Легенда о смерти

Пролог

Вам когда-нибудь рассказывали сказки? Посвящали в дела прошедшего? А если эта история, заставляющая переосмыслить собственное поведение? Все эти красивые слова казались мне откровенным бредом. Пока покойная бабка не явилась ко мне во сне и не заявила, что дрянная из меня получилась ведьма! От такого хамского и пренебрежительного отношения я даже не нашлась с ответом. А утром под дверью обнаружила письмо, которое поменяло всё в моей жизни и превратило её в настоящий ад!

Лучше бы я и вовсе пошла, и утопилась, чем пыталась понять, как исправить положение дел и пытаться казаться лучше, чем я есть на самом деле. Ибо если вам что-то не дано от природы, не следует биться головой о стену. Лучше поискать тот самый выход, который поможет не потеряться в водовороте событий. Вот только я своим наивным мозгом не понимала такую простую истину и раз за разом пыталась прошибить кладку, которая не собиралась уступать мне в прочности и стойкости.

Но увы, инстинкт самосохранения, был последним, что у меня осталось в голове. Я как полнейшая идиотка, стояла и смотрела на переливающуюся печать Министерства внутренних дел и едва не пищала от восторга. Ответ на чёртово заявление, которое я отправляла в каком-то эйфорийном экстазе, поделил мою жизнь на «до» и «после». Но в тот момент я ещё не знала таких подробностей и была готова сдохнуть от передоза адреналина в крови, нервно теребя печать и не решаясь развернуть послание.

Но любопытство всё же пересилило меня, и я, надломив хрупкий сургуч, дрожащими от волнения пальцами, вытянула плотный лист дорогой бумаги из домика. Медленно, словно это была бомба замедленного действия, я развернула его и начала лихорадочно бегать глазами по строчкам, до тех пор, пока не поняла, что они не откладываются в голове. Так что, вздохнув пару раз и успокоив нервы, я всё же постаралась более трезво оценивать собственные перспективы, по переводу на более высокую должность.

«Мисс Вергилия Бреморсон, с удовольствием сообщаем вам, что председатель коллегии по вопросам юстиций и закона, рассмотрел ваше прошение и подписал его. С понедельника вы обязаны выйти на работу новым стажёром в отдел по ликвидации последствий использования тёмных ритуалов, чар и запрещённой магии. Стандартная процедура проверки и вживления чипа пройдёт в корпусе отдела медицинского сопровождения. Просьба не опаздывать и явиться к шести тридцати на плановое вживление. И да пребудет с вами сила великого Уравнителя.

Секретарь отдела Магического правопорядка при Министерстве внутренних дел, Силиста Вансельдход, Маркиза Лензельд.»

Со счастливой лыбой я прижала к себе злосчастный лист бумаги и запрыгала по комнате раненым козликом. Никто и никогда не понимал, по какому принципу отбирают стажёров в один из самых востребованных отделов. Ликвидаторы считались элитой магического правопорядка. Их финансирование было сравнимо разве что с корпусом секретного противодействия. Но они меня так не привлекали. Имена героев, всегда секрет, а твоя жизнь подобна красной папке с документами уровня «A+». Не вздохнуть, не простонать без ведома начальства.

Тем более, ликвидаторы работали уже постфактум и в отличие от устранителей на рожон не лезли. Они не полевые агенты, а больше смесь секретной службы и лабораторных ботаников. И для меня данный вариант подходил как нельзя лучше. По крайней мере, именно так я думала в тот момент, когда гордость распирала меня изнутри, а жизнь всё ещё не напоминала дрянное реалити-шоу с низким бюджетом и третьесортными актёрами.

Вот только я не догадывалась, к чему приведёт моё наивное и детское желание работать на хорошей должности, получать неплохую зарплату и доказать матери, что мужик мне не нужен, я и сама со всем справлюсь. Но, если бы мне рассказали… То не сомневаясь ни единой секунды, я бы подхватила все три юбки бального платья и рванула под венец, лишь бы никогда не встречать его… Но у судьбы были на меня другие планы, и мне всё же пришлось понять, что иногда мёртвая бабка-провидица является во сне не для того, чтобы просто нагрубить, а для того, чтобы у кое-кого наконец-то заработали мозги.

Правда, я ничему из этого не придала никакого значения и подписала контракт, с отделом Магического ликвидированы. И понеслось…

Глава 1. Начало

Нервы были напряжены до предела, перед глазами летали сизые мушки, а я никак не могла сконцентрироваться на собственной работе. Что-то жгло меня изнутри калёным железом. И казалось, что ещё немного и я просто рухну в обморок. Но… У меня на столе лежал один из мощнейших артефактов «C» класса и с его ликвидацией нельзя было напортачить. Вот только моё состояние слишком сильно влияло на общий фон магии. К тому же жужжащий над ухом напарник вызывал лишь приступы головной боли и лёгкой мигрени.

Вот говорила я начальству, не подойдёт этот идиот для работы в отделе по ликвидации всякой неизвестной дряни, которая появляется пачками на улицах Москвы. А этот слюнявый стажёр лишь усугублял наше и без того шаткое положение. Как будто я не понимала, что перед моим носом лежит вещица, способная утопить в кровище половину столица, а остальную просто выжечь. Дрянь редкостная, таких ещё поискать надо было, и откуда она к нам пожаловала, мне тоже было любопытно. Но моей первостепенной задачей было ликвидировать её, а не нянчится с идиотом, который не мог и минуты просидеть молча.

— Если ошибёшься, то взорвёшь всё в радиусе пары кварталов! — не затыкался он. — Ты хоть понимаешь, что тут дома чиновников и политиков! Куда ты тыкаешь-то!

Я постаралась на корню задавить в себе желание высказать этому болтливому дятлу всё, что думала в этот момент о его умственных способностей. Я и без его нравоучений понимала, что мы находимся в самом дорогом и престижном коттеджном районе столицы, где могли проживать только самые аристократичные аристократы из всех аристократов. Верхушка нашей страны. Я и так едва дышала, нависая с вытянутой пипеткой над сиденьем дорогого автомобиля. Доза была рассчитана в идеальном соотношении к магическому фону артефакта. Я никогда не ошибалась в таких вещах... Никогда…

Кармент, создаёт простенький щит, стараясь огородить пространство от возможных последствий. Наивный идиот, и как таких только из академии выпускают? Заряд артефакта подобного класса пробьёт всё, вплоть до полноценной защитной стены, созданной магистром щитовой магии. Ему плевать на потуги зеленоротого юнца, который возомнил о себе невесть что. Словно его жалких силёнок мага «E» класса, хватит на то, чтобы заблокировать «C», тут бы по-хорошему поддержку из «SS» ранга, но такой в нашем распоряжении не имелось. Напарник трусливо ёжился, переживая о сохранности собственной шкуры, но неотрывно наблюдал за каждым моим действием, дабы потом настучать начальству.

— Перестань стучать зубами, нервируешь! — рявкнула я, на того, осторожно надавливая на кончик пипетки. — Если боишься сдохнуть раньше времени, нечего было подавать запрос в ликвидаторы, пошёл бы в патрульно-постовые, у тех, работёнка непыльная. Найти угрозу и доложить в дежурку, а те уж решают, кому на выезд: нам, убойному или зачистке.

Дыхание перехватило, и я неотрывно наблюдала за тем, как медленно, словно замирая на острие иголочки, капля застывает в воздухе. Барьерный щит, ничего нового, но я всегда взирала на это зрелище с замиранием сердца. Пройдёт или нет… От этого зависели все наши дальнейшие действия. И в этот самый момент в голове становилось так тихо, что можно было услышать, как кровь циркулирует по венам, как судорожно сжимается моё сердце и как шипят чары, под действием одного из самых опасных декоктов в истории человечества.

Капля пролетела оставшиеся несколько сантиметров и разбилась прямо о стальной корпус, в который был заложен чудовищный заряд. Сразу же впитываясь в него, она начинает раскручиваться удушающей волной, создавая в небе воронку из облаков. Моя работа была сделана, оставалось лишь дождаться, когда всё нормализуется и поверхностный слой сравняется с внутренним. Тогда чудо-игрушка подумает, что она взорвалась и деактивируется. Я с довольным видом распрямилась, поправляя сползающие с переносицы рабочие очки, позволяющие видеть пространство вокруг в магическом диапазоне проводников.

— Я же говорила, что всё будет нормально! — я вытянулась до хруста в позвоночнике, позволяя мышцам немного расслабиться. — А ты в очередной раз ведёшь себя, как трусливая домохозяйка, которой приходится опознавать в кровавых ошмётках своего благоверного, которого разорвало вместе с любовницей на заднем сидении машины.

— Это издевательство над моей психикой и моральное давление, — цокнул он языком. — Подробности любого дела, строго засекречены, а вы, сержант, нарушаете устав, рассказывая о них посередь улицы в самый час пик.

— Расслабься, истеричка, — махнула я на него рукой, — весь квартал отцеплен, а ты как девка перед первой брачной ночью, жмёшься и думаешь, что пронесёт. Тащи свой зад в офис и напиши отчёт, хоть какая-то от тебя польза.

— Ты ещё поплатишься за это, Бреморсон! — полетело мне в спину.

Парни из отцепления дружно заржали и всучили мне картонный стаканчик с кофе и честно заныканный с дежурства подсохший пончик. Но даже за это я была им благодарна. Около чёртового артефакта я провела около семнадцати часов, не разгибая спины и выслушивая нотации безмозглого идиота, которого за какие-то заслуги, мне непонятные, взяли в ликвидку, сразу на помощника сержанта. Дал он, что ли, кому? Или, как говорили парни из боёвки, нализал у начальницы, которой с мужиками крепко так навезло.

Махнув на всё рукой, я собрала свои вещи и поспешила прочь с места происшествия. Мне было всё равно, сколько он потратит времени на транспортировку артефакта на базу для полного устранения опасной штукенции. Я свою задачу выполнила в полном объёме и даже постаралась не сдохнуть раньше времени. Работать вдвоём с этим зелёным юнцом, едва выпустившимся из Академии, было практически нереально. Нет... Не так... Невыносимо! Я с самого первого дня нашего с ним знакомства отчётливо поняла, что этот мелкий и завистливый придурок, всё ещё живущий в мире, где женщина должна идти позади мужчины на три шага, и подавать голос только с разрешения своего представителя… Конченый кретин!

Но какое же моральное удовольствие я испытывала каждый раз при виде его вытянутой рожи и округлившихся глаз. В те моменты, когда я идеально справлялась с поставленной перед нами задачей всего за несколько часов, когда обычно на такие миссии давалось несколько дней, а то и недель. Я была лучшей в своём деле с идеальным послужным списком, с нулевым провалом даже в самых мелких задачах. Всегда и всё делающая вовремя и являющаяся самой молодой женщиной, приставленной к награде «Аганитового Сердца», присваивающийся за спасение сотен жизней.

Глава 2. Шкатулка «Агафельсис»

Утро понедельника наводило на меня тоску. В голове стоял лёгкий шум прошедших выходных, тело ломило от перенапряжения, всё же почти тридцатник, три совсем молоденьких мачо за одни выходные, было для него перебором. Но я ни о чём не жалела, так хотелось утереть нос матери, что иногда я забывала о том, что родилась в семье аристократов. Правда, ненадолго, до первой же заметки в бульварных сплетнях. Родительница с радостью начинала выносить мне мозги, а я клялась, что быстрее подохну, чем выйду замуж за юнца на семь лет младше меня самой.

Так и проходили наши еженедельные встречи на завтрак в кафе «Шоколадка». Сегодняшнее утро не стало исключением из моей рутинной жизни, так что мне приходилось сидеть и с раздражением слушать, как чавкал мой напарник. За столько лет работы здесь, я всегда думала, что мужики делали это намеренно, чтобы просто позлить тех, кто не привык к солдафонству. Но однажды увидев такую картину в департаментском кафе, поняла, что бесил он не только меня, но и всех более-менее воспитанных людей. Его обходили стороной и отсаживались подальше, лишь бы этот причмокивающий звук был вне досягаемости.

После общения с матушкой кусок мне в горло не лез, а хотелось продолжить выходной кутёж. Только работа была ни голодным зверем и убегать на поиски пропитания не собиралась. Вот и сейчас, устроив завтрак прямо в кабинете, непутёвый напарничек бесил меня с такой силой, что хотелось свернуть ему его тупую голову и сделать это так, чтобы никто и никогда не стал его искать. Ибо сил моих больше не было, а последние капли золотого терпения грозили вот-вот перевесить чашу сострадания ко всем сирым и убогим.

Только вряд ли мне простят убийство этого придурка, всё же даже среди сотрудников существовал некий паритет, который мы должны соблюдать. Как только мы заступали на службу, нам напоминали о том, что свои хочу и титулы, нужно оставлять за дверьми ведомства. Многим на это было чхать, и они продвигались семимильными шагами, как мой дружище, а кто-то, не имея связей, топтался на месте. Но были и такие, как я, кто сам раз за разом отказывался от высокой должности, не желая связываться с документами и геморроем из-за тупых сотрудников.

Неожиданно ход моих мыслей прервал настойчивый стук в дверь. Такой ничего хорошего никогда не предвещал, и я пожелала сделать вид, что вообще не понимаю, что происходит. Но кажется, моей вечной занозе в заднице не терпелось найти проблем на свою голову. Стажёр без разрешения настежь распахнул дверь нашего кабинета и пропустил визитёра внутрь, не желая слушать монотонный стук. Мужчина тут же отдал честь и представился по форме, после чего подошёл ко мне.

— Полковник Вилидж одобрил заявку на передачу коробки «Агафельсис», — он положил документ на мой стол и с гордостью посмотрел на меня. — Вы можете приступать к её извлечению и транспортировке в штаб. Забрать артефакт надо в течение суток, пока об этом не стало известно общественности.

— Нам наконец-то передали один из самых интересных артефактов последнего года, — подпрыгнул на месте парнишка, отряхивая руки от крошек. — Конечно, я заберу!

Нужно ли говорить, что как только за посыльным закрылась тяжёлая дверь, нашего общего кабинета, напарник кинул обратно на мой стол взятый без спроса документ и брезгливо обтёр руки, словно тот был ядовитым и грозил его убить. Я лишь покачала головой и откинулась обратно на спинку собственного кресла. В голове стоял лёгкий шум и проблем с дурной коробкой, которая могла переместить что угодно, откуда угодно, мне только для полного счастья и не хватало. За это я и ненавидела понедельники, считая их наказанием высших сил, за нашу человеческую расточительность и алчность.

— Ты чего сидишь, иди и забирай артефакт, — премерзко улыбаясь, тыкнул он в меня пальцем. — Или хочешь опять нарваться на взыскание и остаться без премии?

Я вовремя успела прикусить себе язык. Нельзя было поддаваться на провокации этого кретина. Прежде чем давать волю своим эмоциям, нужно было помнить о том, что на мне висит ипотека и ещё несколько лет долгового рабства перед банком. Премия мне нужна была позарез и желательно повышенная. Всё же за риски нам хорошо приплачивали, дабы новости не выходили за пределы нашего департамента. Начинать день со скандала совсем не хотелось, к тому же он был в чём-то прав. Забирать артефакты, это моя работа, которую я должна выполнять, несмотря ни на что. Я же, как представительница элиты, должна была во всём оставаться на высоте, даже если хотелось свернуть пустоголовую голову, наглого юнца.

Но сейчас в голове стоял сплошной туман, и мне побыстрее хотелось сгинуть в хитросплетениях министерских коридоров и навсегда забыть о том, что, вообще-то, таким, как я тут открыты все двери. Возможно, будь мать чуть сговорчивее и подбери она нормального мужика с внушительным счётом и большим достоинством, я бы пересмотрела свои планы на жизнь, но увы… Я была рада выйти на улицу и проветрить мозги. Общение с родительницей всегда сказывалось на мне наихудшим образом, к тому же ничего не предвещало беды, и я могла спокойно додумать мысль, которая посетила меня ещё в пятницу.

Тёмный орден не просто организация, а руна императора должна была иметь какое-то значение. Вот только общая библиотека была скупа на такие сведения, а любая из аристократических для меня под запретом. Против Маркизы впрямую выступать никто бы не стал, маменька была способно сжить со свету и за меньшее, чем помощь её непутёвой доченьки, которая отказывается исполнять свой долг наследницы, и подалась от нечего делать в ФСБ. Такого позора её душа не способна была пережить, и она не собиралась мелочиться в противостояние за моё будущее с богатым мужем.

Глава 3. По коже...

Сознание возвращалось медленно. Толчками, оно словно пробуждалось и даровало мне возможность посмотреть на этот мир под новым углом. Если бы меня когда-нибудь спросили, что такое первобытный страх, я без задержки ответила бы, что это те два дня, которые я провела в темноте, под постоянным воздействием заклинания. Весь мой мир плыл и кружился перед глазами. Меня шатало и штормило. Я даже не могла понять, что именно со мной произошло. Все воспоминания были перемешаны в какую-то кашу, которой я не могла найти логичного объяснения.

Раз за разом в бреду, я видела лицо матери. Маркиза с гневом и ненавистью лупила какого-то блондина по голове пушистым веером из страусиных перьев. Орала, что было мочи, и притопывала ножкой на высоченной шпильке. Детинушка, который был на две головы выше матушки, лишь покорно вздыхал и пытался втянуть голову в плечи. Его белая рубашка на боку пропиталась кровью, но он покорно молчал и ждал, когда тяжёлая рука женщины перестанет его карать, за какой-то проступок.

Но для моей высочайшей и дражайшей родительницы, такие мелочи были до лампочки. Она всегда действовала только на голых инстинктах. И раз моё обморочное видение демонстрировало такую покорность перед ней, то с маркизой блондин был знаком достаточно хорошо, чтобы понимать, что уже через двадцать минут её отпустит и она перейдёт в разряд заботливой курицы-наседки, которая будет умолять его немедленно бежать в городскую клиническую больницу имени Баумана. Почему-то только она всплыла в памяти, хотя жили мы в противоположном конце Москвы.

Тряхнув головой, постаралась прогнать видение, но полубредовый сон никак не желал отступать и напоминал мне о том, что у всего есть своя цена и мне предстояло заплатить свою за отказ следовать уставу и нормам военной службы. Вызвала бы быстрое реагирование и ничего подобного никогда бы не случилось. Но тело предательски ломало и трясло. Словно я находилась под пытками… Хотя… Почему словно? Скорее всего, так и было… Ибо матушка в обычном состоянии мне бы никогда не привиделась.

Пусть мы с ней и поругались, но всё же я оставалась её дочерью. Единственной и горячо любимой кровиночкой, которую она собиралась защищать до конца своих дней. Лишение банковского счёта и запрет аристократии помогать мне, были вспомогательными мерами по вразумлению нерадивого наследника, а не карательными санкциями. Я же, уперевшись рогом, решила показать, что круче меня только яйца и наплевав на все правила приличия, демонстративно сказала, что всего добьюсь сама.

Возможно, будь мы чуть более сговорчивыми и ничего подобного не произошло бы. Но увы, ведьмин характер в каждой из нас проявлялся с полнотой бараньего упрямства. Так что теперь я висела в какой-то камере и наблюдала через решётку представление, организованное моим внутренним подсознанием. Было, конечно, интересно, но я бы предпочла ясный ум и здравую психику, чтобы выбраться из этого места и вынести техникам мозг, почему артефакт сработал некорректно и меня выкинуло чёрт-те куда, а не на спасительную точку.

— Ты же понимаешь, что я не могу её отпустить, — зарычал блондин и тряхнул головой.

— Это моя дочь! — опять повторила матушка. — И, если с ней хоть что-то случится, клянусь Пресветлой, ты пожалеешь о том дне, когда родился в этом мире.

— Франческа, дорогая, — с тяжёлым стоном сказал раненый мужчина, — посидит тут два дня, одумается, и я её отпущу. Сама понимаешь, Питера грохнули, и я не успел получить от него код от сейфа. Без этого, весь наш идеально выстроенный план катится к чёрту.

— Ты знал, что он работал на разведку? — удивлённо приподняла матушка бровь. — Не ожидала, что ты решил предать орден.

— Дорогая моя и любимая наставница, — язвительно протянул блондин, — мы знаем всех, кто работает не только на разведку, но и на ещё более засекреченные структуры, о которых даже твоя ненаглядная кровиночка не слышала. Потому давай опустим этот разговор. Пока ты помогаешь мне, я держу твой секрет втайне. Но попытаешься перейти мне дорогу.

— Поняла, она пробудет тут два дня, — впервые на моей памяти, мать перед кем-то отступила. — Только прошу, Стас, не калечь её больше необходимого.

— Хорошо, в благодарность тебе за преданную службу, она уйдёт отсюда на своих двоих и даже в почти вменяемом состоянии, — кивнул тот, — большего не могу. Ты сама знаешь правила. Лучше бы она вышла замуж и не маячила перед глазами других. Верхушка и так взволнована самим фактом твоего существования, скажи спасибо, что крёстный всё замял.

— Хорошо, но ты мне обещал, — сверкнула глазами мать.

После того как нравоучения для блондина подошли к концу, она приблизилась к моей клетке и печально посмотрела на меня. С тяжёлым вздохом маркиза поправила вуаль на шляпке и поспешила удалиться прочь. Кажется, это уже не просто галлюцинации… Точнее, не совсем они, ибо моя мать и тайный орден, ну никак не сочетались в моей голове во что-то единое. Ибо это реально были вещи из совершенно разных временных и морально-нравственных категории. Она у меня и комара убить боялась, не то, что строить козни против целого мира.

И всё же, стоило ей уйти, как потянулись обещанные блондином два дня… Я отчётливо помнила лишь свой страх, сжирающий меня изнутри. Ко мне никто не подходил. Мне не давали есть, пить или ходить в туалет. Стыда особого я не испытывала. Всё же в ФСБ шли неромантичные барышни с ванильными барашками в голове. Коли вариантов нет, приходилось делать так, как можно. Дискомфорт был ощутим каждой клеткой тела. Мокрые трусики натирали кожу, от неудобного положения болели запястья. Всей кожей, я ощущала липкий взгляд кого-то по ту сторону следящих чар. Но я была выше этого… Я лучший ликвидатор МВД и просто так не сдамся!

Что происходило снаружи, я не знала, а единственное отчётливое воспоминание было связано с матерью и со странным разговором. Когда я очнулась, то уже находилась в клетке. Мужик, прыгнувший за мной с пятнадцатого этажа, каким-то невероятным чудом смог переписать код перемещения прямо в воздухе. Или я просто слишком хорошего мнения об их низушки и у мужика с собой был артефакт, позволяющий сбивать наши частоты, что послужило спусковым крючком для перекодировки конечной точки перемещения.