Мой ледяной принц

Глава 1

Ох, Jingle bells, jingle bells…

Знаете, чего мне хочется больше всего на свете?

Запастись несколькими пачками имбирного печенья, налить горячий шоколад, включить рождественскую комедию про мальчишку, который остался дома один. Я, кстати, тоже не прочь остаться дома одна. Но вместо этого мне придется переться на рождественскую вечеринку близких друзей нашей семьи.

Намотав серый шерстяной шарф на пол-лица, закутавшись в огромный пуховик, шапку, и натянув валенки на толстые меховые носки, я уставилась в премиленькое личико моей задорной сестрицы Аленушки, которая ответила мне таким же диковинным взглядом, каким я удостоила ее легкий, я бы даже сказала «летний» винтажный полушубок.

– Тебе не будет жарко?

– А тебе не будет холодно?

Сестра лишь закатила глаза, и фыркнув, утопала в машину, где уже ждала моя вторая любимая сестра Ира и ее новоиспечённый женишок, при этом открыв входные двери нараспашку.

– Эй, мне дует! – выкрикнула я ей вслед, сморщившись от завывающего ветра и с трудом захлопнула дверь обратно. – Я лучше здесь подожду.

Повернувшись, уставилась на помрачневшего отца, который согласно кивал на каждую нравоучительную реплику мамы. О чем там речь? Да все о том же: ненавистном, ужасном, бессердечном ледяном принце.

Кто же такой этот ледяной принц? Да просто самый неприятный в мире тип, и по совместительству мой зловредный сокурсник.

Итак, Марк Принц (да, да Принц – это фамилия, и тут выделились эти мажоры, но ведет себя парень, будто это титул), многоуважаемая семья которого бессовестно богата и невероятно успешна.

Prince – самая известная марка в нашем городке.

Принц владеют сетью гостиниц, загородных коттеджей, гостевых домов, катков, а также местным горнолыжным курортом, который, кстати говоря, очень знаменит. «Невероятное место!» – говорят все.

Но не я.

Я не люблю коньки и лыжи. Не переношу холод и метель.

И терпеть не могу Марка.

Что касаемо моей матери – она задалась целью женить Принца на нашей красавице Аленушке еще со времен школьных парт. Звучит, как в бульварном романчике о девицах из прошлого века. Кто бы мог подумать, да? Да как бы не так.

Все мамочки нашей округи мечтают сосватать своих самых прекрасных и «точно подходящих по характеру и положению» ледяному принцу дочурок.

И плевать, что для женитьбы он еще очень молод, что мы живем в 21 веке, и от себя добавлю – он еще тот засранец. Но мечтательным наивным дамам этого не объяснишь. Поэтому, нам следует поторопиться, чтобы встать в очередь.

Уверена, на празднике снова толпа расфуфыренных девиц, готовых на выданье. Возможно, у большинства из них уже припрятана фата в сумочках, а может, и обручальное колечко, чем черт не шутит.

И не повезло же, что наши близкие друзья Михайловы, также близкие друзья семьи Принц. Испорченный новый год, Рождество, Пасха, День Рождение, Годовщина свадьбы, еще один День Рождение, и так далее – но они не сдаются. Им это все по душе, они в такие гуляния в центре событий.

Лариса Михайлова обожает повышенное внимание, поэтому отмечает все на свете праздники. А мне что? Мне терпеть. У родителей миллионный шанс, как и у Аленушки, которая без ума от Марка.

Холодный ветер подгоняет меня вперед, и я с трудом передвигая ногами по сугробу, тяну свою тяжелую тушку к машине. Может, зря я натянула три свитера?

– Ох, ох, как замело, – причитает мама под ухом. – Давай, Лизонька, двигайся поживее! Лариска сказала, что они тоже придут пораньше. Возможно Аленушка успеет пообщаться с Марком наедине. Не повезло же нашей Алене на вступительных, как же так. А могла учиться вместе с Марком, как и ты. Уверена, она бы уже стала его невестой. Такой хороший мальчик. Он уже совсем взрослый!

– Угу, – кисло отозвалась я.

– Да, родись ты с внешностью нашей Аленушки, можно было бы попробовать… но жаль, жаль… ах, как жаль, – мама грустно покачала головой и сочувствующе похлопала меня по плечу, отчего горстка уже успевшего нападать снега, мягко слетела с пуховика. – У тебя никаких шансов. Но не расстраивайся, Лизонька.

– Я не расстраиваюсь, мам, – поспешила утешить родительницу.

– А женись Маркуша на Аленушке, может, и тебе удастся найти себе парня из их круга. Кто знает… Не такого красивого, но хотя бы обеспеченного, как Олег у нашей Ирочки, согласись? Я права?

– Согласна, мам. Ты всегда права, – кинула отрепетированную вдоль и поперек фразу, в горем пополам втискиваясь в тесную маленькую машинку моего отца.

Уселась рядом с Аленкой, слушая ее словесные нападки из-за придавленной моей «жирной пятой точкой» ее дорогущей шубки.

Отчего-то Олег решил сегодня не брать свою крутую тачку. Видимо, снова собрался от души гульнуть на вечеринке, не отказывая себе в напитках. Он противно усмехнулся, когда я только с третьего раза смогла закрыть неподдающуюся дверцу, скукожившись почти пополам.

– В тесноте, да не в обиде! – радостно воскликнула Ирка, поглядывая на жениха влюбленными глазами. – До Михайловых ехать два часа! Чем займёмся? Давайте поиграем в города?

– А давайте лучше в молчанку? – с надеждой предложила я…

Глава 2

Не Джентельмен

– А давайте! – воодушевленно воскликнул папочка, перебив мечтательные разглагольствования мамы о предчувствии скорой свадьбы Аленушки и Марка, а также дальнейших радужных перспективах.

– Москва! – первой начала Ирка.

– Астрахань, – тяжко вздохнув, продолжил папа, наконец-то заведя машину. Уверена, его воодушевление было вызвано именно моими скромным предложением сыграть в молчание.

– Скоро у нас будет немерено денег, – цокнула языком мамань с переднего сиденья. – Ой, как жаль, что Лизоньке хорошего парня будет труднее найти.

– Какие у тебя отвратные валенки, – задумчиво протянула Алена, глядя на мои ноги.

– Нижний Новгород!

– И шапка ужасная. Ты в ней как гриб-поганка…

На несколько минут возникла долгожданная тишина. Потом Олег громко заржал.

Машина тронулась. Я тоже скоро тронусь. Умом. С такой-то семейкой.

Воткнув наушники в уши, под песню Джингл Белс на репите, уставилась в окно, которое залепило толстым слоем льда. Но праздничное настроение не спас даже знаменитый рождественский трек.

По приезду из машины вылезли помятые все, кто заседал на заднем сиденье.

Все-таки, несмотря на заверения Ирки, в тесноте ехать был немного обидно. У Олега совсем нет совести. Но я это уже давно поняла, а Ирка от любви ослепла совсем.

Я потянулась, хрустнув косточками, сладко зевнула и эгоистично зашагала в дом, бросив свою чудную семью разбираться с милой Аленушкой, которая умудрилась уронить смартфон в сугроб и верещала на весь двор.

По ступенькам забралась с трудом, потому что на валенки налип огромный слой снега, и я словно встала на ненавистные коньки. Но я не из тех хрупких девиц, кто тут же сдается.

Собравшись, и ухватив равновесие, приняла стойку. На двери повис странный колокол, увитый красными ленточками и хвойными веточками, а еще красовалась надпись:

«Добро Пожаловать».

Я только руку поднесла, чтобы постучать, а мне незамедлительно открыл, да никто-то, а сам Ледяной Принц.

Мой взгляд уткнулся в рождественский красный свитер с эмблемой «Prince», который обтягивал широкие плечи еще более возмужавшего за новогодние каникулы ненавистного парня. А еще он выглядел слегка загорелым, наверное, уже успел слетать на море. В такие морозы и я бы не прочь погреться где-нибудь в теплых краях.

– О, Лиззи! Ради меня так рано явилась?

Я скривилась от своего исковерканного имени. Это еще хуже, чем Лизок из уст Олега.

– Привет, – широко улыбнулась я Марку, который расслабленно прислонился плечом к дверному проему. Моему радушию удивился не только он, но и я сама. А вообще, он не заслуживает от меня вежливости, поэтому я тут же исправилась. – Но не жди от меня реверанса, я тебе не леди, и ты мне не нравишься.

Вроде, сказала по факту, а потом сделав шаг вперед, поскользнулась и растянулась на крылечке новогодней звездочкой. Надо мной склонилось довольное лицо Марка.

– Привет, – произнес он, протягивая мне руку. Я чуть было не ухватилась за нее, но он, вдруг, передумал и засунул ее себе в карман брюк. – Но не жди от меня помощи, я тебе не джентльмен.

Глава 3

Грозный колобок

– Ну хватит, дай руку!

– А что мне за это будет? – с злорадной ухмылкой поинтересовался Марк.

– Не будь говнюком! Помоги подняться! – от бессилия я начала бить пяткой валенка по крыльцу.

И зачем я надела три свитера? Они мне все движения сковали. Да и двое утепленных штанов были лишние.

– Ладно, колобок, – примирительно произнес парень, наигранно громко вздохнув. – Я же не монстр какой-то, как могу не помочь такой маленькой милой помпушке?

Ухватив меня за руку, словно пушинку поставил на ноги. И даже снежок с шапки стряхнул, но таким образом, что снежинки повисли на моем носу и тут же растаяв, устремились вниз теплой капелью.

– Ты дурак, Маркуша! – не удержалась я от гневного комментария, принимая «в дар» жалостливо протянутый красный, как и его праздничный свитер, носовой платок. – Терпеть тебя не могу!

– Взаимно, Синичкина, – натянуто улыбнулся Марк.

– Синицына! – сквозь зубы исправила я.

– Точно…

Мы молча уставились друг на друга. Из приоткрытой двери доносились уютные запахи праздничных блюд, мандаринов и хвои. За спиной все еще верещала Аленка, и остальные всполошенные родственнички.

Погода завывала, все больше усиливая снегопад, который умудрялся нападать даже под навес. Ветер трепал густую шевелюру Принца, который с повышенным интересом продолжал меня рассматривать. А я не из робких – презрительного взгляда тоже не отвела.

– Можно пройти? – вежливо поинтересовалась я, потеряв терпение.

– Да пожалуйста, – равнодушно пожал плечами Марк, но продолжил стоять, придерживая дверь под углом, так и не освободив мне проход.

Я попробовала протиснуться мимо него, но в огромном пуховике, поверх трех воздушных свитеров втиснуться в небольшую щель – изначально провальный план. Что ж, я это не учла.

А Марк и не думал мне посодействовать. С легкой усмешкой на губах наблюдал за моими нескромными потугами.

Спасла меня Лариса, которая суматошно выбежав в гостиную, восторженно всплеснула руками и закричала:

– Лизка! Помощница! Слава Богу, явилась! Я так ждала, так ждала.

Я уж было кинулась в обратную сторону, но зловредный Маркуша оказался проворнее, он ухватил меня за капюшон и потянул к себе.

– Куда это ты запорхала, Синичкина? – с довольной ухмылкой зашептал мне на ухо. – Иди, нарезай колбасу для оливье.

– Но мне надо помочь сестре найти смартфон!

– Та вон у нее целый отряд помощников, – проскрипел Марк. – А бедная наша Лариса одна, не справляется совсем, – добавил жалостливым тоном. – Не стыдно тебе, маленькая Лиззи?

К моему унижению, Лариса как раз вышла на крыльцо и услышав эти слова, посмотрела на меня так, будто я ее предала. Куда деваться? Пришлось сдаваться. Михайлова с завидной регулярностью не успевает доготовить к приходу гостей, и я вечно на побегушках. Отказать близкой подруге родителей, и по совместительству своей крестной матери, сложно.

– Я тебе этого не прощу, Маркуша, – трагичным голосом зашипела в лицо парня. – Жди ответочку.

– Жду не дождусь, – признался Марк, глядя, как я снимаю уже второй свитер, и насмешливо вздергивая брови, увидев под ним третий.

– Не с той связался! – закричала, сдувая с лица непослушные локоны.

– Кто бы сомневался.

– Да я тебя в дрова уделаю!

– Ух, а ты грозный колобок…

Бросив свирепый взгляд в сторону парня, я отправилась на кухню. На столе уже была сервирована огромная индейка, лежали заготовки для оливье и вишневого глинтвейна. В принципе – ничего сложного, нарезать салат и закипятить вишневый сок с фруктами и корицей. Да только я в отличии от своей сестры, готовить не люблю. А она то, не поступив со мной в универ, пошла учиться на повара. И ей бы впору всегда помогать Михайловой, да только некогда, нужно прыгать зайкой возле Принца.

Хотя иногда она забегает на кухню и делает вид, что участвует в процессе. А мама потом напевает Марку: «Ах, наша Аленушка опять готовила, поэтому так вкусно…».

– А где родители Марка? – спросила я у Ларисы, помыв руки и очистив колбасу от пленки.

– Помогают вешать гирлянду Толику. В этот раз мы ничего не успели, замотались, но как прекрасно, что у нас есть такие замечательные помощники, – улыбнулась Лариса. – Лиз, духовку я уже разогрела, ты приготовишь свой фирменный соус?

– Конечно, – ответила я, глядя в окно, как счастливая Аленушка бежит к дому со смартфоном в руках. – Тогда первым делом его и сделаю, чтоб успел настояться.

Пока я рылась в дальних шкафчиках в поисках нужных приправ для соуса, на кухню вбежала возбужденная Аленушка.

– Теть Ларис, выручай! – закричала сестрица. – Девчонки скоро подъедут, а мне так не удалось выловить Марка, он опять где-то пропадает. А девочки-то опять его атакуют, и мне не удаться с ним побыть наедине.

– Да как же так, только видела его, – удивилась Лариса. – Только и бегает он на кухню, оливки вон все потырил.

– Стесняется он меня, скромный парень!

Я от такого заявления прыснула в кулак. Скромный он как же, бесенок этот. Стесняется? Марк? Ха-ха.

– А чем же я помогу?

– Давай я в комнату поднимусь, а ты Марка туда позови, вроде как помочь полочку прибить, а потом закрой нас на замок, – и умная Аленушка, невинно хлопая длинными ангельскими ресничками, протянула Лариске внушительную связку ключей.

Мне даже жалко Маркушу стало. На секундочку.

– Все продумала, Лапушка, – согласилась Лариса. – Так и сделаем…

Глава 4

Ответочка прилетела

А пока они это все обговаривали, я соус доделала, и вернулась к нарезке салата.

– Теть Ларис, не надо, – выскочил из-за угла Марк, когда Аленушка убежала исполнять свой план. – Не надо нас закрывать с ней, пожалуйста.

Впервые в голосе этого засранца я услышала панические нотки. Ох, это мне по нраву.

– Ой, а где ты был, Маркуша?

– В кладовке прятался, – спокойно заявил парень, глядя как я молча замешиваю салат.

Я чуть не рассмеялась, узнав, что этот высокий парень с внушительной подкаченной фигурой прятался от нашей маленькой милой Аленки.

Это так мило. Грозный кот Том убегает от малыша Джерри.

– Аленушка хорошая девушка, – завела Лариса знакомую шарманку. – Красивая, умная, добрая…

И продолжила бы перечислять лучшие качества милой сестрицы, только Принц ее перебил:

– Не в моем вкусе.

Тут не только Михайлова опешила, но и я отвлеклась от готовки.

– Да как же так, – не нашлась та в ответ, растерянно сжимая ключики в руках. – Узнай ее поближе, стерпится – слю…

Я громко расхохоталась, заметив в глазах несравненного ледяного мальчика тревогу.

– Девушка у меня есть, – выдохнул Марк.

– А… да как же… – еще больше опешила бедная Лариса. – Ой, вот оно как…

– Да, вот так.

И тут уж не буду лукавить, мне так интересно стало, кто она. Какая она? Девушка ледяного мальчишки. А может быть, она ледяная принцесса? Впрочем, что мне до этого? Я по-прежнему его не переношу.

Хмыкнув себе под нос, я продолжила заниматься делами. Михайлова согласилась не сводничать, убежала сплетничать, оставив готовку на мне. Марк только остался, прислонился к столу боком и оценивающим взглядом стал наблюдать, как я нарезаю фрукты для вишневого глинтвейна.

– Поздравляю, – не выдержала я.

– С чем? – удивился Принц.

– С девушкой.

Марк самодовольно ухмыльнулся, а потом заявил:

– Нет никакой девушки, Синичкина.

– Как это «нет»? – пробормотала я. – Ты же только что сказал… Не понимаю.

– Чего не понятно? Не нравится мне ваша Аленушка, сказал же. И вообще все эти очереди из девчонок раздражают. Облепят меня вечно, и я стою как на интервью, отчитываюсь на нелепые вопросы и смеюсь на их глупые ужимки. Надоело.

– Ааа, – протянула я, заметив в окно вереницу разодетых довольных девочек, направляющихся к дому. – Понятно, Маркушекнька.

И я улыбнулась, повернувшись к нему. А он улыбнулся в ответ.

И стали мы упорно глядеть друг на друга, с натянутыми неискренними улыбками.

– Поможешь? – вдруг нашлась я.

– Чем? – нахмурился парень.

– Салат готов, да только горошек добавить забыла. Совсем вылетело из головы, – и для полной достоверности я стукнула ладошкой себе по лбу и рассмеялась. – Я такая забывчивая последнее время. А баночка горошка в кладовке, как раз, где ты прятался. Хм… даже две баночки будет в самый раз. Нас так много сегодня.

Ледяной мальчик подозрительно прищурился, но все же, оттолкнувшись от стола, направился за нужным ингредиентом. Который я, кстати, предусмотрительно добавила в салат еще в самом начале.

Забыла предупредить, я тоже не ангелочек. А война с Марком у нас уже давно идет, еще со школы. И сегодняшний бой за мной будет. Мое личико исказила вредная улыбочка, и я схватила связку ключей, доверительно оставленную Михайловой на столе.

Выбежав в гостиную, я широко раскинула руки, глядя на толпу девчонок, повернувших ко мне разукрашенные праздничным мэйком лица.

– Добро пожаловать! – торжественно объявила я, как будто явлюсь хозяйкой этого особняка. – А Маркуша вас уже заждался. Скорее за мной!

И потопала к кладовке, уверенная, что девчонки тут же ринулись следом. Впрочем, так и вышло. Они наивно защебетали и затопали, придерживая свои «бальные» платья.

– Тсс, тихонько, – остановила я толпу из пяти невест, приложив пальчик к губам. – Девочки, устроим нашему принцу сюрприз.

Девчонки притихли и закивали, улыбаясь. А тут на радость мне, и Аленушка показалась. Высунула взволнованное личико, выглядывая с лестницы второго этажа.

– А мы как раз тебя и ждали, – зашептала я сестрице, зазывая ее рукой.

Та удивилась, но последовала за толпой. И так мы дошли до кладовки, где Принц сидел на корточках, пригнувшись над одной из коробок с соленьями.

Чтоб вы понимали, кладовка в этом особняке, равна моей скромной комнатушке, выделенной мне в стенах нашего небольшого дома. Поэтому толпа девчушек преспокойно втиснулась внутрь, облепив обожаемую персону.

Ледяной мальчик сразу понял, что к чему, но пробраться сквозь рынок невест к выходу не успел. Так и замер с двумя баночками горошка, прижатыми к груди, как спасительные щиты.

Только глазами в меня полыхнул, прежде чем я дверку захлопнула. И связкой ключей перед ним помахала, при этом бесцеремонно прикрикнув:

– Ответочка прилетела, Маркуша!

– Все продумала, Лапушка, – процитировал он нашу Лариску.

Глава 5

Временное перемирие?

Марк вернулся на кухню после встречи с невестами слишком дружелюбным. Мне следовало сразу понять, что это не к добру. Но я так увлеклась готовкой, что не заметила его странного поведения.

– Ты что же тут, прячешься от девушек? – спросила догадливая Лариса, бросая в нас с ледяным мальчишкой косые взгляды.

– Хочу помочь моей милой Лиззи с готовкой, – сказал Марк елейным тоном. – Устала бедняжка.

Михайлова кивнула сама себе, бросила что-то вроде: «Я так и знала», и важно удалилась, прикрыв за собой двери на кухню. Мне ее кивок очень не понравился, я скосила прищуренные глаза на Марка и подозрительным голосом зашептала:

– Что это она там себе удумала?

Марк равнодушно пожал плечами и действительно начал помогать, к моему большому удивлению. Возился с баночками, разложенными на столешнице. Что-то пересыпал, сосредоточенно нахмурив брови.

Похоже, получасовое интервью с невестами в уютной кладовке подействовало на него положительно. Возможно, мне не стило освобождать их из заточения так рано.

Я задумчиво продолжила помешивать вишневый сок в кастрюле, где уже булькали кусочки апельсинов и корицы, и который уже начинал закипать. И тут мне в голову влетела нелепая мысль: неужели, Лариска подумала, что я и есть девушка Марка? Она, конечно, еще та фантазерка и сплетница. Но это смешно.

Мы с этим парнем неладим уже много лет, и все об этом знают. Возможно, это все из-за ласкового обращения: «Моей милой Лиззи». Только я в курсе, что это типичная издевка.

– Сок уже закипел, пора добавить сахар, – протянул Марк. – Держи.

Я взяла из его рук сахарницу и добавила в кастрюлю около пяти больших ложек, перемешала и выключила.

– Проверь индейку, – деловито попросила я. – Если подрумянилась – убавь жар.

Марк четко выполнил мои указания. Мы сплоченно работали на кухне и это впервые в жизни. Я уж подумала, что дело движется к легкому перемирию, если это вообще возможно.

– Слушай, Синичкина…

– Синицына, – поправила я парня.

– Да, точно… Как-то скучно стало, ты не находишь?

– Что скучно?

– Все. Эта борьба между нами длится давно, а победителя все нет. Давай так: тот, кто проиграет сегодняшний бой, исполнит любое желание.

Еще никогда мы напрямую не говорили друг другу, что между нами война. Всегда вежливо боролись. А тут на те… скучно ему стало.

А мне даже немного обидно! До этого весело ему было, а тут... скучно…

– Какое желание? – встрепенулась я.

– Любое.

– Но не переступая грань, – помахала я пальчиком. – Дружить с тобой ни за что не стану! Терпеть тебя не могу!

– Взаимно, Синичкина, – мрачно отозвался ледяной мальчик. – Речь о дружбе даже не шла. Никогда.

Я очень смутилась, и о своих поспешных предостережениях пожалела. О симпатии к друг другу и мысли быть не может, и кто меня за язык тянул…

Мне кажется, я даже немного покраснела. По крайней мере, лицо запекло. А может, это от пара, исходящего от кипящего вишневого сока?

Он явно загадает какую-нибудь гадость, чтобы унизить меня. И чтобы еще больше позлить. Это же зловредный Маркуша. От него всего можно ожидать. Он с третьего класса меня гоняет. И в универе не оставил в покое. Я, когда поступила, думала все: вздохну полной грудью. Но ледяной мальчишка и там меня нашел.

Злой рок следует по пятам.

Конечно, можно было догадаться, что Марк поступит в наш местный университет, который занеимением других высших обучающих заведений в маленьком городке, окруженном горами и дремучими лесами, считался престижным.

Однако, я искренне рассчитывала, что он отправится покорять большие города, а быть может, и другие страны. Но по-видимому, наследник ледяной империи решил воздать дань семейной традиции и в будущем занять пост генерального директора фирмы «Prince».

В первый учебный день в качестве студентки, болтаясь среди своих гордых одноклассников, большинство из которых стали теперь моими «взрослыми» сокурсниками, я увидела Маркушу, и мне поплохело.

И плохо по сей день.

– Тогда договорились, – согласилась я, продумывая желание. – На данный момент счет: один:один.

– Договорились, – улыбнулся Принц. – Дальше сама, Лиззи. Я уже достаточно позабавился.

Глава 6

Оливьешка удалась

И парень ушел к гостям. А я снова осталась на кухне одна. Что радовало: все почти готово. Лариса уже унесла легкие закуски, приготовленные еще до нашего приезда. Основное блюдо скоро допечется, таймер известит, и духовка выключится автоматически. Салат на столе, ароматный напиток уже подошел. Дело сделано. Можно пойти отдохнуть.

Когда я вошла в обеденный зал, то застала такую картину: вся моя семья расслабленно восседала за столом и поедала канапешки и брускетты. И ведь никто из них не пришел мне помочь!

С маман все ясно, она в центре новостей, вещает о смысле жизни кучке собравшихся светил нашей округи:

Михайловой само собой;

Кондратьевой, что является матерью моей приятельницы Женечки;

Васнецовой, у которой дочурка прекраснее Аленушки, а характер еще слаще, и которая, кстати, дружит с ней еще с пеленок. В жизни они закадычные подруги, а вот в любви… соперницы. Какое счастье, что это самая дочурка уехала на новогодние праздники в столицу к тетушке и сегодня не присутствует с нами.

Всех светил перечислила? Нет, не всех. Тут еще несколько важных персон.

Так Поповой, у которой сын Дима – вот чудо, вот это я понимаю парень мечты… а не какой-то там Маркуша.

Димка, ах, Димка. Любовь всей моей жизни. Безответная, конечно. Я так думаю. Ведь о своих чувствах Диме я не говорила. На такие мероприятия мой возлюбленный не ходит, потому что ему все это не нравится. Везет ему, он волен выбирать.

Он так отличается от остальных парней! И этим сильно меня притягивает. Ему не нужны все эти понты. Светские вечера и бесконечные сплетни…

Вот возьмем Кудрявцева Степку (семья которого тоже относится к местным светилам), моего беспечного одногруппника. Посмотрите на него! Уселся, словно он здесь важная шишка! Ушки развесил. В потом на парах опять девчонок будет обсуждать. Кто что надел, кто с кем заигрывал. А также вкус еды, стоимость напитков. И самое главное: кто больше всех их гостей опростоволосился. Не опозориться у нас – это очень важно.

А он еще и любитель все раздуть до необъятных размеров. Держит всех под контролем, кто не уважает его, а точнее – не слушается – тот у нас изгой. Однажды вот, до Женьки зацепился, это в школе еще было, в выпускном классе.

У нас тогда новенький появился, но его не приняли в коллективе. Загнобили до такой степени, что мальчик не выдержал, перевелся в другую школу под конец года. Но родители его перед этим заявление написали, потому что нередко сын возвращался побитый. А бил его никто иной, как Кудрявцев и его прихвостни.

Проверки всякие начались. Тогда за Степку весь класс горой пошел, потому что испугались. Все, кроме меня, Женьки и правильного Димки.

А, ну и еще Марка, но он просто в стороне остался. Держал нейтралитет, будто он особенный и его эта история не касается. Меня это, кстати, очень бесило.

Так вот, мы втроем показания дали, рассказали, как оно все было.

Кудрявцев потом начал нам мстить: первому досталось Димке, они его просто подкараулили у дома и поставили огромный фингал под глазом.

Следующая была Женька, про которую до конца года ходили слухи, что она вшивая. Да и сейчас, на первом курсе, по этому поводу до сих пор достается бедняжке.

Все ж свои, будто и не покидали школу, а отправились прямиком в «двенадцатый» класс.

Что касается меня, я до сих пор под прицелом. То ли Кудрявцев не смог придумать наказания, то ли руки не захотел пачкать, не знаю. Но на выпускном он подошел и сообщил мне, брезгливо скривив нос:

– Ты еще свое получишь, нищета.

Он вообще высокомерный парень. Меня так на дух не переносит. А все потому, что мои родители считаются бедными.

«Нищета» – единственное, что я слышу от него в свой адрес. Ну и лицо всегда морщит, когда видит меня, мол, противно ему. Он не может принять тот факт, что все праздники мы справляем вместе.

Но так уж получилось, что семью мою приняли в свои круги, благодаря Михайловой, маминой подруги детства. Но все же я часто вижу, как они все глаза закатывают и смеются над высказываниями моей матери. От этого тошно. Но она говорит, что ей все равно и еще: «Вот Аленушка станет женой Маркуши, вот тогда они все запоют». Вбила себе в голову эту идею, и все тут.

Кстати, о Марке. Все о нем, да о нем. Он у нас центральный персонаж. Улыбается и что-то отвечает одной из девушек, скалясь своей обаятельной мордашкой. Слава всем святым, меня его очарование не трогает, в отличии от сестры.

Аленушке то не повезло, кислая сидит в конце стола. Места возле принца не досталось. Не ест, не пьет, только молнии глазами в сторону толпы невест швыряет, периодически цепляя и маму, которая клялась и божилась ей помогать. Но так разговорилась, что о наставничестве своем важном забыла. Ей только дай возможность поболтать, язык без костей. Это даже хорошо, у нас с отцом хоть уши отдыхают.

Я выбираю место подальше от всех, напротив милой Аленушки. Она меня даже не замечает, помощница моя. Скоро блюда вынесут и мамань запоет, глядя на Марка:

«Как вкусно, как вкусно, Аленушка постаралась».

О, вот и оно. Михайлова поднялась, сейчас вынесет индейку. Народ зашевелился, вилками брякают, салфетки достают. Аленушка кинулась на кухню помогать.

– Путь к сердцу мужчины лежит через желудок! – оживилась мамань, улыбаясь Марку. – А вы знали, что Аленка у нас на повара учится?

Гости закивали. Кто ж об этом не в курсе еще. Нет таких людей. Об этом и в космосе уже слыхали.

– Ждем, оголодали безумно, – высказался кто-то из светил.

Я тоже очень голодная была в ожидании, пока не увидела «предпобедный» взгляд Марка.

Ой, не к добру это.

Терпеть не могу, когда его огромные лазурные глаза загораются этим бесовским пламенем. Вот на меня не отрываясь глядит, гаденыш этакий.

У меня тут же все в горле комом встало, аппетит с важным видом удалился, и даже ручкой не помахал на прощанье. Я начала активно перебирать в мыслях, что могла упустить.

Глава 7

Раскаленное прикосновение

– Ты очень меня разозлил! – фыркнула я, глядя в насмешливые лазурные глазища.

– Да ну, – иронично отозвался ледяной мальчишка, с интересом рассматривая, как я вожусь с тремя свитерами.

– Клянусь, Маркуша, ты разбудил во мне опасную дьяволицу!

Марк на мое заявление прыснул. Затем, расхохотался в голос.

– Дьяволицу! Ой скажешь тоже, – промямлил он в ответ. – Скорее грозного колобка я в тебе разбудил, Синичкина!

– Синицына! И это не смешно! Ты слишком далеко зашел, испортил людям праздник.

– А по-моему, как раз таки наоборот, – возразил парень. – Впервые на Ларискином застолье было столько веселья.

Тут с одной стороны не поспоришь, потому что соленый сок с корицей всех очень развесил. А с другой стороны…

С другой стороны, мама и Аленка. Весы явно перевешивают в их сторону.

Закутавшись шарфом еще похлеще, чем днем, так, что осталась виднеться лишь узкая полоска глаз, я уставилась на тяжко вздыхающего папу. Мама что-то бубнила ему под ухом и грозно на меня поглядывала. Даже не знаю, как ехать с ними в одной машине. Это просто самоубийство.

Я умру от бубнежа.

По-видимому, Ирка думает также, потому что краем уха я услышала, как она умоляет своего жениха вызвать такси:

– Я понимаю, что дорого до нашего дома… но, Олеж… подумай… наша мама…

Олег, конечно еще тот жмот, но тут все-таки сдался. Главный аргумент гремит словами: «Наша Мама». Кто ж тут не сдаться? Два часа наедине с пугающей всех женщиной, настроение которой на нуле. А тут еще Аленушка в придачу. Ужасающее комбо.

Итак, в машине будем ехать вчетвером: молчаливый папа, верещаяшая Аленушка, бубнящая мамань, и умирающая я.

Да уж…

Влипла по-крупному.

Я издала ни то протяжный вздох, ни то скулеж.

А может быть, это было завывание.

– Слушай, Синичкина, – с важным видом обратился ко мне Марк. – Раз такое дело…

– Какое дело? – не поняла я, поправляя лезущий в глаза шарф и удивляясь, чего это Маркуша до сих пор на входе топчется, когда уже давно собрался. Все гости по домам разъехались.

– Я же сегодня победил, – напомнил ледяной мальчик. – Желание за мной.

– Ааа, – с грустью отозвалась я. – Я то думаю, чего ты домой не сваливаешь. Портишь мне настроение своей очаровательной мордашкой.

– Так вот, – проигнорировал он мой выпад. – Я решил тебя подвезти.

Такое благое дело с его стороны меня очень удивило. И естественно, я напряглась. Просто так ледяной мальчик добро мне не сделает. Тут свои причины должны быть.

Явно корыстные.

– С чего это?

– Просто, – пожал он плечами.

– Подозрительно, – отозвалась я полушепотом.

– Синичкина, это мне нужно волноваться, в тебе же проснулась опасная дьяволица, – насмешливо произнес он. – Я буду ждать тебя в машине.

И он открыл дверь и вышел на крыльцо. Я проводила его опешившим взглядом.

– А твои родители? – окликнула я его.

– Они уже уехали! – бросил он, брякая ключами от авто.

Черный мерс на стоянке отозвался пиликаньем.

Хм… сложный выбор. Ненавистный Марк или… или…

Выбор очевиден.

Из двух зол выбираем меньшее.

– Мамуль! Папуль! Меня Марк до дома подбросит!

Выкрикнула и тут же со скоростью пули вылетела на морозную улицу, услышав вслед всполошенное:

– Чтооо?!

Стремглав устремилась к машине и открыв дверцу переднего сиденья заскочила в салон.

– Спасена! – выдохнула облегченно, глядя на пораженные лица своей семьи, уже стоящей на крыльце. А также важно кивающей, будто все на свете знающей, Лариске, выскочившей следом.

Марк рассмеялся и повернул ключ зажигания. Мы выехали за ворота и устремились вдаль, по темной дороге, окруженной дремучим лесом.

И тут мне стало немного страшно. Я же еду в машине с самим ледяным мальчишкой. Бесенком. Мы никогда еще не оставались с ним наедине.

Я громко вздохнула через ткань шарфа, втягивая приятный аромат, стоящий в салоне автомобиля. Никогда бы не подумала, что окажусь здесь. Уютно. Зимний пейзаж за окном завораживает.

– Я добавил тепла, – проговорил Марк, внезапно протягивая руку. Оттянул шарф с моего носа, пальцами касаясь кожи щеки. – Можешь снять это.

– А? – я вздрогнула от его раскаленного прикосновения.

Глава 8

Загорелый снеговик и небольшое происшествие

– Извини, – произнес Марк, одергивая руку.

– Да ничего, – смутилась я.

И так и не смогла понять, раскалённым прикосновение было, от того что горячее, словно пламя, или от того, что холодное, словно лед.

Но жжение на месте касания не исчезло.

Задумчиво уставилась на заснеженную искрящуюся дорогу.

Марк не гнал, но мы ехали не слишком медленно. Скорее всего папа плетется еще далеко за нами. А Ирка с Олегом потратят не мало времени, дожидаясь такси.

– Зима такая холодная в этом году, – промямлила я тихонько.

– Да, что ты, Лиззи, – засмеялся ледяной мальчишка. – Зима в этом году потрясающая. Как и всегда.

Я прищурилась, снимая рукавички и потирая ладошки. В салоне и правда стало тепло, и я также сняла шарф. И шапку.

Повернувшись, скинула все на заднее сиденье. И расстегнула пуховик.

Принц снял куртку полностью и сидел в своем красном рождественском свитере. Я засмотрелась на его идеальный профиль, с вычерченными высокими скулами и загорелой кожей. По-видимому, он почувствовал мой взгляд и улыбнулся краешком губ.

Я зависла на знакомой ненавистной мне ямочке на щеке и внутри сильно защемило. Они у него появляются крайне редко.

– Не делай так, – возмутилась я.

– Как? – удивился Марк, на секунду отвлекаясь от дороги и переводя лазурные глаза на меня.

Отвечать я не стала. Вместо этого фыркнула и сказала:

– А ты смотрю позолотился.

– Оценила мой загар? – с гордостью произнес Принц, проводя ладонью по своим гладким скулам. – Я летал в Грецию на несколько дней.

– И как? – спросила, не скрывая зависти. – Отогрел спинку на солнышке, пока мы тут морозились. Доволен жизнью?

– О, да, – ответил задумчиво. – Жизнь прекрасна…

Мы оба замолчали, каждый думая о своем. Я устремила взгляд через лобовое стекло на темное сияющее небо и заметила падающую звезду.

Еще одно редкое явление. Но я не загадываю желание. Больше никогда.

Знаю, что не сбудется.

– Мне идет? – внезапно спросил Марк.

– Что? – вздрогнула от оцепенения.

– Загар.

– Ты всегда был бледен, словно…

– Словно Дракула? – перебил он, хищно скалясь.

– Вернись с небес на землю, – облагоразумила я напыщенного парня. – Ты всегда был бледен, словно снеговик.

Марк усмехнулся.

– А теперь я выгляжу как фотомодель?

– А теперь ты выглядишь как загорелый снеговик.

Принц покачал головой и продолжил улыбаться.

Я находилась в машине с ненавистным ледяным мальчишкой, но отчего-то мне было легко. Два часа пролетели незаметно.

– Спасибо тебе, Марк, что подвез меня. Это было очень мило с твоей стороны, – вежливо сказала я, надевая шапку, шарф, и рукавицы. Готовясь выйти на небывалый холод.

– Ну не перебарщивай, – отозвался Марк. – Ты же не леди. И я тебе не нравлюсь.

Действительно. Чего это я так разошлась?

Я взяла себя в руки, покосилась на него, окинув холодным взглядом, полным презрения. Марк отразил мой взгляд с той-же мощью.

Вот. Теперь все так, как и должно быть.

Поежилась, поругалась немного на вредную погоду, и отравилась к небольшому домику.

Свет в окнах не горел, что было понятно, родители бы не успели догнать нас. Поэтому наш дом на фоне мрачного темного леса выглядел немного пугающе.

И тут резко остановилась. У меня же нет ключей. Дверь закрывала мама, а я свои не взяла, оставила висеть в ключнице.

Я потерла руки в рукавицах, отодвинула от губ шарфик, потом зубами стащила одну, а затем и вторую варежку. Ууу, зябко. На всякий случай порылась в сумке, и в карманах. Но нет. Достала телефон и набрала отцу. Гудки пошли, значит связь появилась. Что говорит о том, что они уже близко. На середине дороги связи почти нет, либо она постоянно пропадает.

– Алло, дочка, – ответил папа. – Я только хотел тебе набрать. Произошло небольшое происшествие. Мы сломались на полпути. Вернулись к Михайловым. Еле добрались, доехали с горем пополам. Машина трещит по швам.

– Что? Но… я же замерзну, – испугалась я.

Обернулась и вздохнула с облегчением, увидев, что автомобиль еще стоит. Марк не уехал.

– Подожди, дай мне трубку, – услышала я голос матери.

– Лиза, слышишь, Лиза! – закричала мама. Я, скривившись от сильного крика, отодвинула телефон подальше от уха. – Мы все еще ждем такси! Из-за резкого похолодания никто не хочет ехать! Слышишь меня?! Дурдом какой-то!!! Все говорят о какой-то буре… Надвигается буря!!! Буря!!!

– Тихо, дай сюда, – прервал ее отец. – Не кричи на нее. Буря не сегодня. Сегодня северное сияние.

– А вдруг сегодня! Ай, ай, ой, ой, – закудахтала мать. – Как же так… у Михайловых машина тоже на ремонте! Что за день сегодня! Все навалилось! Сначала Лиза с этой индейкой! Еще и сбежала, негодяйка такая! А мы тут одни теперь разбираться должны! Эгоистка!

– Лизонька, ты сможешь вернуться назад? – спросил отец, по-видимому отходя от мамы на расстояние. Звук ее голоса был слышан гораздо тише.

– Я не знаю, пап… перезвоню, – сказала я, увидев, что Марк вышел из машины, и накинув капюшон своего длинного черного пуховика, направился ко мне.

Положив телефон в сумку, быстро надела рукавички и посмотрела в лицо Марка. Он подошел почти вплотную, вопросительно глядя на меня.

– Машина родителей сломалась. Такси не едет так далеко. Я… не знаю, что мне делать. Может… Мне нудобно просить, уже поздно, добираться в обратную сторону два часа, но… Женечка еще не вернулась, она тоже уехала на новогодние каникулы, а больше мне не к кому…

– Поехали ко мне, – спокойно предложил Марк.

– Что? – за сегодняшний день Марк удивил меня во второй раз. – Ты приглашаешь меня к себе? Домой?

– Нет, к себе на улицу, – засмеялся Марк. – Конечно, домой.

Я выпучила глаза и осмотрелась по сторонам. Я точно не сплю?

Марк выжидательно смотрел на меня, выпуская пар своим теплым дыханием. А я уставилась на него, тоже дыша паром. Мороз становился все сильнее.

Глава 9

Падающая звезда

По тв шла романтическая комедия, на которую я капитально залипла. Родителям отправила сообщение, что я у своего известного сокурсника, чтобы они не волновались.

Марка не было слишком долго, поэтому я не выдержала и пошла искать кухню, оставив телевизор включенным.

Любопытно озираясь по сторонам, не с первой попытки, но все же нашла ледяного мальчика. Он, к моему удивлению, во всю кашеварил.

– Ты голодная?

– Нет, что ты, – саркастично отозвалась я. – Наелась угольками и упилась пересоленным соком.

– Ты любишь омлет?

– Я не уверена в твоих кулинарных способностях.

– Не бойся, Синичкина, не отравлю, – улыбнулся Марк. – Присаживайся.

Я уселась за огромный стол и стала наблюдать за новым, неизведанным для меня парнем. Он очень уверено себя вел, достал овощи, вымыл их и быстро порезал. Затем, поставив нам по тарелке с омлетом и миску салата с двумя вилками, уселся напротив.

Взгляд его огромных лазурных глаз уперся в меня, он кивнул на еду, мол, не стесняйся. Только я не из стеснительных, скорее, из недоверчивых.

– Ты первый.

– Неа, – Марк лениво откинулся на спинку стула, уголки его губ дрогнули. – Дамы вперед.

– С каких пор ты стал таким галантным?

– Прямо с этой минуты, милая моя Лиззи.

Ладно. Была ни была. Я вздохнула, и перекрестившись, взяла вилку и положила омлет в рот. Зажмурилась.

Пережевала. Проглотила. Сделала глубокий вдох и…

И вроде ничего. В груди нет чувства сдавливания, рези и острых ощущений.

Но на всякий случай я еще проверила пульс.

Жизненные показатели в норме.

– Ну как? – со смешком спросил Марк, не отрывая от меня насмешливых глаз.

– Вроде, жива, – пожала я плечами, приступая к салату.

Мы управились с едой, взяли по чашке чая, горку шоколадных конфет, и пошли смотреть телевизор.

– Интересный фильм? – поинтересовался Марк, усаживаясь на диван, и ставя кружки на столик.

– Неплохой, – пожала я плечами. – Рождественский.

Мы уткнулись в экран, уминая шоколадные конфеты. Спустя какое-то время начался эпизод, где парень признавался девушке в своих чувствах. Она стояла на пороге своего дома, приоткрыв дверь. Он достал карточки, на которых маркером сделал надписи, включил музыку, и романтично, с некоторой долей юмора, не говоря ни слова сообщил, что влюблен.

«В рождество говорят правду,

Для меня ты совершенство.

И мое разбитое сердце будет любить тебя, пока ты не станешь вот такой»:

на карточке появился рисунок мумии, и мы с Марком рассмеялись.

– Странный он, – прокомментировала я поведение героя. – Давно бы признался ей, и тогда, возможно, все бы было по-другому.

– Не всегда обстоятельства позволяют, Синичкина, – ответил Марк. – Иногда легче скрыть правду.

– Глупости, – отмахнулась я. – Нужно бороться за свою любовь. Признайся он раньше, возможно, она не вышла бы замуж. А теперь уже поздновато спохватился. И останется один… и дальше будет мучиться от своих чувств. Вероятно, он просто струсил.

Марк промолчал. Повисла тишина. Стало немного неловко. Я вдруг поняла, что разговариваю о любви со своим давним врагом. И это странно.

А еще я поняла, что Марк сидит ко мне слишком близко. Его нога соприкасается с моей ногой. Его плечо касается моего плеча.

Не сразу ощутила из-за того, что одела триллион одежек.

Марк не отрываясь глядел на меня. Я почувствовала, что в моем профиле скоро прожжется дыра от его настойчивого взгляда.

Нервно поправила волосы и развернула еще одну шоколадную конфету. Глаза опустила в пол, щеки запекло. Закинула конфету в рот и нехотя прожевала. Если честно, во рту уже было нестерпимо сладко, потому что я их уже около пяти схимичила. Но мне хотелось чем-то себя занять.

Самое главное – не смотреть в ответ. Потому что это странно. Потому что…

Мы – враги.

Я не должна быть здесь. Я не могу смущаться его вот ТАК. По-глупому.

По-девичьи.

Я обещала себе… дала слово. Я никогда не буду обращать внимание на Марка, как на привлекательного желанного парня. Для меня он зловредный Маркуша.

Несносный Ледяной Мальчишка.

И я его ненавижу.

И мне слишком жарко. Поэтому я сняла один из свитеров и кинула его на спинку дивана. Марк внимательно проследил за моим действием.

– Может, покажешь телескоп, как и обещал? – предложила я, сдувая непослушные пряди с лица. Правда, сдуваться они не планировали, прилипли к разгоряченной мокрой коже.

– Пойдем, – хрипловато отозвался Марк, аккуратно помогая мне убрать волосы. Настолько аккуратно и грациозно, что даже не коснулся меня на этот раз. Просто задел прядки пальцем и отбросил к остальным непослушным локонам.

Я всеми силами держалась, чтобы не посмотреть на него в этот момент. По-прежнему гипнотизировала полы.

Он поднялся и пошел вперед. Я замедленно последовала за ним.

Что вообще все это было?

Это сон?

Мы поднялись на третий этаж, зашли в его комнату.

Я осмотрелась. Помещение огромное, и здесь царит минимализм. Преобладают серые оттенки, окрашивающие стены и постельное белье на высокой широкой кровати.

– Ты, наверное, не высыпаешься? – не удержалась я от ироничного комментария.

– Почему? – удивился Марк, настраивая телескоп у огромного панорамного окна, из которого даже в темноте было заметно, что вид шикарен.

– Тесноватенько, – я кивнула на кровать.

Марк лишь улыбнулся и покачал головой.

– Иди сюда, – он протянул руку, подав мне знак, и я подошла к нему.

Посмотрела в телескоп и замерла. Вид нереальный. Невероятный. У меня дыхание прихватило.

Звезды, звезды, миллионы звезд.

Мерцающее бесконечное небо.

– Если увидишь падающую звезду – загадывай желание, – произнес Марк.

Я подняла голову от телескопа и взглянула ему в глаза. Оказалось, что он не отошел, по-прежнему стоял очень близко ко мне. Слишком близко.

Глава 10

Только не это

Праздничные выходные закончились. И я наконец-то счастлива, потому что смогла выбраться из дома. В стенах университета можно дышать полной грудью.

В какой-то момент уже молилась, чтобы учеба поскорее началась, потому что дома сущий ад. Мама бесконечно бубнит под ухом о моем эгоистичном характере, Аленушка пыхтит с ненавистью о том, что я пустышка, и Марк меня просто использовал. И вразумить ее абсолютно нереально.

Благо, в последний день перед учебой она на весь день убежала к вернувшийся со столицы Васнецовой Катьке. Две закадычные подружки наверняка, перемыли мне все косточки.

То-то у меня ушки горели.

Но меня это не колышет. Пусть сплетничают, если им это нравится.

А вот и Катька. Идет по холлу универа, будто она здесь королева. Осанка прямая, бедрами виляет в разные стороны. Скрылась в нашей аудитории, но перед этим окинула меня презрительным взглядом. И не так ведь, чтобы мельком окинула, а показушно прошлась глазами, от макушки до кончиков пят. И усмехнулась гаденько.

– Змея.

– То ли еще будет, – просопела Женечка. – Нет, ну Лизка, ну как ты так, зная свою сестру истеричную, поехала к Марку домой. Ночью! Я в шоке.

– А что мне было делать? Замерзнуть на улице?

– Я бы лучше замерзла, – прошептала Женька.

Я вздохнула, роясь в рюкзаке. У меня еще перед новым годом было все собрано на начало учебы, а милая Аленушка взяла и все перерыла. Я и не стала прибирать, в домашней тяжелой обстановке не до того было. И похоже, забыла один из учебников, нужный нам для предстоящей пары. И у Жени его с собой нет, потому что мы делим ношу пополам. Часть приносит она, часть – я.

А еще у меня сегодня показывать танец на шоу талантов. Деканша лично «попросила», хотя я была кардинально против. Но у нее в списках не хватало людей. Вообще, там добровольно должны были записываться, но желающих оказалось мало, и ей пришлось искать таланты принудительно. Честь высшего заведения не должна пострадать.

Одной из целей стала я.

Вообще, сама виновата. Когда анкету в универ заполняла, нужно было указать информацию о своих талантах и увлечениях. Тогда, сидя над бумажкой с логотипом нашего университета, вдруг поняла, что ни того, ни другого у меня просто нет. Это должно было бы опечалить меня, но увы… Я не впала в депрессию, а просто, преспокойненько соврала. Написала, что обожаю танцы и указала, что обучалась профессионально в нашей детской школе искусств.

А что? Я же не думала, что эту анкету действительно кто-то станет читать. Вот делать им нечего…

Нет, в свое время и правда начинала ходить в ту школу. Папа отвел меня туда, когда я была в третьем классе. Но из-за некоторых неприятных для меня событий, разбивших мое маленькое, хрупкое на тот момент сердечко, я бросила их через полгода.

Но теперь мне придется пожинать плоды своего вранья. Что ж, я достойно приняла эту ношу. Честно репетировала все выходные. Может, где-то и забила… новый год, оливье, селедка под шубой и мандарины…

Ну, сами понимаете. Там не до того было. Нужно было отлеживать бока и смотреть Иронию Судьбы.

Но потом, потом… в последний два выходных, я точно репетировала. Нашла видео в интернете и под зажигательную музыку: дэнс, дэнс, дэнс – плясала у зеркала, и немного подпевала. Поняла, что являюсь еще и неплохой певичкой.

Да, танец получился кривиньким и нескладным, потому что сто лет не тренировалась. Но я определенно выложилась на все сто. И на конкурсе покажу всю свою мощь.

Пять минут. Всего пять минут позора перетерпеть.

Никого из учащихся там не будет, только жюри.

Лишь они станут свидетелями моего падения.

– Жень, я в библиотеку, – предупредила подругу.

Та кивнула и удалилась в аудиторию, где весь день гул голосов. Все на ушах стоят. Семестр только начался, а событий и планов великое множество. Одногруппники даже обсудить прошедшие каникулы толком не успевают, преподаватели сегодня нас гоняют от души.

В библиотеке обнаружились лишь несколько скромных девчонок, стоящих у полок. Нашей библиотекарши Антонины не было. Чтобы не терять время, я отправилась искать учебник сама.

В глубине зала, бросив рюкзак на столик, подошла к стеллажу с учебником.

Задрала голову к нужной книге, потянулась, поскакала, попрыгала.

Ни в какую. Она слишком высоко.

Мне, сущей лентяйке, пришлось топать за стремянкой.

Притащив лесенку, я залезла на нее, почти выхватила учебник, но поняла, что слезть назад не смогу. Одна ступенька зашаталась, и я начала феерично падать.

Ну ничего. Возможно. я разобью голову и тогда не придется выступать.

Глаза зажмурила, ожидая бума и звездочек перед глазами. Но упала на что-то мягкое, горячее, приятно пахнущее хвоей. Обнимающее меня.

Подождите…

Обнимающее меня?

Глаз один приоткрыла и обнаружила, что меня держит в руках ненавистный ледяной мальчишка.

– Привет, – невозмутимо прошептал Марк.

Я врезалась взглядом в его лазурные озера, обрамленные черными густыми ресницами.

– Здрасьте, – тоненько пропела я.

– Ты поешь? – удивился парень, удивлённо приподняв брови, и ставя меня на пол.

– Я еще и танцую, – гордо вздернула подбородок. – На следующей паре, кстати, иду на конкурс талантов, – сказала, как бы, между прочим. – Буду представлять честь нашего великого университета.

– Ааа, – протянул Марк, сузив глаза и разглядывая меня с неприличным интересом.

Таким неприличным, что стало не по себе.

Я отчего-то начала быстро поправлять волосы, затем, закинула их на одну сторону. Потом потерла мочку уха, после чего сложила руки на груди.

Нет, надо расслабиться…

Носочек ноги грациозно подперла в пол, руку поставила на бок. Вторую…

Вторую не нашлась куда деть, поэтому тоже уперла в бок.

Ну вот. Теперь я как моя грозная мама, встречающая загулявшую дочку на кухне.

Снова опустила руки вдоль тела.

Марк странно улыбнулся, наблюдая за моими действиями.

Глава 11

Ненавижу тебя

– Болит? – спрашивает Дима, нежно взяв мою руку. – Давай подую.

Теплый ветерок ластит запястье, на котором вычерчены красные болючие следы от цепких пальцев ледяного мальчишки. До сих пор не понимаю, что на него нашло…

Боже мой, да я же еле-еле вырвалась.

Смущенно наблюдаю за действиями Димы, а потом перевожу взгляд на соседний ряд чуть повыше, где сидит Марк. Сложив руки на груди, в расслабленной позе, со скрещенными ногами. Высокомерно приподняв подбородок, слегка прищурив глаза, он наблюдает за нами не отрываясь, и отчего-то это меня дико будоражит.

Марк никогда не пугал меня. Все его зловредные деяния я отражала с неистовой силой. Но с того вечера в его комнате, когда его губы были так близко, когда возникла эта странная неконтролируемая и такая запретная химия, я словно потерялась. Мне трудно сориентироваться в неизвестных обстоятельствах, потому что я не знаю этого нового парня в лице ледяного мальчика. Он другой. Он делает то, чего я никогда не делал.

Он…

Говорит нежно

Смотрит жадно.

Касается сладко…

Что с ним происходит?

Мы враждуем с третьего класса. Мы ненавидим друг друга с девяти лет. Что-то поменялось? Он все-таки хочет дружить? Или это моя бурная фантазия?

А может… я ему нравлюсь?

Нет, конечно нет. Быть не может… невозможно.

И почему при мысли об этом так сильно стучит сердце?

Наверное, это от того, что я его очень сильно ненавижу...

Отвожу глаза от Марка и вновь смотрю в добрые глаза своего ненаглядного милого Димки. Отличного, доброго парня, которого я хорошо знаю, который никогда не причинит мне вреда. Он искренний, он интересный, он славный. Он другой. Ему я посвящала свои стихи и мысли последние пару лет.

– Прости меня, – уже который раз извиняется Дима. – Если бы я знал, Лиза… если бы я только знал…

– Дим, ну, что ты, – улыбаюсь я. – Я рада, что у тебя появилась девушка. Уверена, она очень хорошая.

А вот с сестрой и с Васнецовой нужно поговорить. Катька не имела право рассказывать Диме о моих чувствах. Еще и про стихи заикнулась. Змея…

– О, да, моя девушка, Анечка, она славная, – хмуря брови, говорит Дима. – Но почему ты раньше не призналась мне?

– Не знаю, Дим, – безэмоционально перевожу глаза на преподавателя, который что-то чертит на доске. – Стеснялась, наверное.

На самом деле, я знаю почему.

Потому что я струсила. Сколько раз я убеждала себя быть храброй. Быть той, кто не боится бороться за свою любовь. Но вновь и вновь я закрывалась, потому что не хотела снова быть сломанной. Старательно оберегала свое сердце.

Я стала одной из тех людей, которые теряют свое счастье из-за трусости, хотя всегда осуждала таковых. В плане сердечных дел мне проще закрыться, поддаться течению. Вот такая я глупая, глупая Лизка. А теперь у моего Димы есть девушка, я потеряла свой шанс, как несчастный герой романтичного фильма.

Дима хмуро утыкается в учебник, крутя в руках ручку, немного сгорбившись, будто он сильно устал. А я не могу удержаться и плавно перевожу взгляд на Марка. Он в свою очередь, мгновенно почувствовав мое внимание, поворачивает голову и пристально смотрит в ответ.

Но внезапно меня отвлекает хруст. Ручка в руках Димы трещит, ломается и сыпется. Маленькие пластиковые осколки падают на тетрадь.

– Ох, Дима, – выдыхаю я напугано, накрываю его руки своей ладошкой. – Ты не порезался?

– Лиза, – он поднимает голову и глядит на меня глазами, полными лихорадочного блеска. – Я расстанусь с ней.

– Что? – не сразу понимаю, о чем он говорит. – Ты про что?

– С Анечкой. Я расстанусь с ней.

– Дим, да ты чего, – смеюсь. – С ума сошел? Нет, не нужно. У вас же любовь. Ты сказал, что она славная.

– Славная, но… Она не ты, – выдает он с запалом. – Я ведь не думал, что объект моих вздыханий, моих желаний… тоже думает обо мне. Я же мечтал о тебе, Лиза, каждый день, каждую ночь… но я не знал, как сказать… я нравлюсь тебе, ты нравишься мне, – и добавляет уже с придыханием, более громко, да так, что нас начинают оборачиваться. – Будем встречаться!

О, боже мой. Я попапала в сон.

Обвожу аудиторию растерянным взглядом. На нас все пялятся, даже преподаватель. Катька хмыкает и выкрикивает: Аллилуйя! Можете не благодарить! При этом поднимает руки вверх и хлопает в ладоши. Преподаватель мычит: Эх, молодые…

– Ты согласна? – добивает Димка.

Я молчу. Одногруппники начинают шепотом скандировать: Соглашайся, соглашайся, соглашайся!

Мне так неловко становится. Аж до икоты. Я с трудом справляюсь с собой, чтобы вместо « Да» не сказать: Ии-и-ик….

Кошмар.

Мне не хочется быть разлучницей, но и отказывать Димке на глазах у всех, означает опозорить его. Вон уже Кудрявцев уставился, противненько ухмыляется напару с Катькой.

– И твой ответ… – подгоняет меня Дима.

– Я…

Сижу опустив голову. Мне выступать, а тут такие события. Жизнь кипит. А ведь еще неделю назад быть тухло. И тут, вдруг, парень моей мечты признается, что я давно ему нравлюсь. И даже готов бросить свою девушку ради меня. Но почему-то мне становится жаль эту незнакомую славную Анечку. А вдруг, она сильно любит Димку? А я, получается, стану разлучницей?

И нет долгожданного чувства радости и счастья от его признания.

– Что? – спрашивает он в тишине.

Все ждут. Даже преподаватель, тяжко вздохнув, не отвлекает нас, а что-то старательно выводит на доске, будто ничего вокруг не замечая.

– Я…

К моему облегчению раздается трель звонка.

Вздыхаю и поднимаюсь с тяжелой головой, вяло улыбнувшись Диме.

– Мы не закончили… – слышу тихое вслед.

Все идут в буфет. Женька окликает меня, но я отнекиваюсь на ее предложение пойти поесть, и на ее вопросы по поводу произошедшего отвечаю:

– Женечка потом… я волнуюсь перед конкурсом талантов.

Глава 12

Очечная ярмарка

– «Нет» я скажу только тебе, Маркушенька, – с издевкой прощебетала я, и развернувшись, пошла прочь.

От всего происходящего у меня из головы вылетело, что мне выступать.

– Ты не можешь не выполнить желание, ты проиграла, – догнал меня парень и развернул, придерживая за плечо. Глазища его недобро сузились. – Так нечестно.

Я гневно уставилась в его очаровательное надменное лицо.

– Какая тебе разница, что я скажу ему? – выдохнула со сладкой улыбочкой. – Впрочем, нет, подожди… понимаю… тебе нравится наблюдать, как я страдаю, правильно?

– Правильно, – угрюмо отозвался Марк, играя жевалками. – Все верно поняла, Синичкина.

– Хмм… – сделав вид, что задумалась, я натужно вздохнула и медленно провела языком по верхней губе. Марк внимательно проследил за моим действием, мрачнея еще сильнее. – На этот раз я не доставлю тебе такого удовольствия. Я буду играть нечестно!

И снова куда-то зашагала, не видя ничего вокруг. В глазах потемнело, дрожащие руки нервно сжались в кулачки.

– За неисполнение желания следует жестокое наказание, Лиззи, – насмешливо окликнул Марк.

– Уже боюсь, – таким же насмешливым тоном отозвалась я, закидывая пустой стаканчик от кофе в урну.

– А я ведь тоже умею играть нечестно…

– Кто бы сомневался!

Мой путь в неизвестном направлении длился недолго. Прозвенел звонок, и народ хлынул по кабинетам. Я стояла в центре холла, меня задевали плечами, что-то фыркали и отталкивали в сторону.

Мне все равно. Пусть делает, что пожелает… я не боюсь…

Я уселась у стенки, согнув ножки в коленях и уложив рядом рюкзак. Перебирая пальцами волосы, потирая виски, пыталась не думать о нем. О его словах…

Терпеть не могу, этого парня. Больше всего на свете… терпеть не могу…

И как я могла думать о дружбе с ним? Он жаждет моих страданий, он хочет видеть, как разбивается мое маленькое сердечко… снова.

Ледяной Мальчишка… жестокий, зловредный… плохой.

Он плохой.

Просидев какое-то время на месте, я заметила знакомую группку музыкантов, направляющихся к лестнице.

– Эй, вы узнали в каком кабинете будет проходить выступление?

Парни остановились, переглянулись и странно ухмыльнулись, глядя на меня. Тут же уловила этот неприятный сальный взгляд, таким же частенько окидывает жених Ирки.

Я поправила юбку, гармошкой задравшуюся гораздо выше коленей, и нехотя поднялась, забирая с пола рюкзак. Один из парней зашагал ко мне, высокомерно приподняв голову и оттопырив губу.

– Жюри ждут в аудитории 123-б, – протянул музыкант неприятно улыбаясь. – Давай проводим тебя, детка.

– Не стоит! – дерзко воскликнула я, отшагивая подальше. – Сама дойду.

– Уверена? – парень сделал столько же шагов ко мне, сколько я до этого от него. Я уперлась в стену, почувствовала холод затылком. – Ты же первокурсница. Не заблудишься?

Музыкант поставил ладонь возле моего плеча, не давая пройти. Наклонился, обдавая табачным ароматом. В животе неприятно свело, меня затошнило.

– Не заблужусь, – твердо ответила я, глядя прямо в глаза наглого парня. Показывая ему, что я не из боязливых.

– Хорошо, – ухмыльнулся музыкант. – Давай, зажги, птичка.

И он ушел к парням, все также поджидающих его у лестницы. Они еще раз глянули на меня со смехом.

Настороженно переждав минут пятнадцать, чтобы они ушли, и быть может, начали выступать вперед меня, я пошла в названую аудиторию.

Когда подошла, дверь распахнулась, и оттуда вышла женщина в строгом длинном платье.

– Там кто-то выступает, или уже можно?

Она обернулась и удивленно прошлась по мне взглядом, через такие же строгие, как и ее платье, очки в темной оправе.

– Ты будешь выступать? – холодным тоном переспросила меня, высоко приподнимая бровь.

– Ну да, – решительно отозвалась я.

– Странно, мне показалось, больше нет желающих.

– Есть, как видите, – хмыкнула я.

– Девочка моя, а ты уверена в своих силах?

– Да-а, – начиная раздражаться от ее снисходительного тона. – Я же пришла.

– Что ж… – поправив очки, она распахнула передо мной дверь. – Проходи, коль не шутишь… Я же только рада.

В аудитории было темно, высокая сцена почти не освещалась, лишь на экране, вытянутом вдоль стены горела блеклая надпись: «Спасибо за внимание!» А под надписью красовались какие-то непонятные чертежи.

Я прошла в центр сцены и огляделась. Так тихо… лишь короткие шепотки звучат… Прищурилась, но разглядеть ничего не смогла. Наверное, жюри где-то там, вдали сидит.

– Извините, у нас внезапно возникли какие-то проблемы со светом, – произнес голос из темноты. – К сожалению, мы ничего не можем поделать. Но это не должно сильно помешать. У вас все готово?

– Да, – закивала я.

– Хорошо, ставьте флешку и приступайте, на сегодня вы последняя.

Я уверенно подошла к стойке, на которой стоял небольшой ноутбук, бросила рюкзак, и вставила флешку. Включила музыку со световыми эффектами и вернувшись в центр, широко улыбнулась и приступила отжигать.

Дэнс, дэнс, дэнс!

Руки врозь, ножку вперед, покрутила, хоб!

Попу соблазнительно выставила, хоб, хоб, хоб!

Подпрыгнула, грудь вперед, и по кругу, аля «танец живота» только грудью. Но потом и бедра пустила в работу.

Хоб, хоб, хоб. Из стороны в сторону. Покружилась.

Голову вперед, наклонила, волосами потрясла, словно я рок-звезда, и назад, и снова вперед, и хоб!

«Взмах попой» раз, два три. Юбочка в размашку. Я сама Мерлин Монро.

Раз, два, три.

И взлетела, подрыгала коленками.

Легла на пол, поерзала там в роли половой тряпочки, ножками в воздухе пошерудила, вскочила и еще раз попой Хоб!

Хоб!

– Дэээнс! – протянула на высоких нотах под конец, помогая исполнительнице вытянуть песню.

И улыбнувшись еще шире, так, что заболели щеки, громогласно сообщила:

– Перед вами выступала Синицына Лиза! Всем Спасибо!

Глава 13

Деформированная шпилька

– Кушай вареньице, – звучит с кухни. – Еще блинчики бери, еще! Похудел совсем, не кормят тебя что ли, сынок?

Интересно, с кем это моя мамань таким елейным голоском поет и странно хихикает? Олег что ли опять на ужин заявился? Вопросительно приподнимаю брови и заворачиваю на кухню.

Спотыкаюсь, разинув рот разглядываю наичуднейшую картину:

Димка за обе щеки уплетает блинчики, горкой сложенные на блюдце, смачно залитые клубничным вареньем. В аккуратно выглаженной рубашечке, брючках, и даже волосы по-новому уложил. На бок зачесал. Скорее даже – зализал.

Что это еще такое?

Я его не приглашала…

Аленушка напротив сидит, кулачком подбородок подпирает. Они с маманью вдвоем от Димы умиленных глаз оторвать не могут.

– А вот и она, – мама с улыбкой встает, а за ней с шумом отодвинув стул, и Димка приподнимается, суетливо утирая рот салфеткой. – Наша принцесса.

Эмм, что?

Мать в жизни не называла меня принцессой. Отец в детстве пару раз заикнулся, но она его на смех подняла.

«У принцесс, муженёк, личико-то покраше будет, чем у нашей Лизки!» Вот так вот.

– Мы тебя ждали, Лизонька, проходи, – на пустой стул кивает, мол садись. – Блинчики будешь?

– Эээ… – морщусь от небывалой доселе заботы. – Нет.

– Аленушка так старалась, нажарила на всех, – бежит, за локоть меня суматошно хватает и тащит к столу. – Давай, не стесняйся, составь компанию Димочке.

– Да, сестрица, – хитро кривится Алена. – Составь компанию своему парню.

Дима откашливается, но мило улыбается, поглядывая на меня. В груди начинает неприятно покалывать.

Почему? А фиг его знает.

Это же парень мечты… Соберись, Лизка!

– Ира где? – сажусь и отпиваю чай из кружки мамы, за что получаю шлепок по ладошке.

– С Олежкой и его родителями поехали в театр, – гордо приподнимает подбородок. – Ирка у нас интеллигентная девочка, – недобро косится на телефон в моих руках, с включенной игрой на дисплее. – Времени зря не теряет. Не то, что некоторые…

Удивленно выпячиваю губу. Ирка? Интеллигентная? Ну да, ну да. Она терпеть такое не может, терпеливо притворяется ради женишка.

– Знаете, мне бежать пора, – поднимаюсь и зачем-то откланиваюсь. – Срочные дела.

– Это какие у тебя еще срочные дела? – грозным голосом спрашивает мать. – Дима к тебе пришел! Не стыдно так себя вести?

– Не стыдно, – верчу головой из стороны в сторону. – Ма, ты же знаешь, я – бесстыдница.

– Взбалошная девчонка… неуправляемая… зла на тебя не хватает! – ворчит мама. – Не обращай внимания, сынок, кушай!

– Гхмм, – мычит Дима, пережевывая блин и краснея. – Спасибо. Лиза, я с тобой пойду!

И мчится следом. А я уже пуховик успела накинуть, ноги в валенки сую.

– Дим, давай потом…

– Нет, Лиз, – возражает он, хватаясь за куртку. – Сколько можно? Ты второй день меня избегаешь. Нам пора поговорить. Я в конце-концов, твой парень!

Выходим на улицу, Дима направляется к своей машине. Мне приходится нехотя идти следом. Заползаю на переднее сиденье, захлопываю дверку. Отчаливаем от дома в кромешной черноте. Темнеет рано, сегодня еще и ни единой звездочки на небе.

– Куда тебе, Лиз? – обиженно тянет Дима.

– В ледовый дворец.

– Зачем?

– Надо.

Лбом утыкаюсь в боковое окошечко, силясь что-либо там разглядеть. Ни черта не видно. Еще и метет.

– Надо ей… – бормочет. – Ничего не хочешь сказать?

– Хочу вообще-то. Погорячилась я… прости, – выдавливаю залпом, но с трудом. – Не время нам пока… у тебя девушка, а я… я еще себя ищу, Дим.

Честно – неимоверно стыдно. Я на самом деле совестливая, хоть мать говорит, что абсолютная эгоистка.

Дима издает рваный вздох.

Глаза зажмуриваю крепко.

Мне стыдно до дрожи в коленках.

– Прости…

– Нет уж, Лиз. Я узнал о твоих чувствах, и теперь не отпущу тебя от себя никуда. Все уже Анечке сказал… Мы расстались. Я теперь полностью твой.

– Дима, – поворачиваюсь к нему. – Зачем?! Она расстроилась?

Боже, что я спрашиваю. Конечно, расстроилась. Бедняга.

– Да, она очень плакала. Но не думай об этом. Я сделаю все, что угодно ради тебя. Что ты хочешь, скажи? Хочешь, звезду с неба достану?

– Неа, – складываю руки на груди и жалостливо морщусь при мысли об этой девушке. – Не надо… зачем…

Аж жарко становится. Что я наделала?

Парень мечты…

Парень мечты, парень мечты, парень мечты.

Вот проблема на мою голову.

Почему именно сейчас?

И почему я, собственно, против?

– Я буду настойчивым, – сообщает Дима деловитым тоном.

– Да просто, не ко времени как-то это все…

– От своих чувств не убежишь, Лизка, – философствует. – Это все, словно свет, изнутри идет. Мы созданы друг для друга.

Что-то я уже не уверена.

Автомобиль останавливается у ледового дворца.

– Пойду, Дим, – открываю дверцу, и вываливаюсь на улицу.

Да, вываливаюсь. Ноги не держат. Я в панике.

Как теперь избавиться от парня мечты? Он не отлипнет. Факт.

И все-таки, зачем мне от него избавляться? Что это за стрнное чувство отторжения?

Ладно, будем решать проблемы по мере поступления. Нет…

Скорее – по мере важности.

Вот какая цель сейчас самая важная?

Я вам сразу скажу, какая, чтобы долго не думать.

Ледяной мальчишка шантажирует меня видеозаписью моего дурацкого танца с собрания людей в строгих очках. Можно было бы сообщить ему, что я сказала Диме «Нет», как он и хотел. Но зная этого говнюка, он оставит видео до лучших времен. Чтобы шантажировать меня позже. Этот парень продуман еще тот.

Итак, перво-наперво решаем этот вопрос.

Как говорится: нужно избавиться от улик.

Бесенок не явился на учебу. Нагло игнорирует меня. Я ему вчера перед сном сообщение отправила:

«Козел, удали видео».