Консультант

Аннотация

Внимание!

Мужчинам с тонкой душевной организацией для сохранения аппетита, нервных клеток и спокойного сна читать данное произведение строго не рекомендуется!

Вы начали писать роман? Думаете, всё так просто? Даже если сюжет прочно сидит в вашей голове, герои заняли стартовые позиции, декорации отлично смотрятся с художественной точки зрения, а исторические факты не «хромают», вам рано или поздно потребуется... консультант. И вы его нашли!

Неожиданно — это мужчина.

Поразительно — он согласился.

Удивительно — он много знает.

Несомненно — что-то из этой авантюры выйдет. Только, вот, что?

Все имена и события в произведении вымышлены, любые совпадения случайны.

Представляем на суд читателя совместное произведение авторов Жанны Штиль и Жанны Долговой.

Глава 1

Ирка пялилась в монитор уставшими глазами. Нужен «Визин», — подмигнул он ей роем серых мошек. Свой роман «Стервами не рождаются» она ваяла уже третий месяц. Наскоками. После работы. Когда приготовлен обед на завтра, вымыта посуда, на плите остывающий чайник в горошек. Сын, придя после занятий в университете, поел, пропел дифирамбы маминым котлетам и притих в своей комнате. Или спит, или смотрит фильм. Муж? Мужа нет. Нет, он есть где-то. Бывший. Там... С молодой женой. Такова жизнь.

Написана третья часть от предполагаемого объёма романа. Вроде всё нормально, но чего-то катастрофически не хватает. Чувство неудовлетворённости росло с каждой строчкой. Не той неудовлетворённости, о чём вы подумали сейчас. Да, роман относится к жанру «Эротика». И она там есть. Плюс сцены насилия. Всё описано-расписано. Но душа требует совершенства и безупречности. Пора выкладывать начало во всемирную помойку, а рука не поднимается.

Ирина в офисном кресле на колёсиках отъехала от стола к открытому окну. «Завтра суббота», — подумала удовлетворённо, чиркнув зажигалкой, прикуривая. Курила так, для забавы, пару раз в месяц, под настроение. Посмотрев в безоблачное августовское небо, нашла движущуюся точку самолёта. «Летают и не боятся. Всё равно от судьбы не уйдёшь. Или самолёт грохнется, или кирпич подножку поставит. Один хрен». Где-то горлопанила подвыпившая молодёжь. По писклявому смеху девчонок стало понятно, как им там хорошо. «И куда мамаши смотрят?» Окурок занял место в пепельнице. Красивая такая пепельница. Папкина. Старинная. Фаянс. В натуральную величину ядовито-зелёный кленовый лист с коричневыми прожилками и улитка на нём. Пузатая.

Ладно, поехали дальше. Кресло, дробно пройдясь колёсиками по ламинату, уткнулось Иркиной коленкой в боковую стенку стола.

Писательница уже в который раз вернулась к сцене насилия в романе.

— Так-так, — бубнила она. — Рявкнул... Кулем осела на землю... Мужчина уселся на её бедра, лишая подвижности. — Женщина на миг задумалась. Тряхнула головой. — Сопел... Отмахиваясь... Лизнул девушку по губам... Мужик глухо застонал и стал ритмично двигаться, пытаясь протолкнуть свой пульсирующий член через ткань кружевных шортиков.

Обхватив руками голову, Ирина закрыла глаза, умоляя извилины начать хоть немного шевелиться.

Телефонный вызов оторвал автора будущего бестселлера от бессмысленного занятия.

— Что не спим? — тупо смотрела Ирка в текст, слушая, о чём говорит подруга. Машинально ответив «Давай», отложила трубку и снова крепко задумалась, покачиваясь в кресле.

От звонка в дверь вздрогнула. Кого чёрт принёс? Осторожно подошла к двери, прильнув к глазку. Выпуклая окружность Светкиного лица кособоко подмигивала.

— Что случилось? — пропустила Ирина гостью в прихожую. Худенькая маленькая Светка Козырева, прозванная Ириной Петровной Котовой из-за цвета волос не иначе как Блонди, в лёгком пёстром платьице выглядела малолеткой.

— Ты что, ничего не поняла? Я ж тебе всё рассказала.

— А пришла зачем? Время смотрела?

— Так суббота завтра! Ты вообще меня слышала, что я тебе говорила десять минут назад?

— Что говорила? — Ирина вопросительно уставилась на собеседницу.

— Ну, ты, подруга, совсем помешалась на «Стерве» этой, — протянула Светка возмущённо.

— Ладно, выкладывай, что у тебя там. И мне не помешает немного отвлечься, а то мозги уже вскипели. — Котова направилась в комнату и, подхватив под локоть визитёршу, увлекла за собой.

— Шампусик давай, — выдала блондинка и неуверенно добавила: — Обещала.

— Шампусик? В ванной возьми, на полке. Только Сашкин не трогай. Или, может, тебе мужской нужен? — Светлана Николаевна была разведена. Тоже.

— Совсем умом тронулась. — Козырева укоризненно покачала головой. — Какой Сашкин? Я спрашивала, у тебя шампанское есть?

— Тьфу на тебя! — шутливо выпятила губы Ирка. — Нет шампанского. Коньяк подойдёт? — Затем, загадочно улыбнувшись, поинтересовалась: — А кто у тебя в гостях? Если мужчина, то коньячок — самое то.

— Ну всё, полный... — блондинка открытым ртом хватала воздух в поисках подходящего слова. — Аллес капут!

— Что?

— Давай коньяк, — только и смогла выдавить она из себя. — Какой мужчина? — бубнила гостья. — Я к тебе пришла. Сама.

Женщины прошли в тёмную кухню. Верхний свет включать не стали, обошлись маленьким бра на стене над столом. К коньяку нашлась коробка заканчивающихся шоколадных конфет.

— Я бы их уже давно доела, — жуя, констатировала Светка, откидываясь на спинку стула. На фоне светлых обоев в полосочку женщина выглядела излишне загорелой.

Глава 2

Александр Александрович Чистобаев левой рукой неловко вытряхнул содержимое коробки с медикаментами на журнальный столик. Палец правой находился во рту. Морщась от неприятного вкуса крови, боли и отсутствия в аптечке элементарного пластыря, мужчина витиевато и от всей души костерил лучшего друга с его новой электрической точилкой для ножей — увлеклись настолько, что довели лезвие кухонного режика до остроты хирургического скальпеля.

Да где этот пластырь? В голову пришла мысль, а не послать ли и точилку вслед за другом и найти куда-то завалившийся наждачный брусок. Да по старинке ножичком по нему поелозить.

Характерный писк компьютера известил, что поступило сообщение. «Как-то поздновато спамят», — отвлекся Александр. Прихватив колечко колбасы, откусывая от него на ходу, бубня: «Чёрт с ним, с тупым ножом», быстро проследовал к компу, по пути зацепив боком журнальный столик. По мере чтения сообщения брови мужчины ползли вверх до упора, затем так же вниз.

— Да ладно! — вырвалось непроизвольно и слегка ошарашено. — Хм...

Да, конечно, он писал такое объявление. И уже фактически «забил» на эту тему, не получив ни одного отзыва.

— Итак, — воспрянул он духом, — Ирочка, Иринка, Ирусик. Или Ирина Батьковна? Будем знакомы? Сколько ж тебе лет, милая?

Аватарка выглядела сногсшибательно! Лет двадцать пять было «аватарке». Хвост каштановых волос, небрежно схваченных резинкой, перекинут на правое плечо. Глаза — глубокая болотная зелень, нос маленький, чуть вздёрнутый, претендующий на курносость. И улыбка... открытая, шальная.

Тут Александр задумался. Перспектива вступить в переписку с древней бабулькой была велика. Вспомнился восьмидесятилетний Джон Мартин со своей сагой «Песнь льда и пламени». Раненый палец, так и не упакованный в пластырь, замер над клавиатурой.

«Буду рад», — замялся раненый. А буду ли? Нет, слишком оптимистично.

«Можно попробовать». — Тьфу-ты, я мужик или как? Откуда такая нерешительность?

«Идея неплохая», — то, что нужно! — «Вы что-то уже писали? Работали в соавторстве? Я, признаться, новичок и не очень разбираюсь во всей этой кухне».

Палец стрельнул очередной порцией боли.

— Чёрт! — из кармана треников выудился старый носовой платок, давно потерявший свою форму и привлекательность и больше похожий на свалявшуюся, ссохшуюся тряпочку. Не до жиру!

Кое-как распрямив ткань одной рукой, Александрович обмотал находку вокруг пореза и удовлетворённо крякнул.

Взгляд вновь упал на улыбающуюся чаровницу. «Да что со мной такое?» — разозлился Чистобаев на собственную реакцию. Не думая, буквально на позитивном воодушевлении изъял из бара початую бутылочку марочного семилетнего коньячку и хлопнул стопарик. Не для смелости, нет. Для уверенности.

«Мадмуазель, безмерно рад вашему отклику!

Уверен, что наш союз (курсор пополз влево, стирая напечатанное слово)… тандем (курсор побежал в известном направлении)… альянс (курсор «съел» написанное)... наше содружество принесёт положительные результаты. Для полной картины смею вас заверить, что являюсь глубоко порядочной, трудолюбивой и разносторонней личностью.

Не уводя разговор далеко от темы, хотелось бы поинтересоваться: над чем работать будем, милейшая? С уважением, Александр Александрович», — вот это я загнул!

Перед глазами «висело» лицо загадочно-довольной Иринки, подёрнутое туманным ореолом. Вдруг вместо него воображение нарисовало нечто очень похожее на образ бабы Иры из детства, в деревенском платочке в мелкий цветочек.

— Не пойдёт, — горестно почесал макушку Александр. — Надо ж было так вляпаться.

Курсор, снова пробежавшись влево, предоставил чистое поле для фантазии. Спеленатый палец, теперь выглядевший, как инопланетянин в коконе, замер над клавой в ожидании умных мыслей.

«Здравствуйте, Ирина». А может, баба Ира? Вот ведь зараза! Привидится же! Мужчина с подозрением покосился на элитный коньяк. Могла бабка для затравки фотку внучки всунуть? Вполне. Ладно, будем посмотреть. Чем чревато такое общение? Ничем. Не понравится, определю в спам... склеп... бабушку-кашлабушку. Глянув на пустую стопочку, захотелось подбодриться теперь уже для лучшего соображания.

«Здравствуйте, Ирина. Поиск актуален». А дальше мысли в панике порскнули в разные стороны. Подпись: «С уважением, Александр Александрович».

***

Приятный музыкальный рингтон мобильника вывел Котову из дремотного состояния. Пошарив рукой по поверхности журнального столика, нащупала гаджет.

— Да, — сон не хотел отпускать.

Глава 3

«…Шлю вам для ознакомления мое детище. Был бы рад «услышать» мнение коллеги по перу».

Звонкий «Дзынь!» отключившейся микроволновки совпал с «Клац!» по клавише Enter.

— Какое, однако, единодушие! — буркнул довольно Александр Александрович.

Михалыч на правах лучшего соседа ввалился в квартиру майора в тапочках, рубахе навыпуск, с широкой улыбкой, «гнездом» на голове и с пустой емкостью из-под соли.

— Что готовишь? — повел носом в сторону кухни, ловя пельменный запах.

— Голодный? — радушный хозяин широким жестом пригласил к столу.

— Не, я эти, магазинские, есть не буду. Пошли ко мне на жареную картошечку. Варвара Степанна сегодня на сутках. Посидим, наливочкой угостимся, полялякаем. А то вижу тебя только из окна рано утром и поздно вечером. Не все преступные элементы ещё пересадил?

— Что бы их «пересадить», надо эти «элементы» для начала переловить, — пробурчал Александр.

Напоминание о службе не принесло особой радости. Вечер окончания трудовой недели мечталось провести в тихом одиночестве, отдохнуть в блаженном ничегонеделании, и в кои-то веки позволить себе элементарное изучение телевизионных программ. Неожиданный визит приятеля с его чудо-точилкой для ножей — как первый звоночек, что вся эта его затея с запланированным бездельем грозит пойти прахом. Да еще и без травм не обошлось. Прелесть просто, а не пятница! Оставалась надежда на субботу и воскресенье.

— Что читаешь? — кивнул сосед на раскрытый ноут.

— О, премилейшую вещь! Одна барышня прислала. Интересно ей моё мнение как писаки. Кстати, вопрос на засыпку: как ты относишься к эротике в романах?

— Чаво? — Михалыч выпучил глаза на Александра.

— К постельным сценам в произведениях?

— Не-не, я все больше по боевикам. Можно с пистолетами. Можно со шпагами —  саблями, а все такое прочее —  пролистываю.

— А фильмы как смотришь? — удивился Бай. — Сейчас ни одной картины нет без романтической страстной линии.

Сосед засмущался вдруг и, почесав затылок, выдал:

— Вот так и смотрим с Варюшей — скоро шестьдесят обоим... как школьники глаза друг от друга прячем. Трое детей, а вот морально оказались не готовы к отсутствию цензуры в кинематографе. Только не говори мне, что ты собрался писать про эту похабщину!

— Ну, видимо, придется, — теперь уже Чистобаев не знал, куда глаза девать.

— Тебе-то чего комплексовать? Ты и вырос-то на других моральных устоях. Это не тебе с институтской скамьи прививали всю эту «миссионерскую позицию»... советского общества, — хохотнул Иван Михайлович.

***

— Свет, я в субботу имею право отдохнуть хоть чуток? — Ирина, картинно закатив глаза, качалась в офисном кресле.

— Ну, прошу тебя, — стонала Блонди, сложив ладони в молитвенном жесте, — только одним глазком взглянем, что он там насочинял. Неужели тебе неинтересно?

— Я сама сегодня еще ни одной строчки не написала. И зачем только ввязалась в эту авантюру?

— Как зачем? Это же все исключительно для удовольствия! Твоего, моего... А какие мужчины у тебя в романе? Сплошь гусары — страстные, кадры — первоклассные! Признайся, прототипы на работе нашла? Вы же там своей скромной девичьей компанией просто-таки преступно избалованы мужским вниманием! И беззастенчиво пользуетесь их численным превосходством. На одну — два-три роковых мужика!

— Это у меня мужики? Да чтоб мои глаза их не видели! Один начальник только чего стоит! Зверолов!

Ирина Петровна Котова работала главным экономистом в небольшой строительной фирме. Когда-то фирма была большой и процветающей, но несколько лет назад она обанкротилась, и на её базе, но с другим названием пустила ростки маленькая организация, правда, пользующаяся огромным спросом и жутко прибыльная. С приходом нового руководства из старых работников остались только те, кто смог ужиться с иным начальством и их бзиками. Ирину, имеющую пятнадцатилетний стаж работы на одном месте и пережившую четырех начальников, после неоднократного собеседования с пристрастием и испытательного срока оставили на прежней должности. Правда, отношения с новым начальником складывались непросто. Но он, признав в ней высококвалифицированного специалиста, через какое-то время успокоился и больше не терроризировал по поводу и без. Она в то время несколько раз порывалась подать заявление на увольнение, но существенная прибавка к заработной плате несколько охладила пыл. Когда фирма поменяла место расположения, стало и вовсе хорошо. Две трамвайные остановки от её дома значительно экономили семейный бюджет.

Глава 4

— Есть ответ! — Кошка довольно прищурилась.

— Ир, а как бы его посмотреть? — Светлана бойко подскочила к столу.

— Кого?

— Санечку Саныча.

— Ну да, ты ж бородатых любишь. Фотку нужно увеличить.

— Ну, увеличь.

Подруги, открыв почту, переглянулись. На них с аватарки смотрело оно — лохматое чудовище светло-стального цвета со стоящими торчком острыми ушками и усами, переходящими в бородку клинышком, — ризеншнауцер собственной персоной. Лучше б не смотрели!

— Это ты сказала, что эспаньолка у этого парня давно требует ухода? — под впечатлением от увиденного ошарашенно спросила Ирина.

— Ой, такая собачка в первом подъезде есть на первом этаже. Альма. — Светка издала неуверенный писк. — И хозяина знаю, Александр Александрович. Заведующий ветлечебницей, что за мостом… работает.

— Стоп! — Котова замерла. — Как ты сказала? Сан Саныч? Это ОН или совпадение? Такого просто быть не может! Не верю я в такие совпадения. Надо на него поближе посмотреть, познакомиться и вывести на разговор. Где у нас в районе собак выгуливают?

— На пустыре, перед новостройкой.

— Чудненько! Идем вечером на дело. А чтобы не привлекать внимание своим неприкаянным видом, вольемся в милое общество любителей животных — возьмем у Раисы Иванны из сорок пятой её пекинесика Феню.

Вышли уже после шести часов вечера. Феня тянул арендаторш прямиком в нужном направлении. Среди собачников на пустыре были только две дамы преклонного возраста с маленькими визгливыми тонконогими недоразумениями.

— Рано ещё, — уверенно сказала Светка. — Подождем.

Прошлись по периметру поляны с особой осторожностью — домашние питомцы оставляли после себя не всегда миниатюрные кучки.

Потом прогулялись в сторону новых застроек, раскинувшихся этакими громадами в трехстах метрах от пустыря.

Затем побрели туда, куда побежала соседская питомица, — «здороваться» с мелкими терьерами тех самых двух дам.

— Божечки, какая она огромная! — Ирина невольно потянула собачий поводок на себя, устремив взгляд на «боевую тропу индейцев», по которой бежал здоровенный черный шнауцер. Он, не обращая внимания на заливающуюся неистовым лаем «мелочь», принялся сосредоточенно изучать территорию.

— Фенечка, ты далеко от нас не уходи, родной. Тебя в траве не видно, еще, чего доброго, затопчет этот кучерявый слонопотам. Что я потом отдавать хозяйке буду?

Хозяин «монстра» появился следом. Коротко свистнул, подзывая собаку к себе. Потрепал её по холке и снова отпустил гулять по поляне. Старушенции — божьи одуванчики, не долго думая, подхватили свои неистово тявкающие сокровища и мелкой трусцой поспешили убраться со ставшей такой опасной для их чад несанкционированной площадки для выгула собак

Кошка во все глаза уставилась на средних лет мужчину невысокого роста, плотного телосложения и в очках. В общем, самой заурядной внешности.

— Свет, а это та собака? На фото вроде как серая была... или седая. Я, если честно, стесняюсь подходить. Нет, мне этот Сан Саныч не нравится. Я с таким не хочу переписываться.

— Почему? — Блондинка выглядела намного решительней подруги. — В очках, умный.

— У тебя показатель интеллекта — очки? Неуютный он какой-то, неопрятный.

— Ну, — Светка повела плечом, — неухоженный немножечко. Мятый, кеды старые. Не будет же он тебе собаку выгуливать в смокинге! — бросилась она на защиту ветеринара.

Видя, что Кошка совсем сникла, растеряв весь боевой дух, Козырева, вздохнув: «Что б ты без меня делала?», решительно зашагала в сторону хозяина Альмы.

Ирина, подхватив на руки Феню, неторопливо направилась следом. Пока шла, тщательно глядя под ноги, Блонди уже успела и поздороваться, и познакомиться. В тот момент, когда Кошка к ним присоединилась, блондинка задала, с точки зрения коллег по перу, главный вопрос:

— Как поживает ваш роман?

Мужчина вдруг шарахнулся в сторону от подруг, оглянулся нервно по сторонам и вкрадчиво спросил, засовывая руки в карманы куртки:

— Какой роман?

— Вы что, стесняетесь? — безапелляционно напирала Светка. — Да ладно вам, если не хотите афишировать — мы никому не скажем!

— О чем? — мужчина продолжал осторожничать.

До Кошки начал доходить весь комизм ситуации. Роман у ветеринара был! Но не тот, о котором рассказывают женам и тем более — незнакомым теткам с «хрюкающей» собачкой на пустыре перед новостройкой.

Глава 5

— Юля, поторопись, я жду в машине! — крикнул Вадим, прихватывая с консольного столика портфель с документами и устремляясь на выход из квартиры.

Где-то из глубин элитных апартаментов в ответ послышалось раздраженное шипение, а следом медовое:

— Хорошо, Вадичка, буквально две минуточки!

Коршунов передернул плечами на это «Вадичка». Зная, что «две минуточки» приравниваются к тридцати, он, сев в служебную иномарку, спокойно скомандовал шоферу:

— Поехали, Володя.

Как Юлия будет добираться до своего места работы, его в последнее время мало волновало. Когда все это началось? Когда эта красивая молодая женщина перестала его привлекать? Хуже того — стала раздражать! Надо было вообще не сходиться с этой куклой! Два года он пытался вложить в её пустую голову элементарные чувства такта и меры. Два года он был ей за папу, за маму, за... кого угодно, только не за мужчину, который тоже нуждается во внимании и заботе. Как специалист Малкина Юлия Сергеевна была высокого уровня. Визажист в элитном салоне! Где его глаза были? Наверное, смотрели не туда, куда следовало. А следовало бы и вовсе не смотреть, а слушать! Да еще и уши перед этим не раз промыть. Специалист-то специалист, но стоило ей выйти за двери своего салона, как она превращалась в избалованную, капризную, тупоголовую мамзельку.

Два года совместного проживания вылились: в добровольное увольнение домработницы, отличной, кстати; в новый кошмарный диван в гостиной, розового цвета; в кота лысой породы, который любит жрать исключительно его, Вадима Федоровича, дорогую лаковую обувь и гадить за этим розовым диваном; в периодическое опустошение Коршуновской «денежной кубышки» на... лучше не думать, потому что на планерке не хотелось выглядеть перед сотрудниками «звероловом» и «коршуном». Еще «деспотом» и «кровопийцей» по совместительству. Свои клички он знал отлично. Да и какой начальник их не знает?

***

— Привет, Бай! — голос коллеги и старого знакомого из областного УВД звучал из телефонной трубки уж больно жизнерадостно для понедельника. — А у меня для тебя новости! — Чистобаев поморщился. Последняя фраза просто-таки оглушала неприкрытым воодушевлением.

Новости действительно были интересными и требовали личного присутствия старшего следователя по особо важным делам, то есть его, Александра Александровича. Подозреваемые в деле, которое он вел уже больше года, неприятным и неуловимым образом мигрировали из одного города в другой, и из одной области в другую. А это значит, в ближайшие дни нужно было ехать к соседям.

Областной центр, куда следовало направиться Баю, для майора было понятием совершенно отличительным от областного центра, где он проживал. Его родной город по количеству в нем проживающих в два раза уступал соседнему. Если у них все было более-менее тихо, спокойно, то там, куда он собирался ехать, — пробки на дорогах, куча нелепых аварий, плотная застройка, нескончаемый поток людей и… гостиничный номер.

Оформляя командировку, Бай, глядя с нежностью в карие глаза Леночки-секретаря, просил лишь об одном:

— Елена Игнатьевна, милая, не перепутайте, пожалуйста, как в прошлый раз, забронируйте номер одноместный, а не койко-место. Не хочу делить комнату с агрономом, ветеринаром и нефтяником. Хотелось бы выспаться после долгой поездки, а не слушать спор выпивших профессионалов своего дела на тему «Кто кого больше уважает».

— Добираться как всегда будете своим ходом? — девушка кивнула на пожелание Чистобаева.

— Как всегда, — расплылся в улыбке Александр, подразнив ямочками на щеках впечатлительную Леночку.

***

Вот не зря понедельник подавляющее большинство нормальных людей считают адским днем! Сколько раз Ирина в этом убеждалась! Сегодняшний первый день недели переплюнул все на её памяти. Она проспала всего на десять минут. Для кого-то это покажется мелочью. Но когда каждый шаг рассчитан до автоматизма и каждая секунда безжалостно приближает тебя к рабочему месту…

Сначала она споткнулась о собственные тапки. В сердцах отфутболив их, она никак не рассчитывала, что один из них, загадочным образом изменив траекторию полета, угодит в вазу с искусственными цветными осьминожками, весёлыми корявыми спрутиками — творческой фантазией сына, когда ему было семь лет. Подарок любимой мамочке на Восьмое марта. Нежно хранимый благодарной родительницей на протяжении двенадцати лет.

Выругавшись и оставив уборку этого памятного подарка до вечера, побежала в ванную. Свист чайника застал её как раз в тот момент, когда Ирина Петровна подводила стрелку на левом веке. В результате о макияже пришлось на время забыть.

— На работе подправлю, — буркнула она в свое оправдание, уронив флакон с дорогими духами. Половина месячной зарплаты шустро впиталась в плотный светлый латексный коврик. — Пятно останется. — Вздохнула Кошка. Опоздание на работу было бы не таким убыточным.

Глава 6

«Родовой замок Бригахбургов не случайно был построен именно в этом месте. Удобное расположение на холме, близость реки и бьющий горячий источник с необычной на вкус водой некогда привели в восторг прадеда Герарда. Первоначально был выстроен обычный донжон. Затем к нему пристроился большой деревянный дом… Так, не очень давно были перепланированы комнаты под умывальни. Один из самых хорошо укрепленных замков в округе…»

«Не понял, это что такое? — Коршунов пробежался взглядом по распечатке. — Это кому мы замок строим?»

— Катя, Котову ко мне!

«Сзади хлопнула закрытая пинком ноги дверь… Опустил на тумбу в прихожей… Из коллекции элитной мебели для прихожей «Гамбит», она была как будто специально предназначена для подобного рода игр».

— Что? — Вадим Федорович тряхнул головой, нажимая кнопку селекторной связи. — Катя! Не нужно пока Котову! — Он углубился в дальнейшее изучение приложения к сводной по монтажу металлоконструкций.

Характерный шум из приемной отвлек Коршунова от прочтения занимательного «документа». Пора было начинать планерку, а он, раскрасневшийся, с участившимся сердцебиением, никак не мог придти в себя от прочитанного.

— Это что, диверсия? Или попытка соблазнения? — шептал шеф устало. — Все вокруг хотят моей смерти.

Вадим Федорович, решив перенести время планерки на два часа дня, скомандовал Кате всех отпустить:

— А Котову попрошу зайти.

Дважды повторять не пришлось.

Главный экономист со щемящим чувством неотвратимо надвигавшегося цунами прошла в кабинет, как всегда остановившись в двух шагах от стола шефа. Этот монстр в кабинете руководителя имел форму буквы «Т», напоминая подчиненным о топоре, занесенном над их головами. Очень символично!

— Ирина Петровна, что это? — Коршун тыкал пальцем с нанизанной на него печаткой с вкраплением крошечных бриллиантов в сводную по монтажу металлоконструкций.

Главный экономист, отметив сухой бесстрастный тон шефа, решив, что её «выкуривание» уже началось и терять ей нечего, поведя плечом, как можно безразличнее ответила:

— Вадим Федорович, не водите меня за нос и скажите сразу, что вас не устраивает? — промелькнула мысль, что, возможно, еще не все потеряно. — Быть может, вам распечатать упрощенный вариант, без подробностей?

— А что, есть еще и такой?

— Если вам удобнее по упрощенному, то… Хотите взглянуть?

— Ирина Петровна, вы понимаете, что предлагаете мне?

— Предлагаю упростить процесс и сэкономить ваше время. Давно хотела переговорить с вами по этому поводу.

— Поэтому и стриптиз в приемной устроили?

— Какой стриптиз? — в животе у женщины похолодело.

Шеф, слегка отклонившись назад, опустил глаза на бедра Котовой.

— Я оценил ваше нижнее белье вкупе с его демонстрацией в движениях эротического характера.

— Что? — Ирина чуть не задохнулась от возмущения. — Вы хотите сказать, что подсматривали за мной? За всеми? В дамской комнате установили скрытую камеру? Это низко!

— Ну, знаете, — мужчина опешил от неожиданности. — Вы находились в приемной руководителя и без стыда и совести демонстрировали все прелести своего тела.

— Вы установили камеру видеонаблюдения в приемной? — у Ирины закралось подозрение, что с головой шефа не все в порядке. — А где объявление о том, что ведется наблюдение?

— Все знают, Ирина Петровна! На планерке в среду этот вопрос обсуждался. Нужно было слушать внимательно, а не витать в облаках в предвкушении… — шеф подбирал нужное слово. Так и не найдя, бросил на стол сводку. — Вот этого. Что вы мне тут за сценарий порнофильма предлагаете? Может, я его и профинансировать должен? Я вас спрашиваю, что это такое? — Его рука со сжатыми листами сводной в пальцах дернулась в сторону экономиста, словно приглашая взглянуть на них поближе. Что она и сделала, обойдя стол руководителя и подойдя к нему с тыла, склонилась над указанной смятой страницей у предплечья «деспота».

— Так, — шептала Ирина Петровна. — Замок Бригахбургов, — её сердце предательски дрогнуло. — Пинком ноги дверь. — Кошка покосилась на багрового шефа слева от себя. В этот момент он смотрел не в текст, а на нее! Ой, как нехорошо смотрел! — Проник под её блузку… возбужденные соски… пушистый мягкий ковер. — Ирина Петровна почувствовала, как слабость подкашивает ноги. Выцепив из текста слово «Гамбит» в сочетании с мебельным гарнитуром, прямо посмотрела шефу в глаза цвета грозового неба.

Глава 7

Двести километров хорошо асфальтированной дороги серой лентой стелились под колеса машины. Тихая музыка из приемника навевала ностальгию по тем временам, когда отец сажал его с матерью в старенькие «Жигули» и они отправлялись за важными покупками в большой город.

Лес по обе стороны трассы потихоньку освобождался от пелены утреннего тумана, покрывающего отдельными клочьями овражки и низины. Солнце медленно поднималось над зелёными кронами деревьев, начиная слепить автомобилистов лучами, пробивающимися сквозь листву, и заставляя тех опускать солнцезащитные козырьки. 

В это раннее утро машин на дороге было мало, и Чистобаев, утопив педаль газа до отметки сто километров в час, летел, наслаждаясь скоростью, шансоном, погодой и отсутствием «чайников» за рулем в попутном направлении. Впрочем, недолго.

Как призрачный летучий голландец, впереди не торопясь замаячил, покачиваясь, старенький микроавтобус с явными признаками последнего издыхания. Александр Александрович был, к своей гордости, показательно-культурным водителем. Поэтому, сбросив скорость и пристроившись в хвост «пенсионеру», в нетерпении постукивал ладонью по рулю, костеря вполголоса знаки «Обгон запрещен» и «ездунов», которым только на гужевом транспорте передвигаться! Кстати, о телегах.

Иришка все-таки умудрилась влезть со своей «романтикой» в его роман, — хмыкнул на невольную тавтологию, — нежно лелеемый им и скрупулезно дополняемый существенными мелочами. Эта женщина в одну из глав бесцеремонно воткнула красным(!) шрифтом сцену эротического характера главного героя с проституткой — на телеге! На заднем дворе таверны! Да еще поддела его, мол, можно ли впрягать в сие чудо техники его коней-страусов? Или эта одинокая телега будет являться неприкосновенным раритетом, годным лишь для определенного рода манипуляций? Каких именно манипуляций, хитрая Иришка, предпочла скромно умолчать. Но дальнейшее развитие событий с головой выдало её непристойные мысли.

Чистобаев, когда открыл файл, отосланный Ирэн для ознакомления и возвращенный ею в субботу поздно вечером, поперхнулся кофе, залив низ футболки и треники на причинном месте. Ему жалко стало даже не столько испорченного текста, сколько главного героя! Девица легкого поведения там такое вытворяла с парнем! После чего ему было уже явно не до поиска артефакта, если он вообще не «забил» на все дальнейшие приключения. У майора невольно дыхание сбилось, и мурашки, нарушая привычный стройный марш, бросились врассыпную по всему телу от тех поз и «жаркого шепота»! Какая там тумбочка! Вот где экстрим! Выдержки едва хватило перечитать еще раз. «Выгнутая спина, упругие женские ягодицы, мягкие пахучие волосы…» В трусах сладко заныло и потяжелело, принимая размеры взрывного характера. Пришлось поправить рукой, чтобы наполняющийся желанием мужской орган расправился во весь «рост». «Утихомиривать» его было бесполезно. Живя отдельной жизнью от своего владельца, он сам решал, как себя вести, да ещё и в самое неподходящее время. В данный момент безголовый головастик просил ласки. А потом марш-бросок в душ смывать результат стресса и материть лихую бабу Иру с ведьминскими глазами, лишившую спокойного сна одинокого неудовлетворенного мента! 

Зато потом, скрипя зубами от влитого в себя полведра кофе, он полночи строчил ей ответ, чтобы с первыми петухами с мстительным удовлетворением клацнуть на «Enter». Пусть знает наших! Не одной ей раскидываться тумбочками из «Гамбита» и запрягать страусов в межгалактические телеги!

Чистобаев, притормозив, вырулил на обочину, останавливая внедорожник. Сердце колотилось как припадочное. По виску скатилась капелька пота. Перед глазами всплыла картинка: под двумя кроваво-красными лунами чужой зловещей планеты, в телеге, он наслаждался роскошным телом средневековой представительницы одной из древнейших профессий, которая своими стонами, горячими губами и блудливыми руками вытворяла с ним ТАКОЕ! Мужское естество отреагировало мгновенно. 

— Мля! Найду — пришибу нАхрен развратницу! — сыщик удовлетворенно хмыкнул. — А я найду!

— Что ж гостей не встречаешь? — Александр зашел в небольшой кабинет следователя и окинул взором пространство. Сейф, шкаф, кактус на подоконнике и усатый хозяин этого кабинета за столом, уткнувшийся носом в монитор компьютера.

— О-о-о, господин сыщик, милости просим! Да вот, кино смотрим! — Капитан Самсонов поднялся навстречу гостю, протягивая руку для приветствия. — Производство кинокомпании Гуськово пикчерз.

— Студия или квартира? — Чистобаев взял со стола коробочку из-под диска с фотографией на обложке девицы у колодца в соблазнительной позе «с налетом томности в очах», в пикантном нижнем белье и кокошнике.

— Не поверишь — сарай! — хохотнул Самсонов. — На хуторе, за деревней Гуськово, в сорока километрах от центра. Так вот, приехали три парня и две девицы на двух автобусах, старикам головы заморочили — обещали роль эпизодическую. Да еще и гонорар немалый. Те и повелись на дармовщинку. Днём эти «Жюсты Жекины» спали, а ночью работали аки стахановцы. Бабульке, у которой дом арендовали, наплели, что по сценарию у них гоголевская ночь — с русалками. А через три дня аппаратуру загрузили, как солнце село, и только их и видели. Из двух изб иконы восемнадцатого века исчезли да кой-какие сбережения стариковские, за печкой хранимые. А это, — указал взглядом на коробку в руках гостя, — вместо оплаты оставили. Шутники, мать их.