Жила с семьей я, но подвела
Судьба меня, ведь я одна.
И слышу я, лишь оскорбления.
За волос черный и веснушки,
Что на носу лежали туго.
Ну унеси же меня вьюга.
По крайней мере неслучайной,
Семья это— любовь бескрайняя.
Но у меня наоборот,
Таблетка папу не берет,
Помочь ему никто не смог,
Пометку врач пишет в блокнот.
Спасла на счастье от семьи,
Знакомая маминой сестры.
И стало вновь все хорошо, но..
Страшнее нет же ничего,
Чем просыпаться от того,
Что бьет тебя током в живот,
Мысль о смерти для него.
Ушло одно несчастье?
Придет другое!
Ведь в наказанье кочергой
Придется жить с мыслью дурной,
Что пришла и нет другой.
Не старайся, не пытайся.
Разорвет тебя на части.
Либо в доме огненном, либо внутри подлинно.
А я пыталась, я старалась!
Уже вся я запыхАлась.
Наверное не зря игралась, сердце свое верное.
Отдавая на расстрел, вместе с душою бедной.
Но парень тоже был не промах.
Словно тор достал свой ломот.
Но не стал людей ломать, а душу свою вырывать.
И подводим мы итоги, у сердца отказали ноги.
Теперь для Мауэра это орган.
А не подарок для любви, чтоб говорить: «Бери, Бери!».