Крылья хранителей

Глава 1. О том, как взять жену в аренду

– Перед образом Лейтиш Милосердной клянетесь ли вы…

Только бы успеть! Сердце колотится.

Я молюсь лишь об одном – чтобы церемонию успели закончить. Тогда он не сможет забрать меня, у него не будет права.

– Клянусь, клянусь… – быстро говорит Ренан, нервно поглядывая на небо за стрельчатыми окнами. – Давайте скорее!

А я так надеялась, что мы сможем сделать все тихо и незаметно, мне ведь долго удавалось прятаться. Но что-то пошло не так. Я уже видела сверкнувшую молнию, а это значит – он близко. От него не скрыться, он уже летит к нам. Не только я чувствую его приближение, он сам уже учуял добычу.

Я – его добыча.

– Милорд! – лицо жреца кривится. – Попрошу вас соблюдать священный порядок и с должным уважением относиться к клятвам. Иначе я сочту это оскорблением богов и буду вынужден отказать вам в проведении церемонии и свершении таинства. Повторите, пожалуйста, за мной: «Я, Ренан Ойгриг, перед образом Лейтиш Милосердной торжественно клянусь…»

– Да, да! Я лорд Ренан Ойгриг клянусь быть щитом и опорой для Ивы Бейтериш, и беру ее…

– Лорд Ойгриг! – недовольно прервал жрец. – «Перед образом Лейтиш Милосердной торжественно клянусь!»

Молния шарахнула совсем рядом с храмом, от раската грома дрогнули стены.

Ренан едва не подпрыгнул в панике.

– Да вы издеваетесь?! – завопил он.

– Тише, – шепнула я, взяла его за руку. – Нам надо быстрее завершить. Возьмите себя в руки. Лишь несколько слов…

Нет, я не люблю его. И он меня тоже. У нас с лордом Ренаном чисто деловое соглашение: он защищает меня от проклятого охотника, лорда-хранителя, а взамен получает мою силу для личного пользования и своих земель. Если, конечно, лорд Торкул, хранитель Севера, не испепелит его на месте. Кто знает… я слышала о нем разное. Еще недавно Ренан считал, что дело стоит того, чтобы рискнуть, я – очень выгодное приобретение. Но сейчас, кажется, сомневается.

– «Перед образом Лейтиш Милосердной»… – шепотом говорю я. – Помните о том, что я сделаю для вас.

Ренан смотрит на меня почти затравленно, моргает, но все же собирается, делает глубокий вдох, потом выдох. О храбрости речь не идет, скорее жадность.

– Я, лорд Ренан Ойгриг, перед образом Лейтиш Милосердной торжественно клянусь быть щитом и опорой для Ивы Бейтериш, беречь ее жизнь и честь, как свои, заботиться о ней в горе и в радости, и беру ее в законные жены. Пусть боги будут свидетелями!

Его голос, едва не сорвавшись на высокой ноте, замирает в тишине.

Ренан волнуется. Любой бы волновался на его месте.

– Хорошо, – медленно, едва не по слогам, говорит жрец. – Теперь вы, Ива Бейтериш, перед образом Лейтиш Милосердной, клянетесь ли вы?

Удар там, снаружи, земля вздрагивает. Словно гора рушится на землю. И вспышка света, столь ослепительная, что проникает даже сюда.

Вот и все. Он здесь.

– Я, Ива Бейтериш, перед образом Лейтиш Милосердной клянусь чтить и уважать лорда Ренана Ойгрига, – говорю быстро и внятно, – подчиняться ему, быть прилежной женой, и хранить его честь, как свою. Боги свидетели!

Я никого не беру в мужья, это меня берут, я только подчиняюсь. Но сейчас формальности не важны, важно – успеть закончить.

– Ну? – нервно требует Ренан.

Жрец, поджав губы, смотрит на ворота храма, ожидая, что они сейчас откроются. Я слышала, у него свои счеты с лордом-хранителем, но он тоже не хочет нарываться на неприятности.

Я почти чувствую, как охотник идет. Толкаю почти мужа в бок.

– Тысяча орлов сверху! – быстро говорит Ренан.

Жрец вздрагивает. Мгновение ему нужно, чтобы собраться.

– Объявляю вас мужем и женой! – громко говорит он. – Боги свидетели! Отныне, только смерть разлучит вас! Омойте руки священной слезой Лейтиш.

– Остановитесь! – громом раздается от дверей.

Но я уже хватаю Ренана за руку и макаю в священную чашу. Слезы Лейтиш благословляют нас, проступая рунами на тыльной стороне ладони.

Дело сделано.

– Отойди от нее! – требует лорд-хранитель.

– Она моя жена, лорд Торкул! – голос Ренана чуть подрагивает, но он вытягивает руку вперед, показывая светящиеся знаки. – Даже вы теперь ничего не сможете сделать!

– Я убью тебя, а ее оставлю вдовой. Только и всего.

– Вы не имеете права! – уверенности в голосе Ренана нет, он бросает взгляд на жреца, вытянувшегося у алтаря, обводит взглядом собравшихся.

Нет, лорд Торкул не посмеет убить его сейчас, это слишком даже для такого, как он. Да, хранитель всегда представляет власть, он наместник Северных островов, судья и защитник, но даже он не имеет права нарушить закон.

Лорд Торкул идет сюда.

Его глаза горят голубым огнем, совсем не по-человечески, даже немного страшно смотреть. По темно-синему оперенью его плаща пробегают крошечные молнии, мелкие перышки топорщатся… Говорят, это оперенье убьет любого, кто неосторожно коснется, поэтому люди в храме поспешно освобождают лорду путь. На самом деле, он не имел права являться так, в облачении, среди людей.

Даже жрец делает шаг назад.

– Лорд Торкул, вы не имеете права появляться в таком виде в храме! – нервно говорит он. – Вы должны были оставить плащ у входа!

– Не вам учить меня! Вы должны были сообщить о появлении шагги королю. Все пришлые духи принадлежат ему.

Да, я не принадлежу этому миру. И лорд Торкул отлично знает это.

Но и королю я тоже не принадлежу.

Пахнуло озоном. Лорд Торкул подошел совсем близко, но все же остановился в паре шагов, благоразумно оставив дистанцию. И пусть сейчас капюшон с птичьим клювом откинут назад, он все равно остается чудовищем.

Торкул не сможет забрать меня. Не сейчас. По нашему договору с Ренаном у меня есть еще месяц, а там, может быть, придумаю что-то еще. Мой шанс – самой стать хранителем королевского сада, или хоть как-то иначе зацепиться на значимой должности, но для этого надо получить приглашение из дворца и пройти отбор. Нужно время, которого у меня так мало. Да, во дворце свободы тоже не будет, но я привыкла решать проблемы по мере поступления. Сначала жизнь, а потому уж свобода и комфорт. Уверена, можно найти выход.

Может быть, даже путь домой.

Но сначала – выжить, не стать добычей.

Жрец покорно склоняет голову.

– Я уже отправил послание королю, – говорит он. – Но пока леди Ойгриг находится под защитой своего мужа.

Лорд Торкул переводит взгляд на меня, его глаза яростно вспыхивают.

– Леди Ойгриг! – словно сплевывает он. – Ты думаешь, этот идиот будет как-то иначе использовать тебя? Ему нужна твоя сила, а не ты. И он вытянет все досуха за свои деньги. Или ты надеешься стать его женой на самом деле? Родить ему детей?

Я вижу этого человека впервые в жизни, но такое странное чувство, словно я сбежала от надоевшего любовника. Какое дело ему до моих детей? Ему ведь другое надо.

Его глаза светятся. Честное слово, светятся голубым светом, неровным огнем, и блики скользят по лицу. Вблизи это выглядит особенно пугающе. Лорд Торкул выше любого из присутствующих здесь, поэтому смотрит сверху вниз, а мне приходится задирать голову. У него черные взъерошенные волосы, резкие скулы, тонкие губы. Я не уверена, можно ли назвать его красивым, но в нем есть какое-то особое опасное великолепие, и даже сейчас я не могу не признать это. Нечеловеческая сила. И это завораживает, не дает отвести взгляд.

Интересно, как выглядит лорд без своих крыльев? Снимая плащ, становясь человеком… Хотя говорят, однажды надевая крылья хранителя, человек меняется навсегда, эти перья срастаются с его кожей, сливаясь единым целым. И все же, плащ можно снять.

– Мои планы вас не касаются, лорд Торкул, – говорю я. – Мой выбор сделан.

– Ты пожалеешь.

– Вы мне угрожаете?

– А ты ведь понимаешь, что клятвы еще не делают тебя его женой в полной мере? – глаза лорда нехорошо поблескивают.

– Знаю.

В настоящем браке без консуммации не обойтись. Но даже без этого у меня есть месяц.

– Собираешься пойти до конца? Тогда… лорд Ойгриг, – он поворачивается Ренану, – будьте осторожны, потому что я использую любой повод, чтобы вызвать вас на поединок.

Вижу, как щеки Ренана бледнеют.

– Нет! – поспешно говорит он. – Нет, лорд Торкул! Дайте нам месяц!

Если в течение месяца консуммация не состоится, то руны на наших руках померкнут, брак будет признан недействительным, я получу свободу, но и лишусь защиты, вместе с тем. Очень надеюсь, что к тому времени я уже получу приглашение ко двору. Этот месяц мой.

Как настоящая законная жена я Ренану не нужна, да и он мне. У нас договор. В какой-то степени он берет меня в аренду. Даже не меня, мою силу. Защита в обмен на особую магию.

– Лорд Торкул! – настойчиво, но все же взволнованно требует жрец. – Вы должны покинуть храм! Подобными речами вы оскорбляете образ Лейтиш Милосердной! Вам не подобает…

– Боги давно ушли, – прерывает Торкул. – К тому же, ваша Лейтиш та еще шлюха, она потерпит. Лорд Ойгриг, я бы советовал вам отдать мне шагги сейчас, и закончим на этом. Вы же не хотите неприятностей?

– Я буду жаловаться королю! – пытается возмутиться Ренан, но тут Торкул делает шаг вперед, и мой теперь уже муж испуганно пятится.

Да, любого, кто прикоснется в лорду-хранителю сейчас, сожжет молния, не сомневаюсь.

Любого, кроме таких, как я… так говорят. Я попала в этот мир извне, прошла сквозь рубежную ткань миров… и у меня есть иммунитет. Впрочем, я пока еще не проверяла.

Ужас на лице Ренана.

Торкул самодовольно ухмыляется и делает еще шаг. Надвигаясь. Он уже думает, что победил. Что Ренан сдастся, не захочет с ним связываться. Хочет заставить его почувствовать собственную беспомощность.

Я точно отступать не буду.

И почти инстинктивно я выставляю руку вперед.

Торкул замирает буквально в миллиметре от моей руки, словно натолкнувшись на стену. Успевает. Легкие перышки почти щекочут мои пальцы, кожу покалывает. Так близко… это почти касание, но еще нет. Хочется отдернуть руку.

В планы Торкула не входит убить меня, я нужна ему живой. А что будет, если я коснусь, он не знает. Не уверен.

– Что ты делаешь?! – говорит он чуть сдавленно, глухо, и это ярость пополам с недоумением. – Убери руку!

– Отойдите назад, – говорю я. Мне тоже страшно, пальцы от напряжения дрожат, но терять нечего. Если отступлю сейчас, то проиграю и умру в любом случае.

– Не думай, что можешь остановить меня.

– И что вы сделаете? – я смотрю прямо в его горящие глаза. – Убьете меня?

Он стоит неподвижно, даже почти не дыша. Моя рука чуть подрагивает, потом сильнее. И чем больше дрожит, тем шире расползается улыбка лорда-хранителя.

Ему интересно, что я буду дальше делать?

– Ну и? – говорит он, ярости больше нет, скорее сарказм.

– Уходите, – говорю я. – Вы и так испортили мне свадьбу. Такой день для любой девушки, а тут вы… приперлись.

Это почти отчаянье. Я не знаю, что сказать и что сделать, я смотрю в его глаза, и это завораживает, словно проваливаюсь в сияющую голубую бездну. Я не знаю, как прогнать его, убедить оставить меня в покое. Хоть на месяц. И Ренан тоже не может защитить, против чистой силы хранителя он бессилен.

А Торкул фыркает, потом смеется.

Потом вдруг расстегивает застежку на плаще, срывает, широким движением отбрасывает в сторону.

Люди, наблюдающие за нами, отшатываются.

Избавившись от плаща Торкул хватает меня за запястья, сжав крепко, почти до боли, рванув к себе. Без плаща его прикосновение не опасно, само по себе, только если он захочет…

– Не думай, что сможешь остановить меня, – снова говорит он, тише, проникновеннее.

У него горячие пальцы, жесткие.

Я знаю, сейчас он может просто взять и выпить всю силу из меня, всю жизнь. Но он не посмеет сделать это открыто. Чувствую покалывание чужого дара в запястьях. Торкул смотрит мне в глаза.

Он стоит передо мной голый. Совсем. Перед всеми в храме. Кажется, жреца сейчас хватит удар от такого зрелища. Хотя большой вопрос еще: что является большим кощунством – являться в храм в плаще хранителя или совсем без него?

Но меня голыми мужиками не испугать.

Он…

Когда уходит этот нечеловеческий свет – глаза становятся синие, под цвет перьев. Интересно, какие были свои, от рождения? Серые? Карие? Но даже сейчас – это обычные человеческие глаза. Слегка наметившиеся круги под глазами, даже мелкие черточки морщинок. Он так близко, что я могу разглядеть. Суровая складка на переносице. Лорд-хранитель хмурится.

На самом деле, я знаю, ему немногим больше двадцати лет… может, двадцать пять, от силы. Просто… работа тяжелая.

Да, он поймал меня, но теперь сам не знает, что со мной делать. Глупая ситуация. У него нет никаких прав быть здесь и делать то, что делает. Но он просто не может смириться с поражением. Он не привык проигрывать. С его работой нельзя к такому привыкать.

– Отпустите, – тихо говорю я. – Вы уже все и всем доказали. Хватит. Вы все равно не можете меня увести. По крайней мере, не сейчас точно. Не со свадьбы.

Вижу, как он моргает. У него пушистые ресницы…

Не отступать… но и вот так брать силой он тоже не привык.

И еще больше сжимает зубы. И пальцы тоже… но пальцы не так сильно.

– Отпустите, – говорю я, тише, мягче. – Дайте мне месяц. Как положено по закону.

Он делает глубокий вдох… и выдох.

Уже почти.

Усталость в его синих глазах.

– Не надо, – тихо прошу я. – Не здесь. Вам не позволят все равно. Не сейчас, пожалуйста.

Его руки… черные волоски на руках… и на груди тоже, чуть кучерявые, и… Но я лучше буду смотреть ему в глаза.

Его тело покрыто светлыми рунами и тонкими узорами: охранные знаки, знаки полета… кривыми шрамами, ожогами… словно огненными шарами в него кидались. Или так и есть? Он летает у самого края мира, среди молний и голодных теней с той стороны… Охраняет этот крошечный мир от Хаоса, который подступает все ближе…

– Месяц… – говорю я почти неслышно.

Он разжимает пальцы.

Отпускает меня и делает шаг назад.

– Лорд Ойгриг, – говорит холодно, – я предупредил вас. Я подожду месяц, если вы не будете делать глупостей. Но я буду следить.

Вот и все. Значит, у меня будет время.

– Идем, – хватаю и тащу Ренана к выходу. Он послушно идет за мной.

Оглядываясь, я вижу, как Торкул подбирает пернатый плащ.

Все.

От нас больше ничего не требуется, свадебного застолья не будет. Вернее будет, но без меня. Ренан, может праздновать сколько угодно, а у меня нет никакого желания изображать счастливую новобрачную. И первой ночи не будет точно.

– Лорд Ойгриг! – словно опомнившись, Торкул решает окликнуть нас на пороге. – Завтра вечером я заеду к вам на ужин. С поздравлениями. Это официальный визит, вы не можете отказать.

Глава 2. О грозовых орлах, Хаосе и торговле

Увидев один раз, лорд Харелт Торкул больше не оставит меня в покое. Я нужна ему.

Все это непросто.

Но чтобы понять, зачем я хранителю сдалась, нужно понять, что за силой я владею. И что за силой владеет он. Понять, что это за мир. И как я оказалась здесь.

Да, этот мир чужой для меня.

Настолько чужой, что иногда кажется безумным.

Мир свершившегося апокалипсиса, но еще живой, держащийся на грани. Эта грань так тонка, что Хаос извне постоянно грозит разрушить все окончательно. Здесь, у границ мира, близкое присутствие Хаоса ощущается постоянно.

И лорд Торкул – один из хранителей границ.

Всего пять хранителей, четыре по сторонам света и один хранитель Небесного Свода в королевском дворце. Они не наследные лорды, а скорее специально отобранные и обученные воины, наделенные даром, поставленные наместниками. Без них этот мир не выживет. Их волшебные плащи позволяют оборачиваться гигантскими орлами, летать за Горизонт и сражаться с тенями, грозящими поглотить все сущее. А еще – черпать из молний энергию, позволяющую островам сохранить целостность. Это сложно объяснить, нужно увидеть своими глазами… у меня до сих пор не укладывается в голове.

Проще говоря – этот мир распадается. День за днем. Это очень медленный процесс, думаю, сил держаться хватит еще не на одно столетье, а то и тысячи лет. Говорят, это началось от того, что боги ушли… около пятисот лет назад.

По сравнению со всем этим ужасом, Порядок в моем мире почти абсолютен. Там земля не разваливается под ногами и молнии не разрушают дома в пыль. У нас все… нормально. И частичка этого Порядка есть во мне.

Попав сюда, я получила способность восстанавливать Порядок вокруг себя, притягивать его. Возвращать жизнь и целостность тому, что вот-вот может умереть.

Хранителю нужна моя сила. Он может забрать ее, выпить, как пьет силу из молний. Забрав мою силу, он сможет еще чуть дальше отодвинуть границы Хаоса, спасая этот мир. Вот только я, скорее всего, не смогу этого пережить.

Он не чудовище, жизнь целого мира для него важнее моей жизни. Но эти мотивы мало что меняют для меня.

Пока я официально чужая жена, Торкул не посмеет меня тронуть. Все же, он хранитель Порядка и не имеет права нарушать закон.

Лорд Ренан Ойгриг защитит меня, у нас договор. Знаю, я рискую… но рискую в любом случае. Я не хочу быть его женой на самом деле, и всю жизнь провести здесь, поэтому через месяц наш брак признают недействительным, я получу свободу. Тонкий магический рисунок на наших запястьях покажет, что ритуал не был завершен полностью. У нас есть месяц.

За этот месяц я должна укрепить защитный купол Гленнхола, зарядить накопители, подлатать своим даром стены и напитать живительной энергией земли вокруг – сколько смогу. Это потребует много сил, но, по крайней мере, никто не сможет вытянуть из меня больше, чем я готова отдать.

Лорд Торкул не захочет мириться с этим.

Весь день перед его приездом я старалась примерно выполнять свои обязанности.

Решила начать с замка, просто потому, что ближе всего, проще и нагляднее, чем с полей. С замкового сада с древними высохшими липами, вернуть к жизни хотя бы одну, ту, в которой осталось больше всего силы, чьи корни самые крепкие. А там будет видно.

– Ты занята ерундой, – Ренан скептически смотрел на мои старания. – Кому нужны эти… – он неопределенно махнул рукой. – Эти палки.

Я и не рассчитывала, что он оценит. Особенно с похмелья, после вчерашней пирушки.

И все же, начать с живого было разумнее всего. К тому же, я очень надеялась, что когда Торкул увидит, чем я занята, то не станет мешать мне. Как бы там ни было, мы делаем одно дело.

– Вы не правы, лорд Ренан, – сказала я. – У старых золотых лип мощная корневая система. Вы ведь сами хотели, чтобы я занялась восстановлением замка? И первое, что нужно – это укрепить почву. Если не сделать этого, стенам не на чем будет стоять. Энергия Порядка собирается вокруг живых корней, не дает почве распадаться.

Ренан скривился.

– Земля под замком и так никуда не денется! – он топнул тяжелым сапогом, поковырял носком землю. – Я бы советовал тебе не тратить время впустую. Лучше заряди накопители, чем это.

Я склонила голову.

– Я делаю все, согласно нашему договору, лорд Ренан.

Широкие ноздри недовольно дрогнули.

– Надеюсь, ты оправдаешь вложенные в тебя деньги, – фыркнул он. – Иначе я продам тебя Торкулу раньше срока.

Не выношу попытки шантажа.

– Так, может быть, лорд Торкул лучше оценит, как пользоваться моим даром?

– Уже хочешь к нему? Оценит, не сомневайся. Такие, как он, не нуждаются в глупых курицах, вроде тебя. Он выпьет твой дар, а тебя выбросит, как пустую скорлупу. Сделает все сам, без твоей помощи. А ты сдохнешь. Так что, если хочешь жить, займись стенами и накопителями, а не этой дурью.

– У нас договор с вами, лорд Ренан.

– Вот и исполняй его. Когда сегодня приедет лорд-хранитель, веди себя прилично.

Прилично… а я-то надеялась голышом станцевать перед Торкулом джигу. Не ему одному сверкать своими достоинствами.

Вздохнула.

– Я сделаю. Но не стоит угрожать мне, лорд Ренан.

– Это не угроза, это предупреждение, – сказал он, неприятно оттопырив губу. – Ты здесь только до тех пор, пока я это позволяю, не больше. У тебя нет никаких прав, шагги.

* * *

Ренан рядом с Торкулом выглядел каким-то неуклюжим барсуком рядом с матерым волком. Слегка сутулый, с длинными руками, он словно что-то вынюхивал.

Глядя на него, я каждый раз начинаю сочувствовать женщине, которая на самом деле решится выйти за него замуж. Или которую заставят это сделать. Да, он достаточно богат, совсем не стар, ему чуть больше тридцати. Да, не красавец, хотя и уродом его тоже не назовешь – среднего роста, еще не успевший располнеть, но с уже наметившимся выпирающим пузом. И ясно наметившиеся залысины на блестящем лбу. Маленькие серые глаза смотрят внимательно. Нет, он вполне обычный, таких сотни. Я бы сказала – внешность не главное, и будь он хорошим человеком, все выглядело бы иначе. Главное – Ренан жадная самодовольная свинья.

Я знаю, он уже был женат до меня, но жена умерла во время четвертых родов, пытаясь родить ему наследника. Так и не смогла, и ребенок не выжил. У него есть только дочка пяти лет, которая сейчас живет с теткой где-то на юге.

И Торкул, очевидно, знает его достаточно хорошо.

– Сколько вы хотите за нее, лорд Ойгриг? – начал он сразу, без предисловий.

– Подождите, не торопитесь так, лорд Торкул, – Ренан довольно потирал руки, предвкушая выгодную сделку. – Если уж такой ценный дар попал мне в руки, я хочу использовать его. Насколько я знаю, при умеренном использовании силы восстанавливаются, так что вы ничего не потеряете.

– Значит, вы готовы продать.

Это не вопрос, утверждение.

– Чуть позже, лорд Торкул. И, вероятно, вы будете не единственным желающим ее купить.

Глаза лорда-хранителя потемнели, но лицо оставалось спокойно.

Удивительно, сейчас он словно другой человек, совсем не такой, каким я видела его в храме. Холод и сдержанность вместо яростного огня.

Сейчас Торкул прилетел как обычный человек на дирижабле, а не на своих крыльях, оставив волшебный плащ дома. Темно-синий сюртук с жестким воротничком, больше похожий на военную форму, собранные в хвост волосы, прямая спина, словно он шест проглотил, скупые выверенные движения.

Никаких молний сегодня, никаких глупостей.

– Вы ведь сообщили о ней во дворец, лорд Ойгриг?

– Безусловно. Но свою жену я не обязан сдавать королевским венаторам.

И все же, несмотря на всю спесь, Ренан робел рядом с лордом-хранителем. Сутулился, пригибал голову, его голос становился неприятно визгливым в попытках говорить громче и показать свою значимость. Но избегал смотреть хранителю прямо в лицо.

– Она пока еще не вполне ваша жена, – Торкул кивнул на запястье Ренана, на магические руны, которые должны измениться после первой брачной ночи.

– К чему торопиться, лорд Торкул?

– То есть, вы все же планируете завершить дело?

Вот уж нет!

– Я думаю над этим, – сказал Ренан, бросив быстрый взгляд на меня. – Зачем выпускать из рук, если можно уступать ее на время, с тем условием, конечно, что ее будут возвращать в первоначальном состоянии.

Вот же тварь!

– Только попробуйте! – не выдержала я.

– Леди Ойгриг! – Торкул словно впервые увидел меня. – То есть, вы не одобряете планов вашего супруга?

– Ее одобрения никто не спрашивает, – нервно буркнул Ренан.

– У меня свои планы, – сказала я.

– Остаться вдовой? – в глазах хранителя мелькнула ирония, он сделал вид, что Ренана даже не слышит.

– Не настолько радикальные, – сказала я. – Пока не хочу об этом говорить.

– Но ведь выйти замуж было вашим добровольным решением?

– Да, безусловно.

– Почему?

– Мне нужна была защита, – сказала я, глядя ему прямо в глаза.

– От королевских венаторов?

– И от них, и от вас, в том числе.

– От венаторов я мог бы защитить вас не хуже.

Только посмотрите, целая очередь защитников! И все спят и видят, как бы половчее использовать меня.

– А кто защитит от вас? У меня нет причин доверять вам, – сказала я.

– А ему? – Торкул кивнул на моего мужа. – Ему вы доверяете?

– С ним я могу справиться, лорд Торкул. А с вами, боюсь, нет.

Силы моего дара хватит, чтобы постоять за себя, когда речь идет об обычных людях, но хранитель, привыкший к ударам теней и молний, не испугается. Против него я бессильна.

– Разумно, – он улыбнулся. – Что ж, вы ведь уже что-то сделали здесь. Я чувствую магию. Покажете?

– Хотите посмотреть, стоит ли платить за меня деньги?

В лице лорда-хранителя что-то болезненно дернулось.

– Может быть, – чуть более сухо сказал он. – А, может, ищу повод поскорее оставить вас вдовой и забрать даром.

Глава 3. О попаданках, самолетах и парящих островах

Меня зовут Ирина Наумова, а вовсе не Ива Бейтериш. Почему-то имя Ира сложно давалось местным, а Бейтериш – значит, скорее, «путешественница», чужачка. Да, я чужая здесь. Еще совсем недавно у меня были другие планы на жизнь.

Я закончила университет туризма и даже успела получить работу мечты. Я летела к берегам солнечного Кипра, чтобы сопровождать гостей до отелей. Нет, конечно, это не предел мечтаний, но в мои двадцать три – это отличная работа, отличная возможность посмотреть мир, познакомиться с новыми людьми и еще более отличная возможность свалить из дома. Это, пожалуй, главное. Отношения в семье у меня, мягко говоря, не очень.

Последнее, что помню – наш самолет попал в зону турбулентности, нас тряхнуло… и такое чувство, словно ударила молния. В какой-то момент было ощущение, что я смотрю кино и картинка зависла, что-то дернулось, пошло волной… не знаю, как объяснить это человеческим языком. Вспыхнуло, раздался треск, словно мир разваливается на части.

Иногда мне кажется, я просто разбилась в том самолете и все это бред где-то на грани смерти. Но время идет, а бред все никак не заканчивается. Даже наоборот, становится все более осязаемый и упорядоченный.

Не знаю, как это вышло, но я попала в другой мир.

Очнулась на камнях. То ли утро, то ли вечер, какая-то серая хмарь, и я лежу почти голая – оставшиеся полуистлевшие обрывки одежды мало что прикрывают. Холодно, так, что зубы стучат.

Первой мыслью было – самолет упал, и я лежу здесь. Не знаю уж как, наверно, я должна была погибнуть. Можно ли упасть на камни и остаться живой?

Села, огляделась. Серая скала подо мной.

Мы ведь летели над морем. Скала, торчащая из воды, между Кипром и Турцией? Но…

Я села, потом встала на ноги, потом снова села, сейчас… чуть-чуть посижу. Голова кружилась и немного подташнивало. Волосы торчали в стороны, словно я попала в ураган.

Но сидя на попе – ничего не изменишь.

Если это скала, то где море? Я не слышу ничего. Вообще ничего. Такая тишина кругом, что озноб берет. И только далекий неясный гул, словно вот-вот треснет небо. Нет, я не оглохла, свое дыхание, свои неуверенные шаги, шорох мелких камешков под ногами – я отлично слышу.

Главное – не паниковать! Жива, и это уже отлично!

Я определенно на какой-то скальной площадке, там дальше обрыв и…

Какие-то светящиеся мошки летают надо мной, словно крошечные светлячки, я даже не могу разобрать – жучки это или… просто светящиеся точки в глазах. Махнула рукой, чтобы отогнать, задела одну мошку, охнула. Раскаленный уголек. Ударившись о мою руку, он исчез без следа. А остальные отлетели подальше, явно наблюдая за мной с безопасного расстояния.

От ладони по руке побежало тепло. И голова перестала кружиться.

Может быть, стоит попрыгать, побольше согреться?

Надо понять, где я. Вокруг туман и…

Пока не подошла к краю окончательно, не смогла поверить. Там, внизу – бездна. То есть совсем. Словно я на вершине огромной скалы, а вокруг пропасть. Только слегка искрящие облака подо мной. И скала, на которой стою я – это скала, парящая над этой бездной.

Твою ж мать!

Я сплю?

Пощипала себя, поцарапала, даже укусила за руку. Больно, и проснуться не выходит. А еще пить хочется, горло совсем пересохло.

Я гляделась, даже решила обойти вдоль края, стараясь справиться с ощущением полнейшего бреда. Но моя скала метров тридцать в диаметре, и никакой воды тут нет. Вообще ничего нет.

Я даже поорала чуть-чуть в бездну, от души, в приступе истерической паники.

Но истерикой тут не поможешь. Никто не прилетит и не заберет меня.

Тем временем, начало заметно светать и хмарь потихоньку рассеялась.

Спокойно… сейчас разберемся.

С одной стороны небо было темнее, такого насыщенно-синего цвета. С другой – светлее. Солнце начало вставать. Там где солнце – будет восток, чтоб хоть как-то ориентир. Значит, вон там – юг. А где синяя тьма – там север.

Пусть так, хорошо…

Там, где юг, постепенно начали вырисовываться, появляясь из тумана, острова! Огромные такие глыбы, парящие над бездной. Ну, думаю, большая глыба – всяко лучше, чем маленькая, и задача номер один – найти способ попасть туда.

Когда ясна цель, все становится проще.

Спокойно. Главное, понять, что делать.

Подойдя к южному краю, я заметила, что от моей скалы идет такая перемычка к другой скале, словно веревка. Подошла ближе, там, где эта штука цеплялась. Только не веревка, это что-то вроде корней… и словно каменное. Он начинается у самого верха, врастая в мою скалу… или вырастая из нее. У основания, пожалуй, сантиметров тридцать шириной, но потом заметно сужается.

Так странно. Впрочем, меня уже ничем не удивить, на сегодня лимит удивления исчерпан.

Итак, каменный корень тянется от моей скалы – к большой.

Очевидно, по этому корню можно перебраться.

Вот только ползти над бездной – удовольствие то еще. А если оборвется?

Я легла на живот, так вроде надежнее, взялась за корень. Он твердый и неожиданно гибкий, как огромный стальной трос, натяжение не слишком сильное. Не слишком толстый, можно обхватить руками и ногами. Должен выдержать, пожалуй, иначе бы тут все давно развалилось. Какое расстояние, интересно? Что-то мне подсказывает – метров пятьсот, не меньше. Что ж, будем надеяться, что в зал три раза в неделю я ходила не зря, и все смогу.

Ох…

Может, я уже умерла и все это ненастоящее?

Посидела, порыдала еще немного, но делать нечего. Либо я лезу, либо глупо помру тут наверняка от холода и голода. И лучше поспешить, пока голова кружиться перестала и силы еще есть.

И не смотреть вниз. Хотя там, внизу, ничего нет, чтобы смотреть, только туман.

Ох, твою ж мать!

На самом деле, все это было слишком нереально, чтобы по-настоящему бояться. Словно не со мной, словно во сне или компьютерной игре, не взаправду. Мой разум отказывался верить, поэтому настоящей опасности я тоже не чувствовала.

Пусть будет сон. Во сне ведь со мной ничего плохого не может случиться, даже если я сорвусь в бездну. Я просто проснусь.

Бред какой-то…

Легла на живот, подползла к краю, обхватила корень руками. Фух… Ну, начали. Хуже, чем есть, ведь уже не будет.

Сложнее всего было сделать первый шаг. Вернее, как бы сказать… первое движение вперед, соскользнуть с относительно надежной скалы на корень, повиснув на нем. Да, если бы не все это безумие вокруг, я бы никогда…

Сползла… и у-ух! Меня качнуло вниз, я повисла, обхватив ногами. Все равно страшно до слез, руки сводит, но отступать поздно. Повисела, отдышалась, и, словно гусеница, двинулась вперед. Медленно. Сначала чуть-чуть руками вперед, потом ногами. В принципе, вначале не так уж сложно, нужно лишь хорошо держаться. Мне кажется, это корень слегка провисал, и я скользила вниз. Что будет, когда придется лезть наверх – не хотелось и думать. Подумаю об этом потом. Выбор у меня небольшой. Вряд ли МЧС прилетит сюда спасать меня, придется самой.

Но вот что самое неприятное пока – корень становится все тоньше. Да, он крепкий и упругий, но ведь у всего есть предел…

Не знаю, сколько ползла так, мне кажется, целый час. Повиснув, уцепившись руками и ногами.

В какой-то момент поняла, что корень становится совсем тонким и держаться за него тяжело. Еще немного и, мне показалось, он начинает расползаться подо мной. Вот от этого стало как-то нехорошо. Сначала я гнала прочь эту мысль, но потом поняла, что действительно расползается… прямо в моих руках, под моим весом.

Вот только не это!

Спокойно.

Я старалась двигаться осторожно, почти не дышать. Деваться мне все равно уже некуда, только вперед.

Сейчас я где-то на середине. Здесь, очевидно, самое тонкое место между двумя скалами, и дальше должно пойти лучше. Только бы не оборвалось. Но оно начало подо мной трещать. И вдруг поползло прямо под пальцами. Еще несильно, но уже действительно страшно.

Я замерла, вцепилась изо всех сил. Нет-нет-нет… Вцепилась руками в корень.

Ну, давай же… так нельзя… Зажмурилась даже.

Не знаю, чего я хотела этим добиться, вероятно, убедить корень не порваться окончательно. Давай же… держись…

И вдруг поняла, как что-то происходит. Сначала не поверила своим глазам, но потом не верить было глупо, слишком явно. Корень начал утолщаться и стягиваться, словно резинка, натяжение которой чуть ослабили. Все больше…

И, наверно, это могло продолжаться дольше, но у меня закружилась голова, я дернулась, и все остановилось. Ладно… По крайней мере, порвать больше не грозило.

Как я ползла дальше – помню смутно. Такая слабость вдруг навалилась. Но ведь и деваться некуда, так что я двигалась вперед. Потом корень стал утолщаться снова. Потом и вовсе стал таким толстым, что сложно обхватить, но мне, каким-то чудом, удалось упереться ногами, перевернуться и лечь на него сверху. Не поверила бы, что способна на такое, но жить-то хочется.

Последние несколько метров он стал таким толстым, что я ползла практически на четвереньках. И вот он – другой островок.

Где-то там я и упала без сил.

– Эй! Жива? Эй?!

Я пришла в себя от того, что кто-то тормошит за плечо.

Открыла глаза. Передо мной сидел странного вида парень, лет тринадцати, чумазый, в потрепанной куртке неопределенного вида.

Я бы подумала даже – бомж какой-то, но в таком странном месте сложно удивляться. Может быть, тут все так выглядят.

– О, очнулась! – обрадовался он.

Я попыталась сесть, хотя от слабости слегка подташнивало. И хоть как-то запахнуть рваную кофточку.

– Где я?

– М-мм? – удивился парень. – Здесь. Ну, у Северного края. А тебя что, грозой занесло?

Я прямо почувствовала себя Элли, которую ураган забросил в волшебную страну, только без домика и Тотошки.

– Грозой?

Мне надо было осознать все это.

– Ну да, – сказал он. – В сильные грозы иногда прорывается небо и к нам падет… ну, всякое. Иногда вот люди, как ты. А у тебя сильный дар! Над тобой светлячки так и вились, стаей! Я сначала светлячков заметил, а потом уже тебя.

– Светлячки?

Я огляделась, пытаясь хоть что-то понять. Почувствовала себя дурой, заодно.

– Да не, – махнул рукой парень. – Я уже всех поймал! Вот! – он показал мне странного вида коробочку, тихо светящуюся изнутри, так словно это все объясняло. – Много было, полный заряд набрался! Пойдем, я тебя к нам домой отведу, мамка тебя накормит. Ты жареных многоножек любишь?

– Многоножек? – меня слегка передернуло.

– Да! Мама так готовит, что пальчики оближешь! Пойдем!

Ох, что-то многоножки меня не слишком порадовали, не поклонник я такой экзотики. Но это, пожалуй, лучше чем ничего.

– Хорошо, – сказала я. – Спасибо…

– Надеюсь, хранитель тебя еще не заметил, – словно вспомнил вдруг парень, оглянулся на меня.

– А что за хранитель?

Он уставился на меня, словно на невиданного зверя.

– А, ты же не знаешь, ты не отсюда! – понял, наконец. – Если увидишь орла в небе – скорее прячься. Мне его бояться нечего, а тебя – враз сожрет!

Оптимистичненько…

* * *

Мы пришли в маленькую темную хижину, вросшую в землю до самых окон, выстроенную из камней, укрытую дерном. За хижиной кривой сарай и какие-то развешенные сети, словно они тут рыбу ловят, хотя ни реки, ни озера рядом нет.

Парня звали Оун, а его мать Кейтег, они жили здесь вдвоем.

Да, это другой мир. Вот такой… словно ненастоящий, с парящими над облаками кусками земли, с бездной под ногами и тонким небесным сводом над головой. На счет небесного свода я, конечно, сомневаюсь. А бездна – кто знает, может быть, эта планета какой-то газовый гигант… Тот еще бред, но сейчас очень сложно об этом думать.

Главное – меня накормили.

Каша с жареными многоножками, твою мать!

С другой стороны, не знаю, как эти многоножки выглядели при жизни, но в каше смотрелись вполне пристойно. Главное, ножки у них, очевидно, оторвали и обваляли в хрустящем кляре. В целом, это были солоноватые кусочки белка невнятной структуры, но есть можно. Главное, не думать что это такое.

– Повезло, что хранитель не заметил тебя, возвращаясь с охоты, – сказала Кейтег. – Я помню, к нам как-то забросило старика из другого мира, у него была вывихнута нога… ох, – она покачала головой, прижимая ладонь к губам. – Я помню, как орел упал с неба и прямо на моих глазах разорвал беднягу на части.

– Ма-ам… мне кажется, это был другой хранитель, старый.

Кейтег небрежно пожала плечами.

– Какая разница? Они все одинаковые. Когда в образе человека, говорят, с ними еще можно иметь дело. Не знаю, я не встречалась. Но, надевая перья, они превращаются в ненасытных чудовищ. Поэтому здесь, у границы, никто не держит скот… Даже обычным людям не стоит становиться у них на пути, я уж не говорю о таких, как ты.

– За что же они так не любят таких, как я?

– Наоборот, – Кейтег глянула на меня с сожалением. – Такие, как ты, для них желанная добыча, источник магических сил. Хранителям ведь приходится постоянно сражаться у Горизонта, и силы им очень нужны, иначе нам всем придет конец. Но мы не сдадим тебя, не бойся.

О-о! Так они любят нас в качестве обеда, как мило!

Что-то от таких разговоров многоножки вставали у меня поперек горла, не лезли.

– И что же мне делать?

– Мы поможем тебе, – сказала Кейтег. – Найдем людей, которые смогут помочь и отправить подальше от края. В центре, ближе к императорскому дворцу, хранители не летают на своих крыльях, там их нападения можно не бояться. Но там стоит бояться королевских венаторов, охотников, которые ищут таких, как ты. Они не убьют, но, попав к ним, ты попадешь в рабство.

Час от часу не легче.

– А зачем этим венаторам такие, как я?

– Ты обладаешь даром, очень ценным для нашего мира. Оун, – она нетерпеливо махнула сыну, – покажи ей. Возьми кусок старой лепешки вон там…

Мне самой интересно, что же это.

Я с интересом наблюдала, как парень встал, взял сухой кусочек и раскрошил передо мной на столе.

– Заставь его собраться, – сказала Кейтег.

– Что? – не поняла я. – Собрать крошки?

– Нет, – она поймала мою руку, когда я потянулась. – Не трогай их. Собери их заново своим даром. Просто заставь их это сделать. Ты можешь. Вы все можете это.

Да ладно?

Я рассмеялась бы, если бы не каша с многоножками, не острова, парящие над облаками, не тот корень, по которому я ползла… Постойте-ка… Со мной ведь уже было что-то такое? Когда я пыталась не дать корню порваться подо мной, когда пыталась удержать.

Да ладно?! Не может быть.

– Просто заставь их собраться в лепешку, – сказала Кейтег.

Ну, черт с ним, попытка не пытка.

Не знаю, как это сделать, но попробую. Подняла руку над крошками, закрыла глаза. Давайте… соберитесь…

Очень долго ничего не происходило. Я сидела так, старалась изо всех сил.

На самом деле, чувствовала себя очень глупо… может быть, именно поэтому и не выходит? Я сама не верю, думаю больше не о магии, а о том, как это выглядит со стороны. Приоткрыла один глаз… нет, ничего не происходит.

– Не торопись, – сказала Кейтег. – Это есть у каждого из вас, у кого-то больше, у кого-то меньше.

Ладно…

Сосредоточиться на крошках и не думать о людях, которые на меня смотрят. Я ведь сделала это с корнем, сделаю и сейчас. Тогда мне было очень нужно. Сейчас тоже… просто, чтобы поверить в свои силы.

Представить, как крошки собираются.

Странная магия, но уж какая есть.

Еще представить, каким бы бредом это ни казалось. Давайте, собирайтесь же…

Я уже почти отчаялась, но вдруг почувствовала странное покалывание в ладони. Приоткрыла один глаз, глянула. Крошки на столе отчетливо дернулись. И снова замерли.

Но ведь дернулись же!

Так, ладно. Значит, что-то все же происходит. Еще разок.

Я медленно с чувством выдохнула, а потом сделала пальцами такой жест, словно собираю в кучку. Ну же… И это сработало! Крошки слабо засветились, поползли по столу к центру. И хлоп! Склеились вместе! Причем не просто в бесформенный комок, а каждая вернулась на свое место, словно мы запустили время в обратную сторону. Передо мной на столе лежал целый кусочек.

Оун протянул руку, потрогал.

– Ух ты! – весело сказал он. – Свежий, теплый еще! Словно только что испекли!

Глава 4. О том, что кролик тоже ни в чем не виноват

– Лорд Торкул, – сказала я, пока мы шли замковому саду, – я попала в этот мир совсем недавно и не так уж хорошо знаю, что тут к чему. Я хотела бы услышать от вас. Что было бы, если я попала к вам в руки до того, как успела выйти замуж?

– Вам уже рассказали, как хранители охотятся на пришельцев из других миров и пожирают их?

– Это неправда?

Глядя на Торкула сейчас – это казалось глупой детской страшилкой.

– Отчасти, – спокойно сказал он.

– Отчасти? – я не поверила своим ушам. – То есть, вы вполне можете меня сожрать?

– Сейчас нет, – сказал он, словно о чем-то совершенно обычном. – Но обернувшись, я плохо контролирую себя, особенно сразу после драки с тенями.

И все равно мне не верилось.

– Сожрать в буквальном смысле?

– Да, разорвать когтями и клювом, потом проглотить. Что вас удивляет?

Действительно. Нормальное же дело.

– Убить ни в чем не повинного человека?

– У вас странный ход мыслей, леди Ойгриг, – сказал он. – Когда волк настигает кролика на поляне, то в чем виноват кролик? Только в том, что волку необходима пища. Так же и здесь. Тени очень сильно вытягивают силы, грозы вносят хаос, поэтому, чтобы выжить и быстрее восстановиться, нужно получить силу извне. И ни один накопитель не сделает это лучше, чем живой человек.

Дико как-то.

– Убить, чтобы спастись самому?

– Убить одного, чтобы спасти тысячи, – сказал он. – Если мне не хватит собственных сил, и гроза дойдет до островов, то слишком много людей погибнет.

Умом я понимала, что он, вероятно, прав, но принять не могла.

– И все равно, убить невиновного человека. И вы спокойно спите с этим?

– Здесь нет места для сентиментальности, только польза, – сухо сказал он.

– И многих вы… вот так… сожрали? – дико было говорить это.

Торкул криво усмехнулся и все же, вдруг, отвел взгляд, вздохнул.

– Я хранитель чуть больше четырех лет, – сказал тихо, – мне пока удавалось обходиться без этого. К тому же, мне повезло, у меня довольно стабильное сознание, я неплохо осознаю себя в любом облике. Впрочем, может быть, как раз не повезло, хранители, которые способны забыть, кто они на самом деле – более эффективны.

Он говорил это так спокойно…

И все же – никого. Ему «удавалось обходить без этого», значит, он тоже считает крайностью.

– Ага, эффективны, – буркнул Ренан, а я почти забыла про него. – Наш предыдущий хранитель, Гришел, последние месяцы вообще не оборачивался человеком, забыл, как это делается. Перестал заряжать накопители грозами. Только носился туда-сюда у Горизонта, гонял теней. Всех овец в округе сожрал, чтоб его! Никакой управы на них…

– Но до этого он почти шесть лет подпитывал острова энергией больше, чем кто-то другой, – тихо сказал Торкул. – Был самым быстрым охотником, ни одна тень не смела приблизиться.

– Хотите его славы? – спросил Ренан с долей издевки. – И так же кончить хотите?

– Все мы кончим одинаково, – довольно резко сказал он. – Вопрос лишь в том, что успеем сделать при жизни.

Я вдруг подумала – а как долго вообще живут хранители? Вот, после того, как начинают летать. Шесть лет – не так уж и плохо?

Торкул шел, глядя под ноги. Признаться, я как-то иначе взглянула на него.

– Сколько вам лет? – спросила я. Может быть, неуместный вопрос, но я хочу знать.

Он дернулся. И как-то недобро на меня посмотрел.

Я знаю, что хранителями становятся очень рано. Их готовят с самого детства и годам к восемнадцати они уже способны надеть пернатый плащ. Если это так, он, вероятно, мой ровесник… Я понимала и раньше, но меня задело не это. Чуть больше четырех лет он хранитель. Значит, когда стал лордом-хранителем и наместником Севера, он действительно был совсем пацан…

– Это не важно, – сказал Торкул. – Мы пришли. Покажите мне.

– А разве вы не видите?

Он бросил на меня быстрый взгляд и направился к старым липам.

Нет, та, которую пыталась разбудить я – не зазеленела, не расцвела, но даже без всякой магии отлично видно разницу. Почки набухли. И все же, главное – ее корни – скрыты от глаз.

Торкул подошел. Погладил ладонью ствол, потрогал почки на тонких веточках.

– Неплохо, – сказал он. – А почему только одну липу?

– Мои силы не безграничны, лорд Торкул.

Я и на эту потратила столько сил и времени, что даже сама не рада.

– Да… – задумчиво сказал он. Присел рядом с соседней совсем сухой липой, обхватил ладонями ствол у основания. – Подойдите сюда.

– Хотите показать мне, как это правильно делается?

– Нет, – сказал он. – Сам я не обладаю этой силой. Но могу накапливать ее в себе, могу усиливать. Многократно усиливать. Подойдите. Попробуйте сделать это через меня. Положите свою ладонь на мою.

– Вы серьезно?

– Да. Не бойтесь, я ничего вам не сделаю.

– Зачем? – как-то эти игры с волками и кроликами мне не очень нравились.

– Да не бойтесь вы, – он усмехнулся, чуть снисходительно, но неожиданно весело.

Я не боюсь. Да и если он захочет схватить менять, то может и так это сделать, нас разделяет всего пара шагов, такому, как он, хватит одного мгновения.

– Ладно, – согласилась я. Посмотрим, что же хочет показать.

Подошла, опустилась рядом на колени.

И все же, чтобы самой дотронуться до его руки, мне пришлось сделать усилие над собой. И дело не только в страхе, вдруг какое-то смущение прорезалось… Каким бы волшебным орлом он ни был, но он мужчина… весьма привлекательный мужчина, и я даже видела его голым… черт! О чем я думаю!

Его ладонь была едва ли не вдвое больше моей. Теплая, твердая.

И внезапная понимающая улыбка в уголках губ. Но об этом сейчас лучше не думать вовсе.

– А теперь попробуйте вернуть и эту липу к жизни, – предложил он.

Покалывание под пальцами, словно электричество. Я чувствовала такое и раньше, но не сразу, в минуты особого напряжение, когда моя магия достигает пика. И от пальцев по всей ладони разливается тепло.

Черт… я ведь знаю, он может вытянуть все силы из меня, стоит лишь прикоснуться. Так, может быть, это такой хитрый ход? У меня нет причин доверять ему. Но и для паранойи тоже… захоти он, и справился бы со мной куда проще.

Ладно.

Я закрыла глаза, сосредоточилась, направляя силу золотой липе и ее корням, пробуждая, обращаясь через корни к земле, когда-то плодородной… Тепло по руке поднималось все выше, до плеча, к груди. У меня даже дыхание перехватило и вдруг кольнуло сердце. Мне показалось даже – земля завибрировала.

Торкул дернул рукой, стряхивая мою.

– Ну, все, – чуть хрипло сказал он. – Пока хватит.

Я вздрогнула, словно очнувшись, посмотрела на него. Его глаза светились синим, лицо чуть вытянулось, заострились черты, словно он вот-вот обернется птицей. Мне даже не по себе стало. Но Торкул моргнул и наваждение исчезло.

Нет, я знаю, без плаща он обернуться не может.

– У вас невероятный дар, – сказал он. – Только посмотрите.

Кивнул на липу.

Утром я возилась с этим несколько часов, а сейчас буквально минуты оказалось достаточно. Почки набухли, готовясь вот-вот лопнуть. Из сухой земли вокруг начала пробиваться трава.

– Попробуйте потом сами еще раз, чтобы сравнить, – Торкул улыбнулся. – Теперь понимаете, зачем вы мне? Вместе мы могли бы куда больше.

– А как же быть с тем, что обернувшись орлом, вы можете разорвать меня?

Он отчетливо скрипнул зубами.

– Вам просто не стоит показываться мне на глаза, пока я снова не обернусь человеком.

Чудесный план.

Чуть морщась, он потер левую руку, ту, через которую я действовала магией, глянул и быстро поднялся на ноги.

– Что там у вас? – спросила я.

– Что?

– С рукой?

– Все в порядке, – сказал он.

Протянул мне правую, помогая подняться. И в этот раз я коснулась его без раздумий.

Левую, он спрятал за спину.

Что?

– Да покажите, – попыталась поймать его за руку, но он увернулся. – Как маленький, – буркнула я, понимая, что страх перед хранителем уходит. – Что там?

Он скрипнул зубами снова, но руку мне потянул.

Ох, ты ж! Отчетливый красный след, словно ожег, от моей руки.

– Больно? – почти испугалась я.

Он покачал головой.

– Ничего страшного, к вечеру даже следа не останется. У вас сильный дар, миледи.

Он смотрел мне в глаза, чуть заметно улыбаясь… так странно смотрел… В этом взгляде ведь нет никакой магии? Потому что я не могла отвести взгляд и сердце начинало биться чаще.

– Лорд Торкул, я думаю вам уже пора, – подал голос мой муж, видимо, он оценил все по-своему.

– Вероятно, – сказал тот. – Лорд Ойгриг, обдумайте условия, на которых я могу забрать вашу жену раньше срока. Через пару дней я вернусь, и мы обсудим.

– А если я решу продать ее не вам, а… хм, кому-то другому?

– Тогда, боюсь, я должен буду подать жалобу на имя канцлера о нанесении сознательного вреда безопасности государства, – сказал Торкул холодно.

О! Так он и жалобы строчить умеет? Молодец мальчик!

Ренан даже слегка побледнел.

– Я обдумаю условия, – сказал он. – Извещу вас, когда буду готов.

– Я приду послезавтра, – сказал Торкул, – будьте готовы.

Глава 5. О ревнивом муже и о том, как тяжело ждать

Послезавтра он не пришел.

Гроза приближалась.

Я уже видела грозы в этом мире, когда небо темнеет у горизонта, лишь изредка озаряясь вспышками. Гром сотрясает землю, ветер ревет, грозя снести даже каменные стены.

Мне и раньше было страшно, ведь это не просто гроза, не такая, как у нас. Здесь молния разбивает скалы в пыль, испепеляя все живое…

Гроза шла с северо-востока, а мои окна как раз выходят на эту сторону. Я смотрела в небо, и сердце замирало каждый раз.

Он ведь где-то там.

Не знаю точно, как хранители сражаются с грозами, как заставляют их повернуть назад, но знаю, что могут вбирать в себя заряд молнии, могут отражать его, направляя в выбранную цель.

Гроза не должна добраться до заселенных островов. Конечно, прорывы случаются и грозовой фронт слишком велик, чтобы его мог сдерживать один человек. Поэтому замок укрыт защитным энергетическим куполом, который питается от накопителей.

Когда гроза только появилась на горизонте, я подзарядила накопители насколько смогла. Когда небо потемнело, и молнии ударили в полную силу – пошла и подзарядила еще. Сейчас страшно кружилась голова, и даже стоять я могла с трудом от истощения, но если бы осталась хоть капля сил, то я и ее бы вылила в накопители. Потому что страшно. Если, не дай бог, ударит в нас и купол не выдержит, то все мы погибнем.

Он где-то там, между молний.

Глядя вдаль, я впервые думала – каково это? Я бы так не смогла.

Я стояла, облокотившись о подоконник, и даже не слышала, как скрипнула дверь.

– Кого ты высматриваешь там?

– Смотрю на грозу, – сказала я.

Вот уж, не вижу причин оправдываться.

Но у Ренана было другое мнение.

– Ждешь, когда твой птенчик прилетит и заберет тебя?

Мой? Не знаю, можно ли назвать лорда Торкула птенчиком, особенно при его габаритах, да и взрослеют тут рано, но он точно не «мой».

– Разве у меня есть причины ждать?

– Хочешь, чтобы он забрал тебя?

Я не ответила.

Признаться, теперь мне это кажется не такой уж плохой идеей. Да, он тоже хочет использовать меня в своих целях, но он… другой… я не знаю, как сказать это. После того визита, я поняла, что доверяю ему больше, чем Ренану. Несмотря на всю опасность.

Ренан подошел ближе, я видела, как сильно он раздражен, недоволен всем этим. Словно специально ищет повод, чтобы поспорить со мной. Его глаза зло поблескивали.

– Лучше бы купол подзарядила, чем торчать здесь!

– Я подзарядила купол, насколько смогла, – сказала спокойно.

– Думаю, ты плохо старалась, можешь еще! – Ренан чуть качнулся и шагнул еще ближе. – Иди и подзаряди еще!

Да он пьян! Не вусмерть, но довольно заметно. Он и без того зол на Торкула, а тут еще эта гроза. Ренану страшно.

Наверно, лучше не спорить с ним, у меня сейчас нет сил. Женщины здесь почти не имеют прав, а замужние женщины тем более, так что если я, защищаясь, ударю – меня могут казнить. Мне не нужны лишние неприятности.

– Если хотите, я могу пойти и подзарядить еще.

Не важно, просто постою рядом, он никогда не определит сам, насколько сильно заряжены накопители купола.

– А-а! Значит, ты действительно плохо сделала это! Думала, я не замечу!

Он шагнул еще ближе, чуть расставив руки, прижимая меня к окну, не давай уйти.

Нет, ну если нужно – я все же шарахну, а там разберемся.

– Так чего вы хотите от меня, лорд Ренан, – сказала я. – Идти или нет.

– Подожди немного, – теперь он почти касался меня, я чувствовала его дыхание на своем лице. – Может быть, я хочу получить от тебя то, что муж должен получать от жены?

Твою ж мать! Вот только этого мне не хватало!

– Мы ведь договорились, что этого не будет.

– Ну, зайка моя, – Ренан сложил бровки домиком и потянулся, с явным намерением поцеловать. – Ты ведь моя жена, ты сама поклялась любить меня и во всем слушать. Вот и слушайся! Сейчас я хочу ласки.

Он дышал мне в лицо. Так противно. Ну, хоть вино, которое он пил было хорошим и дорогим, а не каким-нибудь кислым пойлом.

Он попытался обнять, но я уперлась ладонями ему в грудь.

– Только тронь, и Торкул убьет тебя!

– Ой, зайка! Вот только не надо пугать меня этим птенчиком! – Ренан скривился. – На него тоже найдется управа! Сила у него есть, а вот опыта в таких делах явно не хватает! Сосунок!

Ой, не нравится мне…

– Если не уйдете сейчас, я больше ничего не сделаю, никаких накопителей, никакого восстановления!

– Думаешь, я не смогу тебя заставить? – он взял меня за подбородок. – Думаешь, почему тебя привели ко мне, когда тебе понадобилась помощь? Все собиратели диких огней на этой земле работают на меня! И все докладывают о пришельцах. Даже не надейся, что сможешь сбежать, шагги!

Ну, все! Хватит.

Я даже не своим даром ударю, это действительно может плохо кончиться. Я ходила в зал, занималась самообороной и могу иначе. А этот придурок пьян и не ожидает подвоха. Может быть, я потом пожалею… но еще больше пожалею, если не сделаю этого.

Я схватила его за шиворот, дернула в сторону с резкой подсечкой.

Ренан свалился мешком, с грохотом, еще приложившись лбом о подоконник. Не убить бы! Я бросилась было к двери, но замерла на мгновение посмотреть. Он ворочался там, пытаясь встать и громко ругаясь. Ничего, жить будет. Протрезвеет, мы с ним поговорим.

А сейчас надо бежать отсюда.

* * *

Всю ночь я просидела в зале с накопителями.

Когда кто-то из охраны замка пытался вломиться ко мне, я истерично кричала, что сейчас разнесу все к чертям, замок лишится купола, мы все умрем! Очень старалась – чем истеричнее, тем лучше. Эти вояки умели драться, но столбенели от женского визга. Тем более, что я не кто-нибудь там, а леди Ойгриг. И если с лордом Ойгригом случится беда, например, молния таки поразит его или стены замка обрушатся на голову, или просто пьяный упадет с лестницы и сломает шею, то я стану здесь законной хозяйкой, других прямых наследников у него нет.

Я кричала, что мой любимый муж обидел меня, и говорить я буду только с ним… как только протрезвеет. В семейные ссоры стража предпочитала не вмешиваться.

И Ренан тоже не приходил, выжидал. Или, скорее, ему надо было проспаться.

Я всегда понимала, какая он свинья. Но, вместе с тем, довольно труслив. Он затаил злобу и, наверняка, будет искать способы мести за разбитый о подоконник нос, но с ним можно справиться. С Торкулом все было бы сложнее.

И я не позволю так обращаться со мной.

Упрямства мне хватит. Не выйду отсюда, пока он сам не придет. Пусть сделает первый шаг. Выйти и прятаться у себя в комнате – слишком глупо, так, словно я виновата.

Всю ночь и все утро…

К полудню мои нервы начали постепенно сдавать, хотелось есть и пить, и, честно говоря, в туалет. Вот сейчас я отлично понимала котиков, которые в момент обиды на хозяев могут нассать на ковер… я, в общем, где-то близка к этому.

Ренан явился уже после обеда, мрачный и с фингалом, несильным, но заметным. Что ж, по крайней мере, его вид меня радовал.

Он долго стоял, смотрел на меня.

– Какого демона ты творишь, дура! – сквозь зубы процедил он. – Жить надоело?

– Если вы, милорд, нарушаете наше соглашение, то и я имею право нарушить.

– Какое же, мать твою, соглашение я нарушал?

– Вы приставали ко мне.

– Приставал к тебе? – Ренана даже перекосило. – Ты хоть сама слышишь, что говоришь? Ты моя жена! Обязана любить и подчиняться, и радоваться когда твой муж решил уделить тебе внимание!

– Если хотите тихую послушную жену, которая будет радоваться, когда ее пытаются лапать, то о накопителях можете забыть!

Между прочим, заряженные накопители большой емкости стоят целое состояние. Уверена, Ренан собирался использовать меня не только для личных нужд и блага своих земель, но и заставить заряжать на продажу.

Он моргнул, заскрипел зубами.

– Я заставлю тебя!

И все же, уже не так уверенно.

– Силой вы это сделать не сможете, вы не хранитель.

При упоминании хранителя, Ренана передернуло.

– Я заставлю выпороть тебя! – зло прошипел он.

– А вы помните, чем это закончилось в прошлый раз?

В нашу первую встречу, когда его люди попыталась было схватить меня, я от испуга так шарахнула чистым даром, что у двоих случились судороги, а третьего даже сердечный приступ… нет, на мое счастье все они через несколько дней пришли в себя, но руки у них трясутся до сих пор. Тогда я еще сама не знала, что так можно. Теперь знаю. А стража поглядывает на меня с опаской.

– Если сделаешь это, тебя заберут венаторы!

– Не уверена, что это так страшно.

Я чуть улыбнулась, глядя ему в глаза.

Ренан мялся, уже готовый сдать назад. Он и сам не рад, что начал все это, довести до конца – не хватало твердости.

– Ты пожалеешь!

– Время покажет, – сказала я мягко. Да, надо дать ему возможность отступить.

Ренан переступил с ноги на ногу, шумно втянул носом воздух, хотел было плюнуть в сторону, но передумал – ковры все-таки. Задумчиво покрутил головой.

– А ты думаешь, можно спокойно смотреть, как твоя жена заигрывает с другим? Это унизительно! Никто не станет терпеть такое!

О-оо! Ну, как-то так и думала.

– Я вовсе не заигрывала с лордом Торкулом.

– Да?! – он вскинулся. – А как тогда это назвать?! Я не слепой!

– Мы просто говорили о магии, – чуть шагнула вперед, стараясь говорить как можно мягче и успокаивающе. – Ничего не случилось. Пока я ваша жена, я, безусловно, буду верна вам.

– Пока… – буркнул он.

– У нас ведь деловое соглашение, – сказала я тихо. – Вряд ли вы захотите, чтобы такая как я провела с вами всю жизнь. Вам ведь нужна настоящая жена, которая будет любить вас. Вы ведь достойны большего, лорд Ренан. А я, всего лишь, заряжаю для вас накопители и чту наш договор.

Улыбнулась.

А он надулся недовольно.

– Не думай, Торкул тебя не получит!

– Как вам будет угодно, – я склонила голову.

Он потоптался еще, но что тут скажешь?

На этом мы и разошлись.

Конфликт исчерпан, обе стороны недовольны, но остались при своем. Сейчас Ренан не будет ничего предпринимать.

Так что можно спокойно пойти переодеться, умыться и пообедать. И сегодня лучше не показываться мужу на глаза, посидеть у себя. А потом придет Торкул и… посмотрим, что будет.

Гроза закончилась, небо сияло хрустальной синевой.

И все же, вечером Ренан снова заглянул ко мне.

– Кстати, – сказал он, – ты слышала, что твой орел до сих пор не вернулся в Гнездо?

– Нет, – я вздрогнула.

– Не волнуйся, такое случается, – самодовольно ухмыльнулся Ренан. – Возможно, он сбился с дороги и улетел слишком далеко за Горизонт. А, может, ранен и восстанавливает силы на каких-то отдаленных островах. А может и погиб, да. Такое тоже случается. Но это не страшно, к нам пришлют нового.

Ренан почти сиял, словно это он все подстроил. Месть свершилась?

Глава 6. О том, как я решила выйти замуж

Кейтег торговала накопителями.

Идею выйти замуж подсказала она. Полагаю, Ренан неплохо заплатил ей за это. Но, должна отдать должное, Кейтег довольно подробно и внятно объяснила мне все перспективы.

С хранителем связываться опасно. Может быть, конечно, мне повезет и удастся договориться, а, может быть, он убьет меня на месте. Кто его знает. Кейтег сказала, что никогда не видела лорда Торкула вблизи и не может сказать, что он за человек. Говорят, молодой и вспыльчивый, упрямый… Так что лучше не стоит рисковать.

Но если лорд Торкул узнает про меня, то наверняка захочет оставить себе. Я нужна не только для мира в целом, но и лично для него. У наших способностей много общего. Нет, мы разные, но отлично совместимы с ним. То есть, не с ним конкретно, с любым хранителем, наш дар дополняет друг друга.

Он тоже может восстанавливать целостность вещей, но своего внутреннего источника этих сил у хранителя нет, ему приходится брать извне. Из молний или таких, как я.

Говорят, чисто в теории, я могу коснуться его плаща и мне ничего не будет, тогда как обычного человека убьет на месте. Говорят, предыдущий хранитель, Гришел, умер где-то в поле, он был ранен, но не смог сам снять плащ. Он лежал там несколько дней, но никто не решился подойти и помочь ему. А вот такая, как я, смогла бы… Исходя из этого, хранителю не очень выгодно меня убивать, но звериная сущность часто берет верх.

Гораздо выгоднее иметь дело с венаторами. Они не убивают сами, а только привозят свою добычу во дворец. Правда в этом случае я попадаю в рабство, и на свободу меня уже никто не отпустит, пока осталось хоть немного сил. Тоже сомнительный вариант. Мне как-то не очень хочется свободу терять.

Но зато, лучшие из попавших во дворец, со временем могут занять значимую должность. Например – хранитель дворцового сада. А это уже определенные привилегии и свободы куда больше. Говорят, дворец покинуть я все равно не смогу, но жить буду весьма неплохо. А дальше все зависит только от меня. Еще говорят, бабка нынешнего короля как раз из наших…

В любом случае, это самое лучшее и самое надежное из того, что этот мир может предложить. Потому что как только узнают кто я, на меня начнется охота. Мой дар – слишком ценный приз, каждый захочет использовать его в своих целях.

Значит, моя цель – дворец.

Но просто сдаться венаторам – не вариант. Кто знает, что со мной там сделают, и будет ли у меня шанс проявить себя. Из меня могут вытянуть все силы и всю жизнь до того, как я вообще что-то смогу сделать… еще отправят в катакомбы… о, это страшное место, оттуда еще никто не выходил живым. Рассказывая об этом, Кейтег сокрушенно цокала языком. Людей запирают в одиночные камеры под землей, и день за днем тянут из них энергию, пока не вытянут все до капли.

Как-то совсем не хочется. Даже сложно сказать, что хуже – быть разорванной орлом или остаток жизни провести так. Живые батарейки. Нет уж.

А вот если я уже успею проявить себя до того, как окажусь во дворце, то на меня могут обратить внимание. Кто-то из серьезных людей должен за меня поручиться. Совсем идеально было бы выйти замуж, жену лорда обидеть не посмеют, и уж тем более не посмеют куда-то там ее запереть.

И Кейтег знала, к кому обратиться.

Конечно, в обмен на ее помощь я подзарядила для нее несколько небольших накопителей, ведь это ее хлеб. Тем более, что сейчас сложные времена. Муж и старший сын Кейтег погибли чуть больше года назад, теперь вся надежда на Оуна. Он собирает дикие огни на рубежных островах, заряжает ими накопители, а Кейтег отвечает за каналы сбыта. Дикие огни – это свободные частички энергии, они образуются либо в грозу, либо при распаде крупных структур, например, если от острова отвалится большой кусок. Найти их не так просто, но платят хорошо. А моя помощь и подзарядка выйдет примерно в полгода работы Оуна. Я могла бы еще, но накопителей у Кейтег больше не нашлось.

Зато у лорда Ойгрига их было в избытке.

– Какая-то она вяленькая, – Ренан пренебрежительно рассматривал меня, сложив руки на груди. – Точно есть дар?

У него роскошный голубой сюртук, расшитый серебром, сапоги из мягкой серой кожи, ухоженные руки. Сразу видно – благородный господин, не знающий недостатка ни в чем.

– Еще какой дар! Я проверял, милорд!

Кейтег сдала меня Дайву, посреднику, а этот Дайв уже сватал лорду Ойгригу.

– Не очень-то впечатляет, – фыркнул Ренан.

– А ну-ка! Покажи ему! – велел Дайв. Он был здоровенный вышибала с маленькими глазками, и спорить с ним не возникало никакого желания.

Но я и так измучилась за последние дни. Постоянная подзарядка всего – тянула силы… сон на жестких циновках, вечная каша с многоножками, вечный холод, пронизывающий ветер. Да еще и по хозяйству Кейтег приходилось помогать… она не заставляла, но сидеть сложа руки, когда она работает – было неловко. У меня кожа шелушилась на руках и кружилась голова. Я ничего так не хотела, как поесть и в тепло.

– На чем показать? – устало спросила я.

Понимала, что этот Ренан – мой шанс. Без него, без денег, я тут долго не протяну. И если лорд Ойгриг не купит меня, то Дайв потащит продавать кому-то другому. Исключительно для моего блага, конечно. Иначе венаторы заберут… или хранитель – того хуже!

Я думала, мне опять подсунут раскрошенный сухарик, но Ренан кивнул своим, и мне вынесли здоровенный накопитель! У Кейтег я видела только маленькие, а это прямо монстр какой-то.

– Заряди полный, – небрежно кивнул Ренан. – Тогда поговорим.

Да он с ума сошел?

Я стояла, смотрела на Ренана, на накопитель и пыталась понять. Я знала, что емкость во многом зависит от размера, и чтобы зарядить это… да я сдохну просто. У меня не хватит сил на такое. Совершенно точно не хватит. В лучшем случае, я просто вырублюсь от истощения.

А значит – какого хрена?

Послушаться сейчас, даже если что-то и выйдет, значит работать на износ постоянно. Не послушаться – кто знает, что они сделают.

Но, с другой стороны, я ведь точно нужна им живой. Слишком ценный товар, чтобы портить. И чтобы сдаваться сразу.

Да еще от усталости и голода меня неудержимо несет на откровенную наглость и дурь. Тем более, что я еще один фокус тут выучила, он не намного полезнее, чем собирать крошки, но выглядит эффектнее.

Хорошенько потерла ладони и резко хлопнула.

– А, может быть, мне лучше молнией кого-нибудь в голову ударить? – сказала я, и от хлопка между ладонями вспыхнуло. – Так будет нагляднее.

– Ах ты, сучка! Да как ты… – Дайв дернулся было ко мне, и даже показалось, хотел меня пнуть за наглость, но тут я от испуга шарахнула его. Я честно не собиралась ничего такого и не ожидала, но сгусток энергии уже почти был у меня в ладонях, и я швырнула его, защищаясь!

Вспыхнуло. Заряд ударил в лоб Дайву, он заорал, упал, как подкошенный, а потом и вовсе забился в судорогах.

– Взять ее! – истерично завопил Ренан.

Ко мне кинулись его люди. Но я уже поняла, что к чему. Я шарахнула и по ним тоже.

Двое упали рядом, остальные благоразумно замерли. Такой судьбы им не хотелось.

Ренан пятился.

Вот тебе и получила защиту! Твою мать… И что делать? Этот лорд сейчас сбежит, и куда деваться мне? За такое уж точно по головке не погладят.

– Лорд Ойгриг! – отчаянно крикнула я. – Мне нужна ваша помощь! Пожалуйста!

Он замер в нерешительности. Просьба о помощи – не то, что он сейчас ожидал.

– Я заряжу для вас любые накопители! Только защитите меня! – крикнула я, возможно, это мой последний шанс. – Прошу вас, лорд Ойгриг! Я очень устала, вымоталась, напугана, у меня нет сил! Но если вы дадите мне возможность отдохнуть и поесть, я сделаю для вас все, что смогу!

Ну, не все, допустим, но сейчас это не важно.

Я ведь нужна ему, правда? Иначе бы он полетел в такую даль на дирижабле, чтобы встретиться со мной.

– Пожалуйста, лорд Ойгриг!

– Ты просишь помощи после того, что сделала? – он нервно кивнул на людей, слабо дергающихся на земле.

– Я испугалась! Но ведь вы же не сделаете мне ничего плохого? Мы можем быть полезны друг другу.

Я видела, как у Дайва пена пошла изо рта. И что же этот лорд, между прочим, собирается бросить их так? А сам сбежать? Вот сволочь!

– Ты хочешь договориться? – сказал Ренан осторожно. – Почему я должен верить тебе? А если со мной ты сделаешь то же, что и с ними?

Та-ак… он готов обсудить условия. Главное – не спугнуть.

– Вас я не посмею ударить, милорд, – смиренно склонила голову.

Ага, только сунься!

– Чего ты хочешь? – спросил он.

Да, я ему очень нужна.

Ну, вообще-то, я хочу замуж. Но начнем с малого.

* * *

Мне принесли огромную кружку куриного бульона, свежего хлеба, копченого мяса и пару яблок. После многоножек – сказочный пир! Настоящая еда! Такое счастье.

А потом горячу ванну, наконец-то помыться, а то у Кейтег с водой было очень напряженно, только для питья. На маленьких островках нет своих источников воды.

Я отмокала в воде, закрыв глаза, когда почувствовала, что в комнате кто-то есть. Прислушалась. Открыла глаза.

И даже дернулась от неожиданности.

– Тише, это всего лишь я, – с ухмылкой сказал Ренан.

Стоило усилий не заметаться и не попытаться прикрыться хоть чем-то, пусть я и в воде, но видно отлично. Но смущение и испуг я показывать не буду.

Испугаться – значит отступить.

– Что вы здесь делаете, милорд?

– Это мой замок, – он развел руками, – здесь все принадлежит мне.

Вот же зараза!

Он шагнул ближе, глядя на меня. Ну его к черту, я даже не буду пытаться прикрыться руками, это будет слишком жалкое зрелище. Я не испуганная жертва. Пусть пялится.

– И что вы хотите сейчас? – почти твердо спросила я.

– Хотел узнать, как вы устроились, – он ухмыльнулся совсем уж мерзко.

– Все отлично, спасибо. А почему вы так смотрите на меня, лорд Ренан? Вы никогда не видели голых женщин?

К моему удивлению он смутился сам, уши чуть покраснели.

– Я был женат, чтоб ты знала! Да у меня женщин… я…

Он чуть запнулся, и я решила тему не развивать. Мало ли, разнервничается еще, а мне потом расхлебывать.

– Хотите обсудить список дел на завтра, лорд Ренан? – сказала я. – Присаживайтесь. Давайте обсудим.

Из ванны пока вылезать не готова, потому что не закончила, а новую мне вряд ли нальют. Раз уж пришел сюда сам, так пусть сам и смущается.

Он покрутил головой, раздумывая, куда бы сесть. Потом снова глянул на меня, даже вытянул шею, чтобы все лучше разглядеть. Но я в ответ улыбнулась такой ехидной и понимающей улыбкой, на какую только способна. И Ренан смутился.

– После ужина я пришлю управляющего, – сказал, отвернувшись в сторону, – и он объяснит тебе, что нужно делать. Но я хочу сказать, нам нужно поторопиться. Слухи расходятся очень быстро, и если лорду-хранителю станет известно о тебе, то он тут же попытается тебя забрать.

– А у него есть право являться сюда и что-то требовать?

– Да, – Ренан тяжело вздохнул. – Он представляет королевскую власть и интересы государства. Если он явится сюда, я буду обязан подчиниться ему. Но мою жену он не отнимет, ты права. Так что свадьбу устроим завтра утром. Я уже отправил своего человека в храм Лейтиш, договориться. Будь готова.

Глава 7. О долге и ослепительно синих глазах

Он сидел напротив меня за столом. Лорд Торкул. Я даже не думала, что буду так сильно рада видеть его.

Два дня прошло после грозы. Говорят, он вернулся только этой ночью, и вот, днем уже у нас. Серый, осунувшийся, от виска через щеку – здоровенная подсохшая ссадина. Только синие глаза горят, но как-то лихорадочно, недобро.

Он появился прямо к обеду, поэтому Ренану пришлось пригласить его за стол. Ренан сидел во главе стола, мы с Торкулом по бокам. Лорд-хранитель все время смотрел на меня… и что-то такое было в его взгляде…

– Вы обдумали ваши условия, лорд Ойгриг? – спросил он, берясь за второй стейк внушительных размеров. Первый умял настолько быстро, что я даже не успела это осознать. Да такого не прокормить!

– Я еще не успел обдумать все детали, лорд Торкул, – Ренан ковырял какой-то салатик, все время пытаясь втянуть голову в плечи. Ему это не нравилось.

– Тогда давайте обдумаем вместе, прямо сейчас.

– Я еще не готов…

– Надеялись, что я не вернусь?

– Что вы, как можно, лорд Торкул! Вы же наш… эм… защитник! Без вас мы погибнем.

Глаза Ренана бегали по столу, поднять их он не решался.

– Вам пришлют нового защитника, – Торкул ухмыльнулся, доел второй стейк и обернулся в поисках лакея, который мог бы подать третий, махнул тому рукой. – Но я вернулся, как жаль. Вы же знаете, лорд Ойгриг, терпение и снисходительность – не самые сильные стороны хранителей. Мы ведь почти животные, монстры. А, надев крылья, становимся совсем неуправляемыми.

– Ну, что вы, лорд Торкул, вы отлично владеете собой!

– О, не льстите мне, я чудовище! – ухмылка на сером лице хранителя выглядела особенно впечатляюще. – Вы не боитесь, что вдруг я буду пролетать над вашим замком в грозу, и нечаянно убью вас молнией?

– Но ведь вы не пролетаете мимо замка, когда направляетесь к Горизонту.

– А я пролечу, – Торкул заулыбался еще шире. – Сверну полюбоваться красотами.

– Но у замка хороший защитный купол, молния не пробьет его!

Ренан нервничал.

– А я спущусь, – Торкул небрежно пожал плечами, отправил в рот очередной кусок мяса. – Войду в замок как человек. А потом уже шарахну.

Ренана ощутимо передернуло.

– Да вас повесят! – почти вскрикнул он.

– Вряд ли. Учитывая обстоятельства, меня, скорее всего, посадят. Хранителям прощают их маленькие слабости, а вы отняли у меня добычу. Отправят на рудники на пару лет… Да, придется расстаться с крыльями. А потом, скорее всего, переведут в службу венаторов. В итоге я проживу куда более долгую и спокойную жизнь, чем светит мне сейчас. Я вот думаю – неплохой вариант, может, стоит прямо сейчас воспользоваться?

Ренан дернулся, чуть было не вскочил, но удержался. Только схватил бокал трясущейся рукой, глотнул вина.

– Вы не посмеете!

– Неужели? – удивился Торкул. – Лорд Ойгриг, давайте оставим эти игры. Вы сказали, что готовы продать вашу жену. Я пришел узнать цену. Так к чему все это?

Его глаза стали холодными, и улыбка сползла с губ. Сейчас даже мне захотелось поежиться.

Ренан подавился вином, закашлял.

– Хорошо, – наконец сказал он, утерев губы тыльной стороной ладони. – Сто тысяч орлов золотом. Но только после того, как она выполнит все по нашему договору.

– Я надеюсь, все пункты договора закреплены на бумаге? – поинтересовался Торкул.

– Да, – нехотя кивнул Ренан.

О договоре я позаботилась, а то ведь это могло бы не закончиться никогда.

– Отлично, – кивнул Торкул, дожевывая последний кусок. – Тридцать тысяч орлов и я помогу ей.

Вот деловая зараза! С ним в паре я действительно могу зарядить все, что только можно в разы быстрее, как было с липами.

– Восемьдесят тысяч, – хмуро сказал Ренан.

– Тридцать пять.

– Тридцать пять? Вы совсем не цените эту женщину, лорд Торкул?

– А вы совсем не цените вашу жизнь, лорд Ойгриг?

В синих глазах сверкнули искры.

Ренан кашлянул, поджал губы, раздумывая. Потом взял бокал и выпил все одним махом, словно воду.

– Пятьдесят, – сказал он.

– Идет, – согласился Торкул.

Ренана передернуло. Он одарил нас обоих презрительным взглядом.

– Собираетесь приступить после обеда? – с неприязнью поинтересовался он.

И вот тут Торкул тяжело вздохнул, словно о чем-то вспомнил.

– Был бы рад, но сегодня не выйдет. Уже вечером я должен снова лететь.

– Еще одна гроза? – удивился Ренан.

– Не здесь, к востоку отсюда. Но хранитель Востока тяжело ранен и я должен заменить его, пока он не придет в себя или ему не подыщут замену.

– Почему вы? – спросила я.

Впрочем, это и так понятно. Но новость вдруг испугала меня. Гроза? Он только вернулся и снова…

– Когда один из нас выходит из строя, – сказал Торкул, – двое соседей делят его территорию пополам. Горизонт не может оставаться совсем без защиты.

– А если и второй тоже… если с ним что-то случится?

Я поняла, что не хочу отпускать его. Это не в моих силах, конечно, помешать ему лететь… но я не хочу.

– Тогда, леди Ойгриг, королевской службе придется искать сразу двух новых хранителей, – Торкул улыбнулся, чуть-чуть сарказма в этой улыбке и капелька сожаления.

Он смотрел мне в глаза. Его глаза синие-синие, словно море в грозу. И я не могу отвести взгляд.

– Возвращайтесь, – сказала я. Голос неожиданно дрогнул.

Так, и что это со мной?

– Я постараюсь, – честно сказал он.

Глава 8. О совместной работе и знакомстве поближе

– Давайте сделаем так… – он снял сюртук, закатал рукава рубашки, – встаньте передо мной. Я приложу ладони к стене, а вы возьмите меня за руки повыше, у локтей. Чем больший путь энергия проходит сквозь тело, тем больше усиливается.

– Больший путь? А если я возьму вас за ноги?

Он весело усмехнулся.

– Мыль хорошая, но энергия, как и кровь, насыщенной течет от сердца к конечностям, а не обратно. Если хотите, можно попробовать, но в эффективности я сомневаюсь.

И, как ни в чем не бывало, принялся стаскивать сапог.

Экспериментатор хренов!

– Не-не! – остановила я. – Давайте уж за руки.

– Хорошо, – он пожал плечами.

Мальчишка. Несмотря ни на что. И с ним удивительно легко, я и подумать не могла.

Мы восстанавливали замок. Стены кое-где начли сыпаться, камни расшатываться, и надо было что-то делать. Вначале мы попробовали так же, как и в саду – ладонь на ладонь, я снова сожгла ему руку, но Торкул лишь отмахнулся, ничего страшного. И предложил по-другому.

Ну, допустим…

Я встала к стене ближе, он за моей спиной. Руки у него намного длиннее моих, так что это не сложно. Прижал ладони к каменной кладке. Надо отдать должное – меня старательно не касался, только чуть-чуть моих плеч.

Интересно это должно смотреть со стороны, слегка сомнительно для замужней женщины.

Он явился сюда сегодня утром, после пяти дней патрулирования границ. Вымотавшийся. Даже не серый, а прямо зеленый, краше в гроб кладут. «Может быть, вам сначала стоит отдохнуть?» – спросила я. «Я поспал. А ваша энергия как раз поможет быстрее восстановить силы». Он довольно улыбался. «Так вы подзарядиться пришли?» «Зачем упускать свою выгоду, леди Ойгриг».

И я смотрю, он прав. После парочки наших экспериментов у него даже щеки порозовели. Помогало. Часть моей силы оставалась в нем, но на выходе все равно выдавалось куда больше, чем я могла бы сама.

С замком шло куда сложнее, чем с липами, но я все равно отлично видела результат. Самым удивительным было наблюдать, как восстанавливаются крошащиеся камни, трещины и сколы на них зарастают, сами камни втискиваются глубже в стены, вставая на прежнее место… словно живые.

И сейчас нас ждал особенно покоцаный участок северной стены, здесь даже трещина наметилась, и, кажется, пополз грунт…

Ну, попробуем.

Я взяла его за руки. Чуть ниже локтей, за предплечья… пока так. Честно говоря, лезть под рубашку, под закатанные рукава, меня слегка смущало… может быть потому, что даже хотелось сделать это, потрогать.

Руки у него крепкие, мощные, не обхватишь.

И хуже всего – я отчетливо чувствую, как его дыхание становится чаще, прямо у моего уха. Вернее, не то чтобы это хуже всего, но добавляет очков к моему смущению.

– Беритесь выше, Ива.

А голос при этом совершенно спокойный, ровный.

И я как-то упустила момент, когда он начал называть меня по имени, а не «леди Ойгриг». Вообще-то Ира, но мне нравится, как он произносит это, и даже не хочется поправлять. «Ива» здесь звучит привычнее.

– Я сейчас прожгу вам руки в этом месте, потом возьму выше, – сказала я.

Он фыркнул мне на ухо.

– А вы знаете, кстати, что чем больше площадь соприкосновения, тем меньше сопротивление и, соответственно, меньше ожог? А вот мощность потока и преобразования энергии как раз увеличивается.

Прямо на уроке физики я себя чувствую, только физика какая-то левая.

– Предлагаете увеличить площадь соприкосновения, лорд Торкул?

Что-то двусмысленно это звучит. И этот гад отлично понимает всю двусмысленность. Я прямо чувствую, как ему весело.

– Давайте без титулов, Ива. Я Харелт. Можно Рей, так будет удобнее.

– Думаете удобнее?

– Уверен.

Его дыхание мне в макушку и… сердце колотится.

– Так что там на счет площади?

Мне интересно, не могу не признать.

– Я бы предложил, но, боюсь, ваш муж это не оценит, – сказал он. – А так, в теории, эффективнее всего было бы нам с вами раздеться и прижаться друг к другу всем телом.

Теоретик, мать твою!

– Я бы, на месте мужа, тоже крайне не оценила бы такую работу!

– Я понимаю, – Харелт улыбался. – Поэтому такие эксперименты предлагаю проводить уже после того, как я смогу вас перекупить. А то, мало ли, ваш муж психанет, подаст в суд и сорвет нашу сделку. Мне бы не хотелось рисковать зря.

– Не любите риск?

Вот какого черта я говорю это?

– Риск хорош только тогда, когда необходим, и когда без риска невозможно достичь цели. В нашем мире и так слишком много хаоса, чтобы вносить еще от себя.

А вот его вся эта болтовня не смущала ни капли. Впрочем, можно ли смутить человека, который голый является на чужую свадьбу?

– Хм, так после того, как перекупите, вы предлагаете… – я еще пока сама не поняла, как относиться к этому.

– Не бойтесь, Ива, я не собираюсь ни к чему принуждать вас. Только если вы не будете против экспериментов.

– Магический эксперимент, исключительно для дела?

Он смеется, гад.

– Исключительно для дела, не сомневайтесь.

А я вдруг смущаюсь еще сильнее.

– Давайте уж займемся делом, а не болтовней, – говорю хмуро.

Я держу его за руки. Закрываю глаза. Чувствую, как внутри меня поднимается и разливается тепло. И направляю это тепло через руки – в стену замка. Чувствую, как поток действительно выходит куда мощнее, чем когда я просто прижимала ладонь к его ладони. Мощнее и как-то правильнее, естественнее. И, несмотря на то, что Харелт не касается меня, я чувствую завихрения силы между нашими телами, мы стоим очень близко. И это усиливает тоже. Готова поверить даже, что если мы обнимемся голые, то все упавшие кирпичики в округе сами взлетят и встанут на место.

Удивительные ощущения. Хоть и опустошает до головокружения.

Я начинаю чувствовать, как руки Харелта начинают мелко дрожать от напряжения, как он сам начинает неровно дышать сквозь зубы.

Я делаю это, сколько могу.

И отпускаю.

Ух… хватаюсь за него снова, чтобы не упасть. Слабость наваливается. Нужно постоять так немного, а то в глазах плывет.

Он все еще стоит, упираясь в стену. Под моими пальцами на его руках – красные следы. Слышу, как он пытается отдышаться. Поворачиваюсь. У него лоб мокрый от пота.

Даже не по себе.

– Вам больно, да? – говорю тихо, голос еще плохо слушается.

Он мотает головой.

– Но… – я хочу сказать, что не нужно мне врать. – Я же вижу…

Он мотает головой снова.

Облизывает губы.

– Знаете, Ива, – говорит хрипло, – как бы дико это ни звучало, но я испытаю от этого удовольствие. Боль, да, но и удовольствие вместе с тем. Это происходит со всеми хранителями, иначе никак. Иначе не преодолеть ужас перед молниями. Ты боишься и одновременно желаешь этого, подставляясь под молнии сам. Потому что случайная молния, когда ты не готов принять ее, может убить. А когда готов – она наполнит тебя силой. Сейчас почти то же самое. Все хранители слегка двинутые.

Он улыбается, пожимая плечами.

– Слегка?

– Да, на всю голову, пожалуй! – улыбается широко и довольно.

Мне довольно сложно понять, как относиться ко всему этому. Слишком далеко от привычного мне мира, привычного положения вещей, от привычной морали. Но, в то же время, совершенно оправданно и естественно. Они так живут.

Все эти разговоры на грани пошлости. Но только на грани. Ни единого слова, ни единого движения с его стороны, чтобы эти границы перейти.

Он смотрит мне в глаза спокойно и прямо. Да, все именно так и мне лучше понимать, с чем я имею дело. Только и всего. Только правда.

Он хочет как можно скорее закончить все дела из списка и быстрее выкупить меня. Потому что может не успеть. Потому что, что как только королевские венаторы придут за мной, Ренан будет обязан либо окончательно узаконить брак, либо отдать меня во дворец, как я того и хотела. Продать, в таком случае, меня уже не позволят. А если он успеет продать раньше и если Харелт успеет заявить свои права на меня, то у хранителя меня не отберут. У хранителей свои преимущества.

Да, заявлять права на меня придется именно так, как и в браке – физической близостью, и Харелт не видит в этом какой проблемы, рассчитывая соблазнить меня. Именно соблазнить. Его самоуверенность граничит с наглостью… но только граничит. Я абсолютно уверена, что он не возьмет свое силой. И так же уверена, как бы сложно не было признаться в этом самой себе, что я не буду против.

В этом нет ничего странного, – говорит он. В моем невольном влечении… Так происходит со всеми хранителями и со всеми женщинами рядом с ними. В какой-то степени, это часть дара – возбуждать и привлекать женщин. Дар передается по наследству, но сила дара – далеко не всегда. Поэтому, чем больше у хранителя будет женщин и детей, тем больше вероятность, что в следующем поколении будет кому защищать мир. Это природные механизмы, против них не попрешь.

– А у тебя есть дети? – спросила я.

Честно говоря, просто для того, чтобы спросить, поддержать разговор. Какие там дети? Но он вдруг напрягся, нахмурился, сжав зубы.

И я внезапно осознала, какой это больной вопрос.

– Есть, – сказал он. – Да, думаю, есть. Но я никогда не видел их. Я не знаю… Мне не положено знать.

Здесь все не так. Хранители… дети, которых готовят, чтобы те стали хранителями – не вполне люди. Скорее ценный ресурс. И тут нельзя полагаться на случай, иначе миру не выжить.

Сам Харелт никогда не знал своих родителей, хотя многие дети живут с матерями до четырех лет. Потом всех одаренных детей отдают в специальные училища. Но некоторым матерям проще отдать ребенка сразу и порвать эту связь, чем тянуть четыре года, понимая, что его все равно отберут. Мать Харелта отдала его.

Такую подготовку невозможно обеспечить дома. А без подготовки в небе не справиться. Первая же молния убьет, сожжет дочиста. Или даже до молнии – убьет прикосновение к пернатому плащу, без которого не обернуться.

Вся жизнь Харелта – это постоянные тренировки.

К полету готовят только мальчиков, они физически крепче. Девочкам отведена своя роль.

Девочки, наделенные даром, как только достигают половой зрелости, отправляются к хранителям. И остаются там, пока не забеременеют. Потом возвращаются. Хранители никогда не видят своих детей, так заведено.

Родив троих, женщина получает свободу распоряжаться собой на свое усмотрение, и хорошее содержание от короны. Хватает на безбедную жизнь.

Хранитель, после десяти лет службы, тоже может рассчитывать на дом, денежное содержание и спокойную жизнь. Раньше такое бывало довольно часто. Теперь… то ли грозы стали сильнее, то ли тени злее… то ли хранители более хилыми. Но мало кто доживает. И все же, надежда есть.

– Так что в этой истории с тобой, Ива, все дело не в выгоде, не в личной симпатии, а в банальной попытке выжить, – он виновато улыбается, потом вздыхает. – Рядом с тобой у меня чуть больше шансов, только и всего.

Я могу дать ему силы. И он хочет жить.

* * *

Он уходит и возвращается снова.

Хочет поскорее закончить с этим, хочет успеть.

Так совпало, что работы у него сейчас и без меня через край, у восточных границ неспокойно, летать приходится далеко. Тут и поспать-то не успеть, а еще я… Конечно, я могу дать ему сил, но без нормального сна все равно никак. Иногда он засыпает прямо здесь, присядет у стеночки отдохнуть, вроде бы на пять минут, а смотришь – уже спит.

Я не бужу его, хоть он и не доволен. Говорит, дело – прежде всего, поспать потом успеет. Но я что-то боюсь, для него это «потом» может не наступить, сил не хватит. Стараюсь как можно больше сделать сама. Не подвести…

С другой стороны, не уверена, правильно ли поступаю.

Я ведь хотела во дворец. Наверно, я и сейчас хочу.

– А если за мной приедут из дворца? – спросила я Харелта. Очень надеюсь, его словам можно верить.

Он чуть напрягся, долго смотрел на меня.

Мы заряжали поля вокруг замка. Даже не думала, что это будет так тяжело – сила уходила в землю и растворялась там, слишком большие объемы, слишком сложные процессы там… Мы разговаривали, в основном, лишь в перерывах между заходами.

– Тогда все будет зависеть от твоего мужа, – сказал Харелт, он сидел на земле, вытянув ноги, расслабившись. – Да и от тебя самой, отчасти. Я пока ничего не могу сделать.

– От меня?

– Даже законную жену в законном браке можно отпустить во дворец на службу. То есть даже в том случае, если ваш брак станет законным. Подожди, Ива, не перебивай, дай мне сказать все… – Харелт поднял руку, кода я попыталась влезть, что законного брака совсем не хочу. – Можно отпустить, а можно запретить своей жене. Тем более, что у вас пока нет детей. Можно оставить здесь до рождения наследника. Пока, до конца этого месяца, ваш брак приравнивается к законному, если, конечно, не возникает особых обстоятельств. Но никакая королевская служба на эти обстоятельства повлиять не может. Разве что королевский венатор самолично затащит тебя в постель раньше мужа, но тогда его отправят под суд. Если за тобой приедут раньше, а ты еще не успеешь сделать всего по договору, лорд Ойгриг, скорее всего, не отпустит тебя. Венаторам придется ждать либо конца месяца и расторжения брака, либо консуммации, для окончательного решения.

– А что могу сделать я?

– Можешь сама затащить мужа в постель и получить законные права законной леди. Тут свои плюсы и минусы, стоит взвесить хорошенько. Да, сейчас ищут нового хранителя королевского сада, изучают претендентов. Став настоящей леди Ойгриг, ты можешь поехать туда, попытаться получить эту должность, а, если не выйдет, спокойно вернуться домой к мужу. Тебе будет куда отступать, потому что иначе ничего гарантировать нельзя. Если ты будешь свободна, тебя вряд ли просто так отпустят, но вот что сделают – сейчас не угадать. Могут предложить другое удобное место, а могут в катакомбы запереть.

Меня даже слегка передернуло.

И он будет просто смотреть?

– А как же ты? – спросила я.

Он криво ухмыльнулся и вздохнул. Сорвал сухую травинку, немного пожевал конец, пожал плечами.

– А что я могу? Значит, не повезло. Не успел.

– И ты вот так просто смиришься с этим?

На «ты» мы перешли еще в прошлый раз, как-то незаметно. Да, он лорд-хранитель, могучий воин, который не боится молний, он тот самый волшебный орел-оборотень, которого я еще недавно боялась, у него глаза светятся от магии. Но в обычной жизни – он обычный парень. Разговаривая с ним, я иногда почти забываю…

Почти. Глядя ему в глаза – забыть такое невозможно. Рядом с ним я чувствую что-то такое, что не передать словами. Его волшебную силу, должно быть.

– Думаешь, я должен выкрасть тебя, Ива?

Я даже вздрогнула. А он просто улыбался. Правда, от такой улыбки у меня мороз по коже.

– Не надо меня красть…

Он тихо хмыкнул в ответ.

– Спорный вопрос, на самом деле. Лично для меня, возможно, было бы выгодней выкрасть. Да, последует дисциплинарное наказание, но ничего действительно серьезного не сделают, хранителей слишком мало, чтобы разбрасываться. Да и чем дольше твой муж тянет с законностью брака, тем лояльнее отнесутся к моей выходке, ясно же, что это брак по расчету. Если выкраду, то получу отличный источник силы, если нет – рискую остаться ни с чем, – он криво ухмыльнулся. – В интересах государства, на самом деле, стоило бы выкрасть.

Интересы государства, конечно!

– Но ведь ты этого не сделаешь?

– Для начала, как минимум, я попытаюсь решить все законно.

– И тогда во дворец мне уже не попасть?

– А ты хочешь? – спросил он.

И как-то вдруг, в одно движение, пересел ближе ко мне. Настолько ближе, что я едва не дернулась. С другой стороны, мы с ним чуть ли не обнимались, заряжая поля магией, так что пугаться было глупо.

Его глаза совсем рядом, синие искорки в глазах. Он разглядывает меня.

– А мне ведь стоит хотеть?

– Пожалуй, да, – сказал он. – Но это большой риск. Претендентов будет много, получить эту должность сложно. И если проиграешь, то легко можешь умереть.

– То есть, ты бы не советовал?

– Решать тебе, – он пожал плечами.

– А смогу ли я решать? Если ты успеешь перекупить меня, то разве отпустишь?

Он вздохнул. Потом оттолкнулся, перевернулся на спину, лег, глядя в небо.

– Было бы слишком глупо выложить столько денег, потратить столько время и сил, чтобы потом просто отпустить тебя.

И все же… что-то было в этом… Я сидела рядом, он молчал, я видела только, как он дышит, как поднимается и опускается грудь.

Не отпустит, это очевидно. Какой же орел выпустит добычу из лап.

– А знаешь, – сказал он, – для подзарядки полей есть свой отдельный, очень эффективный способ. Ритуал плодородия.

И так глянул на меня искоса.

О! Держу пари, я знаю, что он имеет в виду! У всех народов были такие ритуалы.

– Нет уж! – сказала я. – Думаю, моему мужу такой способ не понравится.

Харелт тихо засмеялся.

– Однозначно не понравится. А ты знаешь, да?

– Догадываюсь.

– Ладно, – согласился он. – Но я бы попробовал.

И ведь отлично понимаешь, что захоти он попробовать на самом деле, я ничего сделать не смогу. И даже Ренан ничего сделать не сможет. И даже все королевские венаторы не успеют помешать, и потом – вряд ли накажут серьезно, выгоды ему будет куда больше.

Но он просто лежал, глядя в небо, задумчиво пожевывая травинку.

Просто не хочет торопиться? Уверен, что добыча никуда не денется от него. Мне Харелт нравился, как человек, но полностью доверять ему я все равно не могла.

Глава 9. О королевских венаторах и выгодных предложениях

Сложно сказать, как я представляла себе королевских венаторов, но этот был просто каким-то монстром! Нет, в смысле, мужик он был невероятно привлекательный, хоть в супергеройских фильмах снимай. И габаритов огромных… супергеройских таких габаритов… Двухметровый мускулистый лось с грацией дикой кошки и взглядом змеи. Такое ощущение опасности исходило от него, что мороз по коже. Но, вместе с тем, меня к нему тянуло, прямо подойти и потрогать хотелось.

И мне это не нравилось.

Харелт говорил, что венаторами часто становятся неудавшиеся хранители, те, у кого для полета и молний дара не хватает.

Но меньшая сила дара, похоже, с лихвой компенсируется опытом. Харелт мальчишка, у него силы через край, и он на одной силе может вытянуть. А тут – годы тренировок, четкое понимание, как крупицы своих способностей использовать. Меньше юношеской дури, больше холодного расчета.

Венатора звали сэр Мораг Гиллеврей, на вид ему было слегка за сорок, и он, совершенно точно был мастером своего дела.

Справа у пояса пристегнут длинный плетеный хлыст с маленькими крючочками на конце. Слева – меч в ножнах. Из-под рукавов на запястья и тыльную сторону ладоней выползали темные руны, может защитные, может – усиливающие его дар. Отчасти как у Харелта… но все же иначе.

Он прибыл, когда лорд-хранитель летал где-то у восточных границ. Мне даже кажется не случайно, не хотел с хранителем встречаться раньше времени.

Сначала мессир венатор пожелал поговорить с моим мужем, и только потом велел пригласить меня.

Когда я вошла, Ренан, бледный и взвинченный, бродил от стены к стене.

– Подойдите, леди Ойгриг, – велел венатор. – Я хочу посмотреть на вас.

Я подошла.

И чем ближе подходила, тем больше понимала, как подгибаются ноги, меня бросает то в жар, то в холод. Я не знаю, что и думать, сердце колотится. Я понимала, что это магия венатора так действует на меня, и с Харелтом это было отчасти похоже, но не так… Магия хранителей притягивает, завлекает таких, как я… и тут почти то же самое, это ведь такой же дар… Только мессир Гиллеврей делал это сознательно.

Ухмылка в уголках его губ.

Когда я остановилась в двух шагах, мессир венатор поманил меня.

– Ближе.

Голос у него глубокий, бархатный, до мурашек.

Я шагнула еще.

Остановилась прямо перед ним. Он разглядывал меня, кажется даже, видел насквозь. Его глаза – словно расплавленное золото. У него черты лица античной статуи, узкий, но довольно крупный нос, делающий его похожим на хищную птицу, резко очерченные скулы, ямочка на подбородке. У него светлые волосы и только вблизи на висках чуть видна седина.

– Дар у вас определенно есть, – сказал он. – Дайте руку.

– Зачем?

Он не стал объяснять и вообще как-то обращать внимание на мои слова. Просто взял меня за руку сам. Я вздрогнула, чуть было не вырвалась, но вдруг какое-то странное оцепенение навалилось на меня. У него холодные, очень сухие пальцы, словно неживые, он зажал мою ладонь и… потянул? Не физически, магией. Мне показалось, он потянул из меня силы, и я все-таки дернулась, вырвалась. Попыталась, вернее, но он не отпустил.

– Нет! – пискнула я, понимая, как страх накатывает.

Ухмылка него его губах стала чуть мягче.

– Неплохо, леди Ойгриг. У вас действительно есть силы, чтобы побороться за это место при дворе. Вы поедете со мной.

Паника… и одновременно такое счастье, желание едва ли не на шею венатору броситься, закричав, как я рада и готова поехать с ним куда угодно. Только это счастье какое-то чужеродное, не мое.

Я постаралась собрать все силы.

– А как же мой муж?

– А вы хотите остаться с мужем? – он удивленно поднял бровь.

– Разве мне это решать?

Я обернулась на Ренана. Он стоял хмурый, очень напряженный, ему не нравилось все это.

Все еще держа за руку, венатор провел пальцами по моему запястью, там, где отчетливо виднелись магические узоры, проступившие на коже в храме Лейтиш. Пока они здесь – я считаюсь леди Ойгриг. Если наш брак станет полностью законным, эти узоры изменятся, рисунок станет другим, и цвет из светло голубого станет бордовым.

– Скоро ваш брак будет аннулирован, – сказал венатор, – и никто не помешает вам уехать.

– Но пока еще она моя жена! – буркнул Ренан из угла.

– Хм! Пока? То есть, осуществлять свои законные права в браке вы не намерены, лорд Ойгриг?

– Я уже говорил вам! – в голосе Ренана звенело раздражение. Он боялся венатора, но не настолько, чтобы легко выпустить свое добро из рук. – Все дело в наследниках! Я не подумал об этом раньше, красота этой ведьмы вскружила мне голову. Но мне нужны сыновья, которые смогут занять мое место, а не какие-то там…

Он замялся, закусил губу.

Дар передается по наследству. Но способность обращать хаос в порядок может быть только у тех, кто прибыл из другого мира. У таких, как я. В этом мире, в следующем поколении, этот дар меняется на способности хранителя – накапливать и трансформировать энергию. Мои дети могут получить такой дар. Но тогда их ждет та же судьба, что и Харелта, в четыре года их заберут из дома, кем бы они ни были – хоть дети лорда, хоть короля. Это закон. Хранители слишком нужны этому миру.

Так что в теории, если я рожу Ренану сыновей – он все равно может остаться без наследника. А это не слишком выгодно. С другой стороны, дар передается не всегда, у меня могут быть совершенно обычные дети.

– Так почему бы вам не отпустить ее, лорд Ойгриг?

– Мне нужно время подумать, это мое законное право. Две недели у меня еще есть.

– Чуть меньше двух недель, лорд Ойгриг, – хищно улыбнулся венатор.

– Вы не имеете права препятствовать мне!

Отдав меня сейчас, Ренан уж точно не получит деньги с Харелта. Но если не деньги, то уж все работы по договору он получить намерен. Осталось совсем немного, мы почти успели. Но теперь Харелт проиграл…

– Хорошо, сэр Ойгриг, у меня есть время, пока я могу подождать, – венатор чуть склонил голову, в знак согласия. – Но только при одном условии – я поставлю метку на нее. Не пытайтесь спрятать вашу жену.

И венатор положил свою холодную ладонь мне на лоб.

Глава 10. О том, что никто не любит чужие метки на своих женщинах

– Что вы здесь делаете? – Торкул появился на пороге поздно вечером, когда мессир Гиллеврей любезно рассказывал мне, как будет хорошо во дворце, под недовольное сопение Ренана.

– Лорд Торкул! – удивился венатор. – А что здесь делаете вы? Я слышал, у вас много работы, так что на сон времени не хватает.

В глазах Харелта сверкали молнии.

– Вы приехали, чтобы забрать ее?

– Разве это каким-то образом касается вас, лорд Торкул?

– Она моя, – голос Харелта был похож на рычание. Кулаки сжаты.

– Разве? – удивился венатор, мягко, словно играя с ним. – Мне казалось, эта женщина – жена лорда Ойгрига. Никаких ваших меток на ней нет… скорее наоборот.

– Наоборот? – не поняла я.

Венатор глянул на меня, ухмыльнулся.

– На нем следы вашей силы, миледи, это заметно даже после полета в грозу. Он использует вас. Тянет из вас силы и собирается дальше тянуть. Разве не так, лорд Торкул?

Харелт чуть подался вперед, его ноздри раздулись.

Ему нечего возразить?

– Я ее не отдам!

– Неужели? – венатор ухмыльнулся. – И как же вы собираетесь помешать мне?

Харелт шагнул вперед, сжав зубы.

– Это даже интересно, – мессиру венатору было весело. – Хотите отобрать силой? Думаете, это может сойти вам с рук? Думаете, вы сможете со мной справиться?

И шагнул вперед в ответ, вставая у Харелта на дороге. Мне как-то даже не по себе стало. Только бы два таких здоровенных лося не начали сшибаться рогами, они ведь все тут разнесут, хорошо если не поубивают друг друга… Впечатляющее зрелище, на самом деле, когда они стоят вот так. Харелт даже чуть выше, но все равно смотрится меньше, проигрывая мессиру венатору в физической мощи. Боюсь, что с магией все тоже неоднозначно. Чистая сила против опыта.

– Вы все равно не сможете забрать ее сейчас, – у Харелта даже глаза начинали светиться.

– Но ведь и вы тоже. О чем бы вы там ни договорились с лордом Ойгригом, но прав на нее у вас нет, – Гиллеврей ухмыльнулся. – На самом деле, лорд Торкул, я не могу понять, зачем столько времени вы занимались этой дурью. Забрали бы ее сразу. Ну, что бы вам сделали? Вы ведь могли увести ее даже безопасно для себя, учитывая те методы, которыми вы восстанавливали замок. Уж видя, сколько ее магии на вас, несложно понять, сколько раз она к вам прикасалась. Это же просто. Пошли бы на шаг дальше, она бы даже сопротивляться не стала. И вышло бы, что не вы увели чужую жену, а она сама сделала это. Вызвали бы сюда псионика, он бы слегка прочистил вам обоим мозги… но дело-то сделано. Серьезно выводить вас из строя никто бы не стал. Как и отнимать ее после этого. Вы просто дурак, лорд Торкул, что не воспользовались.

Вот что-то псионик, который «слегка бы прочистил мозги» мне очень понравился. Но в чем-то Гиллеврей прав, возможно, действительно так было бы проще всего.

Харелт стоял вытянувшись, сжав зубы.

И я даже попыталась шагнуть к нему…

– Тише, тише, леди Ойгриг, – венатор рукой преградил мне дорогу. – Вам уж точно не стоит вмешиваться. Сейчас поздно. И уж точно сейчас лучше без резких движений, а то еще спровоцируете нас на драку, мы ведь тут все разнесем, – он широко ухмыльнулся, глянув на Ренана. – Боюсь, вашему мужу это не понравится. Не приведи боги, вам тоже достанется. Вы ведь пока не слишком искусно умеете ставить защиту? Нет? Я так и думал. И, кстати, не стоит питать иллюзий, по поводу благородных намерений этого человека.

– Знаю, – сказала я. – Я нужна ему только как источник энергии.

Видела, как Харелт дернулся, вытянулся еще сильнее.

– Так и есть, – согласился венатор.

– Лорд Ойгриг! – вдруг громко сказал Харелт. – Могу я поговорить с вашей женой наедине?

Ренан испуганно глянул на него, потом на венатора. Влезать в эти игры ему не очень хотелось.

– Сомневаюсь, что это разумно, – тихо сказал он.

– Хотите быстренько задрать ей юбку и наверстать упущенное? – поинтересовался венатор. – Нужно было делать это раньше.

Щеки Харелта побелели.

– Мне нужно поговорить.

– Говорите здесь, лорд Торкул.

– Наедине. Это личное.

– Не понимаю, – сказал венатор. – Какое может быть личное дело к чужой жене?

Глаза Харелта вспыхнули, на какое-то мгновение даже чуть поплыли черты лица, преображаясь. Но он взял себя в руки.

– Мессир Гиллеврей, – сказал Харелт холодно, – не советую вам нарываться. Еще немного, и вы перейдете границы разумного, в ваших попытках поставить меня на место. Не боитесь, что в ваш дирижабль на обратном пути попадет шальная молния? Летать ведь вы не умеете?

– Вы мне угрожаете?

– Ну что вы! Вам только кажется. Всего лишь беспокоюсь о вашем здоровье.

– И вашу леди отправите в бездну вместе со мной?

– Не мне, так никому, – Харелт пожал плечами. – Вы правы, у меня исключительно корыстные намерения.

Внешне он был совершенно спокоен, но глаза сияли яростным синим огнем.

– Хм-м… – венатор выдохнул, нахмурился, размышляя. – Я тоже не хочу доводить до конфликта из-за ерунды. Вы можете поговорить, но в нашем присутствии. Зал довольно большой. Вы можете отойти в тот угол, подальше от дверей. Мы в этот. Мы вас не услышим, если, конечно, вы не станете кричать. Но и у вас не будет возможности сделать глупость.

Харелт скрипнул зубами.

– Хорошо.

Он отвел меня в сторону.

– Ива, – сказал тихо, глядя мне в глаза, – ты хочешь уехать с ним?

Честно говоря, неожиданно, не думаю, что я могу тут что-то решать.

– А разве имеет значение то, чего я хочу?

В лице Харелта что-то болезненно дернулось.

– Если ты абсолютно уверена, что хочешь ехать во дворец, я не буду тебе мешать.

Что-то я не очень верила. И даже не потому, что не верила ему лично, а просто… Да ну, так не бывает.

– И зачем же тогда было все это? Зачем ты тратил столько времени… и сейчас тоже, зачем спорил с венатором?

– Я надеялся, что ты захочешь остаться со мной.

– И что потом?

Он нахмурился.

– Для тебя и так и так очень рискованный вариант, – сказал серьезно. – Во дворце ты окажешься одна, и нет гарантии, что кто-то там не захочет воспользоваться твоим даром. Если все пойдет хорошо, тебя может ждать отличное будущее, относительная свобода, деньги и, может быть, найдешь там влиятельных покровителей, которые будут помогать тебе. В конце концов, бабка императора была такой же девушкой из другого мира, как ты. А принц молод и пока неженат. Так что… у тебя есть некоторый шанс стать королевой. Ты красивая, умная, почему бы и нет.

– Зачем ты говоришь мне это?

Было как-то не по себе. Даже не от тех слов, которые он говорил, а от того, как смотрел на меня.

– Тебе лучше понимать это сразу. И даже без принца, при дворе много сиятельных лордов.

– Но ведь никому из них не нужны дети с даром.

Харелт криво ухмыльнулся.

– Любые правила можно обойти. Можно сказать, что дар ребенка недостаточно сильный, даже если это не так. Можно пристроить его на тихо спокойное место в службу венаторов или хранителем Небесного свода. Они служат по десять лет и спокойно выходят на заслуженный отдых. Принц Эйдан официально является куратором венаторской службы, хотя реально службой занят очень мало, в основном охотой и женщинами. Брат короля, Айлиг, отлетал свое, как хранитель. Небо над центрально частью, не спорю, тоже бывает опасно и требует внимания, это важная работа, которая требует много сил и настоящего дара, но из хранителей Небесного свода только один погиб во время своей службы. И то упал с лошади по время прогулки, а лошадь ударила его копытом в голову. К тому же, – Харелт облизал губы, – как любовница короля или какого-нибудь лорда, ты можешь получить куда больше. Если, конечно, такой вариант подходит для тебя. Жена должна сидеть дома и соблюдать кучу ограничений, а свободная женщина… ну, свободна. Деньги и удовольствия в обмен на некоторые услуги, вот как с лордом Ренаном. Только без официальных обязательств.

Я смотрела на него и не могла понять – шутит он или издевается. Зачем все это?

– А если останусь?

Он вздохнул.

– Я не так уж много могу предложить тебе. Гнездо хранителя – скорее не замок, а крепость, минимум слуг и развлечений, мне это просто не нужно, нет времени и сил. Деньги есть, да, при желании многое можно купить и обустроить. Вот только как долго это продлится, никто не скажет. Лорд-хранитель – не наследный титул, даже если я женюсь на тебе, ты ничего не получишь. Земля и деньги мне предоставляются только на время службы, а потом переходят к следующему хранителю. Никакой личной собственности у меня нет, я ничего не смогу тебе оставить. И даже защиту – в лучшем случае года два-три. А так… – он облизал губы, – может быть, до следующей грозы.

– А потом?

Харелт невесело улыбнулся.

– А потом тебе придется начинать все заново. В принципе, сможешь все так же поехать во дворец и попробовать там.

Два-три года. Хранители на службе просто не живут столько. Со мной у него чуть больше шансов и чуть больше времени.

Ну и к чему он клонит? Давит на жалость? Но ведь все это чистая правда, о нем – так уж точно.

Как-то нехорошо похолодело внутри.

– Значит, судя по твоим словам, мне выгоднее поехать?

Харелт вздохнул, потом кивнул мне.

– Да, – сказал твердо. – Выгоднее поехать. Правда это большой риск, потому что в случае неудачи или конфликта с кем-то при дворе тебя легко могут отправить в катакомбы и тянуть силу, пока не умрешь. Но риск в любом случае, сейчас или потом. Для тебя, пожалуй, самый правильный вариант – на самом деле стать женой лорда Ойгрига. Законной. Убедить, чтобы он отпустил тебя. Законную леди Ойгриг никто не тронет. Во всяком случае, это во многом увеличит твои шансы уйти оттуда живой. Просто один раз переспать с ним, и… так безопасней всего.

– Да ты сдурел, да? – вырвалось у меня. Наверно, слишком громко, все слышали.

– Ива, мы сейчас не говорим о моральной и нравственной стороне дела. Только о том, как выжить. Остальное не важно.

– Лорд Торкул! – окликнул венатор. – Мне кажется, вы уже достаточно поговорили. Думаю, ваша работа ждет вас.

Харелт молча смотрел на меня.

– Я не хочу, – сказала я тихо. – Не хочу становиться его женой.

– А моей? – вдруг спросил он, голос его как-то вдруг сел, стал хриплым. – Ты можешь стать моей женой. Обещаю, что отпущу тебя. Но пока я жив, никто во дворце не посмеет тебя тронуть.

Нет… Да ну, он…

– Отпустишь меня?

Что-то все это не укладывалось в голове.

– Да.

– Лорд Торкул! – венатору надоело, он направился к нам. – Не злоупотребляйте моим терпением. Думаю, вам хватит.

– Подумай, – тихо сказал Харелт.

– И как ты это представляешь? Выкрадешь меня?

– Да, – сказал он.

* * *

– Леди Ойгриг! – мессир венатор постучал в мою дверь поздно вечером, я уже почти собралась спать.

– Что-то случилось? – спросила я через дверь, очень пожалев, что она не заперта на ключ, но сейчас уже поздно.

– Нам нужно поговорить, – сказал он и, не дожидаясь моего приглашения, распахнул дверь.

Что-то в нем было не так, но я не сразу поняла, в чем дело.

Я порадовалась, что еще не успела переодеться ко сну. Такие бесцеремонные визиты мне не нравились. Все эти разговоры с перетягиванием меня на свою сторону. Я пыталась нащупать хоть какую-то опору, понять, чему могу верить, а чему нет. Не то, чтобы я не верила Харельту…

Венатор зашел.

– Простите, что так поздно, – сказал он, без капли раскаянья, – но я подумал, нам надо кое-что обсудить.

– Может быть, завтра утром?

– Лучше сейчас, – венатор широко улыбнулся. – Я подумал, что вдруг за ночь вы уже примете какое-то решение, и потом его будет сложно изменить.

– Боитесь, что я приму не то решение, которое понравится вам?

– Я действую исключительно в интересах государства, миледи. Ничего личного.

Он шагнул ближе.

И вдруг, словно в голову ударило – такое нереальное ощущение. Голова закружилась, и внезапное тепло внутри… внизу живота… меня буквально потянуло прижаться к венатору.

Вот черт! Я едва удержалась.

– А вот лорд Торкул действует исключительно в личных интересах, – низкий голос мессира Гиллеврея завораживал до потери воли.

Я зажмурилась на мгновение, моргнула несколько раз, стараясь прогнать морок. Но не так-то просто, я не могла сопротивляться этому.

– Зачем вы это делаете? – спросила я.

– А что я делаю? – почти искренне удивился он.

– Это ведь магия, да? Вы как-то действуете на меня, что меня к вам тянет?

Гиллеврей ухмыльнулся, словно сытый кот.

– Ну что вы, леди Ойгрирг. Я вовсе ничего не делаю. Да, есть слабый фон дающий привлекательность в ваших глазах, но это никак не зависит от меня. Он есть у любого, обладающего даром. У лорда Торкула тоже, причем куда сильнее. Разве вы не обращали внимания, что он начинает необоснованно нравиться вам? И вы начинаете слишком ему доверять?

Да, я знаю об этом, но с Харелтом все иначе, я не теряю голову.

– С Харелтом все немного не так…

– С Ха-арелтом, – понимающе протянул венатор. – Вы уже называете его по имени и, наверняка, считаете своим другом. Но он хищник, миледи. И у него куда более сильный дар. Он может действовать на вас так, что вы и не поймете. Куда тоньше, чем я. Вы боялись его, а теперь доверяете. Между тем, вы ведь отлично понимаете его интересы?

Голос венатора словно убаюкивал, притягивал, хотелось кивать и соглашаться. Я даже сама не заметила, как шагнула ближе.

– Ему нужна моя сила.

– Ему нужна ваша сила, – согласился венатор.

Пуговичка на его сюртуке расстегнулась, словно сама собой – он поправил волосы и чуть задел у воротника, и она расстегнулась… Я поняла, что показалось не так в нем – ни воротничка, ни манжет из-под сюртука не выглядывало, он надет на голое тело. Узоры на коже слабо светятся, притягивая взгляд…

Так, что руки прямо сами тянутся расстегнуть вторую пуговичку.

Да что же это такое?!

Мне кажется, еще немного и растеряю остатки здравомыслия.

– Но Харелт хороший человек, – попыталась я. – У него была куча возможностей сделать что-то со мной, а он…

– А он просто пользовался вашей силой? – венатор улыбался. – Вы же понимаете, что как бы помогая вам, он сам получал от вас не меньше, чем стены замка. Он надеялся выкупить вас у вашего мужа, а теперь, когда я здесь, полагаю, он хочет выкрасть вас?

Я понимала, что догадаться не сложно, и все же… да, венатор во всем прав.

Лоб слегка зачесался, я потерла. Метка… а я ведь так даже не знаю до конца, для чего эта метка нужна. Следить за мной? Контролировать? Харелт, безусловно, чувствовал метку, его аж передернуло, когда его взгляд впервые коснулся моего лба.

– Да, он хочет выкрасть, – согласилась я. Вряд ли это секрет для венатора. Только как-то уж совсем близко этот венатор стоит, я прямо кожей чувствую тепло его тела.

– И что потом? – золотые глаза, словно язычки пламени. – Остаток жизни вы проведете на пустом скальном острове в одиночестве, ожидая, пока он вернется от Горизонта? Вы хотите такой судьбы?

Да, Харелт говорил, но…

– Он обещал отпустить меня.

– Неужели? – венатор так близко, что чувствую его дыхание на своем лбу. – Он украдет вас и отпустит? Что это за игры? Почему бы ему не отпустить вас сразу? Мы могли бы отправиться во дворец уже завтра утром. Роскошная жизнь, наряды на любой вкус, знакомства, развлечения, положение в обществе – вы достойны этого. Вы прекрасная женщина, я уверен, вас ждет головокружительный успех. Сиятельные лорды будут выстраиваться в очереди, чтобы одарить вас подарками за один благосклонный взгляд. Вы ведь хотите?

Он говорил так сладко-сладко, что я вязла в этом, ни о чем не могла думать.

– Но Харелт…

– Пустой холодный остров и одиночество, – шепотом говорит венатор, наклонившись к моему уху, почти касаясь губами. – Навсегда. Пока вы не умрете. Он не отпустит вас, не будьте наивной. Ему нужна ваша сила.

Ему нужна моя сила… да, я знаю это, и даже сам Харелт это говорил.

– Но…

– Вы можете поехать со мной уже завтра, – венатор почти касается моей шеи… нет, не касается, но так близко… это было так… удивительно… у меня ноги слабеют, хочется просто упасть в его объятья.

– Я не могу, я замужем, – тихо говорю я. Уже сама плохо понимая, что происходит.

– Вам нужно лишь пойти со мной сейчас. И вы будете свободны от уз, которые вас сдерживают. Не бойтесь, вас никто не осудит.

– Вы хотите…

Он расстегивает вторую пуговичку на своем сюртуке, потом третью… И я не могу удержаться, руки сами тянутся прикоснуться к светящимся рунам. У него такая теплая кожа… и так хорошо… Тепло разливается по телу. Сама не понимаю как, но уже провожу ладонью по его груди. Он обнимает меня, прижимается ко мне бедрами.

– Вам понравится, миледи, обещаю, – тихо и сладко говорит он, так что все плывет перед глазами. – Идемте со мной.

– А почему не здесь? – я пытаюсь ухватиться хоть за что-то, за последние остатки разума.

– Вы замужняя женщина, миледи, я не могу сделать это в вашей спальне. Но если вы сами придете ко мне… – его ладони гладят меня. Удивительно – такие теплые, а при первой встрече обжигали холодом. – Не бойтесь, это сразу освободит вас. И мы поедем во дворец. Вы ведь хотите жить во дворце? Может быть, стать королевой… Вы так прекрасны…

Он наклоняется ко мне, его глаза совсем близко, его губы… он касается губами моих губ так нежно… это так хорошо… у меня шумит в ушах. Еще немного, и я побегу с ним на край света.

Глава 11. О том, как непросто устоять и все сделать правильно

Плохо понимала, что делаю, и что вообще происходит.

От поцелуев перехватывало дыхание и в глазах все плыло. Венатор шагнул к двери и я, словно привязанная, шагнула за ним. Я хотела быть с ним… и больше ничего не соображала.

– Вы достойны лучшей жизни, миледи, – шептал венатор мне на ухо. – Совсем скоро вы будете представлены ко двору, познакомитесь с королем. Вы будете жить в роскоши… Вы так прекрасны…

Он вел меня по лестнице и по коридору потом к своей комнате, я послушно шла за ним. Мне было так хорошо в эту минуту… Так, что заплетались ноги. И на лестнице споткнулась, он подхватил меня на руки, я прижалась к нему. Такой огромный сильный мужчина… красивый… и он сделает меня счастливой.

Я сама хотела этого.

Где-то на краю сознания билась мысль, что так неправильно, но от этой мысли становилось даже еще веселее, словно тайная шалость…

Я была готова сейчас… да, я хотела.

И вдруг, где-то с востока – далекий раскат грома. Тихий, потому что слишком далеко, но я вздрогнула.

Гроза.

Харелт. Я ведь больше никогда не увижу его.

Невольно напряглась.

И очнулась.

Так… венатор несет меня к себе в спальню, и, судя по всему, мы совсем близко.

Не то, чтобы я боялась его лично, как мужчину. Я не девочка и, при других обстоятельствах… не знаю. Сейчас мне было с ним так хорошо… Но все это чистая магия, и он манипулирует мной.

Раскат грома что-то сбил и в голове прояснилось. Но тело пока еще слушаться не хотело, прижимаясь, лаская его кожу, я гладила ладонью грудь венатора под рубашкой, пока он нес меня. Мне было так хорошо… Может, и черт с ним? Я поеду во дворец, я ведь сама хотела. Все правильно, расслабься…

Нет.

Спокойно.

Не дергаться.

Я прижималась к нему, почти уткнувшись в шею… это снова накатывало…

Его кожа пахнет цветами и спелыми яблоками. Я почти проваливаюсь… А от Харелта пахнет грозой, озоном, иногда довольно резко.

Харелт. Нужно попытаться на нем сконцентрироваться. Дышать глубже. Думать о Харелте, это поможет. Какие у него синие глаза, и как он смотрит на меня. Вспомнить красные, словно ожоги, следы моих пальцев на его коже. Как закусив губу и закрыв глаза он стоит, вытянувшись, и поток моей силы проходит сквозь его тело… «Пока я жив, никто во дворце не посмеет тебя тронуть».

Харелт. На какое-то мгновение мне даже показалось, что сейчас я с ним, что его руки обнимают меня.

Нет. Запах яблок, а не озона…

Спокойно.

Венатор тащит меня к себе. Как добычу.

Вероятно, он делает это потому, что ему самому вытворять такое запрещено. Одно дело – прийти в спальню к замужней женщине и склонить ее сексу, и совсем другое – когда эта женщина пришла сама. Не важно, что он несет меня на руках, но ведь очнусь я в его спальне. Значит, сама пришла. И на все манипуляции, вероятно, закроют глаза, особенно если это в интересах государства. Некие формальные приличия с его стороны соблюдены, а остальное не важно. Он позвал меня и я пошла.

Открыто насиловать меня он не будет. По крайней мере, ему не очень выгодно это.

Если я начну кричать, то, может быть, поломаю все планы? Если кто-то услышит мои крики, то вряд ли потом можно будет сказать, что я сама захотела этого.

Сложный вопрос, но…

Только надо это осторожно. Кто же венатора знает, вдруг он заткнет мне рот или подбавит мощность своего магического очарования. У него, между прочим, хлыст на боку. И что-то, подозреваю, использует он этот хлыст с такими, как я. И неспроста инвентарь всегда с собой. И где-то в этом оружие зашита магия…

Я могу попробовать шарахнуть магией, но, думаю, на венатора не подействует.

Все это пронеслось в голове мгновенно.

Так что же делать? Он не отпустит.

Попытаться как-то сбить его с толку? Чтобы он ослабил хватку, отвлекся. И тогда…

Я ведь сама не убегу, он точно бегает быстрее. Не отобьюсь.

У меня, между прочим, голова все еще кружится и слегка плывет в глазах.

На этом и сыграть.

Я потянулась носом к его шее, нежно провела… и глубокий вдох, еще, и тут же несколько коротких, быстрых, словно я то ли собираюсь чихнуть, то ли задыхаюсь. И задержать дыхание, и пальцы мои сжимаются, царапая ногтями его грудь. Главное – не переиграть, я понятия не имею, как это бывает.

Поэтому сейчас просто легкий стон… и я повисла, обмякнув в его руках, расслабившись, как только могла, закрыв глаза.

– Эй! – венатор не ожидал такого, тихо выругался.

Он тряхнул меня, попытался одной рукой поправить мою голову. Но я буквально притворилась мертвой.

– Да что ты… – он тряхнул сильнее. – Какого ж хрена, мать твою…

Он остановился, неуверенно покрутился со мной на руках. Приложил ладонь к моему лбу. Здоровый лось мог без особых усилий держать меня одной рукой, как ребенка.

Лоб адски зачесался, я застонала. Но в себя не пришла, честно говоря, это далось мне с трудом.

Венатор злобно зашипел сквозь зубы. Думаю, не часто с ним такое, он никак не ожидал, и не понимает…

Но, тряхнув меня еще раз, он только ускорил шаг.

Значит, все-таки тащит к себе? Спокойно.

Не дергаться пока, даже когда он резко с ноги открыл дверь, перехватил меня удобнее, почти взвалив на плечо, и быстро запер дверь изнутри. Вот это уже совсем не нравилось.

Главное – не паниковать.

Венатор занес меня в спальню и сгрузил на кровать.

Лоб ужасно чесался, но почесать нельзя, я же без сознания. Даже глаза не открыть.

С минуту, наверно, тишина. Полагаю, мессир венатор размышляет, что со мной делать.

Потом, судя по звуку, начинает расстегивать ремень.

Спокойно. Не дергаться. Пусть уж снимет, со спущенными штанами бегать сложнее.

Шорох и его сопение, а потом, я прямо почувствовала, как он подался ближе.

И вот тут – внезапно открыла глаза и ка-ак заору! Просто «А-а-ааа!» – со всей дури, как только могу.

В первое мгновение, от неожиданности, венатор шарахнулся в сторону. И да – штаны он уже снял, и… хм… вполне готов к бою. Вот тварь!

Я, воспользовавшись моментом, путаясь в юбках (черт бы их побрал!) оттолкнулась, кувырнулась назад через голову и через кровать, оказавшись с той стороны.

– Помогите!!! Помогите! – истошно орала я.

Кровать для венатора не преграда. Кое-как подобрав штаны, он перемахнул кровать, но я уже успела кинуться в сторону и к двери. Черт! Дверь закрыта.

И вот тут он догнал меня, схватил, рывком развернул к себе, прижав к стене.

Я заорала снова и со всей силы, как могла, ударила венатора магией. Но он только слабо дернулся, поморщился, зарычал, но хватки не ослабил. Такой магией его не возьмешь, разве что молнией…

– Помогите! – орала из последних сил, чувствуя, как садится голос.

– Заткнись, сучка! – венатор зажал ладонью мне рот. – Совсем сдурела?

Его глаза горели огнем, зубы оскалены, словно у зверя. Мне показалось, он сейчас не просто изнасилует, а убьет меня.

– Мессир венатор! – вдруг раздалось из-за двери. – Что там происходит?

Голос дворецкого. Мой единственный шанс.

Я смотрю на венатора, он смотрит на меня.

И стук в дверь снова.

Венатор наклоняется ко мне.

– Если хочешь жить, – говорит он шепотом, – сейчас скажешь, что упала на лестнице, потеряла сознание, а я пытался тебе помочь. Ты очнулась, ничего не поняла и запаниковала. Поняла? Кивни.

Что тут скажешь?

Я кивнула, конечно, как могла.

Он отпустил.

Да нет же, убивать меня ему нет никакого интереса. Он должен привести меня во дворец. И еще совсем недавно я была уверена, что хочу поскорее оказаться там, это и в моих интересах тоже. Я просто… запаниковала. Кому понравится, когда с ним поступают вот так?

Убить не убьет, но вместо дворца я могу оказаться где угодно. Работу он свою сделает, сдаст меня властям на государственные нужды, как слишком упрямую и несговорчивую.

Спокойно.

Мессир венатор быстро поправил одежду, подтянул штаны, наспех застегнул пуговичку на сюртуке.

– Ничего не было, – шепнул мне через плечо, потом дернул ближе к себе, распахнул дверь.

– Мессир венатор! – за дверью дворецкий и двое парней из замковой стражи. – Что происходит?

– Все в порядке, – широко и удивительно невинно ухмыльнулся он. – Леди Ойгриг упала на лестнице, ударилась головой и потеряла сознание. Я пытался помочь ей с помощью магии.

По взгляду дворецкого было видно, что он не верит ни на грош. Человек немолодой и немало повидавший на своем веку.

– Мессир венатор говорит правду? – все же спросил он у меня. И капелька сарказма… совсем капелька, не переходя границы приличия.

– Да, – кивнула я, пытаясь понять как себя вести. – Я потеряла сознание, а очнулась здесь. Не поняла, что происходит и запаниковала. Но все хорошо. Думаю, мне лучше пойти к себе.

– Я провожу вас, – как ни в чем не бывало, предложил венатор.

– Не стоит беспокоиться, милорд, – покачал головой дворецкий. – Я провожу леди Ойгриг и позову горничную.

– Как хотите, – венатор небрежно пожал плечами.

И все же, прежде чем я ушла, он тоже вышел с нами в коридор, успел шепнуть мне на ухо: «Ты все равно поедешь со мной». И вышло это даже не угрозой, а насмешкой.

Потом дворецкий кивнул страже, и парни мягко оттеснили венатора к собственной спальне.

Но хуже всего, он прав. Мне придется поехать. Я не смогу остаться, мне нечего здесь ждать. И главное – я не хочу оставаться. Как бы я не относилась к Харелту, но мне действительно не стоит упускать свой шанс. Упущу и буду жалеть. Я, возможно, немного помогу ему, но поставлю крест на своем будущем.

То, что собирался сделать венатор… Я бы поехала все равно…

Мне только не нравится, когда принуждают принять решение обманом и силой.

Возможно, правда, я все испортила… запаниковала. Но позволить ему довести до конца – тоже неправильно.

– Миледи, я должен буду рассказать все вашему мужу, – сказал дворецкий, провожая меня.

– Благодарю. Но не думаю, что мой муж захочет вмешиваться. – Я хотела было уже грустно вздохнуть, но вдруг подумала: – А вы не могли бы сообщить о случившемся лорду Торкулу?

– Миледи… – дворецкий слегка смутился. – Не думаю, что это разумно. Насколько я понимаю, это дело… хм, личное.

– Но ведь лорд Торкул не только хранитель Северных земель, но и наместник, судья. Думаю, ему стоит знать, что на законные права лорда Ойгрига было совершено покушение.

– А оно было, миледи? – дворецкий чуть приподнял бровь.

Сказать все как есть, раз уж я в безопасности? Или чуть осторожности не помешает?

– Мессир венатор ничего не сделал мне, – сказала я. – Но, все же, очнувшись после обморока, я увидела, что он стоит передо мной без штанов. Возможно, я не так поняла все это… но, боюсь, мессир венатор хотел побыстрее разорвать наш с лордом Ренаном договор и покончить со своим поручением. Мне бы не хотелось устраивать скандал, но и оставить все как есть, мне бы тоже не хотелось.

«Наш договор», «законные права», «его поручение» – дело ведь на самом деле не в постельных ласках, это чисто деловой подход.