Мачеха моей мечты

Мачеха мечты Соловьева Елена

Глава 1

Дарья шла вдоль пустынных улиц: заглядывала во все урны, осматривала лавочки и кусты. Наконец, ей повезло: возле мусорного бака стояли две бутылки из-под пива. Дарья осмотрела первую – выбросила в отходы: горлышко отколото, такую тару не возьмут в пункте приема. Вторая бутылка была целой, а на ее дне плескались остатки пива.

Дарья выплеснула мутную едко пахнущую жижу в кусты, а тару бережно уложила в тряпичную авоську. Стекло звякнуло – утро выдалось на редкость «урожайным». «Вот еще пару кварталов, и на сегодня достаточно», – подумала Дарья и, вдохновленная находкой, поспешила дальше.

За время прогулки она собрала богатый «урожай» и в мечтах уже видела, как заходит в ближайший супермаркет и покупает молоко, овсянку и торопится домой – готовить Машеньке по-настоящему сытный завтрак. Увесистые сумки не только не оттягивали руки, но и вдохновляли своим весом.

Возле пункта приема стеклотары успела собраться очередь. Забулдыги всех мастей и обоих полов орали друг на друга, хвастались «добытым» и зловонным перегаром. Дарья скромно пристроилась в хвост очереди, изо всех сил стремясь казаться неприметной. В поношенном платье, штопанных-перештопанных носках и растоптанных туфлях она вполне органично вписалась в общую массу.

– Дамы вперед! – объявил бомжеватого вида мужичок, галантно уступая место в очереди.

Дарья вжала голову в плечи, ссутулилась: подобная обходительность не сулила ничего хорошего. В последний раз, когда она согласилась на такое предложение, на нее набросилась ревнивая подружка излишне вежливого кавалера. Дарье насилу удалось отбиться от вспыльчивой «соперницы», и этот урок запомнился ей навсегда.

– Спасибо, я постою.

– Фи! Какие мы гордые... – скорчил гримасу отвергнутый ухажер и, презрительно рыгнув, вернулся в очередь.

Дарья облегченно вздохнула, поставила авоськи у ног и запаслась терпением. Очередь двигалась очень медленно, во многом благодаря тому, что некоторые «клиенты» пытались втюхать приемщице битую тару. Но у тетки Люси такие номера не проходили.

– А ну, пшел отседа, пес блохастый! – сорвалась приемщица на очередного «поставщика». – Будет он меня тут учить! Сама знаю, чего принимать, а чего нет.

Отшив недовольно бубнящего мужичонку, тетка Люся окинула суровым взглядом толпу. Приметила Дарью.

– А ты чего в сторонке стоишь, сиротинка моя? Поди сюда, я у тебя без очереди приму.

– Непорядок! – выкрикнул стоящий перед Дарьей мужчина, еще двадцать минут назад казавшийся весьма любезным. – Чем эта оборванка лучше нас? Пусть стоит, как все.

Тетка Люся поспешила к Дарье. Одной рукой подхватила обе авоськи. Вторую сжала в кулак и сунула под нос рассерженно вопящему «клиенту».

– Будешь орать – зашибу!

– Ты че, баба, белены объелась?! – взорвался «поставщик». – Не буди во мне зверя!

– Ой, напугал меня своим хомячком, – хохотнула Люся и, легонько оттолкнув возмущенного мужчину крутым бедром, прошествовала к своей будке.

Дарья, как нашкодившая собачонка, поскакала за ней следом.

– Так, что у нас тут имеется, – пробасила приемщица, опустошая котомки Дарьи, – тридцать «чебурашек», шесть из под шампанского, ого – три трехлитровки! – молодец, девочка, славно поработала.

– Вот, у меня тут в пакете еще алюмишки, – прощебетала Дарья, высыпая на прилавок пустые банки.

Люся, широко улыбаясь, вручила ей шестьдесят восемь рублей.

– Держи, заработала!

Дарья поспешно убрала деньги за пазуху, поблагодарила приемщицу.

– Побегу в магазин, продуктов куплю...

– Не много ты на это приобретешь, – сказала со вздохом Люся. – На работу так и не берут?

– Пока Машеньку в садик не пристрою, меня никуда не примут, – расстроенно промолвила Дарья. – Кому нужен работник с малым дитем на руках?

– Мужика бы тебе хорошего, – рассудила Люся. – Да только среди местного сброда такой вряд ли найдется.

– Что Вы?! – вспыхнула Дарья. – Я о замужестве и не помышляю.

– Отчего так? – насторожилась приемщица.

– Мужа все еще люблю, – горестно вздохнула Дарья. – И представить не могу, что его место займет кто-то другой.

– Супруг твой, пусть земля ему будет пухом, год назад скончался, – напомнила Люся. – А ты девка видная, чего ж одной-то век коротать? А любовь – она только новым чувством и лечится.

– Нет, мне Володеньку никогда не забыть. – Дарья произнесла это с таким любящим выражением, что на секунду ее простодушное округлое лицо озарилось светом неземной красоты.

Люся посмотрела на нее, покивала собственным мыслям.

– Ох, лапушка, никогда не знаешь, где приобретешь, а где потеряешь. Но чует мое сердце, что и для тебя найдется принц, если не на белом Мерседесе, так хоть с солидным ежемесячным заработком.

– Хорош трепаться! – выкрикнул кто-то из толпы страждущих. – Давай, Люська, обслуживай – сил нет, трубы горят.

– Побегу я, – спохватилась Дарья, – скоро Машенька проснется. Спасибо Вам, теть Люсь!

– Было б за что, – криво усмехнулась приемщица и вернулась к своим обязанностям.

– Что вы, черти, поговорить с нормальным человеком не даете?! – напустилась Люся на «поставщиков». – У девочки горе, а вам похмелье покоя не дает!

Тетка проводила тревожным взглядом невысокую чуть полноватую фигурку Дарьи и покачала головой. – Всем хороша девка: и добрая, и хозяйственная, и ласковая, а счастья нет. Куда ж мужики смотрят, раз такую куколку не видят?

– Знамо куда: на одежку, да на застежку, – с видом знатока заявил один из «клиентов». – Богатым да знаменитым и девушки нужны под стать: ухоженные да наряженные. А у этой бабенки ни того, ни другого.

– Да, Дашку бы отмыть, да принарядить – не женщина, а конфетка. Только фантик того – не соответствует, – нехотя согласилась Люся. – Ладно, что попусту рассуждать: выкладывай, с чем пожаловал...

Дарья распахнула дверь своей однушки и бесшумно вошла. Взглянула на дочь: Машенька еще спала, сложив ладошки под пухлой щечкой.

– Радость моя, – тихо выдохнула Дарья.

Не удержалась и пригладила спутанные кудряшки девочки.

Машенька улыбнулась во сне, перехватила ладонь матери и прижалась к ней.

– С добрым утром, – проворковала девочка, распахивая изумрудные, как и у матери, глазенки. – Ты вернулась?

– Да, милая, – улыбнулась Дарья, отнимая у девочки ладонь. – Подожди, я еще руки не мыла.

– Почему меня не разбудила? – надула губки Машенька. – Мне так хотелось пойти с тобой на работу.

– Ох, заинька моя, – тяжко вздохнула Дарья. – Не та это работа, на которую можно взять ребенка. – Внезапно она переменилась в лице, широко улыбнулась. – Смотри, чего я принесла.

Дарья раскрыла котомку и показала девочке геркулес и пол-литровый пакет молока. Машенька восхищенно всплеснула руками и поцеловала мать в щеку.

– Сегодня у нас будет настоящий, питательный и полезный завтрак, – произнесла Дарья. – Заправляй кроватку, и пойдем на кухню. Поможешь мне готовить кашу?

– Обязательно, – отозвалась малышка. – А что мы будем делать потом?

– Поедем за травами, – заключила Дарья.

– Ура! – возликовала девочка. – Я так люблю гулять по лесу. А что будем собирать?

– Липу: сейчас середина июня, самое время ей зацвести, – отозвалась мама. – Ее следует собирать утром, так что поторопись. А еще попробуем поискать землянику: часть засушим, а из остального сварим варенье... или просто съедим себе в удовольствие, – пообещала Дарья и чмокнула девочку в кончик носа.

После завтрака мать и дочь отправились на вокзал и сели в электричку – естественно, зайцами. Состав тронулся, за окнами замелькали городские пейзажи, вскоре сменившиеся полями и хвойными лесами. Дарья раскрыла окно, впустив в душное купе поток прохладного, пропитанного свежестью воздуха.

Неожиданно в купе вошли несколько человек, торопливо прошествовали в следующий вагон.

Сердце Дарьи болезненно сжалось.

– Контролеры? – спросила она у пробегавшего мимо парня.

Тот согласно кивнул и поспешил дальше.

– Идем, доченька, – встрепенулась Дарья.

Она спрыгнула с жесткого сиденья и потянула Машеньку за собой.

В тамбуре скопилось множество людей – одни не могли оплатить проезд, а другие принципиально не желали. Дарья относила себя к первым – билет до пригорода мог «сожрать» пятидневную норму средств, отложенных на питание.

– С обоих направлений идут, – пожаловалась товарищам по несчастью проворная бабулька лет семидесяти, – обложили, гады!

– Ничего, ща остановка будет, – успокоил женщину молодой парень и опасливо покосился на купе.

Дарья проследила за его взглядом – в вагоне уже вовсю орудовали контролеры.

– Успеть бы... – вздохнула она.

– А тебе, доченька, докуда ехать-то надо? – осведомилась бабулька.

– Мне все равно куда ехать, – поделилась Дарья с попутчицей. – Мы за земляникой.

– А-а! – протянула бабка. – Тогда ясно. А я вот еду на работу устраиваться: тут какая-то дама организовала бизнес по выращиванию лекарственных трав, персонал, говорят, набирает.

– Где тебе, бабка, на плантациях работать? – усмехнулся парень. – Бизнесменше, поди, молодые да сильные «негры» нужны.

– Не знаешь, не говори! – взорвалась бабка.

В этот момент состав остановился, двери распахнулись, предлагая пассажирам сойти на станции. Дарью и Машеньку подхватила толпа, отгородив от сердобольной старушки.

Спустя мгновение, поезд умчался прочь, пассажиры разбежались, оставив мать и дочь одиноко стоять на платформе.

Машенька потянула мать за рукав халата:

– Смотри, какая красота кругом!

– Да, здесь мы еще не бывали, – согласилась Дарья. – Идем?

Подмосковный лес встретил гостий слепящим солнцем и утренней росой. Голубое небо укрывало верхушки деревьев, в ветвях пронзительно пел соловей.

– Как в сказке, правда, мама? – восхищенно прощебетала Машенька.

Дарья ограничилась тем, что поцеловала девочку в золотистую макушку. Как объяснить дочке, что чудес на свете не существует? Да и надо ли разочаровывать малышку.

– Видишь те липы? Давай наперегонки! – предложила она, отмахиваясь от тяжелых мыслей.

Машенька радостно взвизгнула и помчалась вперед, высоко вскидывая колени – буйно цветущие травы не могли остановить малышку, стремящуюся обогнать свою мать.

Дарья понеслась следом, рискуя потерять слишком большие для ее по-детски крохотных ножек резиновые сапоги. Косынка слетела с головы, заставив само солнце позавидовать золотым локонам, вырвавшимся на свободу.

– Не так быстро, доченька, – взмолилась Дарья, подтягивая на ходу обувь.

– Я выиграла, мамочка, – заявила Машенька. – Выиграла! Тебе не удалось меня догнать.

– Конечно, солнышко, ты у меня такая шустрая. – Дарья упала на траву, приглашающе похлопала рядом с собой. – Отдохнем немного – и за работу.

Мать и дочь трудились до самого вечера, сделав один-единственный перерыв на легкий перекус, состоявший из двух вареных яиц, воды и хлеба. Два специально сшитых полотняных мешка доверху заполнились соцветиями липы, а в бидончике весело подмигивали красными маячками ягоды земляники.

Утомившаяся за день Дарья повела дочку к станции. За время сбора ягод девочка и ее мама успели забрести глубоко в лес и теперь бежали вприпрыжку, боясь опоздать на последнюю электричку.

– Ой, мамочка, смотри, какой домик! – Машенька замерла возле высокого металлического забора, за которым возвышалась удивительной красоты постройка. – Наверняка там живет фея!

Дарья довольно равнодушно окинула взором виллу, верхний этаж которой занимала просторная терраса с витражами. Там, за забором, совсем другая жизнь: сытая, богатая, счастливая.

– Идем, Машенька, – одернула она дочь. – Нам некогда.

Но малышка не сдавалась. Девочка принялась высоко подпрыгивать, силясь разглядеть ту часть здания, которая скрывалась за металлическим ограждением.

– Ну же, мамочка, подсади меня, – попросила она.

Не успела Дарья ответить, как из-за глухой металлической стены послышалось рычание собаки. Машенька отскочила как ужаленная, прижалась к матери.

– Не бойся, – успокоила дочь Дарья, – такой высокий забор собаке не перепрыгнуть. Поспешим – электричка ждать не будет.

К тому моменту, когда они добрались до платформы, посадка почти завершилась. Не успели мама и дочка запрыгнуть в тамбур, как двери электрички захлопнулись.

– Уф, насилу успели, – выдохнула Дарья. – Не хотелось бы ночевать в лесу.

– Мы могли бы переночевать у феи, – возразила Машенька.

Дарья недоуменно воззрилась на дочь.

– У кого?

Девочка смерила ее не по-детски серьезным взглядом и растолковала сказанные ранее слова:

– В том разноцветном доме, который попался нам по дороге.

– Не думаю, что живущие там люди приняли бы нас с тобой с распростертыми объятиями, – покачала головой Дарья. – И добрые люди не держат злобных псов для охраны.

Вернувшись домой, Дарья и Машенька разложили собранные цветы на просушку. Квартира наполнилась умопомрачительным ароматом липы. А вот сварить варенье из лесной земляники не удалось: за время поездки в электричке девочка полностью опустошила бидончик.

Утомленная за день Машенька заснула, едва ее кудрявая головка успела коснуться подушки. Глядя на дочь, Дарья умиленно улыбнулась и накрыла девочку легкой простынкой.

– Спи, радость моя, – прошептала она. – Пусть тебе снятся только добрые сны.

Поцеловав дочь, Дарья отправилась на кухню. Она не любила ночь, ведь именно в это время суток ее терзала неутихающая боль одиночества. Если за дневными заботами было легко гнать прочь непрошенные, порой слишком уж безрадостные мысли, то темнота усиливала их троекратно.

Чай давно не появлялся в доме, его заменили собой травяные и цветочные сборы. Плеснув кипятку в кружку с самодельной заваркой, Дарья устало склонилась над столом, погрузившись в задумчивость. Мысли ее то и дело возвращались к прошлому, заставляя остро сожалеть о том, чего нельзя возвратить. Не так давно у нее было все, о чем может мечтать женщина: любящий муж, работа, надежда на светлое будущее. А потом родилась и Машенька, и жизнь наполнилась новыми красками. Дарья решила на время оставить работу провизора и переключилась на заботу о дочери. Да и зачем ей было работать, если муж полностью обеспечивал семью?

Все изменилось в один момент: автомобильная авария отняла жизнь у главы небольшого семейства. Дарья осталась безработной вдовой с маленьким ребенком на руках. Деньги, отложенные на черный день, таяли как снег весной, а других взять было неоткуда. На работу Дарья устроиться не могла, а пособия насилу хватало на оплату ипотечного кредита. Замкнутый круг, вырваться из которого молодая мать была не в силах.

Все, что осталось у Дарьи от былого счастья – это дочь. Машенька стала единственным утешением, лучиком света в беспроглядной темноте жизни.

Дарья тяжело вздохнула, смахнула тыльной стороной руки непрошеные слезы. Украдкой взглянула на полку, где стояло фото покойного супруга.

– Ничего, все наладится, – пообещала она то ли себе, то ли ушедшему в мир иной мужу. – Я справлюсь, вот увидишь!

Глава 2

На следующее утро Машенька встала рано. На цыпочках прокралась в кухню, потормошила мать за плечо:

– Вставай... Уже утро!

Дарья резко вскинулась, оторопело уставилась на дочь.

– Я опять уснула за столом?

– Да, мамочка, – Машенька поцеловала ее в щеку и потребовала: – Закрой глаза...

Не понимая, в чем дело, Дарья спрятала лицо в ладони.

– Теперь открывай! – объявила девочка.

В крохотных ладошках Машеньки лежала маленькая пластмассовая баночка.

– С днем рождения, мамочка!

Дарья приняла подарок, почитала этикетку: «Крем для лица с экстрактом подорожника». Растроганно всхлипнула, поблагодарила дочку. Она совершенно забыла, что сегодня ей исполнилось тридцать три.

И вдруг дикая, пугающая мысль закралась в ее голову: где мог четырехлетний ребенок взять непочатую банку крема? Неужели ее дочь украла эту вещь?

– Машенька, – как можно мягче обратилась Дарья к дочери, – где ты это взяла?

– Купила! – не без гордости в голосе произнесла малышка. – Помнишь, я собирала на улице мелочь? Мне как раз хватило на подарок для тебя. Ты довольна?

– Очень... – еле выдавила из себя Дарья и едва не расплакалась. – Но ты же копила денежки на куколку?

– Мне для тебя ничего не жалко, мамочка. Давай же, намажься кремом. Продавец в аптеке сказала, что он чудо.

Дарья прислушалась к совету дочери, поднялась с табуретки и направилась в ванную. Но на полпути остановилась, сраженная новой догадкой.

– Машенька, я, кажется, просила тебя не выходить на улицу без меня?!

– Прости, мамочка, – сникла девочка. – Но мне так хотелось тебя порадовать...

Что могла на это ответить любящая мать? Дарья метнулась к малышке, обняла ее и поцеловала готовые расплакаться глазки.

– Спасибо, Машенька, мне так приятно. Только, пожалуйста, впредь не выходи из квартиры одна.

– Да, мамочка, – согласно кивнула девочка. – А теперь иди, прихорашивайся.

Дарья улыбнулась, а потом бегом понеслась в ванную. Заперла дверь на щеколду, включила воду и только потом позволила себе разрыдаться. Трогательная забота дочери лишний раз напомнила о тех тяжелых условиях, в которых им приходилось жить. Но именно такие моменты и составляли смысл ее жизни.

Спустя минуту раздался тихий, нерешительный стук в дверь ванной.

– Мамочка, с тобой все в порядке? – Машенька порой проявляла несоответствующую ее возрасту бдительность.

– Да, да, уже выхожу!.. – как можно беспечнее откликнулась Дарья.

Наскоро поплескав в лицо водой, она нетерпеливым жестом вскрыла упаковку, нанесла крем на лицо. «И правда, потрясающая штука!» – подумала Дарья про себя. Косметическими средствами она пользовалась редко, особенно – за последний год, но опыт работы провизором позволял сделать соответствующие выводы.

– Чем займемся сегодня? – весело поинтересовалась Машенька, когда мама вышла из ванной. – Будем отмечать твой день рождения?

– Ох, радость моя, – расстроенно произнесла Дарья. – Мне бы хотелось устроить для нас настоящий праздник – с тортом, цветами и гостями. Но ты же помнишь: нам это не по карману.

– Ну и пусть! – не расстроилась девочка. – Можем просто прогуляться или почитать книжку, или еще что-нибудь... Чего бы тебе хотелось?

«Мне давно ничего не хочется, – подумала Дарья. – Я совершенно разучилась мечтать».

– Сегодня мы пойдем к супермаркету, – отрешенно сообщила она.

– Фу, опять?! – сморщилась Машенька. – Не хочу засохшей выпечки и гнилых фруктов.

– Это лучшее, что я могу предложить, – тоскливо пробормотала Дарья. – На покупку свежих продуктов у нас нет средств.

– Тогда давай возьмем колбасы или сыра? – предложила Машенька.

– Нет уж! – категорично заявила ее мать. – Черствый хлеб подсушим в духовке, а из обрезков фруктов сварим компот. Но кормить тебя протухшим мясом и просроченной молочкой я не стану. И не проси.

– Но другие же это едят, – возразила девочка.

Живо представив себе тех, «остальных», что копаются на помойке возле супермаркета, Дарья мысленно содрогнулась.

– Машенька, – обратилась она к дочери, – с этих людей не стоит брать пример. Мне жаль, что тебе вообще приходится бывать среди них. Обещаю, как только устроюсь на работу, все будет как раньше. Мы станем кушать свежие продукты и ходить по магазинам, а еще обязательно заведем тебе питомца. Обещаю!

– А мне придется ходить в этот скучный садик?.. – запротестовала девочка. – Не хочу! Мне больше нравиться быть с тобой.

– Я тоже тебя люблю, – промурлыкала Дарья. – Давай отложим этот разговор до того времени, пока для тебя не выделят путевку. А пока – марш умываться! Иначе самое свежее разберут без нас.

По пути к супермаркету Машенька весело щебетала. Любознательная девочка не замолкала ни на секунду, словно интуитивно чувствуя, что за разговорами ее мама отвлекается от насущных проблем.

Преодолев чуть больше половины пути, Дарья остановилась у светофора. Спустя время рядом замерли в ожидании еще две женщины. Одна была типичной светской львицей: шикарное, рассчитанное явно не на поход по магазинам платье, туфли на шпильке, широкополая красная шляпа и огромные очки, почти полностью скрывавшие лицо. Другая женщина, одетая строго, но скромно, держала на руках маленькую девочку.

– Что за глупость, запретить парковаться на этой улице?! – возмущенно фыркнула дама из высшего общества. – Приходится идти пешком, чтобы добраться до салона красоты. Да еще и с ребенком на руках!

Дарья украдкой покосилась на вычурную красотку. «Забавно, – подумала она. – Ребенок сидит на руках у няни, а эта леди возмущается так искренне...»

Дарье всегда нравились малыши, а потому она не удержалась и подмигнула незнакомой девочке, похожей на ангелочка. Та тоже не осталась в долгу: тряхнула темно-русыми коротенькими кудряшками и радостно засмеялась. Ее васильковые глазки доверчиво распахнулись, заражая всю округу игривым настроением.

Няня, заметив пристальный интерес незнакомки, вначале одарила Дарью надменным взглядом, но затем смягчилась и вымученно улыбнулась краешком губ. Между тем малышка не ее руках стала капризничать и извиваться, утомленная вынужденным промедлением.

– Да отпусти же ты ее на землю! – приказала взбешенная «леди».

Няня послушно поставила малышку на асфальт. Девочка, наверняка только недавно научилась ходить. Она радостно взвизгнула и плакать перестала.

Ожидание продолжалось. Светофор, будто взбунтовавшись, никак не хотел переключаться на зеленый. Маленькой дочке светской дивы надоело стоять без дела. Проявив необычайную резвость, девочка бесстрашно направилась в сторону движущихся по шоссе автомобилей. Няня вскрикнула и рванула за малышкой, но та только прибавила ходу.

В последнюю секунду Дарье удалось подхватить девчушку на руки, предотвратив катастрофу. Дочь взвинченной дамочки прижалась к своей спасительнице и разразилась громким плачем.

Машенька, сразу же проникнувшись симпатией к чудом уцелевшей девочке, тоже приникла к матери и постаралась утешить спасенную. Малышка тотчас забыла о своем горе и всецело переключила внимание на заигрывавшую с ней «подружку».

В это время мать девочки коршуном набросилась на няню:

– Как ты могла отпустить Варю?! Безмозглая идиотка!..

Няня потупилась и тихо возразила:

– Ангелина Ивановна, но вы же сами...

– Что значит – сама?! – еще больше разъярилась «леди». Размахнулась и дала няне пощечину. – Ты уволена! Пошла отсюда!

Няня тихо заплакала, подошла к воспитаннице, чтобы попрощаться.

– А ну, не трогай Варю! – распорядилась злобная фурия. – Кому сказано, убирайся!

Бывшая няня ушла, но напоследок все же поцеловала крошечную ручку Вареньки и прошептала:

– Прости меня, девочка...

Ангелина сложила руки на груди и воззрилась на Дарью. Мать малышки не выглядела ни обеспокоенной, ни испуганной происшествием.

– И как мне теперь попасть в салон? Кто, спрашивается, присмотрит за Варей?.. Ты, как тебя зовут? – обратилась Ангелина к Дарье. – Не хочешь поработать няней пару часов? Я хорошо заплачу.

Дарья оторопело уставилась на дамочку, по-прежнему прижимая к себе Вареньку. Что-то подсказывало ей, что за предложенное вознаграждение «леди» сдерет с новой няни семь шкур, а то и все десять.

Заметив нерешительность собеседницы, Ангелина досадливо поморщилась и заявила:

– Что ж, придется Варе подождать меня в машине...

Вообразив, как малышка на несколько часов окажется запертой в душном нутре автомобиля, Дарья мысленно ахнула. А живо представив на месте Вари собственную дочь, и вовсе ужаснулась.

– Согласна! – не давая себе времени на размышления, выпалила она. – Меня зовут Дарья, и я с удовольствием повожусь с девочкой, пока Вы будете заняты.

Ангелина ограничилась тем, что одарила новую няню не слишком-то вежливым взглядом.

– Следуй за мной.

На светофоре загорелся зеленый, и Дарья, одной рукой придерживая Варю, вторую подала дочери. Машенька схватилась за ладонь матери и поинтересовалась:

– А почему эта тетенька сама не может взять на руки малышку? Она что же, не любит дочь и не пожалеет?

Дарья тихонько шикнула на излишне наблюдательную и прямолинейную Машеньку и последовала за так неожиданно ворвавшейся в их жизнь работодательницей.

Ангелина неслась к своей цели, словно бы полностью забыв и о дочери, и о новой няне. Стремительно ворвавшись в салон красоты, дамочка проследовала к личному стилисту, указав Дарье на диван, стоящий в холе.

– Сидите здесь и не мешайтесь!

Произнеся эту фразу, Ангелина проследовала в отдельный кабинет, где ее уже поджидал мастер.

Дарья усадила девочек на удобный – наверняка ортопедический – диван с подлокотниками. Машенька, впечатленная роскошным дизайном салона, благопристойно сложила ручки на коленях и притихла. Варя, очевидно, привыкшая к подобным ожиданиям, тоже вела себя смирно.

– Хотите кофе? – изобразив на лице «дежурную» улыбку, спросила девушка-администратор.

Дарья осмотрелась, но других посетителей рядом не оказалось. Поняв, что девушка на ресепшне обратилась именно к ней, смущенно заметила:

– Простите, но у меня нет денег...

– О, это совершенно бесплатно, – вежливо возразила девушка за стойкой. – Администрация нашего салона заботится не только о клиентах, но и о сопровождающих их лицах.

– Я только прислуга, – подавив в горле сухой спазм, пробормотала Дарья.

Ей и самой не верилось, что она это сказала, но быть няней все-таки престижнее, нежели собирать пустые бутылки по помойкам.

– Об этом я догадалась, – не разочаровалась администратор. – Так как, нести кофе? Или, может быть, чай? Для девочек могу предложить пирожные.

Услышав знакомое слово, Машенька моментально ожила. Глаза ее загорелись в предвкушении лакомства.

– Чай, если можно, – робко произнесла Дарья.

Спустя минуту перед няней и девочками стоял поднос со сладостями и ароматным зеленым чаем. Машенька жадно схватилась за пирожное. Варенька решила последовать ее примеру.

– Стой, тебе еще рано такое кушать, – попыталась остановить малышку Дарья. – Твоя мама наверняка не разрешает тебе этого.

– Варенька всегда ест у нас сладости, – возразила администратор. – Ангелина Ивановна ей не запрещает.

Устыдившись собственной вспышки, Дарья позволила Варе есть пирожные. Сама же с превеликим наслаждением пригубила чай из чашки. Она делала маленькие глотки, стремясь растянуть удовольствие.

– Мамочка, возьми пироженку? – предложила Машенька. – Они такие вкусные.

– Мне не хочется, – покривила душой Дарья. – Кушай сама.

– Да вы не волнуйтесь, я принесу еще, – вмешалась в разговор девушка-администратор. – И чай у нас в избытке.

– Спасибо, – стушевалась Дарья и взяла с подноса пирожное – самое маленькое из всех.

– Вот видишь, мамочка, теперь у тебя настоящий день рождения! – увлеченно жуя, высказалась Маша.

– Да, доченька, – поспешно согласилась Дарья.

Как признаться дочери, что для нее день рождения – это не подарки и сладости, а, прежде всего, близкие и родные люди, собравшиеся за одним столом?

Прошло чуть более часа. Ангелина не спешила покидать салон, предоставив няне заниматься ее ребенком. Но Варенька все же переборщила со сладким: девочка начала всхлипывать, прижимая ручонки к животику.

Обеспокоенная Дарья пощупала лоб подопечной, потрогала спинку – жара у малышки не было. «Значит, это расстройство желудочно-кишечного тракта», – подумала опытная мама.

– Скажите, где здесь ближайшая аптека? – обратилась Дарья к администратору. Фешенебельный район города ей был плохо знаком.

– Прямо напротив, через дорогу, – откликнулась девушка из-за стойки. – Что-то случилось?

– Варенька переборщила со сладостями, – слегка ворчливо подметила Дарья.

Ответ няни заставил администратора занервничать. Навлечь на себя гнев постоянной клиентки ей совершенно не хотелось.

– У нас в аптечке есть аспирин и активированный уголь, – предложила девушка-администратор.

– Это не подойдет, – покачала головой Дарья. – Можно мне пройти к Ангелине Ивановне?

– Ни в коем случае! – ахнула девушка на ресепшне. – Ангелина Ивановна не разрешает себя беспокоить во время косметических процедур. Попадет и Вам, и мне.

– Что же делать? – окончательно сникла Дарья. – Мне нечем заплатить за препараты...

Девушка-администратор тут же достала кошелек, отсчитала несколько купюр.

– Возьмите. Купите все, что необходимо. Только, пожалуйста, не сообщайте об этом недоразумении Ангелине Ивановне.

– Но я должна предупредить мать о том, что ее дочь плохо себя чувствует.

– Очень Вас прошу, – взмолилась администратор. – Ангелина Ивановна потребует, чтобы меня уволили.

Вспомнив, как бескомпромиссно разделалась «леди» с предыдущей няней, Дарья сменила гнев на милость. Ей слишком хорошо были знакомы последствия безработицы.

– Я попробую отпоить Вареньку настоями трав. Но если потребуется помощь врача, мне придется во всем признаться Ангелине Ивановне. Вот только проступок совершили не Вы – это мне поручено присматривать за Варенькой.

– Ангелина Ивановна не станет разбираться, кто прав, а кто виноват, – запротестовала девушка. – Пострадают все.

Дарья приняла от администратора деньги и заметила:

– Здесь слишком большая сума. Возьмите половину назад.

– Считайте это компенсацией морального вреда, – непринужденно изрекла администратор. – Не переживайте, я не обеднею от такой траты.

Дарья помедлила, поколебалась, а потом взяла деньги. Подхватила похныкивающую Варю на руки и подозвала Машеньку.

– Можете оставить детей со мной, пока ходите в аптеку, – предложила помощь администратор.

– Не думаю, что это понравится Ангелине Ивановне, – рассудила Дарья и направилась к выходу.

Машенька покосилась на удобный диван, приглашающе распахнувший свои мягкие объятия, но противиться не стала. Вцепилась в подол матери, боясь отстать от нее хоть на шаг, и послушно поплелась следом.

Фармацевт был немало удивлен, когда покупательница отказалась приобрести брендовые лекарственные препараты от кишечных колик. Дарья попросила приготовить для нее лекарственный сбор, состоящий из ромашки, коры дуба, мяты и семян тмина. Аптекарь долго обследовал склад, но в итоге отыскал требуемое.

Гордо зажав в руке купленное сырье, Дарья вместе с девочками вернулась в салон. К ее облегчению, мать Вари еще не вышла из отдельного кабинета и оставалась в неведении относительно недомогания дочери.

Девушка-администратор со скоростью лесной лани метнулась за кипятком, и спустя мгновение отвар из целебных трав был готов.

Варенька упрямилась и не хотела пить горьковатое снадобье, но Дарье, с помощью ласки и уговоров, удалось влить в ротик маленькой пациентки три столовых ложки лекарства. Девочке сразу стало легче.

Буквально через пять минут Варя сползла с колен няни и занялась обычными детскими делами. Вскоре к ее играм присоединилась и Машенька. Девочки быстро нашли общий язык и, кажется, сдружились.

К тому времени, когда Ангелина Ивановна выплыла от стилиста, малышки успели настолько утомиться от игр, что Дарье пришлось вновь усадить их на диван. Варенька даже задремала, прижавшись к теплому боку няни.

Ангелина Ивановна выглядела безукоризненно. Кокетливая прическа сгладила вытянутый, как у заправской лошади, овал ее лица, придала чертам мягкость. Маленькие, мышино-серые глазки, подведенные рукой опытного мастера, приобрели яркость и глубину.

Бросив в сторону дочери беглый взгляд, Ангелина Ивановна не преминула заметить новой няне:

– А ты... – как там тебя?.. – неплохо справилась с задачей.

Посещение стилиста помогло светской даме обрести некоторое благодушие. Ангелина рассчиталась с администратором, а потом вручила Дарье деньги за работу няней.

– Надеюсь, этого с тебя достаточно?

Дарья неверяще посмотрела на гонорар и онемела. Такую суму она получала едва ли не за целую неделю работы провизором.

– Более чем, спасибо...

Не в привычках Ангелины было благодарить кого-то в ответ, тем более – обслуживающий персонал. Задумчиво накрутив на палец длинный блондинистый локон, «леди» уныло сообщила:

– Из-за той мерзавки мне придется искать новую няню. Прежде чем в агентстве подберут подходящую кандидатуру, пройдет уйма времени... Тебе раньше приходилось работать с детьми? Есть рекомендательные письма, положительные отзывы от семей, пользовавшихся твоими услугами?

– Нет, няней я никогда не работала, – честно призналась Дарья и покосилась на Машеньку. – Весь мой опыт сводится к заботам о собственной девочке.

Ангелина проследила за ее взглядом, презрительно поморщилась. Машенька съежилась, спряталась за спину матери.

– Второй ребенок в доме мне ни к чему, – озвучила свои мысли Ангелина. Ее белоснежный лоб прочертила глубокая, некрасивая складка. – Можешь оставить ее на время?

Дарья прикусила язык, сдерживая реплику. Что значит «оставить ребенка»?!

– Кроме меня, у Машеньки никого нет.

Ангелина снова задумалась. Несчастный локон в ее пальцах утратил приданную мастером форму и теперь свисал из-под шляпы нелепым жгутиком.

– Так и быть, приму тебя на службу вместе с приживалкой. Поначалу буду платить пять сотен в час. Если сумеешь угодить, ставку повышу. Жить будешь у меня. Постоянно!

Дарья подавила вспышку обиды, вызванную пренебрежительным отношением дамы к Машеньке. «Ради такой баснословной зарплаты придется потерпеть».

– Проводишь меня до машины и поедешь за вещами. На сборы у тебя ровно час, куда ехать – объясню позже. – Ангелина не спрашивала согласия, так как привыкла, что все подчиняются ей беспрекословно.

«Леди» поспешила к выходу, давая понять, что разговор окончен. Дарья замерла было в нерешительности, но Ангелина не оставила ей выбора. Подхватив спящую Вареньку на руки, Даша поманила за собой дочку.

– Не отставай!

Машенька вцепилась в подол матери, не желая и близко подходить к Ангелине Ивановне, которую считала чуть ли не ведьмой – злой и коварной. Если эта особа не любит собственную дочь, то чего от нее ждать по отношению к чужой девочке?

За время пути Ангелина не обернулась ни разу. «Леди» достала из сумочки пачку сигарет и закурила, совершенно не заботясь о том, что дым летит в сторону няни и девочек.

Дарья подавила в себе возмущение и увеличила дистанцию.

Оказавшись возле роскошного авто, Ангелина соизволила обернуться.

– Сажай Варю на заднее сиденье! – распорядилась она.

Дарья недоверчиво покосилась на автомобиль, у которого отсутствовала крыша.

– Чего застыла? Живо! – прикрикнула Ангелина.

Несмотря на желание сохранить работу, Дарья позволила себе реплику:

– У Вареньки есть головной убор?

Ангелина раздраженно фыркнула и достала из бардачка шелковый платочек.

– Только побыстрее.

Дарья надела на головку Вареньки платок, спрятав под ним ушки, которые так легко застудить. Девочка проснулась и жалобно пискнула.

Ангелина раздраженно покосилась на дочь, недовольно поджала губы.

– Няня, как там тебя?.. ты водила ребенка к доктору?

Дарья непонимающе моргнула. Затаила дыхание, ожидая пояснений.

– Ты что, забыла о визите к врачу?! – взревела «леди». – Я еще утром велела тебе отвести Варю в медицинский центр! Иначе, с какой бы стати мне тащить вас с собой?

– Извините, но Вы наняли меня лишь несколько часов назад, – напомнила Дарья. – О визите к врачу было известно прежней няне...

– Одна, другая – мне-то какая разница?! – пуще прежнего рассердилась Ангелина. – Ребенок – твоя забота.

– Да, конечно, – поспешила согласиться Дарья. Сердце ее болезненно сжалось. – Вы дадите мне адрес?

– Что? – не поняла «леди».

– Адрес места, куда мне нужно прибыть после того, как соберу вещи, – напомнила Дарья.

Ангелина нахмурила подрисованные бровки, вспоминая, о чем идет речь. Потом оглянулась на хнычущую Варечку.

– Садись! – распорядилась дамочка, глядя на няню. – Где ты живешь?

Дарья продиктовала адрес своей квартиры и помогла Машеньке разместиться на заднем сидении авто. Ее не оставляла смутная догадка, что Ангелина Ивановна не просто изведет новую няню, но сделает ее жизнь невыносимой.

«А еще, – подметила про себя Дарья, – она ни за что не запомнит мое имя. И с сегодняшнего дня я буду откликаться на: «Эй, как там тебя...»

Глава 3

Напрасно Дарья беспокоилась о том, что во время поездки ветер доберется до ушек девочек. Ангелина, беспокоясь прежде всего о тщательной укладке, отрегулировала стекла авто по высоте и включила систему климат-контроля. И, несмотря на пасмурную погоду, в салоне кабриолета стало тепло и уютно.

Впрочем, уши няни и девочек все равно пострадали. Наглая и эгоистичная Ангелина на переполненной автотрассе превратилась в сущую бестию. Дамочка выполняла опасные маневры, меняла педали «газ» и «тормоз» с такой скоростью, будто никак не могла выбрать нужную. Фразы, слетавшие при этом с уст гонщицы, совершенно не вязались с образом «леди». Пассажирки вжимались в сиденье и мечтали, чтобы поездка поскорее окончилась.

Оказавшись возле родного подъезда, Дарья облегченно вздохнула. И только она собралась отправиться за вещами, как у Вареньки появились позывы к рвоте.

– Вытащи ее из салона! – взвыла Ангелина.

Но такое распоряжение было излишним. Дарья и без понуканий знала, что делать. Она взяла Вареньку на руки, разместила на себе горизонтально и попросила глубоко дышать.

– Что с ней? – ворчливо поинтересовалась Ангелина.

– Немного укачало, скоро все пройдет, – утешила «леди» Дарья. – Будет хорошо, если Варенька немного полежит на боку и попьет водички.

– Не хочу, чтобы она испортила обшивку салона, – разгневанно заметила Ангелина.

– Я могу взять ее к себе, – предложила Дарья. – Пусть немного полежит, пока мы с Машенькой складываем вещи.

Ангелина махнула ладонью, разрешая няне забрать Вареньку.

– Не желаете пойти с нами? – Дарья ничуточки не хотела приглашать дамочку в свой дом, но вежливость – прежде всего.

Смерив высокомерно-недоверчивым взглядом обшарпанный подъезд, Ангелина отказалась от приглашения. Чему Дарья была несказанно рада.

Варенька не противилась, когда малознакомая женщина забрала ее к себе в гости. Пока Дарья суматошно носилась по квартире, на ходу хватая пожитки и запихивая их в хозяйственную сумку, Машенька развлекала малышку.

Сложив все самое необходимое, Дарья озабоченно посмотрела на расстеленные газетки, на которых сушились соцветия липы.

– Жалко оставлять сырье – испортится.

– Так заберем все с собой? – наивно предложила Машенька.

– Ангелина Ивановна вряд ли придет в восторг, если мы заявимся в ее дом с мешком полу-высохших растений, – расстроилась Дарья.

Спохватившись, она выскочила в тамбур, постучалась в соседнюю дверь – приветливая баба Нюра не раз присматривала и за Машенькой, и за квартирой.

Ответа не последовало.

Тогда Дарья наскоро набросала для соседки записку и просунула под ее дверь.

Управившись с делами, она вернулась в квартиру и наигранно весело сообщила:

– Все готово!

Дарья заботливо осмотрела Вареньку, но приступы тошноты у малышки прошли – девочка была веселой и бодренькой. Новоиспеченная няня закинула на плечо сумку, почти привычно взяла на руки подопечную.

– Идем Машенька, – позвала она дочь. – Иначе Ангелина Ивановна рассердится.

Уже на лестничной клетке Машенька обернулась на двери квартиры и спросила:

– А когда мы вернемся домой, мамочка?

– Надеюсь, не скоро, – со вздохом отозвалась ее мать.

Ангелина встретила няню заявлением о том, что Вареньку все же придется отвезти к педиатру.

– Мне только что звонили из медицинского центра, – досадливо поведала «леди». – Они имели наглость заявить, что если мы не прибудем сегодня, им придется позвонить Виктору. Решили меня напугать, хамы!

– Кто такой Виктор? – рискнула спросить Дарья.

Ангелина свирепо посмотрела на нее и не слишком изящно ответила:

– Мой муж. Но я тебя сразу предупрежу: никогда и ни при каких условиях ты не должна с ним сталкиваться. Усекла?!

Дарья потупилась, смущенная подобным заявлением.

– Я запомню это, Ангелина Ивановна, – как можно равнодушнее произнесла она.

Пристроилась в авто между девочками и закинула хозяйственную сумку под сиденье.

Мать Вари неслась по улицам так быстро, что Дарье пришлось зажмуриться от страха. Глаза она открыла только когда авто остановилось.

– Выходите! – скомандовала Ангелина.

Дарья покорно кивнула и помогла девочкам выйти из машины. Ангелина покидать кабриолет не спешила.

– Вы разве не пойдете с нами? – осведомилась Дарья. Лицо ее приобрело тревожное выражение.

– Вот еще! – взвилась Ангелина. – Без меня справишься.

– Но что мне сказать, ведь я знаю девочку первый день, – расстроилась няня. – И к какому врачу у нас запись?

– Просто заявишь, что привела Варю Губанову. Тебе скажут, куда идти.

– Вы будете ждать в машине? – отважилась задать еще вопрос Дарья.

Ангелина хмыкнула и угрожающе прищурилась.

– Слушай ты, как там тебя... няня, не забывайся! Раскрывай рот, когда я к тебе обращаюсь, не чаще. У меня полно срочных дел, мне совершенно некогда мотаться по детским докторам. Тебе заплатили, вот и работай. – Ангелина порылась в сумочке и подала Дарье визитку. – Здесь есть адрес и телефон. Но я не хочу, чтобы меня отвлекали по пустякам. Вызовешь такси, когда прием будет окончен.

Отдав распоряжения, Ангелина укатила прочь.

«Странная женщина, – подумала Дарья, – как можно доверить собственного ребенка постороннему человеку? Она ведь даже паспорт мой не посмотрела».

Дарья покрутила в руках визитку, задумалась: «Почему фамилия Губанова кажется мне знакомой?..» Но уже через минуту на нее снизошло озарение. Она едва удержалась, чтобы не стукнуть себя по лбу за забывчивость. «Так Варенька – дочь того самого Губанова?! Владельца крупнейшей фармацевтической компании страны! Ничего себе».

Дарья вместе с девочками поднялась по ступеням медицинского заведения, вошла в приглашающе разъехавшиеся в стороны двери. Внутренне убранство ничем не напоминало детскую поликлинику, в которую она водила Машеньку. Центр скорее напоминал развлекательный комплекс, нежели место, где оказывают медицинские услуги. На Дарью так и дохнуло радостью и праздником.

Улыбчивая молодая девушка немедленно подбежала к посетительнице и, несмотря на скромную одежду Дарьи, повела себя крайне обходительно.

– Добрый день. Меня зовут Марина. Я администратор центра. Чем могу быть Вам полезна?

– Я привела на прием Варю Губанову, – проронила Дарья заученную фразу.

Девушка тотчас стала еще более радушной, если это в принципе возможно.

– Добро пожаловать, – чуть ли не кланяясь, произнесла она. – Галина Николаевна давно ждет Вареньку. А это что за чудная малышка? – полюбопытствовала администратор, глядя на Машеньку.

– Это моя дочь, – пояснила Дарья.

– Вы новая няня?

– Так и есть. Простите, но я здесь впервые и не знаю, куда идти.

– Я с радостью провожу Вас. А дочку можете пока передать в надежные руки нашего аниматора.

Марина достала рацию, что-то быстро-быстро в нее проговорила. Из примыкающего к зоне ожидания помещения выглянул парень лет двадцати, одетый в костюм пирата.

– Ого, в нашем экипаже пополнение! – радостно заявил он и обратился к Машеньке: – Хочешь отправиться на поиски пиратского клада?

Девочка посмотрела на маму, спрашивая разрешения.

– Беги, – позволила Дарья и подтолкнула дочку к аниматору.

Администратор проводила няню и ее подопечную к кабинету, на котором значилось: «Педиатр». Марина приоткрыла дверь и торжественно объявила:

– Галина Николаевна, прибыла Губанова.

– Проходите, – пригласила врач няню. – Я Вас давно жду.

Дарья смущенно посмотрела на седовласую крепенькую женщину, облаченную в безупречно-чистый белый халатик. Галина Николаевна производила впечатление опытного и внимательного служителя Панацеи.

– Извините... – начала было оправдываться Дарья.

– Пустяки, – парировала Галина Николаевна, не дожидаясь конца фразы. – Все в клинике успели смириться с непунктуальностью Вариной мамы. Вы новая няня?

– Да, работаю с сегодняшнего утра, – подтвердила Дарья.

– Четвертая няня за месяц, – печально вздохнула педиатр. – Я осмотрю Вареньку, а потом расскажу Вам об основных проблемах со здоровьем, которые имеются у девочки. Полагаю, Ангелина Ивановна об этом не предупредила, я права?

– Что такое с Варенькой? – искренне забеспокоилась Дарья. – Она чем-то больна?

– Слава Богу, нет, – выдохнула врач. – Но у Вареньки слабый иммунитет и, по этой причине, имеется предрасположенность к простудным и инфекционным заболеваниям. Особо меня беспокоит ее дыхательная система. Малышка остро реагирует на внешние раздражители: пыль, пары бензина, духи, бытовую химию, – учите это. Аллергии, как таковой, у Вареньки нет, но неправильный уход за ребенком может привести к серьезным проблемам, вплоть до хронического бронхита. Соблюдайте режим дня, чаще бывайте на свежем воздухе, не разрешайте девочке употреблять в пищу копчения, маринады, приправы... Вы знаете, какие продукты разрешены детям в ее возрасте?

– Не беспокойтесь, я не только фармацевт высшей категории, но и мама, – благодушно сообщила Дарья. – И знаю, что можно, а чего делать не стоит.

Взгляд Галины Николаевны потеплел, ее морщинистое лицо озарила улыбка.

– Славно, вот только сможете ли Вы долго удержаться на месте няни?..

– Я буду стараться, – заверила педиатра Дарья. – И не только потому, что Ангелина Ивановна платит хорошие деньги, но и по другой причине. Понимаете, за одно утро я успела так привязаться к Вареньке, словно она мой собственный ребенок.

– Замечательно! – выдала врач. – Должен же кто-то заботиться об этой славной девчушке. Как Вы, наверное, успели заметить, Ангелина Ивановна не слишком-то печется о здоровье Вареньки. Надеюсь, это останется между нами? – Галина Николаевна пристально посмотрела на няню, требуя подтверждения.

– Разумеется, – легко согласилась Дарья. Педиатр расположила ее к себе, прежде всего, бесстрашием и отсутствием раболепства перед именитыми родителями пациентки. – К чему мне рассказывать об этом Ангелине Ивановне? Признаюсь, впервые вижу мать, так легкомысленно относящуюся к ребенку.

– Увы, мне довелось видеть подобное не раз, – поджав губы, произнесла Галина Николаевна. – Мамочкам из высшего общества недосуг заботиться о детях. У них вечеринки, наряды, курорты. Уход за малышами полностью перетекает в обязанности няни. Везет тем деткам, которые попадают в добрые и преданные руки.

Пока длился этот обыденный диалог, врач успела осмотреть маленькую пациентку: померять ей температуру, обследовать кожные покровы, взвесить. С помощью стетоскопа Галина Николаевна прослушала дыхание девочки, постукала пальцами границы легких.

– У Вареньки затрудненное дыхание. Хрипов нет, но полечить придется. Сейчас, выпишу Вам рецепт. – Педиатр достала кипу бланков и принялась быстро строчить на нем назначения.

– Я бы предпочла проделать курс ингаляций с эфирными маслами, – вмешалась Дарья. – К примеру, с эвкалиптовым или анисовым. Еще можно подавать Вареньке барсучий или медвежий жир. И липовый чай придется кстати.

– Замечательная идея, – восхитилась Галина Николаевна, сминая рецепт. – Варенька за свою недолгую жизнь выпила столько микстур, сколько ее отец не производит и за год. Гомеопатия – лучший выход для укрепления иммунной системы девочки. Но, на всякий случай, я оставлю Вам номер своего сотового – звоните в любое время дня или ночи. Если появится сухой кашель, поднимется температура – вызывайте, не стесняйтесь.

Поблагодарив отзывчивого врача, Дарья подняла Вареньку на руки и отправилась в игровой зал за дочерью.

Машеньке так понравилось быть «настоящим пиратом», что она нипочем не хотела расставаться с «капитаном». Дарья, прекрасно понимая, что девочке в новинку такие развлечения, смилостивилась. А вскоре и Варенька присоединилась к старшей подруге.

Пока девочки играли, Дарья позволила себе краткую передышку и уселась в одно из глубоких кресел, расставленных по периметру игровой. Со своего места ей было видно окно, за которым разыгралось ненастье: поднялся порывистый ветер, и набежавшие черные тучи готовились извергнуть переполняющую их влагу. «Не хотелось бы попасть под дождь», – рассудила Дарья.

– Все, девочки, достаточно! – объявила она, подзывая малышек. – Пора собираться.

Машенька отвлеклась от игры и тоже посмотрела в окно. Непроизвольно поежилась, обхватив плечи ручками.

– Как же мы пойдем домой, мамочка?

– Добраться до особняка Губановых пешком мы не смогли бы и в хорошую погоду, – ответила Дарья, собирая в узел растрепавшиеся кудряшки дочери. Потом перебралась к Вареньке, разгоряченной игрой. – Мы поедем на такси.

– Ура! – радостно захлопала в ладоши Машенька. – Я еще никогда не ездила на такси.

Подойдя к администратору, Дарья призналась, что у нее нет сотового, и попросила разрешения воспользоваться телефоном центра.

– Мне нужно вызвать такси, – как бы оправдываясь, призналась она.

– Я все сделаю сама, не тревожьтесь, – доложила Марина.

Набрала номер и продиктовала адрес клиники. Пункт назначения называть не потребовалось – достаточно было сообщить оператору фамилию: Губановы.

Такси подкатило к входу в медицинский центр так быстро, словно дежурило за углом. Как королева со своими маленькими фрейлинами, Дарья спустилась по ступеням к машине. Золотисто-зеленый Maybach показался ей небесной колесницей, способной умчать ее в другую жизнь.

Шофер вышел из авто и распахнул перед пассажирками двери. Дарья нерешительно застыла. Покраснела. Не таким она представляла себе такси.

– Извините, но я вряд ли смогу оплатить поездку, – глядя на сбитые мыски собственных туфель, прошептала Дарья. – Мне такое не по карману...

– За все платит Губанов! – фыркнул шофер. – Так что залезай внутрь. Ты кто, новая няня?

– Да, меня зовут Дарья.

– Прости, детка, но я не думаю, что нам придется встретиться вновь, – расхохотался таксист. – Нянь Губанова меняет чаще, чем шляпки.

Возразить Дарье было нечего. Она забралась на заднее сиденье авто, усадила девочек.

Такси бесшумно двигалось вдоль малолюдных улиц: заморосил дождь, и пешеходы поспешно скрылись в магазинах или ближайших кафе. К тому моменту, когда Maybach въехал в пригород, разразился жуткий ливень. Вода стояла стеной, и водитель снизил скорость.

Шум бьющих по стеклу капель и мерное покачивание усыпляли Дарью. Она расслабленно откинулась на сиденье, прижала к себе девочек и задремала.

Глава 4

– Эй, няня, вставай! Приехали, – прокричал водитель такси, обернувшись к пассажиркам.

Дарья вздрогнула, потерла глаза кулаками. Выглянула в окно авто: водяной занавес не позволял различить очертания дома Губановых.

– Посидите смирно, девочки, – попросила она и приоткрыла дверцу.

Каменная кладка забора скрывала от глаз любопытных особняк крупнейшего фармацевта страны. Дарья нервно икнула и обратилась к таксисту:

– Вы не могли бы одолжить мне телефон? Я позвоню Ангелине Ивановне и попрошу ее нас встретить...

– И не мечтай, – не откликнулся на просьбу водитель. – С моего телефона звонить Губановой ты не станешь. Мне проблемы не нужны.

Дарья готова была расплакаться.

– Как же нам попасть в дом?

Таксист обжег няню уничижительным взглядом и сквозь зубы процедил:

– Я подвез тебя к задним воротам: там, на стене, есть звонок. Так что все просто: нажимаешь на кнопку и ждешь, пока охрана выйдет тебе навстречу.

Дарья хотела было спросить у таксиста, нет ли у него зонта, но не рискнула. Вместо этого она задала другой вопрос:

– Ты не уедешь, пока я вызываю охрану? Не выводить же девочек под такой ливень...

– Я жить хочу, – на полном серьезе отозвался таксист. – Так что иди смело.

Дарья промокла насквозь в ту же секунду, как вышла из автомобиля. Двигаясь наощупь, она натолкнулась на стену и стала судорожно ощупывать ее в поисках заветной кнопки.

Наконец, ей удалось различить дверь, практически сливавшуюся со стеной. Она обследовала находку и заметила-таки звонок, размещавшийся справа, чуть выше уровня ее головы.

Сигнал вызова Дарья не услышала, но судя по тому, что поблизости зашлись лаем собаки, помощь была близко. Вскоре раздался звук приближающихся шагов, едва различимый за шумом обрушающегося с небес водопада. Щелкнул замок, и перед лицом Дарьи предстала суровая физиономия охранника, закутанного в непромокаемый плащ.

– Чего тебе? – не слишком-то вежливо обратился страж особняка к незнакомке, сиротливо сжавшейся под его грозным взглядом.

– Я новая няня, – преодолевая панику, сообщила Дарья, – привезла Вареньку из медицинского центра.

После этого заявления, охранник подобрел. И даже накинул на нежданно заявившуюся няню полу своего плаща.

– Девочка где? – уточнил он.

– В такси, – благодарно улыбаясь, откликнулась Дарья.

Охранник достал из кармана рацию, передал сообщение, что хозяйская дочка вернулась. А спустя пять минут к ним не подбежала, а скорее подкатилась миловидная пожилая особа с огромным зонтом в руке. Женщина посмотрела на Дарью и радушно произнесла:

– Здравствуй, деточка. Добро пожаловать. Надеюсь, ты задержишься у нас дольше, чем прежние няни. Чего стоишь как пень?! – напустилась бойкая дамочка на охранника. – Веди барышню в дом, а я за Варей схожу.

Охранник моментально подхватил няню под мышку и в прямом смысле потащил ее за собой.

– Постойте! – выкрикнула Дарья, силясь высвободиться цепких объятий. – Там в такси и моя дочь, Машенька. Ангелина Ивановна разрешила ей жить вместе со мной.

– Вот и славно, – весело заметила женщина с зонтом. – Будет Вареньке подружка. Ступай, не бойся. Я позабочусь о девочках.

Укрытая плотной полой плаща, Дарья не смогла различить обнесенную забором усадьбу. Все ее силы уходили на то, чтобы успевать за бойким охранником. Единственное, что она рассмотрела отчетливо, так это мощеную желтой брусчаткой широкую тропинку, показавшуюся ей невообразимо длинной и извилистой.

Охранник, воспользовавшись отсутствием хозяев, подвел новую няню не к черному ходу для прислуги, а к парадному крыльцу.

– Кто знает, сколько ты у нас продержишься, так хоть поглазеешь вдоволь, – заявил он, распахивая широкие створки дверей и проталкивая няню внутрь.

Когда защитный покров был снят с головы Дарьи, она поняла, что имел в виду охранник. Внутреннее убранство особняка могло поразить воображение самого притязательного зрителя, стоит ли говорить о том, какой эффект оно произвело на скромную няню. Дарья стояла посреди широкого холла, залитая струящимся со всех сторон светом от ламп и спотов. Всюду мрамор, бронза, малахит, а от позолоты и вовсе рябило в глазах.

Дарья взглянула вверх – голова ее тотчас закружилась. Стены, обтекая второй ярус с резными балконами, убегали на многие метры вверх. На изукрашенном причудливой лепниной потолке висела огромная люстра, переливавшаяся всеми цветами радуги.

Дарье захотелось превратиться в мышку и забиться в самый дальний угол. Она неодобрительно осмотрела свой наряд, казавшийся убогим в сравнении с окружающей роскошью. Покосилась на ноги, утопающие чуть ли не по щиколотку в мягком ворсе ковра. Ее туфли промокли, а с подола стекала вода.

Ужаснувшись реакции хозяев на порчу дорогого имущества, Дарья налегла на тяжелую, обитую позолотой дверь. Она хотела немедленно выйти на улицу. «Пусть я получу воспаление легких, зато не придется расплачиваться за ковры».

Вновь оказаться под холодными струями дождя Дарье не позволила все та же миловидная дама, укрывающая под зонтом Варю и Машеньку.

– Зачем это ты, деточка, решила выйти на улицу? Кончится дождь, тогда и погуляешь, осмотришься.

Дарья пропустила женщину вперед, позволила ей закрыть дверь и обреченно замерла на пороге.

– Мне не хочется замарать ковры.

– Глупости, деточка. – Дама сложила зонт и осмотрела няню с головы до ног. – Тебе срочно нужно переодеться. Где твои вещи?

Дарья ахнула, сообразив, что у нее нет другой одежды: хозяйственная сумка осталась в автомобиле Ангелины Ивановны.

Приметив замешательство няни, пожилая дама расплылась в добродушной улыбке.

– Ничего, переоденем тебя в униформу горничной.

– Спасибо, – прошептала Дарья.

Дама громко окликнула прислугу. На ее зов примчались две девушки, одетые в одинаковые коричневые халатики и белоснежные фартуки. Они замерли, ожидая распоряжений.

– Помогите девочкам умыться и переобуйте их, – сурово отдала наказ дама. – А потом отведите обеих в комнату Вари.

Почтительно кивнув, горничные ушли и увели с собой девочек.

– Кто Вы? – Дарья решилась задать вопрос предприимчивой даме.

– Ох, ну надо же, совсем забыла представиться! – всплеснула руками пожилая женщина. – Меня зовут Вера – я экономка, главнокомандующий здешней армией уборщиков, горничных и прочей обслуги. Эдакий управитель королевством Губановых.

– Выходит, я теперь тоже подчиняюсь Вам? – поинтересовалась Дарья.

– Мне жаль, но нет, это не так, – вздохнула Вера. – Если бы работой няни заведовала я, то Вареньке не пришлось бы так часто привыкать к новым лицам. Геля слишком предвзято относится к обслуживающему персоналу, поэтому Виктор позволил мне самой нанимать и увольнять прислугу. Только вот на няню это правило не распространяется.

– Почему нет? – удивилась Дарья.

Вера доверчиво склонилась к уху няни и, понизив голос до шепота, поведала:

– Да потому, что Виктор попросту не знает о том, что няни вообще существуют. Он наивно полагает, будто Геля сама ухаживает за дочерью. Сам он, к сожалению, слишком часто бывает в командировках: положение обязывает.

Дарья вспомнила предупреждение Ангелины Ивановны и теперь поняла его причину. Ну и хитрюга ее новая хозяйка!

– Следуй за мной. – Голос Веры вырвал Дарью из размышлений. – Переоденешься, согреешься, после я покажу тебе дом. Поверь, новичкам здесь легко заблудиться.

Вера проводила няню на цокольный этаж, где находились комнаты прислуги. Здесь интерьер был скромным, и Дарья облегченно выдохнула. В помещении, больше напоминавшем больничный блок, она чувствовала себя куда как уместней.

Открыв дверку гигантского шкафа, располагавшегося в коридоре, экономка извлекла форму горничной и белоснежные домашние тапочки.

– Надеюсь, тебе это будет по размеру.

Дарья приняла униформу и заозиралась в поисках места, где можно переодеться. Вера поспешила ей на выручку:

– Я покажу твою комнату.

Экономка прошла по извилистому коридору, открыла одну из многочисленных дверей.

– Эта спаленка хоть и находится далеко от лестницы для прислуги, имеет массу преимуществ. Во-первых, она просторная, и вам с Машенькой не будет тесно, а во-вторых, ее окна выходят в сад.

Уютное помещение было обставлено по-спартански: односпальная кровать, небольшая софа в углу, стол с двумя табуретками и платяной шкаф.

– Понимаю, не слишком удобное жилье для матери и ребенка, но лучшего предложить я не в силах, – огорчилась Вера.

– Что Вы, меня все устраивает, – утешила ее Дарья. – О лучшем я и мечтать не смела.

Дарья не солгала: выделенная им с Машенькой комната была даже больше, чем их родная однушка.

– Одевайся поскорее, простынешь, – напомнила Вера.

Дарья молча кивнула, соглашаясь, и принялась скидывать с себя промокшие вещи.

Пока няня раздевалась, Вера наблюдала за ней. Дарья была похожа на неограненный алмаз: под ветхой одеждой скрывалась первоклассная фигурка, само воплощение женственности. Осиная талия, округлые бедра, – настоящие песочные часы. Когда же Дарья обернулась, то экономка сделала еще одно открытие: грудь няни была пышной и высокой, как у Моники Беллуччи.

– Ох, деточка, берегись Гели, – предупредила Вера. – Этой плоскогрудой дылде далеко до твоего совершенства. А зависть Губановой безгранична и жестока.

Дарья распустила пучок, и ее длинные волнистые локоны золотым водопадом упали ей на плечи. Округлое личико с пухлыми щечками казалось по-детски наивным и трогательным. Зеленые глаза смотрели на экономку с сомнением.

– Ангелина Ивановна такая утонченная, аристократичная, – подметила Дарья. – С чего бы ей завидовать мне, толстой коротышке?

– Ты себя недооцениваешь, – возразила Вера. – А насчет Гели и вовсе ошибаешься: ее красота поддельная, как и все остальное в ней. Ни манер, ни душевной теплоты, ни порядочности. Сплошная фальшь...

– Почему Вы так не любите ее? – поинтересовалась Дарья.

– Не за что мне любить Гелю, – неодобрительно покачала головой экономка. – Уважение, и то сошло на нет, когда я увидела, как она относится к Вареньке. Жаль, что племянник не замечает, какую змею он пригрел на своей груди.

– А кто ваш племянник?

Вера добродушно улыбнулась и, уперев руки в бока, с гордостью заявила:

– Виктор Губанов! Он – сын двоюродной сестры. Если бы дела обстояли иначе, Геля непременно уволила б меня. Еще в день их с Виктором свадьбы. Я в этом доме единственный человек, до кого не могут дотянуться беспощадные лапы Гели. Она ненавидит меня и боится одновременно.

– А Виктор, он любит Ангелину Ивановну? – неожиданно для себя самой спросила Дарья.

– Когда-то он сходил по ней с ума, – разоткровенничалась Вера. – Геля была его одноклассницей, самой красивой и популярной девочкой в школе. А Виктор слыл книжным червем и тайно вздыхал вслед этой пустышке. Племянник повзрослел, сколотил состояние, но Гелю не забыл, к моему великому прискорбию.

Застегивая пуговки коричневой униформы, Дарья мечтательно закатила глаза.

– Какая дивная история: преданность первой любви Виктора поразила меня прямо в сердце. Ужасно романтично!

– Да, но только продолжение больше напоминает фарс, – предупредила Вера. – Геля и раньше была недалекой вертихвосткой, а свалившееся богатство сделало ее еще и чванливой, лишенной чувства такта по отношению к другим. Весь мир должен крутиться вокруг нее, и любое отступление от этого правила рождает в душе этой мегеры желание поквитаться. И методы Геля выбирает абсолютно бесчестные и жестокие.

Пламенная речь экономки заставила Дарью внутренне содрогнуться. Как удержаться на новом месте при такой работодательнице?

– А как Виктор относится к Вареньке?

– О, дочку он обожает. Любовь отца вдвойне возмещает Вареньке отсутствие привязанности матери. Вот только Виктор редко бывает дома: сама понимаешь – держать на плаву гигантскую корпорацию не так просто.

Закончив с переодеванием, Дарья наклонилась, чтобы переобуться. Таких крохотных ступней Вера никогда еще не видела у взрослых женщин.

– Боюсь, деточка, подходящей пары обуви нет в моих закромах, – задумчиво произнесла экономка.

– Не страшно, – откликнулась Дарья. – Раньше я покупала обувь в отделе для юных модниц, а теперь делаю вот так... – Она вынула из своих туфель утрамбованные долгой ноской кусочки ваты и переложила их в новые тапочки. – Теперь я готова идти к девочкам.

Экономка одобрительно улыбнулась, но посоветовала:

– Собери волосы обратно в узел – не стоит дразнить плюющего ядом дракона. Не давай Геле лишний повод возненавидеть тебя.

Вера провела няню к лестнице, которой пользовалась прислуга. Здесь царила суета: горочные и уборщицы сновали взад-вперед, на ходу спрашивая у экономки о новых указаниях. Вера знала каждого служащего в лицо, обращалась ко всем по имени. Как успела заметить Дарья, эта дама пользовалась огромным авторитетом у обслуги. И ее распоряжения выполнялись незамедлительно.

Пока они поднимались на второй этаж, Дарья успела встретить как минимум пятнадцать слуг, занимающихся обыденными делами. И если при взгляде на парадную лестницу ей подумалось, будто весь дом замер, ожидая хозяев, то теперь она полностью изменила мнение. В недрах гигантского особняка жизнь кипела и бурлила, не останавливаясь ни на мгновение. Собранные в родовом гнезде Губановых ценности, предметы искусства и антиквариата, мебель и портьеры, – все требовало тщательного и постоянного ухода.

– А что это за шахта, рядом с лестницей? – полюбопытствовала Дарья у экономки. – Лифт для слуг?

– О, нет, моя дорогая, – отринула ее предположение Вера. – Лифт – непозволительная для нас роскошь. Это подъемник, с его помощью блюда из кухни доставляются в столовую и спальню хозяев.

Оказавшись на бельэтаже, Дарья вновь потеряла дар речи. Такое богатство она видела лишь на фотографиях, запечатлевших Версаль. Ковры, еще более роскошные, чем в холле, наводили на мысли о Персии. Античные статуи, зеркала, позолоченные стулья, обитые бархатом диваны – настоящая пещера Али Бабы. Полотна, принадлежащие кистям известных мастеров, прекрасно дополняли общее великолепие. Другой мир, нереальный, сказочный.

Детская была обставлена в карамельно-розовых тонах. Дарья тотчас поняла, что на мебель и игрушки для любимой дочери Губанов не скупится. В «Детском мире» ассортимент был намного скромнее.

Девочки лежали на кровати под белоснежным пологом и листали книжку с яркими картинками. Две маленькие принцессы в собственном королевстве. Завидев Дарью, обе они тут же соскочили с насиженного места и, радостно визжа, кинулись в распахнутые объятия.

– Можно подумать, что они не видели тебя целую вечность, – рассмеялась Вера, обращаясь к няне. – Нет ничего умилительней, чем трогательное выражение детской любви.

– Поверить не могу, что Варенька так быстро ко мне прикипела, – целуя малышек, поделилась Дарья.

– Наша девочка как цветочек, который тянется к солнышку. Она увидела в тебе нечто такое, что заставило ее детское сердечко мгновенно оттаять.

Перед обедом Вера устроила новым домочадцам настоящую экскурсию. Пользуясь тем, что хозяйки нет дома, экономка с видом заправского гида переходила из одного помещения в другое, поясняя и, как показалось Дарье, слегка хвастаясь.

– Запоминайте: на первом этаже – холл, кабинет Виктора, хозяйская спальня, столовая и каминный зал.

– Как Ангелина Ивановна может услышать дочку, если та проснется ночью?! – испуганно прошептала Дарья. – Ведь их разделяет такое огромное расстояние?..

Вера посмотрела на Вареньку и печально вздохнула:

– Девочка привыкла подолгу оставаться одна. Няни, те, что попроворнее, обычно приходят проведать ее ночью. Надеюсь, ты тоже окажешь Вареньке подобную любезность.

– Обязательно, – твердо решила Дарья. – Нельзя оставлять маленького ребенка одного в комнате.

– У нас, кажется, где-то была «радионяня», – припомнила Вера. – Попробую отыскать это устройство до того, как девочка отправится на боковую.

После того как осмотр первого этажа был закончен, вновь экономка поднялась на бельэтаж:

– Итак, в левом крыле у нас три зала: два для совещаний и один для приемов. Там же имеются спальни для почетных гостей. В правом крыле располагается детская Вари, библиотека и еще несколько пустующих комнат. Их Виктор надеется предоставить будущим отпрыскам.

– Ангелина Ивановна планирует новую беременность? – недоверчиво переспросила Дарья.

– Это Виктор хочет еще детей, – отрезала Вера. – Только вот Геля это его желание не разделяет.

На третьем этаже особняка размещался тренажерный зал, бассейн и бильярдная. Пораженная увиденным, Дарья подумала, что было бы неплохо иметь при себе карту особняка, иначе в нем легко заплутать.

Когда же ей показалось, будто она видела все великолепие родового гнезда Губановых, Вера завела ее в хозяйскую спальню.

– Спорим, ничего шикарнее ты в жизни не видела? – с легким оттенком самодовольства спросила экономка. – Проект спальни создавал сам Виктор, в надежде обрести уютное гнездышко для влюбленных.

Дарья так поразилась, что не смогла ответить. Она только кивнула и шире распахнула изумрудные глаза. Спальня оказалась истинным произведением искусства: обитые красным бархатом стены с фресками ручной работы, толстый пушистый ковер под ногами, камин с расстеленной возле него шкурой и трюмо в стиле барокко. Но больше всего ее поразила кровать: громоздкое ложе под балдахином, накрытое покрывалом цвета страсти, так и притягивало к себе взгляд, заставляло вспомнить о том, для чего супругам вообще нужны постели.

«Как это восхитительно, когда любимый муж так стремится к единению с супругой, – подумала Дарья. – Наверняка чета Губановых провела здесь множество бессонных, наполненных взаимными восторгами ночей».

Устыдившись собственных мыслей, Дарья поспешно покинула хозяйскую спальню. Отчего-то вид этого пристанища страсти заставил ее вспомнить о том, что она тоже женщина, остро нуждающаяся в заботе и ласке.

Глава 5

После прогулки по дому девочки ужасно проголодались. Машенька стала настойчиво и красноречиво упрашивать экономку показать ей кухню. Варенька проявила солидарность, выразившуюся в голодном урчании маленького животика.

– Геля не любит, когда ей подают холодный обед, – сердито проворчала Вера. – Но здоровье малышек – прежде всего. Придется позвонить хозяйке и сообщить, что мы ее не дождались.

Вера достала сотовый и набрала номер Гели. Ответить на звонок экономки хозяйка не пожелала.

– Отлично, я сделала что смогла, – не расстроилась Вера и повела всех на кухню.

Чудеса продолжались. Кухня, склады и морозильные камеры, располагающиеся на цокольном этаже особняка, были забиты до отказа. При виде бесчисленного количества продуктов, Дарья сглотнула голодную слюну. Особенно ее впечатлили аквариумы, в которых держали живую рыбу, ракообразных и моллюсков.

В отдельном отсеке, наполовину заполненном водой, вовсю копошились две оливково-зеленые черепахи. Увидев их, Варенька издала радостный писк и задрыгала ножками, силясь вырваться из рук няни. Машенька с визгом бросилась к аквариуму и прилипла к его стеклу, как вакуумная присоска.

– Можно мне поиграть с черепашками? – восторженно спросила она.

– Не думаю, что тебе, деточка, стоит к ним привязываться, – смущенно отказала Вера.

Экономка пошла дальше, ясно давая понять, что этот вопрос не обсуждается. Машенька с сожалением отлипла от аквариума и, с трудом сдерживая подрагивающую нижнюю губу, прижалась к матери.

– Будет, доченька, – утешила ее Дарья. – Вот заработаем денег, погасим долг и заведет тебе питомца. Если захочешь, то пусть им станет черепаха.

– Можно, я назову ее Золотинка? – с сожалением оглядываясь назад, уточнила Машенька.

– Разумеется, – легко согласилась Дарья.

Вера распахнула дверь огромной кухни, заставив задремавших поварят вздрогнуть.

– Где шеф-повар? Почему Франсуа нет в кухне? – поинтересовалась экономка.

Помещение ожило. Послышался звон стекла и громыхание кастрюль. Где-то в недрах кашеварни зажурчала пущенная из крана вода. Помощники повара засуетились, создавая видимость кипучего, безостановочного и неимоверно сложного процесса.

Через некоторое время перед грозными очами экономки возник поджарый высокий мужчина в белом переднике и поварском колпаке. Дарья сразу поняла, что это и есть Франсуа. Светлокожий, аристократичный, с тонкими чертами лица, он как никто походил на шеф-повара.

Вера жестами объяснила Франсуа, что пришло время обеда. В ответ шеф трижды растопырил пальцы на обеих руках и стал отдавать поварятам команды на французском.

– Идемте, – позвала Вера компаньонок, – обед подадут через полчаса. Ох уж этот Франсуа – ни черта не понимает по-русски...

Экономка поведала новой няне о том, что Варенька всегда ест у себя в комнате. Исключение составляют лишь те дни, когда на обедах присутствует глава семейства. Дарье и Маше предстояло составлять компанию маленькой подопечной.

– Вы с дочкой можете есть у себя в комнате, но в таком случае придется употреблять в пищу блюда, приготовленные дежурными, – добавила Вера и поморщилась. – Стряпня Франсуа все же съедобней, хоть и отличается своеобразием.

– Что за дежурные? – переспросила Дарья.

– Прислуга сама готовит для себя пищу – так у нас заведено, – разъяснила экономка. – Ежедневно я выделяю по два человека на кухню: один стряпает, второй моет посуду. Скажу сразу: среди работников порядочных поваров не сыскать. Так что придется вам с Машенькой привыкать к изыскам Франсуа.

В детской Дарья усадила обеих девочек за стол и решила сама спуститься за обедом. Вера хотела отправить за подносом горничных, но няня отказалась от помощи.

– Нужно мне самой привыкать: и к расположению комнат, и к работе, – заметила она.

В царстве Франсуа Дарью ждал сюрприз – неожиданный и малоприятный. Шеф разлил по тарелкам густой суп. Он пах специями и вареной телятиной. Дарья потянулась за хлебом и натолкнулась взглядом на нечто, заставившее ее выронить поднос с кушаньем из рук.

На разделочной доске лежал панцирь черепахи. Пустой! А рядом валялись обрезки, отдаленно напоминавшие ноги и голову черепахи.

– Золотинка... – едва не плача, прошептала Дарья.

Рассерженный поведением няни Франсуа немедленно принялся махать руками и кричать, с легкостью разбавляя французские ругательства чисто русскими матюками и междометиями. Но он еще не знал, с кем имеет дело.

Дарья умела быть жесткой и принципиальной, когда хотела. Да и опыт общения с бродягами разных мастей не мог не сказаться. Не убоявшись грозного француза, няня в красках разъяснила свою позицию и вылетела из кухни, намереваясь серьезно поговорить с экономкой.

В несколько прыжков преодолев лестничный пролет, Дарья остановилась перед дверью детской. Вздохнула, приводя мысли в порядок и возвращая на место готовое выпрыгнуть из груди сердце.

Когда разум прояснился, Дарья ужаснулась собственному поведению. Ей было стыдно перед Франсуа, но мнения она не переменила. Если девочки обнаружат, что полюбившаяся им черепашка теперь плавает в супе, их вера в прекрасное моментально разлетится в клочья. Ребенок может быть бедным и голодным, но нельзя отнимать у него мечту.

Осторожно, стараясь не привлечь внимание девочек, Дарья выманила Веру в коридор. Она рассказала экономке про черепаший суп, ни слова не упомянув о вспышке гнева шеф-повара.

– Сомневаюсь, что девочки поняли бы, из чего изготовлено блюдо, – поспешно возразила Вера. – Дети мало смыслят в особенностях французской кухни.

– Нельзя обманывать детей, даже в мелочах, – поделилась соображениями Дарья. – Не стоит подрывать их доверие, потом его сложно будет восстановить. К тому же такие продукты не пойдут на пользу слабому желудку Вареньки. В супе слишком много специй, да и само мясо вызывает сомнения: черепахи привезены из другой страны, кто знает, чем они раньше питались и в каких условиях содержались. Скажите, Франсуа всегда готовит нечто подобное или в его арсенале имеются и другие блюда, пригодные для маленьких детей?

Вера устало прислонилась к стене и потерла переносицу.

– Шеф готовит любимые блюда Гели: все самое изысканное и экстраординарное. Хозяйка лично составляет меню и не потерпит нашего вмешательства.

От возмущения, Дарья едва не лишилась чувств.

– И Варенька питается именно так?!

– Когда возвращается Виктор, Геля приглашает еще одного повара, специализирующегося на традиционной кухне, – пояснила Вера. – Племянник не любит изощренных блюд, ему подавай борщ и пампушки.

Лицо Дарьи приобрело тревожное выражение. Но раздумье длилось не долго.

– Я сама буду готовить для Вареньки, – заявила она. – Конечно, если вы мне это позволите?..

– С радостью! – Вера восхитилась самоотдачей няни. – Сомневаюсь, что среди запасов Франсуа ты найдешь нужные продукты, так что составляй список, и я отправлю кого-нибудь в супермаркет. А еще лучше, съезди за покупками сама. Можешь взять с собой девочек, они, наверняка, будут рады.

– А как же деньги? – смутилась Дарья. – У меня есть немного...

– И думать забудь, – остановила ее потуги Вера. – В этом доме хозяйственными расходами заправляю я, так распорядился Виктор. А потому можешь смело выбирать все лучшее и только свежее.

Дарья не знала, как благодарить Веру за терпение и понимание.

– Простите, я вспылила. Не знаю, что на меня нашло.

– Материнский инстинкт на тебя нашел, деточка, – ласково проговорила экономка. – За хрупкой оболочкой скрывается стальной стержень, не дающий тебе согнуться. И я искренне надеюсь, что Варенька обретет в твоем лице верного защитника и настоящего друга.

Вера отыскала в кладовой банки с детским питанием для девочек, а себе и Дарье принесла по тарелке переваренных макарон, щедро политых кетчупом и майонезом.

– Это все, на что хватило фантазии и кулинарных способностей сегодняшних дежурных, – как бы оправдываясь, пояснила Вера.

– Не страшно, – отозвалась Дарья, пробуя поданное блюдо, – мне приходилось питаться гораздо хуже.

Вера неверяще посмотрела на няню и покачала головой.

– Как несправедливо с тобой обошлась судьба.

– Я не ропщу и не жалуюсь на жизнь, – великодушно заявила Дарья. – У меня есть настоящее богатство... – она перевела взгляд на Машеньку и счастливо улыбнулась.

Ее круглое личико преобразилось, напомнив лик Сикстинской Мадонны. В ее глазах промелькнуло что-то ангельское, истинно божественное.

«Как жаль, что эту женщину не видит сейчас племянник, – подумала Вера. – Возможно, одного взгляда на Дарью ему хватило бы, чтобы понять, как сильно он заблуждается на счет Гели. Его жене-притворщице никогда не стать любящей матерью».

– А почему Вы отказались от супа Франсуа? – задала Дарья вопрос, выводя экономку из состояния задумчивости.

– Проявила солидарность, – давясь слипшимися макаронами, пояснила та. – Обед в вашей дружной компании дает мне нечто большее, чем утоление голода.

– Что же? – не поняла Дарья.

Вера тяжело вздохнула, смахнула со щеки непрошенную слезу.

– Этот дом истомился от лжи и фальши. Думаю, и Виктор это чувствует, оттого и не стремиться часто появляться в особняке. Он хватается за всякий повод поскорее избавиться от общества некогда любимой супруги, боясь признаться себе, что его надеждам не дано воплотиться в жизнь.

– Неужели хозяин охладел к Ангелине Ивановне?

– Как можно любить того, кто не отвечает взаимностью? Чувства Виктора раз за разом натыкаются на холодную стену равнодушия, воздвигнутую супругой. Сколько бы Геля не стремилась создать иллюзию счастливой семьи, ей это плохо удается. Виктор интуитивно чувствует ее блеф.

– Печально, – задумчиво протянула Дарья. – У Губановых есть все, о чем только может мечтать семейная пара: ребенок, свой дом, достаток...

– Да, но у них нет главного, – выпалила Вера. – Того, на чем держится крепкий брак: любви и взаимного уважения. Без этих компонентов, все остальное лишь пыль, клубящаяся под ногами, – подует ветер перемен и унесет ее прочь, не оставив и следа.

После обеда Дарья уложила девочек спать, а сама занялась составлением списка покупок. Обыскивать кладовые Франсуа она не рискнула, а потому последовала советам экономки и записала на листке бумаги все необходимое. Перечень продуктов оказался довольно длинным. В первую очередь необходимо было включить в рацион Вареньки как можно больше овощей и фруктов, зелени, сыра, творога и домашней птицы.

Поездка в супермаркет стала для няни и девочек настоящим приключением. Вера любезно предоставила Дарье свой мини-вен и выделила в качестве шофера и грузчика одного из лакеев.

Несмотря на то, что погода все еще капризничала и никак не хотела соответствовать летней, в душе покупательниц царила радость. Впервые за последние годы Дарья оказалась не на задворках супермаркета, а возле центрального входа. Она подъехала на хорошей машине, сопровождаемая детьми и лакеем, готовым нести все тяготы похода за покупками. Теперь можно было не высчитывать каждую копейку, стремясь сократить расходы. Дарья придирчиво осматривала товары, выбирая только лучшее.

К тому времени, когда бесконечное блуждание вдоль торговых рядов завершилось, лакей с видимым усилием толкал перед собой тележку. Он не вздыхал и не охал, как ожидала няня, напротив, был сама любезность. Машенька гордо восседала на выдвижном сидении тележки, как маленькая королева на позолоченном троне. Ей не хватало только скипетра и короны, впрочем, их отсутствие сполна возместилось огромной коробкой печенья, с которой девочка наотрез отказалась расставаться и прижимала ее к себе, как величайшее сокровище мира.

Сопровождающий Дарью парень, заметив, как неудобно няне одновременно держать на руках Варю и выбирать продукты, предложил свою помощь и в этом деле.

– Мне так неудобно, – смутилась Дарья. – Тебе и так пришлось несладко.

– У меня самого дома трое маленьких детей, так что я привык, – не растерялся провожатый.

Он ловко подхватил Вареньку и пересадил ее к себе на плечи. Девочка торжественно улыбнулась, показав все три имеющихся в наличии зубика, и вцепилась в волосы «лошадки».

– Она не упадет?.. – забеспокоилась Дарья.

– Я буду придерживать ее одной рукой, а другой толкать тележку.

Заметив, как технично парень выполняет свою задачу, Дарья успокоилась. К кассе она прошествовала с гордо поднятой головой. Ей было легко и радостно.

Когда кассир назвал сумму, Дарья вначале испуганно вздрогнула, но потом достала кредитку экономки. И, судя по тому, как уважительно посмотрел кассир на покупательницу, эту пластиковую карту он видел не впервые.

Вернувшись из похода по магазинам, Дарья вплотную занялась ужином. В ее ведение был предоставлен скромный закуток, примыкавший к логову Франсуа. Лишь только ступив в эту кухоньку, Дарья тут же поскользнулась на картофельных очистках, раскиданных по всему полу. Она раздосадовано обвела взглядом помещение, превращенное дежурными в настоящий свинарник.

– Что ж, придется для начала навести здесь порядок, – сообщила она всюду следовавшим за ней девочкам. – Готовить в таких условиях невозможно.

Оказалось, что перед тем как сварить макароны, сегодняшние дежурные честно старались пожарить картофель. Попытка провалилась. Картофельные головешки намертво прилипли к сковороде, а растительное масло забрызгало всю плиту.

Надев передник, Дарья засучила рукава и взялась за соду и мочалку. Девочки рвались помогать. Пришлось вручить им вымытый кочан брокколи.

– Разберите его на соцветия, – попросила Дарья, возвращаясь к отложенному занятию.

Работа продвигалась медленно, но верно. И вот, спустя почти час, кухня сверкала чистотой. Вот только от кочана брокколи осталось меньше трети: голодные дети обгрызли его сразу с двух сторон. Особенно постаралась Варенька – отсутствие большинства зубиков она с лихвой возместила усердием.

На припозднившийся ужин, состоявший из риса, парных овощей и отварной индейки, пожаловала и Вера.

– У вас так вкусно пахнет, что я не смогла пройти мимо, – поведала она, извиняя вторжение.

– Мы Вам только рады, – сообщила ей Дарья. – Я приготовила много еды, так что присоединяйтесь. Ничего, если мы поедим прямо здесь? Девочки не могут больше ждать...

Вера придирчиво осмотрела преобразившуюся кухню и заявила:

– Ты просто волшебница, Даша. Не представляю, как тебе удалось превратить это стойло в уютный уголок. Разумеется, вы кушайте тут. Жаль, что скоро сюда опять завалятся дежурные и твой труд пойдет насмарку.

– Я вот что подумала, – задумчиво прищурившись, выдала Дарья, – девочкам очень нравится возиться на кухне, да и при должной сноровке готовка не займет много времени. И если Вы позволите, то я с радостью возьму шефство над дежурными.

– Так мило с твоей стороны! – воскликнула Вера и расцеловала няню в обе щеки. – А ты уверена, что лишние заботы не будут тебе в тягость?

– Нисколько, – улыбнулась Дарья.

– Как я рада, что ты теперь с нами, – счастливо выдохнула Вера, подкладывая себе вторую порцию ужина.

Глава 6

Ангелина вернулась домой затемно. С порога заявила, что сильно устала, и заперлась в своей комнате. Спустя полчаса Франсуа и его помощники подняли в хозяйскую спальню ужин.

Дарья первый день работала няней и не слишком разбиралась в новых обязанностях. Действуя по наитию, она предположила, что Ангелина Ивановна захочет повидать дочь перед сном. Но она заблуждалась на этот счет. Ангелина не обрадовалась, когда няня внесла Вареньку, и отчитала Дарью за наглость.

– Я приказала, чтобы меня не беспокоили! – злобно сверкнув глазами, заявила она. – Ты, как там тебя, немедленно покинь мою спальню!

– Я подумала, что Вы соскучились по Вареньке... – растерянно пробормотала Дарья.

– Мне плевать на то, о чем ты думаешь! – Ангелина взбесилась. – Варя... – глупее имени и придумать нельзя. Черт бы побрал Виктора с его беспросветной тягой к невежеству.

Чтобы избавить подопечную от последующих воплей не на шутку рассерженной матери, Дарья поспешно унесла Варю из хозяйской спальни. К ее удивлению, малышка не расстроилась и не выглядела опечаленной.

Дарья умыла малышку, переодела и уложила в кроватку. Варенька не плакала, когда няня собралась уходить, но в ее глазках-бусинках было столько тоски, столько затаенной надежды.

Дарья вернулась, присела на краешек кроватки. Не выдержала, взяла девочку на руки и стала тихо напевать колыбельную. Постепенно Варенька расслабилась, пригрелась в теплых объятиях няни.

Услышав, что дыхание Вареньки стало ровным, Дарья бережно переложила малышку обратно в постель, прикрыла легкой простынкой. Когда она поцеловала девочку в щечку, та нежно улыбнулась и свернулась калачиком.

Дарья установила «радионяню» в изголовье детской кроватки и отправилась в гараж, чтобы забрать из авто Ангелины сумку с вещами.

Прислуга не спала и ночью. В то время, пока отдыхали хозяева, нанятые ими люди продолжали обеспечивать их комфорт. В кухне помощники Франсуа начищали столовое серебро, две девушки-горничные бесшумно пылесосили холл и центральную лестницу.

Дарья подошла к одному из уборщиков, протиравшему размещенную в холле скульптуру, и спросила, как пройти к гаражу. Парень вначале махнул на входную дверь, но потом вспомнил, что есть и другой путь.

– Если не нравится топать по сырой траве, то можно добраться до гаража через цоколь, – пояснил он.

Дарью второй вариант более чем устраивал, и она не преминула об этом сообщить.

– Значит, так: – стал напутствовать уборщик, – пройдешь до кухни, свернешь по коридору налево, потом направо, а следом еще два раза налево. Там увидишь металлическую дверь – она ведет на автомойку, через которую пройдешь в гараж. Запомнила?

Дарья тотчас представила, как она путается в узких коридорах цоколя, больше напоминавшего муравейник, но сообщать об этом во всеуслышание не стала.

– Справлюсь...

– Могу проводить, – предложил все тот же уборщик. – За поцелуй.

– Обойдешься! – отшила его Дарья и отправилась в указанном направлении.

– Зови, если заблудишься! – крикнул ей вслед не теряющий надежды ухажер.

Самоуверенность уборщика оказала положительный эффект на память Дарьи. Мойку она обнаружила с первой попытки. На ее удачу, в тот момент еще один работник как раз протирал махровой тряпочкой кабриолет хозяйки.

– Простите, – обратилась к нему Дарья, – Вы не заметили в машине мою сумку?

Мужчина оторвался от работы и изучающе посмотрел на няню.

– Как она выглядела?

– Хозяйственная сумка, – принялась описывать Дарья, – белая в синюю клетку.

– Нет, такая мне точно не попадалась, – ехидно заметил мойщик. – Но в салоне я еще не пылесосил, так что полазь под сиденьями, поищи.

Дарья так и сделала. Но ни сумки, ни своих вещей она так и не отыскала. Зато обнаружила маленький полиэтиленовый пакетик, валявшийся под водительским креслом. Она недоуменно осмотрела находку, положив ее на ладонь. Как бывший провизор, Дарья вполне осознавала, что могло храниться в такой упаковке. Она вопросительно посмотрела на мойщика, показывая ему пустой пакетик.

– Вы находили такое раньше?

– Да, и часто, – с сожалением ответил мужчина.

– Рассказывали кому-нибудь об этом?

– Мне работа дорога. А тебе?

Дарья горестно выдохнула и кивнула, соглашаясь. Кому она может пожаловаться на хозяйку? Вере? Экономка и без того ненавидит жену племянника. Заявить в правоохранительные органы? Тоже вряд ли: репутация Губановых безупречна, ей просто не поверят. Да и Вареньку жалко: какой бы ни была Ангелина Ивановна, она ее мать.

С тяжелым сердцем Дарья отправилась в отведенную ей спальню.

Пока мама отсутствовала, Машенька, как сумела, застелила кровать и софу выданным экономкой бельем и теперь терпеливо ожидала обещанную сказку на ночь. Она подставила табурет к узкому оконцу и разглядывала окружающий пейзаж.

– Что ты там видишь? – поинтересовалась Дарья, войдя в комнату.

– Почти ничего, – пожаловалась Машенька. – Окно совсем крохотное, а на улице темно.

– Если завтра не будет дождя, то мы обязательно отправимся на прогулку, – утешила дочь Дарья. – Думаю, что у родового гнезда Губановых еще есть чем нас удивить.

Машенька спрыгнула с табуретки, забралась в свою постель и потребовала:

– Теперь сказка!

– Какую ты хочешь? – спросила Дарья.

– Мою любимую! – объявила Маша, с головой забираясь под простыню. – Про Золушку.

Дарья рассказывала дочери волшебную историю о том, как принц полюбил девушку с первого взгляда. Рассказывала и не верила. Принцы не женятся на нищенках, они выбирают девушек себе под стать: таких же богатых и чванливых. Или она не права? Разве Виктор не полюбил Ангелину, когда та была обычной девчонкой? «Не совсем обычной, – возразил внутренний голос Дарьи. – Ангелина была самой красивой девочкой в школе, заметной и популярной!»

Дарья вздохнула и по обыкновению сгорбилась, пряча рвущуюся вперед грудь – слишком большую, по мнению сверстниц. Себя красавицей она никогда не считала. Ее внешность разительно отличалась от общепринятых норм: невысокой рост, широкие бедра, круглое простодушное лицо. Ничего примечательного. Школа осталась в прошлом, а комплексы – нет. Муж стремился помочь Дарье уверовать в ее привлекательность, и ему это практически удалось. Но его уже нет, и нежная, скромная красота Дарьи будто замерла. Как хрупкую маргаритку, ее скрыл от посторонних глаз непроходимый бурьян извечных хлопот и забот о хлебе насущном. Женщина заснула, осталась только мать, всю себя посвятившая дочери. Несмотря на это, одинокими ночами Дарья порой чувствовала, что внутри нее по-прежнему тлеет огонек залитой, но не затушенной слезами и отчаянием страсти.

Особняк Губановых затих в преддверии нового дня. Прислуга выполнила вечерние обязанности и разошлась по комнатам. Уснула Машенька, убаюканная голосом матери.

И только Дарью Морфей все обходил стороной. Она ворочалась с боку на бок, прислушивалась к дыханию дочери и к «радионяне». Из хитроумного прибора не доносилось ни звука. И все же материнское чутье подсказывало Дарье, что Варя не спит. Ближе к полуночи няня не выдержала: накинула на себя униформу и на цыпочках вышла из спальни.

Тихо, как вор, она добралась до лестницы, поднялась на бельэтаж. Длинные коридоры освещало слабое мерцание установленных на потолках спотов. Дарье чудилось, будто она ступает прямо по Млечному Пути, усыпанному тысячами созвездий. С картин и гобеленов на нее недоуменно взирали вековые лики и образы: почему эта барышня еще не спит и мешает их уединению?

В детской было тихо. Дарья подошла к кроватке, откинула полог: Варенька дрожала, но не произносила ни звука. Няня нежно провела ладонью по напряженной детской спинке.

– Что с тобой, милая?

Варя вынула из-под простыни ручонку и указала на окно.

– Там всего лишь дерево, – заверила девочку Дарья. – На улице ветрено, поэтому его ветви шевелятся. Хочешь, мы посмотрим вместе?

Простыня нерешительно отползла в сторону, позволяя рассмотреть зареванное личико Вареньки. Сердце Дарьи болезненно сжалось.

– Не плачь, маленькая. – Няня бросилась к подопечной, взяла ее на руки и прижала к себе. – Все хорошо, я с тобой.

Вместе с девочкой Дарья прошествовала к окну. Прямо под ним рос огромный клен с причудливо вырезанными листьями. Одна из разросшихся веток дерева упиралась в стекло и при сильных порывах ветра царапала его, производя неприятный, скрежещущий звук.

Дарье, и той стало не по себе, когда она это услышала.

– Завтра же мы избавимся от такого аккомпанемента, – пообещала она девочке. – А сегодня я могу взять тебя с собой. Хочешь?

Варенька не умела разговаривать, но няню поняла с полуслова. Она обхватила шею Дарьи своими ручонками и прижалась к ней так тесно, как только могла. Другого подтверждения и не требовалось.

На следующее утро Дарья проснулась от того, что кто-то упорно обследовал ее лицо маленькими ручками. Неугомонные пальчики легко, почти невесомо прошлись по ее подбородку, очертили горбинку носа, запутались в волосах. Дарья приоткрыла один глаз и увидела склоненное к ней лицо Вареньки – сосредоточенное и вместе с тем лукавое. Спустя мгновение к первой паре рук присоединилась вторая, несомненно, принадлежащая Машеньке. Вдвоем исследовать было куда как веселее.

Дарья одним рывком села в постели и притянула к себе обеих девочек разом.

– Ага! Попались, шалуньи.

Девочки залились задорным смехом, мигом наполнившим счастьем полупустую комнату.

– Я оденусь, и мы пойдем готовить завтрак, – пообещала Дарья, с сожалением покидая теплую постель.

– Мамочка, ну, еще минуточку, – попросила Машенька. В ее голосе послышались умоляющие нотки. – Полежи с нами.

– Так и быть. Но только минутку.

Дарья разместила девочек по обеим сторонам от себя, придерживая их руками, – кровать была слишком тесной для троих. Маша и Варя смежили веки и притворились спящими. Дарья поцеловала две пушистые макушки: золотистую Машину и темно-русую Варину. Вот он, сладкий миг жизни.

– Простите девочки, но нам придется вставать, – с сожалением произнесла Дарья спустя минуту. – Я пообещала приготовить завтрак не только для вас, но и для всей прислуги.

– Мы тебе поможем, мамочка, – радостно воскликнула Маша, первой соскакивая с постели.

Глядя на дочь, Дарья не могла в очередной раз не восхититься ее отзывчивостью и добрым нравом.

– Маша, ты не ревнуешь меня к Варе? – отважилась выяснить мать. Она так долго полностью принадлежала дочери и теперь боялась, что девочка почувствует себя обделенной вниманием. Не каждый ребенок готов с легкостью вынести появление «соперника».

– Нет, мамочка, – бодро отозвалась Машенька. – Я всегда мечтала о сестренке.

В кухне Дарья расстелила принесенное с собой одеяло и разложила на нем кубики. Девочки настолько увлеклись игрой, что и не заметили, как приготовилась каша.

Дарья радовалась возможности проявить свои кулинарные таланты и воспользоваться щедростью кладовых. Этим утром она приготовила «Боярскую» кашу – пшено, томленое в горшочке с молоком, сливочным маслом и сухофруктами, должными заменить сахар. Это блюдо было воспринято на ура не только малышками, но и всеми слугами, проживавшими в особняке Губановых.

– Ты нас слишком балуешь, – притворно пожаловалась Вера, с видимым усилием отодвигая от себя горшок с остатками каши. – Моей «фигуре» не справиться с таким искушением.

– Завтрак – самый важный прием пищи за весь день, – многозначительно произнесла Дарья, довольная похвалой. – К тому же, отсутствие сахара делает кашу менее калорийной.

– Тогда я положу себе добавки! – возликовала экономка, вновь притягивая к себе горшок. – Прости, что не успела отправить к тебе дежурных. Я и не подозревала, что ты поднимешься так рано.

– Мне немного помогли с пробуждением, – рассмеялась Дарья, заговорщически подмигивая девочкам. – Но я буду признательна помощникам, если они возьмут на себя мытье посуды.

По тому, как при этих словах «скисли» лица двух молоденьких горничных, сразу стало понятным, кто сегодня дежурит.

– В обед используй их по полной! – кивая на сникших девушек, объявила Вера. – Если на завтрак приходят лишь слуги, проживающие в доме постоянно, то на обед голодных ртов прибудет втрое больше. Явятся садовники, электрики, сантехники – всех и не перечислить сразу.

– Что мне сготовить, чтобы не разорить хозяев?.. – задумалась Дарья.

Ответом ей послужил дружный хохот.

– Не думаю, что тебе это под силу, – озвучила общее мнение Вера. – Черную икру и крабов прибереги для Гели, но люди не должны уйти из-за стола ненакормленными. Голодный работник – плохой работник. Приготовь что-нибудь сытное и не слишком затейливое. Суп или наваристый бульон придутся кстати.

Шум в кухне для слуг привлек внимание Франсуа. Шеф-повар заглянул в примыкающее к его «апартаментам» помещение, смерил всех презрительным, полным самодовольства взглядом. Заметив Дарью, он фыркнул и убрался восвояси, громко хлопнув напоследок дверью.

– Тебе удалось его растормошить, девочка, – всплеснула руками Вера. – Видно, вчерашняя победа в словесном поединке заставила Франсуа иначе посмотреть на русских женщин.

– Говорят, французы любят темпераментных дамочек, – подтвердил один из парней-уборщиков.

О вчерашней ссоре няни и шеф-повара прознал весь обслуживающий персонал. Дарья совершенно смутилась.

– У меня и в мыслях не было...

– Не оправдывайся, – остановила ее экономка. – И не вздумай извиняться перед Франсуа: он такой же служащий. И я рада, что ты ему об этом напомнила. Пусть не задается!

После завтрака настало время прогулки. Погода сжалилась и позволила Дарье обследовать прилегавшую к особняку территорию.

А посмотреть было на что. Вместе с девочками няня прошлась по мощеным желтым камнем дорожкам, замирая от восторга. Если внутреннее убранство особняка напоминало Версаль, то сады и аллеи больше походили на ботанический сад и заповедник в одном лице. Такой изысканной зелени Дарья еще не видела никогда. Причудливые экзотические деревья сменялись голубыми елями и привычными взгляду кустами акации, сирени и жасмина. От разнообразия цветов и трав рябило в глазах. По периметру парка были расставлены античные скульптуры, фонтаны с журчавшей в них чистой водой. На пути няни и девочек несколько раз попадались неглубокие прудики: там среди цветущих лотосов резвились красные и золотые рыбешки.

Осматривая достопримечательности, Дарья чуть не забыла об основной цели своей прогулки. Спохватившись, она обратилась к первому встреченному садовнику и попросила его отпилить несколько ветвей дерева, растущего под окном Вареньки.

– Уж не про красный ли клен ты говоришь? – насторожился тот.

– Разве его цвет имеет значение? – не осталась в долгу Дарья.

– Нет, это дерево я пилить не стану, – возразил садовник. – Этот клен хозяин посадил своими руками и не нам с тобой его портить.

– Я прошу лишь убрать ветку, мешающую Вареньке спать, – настаивала няня. – Дерево от этого не погибнет.

– Пилу дам. И лестницу, – выдавил из себя садовник. – Хочешь, пили сама.

– И буду! – твердо решила Дарья. Ради полноценного сна подопечной она была готова и не на такие жертвы.

Садовник выполнил обещанное: принес лестницу и пилу. Боясь стать соучастником «святотатства», он поспешил откланяться и убежал в противоположный угол сада.

Оставив Вареньку на попечение Маши, Дарья добралась до раскидистой кроны дерева. Ветка, которую предстояло спилить, оказалась слишком толстой и не поддавалась потугам дилетанта. Тогда Дарья решила обрезать только самые тонкие ветки и поползла вперед, обдирая колени о шероховатый ствол.

Поглощенная своим занятием, она не услышала, как к центральному входу подкатила машина. Не увидела, как из нее вышел мужчина в дорогом костюме и уверенной походкой направился к особняку.

– Здравствуй, доченька! – Говоривший обладал приятным, проникновенным голосом. – Что ты здесь делаешь?

Дарья посмотрела вниз. Вареньку держал на руках крепкий мужчина атлетического телосложения; девочка казалась игрушечной в его объятиях. Внешнее сходство малышки и незнакомца было удивительным. «Неужели это и есть Виктор? – подумала Дарья, наблюдая из своего укрытия за отцом и дочерью. – Странно, никто не говорил, что он приедет сегодня...»

Сверху ей были видны две одинаковые темно-русые макушки. Отец поднял девочку вверх – та рассмеялась и радостно залопотала, явно радуясь забаве. На солнце блеснули дорогие часы Виктора и запонки, украшенные крупными рубинами. Но не эти вещи привлекли внимание Дарьи. Ей отчего-то стало не по себе при виде необычайно изящных и вместе с тем сильных рук с четко обозначенными венами и длинными пальцами пианиста.

– А это у нас кто? – мужчина обратился к Машеньке.

Девочка растерялась при виде незнакомца не меньше, чем ее мать. Машенька смущенно замерла и сунула в рот большой пальчик: так она делала всегда, если сильно волновалась.

– О, вижу, Елечка последовала моему совету и стала приглашать тебе подружек. Так, доченька? – спросил у Вари ее отец. – А почему вы гуляете без сопровождения?

Вместо ответа Машенька подняла взгляд вверх, выдавая свою мать с потрохами.

Дарья вжалась в ветку клена и попробовала укрыться за листвой. В панике она не рассчитала силы и вместо того, чтобы подняться выше, рухнула вниз. Несколько нижних веток спасли ее от сотрясения, но не избавили от позора.

Бдительные садовники, дабы порадовать хозяйского «любимца», не только взрыхлили почву возле корней, но и обложили ее удобрением. Вчерашний дождь внес свои коррективы. Дарья со всего размаха плюхнулась прямо в образовавшееся месиво, разбрызгивая грязь вокруг себя. Несколько темных капель попало на светло-серый костюм хозяина. Дарья была готова провалиться сквозь землю, а то и глубже, только бы избавиться от неловкости.

Виктор не рассердился, напротив, обеспокоенно уставился на столь стремительно спустившуюся с дерева особу.

– Вы не пострадали? – спросил он и протянул руку. – Держитесь, я помогу Вам встать.

Дарья сглотнула сухой ком, образовавшийся в горле. Не отважившись прикоснуться к Виктору испачканными руками, она поднялась самостоятельно. Предприняла попытку смахнуть грязь с лица, но только размазала ее по волосам.

Через секунду с красавца-клена свалилась и пила, орудие совершенного Дарьей преступления. Виктор поднял предательскую вещь, повертел ее в руке и обратился к неудачливой «скалолазке»:

– Чем Вам помешало дерево?

Дарья ощутила неловкость, но была полна решимости отстаивать интересы подопечной до последнего. Она смело взглянула Виктору в лицо.

– Я лишь спилила несколько веток: они царапали стекло и мешали Вареньке спать.

Виктор улыбнулся; сеть мелких морщинок разбежалась вокруг его глаз, придавая взгляду тепла. Даже находясь в столь плачевном состоянии, Дарья отметила, насколько привлекателен хозяин особняка.

«Ему около сорока, но выглядит, как супермен с глянцевой обложки, – подумала Дарья. – И это заслуга не только стилистов, поработавших над высокопоставленным клиентом». От Виктора исходила сногсшибательная волна притягательности и обаяния. Высокий лоб, греческий профиль, волевой подбородок и слегка припухлые губы – умопомрачительное сочетание, принадлежащее одному человеку, самому сексуальному и привлекательному. Образ известнейшего фармацевта страны часто мелькал в прессе и на телевидении, но цветные картинки не передавали и малой части внутренней харизмы Губанова.

Сердце Дарьи затрепетало, как пойманная в силки пташка. Она заглянула в васильковые омуты глаз Виктора и тотчас утонула в них без надежды на спасение.

– Раз так, то позвольте поблагодарить Вас за заботу, – произнес Виктор.

Он, в свою очередь, не мог рассмотреть свалившееся на него счастье. Перед ним стояло бесформенное нечто, заляпанное грязью с головы до ног.

– Пойдемте, я провожу Вас в дом – Вам срочно нужно умыться и переодеться.

– Спасибо. Не стоит, – отчеканила Дарья.

Схватила Машеньку за руку и сделала вид, будто собирается немедленно покинуть поместье. «Не стоит пренебрегать предупреждением Ангелины Ивановны. Виктор не должен знать о том, что у Вареньки есть няня».

Глава 7

Из-за неожиданного возвращения хозяина в особняке Губановых разразилась буря. Слуги носились туда-сюда, спешно завершая утреннюю уборку; в кабинете Виктора срочно навели порядок: сменили цветы в вазе, вытерли не успевшую еще осесть пыль.

В первую очередь Ангелина выместила недовольство на экономке, упрекая ту во всем подряд. То картины висят криво, то ковры недостаточно свежи, то не отполированы мебель и перила.

Панику вызвал и предстоящий семейный обед: Франсуа не готовил блюда традиционной русской кухни, а женщина, которую обычно нанимала Ангелина, уехала на похороны подруги. Хозяйка устроила экономке взбучку и велела ей немедленно отыскать поварихе замену.

Вера могла бы возразить и заставить хозяйку признаться во всем Виктору, но не захотела расстраивать племянника в день возвращения. И она живо сообразила, кто может приготовить обед.

Дарью экономка обнаружила в ее комнате, рыдающей над испачканной униформой горничной.

– Что стряслось, деточка? – Вера недоуменно уставилась на няню.

– Я упала с дерева... под ноги хозяину, – всхлипывая, пояснила Дарья. – Мои вещи пропали и мне теперь не во что одеться...

– Эта беда поправима, – утешила ее Вера, – выдам новую униформу. Лучше скажи, сумеешь ли ты приготовить обед, достойный внимания Виктора?

Дарья смешно шмыгнула носом и непонимающе воззрилась на экономку.

– Я умею готовить только несложные блюда. А что любит Виктор?

– Вот это другой разговор, – всплеснула руками Вера. – Если ты приготовишь борщ и пожаришь котлетки, мой племянник будет на седьмом небе от счастья. А еще он любит голубцы и жареную курочку – такую, которую он ел в детстве у мамы. Я готовлю не очень, а то, на что способны дежурные, ты уже видела.

Почувствовав, что Дарья колеблется, экономка решила закрепить успех:

– Кухня Франсуа в твоем полном распоряжении, помощники тоже.

Дарья задумалась над словами экономки.

– Полагаю, после этого Франсуа возненавидит меня окончательно.

– Это последнее, о чем тебе стоит беспокоиться, – возразила Вера. – Так как, ты согласна?

Даша перевела вопросительный взгляд на Машеньку:

– Поможем?..

– Обязательно! – гордо объявила девочка. – А Варенька будет нам помогать?

– Нет, малыш, – покачала головой Дарья. – Пока ее отец в доме, Варенька не сможет проводить с нами время.

Маша смутилась и спросила у Веры:

– А когда он уедет? Мне нравится играть с Варенькой, без нее будет скучно.

– Надеюсь, Виктор нескоро покинет дом, – уклончиво отозвалась Вера.

На лице Дарьи отразилось легкое любопытство.

– А почему бы Ангелине Ивановне сегодня же не нанять другого повара? Или это слишком дорого?

В ответ Вера громко рассмеялась.

– Наивный племянник считает супругу не только хорошей матерью, но и умелой хозяйкой. То, что готовила приходящая повариха, Геля выдавала за собственный кулинарный талант.

Дарье пришло в голову только одно:

– Получается, мне придется скрываться от хозяина и как няне, и как кухарке. Но так даже лучше, учитывая, какой прием я ему устроила сегодня: отпилила ветки его любимому клену, испачкала дорогой костюм грязью. Страшно представить, какое впечатление произвели на Виктора мои поступки...

К обеду подали борщ со сметаной и запеченную с овощами курицу. Дарья расстаралась и с помощью дежурных испекла сладкие слойки, щедро украшенные джемом. Радости хозяина не было предела.

– Тысячу раз права народная мудрость, гласящая, что путь к сердцу мужчины лежит через его желудок, – объявил он, преданно целуя тонкие запястья жены. – Спасибо. Понимаю, что с ребенком на руках тебе непросто готовить, а потому признателен вдвойне за такой теплый прием. Так хорошо вновь очутиться дома!

Виктор сменил деловой костюм на пижамные брюки и длинный халат. В облике хозяина обозначилось сходство с представителями купеческой знати, прадедами Губанова. В кругу семьи его наряд смотрелся более чем уместно.

Чего нельзя сказать о туалете Ангелины, облачившейся в вечернее платье с глубоким декольте, широкополую шляпу и туфли на платформе.

Оглядев жену с головы до ног, Виктор не смог скрыть восхищения:

– Ты сокровище, Елечка. Все успеваешь и при этом остаешься прекрасной, как в первый день нашего знакомства.

– Я просила не называть меня так! – взвилась в ответ Ангелина. – Что за привычка упрощать все на свете?!

– Прости, милая, – вздохнул Виктор и примирительно погладил супругу по плечу. – Обещаю исправиться.

За столом воцарилось молчание. Виктор ел с аппетитом истинного труженика, а Ангелина придирчиво ковыряла вилкой в своей тарелке, вымещая досаду на курином бедрышке.

– И кто придумал добавлять к птице чеснок, – с досадой в голосе заметила она. – Пахнет просто отвратительно.

Виктор перевел недоуменный взгляд на супругу. Он подошел к теме с другой стороны:

– Между прочим, чеснок – сильнейший афродизиак.

Намек на супружескую близость вызвал на лице Ангелины еще большее презрение, нежели курица с чесночной заправкой.

– Я не готова к интиму, – сходу заявила она. – Неважно себя чувствую.

Виктор понимающе улыбнулся и обнял супругу.

– Я готов подождать, пока закончится твое недомогание. Следующая командировка запланирована только через неделю.

Ангелина высвободилась из объятий мужа, всем своим видом показывая, что последнее обстоятельство ее не радует. Скорее наоборот.

– Смотри-ка, а Варюше курочка понравилась, – подметил Виктор, подкладывая дочери добавки. – Мамочка у нас волшебница...

Стараясь не обращать внимания на дурное настроение супруги, Губанов всецело переключился на Варю. По дочери он соскучился гораздо больше, чем по Ангелине. От него не укрылось, что девочка постоянно обводит столовую глазами, словно выискивая кого-то.

– А почему ты не пригласила на обед Варину подружку? – спросил Виктор у Ангелины. – Кажется, наша дочка успела по ней соскучиться.

– О какой подружке ты говоришь? – не поняла та.

– Девочка, с которой Варенька играла возле дома...

Недоверчивое выражение на лице Ангелины сменилось презрением.

– Это дочь горничной.

– Замечательно, что ты разрешаешь Варе дружить со сверстниками, не принадлежащими нашему кругу, – похвалил супругу Виктор. – Это расширит ее кругозор и научит ценить людей, исходя из их личных качеств, а не из размера кошелька их родителей.

Ангелине бы и в голову не пришло такое, но похвалу она приняла и удостоила мужа поцелуя в щеку. Ободренный таким поворотом, Виктор продолжил разговор.

– Чем мои любимые девочки занимались, пока я отсутствовал?

Ангелина не выносила подобных тем и старалась их избегать.

– Все как обычно: походы по врачам, магазинам, детским центрам... Ты же знаешь, сколько с детьми забот. У совсем меня не остается времени на себя.

– Понимаю, что тебе тяжело и ценю твое стремление воспитывать ребенка самостоятельно, – не остался в долгу Виктор. – Пока я дома, можешь расслабиться: сходи в спа, навести подруг или займись еще чем-нибудь. Любой каприз.

По лицу Ангелины пробежала рябь удовлетворения. Именно этих слов она и ждала весь вечер.

– Если ты не против, то я бы с удовольствием сходила в ночной клуб с подругами, – промурлыкала она. – А еще Милена давно приглашала погостить в своей загородной резиденции.

– Ты поедешь одна? – проявил осторожность Виктор. – Или Милена звала нас обоих?

– Не думаю, что тебе понравится такой отдых, – заметила Ангелина. – Да и для Вареньки там нет соответствующих условий.

Заявление супруги оставило в душе Виктора недовольство, но на попятный он не пошел.

– Хорошо, съезди к Милене. Двух дней тебе хватит?

– Так ма-а-ало... – расстроенно пробормотала Ангелина и поджала губки. – Я не успею отдохнуть за это время.

– Три дня, – сдался Виктор. – И я бы порекомендовал взять с собой кого-нибудь из охраны.

– Мне не нужны няньки! Или ты хочешь установить за мной слежку? Не доверяешь?..

Виктор поразился вспышке жены и проявил недовольство:

– Я не впервые настаиваю на том, что тебе нужен телохранитель. Тебе и нашей дочери. Речь идет не о доверии, а о вашей безопасности. Однако подобные замечания заставляют меня задуматься над твоим поведением. Отчего мысль о возможной слежке приводит тебя в ярость? Так ведут себя люди, которым есть что скрывать. Скажи, если я не прав?..

Мирный семейный обед превратился в бурное выяснение отношений. Ангелина долго разыгрывала из себя невинную жертву и в итоге убежала рыдать в спальню.

Виктор отнес Вареньку в детскую, уложил дочку на тихий час и попробовал помириться с супругой. Он постучался в закрытую дверь, но Ангелина зло фыркнула и не пожелала впустить мужа в спальню. Она еще не удовлетворила собственное эго и не стребовала с мужа все, что изначально запланировала.

Но Виктор слишком устал, чтобы продолжать противостояние. Он попросил Веру подготовить для него гостевую спальню.

– Будь добра, проследи, чтобы наши с Елей баталии не стали достоянием журналюг, – предупредил экономку Губанов. – Пусть это останется между нами.

Виктор казался таким удрученным, что Вера готова была расплакаться. Но вмешиваться в семейные отношения племянника не стала, опасаясь испортить их окончательно.

– Когда супруги перестают делить постель, то тем самым отрезают себе кратчайший путь к примирению, – проворчала она себе под нос.

Ангелина оставалась в спальне вплоть до самого ужина. В столовую она спустилась с видом изгнанной, но непобежденной королевы. Не удостоив супруга и взглядом, хозяйка придирчиво осмотрела стол, удовлетворенно кивнула при виде салата из морепродуктов и устриц.

На этот раз Виктор поглощал поданные блюда без аппетита. Молчание за столом прерывалось лишь звоном бокалов, и щелканьем ножей для устриц.

Утолив голод, Ангелина попросила прислуживающего за столом парня принести еще бутылку белого вина и благодушно откинулась на стуле. Взгляд ее стал блуждающим, подернулся легкой поволокой. Поза «леди» выглядела непринужденной, из высокого разреза на шелковой юбке виднелось обнаженное колено. Небрежным жестом Ангелина откинула назад волосы и обратилась к мужу:

– Я решила: уеду к Милене сегодня же.

Виктор подавил вспышку обиды, вызванную заявлением супруги.

– Поступай, как знаешь. Я слишком устал, чтобы спорить.

Ангелина самодовольно улыбнулась. Резко поднялась из-за стола и, послав мужу воздушный поцелуй, удалилась. На сидящую рядом с Виктором дочь она и не взглянула.

– Ничего, Варенька, – обратился отец к девочке, – мама перебесится и вернется. Пока я займусь твоим воспитанием. Ты не против?

Малышка радостно улыбнулась Виктору, выражая согласие.

– И прежде всего тебя нужно покормить чем-то съедобным. Спустимся в цоколь и поищем Веру.

Посадив Вареньку себе на плечи, Виктор направился к лестнице для прислуги. Веру он нашел в маленькой кухне. Экономка доедала ужин и беседовала с другими слугами.

Хозяин особняка с легкой завистью покосился на овощную запеканку и вежливо кивнул всем присутствовавшим за столом.

– Не найдется у вас лишней порции и для нас? – поинтересовался он.

В этот момент Дарья, стоявшая у плиты, вжалась в стену. Притянула к себе Машеньку и вместе с ней прокралась к выходу. Приоткрыла дверь и выскочила вон.

На пороге она едва не столкнулась с парнем, спускавшим из столовой грязную посуду.

– Дашка, ты чего пятишься? – Возмутился тот, спасая от няни хрустальные бокалы. – Выглядишь так, будто на нашей кухне объявился призрак.

– Там хозяин, – шепотом произнесла Дарья, кивком головы указывая на оставленное ею помещение.

– И что?! – вначале не понял парень. – А-а-а, ты ж у нас что-то вроде невидимки, – запоздало спохватился он, – теперь понятно.

– Хозяйку не видел? – перебила его Дарья. – Мне нужно ее срочно увидеть.

– Она, кажется, в гараж пошла. Если поспешишь, успеешь ее догнать.

Дарья так и поступила. Отправив Машеньку в отведенную им комнату, бегом помчалась к гаражу. «Только бы успеть, – думала она на ходу. – Иначе я никогда не верну сумку с вещами».

Ангелина сидела за рулем, нетерпеливо ожидая, пока разнорабочий заправит ее авто. От «леди» резко пахло парфюмом и табачным дымом. Рядом с ней, на пассажирском сиденье, покоилась початая бутылка виски.

– Ты здесь что забыла? – не скрывая презрения, обратилась она к няне.

– Простите, – задыхаясь от быстрого бега, произнесла Дарья, – я хотела спросить, куда Вы положили сумку с моими вещами.

Ангелина презрительно скривилась и посмотрела на няню, как на клопа, которого собиралась раздавить.

– Какая сумка? Какие вещи? Катилась бы ты отсюда... – хозяйка икнула и потянулась к бутылке. – Вот еще что, не разрешай своей пигалице путаться под ногами у Виктора. Пока он не уедет, обе сидите тихо и никуда не высовывайтесь.

Дарья вздрогнула, получив подобное указание. Но решимости не утратила.

– В машине была сумка, клетчатая, там лежали все мои вещи. Очень Вас прошу, помогите мне ее найти...

– Это убожество я выбросила по дороге, где-то на Садовом кольце, – Ангелина громко рассмеялась, заметив, как задрожали от обиды губы няни. – Если хочешь, поищи. Не думала же ты, что я стану таскать с собой такую дрянь?

Ангелина нетерпеливо надавила на педаль газа и умчалась прочь, едва не сбив няню с ног. Дарья сникла и, потупившись, отправилась в спальню. В выброшенной хозяйкой сумке осталась чуть ли не вся ее жизнь. И если одежду и обувь можно купить, то на восстановление документов понадобятся месяцы. А то и годы.

Глава 8

Этой ночью Дарье вновь было не до сна. Тяжелые предчувствия давили на нее, как тысяча булыжников. Притесненная таким грузом, она едва дышала и все никак не могла смириться с произошедшим. Дарья стала заложницей особняка Губановых; блеклой тенью Ангелины.

«Я делаю это ради Вари! – оборвала предательницу-мысль Дарья. – Девочка не виновата в том, что ее мать оказалась неспособной на искренние чувства».

Блуждая в закоулках памяти, Дарья то и дело наталкивалась на образ Виктора, крепко-накрепко засевший там и не желающий покидать ее разнесчастную голову. В мыслях она возвращалась к моменту первой с ним встречи, смакуя детали и вновь краснея за собственное поведение. От нее не укрылось то равнодушие, каким окатила Виктора Ангелина. Дарья думала о том, как она могла бы встретить мужа после долгой разлуки. Вот только образ погибшего супруга отчего-то стерся, потерялся на фоне прекрасного видения, коим представился ей господин Губанов.

«Ты слишком долго жила одна, – упрекнула себя Дарья. – Немедленно выброси из головы эти бредни. Еще не хватало влюбиться в собственного хозяина!»

Но Дарья не совладала с собой. Виктор не шел ни в какое сравнение с теми мужчинами, что попадались на ее пути раньше. Слишком был хорош, чересчур привлекателен. Словно небожитель, спустившийся с Олимпа. «Прямо к луже, в которой ты соизволила развалиться», – напомнил ей ехидный внутренний голос.

Дарья мысленно застонала и поднялась с постели. Проверила дочь: Машенька сладко посапывала, не обращая внимания на резкие порывы ветра, безобразничавшие за окном.

Привычным маршрутом Дарья миновала лестницу, поднялась на бельэтаж, приоткрыла дверь детской.

Над Варенькой склонился Виктор. Он просто сидел рядом, прислушивался к мерному дыханию дочери и наслаждался безмятежностью детского сна. Его сильные руки прикасались к головке девочки, легко пробегали по волосам, опасаясь разбудить.

Виктору нужно было ощутить родное тепло, почувствовать, что есть на свете человек, которому он небезразличен. В дочери он искал опору и цель одновременно.

Дарья понимала, что творится в душе хозяина. Она и сама испытывала такое не раз. В этот момент Виктор не был основателем фармацевтической империи, успешным и знаменитым. Он стал просто человеком, мужчиной, нуждающимся в сочувствии и поддержке.

Волна жалости и щемящей нежности окатила Дарью, поднялась к горлу, вызывая спазм, и замерла где-то в области живота.

Виктор тяжело поднялся, вышел в коридор, не заметив укрывшуюся за скульптурой Дарью. Плечи его поникли, руки бессильно повисли, придавая ему сходство со столетним стариком. Он шагал вперед, не разбирая дороги, полностью погруженный в себя.

Дарья, как завороженная, кралась за ним следом. Миновала парадную лестницу, спустилась на первый этаж. Виктор не слышал ее шагов и не оборачивался, не подозревая, что за ним наблюдают. Он и представить не мог, что в его особняке заведется златовласый и зеленоглазый призрак.

Виктор не закрыл дверь в кабинет. Он сидел спиной к входу и одну за другой опрокидывал в себя порции виски, не различая вкуса напитка. Не сумев пообщаться с супругой, Губанов нашел себе иного собеседника. Безотказного и непритязательного, готового идти с ним до конца.

Дарья наблюдала, стоя в дверном проеме, и не могла сбежать. Чужое горе приковало ее к месту. Заставило забыть о собственных бедах. Все ее внимание было приковано к Виктору, такому близкому и такому недосягаемому.

Неожиданно в особняке погас свет. Дарья испуганно вскрикнула, выдавая себя. Попятилась назад.

– Кто здесь? – глухо поинтересовался Виктор.

В коридоре раздались уверенные шаги: хозяин хорошо знал расположение комнат и ориентировался в особняке и в кромешной тьме.

Дарья редко бывала в этом крыле, а от испуга и вовсе потерялась. Она вжалась в стену и перестала дышать.

Твердая, властная рука Виктора все же нащупала нарушительницу спокойствия. Коснулась объемной груди и тут же отдернулась.

– Ты кто? – вновь поинтересовался хозяин.

– Г-горничная, – соврала Дарья.

– Не лучшее время для уборки, – заключил Виктор. – Ветер оборвал провода, но ты не бойся, скоро все починят. Иди в свою комнату, на сегодня я освобождаю тебя от обязанностей.

– Можно мне постоять тут? – набравшись смелости, поклянчила Дарья.

– Боишься темноты? – полушутливо спросил Виктор.

Дарье было не до смеха. Темноты она не боялась, но дорогу до комнаты ни за что бы не нашла без посторонней помощи.

– Посиди со мной, – неожиданно попросил хозяин. – Давай руку.

Дарья хотела было попросить хозяина проводить ее до комнаты, но не отважилась. Вместо этого она вытянула вперед обе руки и тотчас уперлась ими в твердую грудь Виктора.

Хозяин перехватил ее ладонь и помог пройти в кабинет. Усадил в кресло.

– Я откину шторы, станет светлее, – пообещал он.

– Нет! – резче, чем хотела, воспротивилась Дарья. – Вам не нужно меня видеть.

– Это еще почему? – не понял Виктор.

– Ангелина Ивановна запретила мне показываться Вам на глаза, – честно призналась Дарья.

Виктор недоумевающее хмыкнул и, судя по звуку, уселся в кресло напротив.

– Я никогда не изменял Еле, – по-своему расценил он замечание Дарьи. – Так что зря беспокоишься.

Звякнуло горлышко бутылки, поднесенное к стакану.

– Выпей со мной, – предложил Виктор.

– Нет, спасибо, – отказалась Дарья. – Алкоголь не залечит душевные раны, только усилит боль. Это средство не помогает.

– А ты пробовала? – немного ворчливо поинтересовался Виктор, но стакан вернул на столик. – Чем же мне тогда лечиться?

Если бы Дарья знала ответ, то обязательно поделилась. Но она не была знатоком и по этой причине высказала первое, что пришло ей на ум:

– Работой, друзьями и дочерью. Варенька замечательная девочка...

– Не чета ее матери, – перебил Виктор. – Ты это хотела сказать?

– Вовсе нет, – смутилась Дарья и замолчала.

– Не станешь же ты утверждать, что Еля – образец добродетели, – невесело рассмеялся Виктор. – Не стесняйся, темнота порой помогает быть честными.

– Я недавно работаю у Вас, поэтому мало знаю об Ангелине Ивановне, – попробовала оправдать свое молчание Дарья.

– Ты святая, раз после первой встречи с хозяйкой не отзываешься о ней плохо, – философски рассудил Виктор и, не дожидаясь ответа, продолжил: – Думаешь, я не знаю, какова она на самом деле? Не вижу ее характера и пристрастий?

– Вы любите жену, потому и прощаете ей многое, – не могла не высказаться Дарья.

С уст Виктора слетел досадливый звук, красноречиво выражающий его убеждения.

– Много лет назад я, и правда, любил в Елю. Теперь же отчаянно пытаюсь сохранить семью. Как видишь, мне это не удается. Я могу найти тысячу причин для развода, но не решаюсь на столь отчаянный шаг. И прежде всего – не хочу лишать Вареньку матери.

– У Вас еще есть надежда, что все наладится, – прошептала в ответ Дарья.

– А у тебя? – в свою очередь поинтересовался Виктор. – Расскажи мне о себе. Кстати, как тебя зовут?

– Золотинка, – выдала Дарья. Почему-то в тот момент первое, что ей пришло на ум, это сравнить себя с поданной на обед черепахой.

– Забавное имя, – улыбнулся в темноту Виктор. – Так что, Золотинка, расскажешь мне о себе?

Сама не зная почему, Дарья поведала хозяину о постигшем ее несчастье, умолчав о некоторых деталях.

Виктор слушал внимательно и не перебивал. Когда Дарья закончила, он поделился собственными мыслями и чаяниями. Темнота удивительным образом расположила их друг к другу, позволила общаться на равных.

Когда поток признаний сошел на нет, оба они замолчали. И Виктор, и Дарья чувствовали, что отыскали в собеседнике родственную душу. Это открытие поразило их до основания, снесло разделяющую пропасть, заполнив ее напряженной тишиной.

Дарья откинулась в кресле, глубоко вздохнула и первой отважилась на замечание:

– Мне пора...

– Побудь еще немного, – не скрывая разочарования, умоляющим тоном попросил Виктор. – Обещаю не утомлять тебя излияниями.

Дарья боялась. Того, что вспыхнут светильники и разрушат очарование момента. Но и уйти прочь не могла. Она словно приросла к креслу, впечаталась в него намертво.

Виктор поднялся с места, подошел ближе. Опустился на пол возле Дарьи, доверчиво положил голову на ее стиснутые колени.

– Не знаю почему, но мне так хорошо с тобой рядом.

Руки Дарьи дрогнули, оживая, нерешительно переместились на затылок Виктора. Плавными, успокаивающими движеньями пробежались по жестким волосам, переместились на плечи.

Говорить она не могла – горло ее ссохлось, превратившись в пустыню.

За окном блеснула молния. На долю секунды свет проник сквозь плотные шторы и отразился в обращенных на Дарью глазах Виктора.

– Ты потрясающая, – прошептал он.

Дарья испуганно вздрогнула.

– Не бойся, буре не пробраться в особняк, – улыбнулся в темноту Виктор.

Дарья не страшилась ни ветра, ни бури. Она боялась себя. Сердце ее испуганно трепетало в груди; в животе закружились бабочки, готовые в любую секунду вырваться наружу, освободиться из тесного плена.

Решительным жестом Виктор приподнял подбородок Дарьи, губами прикоснулся к кончику ее носа.

Кто бы мог подумать, что это легкое, почти невесомое прикосновение вызовет такой шквал эмоций? Голова Дарьи откинулась назад, губы нашли то, что искали. Она и раньше слышала, будто поцелуи могут сводить с ума, а прикосновения прожигать насквозь, но впервые поняла, что это правда.

Виктор не торопился, наслаждаясь происходящим. Коогда трепетный язык Дарьи олткликнулся на затеянную им игру, он застонал и крепче плритянул к себе подрагивающее от желания женское тюело. Новая знакомая свела его с ума, околдовала запахом мяты и полыни. Ее кожа была нежнее лепестка розы, а волосы – словно покрывало из шелка. Страсть накрыла Виктора с головой, заставляя забыть, кто он и где находится. Не осталось ничего, кроме этого дурманящего аромата и теплых женских рук, несмело ласкающих его плечи.

Дарья выгнулась навстречу, отвечая на прикосновения со всем пылом, на который только способна. В ней словно пробудился голодный зверь, не желающий починиться голосу разума.

– Золотинка... – сладко выдохнул Виктор, оторвавшись от ее губ.

Даже в темноте его глаза полыхали желанием. Сквозь разделяющую их одежду он явственно ощущал налитую грудь Дарьи, плотно прижатую к его телу. Ему захотелось немедленно отбросить преграды, кожей ощутить восхитительные округлости.

Дарья почувствовала, как с плеч сползло одеяние. Громко вскрикнула от острого наслаждения, когда жадный рот Виктора прикоснулся к ее обнаженной плоти.

Раздался оглушительный раскат грома. Снова сверкнула молния, на мгновение озарившая искаженное страстью лицо Виктора.

Собрав последние силы в кулак, Дарья решительно отстранилась. Сжала ладони, позволяя ногтям впиться в кожу. Этот жест слегка отрезвил ее сознание.

– Ты говорил, что не изменяешь жене, – сдерживая слезы и кусая губы, произнесла она. Голос ее был тих и печален.

– Так и есть, – подтвердил Виктор. – Но ты...

Дарья не дала ему договорить. Рывком поднявшись на ноги, она натянула на себя одежду и метнулась в сторону. Натолкнулась на высокую вазу, едва не уронив ее.

Виктор ориентировался в темноте, как кот. В два прыжка он преодолел разделяющее их расстояние, схватил Дарью за руки, не позволяя сбежать.

– Прости, что напугал тебя. Я не хотел...

– Не хотел?.. – с легкой иронией переспросила Дарья.

Виктор встрепенулся, будто получил пощечину.

– Нет, хотел, – твердо произнес он. – И сейчас ничего не изменилось. Но я не буду принуждать тебя.

Дарья вырвала руки и сделала несколько неуверенных шагов назад.

– Нам нельзя... Это неправильно, так не должно быть, – эти слова она повторяла про себя, как молитву.

Кое-как Дарья нащупала дверь, распахнула ее настежь. Виктор был уже рядом, готовый подавить ее сопротивление. Она метнулась к выходу, зацепилась ногой за загнувшийся край ковра, едва не упала.

– Золотинка! – окликнул ее Виктор.

Дарья шла вперед: куда угодно, только бы подальше от Виктора. Прочь от раздирающей боли, способной разорвать ее душу на части.

Один за другим вспыхнули светильники во всем доме. Загорелись тусклым пламенем споты, указывая путь блуждающей гостье. Дарья поняла, что инстинктивно бежала в правильном направлении. Еще пять шагов, и она оказалась на лестнице для слуг.

Только в своей спальне Дарья заметила, что по дороге потеряла тапочку. Обругав себя за невнимательность, она бросилась на кровать, уткнулась носом в подушку и беззвучно зарыдала.

В своем кабинете Виктор поднял с пола белую туфельку: одну из тех, которые носили все горничные в особняке. На его широкой ладони находка выглядела совсем маленькой, словно принадлежавшей ребенку. Теплая волна нежности пробежала по его телу, заставила улыбнуться и с нетерпением дожидаться утра.

Рассвет начался с переполоха. Не успели обитатели цитадели Губановых пробудится ото сна, как ее хозяину взбрело в голову устроить смотр всех имевшихся в наличии горничных. Поступок Виктора вызвал много сплетен и кривотолков, но правды не знал никто. В том числе и Вера, метавшаяся из комнаты в комнату в поисках опоздавших.

Как главнокомандующий армии новобранцев, господин Губанов вышагивал вдоль нестройного ряда барышень. Присматривался к каждой, принюхивался и зачем-то просил разуться.

Горничные, вяло хихикая и бросая в сторону хозяина обожающие взгляды, выполняли команды не хуже дрессированных белок. Поведение Виктора забавляло их. Особо ретивые строили глазки и норовили показать не только ступни, но и многое другое, не менее интересное.

Чем ближе Виктор подбирался к концу вертлявого ряда, тем мрачнее и задумчивее становился. Его красиво очерченные брови сошлись на переносице, губы плотно сомкнулись в узкую линию.

– Вчера в доме трудилась девушка, ее звали Золотинка, – обратился он к горничным. – Кто-нибудь из вас с ней знаком?

Девушки переглянулись, неуверенно помотали головами. Виктор перевел вопросительный взгляд на Веру.

– Нет, такой я не помню, – пожала плечами экономка. Из ее головы давно вылетело имя, придуманное Машенькой для погибшей черепахи.

Виктор озадачился. От него не укрылись насмешливые взгляды, метнувшиеся в его сторону.

– Все свободны, – объявил он. – И... спасибо.

– Могу я тебе еще чем-то помочь? – Вера не могла смотреть на то, как расстроился племянник. – Что за девушку ты искал? Эта горничная натворила бед? Если так, то я обязательно разыщу ее.

Виктор понуро опустил голову и похлопал экономку по пухлому плечу.

– Не нужно никого искать. Мне померещилось, вот и все.

Вера не стала настаивать, а пригласила хозяина завтракать.

– Я не голоден, – отказался Виктор. – Пойду, попрощаюсь с Варенькой...

– Ты уезжаешь?! – ахнула экономка.

– Да, – подтвердил ее догадку Виктор, – без моего присутствия Еля лучше справляется с ролью хозяйки. А мне нужно время, чтобы многое обдумать.

– Когда ты вернешься? – поинтересовалась Вера. – Хочешь, я позвоню Геле и сообщу о твоем решении? Вдруг это заставит ее одуматься?

– Я так не считаю, – возразил Виктор. – Пусть побудет на свободе, надеюсь, это пойдет ей на пользу. И еще, у меня есть к тебе просьба: присмотри за Варенькой, пока не вернется ее мать. Можешь на несколько дней взять себе в помощь няню – выбери по своему усмотрению. Ты знаешь, я не сторонник того, чтобы детей воспитывали чужие люди, но пусть этот случай станет исключением из правил.

– Почему бы тебе самому не остаться до возвращения Гели? – предложила Вера, а про себя добавила: «А еще лучше немедленно вернуть эту вертихвостку домой, пока она окончательно не забыла об обязанностях жены и матери!»

Правда, произнести последнюю фразу вслух экономка не отважилась. Виктор и без того был подавлен.

– Я не в силах остаться, – тихо, но твердо произнес он. – Не чувствую себя здесь как дома.

Виктор поднялся в детскую; Вера проводила его полным тоски взглядом. Ей безумно захотелось рассказать племяннику о том, что его бегство не вернет Гелю домой. Но подобные сцены в семье Губановых были не редкостью, и она вновь промолчала, надеясь на скорое примирение супругов.

Глава 9

Об отъезде Виктора Дарья узнала только за завтраком. Обменивавшиеся новостями сплетницы, сами того не подозревая, дали ей повод для размышлений.

– Говорят, он всю ночь кутил у себя в кабинете, – сообщила подружке шустрая горничная. – Кажется, хозяин допился до чертиков, вернее – до «золотинок».

За столом раздался дружный хохот. Всех так позабавило утреннее происшествие, что никто и не догадался заметить, как густо покраснела няня при упоминании о Золотинке.

Дарья сгорала от желания узнать подробности, но расспросить прямо не отважилась. А вскоре к застолью присоединилась и Вера, мигом оборвавшая сплетниц.

– То, что происходит между хозяевами, не должно касаться прислуги, – процедила она, сурово глядя на разошедшихся горничных.

Но остановить разговоры оказалось не так-то легко.

– Так что все-таки натворила та горничная? – поинтересовался любопытный лакей. – Неужели чего тиснула? Иначе, зачем хозяину ее так рьяно искать?..

– Значит так, – объявила Вера, – эта тема закрыта. А непонятливым я могу добавить работы, чтобы не возникало излишнего желания почесать языки.

Разговоры мигом смолкли. Экономка была дамой решительной и слов на ветер не бросала.

Погруженная в собственные невеселые мысли, Дарья перестала терзать омлет и отставила тарелку в сторону – аппетит у нее совершенно пропал. Она умыла Машеньку, поплескала холодной водой на собственное опухшее от слез лицо и обернулась к экономке:

– Если хозяин уехал, нам больше нет нужды скрываться?

Вера перевела взгляд на няню: распухший нос, красные глаза, скованность движений. Что бы это могло значить? И тут экономка заметила, что Дарья босая.

– Деточка, а где твои тапочки?

Под взглядом экономки Дарья стушевалась, неловко подобрала босые пальцы ног.

– Потеряла, – призналась она и еще больше смутилась. – А мои вещи Ангелина Ивановна выбросила...

На лице Веры отобразилась смесь удивления и недовольства.

– Вот ведь... – выругалась она про себя. – Ничего, подберем тебе новую пару обуви. Идем со мной.

Экономка увела няню и ее дочку с кухни и, пользуясь тем, что рядом нет лишних ушей, спросила:

– Ты ничем не хочешь со мной поделиться? Возможно, мне удастся помочь твоему горю...

– Уже прошло, – уклончиво отозвалась Дарья. – Я разрешила фантазиям взять верх над рассудком. Но этого больше не повторится. Обещаю!

Выпад няни заставил Веру задуматься. Не Дарья ли была той неуловимой Золотинкой, которую все утро разыскивал Виктор? Что произошло между няней и хозяином особняка этой ночью? Раскрывая створки шкафа с униформой, она бросила еще один взгляд в сторону Дарьи.

– Ты взрослая девочка, так что я не стану пытать тебя расспросами. Спрошу одно: тебе понравился Виктор?

Дарья поразилась прямоте вопроса и не сумела сдержаться. Она открыла рот, снова закрыла и с усилием сглотнула. Краска залила ее от макушки до босых пяток.

– П-простите, мне пора идти к Варе... – так и не обувшись, Дарья, зажав в одной руке новые тапочки, а в другой – ладошку дочери, чуть ли не бегом помчалась к лестнице.

Вера смотрела ей вслед и никак не могла решить: радоваться ей или печалиться.

Ангелина вернулась в особняк спустя два дня. Отъезд мужа ее нисколько не опечалил, скорее наоборот, развязал ей руки. Она вновь стала полновластной хозяйкой собственного досуга и могла творить все, что душе угодно.

Этим Ангелина и занялась. Она посещала вечеринки, объезжала с визитами подруг, салоны красоты, показы мод. Заботы о дочери легли на няню, а управление особняком – на экономку.

Вера и Дарья выполняли обязанности охотно. Варенька настолько привязалась к няне, что не могла отойти от нее ни на шаг. Куда бы ни отправилась Дарья, Машенька и Варенька, как два маленьких пушистых хвостика, всюду следовали за нею. Им было не важно, чем заниматься, они получали равное удовольствие и от прогулок по саду, и от приготовления обедов, и от прочтения книжек. Стали настоящей семьей: дружной, любящей.

Смирившись с неизбежным, Дарья перестала грезить о Викторе... Почти перестала. Все свое время она до краев заполнила ежедневными заботами, не оставляя места шальным, несбыточным фантазиям. Какие там мечты, когда дел по горло? То ужин подгорит, то кончатся продукты в кладовых, то девочки подцепят очередную простуду. В ход шли любые отговорки, способные унять тянущую боль в одиноком сердце.

Беспокойство у Дарьи вызывало слабое здоровье Вареньки. Девочку, как вызревший цвет одуванчика, готов был сдуть малейший ветерок. Стоило малышке промочить ножки, и наутро ее дыхание становилось тяжелым, хриплым. Дарья старалась, как могла: делала девочке компрессы, ингаляции, отпаивала ее целебными отварами и настойками.

Лечение шло Вареньке на пользу. Но стоило няне утратить бдительность, как плохое самочувствие возвращалось к девочке, терзало слабенькое тельце. Чаще, чем супермаркеты и аптеки, Дарья посещала только медицинский центр, в котором наблюдалась Варенька. Галина Николаевна, педиатр, стала единственным человеком из внешнего мира, с которым няня поддерживала постоянную связь. В остальном Дарья стала полноценной затворницей особняка Губановых, светлым духом, бережно хранящим душевное тепло в его каменных застенках.

В один из дней Ангелина все же вспомнила о дочери. Семейная пара – коллеги Виктора – пригласила мать и дочь Губановых на праздник, посвященный дню рождения их сына. Отказаться Ангелина не смогла: на прием были созваны все сливки общества, к коим она непременно себя относила. Досаду у «леди» вызвала лишь кратная фраза, отмеченная маркером в приглашении: «в связи с тем, что мы являемся ярыми сторонниками сохранения семейных ценностей и традиций, просим Вас прибыть в наш дом без нянь и воспитателей. В конкурсах и забавах будут задействованы только дети и их родители». Это замечание вызвало массу неодобрения со стороны Ангелины.

– Что они о себе вообразили?! – гневно фыркнула она, еще раз пробегая глазами текст приглашения. – Если вы хотите самостоятельно менять памперсы и вытирать слюни, это вовсе не означает, что другие должны следовать вашему примеру. Тоже мне, образцовая семья.

– Виктор с ними дружен, – напомнила Ангелине Вера, присутствовавшая при вскрытии конверта с приглашением. – К тому же, он действительно считает эту семью примером для подражания.

Ангелина бешено сверкнула глазами и скомкала приглашение.

– А я их ненавижу! Подумать только: у них пятеро детей. Пятеро! Ты видела, во что превратилась Валерия, их мать? Это уже не женщина, а инкубатор. Клушка, озабоченная только своим выводком, вот она кто.

Вера едва сумела подавить усмешку. Она бросила полный сожаления взгляд на изможденную диетами, постоянным недосыпом и вредными привычками фигуру хозяйки и осторожно подметила:

– А, по-моему, Валерия выглядит восхитительно. И муж ее любит.

Легкая ирония, прозвучавшая в голосе экономки, не укрылась от слуха Ангелины.

– Мне плевать на твое мнение.

– Так ты не примешь приглашение? – вяло поинтересовалась Вера.

– Еще как приму! – вскинулась Ангелина. – Надеюсь, Варя не доставит мне много хлопот. Позови эту... как ее там?..

– Дарью? – Вера мгновенно догадалась, о ком идет речь.

– Да, ее, – утвердительно кивнула Ангелина. – Мне нужно с ней поговорить.

Вера не удержалась: шумно выдохнула и закатила глаза. Подумать только, мать будет расспрашивать няню о собственном ребенке.

Четверть часа Дарья мягко, но довольно-таки настойчиво вразумляла Ангелину и втолковывала ей простые истины. Она рассказывала «леди» о предпочтениях Вари в еде, напитках, занятиях. Не забыла упомянуть о слабом желудке девочки и о склонности к аллергическим проявлениям.

Ангелина периодически фыркала, поджимала и без того тонкие губы и рассматривала маникюр, выискивая недостатки в глянцевом покрытии ногтей. Ее больше беспокоил собственный внешний вид, чем требования какой-то там няни. Мысленно Ангелина перебирала гардеробную, выискивая подходящий наряд, сумочку, туфли и шляпку.

– И будет лучше, если Вы не станете в присутствии дочери пользоваться парфюмом, – продолжала пламенную речь Дарья.

Ангелина вскинула голову, возмущенно прищурилась.

– То есть как – не пользоваться парфюмом?! Запах – это способ заявить о себе.

– Но Варенька не терпит резких ароматов, – возразила Дарья. – Простите, но ваши духи... слишком резкие для чуткого детского носика. К тому же, в них использовано слишком много синтетических соединений.

Ангелина посмотрела на няню как на полоумную и презрительно заметила:

– Что ты знаешь о духах? Известно ли тебе, что свой парфюм я приобрела во Франции, в Caron? Этот аромат с нотками миндаля и яблочных косточек известен на весь мир... Да и с какой стати мне оправдываться перед тобой?!

Дарья решила не продолжать спор, так как не надеялась выйти из него победительницей. «Конечно, я мало смыслю во французских духах, – рассудила она, – но входящий в их состав бензальдегид не спутаю ни с чем другим. И каким приятным не был бы аромат, не стоит обливаться им с головы до ног».

– В таком случае я дам Вареньке антигистаминный препарат, – сдалась Дарья.

– Делай, что хочешь, – отмахнулась от нее Ангелина. – Только не пытайся больше рассуждать о том, о чем понятия не имеешь. Твой удел – горшки, сопливые носы, тазы и сковородки. Не тебе учить меня искусству быть женщиной.

Слова хозяйки ужалили Дарью в самое сердце. Яд Ангелины растекся по ее телу, заслонил глаза соленой пеленой. Но стоило ей заглянуть в детскую, увидеть радостные лица девочек, спешащих понежиться в ее объятиях, как наваждение спало. «Пусть я не леди и от меня пахнет не французскими духами, а обычным мылом и вареной картошкой, это вовсе не делает меня хуже», – решила Дарья.

Она поцеловала девочек и совершенно оттаяла. – По крайней мере, я не пытаюсь притвориться тем, кем не являюсь».

В этот миг перед ней предстал образ Виктора, вспомнились его теплые руки, стремящиеся завладеть ее податливым телом. «Нет, я не меньше женщина, чем Ангелина. Иначе с чего бы ее мужу искать во мне утешение?»

Разыгравшееся воображение вернуло Дарью в ту ночь, когда она едва удержала себя от близости с Виктором. Ее губы тронула горькая улыбка. Один только вопрос не давал ей покоя: что бы сделал Виктор, если бы сумел отыскать среди горничных Золотинку? Как бы он поступил: уволил ее или?..

«Вот уж глупости», – остановила себя Дарья и покраснела: слишком заманчивыми были последующие мысли.

На детский праздник Варенька отправилась в подавленном настроении. Сначала она наотрез отказалась одевать купленное матерью платье: темно-зеленое, в тон костюма Ангелины, такое же приталенное и узкое, оно стесняло движения малышки. Затем девочка, доведенная до слез истеричной родительницей, размазала по личику нанесенный детским визажистом макияж. Ангелина, разъяренная «непослушанием» дочери, вышла из себя и буквально запихнула бедную Вареньку в авто. К просьбам Веры и Дарьи, пытавшимся утихомирить разъяренную мамочку, госпожа Губанова не прислушалась. А няня, к тому же, успела получить выговор за то, что избаловала ребенка.

У Дарьи все внутри опустилось: за Вареньку она переживала как за собственное дитя. Ей хотелось броситься на защиту девочки, приласкать ее, утешить. «Ангелина ее мать и лучше знает, как обращаться с дочерью», – успокаивала она себя.

Однако как Дарья ни старалась, так и не смирилась с этим фактом. Заламывая руки, бродила она по особняку и отчаянно убеждала себя, что все будет хорошо, все наладится.

Машенька сочувствовала и матери, и Вареньке. Девочка выглядела необычайно хмурой и обеспокоенной. Потеряв подругу для игр, она тенью следовала за Дарьей и бросала косые взгляды на пустующую детскую.

– Мама, я не лягу в кровать, пока не вернется Варя, – твердо заявила Машенька.

На лице Дарьи отразилось удивление.

– Я и не думала, что ты настолько привязалась к подружке, – прошептала она и нежно улыбнулась, отложив на время тревогу за подопечную.

Машенька посмотрела на мать, в ее глазах блеснул лучик затаенной надежды.

– А давай устроим Варе сюрприз!

– Какой же? – поинтересовалась Дарья, не переставая удивляться находчивости дочери.

– Помнишь, мы гуляли в саду допоздна и видели звезды? Вареньке они очень понравились. Что если мы вырежем такие же из бумаги и украсим ими полог кровати в детской?

Дарья не забыла о том, как радовалась поздней прогулке Варенька. Не забыла она и о причинах, побудивших ее увести девочек из дому в такой поздний час: в тот вечер у Ангелины были гости – кутили до самого утра, бегали по бельэтажу, курили прямо в коридорах, громко смеялись и заливали дорогие ковры элитным алкоголем. Оглушительные, совершенно не мелодичные аккорды достигали и ушей прислуги, тщетно пытавшейся укрыться в цоколе.

В ту ночь, так и не дождавшись тишины, Дарье вместе с девочками пришлось заночевать в подсобном помещении. А утром она присоединилась к остальной прислуге, прилагавшей все силы к тому, чтобы отчистить особняк от следов того шабаша, который устроила хозяйка накануне.

– Замечательная идея, – похвалила дочку Дарья. – На одной из сегодняшних дежурных красовались серебряные лосины. Помнится, эта девушка заявила, что одевает их только на грязную работу и давно порывается выбросить. Пойдем, попросим у нее эту «блестяшку»?

Придуманное занятие помогло Маше и Даше скоротать унылый вечер. Белоснежный полог, расшитый серебряными звездами, смотрелся необыкновенно.

Вера, как только увидела это чудо, пришла в неописуемый восторг и предложила добавить к композиции еще и луну. Вооружившись ножницами, цветным бисером и пожертвованной ради такого случая золотистой накидкой, экономка подключилась к рукоделию.

Полюбоваться результатом пришли все обитатели цокольного этажа.

– Смотрите, как бы хозяйка не наказала вас за эту вольность, – мрачно предрек главный садовник. – Ангелина Ивановна не любит, когда в доме командует кто-то, кроме нее.

У Дарьи ни один мускул на лице не дрогнул: слишком хорошо она изучила повадки хозяйки.

– Ангелина Ивановна не заходит в детскую. Никогда, ни под каким предлогом.

Садовник метнул на няню быстрый взгляд, в котором читалась усмешка.

– А зачем ей ходить? Достаточно просмотреть запись с камер видеонаблюдения.

Дарья обвела взглядом детскую, но не смогла заметить никаких подозрительных предметов ни на стенах, ни на потолке. Она была удивлена и не пыталась этого скрыть.

– Ты хочешь сказать, что хозяйка знает обо всем, что творится в доме?

На помощь ей пришла Вера.

– Нет, деточка, камеры есть только в детской. Геля установила их по совету подруги. Установила и забыла: раз в месяц начальник службы охраны копирует данные с SD-карты себе на компьютер, но хозяйка еще ни разу не проявила к записям интереса.

Дарья тихо выдохнула, ее побледневшее лицо приобрело первоначальный оттенок. Страх того, что Ангелина узнает о ее встрече с Виктором, отступил.

Варенька вернулась с праздника до того измученной, что едва стояла на ногах. Переступив порог дома, девочка почти упала в объятия няни, вцепилась в нее маленькими ручками и не пожелала спать в своей кроватке в одиночестве. И Дарья, наплевав на камеры и все прочее, решила порадовать малышку. Она вместе с Варей и Машенькой забралась на кровать в детской и достала заранее приготовленный фонарик.

– А теперь сюрприз!.. – загадочно объявила она.

Свет фонарика выхватил из темноты золотые и серебряные звезды, луну и разноцветный бисер. – Сегодня мы будем спать в сказке.

Ликованию Вареньки не было предела: все печали прошедшего дня остались в прошлом и мгновенно позабылись. Наблюдая за подопечной, Дарья отчего-то подумала, что именно этот момент стал для девочки по-настоящему праздничным.

Глава 10

Наступил август, и в прогретом солнцем воздухе запахло раскаленным битумом, резиной и разгоряченными горожанами. Знойная нега расползлась по городу, соблазняя людей чаще выезжать на природу и окунать воспаленные тела в водоемы. Конец лета выдался необычайно жарким и засушливым.

Жестокосердная Ангелина не вняла мольбам няни и не позволила той вывезти Вареньку за город. Девочкам пришлось довольствоваться парком Губановых. Но Дарья не унывала. Пусть ландшафтный дизайн усадьбы и не был рассчитан на пикники и прогулки с детьми, никто не мог заставить свободолюбивую няню сидеть запертой в четырех стенах.

Осмотрев огороженные высоким забором окрестности, она отыскала место, подходившее для посиделок на свежем воздухе. В дальнем углу сада, в зарослях гортензии обнаружилась крошечная детская площадка: песочница, качели и миниатюрная горка. Как сообщил Дарье садовник, этот уголок оборудовал господин Губанов собственными руками, когда хозяйка еще была беременной. Сейчас же это местечко представляло собой унылое зрелище: розово-голубые тона, преобладавшие в окраске площадки, померкли, а качели при движении издавали душераздирающий звук. Все говорило о том, что Вареньке так и не выпало случая насладиться подарком отца.

Дарья взялась за дело с энтузиазмом: перекрасила песочницу, смазала качели. А потом наткнулась на еще один сюрприз: среди белых, розовых и голубых гигантских соцветий гортензий надежно укрылся недостроенный детский домик. Виктор так и не закончил начатое: у постройки отсутствовали крыша и пол. Дарью приятно поразила та трепетная забота, которую проявил отец Вареньки. А еще ей стало жаль, что плоды его труда пропадают напрасно.

Расспросив садовников, она выяснила, где хранятся стройматериалы и, не раздумывая, взялась довести дело до конца. Неумелые руки Дарьи плохо справлялись с молотком и гвоздями, однако настойчивость не позволяла отступать. К тому же, воодушевление маленьких помощниц придавало труженице энергии и энтузиазма.

Три долгих дня ушли на то, чтобы закончить домик. И вот, к всеобщему ликованию, убежище для девочек было готово. Дарья повесила на окна тряпичные занавески, перенесла в домик детский столик и стулья. А еще ей пришлось переместить в постройку матрац и постельное белье, чтобы малышки могли наслаждаться дневным сном на свежем воздухе.

Машенька и Варя так полюбили свой укромный уголок, что стремились проводить там все свободное время. Дарья не только не запрещала девочкам этого, но и полностью разделяла их стремления. Вместе с малышками она, босая, играла на траве в догонялки, пряталась за ароматными шапками гортензий и ловила пригоршнями разноцветных бабочек.

Часть первой зарплаты она потратила на покупку неглубокого надувного бассейна. Счастью девочек не было предела. Вдоволь наплескавшись в воде, они вновь принимались за игры, соревнуясь в ловкости и сноровке.

Дарья гордилась обеими девочками, но Варенькой особенно. Ее подопечная окрепла и теперь бегала наравне с Машей; приступы кашля исчезли; с пухлых щечек девочки не сходил румянец, а ее до того бледную кожу покрыл ровный загар.

С наступлением вечера Дарья и девочки, как настоящие заговорщицы, выбирались из зарослей гортензий, чтобы принять ванну и отправиться в постель. Малышки настолько уставали, что порой не имели сил дослушать сказку на ночь.

Время для Дарьи, окруженной заботами и детской любовью, летело незаметно. С Ангелиной она встречалась редко, а вот позабыть о Викторе не могла. О нем ей напоминало все вокруг: сооруженная его любящими руками детская площадка; безупречно обставленный особняк; приобретенные им картины, по большей части, изображавшие библейские сцены; скульптуры и антикварные вещицы. Да и сама Варенька, к великой радости няни, все больше становилась похожей на Виктора и все меньше на Ангелину – как внешне, так и внутренне.

Саму госпожу Губанову последнее обстоятельство определенно раздражало. Те редкие мгновения, которые Ангелина посвящала дочери, становились для «леди» настоящим испытанием. И стоило Вареньке оказаться рядом с матерью, как с девчушкой происходили удивительные метаморфозы. Обычно тихая и покладистая, малышка становилась капризной и беспокойной. Она не желала сидеть у матери на руках, вертелась, когда ее тискали посторонние.

Гости, перед которыми Ангелина пыталась «блеснуть» материнством, выражали неодобрение в адрес Вареньки, а порой даже недвусмысленно намекали на закрытые детские сады. «Сострадательные» приятельницы убеждали Губанову, что в подобном заведении девочке будет лучше, комфортнее.

– Знаешь, там можно оставлять детишек на ночь, – заметила ближайшая подруга Ангелины. – Девочка будет под присмотром, и ты сможешь больше времени посвящать себе. Только представь: Варя научится разговаривать на нескольких языках, читать, писать... – заметив интерес в глазах Губановой, собеседница продолжила: – станет послушнее, опрятнее.

Ангелина повела плечиком и обещала подумать. Она не сообщила подруге, что Варенька еще и на родном-то языке не произнесла ни слова. Но мнение подруги прочно обосновалось в голове взбалмошной дамочки.

Дарья не любила подслушивать, но не нашла в себе сил остаться в стороне от того разговора. Пробегая мимо комнаты, где хозяйка принимала гостей, она ненароком разобрала, что обсуждают ее подопечную. Укрывшись за широкой колонной, Дарья вся обратилась в слух. Сердце ее обливалось леденящими струями, а разум отказывался верить в происходящее.

Неужели Ангелина согласится? «Только не это, только не это», – шептала Дарья, как в лихорадке. Потерять работу было не страшно, а вот оставить Вареньку – немыслимо. Ей хотелось выбежать из укрытия, броситься в ноги хозяйке и умолять ее пощадить девочку, не отправлять ее в «пансион».

Молчание Ангелины в ответ на предложение подруги заставило Дарью ощутить панику, нараставшую с каждой секундой. Сжав ладошку притихшей Машеньки, няня стремглав побежала к Вере, чтобы найти в лице экономки союзника. Быть может, вместе им удастся найти способ избавить Вареньку от печальной участи.

Веру Дарья обнаружила в кладовой: экономка вместе с Франсуа проводила ревизию продуктов. Шеф-повар смерил няню, вторгшуюся в его юдоль, долгим недружелюбным взглядом, презрительно фыркнул и демонстративно отвернулся.

Веру же внезапное появление Дарьи откровенно испугало.

– Деточка, что с тобой? – всплеснула она руками.

Запыхавшаяся, с раскрасневшимся лицом и дрожащими губами, Дарья никак не могла подобрать подходящих слов, чтобы объяснить свой стремительный приход.

Положение спасла Машенька: вынув изо рта пальчик, покрасневший от ее зубок, девочка заявила:

– Ведьма хочет отправить Вареньку в садик!

– Куда?.. – растерялась экономка и грузно опустилась на стоящий рядом с ней ящик.

– В интернат! – Дарья, наконец, обрела дар речи. – Ангелине Ивановне предложили отправить Вареньку в частный детский сад, в котором дети практически живут. Я опасаюсь, что хозяйка согласится.

Франсуа не понял из триады Дарьи ни слова, но истерические нотки в ее голосе красноречиво сообщили, что ревизию придется отложить. И надолго. С оскорбленным видом повар отступил от женщин и удалился, что-то причитая по-французски.

Вера махнула ему вслед рукой и всецело переключилась на няню.

– Господь с вами, девочки. Откуда такие мысли?

Торопливо, проглатывая половину слов, Дарья передала экономке беседу хозяйки с подругой.

Вера слушала внимательно. Ее добродушное выражение лица сменилось гневным прищуром; ноздри экономки раздувались, из них клубами валил невидимый пар.

– Вот паршивка! – заявила Вера, дослушав сбивчивый рассказ няни. – Все, с меня достаточно! Я слишком долго закрывала глаза на Гелины выходки, но это уже чересчур.

– Вы поможете мне переубедить хозяйку? – умоляющим тоном попросила Дарья. – Если Ангелине Ивановне так хочется, то я начну серьезнее заниматься с Варенькой.

Вера тяжело поднялась с ящика и обняла Дарью, похлопала ее по вздрагивающим от напряжения плечам.

– Ты и без того многое сделала для Вареньки. Но у девочки, кроме неразумной матери, есть еще и отец. Не печалься, Виктор не даст дочь в обиду. Как бы он не любил Гелю, Варенька значит для него гораздо больше.

Слова экономки вселили в Дарью надежду.

– Вы позвоните Виктору и расскажете ему о намерениях хозяйки?

– Это ни к чему, деточка, – отозвалась Вера, отстраняясь от няни. – Виктор не пропустит день рождения дочери. Полагаю, в ближайшие дни племянник вернется домой.

На лице Дарьи отразилось легкое любопытство. Она вновь разволновалась, теперь по иной причине.

– Я и не знала, что у Вари скоро день рождения. Когда оно и... Вы уверены, что Виктор приедет?

Вера слабо улыбнулась, приложила руку к груди и изумленно произнесла:

– Через неделю Вареньке исполнится два. Приезд Виктора пугает тебя тем, что вам с Машенькой вновь придется скрываться, или этому есть другое объяснение?

Сбитая с толку вопросом экономки, Дарья смущенно отступила в сторону и сделала вид, будто содержание кладовой интересует ее гораздо больше, чем приезд хозяина.

– Меня не должно интересовать то, как часто Виктор бывает дома. Я пекусь только о Вареньке.

Сказав это, Дарья отступила еще на шаг, опасаясь, что экономка услышит, как оглушительно стучит ее сердечко. Подумать только: всего неделя, и Виктор будет дома.

Дарья понимала, что не сможет ни пообщаться с хозяином, ни просто показаться ему на глаза. Но стремление быть рядом, видеть – пусть и издали – мужчину, завладевшего ее мыслями, было непреодолимо. Как золотая мушка, Дарья готова была следовать за ярким, полным тепла и света образом. И пусть он опалит ее крылья, обожжет и заставит страдать – это несравнимо с тем мимолетным, неуловимым счастьем, которое получит она взамен.

Ангелина вновь схитрила. Желая угодить мужу, она собралась устроить для Вареньки настоящий день рождения. Но вовсе не любовь к близким заставила ее пойти на этот шаг: после памятной ссоры Виктор не отвечал на ее звонки и игнорировал SMS. Стремление сохранить власть над мужем пересилило в «леди» ненависть к семейным торжествам, разговорам по душам с озабоченными потомством мамашами и толпам детворы, с криками носящимся по дому.

Восточный зал бельэтажа срочно переоборудовали в цирк-Шапито. Огромный шатер едва уместился под сводами потолка, а внутри, вместо арены, организаторы торжества установили трехъярусный стол и удобные детские сиденья. Своды импровизированного цирка украсили композиции из воздушных шаров и разноцветных лент. В стороне от центрального подиума стояли шоколадный фонтан, кэнди-бар и реквизит для шоу мыльных пузырей.

Ангелина пригласила на торжество профессиональных клоунов, жонглеров, акробатов и фокусников. По сценарию, именинницу и ее гостей ждало незабываемое приключение.

Госпожа Губанова гордилась задумкой. Она уже предвкушала тот момент, когда Виктор и приглашенные сливки общества похвалят ее задумку.

И только настырная, не в меру вздорная няня утверждала, будто Вареньке праздник придется не по вкусу.

– Ваша дочь не просто не любит клоунов, она их боится, – заявила Дарья, когда хозяйка потребовала, чтобы вся прислуга участвовала в подготовке торжества.

Это были совсем не те слова, которые надеялась услышать Ангелина. Ее прямо-таки перекосило от наглости няни, посмевшей перечить. Не веря ушам, хозяйка воззрилась на Дарью с высоты своего немалого роста.

– Наша дочь не умеет разговаривать. Так что ты – как там тебя? – оставь при себе нелепые домыслы и позволь мне самой решать, что стоит делать, а что нет.

Дарья вспыхнула, но не отступила.

– Да, Варенька не умеет говорить, но это не значит, что ее невозможно понять. Каждый раз, когда ей на глаза попадаются изображения клоунов, она плачет или прячется под одеялом. Мне пришлось убрать все книги с цирковыми картинками и игрушки.

Из пламенной речи няни Ангелина расслышала только то, что пожелала.

– Я не разрешала тебе распоряжаться вещами дочери! – взвизгнула она. – Немедленно верни все обратно.

Дарья плотно стиснула зубы и мысленно досчитала до десяти, успокаиваясь. Безусловно, она могла бы дать хозяйке настоящий нагоняй, поведать о том, как следует обращаться с детьми. Но это было непозволительной роскошью. Вместо отповеди Дарья попыталась воззвать к материнским чувствам Ангелины.

– Варенька обожает истории о сказочных принцессах. Еще ей нравятся изображения пони и единорогов. Она готова часами рассматривать такие картинки и играть в «Барби». Не лучше ли будет сделать праздник в стиле Дисней? Я уверена, ваша дочь будет в восторге.

Ответа не последовало. Дарье показалось, что хозяйка вообще не слушала то, о чем она говорила. «Леди» просто отвернулась и ушла, утратив интерес к общению с няней.

Окрик, готовый сорваться с губ Дарьи, повис в воздухе. «Хозяйка не станет меня слушать. Мои слова только рассердят ее», – рассудила няня.

Подавив негодование, она вернулась в детскую и попробовала объяснить Вареньке, что той придется полюбить и цирк, и клоунов. Праздник грозил обернуться для девочки настоящим испытанием.

Виктор вернулся домой поздней ночью накануне дня рождения дочери. Осторожно, боясь разбудить родных и слуг, распахнул створки входной двери. Проскользнул вовнутрь. В его руках красовались коробки в ярких упаковках и огромная корзина ромашек.

Крадучись, пробрался он в свой кабинет и спрятал подарки в шкаф. После скинул с себя пиджак и устало облокотился на письменный стол. Радость предстоящей встречи с дочерью омрачалась необходимостью примириться с Елей. Надежда на то, что им с супругой удастся найти общий язык, меркла с каждым днем.

Виктор глянул на старинные настенные часы: два ночи, слишком поздно, чтобы тревожить сон Ели. Взгляд его переместился на мини-бар, обласкал полупустую бутылку виски.

«Нет, это не выход!» – предупредил свои действия Виктор. И сам удивился: стоило вернуться домой, как возникала острая потребность чем-то приглушить растущее в душе негодование, залить внутреннюю пустоту.

Хозяин скованного сном особняка проявил силу воли и отправился в ванную. Контрастный душ показался ему лучшей альтернативой.

Попеременно вздрагивая то от горячих, то от холодных струй, Виктор с удивлением отметил, что мысли его прояснились, а будущее рисовалось не таким мрачным. «Еля моя жена, у нас с ней общий ребенок, семья, – рассуждал он, насухо вытираясь махровым полотенцем, – я просто обязан все это сохранить. Попробую. Развод – это последнее дело, а у Вареньки должна быть мать. Конечно, Елечка уже не та задорная девчонка, в которую я влюбился без памяти, но это еще не повод отказываться от нее. Или искать ей замену».

Незаметно для себя, Виктор вспомнил о Золотинке. Трогательная миниатюрная барышня, запечатлевшаяся в памяти, продолжала сводить его с ума, заманивать в сети, пахнущие мятой и полынью. Горечь и свежесть, щедро приправленные душевным теплом, воспринимались им как нечто сказочное, недостижимое.

Виктор горько усмехнулся и усилием воли подавил в себе нарастающую привязанность. «Вдруг у этой Золотинки кривые ноги, крючковатый нос и...» – фантазия Губанова была поистине безграничной. В своем воображении он нарисовал такое страшилище, что едва сдержался от испуганного возгласа.

Но его старания прошли даром: придуманный образ никак не вязался с ощущением чистоты и искренности, испытанным при встрече с чудесной горничной. Или это было только видение? Попытка отвлечься от реальности и рассмотреть в первой встречной то, чего лишена Еля? Ответа Виктор не знал, да и не хотел бы узнать.

Едва дождавшись рассвета, он поспешил в детскую – поздравить именинницу. Первое, на что упал его взгляд, это расшитый звездами полог кровати. «Неужели это Еля придумала?!» – восхитился он, приподнимая край расшитого серебром и золотом неба.

Виктор присел на краешек постели и откинул со лба дочери прядку русых волос.

– Доброе утро, красавица, – прошептал он.

Варенька открыла глаза и несколько секунд изучающе всматривалась в лицо отца, словно не узнавая. Потом взвизгнула от радости и бросилась в объятия.

– Здравствуй, малышка, – рассмеялся Виктор. – Я тоже рад тебя видеть.

Хрупкие и невероятно нежные ручки обвились вокруг его шеи, теплая макушка коснулась подбородка. Варенька что-то пробормотала, и этот звук сладчайшей музыкой влился в уши Виктора.

– Ты почти научилась говорить, – похвалил он девочку. – Дай-ка я на тебя посмотрю...

Виктор поднял Вареньку над собой, подкинул ее в воздух, как бы взвешивая. Девочка разразилась заливистым, похожим на перезвон колокольчиков, смехом.

Не скрывая удовольствия, Виктор подметил, что его дочь поправилась и загорела. Исчезло страдальческое выражение с ее личика, пропали темные круги под глазами. Девочка выглядела жизнерадостной и довольной.

– Идем, красавица, папочка приготовил для тебя подарок! – объявил Виктор, прижимая к себе дочку.

Варенька согласно кивнула и, слегка отстранившись, заглянула за спину отца. Затем обернулась, словно ища кого-то глазами.

– Твоя мамочка еще спит, – неверно истолковал поведение дочери Виктор. – Она присоединится к нам позже. Я сам помогу тебе умыться и накормлю завтраком.

Виктор распахнул дверь детской и собрался было выйти, но зацепился широким рукавом халата за ручку. Выпутываясь из капкана, он не обратил внимания на то, что чуть нос к носу не столкнулся с няней.

А вот Варенька заметила пятившуюся назад Дарью и немедленно сообщила об этом радостным возгласом. Напрасно няня успокаивала девочку, прикладывая указательный палец к губам. Варенька не желала молчать и ерзала в руках отца, стремясь вырваться на свободу. Ей не терпелось броситься вслед за няней и любимой подружкой, устроившими игру в догонялки.

– Что такое, малышка? – поинтересовался Виктор у дочери. – Куда ты собралась?

Он проследил за взглядом дочери и успел заметить златовласый вихрь, скрывшийся за поворотом коридора. «Мне кажется или я действительно чувствую знакомый запах?» – поинтересовался у себя Виктор, принюхиваясь к пряному, травянистому аромату.

Глава 11

Варенька получила от отца в подарок дворец для своих куколок. По спецзаказу Виктора дизайнеры игрушек воссоздали точную копию особняка Губановых, изменив лишь его размеры. Дверки комнат открывались и закрывались, а миниатюрная мебель была изготовлена так искусно, будто над ней поколдовала тысяча трудолюбивых эльфов.

Не успел Виктор собрать воедино части замысловатого конструктора, как Варенька пожелала разместить в нем своих любимиц. Она уложила в кроватку двух маленьких пупсов, а между ними – Барби.

Намурлыкав незатейливый мотив колыбельной, девочка перенесла всех троих на игрушечную кухню и занялась завтраком. Придирчиво осмотрела сложенные в кладовой продукты, выбрала понравившиеся и с серьезным видом принялась «стряпать».

Наблюдавший за дочерью Виктор растрогался до глубины души. Потрепав маленькую «хозяюшку» по пушистой головке, ласково подметил:

– Хочешь сестренку, ведь так?

Варенька оторвалась от дел и недоуменно вскинула русые бровки. Потянулась за пупсом, прижала его к себе и неуверенно, но вполне отчетливо произнесла первое в жизни слово:

– Ма... са.

Виктор рассмеялся и смахнул с уголков глаз предательски выступившую влагу.

– Ты собиралась сказать: мама.

Но Варенька произнесла именно то, что хотела. А после слов отца в ее объятия перебралась и Барби, светловолосая и зеленоглазая. Девочка прижала к себе куколок и умильно агукнула, явно пытаясь поведать отцу о чем-то важном.

– Я все понял, – окончательно растаял Виктор. – Ты соскучилась по маме и хочешь поскорее оказаться в ее объятиях. Пойдем, разбудим ее.

Но исполнить задуманное ему помешала Вера. Экономка ворвалась в детскую; лицо ее было непривычно хмурым и сосредоточенным. Сухо поприветствовав племянника, перешла к главному:

– Надо серьезно поговорить.

Внезапное появление Веры насторожило Виктора.

– Что за спешка? Разве хозяйственные вопросы не могу подождать? Я только приехал и мне не терпится поздороваться с Елей. Обсудим дела потом, не забывай: сегодня день рождения Вареньки.

Упрек племянника не лишил Веру мужества. Она тяжело вздохнула и задумчиво посмотрела на внучку.

– Речь пойдет не о хозяйственных делах, а о счастье твоей дочери. Мне нужно многое тебе рассказать.

Глядя на Веру, Виктор понял, что разговор предстоит долгий и не слишком приятный.

– Хорошо, я отнесу Вареньку к Еле и спущусь в кабинет. Жду тебя там через пятнадцать минут.

Вера нерешительно замерла в дверном проеме, устало прислонилась к косяку и возразила:

– Будет лучше, если мы обсудим этот вопрос прежде, чем ты встретишься с Гелей.

– Не пугай меня, тетушка, – Виктор попытался перевести все в шутку: – можно мне вначале принять ванну, выпить чашечку кофе?

– Боюсь, мой рассказ отобьет у тебя аппетит, – Вера была непреклонна.

Виктору стало совсем не до шуток. Бросив тревожный взгляд в сторону ни о чем не подозревающей дочери, он согласился побеседовать немедленно.

– Нет, Вареньке не стоит слушать то, о чем пойдет речь, – вновь возразила Вера. – Лучше отнесу девочку на кухню: там ее покормят и отвлекут игрой. И не беспокойся, я передам малышку в надежные руки: она даже соскучиться не успеет.

Терзаемый сомненьями, Виктор позволил Вере забрать Вареньку. Сам он добрел до кабинета, уселся в рабочее кресло и, закинув руки за голову, измученно прикрыл глаза. За вспышкой света, озарившей на мгновение его жизнь, последовал оглушительный раскат грома.

Вера, едва появившись в кабинете племянника, принялась пересказывать то, что услышала от Дарьи. Не дерзнув упомянуть о няне, экономка приняла удар на себя и призналась, что это она подслушала болтовню его жены с подругой. В честности Дарьи Вера не сомневалась.

Виктор задумался, размышляя над услышанным. Судя по выражению лица, он не до конца верил тетушке.

– Мало ли что взбрело в голову ее подругам? Они могут болтать все, что угодно. Но отчего ты решила, что Еля согласится?

Вера с трудом удержалась от искушения рассказать племяннику обо всех событиях, творящихся в доме в его отсутствие. Борясь между желанием сохранить «теплое» место экономки и стремлением говорить правду, она замолчала, собираясь с мыслями.

Замешательство тетушки только убедило Виктора в подозрениях.

– Ты невзлюбила Елю с первого дня, и я, отчасти, понимаю почему. Но не стоит впутывать в эту вражду Вареньку.

Заявление племянника больно ранило Веру. Как может он, родной человек, сомневаться в ее преданности.

– Напрасно ты полагаешь, будто я хочу разрушить семью. Я люблю Вареньку не меньше, чем тебя. И обоим вам желаю счастья. Но я не могу молча смотреть на то, как Геля обходится с тобой и с дочерью. И если ты можешь за себя постоять, то малышка на это не способна. Прошу тебя, поговори с Гелей, потребуй, чтобы она больше внимания уделяла Вареньке.

– О чем ты говоришь? – взвился Виктор. – Елечка прекрасно справляется с ролью матери. Ты только посмотри на Вареньку: она крепкая и жизнерадостная. Нет, я отказываюсь верить в то, что моя жена способна на предательство.

«Что ж, – решила Вера, – придется рассказать Виктору обо всех тайнах. И если ради счастья внучки мне придется пожертвовать местом – пусть. Я к этому готова».

Набрав полную грудь воздуха, Вера раскрыла рот, намереваясь выдать все, о чем знала.

В этот момент дверь кабинета разверзлась и внутрь, приторно и неестественно улыбаясь, впорхнула Ангелина. В кремовом пеньюаре, домашних туфельках на тонком каблучке и свежем макияже, она полностью соответствовала своему имени. Если бы не одно но: мышиные глазки выдавали полыхающее внутри бешенство, пронзали насквозь ненавистных родственников.

Игриво виляя бедрами, «леди» подплыла к мужу, небрежно чмокнула его в щеку.

– Доброе утро, – как ни в чем не бывало, произнесла она. – Не знала, что ты вернулся.

Вера внутренне перекосилась от такого заявления. Во-первых, Ангелина редко поднималась с постели раньше полудня, а во-вторых, нескромный наряд и далеко не будничный макияж говорили сами за себя.

Виктор, напротив, был счастлив оттого, что Елечка сменила гнев на милость. Отпала необходимость в примирении, и он безоговорочно принял правила игры, навязанные супругой: стал вести себя так, будто ссоры между ними и не бывало. Усадил Ангелину себе на колени, положил подбородок на ее заостренное лилейно-белое плечо.

– Представляешь, – обратился он к супруге, – сегодня я первый раз услышал, как наша девочка говорит. Варенька сказала: «Мама»!

Ангелина похлопала накладными ресницами, точно припоминая, о ком идет речь.

Спустя минуту спохватилась, просияла от собственной значимости. Вздернула лошадиный подбородок и едва не заржала, упиваясь гордыней.

– Так и должно быть, разве нет?

Веру едва удар не хватил от заявления Гели. Экономка громко кашлянула, привлекая внимание племянника.

Виктор неохотно оторвался от обсуждения достижений дочери, возвращаясь к оставленной теме. Тщательно продумывая каждое слово, обратился к супруге:

– Скажи, Елечка, твои подруги предлагали передать Вареньку на воспитание в закрытый частный пансион?

Лицо госпожи Губановой вытянулось сильнее обычного, гневные слова застряли в ее горле. Бросив уничижительный взгляд в сторону экономки, «леди» глубоко вздохнула, распрямила спину и нехотя процедила:

– Не припомню такого...

Виктора ответ не устроил.

– Вера утверждает, будто ты обсуждала этот вопрос на днях.

Ангелина не сдержала гневного восклицания, резко вскочила с колен мужа. Она бы с удовольствием выцарапала глаза ненавистной экономке, и только присутствие Виктора удержало ее от этой выходки.

«Леди» напустила на лицо суровое выражение и возбужденно произнесла:

– Разве ты не знаешь, что Вера меня ненавидит и всеми силами стремится очернить! Неужели ты, и правда, думаешь, что я на такое способна?

– Так ты обсуждала этот вопрос с подругами или нет? – настаивал Виктор.

Ангелина зашипела в сторону Веры и, как злобный шакал, скалясь и подрагивая, заметалась по кабинету.

Виктор наблюдал за ней молча, терпеливо дожидаясь ответа.

И вот Ангелина остановилась, обернулась к мужу. Красные пятна гнева проступили через толстый слой грима, сводя к нулю многочасовую работу над невзрачным лицом.

– Возможно, кто-то из моих подруг и предлагал подобное.

– Что послужило причиной разговора? – Виктор пошел ва-банк. Он мог стерпеть многое, но не обиду, нанесенную дочери.

Подбирая подходящее оправдание, Ангелина натолкнулась на одну интереснейшую мысль:

– Я неоднократно замечала, что твоя драгоценная тетушка обижает Вареньку, вымещая на ней ненависть ко мне.

Вера ахнула. Виктор повернул голову и многозначительно взглянул на пораженную тетушку.

Понимая, что ее уловка возымела нужный эффект, Ангелина продолжила:

– К сожалению, я не постоянно нахожусь возле Вареньки, а потому не в силах препятствовать рукоприкладству Веры. Желание защитить дочь заставило меня обсудить этот вопрос с подругами. И да, в ответ они предложили отослать девочку из дома. Но это вынужденная мера: ты запретил мне увольнять тетку.

Закончив пламенную речь, Ангелина застыла, молитвенно сложив руки на груди. В глазах ее читалась ангельская грусть и притворное смирение. Актрисой госпожа Губанова была непревзойденной.

Вера сжалась в комок, став похожей на бездомного котенка, забившегося в угол. Она переводила неверящий взгляд с племянника на Ангелину, не в силах выжать из себя ни звука. Осознание произошедшего накрыло ее, подобно могильной плите: ни вздохнуть, ни пошевелиться.

Виктор сомневался в правдивости рассказа супруги, а потому обратился к ней с вопросом:

– Слуги подтвердят, что Вера била нашу дочь?

Ангелина склонила голову набок, тяжко вздохнула и потупилась.

– Прислуга подчиняется экономке. Как видишь, кроме меня, заступиться за Вареньку некому.

– Ты веришь ей?! – Вера в конце концов обрела способность говорить. – Считаешь, я могла причинить вред любимой внучке?

Виктор облокотился о край столешницы, спрятал лицо в ладонях. В воздухе повисло молчание – холодное и липкое, всепроникающее, оно, казалось, мгновенно заполонило пространство кабинета.

Униженная, оскорбленная, на подкашивающихся ногах, Вера доковыляла до двери, распахнула ее. Слезы затуманили ее глаза; обида залила легкие раскаленной смолой. Оправдываться и возражать она не стала: в этом не было нужды. Поведение племянника было красноречивее тысячи слов.

Двигаясь, как сомнамбула, Вера вышла в коридор. Добрела до своей спальни, собрала вещи. Не удержалась от соблазна: сняла со стены семейное фото Губановых, черным маркером закрасила образ Гели. Обновленный снимок бережно завернула в простыню и положила на дно чемодана.

Перед тем, как навсегда покинуть особняк, Вера все же пришла попрощаться с тем единственным человеком, который был с ней искренен. С той, кто всей душой предан Вареньке и умеет отличить правду от лжи.

Дарья встретила экономку радостной, располагающей улыбкой.

– А мы как раз закончили завтракать, – сообщила она, ссаживая Вареньку с детского стульчика. – Отнесете нашу красавицу наверх, к родителям?

Дарья обернулась и испуганно вскрикнула: внешний вид экономки по-настоящему встревожил ее. Одетая в дорожное платье, с чемоданом в руке, Вера едва стояла на ногах. Ее бледное, бескровное лицо и дрожащие губы выдавали крайнюю степень нервного напряжения.

– Что стряслось? – от волнения Дарья перешла на шепот.

– Я ухожу, – мрачно сообщила Вера. – Навсегда. Геля обвинила меня в рукоприкладстве по отношению к Вареньке.

Несколько томительно долгих секунд Дарья осмысливала услышанное. Внезапно яростное восклицание сорвалось у нее с губ:

– Да как она только могла?! Это откровенное вранье! Я знаю, как Вы любите Вареньку, этот дом и всех его обитателей. Почему бы Вам не обратиться к Виктору: не сомневаюсь, он выведет Ангелину Ивановну на чистую воду. Да любой слуга скажет, что это неправда. Такого просто не может быть...

– Виктор уже знает и верит Геле, – с трудом проговорила Вера. – Его обожаемая женушка преподнесла информацию так, что племянник засомневался в моей преданности.

По лицу Дарьи пробежала тень.

– Неужели Виктор Вас уволил?..

– Нет, я ушла сама, – заявила Вера. – Ни дня больше не хочу провести рядом с Гелей, этой двуликой притворщицей.

– Хотите, я пойду к Виктору и попробую заступиться за Вас? – предложила Дарья. – И если моих слов будет недостаточно – Машенька станет еще одной свидетельницей. Дети не умеют лгать, их слова дороже золота.

Машенька, до этого убиравшая со стола, оторвалась от своего занятия и согласно кивнула. А потом засунула в ротик большой пальчик и принялась увлеченно его грызть.

Впрочем, ее мать привычным жестом тут же остановила этот порыв.

– Ах вы, мои милые защитницы, – растрогалась Вера. Бросила чемоданы на пол и порывисто обняла няню и ее дочку.

Непривычное поведение взрослых расстроило маленькую Варю, и она разразилась жалобным плачем. Подбежав к Вере, малышка обняла ее колени, интуитивно понимая, что ей придется расстаться с любимой бабушкой.

Поведение Вареньки отрезвило Веру. Она подняла девочку на руки, расцеловала в румяные щечки, прижала к своей объемной груди.

Когда внучка успокоилась, бывшая экономка обратилась к Дарье:

– Даже если Виктор принесет мне тысячу извинений, я не останусь в этом доме. А вам с Машенькой стоит подумать о себе. Если хотите сохранить за собой место, не конфликтуйте с Гелей и выполняйте все ее требования. Терпите столько, сколько сможете.

– Куда же Вы теперь отправитесь? – участливо поинтересовалась Дарья.

Губы Веры тронула слабая улыбка.

– Мне давно предлагают место в другом доме, так что я не пропаду. Возможно, платить будут меньше, но это не столь важно. Главное – у меня будет крыша над головой и порядочная хозяйка, а о чем еще мечтать экономке?

Сдерживая слезы, Дарья кивнула и пожала протянутую Верой руку.

– Удачи Вам на новом месте.

– Я буду скучать... – внесла свою лепту Машенька.

– Мне тоже будет вас недоставать, мои любимые девочки, – выдохнула Вера. – Ну, все, будет, иначе я и сама разревусь. Не дело являться в новый дом с заплаканным лицом.

Произнеся это, Вера по старой привычке властно окликнула одну из сновавших в коридоре горничных, вручила ей Вареньку и отдала последнее распоряжение в особняке Губановых:

– У малышки сегодня день рождения: отнеси ее в кабинет, к родителям. Совсем скоро съедутся гости.

Послав Дарье и Машеньке прощальный воздушный поцелуй, Вера с тяжелым сердцем покинула особняк, служивший ей домом многие годы. «Пока здесь хозяйничает гадюка, я сюда не вернусь», – думала она, закрывая за собой золоченые двери.

Несмотря на то, что Вера поделилась планами только с няней, о ее уходе прознали все слуги: у родового гнезда Губановых имелась сотня глаз и тысяча ушей. Шушукаясь и тягостно вздыхая, бывшие подчиненные экономки толпились на парадной лестнице. Не в одной голове в этот миг промелькнула мысль последовать за Верой.

Глава 12

Устроенный Ангелиной праздник имел грандиозный успех у приглашенных гостей. Малыши с упоением наблюдали за цирковыми номерами, наслаждались угощением, а их родители в это время восхищались находчивостью госпожи Губановой, щедро поливая хозяйку похвалами.

И только Варенька не разделяла всеобщего веселья. Она опасливо жалась к ногам отца и вздрагивала каждый раз, когда ведущий, разодетый в костюм клоуна, подходил к ней слишком близко. Как завороженная, смотрела девочка на его красный нос, туфли с острыми мысками и колпак с помпоном. Ее страшили яркие губы, растянутые в улыбке; бело-красный грим вызывал отвращение. Стоило аниматору сделать резкое движение, громко засмеяться, и девочка немедленно отворачивалась, крепко сжимала в кулачках подол нарядного платья.

Когда же клоун заплакал, извергая струи слез прямо на публику, Варенька не выдержала: испуганно вскрикнула и ринулась прочь из импровизированного шатра. Но побежала она не к матери и даже не в детскую. Ей хотелось немедленно очутиться в объятиях любимой няни, забыть о пугающих образах.

Виктор последовал за дочерью. Вместе с ней спустился в цоколь, остановился возле ничем не примечательной двери.

– Куда ты меня привела, малышка? – спросил он у дочери.

Варенька не ответила. Вместо этого распахнула дверь, забежала в светлую комнату, вскарабкалась на кровать и юркнула под одеяло.

Виктор присел рядом, заняв чуть ли не половину узкого ложа. Погладил дочку по сгорбленной спинке, приподнял край одеяла:

– Ку-ку! Кто это у нас тут прячется?

Варенька всхлипнула, подняла на отца заплаканное личико.

– Будет, красавица, – принялся утешать ее Виктор. – Тебе не понравился праздник?

Девочка отчаянно замотала головой, постаралась вновь спрятаться. Тогда Виктор сам забрался под одеяло, оказавшееся чересчур маленьким для двоих.

– Давай прятаться вместе, – предложил отец. – Знаешь, мне тоже не по душе такие торжества. Я бы предпочел отметить твой день рождения в узком семейном кругу.

Продолжая прижимать к себе дочь, Виктор скинул туфли, с ногами забрался на кровать. Варенька сразу же вскарабкалась ему на колени, уткнулась в широкую отцовскую грудь.

Убаюканные дыханием друг друга, оба они задремали.

Уже проваливаясь в тревожный сон, Виктор внезапно ощутил приятный запах, исходивший от постельного белья. Принюхался. Аромат мяты и полыни окутал его с ног до головы, укрыл невидимым защитным пологом.

Машеньке о-очень хотелось побывать на детском празднике. Девочка долго-долго уговаривала маму хоть краешком глаза взглянуть на те чудеса, которые творились в волшебном шатре.

Наконец, Дарья сдалась. Непрестанно озираясь по сторонам, провела дочку через черный вход в сад.

Высокие магнолии, усыпанные в это время года множеством сине-фиолетовых ягод, как нельзя лучше подходили для наблюдения. Дарья посадила Машеньку на толстую ветку и строго предупредила:

– Смотри, не выдай себя.

Пока ее дочь тайком наблюдала за представлением, уплетая между делом кисловатые ягоды магнолии, Дарья отошла в сторонку. Прижалась спиной к прогретой солнцем стене особняка, бессильно опустила руки. Закрыла глаза.

«Что ждет меня дальше? – напряженно размышляла она. – Без Веры этому дому не обойтись. Кто знает, кого хозяева примут на должность экономки?»

– Мамочка!!! – громкий окрик Машеньки вырвал Дарью из раздумий. – Варенька опять испугалась клоунов. Она вся дрожит и не отходит от папы...

Дарья, обеспокоенная поведением подопечной, взвилась, как вихрь, подбежала к кусту магнолии. Обдирая в кровь руки, полезла на шаткий ствол.

Балансировать на хрупкой ветке было неудобно и крайне опасно, но встревоженная няня не думала об этом. Ее выниманием целиком и полностью завладела трагедия, развернувшаяся за окнами второго этажа.

– Хорошо, что отец Вареньки побежал за ней следом, – констатировала Дарья. – Он сумеет успокоить нашу малышку.

Дарья перестала испытывать ветвь магнолии на прочность и спустилась вниз. Отряхнула униформу, вынула из волос запутавшиеся листья.

– Мамочка, помоги и мне спуститься, – попросила Машенька.

– Что такое? – изумилась Дарья. – Тебе тоже не нравятся клоуны?

Машенька спрыгнула в объятия матери и скорчила гримаску.

– Я хочу быть внутри шатра, а не на дереве.

Слова дочери ранили Дарью.

– Прости, милая, но мы не можем себе это позволить.

– Я знаю, – грустно вздохнула Машенька.

Девочка повисла на шее мамы, обхватила ее талию ножками. Машенька явно вознамерилась подольше задержаться в крепких, любящих объятиях.

– Ты так сильно расстроилась из-за праздника? – проворковала Дарья, не позволяя дочери соскальзывать вниз.

– Нет, мамочка. Ты намного лучше, чем циркачи.

Слабая улыбка осветила лицо счастливой матери, отразилась в ее глазах.

– Хочешь, я донесу тебя до нашей комнаты? Тебе пора пообедать и передохнуть.

Машенька сладко зевнула и положила голову на плечо матери. Другого ответа Дарье и не требовалось.

Добравшись до маленькой кухни, Дарья ссадила Машеньку на стул. Подошла к плите, приподняла крышку огромной кастрюли.

– Похоже, отбытие Веры не только расстроило наших друзей, но и утроило их аппетиты, – посетовала она и взялась за половник. – Надеюсь, нам этого хватит.

Половник с глухим звуком опустился на дно жестяной емкости. От сваренных няней щей в кастрюле осталась жалкая капля, в которой сиротливо плавали капустные обрывки.

Дарья налила суп в плошку: остатков едва хватило на одну порцию.

– А как же ты? – поинтересовалась Машенька, когда мама поставила перед ней подогретый обед.

– Ничего, я не голодная, – как можно правдивее отозвалась Дарья. – Кушай на здоровье.

Девочка недовольно поморщилась, подцепила ложкой чудом затерявшийся в супе ломтик картошки.

– Я знаю, что ты любишь, когда в щах много гущи, – улыбнулась Дарья. – Но сегодня придется довольствоваться этим.

Машенька согласно кивнула и энергичнее заработала ложкой.

Наблюдая за дочерью, Дарья не спеша отламывала от буханки кусочки хлеба и неторопливо отправляла их в рот. Конечно, можно было заглянуть к Франсуа: несмотря на чванливость, шеф-повар все же позволял прислуге доедать то, от чего воротили нос его подмастерья. Но идти в большую кухню сегодня Дарье не хотелось. Слишком там было шумно, суетно. А после истории с Золотинкой она вообще старалась не употреблять в пищу незнакомые продукты.

Утерев ладошкой рот, Машенька отставила в сторону пустую тарелку.

– Готова идти спать? – поинтересовалась Дарья.

– Да, – согласилась девочка, широко зевая. – А чем мы займемся потом, после сна?

– А чем бы тебе хотелось? Выбирай: пока хозяин здесь, наши услуги Вареньке не понадобятся.

– Мы так давно не выбирались из дома... – пожаловалась малышка.

– Разве?! – удивилась Дарья. – Мы каждый день гуляли в саду.

Машенька задумалась, подыскивая подходящие слова.

– Понимаю, – нашлась Дарья, – тебе хочется побывать где-то кроме усадьбы?

Лицо Машеньки засияло, как начищенное серебро.

– Да, мама.

– Как насчет прогулки по магазинам: мы давно собирались приобрести новую одежду. – Дарья придирчиво осмотрела чистые, но заношенные шорты дочери и выцветшую майку. Все это она купила почти месяц назад, получив от хозяйки первое жалование. – Да и мне не помешает иметь хоть одну смену белья.

Машенька осмотрела наряд, успевший с ней сродниться; поскребла ногтем по изображению Микки Мауса на майке, счищая прилипшую к нему ягодку магнолии.

– Мне и так хорошо...

– Тогда придумаем что-нибудь другое: как тебе идея отправиться в лес за малиной? Мы попросим у Франсуа сахар и сварим вкусное варенье на зиму. И тебе, и Вареньке оно пригодится после прогулок на морозе.

– Здорово! – восхищенно заявила Маша и поцеловала мать в щеку. – Это как раз то, о чем я мечтала.

– Соскучилась по свободе, моя пташка?.. – Дарья не сдержала улыбку. – Хорошо, так и поступим. А пока – спать!

Но Машу и Дашу ожидал сюрприз. Не успели мать и дочь подойти к своей комнате, как расслышали посторонние голоса, доносившиеся из спальни.

Дарья приоткрыла дверь, просунула в образовавшуюся щель голову. Первое, что она увидела, это две фигуры, занявшие кровать. Варю и Виктора она узнала сразу: одну – по пушистой макушке, выглядывавшей из-под одеяла, другого – по сильным рукам с длинными пальцами пианиста.

Осторожно закрыв дверь, Дарья вновь повела Машу на кухню.

– Ничего, сегодня мы поспим здесь, – предупредила она дочь.

Дарья расстелила возле плиты потрепанное одеяло – то, на котором сидели девочки, дожидаясь, пока сварится обед.

Машенька слишком утомилась, чтобы возражать. Она уснула прежде, чем ее золотистая головка коснулась не слишком мягкого ложа.

Закрыв дверь кухни изнутри, Дарья легла рядом с дочерью. Но ей не спалось: приезд Виктора спутал мысли и подарил несбыточную надежду. От хозяина ее отделяли лишь несколько комнат – такой пустяк для воспаленного безудержной страстью воображения.

Минуты шли, но успокоение не приходило к Дарье. Ее не покидало ощущение того, что расстояние между ней и хозяином все сокращается. И вот она различила в коридоре шаги, приближающиеся к кухне. Показалось?

Раздался тихий, но настойчивый стук в дверь.

– Вера?.. – спросил голос Виктора. – Ты здесь?

Дверная ручка повернулась, но запор не позволил двери распахнуться.

– Эй, кто там прячется, отзовитесь? – вновь окликнул хозяин особняка. – Веру не видели?

Разбуженная шумом, Машенька проснулась, сонно потерла глаза кулачками.

– Тсс... – предупредила девочку мать.

Виктор не ушел: запертая изнутри дверь насторожила его. Он еще раз подергал ручку и приказал:

– Немедленно отоприте!

По примеру дочери Дарья сунула в рот большой палец, покусала ноготь. Как быть? Открыть дверь и откровенно поговорить с Виктором? Как отреагирует на это Ангелина? В чем обвинит ее? Если Виктор усомнился в собственной тетке, то разве поверит он какой-то там няне?..

Дарья прочистила горло, приподняла подол и приложила его край к носу и рту.

– Веры здесь нет! – Голос ее стал низким и сопящим.

– А Вы кто? – поинтересовался Виктор.

– Кухарка: готовлю еду для слуг.

– Ясно... А почему закрыта дверь?

– Еще я варю ячневую кашу для сторожевых псов и добавляю туда речную рыбу. Франсуа не терпит, когда такие запахи достигают его кухни.

Дарья не соврала: за время обитания в особняке ей приходилось стряпать не только для прислуги, но и для овчарок, охраняющих усадьбу.

Этот ответ, вроде бы, устроил Виктора.

– Где я могу найти Веру, не подскажете? Ее нет во всем доме, а на звонки она не отвечает.

– Вера ушла, – не скрывая упрека, заявила Дарья. – Она собрала вещи и отправилась на новое место работы.

Тягостный вздох стал ей ответом. Дарья буквально видела, как Виктор спиной прислонился к двери и несколько раз ударился об нее затылком.

– Как же теперь ее вернуть?.. – спросил хозяин не то у себя самого, не то у таинственной кухарки.

Пользуясь тем, что осталась неузнанной, Дарья отважилась на замечание:

– Вера не вернется в особняк. Ее слишком обидело то, что Вы сочли ее виновной.

С уст Виктора сорвалось ругательство. Окончательный уход Веры вверг его в замешательство.

Выждав секунду, Дарья проговорила:

– Возможно, Вы просто не хотели устраивать семейный скандал...

– Так и есть, – подтвердил Виктор. – Я сомневаюсь, что тетушка обижает Вареньку. Но ссориться с женой, да еще и в день рождения дочери... Не думал, что Вера так расценит мое молчание.

Дарья помедлила, посомневалась и все же высказала свое мнение:

– Мне почему-то думается, что Вера давно собиралась сменить место работы и ждала только подходящего повода...

– И я ей его предоставил, – констатировал Виктор. – Вы знаете, куда отправилась Вера? Можете с ней связаться и передать от меня сообщение?

Дарья искренне жалела хозяина, метавшегося между стремлением сохранить семью и не потерять при этом лицо. Но помочь не могла.

– Вера не назвала нового адреса, да и телефона у меня нет.

– Ясно, – сник Виктор. – Что ж, и на том спасибо. Простите, что отвлек Вас от дел.

Дарья отчетливо расслышала, как хозяин отошел от двери: поступь его стала тяжелой, неуверенной.

У господина Губанова было все, о чем он мечтал: процветающее предприятие, красавица-жена, великолепная, не имеющая себе равных усадьба, любимый ребенок. Не было лишь счастья, внутреннего удовлетворения достигнутым.

Чем больше Виктор рассуждал, тем больше склонялся к мнению, что Еля оговорила его тетку. Притом – самым откровенным образом. Прокручивая в уме злополучный разговор, он вынужден был согласиться с кухаркой: поведение его нельзя назвать достойным. Как глава семьи и хозяин особняка, он просто обязан был выяснить все до конца и припереть Елю к стенке. Минутное замешательство стоило ему любимой тетушки и незаменимой помощницы по хозяйству.

Проводив последних гостей, Виктор предпринял попытку изобличить супругу во лжи. А заодно устроить ей разнос за праздник, в котором дочь так и не поучаствовала. Поручив одной из горничных выкупать Вареньку и переодеть ее перед сном, он пригласил супругу в спальню. Захлопнул за собой дверь.

– Скажи, Еля, ты раньше замечала, что Варенька боится клоунов? – спросил Виктор, присаживаясь на край кровати. – Или такое с ней впервые?

Лилейная улыбка мгновенно сползла с губ Ангелины.

– Стоило мне успокоиться, как ты вновь ищешь повод для ссоры?! – взвилась она.

– Просто ответь, – устало попросил Виктор. – Я ни в чем тебя не обвиняю – спрашиваю, и только.

Несмотря на мягкость в голосе мужа, Ангелина почувствовала себя задетой за живое. Повернулась к трюмо, выдвинула верхний шкафчик, достала пудреницу.

– Скорее всего, Вареньку напугали не клоуны, а приглашенные дети, – заявила «леди», яростно работая пуховкой. – Я и сама не могу прийти в себя после их криков, громкого смеха и бессмысленной беготни по гостиной.

– В дом, где смеются, проходит счастье, – улыбнулся Виктор, – так говорится в японской пословице.

Ангелина возмущенно фыркнула, убрала пудру обратно и с силой захлопнула ящик. Любуясь на свое отражение в зеркале, с досадой в голосе заявила:

– Мне плевать на твоих друзей-японцев и прочих партнеров по бизнесу. Будь добр, не порть вечер глупыми рассуждениями.

Еще раз придирчиво осмотрев себя, она плавно, с намеком на грацию, приблизилась к супругу. Повернулась к нему спиной.

– Не поможешь мне избавиться от платья?

Виктор подавил в себе возмущение и расстегнул длинную молнию.

Ангелина повела плечами, и шелковый наряд картинно упал к ее ногам. Развернувшись к Виктору, «леди» изобразила на лице улыбку, больше походившую на оскал.

– Тебе нравится мое новое белье? Я купила его специально к твоему приезду.

Виктор без особого энтузиазма осмотрел боди из тонкого кружева, чулки и прилагающийся к ним пояс.

– Красиво.

– Это все, что ты можешь сказать? – надула губки Ангелина. – Просто красиво?!

– Тебе идет, – дополнил комплимент Виктор.

Руки Ангелины легли на плечи мужа; ее широкая жилистая ступня расположилась на его колене, проторила тропинку до паха.

Бесцеремонный намек дал Виктору понять, что Ангелина настроена исполнить супружеский долг. Не заняться любовью, не порадовать своим телом – снизойти до интима.

Виктор принял это подношение, как кость, брошенную голодной собаке, – давясь, но проглатывая. Приторный аромат духов Ангелины, смешанный с запахом табачного дыма и алкоголя, действовал на него удручающе. Вместо родства душ и тел он получил только лишь секундное удовлетворение потребности, сменившееся голодом более страшным, всепоглощающим.

Глава 13

Весь оставшийся день Дарья и Машенька не покидали маленькой кухни. После ухода Веры обязанности экономки перетекли к няне. То и дело к ней прибегали горничные, уборщицы, лакеи и другие обитатели цоколя, нуждающиеся в совете и помощи. Дарья распределяла домашние дела, пополняла список необходимых покупок и составляла план работы на завтрашний день. Поход в лес за ягодами отложился на неопределенный срок.

Уже вечером молоденькая горничная внесла в «апартаменты» Дарьи Вареньку, завернутую в покрывало, и обратилась с просьбой:

– Ангелина Ивановна поручила искупать девочку, но я решила прежде показать ее тебе. Смотри...

Девушка развернула покрывало и Дарья ахнула: все тело малышки подернулось подозрительными пятнышками: пострадали шея, руки и голени. Платье, выбранное хозяйкой для дочери, было красивым, но нанесло непоправимый ущерб детской коже. В тех местах, где синтетическая ткань соприкасалась с телом, появилась сыпь, а жесткий кринолин исцарапал нежные ножки.

– Это ж надо додуматься: в такую жару обрядить ребенка в полиэстер! – не сдержала возмущения горничная. – Бедная Варенька...

Дарья взяла малышку на руки, пощупала покрытый испариной лобик.

– У девочки температура. Скорее всего, она перегрелась. Ничего, я все исправлю.

– Хорошо, что день рождения только раз в году, – не удержалась от едкого замечания горничная. – Страшно представить, что случится с Варенькой, если хозяйка станет одевать ее ежедневно.

Дарья приготовила малышке теплую ванночку. Вылила в нее отвар из череды и ромашки, добавила лавровую воду.

Варенька привыкла мыться на кухне. Освобожденная от душного и колючего платья, она сама запрыгнула в воду и заурчала от удовольствия. Целебные отвары успокоили ее раздраженную кожу, а вода сняла жар.

Вместо шампуня Дарья использовала корень мыльнянки: он не так хорошо пенился, но не раздражал глазки.

Наблюдая за действиями няни, горничная восхитилась:

– Да ты, Дашенька, прирожденная травница.

– Жаль, что эти знания никому не нужны, – скромно подметила Дарья, наблюдая за плещущейся в воде Варенькой. – На прилавках магазинов выставлено столько товаров – за всю жизнь не опробовать.

Горничная задумалась, достала из кармана зеркальце, осмотрела свое лицо, покрытое угревой сыпью.

– Прыщи – моя беда с ранней юности, ни одно разрекламированное средство не помогает, косметические процедуры бессильны... Не найдется ли и для меня рецептика?

Дарья искренне посочувствовала горничной и перечислила популярные в народе средства борьбы с акне.

– Вот уж не думала, что из обычной петрушки может получиться чудодейственный эликсир, – не скрыла удивления горничная. – Дешево и сердито!

– Лучше всего измельчать просушенные травы, заваривать их кипятком, а потом замораживать в лотках для льда. Если каждое утро протирать лицо такими кубиками – результат не заставит себя ждать. Еще полезно принимать внутрь пивные дрожжи: быстрое избавление от прыщей гарантировано.

Горничная поцеловала Дарью в щеку и тепло поблагодарила за совет.

– Я рада, что смогла тебе помочь, – улыбнулась няня. – А теперь пришло время вылавливать из воды нашу маленькую русалочку.

Бережно, стараясь не травмировать воспаленную детскую кожицу, Дарья промокнула тело Вареньки махровым полотенцем. Надела на девочку льняную ночную рубашку. Потом достала из кухонного шкафа баночку с самодельной мазью, приготовленной для подобных случаев.

– Это средство нужно втереть в воспаленные участки перед тем, как малышка уляжется спать.

Горничная с опаской посмотрела на хозяйскую дочку и стушевалась:

– Я не очень-то умею ухаживать за детьми... не лучше ли тебе самой поколдовать над девочкой?

Дарья грустно вздохнула.

– Наносить мазь сейчас не имеет смысла, а незаметно пробраться в детскую у меня не получится. Передай банку хозяину и скажи, что делать. Отец позаботится о дочери.

После того как горничная унесла яростно сопротивляющуюся Вареньку наверх, Дарья вернулась к своим обязанностям: пора было готовить ужин для обитателей цоколя. Она взялась разделывать курицу, а дочери указала на ведро с картошкой:

– Будь добра, начни чистить: дежурные опять опаздывают.

Машенька поморщилась, но потянулась за ножом. Орудовать острым предметом она научилась еще в три года: пока мама добывала деньги и провиант, девочка готовила несложные блюда.

– Мамочка, а когда мы отправимся в лес? После ужина?

Дарья вздрогнула: данное дочери обещание совсем выскочило из ее памяти.

– Прости малышка, но сегодня мы не успеем сходить за малиной...

Картофельная очистка шумно плюхнулась в ведро с помоями, а губа маленькой хозяюшки подозрительно задрожала.

– Не сердись на меня, деточка, – утешила Машеньку мама. – Обещаю, завтра мы пойдем в лес и пробудем там столько, сколько захочется.

Дверь распахнулась, и на кухню ввалился садовник.

– Куда это вы собрались, а, девочки? – живо поинтересовался он, направляясь к рукомойнику.

– Да вот, в лес по ягоды хотели, но дела помешали, – выдохнула Дарья. – Егор, а ты почему один? Где Василий – он второе дежурство подряд пропускает?..

– Понимаешь... – неуверенно начал садовник, повязывая фартук. Явно смущенный, он долго подыскивал слова. – Не может он сегодня дежурить.

– Опять?! – не сдержалась Дарья.

– Ну, любит наш Василий заложить за воротник, – оправдал товарища Егор. – Но садовник он отличный. Без него нам не справиться.

– Вот попадется он Вере! – выпалила Дарья и едва не расплакалась: некому теперь распекать прислугу.

Егор не впервой пробовал приударить за хорошенькой няней: приносил цветы, говорил комплименты, помогал по хозяйству. Теперь же, наблюдая за расстроенной Дарьей, решил: самое время проявить чувства. Он приблизился к няне, аккуратно приобнял ее за плечи.

– Не печалься, пчелка, – в устах садовника последнее слово значилось наивысшей похвалой, – как-нибудь справимся и без Веры. Вот увидишь, все утрясется...

Неуклюжая попытка Егора сблизиться подействовала на Дарью как ушат ледяной воды. Она робко, боясь обидеть ухажера, отстранилась, спрятала руки за спиной и исподлобья воззрилась на садовника. И будто увидела его впервые.

Низкорослый Егор был коренаст, как раскидистый куст самшита. Его карие глаза смотрели открыто, без тени самодовольства; широкие ладони труженика в смятении мяли край фартука.

Тщательно подбирая слова, Дарья произнесла:

– Прости, после смерти мужа я совсем одичала. Надеюсь, не обидела?..

– Кому, как не садовнику, знать, как справиться с одичавшими угодьями? – Ответ Дарьи заставил Егора воспарить духом и отважиться на большее: – Могу для начала выполоть сорняки: что прикажешь, пчелка?

– Садись картошку чистить, – рассмеялась Дарья. – Не видишь: Машенька совсем измучилась в одиночестве.

Егор подставил табурет к ведру с картошкой, улыбнулся девочке:

– Устала?

Машенька забавно шмыгнула носом, согласно кивнула.

– Тогда так: я чищу, а ты рассказываешь мне сказку, чтоб нескучно было. Идет?

Машенька удивила садовника: вместо сказки поведала о собственных приключениях. Реальные истории малышка приправляла вымышленными героями и событиями. Благодаря ее стараниям, в особняке Губановых завелись домовые и привидения, а деревья и цветы в саду ожили и заговорили. И каждый из них рассказывал уже собственную историю: порой немного грустную, а порой и забавную.

Смеясь и плача, Егор внимал девочке, утирая глаза рукавом униформы.

– Ничего не скажешь, – похвалил он Машеньку, – настоящая выдумщица.

Девочка надула губки и насупилась:

– Я ничего не выдумывала... – В надежде найти поддержку Машенька метнула взгляд в сторону матери.

– Дети видят мир другим: не таким, каким видим его мы, – многозначительно заметила Дарья. – В этом и заключено их главное преимущество.

Глаза Егора, обращенные на Дарью, наполнились благоговейным обожанием. В них таилось столько любви и затаенной надежды, что Дарья не выдержала – отвернулась к плите и притворилась ужасно занятой.

Но садовник не сдался. Желая завоевать несговорчивую няню, он прибегнул к хитрости и как бы невзначай упомянул:

– Я вот завтра поутру на рыбалку собирался... Место знатное: вода в реке прозрачная, теплая; кругом красота и безмятежность; воздух такой ароматный, что хоть ложкой черпай. А малины там...

Дарья уловила намек – ссутулилась, как испуганный воробышек, и вжала голову в плечи. Руки ее с двойным усердием принялись кромсать огурцы для салата.

Машенька не уловила настроений матери и восхищенно заметила:

– А можно нам поехать с тобой? Мне так хочется побывать в этом месте...

– Если твоя мама не будет против, то я с удовольствием возьму вас с собой, – лукаво заметил Егор.

Дарья спинным мозгом ощутила, как на нее устремились два настороженно-заискивающих взгляда.

– Я не возражаю, – конторским тоном заявила она.

– Вот и отличненько, – потер руки Егор. – Жду вас обеих на рассвете. И не проспите: самую красоту пропустите.

На следующий день Дарья поднялась с первым лучом солнца, заглянувшим в маленькое окно спальни. Улыбнулась новому дню, бодро вскочила с кровати и растерялась: впервые за много дней ей представился выходной.

На цыпочках, чтобы не разбудить дочку, она подкралась к шкафу, сняла с вешалки единственное платье. Сшитое из пестрого ситца, простенькое, но милое, оно долго висело без дела: все не выпадало случая примерить.

Из скромного запаса нижнего белья, купленного не так давно на распродаже, Дарья выбрала бюстгальтер, зрительно уменьшающий размер груди, и хлопчатобумажные трусики.

Радуясь, как первоклашка, она натянула на себя обновки. Скрутила волосы в тугой жгут и накинула на голову косынку. Затем достала из шкафа карманное зеркало и осмотрела себя со всех сторон. Отражение сообщило Дарье, что выглядит она привлекательно и в меру благочестиво. Именно так, как должна выглядеть женщина, собравшаяся в лес по ягоды.

Покончив с одеванием, Дарья поспешила на кухню. Она рассудила, что раз не сможет побаловать обитателей цоколя вкусным обедом, то завтрак просто обязан быть сытным. И непременно полезным. К тому же она задалась целью порадовать дочь и великодушного садовника: приготовить лакомства для пикника.

К тому времени, как в кухню прибежала Машенька, Дарья успела сварить овсяную кашу, испечь оладьи, запастись бутербродами и освежающим напитком из иван-чая и шиповника.

– С добрым утром, – поприветствовала она дочку. – Готова отправиться на прогулку?

Вопрос матери заставил Машеньку подскочить от радости.

– Еще как готова! Мамочка, а можно, я не буду завтракать, мне совсем не хочется...

Дарья ласково потрепала малышку по спутанным ото сна волосам.

– Я понимаю твое нетерпение, но кашу съесть придется.

– А дядя Егор не уедет без нас? – испуганно пролепетала Машенька.

– Конечно, нет, – успокоила дочь Дарья. – Он в саду – копает червей для рыбалки. Так что у тебя есть время позавтракать.

Машенька пододвинула к себе тарелку с овсянкой, потянулась за ложкой.

– Не люблю червей: они скользкие и противные.

Дарья посмотрела на дочку с откровенным обожанием, но все же заметила:

– И совершенно напрасно. Черви рыхлят почву и поглощают органические отходы, превращая их в бесценный для растений гумус.

Машенька замолчала, примерялась к новому, незнакомому слову.

– Тогда я не стану смотреть, как дядя Егор насаживает червей на крючок, – заявила она спустя мгновение. – Мне будет их жалко.

– Но это позволит нам насладиться жареной рыбкой на ужин! – Голос Егора раздался возле входа в кухню.

Дарья обернулась к садовнику и не сдержала улыбки. Егор успел не только накопать червей, но и побриться, причесаться и влезть в идеально чистый, наверняка новый спортивный костюм. И только высокие резиновые сапоги соответствовали предстоящей прогулке.

– Ты на рыбалку собрался или на свидание? – подзадорила садовника Дарья.

Егор смущенно покраснел и поддался на провокацию:

– Не мог же я сопровождать на прогулку двух очаровательных дам в старой спецовке.

Теперь покраснела Дарья.

– Ладно, завтракайте и отправляемся. Иначе нам не достанется ни малины, ни рыбы.

Старенькая «Семерка» умчала троих путешественников в край красоты и безмятежности. Спутницы Егора очутились на песчаном берегу хрустального озера, чистого и спокойного. Теплый ветерок ласково касался поверхности воды, пригибал стебли камышей. Буйство красок живописного уголка не шло ни в какое сравнение с искусственно возведенной красой усадьбы.

Над цветущими травами порхали голубые и белые мотыльки; под сенью деревьев пели птицы, а в зарослях лилий – лягушки. Природа жила и дышала, наполняла сердца щемящей нежностью и счастьем.

Вопреки засушливой и жаркой погоде цветы поражали разнообразием красок: по-княжески сиял фиолетовый чертополох, вторил ему красно-розовый дербенник, скромно приподнимали головки ромашки, крепко держались на плотных ножках гроздья пижмы. И если в июне поля и леса пахли сладко, нежно, то аромат августа был терпким, горьковатым, как выдержанное вино.

Машенька с криком ринулась ловить бабочек: после вынужденного заточения в нутре авто девочка и сама воспарила. Она носилась по полю, как выпущенный на волю зайчонок, вызывая улыбки у взрослых спутников.

– Ты вырастила прекрасную дочь, пчелка, – обратился к Дарье Егор. – Машенька – достойный отпрыск плодоносящего древа.

Дарья зарделась, смущенная прямотой садовника. Сорвавшееся с губ Егора сравнение нашло в ее душе живой отклик.

– Машенька не просто плод – она дитя любви.

Егор вздохнул, получив столь решительный ответ.

– Ты все еще любишь погибшего мужа?

Дарья прижала к груди сцепленные в замок руки, склонила голову. На ее лице отразилась внутренняя борьба: одна часть души утверждала, будто Егор прав, и она действительно не забыла Володеньку, а вот другая...

– Прости, я не хочу это обсуждать. – Голос Дарьи был тих и печален.

– Как знаешь, – выдохнул Егор. – Прости, если задел твои чувства.

– Все в порядке, – успокоила его Дарья.

Оставив садовника-ухажера разбирать снасти, она подхватила плетеный кузовок, и помчалась догонять Машеньку.

Подобравшись к лесной опушке, мать и дочь уловили сладкий, соблазнительный аромат малины. Сочное и нежное благоухание подарило им ощущение беззаботной радости, окутало теплом и светом.

Следуя за манящим, будоражащим воображение запахом, путешественницы набрели на поляну с малинником. Дикие кустарники разрослись, сплелись ветвями, образовав непроходимые дебри. Ссохшиеся, отмершие тонкие стволы увивали сотни новых побегов – юных и сильных. Подарив миру свои плоды, одни ветви затихли, уступив место молодой поросли. Откровенная жертвенность природы как нельзя лучше демонстрировала извечную смену поколений.

Среди колючих лапок и темно-зеленых листочков маячками подмигивали мириады красных огоньков. Дарья сорвала одну ягодку, сунула в рот и мечтательно закатила глаза. Сдавила плотную мякоть языком, и сладкий, с легкой кислинкой, ароматный сок напитал ее рот. Дарья словно вернулась в детство, в котором не было ни горестей, ни тревог. Появилось ощущение томительной неги, предвкушения встречи с чудом.

Со стороны леса донесся оглушительный собачий лай. Вначале далекий, он раздавался все ближе и ближе.

Машенька испуганно приникла к матери, выпустила из рук кузовок.

– Мне боязно...

Дарья превратилась в лесную лань, готовую защищать собственное дитя до последней капли крови. Развернулась в сторону чащи и спрятала Машеньку за спину.

Кусты малины зашевелились, сердитое ворчание собаки переросло в исступленный визг.

Дарья напряглась, испуганно распахнула глаза... а потом засмеялась. На поляну возле ее ног выскочил белоснежно-белый терьер. Озорной, неугомонный, ростом он едва достигал коленей Дарьи. Голос его был звонким, возбужденным. Нетерпеливо виляя хвостиком, песик подобрался к Машеньке, встал на задние лапы и облизал девочке лицо.

Глава 14

Вслед за любимцем из зарослей малины выбралась премилая дама. Невысокая, статная, она походила на лесного эльфа, ей не хватало только прозрачных крылышек и мешочка с волшебной пыльцой. Седые волосы женщины были собраны в тугой пучок, украшенный кокетливым батником; широкий балахон с длинными рукавами сплошь покрывали репьи и полупрозрачные нити паучьего шелка. В руках незнакомка держала берестяной туесок.

– Доброе утро, – широко улыбнулась женщина. Голос у нее был бархатный, медоточивый.

Дама присела на корточки, поманила к себе собачку:

– Жак, иди сюда, проказник.

Терьер вяло тявкнул, улегся на траву и закрыл лапой нос.

– Да иди же, я не стану ругаться, – пообещала незнакомка.

Жак встрепенулся и с разбега запрыгнул в распахнутые объятия хозяйки. Облизал ее лицо, подставил голову под ладонь, требуя ласки. Дама почесала малыша за ушком, подняла на Дарью небесно-голубые глаза.

– Надеюсь, мой Жак не испугал вас? Для такого крохи у него удивительно грозный лай.

Дарья тепло поприветствовала неожиданную гостью и заверила, что ее любимец принес им только радость.

– Он такой славный, – добавила Машенька. – Когда мы с мамой накопим денег – тоже заведем питомца.

Жак, точно поняв, что его хвалят, вырвался из рук хозяйки и устремился к Машеньке. При этом задел лапкой туесок, тот упал, и по поляне рассыпалось множество грибов с ярко-красными шляпками.

Машенька недоуменно моргнула и произнесла:

– Ой, тетенька, а зачем Вам столько мухоморов? Их нельзя кушать.

– Не волнуйся, малышка, – предупредила дама, – я не собираюсь их есть. Мой желудок слишком слаб для такого угощения. Из мухоморов я готовлю растирание – лучшее средство при ревматизме.

После этих слов Дарья прониклась расположением к даме и решила продолжить знакомство. Она оценила находчивость собеседницы и поделилась рецептом мази из почек березы.

Дама, назвавшаяся Изольдой, не осталась в долгу и поведала о других способах лечения боли в суставах и не только. Оказалось, что у «лесной феи» имеется за плечами немалый опыт применения фитотерапии на практике.

Схожесть интересов заставила Дарью и Изольду забыть и о поиске грибов, и о сборе малины. Они так увлеклись, что совершенно потеряли счет времени. Каково же было удивление Дарья, когда она узнала, что Изольда не только коллекционирует рецепты, но и руководит предприятием, выпускающим фитопрепараты и натуральную косметику. А рецепт целительной мази на основе подорожника, полученный в наследство от прабабки, лег в основу первого выпущенного на продажу крема.

– Ох, – спохватилась Дарья. – А ведь у меня есть это чудо. Ваш крем я получила в подарок от дочери, и он просто восхитителен!

– И это только начало, – многозначительно заметила Изольда. – Растительная косметика и парфюмерия снова в тренде. Я и не думала, что увлечение натуральным сырьем заведет меня так далеко. Салоны красоты и магазины буквально засыпали меня заказами.

Энтузиазм Изольды передался Дарье.

– Я понимаю, как это важно: заниматься тем, что любишь.

– О-о, – протянула в ответ Изольда. – У меня столько далеко идущих планов, столько идей... Я мечтаю создавать и косметические средства, и лекарственные препараты.

Дарья поддержала затею:

– Природа – неисчерпаемый источник красоты и здоровья. Зачем выдумывать что-то новое, если лекарство от всех болезней растет у нас под ногами?

Несмотря на оптимизм собеседницы, Изольда сникла. Прижала к себе туесок и уклончиво отозвалась:

– Все так. Но мне категорически не хватает рук. И если для работ на угодьях я всегда могу найти желающих, то подобрать качественный персонал для изготовления препаратов... А уж опытных провизоров, специализирующихся на биологическом сырье, и вовсе не найти.

Дарья ощутила неловкость. Ей, выпускнице медицинского университета имени Сычева, обладательнице сертификата по специальности «фармацевтическая химия и фармакогнозия», захотелось предложить свои услуги. Но желание остаться с Варенькой перебило этот порыв.

Изольда оказалась женщиной умной и наблюдательной. Она тотчас заметила смятение Дарьи и поинтересовалась:

– Нет ли среди ваших знакомых подходящего человека? Золотые горы не обещаю, но бизнес прибыльный.

Несмотря на эйфорию, Дарья прекрасно отдавала себе отчет в происходящем и отвернулась от проницательного взгляда Изольды. Обнадеживать даму понапрасну она не собиралась.

– Извините, но в последнее время я мало с кем общаюсь. Думаю, Вам стоит подать объявление в газету или на телевидение.

Изольда недоверчиво фыркнула.

– Мне нужен не просто сотрудник, а человек, разделяющий мои интересы, мою страсть.

Дарья задумалась, размышляя над словами Изольды. Сомнения все еще не давали прийти к единственно верному решению.

– Даша-а!.. – прокатился по малиннику тревожный окрик Егора. – Ау-у!..

– Мы здесь! – откликнулась Дарья.

Садовник подобрался к своей «пчелке», покосился на пустой кузовок. Неприветливо осмотрел Изольду.

– Вижу, малины вы так и не набрали, – заключил он.

При появлении Егора, Изольда заметалась. Шустро подхватила туесок с мухоморами, Жака и поспешила откланяться.

– Спасибо за приятную компанию, – кивнула она Дарье. – Рада была полюбезничать.

– Постойте, – остановила ее Дарья. – Я как раз собиралась пригласить вас отобедать вместе с нами. Мы могли бы еще немного поболтать...

Изольда перевела вопросительный взгляд на Егора – его предложение явно не порадовало. Он так и светился угрюмостью: брови нахмурены, взгляд настороженный, руки сложены на груди.

– Нет-нет, – виновато возразила Изольда, отступая назад. – Я и так отняла у Вас слишком много времени. Да и ваш муж, очевидно, против.

– Он мне не... – протестующе заговорила Дарья. Но Изольда уже скрылась в зарослях.

– Пусть идет, – проворчал Егор. – Странноватая тетка...

Замечание садовника задело Дарью. Глаза ее полыхнули зеленым пламенем.

– Изольда – прекрасная женщина.

С минуту Егор задумчиво изучал лицо Дарьи. Взгляд его потеплел, голос смягчился:

– Не сердись, пчелка. Если эта дамочка адекватная, то зачем ей мухоморы? Дарья не смогла сдержать улыбку.

– Она готовит из них лекарство от ревматизма. А ты что же, подумал, будто она ведьма?..

Слова мамы позабавили Машеньку. Девочка прыснула в кулачок и вмешалась в разговор:

– Дядя Егор, это была никакая не ведьма, а самая настоящая фея.

Садовник стал похожим на свеклу. Он с упреком посмотрел на Дарью и не преминул высказаться:

– Тебе не кажется, что дети не должны так отвечать взрослым?

Дарья закусила губу, сдерживая негодование. Нравоучения садовника показались ей излишними.

– Дети достойны того, чтобы к их мнению прислушивались. Или ты полагаешь, будто они не способны мыслить разумно?

Судя по выражению лица, Егор устыдился своей вспышки.

– Прости, не хотел тебя обижать.

– Извинения приняты, – тихо вздохнула Дарья.

Ее уступчивость восхитила Егора и вдохновила на подвиги. Такую женщину он и искал: послушную, кроткую. В няне Губановых эти качества проявлялись в полной мере.

Егор подошел к Дарье, по-свойски закинул руку на ее плечо.

– Хватит ссориться, пойдемте лучше обедать. Я такую уху сварил!

Дарья испытала противоречивые чувства: внимание Егора и его искренняя забота терялись на фоне напористости. Слишком он был самоуверен. Да и его прикосновение не вызывало в ней ничего, кроме раздражения.

Дарья скинула с плеча мужскую руку и компенсировала резкий жест ослепительной улыбкой.

– Я даже отсюда чувствую аромат ухи. Надеюсь, на вкус она не хуже.

Поступок Дарьи Егор принял за скромность.

– Не сомневайся, – провозгласил он. – Я умею угодить.

Уха оказалась наивкуснейшей. А вот разговор за обедом не клеился. Все молча работали ложками, перебрасываясь лишь незначительными фразами.

Машеньку обидело не столько замечание Егора, сколько его неспособность верить в чудеса. Нахохлившись, как синичка, малышка сидела рядом с матерью и не смотрела на вредного садовника.

Присутствие Егора вынуждало Дарью вести себя осмотрительно. Она тщательно выверяла каждый жест, взвешивала каждое слово. Пристальный взгляд Егора словно прожигал ее насквозь.

После еды Дарья уложила Машеньку спать. Отказавшись от предложения Егора воспользоваться машиной, перенесла дочку в тень деревьев.

Самой ей вздремнуть не удалось. Егор, казалось, только и ждал момента, когда останется с Дарьей наедине.

– Пчелка, – ласково, почти нежно, прошептал он, – прогуляйся со мной.

Дарья обернулась к спящей дочери, перебрала в уме множество вариантов отказа. Все они оказались недостоверными.

Нерешительность «пчелки» подхлестнула Егора к дальнейшим действиям. Самоуверенный садовник взял Дарью за руку и потащил к озеру. Усадил даму на подгнившее бревно. Плюхнулся рядом.

– Знаешь, «пчелка», я наблюдаю за тобой не первый месяц, – начал он. – Ты такая работящая, скромная.

Дарья догадалась, к чему идет разговор и судорожно сглотнула. Отсела на край бревна с тем, чтобы колено Егора не касалось ее тела.

Маневр возымел обратный эффект. Егор усмехнулся и пододвинулся ближе. Взял ладони Дарьи в свои – крепко сжал.

– Не пугайся, я желаю тебе только добра. Вам с Машенькой нелегко: в особняке выживают только непробиваемые и толстокожие. Не губи свою жизнь, подумай о будущем, – тут он глубоко вздохнул, набрался храбрости, – и выходи за меня замуж.

Дарья подскочила, как ужаленная. Непонимающе уставилась на Егора.

– Ты меня совсем не знаешь...

– Неправда, – возразил Егор. – Я видел достаточно и уверен: лучшей супруги мне не найти. Да и тебе не придется работать на Ангелину: мой труд хорошо оплачивается. Уволят Губановы – не беда, ландшафтный дизайн нынче в моде.

Дарья до крови закусила губу. Спрятала предательски подрагивающие руки за спину.

– А как же любовь... – нерешительно шепнула она, – ты ни слова не сказал об этом.

Егор поморщился и задумчиво поскреб макушку.

– Пчелка, мы с тобой давно не дети... Знаю, каждой женщине хочется большого и чистого чувства, но разве в этом счастье?

– А в чем тогда? – всполошилась Дарья.

– Мы подходим друг другу. Из нас получится показательная семейная пара: домовитая хозяйка и ее супруг-труженик. Тебе этого мало?

Дарья задумалась. Если бы она встретила Егора три месяца назад, то наверняка согласилась на его предложение. И в чем-то он прав: крепкий брак не всегда строится на любви, порой хватает взаимного уважения, обоюдной приязни. Но ей хотелось большего. Единожды испробовав счастье на вкус, такое безумное, таинственное и недолгое, Дарья не могла представить себя женой Егора. «Пчелка» нуждалась в другом садовнике. И пусть Виктор останется только мечтой, несбыточной фантазией воспаленного страстью разума, он всегда будет реальнее, чем тысячи других мужчин, не оставляющих в сердце и следа.

– Прости, Егор, – на одном выдохе протараторила Дарья, – я не могу...

– Не делай поспешных выводов, – парировал садовник, не дожидаясь конца фразы. – Я дам тебе время подумать.

Но Дарья осталась непреклонной.

– Нет, я не буду твоей женой. Время ничего не изменит.

Егор посмотрел на нее совершенно другими глазами.

Дарья уже не казалась ему наивной и скромной серой мышкой. В ее изумрудных глазах читался вызов; приподнятый подбородок выдавал внутреннюю силу и уверенность. Несмотря на дешевую одежду и скромную позу, Дарья выглядела не просто «пчелкой», а настоящей королевой-маткой, властительницей гигантского улья.

«Трутень-неудачник», задетый отказом, слабо кивнул, поднялся и ушел к озеру. Дарья долго смотрела ему в спину, но нисколько не жалела о слетевших с языка словах. Егор – не ее мужчина.

В этот день Машенька и ее мама все же набрали целый кузовок малины. После отказа Егор не проявлял к спутницам излишнего внимания и полностью переключился на рыбалку. Даше и ее дочери такой расклад пошел на пользу. Они уединились в малиннике, еще раз полакомились ягодами и посекретничали.

Но вот «лесная фея» к ним так и не вышла. Напрасно Машенька прислушивалась: не раздастся ли в густых зарослях громкий лай Жака.

Путешественники вернулись в особняк затемно. У ворот им встретилась процессия из уборщиков, горничных и разнорабочих. Лица прислуги были угрюмы; руки стискивали ручки чемоданов и сумок. Люди молча проходили мимо няни и ее спутников, обтекали их с разных сторон. Усаживались в свои авто или понуро плелись в сторону остановки. Дарье шествие напомнило поток крыс, покидающих идущий ко дну фрегат.

Егор поймал за руку друга-садовника и изумленно воскликнул:

– Вась, что за бесовщина творится? Почему вдруг все сбегают?

Вопрос Егора прозвучал, как пушечный залп. Люди испуганно остановились, замерли и, перебивая друг друга, затараторили.

Утром господину Губанову позвонил секретарь и рассказал, что на заводе возник пожар: огонь удалось потушить собственными силами, но есть пострадавшие. Виктор умчался из особняка со скоростью реактивной ракеты. Он отвечал не только за безопасность производства, но и за жизни сотрудников компании.

Не успел супруг покинуть дом, как Ангелина прочувствовала, каково это – не иметь экономки. Ленивую хозяйку разбудили раньше обычного, не дав ей насладиться тишиной и покоем. Слугам требовалась твердая рука, и немедленно. Самостоятельно они не могли составить список дел и распределить обязанности.

Просьбы и жалобы прислуги ввергли Ангелину в невообразимую панику. «Леди», не выбирая выражений, наорала на всех. С ее изящных тоненьких губ слетали нелепые обвинения, язвительные упреки и оскорбления. Как смертоносный скорпион, она жалила невинных людей ядом.

Слуги покинули хозяйскую спальню ни с чем. Но беды их только начинались. Ангелина нашла Вере замену. На должность экономки она пригласила давнего приятеля – Сему, тридцатилетнего парня, постоянно менявшего работу.

Этот ловелас успел испробовать себя в роли портье отеля, посыльного, официанта. Управляющим он стал впервые. Сема не имел ни опыта работы, ни управленческих навыков. Все, на что он был способен, это со скучающим видом расхаживать по этажам, осматривать ценности и щипать за мягкие места хорошеньких горничных и уборщиц.

При одном взгляде на молодого альфонса становилось ясно: Ангелина оценила не его личные качества, а тренированное тело, белозубую улыбку и роскошную гриву иссиня-черных волос.

При появлении хозяйки, Семен преображался. Хамоватая усмешка сползала со скуластого лица, глаза горели преданностью и почтением. Не проработав с новым управляющим и дня, слуги разбежались прочь. В особняке остались самые упертые, а еще те, кому некуда идти.

Дарья отнесла себя к последним. Выслушав садовника Василия, она схватила за руку Машеньку и прошмыгнула в свою кухоньку. Там, прямо на кафельном полу сидела маленькая Варенька. Отверженная матерью и ее любовником, она перебирала столовые приборы. Девочка уже не плакала, но опухшее личико с четко проступившими солеными следами, говорило само за себя.

Дарья бросилась к девочке, подхватила ее на руки, прижала, осыпала поцелуями пушистую макушку. Варенька снова расплакалась, изливая нянечке накопившуюся горечь.

Постепенно слезы иссякли, перешли в жалобные всхлипы. Худенькое тельце перестало вздрагивать. Но Варенька по-прежнему держалась за Дарью, не в силах и на секунду расстаться с ее теплом.

Машенька не плакала. Она была сильной и отважной. Когда на кухню заглянул Сема, девочка тотчас признала в нем обидчика подружки. То, как затравленно оглянулась Варенька при его появлении, только убедило ее в правоте. Машенька подошла к управляющему, уперла руки в бока и вспомнила присказку одного из бродяг, бывших «коллег» матери:

– А не ты ли, дяденька, давеча в моем баке швырялся и все вкусное оттудова повыел?

Челюсть Семы упала ему на грудь. Не в силах подобрать слова, управляющий нелепо открывал и закрывал рот, издавая невнятное мычание.

Дарья испугалась за дочь, спрятала ее себе за спину.

– Ты кто, черт возьми, такая?! – К Семе вернулась способность говорить. – Нянька?

Взгляд управляющего не понравился Дарье: тягучий, бесстыдный, он будто прожег ее насквозь. Заставил почувствовать себя оскорбленной.

Дарья гордо подняла голову, набрала полную грудь воздуха.

– Да, я няня Вари.

– А-а, – протянул Сема, – вот ты какая... Ангелочек сказала, что ты страшненькая...

Управляющий приблизился к Дарье, указательным пальцем провел по ее шее.

– А ты очень даже ничего. Сработаемся. Вот только отродье свое держи от меня подальше.

Дарья не дрогнула. Внутренняя сила и поддержка детей не позволили ей спасовать.

– Это ты держись подальше от меня и моих детей! – Голос ее дрожал от гнева. – Я не подчиняюсь экономке, только хозяйке.

Сема дерзко улыбнулся, задумчиво рассмотрел профиль няни.

– С этим проблем не возникнет.

– Виктор не позволит тебе остаться в доме! – Зеленые глаза Дарьи полыхнули гневом.

– А я и не собираюсь здесь долго задерживаться. Поживу денек-другой, пока рогоносец справляется с пожаром, и найду себе новое прибежище. Я, знаешь ли, перекати-поле, вольный странник.

Губы Дарьи дрогнули в презрительной улыбке. – Ты мерзкий, отвратительный паразит, питающийся чужой кровью.

Сему затрясло от гнева. Он, не считаясь с присутствием детей, схватил Дарью за горло, сомкнул на нем пальцы.

– Кто ты такая, чтобы упрекать меня? Знай свое место, нянька.

Сема ослабил хватку.

Дарья шагнула в сторону, вывернулась из кровожадных рук.

– Я немедленно позвоню хозяину и расскажу, кто пробрался в дом в его отсутствие.

– Валяй! – нахально заявил Сема. – Что он мне сделает: забодает?

Шутка показалась управляющему такой забавной, что он едва не задохнулся от хохота. Кривясь и корчась, он облокотился на кухонный стол. Заметил кузовок с малиной.

Безжалостная рука смахнула ягоды на пол, и они кровавыми каплями разлетелись по белоснежному кафелю.

Глава 15

Шум в кухне привлек внимание обитателей цоколя: тех, кто еще не сбежал. Первым в помещение шагнул Егор. Внимательный садовник немедленно подметил красный отпечаток ладони на шее всеми любимой «пчелки».

Появление слуг не расстроило Сему. Нагловатый управляющий искоса глянул на подчиненных и по-хамски растянул губы в улыбке.

Егор догадался, что произошло, и всерьез разозлился. Закатал рукава и двинулся в сторону Дашиного обидчика. Несмотря на невысокий рост, кряжистый, как дуб, садовник превосходил противника в силе.

Сема побледнел, как сметана. Самодовольство сползло с его надменного лица, уступив место панике. Глаза управляющего забегали, из горла вырвался сдавленный крик.

Никто из слуг и не подумал прийти ему на помощь. Жалкий, испуганный, управляющий не вызывал ничего, кроме отвращения.

Егор вплотную приблизился к Семе, подставил крепкий кулак ему под нос.

– Решил померяться силой с женщиной? Слабак! Я научу тебя уважать нашу «пчелку».

От слов Егор перешел к действию: поднял управляющего за грудки, с силой встряхнул.

Челюсть Семы предательски клацнула. Лихой ловелас нервно дернулся, но захват Егора был крепок. Руки-лианы садовника опутали жертву, сдавили, выбивая воздух из легких.

– Даша, уведи отсюда детей, – распорядился Егор. – Девочкам не нужно видеть то, что я собираюсь сделать.

До Семы дошло, что шутить с ним садовник не станет. Зрачки управляющего расширились, в голосе появились истерические нотки:

– Ангелочек!.. – прохрипел он.

Тяжелая ладонь Егора опустилась на его рот.

– Не смей прятаться за хозяйкой юбкой, прыщ!

Дарья попятилась к двери. Она чувствовала себя виновницей трагедии и предприняла отчаянную попытку ее предупредить:

– Егор, прошу тебя, не причиняй ему вреда. Он того не стоит...

Садовник, не глядя на Дарью, произнес:

– Уходи, этот тип свое заслужил. Плевать, пусть меня уволят, но я поквитаюсь с этой мразью!

Дарья прослезилась, но послушалась. Распахнула дверь кухни и... уткнулась прямо в грудь Ангелины.

– Что здесь происходит?! – взревела хозяйка над самым ухом Дарьи.

Егор выпустил Сему, обернулся.

– Управляющий поднял руку на няню.

Ангелина одарила ничего не выражающим взглядом Дарью, повернулась к Семе. Вопросительно приподняла тонкую бровь.

Появление хозяйки вернуло Сему на пьедестал эгоизма. Он одернул рубашку, нацепил маску оскорбленной невинности.

– Эта девица сама спровоцировала меня. Прошу тебя, Ангелочек, избавься от этой дряни, вышвырни ее из дома. Клянусь, она оскорбила меня. Нет слов, чтобы описать то, что она сказала. Разве можно после этого доверить ей воспитание ребенка?

Ангелина подскочила к Дарье.

– Я, кажется, предупреждала, чтобы ты не смела высовываться?! Что ты сказала Семе?

Дарье почудилось, будто весь мир вокруг сошел с ума: обвинения управляющего звучали так нелепо, так противоестественно. Неужели хозяйка ему верит?

– Ангелина Ивановна, я ничем не обидела управляющего. – Дарья все еще хрипела. – Он плохо отзывался о Вас и о Викторе...

Глазки Ангелины превратились в щелочки, в них заплясали даже не черти – сам сатана.

– Не смей называть моего мужа по имени! – срывая голос, заорала «леди». – Убирайся из моего дома. Немедленно!

Дарья впервые за время разговора посмотрела прямо на хозяйку. Несмотря на состояние бурного гнева, она прекрасно отдавала себе отчет в происходящем и предприняла последнюю попытку усмирить Ангелину.

– Сема обещал сбежать из особняка, как только вернется хозяин. И поверьте, ни словом, ни делом я не оскорбила управляющего. Разве Вы не видите, что он смеется над Вами, надо мной, над другими служащими?..

Просительный тон няни не подействовал на Ангелину должным образом.

– Немедленно. Выметайся. Из. Моего. Дома. – Отчеканила хозяйка.

Машенька и Варя, онемевшие от ужаса свидетельницы скандала, прижались к Дарье. Обняли ее и испуганно задрожали.

– Мама... – пискнула Варенька.

– Мамочка, – вторила ей Маша.

Поведение дочери заставило Ангелину исступленно взвыть. Разъяренная «леди» подскочила к дочери, силой оторвала ее от няни. Свободной рукой толкнула несчастную Дарью в коридор.

– Если ты не уберешься немедленно, то я прикажу охране выгнать тебя силой.

Егор вмешался и снова заступился за «пчелку»:

– Охрана не станет причинять Дарье вред.

Гневный взор Ангелины переметнулся от няни к садовнику.

– Тогда я вызову полицию и упеку вас всех за решетку. Все. Вон!

Нисколько не заботясь о внешнем виде и о репутации, «леди» осыпала слуг ругательствами, способными вогнать в краску портовых грузчиков.

– Семочка, – приказала она приспешнику. – Проследи за этой мерзавкой, чтобы не вздумала приблизиться к моей дочери.

Управляющий нагнал Дарью возле ее спальни. Прислонился к дверному косяку и презрительно сплюнул на пол.

– Не помню, чтобы Ангелочек разрешала вам забрать вещи, – многозначительно ввернул он.

Дарья испуганно оглянулась. Однажды Ангелина уже оставила их без одежды, денег и документов. Позволить ей это во второй раз было немыслимо. Не обращая внимания на управляющего, Дарья подхватила сумку и протянула руку Машеньке:

– Пойдем.

Сема не отстранился, когда мать и дочь проходили мимо. Но и помешать не рискнул – Егору удалось охладить его пыл.

Ехидно посмеиваясь, управляющий пошел вслед за Дарьей. Глухие шаги за спиной заставляли Дарью идти быстрее. С тяжелым сердцем она прикрыла за собой обитую золотом дверь особняка, бросила прощальный взгляд на кроваво-красные листья клена и окна спальни любимой всем сердцем Вареньки. Мысленно попросила у малышки прощения за постыдное бегство.

Сема дождался, пока уволенная няня минует ворота особняка, и захлопнул тяжелый засов. Не удержался и глумливо отправил вслед Дарье воздушный поцелуй.

Тут взгляд управляющего натолкнулся на Егора. Сема вздрогнул и ретировался.

Садовник поджидал «пчелку» недалеко от ворот. Он закидывал в открытый багажник садовый инвентарь и холщовые сумки, вслух упоминая многочисленные пороки бывшей хозяйки. К счастью, Егор не заметил Сему и его сарказма.

Дарья подошла к «Семерке». Кашлянула, привлекая внимание Егора.

Садовник обернулся. Губы его растянулись в счастливой улыбке.

– Ты тоже уволился? – горестно поинтересовалась Дарья.

Егор заметно погрустнел. Лицо его побелело, брови сошлись на переносице. – Верно. Правда хозяева задолжали мне за этот месяц... Но я собираюсь позвонить самому Губанову и потребовать оплату.

Безумная идея пришла в голову Дарье:

– Скажи, а ты не мог бы заодно рассказать хозяину, что здесь произошло? Мне страшно оставлять Вареньку наедине с Ангелиной и ее управляющим.

– Я бы сделал это и без твоей просьбы, – самозабвенно выпалил Егор. – Достаточно мы все боялись. Не удивлюсь, если мой звонок будет не первым сигналом за сегодня.

– Спасибо... – пролепетала Дарья и, не удержавшись от нахлынувших чувств, чмокнула Егора в щеку.

Этот жест окрылил садовника и вновь возродил в нем надежду.

– Куда вы теперь? – поинтересовался он. – Хочешь, я помогу тебе найти другую работу?

Дарья неопределенно пожала плечами.

– Меня теперь не примут ни в одном доме: Ангелина наверняка позаботится об этом.

Егор стянул с головы кепку, задумчиво почесал макушку.

– Да, незадача... – Извини, что втянула тебя в это, – пробормотала Дарья.

Егор расправил плечи, выпятил грудь.

– Тебе не за что извиняться, «пчелка». Не защитив твою честь, я перестал бы считать себя мужчиной.

Дарья покраснела и потупила взор.

– Надеюсь, Ангелина не отомстит тебе за это.

– Вряд ли она запомнила мое имя: садовников нанимала Вера, – возразил Егор. – Так что, куда вас отвезти?

Дарья не посмела использовать Егора в своих целях, да и давать ему излишнюю надежду ей совсем не хотелось. – Подкинь нас с Машенькой до остановки, а дальше мы как-нибудь сами...

Виктор прибыл на место аварии в самый разгар поисково-спасательных работ. Он своими руками разгребал завалы, выводил из здания людей, наглотавшихся дыма. Но этого было мало: просчет руководителя привел к тому, что на больничных койках теперь страдали двадцать сотрудников предприятия. Единственной радостью было то, что огонь не добрался до химической лаборатории.

Виктор, не скупясь на расходы, разместил пострадавших в лучшей клинике города. После двухчасового марафона по палатам, кабинетам докторов и семьям пострадавших он чувствовал себя опустошенным, как подсолнечный жмых. Но самое страшное осталось позади: сотрудники живы и идут на поправку.

И все же случившееся господин Губанов расценивал как собственную ошибку. Если пожар произошел, то где-то он недоглядел, что-то упустил. И уже не важно, были ли это происки конкурентов или небрежность подчиненных.

Погруженный в невеселые думы, Виктор вернулся в офис. Тяжело опустился в рабочее кресло и застыл. Его глаза все еще слезились от едкого дыма, а перед мысленным взором стояла картина пожарища.

– Виктор Александрович! – Секретарша, интеллигентная и строгая дама с неестественными огненно-рыжими волосами, вошла без стука. – Вас срочно к телефону...

Господин Губанов повернул голову, непонимающе взглянул на девушку. Отметил про себя неестественную бледность ее лица, усыпанного яркими веснушками.

– Лидочка, только не говори мне, что у нас новый пожар!..

– Нет, Виктор Александрович, – испуганно прошелестела секретарша, – Вам звонят из дома.

Виктор испуганно подпрыгнул.

– Кто?.. Елечка?

– Нет, – покачала головой секретарша, – мужчина представился садовником. Но он тако-ого наговорил...

– Переключи на мой кабинет, – распорядился Виктор.

Больше получаса он слушал сбивчивый, эмоциональный рассказ Егора. Слушал и не верил. Не хотел верить.

– Спасибо... – едва слышно проговорил он, когда Егор закончил трагичную повесть. – Если все то, о чем Вы говорите, правда, я отблагодарю. Если выдумка – пеняйте на себя...

Непослушной рукой Виктор положил трубку на телефон, откинулся в кресле. Голова его разрывалась, будто неведомый палач поместил ее под пыточный «колпак».

Но бессилие испарилось также быстро, как спирт в глотке забулдыги. Виктор вскочил с места, схватил со стола ключи от машины и выбежал из кабинета.

– Куда Вы? – вздрогнула секретарша.

– Домой! – Голос обычно спокойного Виктора походил на скрежет.

– Мне позвонить Ангелине Ивановне? Предупредить ее о Вашем приезде?

Виктор обернулся, подавил сухой спазм в горле и охнул:

– Не вздумай!

В особняке было тихо, как в разоренном гнезде. Поднимаясь по парадной лестнице, Виктор слышал, как стонут стены; липкие пальцы сквозняка касались его затылка, шевелили волосы на поникшей голове. С полотен великих мастеров на него с укором взирали застывшие в вечности лики.

Виктор подошел к своей спальне, коснулся холодного металла массивной дверной ручки. Из опочивальни доносилось невнятное бормотание и возня.

Ангелина, его обожаемая женушка, отдавалась любовнику на супружеском ложе. Ее ноги, как паучьи лапки, оплели холеную спину Семы; ногти вцепились в его плечи, оставляя глубокие кровавые борозды.

Одним рывком Виктор отшвырнул зарвавшегося любовника. Сема полетел с кровати и ощутимо приложился о каминную полку. Из рассеченного виска хлынула кровь.

– Выметайся! – взревел Виктор, дрожа от плохо скрываемой ярости. – Иначе я тебя убью...

Переполненный решимости Виктор бросил в сторону Семы откровенно ненавидящий взгляд. Неудачливый любовник только и смог кивнуть. Горящие гневом глаза Виктора и сжатые кулаки красноречиво сообщали о том, что хозяин не шутит.

Сема не стал одеваться: набросил на бедра покрывало и выскочил за дверь. Прожорливая крыса, разорив чужую нору, поспешила покинуть осрамленное место.

Все это время Еля лежала на кровати и безудержно хохотала. При этом ее ноги то сгибались, то разгибались в коленях; руки совершали неестественные пассы, словно прогоняя невидимую стаю мух.

Виктор встал над супругой. Схватил ее за запястья, припечатал к кровати. Заглянул в одутловатое лицо. Зрачки Ангелины были огромными и занимали всю площадь роговицы. Лицевые мышцы сокращались со скоростью света.

Виктор оглянулся: на трюмо лежала свернутая в трубочку купюра и новая, еще не снюханная белая дорожка.

– Хорошо повеселилась?.. – с невероятным трудом выдавил из себя оскорбленный муж.

Беспечное веселье Ангелины сменилось агрессивностью. Изменщица подпрыгнула, скрючила пальцы и попыталась расцарапать супругу лицо.

Виктор ловко перехватил ее руку, завел ей за спину.

– Отпусти, – прошипела Ангелина. – Ты делаешь мне больно.

Виктор поморщился и произнес, глядя в обезображенное злобой лицо:

– Мне больнее...

– Ну же!.. – фыркнула предательница и дернулась. – Ты слишком мягкотелый, чтобы причинить женщине вред.

– Ты не женщина, Еля, – процедил Виктор. – Не жена и не мать. Я слишком долго закрывал глаза на твои проделки. Все надеялся, что ты образумишься, оставишь шалости в прошлом. Но это уже слишком...

Он выпустил руку жены и отошел к двери. Обернулся и проронил:

– Ты немедленно отправишься в наркологическую клинику.

Ангелина рассвирепела. Запустила в мужа подушкой.

– Никуда я не поеду! Я не наркоманка!

– Да, – согласился Виктор, уворачиваясь, – ты гораздо хуже. Я многое тебе позволял, потому что любил. Потакал твоим прихотям. Все ждал... Но ядовитый плющ невозможно превратить в лозу винограда, как ни старайся. И сейчас я понял, что любил вовсе не тебя, а тот образ, который сам придумал. Настало время расплаты.

Ангелина села в кровати, обхватила себя руками. Раскачиваясь из стороны в сторону, она завыла:

– Ты не можешь меня бросить! Я этого не переживу...

Виктор горько усмехнулся:

– Твои слезы не разжалобят меня. Я устал от фальши. Так что оставь эти нелепые попытки, приведи себя в порядок и собирай вещи: тебе придется пройти курс реабилитации в клинике для наркоманов. Когда очухаешься, поговорим и обсудим условия развода.

– Нет! – возмутилась Ангелина. – Я не дам тебе развод! Никогда. У нас ведь есть дочь, ты забыл?

Виктор прищурился. Голос его перешел на крик:

– А ты сама помнишь о Вареньке? Где она сейчас? С кем ты ее оставила, пока развлекалась с любовником?

Ангелина на секунду задумалась.

– Она с няней... с этой, как ее там...

– Очнись, Еля! – потребовал Виктор. – У нас нет няни, и никогда не было.

Громко хлопнув дверью, он покинул спальню и бегом помчался к детской. Дочь осталась последним его утешением в этой жестокой и несправедливой жизни.

Варенька сидела на кровати, под роскошным пологом, расшитым звездами. Она судорожно прижимала к груди любимую Барби, и слезинки с ее глаз падали на золотые волосы куколки.

– Милая... – прошептал Виктор, проглатывая слезы. – Прости меня...

Варенька подняла свое опухшее от слез личико и через силу улыбнулась. Словно лучик света пролился на окутанную тьмой долину. Душа Виктора воспаряла, получила новые крылья.

– Красавица моя, – нежно прошептал отец, стирая с лица дочери соленую влагу.

– Мама... – жалобно пискнула Варенька и приникла к его груди.

Виктор прикрыл глаза, уткнулся носом в детскую макушку.

– Мне очень жаль... Но мы с тобой теперь одни. Я понимаю: тебе нужна мама... Но без нее нам обоим будет лучше. Надеюсь, ты поймешь меня, когда вырастешь.

Глава 16

Дарья и Машенька сошли с автобуса и поплелись к дому. Всю дорогу и мать, и дочь молчали, переосмысливая произошедшее.

Для чувствительной и отзывчивой Машеньки удар оказался слишком сильным. Девочка не плакала, но в ее зеленых глазах застыл немой укор в адрес Ангелины – ведьмы, укрывшейся в особняке Губановых.

– Ничего-ничего, – подбодрила Дарья дочку, – еще немного, и мы вновь окажемся в нашем маленьком и уютном гнездышке.

Она говорила и не верила собственным словам. Тяжелое предчувствие сковала ее сердце. Дарья ругала себя за недальновидность, упрекала в рассеянности: выплата по кредиту просрочена на два месяца, а новые документы еще не готовы. Долгий ящик, в который она отложила злободневные проблемы, оказался шкатулкой с сюрпризом: вот-вот крышка откинется и выскочит чертик на пружинке.

На двери их квартиры черным маркером было выведено: «Должник».

Дарья глубоко вздохнула и позвонила в дверь соседней квартиры: сердобольная бабушка бережно хранила запасной комплект ключей на случай, если Машеньке в отсутствие мамы понадобится помощь.

Из-за обшарпанного деревянного полотна раздался гнусавый старческий голос:

– Хто тама?

– Баб Нюр, это я! – крикнула в ответ Дарья.

Щелкнул замок, дверь приоткрылась. В образовавшуюся щелочку высунулась темно-фиолетовая, по моде прошлых лет, макушка. Пергаментное лицо изобразило радушную улыбку.

– Здравствуй, доченька, – прошамкала старушка.

Аккуратная худощавая фигурка бабы Нюры выплыла в тамбур.

– Ох, наконец-то вернулись. Я и не чаяла вас увидеть, даже заявление в полицию написала. Где ж вы пропадали так долго?

Дарья удивленно вскинула золотистые бровки.

– Разве Вы не получили моей записки? Я ее под вашу дверь положила.

Баба Нюра плотнее запахнула махровый халат и расстроенно покачала головой:

– Не видела я записки. Барсик, озорник, поди стянул и уиграл под кровать.

В ответ на обвинения из-за двери старушки раздалось протяжное мяуканье.

Дарья грустно вздохнула и проговорила:

– Ой, баб Нюр, я было работу нашла – с проживанием.

Старушка ласково посмотрела на соседку, иссохшей аристократической рукой поправила ей волосы, выбившиеся из-под косынки.

– Не к дому пришлась?..

Дарья вяло кивнула, не имея сил ответить.

– Деньги-то хоть заплатили? – поинтересовалась старушка.

Дарья подняла несчастное лицо, шмыгнула носом.

– Да, на первое время хватит. Можно, мы у вас ключи заберем? Я свои потеряла.

Старушка пошарила в глубоком растянутом кармане халата и вынула связку ключей.

– Конечно, забирайте. Который тут ваш – мне многие соседки оставляют.

Дарья осмотрела связку, выбрала нужный ключ. Отцепила его и вставила в замочную скважину.

– Ой, – вскрикнула она, – не подходит. Наверное, не тот выбрала.

Баба Нюра достала из кармана очки, посмотрела на ключ.

– Да нет, это ваш.

Дарья предприняла вторую попытку – ключ упорно не помещался в скважине.

Старушка поджала губы и выдала:

– Тут возле вашей квартиры двое молодцов толпились: дверь, вишь, испоганили. Я их прогнать пыталась, да не вышло. Они представились этими... слово такое непонятное?..

– Коллекторами? – догадалась Дарья.

– Ими, точно, – подтвердила баба Нюра. – Может, они чего напортачили?

Дарья устало прикрыла глаза: беда всегда приводит с собою подруг.

– Слышала, что эти коллекторы иногда используют клей и жидкие гвозди, – пролепетала она. – Если это так, то нам не открыть дверь самостоятельно.

Несмотря на унылый взгляд соседки, баба Нюра преисполнилась энтузиазмом:

– Не беда. Сейчас слесаря вызовем – он дверь в два счета вскроет. Деньги, говоришь, у тебя есть?

Дарья кивнула.

– Вот и славно! – восхитилась старушка. – Завтра кредит оплатишь, и эти молодцы от тебя отстанут.

На деле все оказалось не так просто. Прибывший слесарь потребовал у заказчиц документы, подтверждающие право собственности.

– Бумаги на квартиру пропали, – обреченно произнесла Дарья.

Розовощекий молодой парень расплылся в улыбке и предложил:

– Предъявите паспорт: вы в этой квартире прописаны?

Дарья окончательно запаниковала.

– Я потеряла документы, а новые еще не готовы...

Слесарь надул щеки, резко выдохнул. По лицу его пробежала тень недоверия.

– В таком случае могу только посочувствовать.

– Я подтверждаю: эта женщина моя соседка, – вмешалась баба Нюра.

– Без документов никак, – настаивал слесарь. – Обратитесь к какому-нибудь местному самоделкину – дверь вскроет, но за результат не ручаюсь. В лучшем случае придется менять замок, в худшем...

Дарья не могла упрекать парня за подозрительность: остается догадываться, на какие ухищрения идут мошенники и воры.

– Простите за ложный вызов, – прошептала она.

– Пустяки, – отмахнулся парень. – Жаль, что не сумел помочь.

Дарья проводила взглядом мастера. Повернулась к двери своей квартиры. Как загипнотизированная, уставилась на замочную скважину.

Прием не сработал: испепеляющего взгляда оказалось недостаточно, чтобы вскрыть замок.

За спиной Дарьи раздалось старческое покашливание.

– Ой, и не знаю, что бы еще вам предложить, – запричитала баба Нюра. – Кабы не Барсик...

Любимец старушки, громадный сиамский кот, не терпел присутствия посторонних. Однажды добродушная Машенька пыталась его погладить, но тот вцепился в ее руку и покусал до крови. С тех пор баба Нюра не приглашала соседок к себе.

– Придется ломать дверь, – огорчилась Дарья. – Не ночевать же нам в подъезде.

Машенька, пользуясь тем, что мама не обращает на нее внимания, сунула в рот большой пальчик. Задумчиво покусала его и как бы между делом заметила:

– А фея нас давно ждет...

Дарья обернулась. На лице ее отразилось удивление.

– Ты говоришь об Изольде?

Машенька вытащила изо рта пальчик и утвердительно кивнула.

Дарья с печальным видом провела рукой по голове, стянула косынку.

– Да, я могла бы попытать счастье и устроиться к ней на работу: не думаю, что Изольда прислушается к мнению госпожи Губановой. Но где нам теперь искать нашу фею?

– Как где? – встрепенулась Машенька. – В домике феи.

Дарье потребовалось больше пяти минут, чтобы понять смысл слов дочери.

– Точно! Изольда, наверняка, и есть дама, организовавшая бизнес по выращиванию лекарственных трав. Но с чего ты взяла, что тот красивый домик, который мы видели, принадлежит именно ей?

Машенька рассмеялась.

– Голос Жака не похож ни на какой другой. Так громко лаять мог только он.

Дарья едва не лишилась чувств от нахлынувших эмоций. Прижала к себе дочку и ласково провела ладонью по ее щеке.

– Ты моя умница. Не ребенок, а вундеркинд. Вот только Изольда не говорила, что возьмет нас к себе жить.

– Но работа-то нам нужна? – настаивала Машенька.

Дарья опустилась на сумку с вещами, задумчиво подперла кулаком подбородок.

Баба Нюра, до этого молча наблюдавшая за происходящим, внесла свою лепту:

– Хорошая работа сейчас на вес золота. Бери, пока предлагают.

Дарья приподняла голову и осветила мрачный тамбур улыбкой.

– Вы правы, попробуем.

Отыскать «домик феи» труда не составило: первый же встречный указал Дарье нужное направление. Похоже, популярность Изольды все возрастала.

За то время, что Дарья провела в особняке Губановых, вилла «феи» преобразилась. Пласты железа сменил кованый ажурный забор: цветочно-растительные элементы как нельзя кстати вписались в общий декор. Сквозь просветы в его орнаменте виднелись плантации валерианы, душицы, зверобоя, мелиссы, аптечной ромашки... Даже опытный взгляд Дарьи не распознал всех трав, произрастающих в хозяйстве Изольды.

Над всем эти изобилием витал ни с чем не сравнимый аромат: сочный, свежий и немного терпкий. Он наполнял легкие силой и страстью, оживлял и дурманил одновременно.

Над душистыми цветами кружили шмели и пчелы. Они так усердно работали прозрачными крылышками, что воздух вибрировал и жужжал вместе с ними.

В стороне от посадок возвышались стационарные сушилки и цеха по переработке сырья.

Жизнь кипела повсюду. Несколько десятков людей трудились не хуже пчел: одни поливали, другие подрезали, третьи переносили сырье на просушку.

Дарья смотрела на них и завидовала: работники не выглядели изможденными и уставшими. Напротив, они обменивались шутками и улыбками, посмеивались и помогали друг другу. Сразу становилось понятно: труд им в радость.

Дарья приникла к кованой решетке и окликнула работников.

Но первым к ней подбежал Жак. Белоснежный комочек залился лаем, едва заслышав знакомый голос.

Нежданных гостий больше не ввел в заблуждение грозный рык хозяйского любимца.

– Ах ты, мой хороший, – прощебетала Машенька, просовывая ручку между прутьев. – Ты пришел нас встречать?

Жак подставил пушистую спинку и блаженно заскулил, когда девочка провела по ней ладонью.

Следом за любимцем прибежала и Изольда. Всплеснула маленькими ручками – Дарью и Машу она узнала тотчас.

– Девочки, как же я вам рада!

– Простите, что потревожили, – пробормотала Дарья, – мы слышали, что Вам требуются работники, вот я и подумала...

Изольда оборвала ее на полуслове:

– Потом, все расскажете после. А сейчас проходите: не могу же я держать таких прелестных гостий за забором.

Изольда сама распахнула ворота. Подозвала помощника и передала ему сумку Дарьи.

– Будь добр, отнеси это в дом.

Избавив гостий от багажа, «фея» радушно улыбнулась:

– Надеюсь, вы задержитесь у меня подольше.

Она склонилась к уху Дарьи и шепотом добавила:

– С мужем поругалась? Сбежала? Надеюсь, это не из-за нашей прошлой встречи... Он тогда выглядел недовольным.

Дарья покраснела.

– Что Вы?! Егор вовсе не мой муж. Но в одном Вы правы: мы с Машенькой сбежали и нам больше некуда идти.

Коротко обрисовав ситуацию, Дарья замерла.

Ответ Изольды не заставил себя ждать:

– В последнее время мне везет на ренегаток... Но упущение одних – выгода другим.

Откровенное заявление Изольды застало Дарью врасплох. В инстинктивном порыве спрятаться, она сгорбилась, потупила взор.

– Простите еще раз... Но у меня даже документов нет, так что Вы вряд ли захотите принять меня на работу.

Изольда порывисто обняла гостью.

– Не знаю, что с тобой произошло, но я привыкла судить людей не по бумажкам, а по их внутреннему миру. А еще свято верю: в жизни не бывает случайностей. Та встреча в лесу была роковой. Для нас обеих.

Дарья неловко обняла «фею», смочила ее плечо предательскими слезами.

– Не плачь, деточка, – Изольда мягко похлопала ее по спине. – Все в прошлом. Пусть беда, приключившаяся с тобой, останется там, за воротами моей виллы. И если не хочешь, я ни о чем не стану тебя расспрашивать. Расскажешь, когда будешь готова.

Дарья кивнула и отстранилась. В глазах ее блеснула надежда.

– Я буду работать как проклятая. Обещаю, Вы не пожалеете, что приняли меня. Стану выполнять самую грязную работу, ту, от которой отказываются другие.

Пламенная речь Дарьи окончательно растрогала Изольду. Она недоумевающе похлопала ресницами и вздохнула:

– Что за вздор ты несешь! Я не собираюсь держать тебя в черном теле. А что до грязной работы – мне и самой в радость пополоть грядки или выкопать из земли нужный корень. Смотри-ка...

Изольда выставила вперед руки: на них отчетливо различались мозоли и мелкие трещинки, а под коротко остриженные ногти забился чернозем.

– Видишь, совсем не леди. Прежде чем отправляться на деловую встречу или просто в магазин за покупками, мне приходится подолгу отмачивать их в воде и смазывать тоннами питательного крема.

Отношение Изольды изумило Дарью. Она не ожидала таких откровений от известной бизнес-леди и осмелилась предложить:

– Отвар льняного семени вернет рукам белизну, а трещины лучше смазать маслом шиповника или облепихи.

– Вот видишь, как ты мне нужна, – восхитилась Изольда, подхватывая Дарью под локоток. – Идемте в дом, пока мой Жак совсем не измучил Машеньку.

Дарья посмотрела на дочь: девочка и терьер играли так весело и беззаботно, словно росли вместе. Машенька бросала Жаку деревянную палочку, и тот ловил ее на лету, подскакивая как мячик.

– Пойдем, доченька, – позвала Дарья.

Глаза Машеньки превратились в жбаны с медом.

– Значит, мы остаемся?

– Разумеется, – подтвердила Изольда. – Я всегда мечтала о таких помощницах.

Добродушная «фея» показала гостьям виллу: вблизи она выглядела еще чудеснее. Роскошная постройка состояла из основного дома и отдельных апартаментов, предоставляемых служащим.

Второй раз в жизни Дарья попала в рай. Конечно, вилла Изольды не шла в сравнение с особняком Губановых, но было в ней что-то по-настоящему домашнее. Словно после долгой прогулки ты снял неудобную обувь и всунул ноги в любимые тапочки: такие родные, уютные.

Дарью и Машу, как особенных сотрудниц, Изольда поселила не в отдельном жилище, а на втором этаже основного дома. О, что это была за комната. Гигантская двуспальная кровать, отдельная ванная с гидромассажем, удобная и практичная мебель.

Вместо скучных прозрачных стекол в окнах красовались цветные витражи, имитирующие средневековые шедевры. Сквозь символические изображения растений, животных и птиц в помещение проникал теплый свет. Причудливо преломленный сквозь многоцветные стекла, он дарил ощущение радости, наполнял душу сказкой.

Рассматривая комнату, Дарья подошла к двери с изображением павлина. Толкнула ее и оказалась на широком балконе с высоким навесом. Внизу, под ее ногами, распростерлось поле душицы – оно волновалось как море, шелестело на ветру. Вдохнув раз, этот терпкий, пряный аромат с оттенками сырой травы и горьких почек, не забыть уже никогда.

Дарья подошла к краю балкона, оперлась на перила, блаженно прикрыла глаза. Набрала полную грудь воздуха.

– Потрясающее ощущение, – прошептала она.

Изольда согласно кивнула и обвела рукой красовавшееся внизу изобилие трав.

– Как видишь, я предпочитаю использовать в продукции сырье, выращенное собственноручно. Мне это доставляет истинное удовольствие.

– Наверное, поэтому ваша продукция пользуется спросом, – подтвердила Дарья.

Изольда прижала руку к сердцу и призналась:

– Да, любовь – это главный компонент моих товаров.

– Как к Вам пришла идея превратить удовольствие в бизнес? – поинтересовалась Дарья. – В наше время непросто заниматься любимым делом и получать за это деньги.

– Кто не рискует, тот не набивает себе шишек, – рассмеялась Изольда. – К изготовлению натуральной косметики я шла всю жизнь. Правда, когда я начинала, то не знала, что хобби превратиться в бизнес.

Веселость Изольды передалась и гостьям. Мать и дочь стояли, обнявшись, и не сводили обожающих взглядов с волшебной «феи».

– Да что это со мной! – спохватилась Изольда и хлопнула себя по бокам. – Измучила вас разговорами и даже чаю не предложила. Вы наверняка устали с дороги и проголодались.

Дарья попробовала возразить, но Изольда была непреклонна.

– Нет, нет и еще раз нет, – настаивала она, – вы просто обязаны испробовать мой копорский чай.

Обняв гостий за плечи, Изольда проводила их на открытую террасу. Усадила в плетеные кресла и предупредила:

– Побудьте здесь. Сейчас я принесу чай и свежие булочки.

После суматошного утра, Дарья с удовольствием устроилась в кресле и вытянула уставшие ноги.

– Мне все еще не верится, – призналась она дочери.

– А дядя Егор говорил, будто фей не существует, – Машенька не упустила случая доказать свою правоту.

Дарья протянула руку и потрепала девочку по светлым кудряшкам.

– Верно, Изольда настоящая фея. Нам с ней очень повезло.

Звякнула посуда. Дарья обернулась и увидела Изольду с расписным подносом в руках. На нем стоял пузатый заварочный чайник, три фарфоровые чашки и сладости.

– Позвольте, я помогу. – Дарья подскочила к «фее» и придержала край подноса.

– Вот спасибо, милочка, – охнула Изольда. – Так хотела вам угодить, но не рассчитала собственные силы.

Радушная хозяйка разлила по чашкам темный крепкий настой из иван-чая. По террасе поплыл удивительный сладкий аромат сушеных яблок и груш.

– Ничто так не оздоравливает организм, как чашка копорского чая, – похвалилась Изольда.

Она придвинула гостьям вазочки с вареньем, сухофруктами и медом.

– Угощайтесь. Надеюсь, вы не против, если к чаепитию присоединится моя подруга?

Дарья смутилась.

– Конечно же, нет. Мы с Машенькой будем рады с ней познакомиться.

Пока гостьи наслаждались угощением, Изольда рассказывала им о своей жизни:

– Я переехала сюда три года назад, после смерти мужа. Не могла видеть опустевший дом, наполненный его вещами. Распродала имение в Литве, купила билеты – и вот я здесь.

– А там, на родине, Вы тоже занимались травами? – поинтересовалась Дарья, наливая вторую порцию чая.

Изольда заметно погрустнела.

– Ах, нет. Мой покойный муж был известным доктором: слава о нем распространялась далеко за пределами страны. А я – тихой домохозяйкой: готовила ужины, принимала гостей, иногда вышивала. От прабабки-знахарки мне досталось по наследству множество рецептов, но мысль всерьез заняться травничеством не приходила мне в голову. А потом у мужа обнаружили рак. Я до последнего была с ним рядом, ухаживала, поддерживала.

Изольда расплакалась. Вынула из широкого рукава платочек и промокнула им уголки глаз.

– Простите, не хотела жаловаться.

Дарья протянула руку и ободряюще сжала ладонь «феи».

– Я Вас прекрасно понимаю: мой муж тоже погиб.

Изольда выразила сочувствие и в который раз удивилась, что они с Дарьей так похожи. Казалось, будто их жизни всегда шли бок о бок, как две параллельные линии. И вот пересеклись к обоюдному удовольствию.

– Тебе повезло чуть больше, – печально заметила Изольда. – Ты не одинока.

– А у Вас нет детей? – решилась на вопрос Дарья.

Изольда шумно вздохнула.

– Мне не выпало такое счастье. Но свой материнский инстинкт я перенесла на любимое дело. Моя компания – это мое детище, отрада для глаз и сердца.

Глава 17

За спиной Дарьи раздались неспешные грузные шаги. Кто-то тихо охнул.

Голос показался Дарье знакомым, она обернулась и не сдержала радостного возгласа.

У входа на террасу, стиснув в руках чашку с земляникой, стояла Вера. Она тоже узнала Дарью и Машеньку.

– Мои любимые девочки, – радостно объявила она. – Вы здесь, какая замечательная новость.

Дарья и Маша бросились в ее объятия. Их радости не было конца.

– Так вот в каком доме ты теперь служишь? – рассмеялась Дарья.

Изольда обхватила себя руками, мысленно присоединяясь к обнимашкам, и провозгласила:

– Вижу, представлять вас друг другу не стоит?

– Видишь ли, Даша – та самая няня, о которой я тебе рассказывала, – сообщила ей Вера. – Это она воспитывает мою внучку.

Дарья моментально погрустнела.

– Воспитывала, – поправила она экономку. – Ангелина Ивановна уволила меня.

У Веры вытянулось лицо.

– А еще на мою маму напал это противный управляющий, – вмешалась Машенька. – Если бы не дядя Егор... – девочка зажмурилась и побледнела.

Вера неверяще уставилась на Дарью, не в силах произнести ни слова. В ее широко распахнутых глазах мелькали сотни незаданных вопросов.

– Давайте сядем за стол, выпьем по чашке чая и все спокойно обсудим, – предложила Изольда. – Чувствую, что уход Веры из особняка положил начало трагедии.

Рассказ Дарьи перемежался сдавленными возгласами Изольды и тихими всхлипываниями Веры. И только Машенька молчала и хмурилась.

Чай остыл, всем стало не до него. Даже сластена Машенька отставила в сторону варенье. Малышка кивала в такт словам матери, выражая согласие. Вера теребила край скатерти. Изольда смахивала слезы платочком.

Дарья закончила, но ее собеседницы все еще пораженно молчали. Осознание произошедшего тяжким грузом легло на их плечи.

Первой пришла в себя Изольда:

– Какой кошмар! Я знала, что Ангелина Губанова не образец добродетели, но чтобы настолько...

– Как там теперь моя внучка, – спохватилась Вера. – Бедная малышка.

– Не вините себя, – утешила ее Дарья. – Хозяйка могла привести в дом Сему и при Вас.

Вера спрятала лицо в ладонях и покачала головой.

– Мне следовало рассказать племяннику о подозрениях до того, как покинуть особняк. Не должна Варенька расплачиваться за мою трусость и гордыню. Пора приструнить Ангелину.

Вера поднялась из-за стола и направилась к выходу.

– Немедленно позвоню Виктору!

– Если племянник не поверил тогда, то почему послушает сейчас? – остановила ее Изольда.

Но Вера была полна решимости.

– И все же попробую. Если не удастся убедить Виктора, то я напишу заявление в органы опеки.

Изольда задумчиво закусила губу.

– Нет, девочки, это не выход. Губановы слишком известны: органы опеки не пожелают вмешаться. Но ты, Верочка, племяннику позвони, пусть узнает правду.

Дарья, не скрывая тоски в голосе, добавила:

– Хозяйка не дала мне даже попрощаться с Варенькой. Она предупредила: если я близко подойду к девочке, она заявит в полицию. Не думаю, что это было пустой угрозой.

Вера поспешила согласиться:

– От этой прохиндейки жди чего угодно. Ты правильно сделала, что сбежала.

– Мне страшно за Вареньку, – прошептала Дарья. – Сколько времени пройдет, прежде чем Ангелина Ивановна подберет новую няню.

Вера сжала кулаки. Лицо ее покраснело от гнева.

– Решено: если Виктор не вмешается, я сама заберу внучку из этого дома. Нет сил смотреть на то, как мать губит собственное дитя.

Изольда охнула:

– Неужели госпожа Губанова обижает дочь?

– Не физически, но морально, – пояснила Дарья. – Ангелина Ивановна обращается с Варенькой, как с куклой, которой можно похвастать, а потом спрятать обратно в коробку.

Вера уперла кулаки в объемную талию и согласно кивнула.

– Геля сама ребенок: капризный и взбалмошный. Но взрослеть и становиться самостоятельной она не желает. Деньги и власть сделали из нее настоящего монстра, засевшего в логове. Особняк моего племянника давно превратился в скопище лжецов и трусов. Тех, кто возражает ей, Геля выгоняет с позором. Вот служащим и приходится притворяться глухими, слепыми и немыми.

Дарья смущенно улыбнулась и заметила:

– Нашелся смельчак, не побоявшийся гнева хозяйки.

– Кто же он? – хором спросили Вера и Изольда.

Лицо Дарьи прояснилось.

– Егор, садовник Губановых, обещал позвонить Виктору. Вот только не знаю, сдержал он слово или нет.

Изольда всплеснула руками.

– Это не тот ли самый парень, сопровождавший вас с Машенькой на прогулку? Думаю, мое мнение о нем было ошибочно. Если этот Егор не побоялся высказаться, значит, он настоящий мужчина.

Дарья опустила голову и покраснела.

– Егор и правда замечательный...

Изольда вопросительно приподняла бровь:

– Но тебе он не подходит, не так ли?

Дарья сгорбилась и слабо кивнула.

Изольда встала, подошла к ней и мягко, но настойчиво похлопала ее по спине.

– А ну, распрямись. Нет ничего плохого в том, чтобы высказывать предпочтения. Не нравится Егор, найдем другого. Тебе какие по вкусу?

Дарья стала красной, как малина. Машенька посмотрела на нее и тихонько захихикала.

– Не смейся над мамой, – вразумила девочку Изольда. – Посмотрим, как ты будешь выбирать женихов, когда придет время.

Теперь притихла Машенька. Задумалась, сунула в рот большой пальчик.

– Ладно, девочки, вы тут разбирайтесь с ухажерами, а мне предстоит долгий и серьезный разговор с племянником, – заявила Вера и направилась к выходу.

– Постойте, – окликнула ее Дарья. – Не могли бы вы замолвить словечко и за Егора: хозяева задолжали ему за работу. К тому же, нелестный отзыв Ангелины Ивановны может и вовсе лишить садовника заказов.

Машенька вынула изо рта пальчик и добавила:

– А можно передать Вареньке привет? Мы так по ней скучаем...

Изольда погладила девочку по шелковистой макушке и строго заметила:

– Боюсь, после вашего ухода у Вареньки и без того сильный стресс, не стоит делать ей еще хуже.

– Неужели я никогда больше не увижу подружку? – расстроилась Машенька.

Изольда тепло улыбнулась и проворковала:

– Придется немного подождать. Пусть все успокоится.

Машенька наморщила носик и отвернулась от «феи».

– Так нечестно.

Дарья обняла дочь и поцеловала ее в надутые губки.

– Не сердись, малышка. Изольда права: если мы не можем вернуться насовсем, то лучше не расстраивать Вареньку. Я тоже к ней привязалась, но так будет лучше. И для нее, и для нас.

Изольда оперлась о край стола и решительно произнесла:

– Настоящая дружба, как и настоящая любовь, не исчезает со временем. Ни расстояние, ни годы не властны над истинными чувствами.

Слова «феи» порадовали и Машеньку, и ее маму. В груди Дарьи завязался новый бутон надежды: нежный, хрупкий, но все еще живой.

Вера дозвонилась до племянника не с первого раза: Виктор, подавленный и разбитый, не хотел ни с кем общаться и долго не брал трубку. И все же, настойчивой тетушке удалось его расшевелить.

– Алло, – обреченно проговорил он в сотовый.

– Витенька, – выдохнула Вера. – Прости, что отключила телефон и не общалась с тобой. Как твои дела? Как Варенька?

Горестный вздох племянника сообщил: в особняке миром и не пахнет.

Полная тревожных предчувствий, Вера опустилась на кушетку и потеребила телефонный шнур.

– Твое молчание пугает меня, – предупредила она племянника.

– Это не тебе, тетушка, нужно извиняться, а мне, – сознался Виктор. – Но все уже в прошлом: мы с Варенькой начинаем новую жизнь.

Вера стиснула телефонную трубку и запричитала:

– Как приятно это слышать. Я рада за вас обоих. Ты все еще надеешься, что Геля изменится?

– Уже нет, – отрезал Виктор. – Еля исчерпала запас моего доверия. Полностью. Сегодня я отправил ее в клинику для наркоманов.

– Не может быть?.. – неверяще проговорила Вера.

– Скажи, тетушка, – перебил ее Виктор. – Ты замечала, что Еля употребляет наркотики?

Вера отстранила от себя трубку и уставилась на нее так, будто держала в руках змею. Покопошилась в памяти, глубоко вздохнула.

Вновь поднесла трубку к лицу.

– Я замечала за Гелей некоторые странности, но списывала их на взрывной характер. Мне и в голову не приходило, что она...

Вера не выдержала и всхлипнула.

– Не плачь, тетушка, – вразумил ее Виктор. – Важно, что это выяснилось, пока не стало слишком поздно. Врачи в клинике дают утешительные прогнозы: Еля вернется к нормальной жизни, если немного постарается.

– Значит, ты все еще любишь ее? – печально спросила Вера. – Позволишь Еле исковеркать жизнь тебе и Вареньке?

– Нет! – Голос Виктора больше походил на рык. – Употребление наркотиков – еще не все прегрешения Ели.

Вера промолчала, выжидая, пока племянник продолжит разговор.

– Еля изменяла мне, – сквозь зубы пробормотал Виктор, спустя мгновение. – Прости тетушка, не буду вдаваться в подробности.

– Конечно-конечно, – согласилась Вера. – Я понимаю, что такие вещи тяжело обсуждать.

– После того, как Еля выйдет из клиники, мои адвокаты предложат ей варианты развода, – поведал Виктор.

Вера покачала головой и цокнула языком.

– Еля сделает из тебя нищего.

– Не думаю, – уверенно заявил Виктор. – У меня служат лучшие адвокаты страны.

– Как быть с Варенькой? – встрепенулась Вера. – Неужели ты позволишь наркоманке общаться с дочерью?

Виктор безрадостно прыснул:

– Тяга к удовольствиям откликнется Еле сполна. Заключения врачей помогут мне лишить ее родительских прав. Возможно в будущем, когда Еля опомнится, я и позволю ей навещать Вареньку. Но не сейчас.

– Пожалуй, это лучший выход, – согласилась Вера. – Геля так просто не отпустит тебя на свободу. А Вареньку сделает орудием мщения.

– Этому не бывать! – яростно отозвался Виктор. – У меня тоже есть, чем удивить Елю. Недавно я приобрел за границей новый завод и роскошную виллу с тремя бассейнами и теннисным кортом. Надеялся сделать супруге подарок на годовщину. Но вышло не так, как я запланировал.

Слова племянника дошли до сознания Веры и она запаниковала:

– Ты уедешь за границу? Вместе с Варенькой?

– Это лучший вариант, – согласился Виктор. – Ты отправишься с нами. Я предлагаю это тебе не как экономке, а как любимой тетушке.

Потребовалось больше минуты, чтобы Вера приняла решение.

– Нет, Витенька, не поеду. Приросла я здесь, прикипела к новому дому душой. А вот проводить приду. Можно?

– Нужно, – тепло отозвался Виктор. Впервые с начала разговора голос его приобрел мягкость.

– Когда уезжаете? – продолжила допытывать Вера.

– Самолет завтра утром, – объявил Виктор. – Надеюсь, новая хозяйка позволит тебе проводить родственников до аэропорта?

Несмотря на серьезность ситуации, Вера не удержалась от реплики:

– Это в твоем особняке у меня была хозяйка. Теперь я помогаю подруге и делаю это с радостью.

Вера попрощалась с племянником, положила трубку и семенящим шагом поспешила на поиски Изольды.

Хозяйку виллы и ее новых постоялиц экономка нашла на чердаке, в домашней лаборатории. Вера редко бывала в этой части дома, а вот Изольда пропадала тут часами.

Экономка поднялась по крутой лестнице и перенеслась в другой мир: стерильный и пахучий. Потолок и стены просторной комнаты укрывали специальные панели, стойкие к царапинам, вредоносным бактериям и возгоранию.

Вера пробралась вдоль столов и полок, уставленных мензурками, банками с сырьем и реактивами. Миновала ряд плотно закрытых металлических шкафов и стеклянных стоек. Гладкий белый линолеум жалобно поскрипывал под ее ногами.

Изольда и Дарья, одетые в белые халаты и стерильные перчатки, что-то рассматривали под микроскопом и увлеченно беседовали. Машенька стояла у раскрытого окна: ее к исследованиям не подпустили.

Появление экономки так встревожило Дарью, что она едва не уронила из рук склянку с куркумой.

– Что сказал ваш племянник? – дрожа от нетерпения, спросила она.

Вера подошла к Машеньке, села на подоконник. И начала с главного:

– Виктор уезжает за границу и берет с собою Варю. Геля сейчас в клинике для наркоманов и вряд ли выйдет оттуда в ближайшие пару месяцев.

У Дарьи подкосились ноги. Чем больше рассказывала Вера, тем хуже ей становилось. Отъезд Виктора и Вареньки стал для нее настоящим ударом. Надежда на новую встречу таяла, как эскимо на солнце. Остались только сладостные воспоминания о бывшей подопечной и ее красавце-отце. Обрывочные картинки, трепетно уложенные в сокровенных уголках памяти.

Дарья ссутулилась, но не высказала боли, разрывающей сердце.

За нее это сделала Машенька: девочка подбежала к матери, прижалась к ее подолу и разрыдалась.

Дарья обняла дочь: руки ее заметно подрагивали.

– Полно вам, девочки, – попыталась их утешить Вера. – Виктор не сказал, что уезжает насовсем.

Это было слабым, но все же утешением. Дарья подняла голову и через силу улыбнулась. Машенька перестала плакать, но плечики ее все еще тревожно вздрагивали.

– Простите, что принесла дурную весть, – раздосадовано покачала головой Вера.

Она тяжело поднялась и перевела взгляд на Изольду:

– Могу я проводить племянника до аэропорта?

– Верочка, что за глупости ты спрашиваешь? – удивленно воскликнула та. – Поезжай и не думай о времени. Мы управимся и без тебя. Правда, девочки?

Маша и Дарья вяло кивнули и проводили взглядом грузную фигуру Веры. Им обеим так хотелось броситься за ней следом.

Но они остались на месте.

– Ой, да на вас лица нет, – встрепенулась Изольда, присмотревшись к Дарье и Машеньке. – Все, достаточно на сегодня. Обсудить натуральные красители мы еще успеем. А пока – отдыхать.

– Я не устала, – пожаловалась Машенька, отцепляясь от подола матери. – Можно мне еще немного поиграть с Жаком?

Изольда тепло улыбнулась и легонько подтолкнула девочку под спинку.

– Беги, солнышко, твой дружок наверняка соскучился.

Машенька радостно взвизгнула, и выбежала из лаборатории. Веселой дробью рассыпались по лестнице ее быстрые легкие шаги.

– Как хорошо быть детьми, – провозгласила Изольда. – Нам, взрослым, труднее отвлечься и забыть о проблемах.

Дарья прислонилась к столу, уцепилась за его край.

– Простите, у меня голова что-то кружится.

Изольда приобняла ее за плечи и повела к выходу.

– Тебе тоже не помешает свежий воздух.

– Я обещала вам помогать, а вместо этого от меня только хлопоты, – сникла Дарья.

Изольда проводила гостью на веранду, устроила в плетеном кресле.

– Милочка, – попеняла она Дарье, подкладывая ей под спину вышитую подушку, – мне так хочется о ком-нибудь заботиться. После смерти мужа я осталась одна в целом свете, вот и Жака завела. Но одно дело пес, и совсем другое – живые люди. Вы с Машенькой такие хорошие, такие милые девочки. Я вас почти люблю.

Изольда присела рядом и взяла гостью за руку.

Признание «феи» целебным бальзамом пролилось на израненную душу Дарьи. Ей сразу стало легче и появилось желание отблагодарить добрую «фею», выделившую для них с дочерью место в доме и в сердце.

– Мы тоже от Вас без ума, – отозвалась Дарья.

Она пожала гибкие мозолистые пальцы Изольды и поделилась:

– Машенька считает вас феей.

– Что ж, буду соответствовать, – простодушно рассмеялась Изольда. – Принцев не обещаю, но вот карету и платье подарю.

Дарья смутилась и сменила тему разговора:

– Так какую работу Вы поручите мне? Я готова приступить немедленно.

Изольда посмотрела на лужайку, где резвились Машенька и Жак – сеть мелких морщинок разбежалась вокруг ее глаз.

– Я давно планирую расширяться, но одной мне не справиться. Если ты готова взвалить на хрупкие плечи часть забот, то я буду счастлива.

Дарья похлопала золотистыми ресницами и переспросила:

– Какой именно помощи Вы ждете?

– Начни с проверки готового сырья и лабораторных исследований, – предложила Изольда. – А там посмотрим.

Сказав это, она заговорщически подмигнула и предложила:

– И обращайся ко мне на «ты»: не люблю, когда близких людей разделяют высокопарные фразы.

Глава 18

В особняке Губановых полным ходом шла подготовка к отъезду хозяина. Мягкая мебель, картины, зеркала и античные статуи укрылись под белоснежными простынями и накидками. Окна спрятались за плотными шторами. В недрах дома двое сантехников перекрывали стояки и вентили. Франсуа наводил порядок в кухне, вычищал холодильники и кладовые.

Обитатели цоколя встретили Веру как долгожданную гостью. Столько новостей, жалоб и зловещих предположений бывшая экономка не слышала от прислуги еще ни разу. Весть о разводе хозяев и отъезде Виктора вселила в людей страх.

Веру пригласили в маленькую кухню, усадили за стол. Но вместо угощения подали порцию тревоги, щедро приправленную неуверенностью.

– Хозяин заплатил нам за три месяца вперед, но что будет дальше? – тревожно спросила молоденькая горничная. – Я работаю здесь пять лет и просто не знаю куда податься, если от моих услуг откажутся.

Остальные слуги, столпившиеся в маленьком помещении, согласно закивали. На Веру обратились десятки лихорадочных взглядов. Все застыли в ожидании ответа.

– Не волнуйтесь, – попыталась утешить их Вера. – Попрошу Виктора подготовить всем вам рекомендательные письма.

– Но мы не хотим покидать особняк, – возразила прислуга. – Здесь наш дом, друзья, привычная обстановка. Мы остались в особняке несмотря ни на что, терпели придирки хозяйки. И теперь нам придется уйти? Значит, все было зря?

Вера сложила ладони лодочкой, задумчиво потерла кончик носа.

– Хорошо, я поговорю с племянником, узнаю о его дальнейших планах.

Бывшая экономка выглядела такой печальной, что парень-сантехник поспешил поднести ей стакан воды.

– Простите, что набросились на Вас, – с сожалением произнес он.

Вера приняла стакан, сделала два больших глотка.

– Мы боимся не увольнения, – рискнула добавить официантка. – Что, если особняк после развода достанется Ангелине?

Вера решительно сжала кулаки и поднялась с места.

– Виктор возводил дом для счастливой семьи, не думаю, что он позволит неверной супруге растоптать свою мечту.

Раздались облегченные вздохи. Слуги услышали первую приятную новость за последнее дни. И принялись за работу с удвоенным энтузиазмом.

Вера оставила бывших подчиненных заниматься делами и поднялась в бельэтаж. Миновала хозяйскую спальню и вошла в детскую.

Виктор заботливо укладывал в чемоданы одежду и игрушки дочери. Варенька увлеченно ему помогала.

– Какие вы у меня самостоятельные, – подметила Вера, опускаясь на краешек кровати.

Варенька восторженно пискнула и бросилась в объятия тетушки.

– Скучала, малышка? – проворковала Вера, подхватывая девочку под мышки. – Дай я тебя расцелую.

Она подняла Вареньку на вытянутых руках, потерлась носом о теплый животик.

Девочка пронзительно засмеялась, уворачиваясь от щекотки.

Виктор подошел к тетушке и поцеловал ее в пухлую щеку.

– Спасибо, что приехала.

Вера усадила Вареньку на колени, пригладила ее растрепавшиеся волосики.

– Пусть наши разногласия останутся в прошлом, – предложила она племяннику. – Хотите, помогу вам со сборами?

– Мы почти закончили, – отозвался Виктор. – Осталось упаковать игрушечный домик – Варенька обожает его.

Виктор присел возле стопки оберточной бумаги и разбросанных по полу деталей кукольного особняка.

Вера ссадила Вареньку на пол и опустилась на колени рядом с племянником.

– Как жаль, что оригинал нельзя разобрать и перевезти на новое место, – пожаловалась она.

Виктор оторвался от дела и пристально посмотрел на тетку.

– Не думаю, что смогу когда-либо вернуться в этот дом. Слишком много плохих воспоминаний с ним связано.

Вера в ужасе прижала ладонь к груди.

– Неужели ты отдашь особняк Геле?

– Обойдется, – отчеканил Виктор. – Без средств к существованию я Елю не оставлю, но и на многое пусть не рассчитывает.

Слова племянника немного успокоили Веру, но она все же спросила:

– Так что будет с домом?

Виктор неопределенно пожал плечами.

– Пока не знаю. Сначала займусь разводом, остальное решу после.

С помощью Веры Виктор быстро закончил со сборами предложил «девочкам» прогуляться по саду.

Он и его спутницы в последний раз измерили шагами желтую брусчатку дорожек, приласкали взглядами ухоженные цветники и газоны. Мысленно попрощались с деревьями и кустами.

Неторопливо прогуливаясь, они набрели на крошечный огородик, разбитый в дальнем углу усадьбы. Там любящими руками Дарьи были взращены пряные травы. В центре полукруга красовался фиолетовый базилик и красная лебеда. По краям рос укроп, тимьян и кудрявая петрушка.

Варенька знала это место. Она подбежала к грядке, сломила ярко-голубой цветок с мохнатого стебелька и засунула его в рот.

Виктор хотел возразить, но Вера предупредила его порыв:

– Это огуречная трава, она съедобна.

Вера нагнулась над грядкой и набрала пучок пахучих трав. Передала их племяннику со словами:

– Положи эти веточки в чемоданы. Мне рассказали, что полынь и мята придают белью аромат и убивают микробы.

Виктор втянул в себя горький аромат трав и блаженно зажмурился.

– Этот запах будет преследовать меня всю жизнь.

Вера проводила племянника и его дочку до аэропорта и вернулась на виллу Изольды.

Никто не мог так утешить ее, как Дарья и Маша. Вместе с любимицами безутешная тетушка погрустила о вынужденной разлуке, побродила по бескрайним полям трав, посидела на веранде. Уютная обстановка и дружеская атмосфера вернули ее к жизни.

– Все, хватит грустить, – сообщила она после чашки душистого чая. – Пора возвращаться к обязанностям.

Дарья поднялась из-за стола первой и начала складывать чашки на поднос.

– Пока Вас не было, я проверила последние счета и распределила обязанности, составила меню на сегодня и поручила горничным навести порядок в пустующих комнатах – Изольда ожидает новых работников.

Вера не удержалась от похвалы.

– Я давно заметила, что у тебя, деточка, определенно есть организаторские способности.

– Изольда тоже так считает, – отозвалась Дарья. – Она предложила мне заняться работой с клиентами. Теперь я буду заключать договоры с аптеками и торговыми площадками. А еще Изольда обещала отправить меня на переквалификацию.

Вера расплылась в улыбке.

– Ты заслужила это право. Что ты будешь изучать и куда поедешь?

Дарья присела на краешек стола, поставила на колени поднос с посудой.

– В Твери есть медицинская академия – она выдает сертификаты по специальности "Управление и экономика фармации". Изольда говорит, что там готовят лучших организаторов. Вот только не знаю, к чему мне все это.

– Как к чему? – всполошилась Вера. – Бизнес Изольды процветает, предприятие растет. Всему этому нужна твердая и опытная рука.

Дарья уловила основную мысль и покраснела.

– Я не стою того, чтобы в меня так вкладываться. Изольде проще нанять опытного работника, а не дилетанта.

Вера поднялась со стула и подступила к Дарье.

– Позволь Изольде решать, кого она видит наперсницей. Или тебе не хочется этим заниматься?

Дарья вскинула голову, в ее глазах зажегся огонек азарта.

– Я всегда об этом мечтала.

– Вот и славно, – рассудила Вера. – Давай, я заберу поднос: деловым леди нужно беречь нежные ручки.

Дарья прижала ладони к щекам и засмущалась.

– Скажете тоже... леди.

– А почему бы и нет? – возразила Вера. – У тебя для этого есть все данные.

Экономка вышла, позвякивая пустыми чашками. С лица ее не сходила довольная улыбка.

Дарья встала и придирчиво осмотрела себя: широкие бедра, не в меру пышная грудь, маленький рост.

– Нет, – прошептала она вслед Вере, – ничуть не похожа на светскую даму.

Дарья подавила тягостный вздох и привычно сгорбилась.

– Спину распрямить, нос поднять! – распорядилась Изольда.

Она вошла на террасу и привела за руку Машу.

– Вот что значит помощники: согласилась почитать малышке книжку и уснула вместе с ней, – притворно пожаловалась Изольда.

Под строгим взглядом небесно-голубых глаз «феи» Дарья выпрямилась, расправила плечи.

– Дневной сон пойдет вам обеим на пользу, – весело заявила она. – Принести вам чай?

Изольда усадила Машеньку в кресло, достала из кармана расческу.

– Не будем перебивать девочке аппетит. Окажи любезность, распорядись насчет полдника, а я пока причешу «спящую красавицу».

В очередной раз поблагодарив судьбу за «фею», Дарья добралась до кухни. Повар Изольды, как и другая прислуга, с первого дня признал в ней полноценную хозяйку и всячески старался ей угодить.

Подобное отношение было непривычно Дарье, и она всячески стремилась оправдать доверие, как самой хозяйки виллы, так и ее подопечных.

Но на этом чудеса не кончились. Добрая «фея» помогла Дарье восстановить документы, оплатила долги по ипотеке. Словом, сделала все, чтобы жизнь ее любимиц стала сплошной сказкой.

Энергичная и слегка взбалмошная Изольда наслаждалась тем, что у нее появилась помощница. Она все меньше занималась делами, поручая их Дарье, и все больше времени посвящала Машеньке.

Девочка с благодарностью отзывалась на попытки «феи» сблизиться, а вскоре стала называть Изольду бабушкой.

Экономка не отставала от хозяйки. Вилла требовала меньше внимания, чем особняк Губановых, а потому у Веры появилось свободное время, которым целиком и полностью завладела Машенька. Словом, у малышки появилась и вторая бабушка.

Теперь Дарья не опасалась – за дочерью было кому присмотреть. А вот новая работа требовала огромных усилий и железной выдержки. Общение с клиентами, составление новых рецептов, подготовка сырья – все это утомляло, но приносило удовлетворение. Дарья нашла дело по душе и всецело отдалась ему, на время забыв о сердечных метаниях.

Когда же она полностью влилась в новую, пропахшую травами и неплохими деньгами, колею, Изольда шагнула дальше. Предприимчивая «фея» исполнила задуманное: отправила помощницу на переквалификацию. Ей нужна была не просто трудолюбивая наперсница, а настоящая леди-босс, уверенная в себе и в фирме.

И Дарья уехала. В незнакомом городе ей предстояло долгих четыре месяца постигать азы фармацевтического дела. Она раньше и представить не могла, что когда-нибудь станет руководителем фармаорганизации.

Дарья посещала лекции, знакомилась с новыми людьми, набиралась опыта. Как птица, выпущенная на волю, жадно ловила потоки знаний, впитывала в себя, проникалась.

Поездка не только удвоила багаж ее знаний, но и изменила изнутри. Дарья перестала казаться себе никчемной и наивной глупышкой. Среди людей, увлеченных общей идеей, она избавилась от комплексов и будто родилась заново. Отпала необходимость бороться за выживание, думать только о том, чем накормить дочь. Появились новые мысли и идеи, достойные воплощения.

На пышную златовласую сокурсницу с завистью поглядывали подружки. Вслед ей восхищенно смотрели парни-фармацевты и преподаватели. Даже в простеньких нарядах Дарья смотрелась как Барби, и было среди новых знакомых немало желающих побыть ее Кеном.

Пристальный интерес пугал скромницу-провизора, но были в этом и свои плюсы. Чтобы доказать, что она больше не девочка-дурнушка, Дарья ходила с высоко поднятой головой и прямой спиной. Привычка сутулиться осталась в прошлом, вместе с пустыми бутылками, помойками и Ангелиной Ивановной.

За четыре месяца Дарья стала знаменитостью, ее красота и сила духа не оставили равнодушными местных ловеласов. Попробовать на зубок этот золотистый желудь пытались многие.

Вот только Дарья не отвечала взаимностью. Не принимала приглашения на свидания, не посещала вечеринок. Ее прозвали недотрогой – так что с того? В сердце Дарьи жил единственный мужчина, а в голове – фитопрепараты, биотехнологии, фармацевтическое товароведение.

Каждый вечер Дарья звонила домой. Подаренный Изольдой сотовый она хранила как драгоценную жемчужину. Первые дни то и дело доставала его из кармана, проверяла, не пропустила ли вызов.

Но на вилле Изольды было спокойно, как в утробе матери. Травы созревали, готовое сырье продавалось, а бабушки души не чаяли в Машеньке.

Дарье до рези в печенке хотелось расспросить Веру о Викторе. Дала ему Ангелина развод? Прижились ли они с Варенькой на новом месте? Не собираются приехать? Но экономка и словом не обмолвилась о племяннике, а Дарья стеснялась спросить в открытую.

В день получения сертификата провизоры устроили шумное застолье. Арендовали кафе, заказали музыку. Отказы участвовать не принимались.

Весь вечер Дарья сидела за столом взволнованная. В ее сумочке лежали билеты на утренний рейс, и она предвкушала встречу с любимыми.

Отстраненность красавицы, ее грустные глаза и туманная улыбка охладили пыл поклонников. На шутки Дарья не реагировала, на вопросы отвечала односложно. И ее оставили в покое, позволив лениво ковыряться в тарелке.

При первой возможности Дарья вернулась в гостиничный номер. Еще раз проверила чемоданы, приняла душ и улеглась на заправленную постель. Взяла в руки пульт и включила телевизор.

На экране, на фоне современного завода, красовался Виктор Губанов. В стильном костюме, гладко выбритый, аккуратно подстриженный, он сверкал улыбкой, отвечая на вопросы репортера. Неторопливая, преисполненная достоинства речь и изысканные манеры выдавали в нем человека респектабельного.

Таким Виктора Дарья еще не видела. Она не разбирала слов, всецело поглощенная картинкой, очарованная мягким голосом. Даже через экран от господина Губанова исходила теплая мягкая волна чувственности и обаяния.

Сраженная наповал, Дарья опустилась на колени рядом с телевизором, послала Виктору воздушный поцелуй и нажала кнопку «выкл» на пульте.

Смотреть дальше она не могла. Короткий репортаж из далекой страны лишил ее покоя.

Дарья легла на кровать, натянула до подбородка покрывало и разразилась слезами.

Возвращение домой принесло Дарье долгожданное облегчение. Да и как можно грустить, когда вокруг тебя приветливые лица дорогих людей. Море радости и безбрежный океан работы.

После краткой передышки, Дарья приступила к новым обязанностям. Фитопродукция небольшой фирмы Изольды легла на прилавки крупных аптек. Салоны красоты и спа-центры с удовольствием приобретали как сборы трав и эфирные масла, так и натуральную косметику. Использование растительных препаратов набирало популярность.

Первые успехи окончательно вытащили Дарью из жестяного нутра той консервной банки, в которую она себя вмуровала. Приветливая, но решительная, она уверенно двигалась вперед.

Зима пролетела незаметно. Наступила весна. В канун всеми любимого женского праздника Виктор Губанов прислал тетушке длинное письмо.

За накрытым столом, во время семейного ужина, Вера достала свое сокровище из-за пазухи и помахала им над головой.

– Смотрите, что у меня есть. Дорогой племянничек не забыл о старой тетушке.

Сердце Дарьи пропустило удар. Вилка выпала из рук – на белоснежной скатерти расползлось пятно от клюквенного соуса.

– Простите, я такая неловкая.

Дарья сложила непослушные руки перед собой, как заправская школьница, и устремила полный упования взор на Веру.

– Какие новости? – несмело спросила она.

В первую очередь Вера зачитала отрывок с поздравлением, и только после перешла к главному:

– Виктор пишет: дело его процветает, доходы растут... так, так, так – это мы опустим. Ага, вот! Варенька освоилась на новом месте. У нее теперь много друзей, но почти все время она проводит рядом со мной. А вчера моя девочка сказала «папа». Ради этого слова стоит жить.

Не успели растроганные слушательницы порадоваться за Виктора, как Вера продолжила:

– Еля все еще затягивает бракоразводный процесс: не является в суд, не отвечает на повестки, игнорирует звонки адвокатов. Изначально давила на то, что не хочет разлучаться с дочерью, а теперь вот сообщила о беременности.

Железные клещи страха сдавили горло Дарьи. Несчастная побледнела и обреченно откинулась на спинку стула.

Изольда взяла с блюда с зеленью веточку розмарина и поднесла к носу Дарьи.

– Дыши глубже, милочка. Нюхательные соли вышли из моды, но мое средство не хуже.

– Это правда? – шепотом спросила Дарья у Веры. – Ангелина Ивановна беременна?

Экономка нахмурилась, отложила письмо – последние строки она помнила наизусть.

– Виктор открыто обвинил Гелю во лжи. Она представила суду справку из частной клиники, но не позволила другим врачам осмотреть себя. Мерзавка скрылась в загородном доме подруги и не показывается на публике.

– Это лишний раз подтверждает: беременности нет, – мудро изрекла Изольда. – Сколько месяцев назад расстались супруги?

Вера задумчиво закатила глаза.

– Еще осенью. И если мне не изменяет память, последние дни Виктор ночевал в отдельной спальне.

Изольда облегченно вздохнула. Повернулась к Дарье и изрекла:

– Еще два-три месяца, и госпоже Губановой придется во всем признаться.

– А если она и правда беременна? – ужаснулась Дарья. – Например, от Семы.

Вера презрительно фыркнула.

– Это уже ее личные проблемы. К нашей радости, существует генетическая экспертиза.

Дарья отставила тарелку в сторону – есть ей совершенно расхотелось.

– Кажется, я выбрала неудачное время для новостей, – расстроилась Вера. – Стоило дождаться решения суда.

– А пока ограничиться поздравлением, – согласилась Изольда.

Вера посмотрела на притихшую Дарью и сникла.

– Простите мой порыв, – попросила экономка. – Виктор давно не звонил, и я так обрадовалась письму, что не удержалась.

Дарья сжала руки в замок, прочистила горло. Играть роль влюбленной буренки ей не хотелось.

– Не обращайте внимания на мою слабость. Сегодня выдался суматошный день.

Изольда опустила голову, не в силах скрывать улыбку. Реакция Дарьи на развод Виктора Губанова только подтвердила ее прежние догадки.

– Если ты устала, деточка, то возьми выходной, – предложила «фея». – А лучше два: прогуляйтесь с Машенькой по магазинам или посетите зоопарк. Мы с Верой слишком увлеклись и лишили тебя общения с дочерью.

Машенька, до того молча наблюдавшая за взрослыми, вскочила из-за стола и подбежала к матери. Обвила ее шею руками и уморительно защебетала:

– Пожалуйста, пожалуйста, давай сходим в зоопарк.

Объятия дочери подействовали на Дарью лучше любого успокоительного. Она прижалась к теплой щеке дочери и согласно кивнула.

– Обязательно сходим.

Глава 19

Посещение зоопарка пришлось по душе и Машеньке, и ее маме. Неспешная прогулка вдоль вольеров с животными и птицами подняла им настроение и добавила в жизнь новых красок.

Машенька подолгу стояла возле павильонов с лягушками, крокодилами и диковинными насекомыми. А открытые загоны с козочками, овечками и осликами заставил ее пищать от восторга. Девочка кормила мохнатых попрошаек свежей морковкой, гладила их ворсистые спинки. Трепетной детской радости не было предела.

Дарье же больше запомнился обезьянник. Удивительные приматы так напоминали людей повадками. А сколько нежности и любви проявляли самки к своим малышам. Они кормили их, вылизывали и избавляли от насекомых. Носили на спинах и самоотверженно защищали от малейшей опасности. «У этих трогательных мамочек есть чему поучиться», – думала Дарья, наблюдая за ними.

Еще больше порадовали ее папы-приматы. Солидные и невозмутимые, они позволяли малышам дергать их за шерсть, прыгать на спине и кататься верхом. Шалости детишек не вызывали у самцов раздражения. Они лишь досадливо морщились, когда какой-нибудь проказник проявлял чрезмерное усердие в забавах.

После долгой прогулки, Дарья усадила дочь на лавочку. Достала из сумки термос и бутерброды. Свежий воздух и общение с миром фауны пробудили в Машеньке зверский аппетит. Первый бутерброд она проглотила молча. А вот после второго к ней вернулась говорливость.

– Мамочка, помнишь, бабушка Вера вчера рассказывала про Варю? – спросила она, дожевывая ломтик сыра.

– Конечно, помню, – кивнула Дарья. – Ты заскучала по подружке?

Машенька печально вздохнула.

Поднесла большой пальчик ко рту и тут же отдернула.

– Да, я очень люблю Вареньку.

Дарья едва не вскрикнула от восторга – ее девочка избавилась от вредной привычки. Но чутье подсказало: лучше промолчать. И проницательная мама сдержалась: сделала вид, будто ничего необычного не произошло.

– Я тоже полюбила Вареньку. Но она сейчас в другой стране, вместе с отцом.

Машенька проявила настойчивость:

– А когда они вернутся?

Дарья казалась настолько удрученной, что чуть не заплакала.

– Если бы я знала.

– Правда, что у Вареньки теперь много новых друзей? – не унималась Машенька.

Губы Дарьи дрогнули в улыбке.

– Варенька хорошая девочка, так почему бы ей не обзавестись новыми знакомыми?

– А нас она забудет? – насупившись, спросила Машенька.

Дарья отважилась на правду.

– Так будет лучше для нее.

Машенька взглянула на маму – в ее изумрудных глазках блестели слезинки.

– Это неправильно!..

Дарья обняла дочку за плечи и прижала к груди.

– В жизни много вещей, с которыми приходится мириться.

– Не хочу так! – возразила Машенька.

Дарья заглянула дочери в лицо и произнесла:

– Я тоже. Но нам придется.

Машенька сморщила носик, выражая отношение к ситуации.

Дарья притворно ущипнула ее за подбородок и достала из сумки сотовый. Посмотрела на часы и ахнула:

– Я и не думала, что прошло столько времени.

Она встала с лавочки, отряхнула с платья хлебные крошки и протянула руку Машеньке.

– Идем. Изольда, наверное, уже приехала.

Добрая «фея» ждала любимых девочек в своем авто. Оранжевый «Фольксваген-жук», припаркованный на стоянке, живописно выделялся среди серой массы машин.

Изольда только что заключила выгодный договор и светилась, как солнечный зайчик.

– Нагулялись, родные?– спросила она, целуя любимиц в щеки.

– Вот уж не думала, что поход в зоопарк принесет столько радости, – призналась Дарья. – Правда, я бы предпочла видеть животных на свободе, а не в вольерах.

Изольда удобно разместила Машеньку на заднем сидении, а Дарье указала на место рядом с собой.

– Трудно об этом вспоминать, но многие исчезающие виды сейчас встречаются лишь в зоопарках.

Дарья присела на пассажирское сиденье, расправила длинный, скрывающий щиколотки, подол платья.

– Готовы? – уточнила Изольда.

– Да, можем возвращаться домой, – призналась Дарья. – Давно я так много не ходила – ноги гудят, как ветер в проводах.

Изольда надавила на газ и искоса взглянула на помощницу. В глазах ее прыгали озорные смешинки.

– Я и не думала ехать домой. Сегодня у нас выходной, вот и проведем его с пользой.

– Ура! – выкрикнула Машенька. – Приключения продолжаются!

Дарья не скрыла изумления.

– Так куда мы отправимся?

Не отвлекаясь от дороги, Изольда хитро прищурилась.

– В салон красоты: вашим уставшим ножкам не повредят массаж и медовое обертывание. А после прошвырнемся по магазинам – тебе, Дашенька, давно пора сменить имидж. Представитель фирмы должен быть не только умным и доброжелательным, но еще и респектабельным. Внешний вид говорит о многом. В том числе и о положении дамы в обществе.

Дарья осмотрела себя от кончика носа до мысков балеток: купленное на распродаже платье; любимый бюстгальтер, зрительно уменьшающий грудь; плотные хлопковые колготки.

– А что со мной не так?

Изольда промолчала, подбирая слова. И Машенька ответила первой:

– Мамочка, ты не похожа на Барби.

Заявление дочери заставило Дарью вспыхнуть.

– Но я и не хочу быть похожей на куклу.

– Девочка права, – заступилась Изольда за внучку. – Ухоженные волосы, ногти и кожа; макияж; дорогая одежда – все это незаменимые помощники истинной леди.

Дарье захотелось сгорбиться, вернуться в уютную и надежную консервную банку.

Усилием воли она подавила этот порыв. Выпрямила спину, расправила плечи.

– Вот и умница, милочка, – похвалила ее Изольда. – Так держать!

По насмешке судьбы, «фея» привезла девочек в любимый салон Ангелины Ивановны. Один из самых дорогих в столице.

Дарья почувствовала себя Алисой в сказочной стране. На этот раз она не томилась в зале ожидания, а отправилась прямиком в отдельный кабинет стилиста.

Неуемная «фея» распорядилась: сделать из ее помощницы принцессу. Нет – королевну.

Услужливые сотрудники выполнили наказ блестяще. Редко в их руки попадался не ограненный алмаз в тысячу карат.

Дарья покорно вытерпела стрижку, коррекцию бровей, депиляцию, маникюр и педикюр. Посетила солярий и косметолога.

Пилинг и моделирующее обертывание вызвали у нее спутанные ощущения: страх перед новым причудливо смешался со стремлением к идеалу.

Процедуры закончились, и Дарья предстала перед дочерью и Изольдой обновленной и невероятно прекрасной. Ассиметричная стрижка придала ее волосам дополнительный объем, а питательная маска сделала их гладкими и блестящими. Очищенная кожа сияла молодостью и здоровьем. Французский маникюр идеально смотрелся на тонких пальчиках. Макияж в нейтральных тонах подчеркнул высокие скулы и пухлые губы.

– Мамочка... – восхищенно протянула Машенька. – Ты така-а-ая красивая!

Изольда поспешно согласилась:

– Загляденье! Теперь можно и на прием к президенту, и на обложку журнала «Секрет фирмы».

Дарья взглянула на свое отражение в огромном зеркале, поправила руками пышную гриву.

– Так непривычно... Но в журнал – это, пожалуй, слишком.

– Ты недооцениваешь себя, милочка, – поправила ее Изольда. – Таких прелестных барышень я давно не встречала. И когда твое фото появится на обложке, конкуренты умрут от зависти.

Дарья развернулась, с недоверием воззрилась на Изольду.

– О чем это ты?

Машенька оторвалась от книжки с картинками и тоже перевела взгляд на бабушку.

Изольда походила на проворную лисицу, стащившую из курятника упитанную несушку.

– Тебе удалось разработать уникальный препарат от дисбактериоза, – ответила она помощнице, – и я намереваюсь им поделиться.

Дарья присела на диван. Недоверчиво покосилась на Изольду.

– Ты говоришь про медную воду с добавлением тимьяна и лука? Но это всего лишь народное средство лечения кишечника.

– Милочка, за последние десять лет я испробовала тысячу средств, – посетовала Изольда. – Этот рецепт самый действенный. И пока ты училась, препарат прошел испытания и получил заключения от экспертов. Понимаешь, что это значит?

Потребовалось больше минуты, чтобы вопрос Изольды проник в сознание Дарьи.

– Ты хочешь выпустить его на продажу?

– Да! – обрадованно воскликнула Изольда и хлопнула в ладоши. – Наш первый таблетированный препарат. Выигрышный билет в мир фармацевтики.

Дарью смутило громкое заявление Изольды.

– Думаешь, этот препарат станут покупать? На рынке масса средств от дисбактериоза.

«Фея» состроила ироническую гримасу.

– Препаратов много, а по-настоящему действенных – песчинка в океане. Наше средство будет дешевым и эффективным. Это не может не привлечь покупателей.

Дарья задумалась. Брови ее сошлись над переносицей.

Изольда проворно вскочила с дивана и распорядилась:

– Идемте. У нас еще масса дел.

Щедрая «фея» повезла фавориток по бутикам. Вокруг Машеньки и ее мамы, как мальки возле прикорма, увивались консультанты. Они улыбались, услужливо заглядывали в глаза. Нерешительность клиенток и желание полностью сменить имидж раззадорили продавцов.

Ворох фирменных пакетов на заднем сидении «Жука» все рос, но Изольда и не думала останавливаться. К деловым костюмам и блузкам Gucci, Dоlce & Gabbana, Chanel и Prada прибавились сорочки, комбинации и комплекты нижнего белья от Victoria’s Secret.

Дарья закатывала глаза и едва не падала в обморок при виде чеков с длинными рядами цифр. Ноги ее подкашивались, а ладошки потели.

– Не могу я носить на себе такую роскошь, – противилась она «фее». – Мне неуютно во всем этом.

– Привыкнешь, – убеждала ее Изольда.

Машенька, напротив, легко приняла изменения в гардеробе. Она не уставала примерять юбочки, кофточки и туфельки. А нарядные платья DIOR и LE GUIGNOL превратили девочку в настоящего маленького эльфа.

Ближе к вечеру дамы посетили бутик BALDININI. Изящные туфельки от итальянского дизайнера подчеркнули стройные ножки Дарьи. Клатчи и сумочки уместно вписались в образ деловой леди.

– Что-то я проголодалась, – заявила Изольда, усаживаясь за руль. – Как насчет посещения ресторана?

Дарья подавила вздох и предложила свой вариант:

– Может, сходим в пиццерию?

Изольда обернулась, окинула помощницу недоверчивым взглядом. Насмешливо фыркнула.

– Принцессы не посещают забегаловок.

«Фея» завела мотор «Жука», и машина плавно тронулась с места.

Улицы Москвы особенно хорошо смотрелись ночью. За окном авто мелькали фонари и неоновые вывески. Столица утопала в разноцветных огнях и роскоши.

Дарья сложила руки на нежно-голубом подоле платья-трапеции от Missoni. Глубоко вздохнула. Тонкая кружевная ткань бюстгальтера облепила ее пышную грудь. Непривычное ощущение свободы придало Дарье решимости, и она согласилась:

– Пусть будет ресторан.

– А там вкусно готовят? – с сомнением в голосе произнесла Машенька, любовно расправляя по сиденью кружевные оборки юбочки.

– Думаю, да, – рассмеялась Изольда.

Дарья, пользуясь возможностью, скинула туфли и незаметно подтянула край нейлонового чулка.

– Что-то не так? – уточнила наблюдательная Изольда. – Туфли жмут?

– Все хорошо, – призналась Дарья, – даже слишком. Просто я не привыкла все это носить.

– Эта беда поправима, – оживилась «фея». – Научишься.

– Мне в жизни не заработать столько денег, сколько мы потратили сегодня, – тихо проворчала Дарья. – К чему такие расходы?

Изольда издала досадливый звук и покачала головой.

– Не забывай, милочка: конфетку встречают по обертке. Если ты не понравишься клиентам, не вызовешь у них желания продолжить общение, – плакала моя затея.

Дарья рискнула предложить:

– Но почему бы тебе самой не стать лицом фирмы?

Изольда метнула взгляд в зеркало заднего вида.

– Я беру пример с природы. И уступаю первенство молодому и сильному побегу. Способному пробиться сквозь камни и взрастить благодатные плоды. Сама же стану вам с Машенькой опорой. Засохшей, но крепкой веткой цветущего малинника.

После такого заявления Дарья надолго замолчала.

Изольда подкатила к любимому ресторану. Там подавали блюда болгарской кухни и разрешали приводить с собой маленьких детей.

Уже на входе Дарья и Машенька сполна оценили выбор феи. Этнический интерьер ресторана, деревянная мебель и национальный текстиль – уютная обстановка манила и завораживала. Нос приятно щекотали ароматы корицы и яблочного штруделя.

Не успела Дарья переступить порог ресторана, как взгляды посетителей обратились на нее. Выпущенные на свободу пышные формы, упакованные в дорогую обертку; тонкая талия, подчеркнутая изящным ремешком; необыкновенные золотые волосы; подведенные рукой мастера изумрудные глаза – не женщина, а сахарная вата. Кто-то из мужчин изумленно вскрикнул. Другие неверяще потерли глаза – слишком хорошенькая, чтобы быть настоящей.

Пристальное внимание смутило Дарью. Она покачнулась на каблуках и вцепилась в руку Изольды.

– Почему на меня так странно смотрят?

«Фея» ласково похлопала помощницу по ладони, склонилась к ее уху и прошептала:

– Красивые женщины, как магнит: даже железный дровосек не устоит перед их обаянием. Смирись, теперь так будет всегда.

Дарья нервно сглотнула и позволила Изольде проводить ее к столику. Спинным мозгом улавливала она удивленные взгляды, тихие перешептывания вызывали у нее приступ дурноты. Но гордо приподнятый подбородок не выдавал смятения, а в изумрудных глазах блестели уверенность и упорство.

Изольда, вдохновленная успехами, в этот вечер не ограничилась легкими блюдами и разошлась по полной. Она заказала телятину с картофелем, шопский салат, пирог из шпината и разносолы. Специально для Машеньки на сладкое подали сливочно-молочный пудинг с карамелью.

А для ее мамы Изольда подготовила совсем другой десерт.

– Дашенька, милочка, – промурлыкала «фея» и тепло улыбнулась, – ты стала для меня не только незаменимой помощницей, но и любимой дочерью, о которой я втайне мечтала. Кроме вас с Машенькой у меня никого нет, а потому...

Изольда вынула из рукава платья носовой платочек, промокнула уголки глаз и на одном дыхании выпалила:

– Я предлагаю тебе партнерство. Ты станешь равноправной владелицей нового фармацевтического предприятия и... моей наследницей.

«Фея» замолчала.

От неожиданности Дарья привстала.

– Ты, верно, шутишь?

Изольда отрицательно мотнула головой и вернула кружевной платочек в рукав. Расправила манжеты и беспечно ответила:

– Я серьезна, как никогда. Мои деньги и твои способности, помноженные на общие стремления, – прямой путь к успеху. Но фирме нужно будущее, как и вам с Машенькой. И было бы нечестно использовать вас и ничем не одарить взамен.

Дарья шагнула к Изольде, обняла ее за плечи.

– Твоя любовь – лучшая для нас награда.

Машенька присоединилась к матери. Бабушку малышка обожала.

Изольда, окруженная двойным кольцом рук, растрогалась окончательно.

– Будет вам, милочки. Усаживайтесь обратно, или я так и не скажу всего, что собиралась.

Дарья и Машенька вернулись на свои места за столом. Заинтригованные разговором, они и не заметили, что все посетители ресторана пристально наблюдают за ними.

Изольда прокашлялась и торжественно произнесла:

– Сегодняшний день я объявляю днем создания нового бренда. И пусть в его названии звучит преемственность и равенство. «ИзоДар» станет самой известной маркой растительных препаратов. Это я вам обещаю.

Глава 20

Слова Изольды оказались пророческими. Столица содрогнулась под натиском двух сильных и предприимчивых дам. Уникальный препарат от дисбактериоза завоевал любовь покупателей и их доверие к бренду. «ИзоДар» пустил корни в благодатную почву.

Молодое предприятие открыло аптечную сеть, обросло сотрудниками, цехами и сертификатами. Натуральные лекарственные средства приобрели популярность и прочно вошли в моду.

Спустя два месяца после выпуска первого препарата «ИзоДар» вступил в ассоциацию производителей фармацевтической продукции. Это стало новой ступенью к пьедесталу славы и международного признания.

Не всем производителям лекарств понравилось присутствие «травниц» в их рядах. Бойкие «дамочки», заполонившие рынок дешевыми и действенными препаратами, как кошки, дергали за усы конкурентов, вызывая у тех раздражение.

Дарья и Изольда отбивались, как могли. Но расслабиться им не давали.

– Вот, опять! – выпалила Дарья, раскрывая газету. – Нас вновь обвиняют в производстве некачественного товара.

После напряженного рабочего дня дамы расселись в столовой. Они неспешно потягивали чай и обменивались мнениями.

– Что на этот раз? – скептично поинтересовалась Изольда.

Она отставила в сторону опустевшую чашку и нагнулась к Дарье. Строчки в газете плясали перед ее глазами, как черно-белая мошкара.

– Ничего не разберу без очков, – пожаловалась «фея».

– Мы травим народ, – горестно выдохнула Дарья. – Продаем пустышки. А в нашем сырье обнаружена плесень.

Вера подлила Изольде чая и фыркнула:

– И откуда они это берут?

Дарья промотала в уме события последних дней и изумленно выдала:

– В среду в цех галеновых препаратов приезжал представитель ЗАО «Губанов». Федор Прокофьев, так, кажется, его звали. Он осматривал новое оборудование и готовые экстракты. Но я и подумать не могла, что...

Дарья прижала ладонь к губам, запрещая себе продолжать фразу. Но ее расширившиеся от возмущения глаза были красноречивее слов.

Вера уперла руки в пышные бока и гневно притопнула.

– У племянника страсть приманивать к себе подлых людишек. Федор – представитель фирмы Виктора в России. Тот еще мошенник.

– Почему ты так считаешь? – напряглась Изольда. – Племянник тебе о нем рассказывал?

Вера кивнула и плюхнулась в любимое кресло.

– Виктор уже не раз ловил Федора на махинациях. Слишком честолюбив этот тип и эгоистичен не в меру. Подставить конкурентов – его излюбленный прием.

Изольда умоляюще взглянула на экономку:

– Истории о твоем племяннике расстраивают нашу девочку.

Дарья скомкала газету и подпрыгнула.

– Дело даже не в нас, а в самом предприятии Виктора. Прокофьев развалит все, что с таким трудом создал Губанов.

Изольда потянула напарницу за рукав.

– Присаживайся, милочка. Не стоит так волноваться. Хищные рыбы цапают за хвост карасей, мальков же проглатывают целиком. Будь умнее и изворотливее.

– Но Виктор... – возразила Дарья.

– Он взрослый мальчик и должен понимать, чем рискует, ввязываясь в авантюры, – предупредила Изольда.

Намек «феи» был прозрачен, как капля росы. Дарья обессиленно упала на стул и искоса взглянула на Веру.

– Виктор поощряет проделки Федора?

Экономка поерзала в кресле. Поджала губы и сообщила:

– Прокофьев – лучший специалист в фармацевтическом деле. Племянник не одобряет методы работы Федора, но не может отказаться от его услуг.

Дарья неверяще покачала головой.

– Если Прокофьев так поступает с коллегами, то что ему стоит укусить руку, которая его кормит?

Ее вопрос остался без ответа.

Дарья тщетно пыталась вернуться к чаепитию. Мысли ее раз за разом возвращались к Виктору. К Вареньке. К тем счастливым мгновениям, когда они были рядом.

Вера тоже рассуждала о племяннике. Взвесив в уме возможные варианты, она отважилась поделиться новостью:

– Беременность Гели не подтвердилась, и Виктор получил развод.

Скороговорка экономки прозвучала как взрыв.

– Это правда? – разволновалась Дарья.

Вера зарумянилась, как свежая булочка, и расплылась в улыбке.

– Одна приятная новость среди десятка плохих.

– Избавился от одного кровопийцы, чтобы тотчас связаться с другим, – буркнула Изольда. – Вот бы отдать Виктора в добрые и надежные руки. И лучше, если они будут женскими.

«Фея» пристально посмотрела на помощницу. Дарья затаила дыхание и едва не сползла под стол.

– Думаешь, Виктор снова женится?

– Боюсь, Геля убила в племеннике светлые чувства, – посетовала Вера. – Единственной его дамой осталась Варенька.

Тоска, как червь, вгрызлась в сердце бывшей няни. Ее воспитанница так далеко, и нет ни малейшего шанса встретиться.

– Как поживает Варенька? – поинтересовалась Дарья у Веры. – Расскажи, пока наша девочка на прогулке.

На семейном совете, состоявшемся сразу после отъезда отца и дочери Губановых, дамы приняли решение не напоминать Машеньке о Варе. Слишком болезненно девочка реагировала на разлуку с любимой подружкой.

– Виктор нанял для дочери лучшего логопеда, – поделилась Вера. – Благодаря занятиям Варенька разговаривает все лучше. А трепетная забота отца помогает ей развиваться. Она становится спокойной и счастливой маленькой барышней и постепенно забывает тот кошмар, которым была ее прежняя жизнь.

Дарья с шумом втянула в себя воздух.

– И нас Варенька тоже забывает...

Изольда обернулась к помощнице и попыталась ее утешить:

– Мы знаем, как сильно ты привязалась к малышке. Но не можем ничего изменить.

Дарья согласно кивнула. Широко раскрытыми глазами взглянула на Веру.

– Сейчас, когда Виктор получил развод, он не планирует вернуться на родину?

– Не хочу расстраивать тебя, деточка, – отозвалась экономка, – но Вареньку мы увидим нескоро. Виктор опасается Гели, а потому не торопится возвращаться.

– Все верно, – согласилась Изольда. – Как ни прискорбно это говорить, но лучше, если Варенька забудет про Ангелину. Влияние матери плачевно скажется на психике малышки.

Зеленые глаза сузились, показывая, как больно ранило Дарью это заявление.

– Обещаю, если Виктор вернется, ты первой узнаешь об этом, – предупредила Вера. – Я вижу, мой сумасбродный племянничек пришелся тебе по нраву?

Отрицательный ответ, готовый сорваться с уст Дарьи, повис в воздухе.

В столовую вбежал Жак, а следом за ним – Машенька. Девочка безуспешно пыталась поймать любимца, оставляющего грязные следы на кремовом паркете.

– Стой, глупыш, тебе сюда нельзя!

Притворно-грозные окрики маленькой хозяюшки только раззадорили Жака. Виляя пушистым хвостиком, он вскарабкался на руки Изольды и оглушительно тявкнул.

Дарья благодарно посмотрела на дочь – Машенька не в первый раз выручала ее из неловких ситуаций. Обсуждение достоинств и недостатков господина Губанова прервалось на самом любопытном месте.

Жак уперся передними лапами в грудь Изольды и лизнул ей лицо.

– Машенька, – уворачиваясь от чрезмерных ласк, позвала «фея», – будь добра, забери озорника.

Девочка сняла упирающегося терьера с рук хозяйки и погрозила ему пальчиком:

– Посмотри, что ты наделал: испачкал платье бабушке.

– Пойдем, помоем ему лапки, – предложила Вера.

Дарья первой подошла к дочери и воспользовалась предлогом, чтобы не продолжать оставленный разговор.

– Я помогу тебе с Жаком, доченька. А потом уложу спать.

– А ты почитаешь книжку? – поклянчила Машенька. – Мою любимую, с картинками.

– Конечно, – согласилась Дарья.

Процветание «ИзоДара» отнимало у нее массу времени, но вечера принадлежали дочери. Дарья умыла Машеньку, расчесала ее непослушные кудряшки. Переодела в пижаму. Расправила кровать и приглашающе откинула край одеяла:

– Запрыгивай!

Машенька села в изголовье и потянула мать за собой. Жак запрыгнул следом и свернулся клубочком в ногах хозяек.

– Мы готовы слушать сказку, – объявила малышка.

Дарья раскрыла книгу и начала читать.

Очарованная принцессами, величественными замками и прекрасными принцами, Машенька быстро заснула. На лице девочки блуждала улыбка – наверняка ей снились прекрасные сны.

Дарья осторожно соскользнула с кровати, всунула ноги в домашние тапки. Послала дочери воздушный поцелуй и шикнула на любопытного Жака.

Она накинула теплый халат и тихо вышла из спальни. Спустилась на веранду и присела в плетеное кресло. Подняла голову.

С небесного пастбища ей подмигнули тысячи звездооких барашков. Молодой пастух-месяц смутился и спрятался за темное облако.

Дарья блаженно прикрыла глаза и вдохнула полную грудь пропитанного ночной прохладой и запахами трав воздуха.

Где-то вдалеке прокатился рокот грома.

Дарья вздрогнула и обхватила себя руками. Она не любила грозу – слишком тоскливо ей становилось в такие моменты. Перед глазами всплывал образ Виктора, вспоминались его нежные прикосновения и горячее дыхание.

– Позволишь, я к тебе присоединюсь.

Изольда прокралась на веранду, как тень. Отвела с лица Дарьи упавшую прядь волос, облокотилась на ее кресло.

– Я всегда тебе рада, – призналась Дарья и прижалась щекой к шершавой ладони «феи».

Изольда помолчала, собираясь с мыслями, а потом пробормотала:

– Не хочешь поговорить о племяннике Веры?

Дарья пожала плечами и не сдержала вздоха.

– От тебя ничего не скрыть?..

Изольда проследовала к свободному креслу и села напротив Дарьи. С тревогой заглянула в ее глаза.

– Виктор Губанов красивый и успешный мужчина – мечта каждой леди. Да, я давно поняла, что ты к нему неравнодушна.

Дарья подавила сухой спазм в горле и прошелестела:

– Неужели это настолько очевидно?

Изольда рассмеялась. Протянула руку и коснулась ладони любимицы.

– Для посторонних глаз – нет. Но я не могу не заметить, как расцветают твои ланиты при одном упоминании о Викторе.

Дарья спрятала лицо в ладонях и едва слышно прошептала:

– Это так неудобно: влюбиться в хозяина.

– Тебе нечего стыдиться, милочка, – заверила ее Изольда. – Было бы гораздо хуже, если бы ты разучилась любить после смерти мужа. Прекрасные чувства разнообразят нашу жизнь, делают ее яркой и непредсказуемой.

– Жаль, что Виктор уехал, – пожаловалась Дарья. – Мне бы так хотелось встретиться с ним вновь.

Изольда по-старушечьи крякнула и прочистила горло.

– Видишь ли, в чем дело, милочка, – заявила она. – Одно дело влюбиться в работодателя, и совсем другое – в конкурента.

Дарье показалось, что небеса разверзлись, и тяжелый молот бога-громовержца опустился на ее голову.

– Я не верю, что Виктор способен подставить «ИзоДар».

– Губанов может быть прекрасным мужчиной, но где гарантия того, что он честный предприниматель?– возразила Изольда. – История со статьей в газете подтверждает худшее.

Дарья сжала кулаки и стиснула зубы. Ей хотелось закричать, отринуть слова Изольды. Но она не могла. Да и что ей в действительности известно о Викторе? Она никогда раньше не рассматривала его как соперника.

– Не терзай себя, милочка – печально сказала Изольда. – Я вовсе не стремлюсь убить в тебе светлое чувство. Только прошу: будь осторожна. Не позволяй эмоциям лишить тебя рассудка.

Дарья решительно поднялась с места.

– Не волнуйся за меня, я справлюсь.

– Прости, если мои слова задели тебя, – попросила Изольда. – Но я так люблю вас с Машенькой... А про Губанова ходит множество разных слухов.

Дарья поцеловала «фею» в морщинистую щеку и прошептала:

– Я это знаю. И ценю твое мнение.

Изольда кивнула и выдохнула:

– Не стану больше сплетничать. Жизнь сама посадит каждый кустик в нужный горшочек.

Господин Губанов с интересом просматривал страницы интернета в поисках новостей с родины. Его внимание привлекла фотография прелестной женщины, красующейся на обложке журнала «Секрет фирмы». Стильная и элегантная, она больше походила на даму эпохи Возрождения. Неправильные черты лица излучали внутреннюю гармонию, на губах блуждала улыбка, взгляд прямой и открытый. Среди золотистых локонов сверкали изумруды глаз.

Виктор непроизвольно вскинулся. Прелестная незнакомка гипнотизировала его и оживляла одновременно. Как юный школьник, владелец крупнейшей фармкомпании прилип к монитору.

Пробежав глазами статью, он понял: совладелица компании «ИзоДар» не только прекрасна, но умна и образованна. Короткие фразы интервью дали ему пищу для размышлений.

Заинтригованный Виктор вбил в строку поиска название фирмы и приступил к изучению. Стремительная карьера «ИзоДара» красноречиво сообщала о целеустремленности и деловой хватке златовласой красавицы. Но успеху всегда сопутствует зависть.

Как же удивился господин Губанов, когда вычислил: самую разгромную статью о молодом предприятии опубликовал не кто иной, как представитель его фирмы в России. Прокофьев туалетным ершиком смел с пути предполагаемого конкурента.

Виктор нахмурился и надел наушники. Подключился к Скайпу и набрал номер Федора.

Через пять минут Прокофьев ответил. Его одутловатое потное лицо едва уместилось в монитор.

– Виктор Васильевич, – поприветствовал он оппонента. – Что-то стряслось?

Мягкий в общении с домашними, Виктор умел быть требовательным и принципиальным в работе. Он гневно прищурился и спросил напрямик:

– Статья о «ИзоДаре» – твоих рук дело?

Федор потер кончик грушеобразного носа и самодовольно усмехнулся:

– Лихо я их разнес, верно?

– Нет, – отрезал Виктор. – Не верно.

Его массивный кулак опустился на стол и монитор на секунду мигнул.

Серые глазки-бусинки Прокофьева забегали. Помощник не отважился смотреть патрону в глаза.

– Да что не так-то?

Виктор приподнял одну бровь и прогрохотал:

– Я никогда не поощрял стремлений добиваться успеха любым путем. И если ты полагаешь, будто «ИзоДар» представляет для нас угрозу, используй честные методы.

Федор натянуто улыбнулся и утер со лба пот. Его округлая ладонь заметно подрагивала.

– Я всего лишь проучил зарвавшихся травниц. Еще не хватало, чтобы всякие там кумушки снижали нам продажи.

Виктор сложил ладони домиком и задумался.

– Ты хочешь сказать, что продукция «ИзоДар» расходится лучше нашей?

Федор оживился и затараторил:

– Представить страшно, Виктор Васильевич: у нас технологии, лаборатории, лучшие специалисты и оборудование. А эти наглые тетки выжимают деньги из сорняков. В буквальном смысле.

– Их препараты действенны? – осведомился Виктор. – Или это плацебо?

Покатый лоб Федора испещрили морщины.

– Какая разница? Их продукция стоит копейки, вот ее и покупают.

– Ты накатал донос, не потрудившись разобраться? – взвился Виктор.

Прокофьев вяло кивнул. Его грузный подбородок всколыхнулся, как английский пудинг.

– Начинаю жалеть, что назначил тебя руководителем, – сознался Виктор. – Такой подход бросает тень не на конкурентов, а на нас самих. Если правда выплывет...

– Да нет же, – перебил его Федор. – Я позаботился об этом. В справедливости статьи никто не усомнится.

Виктор выдал еще догадку:

– Ты подкупил экспертов и редакцию газеты?

Снова кивок. На этот раз пудинг колыхался дольше, а блеклые губы едва не притронулись к мочкам ушей.

– Это я умею, – похвалился Федор.

Голос Виктора походил на рык разъяренного льва:

– Немедленно напиши опровержение. Пока владелицы «ИзоДара» не подали на нас в суд за клевету. И не забудь выплатить компенсацию.

Федор раскрыл рот и тут же его захлопнул. Выпятил грудь и попытался юлить:

– Не волнуйтесь, скоро все забудут об этом недоразумении. Скандал утихнет, зато «знахарки» умолкнут.

– Сделай так, как я сказал, – настоял на своем Виктор. – В противном случае мне придется искать другого заместителя.

Федор оскорбленно вспыхнул и сквозь зубы процедил:

– Зря Вы так, Виктор Васильевич.

На безукоризненном лице Губанова отразилось недоумение.

– Ты мне угрожаешь?

Федор уморительно потряс щеками и уверил, что ему и в голову не приходило подобное. Но в поросячьих глазках служащего мелькнуло злорадство.

Виктор заметил это и продолжил выпытывать:

– Как продвигаются дела с новым заводом?

Прокофьев расслабился и льстиво заметил:

– Покупка оформлена, оборудование прибудет со дня на день. Еще пара недель, и можно вводить в эксплуатацию.

Впервые с начала разговора Виктор улыбнулся.

– Вот что я ценю: в планировании и контроле тебе, Федор, нет равных.

Глава 21

Прокофьев злорадно усмехнулся, отключил микрофон и захлопнул ноутбук. Потер друг о друга вспотевшие ладони.

– Ты прав, мне нет равных, – передразнил он босса. – Мой прощальный сюрприз собьет с тебя спесь.

Федор достал из внутреннего кармана пиджака загранпаспорт и распечатанный электронный билет на самолет. Довольно усмехнулся: дальше оставаться на фирме и в стране опасно. Губанов начал что-то подозревать.

– Да и черт с ним! – в гневе воскликнул Прокофьев. – Деньги со счетов предприятия переведены в оффшоры, а скоро к ним прибавится доход от продажи оборудования. Вот тогда и посмотрим, кто из нас кого кинет.

Федор спохватился и запоздало прикрыл рот ладонью. Обвел взглядом помещение. Опасливо зыркнул в коридор: секретарша весело болтала с подругой по телефону и красила ногти. Посетителей не было.

– Уф... – выдохнул Прокофьев.

Вернулся в кресло и прикрыл за собой дверь. Достал сотовый и набрал номер знакомого из налоговой инспекции.

– Пришел конец твоей власти, Виктор Васильевич, – прошипел он, дожидаясь ответа. – Жаль, что я не увижу, как тебя обвинят в уклонении от налогов. Слишком занят буду, проматывая капитал фирмы...

Чтобы возродить бизнес и доказать свою невиновность, господину Губанову пришлось продать имущество за границей и вернуться на родину. Долгий судебный процесс требовал вложений: моральных и материальных.

Вера, сердобольная тетушка, отправилась в аэропорт встречать племянника. Она пробежалась взглядом по информационному экрану и проследовала к нужному выходу. Скромно пристроилась в уголке и трепетно прижала к груди сумочку.

Тысячи людей нервно сновали по залу ожидания. Одни радостно переговаривались, другие возбужденно оглядывались по сторонам, третьи успокаивали зареванных детей. Особенная атмосфера аэропорта навевала легкую меланхолию. В воздухе витал запах томительного предвкушения.

Металлический голос диктора раздался по радио. Вера встрепенулась и полезла за телефоном. Набрала номер Виктора и договорилась о встрече.

Племянник и Варенька появились спустя полчаса. Вера шумно вздохнула и поспешила к ним. Стиснула долгожданных родственников в объятиях и запричитала:

– Как же я по вас соскучилась. Дорогие, любимые...

Виктор, несмотря на подавленное состояние, тепло обнял тетушку и поцеловал ее в пухлую щеку.

– Я тоже рад встрече.

Варенька стояла смирно и удивленно смотрела на приветливую пожилую барыню.

– Доченька, это твоя бабушка, – представил Виктор Веру. – Ты ее не помнишь?

Малышка отрицательно мотнула головой – разговаривать при незнакомцах она все еще стеснялась.

Вера нагнулась, прижала девочку к необъятной груди и чмокнула в макушку.

– Ничего, привыкнет. Дай-ка мне посмотреть на тебя, деточка... Налилась, как молодильное яблочко. Загляденье просто!

Виктор довольно улыбнулся и подтвердил:

– Да, Варенька хорошо кушает, крепко спит и часто бывает на свежем воздухе.

Не выпуская внучку из объятий, Вера перевела взгляд на племянника и попеняла:

– Почему же ты так поздно сообщил о приезде и не попросил меня подготовить особняк? Или ты уже подобрал новую экономку?

По скульптурному лицу Виктора пробежала тень. В его васильковых глазах мелькнула печаль.

– Я не вернусь в этот дом.

Вера непонимающе моргнула и возмутилась:

– Как же так?! Ведь ты строил его для своей семьи. Вложил в него душу.

– Семьи не получилось, – мрачно заметил Виктор. – Не хочу, чтобы над нами довлел призрак Ели.

– Я понимаю, – пролепетала Вера. – Тебе было бы тяжело туда вернуться.

Она притянула племянника к себе и похлопала по плечу. Прослезилась и шмыгнула носом.

– Как жаль... Где же вы будете жить?

Виктор отстранился от тетушки и сдавленно ответил:

– Я снял квартиру в центре. Для нашей маленькой компании – в самый раз.

Издав досадливый звук, Вера внимательно присмотрелась к племяннику.

– Что станет с особняком?

Виктор неуверенно пожал плечами.

– Выставлю на продажу. Если не найдется толстосум, готовый купить его, то буду сдавать в аренду. А ценности и антиквариат продам – к чему дорожить рухлядью?

Вера вскрикнула, как клейменая лошадь.

– Не может быть! Ты пустишь с молотка все, что копил долгие годы?

Виктор обреченно опустил голову и поморщился.

– Пусть так. Боюсь, мне не отмыть особняк от той грязи, которой облила его Еля.

Он ласково посмотрел на дочь, коснулся пальцем ее вздернутого носика.

– Ничего, справимся. И все же было бы хорошо, если в особняке поселились порядочные люди. Еще лучше – благополучная семья: с детьми, домашними любимцами. Маленькими и большими радостями.

Тем же вечером, вернувшись от племянника, Вера рассказала подругам о продаже особняка Губановых. Поздний ужин вновь превратился в семейный совет.

– Вот так да! – не удержалась от замечания Изольда. – Самый видный холостяк страны погряз в судебных разбирательствах, а теперь еще и распродает имущество. Ничему его жизнь не учит.

Вера согласно покивала.

– И не говори, над племянничком словно злой рок навис. Стоит вынырнуть из болотной трясины, как его вновь затягивает по самые уши.

Дарья задумчиво обвела пальчиком золотую окантовку на фарфоровом блюде и, глядя на недоеденный кусок форели, пролепетала:

– Как жаль, что этот прекрасный дом сменит хозяина. Но я могу понять, отчего Виктор не хочет в него возвращаться. С особняком связано слишком много воспоминаний.

Тревожные мысли нисколько не повлияли на аппетит Веры. Она подложила себе новую порцию салата и щедро приправила его сметанным соусом.

– Особенно я переживаю за предметы искусства, собранные в особняке. Виктор объездил полмира, собирая коллекцию. А теперь все это достанется неизвестно кому.

Дарья горестно вздохнула и посетовала:

– Приобрести особняк Губановых вместе со всем содержимым позволит себе не каждый. Даже среди зажиточных семей найдется мало истинных ценителей искусства. Таких, как Виктор.

Увлеченно жуя, Вера согласилась:

– Племянник готовится к тому, что коллекцию придется выставить на аукцион.

Машенька доела фруктовый салат и сидела как мышонок в норке, с азартом наблюдая за мамой и бабушками. Не в меру любознательная, она уловила непривычное слово и попробовала повторить:

– Аук... ти... что это?

– Аукцион, – повторила для девочки Изольда, – публичная продажа имущества. Один наш знакомый будет искать покупателей на картины, статуи и другие ценные вещи.

Машенька задумалась и, подражая взрослым, скрестила на груди ручки.

– В том доме, где мы с мамой и бабушкой Верой жили раньше, я видела красивый рисунок. На нем изображены две девочки – совсем как мы с Варенькой, а нарядная дама – похожа на тебя, мама.

Заявление дочери растрогало Дарью. Она протянула руку и пригладила кудряшки Машеньки.

– Я знаю, о какой картине идет речь. Это полотно Фредерика Моргана – «Солнечные часы», если не ошибаюсь.

Изольда напрягла память и широко улыбнулась.

– И правда, та дама очень похожа на тебя, Даша. И девочки на ней просто прелесть...

– Хорошо, милая, – обратилась Дарья к дочери. – Если эта картина тебе так нравится, то я куплю ее.

– Ура! – выкрикнула девочка.

Выпрыгнула из-за стола, обвила шею матери руками и поцеловала ее в щеку.

– У меня есть предложение получше, – заметила Изольда.

Дарья недоверчиво посмотрела на «фею», ожидая конца фразы.

Но Изольда не торопилась. Она потянулась к салфетке, промокнула ей уголки губ. Налила себе в бокал брусничного киселя.

Первой не выдержала Вера. Экономка сверкнула глазами и ехидно уточнила:

– Не томи, голубушка. Что ты там задумала?

Изольда разразилась радостным смехом.

– А вот и не скажу. Скоро у Дашеньки день рождения, и я готовлю сюрприз.

Сказав это, Изольда вернулась к трапезе.

Дарья и Вера многозначительно переглянулись. От взбалмошной «феи» можно было ожидать чего угодно.

Машенька отважилась подлизаться к бабушке. Она ловко подкралась к Изольде и нагнулась к ее уху:

– Что ты придумала? Я умею хранить секреты.

«Фея» искоса взглянула на девочку и похлопала ее по ручке.

– Всему свое время. Вот уедет твоя мама в командировку, тогда я и расскажу вам с Верой о затее. А пока – молчок!

В доказательство своих слов, Изольда сделала вид, будто застегивает на своих губах молнию.

Машенька заговорщически подмигнула бабушке и вернулась на свое место за столом.

– Так нечестно, – притворно объявила Дарья. – Значит, я буду договариваться с иностранными инвесторами, пока вы тут планируете мой день рождения?..

– Не волнуйся, милочка, тебе понравится наш сюрприз, – заверила ее Изольда.

Дарья опустила голову, не в силах больше скрывать улыбку.

– Надеюсь, к моему приезду наша с Машенькой спальня не превратится в картинную галерею.

Изольда пожала плечами, словно не понимая, о чем идет речь. И поспешила сменить тему разговора:

– До твоего дня рождения больше месяца, а собрание членов ассоциации на следующей неделе. Ты не забыла?

Дарья моментально посерьезнела.

– Речь готова, наглядные материалы и слайды заберу завтра. Надеюсь, мое выступление будет достойным.

– Не сомневаюсь в этом, – объявила Изольда. – Кому, как не тебе, рассказывать о преимуществах снижения себестоимости лекарств и использовании природного сырья вкупе с современными технологиями. Пусть наш девиз станет путеводным маячком для других фармацевтических предприятий.

– «Природа – источник красоты и здоровья», – повторила Дарья заученную фразу. – Ох, только бы не оплошать.

– Не волнуйся, милочка, – утешила ее Изольда. – Ты справишься.

– Уложу Машеньку спать и еще раз потренируюсь перед зеркалом, – заявила Дарья. – Хочу, чтобы все прошло идеально.

– А купить себе вечернее платье ты не желаешь? – с иронией в голосе спросила Изольда. – После завершения официальной части собрания состоится банкет. И Виктор Губанов, как член ассоциации, тоже будет там.

Дарья испуганно вздрогнула и сообщила:

– Тогда я точно ошибусь. Забуду речь или голос дрогнет. Какой кошмар: выступать перед бывшим хозяином...

Она закрыла лицо ладонями и едва не разрыдалась.

– Губанов давно не твой работодатель, – возразила Изольда. – Так что пойди и докажи этому недальновидному дельцу, на что способны истинные женщины. И не забывай – ты настоящая леди, не чета его бывшей жене.

Вернувшись, Виктор тотчас включился в работу. Он не жалел сил и средств, чтобы вернуть доверие покупателей и сотрудников фирмы. Император фармацевтики вернулся к своим подданным и личным примером вдохновлял всех и каждого.

Не желая расставаться с дочерью, Виктор всюду брал ее с собой. Первые дни Варенька стеснялась и пряталась за отца, но затем привыкла.

В рабочем кабинете гиганта фармацевтики она устроила рай для игрушек. На рабочем столе возвышался кукольный особняк, а на сложенных в углу папках стояла игрушечная беседка, в которой Барби и ее «дочки» пили чай.

За прошедшее время краска на пупсах почти стерлась, но Варенька ни в какую не соглашалась заменить любимиц на новых. Девочка с удовольствием возилась с пластиковой семьей и просила у папы новых нарядов и аксессуаров. Не для себя – для игрушечных фавориток.

Виктор тревожился за дочь. Больше всего его беспокоило то, что малышка упорно именовала Барби мамой, а одного из пупсов – своей сестрой.

Психологи, к которым обращался Губанов, в один голос заявляли: многие дети имеют воображаемых друзей, и это нормально. Но вот то, что малышка считает Барби мамой – не что иное, как попытка воссоздать полноценную семью.

Виктор разделял чувства дочери. Беседуя по рабочему телефону или просто разбирая документы, он постоянно поглядывал на Варю. Малышка самозабвенно возилась с куклами, будто выпадая из реальности.

Виктор делал все, чтобы хоть немного отвлечь дочурку. Водил малышку на игровые площадки, в гости к семейным приятелям, смотрел вместе с нею мультфильмы и читал сказки. Но свободного времени у горемыки-отца было мало, а Варенька, едва оставшись без его внимания, тут же возвращалась к любимым игрушкам.

И господин Губанов решился. Попросил Лиду навести справки о Еле.

– Разрешу ей увидеть дочь, – ответил он на недоумевающий взгляд секретарши. – Неправильно, что я лишаю Варю матери.

Лида задумчиво поджала губы и посмотрела на Варю. Девочка устроила на офисном кресле отца пикник с угощеньем и вынудила хозяина кабинета сиротливо сидеть на диванчике для посетителей.

Секретарша не сдержала растроганной улыбки и вежливо отозвалась:

– Разумеется, Виктор Васильевич, я немедленно выполню вашу просьбу.

Она покинула кабинет Губанова и взялась за телефонную трубку. Обзвонила подруг Ангелины и, опечаленная, вернулась к шефу.

Лидочка не хотела пугать малышку рассказом. Она склонилась к уху патрона и прошептала:

– Ваша бывшая вновь угодила в клинику для наркоманов. Туда ее отвезла Милена: подруга устала терпеть выходки гостьи и ее бешеный нрав. Похоже, у Ангелины не все ладно с психикой.

Виктор побледнел. Поднял глаза на усыпанное веснушками лицо секретарши и уточнил:

– Найди мне адрес этой клиники и договорись о посещении. Я сам побеседую с Елей и только после этого приму окончательное решение.

Лида с трудом удержалась от искушения заметить, что встреча с бывшей супругой не сулит Виктору ничего хорошего. Но манеры и занимаемая должность не позволили ей этого.

Секретарша вежливо кивнула и направилась к выходу.

– Постой! – окликнул ее шеф.

Лида задержалась у двери и обернулась.

– Чем от тебя так вкусно пахнет? – неожиданно задал вопрос Виктор. – Аромат такой знакомый и в то же время необычный.

Довольная похвалой начальника, Лидочка зарделась.

– Это новые духи, их выпустила фирма «ИзоДар». Аромат прогретой солнцем травы с оттенком малины – хит этого лета. Только вот название слишком обыденное – «Даша».

Взгляд Виктора смягчился, в голосе послышались загадочные интонации:

– А по-моему, прекрасное название для духов.

Реабилитационный центр, в который подруга упекла Ангелину, только с виду напоминал санаторий-профилакторий. Внутри же – отдельные боксы для буйных пациентов, смирительные рубашки и крепкие парни-санитары, вооруженные шприцами с успокоительным.

Перед встречей с бывшим мужем над внешностью именитой пациентки изрядно поколдовали сиделки. Но даже сквозь толстый слой грима проступали темные круги под глазами, дряблая кожа и флебиты – воспаления вен. Изможденная, похудевшая, Ангелина походила на шизофреничку: асимметричное лицо, приоткрытый рот, блуждающий взгляд мутноватых глаз. Пораженный токсинами организм не справлялся с естественным старением, и бывшая «леди» выглядела дряхлой бабкой – пожухлой, как урюк.

– Наркомания – это добровольное сумасшествие, – развел руками лечащий врач Ангелины.

Виктор наблюдал за бывшей супругой через «одностороннее» зеркальце, вмонтированное в дверь палаты. Безумная ведьма ничем не напоминала ту «леди», которой прежде была Ангелина.

– Она сможет вернуться к нормальной жизни?

Медработник многозначительно поводил носом и произнес:

– Все зависит от желания пациентки. Пока она сама не решит завязать с пагубной привычкой – медицина бессильна.

– А я надеялся устроить ей встречу с дочерью, – печально вздохнул Виктор.

Доктор устало потер переносицу, поправил очки.

– Процесс реабилитации долгий и сложный, но через неделю абстинентный синдром пойдет на убыль, и Ангелине Ивановне станет легче. Возможно, свидание с дочерью даст ей стимул шагнуть дальше.

Виктор отошел от окошечка – вид бывшей супруги вызывал у него приступ дурноты.

– Я все надеялся, что с течением времени наша девочка забудет мать, но Варенька скучает по ней. Не знаю, как поступить...

Врач с сочувствием посмотрел на посетителя и согласно покивал:

– Психоэмоциональные связи между матерью и ребенком очень сильны, их не так-то просто нарушить.

– Но показывать малышке... это? – Виктор не нашел более подходящего слова.

Светило медицины покопался в багаже знаний и предложил:

– Для начала можно показать девочке фото матери. Если малышка ее узнает, то мы устроим встречу, если нет... Иногда у детей наблюдается психологическая потребность в матери, не адресованная конкретному лицу.

– Я выбросил все Елины фотографии, – предупредил Виктор. – А делать снимок сейчас...

Его передернуло от отвращения, и он замолчал.

– Я дам вам фото пациентки, сделанное больше года назад, – заискивающе улыбнулся доктор, – тогда ваша супруга попала к нам впервые.

– Бывшая супруга, – поправил его Виктор.

На полученном снимке Ангелина еще была прекрасна – но только на первый взгляд. Бывший супруг отметил несущественные детали, на которые прежде не обращал внимания: губы сжаты в тонкую линию, глаза полыхают гневом, мертвенно-бледное лицо похоже на маску.

– Неужели я любил ее?.. – вслух спросил Виктор и вернул фото доктору: – Заберите. Пусть лучше у Вареньки будет вымышленная мама. Пластмассовая Барби куда прелестнее живой ведьмы.

– Но Ангелина Ивановна... – залебезил доктор, потряхивая снимком, – общение с родными поможет ей справиться с недугом.

– Нет! – рявкнул Виктор. – Она сделала свой выбор. Варенька не должна искупать грехи матери.

Доктор потупил взор, поскреб носком ботинка линолеум и, как бы между прочим, заметил:

– Милена оплатила не полный курс реабилитации пациентки.

Виктор недоуменно вскинул брови и процедил:

– После развода у Ели осталось достаточно средств, вот и взыщите с нее за лечение.

– Боюсь, у Ангелины Ивановны не осталось ни гроша. Кокаин, знаете ли, недешевое удовольствие.

Виктор сцепил руки за спиной и скрипнул зубами.

– У меня и без того много проблем. Я не стану помогать Еле – она высосала из меня достаточно.

– В таком случае нам придется отправить пациентку психбольницу – ее состояние внушает опасения.

– Там ей самое место, – высказался Виктор. – Напрасно я вообще затеял все это.

Получив отказ, доктор моментально утратил интерес к господину Губанову и проводил того за пределы реабилитационного центра. Участь Ангелины решилась окончательно.

Глава 22

В день триумфального выступления перед членами ассоциации Дарья безумно нервничала. Переодеваясь в своей комнате, она то и дело поправляла высокую прическу и придирчиво рассматривала в зеркале неброский макияж.

Дневное платье-футляр нежного персикового оттенка и белый приталенный блейзер обтекали изящные изгибы ее тела. Туфли на тонкой шпильке выгодно подчеркивали стройность ног и визуально увеличивали рост бизнес-леди.

Изольда вошла без стука. Довольно улыбнулась и кивнула.

– Вижу, ты готова к встрече.

– Не-е-ет... – простонала Дарья. – Я так волнуюсь, что, кажется, слышу, как дрожат мои колени.

Изольда положила руки на плечи подопечной, смахнула с них невидимые пылинки.

– Не позволяй эмоциям взять над тобой верх, – предупредила она.

– Я помню, – кивнула Дарья. – Но это так трудно.

– Ты справишься, – пообещала «фея» и порывисто обняла наперсницу. – Сохраняй внешнее спокойствие и никому не позволяй сбить тебя с толку.

Дарья вздернула подбородок, набрала полную грудь воздуха.

– Все, иду!

– Не забудь вечерний наряд, – предупредила ее Изольда.

«Фея» подала любимице чехол с платьем.

– Не понимаю, к чему все эти переодевания, – вздохнула Дарья, принимая наряд.

Изольда метнула на нее быстрый взгляд и напомнила:

– Сегодня тебе выпал шанс блеснуть не только красноречием, но и прекрасной внешностью. Воспользуйся им, милочка.

Дарья молча отвела взгляд, смущенная словами «феи». Переступила с ноги на ногу и поинтересовалась:

– Ты отвезешь меня или попросить Веру?

Изольда весело расхохоталась.

– На такие мероприятия пребывают в других каретах. Ступай вниз – такси уже прибыло.

Заинтригованная, Дарья спустилась в холл, где ее уже ждали Машенька и экономка.

– Встречайте нашу красавицу, – предупредила Изольда, шагая следом за преемницей.

– Страсть, как хороша! – всплеснула руками Вера.

Дарья едва не пропустила ступеньку от такой похвалы.

– Перестаньте мне льстить, – предупредила она, одергивая на себе платье.

Изольда подхватила помощницу под локоток и помогла ей преодолеть лестницу.

Машенька подскочила к матери и нерешительно прижалась, страшась измять платье.

– Хорошо тебе повеселиться, – прощебетала девочка.

Дарья заглянула в ее смышленые глазки и предупредила:

– Мама идет работать, а не развлекаться.

– Одно другому не помешает, – возразила Вера. – Идем, я провожу тебя до машины – на улице опять идет дождь.

Экономка вышла на крыльцо и распахнула свой любимый зонт-трость.

Странное дежавю испытывала Дарья, продвигаясь вдоль узкой тропинки среди голубых огоньков незабудок. Крупные дождевые капли барабанили по эпонжевой поверхности зонта, напоминая ей о прибытии в особняк Губановых. Но на этот раз в переливчатом шуме слышались счастливые нотки.

Возле узорчатых ворот Дарью ждал золотисто-зеленый Maybach. Заметив пассажирок, шофер выпрыгнул из-за руля и открыл заднюю дверь авто.

– Прошу...

Не скрывая улыбки, Дарья разместилась на сиденье, устроила рядом футляр с платьем и папку с подготовленной речью.

– Можем ехать, – снисходительно распорядилась она.

Помахала на прощение Вере и послала ей воздушный поцелуй.

Maybach плавно тронулся с места и повернул в сторону города.

– Вот уж не думал, что в такой глуши живут знаменитости, – поделился впечатлениями водитель.

Дарья промолчала, не желая завязывать беседу.

Больше четверти часа в авто было тихо и пассажирка едва не задремала – бессонная ночь в ожидании встречи давала о себе знать.

– Хотите, включу музыку? – предложил шофер.

– Не стоит, – сонным голосом отозвалась Дарья. – Лучше убавьте обогрев салона – становится душно.

– Желание клиента для меня закон, – горделиво заметил шофер. – Меня, кстати, Глебом зовут...

Дарья иронически усмехнулась и проронила:

– Простите, но я не думаю, что нам придется встретиться вновь. Авто я меняю чаще, чем шляпки.

Глеб нахмурился, но не посмел возразить взбалмошной пассажирке.

Прибыв на место, Дарья оплатила поездку и вышла из такси. Словно по взмаху волшебной палочки, небесный фонтан исчерпал запасы воды, а из-за опустевших туч выглянуло солнце.

Воодушевленная самой природой, Дарья распрямила плечи и отважно взошла по ступеням в здание.

На ресепшене представительницу «ИзоДар» встретила черноволосая коротко стриженная пожилая дама. Не по годам стройная, одетая в темный брючный костюм, она излучала приветливость и понимание. На лацкане пиджака красовался бейдж с именем «Татьяна».

– Доброе утро, – поздоровалась Дарья.

Секретарша тотчас узнала молодую леди – представителя компании «ИзоДар».

– Добро пожаловать, – улыбнулась она. – Позвольте, я заберу ваши вещи.

Дарья, не скрывая облегчения, отдала Татьяне чехол с платьем. Дождалась приглашающего жеста услужливой дамы и проследовала за ней в зал заседаний.

Дарья не опоздала, но за круглым столом для переговоров пустовало только два места. Члены ассоциации оживленно беседовали и допивали утренний кофе.

Дарья шагнула вперед, поприветствовала коллег и заняла свободный стул. С появлением прелестного сотрудника перспективной фирмы, разговоры затихли. Дарья оказалась единственной представительницей прекрасного пола – изысканный цветок среди зеленой листвы. Мужчины непроизвольно переглядывались и делали большие глаза, восхищенные внешним видом новичка.

Вице-президент ассоциации посмотрел на часы и покачал головой.

– Пожалуй, не будем дожидаться Губанова и начнем. Наш коллега присоединится к нам позже.

Опоздание Виктора только порадовало Дарью. Она окончательно успокоилась и позволила себе улыбнуться.

Ей, как единственной даме, предоставили слово первой.

Начало речи далось Дарье с трудом. Но с каждым предложением уверенность заполняла ее разум. Выступление звучало естественно и непринужденно.

Ровно до того момента, пока в зал заседаний не вошел господин Губанов. Виктор извинился за опоздание и занял пустующее место за столом. Сложил перед собой руки и устремил взор на Дарью. В его глазах застыл неподдельный интерес.

Голос Дарьи дрогнул. Заученные фразы вылетели из головы, уступив место шуму океана.

Виктор потянулся к графину с водой, налил полный стакан и преподнес струсившему оратору.

– Спасибо, – кивнула Дарья.

В дрожащем голосе совладелицы «ИзоДар» Виктор расслышал знакомые нотки. Неверяще поморгал и вернулся за стол. Вновь устремил взор на привлекательную коллегу. Теперь в нем читался не только интерес, но и неподдельное изумление.

В надежде не выдать себя, Дарья изменила тембр голоса. Заглянув в листы с речью, она продолжила выступление.

Больше заминок не было. Энтузиазм оратора и ее познания в области фармацевтики сразили слушателей наповал.

После выступления Дарья, все с тем же вдохновением, ответила на вопросы членов ассоциации. Она не поддавалась на уловки и каверзные замечания.

Рассудительность и хладнокровие очаровательной бизнес-леди не прошли даром. Ее искупали в овациях и комплиментах.

Дарья вежливо поблагодарила коллег и прошествовала к столу. Виктор пододвинул для нее стул и расплылся в улыбке.

– Вы прекрасно выступили.

– Спасибо, – вежливо отозвалась Дарья, опускаясь на стул.

От сидящего рядом Виктора исходил умопомрачительный поток мужской энергетики, пропитанной запахом сандала и хвои. Дарья невольно отпрянула и уткнулась носом в папку с документами.

– Вам неудобно? – поинтересовался Губанов. – Можем поменяться местами...

Дарья возненавидела круглый стол за его небольшие размеры. Виктор сидел слишком близко. Она буквально почувствовала его теплое дыхание на своей шее.

– Н-нет, – с запинкой проговорила она. – Все в порядке.

Выступление других членов ассоциации и вице-президента и Дарья, и Виктор запомнили плохо. Красный цветок распустился в их сердцах, заполнил медоточивым благоуханием пространство вокруг. Воздух раскалился, вскипел.

Движения Виктора виделись Дарье как в замедленной съемке. Вот он поднял руку, провел пятерней по густым волосам. Потянулся за документом. Бросил быстрый взгляд в ее сторону.

Щеки Дарьи полыхнули румянцем.

– Вы еще прекраснее, когда смущены, – шепотом произнес Виктор.

Чтобы окончательно не сбить красавицу с толку, Губанов перенес внимание на другого коллегу. Но как только заседание закончилось, поднялся первым и предложил даме руку.

– Позволите сопроводить вас на банкет?

Дарья улыбнулась, но отказалась от предложения:

– Вначале мне нужно переодеться.

Она извинилась и проскользнула мимо Виктора в коридор. Устало оперлась на дверной косяк и потерла переносицу.

Татьяна сочувственно посмотрела на нее и предложила:

– Я провожу Вас в комнату отдыха и прослежу, чтобы никто не вошел.

Заботливая секретарша прихватила платье бизнес-леди и направилась в дальний конец коридора.

Дарья последовала за ней с покорностью обреченной. Ей требовалось немедленно привести чувства и мысли в порядок. И лучше всего это сделать вдалеке от Виктора Губанова.

Оказавшись в небольшой, но светлой комнате, Дарья обернулась к Татьяне и поинтересовалась:

– Как Вы считаете, мне обязательно присутствовать на банкете?

Вопрос поставил секретаршу в тупик. Она удивленно моргнула и осторожно высказала свое мнение:

– Но в таком случае Вы пропустите самое интересное. Понимаю, усталость берет свое... Но я лично занималась организацией банкета и смею утверждать, что потрудилась на славу.

– О, простите, – растерялась Дарья. – Не хотела Вас обидеть...

– Что Вы?.. Я и не думала дуться. Отдыхайте, – она указала гостье на уютный угловой диван. – Остальные приглашенные уже прибыли, но Вы имеете полное право опоздать. Ведь банкет, это не заседание. Верно? – Татьяна иронично приподняла темную бровь и улыбнулась.

Дарья присела на предложенное место и недоуменно уставилась на нее.

– Разве на банкете присутствую не только члены ассоциации?

Организатор торжества не упустила случая доказать свою осведомленность:

– На такие мероприятия принято приглашать близких друзей, крупных поставщиков и клиентов. Ну, и, разумеется, дам.

Дарья до боли закусила губу. А что, если Виктор тоже пригласил какую-нибудь фаворитку? Он разведенный мужчина и имеет на это право.

Татьяна заметила неестественную бледность собеседницы и испуганно спросила:

– Вам нехорошо? Принести воды?

Дарья потянулась к столику, взяла в руку первый попавшийся журнал и принялась энергично обмахивать им лицо.

– Нет-нет, сейчас все пройдет.

– Если неважно себя чувствуете, то Вам и правда не стоит идти на банкет, – примирительно произнесла секретарша.

Дарья вскочила и потянулась за платьем. Голос ее дрожал, но в глазах полыхала решимость.

– Я обязательно пойду! Чего бы мне это ни стоило. Устала быть лисой, скрывающейся в темной норе.

– Вот и правильно, – похвалила ее Татьяна.

Она положила платье на спинку дивана.

– Помочь Вам?

– Спасибо, я справлюсь, – отказалась Дарья и сверкнула улыбкой. – Вы и так возитесь со мной слишком долго.

– Общение с Вами доставило мне радость, – призналась секретарша.

Она вышла из комнаты отдыха и прикрыла за собой дверь.

Дарья сняла защитный чехол и залюбовалась платьем. Едва она увидела эту вещь в бутике – тотчас влюбилась. Шелковое коктейльное платье оливкового оттенка было в меру скромным и в тоже время торжественным. Оно подчеркнуло пышную фигуру леди и ее тонкую талию.

Бойкий и мелодичный перестук каблуков заставил секретаршу оторваться от компа. Она подняла взгляд и заметила Дарью – смущенную и ослепительно прекрасную.

– Вам очень идет этот наряд. Кажется, смесь зеленого и золотого – это цвет банкиров. И вы станете главной драгоценностью торжественного обеда.

Дарья потупилась и попыталась натянуть подол платья пониже.

– Спасибо за комплимент, только вот мне очень неуютно. Не привыкла я носить такие вещи. А еще меня немного тревожат мои колени – они слишком круглые.

Татьяна рассмеялась.

– Не придирайтесь к себе. Ваши колени – просто прелесть.

Секретарша перевела взгляд на собственные ноги и печально вздохнула:

– Я прежде тоже щеголяла в мини и носила неимоверно высокие каблуки. А сейчас вот отдаю предпочтение брюкам и балеткам. Звездочки, знаете ли, хороши только на небе.

Дарья понимающе кивнула: варикоз – настоящая беда для многих женщин.

– После рождения дочери у меня была та же проблема.

– И как вам удалось с ней справиться? – воодушевилась Татьяна.

Дарья подошла к секретарше, облокотилась на ее стол и поделилась открытием:

– Яблочный уксус – самое эффективное средство. Протирайте им проблемные места не реже трех раз в день, и уже через пару недель заметите результат.

– Спасибо, обязательно попробую, – обрадовалась Татьяна.

Из зала заседаний выплыл вице-президент ассоциации. Окинул шушукающихся дам ироничным взглядом и прочистил горло.

Дарья отпрянула от стола, вновь одернула подол.

– Игорь Петрович, – обратилась секретарша к шефу, – раз уж Ваша супруга не смогла прибыть, не проводите эту леди на банкет?

Осанистый джентльмен расплылся в улыбке. На его угловатом лице появилось по-отечески добродушное выражение. Респектабельная лысина блеснула в свете лампы, кончики густых усов приподнялись.

– С удовольствием.

Галантным жестом вице-президент предложил Дарье опереться на его руку.

Игорь Петрович подвел коллегу к лифту, нажал кнопку вызова.

– А почему Ваша супруга не приехала? – вежливо осведомилась Дарья.

Ее спутник довольно крякнул и похвастался:

– У младшенького температура, вот Лерочка и осталась возле него.

– Надеюсь, ваш мальчик скоро поправится, – искренне посочувствовала Дарья.

Дверь лифта разъехались в стороны. Игорь Петрович пропустил леди вперед. Вошел следом и нажал нужный этаж.

– О, не беспокойтесь, это всего лишь режутся зубки. Кстати, моя женушка приобрела в аптеке травяной чай «ИзоДар» – очень помогает сынишке. Не думал, что лаванда и ромашка обладают чудотворной силой.

Похвала вице-президента ассоциации целебным бальзамом пролилась на душу Дарьи.

– Я рада, что наш препарат помог малышу. Надеюсь, мне удастся познакомиться с вашей супругой в другой раз.

– А у вас есть дети? – спросил Игорь Петрович.

Взгляд Дарьи потеплел.

– Дочка Машенька, ей скоро шесть.

– Замечательно, – обрадовался вице-президент. – Тогда я с удовольствием приглашу вас в гости. Люблю, когда в доме много деток. У нас своих пятеро. А сегодня вот еще и дочку Губанова к себе взяли – Лерочка обожает малышку.

– Вареньку невозможно не любить, – согласилась Дарья. – Она замечательная девочка.

Игорь Петрович недоуменно вскинул кустистые брови:

– Вы с ней знакомы?

Дверь лифта распахнулась, и Дарья поспешила выйти, избегая ответа.

Глава 23

Она вошла в обеденный зал, опираясь на руку вице-президента. Сердце ее тревожно замирало, по спине стайкой шустрых ежиков пробегали мурашки. Голова кружилась от яркого освещения, блеска бриллиантов и белозубых улыбок.

Длинный стол украшали вазы с кремовыми розами и салфетками в тон. На белоснежной скатерти высились фарфоровые тарелки, начищенные до зеркального блеска приборы и стеклянные рюмки всех фасонов.

Дарья невольно сглотнула, вспоминая уроки Изольды. «Длинна закусочного ножа равна диаметру закусочной тарелки. Рыбная вилка – та, что с четырьмя зубцами. Если бульон или легкий суп подается в чашке – его нужно пить».

Сосредоточившись на этикете, Дарья силилась не искать глазами Виктора. И его предполагаемую спутницу. Среди десятка роскошных дам (позабывших, что до семи вечера леди не надевают бальные платья и драгоценности) могла возникнуть та самая. Соперница.

Игорь Петрович сверился с планом рассадки гостей и подвел Дарью к ее месту за столом. Оно было занято.

– Извините, – раскланялся вице-президент с пышнотелой дамой, напоминающей гусеницу: слишком тесное платье облегало недостатки фигуры и не давало хозяйке свободно дышать. – Видимо, произошла ошибка.

Он посмотрел на карточку с именем и удивленно моргнул.

– Это я нарушил порядок, – рассмеялся со своего места Виктор.

Господин Губанов поднялся и отодвинул стул рядом с собой. Улыбнулся Дарье.

– Надеюсь, Вы простите мне эту вольность?

– Вот хитрец! – притворно упрекнул его Игорь Петрович. – Не терял времени даром.

Дарья покраснела, смущенная подобной прямотой. Прошествовала к предложенному стулу.

Легким наклоном головы поблагодарила Виктора за любезность. Потянулась за салфеткой – расправила ее на коленях. Сверху положила ладони и уставилась на них, придирчиво изучая маникюр. Будто только это ее и заботило.

Игорь Петрович занял место во главе стола и кивнул официантам: пора начинать. На белом поле стола возникли сырные и мясные ассорти, фруктовые и овощные нарезки, бутылки с марочными винами. Перед гостями появились тарелки с легким салатом из морепродуктов.

Дарья и Виктор синхронно отодвинули их в сторону. Переглянулись.

– Вы тоже не любите мидии? – не удержался от вопроса Губанов.

Дарья поморщилась.

– Они, словно глаза моря: печально смотрят на меня из зеленых дебрей салата.

Она поежилась и обернулась к собеседнику:

– А Вы?

– Мне больше по вкусу оливье и разносол. А морепродукты навевают мысли о бывшей супруге.

Дарья сжала руки в кулаки и отважно спросила:

– Вы тоскуете по ней?

– Нет! – резче, чем хотел, отозвался Виктор.

Устыдился своей вспышки и отвернулся:

– Простите. Не хочу сегодня вспоминать о Еле. Лучше расскажите, как поживает Вера. Ведь моя тетушка теперь служит у Вас?..

– Не у меня, – рассмеялась Дарья. – У Изольды. Ваша тетушка просто находка. А как ее любит моя дочь Машенька.

– Вера сказала, что она зовет ее бабушкой, – поделился открытием Виктор. – Тетушка тоже прикипела к вашей девочке. Полагаю, это оттого, что Машенька такая же красивая и умная, как ее мама.

– Вы заставляете меня краснеть, – полушутливо отозвалась Дарья и прижала ладони к щекам. – Лучше расскажите о вашей дочке. Игорь Петрович признался, что Варенька сейчас у него в гостях?..

Вдохновленный интересом слушательницы, Виктор долго рассказывал о своей малышке. Делился ее маленькими победами и достижениями.

Дарья внимала, затаив дыхание. И терзалась желанием напроситься на свидание с Варенькой.

Они обсудили преимущества и недостатки детских центров, игровых комнат. Поделились собственными чаяниями и открытиями. Увлеченные разговором, не заметили, как официанты подали горячее. Про любимых деток Дарья и Виктор могли шептаться бесконечно.

Их увлеченную беседу прервал симфонический оркестр, оживший радугой звуков. «Вальс цветов» поплыл по залу. Коснулся затылка барышни, тронул за плечо кавалера. Разразился переливчатой и торжественной трелью.

– Позволите, – Виктор пригласил Дарью на танец.

Дивная пара скользила по паркету, заставляя всех и каждого оторваться от трапезы. В быстрых кружащихся движениях крылось столько страсти, столько подлинной глубины чувств и первозданного таинства. Казалось, сама Любовь спустилась с небес белокрылой голубкой. Смахнула с перьев ночь заблуждений. Призвала к себе сестер – Естественность и Грацию.

Дарья улыбалась. Ему одному. Дышала им. Жила.

Виктор очнулся, выплыл из мрачной комы. С головой погрузился в запах малины, полыни и мяты. В золотой блеск волос. В зеленые омуты глаз. В Нее.

Музыка смолкла. А пара стояла, не в силах разомкнуть руки.

Громкие аплодисменты публики заставили их очнуться. Дарья вздрогнула. Ее пушистые ресницы взметнулись, как крылья бабочки. Глаза изумленно распахнулись.

Виктор поднес ее узкую кисть к губам.

– Спасибо за танец, – зачарованно произнес он. И тихо добавил: – Мне кажется, что я знаю Вас всю жизнь.

Дарья застенчиво улыбнулась и позволила кавалеру проводить ее к столу.

После непродолжительной паузы официанты подали десерт. Макаруны – пирожные с кремовой прослойкой – Дарья видела впервые. После шквала эмоций, затопивших ее во время танца, ужасно разыгрался аппетит. Она надкусила хрустящую корочку – и нежный миндальный крем коснулся ее нёба. Изысканное удовольствие для чувственной натуры.

Виктор заметил, как Дарья смежила веки от наслаждения. Нервно сглотнул и потянулся за чашкой чая.

Застолье продолжалось. Перезвон бокалов и возбужденные голоса мешали Виктору и Дарье вести беседу. Отвлекали от главного и слегка раздражали.

В зал вбежала Татьяна. Отыскала глазами Дарью и поспешила к ней.

– Ваша напарница просит Вас к телефону.

Дарья испуганно подскочила. Приложила ладонь к сердцу, полная дурных предчувствий.

– Не волнуйтесь заранее, – Виктор поднялся следом.

– Лишь бы с Машенькой ничего не случилось, – забеспокоилась любящая мамочка.

– Изольда звонила Вам на сотовый, но он не отвечает, – поделилась Татьяна.

– Я оставила его в кармане блейзера, – окончательно расстроилась Дарья. – Ох...

Она проследовала за секретаршей к ее столу. Приложила к уху телефонную трубку.

– Алло?.. – Голос ее вибрировал.

– Прекрати трястись! – скомандовала на том конце провода Изольда. – Мы все живы и здоровы.

– Тогда что стряслось? – не поняла Дарья.

Она опустилась на предложенный Виктором стул и благодарно кивнула.

– Инвесторы перенесли встречу, – с ходу объявила Изольда. – Лететь нужно немедленно, или сделка сорвется.

Дарья мысленно застонала: столько труда вложила она в подготовку проекта. Неужели все напрасно?..

– Я сейчас приеду. Ты можешь подготовить документы и купить мне билет? – устало спросила она.

– Разумеется, все будет в лучшем виде, – с легкостью согласилась Изольда. – Я бы с удовольствием отправилась на встречу сама – но ты знаешь: мой английский откровенно слаб.

– Ничего, справлюсь, – заявила Дарья. – Жди.

Она положила трубку и перевела взгляд на Виктора. Смущенно улыбнулась.

– Простите, мне придется уехать.

– Вызвать Вам такси? – предложила свою помощь Татьяна.

– Я подвезу, – взорвался Виктор. И поспешно добавил: – Если Вы, конечно, не против?..

Дарья взглянула на него с сомнением.

– Если Вам не трудно.

Виктор выглядел так, словно ему только что вручили «Оскар». Он благодарно улыбнулся и сообщил:

– Предупрежу Игоря Петровича, что мы уезжаем.

– Не волнуйтесь, я ему сообщу, – заговорщически подмигнула Татьяна. – Хочу посмотреть на выражение глаз шефа, когда он узнает, что вы оба сбежали.

Дарья потупилась:

– Но мы ведь не просто так. Обстоятельства...

Татьяна иронично приподняла брови и переглянулась с Виктором.

– Я так и скажу Игорю Петровичу.

Дарья не стала тратить время на переодевание. Забрала свои вещи из комнаты отдыха и вернулась в холл. Мысли скакали в ее голове, как стадо одичавших кроликов.

Виктор ее ждал. Одарил сногсшибательной улыбкой и предложил:

– Позвольте, я заберу у вас вещи.

– Мне совсем не тяжело, – возразила Дарья.

Но кавалер не отставал:

– Ваши нежные ручки созданы, чтобы держать веер. Не больше.

Он переложил чехол с одеждой на сгиб руки и галантно распахнул входную дверь:

– Мой водитель ждет нас в машине.

Платиново-серый «Мерседес» поблескивал литыми дисками и утробно порыкивал мотором. Роскошный салон пах кожей и деревом.

Виктор хозяйской рукой нажал кнопку: тонированное стекло отгородило пассажиров от любопытного шофера.

– Не возражаете? – запоздало уточнил он.

– Н-нисколько, – запнулась Дарья.

От близости Виктора у нее кружилась голова, сладко ныло сердце.

Господин Губанов заметил, как сконфузилась его спутница, и приложил все силы, чтобы вновь завоевать ее расположение. Он стал рассказывать забавные истории, случавшиеся с ним и их общими коллегами.

Когда половина пути осталась позади, Дарья окончательно расслабилась и вовсю смеялась над шутками собеседника.

– Неужели Игорь Петрович так и поступил?

– Да, – смешливо объявил Виктор. – Он взял графин с водой и вылил его драчунам на голову.

– Это помогло тем прийти к единому мнению?

– Вряд ли, но пыл их остудило.

Дарья запрокинула голову и заливисто захохотала. В уголках ее глаз блеснули слезы веселья.

Виктор промокнул их носовым платком. Не удержался от искушения и приник к губам Дарьи.

Она вложила в свой ответ всю силу затаенного желания. Робкий вначале, поцелуй постепенно стал чувственным, пылким. Дарья трепетала в объятиях Виктора. Потеряла рассудок, увлеченная водоворотом страсти.

Машина остановилась, и Виктор с сожалением оторвался от сладких уст Дарьи. Посмотрел на нее полными желания глазами. Говорить он не мог: дыхание сбилось. Пульс стучал где-то у горла.

Загипнотизированная, Дарья одной рукой нащупала на сиденье чехол с платьем, а другой – ручку двери.

– Мне нужно спешить, – хрипло произнесла она.

– Постой! – Виктор удержал ее. – Могу я пригласить тебя на свидание?

Он сам не заметил, как перешел на «ты».

– Как только вернусь, – кивнула Дарья. – Прости, но я не могу пригласить тебя на кофе.

– Понимаю, – чуть расстроился Виктор.

Дарья стремительным жестом чмокнула его в щеку и выскользнула из машины.

Обернулась. Помахала рукой.

Она не шла по тропинке к дому. Летела. Кружилась на ходу и мурлыкала себе под нос мелодию вальса. Ликовала. И весь мир казался ей прекрасным. Радостным, душистым, раскрашенным в сочные живые цвета.

Весь оставшийся день Виктор не находил себе места. Он, как цветные бусины, перебирал в голове моменты встречи с Дарьей. Могла ли она быть той самой Золотинкой? Но как?! Зачем этой леди наряжаться горничной и разыгрывать перед ним представление? Вопросов было слишком много, а вместо ответов – сплошные предположения.

Голова его бурлила и дымилась. Еще секунда – внутреннее давление достигнет предела, и раздастся оглушительный свист закипающего чайника.

Виктор заехал за Варенькой. Едва не споткнулся на пороге дома друга. Аромат под названием «Даша» все еще преследовал его. Но теперь к горьковатым ноткам полыни и мяты добавился сладостный запах спелой малины. Он будоражил и горячил кровь.

– Что с тобой сегодня? – удивленно спросила хозяйка у гостя.

Валерия, супруга Игоря Петровича и мать пятерых детей, смотрела на Виктора изучающе. В ее ласковых глазах водили хоровод смешинки.

– Ничего, – словно откуда-то издалека отозвался господин Губанов.

Тело его было здесь, а разум все еще танцевал вальс с очаровательной... Дарьей? Золотинкой?

Валерия славилась своей проницательностью. От нее не укрылась рассеянность Виктора и его задумчивый взгляд.

– Признавайся: влюбился! – Это был не вопрос. Утверждение.

Губанов выпрямился во весь богатырский рост. Недоуменно вскинул брови. Посмотрел на Валерию так, будто видит впервые.

– Не понимаю, о чем ты?..

Хозяйка заливисто рассмеялась и приглашающе махнула рукой.

– Так и быть, не стану тебя больше пытать. Расспрошу обо всем Игоря, когда вернется. Чувствую, на банкете случилось нечто неординарное.

Валерия завела гостя в детскую. Там, на паласе с яркими картинками, Варенька вместе с друзьями собирала кубики. Завидев отца, малышка радостно вскрикнула и бросилась ему на шею. С ее подола слетели любимые куколки.

– Папа! – это слово Варенька выговаривала отлично.

– Здравствуй, моя хорошая, – проворковал Виктор, подхватывая дочку на руки.

Валерия наклонилась: подобрала с пола двух пупсов и Барби. Вручила их счастливому отцу.

– Не забудь забрать. Кажется, Варенька их очень любит.

Виктор взял в руку куколок. Неожиданная мысль взорвалась в его голове, как хлопушка. Он ссадил дочку с шеи и показал ей пупса.

– Маша?..

Глазенки Вареньки распахнулись, улыбка осветила личико.

– Маса, Маса... – счастливо покивала она, забирая у отца куколку.

Виктор с размаху шлепнулся на палас. Поморгал. Потряс головой.

– Ты и теперь заявишь, будто не влюбился?.. – поддела его Валерия.

Виктор поднялся на ноги, отряхнул костюм. Повременил с ответом.

– Останетесь на ужин? – предложила хозяйка, меняя тему.

– Прости, в другой раз, – отказался Виктор. – Мне срочно нужно побеседовать с одним человеком.

Он собрал вещи Вареньки и, распрощавшись с Валерией, отправился к себе в квартиру. Еще по пути домой набрал номер телефона тетушки и попросил ее заехать вечером в гости.

– Ох, милый, – тяжко вздохнула Вера в трубку, – у нас тут такая кутерьма... Не возражаешь, если я приеду через пару дней?

Виктор расстроился, но обсуждать по телефону столь животрепещущую тему не рискнул. Вместо этого он смешливо поинтересовался:

– И что же так растревожило ваше дамское царство?

– Как?! – негодующе воскликнула Вера. – Разве ты не знаешь? Наша Изольда купила твой особняк.

Виктор вспомнил, что еще утром подписал договор купли-продажи. Огорченный и вместе с тем довольный, он даже не всматривался в фамилию покупателя. Поручил адвокатам дальше действовать самостоятельно и поздравил себя с избавлением, насквозь пропитавшимся скорбью.

– Значит, вы переезжаете, – печально выдохнул он. – Что ж, поздравляю.

– Переезжают только Дарья и Машенька, – поделилась Вера. – Изольда купила особняк для них.

– Вот как... – только и сумел выдохнуть Виктор.

Воображение тотчас подкинуло ему картину: Дарья, в домашнем халате и с распущенными волосами, идет вдоль длинного коридора. Она улыбается и заботливой рукой касается мраморных статуй и золоченых рамок картин. Распахивает дверь хозяйской спальни.

Ноздри Виктора расширились, воздух с шумом ворвался в легкие.

– Я рад, что именно Дарья займет мою спальню...

– Ох, ну и шуточки у тебя, племянничек, – укорила его Вера.

Виктор так и представил, как тетушка недовольно качает головой. Но слова слетели с его губ сами собой, пробившись сквозь границы разума. И он сам был готов надавать себе за это подзатыльников.

– Я оговорился, прости... Когда, к слову, Дарья вернется из командировки?

– Через неделю, не раньше. Нам столько нужно успеть! Как хорошо, что у меня остались телефоны почти всех служащих, которых уволила Геля.

– Будь добра, не произноси при мне этого имени, – поморщился Виктор. – И очень тебя прошу, навести нас с Варенькой до того, как вернется Дарья.

Тетушка рассмеялась в голос и предупредила племянника:

– Я даже догадываюсь, о чем ты хочешь меня расспросить.

– Неужели? – насторожился Виктор. – И о чем же?

– Судя по тому, какой счастливой вернулась Дашенька с банкета, успехом пользовалась не только ее речь на заседании. И не на твоей ли машине наша куколка прибыла на виллу?

Виктор похвалил тетушку за наблюдательность и смекалку и едва ли не слезно спросил:

– Скажи, Дарья раньше работала в моем особняке? Она была горничной?

– А вот и не угадал, – вновь рассмеялась Вера. – Но тебе все же придется набраться терпения. Обещаю, завтра вечером я приеду к вам с Варенькой. И не одна.

– С подарком? – догадался Виктор.

– Сразу с несколькими, – пообещала Вера.

Глава 24

Как и обещала, тетушка посетила племянника следующим вечером. Явилась она не одна, а с Машенькой.

Долгожданные гостьи, с трудом отыскав место на парковке, проследовали к серой громаде многоэтажки.

– Да, это тебе не особняк, – пожаловалась Вера, кряхтя, поднимаясь на восьмой этаж.

Лифт не работал, и грузная пожилая дама с трудом преодолевала ступени. Машенька подала бабушке руку.

– Обопрись на меня.

Вера больше для проформы ухватилась за детскую ладонь. Сделала еще два шага. Обернулась и строго уточнила:

– Ты хорошо запомнила все, что мы с Изольдой объясняли?

Машенька слегка насупилась, но ответила уважительно:

– Я поняла: если Варенька меня не узнает, то и мне нужно вести себя так, будто это наша первая с ней встреча.

– Все верно, – подтвердила Вера. – Побережем нашу малышку. А подружиться можно и заново. Так ведь?

Машенька радостно кивнула и потянула бабушку за руку.

– Идем скорее. Мне не терпится повидаться с Варенькой.

Предупреждения Изольды и Веры оказались напрасными. Варенька не забыла о «сестренке». Едва завидев Машеньку на пороге квартиры, малышка бросилась к ней. Повизгивая от счастья, она обхватила давнюю подружку и прижалась к ней изо всех сил, страшась, что их разлучат вновь.

Виктор оторопело уставился на тетушку. В его глазах замер невысказанный вопрос.

– Я все объясню, – пообещала Вера. – Дай мне время отдышаться.

Виктор проводил пыхтящую, как паровоз, тетушку в гостиную. После чашки сладкого чая и свежей булочки, Вера почувствовала себя лучше. Смерила племянника взглядом, оглянулась в поисках девочек.

– Они убежали играть в детскую, – объявил Виктор. – Так о чем ты собиралась рассказать?..

Вера поерзала, устраиваясь поудобнее. Похлопала по дивану, приглашая племянника присесть рядом.

Как заговорщица, периодически поглядывая на комнату, где играли девочки, нашептала Виктору о случившемся в особняке.

Эмоции сменялись на лице господина Губанова одна за другой. Он злился и негодовал, слушая о Еле, и печально улыбался, когда тетушка упоминала Дарью. Его Золотинку.

– Так вот как она оказалась в моем доме! – воскликнул Виктор. – Дарья была няней Вареньки.

– Тише ты!.. – шикнула на него Вера. – Варенька может услышать.

– И пусть, – поспешно отозвался Виктор. – Напрасно ты считаешь, будто мы с дочерью забыли о Дарье. Варя не расстается с Барби, похожей на бывшую няню, а я...

Виктор замолчал. Потер ладонями лицо.

– Что ты? – упавшим голосом спросила Вера. – Геля скрывала няню. И, насколько я знаю, ты никогда не встречался с Дарьей в особняке. Или это не так?

Виктор набрал полную грудь воздуха и, опуская интимные подробности, рассказал о том, как впервые познакомился с Золотинкой. О встрече, оставившей в его памяти душистый и теплый след.

Бывшая экономка, уста и уши особняка, внимала с открытым от удивления ртом. Подумать только, сколько интересного может случиться в кромешной тьме. На краткий миг ночь смыла навязанные покровы и обнажила заблудшие души.

– Теперь понятно, зачем тебе понадобилось осматривать горничных, – охнула Вера. – Как жаль, что это выяснилось только сейчас...

Виктор вскочил с дивана, сложил руки за спиной. Заметался по гостиной, как загнанный в клетку зверь.

– Лучше поздно, чем никогда, – объявил он. – Я все исправлю.

Вера умиленно подперла пухлые щеки ладошками и дрожащим голосом проворковала:

– Вот и славно. Самое время это сделать.

Виктор подошел к тетке, положил руки ей на плечи. Заглянул в блестящие от влаги глаза.

– Скажи, а как Дарья относится в Варе?

Вера поджала дрожащие губы, моргнула, прогоняя слезы. Засунула руку в карман платья и отдала племяннику «флешку».

– Здесь записи с камер видеонаблюдения, установленных в бывшей детской Вареньки. Специально для тебя я скопировала их с компьютера начальника охраны. Как замечательно, что этот милый человек не успел удалить данные.

– Это просто чудо, – согласился Виктор, рассматривая подарок тетушки на ладони. Такой маленький предмет, а сколько тайн хранит под пластиковым корпусом.

– Я взяла на себя смелость нанять для Дарьи прислугу, – поделилась Вера. – Предложила места всем, кого прежде уволила Геля. И знаешь, согласились все без исключения.

Виктор подавил вздох и не своим голосом пробормотал:

– Я бы тоже согласился...

Вера всхлипнула, изобразила на лице лукавую улыбку.

– Мы с Изольдой приглашаем вас с Варенькой на день рождения Дарьи.

– Отличная идея! – оживился Виктор. – Думаю, эта встреча нужна всем нам.

– Дашенька вернется из поездки накануне вечером, а потому торжество мы отложили до ужина. Пусть девочка отдохнет и свыкнется с новым домом.

Виктор взглянул на тетушку. Его глаза сверкнули.

– Мы приедем. Вот только не знаю, что подарить Дарье.

Вера сделала паузу, наблюдая за племянником. Судя по выражению лица, она что-то задумала.

– Дом ты Дарье уступил, работа у нее есть. Осталось найти нашей девочке достойного спутника жизни. И мы с Изольдой возлагаем на тебя большие надежды.

Виктор не выдержал и рассмеялся.

– Вот так подарок: сердце средних лет холостяка с ребенком на руках и дырой в кармане.

Вера коротко хохотнула и погрозила племяннику пальцем.

– Не настраивайся на проигрыш. Вот приедет Дарья, и спросишь: готова она принять тебя или нет.

Виктор молча отвел взгляд, смущенный справедливостью слов тетушки.

– Ты права. Так и поступлю.

Получив согласие племянника, Вера поднялась с дивана и засобиралась домой. Особняку Дарьи требовалась опытная экономка, способная за короткий срок навести в нем порядок.

Как оказалось, за время, проведенное вместе, Машенька и Варя не только возродили былую дружбу, но и подготовили взрослым сюрприз. Девочки придумали, что подарить маме на день рождения. Они увлеченно рассматривали книжки с картинками и выбрали подходящий вариант.

Не успел Виктор войти в детскую, как Варенька подбежала к нему и возбужденно объявила:

– ...от!

Малышка потрясла перед носом отца картинкой, которую нарисовали они с Машей.

Виктор взял в руку альбомный листочек, поднес его к глазам.

– Что это, красавица?

На рисунке зеленым фломастером был обведен круг. От его основания расходились в стороны четыре отросточка. Голова неизвестного существа напоминала знак вопроса. Коротенький хвост походил на запятую.

Виктор вертел изображение и так, и эдак.

– Это дракон? – предположил он.

Варенька энергично затрясла головой.

– Да нет же, – рассмеялась Машенька. – Это черепаха. Моя мама сказала, что когда у нас будет собственный дом, то можно завести любимца.

– И ты выбрала черепаху? – серьезно спросил Виктор.

Машенька кивнула и широко улыбнулась.

Виктор присмотрелся к забавной девчушке, и тут его осенило:

– А ведь я тебя помню. Ты играла с Варенькой, пока твоя мама спиливала ветку клена.

Виктор вспомнил заляпанную грязью барышню, свалившуюся к нему под ноги, и расхохотался:

– И это тоже была она!.. Твоя мама.

Машенька прищурилась и проронила:

– А еще мы прятались на кухне, пока вы с Варенькой спали в нашей комнате.

Виктор хлопнул себя по лбу.

– Ну конечно! Так вот куда бежала Варенька. Она хотела спрятаться в комнате няни.

– Варенька не любит клоунов, – серьезно, совсем не по-детски, заявила Машенька. – Она обожает кукол и разноцветных пони. А еще мамины оладьи и сказку про Золушку. Так же, как и я.

– Теперь все ясно, – примирительно сообщил Виктор. – Договорились, я подарю твоей маме черепаху.

– Только пусть она будет зеленой и большой, – предупредила Машенька.

– Салатика, – прошептала Варенька.

– Что?.. – не расслышал Виктор. – Салатовая?

Машенька снисходительно фыркнула и озвучила мысли подружки:

– Золотинка. Так мы назовем черепаху.

Перед мысленным взором Виктора вновь пронесся образ Дарьи. Стройный стан, обтянутый оливково-зеленой броней. Непробиваемая сила духа и стойкость в сочетании с нежным и трепетным сердцем. Женственность и твердость. Златовласая черепашка – олицетворение мудрости, устойчивости и удачи.

Виктор повернул голову и пристально посмотрел на вошедшую в детскую тетушку.

– Как думаешь, черепаха – хороший подарок?

Сбитая с толку, Вера отступила назад.

– Вот уж не думала, что Машенька вспомнит о том случае.

Она осеклась и закусила губу.

Но девочки, довольные обещанием Виктора, не обратили на ее слова внимания. Они так давно не виделись и столько всего хотели обсудить.

– Мне кажется, или Машенька понимает Варю без слов? – спросил Виктор у тетушки.

Вера подавила вздох, смущенная собственной недальновидностью.

– Нельзя было разлучать девочек. Они так истосковались, так измучались.

Виктор обнял тетушку за пухлые плечи. Утешительно похлопал по спине.

– Не нужно сожалеть о прошлом, когда на пороге стоит будущее.

Вера согласно покивала, улыбнулась племяннику. Прочистила горло и объявила:

– Машенька, нам пора.

– Уже-е-е... – девочка мгновенно сникла.

Виктор присел на корточки, взял ладошки Машеньки в свои.

– Мы с Варенькой скоро приедем вас навестить. Ты даже не успеешь соскучиться.

Девочка смешно сморщила носик, оглянулась на подружку.

– А можно Вареньке погостить у нас подольше? Ведь в большом доме полно места...

Виктор не сразу нашелся с ответом.

– Я поговорю об этом с твоей мамой.

– Вареньке тут не нравится, – неожиданно объявила Машенька и обвела взглядом квартиру. – Здесь совсем негде побегать и душно очень.

– Ты права, – согласился Виктор. – Маленьким ножкам нужна свобода.

Вера притянула к себе Машеньку и пригладила ее растрепавшиеся волосики.

– Наша девочка смышленая, как и ее мама.

– Врачи предупреждали меня, что Вареньке нужно чаще бывать на свежем воздухе, – заметил Виктор. – Ее легкие все еще очень слабы, несмотря на лечение.

– Думаю, тебе стоит обсудить этот вопрос с Дарьей, – посоветовала Вера. – Помнится, после ее снадобий Варенька пошла на поправку.

Виктор поблагодарил тетушку и проводил ее и Машу до двери квартиры. Варенька долго прощалась с бабушкой и подружкой, а, укладываясь спать, тысячу раз напомнила отцу о данном им обещании.

– Мы обязательно поедем к ним в гости, – неустанно повторял Виктор. – Я и сам этого хочу.

– И Салатику, – настаивала Варенька.

– И черепаху купим, – смеялся отец. – А теперь – баиньки.

Он поцеловал дочку в макушку и на цыпочках пробрался к компьютеру. Вставил «флешку». Надел наушники.

Картинки сменяли одна другую, вырывая его из реальности. Монитор мигал чудодейственным светом, проникал в сознание. Согревал и будоражил. Подрезанные Елей крылья отрасли вновь. Вознесли своего обладателя на небывалые высоты. Подарили новый мир.

Виктор не моргал и едва дышал. Счастье было к нему так близко, стоило лишь протянуть руку. Дарья, в униформе горничной и простенькой косынке, отмеряла крохотными ножками пространство детской. Баюкала его малышку, читала ей книги, пела колыбельные. Прибегала ночью, брала Вареньку на руки и успокаивала. Иногда уносила к себе в комнату. Такая любящая и заботливая.

Простодушное широковатое лицо Дарьи словно сияло изнутри. Любовь благословенным потоком струилась из зеленых глаз, освещала не только комнату, но и, казалось, весь мир. И Варенька тянулась к этому свету, впитывала его и хорошела с каждым днем.

И вот на особняк спустилась тьма. Дарья ушла. Виктор просматривал последний файл и переживал этот траурный день заново. Еля, как взбешенная фурия, ворвалась в детскую и оставила дочь одну. Варенька жалобно плакала и звала маму. Когда слезы высохли, девочка забилась в игрушечный особняк, притянула к себе любимых куколок и затаилась.

Запись оборвалась. Монитор погас. А Виктор все сидел возле компьютера и не мог пошевелиться. Ему хотелось рвать на себе волосы и выть, но не было сил.

Как в замедленной съемке, он поднялся с кресла. Дошел до детской. Опустился на колени возле спящей дочери. Нащупал в темноте ее крохотную ладошку.

– Спи, родная, – одними губами прошептал он. – Завтра все будет по-другому. Я обещаю.

Он так и проспал всю ночь возле дочери. К утру его ноги затекли, но сердце стучало, как новенький мотор, а в голове раздавались ангельские трели.

После завтрака Виктор повез Вареньку в зоомагазин. Вместе они выбрали черепашку с темно-оливковым панцирем и забавной приплюснутой головой. Золотинка рыла песок в своем террариуме и, важно покачиваясь на крепких лапках, смотрела на новых владельцев глазками-бусинками.

– Мне кажется, она все видит и все понимает, – сообщил Виктор продавцу. – Такая мудрая и невозмутимая.

– Черепаха благоприятствует установлению тесных уз между членами семьи и гармонизирует обстановку в жилище, – сообщили ему в ответ.

Виктор не мог не согласиться с подобным утверждением.

– Тому дому, в который отправится эта красавица, гармония пригодится, – рассмеялся он.

Продавец посмотрел на господина Губанова подозрительно и предупредил:

– Удачу черепаха приносит только тем, кто постоянно движется вперед. Идет к намеченной цели, преодолевая любые преграды.

Виктор склонился к дочери, упоенно разглядывавшей Золотинку, и снова согласился:

– Именно то, что нам нужно. Пусть черепашьими шагами, но мы доберемся до своего счастья. Правда, доченька?

Варенька поняла не весь разговор взрослых, но утвердительно кивнула. И ласково провела пальчиком по твердому панцирю черепашки.

– Дя, папочка.

Глава 25

Утром изможденную и не выспавшуюся Дарью встретила Изольда. Усадила в «Фольксваген-жук», заботливо подложила под голову подушку.

– Не возражаешь, если я вздремну, – едва слышно прошептала Дарья.

Летать она не любила и побаивалась, а потому чувствовала себя так, будто всю ночь перебирала горох. Ее глаза слипались, а тело требовало немедленного отдыха.

– Конечно, милочка, – проворковала Изольда. – Обсудим дела позже.

Дарья смежила веки и тут же провалилась в сон. Она не почувствовала как желтая «карета» пронеслась мимо спящего города, свернула с привычной дороги и остановилась возле знакомого особняка.

Изольда смотрела на помощницу и улыбалась. Умиротворенная Дарья выглядела намного моложе своих лет. Ее незаменимая помощница сладко посапывала и не подозревала, какой сюрприз приготовили ей подруги.

Яркие лучи солнца заглянули сквозь стекла авто, сплясали джигу на золотистых волосах красавицы. Коснулись ее бровей, пощекотали ресницы.

Дарья вздрогнула и очнулась. Осмотрелась и неверяще потерла глаза.

– Зачем мы приехали к особняку Губановых?

Изольда расплылась в улыбке и притворно-нарочитым тоном сообщила:

– Ты ошибаешься, милочка.

Дарья испуганно моргнула. Снова посмотрела в окно. Особняк не изменился с тех пор, как она оставила его.

– Это теперь твой дом, – не выдержала Изольда. – С днем рождения!

– Ты, верно, шутишь?.. – все еще не верила Дарья.

– Да нет же, – настояла «фея».

Она достала из бардачка пульт и нажала на кнопку. Створки массивных ворот разъехались в стороны, пропуская новую владелицу.

Изольда подкатила прямо к крыльцу. Заглушила мотор и обернулась к вжавшейся в сиденье пассажирке.

– Готова?

По давней традиции прислуга выстроилась в шеренгу, приветствуя молодую хозяйку. Дарья посмотрела на этих людей: одни лица были ей знакомы. Других она видела впервые. Но улыбались все.

– Они действительно рады?

– Именно, – подтвердила Изольда. – Слухи о том, что ты приобрела особняк, распространились со скоростью света. Вера устала отбиваться от желающих поработать здесь.

– Я приобрела? – переспросила Дарья.

– Ты, – важно кивнула Изольда. – Твой нынешний статус позволяет тебе жить на широкую ногу. И не говори, будто не примешь этот дар. Не обижай меня.

– Ох... – только и смогла выдавить из себя Дарья.

Поправила прическу, одернула дорожную юбку. Посмотрела на Изольду исподлобья:

– Мне хватило бы и одной картины, зачем было покупать весь особняк? Да еще и нанимать штат прислуги?

«Фея» равнодушно пожала плечами.

– Мне так захотелось.

– Исчерпывающий ответ, – рассмеялась Дарья.

Открыла дверь авто и выбралась наружу.

К ней навстречу шагнула Вера. Поприветствовала именинницу и подвела к ней миловидную пухленькую даму.

– Знакомься, это Линда – твоя экономка.

Вера наклонилась к самому уху Дарьи и прошептала:

– А по совместительству жена Егора. Когда наш садовник привел ее в дом, я сразу поняла: она именно та, которая тебе нужна.

Дарья пожала плотную ладонь Линды и радушно улыбнулась.

– Рада знакомству.

А про себя подумала: «Как хорошо, что Егор отыскал свою «пчелку». Судя по внешности, она покладистая и хозяйственная».

Линда покраснела. Показала задорные ямочки на щечках.

– Мой муж много про Вас рассказывал. Он говорит: Вы будете замечательной хозяйкой.

Дарья поискала глазами Егора и благодарно кивнула. Пусть у них не состоялся роман, но дружба и преданность значат не меньше. Быть окруженной людьми, на которых можно положиться, – истинное счастье.

Вера представила Дарье лакеев, официантов, горничных и других обитателей особняка. Обмен рукопожатиями и улыбками затянулся. Никто из прислуги не упустил случая поближе рассмотреть молодую хозяйку. Любезный тон Дарьи и ее мягкая речь не оставляли сомнений: она не станет шпынять челядь понапрасну.

Не известно, как долго продолжалось бы знакомство, но Машенька устала ждать. Она выбежала вперед и ухватила маму за руки.

– Смотри, смотри, какая я нарядная!

Девочка принялась кружиться: пышная юбочка ее платья взметнулась вверх и стала похожей на розовое облако. Маленькие ножки в белых туфельках мелькали золотыми бляшками.

– И правда красиво, – похвалила дочь Дарья. – Но к моему приезду не стоило так наряжаться.

Машенька остановилась и посмотрела на маму испытующе.

– А как же гости?

Дарья непонимающе вскинула брови и покосилась на Изольду.

– Не волнуйся, приглашенные объявятся только к вечеру, – предупредила ее «фея». – Но Машеньке так понравилось новое платье, что она не захотела его снимать.

Дарья устало закатила глаза и вздохнула.

– Я предпочла бы отметить день рождения в тесном кругу.

Изольда взяла ее под локоток и повела к входу.

– На семейном торжестве объявятся особенные гости. Их можно смело причислить к родственникам.

Прислуга вежливо расступилась перед дамами, а парень-лакей распахнул массивные двери.

Дарья все еще не верила, что этот дом принадлежит ей. Воспоминания ливнем обрушились на ее голову. Она постояла возле центральной лестницы и по привычке направилась в свою комнату в цоколе.

– Куда?! – остановила ее Изольда. – Твою бывшую спальню заняла Лидочка.

Дарья опомнилась и зарделась.

– Я не могу занять хозяйские апартаменты... – голос ее был тих, будто она намеревалась грохнуться в обморок.

Молодая экономка, заметив смятение хозяйки, позволила себе вмешаться:

– Ваши вещи мы перенесли в одну из гостевых спален. Но Вы можете выбрать другую комнату. Особняк и его обитатели исполнят любое указание.

Линдочка сложила ручки на белоснежном фартуке и замолчала, ожидая ответа. Но Дарья была слишком шокирована, чтобы распоряжаться прислугой. Все происходящее казалось ей сном. Прекрасным и загадочным.

За дело взялась Вера. Она была опытнее своей преемницы, а потому не преминула заметить:

– Пусть Дашенька отдохнет и соберется с мыслями. Я провожу ее в комнату, а ты, Линдочка, проверь, как там обед. И поторопи Франсуа с тортом. Надеюсь, этот француз оправдает звание отличного кондитера.

– Франсуа?.. – Дарья не переставала удивляться. – Он тоже вернулся?

Вера уперла руки в бока и расхохоталась.

– Все верно. Его талант в приготовлении изысков ценила только Геля. И «скромняге» пришлось смириться и найти себе другое занятие. Последний год Франсуа работал в кондитерской, там я его и нашла. Поверь, он перестал быть тем заносчивым шеф-поваром, каким ты его запомнила.

– Надо же, – восхитилась Дарья. – Жаль только, мне придется общаться с ним на пальцах – французский язык мне незнаком.

– Это не беда, – возразила Вера. – Франсуа уже вполне прилично изъясняется на русском, а еще обещал приготовить борщ.

Дарья скептически поморщилась и предупредила:

– Если он не справится, придется взять над ним шефство. Надеюсь, теперь Франсуа не станет смотреть на меня свысока.

– О, нет, – рассмеялась Изольда. – Аристократичные замашки он оставил в прошлом. Как и пренебрежение к другим.

В общий взрыв смеха ворвался жалобный голосок Маши. Девочке не терпелось поделиться с мамой новостями. Она потянула Дарью по направлению к лестнице.

– Идем, я покажу тебе свою комнату. Она не такая красивая, как в доме бабушки Изольды. Зато находится рядом со спальней Вареньки.

Дарья смущенно поджала губы, размышляя, что сказать на это дочери.

На помощь пришла Вера:

– Малышка мечтает пригласить Вареньку в гости. Ты ведь не будешь против?

Даша погладила дочь по волосам и подавила вздох.

– Я бы с удовольствием позвала к нам Вареньку. Но что на это скажет ее отец?

Изольда заговорщически подмигнула Вере и заявила:

– Вот вечером сама у него и спросишь. Мы пригласили отца и дочь Губановых к тебе на день рождения.

Лестница поплыла перед глазами Дарьи. Голова ее закружилась, мысли совершенно спутались.

Глядя на помощницу, Изольда покачала головой и неуверенно протянула.

– Пожалуй, осмотр особняка придется отложить.

Дарья безропотно позволила двум предприимчивым «бабушкам» проводить себя до комнаты и уложить в постель. Но спать ей расхотелось. Она еще не решила: радоваться или печалиться. Предстоящая встреча горячила кровь и ввергала в странное оцепенение.

Но усталость взяла свое. Дарья погрузилась в объятия Морфея, предоставив заговорщицам и дальше воплощать свой хитроумный план под кодовым названием «Счастье».

Виктор и Варенька прибыли точно в назначенный час. Малышка держала в руках букет полевых ромашек, а ее отец – террариум с черепашкой.

На крыльце особняка отца и дочь встретила Линдочка. Миловидная экономка поручила заботу о гостях дворецкому, а сама побежала в бельэтаж, предупредить хозяйку.

Дарья, отдохнувшая и посвежевшая, в новом вечернем платье, спустилась в столовую и замерла в дверях. За накрытым праздничным столом собрались дорогие ей люди. Девочки восторженно рассматривали красавицу-черепашку, а Вера и Изольда кружились вокруг Виктора. Семейная идиллия во всем ее великолепии.

Первой обернулась Варенька. На секунду будто окаменела. А потом с громким визгом понеслась навстречу бывшей няне.

Дарья подхватила девочку на руки. Уткнулась в душистую детскую макушку.

– Здравствуй, родная.

Варенька подняла личико. В ее васильковых глазках дрожали слезинки. Нижняя губа предательски подрагивала.

– Не плачь, малышка, – утешила девочку Дарья. – Все хорошо.

Варенька коснулась ладошкой ее щеки и прошептала:

– Мама...

Дарья всхлипнула и прижала к себе девочку. Крепко-крепко.

– Она истосковалась по тебе, – произнес Виктор.

Дарья не заметила, как он подошел. В душевном порыве притянула и его к себе.

Машенька не стала дожидаться приглашения. Она подбежала к матери и прижалась к ее спине. Нерешительно притронулась к руке Виктора.

Время для них остановилось. И неизвестно, сколько бы они так простояли, если в столовой не объявился бы Франсуа. Он толкал перед собой тележку с аппетитным двухъярусным тортом.

Дарья отпрянула от Виктора и пропустила повара к столу.

– Простите...

– Это Вы меня извините, мадам, – поклонившись, возразил повар. – Я не хотел мешать.

Франсуа забавно растягивал слова, но речь его была довольно внятной. Он водрузил праздничный торт на стол и, прежде чем откланяться, пожелал:

– Бон аппетит.

Виктор подвел Дарью к почетному месту. Помог рассесться девочкам. После этого достал из террариума черепашку и преподнес ее имениннице.

– Понимаю, это не самый желанный подарок, но Варенька считает иначе.

Дарья положила на колени барахтающийся сувенир. Притронулась к костяному панцирю.

– Она забавная. Как ее зовут?

Виктор метнул на нее быстрый взгляд и провозгласил:

– Золотинка.

У именинницы вытянулось лицо. Щеки полыхнули алым пламенем.

– Какое необычное имя...

– И очень красивое, – подтвердил Виктор.

Он притянул к губам ладонь Дарьи и поцеловал. Заглянул в зеленые изумруды глаз.

– Тебе оно тоже подходит.

– Ты знаешь?.. – обреченно спросила Дарья и потупилась.

– Тетушка поделилась секретом, – согласился Виктор. – Но и без ее вмешательства я начал догадываться, чей образ преследует меня.

– Ты, наверное, презираешь меня за обман?.. – чуть слышно прошептала Дарья.

Виктор нежно приподнял ее подбородок. Обхватил его ладонями, не давая скромнице отвернуться.

– Встреча с тобой – самый прекрасный и волшебный момент в моей жизни. И это ты должна презирать меня за недостойное поведение.

Уголки рта Дарьи тронула едва заметная улыбка.

– Для меня тоже...

– Кхм-кхм... – громко прокашлялась Изольда. – Не забывайте: здесь дети.

Виктор отправил Дарье воздушный поцелуй и уселся за стол. Смущение именинницы постепенно испарилось, и праздничный ужин прошел по-настоящему волшебно. Столько искренних пожеланий и счастливых возгласов стены особняка не слышали еще ни разу.

Дарья, вопреки установленным правилам, пригласила к столу обитателей цоколя. Скромные посиделки мигом превратились в шумную вечеринку. Пораженная добротой хозяйки прислуга не уставала высказывать ей восхищение. Свою долю похвалы получил и Франсуа: его гигантских размеров торт был настоящим шедевром.

Машенька и Варя, насытившись угощением, попросили разрешения прогуляться. Виктор тотчас подхватил идею и предложил имениннице проводить девочек в сад.

– Иди-иди, милочка, – посоветовала Изольда. – А мы с Верой выпьем еще чаю и присмотрим за Золотинкой.

Дарья подала руку Виктору и одарила его улыбкой.

– Мне кажется, или тетушки правда пытаются от нас избавиться?

– Полагаю, они дают нам повод побыть наедине, – предложил свою версию Виктор.

Девочки убежали вперед – Машенька пообещала подружке сюрприз. Дарья и Виктор отправились следом и нагнали девочек возле зарослей гортензий. Малышки вспомнили свой тайный уголок и счастливое лето, проведенное вместе. Они расположились в любимой избушке и щебетали, как маленькие воробышки.

– Эту детскую площадку я мастерил в ожидании дочери, – припомнил Виктор. – Интересно, кто постарался и закончил мое начинание?

Дарья опустила глаза и призналась:

– Это была я.

– Снова ты... – прошептал Виктор.

Он шагнул за спину к Дарье и заключил ее в объятия. Его сильные ладони обхватили осиную талию. Теплое дыхание коснулось затылка, обещая многое.

– Я тебя люблю, – прошептал он прямо в маленькое ушко своей «Золотинки».

Дарья приникла к его груди. Прижала голову к крепкому плечу. Водоворот блаженства закружил ее в своем вихре. Поднял на небывалые высоты.

– И я тебя. – Признание слетело с ее губ и электрически разрядом пронзило сердце Виктора.

Он склонился к шее Дарьи и осыпал ее легкими, почти невесомыми поцелуями.

Из кустов гортензии послышалось задорное хихиканье. Машенька и Варенька напомнили о своем присутствии самым доступным способом.

Дарья дернулась и попыталась высвободиться из объятий. Виктор ей не позволил.

– Пусть привыкают: дети должны видеть, что их родители любят друг друга.

Дарья обернулась и встретила полный решимости взгляд. Ее колени подогнулись, и она едва не упала.

– Тебя напугала моя настойчивость? – придерживая любимую, уточнил Виктор.

– Нет, – поспешно отозвалась Дарья, – но это так неожиданно...

– Пойдем. – Виктор взял ее за руку и потянул за собой. – У меня есть кое-что для тебя.

– Мы скоро вернемся, – предупредила девочек Дарья. – Не волнуйтесь.

– У нас все будет хорошо, – пообещала Машенька. – Я присмотрю за сестренкой.

Виктор привел Дарью в свой кабинет. Усадил в кресло.

Дарья нервно сложила руки на коленях: ее не покидало подозрительное чувство дежавю. Но на сей раз ей не нужно было скрываться во тьме и представляться чужим именем. Особняк, его обитатели, и даже сам хозяин – приняли ее такой, какая она есть. Приняли и полюбили.

Виктор открыл нижний ящик письменного стола и из-под груды бумаг достал белую туфельку горничной. Опустился на колено и смешливо заметил:

– Понимаю, обычно жених преподносит кольцо...

Дарья склонила голову к плечу и одарила его ласковой улыбкой. Примеряла туфельку.

Стоит ли говорить, что она пришлась ей впору?