Мой план

Пролог

Апрель

Средняя школа

Пробираясь тернистыми путями, ноги автоматически вырисовывали дорожку к цели. Знаю, я веду себя как глупая девчонка, воздыхающая по какой-то голливудской звезде, которая никогда не обратит на меня внимания, но я ничего не могу с собой поделать. Если у кого-то есть зов крови, то мной управляет зов сердца. Именно оно указывает направление.

– И куда ты меня тащишь? – гундела Лизи, вышагивая позади меня, пока я вела её по коротким тропинкам.

– Мы же хотели позаниматься! – улыбнулась я, глянув в её сторону на секунду.

– И зачем тогда ты меня тащишь на футбольное поле старшей школы?

– Хочу заниматься на свежем воздухе, Лизи.

– Алекс! – одёрнула меня подруга, – говори или я разворачиваюсь и ухожу!

– У Тома сегодня тренировка… – вздохнула я, остановившись в трёхстах футах от нужной точки, где уже виднелась пара человек.

– И что? – закатила карие глаза Лизи.

– Тебе сложно побыть со мной? – хмуро фыркнула я.

– Господи, и как это будет выглядеть? – поморщилась она, постепенно сдаваясь, – парочка школьниц из средней школы пришла на футбольное поле старшей школы, чтобы позаниматься!? Ты совсем с ума сошла?

– Я… не думала об этом… Хотя бы вблизи, Лизи… пожалуйста! – взмолилась я.

– Ты сошла с ума, – снова вздохнула Лизи, и я уже знаю, что моя мольба обвенчалась успехом, – он даже не знает о твоём существовании, Алекс.

– Значит, он должен узнать! – немного улыбнулась я, взглянув в сторону парня, который ловил летевшие в него мячи, сбивая их битой.

Томас Дуглас – парень моей мечты или человек, который не замечает меня и никогда не замечал. Нас разделяет разница в возрасте, но я не вижу в ней проблемы. Меньше, чем через полгода, мы тоже перейдём в старшую школу, и я хочу быть той, на кого он будет смотреть с любовью и не только смотреть. Он будет моим. Я устала наблюдать издалека, у нас совершенно нет общих знакомых, которые могли бы сломать барьер, и это заметно усложняет мою жизнь. Я понимаю, что состою, в том числе девушек, которые пускают по нему слюни, а он не интересуется ни одной. Пора поменять его позицию.

Мы не имеем никакого права находиться на территории старшей школы, но кого это волнует? Что за глупые ограничения? Почему им можно, а нам – нет? Почему я должна ходить на школьную дискотеку в обуви на плоской подошве, а девочкам старшей школы смело позволяют туфли и открытые платья? Я вовсе не являюсь расисткой, но порой мне кажется, что скоро на нас наденут паранджу, оставив открытой лишь шёлку для глаз, дабы не сеять распутность среди подростков. Я вас умоляю, пусть один из преподавателей посетит вечеринку и ужаснётся, потому что распутностью там не пахнет, это уже прошлый век. Неужели взрослые не понимают, что у многих гормоны начинают шалить ещё до того, как они получают первый паспорт на руки. Да кроме всего прочего, разве они сами не были такими?

– Мы не можем пойти дальше, если нас поймают, то нам крышка, – остановила меня Лизи возле деревьев, которые тянулись по каменистой дорожке, ведущей к школе.

– Ладно, – согласно кивнула я и плюхнулась на траву, рядом со мной, упала подруга, начав шелестеть учебниками, в то время как я не торопилась их доставать.

Светло-русые волосы Тома, трепал легкий апрельский ветер, пока он размахивал битой, отбивая белые мячи, которые получал от своего друга. Серые шорты в дополнение к такому же оттенку толстовки, закрывающей его руки, разочаровывали мои глаза, потому что я желала увидеть, как под силой хватки на его руках, напрягаются мускулы. Проведя пятернёй по шевелюре, Том оголил ровные белые зубы и засмеялся над тем, что было сказано другом, занимающим к нашим лицам позицию со спины. Мурашки в один миг выпрямились на каждом дюйме тела, встав по шеренге смирно.

То, как влияет его присутствие на моё тело – полная загадка, которую я не пытаюсь разгадать. Я лишь желаю приблизиться к нему хотя бы на расстояние вытянутой руки. Или на пару рук. Я словно чокнутая фанатка, готовая следовать за ним по пятам. Сейчас до нас доносится смех парней и слышны их голоса, но понять суть беседы, к сожалению, невозможно.

Не знаю, сколько бы я ещё могла смотреть в сторону Тома и пускать слюни, который, кстати, совершенно не реагировал на наше недалекое присутствие, но Лизи начала барабанить парой шариковых ручек по моей спине, словно я – ударная установка. Лучшей подруге всё же удалось привлечь моё внимание:

– Может, уже хватит?

– Нет, потому что скоро в нём образуется дыра, – хихикнула она.

– Неужели ты тоже не можешь в кого-нибудь влюбиться и воздыхать, таская меня за ним?

– Не-а, – закрутила она шоколадной головой, – такой человек ещё не родился. И я не собираюсь пускать по нему слюни, каждый раз стараясь появляться на виду.

– Поговорим об этом тогда, когда я буду ежедневно стирать свою одежду от твоих слюней.

– Как вообще можно влюбиться в человека, видя только его с внешней стороны? Ты же совершенно не знаешь его. Вдруг он не тот, кем ты его представила.

– Он именно такой, каким я его представляю, ты только посмотри на него, – махнула я головой в сторону поля, – мужской идеал.

– Я так не думаю.

– Да-да, брюнет, карие глаза, – притворно закатила я глаза, вспоминая вкусы Лизи, – желательно весёлый и с мозгами, но таких не бывает. Не существует смешных придурков, мозг которых не в штанах.

– С чего ты вообще взяла, что внешность имеет значение? – фыркнула подруга, откинув в сторону учебник.

– Ой, Лиз, перечисли мне блондинов, которые были в твоём вкусе? – поднесла я палец к подбородку, создав вид, словно мысленно пересчитываю их количество, – ах, да, таких не было.

– Мне нравится Том Харди, – воскликнула она в свою защиту.

– У него русые волосы, – напомнила я, иронично подняв бровь.

– Ну и что? Это ведь можно считать за светлый оттенок волос. И ещё у него зелёные глаза.

– Но ты всё равно предпочитаешь брюнетов с карими глазами.

– Не правда, – поморщилась Лизи, – я предпочитаю мужественность, а не обвёртку.

– Ставлю на кон всё что угодно, но твоим мужем будет именно брюнет с карими глазами.

– Это бред, – вздохнула Лизи, вернув внимание к учебнику. Но я знаю, что, правда, на моей стороне.

Подруга никогда не интересовалась блондинами, ей они кажутся смазливыми и легкомысленными. Вряд ли парня можно оценить по таким глупым внешним критериям, но именно их – Лизи обходит стороной. В будущем я мысленно отсалютую себе пять, если окажусь права. И не забуду припомнить свои слова ей.

Меня перестало волновать пребывание на поле ровно тогда, когда Том и его друг закинули рюкзаки на плечи и удалились в другую сторону. Лизи, итак, известно, зачем мы тут, по этой причине, я забрала учебник из её рук и пихнула его в сумку подруги:

– Обучение завершено.

– А вот и нет. Ты сама притащила меня сюда, значит, всю домашку мы сделаем тут.

– Но тут даже нет музыки, – запротестовала я, скрестив руки под грудью.

– Держи, – сунула она мне мой мобильник, на что я выгнула бровь, задав немой вопрос, – можешь включить в телефоне, потому что мы никуда не уйдём, пока не сделаем домашку.

– Ты будущая жена Люцифера, – нудно протянула я.

– Сочту за честь, – приложив руку к сердцу, широко улыбнулась Лизи улыбкой дьяволицы.

– Ненавижу тебя.

– Ты любишь меня, – захихикала подруга, покачав макушкой, упираясь взглядом в тот учебник, который я недавно запихала в рюкзак.

Потерпев поражение, я достала свои замызганные рисунками тетради и уставилась в буквы, которые должны были перетечь в цифры. Ненавижу математику, я всегда делаю её, прибегая к помощи Лизи, которая дружит с данной наукой и одновременно ненавидит. Этакая любовная ненависть.

Когда уроки были сделаны, солнце покидало горизонт. Тёплые оттенки солнечных лучей раскидались по небу, образовывая романтичную атмосферу между мной и лучшей подругой, шагающей рядом в приподнятом настроении.

Как только тело коснулось мягкой кровати, я раскинула руки и ноги в форме звезды, чуть ли не двинув в лицо Лизи собственным локтем, за что получила толчок в бок.

– Не понимаю, как тебе удаётся быть спокойной в обществе парня, который нравится, – вздохнула я, повернув лицо к подруге, которая смотрела в потолок.

– Я не бываю в обществе парня, который мне нравится.

– Лизи, тебе не может никто не нравится. Это ненормально. Девушка всегда в кого-то влюблена.

– Тогда я влюблена в Гордона, Винчестеров, но больше всего в Кроули, хотя Дин милашка, а Сэм горячий, Джонни и Тома.

– Тома? – резко оборвала я её перечисления.

– Господи, Тома Харди, Алекс, не убивай меня раньше времени элементами тупости на твоём лице, – захихикала подруга, на что я облегчённо выдохнула. Нам не могут нравиться одни и те же парни. У нас разные вкусы, в этом я точно уверена: я предпочитаю Тома, а Лизи предпочитает брюнетов.

– В любом случае, тебе должен кто-то нравиться в школе, но ты ведёшь себя непринуждённо. Скажи мне как?

– Никак. У всех разные эмоциональные составляющие. Если ты готова упасть в обморок, то я стараюсь сохранять спокойствие.

– Может, ты просто не встретила такого человека?

– Возможно. Да и зачем? Нам всего по пятнадцать, сейчас я хочу жить в своё удовольствие.

– В своё удовольствие? – ахнула я, приподнявшись на локти и вглядываясь в лицо подруги.

– Не в то, где меня на каждой вечеринке заваливает новый придурок, а там, где я делаю то, что захочу, не думая, понравится ли это ему.

– Но если тебе нравится, то должно нравиться и ему. В этом есть суть: поддерживать друг друга во всех начинаниях.

– Да, – кивнула она, переведя задумчивый взгляд карих глаз на меня, – но я не встретила человека, с которым меня будет поглощать какая-то страсть и желание быть ему покорной.

– Но ты его встретишь.

– Кто знает, – пожала она плечами, – может, я решу завести сорок кошек и перепишу на них многомиллиардное наследство. А может, уже есть такой человек и мы знакомы, просто я пока слепая.

– Я прокляну тебя на смерть, – улыбнулась я и плюхнулась назад, – Райн на тебя смотрит.

– Это же Райн, он всегда на меня смотрит.

– Нет, он смотрит на тебя по-другому.

– Ну, значит, возможно, он и есть мой будущий муж.

– Не-а.

– Почему? – нахмурилась Лизи, явно обиженная и обескураженная моим отрицанием.

– Не знаю, просто чувствую.

– У тебя нет всевидящего Ока, Алекс, – закатила глаза подруга.

– Я просто знаю.

– Я просто знаю, – передразнила меня Лизи и перекатилась на другую сторону кровати, заняв сидячую позу, – уже вышла новая серия мастер шеф?

– Я не смотрела.

– Тогда какого чёрта мы сидим?

Вздохнув, я поднялась с кровати и зашагала к двери, за которую уже выскочила Лизи.

Пока мои ноги доплелись по коридору, а после и по лестнице вниз, подруга заняла стул у кухонного островка, пока мама готовила ужин, а папа неустанно тыркал в пульт от телевизора, сидя рядом с Лизи. Болтая ногами, словно маленькая девочка, перед которой вот-вот поставят какую-то вкусняшку, Лизи подначивала папу нажимать дальше, чтобы добраться до нужного канала.

– Что на ужин? – обратилась я к семье.

– Мастер шеф, – кивнула Лизи.

– Новости дня, – в голос с подругой, ответил папа.

– У меня овощное рагу, – улыбнулась мама, махнув прихваткой в сторону плиты.

– Тогда я на стороне рагу, – заулыбалась я.

– Предательница, – в один голос сообщил папа и Лизи.

– Вы уверены, что мы не родственники? – засмеялась я вместе с семьёй.

– Начинаю в этом сомневаться, – улыбнулся папа, когда я обняла его со спины, заключив его шею в кольцо своих рук.

– Сегодня она снова таскала меня на поле, – пробубнила Лизи, забрав пульт, который папа положил на столешницу, – ваша дочь сходит с ума. Нам нужна какая-то вразумительная помощь. Срочно.

– Бедный парень заранее обречён, – рассмеялся папа, искоса посмотрев на меня.

– Ну, спасибо, лучшая подруга, – закатила я глаза, – сколько ещё ты будешь позорить меня перед семьёй?

– Для этого я и родилась, – кивнула Лизи с довольной улыбкой толи от того, что раскрыла все карты, толи от того, что нашла нужный канал.

– Это нормально, когда девушка делает первый шаг, лучше быть счастливой, чем гордой, – послала мне тёплую поддерживающую улыбку мама, на что я ответила ей взаимностью.

– А ты откуда знаешь? – подначивал папа маму.

– Может, они не из нашей семьи? – вздохнула я, обращаясь к маме, – они же вроде должны быть на нашей стороне. Среди нас есть предатели.

– Вполне возможно, – кивнула мама, поставив одну большую тарелку с рагу на стол, за которой последовала тарелка с салатом, после чего она посмотрела на Лизи, – ужинаешь с нами?

– Да, они отправились ужинать без меня, представляете? – захихикала Лизи, дополнительно кивая, – я становлюсь сиротой.

Папа тихо засмеялся, что сделала и я, а мама, шутя, покривила лицом.

Просто родители Лизи периодически устраивали ужины для двоих, и их дочь от этого в восторге. Я ни раз замечала блеск в её глазах, когда она наблюдала за родителями, которые находятся в гармонии и любви между собой. Знаю, она всю жизнь будет искать именно это чувство и такого же человека, как её отец. Я лишь желаю того, чтобы она его нашла. В будущем, я хочу видеть блеск в её глазах, отданный какому-то парню, который будет ценить его. В ином случае он встретится со мной, а значит, ему лучше сразу выбрать место на кладбище.

Поблагодарив маму за ужин, мы досмотрели новую серию и упали на кровать с животами, готовыми лопнуть, поглотив всю вселенную, словно чёрная дыра. Между нами будто негласная борьба – кто больше съест. Так происходит всегда и везде, за этот ужин я увеличиваю завтрашнюю пробежку в два-три раза. А вот Лизи хоть бы хны. Она мирно укатилась под душ.

– Я задушу тебя, пока ты будешь спать, – вздохнула я, когда Лизи вышла из ванной комнаты в пижаме.

– Попутного утреннего ветра, – захихикала она, залезая под одеяло, пока я сползала в кровати, чтобы тоже окунуться под душем и обернуться в пижаму.

Проведя все ванные процедуры, я нанесла на лицо сотню слоёв тоника, крема и прочей дребедени, которая должна сделать из моего лица попку младенца, после чего завалилась в кровать, словно дерево, которое только что срубили лесорубы.

– Ты ведьма, Элизабет Мария Майерс, – поморщилась я, забираясь под одеяло.

– Почему?

– Потому что ты ешь и не толстеешь.

– Алекс, ты придаёшь этому слишком большое значение, как только ты плюнешь, то станешь анорексичкой.

– Ага, размером с земной шар, – кивнула я.

– Я просто об этом не думаю, и жить становится проще.

– Конечно, ведь тебе даже не нужно об этом думать.

– Ты и так красивая и стройная, просто ты любишь гиперболизировать. Том полюбит тебя, даже если ты будет размером с земной шар.

– Спасибо, – улыбнулась я, обвивая руки Лизи своими.

– У него нет другого выхода, он заранее обречён, – захихикала подруга, повторяя слова папы, на что я закатила глаза, но всё равно улыбнулась.

Они правы. У него нет другого выхода, как не полюбить меня.