Как родные

Теперь

«Это всего лишь два часа, впереди у тебя вечер субботы и целое воскресенье, чтобы отдыхать и радоваться жизни. Где-то дети голодают, а тебя ждёт богатый стол. Люди от одиночества жизнь самоубийством кончают, а тебя ждут в гости, будут внимательно разглядывать и вслушиваться в каждую интонацию. Ой, стоп! Про самоубийство лучше не думать, а то к концу из трагического и печального финала оно превратится в привлекательный в своей простоте выход из ситуации. Чёрт, опять таблетки дома остались! А там обжаренная курица в супе, картошка под сыром, майонезные салаты и бутерброды со шпротами».

- Нужно в бардачок Мезим и Ренни положить.

- Скоро желудок привыкнет, и мечтать будешь, скорей бы суббота и мамин обед.

«Скорее начну мечтать, чтобы все субботы на межгалактическом уровне упразднили».

- Можно было мороженое купить, но уже подъехали.

- На обратном пути домой купим.

«Подъехали. Помни, ты – спокойная и недосягаемая вершина горы, тебя не волнует копошение у подножья. А вернувшись домой, с ноутбуком и мороженым закроешься в ванной, разведёшь пену из Васиного шампуня и будешь лежать и до вечера смотреть смешные выпуски «Давай поженимся», подливая кипяточка в остывающую воду».

- Дверь открыта? Машину в окно видел, вокруг дома поехали место искать. Давай на стол накрывать.

- А ты его уже разложил?

- Сейчас.

«Стол разложить забыл, а футболку свежую натянул и волосёнки свои причесал. Ещё бы усы подровнял, тьфу, донжуан недоделанный!»

- Тебе дочь звонила? Опять опаздывают.

- Это этикет. Не опаздывают, а в отличие от некоторых позволяют без спешки нам всё закончить.

«Потому что сами умеют гостей принять и разговор поддержать, а не сидеть принцессой, пока ей всё подадут, а потом ещё в тарелке ковыряться и в телефон поглядывать».

Через минуту, наглым образом проигнорировав кнопку звонка, дёрнули ручку и распахнули входную дверь.

- Встречайте главных гостей, - донеслось из прихожей. - Мы вам вкусную сёмгу принесли.

- Здравствуйте! Уммм, какой аппетитный аромат на весь этаж.

«Из-за этого запаха даже морс со вкусом чеснока будет».

- Вы первые, Ларик с Лесей ещё не пришли, а мама опять что-то не успевает. Сами знаете, это у неё обычное дело.

- Не болтай, у меня всё готово, - раздалось со стороны кухни. - Проходите, родные.

«Будто у нас есть нечего, сёмгу себе притащила. А я вот возьму и на стол её не поставлю!»

- Давайте садиться, а опоздуны пусть остывшее едят, - предложил хозяин квартиры.

- Они по пробкам в автобусе трясутся, а не на личном авто от подъезда до подъезда катаются, - ответила ему жена.

«Две остановки и ни одного кольца по пути, там пробка даже при аварии не образуется. На своих двоих минут за двенадцать дойти можно, заодно и аппетит подгуляют», - подумал тот, у кого есть личное авто.

«Зато обратно их к подъезду привозят и к самой двери провожают, чтобы килограммовый пакетик со снедью помочь донести», - мысленно проворчала та, которую от подъезда до подъезда катают.

Действующие лица и сцены

Субботние обеды в квартире Натальи и Ивана Ламановых были обязаловкой для их дочери Ларисы и сына Василия. Даша их посещает в качестве жены Васи, а Ларик, как ласково называют в семье старшую дочь, приходит с подругой Олесей.

Не нужно тут с намёком тянуть: «Аааа, знаем мы этих подруг, сейчас молодые совсем стыд потеряли», или успокаивать: «Побалуется, а потом перерастёт и мужика найдёт», или показывать свою толерантность: «Главное, что любят друг дружку, а пол значения не имеет». Девушки дружили с пелёнок, и когда мама одной из них уехала ухаживать за старшей сестрой и окончательно обосновалась в деревне, оставив квартиру дочери, вторая с удовольствием согласилась разделить с подружкой быт и оплату ЖКХ, наконец-таки съехав от родителей.

Иван Владимирович Ламанов

Наталья Васильева Ламанова

Лариса Ивановна Ламанова

Василий Иванович Ламанов

Дарья Александровна второй год как Ламанова

Олеся Павловна Лисова

Вернёмся в «теперь»

Опоздали подруги ненадолго, и через десять минут все заняли свои места за накрытым столом. Рассадка была традиционной: с узкой стороны стола напротив друг друга размещались старшие Ламановы, по бокам от матери садились дети, а следом за ними их сопровождающие. Таким образом, рядом с отцом семейства сидели две девушки, за которыми он считал своим долгом ухаживать, подливая им в стаканы морс, предлагая наливку и развлекая шуточной беседой. А его жена в это время намётанным взглядом осматривала дочку и сына, подмечая, не нужно ли напомнить им о стрижке, поругать, если похудели или вернулись к ужасной привычке не стричь, а по примеру отца обкусывать ногти на руках. А ещё материнской силой сканировала ауру скрытных чад, которые никогда не рассказывают о своих переживаниях, а ведь её сердце всё видит, чувствует и болит за них.

«Старый петух, а хвост будто павлин распушил, - закончив обследовать внешний вид и внутреннее состояние детей, посмотрела женщина на мужа. - Они его из жалости слушают, да улыбки из уважения к сединам давят».

- Вы, девчонки, бутерброды берите, - сказал Иван Владимирович, подмигнув. - Их готовку мне доверили, я для вкуса солёный огурец добавил.

- Попробую, - пообещала ему невестка.

- Ты, Дядя Ваня, на своём примере доказываешь, что лучше кулинары – это мужчины, - ответила подруга дочери. - Обязательно возьму на вооружение твой рецепт.

«Ведь даже ещё этот бутерброд не попробовала, подлиза! Но Владимировичу приятно. Ладно, и я порадую старика»

- Удачное сочетание, - с хрустом откусив подсушенный и натёртый чесноком хлеб с майонезом, шпротиной и ломтиком огурца и прожевав, дала оценку Даша. - Добавляет пикантности привычному вкусу.

- Правильно, - протянул свёкор, расплывшись в улыбке.

А девушка сделала второй укус, повернулась в сторону мужа и, закашлявшись, схватилась за горло, которое царапнуло изнутри, когда она, поймав на себе неприязненный взгляд свекрови, не жуя, проглотила сухой и от того твёрдый кусочек хлеба.

«Сначала, пока никто не видит, отцу мужа глазки строит, что у него улыбка аж до повисших ушей, а потом всеобщее внимание к своей персоне привлекает. Даже поесть без своих фокусов не может!»

Восстановив дыхание и пальцами смахнув с ресниц две набухшие слезинки, Даша хрипло шепнула:

- Извините, - и с благодарностью приняла от гладившего её во время приступа кашля по спине мужа стакан воды. - Такой вкусный бутерброд, что пожадничала и лишнего хватанула.

По-хорошему надо было встать и пойти в ванну, чтобы умыться, и может ещё немного прочистить горло. Но тогда обед будет окончательно испорчен, ведь как только она удалится, Наталья Васильевна скажет что-нибудь завуалировано противное на её счёт, а обычно не замечающий за маменькой недостатков Вася может уловить издёвку, скажет что-нибудь в её защиту и этим ещё больше настроит маман против жены. Поэтому Даша осталась сидеть за столом.

- Дай-ка попробовать, - перегнувшись через неё, сказал Вася и вцепился зубами в оставшуюся часть бутерброда, которую она продолжала держать в руке.

- Надо всем пробовать, пока ещё есть что, - подхватила его старшая сестра.

И внимание с всё ещё красного от натуги лица Дарьи перешло к представленным на столе яствам.

К счастью, больше ничего особенного во время обеда не произошло.

Мыть посуду гостям госпожа Ламанова не позволяла, что Дарья и уяснила ещё с первого раза. Её помощь в уборке заключалась в том, чтобы пустую посуду отнести в мойку, а то, что осталось надкусанным или размазанным по тарелкам, выкинуть в мусорное ведро вместе с использованными салфетками, и она никогда не участвовала в традиционной сценке №1.

Спектакль

А когда машина останавливалась у дома Олеси, проживающей с Ларисой, начиналась не очередная сценка, а целый спектакль. Разыгрывали его через раз, и повторялся только костяк сюжета: Леся озвучивала просьбу, Вася поднимался с ними в квартиру, проводил там от 30 секунд – до 20 минут и возвращался к жене. Не то чтобы Даше было нельзя идти со всеми, но оставаясь в машине, она давала сигнал, что Вася поднимается не на длительные посиделки, а на несколько мгновений. К сожалению, этот сигнал иногда давал сбой, дважды ей пришлось пересаживаться на водительское место и, не имея прав, переставлять машину подальше от подъезда, чтобы освободить место законным жильцам-автовладельцам.

Если Наталья Васильевна Ламанова всучивала пакет с чем-то тяжёлым вроде банок с консервацией или бутылок с домашним компотом, то нужно было помочь его донести, подняв на третий этаж пятиэтажки без лифта, а в других случаях нужна была сугубо мужская помощь по хозяйству.

Даша не высказывала ничего против этой помощи, после первой же неудачной попытки. То есть сама попытка была успешной, она придумала какую-то ерунду, из-за которой ей срочно нужно домой, и, высадив девушек у подъезда, они сразу уехали. Но через два дня Вася вечером мимоходом проронил, что задержался на час не из-за работы, а потому что ездил к сестре и Лесе по просьбе последней, чтобы помочь с перестановкой. После чего его заставили выпить кофе и перекусить, чтобы «восстановить силы».

И Даша даже мысленно не могла воскликнуть: «Ну что за бредятина?!», ведь перестановка действительно имеет место быть.

Тяга к этому действу была знакома всем Ламановым. Мать семейства каждые полгода передвигала мелкую технику, меняя местами чайник, микроволновку и тостер, обеденный стол раз в год передвигался на полметра к окну и обратно, а мягкое кресло и этажерка с цветами курсировали из одного угла комнаты в другой в зависимости от её настроения. А Вася каждые несколько недель двигал диван на злосчастных 15 сантиметров туда - обратно в поисках идеального расположения для просмотра плазмы.

Перестановки случались раз в три месяца, после этого Васю сердечно благодарили, предлагали угощение, а может, ещё и разминали натруженные мышцы, чуть ли не силой стягивая с него футболку, чтобы облапить своими «дружескими/почти сестринскими» руками тело чужого мужа. Сама Дарья этого не видела, и сомнительно, что Вася бы это позволил, но от некоторых «подруг» и не такое ожидать можно.

«Так ходи вместе с ним!» - могли бы дать ей логичный и самый очевидный совет, если бы она вдруг поделилась с кем-то проблемой. Но, во-первых, девушка предпочитала не распространяться о своих печатях, переживая и справляясь со всем самостоятельно, а во-вторых, если бы и нашлись непрошенные советчики, прознавшие о её обстоятельствах, то они были бы высокомерно проигнорированы.

Вариант совместного посещение двух подруг Дашей был отклонён через полтора месяца таких визитов, так как после Васиной помощи их в обязательном порядке вынуждали пить кофе, обосновать отказ было затруднительно, ведь в машине их никто не ждал, и спешить было как бы некуда. Кофе Олеся готовила по всем правилам: варила в турке и подавала в маленьких чашечках из сервиза, после чего вкус и запах этого отвратительно горького и обжигающе крепкого напитка оставался с Дарьей до утра следующего дня, сколько бы она не чистила зубы.

«Психологический барьер, - поставила сама себе диагноз Даша, не являющаяся кофейной душой, но и не испытывающая отвращение к бодрящему напитку, приготовленному кем-либо кроме подруги детства Ламановых. - Лучше одной сидеть в машине, чем портить себе настроение наверху!» - приняла она однажды решение и один-два раза в месяц ждала мужа в машине.

Если представить, что мы мало того что не одни в этой вселенной, а ещё и самые примитивные её представители, которые являются чем-то вроде муравьиной фермы или героями развлекательной передачи по примеру научно-популярных программ о дикой природе, где скрытыми камерами снимается жизнь животных в естественной среде обитания, а в нашем случае высшим разумам показывают хитросплетения короткой жизни представителей рода человеческого, то поведение персонажа Дарьи могло бы вызвать у стороннего наблюдателя недоумение.

Приходить на обед к той, кто тебе совсем не рада?

Пассивно наблюдать за тем, как «подруга детства» обхаживает мужа?

Сносить всё это молча и не высказывать претензий мужу?

Она строит из себя жертву! - провозгласит высший разум и этим докажет, что не настолько уж он и умён. То есть может и разумен, но не отличается сообразительностью в сфере чувств и эмоций.

Дарья Александровна второй год как Ламанова не страдала от ежедневных нападок, не находилась под постоянным гнётом со стороны тех, кто должен её любить и поддерживать, не была бесправной приживалой в чудом доме, от безвыходности вынужденной терпеть скотское отношение.

Она не выбрала для себя осознано роль жертвы и не имела мазохистских наклонностей, но всё же в некотором роде она была чудачкой. Ведь находясь ещё в достаточно молодом возрасте, умела владеть собой и идти на компромиссы.

Даша раз в неделю вместе с мужем ездила к его родителям, делила с ними пусть и ужасно жирный, но вкусный обед, слушала и поддакивала в нужный момент, когда ей что-то говорили, поддерживала приятельские отношения с Ларисой и была вежлива с Олесей.

«Владимирович и Ларчик меня приняли – уже хорошо, ведь нет закона, по которому семья мужа должна обожать невестку, - спустя полгода попыток заслужить расположение свекрови приняла как данность Даша. - Пару часов в неделю проявить уважение и терпение – не большая плата за Васино спокойствие. Обязанность жены – заботиться о муже, я свой долг выполняю, а набиваться в лучшие подружки к его матери необязательно».

И с этой истиной она достаточно легко научилась жить.

Но вот с данностью в лице Олеси, которая по собственным заверениям относиться к Васе как к любимому младшему братишке, смириться было тяжелее. И даже придуманное для собственного успокоения оправдание:

Предыстория Натальи

Ламановы старшие женились по большой любви, и чтобы никто не смел предположить другого, Наташа ещё до свадьбы предупредила Ваню, что первые полгода никакой беременности. Оба были полны сил и задора, работали, дважды переезжали в поисках лучшей доли, поэтому полгода растянулись почти на пять лет, и Лариса родилась, когда родители отпраздновали первый юбилей их небольшой семьи.

К этому моменту Иван с компаньоном Павлом пошёл в бизнес. Выкупив здание уже лет десять как закрытого заводика, они организовали на его основе крохотную фабрику по изготовлению деревянной мебели. А Наташа подружилась с женой Павла Оксаной, к тому же связывала их не только работа мужей, но и дочери, родившиеся с разницей в полтора месяца.

Иногда было сложно, но они справлялись со всеми трудностями. Мужчины работали, женщины сидели дома с грудными детьми и всячески поддерживали своих добытчиков. Наташа чувствовала вину перед подругой за то, что Ваня находил время для жены и маленькой доченьки, а Паша, взяв на себя всё, связанное с переговорами и поездками, не мог быть с семьёй так часто, как бы хотелось его молодой жене, на которой он ни так давно женился.

Девочки росли и развивались быстрее, чем предприятие их отцов. Когда им было по два года, Иван и Павел только-только расплатились с долгами, в которые влезли, начав бизнес, всё также были сильно заняты, и однажды вместе уехали в командировку на четыре дня, чтобы заключить большой контракт и, как шутил о своих рабочих поездках муж Оксаны, понюхать воздух и навести мосты.

Ваня звонил своей жене каждый вечер с телефона в фае гостиницы, выспрашивая, как поживают его девочки, и рассказывая о том, как продвигаются его дела, о виде из окна, и что есть в его персональном номере, ведь они с партнёром шиканули, не став селиться в двухместный, а, заказав себе отдельные апартаменты и оказавшись на разных этажах. Никаких эксцессов не было, всё запланированное получилось, мужчины вернулись точно в срок, и Иван снова каждый вечер проводил с женой и дочкой. И всё было как всегда, точнее почти как всегда, ведь Наташа удостоверилась, что беременна.

Нельзя сказать, что Ламановы планировали стать родителями ещё раз именно сейчас, Ларису получилось зачать только на третий год попыток, из-за чего супруги предполагали, что следующая беременность случится, когда дочка станет более-менее самостоятельной, но никаких вариантов, кроме как рожать и любить второго ребёнка, они не рассматривали. Пока счастливый Иван, убеждённый, что у них родится сын, рассказывал Ларчику, как ей понравится быть старшей сестрой, его жена, осознав, что скоро забот и хлопот станет вдвое больше, вдруг поняла, насколько идеально налажена её жизнь сейчас, когда на руках всего один ребёнок.

Однако интересное положение не помешало Наташе заметить молчаливость подруги. С учётом того, что они говорили через день, либо вместе гуляя с детьми, либо созваниваясь, странное поведение Оксаны было трудно не заметить. Сначала Наталья обратилась с вопросом к мужу, но тот даже не дал ей договорить, сразу заявив, что в личную жизнь Павла не лезет, и, напомнив, что ей нужно думать о себе и своём здоровье, а не о чужой семье.

На третью неделю этой непонятной отстранённости, начавшейся, вот совпадение, сразу после командировки их мужей, на тот момент молодая тридцатиоднолетняя женщина прямо спросила подругу, что с ней происходит:

-…если у тебя проблемы, ты не должна справляться с этим сама. Чтобы не произошло, вместе мы с этим разберёмся, - пообещала она, пока их дочери в одинаковых сапожках бродили по разлившейся у детской площадки луже.

- Когда они уезжали, - дрожащим голосом сказала Оксана. - Ночь перед возвращением домой Иван провёл с женщиной.

С каждым словом её голос становился всё тише. А может, это нарастающее напряжение внутри самой Натальи мешала слышать? Но путаное объяснение она уловила, поняв, что «другой женщиной» стала работница фирмы, с которой Паша с Иванов заключили контракт. Оксана знала немного, но в сравнении с тем, что сама обманутая жена не задавалась вопросом с кем и как проходят переговоры о сотрудничестве и поставках, подруга была проинформирована достаточно.

-… она соединяла их с юристами, всё общение до поездки происходило через неё, и видимо после, когда они отмечали сделку, то расслабились, выпили и позволили себе лишнего, - трагическим шёпотом рассказала Оксана, а потом начала извиняться.

Остальной её лепет Наташа поглощённая известием об измене мужа, уже не воспринимала. И вопросов о том, уверенна ли подруга в том, что говорит, и откуда она собственно это взяла, у неё не возникло.

Случайная измена по пьяни вписывалась во всё: и раньше заботливый Ваня, ставший в последнее время настоящей наседкой, сдувающей пылинки с жены, таким путём мог замаливать вину. И его нежелание обсуждать личную жизнь Павла вписывалось – он молчал, потому что не хотел, чтобы сам друг стал распространяться о том, что произошло в последний вечер их командировки. Однако тот, всё же проболтался своей жене.

Наталья ни разу за годы брака не заподозрила мужа в неверности, и дело тут не в слепоте или наивности, а в том, что он не дал ни единого повода для этого, и теперь не знала, как быть.

«Мириться с загулами нельзя, - была у неё чёткая позиция. - Закроешь глаза раз, простишь другой, и вот уже все вокруг знают, кидают на тебя жалостливые взгляды, а ты чувствуешь себя половой тряпкой. Или начинаешь ненавидеть свою жизнь и мараешь себя, пытаясь отомстить, начав изменять в ответ».

Так почему же она не развелась? - спросит сторонний наблюдатель.

Потому что это был не какой-то гипотетический мужик-кобель, а её любимый Ваня.

Наташа восьмой год жила в счастливом браке, два с лишним года находилась в декрете, воспитывала с мужем дочь, ждала второго ребёнка, и став однажды Ламановой была убежденна, что это навсегда. И без розовых очков и самовнушения, она всё ещё чувствовала, что муж её любит, их семья для него важнее всего, а значит, чтобы не произошло в чужом городе, любовницы у него нет.

Влияние гипса

Ближе к ночи Василию позвонила сестра и попросила приехать.

«А вот если бы он выпивал каждый вечер, его бы не могли так дёргать. Но это, конечно, не выход… Отзывчивый муж – горе жене, а если ещё и пьющий, то жене совсем могила, ведь её же в его алкоголизме и обвинят».

Даша смиренно вздохнула, приняв, что её супруга в очередной раз пользуют в качестве бесплатного такси. Услышав, что комплекс, где гуляют свадьбу, расположен почти в пригороде, а значит, даже свободная от пробок дорога туда, потом до квартиры Олеси и обратно домой – займёт больше полутора часов, девушка пожелала ему быть внимательным за рулём и предложила в качестве утешения за то, что она вынуждена ложиться одна, утащить кусок праздничного торта или один из букетов, подаренных невесте.

Через сорок минут от Васи пришло сообщение:

«Вход в ресторан украшен аркой из шариков. Я бы забрал, но тогда девчонки в машину не влезут ;)»

Закатив глаза столь выразительно, что находись она не одна, ей бы обязательно зааплодировали, Даша, отложила телефон и забралась в постель.

А на следующий день вечером Васе снова поступил звонок, но уже от отца.

Наталья Васильевна Ламанова, выбираясь из ванной, упала и сломала руку. А так как она являлась самопровозглашённым центром семьи, это событие повлияло на всё и на всех.

Закрытый перелом правой руки на месяц сломал отточенную систему субботних обедов.

И Лариса с Олесей сами взяли на себя выходные, обязавшись помогать Ивану Владимировичу с уборкой и готовить еды на несколько дней вперёд.

- Ты уверен, что нам это не припомнят? - спросила Даша, когда в субботу вместо того, чтобы ехать к родителям, её муж, замерев у микроволновки, ждал, когда приготовится попкорн, и можно будет начать просмотр выбранного фильма.

- Всё тип-топ, - не разделил он её опасений. - Мы договорились, эти выходные на Ларисе.

За следующую неделю Василий дважды после работы заезжал проведать мать, а Даша трижды звонила. Правда, два последних звонка были сделаны на номер свёкра, потому что, приняв её звонок через день после получения травмы, свекровь на вопросы о самочувствие отвечала односложно, а потом, сказав, что ей некогда, пообещала перезвонить, но так и не сделала этого. Навязываться Дарья не стала. Со слов мужа зная, что никаких осложнений у его матери нет, она проявляла участие через общение со свёкром, предположив, что в связи с травмой и без того несахарный характер Натальи Васильевны стал тяжелее, отчего проживающий с ней муж нуждается как минимум в сочувствии и подбадривании.

Странным образом гипс не только лишил женщину способности совершать свои привычные ритуалы по обслуживанию себя и выполнению домашних забот, но на вторую неделю повлиял на её душевное состояние, сделав сентиментальной и тревожной, что вместе с неприятными ощущениями в руке, привело к ночной бессоннице и потери аппетита. Причём узнала об этих симптомах Даша не от мужа, а из очередного телефонного разговора с его отцом.

- … боли почти нет, а страхов полно. Хорошо, Вася нам продукты привозит, а то она боится одна в квартире оставаться. Уверенна, что ей тут же станет плохо, а она левой рукой ни таблетку достать, ни в скорую позвонить не сможет, - обрисовал положение дел Иван Владимирович. - А мне каждые полчаса без проблем названивает.

«Он сам на ней женился, это его крест. Ты никому ничего не должна. Забыла, что она тебя не любит? Ни к чему хорошему это не приведёт! Пожалуйста, молчи, молчи, молчи…»

- Я ведь могу днём у вас побыть, - всё же сказала Даша.

«Идиотка. Пожалуйста, пусть он откажет!»

- Тебе будет удобно? Я бы завтра на пару часов после обеда отъехал, а то вопросы накопились.

- Без проблем.

- Отлично, - обрадовался Василий, узнав о намерении жены проведать его маму. - Я тогда после работы тебя от них заберу.

«Это мне там почти пять часов сидеть?!»

- Ты уже устал туда-сюда мотаться, я сама до дома доберусь.

- Вот ещё, - шутливо возмутился молодой мужчина. - На что тогда тебе муж с собственным авто?

- Как скажешь.

«Точно идиотка».

- Все по работам разошлись, а тебя меня сторожить назначили? - констатировала Наталья, когда муж впустил в квартиру невестку и тут же убёг по делам.

Сама она после рождения дочери официально в профессию не вернулась, а занималась семьёй и в силу способностей помогала Ивану из дома, перебирая, проверяя и храня многочисленную документацию, сопутствующую его деятельности, но положение домохозяйки не мешало ей воспринимать Дашину работу баловством, а не настоящей занятостью.

Даже образование невестки вызывало у неё вопросы.

«У Ларисы юридическое – тут всё понятно, у Леси с Васей – экономическое, с ним всегда можно куда-нибудь притыкнуться, а филолог хорошо только, если талант какой писательский есть. И ладно бы в библиотеку устроилась, так сидит дома и в компьютере дураков обманывает».

- Сторожить – это работа, а я в гости пришла.

«И зачем про работу сказала? Она из-за неё ко мне хуже относится!» - дала себе мысленный подзатыльник Дарья, являющаяся по образованию филологом, но ещё во время учёбы увлёкшаяся приложениями для создания клипов и веб-дизайном. Вася объяснял родителям, в чём заключается работа вэб-мастера, и они вроде бы поняли, чем зарабатывает невеста, пока однажды нагрянувшая без предупреждения свекровь не заглянула в экран её компьютера. Девушка, конечно, объяснила, что лишь числиться в службе техподдержки, а не проигрывает зарплату мужа на станице одного из популярных покерных сайтов, но Наталья Васильевна всё равно недовольно поджимала губы каждый раз, когда речь заходила о работе невестки.

- Вася сказал, что попробовал у вас какое-то необыкновенно вкусное печенье, и что обязательно нужно такое же домой купить, - попыталась Даша переключить внимание свекрови на новую тему. И это получилось, ведь упоминание обожаемого сына никогда не оставляло её равнодушной.