Карабинер (СИ)

Глава 33. Разговор по душам

Светлый и тёплый особняк Андреа померк в один миг. Праздничная атмосфера стала удушающей. Мне показалось, что даже солнце перестало светить ярко, и небо заволокло тучами.

Солнечная Италия оказалась для меня не такой уж доброй и светлой.

Люди Карабинера быстро зачистили следы свадьбы Андреа и Рианы. На территории особняка не осталось ни одного гостя. И радости не осталось.

До сих пор я не могла отойти и переваривать услышанное. Мужчины абсолютно не были похожи, ни внешне ни по характеру. История рождения Зейда и вовсе была киношная, нереальная. Сумасшествие. Неужели такие истории существуют в действительности?

Я снова потёрла руку, где несколько часов назад был браслет. Зейд снял его, но чувство было такое, что оковы всё ещё были на мне.

Мой теперь уже муж, если церемонию можно считать действительной, оставил меня в доме. Думать, что он делает в настающую минуту совсем не хотелось. Меньше знаю — лучше сплю.

Обессиленная и высушенная эмоционально я села на диван и заснула. Меня просто выключило, я ничего не могла поделать с собой. Забылась в неудобной позе. После переезда в Италию я немного утолстила кожу и более легко переносила ужасы. А может, у меня не осталось сил даже на страх.

Проснулась я резко, подскочила на месте и жутко испугалась, потому что не могла понять, где я. Время сна пролетело как одно мгновение, казалось, что я закрыла глаза и сразу же открыла их.

На мне была шёлковая пижама, а я была в просторной комнате с видом на море. Совсем не там, где засыпала.

Почувствовав запах специй и табака, я стала успокаиваться, Зейд был рядом. Видимо вчера он перенёс меня в другую комнату и переодел.

Я встала на ноги и пошла на носочках на запах, нашла Карабинера в прилегающем к комнате кабинете. Дверь была открыта и я вошла.

— Проснулась? — спрашивает с ухмылкой Зейд, куря сигару и делая какие-то пометки в кожаном блокноте. Я старалась не думать, что скорее всего мы сейчас находились в самом особняке Андреа.

Сейчас был день. Я проспала практически сутки после пережитого стресса.

— Да. — Горло всё ещё болело после глубокого горлового минета. Я заметила на руке Зейда золотое кольцо и смущённо отвернулась. Неужели он серьёзно? Мы теперь муж и жена?

— Воды? — Карабинер пододвигает ко мне массивный хрустальный стакан, наливает в него из графина воду. — Выпей.

С удовольствием утоляю жажду и снимаю сухость.

— Мы останемся здесь? — Не хотелось жить в этом проклятом месте, скрывающем в себе столько кровавых тайн. В особняке навсегда останется дух присутствия Андреа и Рианы.

Я не смирилась со своим новым положением, у меня не было просто сил сопротивляться. Неудачный побег показал мне, что я могу доверять только себе. К тому же поведение Зейда пугало. Вчера он признался мне в любви. Это очень много значило для меня, и я искренне хотела знать — правда ли это?

— Нет. — Отвечает Зейд, изучая неотрывно содержимое блокнота. — Сегодня вечером возвращаемся в Рим. Тебе так понравилось тут?

— Наоборот… — мямлю нерешительно. На моём пальце было кольцо и по статусу я могла называть себя его женой, но в глубине души я так и осталась шлюхой из тюрьмы, которую пригрел Карабинер. Не могла говорить с ним на равных. — Наверное, нам стоит обсудить…

— Не стоит. — Отрезает Зейд прежде, чем успеваю сформировать мысль. — Забудь вчерашнее и двигайся дальше.

— Не смогу. — Вынуждаю мужчину отвлечься от увлекательно чтения. Карабинер недовольно сопит, откладывает в сторону блокнот и принимает позу. Всё в его виде так и кричит, что мне удалось вывести его из себя. — Я всё же прошу тебя объяснить, почему ты решил жениться… и можно ли это считать законным?

— Новые документы и свидетельство о браке можно будет получить в Риме по возвращению. Соответствующие распоряжения я уже дал. — Значит, Зейд вполне серьёзно относился к тому, что сказал вчера. Это пугало и успокаивало. — Кажется, ещё вчера я всё сказал… но, если тебе это так необходимо, повторю. Ты мне очень нравишься, Ната, и ты мне подходишь.

Очень прагматичное объяснение. Нечто грустное промелькнуло в моих глазах, потому что на меня накатило разочарование.

Зейд же на глазах терял терпение. Было видно, что он делает над собой усилие, чтобы продолжать диалог.

— Ната, ты очень красивая. Чистая. Неиспорченная. Настоящая. При этом, послушная и быстро всему учишься в постели, не пререкаешься и прекрасно принимаешь мой характер. Мне всё это очень нравится и не надоедает. С момента твоего появления у меня нет желания трахать других. Наоборот. Я хочу лишь тебя… и приходится сильно сдерживаться, чтобы не сломать твою хрупкую психику. Мне нравится, как меняется моя жизнь из-за твоего присутствия в ней, все твои ужины, милые штучки… Обо мне никто и никогда не заботился, и я это очень ценю. — Зейд делает паузу. Простукивает пальцами по столу. — У меня не было семьи и родных, мне никто никогда не говорил ласковых слов, и я не умею их подбирать. Если тебе хочется красивого признания чувств в стихах, то я не Паоло, не могу, не умею и не хочу.

Карабинер всегда был неразговорчивым, и длинная речь уже было огромным шагом мне навстречу. Я знала это, чувствовала, что мужчина старается.

— Спасибо. Твои слова много значат для меня. Я верю и знаю, что ты делаешь большое исключение для меня. — От волнения у меня задрожали руки. — Всю свою жизнь я мечтала о любви всей своей жизни, большой семье и детях. Даже в своих мечтах я не могла представить, что могу понравиться такому мужчине как ты. Обычно во вкусе таких мужчин как ты девушки типа Рианы, красивые и уверенные в себе, способные скрасить досуг и доставить удовольствие… А я ничего не умею, даже на каблуках хожу криво. — Пытаюсь улыбнуться. — После твоего признания я была бы самой счастливой на свете, если бы не твой бизнес и не твои методы решения дел. Тебя же боятся все вокруг. Ты ломаешь людей, их судьбы. Эти мысли постоянно в моей голове, они сводят меня с ума. Куда бы мы ни пошли, и чтобы не делали, все вокруг говорят о тебе как о хладнокровном убийце, советуют мне собрать вещи и убраться подальше от тебя.

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​- Для тебя так важно мнение окружающих? — Вопрос как вызов. Сглатываю. Я пыталась быть честной, говорила открыто, но до Зейда не доходил конечный смысл моих слов.

— Дело не во мнении остальных. Дело в том, что твои грехи лягут и на меня.

Пауза.

Я ожидала какой угодно реакции, но не откровенного веселья. Мои слова рассмешили мужчину.

— Ната, у тебя странное представление о мире. — Заключает Карабинер. — Ты слишком много думаешь и надумываешь. Нужно проще относиться ко всему, так жить приятнее.

— Приятнее не думать, что прямо сейчас кто-то страдает по твоей вине? — Понимаю, что перехожу черту и могу испортить настроение Зейда. — Если наказание кого-то заслужено и можно понять и попробовать оправдать, как с твоим отцом, то невинных и незнакомых людей — как?

Все мои переживания проходят сквозь него и не задерживаются.

— Думаешь, если я оставлю дела, этого никто не будет делать? Мир станет чище?

— Нет, но хотя бы ты не будешь делать его хуже.

— Обещаю подумать над твоими словами и задуматься, что можно сделать. Малыш, ситуация патовая. Ты не можешь смириться с тем, кто я. Я не могу отпустить тебя. Ты хочешь, чтобы я стал ангелочком, я не могу выйти из дел. Всё намного сложнее, чем ты там рисуешь в своей наивной головке. Я мог бы соврать тебе и сказать, что завтра же распущу проституток и уйду из всех чёрных схем, но это будет ложью. А врать я не привык. Поэтому обещаю, что обдумаю всё.