Любовь не для драконов

Глава 1

– Госпожа, добрая госпожа! Купите сласти! Вкуснее вы не найдёте во всём Бранáде!

В ответ дама измученного вида весьма красноречиво стрельнула в меня дробью злости и неприязни. Сразу же захотелось убраться куда-нибудь подальше вместе со своим ярким праздничным лотком, нагруженным облаками музыкального мороженого, леденцами-перевёртышами всех форм и расцветок, конфетами, болтающими всякий вздор, и фигурными печеньками, которые сколько угодно раз меняли вкус по желанию покупателя.

В общем-то, её реакция понятна. Зачарованные сладости и впрямь были лучшими в мире, но и стоили недёшево, поэтому покупать их могли только состоятельные горожане. А такие гуляют в городских парках, садах и скверах, торговые же улочки предпочитают обходить, что называется, по дальней дуге.

В наш небольшой магазин регулярно захаживали слуги из богатых домов, расположенных на левом берегу весело бурлящего Граша, но их обслуживала хозяйская дочка Ситси Торнс – вздорная девица-переросток. Родители никак не могли сбагрить её замуж из-за непривлекательной внешности и характера упрямого молодого бычка.

Мне же, прикреплённой невидимой магией к магазину, приходилось промышлять неподалёку, получая больше равнодушных и злых взглядов, чем денег.

– Купите волшебные сласти, добрый господин.

«Добрый господин» прошёл мимо, не удосужившись даже посмотреть на маленькую торговку и её товар. Печенье пахло одуряюще вкусно, разжигая и без того хороший аппетит – с утра в моём животе побывали кусок хлеба да пара яблок.

Уже вечерело, а если вернусь, не выручив хотя бы четверть ринга1, хозяйка, Зора Торнс, может оставить совсем без еды. Если будет не в настроении. А такое с этой сварливой тёткой случается ой, как часто.

Вот и кручусь…

Таковы правила, по которым мне приходится жить в этом странном мире. В мире, куда я попала почти два года назад…

А всему виной проклятые гаджеты! И ещё невнимательность и неуклюжесть. Шла я себе по улице, шла, и так на полном ходу и врезалась в старушку, которая громко охнула, когда из её рук выпало что-то стеклянное и с оглушительным звоном разбилось вдребезги!

Но я же не специально!

Честно!

Просто наушники запутались в кармане. А когда подняла глаза, чтобы извиниться и возместить ущерб, на меня смотрел не человек, а разъярённая фурия2. Ну-у, в переносном смысле, конечно. А может, и не в переносном, если учесть то, что произошло потом.

– Ах ты, просвистушка невоспитанная! – цепко схватив меня за руку, заговорила бабуля, – Проведёшь свой век в прислужницах – научишься вежливости. Туда тебе и доро…

Она захлебнулась воздухом и резко замолчала, словно получила под дых от кого-то невидимого.

– Ну, хорошо, хорошо, – недовольно поморщилась, – Если встретишь своего лидхара, научишься магии и сумеешь уйти. Но их уже почитай тыщу лет никто не видел, так что и не надейся, паршивка ты этакая! Останешься там навечно!

Старуху вновь нещадно перекосило. Я слушала её в немом изумлении, понимая, что спорить с сумасшедшими бесполезно, да и опасно, тем более за руку она держала о-очень крепко.

Будто это и не бабуля вовсе, а настоящий борец сумо.

– Нет навечно! Навечно!

Да с кем она там дискутирует? Я попыталась вырваться – никак! Недаром говорят, что сумасшедшие не в меру сильны, вот и довелось получить ценный опыт.

Будто мне без него плохо жилось.

– Поняла! – тощая на вид бабулька рявкнула так, что я чуть не подпрыгнула, – выйдешь замуж за дракона – тогда снимется моё проклятье, и заживёшь на славу.

Она противно захихикала и, ни к селу, ни к городу, заговорщицки подмигнула.

– Но я приму кой-какие меры, уж не обессудь, – и резким движением выдернула у меня клок волос.

От острой боли из глаз брызнули слёзы.

– А ежели не вы-ыйдешь, – с нескрываемым злорадством протянула бабка, пряча добычу в карман старомодного пальто, – то вернёшься в свой мир! Да-да, так даже лучше! Временные потоки разнятся, а потому превратишься ты здесь в древнюю беззубую старуху.

И бабка захохотала, продемонстрировав ровный ряд отличных белых зубов.

Было очевидно, что её странные слова – не более, чем бред безумца, – но откуда-то дохнуло вдруг холодком опасности и заскреблось-зацарапалось ноющее предчувствие чего-то нехорошего.

– Я буду щедрой, – продолжала меж тем сумасшедшая, – дам тебе пять лет! Целых пять лет, чтобы выйти замуж за дракона. И, разумеется, ты должна остаться невинной.

Какая невинность? Мне почти тридцать два!

Нет, по ней точно Кащенко плачет.

– Ну, доволен? Все условия соблюдены? – Куда-то вверх спросила бабка и, очевидно, услышав положительный ответ, важно кивнула, – Повелеваю сему быть!

В тот же миг наши соединённые руки вспыхнули ярким синим светом, и я, наконец, освободилась от борцовского захвата.

– Вот так, – торжествующе изрекла бабуля и, как-то незаметно превратившись из жуткой фурии в безобидный божий одуванчик, живо потопала прочь.

А я, решив, что синий огонёк – не более, чем плод моего воображения, – вздохнула с облегчением и отправилась домой, растирая занемевшую руку.

Не подозревая, какой сюрприз преподнесёт мне следующее утро.

Что успешный веб-дизайнер Мария Белова проснётся не в шикарной трёхкомнатной квартире элитной многоэтажки, а в тесном чулане магазинчика «Волшебные сласти Торнсов», в теле простой работницы Арники Финрó.

Чего мне стоило не рехнуться в первые минуты, часы и дни пребывания в новом мире, знаю только я сама. Но сохранить рассудок всё же удалось. А потом, очень медленно и постепенно приспособиться к новым условиям.

В моей жизни, далеко не всегда успешной и простой, существовало железное правило: «Случилось что-то плохое? Найди чему порадоваться». И на этот раз, продираясь сквозь страх, отчаяние и слёзы, в конце концов, я отыскала целых три пункта.

Служка, в тело которой мне довелось попасть, была обычной деревенской девчонкой, которую родители продали семейке Торнсов. И это первый плюс, потому что через дорогу от нас расположилась гостиница средней руки с немудрёным названием «Левый берег Граша», где две девушки (тоже проданные близкими родственниками) оказывали постояльцам нехитрые, всегда и везде пользующиеся спросом услуги.

Второй плюс. Мне почти исполнилось тридцать два, а Арнике – всего восемнадцать. Я стала моложе, и это, безусловно, приятно.

И третий. Я никогда не жаловалась на внешность, но Арника… Впервые увидев в зеркале себя новую, я обомлела. На красивом нежном лице с точёным носиком и пухлыми, чётко очерченными губами, особой притягательностью отличались глаза. Огромные, в обрамлении длинных пушистых ресниц, они сияли загадочными синими звёздами. Локоны светло-русых волос струились мягкими волнами по плечам и спине, блестя на солнце почище золота.

Ну а вишенкой на торте была соблазнительная фигура с длинными ногами и осиной талией. За такую фигуру самая известная и высокооплачиваемая модель планеты Земля продала бы душу дьяволу и радовалась, что заключила наивыгоднейшую сделку.

Об этих трёх плюсах я напоминала себе каждый день. Про остальное старалась не думать – очень уж не хотелось реветь. Уже пролитых рек слёз вполне достаточно, чтобы превратить все пустыни этого мира в райские сады…

Сегодня заканчивался второй год, как я сюда попала, но найти лидхара так и не удалось. Потому что я понятия не имела, кто это такой и где, собственно, его искать. И спросить не у кого.

Весь женский пол люто ненавидел бедную Арнику за слишком привлекательную внешность и повышенный интерес противоположного пола.

Противоположный пол действительно выказывал внимание, каждый в меру своей воспитанности: кто-то любил поболтать ни о чём, кто-то разбрасывал нехитрые комплименты, кто-то – пошлости. А кто-то всё норовил всучить полевой цветочек из потеющих от волнения ладошек.

Приезжие из «Левого берега Граша» (в народе эту гостиницу метко окрестили «Три-в-одном», потому что там можно было и ночку переспать, и выпить-закусить, и ещё кой-чего), регулярно приставали к Ильсаку Торнсу с просьбой продать меня для личных утех.

Кто на ночь, а кто – насовсем.

Хозяин и сам посматривал в мою сторону с вожделением, но страх перед гневом Светлейшего Онгхуса был сильнее. Сильнее настолько, что Ильсак каждое утро окуривал окна и стены своего магазина благовониями, купленными за бешеные деньги у местных магов. А всё почему? Потому что боялся «скверны», исходящей от «Три-в-одном». Как они с Зорой умудрились состряпать дочурку, ума не приложу…

Но мне его страх был только на руку – становиться чьей-нибудь постельной игрушкой совсем не улыбалось. Тем более что это поставило бы окончательный крест на призрачной надежде выйти замуж за дракона.

В общем, поток мужчин не ослабевал, но покупать они ничего не покупали, а точить с ними лясы было некогда – товар сам себя не продаст.

Некоторые подходили прямо ко мне. Мол, куплю сластей, если… Далее следовало предложение разной степени непристойности. Но я, естественно, всегда отказывалась.

Время от времени выискивались наглецы – пытались зажать в углу. Так вот. Они отскакивали с жутким стоном боли и уходили прочь, грозя увесистыми кулаками. Как это получалось – я не знала, и о странном феномене предпочитала не распространяться. Пострадавшие были со мной солидарны, помалкивая о любовных фиаско с не меньшим рвением.

В общем, за девственность невесты будущий муж-дракон мог быть спокоен.

Ха-ха три раза.

Потому что я успела по достоинству оценить и «щедрость», и шутку колдуньи.

Драконов было трое. Представляете?

Всего. Трое.

И чихать они хотели на брачные узы. Женитьба их не интересовала.

Вообще.

Информацию о них я собирала по крупицам – из разговоров, по чистой случайности подслушанных в доме Торнсов и на улице.

Драконы появились в этом мире, когда на людей напали какие-то страшные твари, с которыми не смогли справиться здешние маги. Просто взяли и остановили нашествие, а потом, с помощью удивительно мощной драконьей магии вырастили огромный замок да так и остались удерживать оборону. По своей воле, нет ли – неизвестно.

Случилось это несколько веков назад, и с тех пор каждые пять лет трио спасителей проводили отбор среди девственниц восемнадцати – двадцати двух лет. Правда, выбирали не жён, а временных любовниц.

Но самое «смешное» – последний отбор закончился в аккурат накануне моего фееричного появления в чулане семейки Торнсов.

Вот так и получилось, что каждая девица этого мира может попасть на отбор, только не я. К следующему отбору мне стукнет двадцать три, и на этом всё…

В очередной раз погрузившись в водоворот этих, очень и очень не радужных мыслей, я шла по дороге, забыв о всякой осторожности. Расплата последовала незамедлительно – носок дешёвой неудобной туфли зацепился за торчащий камень!

Я разве что зубами за воздух не цеплялась в попытке остановить фатальное падение…

Тщетно!

Перед глазами уже проносились маячившие на горизонте нещадные побои от кого-нибудь из Торнсов, но сладости с лотка вместо того, чтобы следом за мной упасть на грязную мостовую, подскочили вверх.

Я в изумлении уставилась на разноцветную красоту, зависшую в метре над землёй.

– Подниматься не собираешься?

Незнакомый голос, низкий и мертвенно-равнодушный, словно кто-то выкачал из него все краски жизни, принадлежал чёрным сапогам, которые остановились прямо перед моим носом.

Я быстренько встала и тут же наткнулась на пронизывающий взгляд хмурых серых глаз, похожих на предгрозовые тучи. Такие тучи появляются перед страшным ливнем, который смывает всё на своём пути.

Их обладатель – рослый брюнет лет тридцати пяти, с густыми волосами, стянутыми в низкий хвост, – внимательно разглядывал меня. На рубашку небрежно накинут длинный плащ, распахнутые полы которого чуть колышутся на прохладном ветру. На ногах – блестящие штаны и лёгкие сапоги до середины икры.

Всё чёрное. Словно это не человек, а огромный ворон, на минутку принявший иной образ.

Вдобавок, от незнакомца веяло опасной тёмной силой, но я, не удержавшись, тоже уставилась на него, отмечая широкий разворот плеч, густые низкие брови, хищный нос и упрямые тонкие губы.

Лишь когда пасмурные тучи грозно сощурились, выражая явное недовольство, моргнула и опустила глаза, заливаясь краской.

– Благодарю вас, добрый господин.

– Собирай своё имущество, – скомандовал «чёрный».

Дважды просить не пришлось. Я послушно составила парящие в воздухе сладости обратно в лоток, радуясь, что товар по-прежнему в целости и сохранности.

– Я покупаю всё.

Мужчина бросил в отделение для денег небольшой, но увесистый кожаный мешочек. Монеты смачно звякнули. Сто процентов – на них можно купить не одну коробку волшебных сладостей.

– Спасибо, добрый господин.

Гора разнокалиберных вкусностей тут же исчезла с лотка, словно корова языком слизнула. Я опять немного подзависла.

– Ступай, – распорядился мужчина.

Присев в глубоком реверансе, побежала в магазин. Теперь вечерняя уборка торгового зала – и можно хоть немного отдохнуть. До следующего утра.

– Эй, а где товар, Финро? – заорала Ситси, стоило войти с пустым лотком в руках, – Оглохла? Отвечай давай! Потеряла, что ль? Вот мать тебе трёпку-то зада-аст!

Она хотела добавить что-то ещё, но тут звякнул колокольчик, и в магазин вошёл «чёрный». Девушка мгновенно заткнулась и восхищённо уставилась на него, забыв все правила приличия.

Даже моргать перестала.

– Позови хозяина, – коротко приказал мужчина, глянув на Ситси, как на пустое место.

Она гулко сглотнула и, протиснувшись бочком вдоль прилавка, рванула на второй этаж, топоча, словно рота солдат.

Я тоже ретировалась и поспешила спрятаться от пасмурных глаз в своём чулане. К счастью, одна стенка моего тесного убежища прилегала к торговому залу, и при желании можно было кое-что расслышать. Поэтому я прильнула ухом к прохладной стене, решив разузнать, о чём пойдёт речь.

Интересно же!

– Ситси, вон отсюда, – прикрикнул на дочь вышедший в торговый зал Торнс.

Похоже, девчонка тоже была не прочь выяснить, зачем пожаловал этот странный, жуткий, но вместе с тем весьма привлекательный незнакомец.

Звякнул колокольчик – это Ситси выскочила на улицу.

– Чем могу быть полезен уважаемому чёрному магу? – подобострастно расшаркался Торнс.

Чёрный маг?! Маги в этом мире были отдельным, привилегированным сословием, на которое даже обычные законы не распространялись. На нашу скромную улочку они отродясь не захаживали, а уж чёрные – наивысшая каста, – и подавно…

– Продашь мне девчонку, – припечатал гость тоном, не терпящим возражений.

– К-какую д-девчонку? С-ситси, что ль? – изумлённо пролепетал хозяин, начав вдруг заикаться, – Э-э… Х-хорошо. К-как пожелает господин.

– Ту, что пристёгнута к этому прилавку на собачий ошейник. Синеглазую.

Собачий ошейник? То есть я два года хожу, привязанная, как… собака?

– Н-но это н-невозможно, г-господин, – заюлил Ильсак, – она ж не т-товар, чтоб её п-продавать.

Цену набивает, гад. И ведь знает, что злить мага – себе дороже выйдет. Вздумай сейчас Ильсак, к примеру, позвать городскую стражу, сам бы и получил на орехи.

Но жадность оказалась посильнее страха… Никогда бы не подумала.

– А твоя дочь, значит, товар? – резонно вопросил «чёрный», – Или напомнить, что синеглазую ты тоже купил?

– А-а… Э-э… – бессвязно проблеял Торнс.

Послышался звук упавшего на прилавок мешочка с деньгами. Намного тяжелее того, что маг отвалил за сладости.

– Пятьсот рингов. Если согласишься, не трону ни тебя, ни твою семью. Или отказываешься?

Пятьсот рингов – это же просто баснословная, космическая сумма…

– Что вы, что вы, господин, – у хозяина мгновенно прорезался голос, но задыхался он так, будто пробежал марафон, – я согласен, согласен. Забирайте её, господин. Финро! Эй, Финро-о!

Пришлось выйти из своего убежища. Обратила внимание, что у Торнса трясутся руки, как после многодневной пьянки, на низком лбу выступили крупные капли пота, и сам он воняет псиной, будто месяц не мылся. Вот что делает с человеком животный ужас.

– Доченька, – уже бывший хозяин выдавил подобие улыбки, больше похожей на уродливую маску, – придётся тебе пойти с этим господином. Будь послушной девочкой. И помни то добро, которое мы для тебя сделали.

Доченька? Торнсы никогда не называли Арнику даже по имени: ни Ильсак, ни его жёнушка Зора, ни их дочурка Ситси. А тут напоследок, надо же… Но меня чуть не стошнило от елейного голоска.

Я бросила на прилавок мешочек с деньгами:

– Здесь сегодняшняя выручка. Надеюсь, мы больше никогда не встретимся, господин Торнс.

Обрюзгшее лицо Ильсака исказила гримаса ненависти, но ответить «доченьке» при «чёрном» он не посмел.

А маг… Показалось или тонкие губы на миг дрогнули в улыбке? Он молча развернулся и направился к выходу. Мне же ничего не оставалось, как поплестись следом, гадая, с какой же целью меня купили.

В любом случае, для себя я решила – здорово, что получилось вырваться из этой клетки, пусть и таким, весьма и весьма странным способом.