Каратель

Глава 1

Екатерина

Я стояла в тени рядом с кабинетом моего отца, когда из-за двери доносились сердитые мужские голоса. Моё сердце колотилось не от криков. О характере моего отца ходили легенды, и он никогда не боялся его демонстрировать. Всякий раз, когда его сотрудники собирались на обеды или праздничные вечеринки, они неизменно обменивались историями о том, как они вызывали гнев Аркадия Орлова.

Нет, меня беспокоила не громкость голосов. А то, что они говорили по-русски. Мой отец гордился своим происхождением, но потратил десятилетия на то, чтобы создать образ успешного русско-американского иммигранта — с акцентом на американца. Его политические спонсоры были в основном из богатых семей Нью-Йорка, и они предпочитали сенаторов, которые выглядели и говорили, как они. Дома мы говорили по-английски, и каждое четвёртое июля мой отец устраивал грандиозную вечеринку в нашем летнем доме в Хэмптоне. Он даже переделал моё имя на английский, когда я пошла в детский сад, проинструктировав воспитателей называть меня Кэтрин, а не Екатериной.

Но я достаточно хорошо понимала его родной язык, и мои глаза расширились, когда в его голосе зазвенела горечь.

— Ты мог бы помочь мне, Роман, но не сделаешь этого.

Последовала пауза, а затем из-за двери донёсся ответный гул.

— Я делаю всё, что в моих силах, Аркадий. Я согласился взять девушку.

Девушку?

Голоса стали приглушёнными, и я подошла поближе к двери, чтобы лучше слышать. Обычно я бы побоялась подслушивать, но мой отец отпустил домашнюю прислугу на длинные выходные. Я провела день, свернувшись калачиком с книгой, и рылась в холодильнике в поисках остатков, которые могла бы использовать для ужина на скорую руку, когда крики вывели меня в коридор за дверью кабинета.

— Хорошо, — сказал мой отец, и теперь его голос звучал… устало. Покорно.

Моё сердце забилось быстрее. Что-то было не так. Он никогда так не говорил. В свои семьдесят два года у него было больше энергии, чем у большинства мужчин вдвое моложе него. Всего несколько лет назад он двенадцать часов подряд выступал в сенате, чтобы остановить принятие законопроекта.

Дверь распахнулась без предупреждения.

Я ахнула и зажала рот рукой.

В дверном проёме появился высокий черноволосый мужчина. Его жёсткий взгляд сразу же нашёл меня, пригвоздив к месту, как бабочку к коврику.

У меня пересохло в горле. Я почувствовала, что узнаю его, но понятия не имела почему. Я никогда не видела его раньше. И не было сомнений, что запомнила бы такого мужчину, как он. Он был незабываемо красив в безупречно сшитом костюме, который не скрывал его широких плеч и мускулистого тела. Его лицо было красивым, но жестоким, а светлые глаза походили на две льдинки.

Это были глаза хищника, и они были полностью сосредоточены на мне.

Я отступила на шаг.

— Стоять, — сказал он по-русски.

Я уставилась на него, разинув рот. Он что, только что велел мне стоять? Как собаке?

Он повернулся и сделал знак двум мужчинам, стоявшим у него за спиной.

— Это она. Возьмите ее.

Что?

Мужчины — оба были одеты так же дорого, как и он, — обошли его и направились ко мне.

— Н-Нет! — я отшатнулась, мои босые ноги заскрипели по мраморному полу. От паники мой голос сорвался. — Папа!

Мой отец выбежал из кабинета, и у меня подкосились колени при виде его знакомых волос с проседью и очков в золотой оправе.

— Папа, — выдохнула я с облегчением. — Что…

— Тише, Кэтрин, — произнёс он, железной хваткой сжав мои плечи. Его голубые глаза впились в мои, а акцент стал более заметным, когда он заговорил тихим, настойчивым тоном. — Нет времени объяснять. Это Роман Тургенев. Ты пойдёшь с ним и будешь делать всё, что он скажет. С ним ты будешь в безопасности. Ты понимаешь?

Секунду я могла только смотреть. Затем я попыталась вырваться из его хватки.

— О чём ты говоришь?

Он не ответил. Вместо этого он подтолкнул меня к черноволосому мужчине, которого назвал Романом.

— Уведите её отсюда.

Мои протестующие возгласы оборвались, когда незнакомец приступил к действиям, железной хваткой схватив меня за плечо и потащив прочь из кабинета. Двое лакеев встали по обе стороны от него.

Внутри меня словно что-то щёлкнуло, шок сменился яростью.

— Отвали от меня! — я закричала, спотыкаясь и размахивая руками. Я выбросила свободную руку, целясь кулаком в лицо незнакомцу.

— У нас нет на это времени, — пробормотал по-русски один из мужчин.

Роман двигался как жидкость, уворачиваясь от моего удара и обхватывая меня за талию своей мощной рукой. Он оторвал меня от пола, его предплечье так глубоко врезалось мне в живот, что боль пронзила рёбра. Он зажал мне рот другой рукой и продолжил идти.

Я закричала, но сквозь его ладонь звук был едва слышен. Мои ноги болтались, как у тряпичной куклы. Не было ни спасения, ни возможности вырваться из его хватки. Мир завертелся перед глазами, как в тумане, а затем мы оказались снаружи. Мужчины перешли на бег, их шаги были пугающе бесшумны на бетоне, где я в детстве играла в баскетбол. Каждый шаг заставлял меня содрогаться, мой желудок скручивался, а глаза слезились. Когда к горлу подкатила тошнота, мы достигли роскошного чёрного седана.

Один из мужчин обогнул капот и запрыгнул на переднее сиденье. Роман рявкнул что-то, чего я не разобрала, другому мужчине, который с озабоченным видом распахнул заднюю дверь.

Моя тревога возросла ещё больше. Если эти люди беспокоились, то что, черт возьми, происходило? Было ли это ещё одно покушение на убийство? Мои воспоминания о первом были смутными, но это надолго потрясло моего отца. Возможно, эти парни были из секретной службы.

Но они говорили по-русски. В этом не было никакого смысла.

Роман втолкнул меня в машину и забрался сам. У меня кружилась голова, когда я отодвинулась на дальний край кожаного сиденья. Замки щёлкнули со зловещим стуком, и мы тронулись с места так быстро, что меня отбросило на спинку сиденья. Мимо проносились особняки, пока мы неслись по тихой улице.

Роман наблюдал за мной взглядом хищника. Он расстегнул пиджак, и его половинки разошлись, обнажив накрахмаленную белую рубашку и синий шелковый галстук. В тесном пространстве он казался ещё крупнее, его бёдра были раздвинуты, а широкие плечи наполовину растянулись на сиденье. Вблизи он оказался старше, чем я сначала подумала, с легкой сединой на висках.

Но вокруг глаз не было морщинок от смеха.

И снова у меня возникло ощущение, что я его знаю.

— Кто ты? — спросила я хриплым голосом.

— Говори по-русски, — сказал он на этом языке. — Я знаю, что ты можешь.

Я стиснула зубы. Если он хотел, чтобы я говорила на его языке, это была достаточная причина не делать этого.

Его светлые глаза сверкнули.

— Ты бросаешь мне вызов? Это очень плохая идея, милая.

Гнев вспыхнул во мне.

— Я не твоя милая, — сказала я по-английски.

Он взглянул на свои часы — массивный «Ролекс» с серебряным ремешком того же оттенка, что и его глаза. Затем повернулся лицом вперёд.

— Останови машину. Она должна увидеть.

Водитель кивнул.

— Да, Пахан.

Когда машина замедлила ход, у меня по спине пробежал холодок. Эти люди не были из Секретной службы. Мой отец передал меня Братве. Русской мафии.

А человек рядом со мной был их лидером — вором в законе. Преступником. Определённо убийцей.

Машина остановилась.

Роман указал куда-то за моё плечо.

— Смотри.

Я повернулась, когда окно опустилось. Вдали на вершине холма, окружённого густыми лесами северной части штата Нью-Йорк, виднелся дом моего детства.

Смятение и страх закружились в моей голове. Я начала поворачивать назад.

— Что…?

Дом взорвался.