Любовь по смете не проходит

Глава первая

                                                                                                                                                                             Я очень нервничала. Руки тряслись, и щеточка от туши дергала ресницы, норовя выколоть мне глаз. Я закусила губу и, недовольно оглядев свое отражение в зеркале, поняла, что так дело не пойдет. Нервы нервами, но ещё панической атаки мне сегодня не хватало. Убрала тушь, закрыла глаза и глубоко вздохнула. Получилось неплохо. По крайней мере, я справилась с дрожью и смогла более-менее симметрично подкрасить глаза. Только сердце все равно колотилось, как бешеное, и меня встряхивало от каждого удара.

Да это и понятно, ведь сегодня - мой первый в жизни рабочий день. Студенческая практика, конечно, не в счет, а я - большая молодец. Отличница без связей, без пригретого родителями стула, сама заполучившая себе работу почти сразу после выпуска - это ли не повод для гордости? Что душой кривить, мне, конечно, повезло. Для студентки строительно-архитектурного большая удача без помощи со стороны попасть в одно из ведущих проектных бюро города. "Архи-Дей" среди нашего брата - контора известная, знаменитая и воспеваемая. У них - крупнейшие контракты, лучшие сотрудники, известнейшие клиенты. Это их команде наш город обязан своим обновленным, свежим обликом. Это им удалось вплести в канву старинных особняков великолепные здания развлекательных комплексов, оранжерей и бизнес-центров, не нарушив хрупкого равновесия старого и нового, стекла и камня, величия и практичности.

Мечта, а не работа. Я горда собой, счастлива и одухотворена первым весомым достижением на карьерном пути.

Теперь бы не ударить в грязь лицом. Нет, я почти на сто процентов уверена в своей профпригодности. Проблема в другом.

Я влюбилась в своего босса.

На собеседовании.

С первого взгляда.

И это моя личная катастрофа, потому что я никогда не влюблялась первой.

Может и не стоит переживать, и это временное помутнение, а трудовые будни сведут его на нет, оставив приятное воспоминание и грустную улыбку, но пока Евгений Александрович - главный герой моего нового "долго и счастливо".

- Ты на работу собираешься или на охоту?

- Что? - рассеянно спросила я, замирая с флаконом духов над головой.

- Боевой раскрас, - в зеркале появилась заспанная, помятая физиономия моего старшего брата. Братец у меня - обаятельный медведь, у которого каждую неделю новая девушка. Блондин с темными глазами, высокий и здоровущий - как и два других моих старших "защитника". Все трое - в отца, а я, самая маленькая - в маму. Смуглая, черноволосая и кареглазая - наследство татарского понизовья по женской линии. В общем, я росла в большой и шумной семье - гуляли - так всем селом, пели - так всем аулом. И ничего странного, что мы, как истинные сельские жители, не смогли улететь из дома поодиночке. Сняли с братом квартиру на двоих. Мы ведь не любим одиночество. Мы к нему не привыкли.

- Пожрать есть чего? - Пашка, приглаживая белобрысые вихры на затылке, прошел мимо, не забыв бросить недовольный взгляд на мое отражение. - Намалевалась-то. Жуть.

- Спасибо. Овсянка в мультиварке.

- Овсянка вредная, ты слышала?

- Не вреднее сивухи, которую ты глушишь каждый день.

- Иди ты! - услышала я недовольный возглас и закатила глаза. - Я по пятницам и субботам только пью. Мне можно. У меня работа тяжелая.

Пашка - сварщик в доках. Пока у судостроительного завода есть заказ, Пашка купается в деньгах (ну, он так считает), а ближе к окончанию заказа зарплата появляется все реже, и Пашка начинает ныть и пить. Десять раз увольняется, обещая уехать на Дальний Восток, пахать вахтами, и десять раз устраивается обратно, потому что никуда он не поедет. Слишком тяж на подъем. Он с села-то родительского не хотел уезжать, пока отец его не выпихнул с крыльца вместе с чемоданом. Вроде как, чтобы за мной присматривал. Только, кажется, вышло наоборот.

- А яиц нет? Яишенку хочу.

- Сходи в магазин.

- Ты сходи. Ты уже одетая.

Я схватила сумку и подскочила к двери. Главное - вовремя удрать. Ещё его нытья мне с утра не хватало.

- Ешь овсянку. До вечера!

- Сильно попой не крути.

- Не буду!

Пустое обещание. Я ощущала себя безнадежно влюбленной. Может, из-за того, что на дворе стояло прохладное лето, так похожее на затянувшуюся весну. Может, потому, что я твердо для себя решила, что начинаю новую страницу жизни, а старую больше не хочу ни видеть, ни вспоминать. Прощай, универ, прощай, студенческая любовь, прощай, тоска и детские грезы. Мне двадцать два, так почему не влюбиться?
И почему не в своего босса?

Я приехала к зданию "Архи-Дей" на полчаса раньше начала рабочего дня. На парковке пока что стояло всего две машины - черный мерс, сверкающий, как алмаз, и красный миникупер. Пройдя мимо автомобилей, я остановилась у лестницы и, вскинув голову, замерла. Здание офиса "Архи-Дей", заинтересовало меня сразу, как только я его увидела, и ещё задолго до того, как решилась отправить сюда свое скучное резюме.

Каждый раз, проходя мимо, я ненадолго притормаживала перед входом и украдкой вглядывалась в окна. Нет, вовсе не потому, что хотела увидеть, как там работается счастливчикам-избранным. Дело тут было совсем в другом...

Два одиноких автомобиля, проезжая часть позади меня, дома на другой стороне улицы и, собственно, я, застывшая у первой ступени, отражались в темных, непрозрачных стеклах длинных, в два этажа, окон офиса "Архи-Дей". Чем дольше я вглядывалась в отражение, тем больше мне верилось, что там, внутри, существует и живет своей жизнью иной, сумеречный мир - теневое отражение нашего. Мне все мерещилось, что стоит только руку протянуть, как окажешься по ту сторону, в сумерках, и там будешь другой. Какой? Не знаю, но что-то точно изменится. Возможно, даже все.

Глава вторая

Любоваться на здание офиса в этот раз было некогда - я опоздала почти на полчаса.

Подскочила к охраннику, отметилась и, тихо поздоровавшись с Машей, которая, завидев меня, красноречиво оглянулась на часы, собралась уже проскользнуть к лестнице, как дорогу мне преградил высокий, широкоплечий мужчина в рубашке и при костюме. Спрятав руки в карманы брюк, отчего подогнулись полы его стального цвета пиджака, незнакомец чуть наклонил голову и уставился на меня своими маленькими черными глазками.

- Фамилия!

От его рева я подскочила едва ли не до потолка и, вытаращив глаза, выпалила:

- Сазонова!

- Опаздываешь, Сазонова?!

- Так точно! То есть... Да! Проспала!

- Ясно! - чуть тише гаркнул мужчина и отступил в сторону. - Через пятнадцать минут планерка в конференц-зале. Чтоб там была.

Не знаю, как поднялась по лестнице - ноги стали ватными. Меня чуть кондратий не хватил от воплей этого солдафона. Заглянув в кабинет и убедившись, что Игорь Сергеевич снова где-то носится, я проскользнула на свое место. Глубоко вздохнула и, наконец, смогла поздороваться с настороженно наблюдавшими за мной коллегами.

- Доброе утро.

- Доброе, - эхом отозвалась Марина. - Что-то случилось? Ты бледная, как полотно.

- Да ничего. Я проспала, а меня тут, внизу, встретил какой-то дядька. И... Наорал.

Коллега горько усмехнулась.

- С боевым крещением. Это Алексей Алексеевич - зам Шершня и его лучший друг. И с ним надо быть осторожнее. Крутой мужик. Шершень злой только если не в духе. А этот орет постоянно и по любому поводу, даже если сам не прав. И знаешь, как орет? Со страха умереть можно.

Я нахмурилась.

- И это, вы считаете, нормально?

- Ну, - Марина пожала плечами. - Нормально, не нормально, но что поделать? Они всегда ведут дела вместе. И этот бизнес, и другое... Просто не попадайся ему на глаза. Он вечно задания раздает. Сдохни - но сделай, причем задания вообще не по профилю. Чушь собачья, трата времени и нервов.

- Работай только с Сергеичем - и будет тебе счастье, - просветил меня Коля. - Он у нас...

Про Сергеича я узнать не успела - начальник нашего отдела очень к слову заглянул в кабинет.

- Анечка, солнышко, пойдем на планерку.

- Да, иду! - бойко отозвалась я и, решив не ждать другого удобного случая или, вообще, стукачества, принялась извиняться. - Я сегодня опоздала, чисто случайно, но больше этого...

Игорь Сергеевич, смешно крякнув, махнул рукой.

- Ерунда. С кем не бывает. К работе тоже привыкнуть надо, правильно говорю?

Я кивнула и вышла в коридор. Игорь Сергеевич повел меня в дальний его конец, по пути шепотом посоветовав:

- Ты, если опаздываешь, звони Марине. Она всегда прикроет. Мне-то все равно когда вы приходите и уходите, главное, чтобы работу делали. Но есть у нас блюстители порядка, санитары леса. А вот и они, кстати.

У стеклянных дверей конференц-зала, стояли двое мужчин. В одном я без труда опознала Алексея Алексеевича и, решив не испытывать судьбу, спряталась за спиной Игоря Сергеевича.

- Привет, Леш, - мой непосредственный начальник пожал руку "блюстителя порядка". - Что там по консерватории? Будем работать?

- Будем, - ответил Алексей Алексеевич. - Твоя-то команда справится?

- Ты за мою команду не беспокойся. Ребята у меня хорошие.

- Ну да... Заметил, - с усмешкой ответил Алексей Алексеевич. - Живут по своему распорядку.

- У тебя если какие претензии есть, ты мне лучше их сразу озвучь, в лицо, - сухо попросил Игорь Сергеевич.

- А зачем? - беспечно поинтересовался его собеседник - Я эти вопросы обычно обсуждаю исключительно с начальством.

Игорь Сергеевич, помолчав, отвернулся от зама и обратился ко второму мужчине, стоявшему чуть поодаль и всю перепалку старательно делавшему вид, что сам он ровным счетом ничего не слышит и не понимает.

- Вить, а что у вас со спорткомплексом? Правда, что ли, горел?

Я отвернулась, решив, что эти беседы меня, в общем-то, не касаются, и через стеклянные двери принялась осматривать конференц-зал. Ничего примечательного в этом помещении не было: светлые стены, черный длинный стол, удобные на вид кресла. Во главе стола, на стене, огромный стенд, чуть выше него - телевизор. Комната была глуховая, без окон, и от этого немножко походила на морозильную камеру. Несколько человек уже сидели в креслах. Никого из них я не знала и не встречала раньше. От этого стало неуютно.

Кто следующий на меня наорет?

- Инна Витальевна, свет очей моих! - завопил Игорь Сергеевич. Я обернулась и увидела спешащую к нам по коридору женщину. На вид я не дала бы ей и сорока, но во взгляде у Инны Витальевны была такая вселенская усталость, если не обреченность, что хватило бы и на все пятьдесят.

- Сергеич, отстань, - она глянула на меня, потом в зал. - А босс где?

- Ждем.

- Ясно, - она прошла мимо, очень сухо ответив на приветствие Алексея Алексеевича.

- Это наш главный бухгалтер, - обернувшись, пояснил мне Игорь Сергеевич.

- И главная ведьма, - усмехнулся Алексей Алексеевич. - Аня, а ты от меня спряталась? Не бойся, я пока ругаться не буду.

- А я и не боюсь. У меня свои начальники есть, чтобы ругать.

- Э-э-э, - протянул мой собеседник, явно не ожидавший такого ответа. Додумать свой ему не дал Евгений Александрович. Шершень прошел мимо, поприветствовал всех собравшихся и зашел в зал, сделав знак следовать за ним.

Глава третья

- Я уехала, - Марина встала из-за стола и, закинув рюкзачок за плечо, оглядела нас. - Не засиживайтесь.

- Ну да, - мрачно отозвался Коля. - Как будто это от нас зависит.

Марина пожала плечами и вышла. Почти сразу же в кабинет забежал Игорь Сергеевич. Вытер лоб и лысину платочком и, запихнув его в карман брюк, кивнул Коле.

- Готов?

- Да. Почти.

Тогда распечатывай и пошли. Это... Как тебя... - Сергеич ткнул в меня пальцем. - Анечка, прости. Зайди в бухгалтерию, забери у них доки на тендер. А то они уже сматываются. Занесешь в конференц-зал?

- Хорошо. По главпочтамту же?

- Да, по нему, родимому.

В бухгалтерию я ходить не любила. Они всегда там были какие-то злые, особенно главбух. С ней вообще невозможно было разговаривать. Она все воспринимала в штыки, не дослушав бросая фразу в духе "это не наша обязанность". Вот и сегодня я встретила Инну Витальевну уже у входа. Держа в одной руке сумку, главбух на пальце другой красноречиво крутила ключи.

- Я за документами по почтамту.

- Вон, - она кивнула на крайний стол. - Там все вместе. Разберитесь, что вам нужно.

Я схватила папки и поспешила удалиться.

- До свидания, - бросила напоследок, проходя мимо и пролистывая бумаги.

Ну, весело, что сказать. С какого перепугу я должна разбирать их бухгалтерские документы? Спорить смысла не имело - ходили слухи, что Инна Витальевна являлась родственница Евгения. Тетя или жена двоюродного дяди дедушки - никто в подробности не вдавался, но по ее непринужденной манере вести с Шершневым беседу было ясно, что директора она знает давно и крепко.

Я проскочила в конференц-зал мимо Алексея Алексеевича, который придержал мне дверь. С того дня, как он наорал на меня, мы почти не пересекались, а если и сталкивались в коридоре или холле, то он так пристально глазел на меня, что я либо опускала голову, либо отворачивалась. Вот и сейчас казалось, что его взгляд буквально жжет мне спину.

Евгений сидел во главе стола, на своем законном месте и, откинувшись на спинку кресла, задумчиво смотрел на монитор Колиного ноута, который тот притащил с собой.

- Слушай... - Шершень поднял на вмиг побледневшего инженера глаза. - Мне не нравится вот этот короб, слишком сильно выступает. Что там... Добрый вечер, Анна.

Все присутствующие в зале дружно повернули головы в мою сторону. Я победно потрясла папкой.

- Вам посылка из бухгалтерии.

- Отлично. Ты не могла бы мне помочь и разложить документы по списку? Если, конечно, они не разложены.

Я отрицательно покачала головой.

- Не разложены. Все сделаю.

- Спасибо, - Евгений кивнул и, обратившись к Коле, вновь указал на монитор. - А это что? Ты же в курсе, что там есть дымоход?

- Его по плану не было. Это вентиляция.

- По плану... Коль, ты был на объекте?

- Э-э-э...

- Ясно, - Евгений пододвинул ноутбук к себе. - Сергеич, без своих инженеров на объекты больше не езди.

- Понял.

- Аня.

Я оторвалась от бумаг, которые раскладывала в сторонке, чтобы никому не мешать, и вопросительно посмотрела на начальника.

- Нужен твой свежий взгляд.

Я подошла и, остановившись у спинки кресла Шершня, склонилась к ноутбуку, рукой опершись о подлокотник.

- Что нам делать с этим безобразием, как думаешь? - спросил Евгений Александрович, прижимаясь ко мне плечом.

Для начала отодвинуться от меня, чтобы я могла трезво соображать.

- Ты же видела этот проект?

- Да, - я потянулась за мышкой. - Хм... Это дымоход, переоборудованный под вентиляцию, разве нет?

Евгений вскинул одну бровь и махнул рукой.

- Подвиньте кто-нибудь Ане стул. Коля, иди сюда. Будешь поправлять.

Вместе мы работали почти три часа, потом еще распечатывали кучу сопроводилки. В зале с нами остался только Алексей Алексеевич. Он играл в карты на телефоне.

Пока Евгений с Колей проверяли проект, я продолжила раскладывать документы - носилась от одной стопке к другой. На мгновение остановилась - проверить нумерацию, подняла голову и... встретилась взглядом с Шершневым. Коля что-то без умолку болтал, Алексей Алексеевич зевал, барабаня пальцами по экрану мобильного, а Евгений смотрел на меня. Поверх монитора, чуть улыбаясь и как-то грустно. Я покраснела и вернулась к документам.

- А что ты секретаршу не попросил задержаться? - спросил начальника его зам. - Чего у нас инженер бумажки тасует?

- Что? - рассеянно спросил Евгений.

- Я говорю... - Алексей Алексеевич оторвался от своего смартфона и, глянув на друга, махнул рукой. - Неважно. Забей.

К девяти часам мы собрались домой.

- Вас подвезти, молодежь? - спросил Алексей Алексеевич, вылезая из кресла и поправляя пиджак. - Жень, ты едешь?

- Нет, я ещё поработаю.

- Ну... Твое дело.

- Евгений Александрович, вам помочь? - не забыв покраснеть, спросила я. Нет, с этим смущением что-то определенно надо было делать, причем немедленно.

Евгений поднял голову и улыбнулся.

- Спасибо, но я сам справлюсь. Езжай домой, отдыхай. Алексей, проводишь ее?

- Я провожу, - влез Коля, подхватывая меня под локоть. - Нам по пути.

- Ясно. Всего доброго.

Втроем мы вышли из офиса. Зам почесал к своей тойоте, а Коля потащил меня вдоль улицы.

- Может, перекусим? - предложил он. - Тут бар отличный неподалеку.

- Спасибо, но я лучше домой. Вызовем такси? - я остановилась под фонарем и достала телефон. В этот час в деловом районе было тихо, как в селе ночью, поэтому звук приближающейся машины я услышала сразу. Обернулась из чистого любопытства, и чуть не завизжала со страха. Старый, потрепанный жизнью черный бумер, выпустив шлейф пыли из-под колес, с визгом затормозил впритык к бордюру. Я и сообразить ничего не успела, как Пашка, выскочив из машины, как черт из коробочки, с хода оформил Коле правый хук прямо в челюсть.

Глава четвертая

Я проснулась рано - ещё только светало. Потянулась и взвизгнула - боль от лодыжки прострелила до поясницы. Перепугавшись, я дрожащей рукой включила ночник, отдернула одеяло и... испугалась еще больше. У косточки сбоку, на щиколотке красовался огромный багровый синяк, а голень заметно опухла. Я спустилась с кровати и, прыгая на одной ноге, бросилась будить брата.

- Паша, Паша, вставай, - забарабанила ладонью по двери. - Паша!

- Ну чего ты орешь? - брат, сонно хлопая глазами, предстал передо мной, подтягивая боксеры. - Что такое?

- У меня нога опухла!

- Эх... Прискорбно...

- Паша, что там? - тихо поинтересовался женский голос.

- Аньку надо вести в травмпункт, - Пашка отвернулся, проигнорировав мой немой вопрос. - Ты с нами или здесь подождешь?

- С вами, наверное, - позади Пашки, кутаясь в простыню, возникла взъерошенная Маргарита. - Доброе утро... Анна, правильно? Где у вас ванная?

- Первая дверь направо, - процедила я и, когда Марго, пройдя мимо, скрылась из виду, набросилась на брата. - Я же тебя просила, предатель ты чертов. Я же просила! Да как ты мог?! Что мне теперь делать?

- Ничего тебе не будет. Они разводятся. У них не семейная жизнь, а фикция, - Пашка присел на корточки, посмотрел на мою ногу. - Ань, это все серьезно. Ты, похоже, связки порвала.

- Может, лед приложить? - я что-то совсем перепугалась. Серьезный Пашка - это показатель, нехилых проблем.

- Не надо. Собирайся, и поехали в травму. Не нравится мне это.

- А ты меня потом до работы закинешь?

- Какая работа? На костылях пойдешь?

- Не твоего ума дело! И... И какие костыли, это всего лишь ушиб.

- Хорошо бы.

По дороге из травмпункта я едва сдерживалась, чтобы не зареветь. Надрыв связок, больничный на две недели и лангет после того, как сойдет отек - вот каков был итог моих поскакушек по стройке на каблуках. Выглядел мой корсет на стопу, конечно, лучше, чем гипсовая лангетка, но все равно смотрелся ужасно. Костяная нога, не иначе. Я не имела ни малейшего желания носить его. Поэтому убрала коробку с приспособлением с глаз долой и надеялась, что как только спадет отек и боль куда-нибудь денется, я и думать забуду обо всех неудобствах. Сидеть две недели дома я не планировала.

Хорошо, хоть Маргариту Пашка ссадил ещё до больницы. Иначе бы я точно впала в истерику.

- Ну чего ты переживаешь, воблешка? Дома полежишь, отдохнешь, - пытался успокоить меня Пашка.

- Мне только проект дали. Собственный! Мне!

- Как вернешься - все и сделаешь. Хочешь, я поеду и с твоим начальником поговорю?

Я глянула на брата злобным взглядом.

- Ага, и заодно расскажешь, где сегодня ночевала его жена.

- Ай, да брось, - Пашка махнул на меня рукой. - Они уже давно вместе не живут. Муженек её девок к себе вовсю водит.Вот и Марго решила немного расслабиться. Чем она хуже?

- Хуже, лучше... Неправильно это все, - отвернувшись, ответила я.

- Так мне съездить? - уточнил заботливый Пашка.

- Нет, конечно. Я сама позвоню и все объясню.

Но мой звонок вверг Сергеича в панику.

- То есть как тебя не будет две недели? Ты же понимаешь, что твою работу мне придется впихнуть кому-нибудь из отдела, и ребята в восторге не будут. Давай, ты сегодня отлежишься, а завтра я за тобой заеду и привезу сюда, договорились?

- Да, конечно! Спасибо!

Пашке о своем сверхраннем выходе я не сказала ни слова, и утром, дождавшись его отъезда, позвонила Сергеичу.

Отек за сутки чуточку спал. Я перебинтовала ногу эластичным бинтом, но лангет надевать не стала. Влезла в брюки и темные кеды. Игорь Сергеевич ждал меня у подъезда на своем рав-4.

Интересно, а я когда-нибудь смогу позволить себе подобные автомобили?

- Евгений Александрович вчера про тебя спрашивал.

Я затаила дыхание, ожидая продолжения.

- Я ему сказал, что ты приболела, и сегодня уже вернешься в строй. Он, конечно, не очень доволен был, но ты не переживай. Отработаешь.

Жаль, что я не знала номера Евгения. Позвонила бы ему напрямую. Неизвестно, что там наплел Сергеич, а я бы объяснила все, как есть. Евгений бы меня понял. Наверное.

Обезболивающее сделало свое дело - я почти без помощи Сергеича поднялась по лестнице и... нос к носу столкнулась с Шершневым.

- Доброе утро, - хмуро оглядев меня, поздоровался он. - Почему вчера тебя не было на рабочем месте?

- Здравствуйте. Я болела.

- Где больничный?

- Его только открыли.

Евгений вскинул брови.

- А когда закроют?

Я ответила, не отводя глаз.

- Через две недели.

- Ну, если ты готова работать, - он пожал плечами. - Вперед. Сергеич, я хотел спросить по поводу...

Они заговорили о своих делах, а я поковыляла к кабинету. Без поддержки идти оказалось и больно, и трудно. На полпути я оперлась о стену и поджала ногу, переводя дух, потом сделала ещё пару шагов. Какое счастье, что в коридоре было пусто! Не любила я проявления собственной слабости. Мне за них было стыдно.

- Ай! - кто-то взял меня под локоть. От неожиданности я шарахнулась в сторону и едва не упала. Этот кто-то второй рукой обнял меня за талию и удержал подле себя.

- Что у тебя за травма? - тихо спросил Евгений, прижимая меня к себе.

- Надрыв связок голеностопа. Я сама виновата, позавчера...

- Отвезти тебя домой?

Я сделала шаг вперед, уходя от его рук, и, не оглядываясь, снова оперлась о стену.

- У меня много работы. Я бы не хотела потерять мой первый собственный проект.

- Хорошо, - рассеянно ответил Евгений и отступил. Гораздо быстрее, чем я того хотела.

В итоге я дошла до кабинета сама. Поздоровалась с коллегами, получив очередной подкол от Марины, которая обозвала меня "тем самым муравьем с березы, у которого "ножка болит".

Глава пятая

С утра меня обуревали смешанные чувства - я переживала из-за нашей ссоры с Пашкой, потому что слабо представляла, как он справится без меня (Маргариту я за поддержку не считала), и в то же время, не могла отделаться от того самого ощущения радости, которое появляется при зарождении чувств. Бабочки в животе, глупая улыбка, короткая юбка, мечтательный взгляд, любимая песня на репите - я входила в ту пору влюбленности, когда связь определена и установлена, но ещё совершенно не ясно, что из этого выйдет. Я не хотела гадать и строить планы, всего лишь только искала встречи с ним, смотрела, онлайн ли он в ватсапе, выскакивала из кабинета по любому поводу.

А Шершень не появлялся. Мерс стоял на парковке, но двери кабинета босса были закрыты, и я не могла придумать стоящего вопроса, чтобы зайти к нему.

Коля начал возмущаться, что мы опять трогали его ноутбук, и тут я вспомнила о вчерашнем разговоре. Подскочила, как ошпаренная.

- Сейчас приду, - и убежала к боссу.

Секретарша ничего мне не сказала, поэтому я постучала и, по привычке не дождавшись ответа, юркнула в кабинет. Евгений шел, по всей видимости, к двери, потому что я налетела на него, и едва не упала. Меня ожидаемо поймали и совершенно неожидаемо крепко прижали к себе.

Я запрокинула голову. Шершнев, улыбаясь, смотрел на меня.

- Привет.

- Здравствуйте. Я по поводу ноутбука.

Он рассмеялся.

- Серьезно? А я обрадовался. Подумал, что ты соскучилась.

Я не успела ни покраснеть, ни смущено отвести взгляд. Он впился в мои губы с таким натиском, что я вскрикнула от неожиданности. Но крик под его губами стал стоном.

Евгений отстранился быстро, снова забирая с собой искру моего желания и разочарованный вздох, оставляя только томительную жажду близости, от которой подкашивались ноги, и ныло внизу живота.

- Извини, мне пора, - он отпустил меня, скользнув ладонью по бедру и не забыв чуть сжать его. - Я помню про ноутбук. Сегодня же привезу.

Я не нашлась, что ответить. По правде сказать, я и думать забыла о ноутбуке. Сдался он мне теперь.

Но прием был окончен. Евгений подтолкнул меня к двери и вышел следом.

Только и осталось, что перевести дух и, расправив плечи, гордо отбыть в свой кабинет.

Навстречу из отдела реставрации ко мне вышла Маша, менеджер по приему заказов.

- Ты пойдешь на корпоратив? - сходу спросила она.

- Какой корпоратив?

- На день строителя. Через полторы недели. Тебе Сергеич ничего не говорил?

- Нет.

- Вот он растяпа, - Маша тряхнула рыжими кудряшками и полезла в телефон. - Короче, я тебе сейчас сообщением скину. Просто ты же первый раз... Ресторан на воде "Акватория", в пять часов, добираемся с работы своим ходом.

- А когда?

- В следующую пятницу. Ну, праздник вообще-то в воскресенье, а мы справляем заранее.

- И что, все придут?

- В основном. Банкет за счет правления. Будет круто. Готовься!

Маша убежала, а я проводила ее растерянным взглядом. Конечно, многообещающее действо, но как себя там вести?

- Боже ж ты мой, Сазонова! Не стой столбом посреди дороги!

- Здравствуйте, Алексей Алексеевич, - шагнув к стене, поздоровалась я.

- Юбка не коротковата для офиса? - на ходу придирчиво оглядев меня, спросил зам.

- А вас что-то смущает? - нагло поинетресовалась я.

Алексей Алексеевич, резко развернувшись, наклонился ко мне и зловещим шепотом предупредил:

- Смотри, доиграешься. Женя у нас человек прямолинейный. Поймает - не отвертишься. Готова быть трудовой любовницей?

Зам серьезно посмотрел на меня. Я прижалась к стене и вернула ему взгляд с толикой злости, ибо нечего лезть, куда не просят.

- Эх, - он махнул рукой. - Молодежь. Сама же потом плакаться будешь...

- Я не понимаю, о чем вы.

Алексей Алексеевич пояснять не стал. Развернулся и ушел, будто моментом забыл про меня. Я же, беспечно пожав плечами, поправила юбку и вернулась на свое рабочее место.

Евгений в офисе больше не появился, а мне, как назло, нечего было делать. И все же я почти час после окончания рабочего дня просидела за компьютером, занимаясь совершенно ненужной ерундой. Разочарования я не испытывала, только какую-то усталую грусть, как если бы я снова ошиблась в своих ощущениях насчет Шершнева.

Да нет, теперь-то все было предельно ясно. Он однозначно хотел меня.

А чего хотелось мне?

Чтобы не забивать голову подобными мыслями, я сменила "пластинку", запихнув подальше песню, что слушала утром, и по дороге до дома наслаждалась совершенно другой музыкой.

В квартире было пусто и одиноко, что поднятию настроения, конечно, не способствовало. Я включила колонку и, врубив The Pretty Reckless, отправилась в душ.

Настроение не поднималось, а балансировало на грани циничной меланхолии ("Дала себя полапать - оно и славно") и переполненного негодованием смирения ("Он - козел, но это ожидаемо. Улыбаемся и машем"). В квартире было душновато, и я надела тонкий топ и короткие шорты, не стала сушить волосы и направилась было на кухню - поискать пропитание, как в дверь позвонили.

Естественно я подумала, что явился блудный Пашка, поэтому, открыв дверь, с порога решила дать ему понять, что ещё в обиде.

- И чего прип... Ой.

Передо мной, опершись рукой о косяк, стоял Шершнев. Он не произнес ни слова - просто смотрел на меня, и глаза его темнели, становясь из льдисто-голубых мрачно-синими. Он шагнул вперед, а я отступила, все ещё прибывая в растерянности от неожиданного визита. Шершнев протянул руку и, откинув назад мои мокрые волосы, пальцем провел по щеке. От этого касания меня бросило в дрожь.

- Извини... - договорить мне не дали.

Шершнев положил ладонь на мой затылок и рывком привлек к себе. На мгновение мне показалось, что от такого резкого движения я разбила себе губу, но вкус крови только придал остроты этому хищному поцелую. Все решилось в одно мгновение.

Глава шестая

Утром, подходя к офису, я по привычке поискала взглядом черный мерс. Увы, но парковочное место босса занимала какая-то древняя девятка вишневого цвета. Всё это было очень неприятно. Ко всему прочему я жутко хотела спать, поэтому сразу направилась к Маше с ресепшена, чтобы вместе попить кофе перед началом рабочего дня.

Стоя у автомата, мы жевали крекеры, дули на кофе и поглядывали в окно.

- Так ты идешь на корпоратив? - спросила Маша.

- Да, - я кивнула. Интересно будет посмотреть, какую тактику поведения выберет для мероприятия Шершнев. Ежу понятно, что на работе наша связь останется в тайне. - Надо же укреплять связи в коллективе.

Маша в ответ усмехнулась:

- Сразу хочу сказать - без драки не обойдется.

Драк-то мне как раз хватает с лихвой.

- Ладно, - я быстро допила кофе и, выкинув пластиковую чашку, приготовилась удрать. - Побежала дальше. Надо ещё к боссу успеть заглянуть.

- Будь осторожна, - предупредила Маша. - Он приехал на девятке, злой, как черт. Кажется, жена отобрала у него тот редкий мерседес, который он с таким трудом сюда гнал.

- Кошмар, - прошептала я.

Маша сочувственно покивала.

- Ведьма жадная - вот кто она! Тьфу!

Секретарша Шершнева пила чай. Я остановилась у ее стола.

- Привет. Шеф у себя?

- Да, - девушка недовольно покосилась на двери кабинета. - В образе.

- В смысле?

- Строит из себя тирана и деспота. Мой совет - не порти себе утро.

- Он мне сам сказал утром прийти.

Секретарша сочувствующе свела бровки.

- Удачи.

Я постучала и вошла, не дождавшись ответа.

- Я занят. Сколько можно говорить, - он злобно глянул на меня.

Свирепость во взгляде поугасла, но не настолько, насколько я рассчитывала. Эта его злость подействовала на меня, как красная тряпка на быка. Не отворачиваясь от шефа, я осторожно заперла дверь, повернув нижний замок.

- Привет, - произнесла тихо, с придыханием.

Шершнев вскинул одну бровь.

- Аня, я помню о вчерашнем разговоре, но я пока занят.

- Я только поздороваться. Можно?

Он настороженно следил за тем, как я иду через кабинет, обхожу его стол, мягко, но уверенно вцепляюсь в кожу кресла.

- Слушай, это все очень мило, но...

- Обернись ко мне, - пропела я на манер русалки, завлекающей моряка в свои смертельные объятья.

- Аня, я сейчас... Черт...

Я резко дернула кресло, разворачивая его к себе, и Шершнев, от неожиданности выронив ручку, вцепился в подлокотники.

- Ты что делаешь? - растерянно спросил он.

Я склонилась над ним и, взяв за галстук, притянула босса к себе.

- Здравствуйте, - выдохнула я ему в губы. - Евгений Александрович.

А в следующий миг подалась вперед и поцеловала, почти сразу, без прелюдий, коснувшись его языка своим.

Не прошло и минуты, как Женя притянул меня к себе. Я уселась ему на колени и, не прерывая поцелуя, стала расстегивать его рубашку.

- Да что же ты творишь... - прошептал он, отстраняясь, и потемневшими от желания глазами глядя на меня. Я принялась выписывать ноготками узоры на его груди, надавливая совсем не сильно, но достаточно, чтобы оставлять на коже едва заметные красноватые линии.

- Хотела поднять тебе настроение. Получилось?

Он тряхнул головой. Положил ладонь мне на колено и сжал его.

- Более чем, детка.

Я чуть коснулась его губ своими, а потом, резво вскочив на ноги, одернула юбку и направилась к выходу.

- Когда вы будете свободны, Евгений Александрович? - положив ладонь на защелку, спросила я и обернулась. Шершнев так и сидел, раскинувшись в кресле, водрузив руки на подлокотники, в распахнутой рубашке и с галстуком на плече. Он улыбнулся так хищно, что мне захотелось завизжать от восторга.

- Для тебя - в любое время. Хоть сию минуту.

Я пожала плечами.

- К сожалению, у меня очень строгий шеф. Обещал залепить выговор, если опоздаю.

Я выскочила в коридор прежде, чем Шершнев успел ответить. Мне было так весело, что я не сдержалась и захихикала, как идиотка.

Секретарша удивленно посмотрела на меня.

- Ты его там не убила случаем? Такая довольная...

- Нет. По башке не получила - и то хорошо! - весело ответила я и заторопилась в свой отдел.

- Аня! - от его грозного окрика, кажется, даже пол загудел под ногами.

Я обернулась, изобразив на лице милую улыбку. Шершнев стоял в дверях и поправлял галстук таким порывистым движением, что рисковал себя придушить.

- Вечером зайди за ноутбком.

- Обязательно. Спасибо!

- В айти-отдел.

Вот нахал!

- Всенепременно! - ответила я, лихо козырнув.

Надо же... А у меня рядом с ним и правда сносит крышу. Зря я согласилась идти на корпоратив.

В обеденный перерыв, когда эйфория от собственной смелости схлынула, и ко мне вернулось относительное здравомыслие, я решила позвонить Пашке. Вчера он выглядел неважно. Но, если уж быть честной, "неважно" мой братец выглядел не реже одного раза в пару месяцев. И я никогда не жаловалась на его поведение ни отцу, ни тем более старшим братьям. Хотя, наверное, стоило, но проблема заключалась в том, что для меня подобное стукачество слишком уж походило на предательство.

Пашка считал мордобой неотъемлемым аспектом жизни любого настоящего мужчины. Не знаю, как вообще в его понимании должен был себя вести настоящий мужчина, но отказ от драки расценивался братом как проявление форменной трусости. Пашка и дома, в детстве, мутузился всегда и со всеми, и терпеть не мог, когда его прикрывали старшие братья. Их заступничество он воспринимал, как оскорбление, а выговоры от отца пролетали мимо ушей. Мать же всегда оставалась в стороне потому, что тоже не видела в драке ничего предсудительного.