Мое тайное соглашение

Глава 1

Первое правило скучного человека: планируй. Спонтанность приносит в жизнь хаос. А хаос – это всегда плохо. Любой скажет.

Я, закусив губу, отрицательно мотаю головой.

– Нет, и не подумаю.

Майк устало выдыхает и, наклонив голову, снова трясет передо мной мешком, в котором шумно стучат друг об друга деревянные кубики.

– Лиз, да блин, прекращай! Будет весело, я тебе говорю!

– Я слышу, что ты говоришь, – бурчу я упрямо, – а вот понимать совершенно отказываюсь. И даже не заставляй!

Майк ерошит свои светлые, уже довольно отросшие волосы и удрученно бросает мешок на диван рядом с собой.

– Думал, развлечемся, – бурчит он и снова поворачивается к телевизору.

Я, конечно, королева по отстаиванию своего мнения и мастерски выдерживаю каждый аргумент «за», вставляя очень веское «против» в любых спорах.

Но ещё я чертова тряпка и ненавижу, когда обижаются. Меня хватает ровно на три секунды. Сжираемая чувством вины, прихожу к выводу, что мое «нет» вообще-то было чересчур резким, не до конца весомым и вообще мало аргументированным.

– Ладно, показывай, что там у тебя, – обреченно протягиваю я.

Майк с видом радостного щенка возвращает холщовый мешок себе на колени и устраивается на диване поудобнее. Его голубые глаза горят предвкушением. Он нервно облизывает пересохшие губы, явно в ожидании чего-то грандиозного. Я же ожидаю чего-то ужасного. Внутри все съеживается, но виду не подаю.

Секс-игра в виде детских деревянных кубиков с изображением «поз» и «мест» не вызывает у меня дикого восторга. Скорее я впадаю в панику от того, что предстоит. Интересно, в этой игре предусмотрен кубик с надписью «лечь спать пораньше, ведь тебе вообще-то завтра на работу»? Уверена, что нет. Хотя, судя по образу жизни, мне бы впору именно такие игры.

Майк сосредоточенно достает из сумки кубик с двумя нарисованными человеческими фигурками, одна из которых стоит, а вторая горизонтально парит в воздухе в неестественной позе. Я начинаю хохотать, потому что в жизни не проделывала ничего подобного. Не собираюсь делать и сейчас. В противном случае такие эксперименты могут меня попросту убить. Майк нехотя соглашается с тем, что это и правда уже слишком, и тянется за следующим кубиком.

– Так, стоп! – я выхватываю мешок из его рук. – А как же очередь?

Мой парень поднимает руки с каким-то странным выражением лица, но позволяет основательно пошарить в мешке в поисках заветного кубика. С каждой секундой его лицо становится все более напряженным, а ладонь начинает нервно отбивать такт по ноге. В конечном итоге, не выдержав, он со вздохом вырывает игру из моих рук, не обращая внимание на протестующие возгласы.

– Дай-ка, попробую ещё раз, – торопливо бормочет он и снова начинает сосредоточенно ковыряться в мешке.

Да что происходит? Я как раз собираюсь спросить об этом вслух, когда он достает оттуда что-то не совсем похожее на игральный кубик и внезапно сползает с дивана. Если до этого момента все происходящее походило на бред, то вот это стало его апогеем. Я открываю рот, а Майк опускается передо мной на одно колено. Несколько долгих секунд я совершенно не соображаю, что конкретно происходит перед моими глазами. И только когда он с застенчиво-счастливым выражением лица с глухим щелчком открывает передо мной коробочку, до меня начинает доходить.

Это предложение.

Каждый раз, когда мне кажется, что жизнь, наконец, налаживается, все неизменно катится ко всем чертям. Это началось еще в детстве, когда мы с семьёй внезапно переехали в большой город, и мне пришлось попрощаться со всеми друзьями, привычными вещами, столкнуться с суровой действительностью. Всё новое всегда интересует и пугает одновременно. А если ты и есть это самое "новое" то получается, не очень радужная перспектива.

Не скажу, что я стала изгоем, но и сказать, что было легко первые пару лет, тоже не получится. Со временем я научилась быть очень тихой, милой, максимально удобной и вечно старающейся всем угодить. Довела это до уровня "превосходно" и, наконец, нашла своё место в жизни. То, на которое могла рассчитывать.

У меня, конечно же, был надежный тыл – семья. Эталон любви и веры друг в друга. Этакий личный оазис, где никто никого не обижает, все тебя поддерживают, не нужно стараться кому-то понравиться. Тебя любят просто потому, что ты есть. И это было лучшее время в моей жизни. У нас были пикники на природе, песни в машине во весь голос. Да, да, прямо как в фильмах! Мои родители – тот редкий случай, когда двое каким-то чудом нашли друг друга среди семи миллионов жителей планеты.

Сколько вам довелось узнать пар, которым удалось сохранить влюбленность и настоящие чувства даже спустя много лет? Вот и мне не много. Уж не знаю, в чем тут дело. Возможно, виноват век информационных технологий, где, чтобы завести интрижку, даже не обязательно выходить из дома? Для тайных переписок существуют исчезающие сообщения, а для интимных фотографий достаточно зеркала. И никакой голубиной почты! А может быть, так было всегда? Не знаю. Я гордилась их отношениями, как будто это было моим личным достижением. Чертов победитель по жизни! Они были для меня идеалом. Догадываетесь, что дальше произошло?

Развод родителей, словно гром среди ясного неба, расколол мою жизнь на "до" и "после". Все рассыпалось легко, как карточный домик, и с такой неимоверной скоростью, что было уже сложно вспомнить, что когда-то это был крепкий каменный замок. Строить всегда было сложнее и дольше, чем ломать. Оказалось, что ломать чужие жизни в разы проще, чем вещи. Особенно просто, если ты веришь в то, что все делаешь во имя любви и дальнейшего безоблачного счастья. По крайней мере, папа и его любовница, очевидно, строили свои отношения на пепелище нашей семьи именно с такими благими намерениями.

Сказать, что меня это сломало, значит не быть в момент развода двух обожаемых родителей очень впечатлительным подростком. Я рыдала как ненормальная! Все случилось в мои четырнадцать! Правда же, идеальный возраст для того, чтобы убить в ребенке веру в настоящую и крепкую любовь? Я так сильно злилась на папу, что не смогла найти в себе сил продолжать наше общение. Не то, чтобы он сильно настаивал, все же строить, как мы помним, сложнее, чем ломать. А ему предстоял долгий путь укрепления уже новой семьи. В которой мне не было места. Конечно же, спустя еще четырнадцать лет я жалею о том, что нам обоим не хватило ума пережить этот момент по-другому. Но сделанного не вернуть. Я смогла устроить свою жизнь, сделать ее максимально надежной и безопасной. Спокойная работа в офисе. Несколько настоящих подруг и парень без претензий на большую романтику, так же как и я, обожающий комфорт и сериалы "нетфликс" по телевизору.

И вот, возвращаясь в наши дни, я чувствую, как снова накатывает волна паники, и первое, что хочется сделать – это с воплями унестись в свою комнату и хлопнуть дверью. Но я почти уверена, что большие девочки так не делают. Да и своей комнаты у меня нет.

Не то, чтобы я совсем дала обед безбрачия, и разочаровалась в институте брака. Просто я не думала о нем совсем. Не думала на столько, что даже предположить не могла, что о нем думал Майк.

И вот мой парень стоит на одном колене в нашей съемной квартире. Господи, Боже. Он делает мне предложение, а я как будто смотрю на все со стороны и просто отрицаю реальность происходящего. Но бессмысленно отрицать то, что происходит на самом деле. Он делает мне предложение, от которого я не могу отказаться. Ведь не могу? Сказать в лицо человеку, с которым вместе уже три года, что ещё не готова к такому. Конечно, нет! Это его просто убьет! Он застаёт меня врасплох, и я, нервно хихикнув, киваю в знак согласия. Произнести сочетание двух простых звуков "Д" и "А" я не в силах. Смелость уровня меня.

– Согласна? – Майк радостно вскакивает с колен и подхватив меня на руки, кружит по комнате.

Он счастлив, и я счастлива заодно с ним. Просто не может быть иначе! Я должна быть счастлива! Так ведь положено?

Примечание. Кольцо, естественно, не подходит по размеру и болтается на моем пальце с таким лихим задором, как будто предполагалось, что я буду носить его сразу на двух пальцах. Я с сомнением смотрю на Майка и не знаю, плакать мне или смеяться от внезапного осознания, что он искренне считает мои пальцы такими сосисками.

Наутро он готовит мне мои любимые тосты с яйцом и звонко чмокает в губы на прощание, в шутку бормоча «жена». Я молча улыбаюсь. Шутить что-то совсем нет настроения.

По дороге к припаркованной машине размышляю над тем, какой я всё-таки отвратительный человек, если не могу толком понять, что на самом деле чувствую по этому радостному поводу.

Свадьба. Это ведь то самое, о чем мечтает каждая маленькая принцесса, с того момента, как вообще начинает мечтать. Я никогда не была исключением, и в моей голове всегда была эта волшебная картинка предложения руки и сердца, счастливого будущего в гордом звании «жена». Но. Всегда есть это «но». Или не всегда? Я размышляю о том, что вся эта картинка «счастливого будущего» не вяжется с «реальным настоящим». И что принц на белом коне не делает предложения в трусах на кухне, а принцесса в этот момент не думает, что не видела ещё жителей из других королевств.

Но я ведь и не принцесса вовсе. Я должна думать о будущем и трезво смотреть в настоящее. В конце концов, даже самые сказочные истории обычно оказываются всего лишь мотивом очередного бульварного романа. Как вышло у моих родителей, например. Так к чему все эти ожидания? Почему-то от этих мыслей не становится спокойней, только чуточку тоскливее.

В конечном итоге решаю, что я не справедлива к Майку, ведь он ни в чём не виноват, и отправляю ему смайлик сердца в знак своей преданности и любви. Ну или чего-то подобного. Ему это понравится.

Машина, в отличие от моей нервной системы, отказывается заводиться, и я в сердцах пинаю водительскую дверь, которая, очевидно, тоже ни в чем не виновата. Как и Майк. Как и весь этот чертов мир. Над головой чернеет тяжелое грозовое небо, хотя рассветное сентябрьское солнце уже должно бы освещать этот день. Запахиваю плащ потуже и обреченно плетусь в сторону метро. Грязь под ногами премерзко чавкает. Что ж. Когда тебе кажется, что жизнь разваливается на части, тебе не кажется.

На работу я уже окончательно и бесповоротно опоздала, поэтому решаю, что несколько минут ничего не исправят. Заворачиваю в кофейню возле метро. Кофе в ней в два раза дороже, но намного лучше, чем в той, что возле работы. Вкусный кофе сейчас – эквивалент счастливого будущего. Позволю себе хотя бы его.

В очереди передо мной три человека. Я достаю из кармана вибрирующий телефон и смотрю входящие сообщения. Одно от мамы.

Новое сообщение от: Мама

«????????????»

О, ну конечно, Майк! Зять-мечта уже позвонил своей будущей теще и сообщил радостную новость. Если бы можно было создать семью, минуя пункт «невеста» кажется, они бы так и сделали. Мама души не чает в моем парне. В чем там секрет, я так и не разобралась. Руки из того места, которыми он постоянно что-то чинит в мамином доме? Уплетание домашней выпечки за обе щеки? Или, может быть, он просто звонит ей чаще, чем я?

Отвечать на эту бессловесную претензию не хочется. Я смахиваю уведомление и перевожу взгляд на следующее послание.

Новое сообщение от: Вилл

«Проснись, пой и не опоздай на работу!»

Мой коллега и по совместительству единственный друг с работы все еще не теряет надежды сделать из меня пунктуального офисного клерка. Когда все остальные уже махнули на меня рукой. Ну что бы я без него делала!

Быстро печатаю ответ:

«Уже рядом, возьму тебе пончик!»

И оказываюсь перед улыбающейся девушкой на кассе. Ее улыбка такая же искусственная, как и пластиковая пальма за барной стойкой. А глаза полны вселенской скуки. Хотя, может быть, она просто не выспалась.

Торопливо делаю заказ, состоящий из капучино и двух сахарных пончиков, которые Вилл так любит, и роюсь в сумке в поисках своей банковской карты. За мной уже собралась приличная очередь. Это самая беспощадная очередь из сонных фрилансеров и нервных офисных клерков в костюмах, которые сейчас ненавидят свою жизнь так же, как и я. Но меня чуточку больше, потому что я оттягиваю момент их воссоединения с бодрящей кружечкой кофе перед тяжёлым трудовым днем. В общем, неприятная во всех смыслах.

Карта в сумке никак не хочет находиться, и девушка за кассой недовольно постукивает длинными ногтями по стойке, давая понять, что времени на поиски у меня не осталось.

– Да в чем там проблема то? – раздается чей-то раздраженный голос из толпы.

Я нервно отбрасываю волосы со лба и снова углубляюсь в сумку уже практически с головой. Размеры ее, в общем-то, позволяют. При желании могу и вся туда залезть, что и хочется сделать после очередного возмущенного крика. Я хлопаю себя по карманам и с победным возгласом нахожу там свою забытую карту. Видимо, вчера положила ее туда, выходя из супермаркета. Облегченно выдыхаю, как и добрая половина очереди, и прикладываю ее к терминалу. Мой кофе, к слову, уже готов. Девушка протягивает мне бумажный стакан и пакет с булочками, который я поспешно выхватываю из ее рук. Я будто пробежала марафон и меня слегка трясет. В телефоне всплывает новое сообщение.

Новое сообщение от: Майк

«Забыл спросить, ты выйдешь за меня?)»

В этот момент я резко разворачиваюсь и налетаю на стоящего позади меня мужчину. Буквально впечатываюсь в него всем телом, а также кофе и булочками. Прямо-таки с разбега. Он, конечно же, в последний момент успевает отпрыгнуть: в отличие от меня, его реакция явно на высоте. Даже утром. И весь капучино, находящийся в стакане на триста миллилитров, выливается на мой бежевый тренч. Ну, почти весь. Кто-то из очереди радостно вскрикивает: «карма!» И я слышу приглушенные смешки. Люди злые, когда голодные и еще не пили кофе.

Я ошарашенно обвожу взглядом зону бедствия в виде своего плаща и мокрых ботинок. Каков день! Что ещё? Меня собьёт машина? Упадет метеорит?

Мужчина смотрит на свой идеальный серый костюм и, не найдя в нем изъяна, шагает мимо меня к стойке делать заказ. Молча. Почему-то именно этот факт становится катализатором моего, так скажем, нервного срыва. Господи, ну неужели нельзя произнести хотя бы дежурное «извините»? Одно маленькое слово! Почему люди всегда так недооценивают эти чертовы слова? Ведь можно просто уточнить: «Как вы? В порядке? ". В конце концов, ведь я налетела на него, потому что он не соблюдал дистанцию. В любом случае, мог бы хотя бы посочувствовать.

«Всем плевать. Никому нет дела до того, что ты думаешь. Вообще, по любому поводу. Как будто ты пустое место.»

Эта мысль не то что всплывает, а буквально взрывается в моей голове! Никому нет дела до тебя. Ты – пустое место. Мокрое, несчастное, оставшееся без спасительного глотка кофеина. И кто в этом виноват, спрашивается? О! Жертва находится мгновенно. Недолго думая, я разворачиваюсь и громко заявляю:

– Извините!

– Извиняю, – равнодушно отвечает он, даже не повернув головы.

И продолжает черт-его-дери делать свой заказ!

– Нет, вообще-то это была ваша реплика! И мне нужен новый капучино. Мой как видите, мне уже не выпить. – Обвожу рукой темнеющее пятно на светлой ткани.

– Не вижу необходимости брать на себя ответственность за чью-то неуклюжесть. И твоя очередь прошла. Займи новую, – раздраженно бросает мужчина и, делая вид, что меня здесь нет, протягивает карту для оплаты своего заказа.

Ярость буквально захлестывает меня изнутри. Нахал! Я выхватываю карту прямо у него из рук и, выставив руку в сторону так, чтобы он не смог дотянуться, обращаюсь к ошарашенной девушке, стоящей за кассой:

– Добавьте в заказ капучино, мужчина желает возместить потерю!

– Мужчина желает, – он переводит на меня предостерегающий взгляд, я внезапно понимаю, какой он огромный по сравнению со мной, – чтобы наглая девчонка убралась отсюда и вернула мне карту.

Очередь за спиной с гулом поддерживает перепалку, и, кажется, я слышу слово «драка». Девушка за стойкой, наконец, меняет свой вид с отсутствующего на заинтересованный и не мало удивляет меня, подхватывая пустой стаканчик для капучино, и вопросительно поднимая вверх бровь. Мужчина в костюме, карту которого я по-прежнему продолжаю сжимать в вытянутой руке, как последнюю спасительную соломинку, отрицательно мотает головой.

– Мне нужен мой кофе!

– Встань в очередь и получишь, – хладнокровно произносит мой оппонент, – а лучше, научись ходить, смотря под ноги.

Чувство самосохранения напрочь отключается. Ненавижу, когда мне указывают, что делать! Особенно такие самовольные засранцы!

– Не путайся у меня под ногами! – взвизгиваю я.

– Отдай карту, истеричка ненормальная! Хотя оставь себе, – со вздохом он вынимает из кармана другую карту, прикладывая ее к терминалу. Бросает на меня вызывающий взгляд, видимо ожидая, что я выхвачу и эту.

Девушка-кассир уже не скрывая веселья переводит взгляд от меня к нему. По лицу видно, как она любит свою работу в такие моменты.

– Капучино не нужен?

– Нет, – отрезает мужчина.

– Нужен! – встреваю я.

– Да купи ты ей уже кофе, и разойдемся! – кричит кто-то из очереди, и все громко хохочут.

– Только если вежливо попросит, – ухмыляется мужчина в костюме.

– Знаешь что! – вскрикиваю я и делаю то, что точно делать не стоит.

Но мой мозг уже не в силах рассуждать рационально. Майк со своим предложением, машина, которая отказалась заводиться, отвратительная погода и этот чертов парень ростом под два метра, в своем дизайнерском костюме, с кучей банковских карт в кармане решил указывать мне, что делать! И я совершаю единственное, что могу в этот момент – взмахиваю рукой и выплескиваю остатки уже остывшего кофе в моем стакане ему прямо на рубашку с криком «ПОЖАЛУЙСТА!»

Толпа за нами замирает. Кажется, даже звуки улицы смолкли. Девушка за кассой ликует. Темные глаза моего противника в костюме становятся чернее тучи, висящей за окном. Я отчетливо вижу, что он готов придушить меня голыми руками, и только какие-то неведомые силы заставляют его оставаться на месте. Запоздало вспоминаю, что у меня в руках по-прежнему зажата банковская карта. Бросаю ее на барную стойку, круто разворачиваюсь, столкнувшись при этом еще с одним парнем из очереди, видимо, тем самым крикуном, и выбегаю из кофейни.

Хочется плакать от унижения или от злости. Перебегая через дорогу, я даже вытираю мокрое лицо. До меня не сразу доходит, что это не настоящие слезы. На улице начался потоп. И я под ним. В грязном плаще и без зонта. Внезапно в памяти всплывает бабушкина мудрость: "какими бы серыми не казались тебе тучи над головой, помни, что еще выше всегда светит яркое солнце. Просто тебе его не видно. Дождь пройдет, а солнце будет светить всегда. Что хорошего в этом плохом? Посмотри внимательно, и ты сможешь узреть солнце за облаками". Что хорошего в этом плохом? Перед глазами предстает выражение лица того мужчины в момент, когда он понял, что я выплескиваю на него кофе. Бесценно! Немного приободрившись, я гордо расправляю плечи и направляюсь под проливным дождем в сторону офиса, до которого еще добрых пять минут пешком. Какой же охренительно счастливый день.