Кот под кринолином

Глава 1

Ривриен:

День сегодня не задался с самого утра. Сначала запланированная еще три дня назад охота помахала мне хвостом. И, главное, обвинить в случившемся было некого, просто совершенно некого! Маркиз Вук, конечно, узнал о себе много нового, но легче мне от этого не стало. Еще лет пять назад, несмотря на его невиновность, я бы развлекся с ним более изощренным способом. Но, возможно, королевское кресло вырабатывает здравый смысл и терпение. Потому что сейчас - не хотелось.

Сезон дождей начался раньше на несколько дней, разве виноват в этом несчастный маркиз? Даже если именно он отвечал за организацию этой охоты и мог бы, бурдулак козлорогий, поинтересоваться у предсказателей погоды! Правда, об этом я ему уже сообщил в самых доступных выражениях.

А когда я, мокрый и злющий, как укушенный пчелой бык, влетел обратно во дворец, то наткнулся на свою драгоценную жену Айриш со свитой. Полюбовавшись на синхронно присевший в реверансе цветник, отметил появление в нем новых лиц и разозлился еще больше.

Я всегда контролировал появление новых девиц в свите королевы, причем гораздо тщательнее, чем ее собственную личную жизнь. Да, я позволял ей самой выбирать свое окружение, но, прежде чем считаться придворной дамой, будущая фрейлина должна была быть представлена мне. Это было дело принципа, ну и … права первой ночи. Плоха та фрейлина, которая не может удовлетворить своего короля.

Закончив изучать девиц в свите, я перевел взгляд на жену и нахмурился. Что-то было не так, хотя я не смог бы точно объяснить, что именно. Волосы она по-другому уложила, что ли? Да нет вроде… Золотые волосы, как обычно, заплетены в тугую косу, и платье это я на ней вроде бы уже видел, голубое, с бело-синей отделкой.

- Доброго утра, Ваше Величество, - с неожиданной непринужденностью произнесла королева. В ее голосе вдруг прозвучало вежливое доброжелательное равнодушие, и она улыбнулась мне без привычного напряжения во взгляде. Вот, точно! У нее исчезло это выражение испуганной и загнанной в угол кошки, напряженно ожидающей дальнейших действий хозяина.

Вроде и не бил никогда, ногами не пинал, в кровати не насиловал… Да и были мы в той кровати… по пальцам одной руки пересчитать можно. И падал я в эту кровать обычно пьяный вдрызг, чтобы захрапеть, едва голова коснется подушки.

Ну не мог я воспринимать свою жену иначе, чем мелкую девчонку, врученную мне родней вместе с короной и скипетром.

Сколько ей тогда было? Тринадцать, вроде… Нескладная, угловатая, робкая, глядящая на меня преданно-обожающим взглядом. Вначале мне было ее даже жаль, я ведь отлично помнил, как мне было тяжело, когда умерли мои родители. Правда, я был помладше, но так она же девочка.

Разменная монета в игре за престол. Чистая королевская кровь, троеликая, дочь народного любимца, благородного короля Гиерена. Спасибо всем богам, скончавшегося самостоятельно, а не то еще бы пара лет, и мне пришлось бы самому позаботиться об этом. Вернее, это сделал бы кто-то из моей родни, но народ запомнил бы именно меня как убийцу своего предшественника. А может, кстати, кто-то и позаботился - слишком уж вовремя мой двоюродный дядюшка покинул этот мир.

- Был ли спокоен ваш сон, супруг мой? - голос жены по-прежнему равнодушен, и это совсем не похоже на наш обычный обмен отрепетированными фразами на публике и уж тем более отличается от ее невнятного блеяния наедине.

- Мой сон был одинок, - я еще раз оглядываю цветник жены и киваю в сторону новенькой: - Смотрю, ваша свита пополнилась еще одним прекрасным ангелом.

На самом деле эта хорошенькая незнакомая куколка меня уже совсем не интересует, гораздо больше занимает метаморфоза, случившаяся с женой.

- Да, Ваше Величество, вы совершенно правы!

Определенно, с королевой случилось что-то чрезвычайно удивительное и необъяснимое. Потому что я слышу в ее голосе нечто, отдаленно напоминающее ехидство. От кого угодно, но от собственной жены я подобного не слышал за девять лет брака.

- Если вы пожелаете, юная леди Мариша будет просто счастлива составить вам компанию за завтраком, - и королева, почти не скрываясь, обменивается взглядами с новенькой девицей, а та, смущенно краснея, приседает в таком глубоком реверансе, что не заметить ее весьма… открытое декольте просто невозможно.

Обычно краснела и смущалась именно королева, поэтому, хоть я и ощущаю небольшую заинтересованность формами леди Маришы, происходящее с женой волнует меня гораздо больше.

- Я желаю видеть за завтраком и вас, Ваше Величество, и вашу новую фрейлину. Через полчаса в красной зале.

Кивнув словно бы слегка удивленной жене и еще раз полюбовавшись богатством, вываливающимся из глубокого декольте леди Мариши, я успел заметить новый обмен взглядами. Моя жена словно бы утешала бедняжку, давая ей понять, что ничего страшного не происходит и та прекрасно выглядит. И это вместо привычных ревнивых поглядываний в сторону моей возможной очередной однодневной пассии? Странно, очень странно.

Сделав несколько шагов, я обернулся и еще раз осмотрел супругу, отмечая, что да, вроде все как обычно, и коса, и платье… Походка стала увереннее? Движения раскованнее? И, кстати… А у жены тоже есть формы… Хм… Сзади очень ничего, да и спереди… И где она их раньше скрывала, эти самые передние формы?! М-да, оказывается, дети растут довольно быстро.

Айриш:

Древние боги, я эту девчонку выбирала из трех десятков и точно была уверена, что дорогой муж, его Великолепное Величество, при виде нее тут же забудет обо мне и унесет свою добычу в логово. Попробовать, а вполне возможно, и посмаковать. Подольше.

Я десять лет делала все, чтобы этот… кошак… как там нянюшка говорила… блудливый! Обратил на меня внимание.

Бесполезно. Мой коронованный кот смотрел на меня, в лучшем случае, как на пустое место, а в худшем - как на надоедливое насекомое, вьющееся над головой. И на нервы действует, и прогнать никак…

Глава 2

Айриш:

Леди Грезия, моя первая гувернантка, уже отхлестала бы меня линейкой по пальцам раза три. За несдержанность, неумение контролировать себя и глупость.

Ну, в самом деле! Кто просил меня ехидничать в ответ на насмешки мужа?! Могла бы и промолчать. Я ведь не забыла, как краснела и терялась, заикалась и не находила слов в его присутствии… Но почему-то теперь все это кажется мне таким смешным и глупым.

Лев хорош роскошной, львиной красотой, но с некоторых пор она больше не застилает мне остальной мир. Особенно одного черного котенка.

Слава Древним Богам, эту ночь дорогой муж проведет, снимая пробу с новенькой. А я как раз успею объяснить Винсенту, что послезавтра ему придется поскучать в одиночестве.

Он такой, он поймет, он всегда меня понимает… И время с ним течет очень быстро, как в тот первый вечер.

Тогда между нами ничего не было и… было очень много чего. Мы сбежали в парк и гуляли там почти до рассвета. Просто гуляли, даже не держась за руки, и болтали о какой-то чепухе. Я уже забыла, что умею так смеяться, а еще мне безумно нравилось, что мои шутки тоже кажутся ему смешными.

Оказывается, я так устала быть достойной, быть… королевой. Странно. Ведь я же так хотела, так старалась! Училась, причем не только наукам и этикету, тренировалась перед зеркалом до изнеможения и так мечтала побыстрее повзрослеть, чтобы… чтобы ОН меня заметил.

А теперь вдруг мне стало очень легко, и выяснилось, что не нужно напрягаться для того, чтобы было хорошо и весело. Можно просто быть собой, ну, и самую капельку все же королевой. Чьей-то королевой…

Тот разговор я помню от первого до последнего слова.

- Уже рассвет, смотри! Как незаметно время прошло.

Винсент:

- Уже рассвет, смотри! Как незаметно время прошло, - произнесла юная королева.

Что ж, всё оказалось намного легче, чем я думал. Мне, привыкшему работать с расчетливыми, эгоистичными, знающими себе цену и давно разочаровавшимися в мужчинах женщинами, было на удивление легко и в то же время безумно сложно подобрать ключик к сердцу этой девочки. Легко - оттого, что в отличие от остальных клиенток, она верила моим словам. Она просто хотела в них верить, в её глазах горели желание перемен и приключений, а обида на Его величество еще больше подталкивала к авантюрам. Сложно - оттого, что юная королева была, как весенний ветер, такая же непредсказуемая и непостоянная.

- Действительно, рассвет, - я ненадолго оторвал взгляд от моей собеседницы и посмотрел на горизонт. Мы слишком заговорились. Придворные вскоре могут хватиться. - Когда ведешь разговор с тем, кто тебе не безразличен, время летит быстрее королевского скакуна на скачках.

Уж что-что, а нести высокопарную чушь, глядя честным взглядом глаза в глаза, я научился уже давно.

- Скажите, леди, вы уже встречали когда-нибудь рассвет?

Королева улыбнулась одними уголками губ:

- Вдвоем с кем-то - ни разу. Спасибо за этот новый опыт, Винсент. Я запомню этот рассвет. - Бинго.

Сейчас я готов расцеловать короля за то, что он так пренебрегал женой. Я- то думал, что как минимум в брачную ночь у малышки было всё в клубнике и сливках, но, похоже, она знает о романтике лишь из книжек.

- Вам не за что благодарить меня. - Вот уж точно, я выигрываю намного больше, чем ты думаешь. - Буду честен, я не смел даже надеяться, что вы изволите потратить на меня столько времени, иначе этот рассвет мы встречали бы не здесь, на этом обшарпанном балконе, где можно насладиться лишь малой толикой этого великолепного зрелища.

И опять ни слова лжи, о том, что рыбка клюнет на еще толком не закинутую удочку, даже мечтать нельзя было.

- Если бы я только знал… моя королева, что таково ваше желание, то непременно повел бы вас на восточную сторону. Там, за нишей, есть небольшая лестница - выход в одну из дозорных башен, ветер там сильный, и довольно прохладно, но поверьте - нельзя не насладиться видом розового зарева, в котором медленно, но верно исчезают сияющие звезды.

И тут же я мысленно залепил себе подзатыльник! Увлекся, заговорился. Надеюсь, она не заметит, ведь придворным вроде как не желательно бродить в одиночестве по замку.

- А ты, оказывается, знаешь дворец лучше меня! - с веселым изумлением ответила королева. Тьфу, пронесло. Все-таки какая она еще девочка. Если бы не знал о первой брачной ночи, то решил бы, что еще и невинная.

- Надо же, как интересно. Что ж… В следующий раз, быть может… - и снова засмеялась. Легко и весело, без капли жеманства. И смех такой теплый, словно беличьей кисточкой по коже провели. Траш-ш, что за дурные мысли в голову лезут. Она - мой билет на свободу, ничего более.

- Ну, закоулки - возможно. Миледи не пристало бродить по пыльным старым коридорам, а вот для мелкого кота они в самый раз. Что ж, значит, завтра? - наглость второе счастье. А первое - это когда знаешь, что за неё не огребёшь.

- А вашей напористости позавидует лев, ваша кошачья светлость! - королева чуть откинула голову, так, что уложенные локоны разметались по плечам золотистыми струйками. Такие резкие изменения от наивности до властности напрягали неимоверно. - Впрочем, мне нравится. Возможно, сударь кот, в этом мире возможно все… А теперь пора прощаться. Вы слышите, подданные уже вспомнили, что где-то тут у них была королева.

Вот это она правильно заметила, ведь эти курицы в разноцветных платьях настолько обнаглели, что целую ночь не вспоминали про свои прямые обязанности. Иногда мне кажется, что при нашем дворе фрейлин заводят не для королевы, а для короля. Но опять же, мне это на руку, мне ВСЁ это на руку.

- До встречи, Винсент, - и она легко развернулась, плеснув мне по ногам розовой пеной кружев. Всё же характер у неё вполне правильный, кошачий. Еще секунда и вдали замолкли пронзительные завывания фрейлин, к утру потерявших свою королеву.

Ривриен:

Глава 3

Айриш:

С-скотина... тварь трехликая... кошак!

Оказывается, я знаю прискорбно мало ругательств, таких, которыми можно выразить мое отношение к мужу. Самому важному, как оказалось, мои гувернантки и дрессировщицы не научили! Десять лет, чтоб ему... хвост отсушило, десять лет!

И только сегодня эта тварь вдруг заметил, что его королева живая. С чего бы, интересно? Кто объяснил моему мужу, что с женой надо обращаться как с женщиной, а не как с бревном?!

Король ушел, а во мне еще полночи клокотало дикое бешенство. И я не выдержала.

Я перекинулась.

Это моя самая главная тайна. Самая... сокровенная, о которой не знают ни муж, ни Совет... Даже котенок об этом никогда не узнает. Официально, для всех, мои три облика - это всего лишь формальность и особенность моей крови, которую я должна передать потомкам.

Когда-то давно дикие племена оборотней объединились в самое мощное королевство этого мира. Постоянно скрещиваясь между различными видами, мы стали многоликими, и теперь обращение "оборотень" воспринимаем как оскорбление. А наши мужчины решили, что место женщины - у очага. Она должна следить за порядком в доме, рожать и растить детей, ублажать мужа. Всё.

История не сохранила подробностей, но смутные слухи о бешеных хищницах, живущих без мужчин, до сих пор бродят по Костяному нагорью и в Вельбужских лесах.

Я не думаю, что было много протестов, вряд ли такое решение было принято за один день. Просто... так сложилась жизнь. Какие-нибудь белки и зайчихи и сами не рвались драться за охотничьи угодья или стоять на крепостной стене. А остальные... В тот день, когда женщины окончательно лишились права на силу, протестовать было уже некому.

Кто-то смирился, кто-то ушел, а кто-то... как мои праматери, согласился только для вида.

С тех пор женщин учат лишь первичному обороту для подтверждения многоликости и... всё. Считается, что этого достаточно. Большинство женщин вообще оборачивается всего пару раз в жизни, с приходом первой крови, лет в одиннадцать - тринадцать. Так было и со мной. Я подтвердила, что являюсь носителем трех ликов и на этом про живущих внутри меня зверей все позабыли. Все, кроме меня. И тогда началось самое интересное...

Да, все в королевстве и даже в этом дворце уверены, что их королева всего лишь красивая кукла на троне и в постели короля, а не полноценный зверь. Трехликая кукла.

Чтобы полностью владеть дарами, чтобы драться за свое место в стае, в древности мои предки по материнской линии годами проходили очень жесткую дрессуру. И уже много веков это главная тайна снежных пум. Мы всегда шли на запах силы и власти и выбирали мужей своим дочерям, руководствуясь строгими критериями. А когда наша кровь влилась в королевскую...

Баронесса-графиня-герцогиня-королева. Примерно такой путь прошли мои прабабушки, иногда веками останавливаясь на одной ступени, но всегда помня, что в этом обществе женщина - существо слабое, зависимое и нежное. А кто может быть милее, ласковее и желаннее домашней кошечки? Главное не показывать, как эта милая киса одним ударом лапы сворачивает шею дикому быку.

Увы, мое наследие проснулось совсем недавно, а вовсе не в тринадцать лет. Женщины нашего рода взрослеют поздно. Но я была готова. Я ждала, я училась, я умею.

Мама, спасибо тебе, даже уходя в вечный лес, ты успела обо мне позаботиться.

Мои учительницы и гувернантки всегда были самыми добропорядочными и лояльными короне леди. Они никогда не перечили ни отцу, ни мужу, и оставались со мной до моего первого полночного бега. Не того, детского оборота на кровь, а того, что случился чуть больше года назад, когда мне исполнился двадцать один и я впервые убила.

Не человека и не оборотня, конечно, а всего лишь дикого тура, но эту охоту я буду помнить до самой смерти, как и ощущение собственной силы и самодостаточности. Подарок от снежной пумы, первого родового зверя и первого, что мне покорился полностью.

Рысь пришла второй, полгода назад, а вот тигрица все еще ходит кругами в темноте, и, если можно так сказать, принюхивается ко мне.

Мои учительницы могут мной гордиться. Я справилась, я выдержала.

Как любая девушка, я прошла через все прелести взросления в аристократической семье. Муштра была та еще - этикет, танцы, умение хотя бы понимать все существующие языки в этом мире, рукоделие, ведение хозяйства и управление слугами, старинные хроники, стихосложение... Да много еще чего, важного и ненужного.

А ночью, вместо того, чтобы спать, я училась быть зверем, достойным своих предков.

Мне было так трудно, и так хотелось, чтобы меня не только учили, но и... любили. Хоть кто-нибудь. Чтобы был рядом не из чувства долга, а потому что я ему нужна.

Почти десять лет я наивно ждала этого от мужа. Но моя детская влюбленность в красавца-льва только все портила. В его присутствии я терялась, краснела и не знала, что сказать и как повернуться. А он... этот коронованный... да, Древние Боги! Этот коронованный козел всегда думал только и исключительно о себе.

Долгожданный хищник на троне, предназначением которого было закрепить облик пумы в королевском роду, пусть и не в качестве первого зверя. Хищник, потому что пумы не хотели иметь в соседях лики заяк и белочек. Нам нужен был кто-то равный. Мы ждали. Мы поставили на этого "равного". На этого козла... которого так ждали мои предки, чтоб ему когтями в елке завязнуть!

Я-то, наивная, размечталась. Но мои мечты быстро и болезненно скончались на брачном ложе в первую брачную ночь. Королева повзрослела, но не перестала быть для мужа ненужной, надоедливой куклой.

И вот теперь он заявляет мне, что во всем виновата именно я!

В том, что он перепробовал каждую юбку во дворце и в округе. В том, что являлся в мою спальню раз в год, пьяный, как последний сапожник, и храпел всю ночь. В том, что у меня, оказывается, есть грудь!!! А он ее только что заметил, видите ли! А глаза открыть на пару лет раньше он не пробовал, кошак драный?!

Глава 4

Ривриен:

Обед, как ни странно, прошел довольно мирно. Наверное, потому, что я слегка отвлекся от жены на ее молодого родственника. Чудесный пятнадцатилетний ребенок, пантера и кот в невинной золотоволосой упаковке ангела с картинки. Старший сын у троюродного братца Айриш полностью оправдывал старинную присказку: «Первый блин – комом». Зато младший… Младший, бесспорно, удался. Причем, засранец малолетний, старательно строил глазки и мне, и королеве, и, похоже, небезуспешно, потому что Айриш даже пару раз ему улыбнулась и соизволила задать несколько вопросов. Раз это дитя так забавляет мою жену, наверное, имеет смысл оставить его при дворе.

Ужинали мы с королевой раздельно. Она в обществе своих фрейлин, я – в компании своих друзей. А поздно вечером, идя по коридору в свою спальню, краем глаза я отметил быстрое движение за одной из скульптур, изображавших, само собой, кого-то из достойнейших предков моей жены.

Первое, что я сделал, взойдя на престол - приказал собрать расставленные на пути в королевскую спальню фигуры рыцарей в доспехах, потому что я постоянно шел мимо них в диком напряжении, ожидая нападения. Простейшее покушение – влезть в доспехи и прибить сонного короля, идущего в свои покои. Так что рыцарей я приказал отнести в кладовые, а вот скульптуры пришлось оставить.

Сделав вид, что ничего не заметил, я прошел еще пару шагов, резко обернулся и прижал к стене одну из фрейлин королевы, леди Алисию.

- Ах, Ваше Величество, вы так меня напугали!

Что-то эта дамочка слишком активно кружит вокруг меня, как волк вокруг своей добычи. Да она и есть волк, волк и гиена.

- Что вы, графиня, разве я смог бы напугать такую прекрасную леди?

Обычно не стоит у меня на псовых, как бы красивы они ни были. Но эту я уже могу считать своей официальной любовницей – она оказывается в моей постели раз в месяц точно. Настойчивая дама. Непонятно только, чего именно она добивается.

- Конечно нет, Ваше Величество. Вы столько всего проделываете с прекрасными дамами… Но в запугивании еще ни разу замечены не были, - юная графиня стыдливо опустила глазки в пол, не забыв перед этим скосить их на меня с кокетливо-жеманной полуулыбкой.

- И в чем же я был замечен? - спросил я шепотом, прижав слабо пискнувшую девушку к стене посильнее, так, чтобы ее вылезающие из декольте прелести соприкоснулись с моей грудью, пусть и через ткань. И наклонился к ее лицу, губы к губам.

Графиня, привстав на цыпочки, тоже тянулась к моим губам, но целовать не спешила, уступая мне право решать, будет ли продолжение. Сегодня выполнения супружеского долга не планировалось, бревном в постели леди Алисия никогда не была, даже когда я лишал ее невинности, лет эдак… пять назад. Поэтому ничто не мешало мне подхватить девушку на руки и унести в спальню.

А за традиционным уже общим завтраком королева, демонстративно наморщив носик, произнесла:

- Мне кажется, или тут от кого-то ужасно пахнет псиной!

- Надо быть более терпимой к представителям других видов, любимая, - улыбнулся я ей, выделив последнее слово. Сегодня у нас планировалась очередное выполнение супружеского долга, так почему не начать доставать жену заранее?

- Да древние боги с вами, Ваше Величество! - вдруг засмеялась королева. - Я очень люблю другие виды, просто предпочитаю их чистоплотных представителей!

Припомнив сегодняшнюю ночь, я ехидно хмыкнул и решил тактично промолчать, потому что сравнение было не в пользу моей жены. Хотя… Посмотрим, как пройдет ночь сегодняшняя. Но у меня против жены был чудесный утренний компромат:

- Например, молодых котов, выпрыгивающих из окон ваших покоев под утро?

Хорошо, я не сразу сообразил, от кого именно вышмыгнул этот парень, и почему мне кажется таким знакомым идущий от него запах... Запах моей собственной жены!

Черный кот. Сначала я заподозрил новенького пажа, но потом столкнулся с ним возле спальни леди Мариши, да и окрас его зверя был серебристо-белым, а не угольно-черным. Но совсем недавно кто-то мне говорил про черного кота… кто-то… Точно! Леди Алисия жаловалась на своего дальнего родственника, которому начала вдруг покровительствовать ее мамочка. И красавица явно намекала, что ее мать с этим новоявленным родственником развлекается не только как тетушка с племянником.

- Люблю котят. Они на редкость безобидные, особенно когда еще совсем дети... Принести своей королеве цветы на рассвете, чтобы заслужить воздушный поцелуй - так романтично! Поступок настоящего пажа, - Айриш небрежно пожала плечами и спрятала безмятежный взгляд в чашке с крепким чаем.

Если знать ее чуть хуже, то можно было бы и не заметить, как на мгновение у нее словно струна внутри натянулась. Ну что ж, врём и не краснеем, подставляя собственного родственника, чтобы выгородить того, другого? Странно, как это я не заметил, что не только у моей жены появился довольно заметный бюст, но и у меня наметились рога?!

Развлечения в постели я изменой не считал, а вот то, что ради какого-то черного кошака жена оказалась способной соврать мне, своему королю и мужу… Это настораживало.

Как, однако, не вовремя…

Айриш:

Негромко напевая простенькую веселую песенку, запомнившуюся мне на каком-то далеком детском празднике, из тех, что еще успела устроить мама, я провела рукой по пышной шапке пены и встала в купальне.

Несмотря на трудный и какой-то непонятный день, настроение было странно приподнятым. Почему? С чего? Не знаю.

А ведь один намек мужа на котенка и окно должен был заставить меня сжиматься от тревоги. Я и сжалась, а потом… В последнее время я вообще постоянно чувствую повисшее в воздухе марево опасности. Неясное, смутное ощущение, и на кого оно направлено, определить невозможно. Я так привыкла к нему, что почти перестала замечать.

Котенок временно разбил эту гнетущую тишину перед бурей, сделал то, на что уже давно не был способен мой муж. Заставил улыбаться и вспомнить, что я живая, и я многоликая, а не просто кукла с кровью зверя.