Купчиха

Глава 26

Теодор видел, как рано утром за Виолой пришли стражники. Её окно выходило на восток и его заливало солнце, освещая всё, что происходило внутри, поэтому он и заметил, что она вышла, неся на руках спящего Эдмона. Вопрос куда для Тео не стоял: натурально на допрос к герцогу фар Ниблонгу.

Он перепугался: если старый Зигги решил, что ему надо избавиться от любых возможных конкурентов, то малыша он не пощадит, а возможно, и его мать тоже. Как нежелательную свидетельницу. Тео плохо себе представлял смысл проведённых Мельхиором обрядов и совершенно не был уверен, что вся эта магическая петрушка может хоть как-то повлиять на крокодила, который уже нацелился на очередную жертву.

Значит, Виолу нужно спасать, причём срочно. А для этого необходимо пробраться как можно ближе к месту действия. Из общения конюха со слугой, который принёс ему вчера ужин, а сегодня завтрак, Теодор уяснил: герцог, страдающий бессонницей, ради важности расположился в судейской зале и всю ночь развлекался тем, что допрашивал управляющего и слуг в замке. Про то, где расположена судейская зала, поведал разговор между тем же конюхом и прибывшим в замок вестовым. Парнишка сдал на попечение лошадь, а заодно осведомился, куда ему идти, чтобы отдать донесение герцогу. Указания конюха оказались краткими и толковыми, по ним залу нашёл бы умственно отсталый, не то что Тео.

Так что, увидев, что Виолу уводят их комнаты, где она ночевала, он сразу сообразил, что через пять минут она окажется вон в той величественной пристройке, украшенной колоннами и стрельчатыми окнами. Амулет, выданный Мельхиором, прекратил свою работу, но, несмотря на несколько лет сытой и спокойной жизни, навыки скрытного передвижения никуда не делись. Теодор дождался момента, когда конюх занялся лошадьми, сустился с сеновала и короткими перебежками пересёк хозяйственный двор, подобравшись к нужной части замка так близко, как только было возможно. Он притаился в тени декоративного портика, осмотрелся и понял: попасть внутрь и увидеть, что там творится, можно только если залезть вон в то окно под крышей. Узковато, но он не такой уж толстый. Если повернуться боком и втянуть брюхо… У судебных зал обычно поверху проходит галерея, окно должно выходить прямо на неё.

Всё предрасполагало к успешному выполнению этого плана: как раз в этом месте по стене вился дикий виноград очень почтенного возраста. Тео прекрасно представлял себе, что его вес толстый, узловатый стволик вполне способен выдержать. Только бы на стражу не нарваться, а то ходят тут… Он посчитал интервал между двумя проходами стражников и прикинул: пятнадцать минут, времени более чем достаточно. Слуги эту часть двора не жалуют, им тут делать нечего. Лишь бы какой-нибудь праздношатающийся не загулял не вовремя.

Как только очередной наряд стражи продефилировал мимо него с хозяйственного двора в сторону кордегардии, он рискнул. Подпрыгнул повыше, вцепился, подтянулся… Да, в двадцать или даже в тридцать лет он бы взлетел к окну мухой, а сейчас полз толстым, тяжёлым жуком. Но дополз и даже пробрался внутрь. Ка он и предполагал, вокруг зала шла красивая резная галерея, вот на ней-то Тео и очутился.

Так что сцену между Виолой и герцогом фар Ниблонгом он наблюдал, хоть и не сначала. Девочка снова вызвала восхищение самообладанием и тем, как отважно защищала себя и сына. На её месте любой мужчина бы потерялся, а она держится, хоть и на волоске.

Когда же в зал вошёл Мельхиор, Тео чуть не завопил от радости. Теперь Вилечке будет вдвое проще защищаться: маг её в обиду не даст, да и мальчика не бросит. Когда же Эдмон побежал к своему защитнику с криками "папа, папа", Теодор не удержался, пустил слезу умиления. Права была Регина, когда уверяла, что Мельхиор — самый подходящий муж для их Вилечки. А он ещё сомневался.

Тут Тео вспомнил про Ульриха и не на шутку испугался. Маг просил его присматривать за графёнком, чтобы тот не натворил чего-нибудь, например, не явился в замок от большого ума, а он, Теодор, этой просьбой пренебрег. Наверное, зря. Пока Ули не видно, но может объявиться в любую минуту.

В то, что Ульрих, оставшись один, станет спасать свою шкуру и продолжит бегство, а не попытается вернуться за своими спутниками, Тео не верил. У этого парнишки в голове детство бродит, а детство, как известно, полно благородных, но очень непрактичных порывов. Для всех лучше было бы, если бы он оказался эгоистом. Не пришлось бы беспокоиться о том, что графёнок сорвёт все планы. А ещё Ульрих — маг и, как все маги, уверен в своём превосходстве перед обычными людишками. Так что даже странно, что его ещё нет. Где же этот засранец задержался? Надо его перехватить, пока он дел не наделал.

Но для этого следовало покинуть не только своё укрытие на галерее, но и вообще оказаться вне территории замка. А в таких делах влезть всегда легче, чем вылезти, особенно если ты плохо знаешь место, где оказался. Если осторожно проползти по галерее влево локтей на двадцать, там должна быть лестница. По крайней мере соответствующую башенку в тех краях он видел. Лишь бы её не охраняла целая толпа, а с парочкой стражников он как-нибудь справится.

Теодору повезло и на этот раз. Галерею вообще никто не охранял, почему-то начальству не пришло в голову, что кто-то может проникнуть на неё снаружи, поэтому солдаты охраняли только вход башенку с двумя лестницами, спиралью вьющимися вокруг центрального столба. Такое устройство часто встречалось в замках Элидианы, а для Гремона оказалось экзотикой, поэтому солдат поставили охранять только тот вход, который вёл внутрь, в судебную залу. Никто не удосужился поставить охрану на выходе.

Тео нырнул в низкую дверь и очутился небольшой комнатушке с окном под самым потолком, столом писаря и выходом в просторную наружную галерею, предназначенной для тех, кто пришёл со своей жалобой на суд сеньора. Увидев куда он попал, Тео похвалил себя за сообразительность. Он правильно определил расположение построек. Как раз эта самая галерея находилась на внешней стороне замка, дабы жалобщики из простых не лезли вовнутрь и не мешали движению хозяйственной жизни жителей замка. Только вход для посетителей располагался не там, откуда сейчас выглядывал Тео, а на другом конце, здесь же находилась вотчина секретаря суда, которая сейчас стояла пустая за ненадобностью.

Ровно на этом месте везение Теодора закончилось. Галерею охраняли, и охраняли тщательно. У двери для посетителей стояли солдаты, мало того: отдельный наряд стражи проходил с обходом каждые пятнадцать минут. Одно радовало: те солдаты, которые стояли на часах, были обращены к Теодору спиной. Видимо, опасности, исходящей из судебной залы, никто не ожидал.

Да и не грозила им опасность: Тео всего-то нужно было выбраться без помех в город. А там он бы проследил, чтобы никто не помешал его Вилечке спокойно уехать вместе с мужем и сыном. Но пройти мимо стражников представлялось если не невозможным, то трудновыполнимым. Теодор не хотел никого убивать и калечить, не по доброте душевной, а чтобы не нарушать законов страны. Ведь за преступником, убийцей будут гоняться, пока не поймают и не повесят, если он, конечно, не герцог фар Ниблонг. В этом патриархальный Гремон мало чем отличался от просвещённой Элидианы, где правом на убийство обладали лишь особые агенты короны.

Тео хорошенько оглядел галерею и сообразил, что от улиц города её отделяет совсем немного: балюстрада, заросший травой откос и неширокий ров или, скорее, канал, заполненный водой, через который был перекинут не подъёмный, а вполне стационарный мост. Пробраться в город не так сложно, надо только правильно распределить время.

Улучив момент, когда в его строну никто не смотрел, он одним махом перелетел через балюстраду и, спрятавшись за её основанием, быстро пополз к мосту. Нырять в воду у всех на виду ему не хотелось, а вот пробраться под аркой моста — другое дело.

К счастью, его действий никто так и не заметил. Вероятно, смотрели куда-то не туда, ведь он не очень-то и скрывался, тут при всём желании спрятаться как следует было негде.

Больше всего Тео боялся, что кто-то из горожан увидит, как он ползёт или перебирается через ров, и крикнет об этом страже. Но его опасения оказались напрасными: фар Ниблонг нагнал на обывателей такого страха, что все попрятались по домам, не рискуя прогуливаться мимо замка. Под мостом ров оказался таким мелким, что Теодор перешёл его вброд, не снимая сапог. Оставалось выбрать хороший наблюдательный пункт и ждать, что произойдёт раньше: Виола с Мельхиором выберутся из замка или Ули притащится их освобождать. Того, что Ульрих уже в городе, ему в страшном сне не могло присниться.

Ули точно выполнил все указания Мельхиора. Ловко пробрался сквозь лагерь стражи, ни разу не вызвав подозрений, затем пришпорил своего коня и поскакал по дороге к известной ему развилке. Впопыхах чуть её не проскочил, но в последний момент всё же сориентировался и свернул где надо. Там нашёл удобную полянку, спешился и стал ждать.

Время шло, но никто не спешил к нему присоединиться. Тогда Ульрих сообразил, что, наверное, у остальных случились какие-то накладки. Может быть, кого-то задержали солдаты? Вряд ли Теодора, тот слишком опытен, чтобы дать себя поймать. А вот Виола… Она не слишком опытный наездник, да и ребёнок мог случайно зашуметь.

Он представил себе, как солдаты грубо хватают его нежную Вилечку, как плачет и кричит мальчик, и ему стало страшно. Её надо срочно спасать, но он скорее всего уже опоздал. Если прикинуть, сколько времени он ехал до этого места и сколько он уже тут торчит… Если Вильку схватили, то сейчас её уже довезли до города. В общем, Ульрих принял гипотезу о том, что девушка попала в лапы солдат фар Ниблонга.

Он даже не представлял, насколько прав. Как раз в ту минуту, когда он об этом подумал, Виола против своей воли пересекла городские ворота.

А Тео? Куда он подевался? Нетрудно было догадаться, что приёмный отец не поскакал вслед за Ули, а остановился так, чтобы видеть происходящее, и дождался того, как проедет через лагерь Виола. Тогда он, конечно, сейчас тоже отправился обратно в Эгон, не говоря уже о Мельхиоре, который шёл последним. Маг никогда не бросит свою пару, с которой связан "разделением жизни".

А что делать ему, Ульриху? Существовало два варианта: ехать дальше в Элидиану в одиночку или вернуться и постараться помочь Виоле. Первый вариант был благоразумным, второй — благородным. Кто б сомневался, что благоразумный вариант Ули толком не рассматривал. А зря. Если бы подумал хорошенько, то понял бы, что его появление в Эгоне может только сильнее подставить Виолу, а уж никак не помочь. К сожалению, он так и не научился сдерживать свои порывы, хотя по возрасту должен был. Но маги взрослеют медленно, не зря у них полное совершеннолетие наступает в пятьдесят, после чего маг считается зрелой личностью, способной полностью отвечать за свои поступки и занимать высокие государственные должности. С другой стороны, тридцать — тоже немало, а Ульрих вплотную приблизился к этому рубежу.

Но пока все встававшие перед ним вопросы и задачи он решал с одной позиции — с романтической. Вот и тут вместо того, чтобы потихоньку продвигаться в сторону Элидианы и любимого университета, он развернул коня и отправился в Эгон. Ульрих не боялся, что его поймают, ведь у него есть замечательный амулет отвода глаз. Конечно, тот уже разрядился, но долго ли зарядить, если ты маг?

План у него тоже созрел великолепный. Пробраться в город, найти там Виолу, а затем вывезти её и мальчика из города под покровом того же отвода глаз. Если там ему встретятся Мельхиор и Тео, он присоединится к ним. Ведь сюда они приехали все вместе? Значит, и отсюда выбираться тоже будут общими усилиями.

Только добравшись до городской стены, он понял, сколько времени потерял. Несмотря на то, что защита, уничтожавшая любые личины и отключавшая полог незаметного, сейчас не работала, в город пробраться не удалось. Стража просто-напросто заперла ворота на ключ, а что-то сделать с массивными створками и не попасться при этом не представлялось возможным.

Проход под стеной, к которому он сунулся, тоже оказался недоступен. Там расположилась лагерем целая рота, а у нужного ему входа встала палатка офицера, да так, что не пройти. Пришлось заночевать в знакомом саду. К счастью, там никого не оказалось: хозяин остался дома, полагая, что торчать на виду у солдат — всё равно что самому накликать на себя беду. В его шалаше Ули нашёл удобную лежанку для себя, а коня, стреножив, пустил пастись среди яблонь. В дальнем конце сада протекал ручей, из которого брали воду для полива, так что он не боялся, что бедному животному неоткуда будет напиться. Сам он пил и ел то, что успел запасти в своей дорожной сумке: приготовленный ещё Виолой отвар, лепёшки, сыр и вяленое мясо.

Утром пришлось бросить коня и пробираться в город пешком через главные ворота. Так как они открылись на рассвете, а Ули беспокойство не давало спать, то он оказался там даже раньше, чем следовало. Пусть последние несколько лет Ули учился на факультете общей магии, несмотря на это он ещё не забыл, чему его учили на боевом. Отвод глаз прикрывает от взоров наблюдателей самого мага, но отнюдь не его тень. А тени по утрам длинные и тёмные…

Обычно в это время в город тянулись телеги окрестных крестьян, но сейчас, напуганные армией фар Ниблонга, они в большинстве своём носу не высунули со своих мыз и хуторов. Прибыл только молочник с полными бидонами, да ещё подъехала телега, гружёная молодой капустой.

Небольшая тележка молочника ничем не могла ему помочь, зато наваленные горой лохматые, зелёные кочанчики создавали неплохое прикрытие. Это длинный Мельхиор торчал бы над ними, как башня, а ему, Ульриху, ничего не стоило спрятать свою тень. Немного пригнуться…

Зеленщик сунул в руку стражнику мелкую монету и тронул запряжённого в телегу вола. Ули исхитрился и, пока один стражник показывал свою добычу другому, нырнул в задок телеги, чудом не рассыпав всю капусту. Телега прошла под воротами без препятствий.

С таким укрытием Ульриху и отвод глаз был не особо нужен, но всё же он радовался, что защита, которую налаживал ещё его далёкий прапрадед, а все его потомки подпитывали своей силой, сейчас не работает, а значит, его маскировке ничто не угрожает. Никто его не заметил, да у них и шанса не было.

Ульрих приободрился: первая часть плана прошла как по маслу. Вот только жаль, что второй части пока нет. Хотя… неплохо было бы добраться до замка и выяснить, что там происходит.

Стоило владельцу капусты проехать два квартала, как его нежданный пассажир соскочил с телеги и дал дёру. Он хорошо знал улочки родного Эгона, поэтому быстро добрался до стен родного замка. Вот тут-то до него и дошло, что он понятия не имеет, где сейчас Виола. Хорошо бы внутри. Ему хватило ума не соваться в главный вход, вместо этого он отправился в сторону кухни и дровяного склада.

Какая досада! Дверь, которая на его памяти целыми днями стояла открытой и закрывалась только на ночь, сейчас мало того, что была заперта, её ещё и охраняли двое солдат. Эти мерзавцы стояли так, что проскочить мимо них незамеченным было невозможно. Пусть они его не увидят, но он обязательно их толкнёт, не одного, так другого. Подобные же действия разрушают иллюзию, созданную пологом незаметного, отвод глаз перестаёт действовать.

Ульрих три раза обошёл замок по периметру, но не нашёл ни одной мало-мальски приемлемой лазейки. Зато услышал разговор двух слуг, лакея и младшего повара, возвращавшихся в город после ночной работы. От них он узнал много нового и интересного.

Для начала лакей рассказал повару о повадках нового господина, а тот ему — о его вкусовых пристрастиях. Если то, что старый Зигги ни при каких обстоятельствах не ест рыбы, зато любит ягнёнка на вертеле, Ульриха не заинтересовало, то уверенность лакея в том, что бояться герцога следует не слугам, а местной верхушке, он принял во внимание.

Затем парни обменялись новостями, говоря о них как о слухах, но при этом выражали уверенность, что уже к вечеру эти слухи подтвердятся.

Во-первых, Виола с мальчиком в замке, Ниблонг собирался с утра её допрашивать.

Во-вторых, Гедвиги больше нет в живых. Графиня то ли сама покончила с собой, то ли ей помогли, одно ясно: она приняла яд, который кто-то доставил ей вместе с едой.

Ну и в-третьих: Хельмута вчера поймали и он был какой-то странный: всё путал, ничего не мог сообразить. Скорее всего притворялся, потому что нынче утром его камера оказалась пуста: мерзавец сбежал.

Если бы фар Ниблонг мог слышать этот разговор, то стал бы рвать и метать: слуги узнали обо всех происшествиях в замке задолго до того, как герцогу о них доложили. Но Ули об этом не подозревал, да и неважно ему оно было. Услышав такие вести, он не знал, что и думать. Хорошие это новости, или плохие? Радоваться ему, или огорчаться? Что касается Виолы, то это, несомненно, плохо, лучше бы ей с сыном быть подальше отсюда. А вот про Гедвигу… Как ни относилась к нему графиня, но всё-таки родственница, ликовать по поводу её смерти как-то нехорошо. Но против воли он чувствовал огромное облегчение: некому больше лезть в его жизнь и портить там всё, до чего рука дотянется.

Известие о бегстве Хельмута здорово напугало. Ульрих отлично знал: бывший начальник замковой стражи — человек очень опасный, несмотря на то, что магии в нём нет абсолютно. Зато дело своё он знает туго, так что даже магу с ним непросто будет справиться. В то, что Хельмут попытается его поймать или на худой конец убить, Ули не сомневался. Человеку без магии из города просто так не выбраться, если его не будут поддерживать местные жители, а Хельмут так всем насолил, что его скорее попытаются отловить и сдать герцогу, чем станут поддерживать и помогать. Значит, ему нужно что-то, а вернее кто-то, чьей жизнью он сможет выкупить свою. А чьей, если не молодого графа Ульриха Эгона? Не Гедвиги же, которой уже нет. Другое дело, что старый королевский крокодил на сделку не пойдёт, не в его это правилах, но Хельмут может об этом и не знать.

Теряясь в таких мыслях, Ульрих не сразу обратил внимание на одно внешне незначительное обстоятельство. Лакей с поваром вышли из замка не через выход для прислуги, а через самые что ни на есть центральные ворота. А это значило… Это значило, что единственный незапертый вход, равно как и выход, остался тут. Если ему надо вовнутрь, другого пути нет. Если он ждёт того, кто оттуда выйдет, то тоже без вариантов.

Подстелив плащ, Ули устроился на траве единственной в городе клумбы, которая окружала памятник первому графу Эгону, торчащий на так называемой Замковой площади. Статуя предка имела сомнительную художественную ценность, но он выбрал это место потому, что там его, не видимого глазу, никто не мог случайно толкнуть. Клумбу и памятник охраняла грозная надпись: "По газонам не ходить! Штраф 1 гит!"

Он не успел поудобнее расположиться, как увидел, что по одной из боковых улиц к воротам размашистым шагом приближается очень знакомая фигура. Тощий, долговязый тип в простом тёмно-сером камзоле и развевающемся плаще — Мельхиор! Он хотел было его остановить, но не успел придумать, как это сделать, не привлекая внимание многочисленной стражи, охранявшей главный вход. Маг прошёл мимо него, не останавливаясь, что-то сказал офицеру-начальнику караула и тот его немедленно пропустил, правда, смотрел при этом со страхом и жалостью, как на самоубийцу.

Ули было дёрнулся, чтобы пройти следом, но опоздал. Оставалось ждать: не останется же маг в замке навечно. Был бы он местный, герцог мог бы с ним разобраться по-свойски, но магистр из соседней страны, да ещё гражданин Валариэтана… таких принято было уважать везде, даже при гремонском дворе. Глядишь, уболтает маг герцога, тогда с ним и Виолу выпустят. А нет… Можно будет взяться за дело вместе и тогда уже точно герцогу ничего не останется, как только отпустить бедняжку.

Наверное, он дождался бы возвращения Мельхиора с Виолой и Эдмоном, если бы судьба не судила иначе. Внезапно на его невидимую простым глазом голову опустилось что-то тяжёлое и Ульрих потерял сознание.

Устроившись так, чтобы держать в поле зрения ворота замка, Теодор почти не обращал внимания на всё остальное. Так, окидывал глазом время от времени, просто потому, что пялиться постоянно в одну точку очень утомительно. Поэтому он не сразу заметил непонятную возню у памятника на площади перед замком. Он очень удивился: только что там не было ровным счётом никого, и тут вдруг появились сразу двое. Как из воздуха возникли.

Один был с головой укутан серым плащом с глубоким капюшоном, так что Тео даже не мог точно сказать, мужчина это или женщина, хотя, судя по росту и ширине плеч всё-таки мужчина. А второго он и не видел толком, потому что первый надел ему на голову мешок из рогожи. Хотя почему на голову? На всю верхнюю половину тела и даже больше. Из мешка остались торчать только ноги ниже колен в очень знакомых рыжих замшевых сапогах с золочёными пряжками в виде драконов с разинутой пастью. Модная обувка, только не здесь, в забытом богами Эгоне, а в столице его родины, Элидиане. Ульрих, чтоб его демоны драли!

Кто же засунул его в мешок и тащит с площади куда-то в проулок? И куда смотрит стража? Почему никто не реагирует на такое безобразие?

Думать над этими интересными вопросами было некогда. В голове молнией пролетела мысль: если солдаты всё же опомнятся и займутся своими непосредственными обязанностями, то Ули несдобровать. Поймают и представят герцогу, ничем хорошим ни для кого это знакомство не закончится.

Мысли мыслями, а тело в это время само делало то, что необходимо. Поэтому похититель скрыться не успел, в том самом проулке Теодор его догнал. Несмотря на на то, что мужчина был много выше ростом и шире в плечах, справиться с ним оказалось довольно просто. Неизвестному сильно мешал рогожный куль с бесчувственным телом Ульриха, сковывал движения, а его вес заставлял согнуться в три погибели. Тео оказалось достаточно догнать мерзавца и сбить с ног, подставив примитивную подножку.

Затем бывший наёмник оседлал растянувшегося на брусчатке незнакомца так, чтобы тот не смог встать, а сам быстрым и ловким взмахом острого ножа распахал мешок снизу доверху и отбросил его в сторону. Внутри действительно оказался Ули в бессознательном состоянии. Возникла дилемма: или отпустить похитителя и заняться молодым магом, или продолжать держать, а тот пусть сам в себя приходит.

Рассудив, что вряд ли с Ульрихос сделали что-то ужасное, скорее всего просто по глупой башке настучали, и так очухается минут через несколько, а отпускать бандита себе дороже, Тео занялся своим пленником. Тот всё время пытался скинуть своего всадника, дёргался всем телом, так что пришлось угостить его таким же ударом, как им он отправил мир снов Ули. Наверное, у злодея черепушка оказалась покрепче, чем у графа: сознание он не потерял, но вести себя стал значительно тише. Теодор, вспомнив, что неизвестный возник ниоткуда, пошарил рукой у него за пазухой и вытащил целую связку амулетов на разноцветных шнурках. Хорошие амулеты, дорогие, — подумал Тео, — такие продаются в гильдии за хорошие деньги, не каждый наёмник может их себе позволить. Какой-то из них должен был содержать отвод глаз.

Одним махом разрезал весь пучок, чтобы побрякушки нельзя было с удобством снова надеть и использовать, а затем потянулся к карманам. Там наверняка тоже что-то было.

Этот момент Ули выбрал для того, чтобы прийти в себя. Застонал, перевалился на бок, опёрся руками об камни мостовой, приподнялся, а уж затем открыл глаза. Увидел Теодора и обрадовался:

— О, Тео! Ты опять меня спасаешь! А от кого?

— Понятия не имею, — буркнул Теодор, — если интересно, встань да посмотри. Только заодно пошарь у него в карманах насчёт амулетов.

Ульрих не стал вскакивать, не такое было у него состояние, зато своеобразно прищурился и воззрился на типа, которого Тео распластал по брусчатке.

— Не маг, — констатировал он, — но ты прав, Теодор, в карманах у него много чего интересного. Сейчас, голова кружиться перестанет… Сейчас-сейчас…

Он пошарил в карманах и вытащил крошечный фиал, который Мельхиор выдал ему ещё в потаённой долине, и осушил его одним глотком. Не прошло и минуты, как из глаз исчезла муть и Ульрих бодрым козликом вскочил на ноги.

Обошёл поверженного врага и, прежде чем залезть к нему в карман, нагнулся и заглянул в лицо.

— Хельмут, — объявил он о результате, — это Хельмут. Интересно, как он меня увидел и зачем напал?

Затем присел на корточки и с некоторым трудом вытащил из карманов бывшего любовника Гедвиги две связки амулетов в виде колец и брошей. Их Хельмут прицепил к здоровенным булавкам, которые пристегнул к изнанке своих карманов. Пришлось немного повозиться. Хорошо, что пленный лежал тихо, не орал, чтобы не привлечь стражу, даже вырываться перестал.

— Всё? — спросил Теодор.

— Не знаю, — беспечным тоном отозвался Ули, — сейчас проверю. О, ещё есть перстень на пальце и какая-то штучка в жилетном кармане. Жалко, что тут нет Мельхиора, я в амулетах ни бум-бум. Плохо вижу мелкие потоки в толще материала. Но одно скажу точно: как только мы у него всё отберём, по сравнению с ним даже Виола окажется великим магом.

Хельмут тихо зарычал, но поделать ничего не смог: Ули ловко выудил у него из жилетного кармана какую-то пластинку с рунами и скрутил с пальца перстень-печатку с плоским резным камнем. Пригляделся.

— О, вот это, — он покрутил в воздухе пластинкой — такой же полог незаметного, как был у нас. Уничтожается при прямом контакте. То есть ты должен был его заметить, как только он меня стукнул. Ведь так было, да? — он с улыбкой бросил взгляд на Тео, — А вот это, — уже о кольце, — вообще замечательная штука. Защитный артефакт, старинный и дорогой. Именно он давал ему возможность видеть сквозь заклинания. А я-то гадаю, как он смог увидеть меня под пологом незаметного?! Не знаю, где он такой свистнул, разве что в сокровищнице моего покойного папаши. Потому что честно купить такое невозможно, только получить в наследство или украсть. Ай, Тео, смотри.

Над ними открылись ставни узкого окошка из оттуда с трудом высунулась толстая тётка. В руке она держала ночной горшок.

— Эй, — сказала она тихо, но внятно, — валите отсюда, а то обдам дерьмом — не обрадуетесь! Совсем в этом городе жизни не стало: уже белым днём грабят и бесчинства творят! Так хоть не у меня под окнами!

Тео хотел было ответить этой старой курице что-нибудь подходящее, но не успел. Ули стал быстро перебирать пальцами, что-то бормоча. Вонючая струя жёлто-коричневой змеёй поднялась из горшка и втянулась в комнату над головой толстой тётки. Женщина испуганно завопила, но так как одновременно он рванулась внутрь спасать своё жилище, то на улице её крик слышен был слабо. После этого Ули повернулся к Теодору, держащему свою добычу и снова пошевелил пальцами. Сказал:

— Пора сматываться. Можешь отпустить его и встать, он связан заклятием полного подчинения. Сейчас прикажу и он пойдёт за нами как на верёвочке, даже лучше.

Тео так и сделал. Хельмут лежал тихо, пока Ульрих не приказал ему:

— Встань и иди за нами, не отставай.

Не дожидаясь, когда вредная баба снова пойдёт на них войной, они все вместе быстро пошли по проулку прочь он замка. Вскоре выбрались на неширокую улицу, застроенную домами с лавками, местную торговую артерию, которую сам Ульрих помнил живой и шумной. Сейчас здесь было не просто малолюдно — пустынно.

Они вышли на улицу, прошли по ней три квартала и свернули в переулок, всё время удаляясь от замка. Почему так, а не иначе? Какова их цель? Они и сами затруднились бы с ответом.

— Куда идём? — спросил Тео.

Ули пожал плечами.

— Не знаю. Нам надо спасти Виолу, но с таким довеском вряд ли мы что-то сможем сделать. Убить его я не берусь, особенно сейчас, когда он совершенно беспомощен. Да и вообще… Может, ты?

— Что я? — обалдел от такого предложения Тео, — я тоже не палач. Знаешь место, где его можно надёжно запереть? Какой-нибудь подвал. И кстати: сколько будет держаться твоё заклинание:

— Пока я рядом, — сознался Ули, — хоть целую вечность. Надо только время от времени давать ему новые указания. А вот если его запереть и уйти, оно выветрится где-то часа через два. В смысле, тогда он сможет сопротивляться последнему отданному мной приказу.

— Хорошее заклинание, практичное, — похвалил Теодор, — Да, за два часа мы со всем разберёмся. Так что насчёт подвала?

Ули вздохнул и признался: таких знаний о родном городе у него нет. Но одно несомненно: подвал с крепкой дверью есть в каждом приличном доме, надо только найти брошенный. Правление графини Гедвиги многих согнало с насиженных мест, так что их тут должно быть немало. Пустым может оказаться любой дом, да вот этот, например.

Тео глянул: забитые досками крест-накрест слепые окна, подпёртая здоровым поленом дверь. Действительно, люди тут не живут и, похоже, не со вчерашнего дня.

— Заходим, — скомандовал он.

Внутри было темно, пока Ули не зажёг магический огонёк. Первое впечатление оказалось верным: судя по толстому слою пыли здесь давно никто не жил. Вход в подвал нашёлся на кухне: просто здоровенная каменная плита с вмурованым в неё железным кольцом. Старинный вариант, сейчас предпочитают строить иначе. Руками такую не поднять, подумал Тео, и стал искать механизм: треногу с маленькой лебёдкой. Нашёл под буфетом.

Ули внимательно смотрел на его действия, не пытаясь колдовать. Когда тяжёлая плита поехала в сторону, открывая тёмный провал и ведущую туда лестницу, скомандовал Хельмуту:

— Спускайся и сиди там тихо. Жди меня.

Тот злобно зыркнул на мага, но кротко выполнил все указания. Каменная крышка захлопнулась с глухим стуком и Теодор с Ульрихом облегчённо вздохнули.

— Ну, что дальше? — спросил Тео.

Он был поражён толковостью действий молодого мага, от Ули никто ничего подобного не ожидал. Оказывается, парнишка не зря учился в своём университете, кое-что умел и соображал тоже неплохо. Ещё бы эмоции свои научился держать в узде да легкомысленность поуменьшил — вообще человеком бы стал. Только он так подумал, как Ули вернул его с небес на землю.

— Не знаю, Тео. Надо спасать Виолу из замка. Ты же знаешь, что она там?

— Я её там даже видел, — поделился своими тревогами Теодор, — Девочку вызвал к себе проклятый герцог. Как она одна с ним справится?

— Она не одна, — ответил Ули, — я видел, как в замок вошёл Мельхиор. А ты что, не видел?

Теодор вздохнул. Он выбрался на волю позже и не мог заметить Мельхиор. Задал волновавший его вопрос:

— Он под прикрытием туда пробрался?

— Нет, — покачал головой Ули, — как бы я иначе его увидел? Просто подошёл к дверям, что-то сказал офицеру и его пропустили.

— Храбрец, — заворчал Тео, — безрассудный храбрец. У Вилечки выхода не было, а он мог бы придумать что-то поумнее, чем лезть дракону в пасть. Как теперь их двоих выручать? Давай скорее к замку! И придумай что-нибудь, чтобы нам снова накрыться этим вашим пологом! Если трудно просто так, может, ты сумеешь призвать к жизни уже сделанные амулеты?

Ульрих хотел было ответить, что сумеет, но не на ходу, и тут заметил, что они уже не в доме, а рысью бегут по улице в сторону замка.

На этот раз они каким-то чудом выбрали другую дорогу, которая проходила не по закоулкам, а по широким улицам. Народ на них также отсутствовал, никто не лез под ноги, мешая бежать быстро, так что очень скоро они снова оказались около замка. Не торопись они так или выбери другую дорогу, авось, встретились бы с Виолой и Мельхиором, которые как раз незадолго до этого покинули негостеприимные стены. Но вместо этого они на крейсерской скорости налетели на патруль, вывернувший из-за угла.

Всё время отлично справлявшийся с ситуацией Ули тут по неопытности замешкался, а стражники числом семь, наоборот, проявили завидную сноровку. Не успел Тео своё знаменитое "эх" сказать, как их повязали и потащили в замок. Руководил патрулём немолодой офицер в низком звании. Незнатный, выслужился из солдат. Такие, по наблюдениям бывшего наёмника, обычно отличались железной хваткой. Он то ли догадался каким-то чудом, что Ули — маг, то ли просто подстраховался на всякий случай, но связал им руки так, что пальцем не пошевелишь.

Ули молчал, стараясь высвободить кисти для магических жестов, а Тео решил схитрить и спросил:

— Куда вы нас тащите?

— А куда вы бежали? — вопросом на вопрос ответил офицер.

— В замок, — признался Теодор.

— Ну так мы туда же вас ведём, — весело фыркнул вояка, — А что это вы торопитесь туда, откуда все здешние бегут? Подозрительно это.

— Так мы злодея поймали, Хельмута, — гордо объявил Тео, — хотели его сдать и получить награду, про которую на каждом столбе написано. А вы нас ловить и хватать. Нехорошо это.

Услышав про Хельмута, офицер заинтересовался.

— Поймали, говоришь? А где он?

Тео не мог развести руками, поэтому покрутил головой.

— Ну, сам посуди: не могли же мы его по улице тащить. Он знаешь какой здоровый? Мы его немножко опоили, в подвал заманили и крышкой прихлопнули в одном таком заброшенном доме. Там и сидит, крышка-то каменная, просто так не поднимешь.

Движение патруля замедлилось, а затем и вовсе остановилось. Солдаты готовы были тащить своих пленников и дальше, но вот их начальник… На лице офицера ясно отражались разнообразные мысли, приятные и не очень. Тео попал в точку: за Хельмута была обещана награда и каждый хотел бы её получить. Если офицер приведёт подозрительных людей к герцогу и они сдадут ему бывшего любовника графини, то кому достанется награда? Он уже столько лет на службе, а ничего, кроме звания лейтенанта не выслужил, да и то: пенсия будет такая, что с семьёй не прожить. А вот если там действительно тот, про кого говорят эти ребята, то нужно ловить удачу за хвост. Герцог расщедрится, повысит в звании, да ещё и деньгами добавит, тогда будет совсем другое дело. Надо только перехватить у этих нахалов их добычу. Пусть радуются, что их живыми отпускают, а не тащат к палачам.

— Хельмут, говоришь? — переспросил он, — Ну хорошо, веди меня к Хельмуту. Проверим твои слова.

Тео с Ульрихом переглянулись. С одной стороны это был отличный случай пробраться в замок, с другой… Ну его совсем! Есть другие методы. Вот так открыто заявиться — верный способ раскрыть себя, ведь в замке им встретится челядь, которая прекрасно помнит, как выглядит их граф. Хорошо, что солдаты не местные и не знают Ули в лицо, а то бы им сейчас несдобровать.

Офицер отнёс их пантомиму к нежеланию отдавать пленника даром и пригрозил:

— Не нравится, могу отвести в замковую тюрьму. Посидите, подумаете…

— Да ладно, — буркнул Теодор, чего там думать. Пойдём, покажу. Только уговор: как убедитесь — нас отпустите. Иначе… Тюремщик тоже не дурак награду получить.

Последний аргумент оказался решающим. Офицер кивнул в знак согласия и добавил на словах:

— Отпущу, клянусь Доброй матерью!

Тео тут же порысил обратно, поражённый до глубины души Ульрих — за ним, а вместе с ними и весь патруль. Между делом Ули шепнул:

— Ты хоть помнишь, где мы его оставили?

Тео даже отвечать не стал, просто посмотрел на случайного напарника как на идиота. Он, да не запомнил!

У дверей того самого дома остановился и сказал:

— Пришли. Отпускай как договаривались.

Офицер хмыкнул.

— Ишь ты какой! Сначала проверить не помешает. А вдруг ты соврал?

— Ну, хоть развязать вели. Куда мы тут убежим, в малознакомом городе…

Почему-то начальник патруля его послушался. Махнул рукой солдатам и те поспешили размотать верёвки, а сам он поинтересовался:

— Выходит, вы не местные. А откуда такие на мою голову?

— С приисков, — Теодор успел ответить раньше, чем Ули открыл рот и ляпнул что-то несуразное, — мы на приисках работали. Он — маг земли, я — бригадир старателей. Вот, приехали в город по делам, а тут такое.

— И сейчас обратно на прииски?

Тут у Ульриха в голове просветлело, он понял, чего надо держаться, и истово закивал, в то время как Тео неопределённо махнул своей стриженой башкой.

Пока он разговаривали, двое солдат вошли в дом, огляделись, заметили и дорожки следов, и треногу с лебёдкой в кухне, да и прочие приметы того, что там происходило. Один вышел на крыльцо и крикнул:

— Можно отпускать, господин офицер, они не соврали. Может, там и не Хельмут, но кого-то в подполе заперли, это точно. Нужно ещё два человека чтобы, когда поднимут плиту, пленник бы не сбежал.

— Там точно Хельмут? — строго спросил офицер у Тео.

— Точнее не бывает, — ответил ему Ульрих, — я его в лицо знаю, так что ошибиться не мог. Он немножко заколдован, поэтому просто прикажите ему идти за вами. Скажите, хозяин зовёт.

Говоря это, он растирал затёкшие запястья и разминал пальцы. Офицер вдруг сообразил, что перед ним маг и испугался. Ещё шарахнет чем-нибудь…

— Ну ладно, — сказал он, — можете идти, я сегодня добрый.

Тео и Ули, не сговариваясь, развернулись и дёрнули оттуда что есть духа.