Маленькая проблема

Глава 1

  АННА

  День, когда я подверглась вселенскому унижению, я запомнила навсегда. Теперь, уже если и захочешь  - из памяти не вытравишь. И все ради чего? Ради спасения самого близкого для меня человека, который сгорал за меня от стыда и мечтал, чтобы мы даже не были знакомы. Невероятно больно.

  Вот только если вернуть время вспять, я сделала бы тоже самое. Не задумываясь. Жертвенность иногда глупа и неуместна, но порой ради своих близких ты готов на все. И меньше всего заботишься о том, как выглядишь со стороны.

  Все началось с того, что в клуб, где я подрабатывала ночами официанткой, повадилась ходить моя младшая сестра Алинка.

- Что ты здесь околачиваешься постоянно? – прошипела я, пробегая с подносом, усеянным шотами с алкоголем. Ее подружки удивленно уставились на меня.

  На мне дурацкая форма - кожаная короткая юбка и совсем крошечный топ, из которого моя грудь почти вываливается при быстрой ходьбе. Видок, конечно, слишком откровенный, мужчины от мала до велика то и дело провожают маслянистыми взглядами. И так иногда хочется ударить в пах коленом, когда один из особо одаренных уникумов сует влажными пальцами купюру в лифчик со словами «тебе на коктейльчик, малыш». Но… я молчу. Потому что каждая из этих купюр для меня на вес золота, и, превозмогая свое отвращение, я мило им улыбаюсь и благодарю.

  Конечно, бывало много и совсем отвратительных случаев, когда гости клуба пытались купить мое тело. Кто просто приват-танец, кто минет, кто что… И бестолку пьяному рылу объяснять, что ты официантка, а они обратились не по адресу. Почему-то для них это все одно и тоже.

- Хватит ко мне подходить. Никто из парней не должен узнать что мы знакомы. Это будет провалом!

- А что так? Я плохо выгляжу в этой форме? – поддразнила я ее. - Нужно уважать любой труд. А благодаря моему ты сейчас стоишь сытая и в красивом платье. 

  Обиды во мне не было, лишь толика раздражения. Алишке только исполнилось восемнадцать, она еще такая мелкая, и живет до сих пор в своем розовом мирке, не желая встречаться лицом к лицу с жестокими реалиями.

- Ой, вот нашла чем гордиться – бегаешь с полуголой жопой, получая по ней шлепки.

  Сестра и ее подруги, такие же разодетые и расфуфыренные, как и сестра, затряслись от смеха.

- Эй! – возмутилась я. – Не перегибай палку! Я могу разозлиться и отправить тебя домой. Это злачное место, лучше бы готовилась к занятиям. Первый курс все-таки!

- Ага, отправит она, - фыркнула несносная девица.- Ань, ну честно, отвали. Дай поразвлекаться! Нигде от тебя покоя нет.

- Кто бы говорил!

  Нашу перепалку перебила одна из ее подружек, самая блондинистая.

- Алин! Он идет! Как всегда лучше всех! – шикнула она, и сестра резко позабыла обо мне, оборачиваясь туда, куда ей указали.

  Из чистого любопытства я тоже выглянула ей за плечо. И сразу поняла, о ком они щебечут. Сквозь потную танцующую толпу шла группа молодых парней, совсем юных, но отличающихся от остальных выдающимся высоким ростом и развитой мускулатурой, а также, и самое главное, бесбашенной энергетикой, которая бывает, наверное, только в таком возрасте. Наглые, самоуверенные. Все здоровенные, как на подбор. Прямо посередине вальяжно и лениво шагал темноволосый юноша. Симпатичный такой. Кожа бледноватая правда, но в целом ему шло. Нос прямой и ровный, чувственные, изогнутые в ухмылке губы, острая линия челюсти. Цвет глаз в такой темноте и беснующемся неоне не разглядеть, но подумалось, что светлые. Ему бы пошло.

  Хитро скосив глаза на восторженную Алишку, уставившуюся на парня щенячьим влюбленным взглядом, я поспешно спряталась за колонну. Так вот значит кто ей нравится. А они мило смотрятся вместе, оба красивые, молодые. Небось старшекурсник с универа, вон как девчонки слюнями изошлись. Интересно, они уже сходили на свидание или может уже давно встречаются? Жаль, что сестра мне о таком не рассказывает, и о личном не делится. Приходится только гадать. А мне так хочется знать о ее планах, мечтах, первой любви и переживаниях. Хочется участвовать в ее жизни и, может, где-то даже посоветовать.

- Баскетболистыыы, - томно прошептала блонди, судорожно поправляя волосы, а затем и грудь.

  Во дает молодежь. Я прыснула со смеху из-за колонны.

- Уйди отсюда! – в бешенстве процедила сестра, скосив на меня глаза, и я закатила глаза.

- Ухожу, ухожу! – примирительно сообщила, ухватывая поудобнее поднос. На нем все так и стояли шоты. – Давай сегодня не долго, пожалуйста.

  Наглым образом проигнорировав меня, Алина, кусая губы, выскочила вперед, преграждая компании спортсменов путь.

- Ярослав, с днем рождения! – чуть ли не пропела.

  Хоть я и обещала уйти, а все же решила понаблюдать со стороны тайком, чтобы хоть что-то выяснить о личной жизни сестры. Сама она ни за что не признается. Может, слишком велика разница в возрасте. Мне не хотелось чувствовать себя для Алинки чужой и ненужной. Мне действительно интересны ее друзья (ладно не все, но большинство), все чем она занимается. Ближе друг друга у нас никого нет.

  Между тем, парень с удивлением смотрит на нее, приподняв черные брови. Те изломились в красивом изгибе. Привлекательный мальчик у моей сестренки. Плечи широченные, белоснежная рубашка обтягивает мышцы. Я улыбнулась про себя.

- Ты кто? – спрашивает юноша.

  Стоп-стоп. Чего?..

  Я нахмурилась. Приплыли. Они, оказывается, даже не знают друг друга. Моя сестрица просто фанатеющая поклонница? О, Боги… Я думала они встречаются или как минимум знакомы! А она его как сталкерша выглядывает. Ну здорово.

  С неодобрением покачала головой.

- Я Алина Мирошкина, с первого курса. Тоже на юридическом учусь, как и ты, - затараторила сестра. – Постоянно болеем с девчонками за вашу команду. На последней игре ты очень круто забил данк! Я громче всех кричала с трибуны.

  Кто-то из парней фыркнул, пробормотав «еще одна», а тот, который Ярослав, потерял к девчонкам всяческий интерес. Демонстративно взглянул на наручные часы.

Глава 2

 АННА

 Продолжая улыбаться и чувствуя себя невероятной идиоткой, я начала укладываться на стол, на место, которое предварительно расчистил Павлик. Ярослав с удивлением взглянул на меня. Серые глаза, отрешенно подумалось мне.

- О Боже, мальчики! Ну вы как всегда, - жеманно протянула одна из девиц.

- А помоложе не было? – захихикала другая. Даже сквозь грохот музыки я различила еще смешки.

  Алина сидела вся побледнев и выпрямившись, как палка. Ей было стыдно за меня, я знала. Сглотнув горький комок, отвернулась от сестры.

  И теперь, ни на кого не глядя, я смотрела в потолок, готовая вот-вот расплакаться от унижения. Чертов Лунев, чертов клуб, и чертова я. Ну не могла я найти работу получше, чем это дерьмо?

  Вздрогнула, когда Павлик насыпал мне соли во впадину у пупка, а рюмку с текилой воткнул прямо в ложбинку в откровенном декольте. В рот он аккуратно положил мне кусок лайма, и теперь я застыла, удерживая его губами. Хоть сквозь землю провались, вот честно.

- От такого подарка не смею отказаться, - внезапно совсем рядом раздался низкий голос парня. Он не смеялся, но ухмылялся, возвышаясь надо мной и с интересом разглядывая. Мне опять сделалось противно.

  Коктейль «Гадкий койот» мне никогда не приходилось так подавать. Да и не коктейль это вовсе. Просто обычная текила. Но почему-то у нас это называли коктейлем. Так-то да. Смесь откровенности и пьянства. Не знаю, почему Лунев так уперся. Наверное, ему было важно поставить меня на место. Он не терпел когда ему ставили условия. А ведь в самом начале я так удачно выторговала право отказаться от этой мерзости.

  Даже смотреть на то, как незнакомые пьяные мужчины лижут животы девчонок, было неприятно.

- Может, лучше я лягу? – посмеиваясь, предложила одна из девиц в толпе. – С удовольствием буду твоим подарком, Яр.

  Я чувствовала себя крайне глупо и унизительно, лежа на деревянном столе. Когда почувствовала прикосновение влажного и горячего языка вокруг пупка, сильно дернулась в сторону от неожиданности, немного расплескав текилу себе же на грудь. Ну отлично, мать твою.

- Тшш, не кипишуй, - хрипло произнес парень, глядя на меня снизу из-под своей челки.

  Его язык не торопился слизывать соль, все блуждал вокруг пупка, а я вдруг запаниковала, почувствовав, как кожу от его прикосновений начинает покалывать. Он издевается?!

- Ярик, ну ты серьезно, с этой шалавы будешь пить? – Кажется, девица, что предложила лечь вместо меня, никак не могла смириться с фактом, что имениннику на нее наплевать. Я бы с удовольствием с ней поменялась местами, но увы, это невозможно. За шалаву было бы здорово оттаскать ее за крашенные патлы, но из-за этой высокомерной куклы, набитой силиконом, работы лишиться не хотелось.

  И какого черта он тянет?

  Только подумала, как этот наглец, улыбнувшись, широко и с наслаждением слизнул соль, посылая дикий табун мурашек по моему телу. Обхватил губами рюмку, уткнувшись носом мне в грудь и шумно вдыхая мой запах. Заставляя задыхаться от непозволительной близости. Черная челка, что коснулась моей шеи легким шелком, защекотала пылающую кожу. Блин, я же тут потела всю смену, запоздало спохватилась я. А он поднял рюмку и опрокинул в себя без рук, подхватил ее в самом конце, одновременно с этим прижимаясь своим ртом к моему, облизывая нижнюю губу, что вся пропиталась соком лайма. Вообще-то не по правилам! Он должен был просто вытащить зубами этот чертов лайм, но все пошло не так. А я, обескураженная происходящим, даже ничего ему не сказала.

  Парни улюлюкали и аплодировали, пока я мечтала сгореть от стыда. А этот малолетний придурок и не думал от меня отстраняться.

- Во сколько заканчивается твоя смена? – выдохнул цитрусом в лицо. – Ты мне понравилась.

  С ужасом осознаю, что его широкая ладонь скользит по внутренней стороне бедра, подбираясь к трусикам.

- А ну убери руки! – процедила, с яростью вскакивая со стола. – Ты перешел все границы!

- Ого, малышка с огоньком! – довольно похлопал в ладоши татуированный, пока Ярослав затуманенным взглядом рассматривал меня. – Вижу понравилась.

- Давалка, - послышалось слева.

  Оттолкнув стоящего рядом Пашку, я бросилась вон, стараясь не смотреть в стремительно размывающиеся от слез лица малолеток. И особенно в одно. Полное горечи, обиды и разочарования. Но больнее всего было увидеть в нем презрение. Да, в это мгновение моя родная сестра презирала меня.

- Анют! – окликнул Паша, догоняя.

- Да пошел ты!

  Я разъяренно бежала в сторону кухни, пытаясь отделаться от коллеги.  Это было так унизительно и неприятно, а он даже ни слова не сказал в мою защиту, и не остановил наглеца, когда тот полез ко мне под юбку. Лучше бы в морду дал тому сопляку!

- Нам еще работать!

- Сейчас приду! Дай ты мне в туалет сходить! – обессиленно заорала я, на бегу врываясь в кабинку и захлопывая дверь служебного туалета.

  Все наперекосяк. Какая же я все-таки жалкая неудачница. Мне давно перевалило за тридцать, а я ничего, абсолютно ничего не добилась. И если бы я ровно сидела на заднице, ничего не делая, можно было понять. Но нет же! Ведь пашу как лошадь постоянно! И где результат? Что я делаю не так?!

  Успокоив свои нервы и вытерев слезы, я сделала глубокий вдох и вышла из кабинки. Все равно придется вернуться туда и доделать свою работу. К черту их взгляды и отношение. Этих малолеток я вижу в первый и последний раз. Да и чего таить, не впервые попадаю в неприятную ситуацию. Придя работать в ночной клуб, я понимала с чем могу столкнуться. Сама согласилась, ведь тут неплохо платят. Так что плевать на всех. Прорвемся, Мирошкина!

  Вернувшись в ВИП-зону, я с облегчением поняла, что про меня забыли и никому нет дела до официантов. Гости разбились по кучкам, появилось много новых. Парочки страстно целовались то тут, то там, одной девице парень задрал юбку до пояса, вывалив ее прелести всем на обозрение. А та и не была против. Девчонки разодетые и накрашенные, макияж у всех как под копирку. Губы накаченные, улыбаться трудно. Почему всем так нравится эта однотипность? Молодые совсем, студентки, а уже выглядят не так свежо и юно. Видно одинаковые носы и скулы с подбородками обколотые. Зачем портят природную естественность? Мне никогда не понять. Из всех косметических процедур я только скрабом изредка пользуюсь, когда вспоминаю. И то, потому что жалко. Полная баночка. То ли покупала, то ли кто-то дарил. Косметики всегда минимум, наношу в принципе, потому что здесь так принято. Но вот толстые слои тональника никогда не мазала.

Глава 3

  АННА

- Да ладно, нормальная девка. На тебя, как на Бога смотрит, - засмеялся парень.

- Тошнит от нее уже, прицепилась клещом, - пожаловался второй и икнул. По низкому баритону я узнала Ярослава. – Я пьян, кажется.

- Да, дружище, в стельку, - хохотнул собеседник.

- Стас, как у тебя получается столько пить и ни в одном глазу? Я сейчас сдохнуть готов. Ну или хотя бы полежать пластом на этой плитке.

- Обоссанной кем-то плитке, чувак.

- Да плевать. Отправь эту Алису или Алину домой. Надоела.

- И даже не всунешь разок? Она же как раз пьяненькая, готовая на все. Я б с ней такую ночь замутил,– мечтательно произнес Стас, и мне от его слов мгновенно поплохело. Вот же козел! Спаивает девчонок, чтобы потом воспользоваться?! Моя Алинка, она же совсем не такая! 

- Так замути. Отдаю великодушно.

  Этот тоже, посмотрите, каков мудак. Отдает великодушно! Подонки!

  Во мне бушевала кипящая волна ярости, прожигающая нутро до самого основания.

- Кэп, она только тебя хочет. Я уже подсаживался поближе, пытался свою великолепную морду перед ней засветить, но увы.

- Пошла она нахер. Пусть отсосет под столом и валит. Больше ей ничего не светит.

- А с кем сегодня уедешь? Ты у нас именинник, выбирай! – предложил неугомонный Стас. Он меня уже невероятно бесил. Тестостерона в нем с избытком. Лишь бы спустить.

- А я в кондиции, что ли? – вяло ответил Ярослав. – Вы меня сами напоили до беспамятства и лишили возможности хорошенько потрахаться.

- У меня стоит колом и когда я пьяный, - гордо оповестил Стас.

- У меня тоже, представь себе. – Боже! Они еще и причиндалами меряются! Я закатила глаза. – Но блевать как-то больше сейчас тянет, чем трахаться.

- Прости, днюха же! Подарки тебе уже не знаешь какие дарить - все есть. Хоть напоить от души.

- А та с текилой мне понравилась, - вдруг вспомнил Ярослав, и я вся застыла, чувствуя как в ушах закипает кровь, а пальцы сжимаются в кулаки. – Ее бы отодрал как следует.

- Да, ничего такая цыпа, хоть и постарше. Сочная зато. Сиськи норм, стоячие. Даже когда легла – не упали.

- Силиконовые наверное, - сплюнул в раковину именинник и включил воду.

- Да и пофигу. Видел, как рюмка между ними идеально вписалась? Лучше бы член, конечно.

- Да, было бы лучше.

  Оба рассмеялись, а я вся готова была лопнуть от негодования и разнести дверь на щепки, а лучше сразу стереть в опилки. Это просто невероятно. Обсуждают всех девушек как какое-то мясо на базаре. Понравилась я ему. Отодрал бы как следует. Да кто ж тебе, вчерашнему школьнику даст-то?!

  И как Алинке мог такой понравится? Мерзавец! Я все сделаю, но этот пьяный мажорчик к ней даже не прикоснется и не приблизится!

  Дождавшись, когда черноволосый умоется и они уйдут, я вышла из туалета злая и нервная. Ужасная смена и не думала заканчиваться, и мы опять с Павликом бегали у разошедшейся толпы на побегушках.

  Пашка вскоре выскочил покурить, бросив меня одну на растерзание пьянчужек. Только вдумайтесь! Заказали сорок пять шотов, и чтобы одновременно.

  Уверенно и быстро перебирая ногами, я несла огромный круглый поднос, усеянный алкоголем. Всю дорогу я размышляла о разговоре, подслушанном в туалете. Ну, Алинка, дуреха, не влезь в дурацкую историю. Ведь будешь плакать!

  Мы с ней представители совсем другого класса, и это нормально. Не нужно этого стыдиться. Нужно что-то делать, если не устраивает. Но вот моя Алинка всегда стремилась денег не заработать, а легко получить, как в лотерею. Целыми днями торчит у зеркала, тратя уйму времени на укладки, идеальный макияж и маникюр, как у Россомахи.

- Дура ты, Анька, - всегда осуждала меня сестра. – Ведь красивая, фигура огонь, и волосы шикарные тебе достались заразе, а не мне. Но отношение к себе нулевое. Так и будешь батрачить на богатых, а в их круги не попадешь. Я вот замуж выйду за мажора, и в ус не буду дуть, а ты шанс уже упустила.

  Ее мнения на этот счет я не разделяла. Не знаю, воспитана, наверное, по-другому. Раньше все иначе было. В школе я твердой хорошисткой была, нигде не шаталась, матери по дому помогала. Забот полно было – на ней и огород, и животные, кур и поросят держали. Это потом уже мы с сестрой в Москву перебрались, а до этого долго в своем Чепурово жили. У меня и первый телефон в восемнадцать появился. Тогда и не нужно было, мы долго в куклы играли с девчонками или в лапту на главной улице с соседской ребятней. У сестры же все иначе вышло. Алинке всего пятый год шел, когда матери не стало. Отца мы и не знали. Мне люди добрые мигом помогли устроить опеку над ребенком. Ну как мигом… Год она все же в доме ребенка провела… Пока я, бросив институт, работу лихорадочно искала, да справки собирала.

  Когда все получилось, и мы стали жить вместе, я все для нее старалась сделать. Не для себя, а для крохотной сироты, которая так мало лет произносила слово «мама». Я сама виновата, многим ее капризам потакала, старалась, чтобы не отставала она от своих подружек. Им телефоны – и я ей. Им одежду модную, и мы в магазин бежали, чтобы Алинка не расстраивалась.

  Конечно, моя вина, что она такая избалованная, и меня ни во что не ставит. Но так трудно отказать ей в чем-либо. Почему-то я всегда испытываю вину за ее такое сиротливое детство и за то, что целый год сестра провела в детском доме при живой сестре.

  Но иногда, конечно, она меня ужасает.

  Ловко уворачиваясь от танцующих, подбираюсь ближе. До стола оставался всего шаг, но дальше произошло непоправимое. Кто-то подставил мне подножку, я это точно почувствовала, и, вскрикнув от неожиданности, я подлетела и вместе с подносом отправилась через стол. Стол был не очень широкий, поэтому все содержимое подноса оказалось на имениннике. Более того, упав животом на стол, я выставила руки вперед и нечаянно вдавила в широкую грудь поднос. Раздался характерный звон и хруст. В ужасе смотрю на осколки, посыпавшиеся вниз. Белоснежная рубашка пропиталась алкоголем и кровью. Начался хаос, посреди которого я застыла неподвижным изваянием.

Глава 4

  АННА

- Do you speak English? – раздается вопрос, которого я боялась больше всего.

- Й-йес… - еле слышно бубню себе под нос, неистово надеясь что этим все обойдется.

  Но увы. Холеная дамочка из эйчара хищно улыбнулась и продолжила собеседование на английском.

- Why should we hire you? (Почему мы должны нанять вас, - прим.автора)

- Вэри бэд, - смущенно призналась я и робко улыбнулась. Ибо продолжать было бессмысленно. Я ни черта не понимала, и языки сроду не учила.

  Снисходительная усмешка интервьюера меня не задела. Эта работа была моим шансом вылезти из долгов. Да, меня уволили и еще долгов навешали. За разбитую посуду, за разлитый алкоголь и моральный ущерб.

  Сумму Лунев назвал космическую, хоть и не стоит это того, сколько он обозначил. Но возмущаться страшно было. Хозяин клуба не последний человек в городе, говорят и темные дела проворачивает. Бывший босс пригрозил, что пожалуется хозяину и тогда на меня найдут управу, если не буду платить. Нравилось этому козлу власть надо мной ощущать. Что в кулаке у него. И мне ничего не оставалось делать, как согласиться выплачивать долг.

  Зарплата в вакансии, на которую я проходила собеседование, стояла для меня просто космическая. В нашем Чепурово, где я жила раньше, отродясь никто не платил такие суммы секретарю, да и в Москве я не слышала, чтобы в этой должности настолько высокие доходы значились. Все это наводило на смутные подозрения, что мне предложат удовлетворять своего начальника, и я сидела, как на иголках, ожидая подвоха. Пока должность казалась идеальной.

  Ничего, сама спрошу в конце для спокойствия. Ублажать столичных толстосумов я не собираюсь.

  В целом все выглядело безобидно, обычные вопросы. Но отчего-то мне казалось, что решение по поводу меня девушка из отдела кадров сделала, едва я вошла в помещение. Это одновременно и расстраивало, и злило.

  Если им нужен дипломированный специалист со знанием языков, так бы и указали! Да ведь ни слова не было! Вообще было написано – «возможно без опыта». Тогда к чему сейчас это едва заметно скривившееся лицо?

  Кажется, я тупо трачу свое время. Лучше бы смену в клубе отработала… А, стоп. Меня же с треском вышвырнули!

  Вытирая мокрые ладони об юбку незаметно под столом, я еще сильнее прижала локти к бокам, пряча вспотевшие подмышки.

  Ну, Алинка, зараза! Я даже не знала, что мою единственную приличную блузку уже давно истаскала и превратила в половую тряпку родная сестрица. И теперь на мне невесть что, самое дешевое, из вызывающего чесотку полиэстера. Все, что удалось приобрести впопыхах перед собеседованием. Удружила сестренка.

  С того случая в клубе прошло уже больше двух недель, а поиски работы ни к чему не привели.

  На все предыдущие вопросы, как мне показалась, я с достоинством ответила. И на первоначальном этапе меня не отсеяли. В чем же дело?

  Я хмурилась все больше.

- Так, Анна Владимировна, пожалуй все на этом. Спасибо за уделенное время. Если что, вам позвонят, - девица ослепительно улыбнулась мне.

  Моложе меня лет на пять точно, но ведет себя так, словно я пенсионерка, пришедшая устраиваться на работу. Это ее снисхождение и покровительственный тон…

- Вы же не позвоните, что вы мне лапшу на уши вешаете? – не удержавшись говорю я, вставая со стула.

- Что… вы… - она все-таки смутилась.

- Да ладно, не утруждайтесь. Ни черта вы мне не позвоните, можете говорить прямо, а не скрывать все завуалированными общими фразами. «Спасибо за уделенное время» и «мы с вами свяжемся». Слушать тошно.

  Ее лицо удивленно вытягивается, и в этот момент в кабинет заходит мужчина. Девушка из отдела кадров мгновенно выпрямляется на стуле и поправляет волосы.

  Темно-серые глаза останавливаются на мне, оценивают.

- Еще одна претендентка? – осведомляется.

- Да, но мы уже закончили, она абсолютно не подходит …

- Дальше я сам, Светлана. Вы свободны.

- Но я…

- Вы не можете найти подходящую кандидатуру уже три месяца! Я сказал сам, - холодно отчеканил мужчина.

  Я почувствовала себя неуютно, но в то же время во мне забрезжила надежда. А вдруг? Я уселась обратно на стул.

- Так… Мирошкина Анна Владимировна… - он начал бегать глазами по моему резюме, вычитывая вслух отдельными кусками. – Тридцать четыре года, не замужем, детей нет. Пока отлично.

  Я слегка напряглась, что «отличным» ему показался факт из личной жизни, а не опыт и образование. Хотя вторым я похвастать не могла.

  Высшего образования у меня, увы, не было. Только одиннадцать классов и неоконченные три года института. Едва мне исполнилось двадцать с хвостиком, как я принялась занимать опекунством над Алинкой, поиском работы, чтобы обеспечить нашу семью. Ни о каком институте и речи быть не могло.

  А он как чувствовал что спросить.

- Высшее планируете получать? – спросил спокойно и прямо, без вежливых обманчивых полутонов.

- Да, - твердо кивнула я. – Как только накоплю хотя бы на пару семестров. Только заочно, конечно.

- Почему же? – мужчина поднял на меня свой взгляд.

- Так работать надо, чтобы как-то жить, - удивилась я. Да и как он себе представляет – протираю пять лет свой зад со студентами в душных аудиториях когда ко мне уже четвертый десяток подкатывает ?

- Кто-то живет на вашем попечении?

- Да, сестра. Младшая. Ей восемнадцать, она только на первый курс поступила. Ой, вы же не спрашивали...

- Ясно. Анна Владимировна, у меня будет к вам не много вопросов. Вот, пожалуй, для этой вакансии один из важных - считаете ли вы себя стрессоустойчивым человеком?

- Эээ. Да, - как-то неуверенно ответила я. – Наверное… То есть, точно. Да. Считаю.

  Бооооже… Почему я бормочу как старый пекинес?

  Мужчина (его имени я до сих пор не знаю, кстати) удивленно поднял брови. Разглядывал меня еще пару минут. Потом неожиданно заявил.

- Вы далеко не красавица, Анна Владимировна, не первой свежести точно. К тому же жутко необразованная, я слышу это в каждом вашем слове и звуке. На вас дешевые шмотки и макияж давно поплыл. Вы вряд ли можете называться лицом компании. Честно говоря, переживаю что в кабинете придется после вас проветривать. Запах пота стоит ужасный.

Глава 5

  АННА

- Ты хоть представляешь как меня подставила! – возмущенно восклицаю, уперев руки в бока.

  Алинке хоть бы хны. Сидит перед зеркалом, жует жвачку и красит свои длинные, как у коровы ресницы. После того случая в клубе демонстративно разговаривает со мной сквозь зубы безо всякого уважения.

- Алиша!

- Да че ты какая зануда, а? – не вытерпела сестра. – Я не могу ходить как оборванка. Надо мной и так на курсе смеются. У меня гардероб просто до ужаса скудный!

- Ты же знаешь, мы не можем себе позволить…

- Бла-бла! Слышала тысячу раз. Итог все равно один. А я не собираюсь быть объектом насмешек! В универе никто не ходит отребьем, одна я выделяюсь! Ты итак меня сильно подвела, никто не хочет со мной общаться, поломойкой обзывают! Хотя это не я тряпкой махала!

  На ее глазах выступили злые слезы.

- Алиша, ну что ты такое говоришь… - оторопело пробормотала я.

  Мою грудь обняла сдавливающая тяжесть, мне казалось я теряю свою сестру с каждым сказанным словом или действием. И как остановить это - не знала.

  Конечно, я бы не хотела чтобы мою сестру обижали. Неужели времена не меняются и сейчас молодежь обсмеивает друг друга даже за одежду? Наверное да, просто я с высоты своего возраста уже такие вещи не замечаю. Меня не волнуют презрительные или жалостливые взгляды в мою спину.

- Ты сказала, что позаботишься обо мне! Так заботься! В чем твоя проблема?

- Я стараюсь! Ты сейчас несправедлива!

  Сердце сжало в тисках от ее слов, бьющих прямо по больному. И ведь она права. Я даже работу толковую не могу найти долгое время. Ни образования, ни связей. Опыт только в сфере обслуживания. То, что я получила сегодня работу секретаря – огромная удача. Шанс, за который нужно крепко ухватиться.

  Шанс на лучшую жизнь. Не в съемной квартирке с дешевой мебелью бывалых времен СССР. Не с однообразными ужинами в виде макарон на обычной луковой подливке.

  Я обещала ей. Я старше нее. Я взяла на себя всю ответственность.

- Алин… Просто наши финансовые трудности…

- Отстань от меня! – сестра раздраженно отпихнула меня в сторону, когда я сделала попытку ее обнять. – Что ты от меня хочешь? Денег? Хочешь, брошу универ, и пойду работать? Буду приносить тебе твои деньги, чтобы не было финансовых трудностей!

- Что ты такое говоришь! Конечно нет! Я хочу чтобы ты отучилась и получила диплом.

- Тогда не лезь ко мне! – голубые глаза сестры метнули в меня яростную молнию. – Иначе так и прозябаем обе в нищете.

  Она встала и вышла из комнаты, оставив меня в расстроенных чувствах.

  Слова Алины меня задели. Ведь мне тоже так хотелось в свое время учиться, а не бегать с работы на работу. Да что там, даже сейчас я горю желанием получить образование. Но как, если все деньги уходят на Алишкино? Да и жить, одеваться, питаться как-то нужно. И откладывать на будущее.

  С последним вечные проблемы.

  Однажды я все-таки это сделаю. Денег, обещанных Корсаковым, хватит, чтобы откладывать. Главное, наплевать на все и продержаться. В конце концов, у меня еще висит долг перед клубом. Если бы не тот засранец, по чьей прихоти меня уволили…

  Уставшая после перемещения на метро на высоких шпильках, я набрала себе горячую ванну и залезла в нее понежиться. Тут же раздалась мелодия моего старенького смартфона.

  Взглянув сквозь мелкую сетку царапин на экран, я улыбнулась.

- Алло, привет любимый. Как дела?

- Привет, Анют. Соскучился невероятно по тебе, мой котенок. У тебя Алинка сегодня дома?

- Да, Коль, у меня пока никак, - с сожалением произнесла я.

- Вечер пятницы же. Она что, дома будет торчать? – услышав в голосе любимого недовольные нотки, я виновато улыбнулась.

- Коль, ты же знаешь. Она пока наказана. После того случая.

- Ей уже восемнадцать! Что ты с ней как пятилеткой возишься?

- Коль, я до сих пор плачу этот дурацкий долг!

- Да, который ты сама же на себя и повесила. Если бы ты не пошла туда за ней… - протянул он.

- АУ! Это моя сестра! И я работала в том клубе вообще-то!

- Потрясающая работа, - пробурчал Николай. – И слава Богу, что уволили. Новое что-то нашла? Третья неделя уже пошла…

  Я насупилась.

- Нашла. В офисе буду трудиться.

- Ну и здорово. Хоть скрывать твою трудовую деятельность теперь не придется, - тон его голоса разгладился. - Видишь, все к лучшему, малыш.

  Мое настроение почему-то начало стремительно портиться. Захотелось на мгновение нырнуть под воду и спрятаться там от всего мира. Лежать на дне и не шевелиться, слушать бит сердца и учиться дышать по-другому. Чтобы стало возможно выжить под толщей воды. Беспрепятственно сделать несколько глубоких вдохов. Трудно объяснить словами.

  Казалось, что в моей жизни где-то случилась сильная прореха, и теперь в нее безвозвратно стекает все самое хорошее.

- Ладно, Коль, давай завтра созвонимся…

- А что изменится завтра? Мы опять не сможем встретиться, - грубовато отрубил мой жених.

  Мне вдруг захотелось сорваться и предложить ему снять свое собственное жилье и съехать от драгоценной мамы, чтобы встречать меня на своей территории, как полагается. Мужику сорок лет, в конце концов!

  Но, конечно, я этого делать не стала, быстро остыла и просто вежливо попрощалась. Я все понимаю, у него тоже сейчас не лучшие времена. После развода его бывшая ничего ему не оставила, оттяпала в суде абсолютно все. Коля сейчас живет со своей мамой, работает, конечно, и откладывает каждую копейку на квартиру. Мы вместе откладываем.

- Ипотека - это днище, - всегда говорит мой жених, и я послушно киваю. – Знаешь, какая бешеная переплата? Нет, малыш, мы лучше сами накопим на нашу квартиру и заживем. Вот увидишь.

  Но все же, в глубине души грыз червячок, что если бы у меня был первоначальный взнос и стабильный заработок, я бы взяла ипотеку не задумываясь. Свое жилье, как ни крути. Намного лучше, чем мыкаться по съемным обезличенным квартирам.

Глава 6

  АННА

  Выходные прошли, а с Колей мы так и не встретились. Предложив ему посидеть вечером в субботу в уютном ресторанчике, я получила вежливый отказ и парочку нравоучений в придачу на тему нерациональной траты денег. Воскресенье прошло в легкой меланхолии от несостоявшейся романтической встречи, для которой я перешила свое старое платье аквамаринового цвета, сделав его более модным и современным. А в понедельник я позабыла о своих неудачах, с азартом надевая юбку и блузку и отправляясь на работу.

  Блузку я, конечно, отстирала, только похоже мне категорически нельзя в ней потеть. Чревато серьезным провалом. Но купить новую одежду для офиса смогу только после первой зарплаты.

  Что ж, деваться все равно некуда, да и выглядит все более-менее прилично, так что я постаралась об этом не думать. Настроение для этого было слишком отличное.

  В моей голове сейчас волновалась одна мысль – как мне ужиться с юным начальником, взбалмошным и капризным тираном, который возомнил себя опытным Казановой, совращающим своих секретарш?

  От ухмылки у меня уже сводило скулы.

  Придется слегка обломать ему зубки, потому что для него я окажусь совсем несъедобным равнодушным камнем. Я даже не могу представить себя с таким. О чем вообще с ним разговаривать? Эта молодежь едва окончила школу. Игорь Корсаков зря волновался. Двадцать два это для меня все так же где-то там.

  Иногда я смотрю на Алишку и думаю, что черта совершеннолетия на многих людей абсолютно никак не влияет. Все те же подростки.

  О чем они разговаривают, и, главное, как? Половина слов молодежного слэнга для меня все равно что иностранная речь.

  А музыка, которую они слушают? Какофония агонизирующих плевков. Некоторые слова я даже не могу разобрать. Чушь несусветная.

  У меня даже среди друзей нет мужчин, младше меня. А про партнеров и подавно молчу, никогда не было. Обычно я, наоборот, выбирала постарше. Коля, например. Достойный кандидат в мужья. Стабильный, ровный как стена, без странных шероховатостей и трещин. Да, немного нудноват, и от его «забавных» историй впасть в кому хочется. Но все мы не без изъянов.

  Так, в хаотичных мыслях я добралась до места своей новой работы.

  Высокое здание, в котором мне предполагалось работать, полностью принадлежало холдингу «ИнтерМедиа Групп» и стояло в ряду других высоток бизнес-квартала. В ослепительно зеркальных окнах я видела отражения облаков и проезжающих автомобилей. Потрясающее место. Мне обязательно понравится тут работать.

  Поднявшись на нужный этаж, я оказалась в огромном холле, откуда в разные стороны вели коридоры.

- Добрый день! Чем вам помочь? – вежливо улыбнулась мне девушка с ресепшена. – Или вы по записи?

«Диана», прочитала я на ее бейджике и улыбнулась ей в ответ.

- А я ваша новая сотрудница, - лучезарно ответила ей. – В Департамент управления. Секретарь.

  У той моментально вытянулось лицо, сделав ее похожей на удивленную пони.

- К Ярославу Игоревичу что ли опять? – ахнула она.

  Я перестала улыбаться. Перед глазами ни к месту всплыло лицо пьяного именинника с таким же именем.

- Наверное. Да, возможно его Ярослав зовут, - задумалась я. Смешно, а имени своего босса я не знаю. - Корсаков точно.

- Он самый, - усмехнувшись, протянула Диана, продолжая таращиться на меня с нездоровым любопытством.

- Так что? Куда мне идти, не подскажете? – не выдержала я.

  Мне даже не сказали к кому подойти. Пришлось спрашивать у охранника, где тут Департамент управления. Тот меня и вовсе не хотел впускать, благо помогла очередь на пропускном входе, в которой оказалась та девушка из отдела кадров, что в итоге была вынуждена дать мне работу. Она меня сразу узнала и приказала идти на десятый этаж, мол там ждут. Что-то не похоже.

- Жди. Сейчас.

  Диана деловито подняла трубку и начала куда-то звонить.

- Тонь, тут к тебе кажется. Секретарша для Корсакова-младшего. Очередная, - пренебрежительно фыркнула девушка.

  Мне было все равно на ее тон. Я так рада, наконец, получить работу. Это для меня хороший шанс выбраться из того дна, где я находилась, и куда тянула за собой сестру. Да, именно тянула. Потому что кто знает, какая бы могла быть у нее жизнь, если бы опеку над ней оформила не я. Нет, конечно, я не жалела. Ни в коем случае. Я была счастлива, что у меня все это получилось. С трудом, но вышло. Но я переживала, что об этом жалела она.

  Мне так хотелось дать ей то, чего была лишена сама. Но время шло, а ничего не менялось. Мы мыкались по съемным квартирам, покупали дешевые продукты и одежду на распродажах. Фигуры у нас с ней были разные, и одеждой обмениваться редко получалось. Точнее, Алина брала мое втихаря, а вот ее вещи на меня не налезали из-за выдающихся форм. С размером ноги хоть повезло. Я частенько донашивала за сестрой кеды и кроссовки. Эта была самая удобная обувь, когда я работала то официанткой, то курьером.

  Самое печальное, что какой-то злой рок преследовал меня и на работе. Я долго не могла продвинуться по карьерной лестнице, даже работая подолгу. В одном случае ко мне стал приставать управляющий и пришлось уволиться. В другом само заведение обанкротилось. В третьем выяснилось, что в баре продавали наркотические вещества, и их прикрыли ровно тогда, когда мне должны были дать повышение. Светка после того случая посоветовала сходить к гадалке и провериться на порчу… А мне и это сделать некогда было.

  Так я и скиталась по ресторанам, барам, клубам. Пытаясь найти место получше и с наибольшей зарплатой. Работа, которая у меня была – меня вполне устраивала. Еще бы несколько дней, и меня бы повысили до администратора, разрешая совмещать со ставкой официантки. И все было бы прекрасно. Жизнь бы обязательно наладилась. Все изменил тот злополучный вечер…

  Светка опять с гадалками пристала.

- Анют, на тебе порча! Ну честное слово! – восклицала она.

  Сама она увлекалась эзотерикой, гороскопами, аффирмациями. Целыми днями сидела в позе лотоса, увлекаясь очередным марафоном. Подружка нигде не работала, но успешно проматывала наследство, оставленное какой-то неизвестной троюродной бабушкой.

Глава 7

 АННА

 Так, ну ладно. Ярослав этот и Ярослав тот - это один и тоже Ярослав. Тьфу ты, масло масляное получается. В общем, с этим фактом я смирилась за прошедшие полчаса войны в собственной голове, и на попятную идти не собираюсь. Платить обещали хорошо, а у меня долги. Из-за этого придурка, между прочим.

  Сидит и разглядывает меня из своего стеклянного бокса, подмигивает. Детский сад, честное слово. Закатив глаза, я снова возвращаюсь к своему гиперважному делу – заточке карандашей (теперь, может, и действительно пригодится, пусть и не по главной своей функции). Но не забываю поглядывать на врага. Враг он мне, конечно. Как пить дать, постарается вышвырнуть меня отсюда как и из клуба. Возможностей у него хоть отбавляй. Но не попытавшись, я не сдамся. Проиграть этому сопляку два раза – то еще унижение.

  Зазвонил телефон. Оглядываясь, я поднимаю трубку и незаметно вздыхаю, увидев кто мне звонит.

- Анна Владимировнааа, - сладко пропевает в ухо мой босс. – Хочу развеять свои сомнения по поводу вашей компетентности.

  Легкий раздражающий хлопок. Парень лопнул пузырь от жвачки.

- И что мне для этого сделать? – настороженно спрашиваю.

- Ммм, у меня много разных предложений, но, боюсь, вам пока рано их озвучивать.

  Просто невероятно. И почему мне достался этот уникум, а не какой-нибудь старый, но требовательный начальник с залысинами?

  Впрочем, насчет требовательности я явно недооценила своего юного босса, потому что он испытывал мои нервы на прочность в течение всего дня. Даже главные сплетницы удивились, не увидев его слинявшим из офиса через час «своей плодотворной работы».

- Кофе у вас дерьмо, Анна Владимировна, - плюется, небрежно отставляя чашку. Естественно, разливая коричневую жидкость на стол, на бумаги и на пол. – Вытереть тут все, а бумаги… Так что тут у нас? А, подписанный контракт с корейцами из «ДжиМастерс»… Распечатать и метнуться к ним - подписать заново. Чего глаза такие выпучили, Анна Владимировна? В соседнем здании они, не в Корею же я вас посылаю. Вы мне тут нужны. Даю вам на все ровно час.

  Опять довольный оскал.

- Жалюзи мне отрегулируйте, солнце невыносимо в глаза лезет, - очередной приказ, когда я, взмыленная, захожу, закончив дела с корейцами.

  Пока он восседает на своем офисном троне и играет в айфоне в фруктового ниндзя, я двигаю вверх вниз жалюзи, пытаясь найти для этого недоумка подходящий вариант.

- Ниже… Нет, выше. Еще чуть-чуть.

  Скрипя зубами, терпеливо делаю все как говорит, прекрасно понимая , что он попросту издевается надо мной.

- Блин, высоко слишком! Из-за тебя проиграл! – недовольно отшвырнул телефон в сторону, и впервые, будучи моим боссом, перешел ко мне на ты.

  Позже, что он, что я, будем постоянно мешать, путаться и называть друг друга то по имени отчеству, а то и вовсе переходить на ты и всякие ругательства и прозвища. За мной прочно закрепился «Койот». Впрочем, это куда лучше «Гадкого койота», в который он явно вкладывал какой-то сексуальный подтекст.

  Как круглая идиотка регулировала ему влажность в кабинете, до блеска полировала столешницу, вытирала несуществующую пыль с мышки от компьютера, настраивала идеальную для чуткой кожи на заднице Его Величества температуру кондиционера. Бегала с абсолютно бредовыми поручениями по всему зданию, как например, «спросить у начальника сбыта он болеет за Лэйкерс или Чикаго Буллс?» или «как себя чувствует мопс коммерческого директора после операции на грыжу?».

  Так Ярослав прогонял меня целую неделю. Надо мной уже посмеивался не только наш этаж, а все здание целиком, но тому только это и нужно было.

  Желанием заниматься делом отца сопляк не горел, и действительно рабочие моменты попросту игнорировал. Подписывал все документы подряд, не глядя, играл в телефоне или долбил баскетбольным мячом обязательно у моего стола.

  Первый раз я взорвалась в пятницу, в конце своей первой трудовой недели. Пробегав по всем ближайшим магазинам за соком манго для сопляка, я, наконец, нашла его. Под старым пальто с меня стекал пот в три ручья, не смотря на ноябрьский холод, но я радостно бежала с коробкой сока назад в офис.

  И каков же был мой шок, когда этот мерзавец подошел к моему столу и громыхнул стаканом так, что все содержимое выплеснулось мне на блузку липким желтым пятном.

- Ты совсем сумасшедшая, если думаешь, что я буду пить это пойло?!

- В-вы просили сок манго… - растерянно отозвалась я, не ожидая такого жесткого нападения.

- Свежевыжатый, - процедил мой босс.

  Хмурю брови, не понимая что он от меня все-таки хочет.

- Я не думала…

- А теперь думай, прежде, чем делать. Вокруг просто океан мест общественного питания, где тебе выжмут сок даже из кактуса, а ты потащилась в «Пятерочку»!

  Жую губы и смотрю на молокососа исподлобья, но молчу. Ох чего мне стоило это молчание! Потому что мысленно я его уже на тысячу маленьких Ярославов разорвала. Как можно быть таким...таким... Ррр.

  Парень смотрит на меня выжидающе, скрестив руки на груди. Опять лопает эту бесячую жвачку.

- И чего ждем?

- Вы о чем?

- А вы разве выполнили поручение, Анна Владимировна? Я по-прежнему не выпил свой сок.

  И тут не знаю, что на меня нашло – то ли его наглое самодовольное выражение лица так вывело из себя, то ли собственная усталость и унижение, но я взорвалась и подпрыгнула, отшвыривая от себя пресловутый стакан. Тот упал на пол со звоном и покатился за кулер. Как еще не разбился?

- Ты мелкий противный сопляк! Я носилась по всему центру как угорелая, чтобы раздобыть этот гребаный сок, а ты ведешь себя по-хамски и, к тому же, испортил мою блузку! Я же знаю, что ты доводишь меня до белого каления специально! Никуда я не пойду, потому через пять минут стрелка часов перейдет на шесть вечера, а значит мой рабочий день закончится! У тебя целых два дня чтобы придумать более оригинальные поручения вместо разведки о пукающем мопсе и марке трусов у закупщика! А у меня целых два дня чтобы не видеть твою противную… - я тут же запнулась, понимая, что перешла все границы дозволенного, и тихо опустилась на стул обратно.

Глава 8

  АННА

  Алинка сильно удивилась в такое совпадение и сначала долго возмущалась, что я все это устроила специально. Но на вопрос «и в чем моя выгода?» так ничего внятного и не ответила.

- Я знаю, что все это неспроста! Ты хочешь досадить мне за тот случай! Но я себя не виню, ты сама виновата в том, что случилось! Еще и долгов на нас повесила!

  В последнее время я вообще перестала с ней справляться. Мы отдалились друг от друга, я – обвешанная безостановочными счетами и долгами, Алина – требованиями и неподъемными запросами. Нам никак не удавалось найти общую ступеньку, стоя на которой, обеим было бы хорошо. Я не понимала ее, а она меня.

- Не говори глупости! Я две недели искала работу после того случая, а тут подвернулась эта. Вакансия, кстати, обновлялась с завидной регулярностью, так что неудивительно, что я в итоге на нее наткнулась. Платят хорошо, а на остальное мне плевать.

- Он же тебя помнит, наверняка, и знает что мы сестры! Как я в универ пойду?!

- Как и раньше, - холодно отозвалась я. Ее бесконечные капризы уже начали меня утомлять.

  Я вот переживаю, что еще зарплаты не было, а мне уволиться хочется, чтобы не терпеть унижения мелкого сопляка, возомнившего себя богом. А она думает я ей козни строю, будто школьница.

  Звонит телефон, и, увидев на экране «Коля», я оживилась.

- Привет, заюш, давно не виделись, - приветствует Николай. Я слышу, как он что-то жует. – Может вечером встретимся? У меня мама в театр с подругой уходит. Квартира в нашем распоряжении на несколько часов.

  Если честно, все эти дни мы с Колей почти не виделись, и я в суматохе попросту про него забыла.

- Давай, конечно! Я только за, - соглашаюсь.

  В конце концов, он мой жених, у меня на пальце его кольцо. Странно будет, если мы и дальше будем видеться с такой же периодичностью.

  Через несколько часов мы сидим в кафе, по моему настоянию. Ну не могу я вот так сразу в квартиру приехать, чтобы просто заняться сексом. Мне нужна культурная прелюдия, с кафе, цветами и прочим. Цветов, естественно, как и «прочего», я не наблюдаю, но зато Коля в хорошем настроении, и это уже радует.

- Замечательно выглядишь, котенок, - целует в губы мой жених. – Не видел раньше у тебя этого платья. Купила?

- Нет, из старого перешила. Обновила, так сказать.

- Мило, ты у меня рукодельница.

- Коль, ты получил деньги?

 Каждый месяц мы с Колей вскладчину собирали деньги на ипотеку. В этот раз мне еле удалось наскрести нужную половину, но я боялась подвести своего жениха, поэтому вытащила из своих отложенных на будущую учебу.

- А, да, все в порядке. Извини, не отписался, занят был.

  Пока он лениво ковырялся в меню, я исподтишка его разглядывала. Русые волосы аккуратно зачесаны на бок, рубашка идеально наглажена. Мамой, конечно, что меня сильно смущает. Но, с другой стороны, как сыграем свадьбу и купим квартиру – это буду делать ему я. Наверное, я бы тоже заботилась о своем ребенке, если бы он жил со мной. В любом возрасте. Светло-голубые глаза бегали по строчкам, брови недовольно хмурились. Опять будет ворчать на цены, а мне так хотелось сюда попасть.

- Готовы сделать заказ? – к нам подошел молоденький официант.

- Воду без газа и «Цезарь», - Коля заказал первым. Сдержанный и сухой тон выдавали в нем легкое раздражение. Обычно он не любил эти посиделки, на которых я так настаивала.

- Так, записал. А для Вас?

- Мне, пожалуйста, салат с авокадо, дорадо на гриле с овощами и апельсиновый сок.

- Анют… - Коля сделал предупреждающий взгляд, отчего мое лицо запылало, а в горле возник неприятный комок. Настроение сразу упало ниже плинтуса.

  Ненавижу эту его черту. Он никогда не возьмет с собой денег больше положенного, чтобы, как говорил, «не было соблазна тратить». А мне не разрешает расплатиться, всегда демонстративно достает купюры сам, чтобы не выглядеть в глазах окружающих жадным. Поэтому приходится каждое свидание ужиматься и влезать в допустимую Колей сумму.

  Отчаянно краснея, прячу взгляд и бормочу официанту:

- Извините, я передумала. Оставьте только салат и сок. Нет, лучше салат и просто воды. Не буду смешивать, - я невпопад улыбаюсь, пока официант невозмутимо переписывает заказ.

- Салат Цезарь, Салат «Весенний» с авокадо и две воды без газа, - рапортует паренек.

- Да, все верно, - кивает Коля.

  Официант поспешил уйти, ни словом, ни жестом не показав насмешки, хоть итак все прекрасно понял. Хороший мальчик, но, увы, чаевые тебе сегодня никто не даст. Это еще одна черта, которая в Коле меня напрягает.

  Стоп. Зачем я об этом думаю? У него масса достоинств, а я акцентирую внимание на мелочах, которые в будущем возможно изменить. Ведь сейчас все силы положены накопить денег, а не тратить их.

- Как Лидия Семеновна? – спрашиваю, чтобы сгладить момент.

- Хорошо все. Сегодня со своей престарелой подругой уехали в театр Маяковского на спектакль «Русский роман». Она обожает Льва Толстого.

- Здорово, я бы тоже с удовольствием сходила на спектакль по его произведению.

- «Русский роман» не Льва Толстого, а о нем, - без улыбки поправляет Коля. – А написал это произведение современный автор Марюс Ивашкавичюс.

- Оу, я даже не слышала о таком...

- Не удивительно, - коротко замечает мой жених, и вечер совсем портится.

  Коля преподает литературу в педагогическом институте, и естественно, пропасть между нами в образованности сильно заметна. Я бросила институт, не доучившись, а читать книжки и открывать для себя новых авторов моего времени катастрофически не хватало.

  Раньше он всегда говорил, что все это ерунда, и я не должна забивать себе голову подобным, но теперь, кажется, все изменилось.

  Вяло отвечая на его редкие вопросы, я кое-как отсидела этот ужин, но потом встал вопрос идти к Коле домой. Настроения заниматься сексом у меня не было вовсе, но кольцо на пальце жгло, и я шла, уводимая своим женихом к его машине.

Глава 9

  ЯРОСЛАВ 

  Стук мяча для меня словно плавная мантра, успокаивает и выстраивает стену от всего существующего, кирпичик за кирпичиком с каждым ударом. Я абстрагируюсь от проблем выдуманных и настоящих, отдаюсь полностью игре. Шероховатая поверхность мяча убаюкивает пальцы, погружает в другую реальность. Где есть только я и баскетбол.

- Это ваш последний год в универе, черепахи! Покажете хоть на что способны или нет?! – глухо, словно сквозь вату, доносится голос Михалыча. Он как всегда в своем репертуаре. Ни тренировки без истерических воплей, но мои барабанные перепонки не страдают, потому что я умею игнорировать все лишние звуки. Ненужное.

  А чего орать в принципе? Как будто не мы ему четыре года подряд золото таскали, гномы его любимые. Без нашей команды так и сидели бы дальше с пустыми пыльными полками в зале наград, жадно высматривая первого сентября высоких первокурсников, которые только что и умеют играть в «Тридцать три». Смешно. Не хочется быть голословным, и хвастовством я вроде не отличался, но баскетбола нормального наш универ давно не знал.

- Кэп, я тут! – кричит слева Стас, но я не спешу.

  Нелепо звучит, но в игре я вижу будущее. Мгновенно прорабатываю в голове ходы всех игроков за какие-то пару ударов мяча. Предвижу, что центровой Леха сейчас вылезет у Стаса перед носом, заблокирует своими 2,05м, и через несколько секунд так и оказывается. Толик закрыт, и вряд ли сможет открыться, Дэн прилип к нему намертво. Марк ворон считает, но свободен, однако и ему передавать пас я не спешу. Стопудово он споткнется о выставленную ногу своего же центрового. Поэтому я продолжаю дриблинг, обходя игроков одного за другим. Раздался грохот  - Марк упал, а я хмыкаю про себя – великий Нострадамус, блин. Справа Саня Орловский лезет, он настырный и сильный игрок, мы с ним еще с детства пересекались на соревнованиях. Его я знаю как облупленного, все финты и ходы безупречны, но предсказуемы. Саня силой и скоростью берет.

  Но я тоже не на скамье запасных сижу, а капитаном все пять лет значусь, и его виртуозная игра мне только удовольствие доставляет. Потому что других обыграть легко, а с Сашкой один на один мы всегда потом уливаемся.

  Разогнавшись, делаю обманное движение, а за ним еще одно, и, наконец, третье. Сашка ведется только на третье, и я вырываюсь вперед, совершая бросок в прыжке. Даже не прослеживаю взглядом, потому что итак знаю, что забил.

- 42:38! – орет Михалыч. – Закончили на сегодня!

  Выслушав гигантскую порцию наставлений от тренера, идем в раздевалку. Михалыч всегда отличался любовью к брызгопускательному ораторству, но практически с первых дней мы мигом усекли, что угрозы бессмысленно улетают в космические пространства, не имея под собой почвы.

  В раздевалке как всегда душно, шумно, пахнет адской смесью пота и парфюма. Сбросив мокрую насквозь форму на лавку и отыскав на дне спортивной сумки шлепанцы, прохожу в душевую. Здесь нужно идти аккуратно, потому что из-за плотной завесы пара и тумана ни черта не видно, и есть шанс наткнуться на мыльную задницу товарища. Как обычно в воздухе витают разговоры ни о чем и громкий гогот.

- Скоро экватор у третьекурсников, в «Берлоге» празднование намечается. Встряхнем девчонок? – спрашивает Стас, намыливаясь и присвистывая.

- Можно, - лениво отзывается Леха, любовно проводя по своему тату мочалкой, что в очередной раз вызывает насмешки парней.

- Ты, никак, на свое отражение дома дрочишь? – ржет Дэн.

  Леха на эти шутки не обижается, мы вообще давно вышли из возраста, когда можно было обижаться. Да и в кругу баскетбольной команды шутки всегда пошлые, черные и грязные, но это уже воспринимается нормой, никто не злится.

- Рукав идеальный получился, ну правда же? Кэп, норм?

  Я равнодушно пожимаю плечами, и того это даже слегка задевает. А что мне надо было сказать? Лехе нравится и ладно. К татуировкам я отношусь с безразличием, и всей этой суеты вокруг «рукавов», значений каждого рисунка и прочей ерунды никогда не понимал. Себе что-то набивать ни разу желания не возникало. Но и негатива никакого не вызывает. Все равно.

- Ты опять с нами не обедаешь? – спрашивает у меня Марк.

- Неа. В другой раз.

- Вторую неделю пропускаешь. Ты на диете, что ли, или соседская девчонка в это время без родителей?

  Под веселый общий ржач в душе, закатываю глаза и молча смываю пену с волос. За меня отвечает Стас, человек, который первым все узнает, что бы ни случилось у любого его знакомого. А знакомых у Стаса пол-Москвы наберется.

- Кэп на настоящую работу побежит припрыжку, у него галстук в тачке.

  Его замечание и ступор друзей вызывает у меня легкую улыбку, потому что, Стас прав. На специальной вешалке в моей «Тесле» болтается не только галстук, но и костюм с белоснежной рубашкой.

- Отец заставил? – хмурясь, спрашивает Орловский.

  Уж он-то знает мою историю досконально и понимает, как никто другой. Сам побывал в этой шкуре. Орловский старший пытался ввести сына в свой бизнес, но тот упрямо уперся рогом в баскетбол. Вот и у меня так. Только одно «но». Отцы у нас сильно различаются, и мой отказа не потерпит. Глухой, как стена, и по всем танком проедет. Даже по самым близким.

  Вот и мотаюсь со спортзала в офис, просиживать штаны на заднице, лишь бы он был доволен и отстал от меня хотя бы ненадолго. Ах, да, еще про универ не забыть бы. В этом году защита диплома. Это Сашка в юриспруденции круто шарит, также как и в баскетболе, а я нет. Мне менеджмент по душе, организацией любого проекта я с превеликим удовольствием займусь, в отличии от нудного изучения юридических его сторон. Только и здесь мое мнение не учитывалось. Университет я сам выбрал, не пафосный и не громкий, и на том спасибо, а на специальности настоял отец.

- Ты как? Молчаливый в последнее время, - Орловский не отстает, идет за мной, хоть его «Вольво» припаркован чуть левее.

- Обычный, - спокойно пожимаю плечами.

- Да, ты у нас и так не многословный, но сейчас другой.

Глава 10

  АННА

  Сегодня он весь день на меня пялился. И никаких ухмылок, ни, слава Богу, пошлых намеков. Только его взгляд – пристальный, трудночитаемый. Будто он препарировал меня на кусочки и решал в уме сложную задачу: как избавиться от меня поскорее.

  От Игоря Викторовича я уже получила массу инструкций что делать и как себя вести, но боюсь, все они ни черта не работают, потому что даже отсюда вижу, что вызываю в своем боссе только раздражение и желание отделаться от меня, и заодно и своего кресла, которое ему так усердно навязывают.

  Я была бы счастлива, если бы у меня был отец, который так обо мне заботился. Но мажорчику это, видите ли, докучает. По всей видимости устав прожигать во мне дыру через каленое стекло, Ярослав поднял трубку и нажал кнопку. Мой стационарный тут же ожил.

- Слушаю вас, Ярослав Игоревич, - предельно вежливо отвечаю я, игнорируя его пристальный взгляд.

- Зайдите ко мне.

  Как отрезал. А могли бы просто работать вместе или хотя бы не мешать друг другу. Но, увы, не в этой жизни.

  Нехотя иду в его кабинет. Остановившись перед его столом, настороженно рассматриваю своего босса, пытаясь угадать заранее, что он от меня хочет, а он молчит, откинувшись на своем кресле, и позволяет мне его разглядывать.

  Закатанные рукава рубашки подчеркивают его сильно развитые мышцы и крепкие руки. Ну да, он же спортсмен. На них никаких украшений – ни браслетов, ни часов, ни даже таких популярных среди молодежи татуировок. Черные пряди волос чуть длинноваты, на мой взгляд, для начальника Департамента Управления, но он совсем молод, и на это можно списать. Его взгляд, конечно, наглый и вызывающий, мне не нравится, особенно когда уголок рта дергается и чуть приподнимается в привычной усмешке. Темно-серые глаза свободно гуляют по моему телу, откровенно ощупывают. Что я там говорила про отсутствие пошлых намеков? Чувствую себя обнаженной, кожа на шее и груди начинает гореть и зудеть. Вот как он может? Я же старше, должна быть хоть какая-то грань приличия… Мерзавец.

  Поджимаю губы и холодно смотрю на наглеца, не решаясь заговорить первой. Черт его знает, какое у сопляка сегодня настроение.

- Зачем вам эта работа, Анна Владимировна? – спрашивает на полном серьезе.

  Сначала даже слегка теряюсь от внезапного вопроса, но потом все же беру себя в руки. Главное не показать ему, что вся ситуация с этой работой и им, в качестве моего босса, вызывает во мне нервозность.

- Здесь хорошо платят.

- Честно, - хмыкает.

- Как есть, - пожимаю плечами.

  Раздумывает еще мгновение, прежде, чем открыть ящик стола и достать продолговатый конверт.

- Что ж, так даже лучше. Вам нравятся деньги, а мне мое время. У меня к вам хорошее предложение, - почему-то от этих слов я только еще больше напрягаюсь, но продолжаю истуканом стоять у его стола.

- И какое же?

  Темно-серые глаза темнеют почти до черного цвета, а усмешка пропадает с лица, делая его взгляд жестким и безразличным. Без улыбки и своего фирменного нагловатого взгляда он даже кажется старше.

- Я заплачу вам хорошую сумму, и вы уберетесь отсюда к чертовой бабушке. Таким образом, вы даже избежите участи убежать отсюда в слезах, вместо этого уходя с пухлым конвертом.

  Оторопело смотрю на него, ничего не понимая. Деньги конечно мне нужны, кто ж спорит. Но вот так… зная, что ты их не заработал… Вряд ли я соглашусь на такое. За кого он меня принимает? Хотя глупый вопрос, за пустое место, естественно.

- Я вынуждена отказаться, Ярослав Игоревич, - ровно произношу, стараясь не показывать мальчишке обуревающих меня эмоций. Во мне кипятком плещется злость и обида. Да в чем проблема? Почему я не могу остаться тут работать?!

  Он тяжко вздыхает и, взяв со стола в руки баскетбольный мяч, кидает мне его за спину, заставляя нервно вздрогнуть. Позади меня над дверью висит корзина. Слышу стук, звон цепи – он попал в цель, потом мяч откатывается к моей ноге. Хочется пнуть его в окно, потому что все эти жесты меня выбешивают. Прочерчивают жирную линию между мной, которая хочет здесь работать, и им, который не ценит в этом кабинете ни черта. Сводит все к фарсу, театральной постановке. А мне что делать? Опять прикажете вещи собирать? Да сколько можно!

- Дура. Все равно сама сбежишь, просто чуть позже. Думаешь, мой отец долго будет оценивать твою службу ручной болонки?

- О чем вы? – заметно напрягаюсь.

- Да брось ты. Я знаю, что он тебе приплачивает лично сверху положенной сумы за разного рода информацию обо мне.

  Мои щеки начинают полыхать от стыда, а его холодная улыбка только становится шире и шире.

- То, что ты докладываешь ему о каждом моем шаге, я тоже знаю. Такая чушь. Как будто я президент Америки. Ну что такого интересного ты ему рассказала? Сколько раз я сходил отлить за день? Или какая начинка была в моем сэндвиче? Ну, чего ты молчишь?

  С каждым его словом я еще больше чувствую себя вымазанной в грязи. Потому что он прав. Я не знаю, какие у них там отношения с отцом, но в первые дни Корсаков старший вызвал меня к себе, и я сама дала согласие докладывать о сыне и любых его передвижениях. О чем теперь сильно жалею. Потому что стремно работать под начальством одного, и докладывать другому. Сама не знаю зачем я вообще согласилась на это. По всей видимости находилась в эйфории от полученной должности.

  Несколько недель назад думала по-другому, мол, какая разница. А сейчас, я с ужасом осознаю, что поведала даже о подписанных документах и новых контрактах. С другой стороны, это же компания его отца. Он должен знать… Сопляк может запросто все угробить таким отношением к бизнесу отца.

  Вот только от своих поступков самой неприятно на душе.

- Ярослав Игоревич… я просто… - растерянно бормочу, не зная что еще сказать.

  Он неторопливо поднимается с кресла и в пару шагов преодолевает расстояние между нами. Встает напротив меня, возвышаясь над головой, на макушке чувствую его дыхание. Почему-то этот парень и его давящая аура мне категорически не нравятся, хочется отступить на метр, а лучше десять, но я стою, делая вид, что мне все равно. Упорно разглядываю лейбл рубашки на его груди. Значок Армани мне сейчас куда более интересен, потому что я боюсь заглянуть в глаза юноши напротив. Гневные и полные презрения.

Глава 11

  ЯРОСЛАВ

  Глядя на ее дрожащие губы и блестящие от слез глаза, мог бы поверить, что она не врет. Но цинизм во мне выигрывает над призрачной верой в хорошее в людях. В конечном счете, всем нам что-нибудь нужно. Ей – деньги. Ну не совсем же она тормоз, ведь знала, что делает, и всю информацию обо мне и прошедших через этот кабинет бумагах моему отцу за деньги сливала.

  Образ, который я, оказывается, все-таки помнил, оказался окончательно и безвозвратно убит. На миг почувствовал себя обманутым.

- Мы раньше встречались? – растерянно переспрашивает она. – До того вечера, когда ты праздновал день рождения, я имею ввиду.

  Мне тогда было четырнадцать лет. Стоял теплый май. Школьные экзамены остались позади, и я целыми днями наворачивал круги на электросамокате по всему городу. Ветер приятно охлаждал лицо, нырял под футболку, раздувая за спиной парашютом, пока я несся по пустынным тротуарам, разглядывая блестящие высотки с насмешкой. Серые костюмы жарились в душных помещениях, а я был там, на свободе. Впереди маячило целое лето, и скоро можно будет мотаться с друзьями по разным площадкам и играть в баскетбол.

  Летом я часто оставался у матери в центре, пользуясь возможностью хоть немного разорвать оковы. Мы с отцом жили в частном доме за пределами Садового. Поездки в школу или на тренировки с личным водителем, а потом сразу домой – вот и вся моя свобода. Все лето мать, в свою очередь, пропадала на тусовках, и поэтому я тоже домой возвращался или поздно ночью, или даже под утро, наслаждаясь каждой минутой.

  Однажды мы договорились с друзьями встретиться в Парке Горького. Мать жила на Тверской улице, оттяпав у отца просторную квартиру при разводе. Ехать до парка мне совсем ничего, поэтому, быстро добравшись, я еще долго торчал неподалеку от входа, разглядывая прохожих. Я любил наблюдать за незнакомыми людьми.

  Через несколько минут ленивого и неспешного разглядывания мое внимание привлекла взрослая девушка на остановке, растерянно разыскивающая что-то в сумке. Судя по ее лицу – не нашла, потому что горько уронила руки, принимаясь оглядываться. Поспешно взглянула на часы на тонком запястье.

- Потеряла чего? – спросила внимательно следящая за ее действиями бабка.

- Да… Кошелек… Но я точно помню, что он был здесь, в этой сумке… - ее голос был словно бархатный колокольчик.

- Тю, ты недавно только приехала? Украли небось!

- Но как же так… У меня же теперь ни рубля, - она окончательно растерялась и выглядела крайне беспомощно.

  Бабка пожала плечами и равнодушно отвернулась. Был еще один свидетель, среднего возраста мужчина в очках и с залысинами. Так тот вообще сделал вид, что придремал.

  Тут подъехал автобус, и оживившись, девушка подбежала к водителю и что-то ему тихо сказала, на что тот громко загорлопанил.

- Еще чего не хватало! Понаедут всякие, протранжирят деньги, как вертихвостки, а ты их бесплатно катай! Я работаю, между прочим, с утра до ночи, пашу как вол!

- Я тоже работаю, просто так вышло… Вы не подумайте, я номер телефона оставлю…

- Серьезно, номер? Идите отсюда, не мешайте. Людям не даете пройти! – рявкнул на нее водитель, отчего она, споткнувшись о бордюр, попятилась вглубь остановки.

  И бабка с тюками, и очкарик с залысинами скрылись внутри, и автобус уехал, оставив девушку с покрасневшим лицом одну одинешеньку. Она опять взглянула на время и глухо застонала.

  Скривившись от людского равнодушия, я подъехал к ней поближе и остолбенел.

  Девушка была невероятно красива. Большие зелено-голубые глаза в обрамлении пушистых ресниц блестели от обиды, пухлые, четко очерченные губы бантиком чуть подрагивали. На загорелые плечи падали, струясь, густым водопадом темно-каштановые волосы. Перекинув мерцающую на майском солнце волну за спину одним движением, она неловко села на лавку, нервно затеребив края белоснежного сарафана. Одна лямка съехала вниз, показывая моему взору нежную линию плеча и упругий холм груди. Не всей, к сожалению, а только самый верх, но мне и этого хватило, чтобы ощутимо вздрогнуть и почувствовать, как напрягается живот.

  Тогда я впервые по-взрослому захотел женщину. Ни слюнявые поцелуйчики в кабинете математики с Васнецовой, ни детские хождения за ручку с другими девчонками, ни размытые представления о сексе, ни даже реальная мастурбация в душе – все это  рядом не стояло с тем, что я испытывал в тот момент. А именно, острое желание обладать этой женщиной физически, касаться ее, ощущать. В паху все налилось тяжестью и заныло, пока я, как сумасшедший стоял и с открытым ртом разглядывал незнакомку, даже не пытаясь успокоить разбушевавшиеся гормоны.

  Наверное, я выглядел совершенно по-идиотски, потому что, покосившись на меня, она первая подала голос.

- Тебе чего, малыш?

  Этот ее «малыш» окончательно разрушил все мои планы просто помочь ей и дать денег на проезд, потому что я предложил совсем другое.

- Я могу подвезти вас куда нужно на самокате.

  Она вдруг рассмеялась звонко и очень переливисто. Вот только что была готова заплакать, а теперь смеется. И смех ее был жутко заразительным, потому что я поймал себя на мысли что стою и улыбаюсь, продолжая откровенно пялиться на ее стройные ноги.

- Я серьезно.

  Девушка перестала смеяться, с легкой улыбкой разглядывая меня и прислонив ладошку ко лбу, наподобие козырька – ей в лицо слепило солнце.

- Эээ, спасибо конечно, но я не думаю, что это хорошая идея. Я ни разу не каталась на самокате, обязательно свалюсь.

- Не свалитесь, я вас буду держать.

  В моем предложении не было никакого тайного подтекста. Я же не дурак, понимал, что ни хрена четырнадцатилетнему подростку не светит. Но мне действительно хотелось помочь ей, и идея с самокатом показалась лучше, чем просто дать денег. Деньги это обезличенная подачка.

Глава 12

  АННА

  На следующий день он не пришел, и через день тоже. Давно доделав всю ту мелочь, что он задал мне на пару часов, я откровенно скучала, не зная, чем себя занять. Просто так сидеть на месте мне было не очень спокойно. Все-таки, как ни крути, я ничего не делала, просто сидела.

  Решив попросить дать мне какую-нибудь работу у Тони, я позвонила ей, но та с холодной вежливостью сказала, что у нее для меня ничего нет, и обращаться за дополнительной работой я должна непосредственно к своему начальнику.

  А через минут десять мне позвонил Корсаков старший. Про себя я решила больше никому из девочек не обращаться - Тоня уже ему отзвонилась наверх и обо всем доложила. Игорь Викторович приказал зайти к нему на последний этаж.

  Немного волнуясь, я поправляю складки на юбке и проверяю пуговицы – все в порядке, и только тогда подхожу ближе к его кабинету. Около него сидит его секретарь-референт Ольга. Про нее поговаривают - та еще акула, но другая попросту не выдержит такого бешеного объема информации. Смотрит на меня цепким взглядом, тонкие губы сжаты в одну сухую линию.

- Я к Игорю Викторовичу, - робко проговариваю, но она уже кивает, распознав во мне сотрудницу.

- Проходите, Игорь Викторович предупредил.

  Преодолев главного цербера, я стучу, и после короткого и властного «входите», прохожу внутрь. Корсаков старший восседает на своем троне и разговаривает по телефону, жестом подбородка указывает мне на кресло перед его столом.

- Коваль, я тебе все сказал. Если к завтрашнему дню не будет готово – то лучше бы тебе сбежать к границам Мексики и не показываться мне на глаза, иначе я тебя лично четвертую, - жестко процедил он, разглядывая при этом меня. Мне сделалось неуютно от его препарирующего взгляда и сурового тона. И слова, обращенные к некоему Ковалю, я неосознанно примерила на себя. Бросив трубку, он еще мгновение изучал меня, потом сложил руки на стол и наклонился ближе.

- Анна Владимировна, я не понял, вам нужна эта работа или нет?

- Да. Нужна, конечно, - растерянно отвечаю ему. Тон Игоря Викторовича мне категорически не нравится.

- Тогда почему мой сын не на своем рабочем месте?

  Хлопаю глазами, не зная что сказать. Мне что его за руку сюда водить?

  Корсаков подтверждает мою абсурдную мысль.

- Я думал мы с вами договорились. Вам нужна эта должность, и вы все для этого делаете. Если нужно – вытаскиваете его из постели, готовите кофе, одеваете в рубашку, причесываете и так далее. И везете сюда. Как вы его уговорите – ваша проблема и, собственно, основная задача. Мой сын должен сидеть в своем кабинете. Вы все поняли?

- Да, - мой тихий ответ его, кажется, устроил, потому что он указывает мне взглядом на дверь.

- Я занятой человек, и не хочу повторять все по нескольку раз. Если не справляетесь, тогда эта работа не для вас. Просто сидеть в соцсетях может любой другой человек. Даю вам пару часов притащить его сюда. Заодно скиньте фото последних документов, которые он подписал.

  В этот момент мне уже даже не хочется возражать про соцсети и доказывать, что я не зарегестрирована ни в одной. Распирает только желание сказать, что последнее я делать не буду, не буду делать фото никаких документов. Но беспрекословность его тона и угроза увольнения не позволяют этого сделать. И поэтому я продолжаю молчать, не решаясь что либо ответить, кусая губы.

- Вы свободны.

  Оказавшись за дверью, спешу на свое рабочее место, чтобы начать операцию по привлечению Ярослава в его гребаный офис. Ну и работенка! Вот почему такое невезение? И как мне отказать Корсакову старшему в шпионаже?

  Была в полной уверенности, что мой юный босс бросил номер своей секретарши в черный список, но к моему удивлению, он взял трубку после нескольких гудков.

- Да, - дышит прерывисто и тяжело, слышу чей-то смех. Показалось, что женский.

  Господи, я же не из кровати с девушкой вытащила?! От представленной картины лицо запылало, я зажмурила глаза, пытаясь вышвырнуть неприличные кадры прочь из головы.

- Эмм, Ярослав Игоревич, это Анна…

- Да понял я кто мне звонит, у меня высветился твой номер.

  Мало того, что не в черном списке, так еще и сохранил. Чудеса. Хороший знак.

- Вы сегодня придете в офис? – нерешительно спрашиваю. Чувствую себя невероятно глупо, уговаривая своего начальника РАБОТАТЬ. Ну и бредятина.

- А что? Папуля уже серчать начал? – смеется в трубку. – Ладно, Койот, я сегодня в хорошем настроении. Хватай такси и приезжай за мной.

- Что? Куда?

- Пульну адрес в воцап, - ответил он и бросил трубку.

  Не поняла, он так просто согласился что ли? И почему сам не может приехать? Непременно обкладывает меня дополнительными проблемами.

  Находился он далековато, и за такси пришлось выложить приличную сумму. Собственно, деньги из бонуса уходят в никуда – таскаюсь со своим боссом как нянька. Бестолку ругаться - я знала на что шла.

  Приехав по адресу, битых полчаса шаталась вокруг зданий, пытаясь угадать где Ярослав. Таксиста пришлось отпустить, потому что он привез до нужной точки вовремя. А вот сопляка здесь не оказалось. Неужели он специально меня обманул, чтобы я просто впустую потратила свое время и деньги?

  С нехорошим предчувствием делаю третий круг. Закоулки с разрисованными граффити стенами и битым стеклом, что хрустит под ногами, напоминают гетто. Обойдя здание указанного адреса еще раз, двигаясь против ветра, и окончательно превратившись в сосульку, от злости топаю ногой. Точно обманул!

  Засранец! Ну ты у меня получишь!

  Нажала кнопку вызова такси и только приложила трубку к уху, как услышала уже знакомый стук. Сбросив вызов, прислушалась и вздохнула с облегчением. Цокая каблучками, иду на звук, догадавшись, наконец, пройти на огражденную сеткой из проволоки баскетбольную площадку.

  Так и есть, не смотря на ноябрьский холод, на площадке бегает несколько парней. Куртки грудой лежат на лавке, по всей видимости им совсем не холодно. Наверное потому что носятся как угорелые.