Королевский двор

Глава 19. О Школе Энкант

Мне снился дивный сон. Мой дорогой герцог снова был рядом и нежно обнимал меня, осыпал лицо и руки поцелуями, шептал на ухо всякие милые глупости. До того ярким было сновидение, что я даже ощущала необыкновенный и такой родной аромат дракона. Но вдруг я проснулась, внезапно и безо всякой причины. Вокруг была кромешная тьма, сияние ночных светил едва проникало сквозь плотные гардины, почти наглухо закрывающие окно. Это я специально перед сном задернула их, чтобы утром поспать немного дольше. Сон был еще так близок, что мне и наяву чудился аромат бергамота с нотками можжевельника. Сделав глубокий вдох, я поняла, что аромат мне вовсе не снится. Странное ощущение опасности вспыхнуло всего на мгновение. Но сердце уже бешено стучало в груди, а меня почти моментально затопил ужас и четкое знание: «Кто-то в моей комнате!»

— Баян! — рявкнула я, отчего пони вздрогнул и ударился о край кровати, возле которого так и похрапывал до этого момента на пушистом ковре. — Тут кто-то е…

Договорить я не успела, потому что мне вдруг самым наглым образом закрыли ладонью рот, чем едва не довели до сердечного приступа. Я испуганно замерла, молясь про себя Богине, прося защиты от мучений и моля о быстрой смерти. Казалось, именно она меня ждет.

— Что такое? — подскочил Баян. — Сати? Ты с ума сошла?! Кто сюда мог пробраться?! Да тут безопаснее, чем в королевской сокровищнице! Но ради твоего спокойствия я, конечно же, могу позвать Даорию, чтобы, так сказать, сменила караул.

Пусть фамильяр и говорил нарочито безмятежно, а все же я ощущала в его голосе страх.

— Тихо! — неожиданно для нас обоих шикнул из темноты знакомый голос. Цоканье копыт тут же смолкло, фамильяр замер, прислушиваясь. Ну, а мне прислушиваться было и не нужно, просто незачем — ведь я уже узнала гостя. Страх отступил, уступив место облегчению, смешанному со счастьем, потому что голос принадлежал Сиэлю.

Тем временем внезапно пришедший супруг ворчливо приказал:

— Баян, марш отсюда: нам с женой надо пообщаться!

— Тьфу, да чтоб тебя! — ругнулся пони и, выйдя из оцепенения, продолжил движение к выходу. Одним ему ведомым способом Баян открыл двери и вышел, а затем захлопнул их, не забыв напоследок бросить с возмущением: — Нет! Я так больше не могу!

Едва дверь закрылась и комнату вновь затопила тишина, как дракон уткнулся носом в мою макушку, сделал глубокий вдох и с явным удовольствием в голосе поведал:

— Сати, моя милая амадина, не стоит проводить смотрины женихов. — Договорив, он смолк, забрался на постель и заключил меня в крепкие объятия, нежно поцеловав в висок. — В них попросту нет нужды.

Я тихо млела от ощущения близости любимого человека, но врожденное любопытство все же заставило спросить:

— Это еще почему?

Сиэль тихо усмехнулся:

— Потому что твой муж живее всех живых, бессовестная ты амадина! А еще потому, что мы с Арием уже знаем, кто виновен во всех нападениях и королевском проклятии.

— Кто же? — Я в волнении подскочила и случайно ударилась затылком о подбородок мужа, когда слишком резко повернулась. Сиэль крякнул от неожиданности и боли, я же быстро поцеловала его на ощупь в пострадавшее место и учинила небольшой допрос. — Шалий или Уоррен? Впрочем, больше похоже на Шалия.

— Какая любопытная мне досталась жена! — немного грустно заметил дракон, а потом пожурил меня: — Вот любишь же ты лезть на рожон, моя милая. Да, ты права, мы считаем виновным Шалия. Все указывает именно на него. Собственно, поэтому нам и нужно поторопиться. Если же состоятся смотрины женихов, то все затянется намного сильнее, и есть шанс упустить злодея, а я не позволю тебе оказаться в опасности. Ты и так слишком долго времени провела подле него, пока мы складывали воедино этот пазл.

— Вот мы тоже навели справки, — осторожно заметила я и вкратце рассказала о наших с Даорией и Баяном поисках. Сиэль снова возмутился, посетовал на мое желание поскорее уйти в закат, но быстро успокоился, когда я поцеловала его в губы.

Наш сладкий поцелуй затянулся и грозил перерасти в нечто большее, я была абсолютно не против продолжения, но предпочла заранее рассказать мужу о своих подозрениях.

— Вообще-то мне кажется, что еще одна фигура в этой партии темнит, — задумчиво проговорила я, оторвавшись от мягких губ супруга, и назвала имя, так и вертящееся на языке: — Анита Клоде. Она не сделала ничего плохого, но я словно ощущаю в ней что-то неправильное.

— Анита очень настрадалась в свое время, — с грустью поведал мой герцог и вкратце рассказал историю баронессы, которой не было в библиотечных кристаллах: — Когда-то она едва не погибла от несчастной любви: ее бросил жених, а отец вышвырнул с позором из дома, лишив фамилии. Василена, первая невеста Ария, подобрала умирающую Аниту и пожалела, сделала своей фрейлиной. Они очень сдружились, стали ближе, чем сестры. Когда покойная Василена объявила чудную весть о своей беременности, Анита, как верная собака, ни на шаг не отходила от нее. Арий даже шутил, что нянька у них уже есть. Вот только в ночь перед свадебной церемонией Василена умерла в горячке; ни один маг не смог снять болезнь. И Анита чуть не умерла во второй раз. Арий рассказывал, что лично провел несколько ночей возле постели баронессы, уговаривая ее жить. Вызывал ее родню, друзей, но она словно умерла вместе с Василеной. Лишь управление Школой Энкант смогло отвлечь ее. Впрочем, на этом история и заканчивается. Анита вернула титул, земли, имя, стала достойной управляющей Школы. Но с тех самых пор носит траур по Василене.

— Как грустно! — протянула я. — Не может быть! Всю жизнь носить траур…

— На самом деле Анита — редкая красавица, — сказал дракон, а потом, словно оправдываясь, добавил: — Арий рассказывал — я так и не увидел ее лица. Сати, прости меня заранее и ничего не бойся.

Резкая смена темы испугала меня. Я напряглась и непроизвольно отодвинулась от дракона.

— Что-то случилось? — спросила мужа.

С минуту дракону молчал, словно подбирая слова. Пауза все тянулась и тянулась; я уж думала, он так и не расскажет ничего, но он все же заговорил:

— Я должен покончить со всем этим балаганом, а до тех пор ты побудешь в Школе Энкант под присмотром Аниты, — тихо прошептал Сиэль. — Сейчас в твоих покоях произойдет мощнейший взрыв из-за магии энкант, которую ты не смогла удержать во сне. Совет примет решение отложить на несколько дней смотрины, сделав Шалия твоим регентом. Тебя переправят в Школу, чтобы наставницы нашли способ справиться с проблемой. Мы оба понимаем, что за «способ» предпочтет совет, но ты не волнуйся: Анита не даст тебя в обиду. Если наши с Арием прогнозы верны, то его брат постарается захватить власть, ссылаясь на твое состояние, в тот же день. А теперь закрой уши.

— Подожди! — взмолилась я. — Там же Даория и Баян, я не хочу, чтобы они пострадали!

Сиэль ответил коротко: «Верь мне», затем прошептал слова заклинания и обнял меня. Всего через секунду раздался мощнейший взрыв. Стекла со звоном разлетелись на мелкие осколки, как и постель, кушетка, хрустальные перекрытия стен. Меня опалило горячей волной, было до такой степени сложно дышать, что я болезненно хрипела, делая вдохи. Видя мое состояние, супруг обнял меня покрепче и в мгновение перекинулся в дракона, надежно защищая меня в коконе из крыльев и доламывая еще парочку этажей. Что было дальше, я не знала, потому что Сиэль вдруг ласково прикусил мне плечо, после чего я уснула.

Мне снова снился сон. И ладно бы он был красочным, добрым и счастливым. Но нет, сон был отвратительным. Таким серым, унылым и реалистичным, просто хуже некуда. А именно, снились мне женихи. Нескончаемая толпа несостоявшихся женихов, окружившая меня и обиженно жалующаяся на несправедливость жизни. На мое внезапное исчезновение и нежелание выходить замуж. А я их во сне успокаивала, уверяя, что я-то не настоящая наследница, а липовая. Но они не верили и по очереди картинно заламывали руки, стенали, плакали, рыдали. А я снова уговаривала. И так по кругу. Один круг, второй, третий, четвертый… В итоге, они меня так достали, что я сердито вскочила и в сердцах принялась нецензурно браниться. И до меня не сразу дошло, что вокруг вдруг сменился пейзаж, что женихи пропали, зато появилась небольшая светлая комнатушка с тонкими высокими окнами вдоль стены.

— Богиня, ну и сестрицу ты мне подкинула, нет слов! Не королевская кровь, а самая настоящая подавальщица из трактира! — тут же возмутилась Робертина. Я вытаращилась и осмотрелась; кажется, я проснулась и ругалась не во сне, а наяву. Наверное, я уже в Школе Энкант? Но что тогда делает рядом со мной сестрица? Словно отвечая на немой вопрос в моих глазах, Робертина устало вздохнула и пояснила: — И не надейся, что я с тобой останусь. Я тут лишь для того, чтобы убедиться что ты жива и сможешь выполнить условия сделки: стать королевой Мерсии.

Я сощурилась и потерла переносицу. Голос сестрицы был слишком звонким и неприятно бил по ушам.

— Ты же сама хотела стать королевой, — ворчливо отозвалась я, припоминая ревнивые истерики сестры. И это вместо того, чтобы узнать новости. Глупая, глупая Сати! Прикусив язык, я смолкла. Была вероятность, что Робертина сейчас закатит скандал и уйдет восвояси, оставляя меня неизвестно где одну-одинешеньку, но она смогла меня удивить. Лишь хмыкнула и заявила:

— Ну уж нет! Глядя на происходящее, я поняла, что быть принцессой куда лучше: права те же, обязанностей на порядок меньше. Да и убить никто не пытается. Так что забирай, сестричка. Тем более, ты старшая.

Я пожала плечами и не стала спорить. На самом деле еще раньше стало заметно, что Робертина поутихла в своем желании сесть на трон. Даже в отсутствие Ария она не издевалась надо мной. Может, испугалась смерти?

Вспомнив о фамильяре и драконице, я испуганно вытаращила глаза.

— А как Баян и Даория? Они живы? — Этот вопрос меня очень волновал. Даже несмотря на заверения Сиэля, я все равно беспокоилась.

Сестрица устало закатила глаза и фыркнула, нервно прошлась по комнатке и остановилась у двери.

— Живы и здоровы, что с ними сделается? — Помолчав с минуту, она взялась за ручку двери. — Пожалуй, мне пора. Не хочу пропустить все самое интересное.

— Не уходи, Робертина, пожалуйста! — взмолилась я. Перспектива остаться одной неизвестно где мало радовала. Еще меньше радовала перспектива так и не узнать, кто же преступник.

— Ой, вот только истерик не надо! — раздраженно проворчала сестра и добавила: — Нечего было взрывать дворец. С другой стороны, ты молодец: меня саму очень утомил весь этот спектакль, а теперь, наконец, все встанет на свои места.

— Что со мной будет? — тихо спросила я.

Робертина закрыла уже приоткрытую дверь, повернулась и небрежно бросила:

— Ничего с тобой не будет. Станешь королевой, как и хотела. — Помолчав недолго, сестра бросила на меня странный взгляд. Было в нем что-то торжествующее, словно она победила давнего противника. Вот только я никогда не соревновалась с ней. Посверлив меня взглядом, Робертина бросила на прощание: — А отец станет твоим регентом. А я — его первым советником.

Договорив, сестрица быстро вышла из комнаты и с силой захлопнула дверь.

— Все же он оказался прав, — прикрыв глаза, сказала я сама себе, понимая, что, как и предполагали Сиэль с Арием, заговорщик — Шалий. И Робертина вместе с ним. Куда уж ей — всегда было очевидно, что она обожает отца. Взять хотя бы тот момент, когда он при всех отчитал сестрицу, а она лишь молча послушалась.

С другой стороны, все складывалось именно так, как и планировал Сиэль: заговорщик вот-вот проявит себя, если уже не проявил, его схватят и осудят. Я это время пострадаю от любопытства в безопасности и примерно через сутки, наконец, покину столицу и дворец навсегда. Из Мерсии тоже хотелось убраться куда подальше, но родовой замок Сиэля Бран-Даор очень уж не хотелось бросать.

Пока я задумчиво рассматривала разноцветные витражные цветы на окнах, в дверь постучали.

— Войдите, — разрешила я.

Когда дверь отворилась, в комнату почти бесшумно вошла женщина. Я догадалась, что вошел не мужчина, по тонкому лавандовому аромату — точно такому же, каким от щедрот поливали себя горничные во дворце. Не глядя на вошедшую, я приказала:

— Я хочу осмотреть Школу Энкант.

— Как вам будет угодно, Ваше Высочество, — удивительно спокойно произнесла гостья, я же вздрогнула и едва не упала с постели. Вмиг развернувшись, пристально уставилась на женщину, чье лицо было сложно рассмотреть под коричневым капюшоном.

Я не верила себе и своим собственным ушам; казалось, кто-то жестоко надо мной подшутил, потому что голос был очень похож на голос одного дорогого мне человека. Увы, погибшего.

Встав с постели, я подошла к гостье. Язык не поворачивался назвать ее горничной, слишком нестандартным был наряд.

— Открой лицо, — попросила я женщину. Вошедшая тут же повиновалась и одним движением руки сбросила массивный коричневый капюшон, а у меня сперло дыхание от шока. Передо мной стояла мама.

— Что вы, Ваше Высочество! — ахнула Мауриса, изрядно постаревшая и осунувшаяся, со следами ожогов на лице, но все еще прекрасная. Она меня не узнала. — Я вас чем-то обидела? Расстроила?

Не дожидаясь моего ответа, матушка упала на колени и взмолилась о пощаде.

— Нет-нет! Что ты! — Я бросилась к ней и попыталась ее поднять. — Встань, пожалуйста, ты ни в чем не виновата.

— Но ваши слезы, Ваше Высочество…

Мне ужасно хотелось тут же снять собственное заклинание, наложенное еще в поместье лэра Карола, и приказать матушке вспомнить свою непутевую дочь. Вот только… Я никак не могла понять, откуда она взялась в Школе Энкант. Почему появилась именно сейчас?

— Ваши ожоги… откуда они? — спросила я матушку, желая узнать, что же произошло в том поместье, куда Сиэль перевез родительницу.

Мауриса опустила взгляд и забормотала себе под нос:

— Я не помню, Ваше Высочество. Просто однажды я проснулась уже здесь с ужасными ожогами, сестры выходили меня, вылечили. — Матушка прикрыла на мгновение глаза и тяжело вздохнула — Сестры сказали, что на пороге смерти каждая энканта идет домой, вот я и пришла.

Раз матушка не помнила происшедшего, возможно, мое внушение помогло бы ей вспомнить случившееся. Вот только как бы она отреагировала?

Я металась в мыслях и не могла решить, возвращать родительнице память сейчас или же подождать своего дракона, чтобы не вызывать лишних подозрений. Решила все же память вернуть: матушка никогда не была дурой, наверняка сумеет сориентироваться.

Вот только едва я открыла рот, собираясь произвести внушение, как дверь снова скрипнула и отворилась.

— Ах, Ваше Высочество, как же я рада вас видеть! — на пороге, сияя почище золотого, стояла Анка. Словно упреждая мои обвинения, она с ходу принялась оправдываться. — Я вам должна еще один урок, знаю, простите меня, пожалуйста. Просто ваша сестрица выставила меня из дворца! Представляете? Заприметила нашу с вами дружбу, змея подколодная! Но сейчас я сполна отплачу добром на добро.

— На драгоценности ты хотела сказать? — уточнила я.

— А я разве сказал иначе?

— Хо-о-о! — открыла рот матушка, намереваясь что-то сказать, но Анка ее перебила:

— Да-да, хорошего дня, уже здоровались. — Перейдя на шепот, горничная рассказала мне по секрету: — Не обращай внимания, у Маурисы проблемы с памятью, она очень забывчивая, но также очень добрая.

В матушкиной доброте я не сомневалась, а потому лишь широко улыбнулась.