Львиный зев (ЛП)

Леа Дуэ

Львиный зев

(Хроники огненного шипа)

Перевод: Kuromiya Ren

Сердце Рилл билось в незнакомом ритме — счастливом — пока она бежала по узкой тропе в саду. Вокруг все заросло пионами и тимьяном на пути к ее убежищу возле старого дома целителя.

Это новое чувство или порвет ее на кусочки, или отправит ее в небо как дракона.

Она добралась до старого колодца за заброшенным домом, опустилась на колени в ранних тенях вечера. Целитель ушел раньше, чем она и ее сестра родились, как и другие люди из поместья. Теперь только Рилл и ее сестра-близнец Крис остались, а еще три слуги, которым было некуда идти. Никто ее тут не побеспокоит. Никому не было дела.

Она склонилась над оставшимися камнями вокруг колодца и посмотрела на глубокую неподвижную воду. В пять футов в диаметре, глубже, чем кто-нибудь мог догадаться, колодец оставался полным все ее семнадцать лет. Она смотрела теперь на кулон, покачивающийся на ее шее — маленькая роза из золота на изящной серебряной цепочке. Такой дорогой подарок она еще не получала.

Это был единственный подарок. Еще и от сына бондаря Эндольфа.

Но почему ей?

Ее взгляд скользил по ее отражению, хотя обычно она так не делала, зная, что увидит. Ровные черные волосы ниспадали ниже плеч, в дюймах от поверхности воды. Настороженные глаза прищурились сильнее обычного от сосредоточенности. Вода не отражала их цвет. Но она знала. Слуги знали. И Эндольф знал.

Многие жители деревни терпели ее и сестру, но, как дочери волшебницы, они страдали от недоверия. Особенно из-за того, что их мать сделала с ними.

Шорох на другой стороне колодца отвлек ее. Маленький белый дракон устроился на красном львином зеве. Он смотрел с интересом, склоняя голову, словно слушая. Он часто наблюдал за ней за последние недели.

Она улыбнулась.

— Ты не против цвета, да? — дракончик выбрал цветок того же цвета, что и ее глаза.

Она перестала пытаться убежать себя, что ее глаза были янтарными или лилово-карего оттенка. И они не могли сравниться с ее кожей. Она могла опустить взгляд и спрятать необычный цвет глаз в деревне, но никак не могла скрыть черные шипы, как у розы, торчащие почти из каждого дюйма ее лица, ладоней, рук. Всюду.

К счастью, там, где ее кожа терлась об себя, шипы были мягче, и она не страдала от их уколов. Ее мать экспериментировала с одеждой в ранние годы, и Рилл научилась делать платья с длинными рукавами из шелка дракона-ткача, который почти не страдал от ее шипов, когда был плотно сплетен, и он был удобнее кольчуги.

Крис могла носить что угодно. Ее красота была без изъянов. Ее кожа была гладкой и коричневой, ее глазки были ясными и черными. Но ее прикосновение убивало — их мать пропитала ее кожу ядом. Они обе были прокляты неприкасаемыми, пока оставались вместе, защищенные от мужчин.

До этого.

Эндольф, юноша с сильными ладонями и большими черными глазами, видел изъяны Рилл и не переживал.

— Каждому шипу нужна роза, — повторила она шепотом его слова, когда он подарил ей кулон. Они не были поэзией, но были самыми красивыми словами, что ей говорили.

Маленький дракон чихнул или фыркнул, и львиный зев под ним покачнулся. Она сняла кулон с шеи и провела пальцами по цепочке. Края зацепились за ее ладонь, она тряхнула запястьем, чтобы цепочка отцепилась. Она на миг подумала об опасном, представила, как дом целителя восстановили, и темноволосые дети играли в саду, а высокий юноша улыбнулся, когда она вошла в комнату.

Она вытянулась на животе на траве, локти упирались в плоские камни колодца, серебряная цепочка и золотая роза перетекали из одной ее ладони в другую.

Крис отругала бы ее. Она сказала бы потерять кулон или вернуть его, что еще хуже. Их мать сделала бы так же. Рилл не могла предать сестру, даже если, бросив ее, она избавилась бы от проклятия, но она хотела… чего-то большего. Семьи. Нормальной жизни. Эндольф доказывал, что это было возможно. Его интерес понемногу рос за последние недели. Не важно, что он не проявлял внимания до этого. Она понимала его опасения.

Дракон снова чихнул. Она вздрогнула и посмотрела на него. Камень подвинулся под ее локтем, кулон соскользнул с ее пальцев в темную воду и погрузился с шипением и бульканьем.

Она опустила руку, но было поздно. Золотая роза пропала в глубинах, уводя за собой серебряную цепочку, будто падающая звезда. Она быстро села, зеленый рукав платья прилип к руке. Кожа ощущалась горячей и холодной одновременно, шок охватил ее. Крис обрадовалась бы случаю, но Рилл не хотела терять, возможно, единственный шанс на будущее с кем-то.

Она глубоко вдохнула и нырнула в колодец головой вперед. Длинное тонкое платье тут же прилипло к ногам, мешало плыть глубже, и она впервые в жизни пожалела, что ткань была плотной. Она всплыла к поверхности и выбралась. Кулон мог уже быть на дне. Она убрала юбку платья назад, завязала ее в узел на поясе, открывая ноги сильнее, чем когда-либо, но она не переживала. Тут все равно никто не видел.

Она нырнула снова во тьму и холод. Если бы ее неестественные красные глаза могли видеть во тьме… Ее кожу покалывало от мыслей, что она нащупает грязь и кости на дне колодца.

Но она не дотянулась до дна. Она попробовала во второй раз и третий, представляя, как глубины поглощают ее, как горло морского чудища. Она не могла задержать дыхание надолго. Колодец был слишком узким, чтобы плыть было удобно, и было очень темно.

Она всплыла, сморгнула воду с глаз и громко чихнула. Дракончик прилетел на ближайший камень и опустился рядом с ее ладонью, коснулся лапкой размером с ноготь ее мизинца ее запястья. Она еще не видела такого маленького дракона близко, и она не узнала его вид. Белая чешуя переливалась, как перламутр, покрывала его тело от носа до кончика хвоста, отражая розовый и оранжевый свет заката. Он сложил крылья с мягкой шерстью на боках и посмотрел на нее большими голубыми глазами.

— Я не сдаюсь, — она убрала лапку дракона с руки, глубоко вдохнула и нырнула. Она опускалась все ниже, тянулась, насколько могла, ждала, что ее пальцы ног заденут камень или песок. Грязь. Кости. Хоть что-то.

Колодец был очень глубоким? У него вообще было дно?

Она всплыла, отдышалась и нырнула снова. Еще три раза. Или четыре. Она сбилась со счета. Дракончик ждал ее на камне все время. Ее конечности устали, грудь пылала. Она вдохнула, готовая попробовать, но рука соскользнула с влажных камней, и она рухнула в воду раньше времени. Она всплыла, отплевываясь, сжала траву, пытаясь добраться до сухой земли. Дракон тянул ее за платье, будто хотел помочь ей вылезти. Она выбралась наполовину, плюхнулась на спину, ноги болтались в воде. Дракон сел на ее плечо и заглянул в ее глаза.

— Нужно отдышаться, — она откашлялась и закрыла глаза. Если не открывать их, она не заметит, что скоро стемнеет. Сад и колодец станут одной чернильной тьмой.

Она села, и дракон опустился на землю. Ее плечи опустились, слеза покатилась из глаза по щеке между шипов. Кого она обманывала? У нее не осталось сил для плавания. Кулон был утерян.

— Прошу, не плачь, — сказал голос, слишком мягкий, низкий и явно мужской, чтобы быть Крис или кем-то из слуг.

Возможно, кто-то прятался в кустах, ведь тут были только она и дракон, и драконы не умели говорить.

— Позволь помочь тебе, — сказал голос.

Она разглядывала дракона, сидящего на камне у ее колена с надеждой в глазах.

— Ты что-то сказал?

— Да. Я сказал, что могу помочь, — его губы осторожно двигались вокруг острых зубов, чтобы сформировать слова. Это не должно быть возможным, но она видела невозможное в зеркале каждый день. Она получила проклятие, хоть и с добрыми намерениями, так что могла узнать его у остальных.

— Почему ты хочешь помочь? — и как? Он был крохотным.

— Я нужен тебе, — он встал. Прошел по камню. Сел. — И я попрошу кое-что взамен.

Ясное дело.

— Ты можешь пытаться сама, — сказал он, — но уже темнеет. И я подумал…

— Хорошо, — светло будет еще около получаса, и луна поднимется поздно. Пусть дракон попробует, если он думал, что сможет. Хотя, даже если он доберется до кулона, роза будет тяжелой для него, еще и с цепочкой. — Чего ты хочешь? — сказала она.

— Пустяки, — его голос стал тише, и она склонилась ближе, чтобы его слышать. — Я хочу друга. Я хочу сидеть с тобой за столом и есть с твоей тарелки, быть твоим спутником днем и спать на твоей подушке ночью.

У нее никогда не было друга, но его странную просьбу было просто исполнить.

— Я сделаю все, что попросишь, буду тебе другом, если достанешь кулон.

Дракон кивнул, расправил крылышки и беззвучно скользнул в воду, белая чешуя быстро исчезла в мутной глубине.

Она подтянула колени и обняла их, стараясь не прижиматься к шипам на ногах мягкой кожей под руками. Она ждала, раскачиваясь, слушая ночных существ и шорох среди кустов и деревьев. Сколько он будет плыть до дна, такой маленький, когда она сама не нашла его? Смелый дракончик. Он хотел завоевать ее дружбу. Он заслужил этого, даже если у него не получится достать кулон.

Белый нос появился на поверхности, дракончик выбрался на край колодца, мокрые крылья бесполезно хлопали за ним. Он поднялся на камень и встряхнулся.

— Ты его не нашел.

— Думаю, я почти добрался до дна, но крылья мешаются, — он вытянул их, и их длина была чуть больше ее ладони. — Не помогают плавать.

Еще слеза покатилась по ее лицу.

Он прижал крылышки к бокам.

— Я попробую снова, — он бросился в колодец, не дав ей ответить.

Он снова всплыл без кулона, стал расхаживать по краю, недовольно щурясь.

— Я могу, — бормотал он. — Я должен, — он вдруг взлетел вверх, покружил и бросился стрелой в колодец, прижав крылья к бокам.

Она встала и развязала платье, встряхнула влажные складки и выжала воду из волос. Она ждала, дрожа в ночном воздухе. Когда так стемнело? Ей нужно было добраться домой, пока она еще видела путь, но она не бросит дракончика одного в воде.

Наконец, его белая чешуя появилась под поверхностью, и он пытался плыть с цепочкой в пальцах. Он нашел ее.

Восторг охватил ее тело, и она подняла его с цепочкой из воды. Она нежно опустила его на траву, распутала цепочку в его когтях и надела ее на свою шею.

Крис будет злиться, ведь она опоздает на ужин. Все равно. У нее был кулон. У нее был Эндольф.

Она повернулась и быстро побежала по саду к поместью.

— Не забудь обещание, — донесся до нее голосок дракончика как шелест листьев.

Он догонит ее, когда отдохнет. Он мог летать, а ей нужно было полагаться на дрожащие ноги и человеческие глаза.

Свечи горели на окнах, когда она прибыла к поместью. Она расправила плечи и прошла в заднюю дверь. Только когда она добралась до своей комнаты, она поняла, что забыла поблагодарить нового друга.

Она быстро переоделась для ужина, убрала волосы назад лентой и надела выцветшее голубое платье. Она поправила розу на ключицах и вошла в столовую, высоко держа голову.

Крис сидела во главе стола. Ее черные глаза вспыхнули при виде кулона, она стиснула зубы.

Рилл села напротив нее, изящно опустилась на подушку. Она наполнила тарелку и ела в тишине, пока ее сестра сверлила ее взглядом.

— Ты ходила сегодня за покупками, как погляжу, — Крис подняла стакан воды к губам.

— Ты знаешь, что нет.

— Кто дал это тебе?

Она дважды сглотнула и смогла ответить:

— Эндольф.

— Мужчины такое не дарят просто так, это обещание большего. Что сделало тебя такой особенной, чтобы он такое тебе подарил? Ты с ним даже не говорила.

— Откуда тебе знать? Ты почти не ходишь в деревню, — но Крис была права. Она не говорила с Эндольфом до того, как пару недель назад он подошел к ней у цветочного магазина.

— Это неуместно. Сними.

Она сжала розу пальцами, защищая, но не успела ответить. Что-то ударилось об окно снаружи.

Дракон.

— Что это? — спросила Крис.

Рилл открыла окно.

— Не впускай это!

Дракончик влетел в комнату и опустился на спинку пустого стула. Он посмотрел на девушек по очереди пару раз, взгляд остановился на Рилл. Она села и похлопала по столу рядом со своей тарелкой.

Он опустился и сел, обвив хвостом лапки.

— Ты вспомнила свое обещание.

Крис охнула.

— Конечно, — не зная, что он ел, она подвинула кусочек говядины и спаржи к его стороне тарелки.

— Что… кто… что ты делаешь, Рилл? С ума сошла?

— Нет. Я завела друга. Он помог мне этим вечером, и я отплачу ему за доброту.

Дыхание ее сестры стало громким, ее пальцы сжались в кулаки на столе.

— Он должен уйти. Ты знаешь, кого пригласила в наш дом?

Она посмотрела в глаза сестре.

— Я не глупая, — она сделала паузу и сказала осторожно. — И мне все равно.

— Он — мужчина. Ты привела мужчину в наш дом, и ты тут же от него избавишься.

— Нет! — она понизила голос. — Это мой гость, и он может оставаться, сколько хочет.

Крис подошли бы красные глаза, когда она смотрела хмуро на дракончика.

— Ладно. У твоего гостя есть имя?

Имя. Она не спрашивала его имя. А оно точно было.

Дракон кашлянул.

— Меня зовут Джори. Рад знакомству.

Крис оскалилась.

— Он не отличается от того, кто дал тебе тот кулон, того Рэндольфа.

— Эндольфа.

— Не важно. Ты не можешь ему нравиться. Он врет. Мужчинам нельзя доверять, как и этому дракону. Он помогает тебе не от доброты.

Дракон уже сказал ей, чего хотел: дружбы. Это было просто дать. Но чего хотел Эндольф? Она коснулась розы на цепочке. С таким подарком он точно видел их будущее вместе.

Но откуда он знал, что это было возможно? Ни она, ни ее сестра не говорили, как снять их проклятие, хотя все знали, что проклятия можно как-то снять.

— Видишь, — сказала Крис. — И не говори, что он не попросил чего-то взамен за помощь.

— Он попросил.

Она нахально посмотрела на сестру и повернулась к Джори.

— Не жди, что она снимет твое проклятие, ящерица.

— Я и не жду, — он наколол кусочек мяса на коготь и взял в рот.

Они тихо ели пару минут.

Крис не могла долго молчать.

— Что он сделал, чтобы заслужил превращение в белого дракончика?

Джори ответил, словно она говорила с ним:

— Я — сын фермера. Я просто попался волшебнице, желающей проверить ее силы. Не все, что случается с людьми, заслужено, — он отрезал кусочек спаржи. — Чем вы заслужили свое… состояние?

Рилл зажала рот рукой. Никто еще не спрашивал их о проклятии. Никто.

Крис резко встала, шелковистые волосы шелестели, она склонилась.

— Я не обязана отвечать дракону. Не попадайся мне на глаза, — она хлопнула дверью.

Рилл вздохнула.

— Моя сестра не опасна, — кроме ее прикосновения. — Но лучше не попадайся ей.

— Она меня не интересует, — он опустился на ее плечо и сжал шип из ее шеи, чтобы не упасть. — Но, думаю, внутри нее яда больше, чем на поверхности.

Она осторожно встала, чтобы его не стряхнуть, и прошла к спальне.

— Ты ее не знаешь. Она заботится обо мне, и всегда так делала.

— Она заботится о себе. Если ты найдешь другого, что будет с ней? Она будет одна и без защиты, а она этого не хочешь.

— Что ты знаешь об этом?

— Я не только следил за тобой последние недели. Я и слушал. Многое слышал.

Проныра. Зачем он за ней следил? Она добралась до своей комнаты, закрыла за собой дверь, заперлась по привычке. Ей хотя бы не нужно было все ему объяснять. Она и не должна была, но они были друзьями, и ей было неожиданно приятно с кем-то поговорить.

Слуга зажег свечу, и Рилл зажгла еще пять и расставила в комнате.

Дракон слетел с ее плеча на трюмо.

— Почему тьма тебя так пугает?

Она застыла. Никто еще не просил ее объяснить. Она не говорила об этом даже Крис. Картинки мелькали в голове, словно просили свободы.

— Я…

— Все хорошо. Ты не обязана отвечать, но я выслушаю, если хочешь, — он сидел на дереве, жемчужная чешуя мерцала в свете свеч, смотрел на нее с тревогой. — Друг, помнишь?

Она кивнула, слова невольно полились с ее языка.

— Они забрали нашу мать посреди ночи. Пытались забрать и нас, — она еще ощущала грубые перчатки на руках, как они зацепились за шипы. Ее сестра кричала. Крис смогла задеть чью-то кожу, и их похитители тут же их бросили. Мужчине было плохо месяцами после этого, и всей деревне приказали не трогать их. Они получили то, чего хотели.

Она и Крис больше не видели их мать.

— Это было десять лет назад. Я еще слышу их шаги во тьме.

Дракон опустил голову на ее ладонь, лежащую на столе, его маленькая голова идеально поместилась между шипов. Меньше, чем за день, он коснулся ее больше раз, чем кто-либо за годы. Или за жизнь. Даже Эндольф не задевал ее кожу, застегивая кулон на ее шее.

— Мне жаль, — сказал он.

— Ты не виноват.

— Я должен был помочь тебе раньше. Тебе приходится бежать домой в темноте из-за моего страха.

— Не понимаю.

— Я еще ни с кем не общался. Люди не доверяют магии, но я знал, что ты поймешь. Что ты не возненавидишь меня. Я должен был поговорить с тобой раньше.

— Я рада, что ты все-таки заговорил.

Его голубые глаза быстро моргали, он оскалил зубки, пытаясь улыбнуться.

Она сдвинула его со своей ладони и улыбнулась.

— Мне нужно готовиться ко сну, а то возникнут вопросы.

Он зажал лапкой рот и махнул, как человек, ей продолжать.

— Ты не против? — она открыла выдвижной ящик стола. — У меня нет ширмы.

Он запрыгнул, и она осторожно задвинула ящик.

Она быстро надела зеленую ночную рубашку из шелка дракона-ткача на тонких лямках, распустила волосы и обвила цепочку с кулоном вокруг букета сушеной лаванды. Она выдвинула ящик, но движений не было. Ком возник в ее горле. Что-то придавило его, когда ящик закрылся?

— Джори?

Он выполз на край ящика.

Она выдохнула с облегчением.

— Я думала, ты пострадал.

— Я крепче, чем выгляжу, — он расправил крылышки, оскалился и занял грозную позу.

— Это мило. Я уже боюсь за пальцы ног.

Он фыркнул и сложил крылья.

— Никакого уважения к драконам, — буркнул он.

— Возможно, — она сделала паузу. — Но я уважаю то, что ты сделал для меня сегодня. Спасибо.

Его чешуя стала бледно-розовой, он опустил голову. Это был румянец?

Он зарычал или кашлянул.

— Ты все еще должна мне место на подушке.

— О, точно, — она забралась на узкую кровать с потрепанным покрывалом из того же шелка, укрылась им и похлопала по месту рядом с головой. — Подойдет?

Джори устроился рядом с ее ухом.

— Ты же не храпишь?

Она рассмеялась.

— Вроде, нет, но я бы на твоем месте боялась быть пронзенным, — она повернула голову, посмотрела на него, старясь лежать на спине. Она с болью узнала, что так было спать безопаснее всего.

— Ты меня не напугаешь, — он разглядывал ее, голубые глаза скользили взглядом по ее плечу, шее, лицу. — У тебя нет шипов на ушах.

Она смущенно подняла руку.

Он коснулся точки у ее запястья.

— Откуда шрамы? Этот выглядит как от ожога.

— Это ничего, — она натянула одеяло до шеи и убрала руки под него. — Я пыталась избавиться от шипов пару раз. Сжигала их, отрезала, вырывала. Я пыталась убрать их на ладонях, но это сложно, и я все равно вижу черные полумесяцы на коже, где они ждут, готовые вырасти снова.

— Звучит больно.

«Ты и не представляешь», — будь он другим, она бы сказала это вслух, но он как раз мог понимать, что она пережила.

— Это того стоило бы, если бы в конце я могла ощущать себя нормальной.

Он не ответил, но сжался в комок, обвил себя хвостом. Он выглядел как большая жемчужина на ее подушке.

— Нет ничего нормального. У нас есть шипы, но многие из нас несут их внутри, чтобы никто не видел, как они ранят нас.

— Я думала, ты был сыном фермера, а не философом.

Он сверкнул драконьей улыбкой.

— Спокойной ночи, Рилл.

Она не помнила, когда ей последний раз такое желали.

— Хороших снов, Джори.

* * *

Еще не рассвело, Рилл проснулась от стука за окном. Она резко села, сердце гремело в ушах.

Джори не было.

Дверь была все еще заперта изнутри.

Шторы трепетали.

Она подбежала к окну и выглянула. Серебряная луна сияла, озаряя низкую фигуру в капюшоне, уходящую от поместья. Рилл перелезла через подоконник, спрыгнула на ноги, ударяясь ими, и побежала за вором. Нет, похитителем.

Подавляя желание кричать, она врезалась в фигуру в плаще сзади, сбила ее на землю и упала с ней. Она откатилась, надеясь, что не навредила Джори.

— Пусти его, — она задыхалась.

— Сжальтесь, мисс, — женщина закрыла лицо руками. — Забирайте, но не вредите мне, — она вытащила мешочек из плаща и протянула, отказываясь смотреть на Рилл.

Она забрала мешочек. Ей не нужно было видеть женщину, чтобы знать, кто это.

— Скажи своей госпоже оставить моего друга в покое, — как Крис посмела послать свою служанку похитить Джори? Думала, Рилл не догадается? Никто не знал, что он тут был. Никому не было дела.

— Да, мисс. Спасибо, мисс, — она отползла спиной вперед, вскочила и убежала в лес.

— Джори? — она развязала шнурок, раскрыла мешочек.

Он выбрался на ее палец, тяжело дыша. Он дико посмотрел на нее голубыми глазами.

— Ты пришла за мной. В темноте.

Она посмотрела на окна поместья, закрытые шторами, на темные кусты и черное небо, прижала руки к своим бокам.

— Да, пожалуй.

Он забрался по ее ладони, прополз по руке, держась за шипы, как поручни, потряхивая крыльями. Когда он добрался до плеча, он сел там, тихо вздохнув.

— Спасибо.

Она сжала мешочек и вернулась в свою комнату.

Джори отправится с ней в деревню утром. Она еще час до рассвета лежала в кровати с драконом на ее ладони. Он уснул за минуты, устал, и его сопение было как тихое гудение пчелы.

Она смотрела, пока едкий дым догоревших свеч не разбудил его.

Его нос дрогнул, он потянул лапки с закрытыми глазами, крылья хлопали на ее ладони. Один глаз открылся.

— Доброе утро.

Она улыбнулась в ответ. Она привыкнет к улыбкам, если он останется, хотя он не говорил, как долго тут будет. Ее улыбка увяла. Они были теперь друзьями, и если он уйдет, то потом вернется. Верно?

— Что такое?

— О, ничего, — она отнесла его к столу, и он послушно прыгнул в выдвижной ящик. — Я думаю, как лучше взять тебя с собой в деревню, — она закрыла ящик.

— Ты хочешь меня с собой? — его голос был приглушен деревом.

— Конечно, особенно после прошлой ночи, — она еще предупредит Крис, когда увидит ее за ужином. — Я не могу тебя так потерять.

Золотая роза первым делом легла на ее шею. Ее кожу покалывало от мысли, что она снова увидит Эндольфа. Мурашки пробежали по коже, шипы задрожали в ответ. Она надела платье без рукавов сливового цвета и широкий кожаный пояс, зацепила мешочек на пряжке. Она решила, что так Джори будет проще путешествовать. Он был маленьким, чтобы лететь весь путь, и он не мог долго ехать на ее плече. Он мог сорваться и пораниться об шип.

Она выдвинула ящик, пока расчесывала волосы.

— Готов?

Он посмотрел на нее.

— Ого. Ты выглядишь поразительно.

Гребешок со стуком упал на пол.

— Этот цвет тебе идет.

У нее не было слов.

— Рилл? Так мухи залетят.

Ее рот закрылся, она кашлянула. Она пыталась представить, как Эндольф говорит ей такое, когда проклятие будет снято, но это ощущалось бы не так, как в первый раз, еще с красными глазами и черными шипами и шрамами на коже.

— Нам нужно идти, — она открыла мешочек. — Я не буду его затягивать.

— Хорошо, — он устроился внутри. — У меня ведь есть крылья.

— И ты можешь летать, но это не близко. Я подумала, что ты предпочтешь ехать на мне.

— Я не жалуюсь.

Джори подпрыгивал в мешочек почти всю дорогу, и они болтали о пейзаже, и как у него на севере все было иначе. Они миновали дома фермеров и несколько путников на дороге. Никто с ними не говорил.

— Мы увидим твоего… друга?

— Ты мой друг. Я все еще не знаю, кто мне Эндольф. Надеюсь, нечто большее.

— С таким подарком на твоей шее, скорее всего да, — он притих. — Он хороший?

— Его любят, и он трудится. Девушки не могут отвести от него глаз.

— Включая тебя.

Включая нее, но он заметил ее в ответ.

— Он не был жесток со мной, — он и не заступался, но редкие делали это. Джори не нужно было это знать. Сейчас это не было важно.

Он фыркнул и взлетел, белая чешуя пропала на фоне облаков.

Ее ладони дрожали, она сжала кулаки. Как Эндольф встретит ее сегодня. Он, наверное, удивится — она редко бывала в деревне. Последние мили она прошла одна.

Джори опустилась на плечо.

— Каким был вид?

— Как обычно. Овцы в полях, юная пара, прилипшая друг к другу за магазином.

Она обхватила ладонью розу. Эндольф в это время дня помогал отцу делать бочки.

— О, и серый кот пытается украсть фазана из окна мясника. Весело. Вряд ли он успеет, его поймают.

Она рассеянно улыбнулась.

Джори спустился по шипам ее руки в мешочек.

Она вошла в деревню, высоко подняв голову, глядя вперед. Многие поглядывали на нее, но быстро отводили взгляды. Она игнорировала их, шла к бондарю, обошла магазин к переулку сзади, где были бочки и ящики из дерева.

— Эндольф? — конечно, он не ответит, ведь его там не было.

— Рилл? — он был там. Что-то врезалось в бочку, быстрые шаги отступили по гравию. Эндольф появился, поправляя тунику на широких плечах.

Ее сердце билось в незнакомом ритме.

Предательство.

Она отказывалась слушать.

— Просто прогонял глупых детей. Что ты тут делаешь? Я не ждал тебя до следующей недели.

Дети. Просто дети. Она сглотнула, понимая, что от этого шипы на ее горле покачивались.

— Я хотела еще тебя увидеть. Я… думала, ты будешь рад меня видеть.

— Ах, — он оглянулся. — Да, конечно, я рад.

Джори заерзал в мешочек.

Эндольф не шагнул к ней. Вчера он водил пальцами по ее волосам и говорил, что они как шелк.

— Я могу прийти в другое время. Ты, похоже, занят, — она повернулась.

— Постой.

Она замерла и повернулась к нему.

Он шагнул ближе и посмотрел ей в глаза.

— Хотелось бы… — он сделал шаг и отвел взгляд. — Должен быть способ снять твое проклятие, — он разглядывал ее волосы. — Чтобы мы были вместе.

Она молчала, едва дышала. Она могла сказать ему, как это просто, но и сложно для нее.

— Может, поцелуй? — сказал он. Его взгляд упал на ее губы, одно из немногих мест без шипов. — Поцелуй истинной любви. В сказках работает.

Джори фыркнул, но Эндольф не слышал.

Она знала, что это не сработает, но желудок трепетал от мысли об Эндольфе так близко.

— Попробовать не навредит.

Он радостно сверкнул глазами с улыбкой.

Может, она получит счастливый конец, как в сказках.

Он подошел к ней, сцепил ладони за спиной и склонился. Она закрыла глаза и ощутила его губы, задевшие ее на миг. И все.

Он фыркнул.

Она открыла глаза.

Он отошел на шаг и скрестил руки.

— Ничего не случилось.

Джори вылетел из мешочка и взмыл в воздух, как когда нырял за кулоном. Она игнорировала его, глядя на хмурого Эндольфа. Ему даже не понравился поцелуй?

Он медленно покачал головой.

— Это не сработает. Ты знаешь, как снять твое проклятие?

Он словно облил ее ледяной водой. Холодок пробежал по ее спине до ладоней, груди и сердца.

— А если я скажу нет? Ты останешься, даже если его не снять?

Джори опустился на крышу магазина за Эндольфом.

— Нет, надоело, — Эндольф снова оглянулся и сказал громче. — Я сказал, мне надоело.

Юноша, друг Эндольфа, появился из-за ряда бочек. Он улыбался.

Она еще не видела ничего неприятнее.

— Ты проиграл, Энди. Ты сказал, что снимешь проклятие, но она все такая же отвратительная.

Она стиснула зубы.

— Не верится, что она повелась, — он подошел, и она отпрянула и врезалась в стопку дров. Он окинул ее взглядом. — Я тебя не боюсь, кстати.

— И я не боюсь, — прошептала она.

— Это я вижу, — он оскалился.

Эндольф нервно смотрел, но молчал.

— Думаю, я могу попробовать такой поцелуй. Ты…

Белое пятно пронеслось мимо, его голова отдернулась. Он выругался и прижал ладонь к виску.

Джори оторвал прядь волос, посыпал юношу ею.

— Что это? — он махал рукой в воздухе, прыгая кругами, Джори уводил его подальше от нее. После нескольких попыток он попал по дракончику и сбил его.

Джори не двигался.

Мужчина поднял ногу, но она не могла дать ему затоптать ее друга. Ее защитника. Впервые она использовала шипы для защиты, как и хотела ее мать. Она ударила шипами на руках по рукам юноши. Он завыл и отпрянул к Эндольфу. Они чуть не упали, но устояли на ногах.

Эндольф потащил друга за собой к двери магазина.

Она сжала золотую розу и дернула, порвала цепочку. Она бросила ее к ногам Эндольфа.

— Каждому шипу нужна роза.

Она не ждала, чтобы узнать, забрал ли он кулон.

Она оторвала шипами на пальцах полоску от платья и связала концы, повесила на свое плечо. Она забрала Джори с земли и устроила его в повязке из ткани, чтобы спасти от шипов. Он выглядел почти серым рядом с ее сливовым платьем.

За годы она научилась скрывать слезы. Ее сестра презирала слабость. А еще, вытирая лицо, она постоянно рвала платки. Теперь она не сдерживала слезы. Предательство Эндольфа задело ее, словно каждый шип в ее теле повернулся в нее. Но он был для нее ничем, кроме надежды на что-то большее. Она плакала из-за друга, единственного, кто пришел ей на помощь, еще и не раз.

Она не даст ее сестре или кому-то еще забрать это у нее.

Она прошла к своему убежищу, солнце уже опускалось. Джори дышал ровно, но не шевелился. Она нежно вытащила его из ткани и опустила на мох у колодца, подвинула крылья удобнее. Она укутала ладонь лоскутом ткани и прижала палец к воде, вытерла его голову и плечи, а потом легла рядом, прикрывая его от солнца, и уснула.

Солнце пропало за деревьями, когда она проснулась, и оранжевый свет был на небе. Джори не было на подушке из мха. Она резко села, и голова закружилась.

— Я тут, — он сидел на красном львином зеве, как прошлым вечером. — Ты в порядке?

— Я хотела у тебя это спросить.

— Голова болит. Это не новое. Это у меня с тех пор, как меня втиснули в крохотное тело. Что случилось после того, как я потерял сознание?

— Ничего. Я прогнала их, — она прижала ладонь к голове, поражаясь тому, что сделала это сама.

— На твоих руках кровь.

Да, кровь была от порезов, что она оставила на друге Эндольфа. Она опустила их в колодец и покружила, пока они не очистились. Она описала произошедшее.

— Хотел бы я это видеть, — он подлетел и опустился на ее колено.

— Ты уже много видел. Мне нужно домой, — она встала, и он забрался на ее плечо.

— Ты дашь мне снова поесть с тобой? — робко сказал он.

— Да. Можешь есть со мной, когда хочешь, и спать на моей подушке. Я буду с тобой, сколько захочешь. Я — твой друг.

Он вздохнул, воздух щекотал ее ухо.

— Джори?

— Да?

— Спасибо за то, что сделал для меня в деревне.

— Будь я собой, сделал бы куда больше.

Его слова согревали ее всю дорогу к поместью.

Пока она не увидела лицо сестры. Крис стояла на пороге задней двери, перекрывая проход, щурясь. Ее гнев был сильнее яда, что оставила ей их мать.

Рилл прошла мимо нее, не боясь прикосновения сестры, но стараясь держать Джори подальше от нее. Крис попятилась от шипов на руке Рилл, это Рилл и ожидала.

— Куда ты?

— Я ухожу.

Крис охнула.

Рилл повернулась к ней. Она не думала уходить до этого. Она не знала, куда пойти, или что делать.

— Ты не можешь.

— Ты похитила моего друга.

— Что? — на ее лице проступило смятение, а потом понимание. — Ты не про говорящую ящерицу.

Рилл не стала спорить.

— Прости. Я не буду больше так жить.

— Ты не можешь меня бросить, — паника появилась в ее голосе. — Мы в безопасности только вместе.

— В безопасности от чего, Крис? От жизни? Я не буду цепляться за защиту, боясь пораниться. Я не выиграю, если не выйду и не буду сражаться. А там есть сражения, которые стоит вести, — она взглянула на Джори.

— Ты шутишь, да? Этот дракон тебя сбил с толку. Он мужчина, Рилл. Нельзя ему доверять.

Она не отступила, сжала кулаки.

Слезы наполнили глаза ее сестры.

— Что мне делать?

— Никто не узнает, что проклятие снято.

— Узнают, особенно без тебя, как заметного предупреждения.

Джори тихо зарычал.

Ее ногти впились в ладони.

— Так я тут только для твоей выгоды? — как сторожевая собака.

— Ты уходишь ради своей, — она обвила себя руками. — Я пошла бы с тобой, но ты уже бросила меня.

Ее сестра никогда не покинула бы поместье.

— Ты давно меня бросила.

Крис помрачнела, солнце пропало за горизонтом. Она мрачно взглянула на Джори.

— Это все его вина. Ты странно себя вела с его появления дома.

Джори дрожал. Все его тело гудело на ее плече, ощущение отдавалось в ее челюсть.

Ладонь ее сестры схватила его. Рилл не успела вдохнуть, Крис бросила дракончика в стену. Искры и угли окутали его тело, дым наполнил воздух.

Рилл отвернулась, кашляя и махая рукой перед лицом.

Крис с визгом убежала из комнаты.

— Джори? — Рилл смаргивала слезы с глаз. Она прошла в дым, искала на полу жемчужную чешую.

А увидела пальцы ног. Мужские пальцы ног, волосатые ноги. Она зажмурилась.

Послышались мягкие шаги, стук об стол у двери, шорох.

Она открыла глаза. Напротив нее стоял мужчина, нижнюю половину тела скрывала алая скатерть. Он был выше многих в деревне, кожа и волосы были белыми, как свет луны. Голубые глаза пристально смотрели на нее.

— Джори?

Он улыбнулся.

Она рассмеялась и шагнула вперед.

— Что…

— Ты целый день относилась ко мне как к человеку, — его голос был таким же, но громче и ниже. Он пожал плечами. — Этого хватило, но я не мог попросить прямо.

— Конечно, — Рилл сама была с проклятием и не понимала тех, кто применял магию. Но кто понимал?

— Если все еще хочешь уйти, пойдешь со мной? — он сделал паузу. — Я просто сын фермера, но если тебе некуда идти…

Крис справится без нее. Будет лучше, если она опустит барьеры, которыми отгоняла людей.

Джори заговорил снова, словно пытался уговорить ее:

— Друзья, помнишь?

Ему не нужно было беспокоиться.

— Друзья — хорошее начало.

Пока она собирала немного вещей, Джори переоделся в старую одежду, найденную в доме целителя. Они встретились у колодца.

Пока они шли по тропе под луной, уходя от ее сестры, проклятие расплеталось, и ее шипы отваливались по одному, оставляя маленькие шрамы-полумесяцы. Она взглянула на Джори с его перламутровой кожей, уверенная, что ее будущее будет счастливее прошлого. Она постарается, чтобы так было.

Он взял ее за руку, и ее сердце взлетело как дракон.