Марионетка. Отрежь меня!

Глава 35

Глава 35. Не приговор?

35.1.Снежана

Я не могу спокойно смотреть, как Самир целует мой живот, нежно трепетно прикасается, общается с малышом – всё это неизменно вызывает слезы умиления, а бережное заботливое отношение позволяет ощущать себя тем самым бесценным сокровищем, о чем муж не перестает говорить, часто называя меня так. И пусть беременности всего шесть недель, для нас каждый прошедший день – целое событие, приближающее к самой важной встрече в жизни.

Самочувствие неплохое, не могу сказать, что идеальное: иногда тошнота возвращается или беспричинная слабость с сонливостью накатывают, хотя врач довольна состоянием моего здоровья, о резус-конфликте рассуждать еще рано… Верю в лучшее: надеюсь, мой организм справится и частичка любимого мужчины не покинет меня…

Но почему-то он излишне задумчив сегодня, несмотря на отсутствие видимых проблем.

- Ты какой-то странный… Поделишься? – приподнимаюсь на локтях, заглядывая в небесные глаза.

- О чем ты? – отстраняется от меня и садится, чтобы укрыть одеялом.

- Что с тобой? – внимательно изучаю его лицо.

- Спи... Пойду, поработаю немного, - наклоняется и целует в лоб, игнорируя вопрос.

- Самир? – хватаюсь за него. Такой ответ не нравится. Сейчас фантазия унесет не в том направлении и буду еще больше волноваться. – Я же не слепая.

- Отец завтра прилетает… - он чего-то явно не договаривает.

- Хм… И что такого? - не понимаю. Свекор, конечно, человек с непростым характером, вдобавок глубоко религиозен, но не заметила в прошлый визит, чтобы он цеплялся с назиданиями или давил, навязывая свое мнение.

- Не один… - поясняет, раздражаясь. – С Саидом.

Только при упоминании одного этого имени становится не по себе, а как вспомню его прикосновения, слова и всю мерзость в отношении меня – передергивает от отвращения.

«Теперь ясно, почему Мария осторожно интересовалась, как я вижу дальнейшую жизнь, если все-таки Самир решит отвезти нас с ребенком в Дубай» - она уже знала о приезде, и таким образом намекала, что столкновения с Саидом неизбежны…

- М-да… - вздыхаю. - Они ведь по делам? - уточняю. Если бы мы с Самиром могли уехать на это время – была бы счастлива.

- Отец задержится на три дня, потом заберет маму с собой, а вот братец… останется… Он вместе с женой и младшими детьми приедет.

- Зачем? – удивляюсь.

- Помощь по работе нужна, - отвечает с досадой. – Мой зам не справляется с нагрузкой, не может разорваться, особенно, когда одновременно нужно быть в двух разных местах.

- Это все из-за меня, да? - смотрю виновато. - Потому что торчишь со мной круглые сутки? И ничего не успеваешь?

- Не торчу, а ухаживаю – не подменяй понятия, - поправляет. – Я сделал выбор в пользу того, что важнее. Работой занимаюсь удаленно, но этого недостаточно.

- Буду сидеть в комнате и не выйду отсюда, - заворачиваюсь в одеяло, представляя, какое «веселенькое» проживание ожидается. Не хочу пересекаться с Саидом, ни при каких условиях.

- В этом нет необходимости: мы съедем, - заверяет муж.

- Здорово! – сажусь. – А куда?

- В ту квартиру, которую подарил тебе. Там пока ничего нет, ремонт и тот от застройщика – скучный и стандартный, но это лучше, чем здесь… Заказал мебель и все необходимое, за три дня рабочие сделают.

- То есть, придется немного потерпеть? - хмурюсь.

- Потерпеть – громко сказано, мы погрязнем в работе, дома нас почти не будет, ужин – максимум.

- И поприветствовать, когда они все приедут, - дополнила его слова. - Хорошо. Я поняла, - а про себя добавила: «в остальное время не выйду из спальни и запираться буду».

- А теперь отдыхай и не забивай ненужностями свою очаровательную головку, - возвращает меня обратно на подушку. – Помни: твоя единственная забота…

- …наш малыш… - закончила фразу за него, улыбнувшись. Слышу это по нескольку раз на дню.

Проводила мужа глазами. Опять позавидовала сама себе. Как же мне повезло с ним: внимательный и любящий. Он мой идеальный мужчина, а главное в этой фразе: «мой».

- Снег, спи, - обернулся, ощутив пристальный взгляд. – Скоро вернусь.

- Ладно-ладно, - послала ему воздушный поцелуй.

Самир прикрыл дверь.

Я расслабилась и постепенно погрузилась в сон…

…Дернулась от прикосновения. И резко встала.

- Положи! – закричал он на меня, намекая на ребенка.

- Нет… - крепче прижимаю к себе спящего сына, боюсь расстаться с ним хоть на секунду. Боюсь, что ОН причинит вред моему мальчику, я боюсь ЕГО… Испытываю, в буквальном смысле, животный ужас, глядя в холодные, полные ненависти, глаза, пронзающие душу обжигающими осколками льда…

- Быстро! – требует и плавно наступает, загоняя в угол, словно вышедший на охоту хищник. Он – акула, я – беззащитная жертва.

Отрицательно мотаю головой. Слезы текут по щекам от творящейся несправедливости. Понимаю, что ЕМУ нужно… как и то, что помочь некому…

- Положи… - шипит, как змея, сквозь зубы, и подходит почти вплотную. Лицо искажено злостью.

- Пожалуйста… - меня трясет, паника захватила в свои сети.

Сын начинает плакать, почувствовав мою тревогу.

- Тише-тише, маленький… - целую его пухлые щечки. Не могу справиться с эмоциями, хочется выть от безысходности.

- Ребенок, - напоминает приказ. - Отдай.

Если не подчинюсь сейчас, тогда точно малыш пострадает, а так, возможно, получится с ним договориться.

Не сопротивляюсь, когда ОН забирает моего мальчика и перекладывает в кроватку. Но сын сразу заходится громким плачем, как только теряет материнское тепло. Бросаюсь к нему в желании успокоить. Сердце ноет от невыносимой боли, трепыхается раненой птицей, бьется об невидимую стену, причиняя себе еще больше мучений...

ОН не позволяет приблизиться. Сжимает меня в стальных удушающих объятиях, до хрипов и полуобморочного состояния. Вместе со мной падает на кровать. Срывает мой платок. Пытается поцеловать, обхватив лицо и надавив на щеки. До последнего стараюсь вырваться, оттолкнуть, да силы не равны… крепко удерживает…

Влажные горячие губы накрывают мои жестким требовательным поцелуем… ОН мусолит и посасывает их, издавая дикие звуки наслаждения… Скользит вниз по шее… Разрывает платье, обнажая грудь... Затягивает в рот поочередно соски, из которых сразу течет молоко. ОН слизывает жидкость, попутно освобождая свою возбужденную плоть.

- Нет… не надо… - умоляю. Голова плывет в безумном вальсе. Сознание медленно ускользает.

- Люблю тебя… - шепчет в ухо, задирая подол, чтоб ворваться в мое тело…

- Нет! - наконец, вырываюсь из оков кошмара. Резко сажусь, хватая воздух ртом. Прикасаюсь к интимному месту, ощущая жгучую боль в низу живота и идущую влагу… Откидываю одеяло. Вижу, как ладонь, трусики и простыня окрашиваются кровью…

- Самир!!!

35.2.Самир

- Мне очень жаль… - печально вздыхает Тамара Игоревна. – Сделала все возможное… но…

«Его… больше нет…» - эти слова больно ударили, а в груди заныло, словно кусок плоти оторвали, оставив зияющую дыру. Я не просто хотел этого ребенка, мечтал о нем, представлял – какого он пола, на кого будет похож… Уже любил и ждал встречи. Как только мог думать когда-то, что заберет у меня Снежану, лишусь внимания и ласки… Стыдно за подобные мысли. И чувство вины теперь гложет… как будто малыш не желанным был…

«Почему ты покинул нас?» - не понимаю. Ничего не предвещало беды. Моя девочка столько всего выдержала… а тут… легла спать и…

- Самир, - врач прикоснулась к моему плечу, привлекая внимание к себе, - это еще не приговор.

- Вы сами говорили: в девяносто процентов случаев аборты и выкидыши для женщин с отрицательным резусом заканчиваются осложнениями, необратимыми последствиями, вплоть до бесплодия. В особенности, это касается первой беременности.

- Десять процентов остались, - отвечает. Намекает, что все не так плохо?

- Ничтожный шанс… - обреченно вздыхаю. Лишь бы Снег не впала в депрессию, а то одна проблема неизбежно перетечет в другую.

- Да, это немного, но не стоит отчаиваться, - поясняет. - Только беременность нужно планировать, подготовить организм перед зачатием, пройти необходимое лечение.

- О чем вы? – смотрю на нее. К чему она клонит?

- Я предлагаю вам попробовать через три-четыре месяца, как только Снежана полностью восстановится. Она молода и здорова. Должно получиться. Считаю: лучше не затягивать.

- Не знаю… опасаюсь повторений… - конечно, подумаем об этом позже, отказываться от возможности стать родителями не станем.

- В конце концов, есть суррогатное материнство, - выдает очередное предложение.

- Нельзя, - сразу отбрасываю этот вариант. Если искусственное оплодотворение еще допустимо, хотя нам это не поможет, ведь проблема в вынашивании, то суррогатное материнство – ни при каких условиях.

- Религия запрещает? – переспрашивает Тамара Игоревна.

- Да… - как же паршиво ощущать бессилие перед лицом обстоятельств, повлиять на которые не в состоянии. - Я могу остаться в больнице?

- Ваша жена в реанимации под наблюдением. Сейчас она спит. Завтра можете навестить. Езжайте домой. Отдохните, - заботливо произносит.

- На несколько минут позвольте зайти к ней, - не могу уехать и не увидеть ее.

- Пойдемте, провожу вас, - соглашается она.

Пока шли по больничным коридорам, Тамара Игоревна пыталась убедить меня, что не все потеряно, нужно использовать любые возможности, а главное – верить в успех, у нас обязательно будет ребенок и не один. Подробно описала лечение. Надо отметить: у нее получилось, компетентные доводы вселили надежду – о чем расскажу Снежане, от моей поддержки зависит душевное спокойствие.

Моя девочка… Такая бледная, словно из нее выпили все жизненные соки… И даже во сне лицо отражает пережитый ужас.

- Снег… - прикоснулся к ее щеке. – Досталось тебе… Мы попробуем с тобой… Будут у нас: и сын, и дочь. Обещаю.

Вспоминаю, как вёз сюда… Такого страха не испытывал прежде. Она мучительно стонала от боли, прижимая руки к животу, и все время умоляла спасти нашего ребенка. Доехали быстро, врач ждала нас, но ничего не помогло… Открывшееся кровотечение не оставило шансов…

Наклонился к ней и поцеловал на прощание.

- Люблю тебя, - теплое дыхание коснулось моих губ.

Не хотел возвращаться домой. Что мне там делать? Без нее пусто. Предпочел бы сидеть рядом, держать за руку и ждать пробуждения – быть первым, кого она увидит.

- Самир?! – мама вышла навстречу, как только вернулся. Глаза бегают от беспокойства. – Как Снежана? Что с ребенком?

Нет желания разговаривать и что-либо обсуждать сейчас, но ответить все же нужно.

- Выкидыш, - направляюсь в спальню, произнеся одно слово.

- Сынок… - она плетется следом, голос надрывается от слез.

- Мам, не надо. Ложись спать, завтра трудный день ожидается, - и вроде внешне держусь, на самом деле, внутри все кричит от несправедливости. Душа болит…

Отец еще так не вовремя приезжает… Не до него. Про Саида вообще молчу. Пусть сами, без моего участия, решают все вопросы.

Рухнул на кровать, не раздеваясь. Обнял подушку, хранящую аромат ее волос – медовый с ванильными нотками, и такой родной. Засыпая, думал о ней…

Рано утром уехал. Собрал вещи жены, и, на всякий случай, свои тоже. Вдруг ее переведут из реанимации: попрошу, как в прошлый раз, палату с совместным пребыванием.

Тамара Игоревна распорядилась, чтобы меня беспрепятственно пропустили к жене. Я волновался, когда подошел к нужной двери. В голове подбирал правильные слова. От того, как буду вести себя, зависит многое.

Снег спала. Тихо сопела, подложив руку под щеку. Присел на стул, разглядывая ее лицо – под глазами пролегли синяки. Больше всего переживаю, как она справится с потерей, для женщин это всегда больнее: чувствовать растущую жизнь, а потом резко лишиться – такое не проходит бесследно.

Она пошевелилась, лениво приоткрыла глаза и, заметив мое присутствие, окончательно проснулась.

- Самир… - по ее щекам мгновенно потекли слезы. И, кажется, это грозит перерасти в истерику.

- Т-ш-ш… - обнимаю свою девочку. – Все будет хорошо.

- Не будет, - всхлипывает, - уже ничего не будет… Прости меня…

- За что ты извиняешься? – крепче к себе прижимаю, поглаживая по волосам.

- Не смогла сберечь его… так хотела подарить тебе сына… теперь он останется только в моих мечтах и снах…

- Не говори так, - от этих слов у самого глаза «вспотели». Ее боль осязаема… – Твоей вины нет.

- Есть… я ущербная… не способна выносить… и никогда теперь не узнаю радость материнства…

- Снег, - отстраняюсь, чтоб взглянуть на нее. – Перестань. Обещаю: у нас родится сын.

- Как?! – она цепляется за меня. – Как ты можешь обещать?

- Попробуем еще раз, когда твой организм восстановится.

- Попробуем… - повторяет за мной и замолкает, задумавшись.

Пересказываю весь разговор с врачом, приводя разные примеры из практики и личного опыта Тамары Игоревны. Наш случай не самый сложный и шанс есть.

- У нас получится, - заверяю.

- Правда, так думаешь? – Снег успокоилась, вытерла слезы. – И говоришь все это не для моего успокоения?

- Правда, - отвечаю искренне. У меня нет сомнений.

- Он ведь снился мне… - она слабо улыбнулась. Потом устроилась на моих коленях, положив голову на плечо.

- Кто? – переспрашиваю.

- Наш сын… Это не может быть всего лишь обманом, иллюзией… Значит, мы станем родителями.

- Почему не делилась этим раньше? – первый раз слышу.

- Не хотела тебя расстраивать, - ее голос странно звучит, словно боится.

- Чем расстраивать? – ничего не понимаю. - Что ты скрываешь?

- Потому что в этих снах неизменно присутствует твой брат…