Корона из роз, или Дорога домой

Я помню рыжеволосую княжну…

Ее раздевали медленно, смакуя каждую клеточку ее кожи, а она сходила с ума от нежности которой накрывало с каждой минутой все больше и больше. Кажется, горела каждая частичка кожи от горячих губ, от шершавых мозолистых ладоней, от легкой щетины, которая колола кожу и заставляла дрожать ее ноги, руки. Когда подкосились ноги, крепкие руки подхватили ее и легко уложили на кровать, накрывая своим телом и продолжая сладкую пытку, а Мэл сквозь мокрые ресницы уже молила чтобы ее взяли, чтобы она, наконец, смогла почувствовать всю мощь, всю силу, которая рвалась наружу сквозь объятия мужчины, который был так нежен и так боялся причинить вред, что совсем забыл о себе. Его каменный член упирался в ее живот и доставлял ему уже боль, а он продолжал гладить и целовать, прикусывать нежную кожу и тут же зализывать укусы, впивался в губы и тут же переходил к нежной шейке.

— Не мучай меня, — застонала она, перехватив его за длинные волосы и всматриваясь в глаза полные страсти.

— Прости, забылся, — простонал он, понимая, что действительно замучил и себя и женщину в своих объятиях.

«Какой же он большой» — Мэл и ахнуть не успела, как ее уже долбили, заставляя обхватить ногами его бедра, впиваясь в ее губы, вырывая у нее стон и почти крик, когда его пальцы сошлись на ее комочке страсти, которая готова был взорвать весь мир вокруг нее звездами. А Ян вбивался в нее так, что тряслась кровать, целовал ее, не смотря уже на ее сопротивление, на то, что ее тело содрогалось в судорогах. Лишь наблюдал за ней, чувствуя внутри ее вибрацию, и как дрожит ее тело, как обмякла девушка в его руках. Резко отстранился и перевернул ее на живот, уложил на подушку и продолжил, подтянув ее бедра к себе. Мэл выгнулась, а его пальцы сомкнулись на ее лепестках и кнопочке, которую с усилием опять массировали, заставляя ее очнуться.

— О боги, что же ты делаешь? — застонала она, упираясь в кровать и впиваясь зубками в кончик подушки. А Ян прошелся губами по ее лопаткам, пересчитал костяшками пальцев ее позвонки и легко большим пальцем вошел в ее анус, заставляя прогнуться под ним.

— Люблю тебя, солнышко ты наше, — шептал он ей в ухо, легко прикусывая его и наконец, извергаясь в ее глубины. — Ох, ты ж, вот это секс, — осторожно перевернул ее на спину, ложась рядом с ней и притягивая ее к себе на грудь. — Знаешь, мне все понравилось, давай повторим, вечерком. Ты же никуда не спешишь?

— Зверь, так меня замучил. Ну, уж нет, я пойду наверх, там и кормят хорошо и любят нежно, — простонала она, закрывая глаза.

— А, так значит, у тебя все-таки есть партнер? — ревниво ухватив ее за золотой локон, спросил кузнец.

— Был. Но уже нет. Отпусти, больно, — раскрывая фиалковые глаза и с укором смотря на Яна ответила Мэл.

— Прости, солнышко, значит, ты моя и только моя, — улыбаясь и целуя ее в лоб, зашептал кузнец, прижимая ее к себе и зарываясь носом в ее золотые локоны.

— Ты мое задание, а не партнер. Тут ошибочка.

— Ничего, я согласен быть в двух вариантах. Спи, еще рано.

Тишину комнаты разорвал звук сломанного дерева, заставляя девушка открыть глаза. Подскочив на кровати и успев при этом придержать покрывало у себя на груди, Мэл раскрыв широко глаза, наблюдала, как Ян дерется с кем-то, лежа на полу в обломках совсем недавно бывшим стулом. Она никогда не видела, вернее видела, как дерутся мужчины, но всегда считала это чем-то запредельным, жестоким, но здесь все было с точностью до наоборот. Удары, которые они наносили друг другу, были точными, били по лицу, разбивая кожу в кровь. Когда Яну удалось повернуть соперника на живот, и перехватить его руки, она поняла, что он не только силен, он очень силен. Мужчина, который сейчас лежал на полу был такого же роста, как и Ян, так же широкоплеч, сильные ноги, руки все перевитые венами. Незнакомец силился перевернуться, но Ян сидел на нем, оседлав и прижимая его голову к полу, и все это в полной тишине.

Мэл дернулась, кровать скрипнула, а Ян, наконец, взглянул на нее: — Солнышко, а давай-ка ты оденешься. У нас гости, так что лучше пусть он не видит твои прелести.

Мэл потянулась за брюками, натягивая на себя в то же время майку, мимоходом отмечая, что трусики потеряны навсегда, как и лиф. Набросив на плечи плащ, она подпоясалась кожаным пояском и заметила черную ткань трусиков на полу, легко подтолкнув их носком сапога, затолкала их под кровать и повернулась к Яну: — Помочь?

— Не надо, гость уже уходит. Он случайно зашел, правда же? — Ян осторожно встал, не отрывая взгляда от лежащего на полу мужчины, и встал рядом с ней, складывая руки на груди. Красивый с голым торсом, высокий, он высился над ней как скала, давая ощущение защищенности.

— А это кто? — осторожно спросила Мэл, наблюдая как седой незнакомец поднимается с пола, отряхивается и опускает голову под их взглядом. Тоже высок, правда в порванной майке безрукавке, брюки обтягивали его бедра и ноги в высоких сапогах, на поясе кинжал в чехле.

— Если бы я знал? Я как раз хотел твои вещи собрать, как он вошел. А дальше ты видела, — виновато ответил Ян.

— Эй, ты кто? — спросила Мэл, но незнакомец продолжал топтаться в центре комнаты. И не уходил и не говорил. — Может немой?

— Это может, — удивленно посмотрел на девушку Ян, — в пылу драки я не обратил внимание на то, что он молчал, пыхтел, но молчал. Может немой, действительно?

Мэл сделала шаг вперед, а незнакомец сделал шаг назад, упираясь в стол, который в этой суматохе остался целым, на его счастье. Разложить то, что на нем было бы некуда и за сломанный стол кузнец с него снял бы три шкуры, хотя и одной хватило бы.

— Не бойся, ты кто? Как тебя зовут?

А мужчина опустил голову и замычал, лишь отрицательно качая головой.

— Точно немой, — констатировала Мэл. — Я и не знала, что души могут быть такими, — задумчиво произнесла она.

— Эй, ты зачем к нам зашел? — спросил его Ян, делая шаг ему навстречу.

— Не пугай его, — остановила кузнеца Мэл, — избил, а теперь спрашиваешь. Спрашивать надо было сразу, а не в драку кидаться.

— Я еще и виноват?

— Хорошо, хорошо не виноват. Садитесь, буду вас лечить, может и голос вернем этому бедолаге, — Мэл схватила незнакомца за руку и усадила на последний стул, стоящий у стены, — хорошо, что хоть что-то не сломали.

— А мне куда? — виновато спросил Ян. — Это моя комната и мне решать с кем драться. Я, между прочим, тебя защищал.

— Защитничек, рядом стой, — огрызнулась Мэл и вся засветилась. — Вот горе-то какое, столько проблем и всего-то от задания, от которого я еще и не получила ничего.

— Как это ничего? А этой ночью? Я так плох в постели? — продолжал пыхтеть Ян рядом с ней.

— Хорош, хорош. Я не об этом, — смутилась девушка, заливаясь краской. Она рассматривала сидящего мужчину: рассечена бровь, подбит глаз, и глаза красивые голубые и печальные, волосы белые, будто седые. На вид молод, но вот волосы… Через несколько минут она опустила руки и выдохнула. — Ну или получилось или нет, сейчас узнаем. Как тебя зовут?

Сидящий перед ней мужчина испуганно посмотрел на девушку и раскрыл рот, пытаясь что-то сказать, потом нахмурился.

— Не бойся, бить он тебя больше не будет. А вот говорить тебе придется, надо же нам узнать, кто ты? — продолжала настаивать Мэл. Незнакомец кивнул: — Селван. Я, Селван, — шептали его губы, а в глазах была такая радость, что Мэл улыбнулась.

— Вот и молодец, — похлопав его по плечу, сказала Мэл. — Отдохни Селван, а нам надо решить, что с тобой делать.

Но видно молчуну захотелось поговорить и он перехватив ее за руку продолжил: — Сицилия, она просила меня привести пророка. Я, нашел тебя.

Ян быстро встал рядом с Мэл и перехватив его за запястье проговорил ледяным голосом: — Отпустил быстро, и даже если ты заговорил, я ее сломаю, и не дам пророку тебя спасти, и лучше бы ты молчал и дальше.

Селван разжал пальцы, но не опустил взгляда: — Княжна просит прийти пророка. Нам нужна помощь.