Крутое наследство

Глава 1

Давненько мне не приходилось спать так сладко. Беcсонница, заработанная за несколько лет тяжкого труда на ответственной должности, все чаще давала о себе знать. Хотя лет мне было всего ничего, двадцать шесть. Но вот сегодня не знаю, что произошло, однако после вечерней ванны с ароматными маслами и бокала красного вина я уснула, как убитая.

— Дзынь, — истошно завопил лежавший на тумбочке возле кровати сотовый.

Хотелось крепко выругаться, но вместо этого я протянула руку обнаружив на экране двадцать часов двадцать минут, покорно произнесла, — Ало.

Черт с ними, скорее разберусь, скорее снова усну.

Я не сомневалась, что это с работы. Мои подчиненные-программисты, особенно новички, частенько задерживались, порой не в силах разобраться в самом примитивном коде. Поэтому вполне могли вот так позвонить поздним вечером. А мне деваться было некуда, поскольку весь спрос вышестоящего начальства был с меня.

— Свет, ты спишь? — раздался в трубке голос матери.

— Что? — Я немного опешила, так как знала, что мать всегда ложилась в десять и ни минутой позже. — Да, почти. А что? Случилось что-то?

Голос у матери и впрямь был какой-то грустный.

— Да, случилось, — ответила она вяло. — Бабка твоя умерла, не к ночи будь помянута.

— Кто? — Я все еще не могла проснуться до конца. — Какая еще бабка?

Я точно знала, что никаких бабок у меня не было. Вернее, одна имелась когда-то, Мария Львовна, мать матери. Однако она скончалась, когда мне было лет четырнадцать, оставив о себе в памяти вкуснейшие шанежки с черникой. Бабку же по отцу я вообще не знала. Отец, пока был жив, о ней не рассказывал, мать тем более, да и не ездили мы никогда на отцову родину.

— Бабка Варвара, — пояснила мать, чуть закашлявшись. — Она мать твоего отца.

— Да? — недоверчиво переспросила я. Сон потихоньку улетучивался. — А почему я о ней впервые слышу? Я вообще-то всю жизнь считала, что вся родня с отцовской стороны давным-давно умерла.

— Не совсем, — довольно загадочно пояснила мать. — Бабка Варвара умерла только вчера. Есть еще тетка Римма, она сестра твоего отца. Вот она в той деревне и живет, за бабкой присматривала, она мне и сообщила новость. Так поедешь?

— Куда?

— На похороны, — вздохнула мать. — Но если не хочешь, я тебя не упрекну. Понятно, это считай к незнакомому человеку на похороны отправиться. Ты ведь и в самом деле не знала ее.

— Поеду, — неожиданно для себя выпалила я. — Скажи только, ехать куда?

Мать вздохнул еще тяжелее и пошуршав какой-то бумажкой, продиктовала адрес: Холмяченский район, деревня Забубенье, дом Игнатовых.

— Не езди, если не хочешь, — снова зачем-то произнесла мать. — Это довольно далеко, там еще и дороги, может, нормальной нету. Да и зачем тебе это?

— А зачем ты тогда вообще мне позвонила? — проворчала я. — Если не хочешь, чтоб я поехала?

— Ну, все-таки ты бабке не чужая, родная кровь. Сын ее, отец твой, умер, Тетка Римма бездетная. Получается, ты единственная внучка покойной. Вот я и подумала...

Мать подозрительно зашмыгала носом. Она всегда отличалась сентиментальностью, доведя до совершенства это свое свойство просмотром бесчисленных латиноамериканских сериалов.

— Ну ладно, мам, давай, — попрощалась я. — Мне еще собраться надо.

— Как вернешься, позвони мне сразу же, — успела быстро произнести мать перед тем, как я нажала отбой.

Затем я вырубилась. Причем так быстро, что даже как следует обдумать новость не успела.

Проснувшись, я первым делом посмотрела на часы. Было пять утра. Через час мне вставать на работу. Вспомнив о вечернем разговоре, я нехотя вылезла из-под теплого одеяла и пошлепала на кухню делать кофе.

Заварив ароматный напиток, я уселась к столу, рассеянно думая и прихлебывая коричневую, пахнущую корицей жижу. Итак, сегодня на работу я не иду. Потому что я еду на похороны!

Несмотря на то, что цель поездки была печальная, настроение у меня оказалось вполне бодрым. Бабку Варвару я не знала, поэтому ее смерть меня совсем не расстраивала. А как законная причина для прогула и вовсе устраивала.

Не то, что бы свою работу я не любила. Любила, еще как. Была всецело ей предана. Однако, бог мой, как же она порой утомляла. Если уволюсь, никогда больше не стану работать начальницей. Нет уж, лучше быть самым незаметным винтиком в производственном колесе, чем сколь-либо заметной гайкой.

Допив кофе, я отправилась собирать вещи в спальню. Которая одновременно была еще кабинетом, гардеробной и гостиной. Короче, я жила в однушке. Зато кухня была отдельной, что по нынешним временам уже неплохо.

Квартира досталась мне от отца, который скоропостижно скончался девять лет назад, когда мне едва исполнилось семнадцать. К моменту своей смерти отец уже лет пять был с матерью в разводе. Но новой семьи так и не создал, новых детей не нажил.

Умер он довольно нелепо. Пошел прогуляться в торговый центр с приятелем, и пока тот парковал машину, с размаха влетел в стеклянные дверцы центра. Да так влетел, что разбил плохо закрепленное стекло, порезавшись вдоль и поперек острыми осколками. Приехавшая на место происшествия скорая констатировала смерть от потери крови. Приятель отца клялся и божился, что отец был трезв как стеклышко, но ему никто не поверил.

Глава 2.1

Несмотря на то, что добрались мы довольно быстро, к концу пути я уже едва справлялась со сном. Однако сон слетел сразу, как только машина въехала в деревню. Стояла уже почти ночь, но благодаря редким фонарям и луне все же можно было что-то рассмотреть. Я с любопытством вглядывалась в застывшие в снежном плену деревянные избы. Ну и местность. Как будто застряла в средневековье времен Ивана Грозного.

Неудивительно, что меня сюда не возили. Столь мрачной деревушки видеть еще не приходилось. Изб было немного, но все они как на подбор отличались массивностью, добротностью, все имели малюсенькие окошки-бойницы и больше напоминали собой деревянные крепости, чем дома людей. И что тут делать ребенку, даже не представляю.

— Держи, — сунул Максим в руку мою сумку.

Я машинально сжала ее. В некоторых окнах горел свет и это вселяло хоть какую-то надежду на домашний уют и тепло.

— Где дом Игнатовых, знаешь? — отрывисто спросил Кирилл.

— Нет, — призналась я. — А ты знаешь?

Я решила тоже перейти с ним на ты, раз уж он считал это для себя допустимым.

— Я тебя провожу, — произнес Кирилл и взял у меня сумку. — Макс, я сейчас вернусь, доведу девушку до дома. Как, кстати, тебя зовут?

— Света, — ответила я и улыбнулась.

— Я Кирилл, а этот балбес Макс, — махнул рукой парень в сторону садившегося в машину друга.

— Вы тоже здесь будете ночевать, в деревне? — просила я, пока мы продирались сквозь пургу к одному из домов.

— Да, — ответил парень, широко шагая рядом. — Мы в местном клубе базируемся. Хочешь, приходи завтра.

— А вы чем тут занимаетесь? — решила поинтересоваться я. — Охраняете что-то или...?

— Или, — засмеялся Кирилл. — Нет, все проще. Мы местный фольклор собираем. Преданья там разные, былины, сказанья...

— Да? — Я так удивилась, что даже перестала идти.

Эти два мускулистых парня меньше всего ассоциировались с лингвистами-фольклористами.

— Ага, — подтвердил Кирилл. — Поживем тут еще сам не знаю сколько. А ты надолго?

— Только на похороны, — ответила я и поняла, что опять падаю.

Здесь под снегом был точно такой же слой льда, как и в Холмячьем. Кирилл на этот раз подхватил меня не за капюшон, а за талию.

— Падать в моем присутствии входит у тебя в привычку, — прокомментировал он с улыбкой, все еще не разжимая руки.

— Тут просто гололед, — смущенно пробормотала я, втайне весьма довольная таким поворотом событий.

— Ты это, — голос Кирилла стал серьезным. — Осторожней тут. И с гололедом и вообще...

Мы стояли возле высокого крыльца бревенчатой избы, угрюмо смотревшей на нас темными окнами. Кирилл отпустил меня, и теперь мы вместе взирали на высокую старинную избу, сложенную из массивных черных бревен.

— Тетка спит уже, наверное, — сказала я, чтобы что-нибудь сказать.

— Наверное, — согласился Кирилл. — Ничего, разбудишь. Дальше найдешь дорогу или...?

— Или что? — Смущенно засмеялась я. — Или ты внесешь меня внутрь, как принцессу в замок?

— Нет, — поддержал шутку Кирилл. — Я не настолько сильный.

И он ущипнул меня за бок. Даже сквозь толстый пуховик это было ощутимо. И если честно, не особо приятно. Безусловно, у меня имелся лишний вес, однако не настолько критичный. Я отвернулась от Кирилла и направилась прямиком к высокому крыльцу, крытому черными досками.

— Приходи завтра в клуб, — повторил свое приглашение Кирилл, удаляясь в темноту снежной ночи.

Я не стала отвечать, потому что, во-первых, он бы все равно не услышал, уж слишком громко завывала вьюга. А во-вторых, я на него немного обиделась за намек на имеющиеся у меня несколько лишних килограммов.

Все еще презрительно фыркая, я с трудом тащила сумку по ступенькам вверх. Из тяжелого в ней был только ноутбук, но весил баул почему-то как туристический рюкзак, набитый под завязку.

Наконец я достигла черной деревянной двери. Немного отдышалась и постучала. Один раз, другой...

Наконец вдали послышались тяжелые шаги. И вскоре дверь полуотворилась. Из щелочки на меня глядело заспанное лицо немолодой женщины.

— Кто тут? — чуть испуганно произнесла она.

— Тетя Римма, это Света Игнатова, — затараторила я. — Внучка бабушки Варвары, на похороны приехала.

Женщина охнула и принялась отпирать многочисленные запоры. Вскоре она отворила дверь нараспашку и произнесла:

— Ну давай, заходи, коль приехала.

Я немного оторопела от столь неприветливого приглашения войти, но порог тем не менее перешагнула быстро. Больше всего мне сейчас хотелось упасть на кровать и забыться долгим сном в тепле и безопасности. А настроение тетки... меня оно касаться не должно. Возможно, она по жизни такая угрюмая.

Тетка провела меня длинным коридором в большую, чисто вымытую комнату. Помещение напоминало крестьянские избы на старинных фотографиях. Длинные лавки вдоль стен, иконы в углу, коротенькие занавесочки на окнах, пестротканые половики.

Но были и современные штрихи. На тумбе красовался плоский телевизор с довольно большим экраном, имелся домашний телефон, разглядела я также миксер, кофеварку и мультиварку. Напротив икон в другом углу стоял высокий двухкамерный холодильник. Похоже, не так уж они отстали от жизни, эти современные крестьяне.

Тетка молча собирала на стол. Я ее разглядывала, притворяясь, что занята чтением смс в телефоне. Была тетка Римма женщиной высокой, не толстой, статной. Волосы ее были уложены в пучок, а лицо, если бы не было столь неприветливым, вполне могло бы показаться красивым. Правильные черты, высокий лоб, тонкий прямой нос, хорошая кожа... Интересно, сколько ей лет.

Я знала, что Римма — младшая сестра отца, но поскольку никогда с ней не общалась, не знала и ее возраста.

— Пятьдесят два мне, — словно угадала тетка мой немой вопрос. — Ешь давай садись.

Я осторожно присела к столу. Мне было неудобно о от столь сухой встречи, но я решила выяснить причины этого позже. Пока же я с аппетитом накинулась на поданные теткой пирожки с капустой и фаршем и ароматный сладкий чай с травами и медом.

Глава 2.2

И не в силах продолжать, она невидящим взором уставилась на чистый стол.

— Всю ту ночь кричала, выла, орала, — глухо закончила тетка свой рассказ. — А как понятно стало, что умирает и просто так не уйдет, крышу мужики слева у избы разобрали. В то же миг дух и испустила. На том все и кончилось.

Тетка замолчала, потом подняла голову и глянула на меня. Я сидела ни жива не мертва. Зачем мне надо было знать о том, как окончила свои дни бабка? Уж как-нибудь я прожила бы свою жизнь без этой информации.

— А теперь ты явилась, — кашлянула тетка. — Призвала значит, тебя. Единственная ведь ты у старухи по крови.

— Как единственная? А вы? Вы же дочь ей.

— Дочь, да не родная, — грустно улыбнулась тетка. — Я приемная. Мои родители померли, когда я младенцем была, утонули. Так меня Варвара и прибрала себе. Да только бы уж лучше я ребенком сгинула, чем такая жизнь, рядом с вертепом этим.

И единственный раз за весь вечер тетка не совладала с собой. Она сжала кулаки так, что костяшки пальцев побелели, а дышать принялась так тяжело, что я испугалась. Казалось, она сейчас вскочит и примется крушить все вокруг. Но постепенно женщина успокоилась, набожно перекрестилась, стала дышать ровнее и наконец разжала кулаки.

— А что значит, призвала? — Несмело спросила я. — Призвала на похороны?

— Ага, на похороны, — чуть язвительно произнесла тетка. — Если бы. Ты думаешь, похоронишь бабку и уедешь как ни в чем не бывало?

— Ну да, — я была удивлена. — А что не так?

Тетка ничего не сказала, продолжая буравить меня глазами. Потом вдруг встала из-за стола.

— Вот что, иди спи сейчас ложись. Похороны завтра. А после них я тебе все и расскажу.

— Так я сейчас вряд ли усну, — призналась я. — После таких-то новостей. Бабка-ведьма... надо же.

— Иди спать, — повторила, не обращая внимания на мои слова женщина. — Вот сюда.

И она распахнула дверь, ведущую прямо из кухни.

Я встала и прошла туда. За дверью оказалась вполне приличная комнатка с веселыми обоями на стенах, тремя маленькими окошками, беленым потолком и все с теми де домоткаными половиками на крашеном полу. В дальнем углу стояла высокая, заправленная пушистым покрывалом кровать. Несколько подушек по ранжиру выстроились в башню.

— Расстилай и ложись, — приказала мне тетка. — Утро вечера мудренее. Завтра поговорим. На сегодня тебе хватит и того, что узнала.

И не став дожидаться моего отклика, женщина вышла, закрыв за собой дверь. Едва она удалилась, я бросилась снова к двери и открыла ее. Не что чтобы я чего-то сильно боялась, просто вдруг захотелось проверить, не заперла ли она меня здесь. К моему облегчение дверь оказалась незапертой.

Я сняла с кровати пышное покрывало и несколько подушек, оставив только парочку самых тощих. Никогда не любила спать на высоких подушках, под утро после них обычно болела шея. Затем разделась. Почти донага, благо в доме было жарко натоплено.

Я подошла к стоявшему в проеме между окон резному трюмо и уставилась в него. Из чуть покрытого патиной зеркального стекла на меня смотрела невысокая, чуть пухленькая девушка двадцати шести лет от роду. Серо-голубые глаза чуть покраснели от усталости, а русые, с легким медовым оттенком волосы приобрели явно несвежий вид. Мне подумалось, что завтра нужно обязательно сходить в баню или где здесь моются местные жители.

Выключив ночник, висевший почему-то возле трюмо, я прыжком нырнула в пахнувшую лавандой кровать. Закопавшись в одеяла и подушки, я вскоре уснула, забыв обо всем на свете.

Разбудили меня чьи-то рыдания, похожие одновременно и на вой, и на причитание. Были они столь монотонны, протяжны, резки и заунывны, что я сон слетел с меня мигом. Некоторое время я лежала в кровати, прислушиваясь. Вой раздавался из соседнего помещения. Но не из кухни, а того, что был за другой стенкой. Насколько я помнила, там находился длинный коридор, по которому мы вчера с теткой Риммой брели.

Выматерившись, я выбралась из теплой кровати и принялась одеваться. Неужели похороны уже начались? И кто это так мерзко воет? Не иначе местная собака Баскервилей.

Я вышла в кухню, наскоро умылась там в мойке чуть теплой водой и прополоскав рот, выбралась в холодный коридор. Вой стал сильнее. Но никого не было видно. Тетка Римма тоже куда-то подевалась. Однако я была уверена, что воет не она. Вчера она хоть и несла всякую чушь, на кликушу тем не менее точно не походила.

Я пошла вдоль коридора, удаляясь вглубь дома. Наконец в конце увидела обитую железом дверь. Вой доносился именно оттуда. Я открыла дверь и оказалась в сенях. Насколько мне помнится, именно так раньше назывались просторные подсобные помещения, которые не отапливались. Холод здесь стоял собачий, было сумрачно, потому что свет пробивался только из-за нескольких щелей в плохо пригнанных досках стен.

Вой замолк, едва я вошла. Когда глаза привыкли к сумраку, я с ужасом поняла, что посреди сеней стоит на постаменте обитый красной тканью гроб. Крышка его была открыта, и в нем явно кто-то лежал. Несмотря на то, что я знала о том, что в доме находится покойник, я вздрогнула.

— Дай что-нибудь слезы утереть, девушка, — раздался рядом со мной старческий голос.

Я вздрогнула еще раз и уставилась на незаметно подошедшую старушенцию во всем черном. Бабка немигающим взглядом смотрела на меня, утирая кривоватыми ручонками слезы.

— Это вы тут плакали? — дипломатично поинтересовалась я.

— Я, милая, я, — старушонка горестно покачала головой. — Да и как не плакать, подруга ведь ушла, Варварушка моя ненаглядная!

И старушка, не в силах сдерживать горе, бросилась на грудь покойнице, орошая ее слезами. Потом она протяжно завыла так, что кровь у меня окончательно свернулась в жилах.

— Что вам принести? — попятилась я. — Воды может? Полотенце? Стул?

— Чего-нибудь да дай, — оторвала старушонка голову от груди покойницы. — Чего не жалко, платок хотя бы.

Я побежала обратно в свою комнату. В сенях за десять минут я жутко продрогла и решила перед тем как идти второй раз, одеться получше. Я накинула пуховик, водрузив капюшон на голову, а ноги сунула в зимние ботинки. Затем пошла в сени к старушке. В руках я держала упаковку влажных салфеток.

Глава 3.1

С этими словами тетка быстренько выскочила из-за стола, как будто боясь моих дальнейших расспросов. Но перед тем, как исчезнуть в коридоре, она еще раз напомнила мне о необходимости держаться подальше бабкиных подруг.

Я в полном недоумении осталась сидеть за кухонным столом, вертя в руках уже допитую чашку. Мысль о том, что я могу застрять здесь надолго, повергала меня в ужас. Что мне здесь делать? Чем заниматься? Тетка Римма не слишком приветлива, хоть и не злая, вроде. Но жить в деревне? А моя работа? А мама? А городская жизнь с ее магазинами, кинотеатрами и парками? Ну уж нет, пусть тетка не рассчитывает, что я могу здесь задержаться.

Я с грохотом поставила чашку на стол.

— Буяним потихоньку? — раздался знакомый приятный мужской голос.

Я стремительно обернулась.

Возле двери стоял Кирилл. Он прислонился к дверному косяку и был красив, как бог. Черные волосы рассыпались по плечам, слегка завиваясь. Приятного темно-желтого оттенка пуховик во всей красе демонстрировал мужскую стать, а темно-синие джинсы шикарно обтягивали длинные ноги. Светло-зеленые глаза смотрели немного встревоженно.

Я смутилась. Он ведь наверняка заметил, что я так его разглядываю.

— Садись, коль пришел, — как можно более небрежно махнула я рукой в сторону стула, освобожденного теткой Риммой.

Кирилл не заставил себя упрашивать и спустя пару секунд уже восседал напротив, беззастенчиво меня разглядывая. Я смутилась еще больше. Его взгляд скользнул по моим волосам, лицу, опустился ниже. Задержался на груди, потом заискрился веселыми огоньками. Что его так рассмешило, я понять не могла, но постаралась принять как можно более серьезный вид.

— Что-то не так?

— А? — он поднял искрящиеся весельем глаза. — Не обращай внимания, все нормально.

— Ты пришел просто так или с какой-то целью?

— С целью, — его голос вновь стал серьезным. — Света, мы с Максом тут все обговорили и считаем, что тебе немедленно надо выезжать отсюда.

— Да? — я растерялась. — Но ведь похороны еще не состоялись.

— Потом может быть поздно, — серьезно заметил Кирилл, стараясь не смотреть на меня. — Поехали сейчас. Собирайся.

— Но я не могу, — запротестовала я. — Специально ведь приехала на похороны. Неужели вот так все бросить и не попрощавшись с бабкой, уехать?

— Так попрощайся сейчас, — Кирилл был неумолим. — Пойдем сейчас вместе, где там она лежит, скажи ей пока, помаши ручкой и поедем.

— Почем вы все так странно себя ведете? — я встала и нервно принялась мерить шагами кухню. — Тетка тоже несет какую-то дичь...

— Что она говорит? — Кирилл смотрел на меня, но его глаза больше не искрились смешливыми огоньками.

— Ну, будто бабка моя ведьмой была, что мне отсюда не уехать, что какая-то Сила меня сюда типа привела и больше не отпустит, — я заметила, что голос мой звучит как-то жалко. — Еще подругу бабкину гоняет, не разрешает с ней даже разговаривать... Что здесь происходит?

Кирилл молча смотрел на меня, явно о чем-то сосредоточенно думая.

— Сядь, — наконец произнес он. — Эту информацию лучше воспринимать сидя.

Я послушно уселась. Я была готова даже встать на голову, если эта поза будет способствовать раскрытию местных тайн, от которых я изрядно устала. Да и напугалась, честно говоря.

— То, что старая Варвара ведьмой была, правда, — начал Кирилл свой рассказ. — Много дел нехороших мутила, но и добрых тоже не чуралась. В общем, сказать, что она черное зло, я точно не могу.

Мне стало чуть легче. А то тетка выставила бабку каким-то исчадием ада, не меньше.

— И что? — поторопила я замолчавшего парня. — Ну, была бабка ведьмой, ладно, эти деревенские суеверия меня не касаются. Но почему ты торопишь меня уехать срочно? В чем причина?

— Есть мнение, если ты останешься на похороны, тебе придется принять наследство.

— Какое?

— Бабкино, — вздохнул Кирилл тяжело. — Ну то есть ты тоже станешь ведьмой.

— Да? — я почувствовала, как мои брови устремляются куда-то вверх. — И как же это, интересно, произойдет? И кто, самое главное, заставит?

— Да к примеру, та же бабка Люся.

— Ой, посмотрю я на это зрелище, — не сдавалась я. — Как она меня заставлять будет. Неужто заклинания читать начнет?

— И заклинания, и жертвоприношения, — серьезно кивнул Кирилл — любые способы хороши, только бы молодую ведьму-наследницу из рук не выпускать.

— А молодая ведьма, - это значит я. — рРзвеселилась я и дурашливо протянула вперед руки:

— У-у-у, спасайся кто может, сейчас превращу тебя в камень!

Но Кирилл почему-то не смеялся. Подперев рукой голову, он грустно смотрел на меня прозрачными зелеными глазами.

— Света, — прокашлявшись, проговорил он. — Тут на самом деле странные дела творятся. Я не хочу тебя пугать, но, если ты останешься, покоя не жди. Да и вообще жизнь твоя окажется под угрозой. Я не шучу.

И я ему почему-то поверила. Силы сопротивляться у меня иссякли.

— Ладно, — сдалась я наконец. — Уезжаю, уговорил. Там только моя машина... Мы же сможем ее вытащить?

— Я трос возьму, —вскочил из-за стола обрадованный моим решением Кирилл. Поверь, твой отъезд - наилучший выбор для тебя же самой. Хотя для нас, например, это плохо. Мы, исследователи, можно сказать, жертву приносим… Все, чтоб не передумать, я побежал машину греть, собирайся и подходи ко клубу. Только давай быстро.

И бросив прощальный взгляд на мою грудь, улыбнувшись отчего-то и хлопнув дверью, он убежал.

Я отворила дверь, ведущую в мою спальню и приблизилась к трюмо. И заметила нечто странное. Подойдя еще ближе, мне стало понятно, почему Кирилл так пялился на мю грудь, силясь скрыть смех. Я-то думала, он восхищен моим бюстом. Но нет. Он просто скрывал ржание, потому что утром впопыхах под завывания бабы Люси я забыла пристегнуть одну лямку бюстгальтера. И обтягивающая тонкая белая водолазка вовсе не скрывала данного факта. Одна грудь оказалась зафиксирована чашечкой, вторая же неудержимо свалилась вниз.

Глава 3.2

Я пришла в себя, обнаружив, что лежу прямо возле гроба. Вспомнив, что произошло, я с диким воплем вылетела из сеней и наткнулась в коридоре на тетку Римму.

— Ты чего голосишь? — строго спросила женщина, — Что случилось?

— Там! Там! — я указала пальцем на сени. — Там бабка, она живая, она говорит!

Не проронив больше ни слова и не обращая внимания на застывшую в изумлении женщину, я схватила в спальне сумки, после чего пулей вылетела из дома.

Ноги моей здесь больше не будет. Такого страха я не испытывала никогда в жизни. Наверное, я уже вся седая... Мысли мои беспорядочно метались, пока я, всхлипывая и бормоча себе под нос, бежала по улице в поисках клуба.

К счастью, обнаружить нужный дом оказалось легко. Потому что рядом с ним стоял уже знакомый внедорожник. А рядом с машиной хлопотал Максим, что-то там с умным видом проверяя.

Кирилл же стоял в стороне. Не один. Рядом с ним я увидела девушку. Гибкая, как тростинка, красавица в облегающей черной курточке обворожительно хлопала ресницами, внимая каждому слову Кирилла. Вот бывают на свете такие девушки, глядя на которых мужчины сворачивают голову. И способны ради них на безумства.

Я, к сожалению, к таким особям не относилась, поэтому сочла за благо прошмыгнуть в машину как можно боле незаметнее. Меня разбирала досада, ведь я уже в мечтах нафантазировала бог знает что. А Кирилл, оказывается, и не один вовсе... Вот какая у него краля. А меня с одной отвисшей грудью он, наверное, только со смехом и вспоминает… Вздохнув, я кивнула Максиму и попыталась забраться в машину на заднее сиденье.

— Что с тобой? — спросил Кирилл, все-таки меня заметив. — На тебе лица нет. Случилось что-то?

Девица, стоявшая рядом с ним, умолкла и тоже уставилась на меня большими серыми, как осенние озера, глазами.

— Все нормально, — махнула я небрежно рукой и попыталась улыбнуться. Улыбка, однако, выглядела жалко. — Я готова. Можно ехать.

— Сейчас едем, — отозвался Кирилл. — Вот познакомься, это Альбина. Она с нами в команде.

Он подвел девицу ко мне, придерживая ее за спину рукой. Та жеманно поджала губки и протянула мне руку:

— Вы и есть та самая внучка Игнатовых? — поинтересовалась она довольно приветливо.

— Да, — буркнула я, пожимая протянутую узкую ладошку. — Только почему та самая? Ах, да, наследница же, точно, ведьмина...

Зловеще захохотав, я уместилась на заднем сиденье. Парни недоуменно переглянулись. Альбина пожала плечами и уселась рядом со мной. Максим сел за руль, Кирилл с ним рядом.

Наконец-то я покидаю эту чертову деревушку, эту чертову бабку, которая чуть не довела меня до сердечного приступа. И ведь расскажешь кому, не поверят. Я сжалась в углу и принялась смотреть на однообразный лесной пейзаж. Скоро должна была показаться и моя застрявшая машинка.

— Аля, а как ты относишься к азартным играм? — завел светскую беседу Максим.

Красотка изящно повела плечиком:

— Отрицательно. К счастью, у меня хватает силы воли, чтобы не иметь зависимостей.

— Да, ты молодец, — обернулся к ней Максим, и его карие глаза восхищенно загорелись. Рот парня озаряла глуповатая, но весьма обаятельная, широкая улыбка.

Мне все стало ясно. Макс влюблен в Альбину. А та неравнодушна к Кириллу. А вот Кирилл… К кому неравнодушен он? Но ответа на это вопрос я не получила, потому что Кирилл не принимал участия в разговоре, внимательно глядя прямо перед собой.

— Ох ты черт! — Максим резко вывернул руль.

Это было настолько неожиданно, что я не удержалась и всем своим весом навалилась на хрупкую Альбину, вдавив ее в сиденье.

— Что случилось? — Выкрикнула я, когда наконец смогла слезть с почти расплюснутой бедной девушки.

— Чертов лось, — крикнул Максим. — Вылезайте!

Машину занесло, лось успел убежать, и теперь мы оказались в покрытом снегом поле. Впереди метрах в ста я заметила сугроб, догадавшись что именно это и есть моя машина.

Дверца машины отворилась, и наружу меня стремительно выволокла протянутая рука Кирилла. Затем он протянул руку еще раз и таким же образом вытащил из чрева внедорожника дрожащую Альбину. Девушка недовольно смотрела на меня, поправляя смятые волосы. Должно быть, нехило ей досталось. Отчего то эта мысль доставила мне удовольствие, и я передумала извиняться перед Альбиной, как хотела изначально.

— Вес не думала сбросить? — кольнула меня красотка колючим взглядом.

— Нет, — беззаботно отозвалась я. — Мне и так хорошо. А кому не нравится, его проблемы.

Кирилл усмехнулся, потом подошел к Максу. Вместе они принялись шуровать в кишках машины, пытаясь привести ее в чувство.

Краем газа я заметила на опушке леса какое-то движение. Черные точки, похожие на хорьков, стремительно двигались в нашу сторону.

— Что там? — завопила я, вытягивая вперед руку и указывая на точки.

Кирилл и Макс оторвались от машины, посмотрели на меня и в один голос закричали:

— Обратно в машину, быстро!

Мы не заставили себя долго упрашивать, и спустя пару секунд уже забаррикадировались с Альбиной внутри авто.

Я изо всех сил вглядывалась вперед, туда, где снаружи остались парни. Но окна машины были настолько проморожены, что разглядеть было ничего нельзя. Тем более что ребята отошли от очищенного лобового стекла. Тогда я начала вслушиваться.

И первые несколько минут было тихо. А потом началось. Беспорядочная пальба, звуки металла, крики, маты, дикий визг...

Я в ужасе уставилась на Альбину. Та вжалась в угол сиденья и насупившись, смотрела перед собой. Губы ее шевелились, словно отчитывая молитву.

— Ты слышишь? — нервно схватила я ее за рукав. — Что там, как думаешь?

— Выйди да посмотри, — тоже довольно нервно отозвалась она, бросив на меня негодующий взгляд.

Подумаешь, цаца. Смотрит так, будто я ее от важных дел оторвала.

Я решительно открыла дверцу машины и вывалилась наружу. Там шла бойня. Кирилл и Макс, облепленные ужасными созданиями, похожими на хищных зверьков, сражались не на жизнь, а на смерть. Я прикрыла рот рукой, чтобы не завизжать, уставившись на происходящее.

Глава 4.1

От ужаса у меня перехватило дыхание. Тетка! Да я же только что ее видела, живую и невредимую!

Ни слова ни говоря, уселась в машину и завела мотор. Спустя пару секунд я уже мчалась обратно по направлению в Забубенье. В зеркало заднего вида я заметила, как за мной движется внедорожник, а сбоку несется снежный вихрь, в котором спрятался снегоход с камуфляжным мужичком.

Ужас и негодование сковали меня. В том, что мужик сказал правду, у меня сомнения не было. Такими вещами не шутят. Но как же это произошло? Что могло случиться с теткой Риммой, едва я покинула деревню?

По щекам моим потекли непрошеные слезы. Хоть я совсем не знала тетку и как выяснилось, она мне было неродная, но все же... Все же, я чувствовала, что эта женщина по-своему хотела мне добра. А вот теперь одним человеком на земле, желающим мне добра, меньше. И как я теперь справлюсь с похоронами сразу двоих?

Пока я мчалась в сторону деревни, мысли в голове плясали совсем невеселые. Почему-то мне вдруг показалось, что придется и впрямь задержаться в Забубенье несколько дольше, чем я планировала. И одними похоронами дело не кончится...

Кирилл, Максим, Альбина... Эта троица тоже проносилась по нейронам моего мозга, оставляя тут и там следы. Вот Максим влюблено смотри на Альбину, та точно так же на Кирилла, вот Альбина, пытаясь «оживить» Кирилла, целует его...

Я вспоминала свою неудавшуюся личную жизнь. К двадцати шести годам любовного опыта у меня можно сказать и не было. Если не считать парочку неудачных, ничем не закончившихся романов несколько лет назад. К настоящему времени я уже больше двух лет была совсем одна и вовсе не собиралась ни с кем встречаться. Да ни с кем и не хотелось. Ну не было на моем горизонте вызывающих хоть мало-мальский трепет парней.

И вот он мне наконец встретился, такой парень. Да где! В богом забытой деревушке. Но возле него уже крутится настолько привлекательная дамочка, что шансов у меня нет и быть не может! С досады я так газанула, что заскочила в деревню, перепугав по дороге двух бредущих неспешно женщин. Тетки, шарахнувшись от машины, попадали в сугробы. И, вылезая возле дома, я даже через двести метров слышала их ругань.

Возле моего дома стоял полицейский уазик.

Я взлетела вверх по высокой лестнице и распахнула верь. В коридоре столпились несколько человек. При виде меня все они подняли головы, оторвав их от лежавшего на полу тела. Тетка Римма!

Я бросилась к уже остывающей женщине. Тетка лежала с открытыми глазами, глядящими прямо в потолок. На лице у не застыла гримаса ужаса. Ноги и руки ее были согнуты настолько неестественной, что сомнений не оставалось: смерть ее не была обычной.

— Вы кто, девушка? — поинтересовался средних лет мужчина с усами, одетый в мешковатую полицейскую форму.

— Я Светлана Игнатова, — произнесла я поспешно. — Племянница ее.

Дрожащей рукой я указала на лежавшую на полу беднягу.

— Пройдемте со мной, — строго произнес полицейский, легонько подталкивая меня в спину по направлению к кухне.

Я молча последовала за ним. В кухне страж порядка расположился за столом, указав мне жестом приземлиться рядом. Затем достал из портфеля лист бумаги, ручку и посмотрел на меня:

— Так, имя, фамилия, отчество...

Спустя полчаса после того, как я ответила на все заданные полицейским вопросы, в голове моей осталась только пустота. Служитель закона, которого звали Сергей Юрьевич, умудрился выпытать у меня все подробности не только родственных отношений с Игнатовыми, но и личной жизни.

Полисмен ушел, аккуратно спрятав листок в портфель, а я осталась сидеть на кухне, понимая, что осталась в этом доме совсем одна. Не считая парочки покойниц.

Мне пришла в голову мысль позвонить матери. Если я приглашу ее сюда, то она точно поможет мне справиться со всеми навалившимися проблемами. Все же у нее побольше опыта, она знает, как хоронить, заказывать поминки и все такое... Я уже потянулась было к телефону, но тут же одернула руку. Если я сообщу о смерти тетки матери, то, пожалуй, наживу себе не помощь, а только еще больше проблем. Мать наверняка первые пару суток будет только реветь и стенать, причитая, а все вопросы придется все равно решать мне самой.

Я так и не набрала номер.

Затем вдруг подорвалась резко на стуле.

— Сергей Игоревич! Сергей Игоревич, — выбежала я в коридор. — А от чего она...?

Тут я увидела, что парочка мужиков заворачивают тело тетки в полиэтилен.

— А куда вы ее? — растерянно спросила я.

— На вскрытие, — меланхолично ответил один из мужичков, довольно пожилой. — Привезем, как будет установлена причина смерти.

— А, — немного успокоилась я. — Значит, пока причина не ясна?

— Нет, конечно, — фыркнул мужичок помоложе. — Вы что, не видите что ли? Сломаны руки, ноги в нескольких местах, глаза на лоб вылезли, от чего это может быть интересно, а? Сейчас с ходу угадаю.

Произнес это все он с издевкой, уже проходя мимо меня, после чего немного нахально подмигнул. Я не нашлась что ответить, молча смотря, как тело тетки уносят из дома.

Выйдя на крыльцо, я поняла, что, судя по исчезнувшему полицейскому уазику, Сергей Юрьевич уже испарился. Вместо полиции внизу стояла буханка, в которую пара мужиков сейчас засовывали труп моей тетушки. Неподалеку я приметила знакомый внедорожник. Кирилл!

Глава 4.2

Я так и подпрыгнула на сиденье.

— Как это? А если я не хочу никакой Силы?

— Хочешь ты или нет, думаю, это уже не имеет значения, — как-то глухо и нехотя ответил Кирилл. — Сила тебя уже привела. Ты уже здесь. И она же тебя остановила на выезде, наслав лося и этих тварей зубастых. Часть Силы в тебе уже, возможно, присутствует. Вот как ты лихо гоблецов отогнала.

— Что?

Я вспомнила схватку с мерзкими тварями на дороге. Я их отогнала? То есть действительно сработало услышанное в фантастическом фильме заклинание?

— Ну это просто смешно, — заявила я. — Я их не отгоняла, они сами убрались почему-то.

— А как они выглядят, можешь описать? — вдруг подозрительно внимательно посмотрел на меня Кирилл.

Я почуяла в вопросе какой-то подвох, но тем не менее принялась рассказывать.

— Мерзкие такие, мелкие, серые, страшные, зубастые, кровь из пастей льется. — я содрогнулась, вспоминая отвратительных уродцев.

Кирилл внимательно дослушал меня и невесело усмехнулся.

— А что, если я тебе скажу, что ты первая, кто их описал, — произнес он, глядя на меня в упор.

Хорошо, что я в этот момент сидела, иначе непременно бы шмякнулась наземь.

— Что ты хочешь сказать? Я что, одна их вижу?

— Ну, может не одна, — протянул Кирилл. — Но пока мы других таких не знаем.

— А ты, Макс, Альбина, вы что, их не видите? — мой голос стал быстро переходить на ультразвук.

— Успокойся, — опять прижал мои руки своими Кирилл. — Да, мы их не видим. Только ощущаем. Но поверь, ощущения эти совершенно реальны. Как будто стая крыс рвет тебя на части.

— Так примерно оно все и выглядит, — кивнула я, пытаясь собраться. — Именно как стая крыс. То есть они могут вот так напасть на обычных людей? И тогда человека обнаружат просто загрызенным кем-то, непонятным?

— Нет, — отрицательно покачал головой Кирилл. — Сами они не нападают на людей. На обычных людей. Их может только кто-то направить. Кто-то более могущественный, чем они. Сила действует чужими руками.

— Чьими? — тупо спросила я.

— Мы не знаем. Собственно, именно для этого мы здесь и находимся. Надо узнать, кто приводит в наш мир гоблецов и прочих тварей.

— Прочих? Есть еще кто-то?

— Ага, — махнул рукой Кирилл. — Мы не знаем глубины всей аномалии.

— А местные? На них не нападают?

— По слухам, твоя бабка покойная была на страже баланса между светлыми силами и темным. И пока она жила, это баланс сохранялся. Черные маги не трогали людей. А светлые не слишком-то стремились уничтожит нечисть. Но теперь, когда Варвара умерла, все нарушилось. Похоже, тебе и впрямь придется принять наследство.

Я съежилась в комок и замолчала. Он за кого меня тут принимает? За героиню? Но я вовсе не горю желанием защищать мир, я просто хочу вести обычную жизнь.

Видимо, Кирилл понял по выражению моего лица, что ответ будет отрицательным и вбил последний гвоздь в свою аргументацию.

— Твою тетку, Римму, убила именно она.

— Кто? — испуганно спросила я. — Сила?

— Нечисть, — кратко ответил Кирилл, тяжело вздыхая. — Существо, вроде гоблеца, но другое. Если бы Варвара была жива, подобного бы не случилось. Или если бы наследница взяла Силу в свои руки и начала устанавливать новый баланс.

— То есть ты хочешь сказать, что я виновата в смерти тетки? — взвилась я.

— Нет, конечно, — сжал он успокаивающе мои плечи. — Ты ведь еще ничего толком не знала. Эх, надо было раньше рассказать тебе, да только не думал, что так все обернется. Я наоборот хотел, чтобы ты уехала, потому что здесь опасно для тебя. А теперь, похоже, деваться некуда. Дальнейшие смерти необходимо предотвратить.

Он замолчал, отвернулся к окну, уставившись в серое зимнее небо.

— А как мне принять ее, Силу эту? — тихо спросила я после трехминутного молчания.

Кирилл повернулся в мою сторону и внимательно посмотрел в глаза.

— Уверена? Обратной дороги не будет.

Я зажмурилась и кивнула.

— Тогда вот что, хорони бабку и тетку, мы тебе поможем. А как с похоронами будет покончено, тогда времени терять нельзя. Отвезем тебя кое-куда, познакомим кое с кем, он поможет.

— Ладно, — пробормотала я, чуть успокоенная.

Если мне помогут, то может, дело не столь опасное. Да и Кирилл будет рядом опять же. Так приятно быть с ним в одной команде, чувствовать его близость и объятия. Ради этого, пожалуй, не грех и ведьмой стать. Но самое главное, и я сжала челюсти, я должна отомстить за страшную смерть ни в чем не повинной тетки.

Я еще раз похвалила себя за то, что не позвонила матери. Что было бы, приедь она сейчас сюда? Как бы я объяснила ей это все? Я и сама для себя не могла пока все объяснить. Как, оказывается, опасно в глухой деревушке Забубенье. Я содрогнулась при мысли, что мою мать могли бы убить так же как тетку. Нет, этого нельзя допустить. Я решила отправить матери смс, что задержусь в деревне до девятого дня поминок, чтобы она, чего доброго, не примчалась сюда выяснять, куда подевалась ее дочурка.

Глава 5.1

— Э-э, — замялась я, не зная, что ответить. — Ну, так говорят. Но я в этом вовсе не уверена.

Валериан Иванович не сводил с меня проницательного взгляда. И мне казалось, что взгляд этот просвечивает меня, как рентгеном. Внезапно глаза мужчины под очками засияли теплым светом, он выскочил из-за стола, бросился ко мне и протянул руку.

— Очень, очень рад, Светлана, — закивал он своей большой головой так приветливо, что я даже растерялась. — Очень рад, что вы остались и страшно рад видеть вас в наших рядах. Помощь потомственной ведьмы нам ох как пригодится.

Я растерянно посмотрела на Кирилла. Тот кашлянул. Валериан Иванович моментально обернулся в его сторону и немного смущенно отошел от меня.

— Ах, да, что ж это я, — сконфуженно пробормотал усач, вытирая огромным носовым платком запотевшие стекла очков. — Набросился на девушку, которая даже не в курсе...

Он не закончил свою фразу, метнувшись назад к столу. Принялся рыться на нем, разметая во все стороны бумаги, свитки и книги. Мы с парнями во все глаза глядели на это представление. Я с недоумением. А Кирилл с Максимом — с плохо скрываемым весельем на лицах. Должно быть подобная импульсивность Валериана была им не в новинку.

— О, нашел, — ликующе провозгласил мужчина и вытащил из вороха бумаг какую-то невзрачную книжонку серого цвета. — Сейчас мы посмотрим, как вас привести на путь.

И смешно шевеля губами как ребенок, он принялся зачитывать в книжонке нужные места.

Я вопросительно посмотрела на Кирилла. Меня волновал вопрос насчет пути. Какой путь? Путь магии?

Но Кирилл в ответ лишь пожал плечами. Сидел он метрах в трех о меня по диагонали, поэтому разговаривать было крайне неудобно.

Тем временем я размышляла о жене Валериана. Отчего-то эта тощая, мрачного вида женщина мне категорически не понравилась. Было в ней что-то отталкивающее. Интересно, как Валериан с ней уживается? Более неподходящих друг другу супругов я не встречала. Она — чопорная, неприветливая и он — весь лучащийся добротой и пионерским рвением помогать.

— Валериан, забери его, — дверь кабинета снова открылась.

Клавдия вошла внутрь, держа на руках толстопузого малыша в памперсе. Муженек, занятый своими делами, не обратил на вошедшую никакого внимания. Та, быстро поняв, что на супруга рассчитывать бесполезно, моментально сориентировалась и окинула нас троих хищным взглядом.

— Ну тогда вы, девушка, подержите, — произнесла не очень молодая мать, и в тот же миг у меня на руках оказался улыбающийся и пускающий слюни увесистый младенец.

Не успела я открыть рот, как шустрая Клавдия уже закрывала дверь. На прощание она просунула свой длинный нос в щелочку и проворковала скрипучим голосом:

— Я на рынок, отлучусь на полчаса, не больше. Присмотрите за Гаврюшей.

И была такова.

Из шока меня выдернул веселый смех Кирилла. Вторил ему Макс. Ребята покатывались со смеху, глядя на выражение моего лица. Маленький Гаврюша уже успел обслюнявить мне подбородок и теперь тянулся губами к волосам, чтобы зажевать и их.

Его отец, пребывая мыслями в райских магических кущах, ничего не замечал.

— Тебе идет, — лопаясь от смеха, простонал Максим. — Прямо как мадонна с жирным младенцем. Да он даже немного похож на тебя…

И вместе с Кириллом они еще громче покатились от смеха.

Мне стало совсем не до смеха. Что имел в виду Макс? Что этот толстый носитель памперса похож на меня? Уж не намекает ли наглец, что я такая же жирная?

От негодования у меня перехватило дыхание. А ведь Кирилл тоже смеялся над этой шуткой.

Едва я открыла рот, чтобы съязвить что-нибудь в ответ, как Валериан наконец поднял глаза от своей книжонки. Он ошалело захлопал рыжими ресницами, увидев сидевшего у меня на руках Гаврюшу. Потом мигом подскочил.

— Ах ты мой сладкий, — заворковал он, протягивая мне книгу и беря младенца. — Пришел навестить папочку, надеюсь, ты не отгрыз тете ухо?

Беспрестанно бормоча, он удалился с сыном за свой письменный стол. Я вздохнула с облегчением. Что ж, потери не так уж велики. Подбородок я уже вытерла влажной салфеткой, а волос Гаврюша съел не слишком много. Хорошо, что мать не забыла натянуть на него памперс, а то боюсь, мой ущерб мог быть куда больше.

Однако, от Валериана Ивановича такой прыти не ожидаешь при первой встрече. Надо же, заделать под шестьдесят младенца! Про его остроносую жену я вообще молчу. Не могла себя представить без душевной боли, что кто-то в своем уме захочет заняться с ней любовью.

— Ну как, прочитали? — прервал мои размышления об его семействе счастливый папаша.

Он восседал за столом, безмятежно поигрывая с младенцем.

— Нет, не успела, — смущенно пробормотала я, поскорее открывая книжку.

Она была испещрена каллиграфическим шрифтом, похожим на рукописный. Чернила были полувыцветшие, темно-красные. Вишневым соком писали что-ли, думала я, листая страницы.

Спустя пару секунд я поняла, что ничего не разберу в этом витиеватом почерке. Зато могу по крайней мере полюбоваться на картинки. Их было немного, но они были понятны без слов.

Глава 5.2

Но тут мой взгляд упал на стоявшего рядом серьезного Кирилла, переставшего скалить зубы Макса, Гаврюшу, тянувшего в рот какое-то перо... Придется все-таки сказать на работе, что я села на больничный.

Когда мы приехали домой в Забубенье, я уже ощущала жуткий голод. Ребята по дороге предлагали перекусить в уже знакомой столовой, но вспомнив неприветливую Марусю, я отказалась.

Дома я поджарила яичницу, заварила шиповник и уселась поглощать скромный обед в одиночестве. Кирилл остался в клубе с Максом, сказав, что вернется в дом Игнатовых вечером.

Сейчас, когда ни одного покойника на территории дома не осталось, мне было куда проще находиться здесь одной. Поэтому я ничего не имела против посещения Кириллом его друзей. Вот только наличие там Альбины меня смущало.

Я вяло поковыряла яичницы. Только чтобы отменный аппетит, а вот надо же. Стоило вспомнить Альбину, как есть совершенно перехотелось.

Ну ничего, зато пока есть время, можно заняться поиском той таинственной Книги, о которой говорила покойная бабка Варвара. Я все еще не до конца верила, что это было наяву, но чем черт не шутит. А вдруг? И если найденная книга поможет мне хоть как-то поискать ее стоило.

Вдруг острый приступ страха пронзил меня. Отдышавшись и списав все на паническую атаку, я продолжила свой нехитрый обед. Однако, спустя несколько минут опят предалась невеселым размышлениям. Мне казалось, что в самом воздухе ощущалось что-то такое... Как будто все затихло перед грозой. И я отчаянно боялась, что следующий удар придется на кого-то дорогого мне. Тетка Римма пострадала первой, поэтому я не должна допустить, чтобы умер кто-то еще.

Я решительно двинулась к комнате, где раньше жила бабка. Находилась ее каморка в самом дальнем конце коридора, напротив сеней. Дверь, обитая листовым железом, была закрыта снаружи на мощный крюк. Хоть замка амбарного не было, и на том спасибо.

Так, ворча себе под нос, я не без труда приподняла вверх тяжеленный тугой крючок. Да уж, заперла комнатушка бабки на славу. К счастью, я была не дохлая кисейная барыня вроде Ангелины и вполне могла где надо, приложить физическую силу.

Со скрипом отворилась дверь. Внутри было темно и пыльно. Сообразив, что окна зашторены и потом такая тьма, я кинулась их открывать. И правда, когда беленькие занавесочки сдвинулись, стало намного светлее.

Я огляделась. Железная кровать с шариками на концах, высокая гора подушек на деревенский манер, стол-бюро для письма с придвинутым к нему простым стулом... Книг никаких было не видно, хотя книжные полки красовались в нескольких местах. И лаже на прикроватной тумбочке я разглядела менее пыльное прямоугольное пятно, поняв, что здесь наверняка лежала кипа книг. Куда же дела их тетка?

Я заглянула под кровать, в ящики бюро, даже в платяном шкафу порылась. Но там, среди пыльных старомодных нарядов ничего интересного не оказалось. И никаких таинственных сундуков и прочей подобной сказочной мебели в комнате бабки я тоже не обнаружила.

Пришлось, несолоно хлебавши, покидать комнату. В дверях я наткнулась на Кирилла, от испуга чуть не выронив ручной фонарик.

— Ох, напугал! — непроизвольно схватилась я за сердце. — Предупреждать надо.

— Так я же не знал, что ты здесь, — принялся оправдывать парень. — Гляжу, дверь отворена, пошел посмотреть, а то мало ли что...

— Ничего там нет, — с досадой сказала я. — Хотела Книгу ту поискать, все перерыла, нет ничего. Вообще ни одной книги нет. Думаю, тетка Римма их все куда-то спрятала. И думаю, что от меня.

Кирилл кивнул головой, соглашаясь со мной. К тому времени мы уже сидели в залитой солнцем кухне. Здесь, в отличие от бабкиной комнаты, было гораздо веселее. И как она жила в столь мрачной обстановке? Я вдруг поняла, что ничегошеньки о своей родной бабушке не знаю. А ведь она по утверждению Кирилла была не последней здесь фигурой, причем как среди людей, так и на той стороне, магической.

С досады я хлопнула ложкой по столу. Кирилл удивленно поднял глаза от смартфона, в которой напряженно вглядывался.

— Ты чего? — поднял он вверх черную бровь.

— Надо сходить к бабе Люсе, — заявила я, вставая. — Срочно. Вот прямо сейчас. Полнолуние завтра, ритуал этот... До его проведения мне необходимо с той бабусей поговорить.

Кирилл встал и не говоря ни слова, принялся натягивать на себя куртку.

Вместе мы вышли из дома и направились ко клубу. Там прихватили скучающих Максима с Альбиной и уселись во внедорожник.

Я думала, что бабка Люся живет здесь же, в деревне, однако Максим, сидевший за рулем, уверенно проехал все дома и вырулил за околицу. Впереди виднелся только присыпанный снегом узкий тракт, темный лес и все. Ни огонька. Эта дорога вела, насколько я помнила, на кладбище. Вроде бы именно по ней мы отвозили хоронить бабку с теткой.

— Эй, мы куда едем? — с беспокойством просила я. — К бабе Люсе же надо. Ты уверен, что она в лесу живет?

— Если бы в лесу, — хмыкнула Альбина. — На кладбище не хочешь?

Я в недоумении уставилась на нее. Молчание повисло в салоне машины.

— Кирилл, это правда? — дотронулась я рукой до плеча сидевшего впереди парня.

— Да, — отозвался он. — Прости, надо было раньше сказать. Но я думал, ты знаешь уже.

Глава 6.1

Всю дорогу до дома я выспрашивала у попутчиков, что за диковинное чудище повстречалось нам возле кладбища.

— И п-п-почему оно прозрачное? — говорила я, судорожно всхлипывая и недовольно косясь на Альбину. — И почему вы его видите? Ведь гоблецов не видели.

Все-таки этого удара я ей не прощу.

— Вупырь это был, мы их видим, да, — буркнул Кирилл. — У кладбища же находились, а время ночь почти. Самое то для кровососов.

— Кровососов, — внутри у меня похолодело. — Они что, кровь у людей пьют?

Альбина снисходительно глянула на меня, явно зная куда больше моего. Но отвечать не стала.

— Могут, — ответил Кирилл. — Когда голодные. Но раньше их здесь не видели. Мы давно с вупырем не встречались, последний раз помню в Молдавии...

И они с Максимом вполголоса возбужденно заговорили. Вспоминали, судя по всему, свои веселые денечки в Молдавии.

— А как с этим... вупырем справиться? — Прервала я беседу парней.

— Что? — повернулся ко мне Кирилл. — Ах да, ну, в общем, ты распятие носишь с собой, которое тебе Валериан дал?

— Да, — ответила я, вспоминая, куда засунула тяжелую серебряную штуку.

— Где? — коротко спросил Кирилл

— Что? — решила я не сдаваться сразу. — Ну, в сумочке.

Точно, сейчас я точно вспомнила, что положила распятие в сумочку.

И где твоя сумочка? — почти ласково спросил Кирилл, поворачиваясь ко мне всем корпусом.

Он окинул взглядом заднее сиденье, где находились мы с Альбиной и неодобрительно покачал головой.

— Ну да, дома оставила, — призналась я, понимая, что делать нечего. — Но ты мог бы и напомнить, чтобы я взяла его с собой. Ведь в конце концов, откуда я знала, что бабка живет на кладбище? Не говоря уж о том, что ни о каких вупырях даже не подозревала. И потом...

— Стоп, — прервал мою тираду Максим, уже выруливавший к спрятавшемуся в ночной темноте дому Игнатовых. — Короче, объясняю первый и последний раз: все, что дает тебе Валериан, ну или кто-то из нас, следует носить с собой всегда и всюду. Поняла?

— Да, — пискнула я. — Но вообще-то...

— Ой, все, — фыркнула Альбина, выбираясь из машины.

Я понуро полезла следом, открыв дверцу внедорожника со своей стороны. Похоже, они считают меня совсем неумехой. Я решила во что бы то ни стало отыскать книги бабки Варвары, перечитать их все и обязательно найти ту, заветную, что спрятана ею особенно тщательно.

— Не расстраивайся, — похлопал меня по плечу Кирилл, когда поднимались вверх по скрипучей деревянной лестнице. — Понятно, что откуда тебе знать все эти нюансы? Мы то ладно, в теме уже давно, а тебе трудно приходится.

— Да уж, — буркнула я, вовсе не собираясь так быстро прощать его.

— А хочешь, я каждый вечер буду тебе рассказывать все, что знаю, — предложил Кирилл, когда мы уселись за стол пить чай. — Я, конечно, не такой специалист, как Валериан, я больше практик, но все же новичку и от меня будет польза.

— А давай, — согласилась я обрадованно.

Меня полностью устраивало и то, что я буду потихоньку знакомиться с миром магии, и то, что этот красавчик будет рядом чаще.

— А как ты думаешь, о какой ведьме говорила баба Люся? — спросила я Кирилла. — Кого она имела в виду? Показывала пальцем, между прочим, она на Альбину.

Кирилл насупился:

— Эх, если бы мы знали, — произнес он, вздохнув. — Думаю, с бабкой расправилась та самая ведьма, которая и заварила здесь всю эту кашу, запустив в наш мир существ. Но это точно не Альбина.

Я ничего не ответила на это, отправившись спать. Что бы ни говорил Кирилл, после того подлого удара в темноте Альбине я совсем не доверяла…

На следующий день, вернее, ближе к полуночи, в кухне моего дома собралась вся наша компания, включая Кирилла, Максима и Альбину. Кроме того, ребята притащили еще двоих: длинного сутулого парня по имени Алексей и рыжую невысокую девушку, которая представилась Анастасией.

— Это наши специалисты, — представил их Максим. — Скажем так, для особых случаев.

Я с сомнением оглядела «специалистов». Ни один из них на мага не смахивал. Алексей был тощим высоким очкариком, точь-в-точь как один из программистов с моей работы. Он носил клетчатую рубашку, потертые джинсы и имел весьма неопрятный вид. Длинные волосы парень заплетал в некое подобие косички. Веган и зануда, сразу же решила я, оглядывая его.

Анастасия тоже оказалась весьма своеобразной. Очень любопытная, шумная, она восторженно обегала все комнаты моего дома, засунув курносый нос в каждый угол.

— Вот это да! — наконец выдохнула она, когда вернулась с «обхода». — Настоящий ведьминский дом. Вот это удача. Нам повезло, Света, что ты нас пригласила, твой дом - настоящая находка. И то, что ты настоящая потомственная ведьма, очень поможет нам в дальнейших исследованиях

— Да? — спросила я, думая, что вообще-то это они здесь для того, чтобы помогать мне, а не наоборот. Да и не приглашала я никого в принципе.

— Вы уже проводили подобные ритуалы? — осторожно спросила я Анастасию.

Та, с аппетитом уплетая варенье и блины, охотно ответила:

— Конечно. Не сомневайся, у нас большой опыт.

Но сомнения в успехе предстоящего мероприятия меня не покидали.

И протиснувшийся в двери грузный Валериан в длинном мохнатом тулупе, эти сомнения только укрепил.

— Черт, забыл взять икону, — произнес он, едва войдя.

Его лунообразное усатое лицо выражало крайнюю озабоченность.

— Да тут их полно, — сказала я. — В бабушкиной комнате. Бери любую.

— Любую нельзя, — шикнула на меня Анастасия. — подходит только определенный стандарт, типа Е1 или...

— Или М5, — тяжело вздохнул Валериан, присаживаясь к столу в тулупе.

— Что это значит? — брови мои невольно поползли вверх.

Я первый раз слышала, чтобы иконы обозначались подобной аббревиатурой.

— Е1 - Екатерининская пречистая, — провела краткий ликбез Анастасия, ну а М5 - святой Михаил.

— Понятно, — брови опустились на положенное место. — Ну надо все равно посмотреть, вдруг у бабки найдется.

Глава 6.2

Дальше все помню, как в тумане. Едва я начала читать витиеватое заклинание, стоявшие вне круга друзья как-то расплылись, превратившись для меня в некое подобие туч на горизонте.

Зато реальность приобрело то, что происходило в самом круге. Первую минуту я читала и читала, боясь поднять глаза. В мозгу пульсировало напутствие Валериана. Однако ощутив ногами вдруг мертвенный холод, мне страшно захотелось посмотреть, что же происходит.

Однако я сдержалась.

— Езь азм сами... интриум встарь... — нараспев тянула я магическую абракадабру, с трудом продираясь сквозь многочисленные завитки, которыми неизвестный составитель книжки щедро снабдил тщательно выведенные буковки. — Узнече... распри...окаяны...бес…

Я не слишком переживала насчет того, что читаю слова не так как надо. Валериан ведь сказал, что прочтение просто должно быть. А дальше дело техники. И едва я дошла до конца текста, уже почти обмирая от холода и страха, открыла глаза.

И тут же сразу их опять закрыла. Потому что прямо передо мной, покачиваясь на тонких ослиных ножках с копытцами стоял... самый настоящий черт. Он, глумливо улыбаясь, смотрел на меня, а его козлиная бородка дергалась в такт покачиваниям. Из одежды на черте была только бурая шерсть. Одной рукой он придерживал длинный хвост, затейливо украшенный яркими алыми ленточками, а второй изящно подбоченился.

— Ты... кто? — наконец нашла я в себе силы спросить.

— Люсифер, — легонько поклонился чертяка. — К вашим услугам, мадам.

Затем он галантно взял лапкой мою руку и звонко чмокнул ее губами.

Я отдернула руку.

— Зачем призвала? — лениво спросил черт, нимало не смутясь моей реакции. — Да еще и впервые! Да сразу меня! Нет бы обойтись младшим рядовым составом вроде Азазеля там или Иуды...

Я не стала извиняться перед чертом, что заклятье вызывало именно его. Тем более, мне-то откуда это было знать?

— Ты можешь сделать меня ведьмой? — без промедления перешла я к делу. — Там Сила какая-то, говорят, у меня, потомственная.

— Есть такая, — кивнул головой черт, обходя вокруг меня. — Бабка твоя знатной ведьмихой была, сейчас на заслуженном отдыхе.

— Ну так как? — нетерпеливо спросила я. — Можешь?

Я торопилась еще и потому, что точно помнила: в запасе у меня всего пять минут. Именно это время обозначил Валериан, утверждая, что дольше задерживаться в круге нельзя ни в коем случае.

— Я-то все могу, а что ты взамен дашь? — почти ласково спросил черт, подходя поближе и обнимая меня за талию. — Чем пожертвуешь? А, может, кем?

Его дыхание было таким жарким и так воняло козлом, что меня чуть не вырвало. Мысли бешено метались в голове. Что я могу дать этому козлу?

— А что тебе надо? — решила я схитрить.

Пусть сам назовет, что ему нужно. Чтобы мне не продешевить.

— Ну, я бы с удовольствием полакомился твоим первенцем, — плотоядно ухмыльнулся черт.

Я еле удержалась, чтобы не отвесить ему пинка. Но поганец видимо и сам понял, что перебрал.

— Ой, ну ладно, не злись, — покладисто произнес посланец ада. — Согласен и на то, что увидишь первым, как в кухню войдешь. Будь это вещь или человек. Идет?

И черт с широкой улыбкой протянул мне заросшую густым мехом руку.

Я заколебалась. Что мне может первым попасться на глаза в кухне? Живо представила помещение во всех деталях и решила, как войду смотреть на кухонный стол. На нем точно никто из людей сидеть не будет, потому что это просто не может никому прийти в голову. А какой-нибудь банки с вареньем или парочки блинов мне не жалко даже для черта.

— По рукам, — не сомневаясь больше, протянула я Люсиферу руку.

Он с жаром пожал ее и внезапно я ощутила укол в ладони. Я ойкнула и взглянула на руку: из проколотой чертовым когтем ладони капала кровь. Люсифер же, приложив обмазанный моей кровью палец к губам, довольно причмокнул. Затем наклонился и интимно прошептал на ухо:

— Что ж, ведьма Светлана, сейчас ты она из нас. Рад приветствовать, очень рад.

И он снова галантно наклонился над моей раненой ладонью, запечатлев на ней звонкий поцелуй.

Затем резко выпрямился, стал необычайно серьезным и проговорил:

— Нарекаю тебя именем бесовским, ведьма Светлана, твори дела колдовские разумно, баланс соблюдай, магического закона не нарушай. Иначе кара постигнет неминуемая!

И подняв лапу, он щелкнул черными кожистыми пальцами. Те загорелись. Затем быстро, я даже опомниться не успела, дунул на пылавшие пальцы. Меня опалил бьющий как вода из бранспойта, огонь.

От неожиданности я вскрикнула. Однако в то же мгновение поняла, что мне совсем не больно, даже одежда не затлела. Пламя обернуло меня всю, как одеялом, и мне вдруг стало настолько хорошо и спокойно, что я чуть не расплакалась. Подобные ощущения безопасности и уюта я испытывала только в раннем детстве, когда мать с отцом еще были вместе, а жизнь впереди казалась безоблачной.

Черт торжествующе глядел на меня:

— Что, нравится? — спросил он, явно понимая, что я в данным момент испытываю. — Сила к тебе пришла, признала тебя, наследницу! Только одна еще в этом доме достойна Силы, только одна... Но она ходит по тонкому льду и скоро доиграется, вот только освобожусь немного… А пока берегись ее! Уа-ха-ха...

И с громовым раскатом смеха черт, обернувшись вокруг себя, вдруг обзавелся черными крыльями и покинул круг наподобие огромной летучей мыши.

Едва он пропал, как мое обычное зрение вернулось, и я вновь обрела способность видеть все вокруг.

Мои друзья застыли, сидя на своих стульях по внешнему диаметру круга. На лице Кирилла я прочитала обеспокоенность, а вот физиономия Альбины казала полное равнодушие. Неудивительно, она бы вообще, наверное, была не против, пропади я этом круге навсегда.

При виде Альбины мне вспомнилось и еще кое-что. Удар, который она нанесла моей переносице как бы по ошибке. Надо сказать, что со вчерашнего дня переносица чуть опухла болела, и синяк все еще был на своем месте. Но хоть не сломала, и на том спасибо.