Камень черной души

Глава 36

И снова будни академии.

Новый триместр начался с нового расписания. Предметов добавилось. Этого стоило ожидать, всего через полгода для каждого из нас предстоял окончательный выбор специализации. Те, кто уже определился с выбором, могли посещать общие занятия и те, что были связаны с их стихией, и сопутствующие в связке с выбранной специализацией. Остальные, а среди них и я, потому что мне было интересно узнать о взаимодействии стихий, и студенты из империи, потому что их способ управления стихиями кардинально отличался от работы со стихиями владеющих дарами, получили отдельное расписание.

В группе появились несколько новеньких. Тоже из Имперской академии. Теперь у нас два куратора. В связи с тем, что студентов из ИАМ добавилось.

И еще установили портал. От границы Владаарии в защищенный кабинет подвала административного корпуса. Это давало возможность имперцам чаще бывать дома, не тратя времени и сил на дорогу по Владаарии. Верные традиции приоритета безопасности, Владеющие поставили кучу ограничений, но все равно оно того стоило. Проход был возможен только с личного допуска ректора. И с сопровождающим. Открывался он тоже только из академии. Разовые именные допуски получили все студенты. Да еще и добро на вход со стороны границы давали ее стражи. Стражи границы имели артефакт связи для решения вопроса прохода порталом. Дар стража позволял видеть истинные намерения пересекающего границу. Для меня было загадкой, как они определяют, с добром идет человек или несет скрытую угрозу стране или конкретно жителям Владаарии. Но если стражи решили, что идущий через границу несет зло, пройти такой человек дальше не мог. И не важно, владеет он даром, маг или просто человек, какова сила его как мага, каков резерв, какая стихия, неважно. Он просто не мог пройти дальше. Настойчивость проявлять не стоило, граница лишала дара, обнуляла резерв, а в случае особой настойчивости перекрывала магические потоки организма. Для магов это было хуже, чем смерть. Поэтому особо желающих не было.

-

Куратор Коллиер вел в нашей группе руническую магию. Поскольку использование рун у магов широко использовалось для управления магическими потоками, имперцы были в этом более сведущи. Но материал был подобран так, что им так же был внове. Но и в ВАВД основы рунической письменности и ее магическое значение было обязательным предметом. Больше в связи с артефакторикой. А вот так разложить по полочкам отличия и сходства работы магов и Владеющих до этого как-то не пробовали, что ли. Принцип управления магическими потоками у Владеющих и магов отличался принципиально. Маги использовали подчиненную стихию, собранную в резерве и имели ограниченный им ресурс. У Владеющих величина резерва отвечала только за надежность связи с Даром. И использовали мы стихию практически неограниченно. Было одно табу — нельзя было использовать Дар во вред. Умышленные убийства, нанесения тяжкого вреда здоровью, поджоги, уничтожение имущества и прочие тяжкие, средние и мелкие преступления карались полной потерей Дара. Превышение полномочий при защите приводило либо к снижению резерва, либо к кратковременной потере Дара. Поэтому и преступности у нас не было.

Еще одним существенным различием было, что маги использовали заклинания, сопровождающиеся определенным набором жестов, либо написанием руны. Владеющим не были нужны заклинания, нам достаточно было мыслеобраза на результат, прикосновения к стихии и жеста-направления. Маги направляли поток магии посредством рук. И их магию можно было блокировать антимагическими блокирующими браслетами, запирая поток внутри. Или же антимагическими поглощающими браслетами, которые высушивали резерв мага. Последние использовались только по решению суда присяжных для особо опасных преступников. Владеющим прикосновение к стихии тоже требовалось, но во вводной лекции не прозвучало, что это не было необходимостью. Это незначительное уточнение и было той тонкостью, которая очень важна и разглашению не подлежала. Мы направляли действие внешней стихии, которую призывали на помощь. Прикосновения форсировали отклик Дара, были ключом связи. Просто руками это было делать удобнее, хотя совсем необязательно. Ты хоть носом ткнись в свою стихию, отклик все равно будет. Вот эту особенность и не разглашали. Хотя, антимагические браслеты и для нас были штукой неприятной, частично блокирующей связь с Даром.

После лекции куратор Коллиер предложил нам подумать над темами рефератов по особенностям магии стихий, направленных для созидания и разрушения. Срок дал для размышления неделю. Сложность темы для меня была в направленности на мирное применение стихии. Катастрофически не хватало жизненного опыта. Каррона сделала из меня убийцу, воина, разрушителя. А вот с созиданием была беда. Три года мирной жизни в раннем детстве такого опыта не давали. Да и последние полгода мало познакомили меня с реальной жизнью. Вторая сложность — найти соответствие между уровнем Дара и сложностью исполнения. И если с первой проблемой поможет справиться библиотека, то демонстрация практического применения на уровне, выше которого я не хотела светить свой, вызывала трудности. И так уже засветилась с цветочками на занятии у мастера Кроула. Из той классификации по уровням Дара я, не выбиваясь из легенды, могу очень мало: притянуть воду из источника, находящегося в пределах видимости, сформировать несложные фигурки из воды в воздухе, заморозить их, сформировать водяной нож или кнут, которые можно использовать как инструменты для резки дерева, камня или металла, приготовить парочку засушенных растений для гербария. Все остальное я тоже могу, но создание ледяной переправы, управление волной, целительство — это дары высших порядков и в легенду слабого владеющего не укладываются. А хотелось показать что-то интересное. Без банальщины. В теорию я, конечно, включила все варианты, какие пришли мне в голову или нашлись в библиотеке академии. А вот практика…

За этими мыслями я забылась. Лениво перемешивая в чашке сливки с клубничным сиропом. Отвлеклась, когда мешать стало трудно. Вот это я тупила! Решение было на поверхности. Мороженое! Не сказать, что удивлю, но порадовать на практическом занятии вкусным десертом — неплохая идея. Не рассказывать же о системе полива полей. Можно обойтись просто, приготовив фруктовый лед, но душа требовала праздника! Вот только, чтобы взбить до пены перед заморозкой, нужен воздушник. Но ведь помощь друга не была запрещена. Уверена, Анри не откажет.

В поисках друга, а я по-прежнему не чувствовала к нему чего-то большего, поднялась на их этаж. Пролетела мимо целующейся парочки, не особо интересуясь личностями. Имперцы были более свободны в отношениях, нежели жители Владаарии. Нет, Владеющие не были ханжами. Просто было не принято выставлять чувства напоказ, открыто целуясь. У нас говорили, что любовь — это великое счастье. А счастье любит тишину.

— Рени, ты меня ищешь? — Анри догонял меня по коридору. За его спиной маячила девушка из новеньких. Эрелла, кажется. Анри был чем-то смущен. А вот Эрелла… Если ба могла, прожгла бы во мне взглядом дыру. К счастью, огонь — не ее стихия.

— Да, Анри. Я, наконец, решила, что покажу на практикуме у куратора Коллиера. Но мне нужна будет помощь. Могу я на тебя рассчитывать? — Я и не думала флиртовать, но стоило мне заговорить, взгляд девушки стал еще тяжелее.

— Рассказывай, что придумала.

— Мороженое. Но использовать воздух сама не могу. — Анри был уже в курсе реального уровня соей силы. Но был согласен, что легенду ломать не стоит. — Ты ведь поможешь? Я не хочу сделать банальный фруктовый лед. Сливочное с фруктами намного вкуснее.

— Конечно, помогу. Не ты одна любишь сладкое на десерт.

— Тогда давай за ужином в столовой потренируемся, я пока все приготовлю. — Получив согласие, довольная, побежала к себе. Подготовку к завтрашним занятиям никто не отменял, а у меня еще висел очередной реферат по теории законности использования стихий. С того занятия, где я так опрометчиво показала более высокий уровень владения даром, мастер Кроул ко мне весьма неровно дышал. Выбирая самые неудобные темы для меня любимой. Это было бы неплохо, если бы не отнимало столько времени. Часто для поиска информации приходилось обращаться в библиотеку Храма или идти с вопросами к отцу.

Ближе к комнате меня догнала Эрелла.

— Слушай сюда, деревенщина! — От грубости я слегка опешила. — Принц нищенке не пара. Поняла? Не по себе деревце выбрала, смотри, как бы не пришибло. Принц мой и не тебе со мной тягаться. Ручонки убери от него, а то обломаю. — Выдав все на едином дыхании, она быстро прошла дальше.

Странный жаргон настолько не вязался с образом миловидной воздушницы, что я не нашлась, чем ей ответить. Анри, что вещь? Как можно присвоить человека? Мое — не мое. Он сам решает с кем ему общаться. Спустя минуты три я могла связно ответить ей, но отвечать было некому. Куда она прошла дальше, я не заметила. А потом и запал прошел.

Мороженое получилось на славу. Куратор похвалил за находчивость и демонстрацию возможности взаимодействия стихий. Следующей темой было именно взаимодействие. И раз уж мы показали пример, нас оставили в паре, предложив новую тему. Одну на двоих. Глаза Эреллы надо было видеть! Но крыть ей было нечем. Пары составляли из стихийников с разными дарами. Уровень дара значения не имел. Но мне было не до нее. Возможности нашей пары, моя вода, воздух и земля Анри давали такой простор фантазии, что… мы спорили до хрипоты, пока пришли к единому решению. Я настаивала на броши из выращенного тут же из семечка цветка. Анри предлагал не использовать магию земли вообще. Словом, в результате мы опять удивили всех. Зимний пейзаж в ледяном шаре. Вихрящаяся вьюга внутри. Работа почти ювелирная, но не требовала высокого уровня владения даром. А руна сохранности, нанесенная на подставку, не давала шару потечь раньше времени и не требовала контроля над температурой.

За время работы в паре мы еще больше сдружились. Анри не пытался подгонять события. Не торопил меня. Но иногда его взгляды, брошенные в мою сторону, были очень далеки от просто дружеских. Но почему-то они не волновали кровь, как должны были, а действовали на меня, как холодный душ, отрезвляюще. Я не могла ответить тем же. Может быть, я просто не дозрела до таких отношений? В Анри я все еще видела надежного друга и брата. Иногда мелькала мысль, что во сне я по-другому реагирую на карие глаза, с такой же нежностью смотрящие на меня с лица, так похожего на Анри. Они волновали, манили, будоражили душу, толкали сердце биться чаще. Тот Анри с карими глазами заставлял мою душу петь. Такой же взгляд серых глаз напоминал о признании на балу и обязательстве подумать о предстоящей помолвке. Я понимала, что мой отказ разрушит нашу дружбу. И не могла решиться на него. И обманывать не могла. Храм не подтвердит помолвку. Я оттягивала решающий разговор как могла. Но это не могло продолжаться вечно.

Эрелла тоже не унималась. Ее высокомерие по отношению к студентам, которых она считала ниже себя по происхождению, переходило всяческие границы. Мне было бы не понятно, что ее держит здесь среди плебеев, как она называла тех, о ком мало что знала, если бы не ее постоянное назойливое внимание к Анри. Она только что на шею ему не вешалась. И это замечала не только я. Однажды я случайно стала свидетелем неприятного разговора между ней и куратором Коллиером.

— Эрелла, я еще раз Вам напоминаю, что раскрытие истинных имен и регалий недопустимо. Еще одна такая ошибка ли, намеренное ли действие и я буду вынужден вернуть Вас обратно. Известны ли Вам последствия этого шага? -

— Да. Я поняла. Постараюсь впредь держать себя в руках. Я не думала, что… Это так унизительно. Привыкла общаться в определенном обществе. Мне трудно.

— Чем Вы думали, когда подписывали договор? Еще не поздно его расторгнуть.

— Нет, куратор Коллиер, я не хочу никуда уезжать. Пожалуйста. Я справлюсь. Я люблю его и бешусь от ревности. Поэтому срываюсь. Но я постараюсь держать себя в руках. Если я уеду, эта вертихвостка Рени окрутит моего принца.

Пришлось потихоньку выйти из кабинета, чтобы не попасть в глупую ситуацию. Вот уж не думала, что нашу дружбу можно так интерпретировать. Но осадок от неискренности, с которой были сказаны последние несколько фраз, неприятной горечью остался в душе. Потом я поняла, что это не любовь и не ревность. Скорее желание избалованного ребенка любой ценой получить желаемую игрушку. Мне-то об этом говорилось открытым текстом.

Не знаю, чем закончился тот разговор, но Эрелла вдруг изменилась. Если бы я знала тогда истинную причину этих перемен.