Кто ты?

1

Камилла бросила взгляд в тонированное стекло машины. Вокруг не было ни души. Не слишком ли рано она приехала? До церемонии оставалось полчаса. Ничего страшного, зато есть время еще раз все обдумать и успокоиться.

Сердце ее глухо стучало, а руки дрожали. Но не страх был тому причиной. Четыре года она ждала этой минуты и верила, что если будет терпелива, то непременно дождется.

Камилла придирчиво оглядела себя в зеркальце: на нее глядела прекрасная, величественно-недоступная и холодная Снежная Королева. От своей бабки по материнской линии она унаследовала не только имя, но и нордическую внешность. Надменный взгляд голубых глаз заметно контрастировал с пухлыми губами, выдававшими еще не распустившуюся чувственность. Во всем облике Камиллы сквозило ледяное презрение к окружающему миру, а утонченной красоте недоставало разве что музейной таблички: «Руками не трогать!»

Она поглядела на часы. Событие, к которому она так долго готовилась, приближалось. С минуты на минуту начнут съезжаться гости.

Месяц назад Камилла прочитала в газете сообщение об этой помолвке. Узнать о времени и месте свадьбы не составило особого труда. Пара звонков осведомленным людям – и ей стало доподлинно известно, что венчание Джеррода Грейсона и Кэрол Шилдс состоится в субботу, в три часа, в соборе святого Иакова.

Камилла до боли стиснула руки. Настал ее черед взглянуть ему в глаза. Она должна была сделать это – в память о брате. В память о брате... При мысли о нем на глазах ее блеснули слезы, губы сжались.

Отрешившись от происходящего, она не слышала шума подъезжавших машин, хлопанья дверец, смеха, дружеских приветствий.

Ей было тогда двадцать два, а Полу, ее брату, всего четырнадцать. Двумя годами раньше их родители погибли в автокатастрофе. Осиротевшие дети поселились в маленькой квартирке, которую Камилла сняла, устроившись секретаршей в агентство по продаже недвижимости. Они едва сводили концы с концами, но девушка не унывала – главное, они были вместе.

И вдруг Пол заболел. Всегда здоровый и жизнерадостный, он начал чахнуть на глазах. Камилла обегала все больницы, побывала с братом на приеме у всех специалистов в округе. Диагноз был неутешительный: у мальчика обнаружилась какая-то редкая болезнь. Правда, надежда оставалась, хотя следовало торопиться, – болезнь быстро прогрессировала. Но на лечение надо было отправляться за океан, а плата за него оказалась непомерно велика.

Стремясь во что бы то ни стало раздобыть нужную сумму, Камилла готова была отдать последнее, но ей никак не удавалось найти ни наличных денег, ни того, что можно продать или заложить. Состояние брата стремительно ухудшалось, и она лихорадочно искала выход. Камилла скрывала от мальчика, сколь отчаянно их положение, и хвалила его за мужество и выдержку. Пол и вправду вел себя достойно, даже шутил, стараясь приободрить старшую сестру. И вот, когда девушка уже отчаялась найти выход из положения, она вдруг вспомнила о Джерроде Грейсоне.

Казалось, Бог услышал ее молитвы. Отец, возможно, предчувствуя скорую смерть, сказал ей однажды, что если с ним что-нибудь случится, то она всегда может обратиться к этому человеку за помощью. Они с Джерродом, говорил отец, дружат много лет, до сих пор переписываются, так что если, не дай Бог, случится беда, Грейсон сделает для нее все, что в его силах.

Преисполненная надеждой, Камилла отыскала в телефонном справочнике лондонский адрес Джеррода и отправилась на встречу с ним...

Вздрогнув, она вернулась в настоящее. Из подъехавшего к ступенькам собора лимузина появилась невеста в белой фате. Теперь уже недолго! Наконец-то она отомстит за ту далекую ночь четыре года назад, когда мир вокруг перестал для нее существовать.

Накануне Полу стало хуже, и Камилла поняла, что нельзя терять ни минуты, пока остается хоть какая-то возможность спасти брата.

Она отвезла мальчика в больницу и бросилась к Джерроду Грейсону...

От этой встречи остался горький осадок в душе. Ей никогда не забыть эти бесстрастные серые глаза на лице, которое при иных обстоятельствах можно было назвать красивым, свое унижение и безумный страх за брата...

Дома телефонный звонок вывел ее из состояния прострации. Дежурный врач сообщил, что Пол впал в кому. Еще через день мальчика не стало.

Камилла помнит, что в голове у нее вертелась только одна мысль: если бы Грейсон захотел помочь ей, брат остался бы жив. Тогда-то она и поклялась отомстить человеку, приговорившему Пола к смерти. «Придет час, и он за это заплатит!» – сказала она себе.

Четыре дня Камилла находилась в состоянии, граничащем с беспамятством. Даже похороны Пола не смогли пробить ледяной панцирь ее бесчувствия. Она ничего больше не желала от жизни. Оставшись одна в пустой квартире, Камилла поняла: причиной смерти брата стало отсутствие денег. А раз деньги могли спасти жизнь Пола, значит, это сила. И она решила во что бы то ни стало добиться богатства и независимости.

На пятый день после похорон девушка отправилась к своей старой подруге Мерил Бронсон, с которой не виделась уже много лет. За чашечкой кофе они разговорились, вспомнили прошлое, и Мерил сообщила, что за эти годы стала преуспевающим менеджером рекламного агентства.

Она рассказывала о своем житье-бытье и вглядывалась в подругу. Горе и страдания наложили свою печать на облик Камиллы. Лицо ее чуть побледнело, черты стали строже, в глазах появилось ледяное высокомерие, а похудевшая фигура стала просто точеной. Одним словом, перед ней сидела идеальная кандидатура для модели.

Деликатно, чтобы не задеть чувств подруги, Мерил предложила ей попытать счастье на подиуме. Та согласилась, хотя и с большой неохотой. Она не верила в свой успех на этом поприще, но, как ни странно, Мерил оказалась права.

Буквально на следующей неделе Камилла вышла на подиум и сразу же произвела фурор. Публика, пресса, весь мир модельного бизнеса приняли дебютантку на «ура». Гонорары ее взмыли до немыслимой отметки. Никогда в жизни она не имела столько денег, и от одной мысли, что все это – ее, у Камиллы начинала кружиться голова.

Но она напоминала себе о цели, которую поставила перед собой, и как одержимая снова уходила в работу. Она трудилась, не давая себе передышки ни на минуту, не отказывалась ни от одного предложения и помнила, что каждый новый контракт увеличивает ее счет в банке.

В скором времени Камилла могла сказать, что обеспечила себе безбедное существование до конца жизни, но уже не могла остановиться. Работа стала смыслом ее жизни. Все остальное ушло на второй план, в том числе и мужчины. Она работала с ними бок о бок, принимала их ухаживания, встречалась, но никого не пускала к себе в душу.

Она вообще не испытывала к ним никаких чувств. Их поцелуи оставляли ее холодной, участливость раздражала, клятвы и обещания вызывали саркастический смех. Кто-то из неудачливых кавалеров за глаза назвал ее Снежной Королевой, и прозвище это крепко приклеилось к Камилле. Впрочем, ей было все равно.

Ничто не должно было стоять на пути к ее цели, и если мужчина становился слишком требовательным, слишком навязчивым, она разрывала отношения с ним. Ее нимало не заботило даже то, что таким образом она наживает себе врагов. Каждый из них надеялся растопить лед в ее сердце, но Камилла знала, что это невозможно, а потому наблюдала за их тщетными усилиями с высоты своего недосягаемого пьедестала, оставаясь совершенно равнодушной и ни на минуту не забывая о данной себе клятве. С терпеливостью сидящего в засаде хищника она выжидала, когда же пробьет долгожданный час расплаты.

Камилла тряхнула головой и снова взглянула в окно. Церковный двор опустел. Невеста и ее отец скрылись за дверью собора. Донеслись звуки свадебного марша Мендельсона.

Пора!

Все в порядке, твердила себе Камилла, гибкими, длинными пальцами сдвигая на лоб элегантную шляпу с вуалью, под которой скрывались ее белокурые волосы, и оправляя небесно-голубое платье.

Нажав кнопку внутренней связи, она хрипло сказала одетому в униформу шоферу:

– Подожди меня здесь, Джон, я недолго. – И выскользнула наружу.

Под ногами заскрипел гравий, а когда она ступила в церковь, ее встретила благоговейная тишина. Как в мертвецкой, почему-то подумала Камилла. Как она и надеялась, публика, не отрываясь, смотрела на четырех человек, стоявших перед священником. Взгляд Камиллы скользнул по жениху и, как профессиональная манекенщица, а ныне – владелица собственного модельного агентства, она не могла не отметить безупречный покрой серого костюма, подчеркивавшего широкие плечи и узкую талию этого высокого брюнета.

Она незаметно пробралась на заднюю скамью на половине жениха и открыла молитвенник, делая вид, что читает. Губы ее произносили слова церковного гимна, но в мыслях было совсем другое. Месть – это блюдо, которое нужно подавать на стол холодным, всплыла у нее в голове слышанная когда-то пословица. Да, трезвая голова была необходима ей сейчас, как никогда в жизни. За прошедшие годы она тысячу раз продумала, оценила и взвесила свой план. Пора привести его в действие.

– Если кто-нибудь может назвать причину, по которой эти люди не могут соединиться законным браком, пусть скажет об этом, дабы навеки сохранить мир в своей душе! – провозгласил священник.

В воздухе повисла напряженная тишина. Все замерли, ожидая, когда истекут отведенные на этот чисто ритуальный вопрос секунды, и церемония возобновится.

И в тот самый миг раздался голос Камиллы, эхом прокатившийся меж гулких каменных стен:

– Я могу назвать причину!

Безмолвие сменилось изумленным ропотом. Присутствующие привстали со своих мест и обернулись назад. Камилла решительно поднялась со скамьи и шагнула в проход. Все было продумано заранее: в ослепительных лучах солнца, прорывавшихся сквозь застекленный купол собора, собравшиеся не могли разглядеть незнакомку. Глядя на их искаженные недоумением и злобой лица, она чуть не рассмеялась, но тут же взяла себя в руки.

– Джеррод Грейсон не может жениться на этой женщине потому, что у него уже есть законная жена. Это я!

И тут произошел взрыв. Возгласы недоверия и крики возмущения раздавались со всех сторон. Красивое лицо Джеррода Грейсона исказилось яростью, но в следующее мгновение его уже заслонили бегущие по проходу люди, и Камилла поняла, что пора уходить. Уже в дверях она обернулась и снова увидела серые глаза жениха, с ненавистью и недоумением глядевшие на нее. По спине ее побежали мурашки, и она поблагодарила небо за то, что ее никто не узнал. На этот раз она заполучила бы еще одного врага, и при том смертельного!

Никто из выбежавших из церкви почему-то даже не попытался остановить возмутительницу спокойствия. На ослабевших ногах она дошла до машины, упала на сиденье и захлопнула дверцу. Смешно, с досадой подумала Камилла, чувствовать себя виноватой из-за одного только взгляда этого подлеца!

– Домой, Джон! – приказала она шоферу, с удовлетворением отметив, что голос ее звучит спокойно.

Лимузин мягко тронулся с места.

Закрыв глаза, Камилла тяжело вздохнула и откинулась на спинку сиденья. Как бы то ни было, все кончено. Она сломала жизнь Джеррода Грейсона, как некогда тот сломал ее жизнь. Теперь они в расчете. Пусть она не разорила его, не оставила без цента в кармане, но заставила пройти той же тропой отчаяния и унижения, по которой раньше пришлось пройти ей самой.

Она сорвала с головы шляпу с вуалью. Маскарад сослужил свою службу. Джеррод Грейсон и его гости вряд ли смогли разглядеть ее лицо, хорошо известное в определенных кругах. В памяти снова всплыли его серые, сверкающие, жаждущие мести глаза... Нет, он уже ничего не сможет сделать! У мести сладкий вкус, подумала Камилла, открыла бар и налила себя коньяку.

– За твое здоровье, Джеррод Грейсон! – с кривой усмешкой сказала она. – Чтоб тебе гореть в аду!