Княжна ночных воронов

Глава 18

Лорд Эдгар Чёрный дракон.

— Что это? — опасно сверкнули глаза княжны, напомнив небо в грозу.

Такого же цвета был и камень в навсегда уснувшем Мириохе.

— Мириох. Драгоценное сокровище и священная реликвия драконов. Их не так много уцелело в столкновении миров. А те, что удалось сберечь, одним своим видом поставят на колени любого дракона. — Интересно, княжна знает, что красива, даже когда злится так, что кажется, что вот-вот в глаза вцепится. — Снять его можно было, только если владелица ушла к Отцу. Даже сейчас застёжки уже не найти. Но если тебе неприятно, я могу сломать.

Рука жены сразу легла поверх ожерелья, словно защищая от меня. Я еле сдержал улыбку.

— Что за варварство? Чуть что так сразу убить, наказать, запереть, сломать. — Всё ещё хмурилась Яромира. — Оно отнимет мой дар? Ограничит его? Или я не смогу покинуть драконьих земель?

— Силы Мириохов давно иссякли. Или спят. По крайней мере, с момента соединения наших миров, ни один из них не запел. — Объяснял я свободолюбивой птахе. — Да и когда были полны сил, эта их сила никак не вредила. Мириох открывал тропу, по которой в наш мир, тогда ещё мир драконов, приходила пара призывавшего дракона. Истинная судьба, повелительница сердца, пламя души. Благодаря появлению таких девушек-невест, драконы обретали крылья. Сейчас тех, кто может распахнуть крылья всё меньше. Любой дракон, видя на шее девушки такое ожерелье, понимал кто перед ним. Огненная кровь драконьего сердца. И каждый точно знал, что не то, что слово, косой взгляд в сторону пары дракона будет не просто стоить ему жизни. Малейшая обида, причинённая Дарующей крылья, была веским поводом для начала войны.

— Какие слова! Все громкие и красивые. — Усмехнулась княжна. — Давно в сказители подался?

— Да вот как начал одной княжне драконьи тайны рассказывать, так и пошло. — Ответил ей, чувствуя, как расслабляется княжна. — Силы в Мириохах не осталось. А вот значения никто не отменял. Я могу сотню раз собрать всех и каждому разъяснять, почему в тот день повысил голос, требуя остановиться. И что, отправляя тебя в комнату, хотел лишь прекратить свару. Тем более, что не важно, что там придумала и на что рассчитывала Гинерра. Мой выбор очевиден. Впрочем, для меня он и не стоял. И толку будет мало. А это ожерелье… Оно скажет всё само. И даже распоследний слуга будет знать, что осмелится показать тебе зубы и испытает на себе всю ярость Чёрного дракона. И это не просто слова.

— А сюда ты меня пригласил, чтоб этот Мириох надеть? — склонила голову набок княжна, напомнив при этом любопытную птицу.

— Нет. — Улыбнулся я. — Просто решил проверить, не показалось ли мне. Нет, не показалось. Княжна отдельно, а птичка отдельно.

— А что же такая ценная и редкая реликвия просто так валяется в груде золота? — пыталась подловить меня княжна.

— А его бесполезно запирать, пойдём, покажу, куда его кладут каждый раз. Эта часть замка древняя. Помнит ещё прошлый мир. — Аккуратно, но крепко сжал узкую ладошку и повёл жену за собой. — Но оно неведомым образом исчезает с отведённого места и прячется. И само решает, кому даться в руки, а кто его и не найдёт. Поэтому многие верят, что Мириохи только уснули. Тебе вон, чуть ли не само под ноги кинулось. И кстати, а это что за приблудный вран?

— Это Гаркар, — смутилась княжна. — Мой старший спутник. Он ведёт клин вранов нашего клана. Просто он отлучался в Коготь, навестить гнёзда. У него снова внуки появились. Из детей Рарк последний.

— Внуки? Он такой старый? — с сомнением посмотрел я на с виду мощного и сильного врана.

— Какой он старый! — возмущенно вскинула на меня взгляд княжна и, мстительно прищурившись, добавила. — К нему вон, некоторые драконьи лорды сватаются, не отгонишь.

После её слов я тут же вспомнил, как посчитал незнакомого врана обернувшейся княжной, рассыпался в любезностях и уговаривал вернуться к налаживанию семейной жизни. Какое-то странное бульканье заклокотало в горле, прорываясь наружу, челюсть повело так, что сколько не старался, удержать не смог.

С громких всхрапом и фырканьем, напоминающим ржание Мрака, я начал смеяться, да так, что и вспомнить не смог, когда я так хохотал в последний раз. До слёз и болящего от напряжения живота. Княжна продержалась не намного дольше меня.

Очень скоро мы оба свалились на пол и смеялись. И каждый взгляд друг на друга приводил к новому взрыву хохота. Успокоились мы не скоро. Я сидел на золоте и вытирал слёзы от смеха, а рядом сидела княжна, уткнувшись мне лбом в плечо, и то ли всхлипывала, то ли подхихикивала. Но мне это напомнило ещё кое о чём.

— Яромира, на счёт того, что я пообещал тебя наказать… — тогда, от злости и разочарования слова вылетали легко, а сейчас я не мог подобрать таких, чтобы всё объяснить.

— Эдгар, — серьёзно и внимательно посмотрела на меня Яромира, как будто и не смеялась сейчас вместе со мной. — Иногда, нужно уметь делать для себя невозможное. Например, извиняться.

— Я это сделаю. — Кивнул я жене. — Выйдем отсюда, соберу всех…

— Зачем? — вдруг спросила Яромира, удивив меня в очередной раз. — Мне твоё унижение что-то даст? Или в жизни лучше станет? Я ведь не этого хочу. Просто если дальше моя жизнь у драконов будет проходить по такому правилу, где война случится, то виновата буду я. Если телега перевернётся или лошадь падёт, то и тут я отметилась. А если у кого что заболело или прыщ вскочил, то тут ну точно я над драконами поиздевалась. То долго я не продержусь! Я ведь тоже думала перед тем, как брат дал согласие на то, чтобы встать перед жребием. И тоже взвешивала, чего во мне больше, что сильнее? Ненависть или желание спасти наши народы? Я понимаю, что я намного младше тебя, и не правила ни дня. Всю жизнь провела под надёжной защитой. И возможно кажусь тебе глупым ребёнком. Но я хочу, чтобы небо и крылья роднили наши народы, а не становились причиной бесконечной вражды. И одна я не справлюсь.

— Нет. Ты не глупый ребёнок. И в твоих простых вроде словах мудрости больше, чем во всем собрании глав кланов! — прижал я её ладошки к своим губам.

Умела княжна, как я заметил, удивлять. Она действительно была очень юной, едва достигшей брачного возраста. Но поступала порой с мудростью, которую редко встретишь и у уже более взрослых и опытных лордов и леди.

Она многое решала сердцем, но из-за того, что в ней не было злобы и фальши, по крайней мере, я этого не увидел за всё время, что её знал, эти решения оказывались вернее тех, что принимались исходя из расчёта и потому, что так было привычнее. Сейчас я, конечно, не понимал, с чего я вообще поверил в саму мысль, что княжна вдруг решит срывать свою злость и обиду на Мраке? И счастье, что Небо уберегло меня от ещё большей ошибки, что я не успел причинить ей вреда, а обидел только словами.

Нет, княжна не опустится до того, чтобы мстить слабым. Просто потому, что это недостойно в её собственном понимании.

Я старался обратить её внимание то на одно, то на другое.

— Ну да, красиво, богато! — кивнула она, перебирая россыпь колец с драгоценными камнями. — О! Если вот так надеть, то прямо парадно выходной кастет. Пальцы прикрыты, а в лоб кому такой ручкой отвесишь и сразу у человека прояснение в голове. До искр из глаз.

Зато вот увидев вазу с гравировкой в виде растительного орнамента, покрытого эмалью, моя птичка долго не могла от неё оторваться, с восторгом рассматривая работу древних мастеров. Про себя решил, что позже найду весь комплект, таких ваз должно быть четыре, и отнесу в её комнаты. Дракон внутри довольно рыкнул, согласившись с этим решением. Вот странно, расставаться даже с мизерной частью сокровищ всегда было трудно, а тут даже и сомнений нет.

— Вот тут Мириох и должен храниться. Но не хочет. — Показал я нишу в стене сокровищницы, украшенную резьбой.

Подставка под ожерелье, стоявшая здесь, была пуста. Хотя резные створки, закрывавшую нишу, были заперты, а зачарованный хрусталь, вставленный между серебряными прутьями створок, цел. Яромира всё внимательно осмотрела, несколько раз осмотрелась и рассмеялась.

— Я знаю этот фокус. Подобное прячется в подобном. Видно охранное заклинание настроено по этому принципу. — Довольно улыбалась она. — Ожерелье отражается сквозь хрусталь от золота и "уходит" со своего места. Прячется.

— Мой отец тоже так думал. И завесил створки черным бархатом. А когда вернулся, хотел отдать это ожерелье маме, то не нашёл. — Улыбался я, наблюдая, как разгораются любопытством глаза Яромиры.

Вышли мы из сокровищницы, идя рядом, я держал жену на руку.

— А можно Мрака навестить? Я ночью хотела, но раз теперь можно не прятаться, то лучше я сейчас схожу. — Объясняет она.

— Пойдём, конечно. Я сам хотел попросить посмотреть… Там такая беда со шкурой! — обрадовался я, решив для себя, что пару дней от жены не стоит отходить.

Мириох на её шее заметили сразу. Но к своему удивлению, злости я не увидел. Кто-то прятал улыбку, кто-то откровенно удивлялся, у кого-то взгляд становился задумчивым, а у кого-то радостным. Интересно, похоже тех, кто обвинял княжну и так было меньшинство, а за последние дни и вовсе не стало. В комнатах Яромира сразу полезла в большой сундук, что-то бурча себе под нос.

— Княжна! — в комнату влетела Иза и, упав на пол, обхватила колени жены. — Вы нас не бросаете? Остаётесь?

— Иза! Вставай быстрее. Нет, буду и дальше вами командовать. — Улыбнулась служанке Яромира.

— Ой! — Иза заметила меня и испугалась.

Я махнул рукой в сторону двери, и побледневшая служанка тут же убежала.

— Странно, — обернувшись, я наткнулся на пристальный взгляд жены. Внимательно меня оглядев, она продолжила. — Ну и совсем не страшный. Чего это она?

Поймал себя на том, что опять улыбаюсь. С княжной это становилось моим постоянным состоянием.

Заметив приближение княжны, Мрак поспешил к ней навстречу с радостным и призывным ржанием. Даже не смотря на то, что ноги его слушались плохо. Конь положил морду на плечо жены и тяжело вздохнул. На меня только злобно покосился и фыркнул. Я знаю этот взгляд. Сейчас у него сил нет, но память у Мрака отличная. Обязательно отомстит.

— И ты, Мрак? — кивнул я в сторону Яромиры.

— Вы о чём? — заинтересовалась нашими переглядываниями она.

— Мрак мне собрался мстить. Или лягнёт, или укусит. Ну, или сбросит пару раз. — Тут же пожаловался я жене на коня. — Видишь взгляд какой.

— Ну, вот ещё! А мне потом лечить? — возмутилась Яромира. — А пока давай я тебя посмотрю, тёмненький ты наш.

Мне оставалось только усесться на ограждения загона в компании трёх вранов и наблюдать за Яромирой, для которой мир вокруг словно перестал существовать. Она осматривала шкуру коня, что-то там отмачивала, смазывала и втирала. Потом очередь дошла и до копыт. Она тщательно ощупала все суставы, с задумчивым видом втирала какую-то мазь, но в конце улыбнулась и заверила Мрака, что скоро всё будет хорошо.

Я подошёл посмотреть, уверенный, что сейчас уже не помешаю. Может мне казалось, но на ногах Мрак явно стоял куда увереннее. Впрочем, увереннее заурчал и живот княжны, напомнив мне, что жена в последний раз ела неизвестно когда.

— Карл! — я полагал, что уж этот прохвост точно где-то рядом, и не ошибся. — Быстро обед для нас с княжной на крышу нашей башни. Рубика возьми в помощь.

К тому моменту, как я и Яромира поднялись наверх, мальчишки уже успели накрыть невысокий шахматный столик, расстелив рядом с ним узкие коврики и накидав подушек, чтобы было удобно сидеть. Перед этим Яромира, в сопровождении Изы, зачем-то спускалась в прачечную, пока я ждал её в покоях. Заодно и осмотрел её вещи.

Удивили аккуратно сложенные какие-то поделки. Нет, это явно украшения, но такие простые, ни золота, ни драгоценных камней. Да и работа грубовата. Странно. Князь вранов сестру явно не обделял, а тут… Может это она сама делала? Ну, в детстве может. Но вот никаких настоящих драгоценностей я не увидел.

— Приданное проверяете? Вдруг чего не доложили? — спросила от двери вернувшаяся княжна, почему-то с мокрыми волосами.

— Да даже без приданного, меня Ворон не обманул. — Ответил я. — Просто смотрю, что есть, чего нет. Наткнулся на твои украшения.

— Да, это подарки на прощание от воспитанниц обители. Таких же девчонок как и я. — Сразу потеплел взгляд княжны.

— Таких же? И каким чудом та обитель ещё стоит? — подшутил над Яромирой я, предлагая ей руку.

Выведя её на башню, усадил поудобнее и только потом сел сам.

— А зачем, если не секрет, ты пошла в прачечную? — проявил любопытство я.

— Моюсь я там. — Вздохнула она. — Те бочки, в которых моются все остальные… Я не могу. У нас купальни. Вот вроде тех каменных чаш с проточной водой, что я нашла в прачечных. А в бочке, да после толпы? Это как-то мне не нравится.

— Это я упустил из виду. Нужно было для тебя заказать бэнью. — Ткнулся я в ещё один свой просчёт, но её слова про купальню запомнил. Надо будет посмотреть, что там за каменная чаша такая.

— Да ни к чему. Я и в прачечной никому не мешаю. — Отмахнулась Яромира, отправляя в рот ложку с густой похлёбкой.

— Ты в сокровищнице сказала, что этот вран отец ещё одного твоего спутника, я правильно понял? — спросил я.

— Обоих, — ответила она. — Я знаю, что вы считаете вранов погибшими людьми из народа птиц. Мне Берта с Изой рассказали. Только это совсем ни так. Враны это птицы. Обычные. Просто с воронами именно у них связь рождается легче всего. Каждый из народа птиц рождается с силой. Она живёт в нас, заставляет бежать нашу кровь, рождает жажду дыхания. А враны, они могут забирать излишки этой силы. Потому что излишек, как и недостаток, мешает жить. Враны это спутники, помощники, хранители. У кого-то из воронов силы так мало, одни искры, что связь с враном не рождается. Сейчас таких слишком много. У кого-то появляется один вран. У кого-то, как у моего брата, два. Правда, у него один из вранов погиб, приняв на себя стрелу, предназначенную брату, когда ему было совсем мало лет. Остался только Серг. Повторно брат искать второго врана не стал.

— А у тебя, получается трое? — удивился я.

— Да, это большая редкость. Говорят, сначала притянуло Тикара, потом откликнулся Гаркар. Он очень сильный вран. Он старший среди вранов нашего клана. Он ведёт клин, он выводит птенцов в первый полёт. Все удивились тогда, что у меня столько силы, что аж Гаркар откликнулся. И ещё больше удивились, когда на зов оставшейся силы откликнулся ещё один вран. Недавно только вставший на крыло последний сын Гаркара. — Рассказывала Яромира. — Так у меня и появился мой личный клин: Гаркар, Тикар и Рарк. Мои спутники, моя семья, часть меня.

— То есть это ни твои родственники, обернувшиеся птицами после смерти? — уточнил я, так как сложно было резко перестать верить в привычное.

— Нет. И птицей я оборачиваться не умею. — Усмехается она.

— То есть ты сама никогда не летала? — удивился я. — А как же все те песни и тоска о полётах?

— Иногда, наши спутники позволяют нам увидеть своими глазами и ощутить себя в небе. Но сами мы в небо не поднимаемся. — Её улыбка становится грустной.

И мой дракон встрепенулся. Решение я принял мгновенно. Даже перед боем так легко не выходил зверь на свет. Буквально секунды и на площадке крыши, на моём месте, оказался дракон. Сила и мощь рода!

Покрытая бронированной чешуёй рогатая голова повернулась к княжне. Я-дракон протянул в сторону Яромиры крыло. Та вскочила, взгляд метался по моему телу, занявшему собой почти всю крышу. Ещё раз мотнул башкой в сторону своей спины. Сомнения и колебания княжны оказались бессильны перед возможностью подняться в небо.

Она заняла место между шипами спинного гребня. Крылья уверенно подняли тело в воздух, внизу оставались стены замка, люди, с непониманием глядящие вверх.

А меня интересовало только тепло прижавшегося к моей шее тела и восторженный крик, в котором не было ни страха ни сомнений. Только чистая и яркая радость! Не думаю, что все мои сокровища, преподнесённые Яромире, смогли бы вызвать у неё столько же восхищения, сколько и этот полёт.