Мама, он мне изменяет

Адриана Чейз

Мама, он мне изменяет

Цикл: Измены -4

Аннотация:

«Мама, он мне изменяет», - с такими словами я плакала на плече самого близкого мне человека, узнав, что Марат, мой муж - нечистоплотная сволочь.

А мамуля гладила меня по голове и шептала какие-то милые нелепые глупости.

Сегодня утром я узнала о беременности. Ждала ребенка от человека, который меня предал, и с которым я планировала развестись.

Из консультации пошла не домой, а к матери. Она до вечера на работе, а я хотела отдохнуть в одиночестве в родном доме…

- Ларис! Ты рано! Я тебе шкаф починил… - раздался голос Марата. - Кстати, Вера какая-то загадочная последние дни. Может, догадывается о нас?

Эти жуткие слова я услышала, когда открыла дверь своим ключом и зашла в прихожую, в которой и застыла, не дыша…

Мама, он мне изменяет… с тобой?

1.1

«Мама, он мне изменяет», - с такими словами я плакала на плече самого близкого мне человека, узнав, что Марат, мой муж - нечистоплотная сволочь.

А мамуля гладила меня по голове и шептала какие-то милые нелепые глупости.

Сегодня утром я узнала о беременности. Ждала ребенка от человека, который меня предал, и с которым я планировала развестись.

Из консультации пошла не домой, а к матери. Она до вечера на работе, а я хотела отдохнуть в одиночестве в родном доме…

- Ларис! Ты рано! Я тебе шкаф починил… - раздался голос Марата. - Кстати, Вера какая-то загадочная последние дни. Может, догадывается о нас?

Эти жуткие слова я услышала, когда открыла дверь своим ключом и зашла в прихожую, в которой и застыла, не дыша…

Мама, он мне изменяет… с тобой?

- Верочка, ну что ты так у меня расстроилась? Я понимаю, тебе всего двадцать три, сейчас это вообще не возраст для деторождения. Но послушай меня, старого врача… Рожай! Потом у вас с мужем будет еще много времени, чтобы детишек завести. Первенец подрастет, окрепнет, можно за вторым, а потом и за третьим. А если одного решите - так вырастет быстро, а у вас вся жизнь впереди!

На меня смотрела, лучась взглядом, гинеколог - Марья Федоровна. Даже не просто гинеколог, а семейный врач, ведь у нее наблюдалась и моя мама, которая мне и посоветовала Любезнову.

И хорошо ей было сейчас говорить - рожай. Это в тот момент, когда я была на пороге развода с мужем. Он, конечно, пока об этом не знал, но я собиралась вот-вот сказать ему, что от него ухожу. Потому что Марат Валиев оказался нечистоплотной скотиной.

- Марья Федоровна… да этот ребенок очень не к месту, - всхлипнув, покачала я головой.

Распространяться об измене мужа, конечно, не стала. Это событие моей жизни никаким боком к врачу не относилось. Да и неважна должна быть Любезновой причина избавления от нежелательной беременности…

- Ребенок всегда к месту. Тем более, узнала ты о нем не сразу. Восемь недель - это срок. Что-то это да значит.

- Вот только не нужно про то, что он все чувствует и не хочет умирать, ладно?

Я вскочила со стула и метнулась к окну кабинета. В моих последних словах сквозила истерика, которую сдержать не удалось.

- А Лара что об этом думает? - спросила Марья Федоровна спокойным тоном.

Лара - это моя мама. И, конечно, она будет очень счастлива, узнав о беременности любимой и единственной дочери. Несмотря на то, что ей было всего сорок с небольшим и она больше походила на мою сверстницу, мама с удовольствием будет возиться с внуком. Или внучкой.

Тут же в воображении появилась малышка с темными, как у ее отца, глазами. Маленькая, розовощекая и невыносимо прекрасная. Нет, мне даже мысли нельзя допускать о том, чтобы оставить эту беременность! Потому что отец этой самой безымянной крошки меня обманул.

Обнаружила я это не так, как обычно бывает в подобных банальных историях. Возвращалась домой с работы раньше положенного аж на два часа, потому что почувствовала себя плохо. А когда подходила к дому, увидела, что Валиев уже вернулся. Его машина стояла у подъезда, а в окнах квартиры горел свет. Он и стал причиной тех улик, которые теперь были выжжены у меня на сетчатке.

Я увидела силуэты мужчины и женщины - моего мужа и его любовницы. Марат был широкоплечим, его спутать было невозможно ни с кем, а она хрупкая, невысокая… Он прижал ее к себе очень тесно. К сожалению, рассмотреть девушку я не могла, она явилась передо мной бесплотной тенью. А когда парочка любовников отпрянула от окна вглубь спальни, я, развернулась и убежала. И знали бы вы, сколько раз после, за те три недели, что носила в себе эту тайну, ругала себя за это малодушие. Нужно было подняться в квартиру и задать им по первое число! Ведь когда я все же вернулась домой через час бестолковых метаний по району, Марат заявил, что он спал с тех пор, как вернулся с работы. И растрепанная постель была тому свидетельством… Вот только я знала, чем именно он занимался на нашей кровати совсем недавно.

На удивление, других улик я не обнаружила. Никаких незнакомых вещей, например, или запаха духов. Это означало, что любовники действовали быстро и осторожно…

- Она пока не знает. Я только на днях сделала тест, - ответила уклончиво. - Затем решила убедиться у вас. Так что мама ничего не знает, - повторила сказанное.

А вот об измене Марата она была в курсе. Я тут же, как только поднялась в квартиру и выслушала ложь мужа, с которой пока не стала спорить и говорить, что все знаю, написала четыре слова в мессенджер:

«Мама, он мне изменяет».

Молчание по ту сторону экрана было таким зловещим, что пока я ждала ответа, убедившись в том, что мамуля прочла сообщение, у меня по позвоночнику липкий пот стал струиться.

«Завтра поговорим, моя хорошая. Или сейчас прийти?»

Признаться честно, тогда меня эти слова порядком удивили. Я не знала, на что рассчитывала, когда писала новости для мамы, но когда прочла ее ответ, поняла, что ожидала ее мгновенного прибытия. Ведь она жила на четыре этажа ниже, подняться к нам ей не составило бы труда. Мы общались очень хорошо, хоть мама и говорила, что старается держаться подальше, чтобы мы не решили, будто она лезет в нашу жизнь. Я в ответ обычно смеялась, а Марат улыбался. Мама нам точно помешать не могла.

- Тогда поговори с Ларой, а потом уже приходи ко мне с окончательным решением, - мягко сказала Любезнова и выразительно посмотрела на часы.

Дескать, кое-кому пора на выход. Я вздохнула - а может, и впрямь взять паузу на размышления? Обсудить все с мамулей, подумать. Возможно, она скажет, что мы вырастим этого малыша и без Марата… Ведь знала же, что с Валиевым я разведусь в любом случае. Вот сначала только выдам всю правду-матку и тут же стану подавать на развод. И хотя за последние три недели я лишь дважды ловила его на чем-то подозрительном, что в итоге к измене отношения не имело, я не сомневалась в том, что видела тем вечером.

- Все, Вера, иди! - решительно сказала Марья Федоровна. - У меня пациенток - полный коридор!

Она взяла меня под руку и проводила до двери, по пути прихватив мою сумку, которую мне и вручила.

- Жду через три дня! - решительно сказала Любезнова и позвала следующую женщину из очереди.

Я же немного постояла, переминаясь с ноги на ногу, как будто давала себе шанс на то, чтобы остаться и потребовать направление на процедуру, но все же решила, что действительно возьму передышку.

С мыслями о том, как проведу разговор с мамой, я и решила направиться не домой, а к ней. Она до вечера на работе, а мне очень нужен отдых в родных стенах, знакомых с детства.

Знала бы тогда, что - вернее, кого - я там увижу…

1.2

Уже в коридоре, когда вытащила ключи от маминой квартиры, меня охватило какое-то странное чувство. Будто все инстинкты внутри кричали: «Не заходи туда, Вера, тебе там не место!». Но что за глупости вообще мне приходили в голову? Я спокойно проведу несколько часов перед тем, как мама вернется домой, обязательно отыщу в холодильнике что-нибудь вкусненькое, включу старый телевизор, который она все никак не заменит на более совершенную модель, и не буду ни о чем думать. А потом мы с ней поговорим и обсудим беременность… и что делать с этим всем дальше.

Я все же прогнала дурацкое ощущение и, отперев замок, вошла в прихожую. И тут же, стоило только это сделать, поняла, что в квартире кто-то есть.

- Ларис! Ты рано! Я тебе шкаф починил… - раздался голос Марата из маминой комнаты.

«Вдруг из маминой из спальни», - автоматически возникли в голове дурацкие стишки, пока я стояла, пытаясь осознать услышанное.

Лариса… ты… Валиев ведь с мамой на вы… Или он имел в виду кого-то другого? Бред какой. А муж, меж тем, продолжал:

- Кстати, Вера какая-то загадочная последние дни. Может, догадывается о нас?

Мне за шиворот будто вывалили гору льда. Показалось, что я закричала, когда до меня стал доходить весь ужасающий смысл сказанного. Но изо рта моего не вырвалось ни звука.

«Догадывается о… нас?»

Мама, Марат, Господи… Что же вы натворили?

Не разувшись, я прошла прямиком в мамину комнату, где Валиев стоял у шкафа и докручивал в дверце какой-то болтик.

- Вера… должна догадаться о чем? - шепнула, схватившись одной рукой за спинку дивана, второй - за горло.

Продолжать не стала - пусть обернется и объяснит, что он имел в виду! Он же не изменяет мне… с моей собственной мамой? Нет-нет-нет… Это неправда, это не так, это абсурд!

А Марат застыл, не поворачиваясь ко мне. Закаменел всем телом, замер, как каменное изваяние.

- Вера? - все же спросил он, наконец обернувшись.

Лицо мужа исказила гримаса, когда он попытался улыбнуться. По одной только этой чудовищной маске можно было смело сказать: Валиев жутко растерян и не знает, что делать дальше.

А в моей голове возник вакуум. Жуткое предположение, которое родилось в тот момент, когда я услышала мужа, было настолько неправдоподобным, что я попросту не могла о нем мыслить…

- Да, это Вера, а не Лариса, - кивнула, все же найдя в себе силы хоть на что-то.

Устроившись на краешке дивана, обвела медленным взглядом до боли знакомую обстановку комнаты и выдавила из себя дурацкий вопрос:

- Что ты здесь делаешь?

Просто ничего другого в голову не приходило, а если бы я устроила скандал, он стал бы своего рода финальной точкой в том, к чему я готовилась несколько недель…

- Я чинил шкаф твоей маме, она просила, - спокойно ответил Марат.

Он взял себя в руки за считанные мгновения. Закрыл дверцу, которая и требовала ремонта, отложил отвертку и подошел ко мне. Когда устраивался напротив на корточках, я поймала себя на мысли, что едва сдерживаюсь, чтобы не сорваться с места и не сбежать.

- Чинил шкаф? Почему я узнаю об этом только тогда, когда внезапно прихожу к ней? М? - задала я вопросы дрогнувшим голосом. - Почему выясняется, что ты с моей мамой на ты? И я должна была догадываться о… вас… судя по твоим словам. Что это означает, Валиев?

Марат улыбался, причем делал это так открыто и обыденно, что я тут же начала подозревать, будто все это мне послышалось и привиделось. Я так глубоко ушла в свои переживания по поводу измены мужа, что меня начали преследовать больные фантазии. Вот и Валиева в квартире мамы я попросту себе придумала.

- Теперь уже глупо скрывать, - сказал он, и сердце мое оборвалось. - Мы с Ларисой выбирали тебе подарок и готовили сюрприз… У тебя же скоро день рождения, малышка, - проговорил Марат. - Знаешь, какая подготовка идет? У—у—у!

Он поднялся и присел рядом, попытался обнять меня и притянуть к себе, но я отпрянула и вскочила на ноги.

- Не выйдет мне больше лгать, Валиев! - процедила, сложив руки на груди и глядя на мужа. - Я знаю, что ты мне изменяешь… И если сейчас окажется, что делаешь это с моей собственной матерью…

Я осеклась, когда увидела, какое выражение появилось на лице Марата. Злым я его видела лишь пару раз в жизни, разъяренным - никогда. И уж тем более эти эмоции не проявлялись в мою сторону, но сейчас… сейчас он смотрел на меня так, будто готов был убить за то, что я сказала. Даже дурацкая потребность появилась сорваться с места и сбежать. Из собственного дома…

- Что ты сказала? - потребовал он ответа.

- То, что слышал! - выкрикнула я. - Ты мне изменяешь! Я видела тебя в окне нашей квартиры, когда вернулась с работы раньше. Ты был с другой женщиной. Вы обнимались, ты прижимал ее к себе… А когда я вернулась, соврал, что просто вырубился и спал!

Все, я высказала ему то, что тяжелым камнем лежало на душе. Только стало ли мне легче? Отнюдь…

- Ну, значит, придется признаваться во всем, - развел руками Валиев.

Каждое его слово, каждый жест, каждый взгляд ранили. Той насмешливостью, которая сквозила в бесстыжих черных глазах, той веселостью, с которой он говорил о вещах, которые меня убивали.

- Признавайся, - шепнула я, отступив на шаг, когда Марат двинулся в мою сторону.

Если вдруг сейчас окажется, что под личиной моего уравновешенного и спокойного мужа крылось чудовище, я буду драться с ним не на жизнь, а на смерть… Потому что во мне вдруг проснулись и взыграли те инстинкты, которых раньше не было. Наверное, их и называют материнскими…

- Мы с Ларой готовили тебе сюрприз… Тем вечером, если бы ты поднялась в квартиру, когда увидела, как ты сказала, меня с другой женщиной, обнаружила бы, что мы с твоей мамой разучивали танец.

Это было так неожиданно и так глупо, что я не выдержала и рассмеялась. Запрокинула голову и стала хохотать, пока Марат, остановившись в полуметре, смотрел на меня выжидательно.

А потом до меня дошло - там ведь действительно была моя мама! Это ее я и видела в окне, просто подсознание будто бы блокировало данное знание. И вот почему я не почувствовала аромата чужой женщины! Потому что это был родной запах… А если бы она и забыла какую-то вещь, я бы даже внимания не обратила, ведь это ее, мамино…

- Какой танец, Марат? Ты меня за дуру держишь? - прошипела я, когда до меня начал доходить новый абсурд, которым меня пичкал Валиев.

То подарок на мой день рождения, теперь вот какой-то идиотский… танец!

- Я знаю, что лоханулся с нашей свадьбой, - терпеливо, словно малышу-несмышленышу, пояснил муж. - Помнишь, как ты переживала, что ничего путного у нас не вышло? Ну, когда все поняли, что тебе в супруги достался человек, способный оттоптать ноги партнерше даже в тот момент, когда мы еще не приступили к танго. И вот я попросил Ларису мне помочь. Хотел удивить тебя и порадовать на твоем дне рождения.

Он подался ко мне, а я вновь отскочила. Вся эта лапша, которую мне на уши ловкой рукой набрасывал Марат, не вызывала у меня ничего кроме омерзения.

- Ты меня удивил и порадовал, спасибо, - буркнула я. - И у меня совершенно не сходятся ваши с мамой показания. Конечно, она в курсе, что ты мне изменил…

Я осеклась, когда вновь поняла, какой ужас происходил все то время, что я рыдала у мамы на плече… Я говорила ей о любовнице Валиева, и если это была она, то мама ведь могла подготовиться к этому разговору и придумать всю эту чушь, которую сейчас вещал Марат!

Нет, тогда бы сейчас, когда я пришла, муж не предположил, что я догадываюсь о них. Он знал бы наверняка, что их с мамой шашни для меня уже не тайна… Как все ужасно запутанно!

- Верочка, маленькая моя… Ну какая измена, ты что? - воздел руки к потолку Валиев. - Ты все себе придумала, глупышка моя!

Он снова бросился ко мне и на этот раз схватил и прижал к себе в медвежьих объятиях. Я застыла, когда услышала, что в замке в прихожей поворачивается ключ. А что если сейчас взять паузу и попытаться во всем разобраться? Отстраниться и от мужа, и от матери и последить за тем, что будет происходить. Если они любовники, о чем даже думать так больно, что это выворачивает наизнанку, то обязательно случится какой-нибудь прокол… А если нет, то почему мама молчала, когда я ревела по поводу измены Валиева?

Еще был ребенок… И я решила прямо сейчас - не скажу о нем никому, потому что мой мир в данный момент состоит из сплошного непонимания и сомнений…

- Вера, Марат? - удивилась мама, когда появилась в комнате. - Что происходит? Что-то случилось?

Она так растерянно и даже испуганно на меня смотрела, что этот взгляд говорил красноречивее самых откровенных признаний.

- Мам, я все о вас знаю… - прошептала помертвевшими губами, и когда увидела, что мама хватается за горло, мне стало все окончательно понятно.

- Ларис, ваша дочь все о нас знает, - тут же перебил меня Валиев, сопроводив свои слова смешком. - И про сюрприз, который мы готовим на ее день рождения, и про тот танец, который мы разучивали не так давно. Так что скрываться больше не нужно. Преступление века раскрыто, - резюмировал он и снова совершенно по-дурацки рассмеялся.

1.3

Отойдя к стулу, я присела на него и положила ногу на ногу. Желание умчаться прочь от этих двух предателей было нестерпимым, но мне нужны были голые факты. Причем голые в прямом смысле этого слова.

- Мам, ты ведь знала, что я стала подозревать Марата после того, как увидела те силуэты в окне… Почему мне сразу не сказала, что это была ты? - потребовала я ответа у матери.

Воспоминания о том, как она меня успокаивала и увещевала не расстраиваться так сильно, кружились и кружились в голове со скоростью калейдоскопа, от которого уже затошнило.

Мама и Валиев переглянулись, мне показалось, будто мой муж едва заметно качнул головой отрицательно. Или я уже себя накрутила?

- Потому что тогда бы не было сюрприза, - снова размеренно, словно я была ребенком пяти лет, ответил Марат.

Я всплеснула руками.

- Ты себя слышишь? То есть, моя собственная мать знала, что я с ума схожу от того, что ты мне изменяешь, но не сдала ваш так называемый сюрприз?

Двое предателей стояли и смотрели на меня, как два барана на новые ворота. Мне в голову вдруг пришла мысль - пусть покажут, чем они научились за время их тайных встреч и страстных танго!

- Верунь… я не сообразила просто, что ты тогда говорила обо мне, - шепнула мама, и фраза эта прозвучала настолько красноречиво, что все мы втроем замерли.

- В смысле, что твоя мама была тогда у нас… Лариса этого явно не поняла! - продолжал Марат, сводя меня с ума окончательно.

Эта ложь, это непонимание, как такое вообще могли сотворить со мной самые близкие люди… все это превращало мои мозги в желе.

- Хорошо. Я думаю, что самым правильным в сложившихся обстоятельствах будет, если вы продемонстрируете мне, чему ты, мама, смогла научить Валиева, - хмыкнула я, задвигая поглубже те ужасающие чувства, что разрывали мою душу на части.

Мама мне лгала! Лгала, глядя в глаза! Конечно, она прекрасно могла сопоставить и тот день, и то время, когда я пришла и когда она, как оказалось, была в нашей квартире. Все было враньем… отвратительным, гадким и тошнотворным.

- В смысле? - удивился Марат. - Продемонстрировать… что?

- Ну, ваш танец, - махнула я рукой. - Ты же тренировался, чтобы порадовать жену и станцевать со мной, так? - уточнила я.

- Да. Но это для празднования твоего дня рождения, - ответил Валиев.

- А я хочу посмотреть сейчас. Или вы недостаточно… натренировались?

И снова меня охватили чертовы сомнения. Может, все не так, как кажется, и сейчас я очень несправедлива к родным людям? Может, в данную минуту они стоят передо мной, будто я фашист-полицай, а мама и Марат - безоружные узники концлагеря, а на них нет и капли вины…

Нет, слишком много улик и фактов против…

- Верунь, ты сейчас очень взбудоражена. Давай мы пойдем к нам и там я сделаю тебе чай, наберу ванну… Хочешь, мы откроем бутылочку травяного ликера, помнишь, того, который…

- Нет! - процедила я, вскакивая с места. - Или вы сейчас же показываете мне то, что я прошу, или я делаю свои выводы!

Наши взгляды с Валиевым скрестились. Его зрачки превратились в два бездонных черных колодца. Они пугали меня этим водоворотом, в который меня утягивало с головой.

А вот мама отводила глаза, ей было жутко некомфортно от происходящего. Но если я права и они меня предавали, каково ей было ложиться в постель к моему любимому мужчине?

- Вера, возьми себя в руки! - процедил Марат. - Ты говоришь жуткие вещи! Это я должен обижаться и делать выводы относительно того, что моя жена такое обо мне думает!

О, понятно. Перекладывание с больной головы на здоровую, что лишь усугубило мою уверенность в измене…

- Значит, танцев с бубнами мне не ждать, - сделала я свои выводы. - Что ж… Значит, оставайтесь и дальше вдвоем плясать, чинить шкафы и подозревать, что дура-Вера о чем-то может догадываться!

Я вышла сначала из комнаты, затем - из квартиры. Какое-то время постояла у лифта, гадая, куда мне идти… Возвратиться д…