Крестная мать

Глава 1

Платье, каблуки и танцующие фонтаны «Белладжио». Комбинация прекраснее? Вряд ли существует в природе. Ох, Вегас, Вегас… Слепящие огни роскоши, пугающие масштабы ставок. Место, где в секунду можно обрести все – или все потерять.

 Игорь часто рассказывал жене, что однажды покажет ей самые роскошные залы, прокатит по городу на белом кабриолете, и вместе они умчат в рассвет после самой долгой ночи, пропитанной неоном и дорогими сигарами.

Вегас. Кто знал, что Анна окажется здесь без мужа? Кто мог предугадать, что щемящее чувство встречи с мечтой будет горчить одиночеством? Нет, не время отчаиваться. Фонтаны искрятся, выстреливают свадебным шампанским в такт музыке, значит, ничего не кончено. Те самые каблуки, на которые Анна любовалась последние месяцы безденежья, то самое платье, в котором все перестает иметь значение. Сладкое мурлыканье великого Элвиса. Мамочки, какой тембр! Голос будто щекочет изнутри, кажется, мужское дыхание приятно согревает шею, а крепкие руки вот-вот стиснут в объятиях… Или не просто кажется?

В ту секунду, когда знакомые теплые ладони накрыли глаза Анны, она судорожно втянула воздух. Господи, да! Он все-таки нашел ее. Он вернулся! И что это, если не магия Вегаса? В страхе упасть, Анна ухватилась за его руки, медленно обернулась, чтобы не разрушить хэппи-энд своей сказки.

 – Игорь? – вопрос-мольба, вопрос-надежда.

 – Нютка…

Его лицо расплывалось, таяло в ее слезах, как скульптура из сливочного масла на полуденном солнце. Анна снова касалась его скул, колючих, потому что лень бриться. Висков, помеченных сединой, высокого лба. А запах, запах… Столько дней она жадно глотала его остатки, тянула носом из подушки, не смея положить наволочку в стирку?

 – Игорь, Господи… Ты нашелся! Я знала, что все это вранье, ты не мог… Ты ведь не мог погибнуть там… Они ошибались все, они говорили… Но я не верила, я знала… Господи, Игорь… – прерывистый лихорадочный шепот перемежался всхлипами.

 – Ну что ты… – большие пальцы вытерли слезы, ладони обхватили ее лицо. – Все будет хорошо, милая. Я здесь, теперь я никуда не денусь…

Анна потянулась к нему губами, чтобы больше уже не отклеиваться. Не отпускать, все время чувствовать тепло мужа.

 – Ой, ты только глянь! – Игорь с улыбкой смотрел куда-то поверх ее головы, и Анна нехотя обернулась.

Прямо у фонтана сидел белый лебедь. Самый настоящий, вполне себе живой лебедь.

 – Но откуда он… – Анна нахмурилась, и что-то нехорошее царапнуло на задворках подсознания.

А лебедь повернул маленькую головку, раскрыл клюв, и душераздирающий звук заставил Анну схватиться за уши…

 Она дернулась вверх, как чертик из табакерки. Мгновение хлопала глазами, вспоминая, где находится, что за звук, и где Игорь. Потом рухнула обратно на подушку и привычно потянулась левой рукой к тумбочке. Нащупала телефон, мазнула пальцем по экрану, отключая будильник. Чтоб тебя… Пустота после хорошего сна еще хуже холодного пота после кошмара. Приятно осознавать, что Фредди Крюгер уже не придет. А вот привыкнуть к мысли, что ты больше не вернешься в свой маленький рай…

Анна повернула голову: над комодом, в большой рамке с черной лентой висела фотография Игоря. Год. Вроде долгий срок, вроде время лечит… Какое там! Гомеопатическая доза. Лечит не время, нет. Хлопоты, заботы, будничные дела, из которых и состоит жизнь.

– …Что ты там сбрить пытаешься, лузер?

 – А ну свалила!

 – Сам свали, ясно?

Да, ежедневные дела. Например, собрать в школу двух оболтусов. Анна заставила себя сесть и опустить ноги на пол. Если не вмешаться сейчас в детские баталии, дойдет до кровопролития.

 – Маша! Сава! Тихо оба! – размяв поясницу, Анна вытащила из тумбочки тонкие колготки, заштопанные у большого пальца. И зачем она раньше выбрасывала хорошие итальянские из-за какой-то маленькой зацепки? Даже с дефектом они были бы лучше этих. Телесный цвет… Какой же он телесный? Такого цвета бывает только дешевый автозагар и грим в морге.

 – Мам, а че он в ванной уже полчаса на свои две щетинки любуется? Быстрей у меня борода вырастет!

 – Она у тебя и так  скоро вырастет! Будем тебя за деньги показывать! Будешь тупая и волосатая, как твой Хабиб!

 – Сава! – Анна в последний раз попыталась разнять детей издалека.

 – Ты че про Хабиба сказал? Поди сюда!

 – Ма-а-ам!

 – Маша! – Анна схватила со стула довязанную вчера жилетку и бросилась в коридор.

Военные действия разворачивались около ванной. Глядя на милую девочку с двумя хвостиками, трудно было предположить, что она влегкую может уложить шестнадцатилетнего брата на лопатки. Преданнее фанатки Хабибу не сыскать, даже если он устроит годовой чес по городам и весям России. Двенадцать лет! Анна в этом возрасте шила платья куклам, а не месила грушу все свободное время. Страсть дочери к борьбе пугала – и заставляла задуматься, где именно в воспитании была допущена роковая ошибка.

Глава 2

Родители толпились между рядами, загораживая обзор, участники конкурса пугливо жались к бархатному занавесу.

 – Минуту ведь не было! – пробормотала Анна, вытягивая шею. – Что там стряслось?

Одна из женщин высокомерно обернулась и хмыкнула.

 – Вы ведь мать Пачиной? Вот ваша дочь и…

 – Маше плохо?!

Есть люди, которых страх парализует. У Анны же всегда в критических ситуациях в кровь поступала такая лошадиная доза адреналина, что прицепи сейчас кто-нибудь к этой хрупкой миловидной дамочке трос от КамАЗа, она бы и его уволокла на тяге материнской заботы. Одна только мысль о том, что с Машей может что-то случиться, заставила Анну решительно и молниеносно проскользнуть через толпу и выйти к сцене.

Кремовые ковры, на которые скидывались только год назад, напоминали поле боя после артобстрела. Усыпанные черной землей и осколками цветочных горшков, они образовали широкий круг отчуждения. В центре круга стояли два парня, у одного сочилась кровью губа, второй, запрокинув голову, удерживал в носу обрывок салфетки.

 – Боже, что это? – Анна прижала пальцы к губам.

 – А это, Анна Леонидовна, ваша Маша, – безжалостным приговором прозвучал голос завуча.

 – Маша?.. Наталья Владимировна, да как же…

Маша нашлась: она стояла чуть поодаль, сцепив руки замком. Ни следа повреждения, ничего, что должно было насторожить. Косички, белый воротничок. Не девочка – картинка. От облегчения Анну прошиб холодный пот. Секунду назад материнский мозг рисовал ужасающие кадры падения Маши со сцены, обморока, разбитой головы. Но нет, вот же…

 – Да-да, это все – ее рук дело, – с каким-то садистским злорадством подтвердила Наталья Владимировна.

 – Не может быть… – Анна неверяще мотнула головой.

 – Ко мне в кабинет. Сейчас же. И ты, Маша.

Родители расступились, как море перед Моисеем, и завуч решительно прошагала к выходу. Маша двинулась за ней по тропе позора, Анна замкнула процессию. Случись все это несколькими веками раньше, не обошлось бы без плевков, камней и тухлых яиц. Спасибо цивилизации – только взгляды и леденящий душу шепот. Наверное, именно так звучат посторонние голоса в головах шизофреников.

 – Какая жестокость!

 – Агрессивный ребенок!

 – Это же детская комната полиции!

 – Отчислить…

 – Трудный подросток…

Анна старалась не смотреть по сторонам, только на дочь, идущую впереди. Только на новенькую жилетку, разодранную между лопатками. Господи, даже до конца дня не дожила!

 – Машенька, посиди в коридоре, – нарочито ласковый тон завуча означал последнюю стадию злости.

Анну не раз вызывали к школьной администрации по поводу мелких проступков, и тот факт, что ребенка оставили в коридоре, настораживал. Только от страшных вещей Наталья Владимировна решилась бы поберечь детские уши.

Дверь в кабинет стукнула за спиной Анны судейским молотком.

 – Присаживайтесь.

 – Но…

 – Вы хоть понимаете, что сделала ваша дочь?! Это уже фактически преступление! Я обязана сообщить, куда следует…

 – Да что она сделала?! – вмешалась Анна.

 – Бойцовский клуб, самый настоящий, вот что! Ролик уже в интернете, просмотров все больше. Полюбуйтесь, – Наталья Владимировна протянула телефон.

Анна ткнула в белый треугольник: вот сцена, Маша читает… Стоп, как же она так быстро? Уже самый конец! И кто снимает ее из-за кулис с гадким хихиканьем?

 – Кончаю! Страшно перечесть… – надо же, не забыла текст! И даже с подобием выражения…

За кадром фырканье, сдавленный смех.

 – Кончаю… Прикинь…

Маша запнулась, замолчала. Из зала раздался кашель, но Маша будто забыла про стихи и конкурс. Как бык на корриде она смотрела прямо в объектив. Секунда – и налетела на шутников, изображение завертелось, телефон с грохотом рухнул на пол, не переставая снимать, как Маша, оседлав обидчика, мутузит его кулаками.

 – Пачина! Отойди сейчас же!

Маша послушно встала, пошла к сцене, но сзади к ней кинулся второй парень, тот, кому она разбила нос. Вцепился в жилетку, – вот стервец! – дернул, и Маша с разворота выбросила кулак нахалу в лицо. Тот отшатнулся к подоконнику, неудачно вытянул руку, чтобы удержаться на ногах, и огромный школьный фикус полетел на пол.

 – Но… – Анна лихорадочно перебирала слова. – Может, можно как-то уладить… Я поговорю с родителями мальчиков, Маша извинится… Психолог…

Глава 3

 – Аня! Моя дорогая! – Федор кинулся к ней с распростертыми объятиями. – Чем же это так вкусно пахнет?

Да, именно так она спрашивала, когда Маша лепила куличики из песка. Сейчас еще надо сказать «ням-ням» – и вдовушка утешится по полной. Так ты думаешь, Федя?

Радостное выражение лица стоило Анне усилий, но будет лучше, если все сочтут ее домашней лапушкой. Незнакомый мужчина за стойкой ресепшн, вероятно, тот самый Химик, казалось, чувствовал фальшь в поведении Анны. Его колючий взгляд сканировал, как рентген на таможне. Химик, Химик… Что-то знакомое… Анна силилась вспомнить, упоминал ли его Игорь, но ничего не получалось. И с чего вдруг Федя назвал этого человека альфа-мачо? Сухой, черноглазый, вроде не старый, за сорок, но темные волосы приправлены сединой. Шестое чувство замигало сигнальными огнями. Этот не балабол вроде Федора. Умен и сдержан. А значит – опасен.

Анна вздрогнула и улыбнулась Феде еще шире.

 – Маффины с черникой. Подумала, тебе понравятся.

 – Понравятся ли мне?! – Федя шумно принюхался и по-итальянски чмокнул пальцы. – Да у меня уже слюнки потекли, ты – волшебница! Проходи, проходи… Молот, ну что ты стоишь, возьми у дамы корзинку!

От стены отделилась громоздкая фигура с небритым лицом неандертальца.

 – Молот? – удивленно переспросила Анна.

 – Не обращай внимания, шутливое рабочее прозвище, – весело отмахнулся Федя. – Он не в обиде, да Илюш?

Илюша-Молот молча взял корзинку. Сложно было сказать, обижен он, нет ли, способен ли вообще испытывать какие-то эмоции.

 – Пойдем-пойдем, дела не ждут, – Федя приобнял Анну за плечи и увлек в кабинет.

Боковым зрением она заметила какое-то движение, обернулась: Химик встал и беззвучно проследовал за ними. Точно что-то в нем нечисто. Хорошо бы его уволить потом…

Войдя в кабинет, она остановилась. Сразу у двери на стене висела фотография. Старый семейный снимок: Анна, Игорь, дети. Маше только два годика, как раз тогда они впервые вывезли ее на море, в Италию. А рамку делали сами с Савелием на двадцать третье февраля. Сава сказал, что нужно сделать домик: как будто вся семья в нем живет. Домик вышел кривой, покосившийся какой-то. Но Анна не стала править, в детском творчестве есть какая-то трогательная непосредственность. Вместе обклеивали макаронами, чтобы получились бревнышки. И когда Игорь решил открыть бизнес, первым делом взял в кабинет именно эту рамку.

Анна уже забыла эту историю, а теперь вот прошлое цветным фильмом пробегало перед глазами, и от этого стало трудно дышать.

 – Игорь, Игорь… – сочувственно вздохнул Федор и сжал ее плечо. – Я тоже скучаю без него. Но знаешь, даже лучше, что он всего этого не застал…

 – Почему?

 – Да ты проходи, проходи, присаживайся, – Федя галантно выдвинул для нее стул, и она послушно опустилась на него. – Кризис, Аня. Никуда от него не денешься. Заказов нет почти, выручка упала…

 – Подожди, как нет заказов? – Анна нахмурилась. – На парковке негде приткнуться!

 – Так это все соседние офисы. Тут рядом бизнес-центр построили, а парковки нет. Вот все на нашу и ставят… – Федор скорбно поджал губы, выдержал паузу.

Анна покосилась на Химика: он по-прежнему смотрел на нее, как на шахидку, которая в любую секунду может ткнуть в детонатор. Нет, откуда это неодобрение?! Или форменный галстук был перебором? А вдруг он просто не любит черничные маффины?

 – Но ты не волнуйся, – голос Федора выдернул ее из размышлений. – У меня есть к тебе отличное деловое предложение. Давай так: я выкуплю у тебя химчистку. По-дружески, – он повернулся к сейфу, набрал код и открыл железную дверцу. – Денег, конечно, немного, но зато ты сможешь открыть какое-то дело. Пекарня, например. С твоими-то талантами чем не бизнес?

Захлопнув сейф, Федор обернулся и протянул Анне пухлый бумажный конверт.

 – Вот. Все, что смог набрать. В знак нашей с Игорем дружбы…

Анна взяла конверт, машинально заглянула и моргнула несколько раз, чтобы точно знать: это не сон. Денег немного? Заказы упали? Все, что смог набрать?.. Да здесь же просто куча!.. У Игоря в домашнем сейфе столько никогда не лежало! Разве может убыточная химчистка столько стоить? Точнее, не так. Если химчистка убыточная, то разве на нее найдется столько денег?!

 – Слушай, Федь… – протянула Анна и отложила конверт. – А может, я лучше включусь в процесс? Как раз хотела тебе предложить… Новая голова, еще одна пара рук. Вытащим дело из ямы! Я вот уже договорилась о крупном заказе, через час приедет полный фургон школьных ковров. Там, конечно, скидку придется сделать, но все равно… А? Что скажешь?

Федя нервно сглотнул, бросил на Химика быстрый взгляд и виновато посмотрел на Анну.

 – Ты бы позвонила сначала… У нас ведь и оборудование барахлит, не факт, что ковры получится сделать…

Глава 4

И зачем только она согласилась выпить? Голова теперь напоминала кастрюлю борща, под которой забыли включить огонь: кусочки информации плавали по отдельности и никак не желали соединяться в нечто удобоваримое.

Анна крепко держалась за руль, ехала от силы километров сорок в час. Пару глотков коньяка не лишили ее координации, но помня о том, что случилось с Игорем… Хотя, в сущности, что она знала? Сухая информация из протокола. «Автомобиль «мазда», госномер такой-то, извлечен из Всплыпяти после падения с моста. Тело водителя обнаружено не было». Веня сказал, что водительское стекло было выбито, возможно, Игорь пытался выбраться, но не справился с течением… А если все это одна большая ложь, как и то, что он столько лет мирно занимался химчисткой? А если стекло было прострелено? А если аварию подстроили, а самого Игоря пытали или… Откуда вот теперь узнать, чем жил Игорь?..

И ведь как забавно! Он ругал Саву за то, что тот нашел во дворе бумажник и втихаря решил присвоить себе. А маленькую Машу отчитывал за конфетку, съеденную в магазине. Каков моралист!

Поверить в то, что Игорь был просто арендодателем? Крайне трудно. С его-то лидерскими замашками и тягой к деньгам! Сначала муж держал Анну за дуру, теперь вот Федя пытается нажиться за ее счет. И что, вот так просто струсить и уйти?

Анна надеялась, что немного домашней тишины поможет утрясти мысли, рассортировать по контейнерам с красивыми надписями, как крупы. Но и здесь ее ждал сюрприз: на лестничной площадке толпились соседки, а из квартиры доносились басы, способные перебить асфальтодробилку.

 – Явилась, вы только посмотрите на нее! – старшая по подъезду перегородила Анне дорогу. – Детей бросила, а сама шляется, не пойми где.

 – А то ж! – вторила работница паспортного стола на заслуженном отдыхе. – Тут все ясно: опеку надо вызывать – и точка! Пусть разбираются!

 – Мужика вон со свету сжила – теперь и дети, как сорняки!

 – Да какие сорняки, поди, уже наркоманский притон развели!

 – Да что вы с ней цацкаетесь, Нелли Марковна? – Раиса Федоровна, божий одуванчик с седьмого этажа, сама по себе производила впечатление милейшей старушенции, но в компании пенсионных мстителей обретала неслыханную мощь и храбрость. – В полицию звоните! Звоните-звоните!

 – А и позвоню! – Нелли Марковна вытащила из кармана халата телефон с таким видом, что еще бы цокнуть ковбойскими сапогами, да поправить широкополую шляпу, как из салуна пришла бы подмога.

 – Ну что вы, Нелли Марковна, – соседняя дверь приоткрылась, потеснив старшую по подъезду. – Мальчики просто музыку слушают. Дети, что с них взять!

Веня с добродушной улыбкой вынырнул на лестничную клетку и заботливо погладил суровую даму по плечу. Наверное, именно для таких случаев его взяли в штат полиции.

 – А я все равно участковому доложу!

 – А вы считайте, я за него, – Веня хлопнул голубыми глазами. – Сейчас со всем разберемся, да, Ань? И уж Аня своего оболтуса отругает, не сомневайтесь…

 – Уж насчет Ани я не сомневаюсь, – Нелли Марковна мысленно перезарядилась и выстрелила презрением в виновницу торжества.

Анна расправила плечи, напомнив себе, что оскорблять старших неэтично, и, сделав безразличное лицо, протиснулась к своей двери.

 – Ань, ты, если чего надо будет, заглядывай. У Наташки и пирог ябло… – Веня с надеждой потянулся за соседкой, но Анна торопливо закрылась изнутри. И говорить сейчас ни с кем не хотелось, и страшно было, что кто-то учует запах спиртного. Без того всю дорогу боялась напороться на дпсника.

 – А ты помогай ей, помогай, – толстая металлическая дверь не могла сдержать напора старческого возмущения. – Она вон чихать на тебя хотела. Ишь, ходит, носом вертит…

Анна скинула туфли и с порога направилась в комнату сына. Басы, как и ожидалось, доносились именно оттуда. Музыка была настолько громкой, что даже стук в двери и появление матери не отвлекли юного рэпера от творчества.

Сава стоял с микрофоном перед караоке, размахивал руками, пока Вася снимал его на телефон, и орал нечто загадочное:

 – Я знаю, где дно, я видел живую боль, я скажу тебе одно: ты меня не игнорь…

Вася увидел Анну первым, судорожно спрятал телефон и пнул Саву. Лишь тогда восходящая звезда хип-хопа обернулась.

 – Музыку выключи. Сейчас же, – тон Анны не располагал к дискуссиям, но свидетель живой боли решил вот так сразу не сдаваться.

 – Ну еще один трек… – заныл он.

 Анна терпеливо вздохнула, прошла в комнату и выдернула караоке из розетки.

 – Вот сейчас полиция приедет, – тихо сказала она Саве, радуясь, что больше не надо перекрикивать шум. – И покажет тебе дно. Горький, тоже мне. А тебя, – Анна повернулась к Васе, – уже мама заждалась.

К счастью, Васька никогда не приходилось просить дважды: Наташкина муштра принесла плоды. Он прошмыгнул в коридор еще до того, как Анна успела договорить. Хлопнула входная дверь, и в квартире, наконец, воцарилась блаженное беззвучие.

Глава 5

Федя какое-то время смотрел на гостью, не произнося ни звука. Выглядел настолько ошарашенным, что Анна даже растерялась: не перегнула ли палку. Но, так или иначе, отступать было некуда. Пришлось ждать хода Феди.

А он вдруг запрокинул голову назад и расхохотался. Громко, раскатисто, будто его щекотали невидимые шаловливые пальчики.

 – Я сказала что-то смешное? – Анна вцепилась в сумочку, чтобы не выдать волнения.

 – А разве нет? – Федор утер слезы и застонал. – Мадонна! Ты просто меня убила сейчас.

 – Чем, интересно?

 – Господи… – он медленно выдохнул и покачал головой. – Серьезно, скажи спасибо, что я здесь сижу, а не Химик, к примеру. Ты правда ничего не понимаешь?

 – Я хозяйка этого помещения. Разве я не имею права распоряжаться им по-своему?

 – О, моя дорогая… Это казино было здесь, есть и будет еще очень долго. До тех пор, пока я не решу иначе.

 – Ошибаешься.

 – Это ты ошибаешься, Анечка! Вчерашнее кино ничему тебя не научило? Если шулерам ломают пальцы, то угадай, что бывает с теми, кто пытается меня выгнать?

 – Если я умру, здание все равно тебе не достанется. Ты к этой химчистке никаким боком отношения не имеешь.

 – Милая, когда к твоей голове приставят дуло, ты подпишешь любой документ, какой мне захочется. На передачу квартиры, машины, химчистки, собственной почки… Все, что я скажу. И только из глубочайшего уважения к Игорю и из жалости к его очаровательным детишкам я не сделал этого до сих пор.

 – А теперь послушай меня, – Анна закинула ногу на ногу и достала телефон из сумочки. – Вот здесь у меня на быстром наборе мент. Мой друг. Очень близкий друг. Он в курсе всего. И если вдруг со мной что-то случится… Я не знаю. Если повезет, тебя посадят. Если нет… Он разбирается в несчастных случаях.

 – Ты что, смеешься? – снисходительно заулыбался Федор. – Думаешь, я поверю в этот детский блеф? Я десять лет был крупье и до сих пор частенько стою на раздаче. Я людей раскусываю за пять секунд, – он щелкнул пальцами.

 – Хорошо, – Анна ткнула в номер Вени. – Давай проверим.

Веня ответил сразу. Сначала, правда, в трубке что-то шуршало, потом хлопнуло и зашелестело снова. Видно, Веня, глянув на экран, опять разнервничался и уронил телефон, а потом долго ловил его по всей машине.

– Да? Аня, что-то случилось? – запыхавшись, произнес он, наконец.

 – Веничка, милый, – Анна включила голос профессиональной телефонной рабы любви, и Федор даже в лице изменился от такого контраста. – Ты мне очень нужен сейчас, у меня маленькая проблемка… Пожалуйста. Приезжай к химчистке.

 – Что там? Я вызываю подкрепление?

Вот же олух царя небесного! Но ничего, даже его глупость можно завернуть в блестящий фантик.

 – Нет, СОБР не нужен, – томно выдохнула Анна и со значением взглянула на Федю. – Пока.

 Потом с невозмутимым видом опустила телефон.

 – Цирк. Ты просто кого-то подговорила… – в тоне Феди уверенности значительно поубавилось.

 – Хорошо. Пять минут – и мы выясним, цирк это или тебе пора подыскать чемоданы побольше.

Пять минут ждать не пришлось. Не успела Анна занервничать, что Веня напортачил или до того разволновался, что въехал в первый придорожный столб, как с улицы послышался шум мотора. Анна встала, по-хозяйски прошествовала к окну и приоткрыла жалюзи.

 – Вот, пожалуйста.

Федя вытянул шею: снаружи, громко взвизгнув тормозами, припарковалась полицейская машина. Из подвального окна было хорошо видно и синие номера, и отсветы мигалок. Но, к счастью, ни водителя, ни пассажиров разглядеть бы у Феди не получилось.

 – Алло, Веня, – Анне самой не верилось, что она способна на такое жаркое придыхание. – Ты посиди пока в машине, я сама к тебе выйду. И ребята пусть сидят.

Если бы Веня сейчас вылез, испортил бы всю историю. Начал бы спотыкаться, уронил табельное оружие или дубинку, ударился о зеркала заднего вида, нагнувшись… Нет, чем больше места оставить воображению – тем страшнее.

  – Какие ребя… – начал было Веня, но Анна уже отключилась.

  – Нет, если ты хочешь, я позову его сюда, – обратилась она к опешившему Федору. – Но в таком случае я тебе не завидую, – Анна подалась вперед и доверительно понизила голос. – Он страшный человек. Неуравновешенный. Сама его иногда побаиваюсь и тебе советую. Ну ладно, ты подумай пока. А я поднимусь поздороваться, – и, заговорщически подмигнув, Анна в оглушительной тишине процокала каблучками к выходу. Судя по тому, что Федя за это время даже не шелохнулся, спектакль сработал на все сто.

Глава 6

Анну высадили на том же месте. На парковке. Все так же светило солнце, машина так и стояла с открытой дверью. Никто не попытался угнать, даже запасные колготки преспокойно лежали на сиденье. Как будто ничего не изменилось, но Анна стояла, как контуженная. Близка была к тому, чтобы лечь на асфальт и больше никогда не подниматься.

Всегда учила детей не шаркать, а теперь вот сама загребала ногами, рискуя в любой момент высечь искру каблуками. Даже не поднялась – затащила себя вверх по лестнице и обессиленно прислонилась лбом к закрытой двери. Ну, Игорь! Во что он ее втянул? Ее, аккуратную, честную, правильную женщину. Бандиты? Казино? И что теперь она должна во всем этим делать?

Из-за двери послышался голос Савелия, и Анна выпрямилась. Точно. Он ведь должен был приехать за коврами! Ковры, школа, завуч… Теперь они казались пережитками прошлого.

 – Ты хоть понимаешь, что моя мать здесь главная? – хамовато вещал Сава. – Скажу ей, что ты не пускаешь меня за коврами – тебя уволят.

Ох и зря, зря она читала эти книги про активное слушание и свободное воспитание. Порка! Вот, что спасло бы детей от отцовской дурной наследственности.

 – Ждите на улице, – тихий, уравновешенный голос Химика.

Интересно, он вообще умеет нервничать?

 – Ну все! Теперь точно вылетишь…

Терпение Анны растягивалось, как пузырь от жвачки, и местами уже опасно просвечивало насквозь. Сжав челюсти, она толкнула дверь:

 – Не смей разговаривать со взрослыми в таком тоне! – процедила она, и не столько само предупреждение, сколько физически ощутимые волны ярости заставили Савелия виновато вытянуть руки по швам. Васек, который до этого просто молча стоял рядом с другом, теперь и вовсе съежился и вжал голову в плечи.

 – Химик… Простите, как вас по имени-отчеству? – Анна покосилась на сына, показывая, что не стоит трясти при детях бандитскими кличками.

 – Дмитрий Иванович, – с насмешкой сказал он, оглядывая присмиревших парней.

 – О, как Менделеев… – Васек заметно оживился и восторженно вытянул шею. – Тоже увлекаетесь химией?

 – И этим тоже, да, – Химик произнес это странно: то ли шутил, то ли угрожал… Так или иначе, разбираться в тонкостях преступной души у Анны времени не было.

 – Пожалуйста, проводите ребят. Пусть вынесут ковры в фургон химчистки. Он ведь все еще существует?

 – Как скажете, – снова на лице Химика появилось странное выражение, будто он знал Анну лучше, чем она сама.

Встал, с достоинством Борджиа прошествовал к двери в цех. Васек сразу шмыгнул внутрь, Савелий чуть помедлил, видимо, все еще пытаясь изобразить здешнего барчонка, но Анна выразительно посмотрела на него, дернула подбородком, и парень ускорился.

Нельзя срываться на детях. Они не виноваты… Господи. Никогда еще Анна не чувствовала себя пружиной на медвежьем капкане. Одно лишнее движение, одно перышко – и ловушка захлопнется, перемолов кому-то конечности. Дышать. Главное – правильно дышать.

Обратившись к технике миролюбивых йогов, Анна вдохнула поглубже. Все в порядке. Федю она уже напугала, осталось только изменить требования.

Спустившись вниз, она сразу направилась в кабинет. Уже стало гораздо люднее. Постоянные клиенты здесь все-таки были. А значит, все не так плохо. Вон, в американских фильмах грабят если не банк, то непременно казино. Не просто же так! Значит, деньги и правда неплохие. И Игорь не стал бы одалживать большую сумму, если бы не был уверен, что сможет отработать и выплатить… Ведь не стал бы? Куда только он все это дел… Не унесло же течением из машины вместе с телом…

 – Обмануть меня решил, да? – она влетела в кабинет: адреналин добавил какой-то истеричной храбрости, и Анна решила не терять запала.

 Федор сидел за столом в кресле босса, покачивая коньяк в пузатом бокале-аквариуме. И почему-то от прежней его растерянности не было и следа.

 – Чья бы корова, дорогая моя, чья бы корова! – по его лицу расползлась сытая улыбка.

Анна сжала кулаки. Да что такое с этими людьми! Химик усмехается всякий раз, когда ее видит, Федя откровенно развлекается… Может быть, она утром криво накрасилась? Может, на юбке дырка в пикантном месте? Или компрометирующее пятно? Невыносимо разговаривать, когда твое появление сопровождается весельем!

 – Какая корова? – она чувствовала себя так глупо, что от подступающих слез бессилия защипало в носу.

 Федя поставил бокал на стол и заглянул в телефон:

 – Вениамин Михайлович Цыпкин восемьдесят пятого года рождения. Старший лейтенант. У тебя, дорогая моя, неправильные представления о страшных людях.

 – Но… Откуда…

 – Пробить номер – дело пары секунд, Анечка. Так что, обсудим новые условия сделки? Придется, правда, сбить тысяч двести за плохое поведение – и больше никакой аренды. Только продажа.

Глава 7

Вот если бы в этом виде Анна прямиком из химчистки отправилась на вокзальную площадь, сорвала бы джекпот милосердия. Причем не только от обычных прохожих, но и от стражей порядка, которым положено гонять попрошаек. Выглядела она настолько жалко, что сердце любого нормального человека не выдержало бы. Сжалось бы, обливаясь кровью и состраданием. У любого – кроме одного-единственного.

Химик прослезился. Вот только не от сочувствия – он давился смехом, вены на лбу вздулись так, что вот-вот норовили лопнуть и забрызгать ковры еще сильнее.

Бездушный сухарь! Вдова в беде. Жизнь на волоске, ребенка могут отчислить из-за ковров, а он? Чудовище!

Анна судорожно вытиралась одноразовыми платочками. Макияж отпечатывался в полноценный портрет. Начни Анна штамповать лицом чистые листы бумаги, набрался бы добрый десяток оттисков. Водостойкая косметика… Как же! В лучшем случае, она бы сохранилась, если бы на Анну чихнул котенок. И ни одного приличного зеркала во всем цеху? Как вообще эти люди здесь работают? Одно слово: бандиты!

Нет. Анна собиралась домой. Хватит! Идти к Федору в таком виде? Чтобы что? Надеяться, что его разорвет от хохота, и кресло босса освободится само? Или опозориться перед сотрудниками, чтобы они больше никогда не воспринимали ее серьезно?

 – Доволен?! – гневно выпалила Анна, чувствуя потребность сорваться хоть на ком-то.

 – А я-то что? – просипел Химик, снял очки и вытер глаза.

Анна заглянула в сумочку. У опытных матерей в сумках прячется склад, который в случае зомби-апокалипсиса поможет семейству выжить и соблюдать гигиену еще неделю-другую. Но сегодня Анна взяла только вязание и мелочевку для стенгазеты. Рухни мир от страшного вируса, ее дети были бы грязными и голодными, но в шарфах и блестках.

Домой. Только домой. Задрав подбородок, Анна гордо прошла мимо Химика, хлюпая сапогами.

 – Сава, иди к машине… – она оглядела пустую приемную и крепче сжала сумочку. – Сава?!

Химик подоспел следом и теперь тоже недоумевающе смотрел по сторонам. И когда Анна уже решила набрать сыну, из лифта как ни в чем не бывало вышел Молот и, проигнорировав присутствующих, уселся на излюбленное место за стойкой, чтобы воссоединиться со сканвордом.

 – Где мальчики? – Анна требовательно перегнулась через стойку, оставив на сканворде пару мокрых клякс.

 – Откуда я знаю? – Молот недовольно отряхнул свое единственное развлечение. – Я им нянька, что ли?..

 – Ты почему с места ушел?.. – начал Химик и вдруг пристально посмотрел куда-то в дальний угол приемной.

 – Что? – спохватилась Анна, проследив за его взглядом.

Узкая белая дверь с табличкой «охрана» была приоткрыта.

 – Молот, бром тебе в легкие! – Химик сжал челюсти и бросился туда.

 – Да что там такое? – озадаченно спросила Анна у заядлого сканвордиста.

 – Да ничо, так-то, – Молот почесал затылок. – Техника всякая, мониторы казиношные…

 – Мать твою! – выдохнула Анна. – Савелий! Сава!

Она подскочила к каморке, едва не сбив Химика с ног. Но уже некуда было спешить. Васек и Савелий были поглощены просмотром записей с игорных столов. Все пропало! Что теперь Анна могла объяснить сыну? Что его мать по уши влипла в подпольные делишки? Что его отец устроил казино, и теперь все Пачины – члены картеля? Или как там это называется в преступном мире… Господи, стыд-то какой! А Васек! Одно слово дяде Вене – и тот забудет про юношескую влюбленность. Все! Анна пойдет по этапу, зона, Магадан, железные зубы…

  – Да ладно, че, ребята кина не видели? – раздался за спиной Анны голос Молота.

Савелий вздрогнул, резко обернулся и застыл, увидев мать.

 – Ма-а-ам? – вопросительно протянул он. – Ты где намокла-то?

 – Э! – запоздало спохватился Молот. – Тут проводка все-таки! Аппаратура!

Анна уже собралась высказать все, что думает по поводу аппаратуры и методов ее охраны, но Химик, сдернув с ближайшей вешалки черную куртку, молча протянул Анне. Ни слова! Значит, что будет с проводкой и мониторами, волнует всех, а что будет с ней и ее детьми – пустяк, не заслуживающий внимания?! Савелию шестнадцать, а не шесть, история про магию кинематографа не прокатит!

 – Да там в цехе станок барахлит, – Анна накинула куртку и, проигнорировав сдавленный кашель Химика, тронула сына за плечо. – Сав, это из соседнего торгового центра… Ну, у них нехватка помещений, вот, поставили мониторы к нам… Понятия не имею, что у них там творится…

Но лапша соскальзывала с ушей Савелия, даже не зацепившись. Парень заговорщически ухмыльнулся и подмигнул.

 – Мам, ну ладно тебе… Я что, дурак? Да ты не парься, я никому не скажу!

Анна вложила все нерастраченные мечты детства о софитах и камерах в этюд «недоразумение»:

Глава 8

Мария-Антуанетта поднималась на эшафот с меньшим достоинством, чем Анна Леонидовна Пачина спускалась в казино. Она несла себя и свою мокрую, испачканную блузку, прическу, похожую на творческий выплеск не в меру креативного парикмахера, так уверенно, что никто бы догадался, как трясутся поджилки.

В голове вертелись слова Химика: «Выгнать Федора должна ты сама». И теперь, когда кумар эйфории выветрился, Анна никак не могла сформулировать для себя план действий. А без плана она не могла. Импровизация никогда не входила в число ее достоинств.

Анна прошла через зал к барной стойке. На удивление, никто не шарахался в стороны, не кривился и не выкрикивал с места обидные гадости. Видимо, здешняя публика  видывала и не такое. Один только свист. Ну, и пьяный товарищ за стойкой обратил на Анну мутный взгляд и икнул, осмотрев грудь, облепленную мокрой тканью.

 – А косарик за приватный, а?.. – выдал он, криво осклабившись.

Правда, с таким энтузиазмом потянулся к Анне, что едва не нырнул лицом в миску с орешками.

 – Приватный – в соседней сауне, – холодно отрезал подоспевший Химик.

Махнул кому-то, и двое громил выросли из полумрака, чтобы через секунду исчезнуть вместе с излишне любвеобильным клиентом. Молоденькая барменша продолжила протирать стаканы, лениво ворочая во рту жвачку и время от времени надувая пузыри.

 – Люб, сделай Анне что-нибудь… согреться, – велел Химик.

И только тогда Люба на мгновение перестала жевать, чтобы одарить гостью вниманием.

 – Что налить? – барменша поставила чистый стакан и облокотилась на стойку. – Маргарита, Космополитен, Лонг-Айленд…

 – Ты снова здесь? – насмешливый голос Федора заставил Анну вздрогнуть и обернуться. – О, я смотрю Химик уже с тобой поработал…

Анна проигнорировала выпад и взглянула на Любу:

 – Мне как Игорю, пожалуйста.

Очередной розовый пузырь из жвачки не успел лопнуть, а Люба уже лихо подкинула бутылку с Черри Бренди, налила порцию и изящно украсила коктейльной вишенкой.

 – Приятного, – бокал проехался по стойке прямо в руку Анны, словно она оказалась в салуне, а не в казино.

Это был не ликер, а лишнее доказательство тому, что Игорь работал здесь. И не просто работал – управлял всем. Его знали, его вкусы помнили даже спустя год.

Анна пила, не сводя с Федора пристального взгляда. Пусть знает, что теперь напиток босса будут наливать ей. Усмешка на Федином лице завяла, но белый флаг он не выбросил. Нет, теперь Федор откровенно злился.

 – Поговорим? – Анна стукнула пустым бокалом по стойке, чувствуя, как внутри вместе со сладостью разливается решимость.

 – Дамы вперед, – Федор театрально указал рукой на дверь кабинета.

 – А Химик? – Анна с надеждой обернулась.

Впрочем, Федя истолковал вопрос неверно, и успокаивающе похлопал Анну по плечу:

 – Куда ж без него? Но ты не бойся, моя дорогая, я попридержу своего добермана на цепи. Да, амиго? Пощадишь вдовушку?

Лицо «добермана» не выражало ровным счетом ничего. Не лицо – посмертная маска. На долю секунды Анне стало страшно: вдруг Химик передумал? А вдруг даже не собирался становиться на ее сторону? Может, это был просто спектакль, чтобы прощупать ее слабые места и выведать план врага?

Глядя, как Химик одним движением двух пальцев подзывает Молота, Анна нервно сглотнула. Ведь про растворенных людей – шутка, да? Пугалка для непослушных подростков?..

«Тебя не признают главной, если ты сама себя не поставишь, как надо». Видимо, Химик поставил. Что он для этого сделал, так и осталось загадкой, но его слушались с полувзгляда. И Анне стоило поучиться такой выдержке, если она собиралась хотя бы на три дня, но все-таки продержаться в кресле босса.

Выпрямив спину, Анна со всей уверенностью, на которую только была способна после тяжелого дня, направилась в кабинет. Химик шел следом беззвучно, но каким-то непостижимым образом Анна чувствовала его присутствие. Успокаивающе сопел Молот.

Войдя, Федя уселся в кресло с видом почтенного Дона Корлеоне.

 – Ну что, – ухмыльнулся он. – Подпишем куплю-продажу?

Щелкнул дверной замок, Химик и Молот телохранителями встали за спиной Феди. Анна облизнула пересохшие губы и сжала пальцы, чтобы унять дрожь. Ловушка захлопнулась, вот только для кого именно?

 – Да ты присаживайся, в ногах правды нет, – Федор указал ей на стул. – Все, игры кончились?

Анна подошла ближе, положила на стол сумочку и опустилась на краешек стула. Сейчас она со стороны выглядела, как неопытная студентка на вступительном экзамене, и сама это понимала. И все-таки заставила себя раскрыть рот и произнести одно-единственное слово:

 – Нет.

Глава 9

Анну распирало изнутри. Вообще-то она привыкла со всем справляться сама. Игорь был не тот человек, который станет вечером за чашечкой чая выслушивать о том, как у его дражайшей супруги прошел день. Анна пыталась поначалу раз или два присесть мужу на уши, но Игорь так скривился, будто она про месячные решила рассказать, а не про нового тренера по йоге. Теперь-то Анна его понимала: после пребывания в этом проклятом казино все остальные проблемы кажутся параноидальным бредом. Интересно, сколько раз Игоря ставили на счетчик? Сколько раз ему угрожали, пугали, пытались выгнать из собственного бизнеса?.. Неудивительно, что он не справился с управлением. Анна сама каким-то чудом доехала до дома и не снесла ни одного зеркала, паркуясь. Руки не то что тряслись: ходуном ходили.

Справиться с таким состоянием сама Анна не могла. Потечет крыша – и все. А кто будет готовить детей к контрольным и ЕГЭ? Кто заработает им на репетиторов? Иллюзий Анна не питала: еще из Наташкиного Васька стобалльник мог бы получиться. Юных Пачиных пришлось бы тянуть долго – и очень дорого. Но это, разумеется, при том простом условии, что их мать вообще выживет.

Единственный человек, с кем Анна могла хоть немного разделить ношу, жил за соседней дверью. Одна неприятность: за этой же дверью обитал полицейский. Или как теперь надо его называть? Мент? Мусор? Коп? Легавый?.. К черту. Уж с Веней они вдвоем с Наташкой как-нибудь разберутся.

Анна вдавила кнопку звонка, и из квартиры послышалась долгая непрерывная трель. Наташка выглянула на площадку, на ходу затягивая пояс халата.

 – Что, опять заело?.. – озадаченно посмотрев на кнопку, Наташка нахмурилась. – Ань, руку-то убери… Ты чего?

Анна моргнула, опустила руку.

 – Маша у тебя?

 – А где же ей быть? Ма-а-аш! Марусь, мама пришла!

Жмурясь от Наташкиных децибелов, Анна подумала, что ее подруга детства вполне могла бы обойтись и без телефона. Такая экономия бы вышла!

Маша мгновенно материализовалась в дверях, и Анна молча отправила детей в свою квартиру. Только Васек, нервно переминаясь с ноги на ногу, косился то на мать, то на тетю Аню.

 – Мой натворил что-то? – Наташкин взгляд отяжелел. – А? Ты чего стоишь, я не пойму? Опять директорскую почту взломал?

 – Нет-нет, – спешно вмешалась Анна, пока Васек не искупил несуществующие грехи.

 – Тогда что ты тут уши греешь? – возмутилась Наташка и за рукав втащила сына в квартиру. – Дуй к себе! И уроки чтоб сделал.

 – Я сделал…

 – Бегом!

Дождавшись, пока Васек разуется, и хлопнет дверь его комнаты, Наташка, скрестив руки воззрилась на Анну.

 – А Веня дома? – полушепотом спросила та.

 – На дежурстве. Сутки у него. А что стряслось-то… – Наташка придирчиво оглядела подругу и, наткнувшись на пятна крови наметанным взглядом ревнивой супруги, изменилась в лице. – Помер, что ль, кто?! – в ужасе выдохнула она.

 – Нет, – Анна мотнула головой, чувствуя, как напряжение, копившееся весь день, норовит вот-вот вырваться из организма через слезные железы. – Пока нет…

 – Ясно, – Наташка кивнула с видом опытного врача-диагноста. – Пошли.

Едва переставляя ноги, Анна добрела до кухни и уронила непослушное тело на табуретку. Наташка же сунулась в холодильник, поставила на стол запотевшую бутылку водки и два стакана.

 – Не… – вяло засопротивлялась Анна. – Я особо не пью…

 – Как лекарство, – терпеливо пояснила Наташка, разливая.

Да, лекарство Анне было жизненно необходимо. Хотя бы такое.

Водка развязала язык, распахнула внутренние барьеры, а страхи и предосторожности запихнула куда поглубже. И если поначалу Анна собиралась просто пожаловаться на рабочие неприятности, придумать какие-то безопасные формулировки про конкурирующую химчистку, то не прошло и получаса после первого стакана, как Наташка узнала все. В деталях и криминальных подробностях.

 – Зря ты его, конечно, не добила, Федю этого, – Наташка сурово грохнула стаканом об стол, и Анна икнула, не узнавая подругу. – Я б его, гада…

 – Да ты что! – Анна вцепилась Наташке в запястье, будто та прямо в эту секунду замахнулась на Федора топором. – Это ж человек!.. Живой!..

 – Дерьмо, а не человек, – отрезала жрица возмездия и плеснула еще по одной.

 – Слу-у-ушай, – Анна опрокинула новую порцию и печально заглянула на дно стакана. – Может, это?.. Того? Уехать, в смысле?.. Детей взять и…

 – Да ты что?! Зачем?

 – А как я долг отдам?.. – Анна схватилась за голову. – Такие деньги… Это ж… Это ж… до фига просто!

 – У тебя казино! Поняла? Это твой Ягуар или Тигр… Он козел, конечно. Но не дурак же! Стал бы он требовать, если б нельзя было выжать!

Глава 10

Анна шла через парковку к химчистке, окрыленная. В последний раз она чувствовала такой прилив сил, когда придумала тематический классный час для Савелия и выиграла у других мамаш на родительском собрании. Ей уже мерещился успех лучших казино Вегаса, наплыв клиентов и денег. А еще она представляла, как изменится в лице Химик, услышав о ее затее. Вот тут-то он и поймет, что зря недооценивал домохозяйку. Они все поймут. Эти крупье, игроки… Казино нужен был свежий взгляд, новый подход, гениальная идея. Анна несла ее в себе бережно и торжественно, как каравай для молодоженов. И непременно донесла бы, если бы не странное шипение из-за черного джипа.

Она остановилась, чувствуя, как немеют ноги. Все, конец. Это какой-нибудь слезоточивый газ или яд в баллончике… Чем там пользуются спецслужбы? Неужели, все закончится, не начавшись? Игоря не накрыли за столько лет, а она даже первый день не отработала… Полиция? Спецназ? Кто это?.. Анна медленно подняла руки вверх, лихорадочно перебирая объяснения. Господи, что им сказать-то?! Ведь не тот случай, когда можно наплести про «подкинули», «не мое», когда в свидетельстве о собственности открыто значатся фамилия, имя и отчество… А если не полиция?! А если Игорь набрал долгов не только у Барса?!

 – Пс-с-с! – донеслось до нее. – Анна Леонидовна…

 – А? – моргнув, она ошарашено осмотрелась по сторонам.

Ни бандиты, ни полиция не стали бы утруждаться любезностью. Тогда кто?!

 – Анна Леонидовна, я тут!

Анна опустила взгляд, и чуть в обморок не рухнула от облегчения. Из-за капота выглядывал один из крупье. Леша. Тот самый, что вчера приставал к Химику с расспросами про новое начальство. Но чего ради ему прятаться на пустой парковке среди бела дня?

 – Леша, что случилось? – Анна нагнулась и невольно сама перешла на шепот.

 – Он еще не выходил? – парня перекосило от страха.

 – Кто?

 – Мужик такой… Мордатый… Савичев.

 – Какой Савичев?! Откуда не выходил?

 – Да из химчистки же! – Леша пугливо вытянул шею, пытаясь оглядеть парковку, и тут же спрятался снова.

 – Что ты прячешься? – Анна нахмурилась. – Детский сад какой-то! Вставай и объясни все по-человечески! Я чуть инфаркт не схватила!

 – Вы не понимаете… Он убьет меня! Его жена…

Но договорить Леша не успел. С грохотом захлопнулась дверь химчистки, изрыгнув грозного крепко сбитого мужика.

 – Поди сюда, урод! – заорал он, двинувшись к машинам. – Все равно найду!

 – Анна Леонидовна, я вас умоляю… – едва слышно застонал крупье откуда-то из-под машины.

Анне хватило одного свидания с Барсом, чтобы понять, как страшно сейчас было Леше. Она не представляла, что натворил крупье, но его жалобные глаза… Парень так сильно напомнил ей Саву, что мощнейший женский инстинкт, – обогреть и защитить, – затмил доводы разума.

 – Простите, пожалуйста, вы кого-то ищете? – включив невинную домохозяйку, Анна засеменила к мордатому.

 – Парень такой… Смазливый и тощий… В рубашке… – мужик брезгливо сплюнул.

 – А рубашка однотонная была или с рисунком? – Анна хлопнула ресницами.

 – Да белая же! Тут он, далеко не мог убежать!

 – А что натворил? Ограбил, наверное? Или обманул?..

 – Вам-то какая разница? – раздраженно рыкнул мордатый. – Видели или нет?

 – Ах, да, что ж это я! – она виновато улыбнулась. – В белой, говорите? Так он в машину сел и уехал. Так торопился, я еще думаю: неспроста! И вон там лежачий полицейский, так он на полной скорости…

 – Машина какая была?

 – Красненькая, – с готовностью сообщила Анна. – Такая, знаете… Пикап. Нет. Хэтчбек. Нет. Вот путаю все время, у меня еще бывший однокурсник на такой ездил…

 – Марка? Номера?

 – Марку вот не помню. Да я и не запоминаю. У меня сын, знаете, с детства все выучил. Вот с ним по парковке идешь – и он прямо все называет. Форд, мерседес, рено… А ему ведь только четыре года было! Такой мальчик талантливый! Ой, а хотите фотографии посмотреть? – она с энтузиазмом нырнула в сумочку.

 – Нет, – мужик развернулся и направился к серому внедорожнику.

 – Не очень вежливо с вашей стороны, между прочим, – вдогонку крикнула Анна.

Но тот уже завел двигатель и рванул с места. И уже непонятно было: торопится он найти Лешу или хочет побыстрее сбежать от назойливой наседки. Анна отлично знала, как сильно могут бесить мамаши, потому что сама провела не один год у песочницы. И кто бы мог подумать, что опыт окажется полезным!