Мой прекрасный мужчина

Кровь стучала в висках, в горле пересохло, а ноги горели от бешеной погони, но я и не подумала останавливаться. Нырнула в очередную узкую улочку старого квартала, лавируя между лотками с пряностями и корзинами с фруктами, промчалась через толпу, слыша позади проклятия из-за перевернутых лотков и тяжелые шаги преследователей.

Вот дернуло меня рискнуть и согласиться на этот заказ! Надо же было так… вляпаться! Но на что только не пойдешь ради мечты открыть свой ювелирный салон. Дар управлять камнями я унаследовала от отца, Криса Рейса, и больше всего любила в этой своей способности третьего уровня именно его творческую сторону, созидательную, а не боевую.

Хранилище в моем лиаре с самого детства было полно эскизов необычных и красивых украшений, а создавать их я вообще могла часами, шлифуя и скрупулезно выверяя пропорции граней. Одна беда – камни, которые я, как и мой отец, могла создавать, были энергетическими, не природного происхождения, и украшения, сделанные из них, для продажи не подходили. А чтобы приобрести настоящие драгоценные минералы на первое время, необходима была весьма внушительная сумма.

Нет, мои родители, люди не бедные. Оба одаренные, да еще и военные в отставке, немало сделавшие для Ариаты, моей родной планеты. Они готовы мне помочь реализовать мечту, да и многочисленные родственники, однозначно, поддержат. Вот только и мама, и папа в своей жизни всего добивались сами, своим трудом, и это в них меня всегда восхищало. Со временем я еще и поняла, что именно этот их подход позволяет ценить то, что они имеют, и делает их счастливым. И в вопросе открытия авторской ювелирной мастерской была тверда: сама найду большую часть необходимых денег. Справлюсь!

И вот уже год, едва успев закончить Ариатскую Звездную Академию, я и на задания отправляюсь, и в свободное время подрабатываю в одной ювелирной фирме, выполняя их заказы. Сама и драгоценные камни подбираю и за ними порой летаю на другие планеты, и украшения из них делаю, и доставляю, если требуется заказчику. Работа непростая, но мне искренне нравится.

До исполнения заветной мечты мне оставалось всего ничего – этот последний заказ, который завершился совершеннейшей катастрофой. И ведь, казалось, я все предусмотрела! Да-да, абсолютно все, кроме… подлости шейха Абдара из немногочисленной расы дитеров, который являлся заказчиком.

Ожерелье из нескольких искусно переплетенных ниток бус с разными камнями готовилось в подарок на юбилей его матери, и я провозилась с ним почти неделю, добиваясь настоящего великолепия. И поэтому по прибытии в дом шейха просьба добавить в украшение еще нить энергетических камней к природным, а также окружить ожерелье дополнительной защитой, должна была сразу показаться мне странной. Как и странными взгляды мужчин, что сверкали в прорезях платков, за которыми они укрывали лица. Но я не обратила на это никакого внимания! Вообще, никакого. Просто согласилась сделать свою работу, потратив на нее бездну сил.

А теперь – вот оно, возмездие за амбиции. Шейх Абдар, умевший читать ауры, увидел, что я абсолютно невинна, даже ни с кем не целовалась, и решил заполучить такое сокровище к себе в гарем.

И что мне было делать, оказавшись в этой ловушке? Связаться с родными, чтобы помогли решить проблему, или с защитой планеты, я не могла. Мой лиар забрали, когда я возилась с ожерельем. Всегда имела привычку снимать его во время работы, за что и поплатилась.

Использовать силу одаренной? Великолепная идея. Только как быть, если ее осталось к тому моменту крошка, я всю израсходовала, увлекшись этим злополучным ожерельем, и к тому моменту уже начал подступать откат. А он у меня весьма своеобразен.

У одаренных чаще всего сила выходит из-под контроля, а у меня она просто на время исчезает. И вместе с ней я лишаюсь сразу же возможности мгновенно перемещаться, а регенерация в разы замедляется. И аура у меня тоже меняется. Я становлюсь в такой период практически обычным человеком.

При таком раскладе справиться с двумя десятками вооруженных мужчин, в окружении которых шейх радостно сообщал мне новость о «его сокровище», шансов у меня практически не было.

Так что я молча выслушала, дождалась момента, когда останусь в выделенных мне покоях одна, и использовала последние крохи силы, чтобы создать кристалл аметиста, убрать с его помощью энергетическую решетку на окне и сбежать.

И теперь вот уже второй час играю в догонялки со стражей шейха Абдара, которая не дает мне передышки. Спасибо моим тренерам, практически всем из военных, которые всегда строго с меня спрашивали. Без них я бы такой гонки могла не выдержать.

Я нырнула в очередной проулок, выскочила на шумную торговую площадь, где кричали зазывалы, пахло сдобой, жареным мясом и вином, а представители разных рас вовсю торговались. И сохранились же такие места во Вселенной! Впрочем, о чем я? Планета Адира, на которой я сейчас находилась, располагалась на одной из звездных трасс, поэтому многие транспортники пополняли здесь припасы, привозили диковинки со всей Вселенной, заключали сделки…

Я пробежала уже большую часть площади, когда увидела впереди стражников шейха, слева мелькнули еще двое. Меня предсказуемо окружали, и я стиснула зубы, прикидывая варианты.

Оказаться в руках шейха мне не хотелось категорически. Конечно, когда примерно через сутки с небольшим вернется дар, я с ним разберусь, но до этого времени мне надо еще выжить.

Снова бежать? И сколько мне еще часов носиться по городу? Снаружи уже смеркается, на улицах будет совсем небезопасно.

Я увернулась из рук практически настигнувшего меня стража шейха Абдара, залетела в первый попавшийся ресторан. В нем вечером оказалось предсказуемо много народа. И в этот момент в голову пришла абсолютно сумасшедшая идея. Шейх вцепился в меня, потому что я даже не целовалась? Значит, надо решить этот вопрос прямо сейчас. И как я раньше не додумалась?

В полутьме помещения я продвигалась между столиков, теперь движимая одной целью. Найти мужчину, который станет для меня защитой. Уворачиваясь от чужих хвостов, крыльев и лап, все же представителей разных рас на Адире было немало, высматривая обычных людей, вскоре я оказалась у барной стойки.

И сразу же выцепила взглядом из толпы – его. Мужчина сидел один, спиной ко мне. Темноволосый, с литыми мышцами, что не скрывал черный космический костюм с серебряными вставками, поза – расслабленная, будто весь этот хаос вокруг его не касается.

В тот момент, когда я кусала губы, решаясь, он отодвинул от себя чашку и обернулся, похоже, почувствовав мой взгляд. Горячий янтарь его глаз обжег кожу, и по телу прошлась жаркая волна.

В десятке шагов я уже видела двоих высоких, в темных плащах стражников, глаза которых горели хищным блеском, и медлить теперь было нельзя.

Прости, незнакомец.

Я бросилась вперед, оказалась перед ним, спокойным, уверенным и все еще опаляющим меня взглядом. Вдохнула поглубже, притянула мужчину к себе и поцеловала.

Его теплые губы пахли пряным кофе, а сам он – чем-то неуловимо мужским, абсолютно лишающим меня воли. На мгновение незнакомец застыл, не сопротивляясь и не отвечая, а потом неожиданно перехватил инициативу, тотчас взяв мои губы в плен. Этот властный, безумный поцелуй, пока его руки в перчатках сжимали мои плечи, а мои пальцы вцепились в его волосы, длился и длился, лишая воздуха и всех мыслей.

Мир сузился до точки. До жара его тела, который сметал меня собой. До сильных пальцев, с которых вдруг исчезли перчатки, и от прикосновений – кожа к коже, я начала пылать, словно костер на ветру. До языка, который захватил мой, не отпуская и углубляя и без того чувственный поцелуй, делая его… совсем интимным.

Я не слышала даже стук собственного сердца, только его. И чувствовала только его – твердого, горячего, опасного.

Когда я оторвалась от своего незнакомца, все еще задыхаясь, губы горели, а ноги держали меня с трудом.

Я даже не сразу вспомнила о причине этого поцелуя, но за моей спиной раздались шум и возмущенные возгласы, возвращая в реальность. Стражи шейха все же нашли меня. Но теперь… теперь я уже не их добыча.

Я обернулась, увидела замерших воинов, один из которых по лиару явно докладывал своему начальству о ситуации. Через несколько секунд разговора они молча развернулись, направляясь к выходу и оставляя попытки меня преследовать.

Я с облегчением выдохнула и снова развернулась к незнакомцу, в объятиях которого все еще находилась.

– Спасибо, – прошептала, смотря в его янтарные, горячие, как расплавленный камень, глаза. – Вы очень меня выручили.

Я опустила руки, смотря на замершего мужчину, а после, чтобы не наделать еще больше глупостей, отпустила его и нырнула в толпу.

Он не стал меня останавливать, не бросился следом, пытаясь выяснить, что это сейчас такое было, но пробираясь к выходу из ресторана, меня не покидало ощущение, что я влипла сейчас во что-то еще более опасное.

Что это было? Я провел пальцами по губам и замер, осознавая, что снял перчатки во время этого безумного поцелуя с незнакомкой и даже этого не заметил.

На миг закрыл глаза, сосредотачиваясь на том хаосе мыслей и эмоций, что сейчас накрывали, отсекая весь остальной шум, пытаясь разобраться в случившемся. Но единственная четкая мысль была одна. Все та же.

Я. Снял. Перчатки.

Мрак. В моем случае это просто немыслимо. Одно прикосновение к человеку или его вещи – и я способен считать, лжет человек или нет в своих мыслях и чувствах, и как часто. В лучшем случае, когда натыкаюсь на ложь, вижу ее во всех проявлениях, это просто неприятно, в худшем – будто выворачивает наизнанку. От чужой подлости и двуличности порой никакие щиты не спасают, не позволяют закрыться. И перчатки, точь в точь такие же, как у отца, чей дар с моим имеет общую основу, я тоже чтец, как и он, и моя мама, я практически никогда не снимал.

Но рядом с этой сумасшедшей незнакомкой… Когда ее губы жгли, пальцы цеплялись за мои плечи, а дыхание смешивалось с моим – горячее, прерывистое, сносящее внутри меня невидимые барьеры, я забыл про все на свете. Забыл, потому что она была настоящей, искренней, немного испуганной, ищущей защиты. Не скрывала правды. Не лгала. Даже не пыталась. Мне не нужен был дар, чтобы все это понять и прочувствовать за считанные мгновения. Она как будто вырвала из меня что-то глубинное, дикое, то, что годами пряталось за щитами и перчатками. И теперь это не хочет забираться обратно.

И я даже знал, почему из всех мужчин в зале, когда за ней гнались воины-дитеры, она выбрала меня. Я – одаренный, она наверняка на уровне инстинктов почувствовала мою мощную силу, и поэтому именно у меня и искала защиту. Это как раз-таки логично, но… мои снятые перчатки, как будто бесконечно доверял ей, тот горячий смерч внутри, что разнес вдребезги за считанные секунды мое самообладание, – этому объяснение я до сих пор не находил.

В первое мгновение, когда она ушла, мелькнула мысль, что это вот оно… То самое чувство, та самая вспышка, любовь-притяжение, что случается, когда двое одаренных с третьим уровнем способностей сталкиваются друг с другом. В парах у детей ариатов с высшим даром иначе просто не бывает. Тому бездна примеров. Все мои друзья и знакомые встретили своих половинок именно так.

Но эта незнакомка точно не одаренная. В ее ауре не чувствовалось ни единого всполоха силы. Обычная девушка. Но тогда… Почему я до сих пор чувствую ее пальцы на своей коже? И почему мне так важно, что она ни в чем не солгала?

– Твоя невеста, Гидеон? Та самая, о которой ходит столько слухов? – спросил, присаживаясь рядом, Роберт.

Он мой заместитель, один из тех немногих, кому я мог доверять и с кем находился в дружеских отношениях. Все же не первый год знакомы, еще с учебы в Ариатской Звездной Академии, и два последних из них – летаем вместе на «Космическом вихре», выполняя разные миссии.

Я щелкнул по камню на лиаре, возвращая непроницаемые перчатки на руки, все еще смотря в толпу, где пару минут назад скрылась моя незнакомка.

– Гидеон?

Я отвел взгляд, осознал смысл вопроса, фыркнул.

– Выдумаешь тоже. Нет у меня никакой невесты и не было никогда. Сам же знаешь.

Робот придвинул ко мне вторую чашку заказанного кофе. Я сделал глоток, и кофе в горле обжег, как ее поцелуй. И в толпе собравшихся, в прятавшейся полутьме я по-прежнему, как заколдованный, продолжал искать ее. В чьих-то быстрых шагах, в отблесках чужого смеха, но понимал, не она. Выкинуть бы эту историю из головы… Да никак не получается. Я до сих пор горю. До сих пор ищу ее глазами, зная наверняка, что моя незнакомка не стала задерживаться в этом месте, уже далеко отсюда.

Кофе на столе остывает, но я больше не хочу пить.

Хочу найти. Хочу впиться в столь податливые смелые губы. Хочу…

Я и сам до конца не понимаю, что еще я с этой девушкой хочу. Но мне ее, похоже, из себя не вытащить. В самую душу пробралась. Ну, как так-то?

– А слухи тогда откуда взялись на нашем «Вихре», капитан?

– Спроси, что попроще, – вернулся я к разговору, старательно отсекая мысли о незнакомке. – Меня они вообще не волнуют. Когда это об одаренных не ходило сплетен? Не было таких времен.

– И Лаура не при чем?

– Роберт, прекращай, – оборвал я.

Вспоминать эту историю, когда одна из новеньких молоденьких преподавательниц из Ариатской Звездной Академии влюбилась в меня прошлым летом и предложила встречаться, мне не хотелось. Я тогда как можно мягче, сглаживая ответ, отказал ей, почувствовав сразу же, что Лаура меня не зацепила. Здесь все решает случай и отклик собственного сердца.

Но она еще долго не хотела сдаваться. Подкарауливала меня в коридорах академии, когда я возвращался из рейсов, несколько раз пыталась подобраться через родителей и моего «нет» решительно не слышала. Мне оставалось только надеяться, что со временем ее чувства остынут.

– Хотя с такой красоткой, что ты целовался, Гидеон… Ее, кстати, большая часть нашей команды оценила, – хмыкнул он.

Я удивленно приподнял брови. До этого момента я даже не подозревал, что моя команда, оказывается, заглянула в тот же ресторанчик, что и мы с Робертом. Какое-то странное стечение обстоятельств, как по мне.

Пробежался глазами по залу, выцепляя взглядом то одного, то другого члена своей команды, покосился на них, нахмурился.

– Они держались неподалеку, Гидеон. Решили тебя подстраховать.

– Меня? Подстраховать?

Я не знал, как на это реагировать.

Роберт закатил глаза.

– Кто Ксандра вытащил практически из пасти змеи в джунглях на Гейвере? А Ланкаста закрыл щитом, когда на него во время аварии флаеров начали сыпаться обломки? А Найта вытянул из лап двух сирен на Оунаке? И ты думаешь, они не благодарны? Просто как выразить не знают, вот решили подождать случая и отплатить тем же.

– Этого мне еще не хватало, – я даже растерялся от такой перспективы и покачал головой.

Рейс, конечно, выдался не самым простым, но к подобным ситуациям я давно привык, не видел в них ничего особенного.

– Ну, а как ты хотел? Ты спас, а они забыли?

– По мне так, идеальный вариант. Ты лучше скажи, Велорский корабль выходил на связь? – поинтересовался я, меняя тему.

На нем летели два десятка студентов Ариатской Звездной Академии с практики, которых я должен захватить на Адире, возвращаясь из дальнего рейса. Задерживаться на этой планете не было никакого желания, уровень безопасности низкий, стекающихся со всей Вселенной сомнительных рас – много, но эта единственная точка, где мы могли пересечься с Велорским кораблем. Интересно, что вот в этом поганом местечке забыла моя незнакомка? Я тихо выдохнул, не понимая, как так получилось, что снова думаю о ней.

– Выходил, подтвердил, что все договоренности в силе. К девяти утра студенты будут на нашем корабле в целости и сохранности.

Я кивнул. Одним глотком допил кофе и поднялся, чувствуя, что хочу выбраться из этого шумного места и побыть в тишине. Может быть, хоть так мое сердце немного успокоится.

Когда я добралась до гостиницы, уже стемнело. Открыв номер, я вцепилась в дверной косяк, чувствуя неимоверную усталость. Она всегда накатывает, когда приходит откат. И сейчас все, что мне хотелось, – забраться под душ и забыть этот сложный день. Забыть… его. Потому что даже сейчас, когда я едва держусь на ногах, продолжаю чувствовать этого случайного мужчину в моей жизни так, будто он рядом.

Его губы. Горячие, жесткие, без спроса ворвавшиеся в мой мир, перевернувшие все с ног на голову. Первый поцелуй, который не был поцелуем, а был… чем? Игрой? Шансом на спасение? Защитой? Но почему тогда я до сих пор ощущаю его вкус, как будто он вплелся в меня, въелся под кожу?

Нет, это все откат, еще одна его неизведанная мной грань. И немного химии. Мужчина-то, которого я встретила в баре, просто… прекрасен. И ничего больше. Потому-то, наверное, тело не врет и помнит. Помнит каждый его вздох, каждый жест, каждый момент, когда его руки держали меня так, будто я что-то ценное, а не просто случайная попутчица в баре на краю галактики.

Извечная тьма! Нет, надо смыть этот день! И смыть этого мужчину.

Я прошла из просторной гостиной в спальню, а затем, скинув одежду, проскользнула в душ. Горячая, практически обжигающая вода меня не спасла. Я мерзла под струями, а в памяти то и дело вспыхивали темные глаза незнакомца, в которых читалось что-то… опасное.

Нет, ну, почему он так на меня смотрел? Не как на сумасшедшую, вовсе нет. Как на… кого? Почему так целовал? Властно, почти грубо, подчиняя себе, невыносимо горячо. И почему так спокойно отреагировал на мою сумасбродную, признаюсь честно, выходку?

Я сжала кулаки. Хватит. Хватит думать о нем и пытаться найти объяснения тому, о чем стоит забыть.

Я выбралась из душа, наспех вытерлась и накинула халат, единственное, что было под рукой. Мокрые волосы решила высушить позже, уж очень хотелось есть. Да и поспать бы неплохо. Сон вернет силы, поможет откату быстрее сойти на нет. А вот завтра… завтра первым делом я отправлюсь покупать новый лиар и добывать билет на Ариату. Свой сегодняшний рейс я благополучно пропустила, пока бегала от стражей шейха. И, чувствую, вернуться на планету будет та еще задачка. Большинство трасс забиты, вот-вот стартуют Звездные игры, и добираться до Ариаты я, в лучшем случае, буду долго, а в худшем… Придется звонить отцу и просить о помощи.

Но все это потом.

Я вышла из спальни, намереваясь связаться с ресепшеном, чтобы заказать еду, и тут же замерла, услышав тихий шорох в гостиной. Едва слышный, но такой знакомый. Так у стражей шейха поскрипывают застежки на сапогах. Значит, он от меня не отстал, зря я радовалась, и, выждав, прислал стражников и в отель. Судя по тому, что они до меня пока не добрались, в номер только-только вошли.

И я опять, в ловушке. Сердце заколотилось где-то в горле, а разум принялся прикидывать варианты. Хотя бы знать, сколько там мужчин. Двое? Трое? Десять? С двумя я спокойно справлюсь и без дара, мои боевые навыки позволят, да и с тремя тоже есть шанс, но если их больше…

Я попыталась призвать силу, но она предсказуемо не откликнулась. Вот же… бездна!

Шаги приближались к двери. Судя по тому, что стража старательно кралась, замирая и выжидая, они не хотели лишнего шума. Наверняка надеялись вколоть мне какую-то дрянь и незаметно вынести из номера. Шейху я нужна целой и невредимой. Пока что…

Мой единственный шанс сейчас выбраться из западни – балкон. Я скользнула к распахнутой створке. Холодный воздух обжег кожу, а темноту разрезали огни летающих флаеров и светящиеся рекламные щиты на соседних зданиях.

Я оглянулась и… не поверила своей удаче. Соседний балкон в полуметре от моего, перебраться я точно смогу, а уже там… попрошу о помощи. Какой у меня выбор?

Прыгнула я как раз в тот момент, когда дверь в мою спальню тихонько приоткрылась. Выпрямилась, шагнула в чужой номер и… увидела его. Своего незнакомца из бара. Глаза – все тот же темный янтарь, тягучий, не позволяющий вырваться из его власти, а сам мужчина – вспотевший, в мокрой футболке, мятых серых штанах, тонких серебристых перчатках, явно после тренировки, казался непредсказуемее дикого зверя. Он по-прежнему оставался для меня самым красивым и опасным мужчиной, которого я когда-либо видела.

– Помогите мне еще раз, пожалуйста, – вежливо попросила я, нервно сглатывая.

Незнакомец, ни капли не удивившись, что я вторглась в его номер таким способом, будто меня и ждал, приподнял бровь и чуть наклонил голову.

– У меня в номере воины шейха Абдара. Он жаждет заполучить меня в свой гарем.

Я увидел ее и внутри все перевернулось. Мокрые пряди прилипли к щекам, халат едва прикрывал хрупкую фигуру, а в глазах все тот же испуг, что и при первой нашей встречи. И та же решительность, от которой у меня внутри взрывалось до опаляющих искр.

Два часа изнурительной тренировки, пот, стекающий по вискам, разбитые кулаки – все напрасно. Стоило ей вновь появиться, и все попытки забыть ее, вытравить из памяти, показались жалкими и бессмысленными.

Она стоит передо мной, и это выбивает почву из-под ног, заставляет сердце чаще биться, а все доводы теряют смысл. Я готов не просто защищать ее, я готов рвануть за ней на край Вселенной, где бы она не была.

Бездна! Всего один поцелуй. Всего один. И моя жизнь уже будто мне не принадлежит.

– У меня в номере воины шейха Абдара. Он жаждет заполучить меня в свой гарем, – добавила незнакомка.

Ее слова пробудили во мне что-то первобытное, древнее, яростное…

Моя. Только моя. Представить ее в чужих руках было невыносимо. И еще… никто, абсолютно никто, не смеет ее пугать и причинять боль. От одной мысли об этом внутри проснулся зверь. Дикий, необузданный, готовый крушить все вокруг.

На эмоции же тотчас предсказуемо отреагировала сила, поднялась внутри волной. Я с неимоверным трудом сдержал ее, старательно заглушая ярость.

Немыслимо. Немыслимо, что это происходит со мной. Я, привыкший контролировать каждый свой вздох, каждое движение, готов утратить контроль.

Я посмотрел на замершую девушку. В ее распахнутых, темно-карих глазах сейчас отражался весь мой мир. Отрицать это теперь бессмысленно.

– Сядь, – велел я.

И, едва она послушалась, вскинул ладони, накидывая на нее самый мощный энергетический щит, на который был способен.

Она вытаращилась на меня, шумно вдохнула, но не задала ни единого вопроса и точно не испугалась, по одним глазам понятно. Не первый раз видит такое? Или просто в шоке? Выяснять сейчас я не собирался. Не до этого.

– Жди.

Через пару минут я был в ее номере, проверил его. Никого. Вернулся к ней. Она сидела, напряженная настолько, что хотелось прижать к себе, поцеловать так, чтобы забыла обо всех страхах. Потому что, глядя в эти беззащитные, сводящие с ума глаза, я забывал, как дышать. И забывал себя.

– Никого.

Я снял щит.

– Они были. Я вам не лгу, – сказала тихо.

Мне даже не нужно было вновь, как и во время нашей первой встречи, применять свой дар, я видел и чувствовал, что это правда.

– Посиди. Я сейчас все решу.

Она растерянно уставилась на меня, прикусила губу, словно хотела о чем-то спросить, но передумала. Просто молча кивнула.

Я щелкнул по камню на лиаре, вызвал начальника службы безопасности отеля. Представился. По тому, как побледнел мужчина, понял, что он знает, кто я. И это почему-то все равно не остановило его от вранья.

Люди порой так предсказуемы в своих поступках… И этот тоже. Шейх заплатил ему, чтобы закрыл глаза на происходящее в номере моей незнакомки. Ему слишком нужна была айшетере – невинная.

Мерзость. Та самая, к которой я никогда не привыкну.

Второй звонок был в межгалактическую стражу. Лицо офицера вытянулось: он сразу понял, с кем имеет дело. Мгновенный арест начальника службы безопасности, отправка отряда к шейху. Легко тот не отделается.

Это чудо, что девушка смогла сбежать. А если бы нет… Я с трудом отогнал от себя эту мысль.

– Простите, нар Эрмер, мы не знали, что девушка – ваша пара, – появился на экране уже вместо своего подчиненного начальник межгалактический стражи.

– Теперь знаете, – отрезал я. – Жду отчет к утру.

– Есть, нар Эрмер.

Я сбросил вызов, тихо вдохнул и повернулся к незнакомке.

– Больше не тронут.

Его голос, словно лезвие, обернутое в шелк, распороло что-то внутри меня, и я тихо вздохнула.

Казалось, все это время, пока незнакомец разбирался с моими проблемами, я даже не дышала. Не могла. Лишь следила за его уверенными, явно отточенными годами тренировок движениями, которые действовали на меня совсем гипнотически, и почему-то не решалась скинуть это наваждение.

Самого разговора я не слышала, но по внезапно побледневшим, будто перед ними явились призраки, лицам стражей поняла, что каждое его слово, каждый жест излучали силу и власть. При этом мужчина оставался воплощением спокойствия. И тем страннее было сейчас ощущать кожей, как он сдерживает ярость.

Может, мне показалось?

Я осторожно встретилась с ним взглядом. Его глаза, яркие, как лесной мед, теперь были темными от напряжения. Нет, я не ошиблась. Он, действительно, готов разнести все вокруг, но я точно знала, что мне вреда не причинит. Кто угодно, но не он.

И это огромная удача, что такой мужчина оказался в соседнем номере и согласился помочь.

Но кто ты, мой незнакомый спаситель?

Один его энергетический щит говорил о многом. Вроде бы стандартный, но настолько мощный, что под ним можно пережить даже падение метеорита. Одаренный третьего уровня? Однозначно. Ариат? Тогда мне вдвойне повезло, что он оказался на Адире, когда мне потребовалась помощь. Но какой у него дар – загадка. За все это время он не применил его ни разу.

И мне, конечно, было безумно любопытно, но спрашивать о чем-то я не стала. Способности одаренных – это совсем личное.

– Спасибо, – поблагодарила запоздало.

Он кивнул, по-прежнему не отводя взгляда, и я прикусила губу.

Конечно, сейчас надо встать и уйти, но… руки предательски дрожали. И это у меня-то, одаренной с третьим уровнем, которая постоянно проходит реальности с монстрами. Но, видимо, у всего есть предел. Я до своего дошла сегодня, когда влипла в историю с шейхом.

Да еще и этот предательский откат, с которым жить до утра, практически не давал передышки. Он требовал чьего-то присутствия рядом, согревающего и безопасного. Выйти за дверь этого номера означало вернуться в мир, где я одна против всех.

А здесь… Здесь было тепло и спокойно. Здесь, когда откат накрывал волной слабости, в присутствии этого мужчины, я чувствовала себя в безопасности, как никогда. Здесь… мне совсем не было страшно. И можно позволить себе побыть уязвимой.

– Вы в порядке? – мягко спросил мужчина, уловив мое состояние.

Наверное, глупо просить еще об одном одолжении. Он наверняка не поймет, но… Оставаться одной сегодня невыносимо.

– Можно я переночую у вас?

Мой голос предательски дрогнул. Мужчина замер.

– Мне очень не хочется… сейчас быть одной.

Он понял. Просто кивнул без лишних вопросов и лишь уточнил:

– Вещи сами заберете или мне отправить за ними?

Только сейчас я осознала, что все еще сижу в халате, с мокрыми волосами.

– Второе.

Возвращаться в свой номер не было ни сил, ни желания.

Снова знакомый спокойный кивок, от которого внутри все растекается немыслимым теплом. Я и не думала, что так бывает!

Пока я приходила в себя, он набрал кого-то по лиару, коротко объяснил, что нужно.

– Я в душ. Закажите для нас ужин? – спросил, не отводя взгляда, от которого по спине побежали мурашки.

– Да, конечно. Только… у меня нет лиара.

Мужчина, не спрашивая, отстегнул свой, снял часть защиты и протянул мне. Вот этого я точно не ожидала. Лиар – вещь весьма личная для каждого владельца. Чувствуя, как к щекам приливает жар, поблагодарила. Незнакомец ничего не ответил, скрылся за дверью ванной.

Надо хотя бы его имя спросить.

Через минуту зашумела вода. Я встряхнула волосами и принялась выбирать ужин. Справилась быстро, посидела с минуту, кусая губы, а после все же набрала отца. Нужно было решить вопрос с возвращением на Ариату.

Резкий звонок в дверь вырвал меня из сна. Сонное сознание еще не успело проснуться, а тело уже действовало на автомате. Я вскочила с кровати, запуталась в одеяле и едва не упала, пытаясь выбраться из этой ловушки.

Реальность обрушилась сразу же. Чужая спальня. Чужой запах – лаванды, свежести и чего-то острого и мужского. И внезапно прерванный жаркий сон, где меня ласкали сильные чувственные пальцы.

Я вспыхнула, загнала неприличные мысли куда подальше и, слыша уже второй звонок в дверь, отправилась открывать.

И врезалась в него. В моего случайного защитника. Тотчас уткнулась носом в его грудь, цепляясь за мощные плечи, чтобы не упасть.

Небо… Какой же он горячий. Словно под кожей тлеют угольки. А его руки в неизменных перчатках, скользнувшие на мою спину в попытке удержать, вызывали одно-единственно желание – почувствовать их на себе везде.

Я точно сошла с ума. Но разве можно сохранить рассудок рядом с таким прекрасным и телом, и великодушным сердцем, ведь не бросил же в беде незнакомую девушку, мужчиной? Шансов – ноль.

Я встретилась с ним взглядом, и время будто остановилось. Его глаза, все того же цвета расплавленного янтаря, сейчас горели еще ярче, чем вчера. Он смотрел жадно, открыто, и от этого колени подкосились, а внутри все сжалось в горячий комок.

Раздался вдох. Едва ощутимый, коснувшийся моей щеки, и мужчина отпустил меня, резко отстранившись. Полусонный, но уже собранный, готовый к любой опасности, он быстрым шагом направился ко входу.

На пороге стояли двое мужчин. Один держал сумку с моими собранными вещами, второй – новый лиар. Уходить уже было поздно, меня заметили. И их взгляды говорили яснее несказанных слов. Мы выглядели так, будто только что выбрались из постели, что, в общем-то, почти правда. Особенно красноречиво смотрелась на мне одолженная вчера черная футболка моего незнакомца, слишком большая, обнажающая плечо, и голые ноги, которые она не прикрывала. На мужчине вообще было лишь нижнее белье, и только.

– Доброе утро, – пробормотала я, пытаясь пригладить растрепанные волосы и подходя ближе за своими вещами.

– Доброе, нара… – один из мужчин, улыбаясь и украдкой поглядывая в сторону моего спасителя, поздоровался.

Я забрала сумку.

– Спасибо за помощь!

– Пожалуйста. Ну, мы пойдем, да?

Взгляд мужчины вопросительно устремился уже к моему защитнику.

– Идите, – коротко ответил он, и в голосе прозвучала такая незнакомая резкость, что я даже растерялась.

Мужчины исчезли за дверью.

Взгляд моего спасителя скользнул по мне еще раз, обжигая до кончиков пальцев, а после он молча забрал мои вещи и отнес их в спальню. Я направилась следом. Он обернулся, явно хотел что-то сказать, но у него сработал лиар.

Едва мужчина скрылся за дверью, я быстро принялась приводить себя в порядок. От слабости не осталось следа, откат практически сошел на нет, а значит, пора на обязательную ежедневную тренировку.

Когда я выглянула в коридор, было слышно, как мужчина все еще с кем-то разговаривает. Отвлекать его я не стала, написала короткую записку с одним-единственным словом: «спасибо». Жаль, я так и не узнала его имени. Вчера я успела поужинать до того момента, как он вышел из душа, а после сразу проскользнула в спальню, которую мне благородно уступили, и мгновенно отключилась.

Покидать это место, где я чувствовала себя настолько спокойно и безопасно, совсем не хотелось. Вчерашний день, наполненный напряжением и проблемами, казался сейчас далеким сном. Но еще больше не хотелось уходить от этого нереального мужчины.

Но пора.

В лифте я почувствовала, как возвращается сила, и энергия наполняет каждую клеточку. Наконец-то! Я довольно улыбнулась, ощущая себя значительно увереннее, и ответила на пришедший вызов отца.

– Рейс на Ариату через четыре часа, – сообщил он.

Отлично! Может, я еще успею и позавтракать, прежде чем лететь в космопорт.

– Корабль «Космический вихрь», спросишь капитана Гидеона Эрмера.

Хм… Старший сын ректора Рафаэля, из наших, из одаренных с третьим уровнем дара. Что-то тревожно кольнуло внутри, но я отогнала это ощущение. Явно же это последствия только что закончившегося отката, крошечный последний отголосок.

– Спасибо, папа.

– Бель… У тебя точно все в порядке? – неожиданно поинтересовался он, и я замерла.

И от этого его привычного домашнего «Бель», и от мягкости в голосе, за которой явно пряталась невысказанная тревога.

– Да, папа.

Вчера я держалась, как могла, старательно избегая в разговоре с ним острых углов. Решила, что лишние волнения моим родителям ни к чему, расскажу все, как есть, когда окажусь дома, и тогда же попрошу о помощи. Незнакомец, конечно, решил мою проблему с шейхом Абдаром, но страшно подумать, что на моем месте может оказаться другая девушка без защиты.

– Тогда удачного полета, Бель, – попрощался папа и сбросил вызов.

Дверцы лифта как раз в этот момент распахнулись, я вышла на нижний подземный уровень, где располагались полигоны. Глубоко вдохнула и решительно отправилась на тренировку. Надо выкинуть из головы этого мужчину, которому я даже не сказала «до свидания».

Флаер рассекал воздух, унося меня все дальше от отеля, но ни скорость, ни расстояние не могли унести меня от нее. От незнакомки, что меньше чем за сутки, перевернула мой мир. Ни насыщенная утренняя тренировка, ни попытка переключиться на работу не помогли. Я сжал кулаки, в тысячный раз за утро пытаясь хоть как-то заглушить этот ломающий меня огонь, но все бесполезно.

В мыслях – она. В сердце – она. Под кожей – тоже она. От этого уже не избавиться. Как раскаленная игла – вонзилась и осталась. И от болезненного, скручивающего все внутренности в узел, чувства, что я встретил ту самую, женщину, ради которой готов на все, уже не сбежать.

Я зажмурился, вдохнул резко, до боли в легких, но даже здесь, во флаере, где она никогда не была, я чувствовал ее. Тонкий запах духов, встревоженные нотки в голосе, едва ощутимое дыхание на коже, когда касалась меня… Эти ощущения преследовали, жили во мне, не отпускали… Как и это ее проклятое «спасибо» на клочке бумаге. Без имени. Без намека на то, что она – моя.

В отеле выяснить про мою незнакомку не удалось ничего. Все данные стерты по ее ранней договоренности, будто ее и не было. Случайность? Или она была не так проста, как казалась? Я знал наверняка только одно: моя незнакомка мне не лгала. Остальное значения практически не имело.

Стражи? Бесполезно. Они видели нас вместе, для них мы были парой. Любой запрос вызовет волну вопросов, а мне сейчас не до объяснений.

Остается один-единственный вариант – вытрясти правду из шейха Абдара.

Но сначала – корабль, проверка систем, передача полномочий Роберту. И… еще Изабелла Рейес, одаренная с третьим уровнем способностей, застрявшая на Адире по неизвестной причине. Ее отец звонил с самого утра, просил захватить ее с собой на Ариату.

Как будто мне сейчас есть до всего этого дело. С того мгновения, когда обнаружил, что моя незнакомка исчезла без следа, сосредоточиться на чем-то другом я просто не мог.

Флаер опустился на площадку рядом с «Космическим вихрем». Издали я заметил своего помощника Роберта, несколько студентов рядом с ним и… знакомую до хрустнувших пальцев и огня в горле фигуру своей пропажи. Она стояла там, как видение, как ожившая мечта.

Я шагнул из флаера наружу, не чувствуя земли под ногами, разрываясь между желанием мгновенно переместиться, словно она могла вдруг исчезнуть, и спокойно подойти к кораблю.

Не выдержал, сорвался, тотчас оказываясь рядом.

– Мне нужен капитан Гидеон Эрмер, – спокойно произнесла незнакомка, не замечая моего присутствия. – Я – Изабелла Рейес.

Рейес.

Изабелла Рейес.

В голове будто щелкнул спусковой крючок бластера. Все встало на свои места. Знал же, что не бывает таких совпадений. Но вчера меня ввела в заблуждение ее аура, чистая и без единой капли силы одаренного.

Откат. У Изабеллы однозначно произошел жесткий откат, который отключил ее силу. У одаренных такое бывает, случай редкий, но не единичный. Наверняка Изабелла вчера последние силы потратила, спасаясь от погони шейха Абдара, к которому у меня с этого момента появился особый счет. Счет за страх моей женщины. Да и нежелание оставаться одной, острая потребность быть с кем-то, чтобы согреться чьим-то присутствием, тоже говорило об откате. Она была слаба. Беззащитна. И потому так цеплялась за меня – не из-за внезапной страсти, а потому что нуждалась в защите.

Как же я раньше-то не догадался?

Бездна! Я ведь не готов теперь отступить. Что угодно, но только не это.

Я еще раз всмотрелся в радужные всполохи ее ауры, ощущая донельзя яркую мощную энергию. Изабелла – одаренная. Сильная. Опасная. Моя. И теперь я понимал, насколько глубоко влип. Та вспышка мне вовсе не показалась. Я действительно встретил свою пару.

– Так, где я могу найти капитана Эрмера? – снова спросила Изабелла, потому что Роберт так и не ответил, и в его глазах я читал вопрос: «Капитан, что происходит? Вы же вместе!»

– За вашей спиной, нара Рейес.

Она обернулась и замерла. В распахнутых, невероятно красивых глазах мелькнула целая бездна эмоций – и удивление, и настороженность, и что-то совсем непонятное, но оголяющее каждый мой нерв. Она смотрела на меня, а я чувствовал, как ее сила отзывается на мою, как готов принять любой вызов судьбы, лишь бы быть рядом с ней, как хочу до ломоты в костях ощутить вновь сладость ее неумелого поцелуя. Точно такого же, как того первого. Ее первого. Моего. Нашего.

Нет, она не могла совсем ничего не чувствовать.

– Эм… капитан, так я пойду, да? Вы же тут и без меня со своей… эм… девушкой справитесь?

Изабелла моргнула, медленно повернулась к Роберту, но помощник уже дождался моего кивка и направлялся к кораблю с выглядывающими из него вездесущими любопытными студентами.

– Чьей девушкой? – неверяще переспросила Изабелла, будто ослышалась.

– Долгая история, – не сводя с нее глаз, ответил я.

Даже если ты не готова стать моей, Изабелла Рейес, я все равно пойду за тобой и не отпущу.

– Пойдем на корабль, провожу к каюте.

Я подхватил ее вещи, рывком переместился, оставляя у входа ее сумку, и вернулся к ней, протягивая руку.

Изабелла мгновение помедлила, будто чего-то опасалась… И прекрасно понимает ведь чего. Теперь она знает, кто я. И что я могу.

– Я в перчатках, – сказал тихо.

Хотя, что это меняет?

– Будто это меня спасет, – едва слышно выдохнула она, и эти слова обожгли хуже любого отката.

Ее пальцы коснулись моей руки, и по ним пробежали искры силы, которые девушка не смогла сдержать.

Она точно ко мне неравнодушна, иначе бы так не волновалась, с явным трудом контролируя сейчас свою способность.

Но поинтересоваться, что Изабелла имела ввиду, ответив мне, я не успел. В нас неожиданно полетели лепестки цветов, и собравшаяся в небольшом пространстве у входа команда и студенты с наставниками с радостными криками и аплодисментами окружили нас. Единственной, кто не участвовал в этом безобразии, была стоящая чуть в стороне Лаура с острым, впивающимся в меня взглядом. Судьба любит шутить, раз снова столкнула меня и преподавательницу Ариатской Звездной Академии прямо сейчас.

– Что происходит? – оторопело спросила Изабелла, наклоняясь и практически прижимаясь к моему плечу, от чего жар располосовал позвоночник.

Сейчас мне до одури хотелось лишь одного: накрыть нас щитом от всех этих взглядов и голосов. Забыться в ней, в моей исполнившейся мечте, в моей Изабелле. В ее запахе, в ее дыхании, в ее прикосновениях…

– Пока не знаю, – честно ответил я, с трудом сосредотачиваясь и гадая, что же празднует моя команда, обсыпая нас цветочными лепестками.

– Капитан, наконец-то! – раздался голос одного из механиков. – Вы обрели свое счастье! Поздравляем вас и вашу невесту!

Я замер, чувствуя, как напряглась Изабелла, чью ладонь я так и не выпустил из своей.

– Мы так за вас рады, капитан!

– Мы вам вкусную еду приготовили!

Надеюсь, кок никого не пустил на кухню, иначе это чревато катастрофой. Готовить в команде не умел никто, кроме него.

– И каюту прибрали и украсили!

Страшно и представить, что они там натворили.

– А жениться вы будете на корабле?

Я покосился на Роберта, но он развел руками, давая понять, что остановить все это был не в силах.

Впрочем, чего я ожидал после того, как меня впервые увидели целующимся с женщиной, а после с ней же полураздетого утром в номере отеля. Команда сделала однозначный вывод. И решила постараться для своего любимого капитана.

С одной стороны, ситуация абсурдна настолько, что мне хочется расхохотаться, с другой… И все случившееся, и это недопустимое вмешательство в мою личную жизнь команды, и даже ревнивый взгляд Лауры, который уже успела заметить моя Изабелла, – это мой шанс. Шанс расставить все по местам, сблизиться с моей половинкой и не оставить ей возможности от меня отказаться. Раз судьба сама подкидывает вариант, почему бы им не воспользоваться?

Я повернулся в тот момент, когда Изабелла сощурилась, глубоко вдохнула, похоже, собираясь сказать что-то не особо приятное, но я ей этого не позволил. Притянул к себе, убрал перчатки, путаясь одной рукой в ее волосах, а второй скользя по талии, и уверенно, не давая возможности отстраниться, поцеловал. Не как вчера. Твердо, горячо, по-настоящему, утверждая этим незыблемое «Ты моя. Судьба. Навсегда». И когда Изабелла нерешительно, но с сокрушающей меня страстью ответила, я перестал замечать происходящее вокруг. Для меня никого не осталось, кроме нее.

Его руки как-то мгновенно оказались на моей талии, в моих волосах… Горячие, сильные, уверенные в своем праве. Без перчаток. И от этого ощущения – его простого касания, меня бьет словно ток, заставляя сердце бешено колотиться.

Я не успела возразить, когда в следующую секунду Гидеон буквально оглушил меня поцелуем. Это не было осторожно и медленно. Властно, настойчиво, утверждающее «ты – моя». И я предательски плавилась от его губ, запаха, в его руках. И знала, что он это чувствует. Солгать этому мужчине у меня никогда не получится. Да и зачем?

Поцелуй вдруг замедлился, губы Гидеона заскользили ласковее, будто пробуя меня на вкус. Я услышала его тихий стон, случайно прикусила ему губу и сама же тут же охнула от накрывшего желания.

Поцелуй оборвался.

Звезды… Что я творю? До этого момента я даже не подозревала, что способна на такие чувства. Да какой там… Еще вчера я была уверена, что все мои ощущения, связанные с этим мужчиной, это последствия отката, но сейчас… Не было отката. Был Гидеон. И я сходила по нему с ума.

Его руки – твердые, но в то же время бережные, будто боящиеся причинить боль, замерли, пробежались по моей спине. И я потерялась в этом ощущении. Потеряла контроль. И потеряла себя. И когда Гидеон снова меня поцеловал, практически не дав передышки, уже окончательно исчезла реальность с аплодисментами, смехом, криками команды. Остался только он. Гидеон. Его запах, который оседал на языке и в горле. Его дыхание – прерывистое, горячее. Его пальцы, делающие мою кожу чувствительнее некуда.

Когда Гидеон, наконец, остановился, я вцепилась в его плечи, боясь не устоять на ногах, но он и не думал отпускать. Прижал меня к себе в защищающем и абсолютно собственническом жесте, оглядел ликующую команду.

– Спасибо, конечно, за такую встречу, – сказал совершенно спокойно, будто ничего особенного не случилось. – Но у нас вылет через полчаса. Не забыли?

– Есть, капитан! – раздались веселые голоса команды, и они шумно стали перемещаться, исчезая на корабле.

– Нара Рейес, вы позволите отнести ваши вещи в каюту? – поинтересовался какой-то парнишка. – Я подумал, вы захотите во время взлета быть с капитаном.

– Да, спасибо, – выдохнула я, все еще пребывая в смешанных чувствах.

Парнишка забрал мою сумку и ушел, и мы с Гидеоном оказались вдвоем. Он медленно пригладил мои встрепанные его стараниями волосы, неохотно убрал руки, активировал перчатки.

Я молча наблюдала за ним, все еще до конца не прийдя в себя и чувствуя, как подрагивают колени от одного присутствия этого мужчины так близко.

– Поговорим позднее, Бель, когда покинем Адиру. Хорошо?

От его «Бель» меня затопило ненормальным теплом. Меня так только родные и друзья зовут, но это не звучит настолько… проникновенно.

– Бель… – позвал Гидеон.

– Да, хорошо, – выдохнула я, выходя из оцепенения.

– Идем?

Гидеон протянул руку. И если возле трапа тогда я опасалась собственных ощущений к едва знакомому мужчине, то теперь… мое сердце сделало свой окончательный выбор. Сделало его, похоже, еще в тот самый момент, когда я нашла это мужчину среди множества других и подарила ему своей первый поцелуй.

Я стояла у иллюминатора, старательно вглядываясь в незнакомые корабли по соседству, не обращая внимания на любопытные взгляды, которые то и дело бросали на меня и члены команды, и студенты Ариатской Звездной Академии. Это мелочи по сравнению с тем, что сейчас происходит со мной. Кажется, я сгораю от любви к Гидеону Эрмеру. А для меня, в чьей семье рождаются только однолюбы, это настоящая катастрофа.

– Хочешь на капитанский мостик, Бель? – поинтересовался Гидеон, внезапно оказавшись рядом и отвлекая меня от не самых радостных мыслей.

– Да.

Я позволила ему поймать мою ладонь и увести за собой. Вскоре мы оказались в верхней части корабля перед огромными панорамными иллюминаторами. Слева мерцала панель управления.

Гидеон проверил настройки, отдал команду на взлет и встал за моей спиной так близко, что я чувствовала тепло его тела. Его руки почти обнимали меня, но не касались. И эта грань между близостью и недосказанностью заставляла сердце бешено колотиться. Он ведь даже не держал меня! Но его дыхание, его сила, его нерушимая защита окутывали меня целиком. И когда «Космический вихрь» плавно оторвался от земли, у меня было ощущение, будто я не взлетаю, а падаю.

За бортом ярко вспыхнули незнакомые звезды, словно обещая что-то волшебное. Я закрыла глаза, впитывая каждую секунду этого момента. Где-то на краю сознания слышались голоса команды, но все, что имело значение, было здесь и сейчас – между мной и Гидеоном. Он наклонился чуть ближе, его дыхание коснулось шеи, и я не выдержала, обернулась.

– Понравилось? – спокойно спросил он.

Вроде бы речь шла о моих ощущениях во время взлета, но в его янтарных глазах, мерцающих искрами, читалось совсем другое.

– Да.

Не стану же я говорить, что больше всего мне понравилось его присутствие рядом.

Гидеон улыбнулся уголками губ и отошел к панели управления. Его движения были уверенными, каждое действие – отточенным до совершенства. Я слушала, как он отдает распоряжения экипажу, почти не сводя с него глаз. Потому что здесь, сейчас, среди этой бесконечности, для меня существовал только он.

Когда наши взгляды встретились, я прикусила губу и отвела глаза, не выдержав напряжения, которое витало между нами даже на расстоянии. И лучше бы этого не делала. Я тут же наткнулась на пристальный, ревнивый взгляд незнакомой женщины. Кажется, одна из преподавательниц, сопровождающая студентов на Ариату. И, похоже, Гидеон ей небезразличен.

Внутри зашевелилось сила, требуя как минимум поставить на него щит. Тот самый, алмазный, фирменный для нашей семьи, чтобы скрыть Гидеона от чужого внимания. Я едва сдержала этот порыв.

Чтобы не наделать глупостей, я просто снова посмотрела на Гидеона, который не обращал на нее никакого внимания, и тихо выдохнула с облегчением.

В каюте, которую мне предстояло делить с Гидеоном до прибытия на Ариату, раз уж так непредсказуемо сложились обстоятельства, мы оказались через полчаса. На пороге я споткнулась, и он мгновенно подхватил меня. Его руки обняли так крепко, словно желали защитить от всех бед Вселенной, и по спине пробежала дрожь.

Так, все еще в его руках, к которым успела привыкнуть за считанные часы, будто всегда так и было, я и обернулась.

Панорамный экран во всю стену открывал вид на звездное небо, а фонарики под потолком, мерцая, словно продолжали его, создавая иллюзию, будто мы и правда плывем сквозь космос. Но остальное… Конечно, я ожидала чего угодно, услышав от команды «прибрались», но точно не этого. Видимо, Гидеона на корабле обожают, раз так искренне обрадовались его «случайному счастью».

Алые простыни на кровати, усыпанные лепестками. Белая скатерть на столе с изысканными серебряными приборами.

– И откуда они все это взяли? – удивился Гидеон, явно впечатленный размахом.

А я-то думала, его ничем не удивить. Сдержанный, спокойный, рассудительный… В роду Эрмер, как я слышала, все мужчины такие. Да и дар накладывает отпечаток на характер.

– На Адире и не такое достанешь, – хмыкнула я, снова бросая взгляд на алые простыни, которые будоражили воображение. – Будем менять постельное? – спросила, чтобы отвлечься.

– Как хочешь, – ответил он, и в голосе скользнула легкая насмешка.

Я промолчала и перевела взгляд на еду под герметичными крышками. Позавтракать сегодня так и не удалось. Дар из-за переполнявших эмоций отказывался слушаться, и тренировка затянулась.

– Голодная?

– Есть такое.

– Я тоже не успел поесть перед отлетом.

Гидеон неохотно разжал объятия, подошел к столу, снял крышки и галантно отодвинул для меня стул. Какое-то время мы молча ели, наслаждаясь вкусными блюдами, а потом он налил чаю, протянул чашку и спросил:

– Расскажешь мне всю историю с шейхом Абдаром?

Я кивнула, не видя смысла что-то скрывать. Гидеон слушал молча, но я кожей чувствовала бурю за его внешней невозмутимостью.

– Мало я ему проблем устроил, – резко выдохнул он.

– Ничего, мой отец и дядя Рашхан еще добавят.

Шейха Абдара при таком раскладе мне даже немного жаль.

– Расскажешь им? – уточнил Гидеон.

– Да. Они все равно узнают. Да и… какие могут быть отношения в семье без доверия? У Рейес такое невозможно.

Он ответил улыбкой на мою, отчего сердце провалилось куда-то в горло. До чего же Гидеон красивый…

– Хочешь узнать, почему все считают тебя моей невестой, Бель? – спросил он хриплым, завораживающим голосом.

– Догадалась. Парочка случайностей и… мы едим устриц и клубнику со сливками. Твоя команда явно не в курсе, что афродизиаки на одаренных не действуют.

– Точно не действуют? – совершенно серьезно уточнил он.

Я приподняла бровь.

– Проверим?

Моргнула, уставилась на него.

Гидеон медленно, будто каждое движение было ритуалом, снял перчатки, протер пальцы салфеткой, взял ягоду, обмакнул в сливки… и поднес к моим губам.

Я замерла от жаркого темного янтаря его глаз, окончательно пропадая. Откусила, почти не чувствуя вкуса. Вторую часть он отправил себе в рот. И бездна нерушимая… ничего интимнее этого в моей жизни не было.

Его пальцы коснулись моих губ, стирая сливки. И только тогда я почувствовала сладость.

Что мы делаем?

– Ничего вкуснее в жизни не ел, – невозмутимо заявил Гидеон.

Серьезно? Я вот-вот вспыхну и осыплюсь от пепла, а ему просто… вкусно?

– Гидеон, а зачем ты подтвердил, что мы пара? – спросила я, пытаясь вернуть себе хоть каплю рассудка.

Ответ был очевиден, но мне нужно было услышать его.

– Мне нужна твоя помощь, – сказал он.

– Та девушка? – догадалась я, вспоминая ее ревнивый взгляд.

– Да. Лаура. Преподает в Академии. Я к ней ничего не чувствую, но она… не слышит «нет». Поможешь, Бель?

Я понимала, о чем он просит. Продолжить случайно начатую игру, притворится его парой. Даже спрашивать не нужно.

– Почему я?

Мне и правда было интересно, хотя ответ лежал на поверхности. Я же одаренная, в отношения между нами легко поверит любой.

– Потому что ты ни разу не солгала мне с тех пор, как мы встретились, – ответил Гидеон и пронзил таким взглядом, что стало даже трудно дышать.

Во что я вновь ввязываюсь? Но как отказать? Он просто просит. Не давит. Не напоминает, что защитил меня от шейха и поддержал во время отката. Не упрекает в том, что я, дочь Криса и Миранды Рейес, племянница одного из правителей Ариаты – Рашхана, безрассудно целовалась с первым встречным и влезла к нему на балкон.

И больше всего мне хочется согласиться. Понимаю, что это неправильно, искушение в чистом виде, но… Я просто не могу отказаться от этого мужчины. Да и что я теряю? Свое сердце? Так оно и так уже его. А еще… это шанс. Шанс, что наша игра обретет иную силу, и мои чувства станут взаимными. Ради этого я готова сейчас рискнуть всем.

– Помогу, – выдохнула я, чувствуя, как внутри все снова переворачивается от его лишающего воли взгляда.

Когда мы обсудили детали нашего нелепого соглашения и Бель ушла в гостиную работать, я набрал отца.

Он появился на голограмме почти мгновенно, отложив все дела и готовый, как всегда, выслушать и, если требуется, помочь. Все тот же проницательный взгляд, чуть прищуренные глаза, в которых читались и усталость, и мудрость. Он уже понял, что я позвонил ему не просто так.

– Пап, я встретил свою любовь.

Его брови едва заметно дрогнули, но удивления в глазах не было. Как будто он только и ждал, когда его старший, всегда такой ответственный сын, наконец произнесет эти слова.

– Все непросто? – спросил спокойно, хотя во взгляде мелькнула тревога.

– Не то слово. Ужасно сложно и нелепо.

С отцом я мог быть абсолютно искренним. Он помолчал несколько секунд, затем тихо спросил:

– Но она того стоит, сын?

– Стоит, – ответил я без тени сомнения.

После всех этих лет одиночества, когда друзья обретали свои половинки, а я мотался по космосу, встречая лишь ложь… Бель… Моя Бель… Искренняя. Настоящая. Безрассудная до мурашек. И порой беззащитная при всей своей силе. Красивая до хрипа. Она просто другая. Как объяснить отцу то, что чувствую рядом с ней? Как уместить в словах этот вихрь?

– Считай, сама судьба привела, – выдохнул я, думая о Бель за стеной и мечтая оказаться рядом.

Отец молчал, но в его молчании было понимание. Он тоже проходил через подобное.

В этот момент в комнату заглянула Бель с моей футболкой в руках. Замерла, увидев отца на связи.

– Добрый день, нар Рафаэль.

– Добрый, нара Изабелла, – вежливо ответил отец.

– Извини, Гидеон, не хотела вам мешать, – сказала Бель. – Вот, я принесла. Спасибо, что одолжил.

Она быстро опустила футболку на столик рядом со мной и исчезла так же быстро, как появилась.

– Изабелла Рейес, значит, – улыбнулся отец.

– Да, папа.

– Значит, вот кто украл сердце нашего старшего сына, – раздался мамин голос, и она появилась рядом с отцом.

Сияющая, счастливая, ласково поцеловала его в щеку и знакомо устроилась у него на коленях. Папа тут же обнял маму, запустил пальцы в ее волосы.

Их любовь с годами только крепла.

– Помощь требуется? – серьезно спросила мама.

– Да.

– Слушаем, – поддержал отец.

Я, не скрывая и лишь опуская ряд личных, принадлежащих только нам – мне и Бель, моментов, рассказал про историю с шейхом Абдаром.

– Понял, разберусь, – кивнул отец.

– А я? – возмутилась мама, будто ее лишили долгожданного развлечения.

– Мне страшно даже представить, что дипломаты под твоим покровительством устроят на Адире, дорогая.

– Ты преувеличиваешь, Раф!

Отец фыркнул, а я улыбнулся. Неуемная натура мамы, порой склонной к авантюрам, всей нашей семье известна. Впрочем, не будь она такой, никогда бы не встретила моего отца.

– Преуменьшаю, – заметил папа. – Месяц назад они вместо торговых переговоров взяли в плен племя арзаров.

– Кто же знал, что они сменят стоянку! – с досадой стукнула кулаком по столу мама.

Отец перехватил ее руку, поцеловал и улыбнулся. И ни слова не сказал о том дипломатическом скандале, который ему пришлось улаживать. Он всегда защищал маму, оберегая свет в ее глазах.

– Ладно… Решай сам, – сдалась она, смягчаясь под его обожающим ее взглядом. – Гидеон, а свадьба когда?

– Мам! – рассмеялся я. – Мы еще не дошли до этого.

– Судя по тому, как она на тебя смотрела…

– Как? – не удержался я, боясь даже дышать.

– Будто вокруг никого, кроме тебя, не существует. Так что… ты точно на верном пути, сын.

– А вообще, Гидеон, мама права. О свадьбе лучше подумать заранее, – неожиданно поддержал отец.

– Только бабушке пока не говори, – хмыкнула мама. – Иначе не отвертишься.

О да, бабушка Герда обожает устраивать торжества. Когда женился мой младший брат Даниэль, она превзошла себя. Организовала церемонию на берегу заповедного озера, что, в принципе, было невозможно. Вся семья до сих пор гадает, как ей это удалось. И тот факт, что она спланировала это, когда Даниэль и Рейчел едва познакомились, бабушку не смутил.

– Не скажу. А насчет свадьбы… если дойдет, решать будет моя Бель.

Мама просияла.

– У тебя все получится, Гидеон. Но если что, помни – твой отец однажды блестяще справился с подобной задачей. Всегда есть к кому обратиться за советом.

– Гвен, – покачал головой отец, но в голосе звучало тепло.

Сейчас мои родители смотрели только друг на друга. Я попрощался, поблагодарив за поддержку.

Голограмма погасла. Я повернулся к двери, за которой была Бель. Желание увидеть ее пересилило все. Даже если ей не нужна помощь, как упустить шанс сблизиться? Ни за что на свете.

– Ты талантливая.

Голос Гидеона заставил меня вздрогнуть от неожиданности. Я резко повернулась, отвлекаясь от эскизов.

Он стоял в дверях гостиной, скрестив руки на груди. Его глаза скользили по голографическим проекциям моих украшений, которые медленно вращались в воздухе. Я настолько увлеклась работой, что даже не заметила его появления.

Щеки вспыхнули жаром, сердце привычно понеслось вскачь. Интересно, сколько времени он здесь стоит?

– Ты… давно наблюдаешь? – глупый вопрос, но он сам сорвался с губ.

Гидеон не ответил, лишь усмехнулся и шагнул ближе. Его пальцы скользнули по одной из проекций – кольцу с вихрем синих кристаллов. Голограмма дрогнула от прикосновения, рассыпав блики по его лицу.

– Ювелирный салон бы тебе открыть, – сказал он просто, как будто это было очевидно.

Я улыбнулась, все еще смущенная той серьезностью и внимательностью, с которой он рассматривал эскизы.

– Считай, угадал мою заветную мечту. Иначе разве бы ввязалась я в авантюру с шейхом? – вздохнула, откидываясь на спинку кресла и смотря на Гидеона. – Последнюю сумму набирала, – пояснила, поймав его взгляд.

И хорошо, что он расплатился со мной сразу же, иначе моя поездка была бы напрасной. Хотя… Кого я обманываю? Я готова отдать все сокровища за встречу с Гидеоном.

– Теперь можно заказывать драгоценные камни и металлы для работы и подыскивать помещение.

Гидеон внезапно наклонился, уперся руками в стол. Его лицо оказалось так близко, что дыхание почти коснулось моих губ.

– Помочь? – в голосе звучала опасная игривость, и по спине побежали мурашки.

– А ты… можешь? – прошептала я.

Гидеон тихо рассмеялся, и от этого мое тело начало буквально плавиться, а сама я, точно завороженная, смотрела на мужчину.

– Могу. И с первым, есть необходимые связи, и со вторым. Так что? Хочешь?

Он не отводил взгляд, не давая и мне отвернуться.

– Хочу, – чувствуя сухость в горле от непонятного волнения, ответила я.

– Тогда скидывай мне на лиар список камней, передам нужным людям. А что касается помещения для твоего ювелирного салона…

Гидеон выпрямился, переместился ко мне и загрузил новые голограммы.

– Смотри.

В воздухе замелькали проекции небольшого здания, сделанного под старину, простого и изысканного, с высокими окнами, расположенного в респектабельном районе Хантума на Ариате. Идеально для бутика. Для моего бутика.

Я так и замерла, жадно вглядываясь и представляя, где и как располагаются витрины с украшениями, мастерская, мой кабинет…

– Ну, как, подходит под твою красоту? – спокойно уточнил Гидеон.

– Очень.

Я потянулась к проекции, и вдруг наши руки столкнулись. Он не отдернул пальцы, даже не попытался активировать почему-то вновь снятые перчатки, и прикосновение буквально обожгло. Мы замерли. Голограммы мерцали, отражаясь в его глазах.

Гидеон медленно убрал руку, открыл еще один файл – детальный план здания.

– А владельцы? – спросила я, изучая данные.

– Здание мое. Думаю, договоримся.

– Ты серьезно? – прошептала, не веря такой удаче.

О бизнесе семьи Эрмер, приобретении и реставрации ими старинных зданий, я слышала немало. Но даже не мечтала арендовать у них помещение – не потянула бы.

– Всегда.

Он наклонился еще ближе. Я почувствовала его дыхание. А потом… Наши губы соприкоснулись. Сначала просто касание, а потом оно переросло в медленный, нежный и невыносимо чувственный поцелуй. Мир сузился до этого мгновения – до тепла его губ и рук, до вспышки где-то внутри, что была сильнее всех доводов рассудка. Я забыла про эскизы, про здание, про все.

Поцелуй оборвал вызов по лиару. Гидеон резко отстранился.

– Капитан, вас ждут на мостике. Мы приближаемся к точке первого гиперпрыжка.

Я уже знала, что их планировалось семь, чтобы завтра к вечеру оказаться на Ариате. Если бы не начавшиеся Звездные игры, вариантов для путешествия было бы немало, а так всего один.

– Спасибо, Роберт. Сейчас буду, – отозвался Гидеон, отключая связь.

Он сбросил голограммы, слегка сжал мои пальцы.

– Обсудим позже.

– Хорошо.

Гидеон поднялся, ушел так же быстро, как и появился. Я осталась одна. Губы горели, и я прикоснулась к ним пальцами, словно надеялась удержать это мгновение, впитать его в себя, никогда не забыть.

Пришла в себя, вдохнула, потянулась к голограмме и… замерла от простого осознания. В гостиной не было никого, только Гидеон и я. Так зачем же мы старались изображать из себя пару там, где нас никто не видел? Ответа на этот вопрос не было, мысли хаотично разбегались.

Мне потребовалось несколько минут, чтобы хоть немного успокоиться и снова взяться за работу. Теперь, когда моя мечта так близко, я не собиралась останавливаться.

Я не успела еще толком проснуться, только почувствовала, как руки Гидеона обвили меня, притянули к груди.

Вернулся.

Весь день его не было. Ни на обед, ни на ужин не пришел, и в каюту не заглядывал, пока я работала, и даже в тренировочном отсеке не появился. Лишь связался со мной спустя два часа, когда ушел после разговора о моем салоне, предупредил, чтобы не ждала. Всего пара слов, но от них внутри полыхнуло таким теплом, что я поняла… Буду ждать. Как мне не ждать этого прекрасного чуткого мужчину, который даже в таком хаосе, что всегда творится во время гиперпрыжков, помнит обо мне?

Я тогда спросила, нужна ли помощь. В конце концов, я управляю камнями, могу и с метеоритами, если что, разобраться. Но Гидеон отказался, коротко сказав: «Справимся».

В итоге, проработав большую часть дня и сходив на тренировку, я забралась в постель. Засыпала, ворочаясь, будто под одеялом рассыпали песок.

А сейчас, когда он прижал меня к себе, коснулся подбородком макушки, и я сонно заворочалась, устраиваясь поудобнее, прижимаясь спиной к его животу, вдруг поняла, почему так долго сегодня не могла уснуть. Мне не хватало рядом Гидеона.

Звезды бесконечные! До чего же этот мужчина, оказывается мой, если я, даже ни разу не оказавшись с ним до этого момента в постели, уже тоскую без его дыхания в темноте, без надежных рук, без непривычной тяжести мужского тела.

И как правильно, до мурашек правильно, ощущается эта простая близость сейчас.

– Ты… все в порядке? – пробормотала в его плечо.

– Да. – Губы коснулись лба, легкий поцелуй, едва ощутимый. – Спи, Бель.

Голос Гидеона пробился сквозь пелену сна, низкий, теплый, как пушистое одеяло в зимнюю ночь.

И я послушалась, даже нее думая выбраться из его рук, бесконечно доверяя им себя.

Я вошла в столовую и сразу почувствовала, как в воздухе разлилось чужое предвкушение. Вчера, когда я приходила обедать и ужинать, здесь было практически пусто, я пересеклась лишь с несколькими людями, а сегодня – будто весь корабль собрался посмотреть на нас. Ну, да, чем еще развлечься посреди космоса, как не отношениями капитана и его невесты? Времена проходят, а это в людях ни капли не меняется.

Гидеон уже сидел за столом, спокойный, словно и не замечал десятков глаз, прилипших к нам. На сильных пальцах, обхвативших чашку кофе, не было привычных перчаток, и от одного этого зрелища у меня почему-то перехватило дыхание.

– Спала хорошо? – спросил он, отодвигая мне стул.

Голос его звучал низко, немного хрипло. Я кивнула, не доверяя себе слова. Он улыбнулся.

И все.

Мир сузился до этой улыбки – теплой, чуть хищной, обещающей что-то, от чего кровь тут же прилила к щекам.

Мимо нас кто-то шел и споткнулся на ровном месте, чуть не уронив поднос, и это немного ослабило возникшее между нами напряжение. Если бы я только могла предположить, что будет дальше…

И, да, наверное, я бы тоже забыла куда иду, как та студентка, только что появившаяся в дверях и увидевшая, как Гидеон кормит меня с ложечки. Кормит и явно наслаждается этим процессом. А я… как вообще сопротивляться ему, когда видишь эту невероятную, соблазнительную, лишающую меня сердца улыбку на его губах? И что теперь с этим делать? С тем, что мы едва знакомы, а он обладает надо мной такой властью, а под этим темным и проницательным взглядом я забываю себя.

– Ешь, Бель, – Гидеон отломил кусочек пирожного, поднес мне на вилке.

Я прожевала бисквит, и в этот момент его пальцы едва коснулись моей губы, стирая остатки сливок.

Тихий вздох пронесся по столовой, но смотрели сейчас по большей части не на меня, а на невозмутимого, не обращающего ни на кого внимания, Гидеона.

Гидеона, чьи пальцы без перчаток никого никогда не касаются. Гидеона, который кормит меня с ложечки. Гидеона, который улыбается так, как никто не умеет.

Самый сложный завтрак в моей жизни подходил к концу. И, похоже, мне придется идти переодеваться, потому что за это время я вспотела так, будто пробежала через весь Хантум, и даже дышала теперь через раз.

– За обедом ты меня кормишь, Бель, – прошептал он, подливая мне сока.

Я поперхнулась.

– Что?

– Хотя, на обед я не приду, не успею. Лучше за ужином.

Все. Мне срочно нужно в душ. Ледяной. Иначе я сгорю и от этого взгляда, и от его предложения. Меня просто накрывает желанием, и сопротивляться этому все сложнее.

Полтора суток до Ариаты. Я не выдержу.

Я залпом допила сок, и Гидеон поднялся, унес подносы с грязной посудой, вернулся и протянул мне руку. Без перчаток. В очередной раз показывая всем ту бесконечную, как сама Вселенная, степень его доверия ко мне.

Я вложила ладонь в его, и мир перевернулся. Даже не помню, как мы оказались в коридоре, как шли по нему до развилки, откуда мне необходимо было свернуть влево, чтобы попасть в нашу каюту, а ему – вправо, чтобы оказаться на капитанском мостике.

Корабль неожиданно дернулся. Гидеон резко прижал меня к стене, закрыв собой. Вспыхнули щиты – его, ярко светящийся, и мой, алмазный, как у отца.

– Проверяют движки перед прыжками, – спокойно в мои губы пояснил Гидеон. – Все в порядке. Не волнуйся.

Я кивнула, сглотнула. Мы вместе убрали щиты.

– Бель? Ты в порядке?

Нет. Совсем нет.

– Бель…

В следующую минуту наши взгляды встретились, обожгли друг друга. Гидеон глубоко вдохнул, чуть сдвинулся в сторону, прикладывая ладонь к едва заметной панели на стене. Раздался щелчок, и через мгновение мы оказались в неприметном полутемном помещении, где хранились запасные роботы для обслуживания корабля.

И сопротивляться поцелую теперь уже было бессмысленно. Остались только… Его губы – горячие, требовательные. Его руки – сильные, уверенные, знающие, куда необходимо прикоснуться, чтобы мне было так восхитительно.

Я вцепилась в Гидеона, как безумная, не желая отпускать. Мне было его мало, мало, мало… В этот момент я буквально ненавидела эту одежду, мешающую добраться до его кожи, почувствовать его тепло.

Голоса ариатов, возвращающихся из столовой, разрушили это безумие. Мы оторвались друг от друга, тяжело дыша.

Звезды ясные! Я практически потеряла контроль… И Гидеон, похоже, тоже. Иначе как я незаметно оказалась прижата им к стене? Да еще так, что одна нога приподнята, оплетает колено Гидеона, а пальцы при этом путаются в его волосах. И рука Гидеона под моей задравшейся рубашкой, поглаживающая кожу, словно так и надо, только усиливает ощущение бездны под ногами.

Даже не хочу представлять, чтобы было бы, если бы нас случайно не прервали. Но куда хуже другое.

Это уже не игра, в которой мы просто увлеклись и забылись. Это вовсе не игра, потому что мы целуемся при каждом удобном случае, оба наплевав на соглашение.

– Поговорим, как освобожусь, Бель, – прошептал Гидеон, похоже, думая о том же, что и я.

Что ж… честный разговор нам не помешает, хотя даже сложно предположить, к чему он приведет.

Гидеон отпустил меня, спокойно поправил мою одежду, пригладил встрепанные волосы, вглядываясь в мои глаза.

– Бель? – позвал, так и не дождавшись ответа.

– Ладно, – выдохнула я.

Сейчас мне не хотелось думать о том, что будет дальше, просто побыть одной и остыть, иначе… Иначе я не сдержусь и снова наброшусь на Гидеона.

Хорошо я сходила на завтрак. Что уж тут говорить.

Я закрыла голограммы, глубоко вдохнула и посмотрела в небольшой иллюминатор, за которым сверкали незнакомые звезды. Конечно, можно было бы остаться в гостиной нашей с Гидеоном каюты, чтобы поработать. Там меня ждали и тишина, и отсутствие любопытных взглядов всех, кто находился на борту «Космического вихря», и вид на космическое пространство в разы круче, но… Все, абсолютно все, там напоминало о Гидеоне. Его едва уловимый запах, забытая на постели футболка, смятое полотенце после душа… Даже воздух, кажется, пропитан им.

В этом закутке у меня был хотя бы призрачный шанс отвлечься. Но после двух часов мучений я поняла, что ничего не выйдет. Ни утренняя тренировка, ни работа не могли избавить меня от мыслей о Гидеоне.

Я вздохнула и решительно поднялась, намереваясь найти его. Корабль уже совершил последние гиперпрыжки, Гидеон должен был освободиться.

Поговорить. Нам просто нужно поговорить о том, что происходит между нами. Что будет дальше – я не знала, но оставить все, как есть, нереально.

Я почти вышла в основной коридор, когда услышала голос Гидеона:

– Нара Лаура, так продолжаться не может, – его слова звучали ровно, но я замерла, поняв, кто стоит рядом с моим мужчиной, и неожиданно сжала кулаки.

Не удержалась, выглянула из тени. Сердце бешено заколотилось, когда я увидела Гидеона. Его полураздетая фигура после тренировки, властные движения – все это сводило с ума.

– Примите уже мой выбор.

Девушка вздохнула, отвела взгляд. Лаура стояла перед Гидеоном красивая, предвкушающая, но в глазах читалась явная неуверенность.

– Вы всегда были таким… недоступным. Я просто хотела, чтобы вы увидели, как я к вам отношусь, нар Гидеон.

– Поэтому решили преследовать меня? Не уважать мое «нет»?

Лаура промолчала, кусая губы.

– Я понимаю, что вы испытываете ко мне чувства, но не могу ответить взаимностью. Никогда не мог.

– Нара Изабелла… – в ее голос послышалась горечь. – Вы так легко выбрали ее вместо меня, не дав даже шанса?

– Выбрало мое сердце.

Что-то внутри меня расплескалось огненной нежностью, отчего подкосились колени. Но это чувство не обожгло, а заполнило и согрело до самых глубин.

В этот момент Лаура резко двинулась к Гидеону, намереваясь его поцеловать. Моя отпущенная энергия, словно только и ждавшая этого, сплелась в алмазный щит от пола до потолка, ограждая моего мужчину.

Лаура отшатнулась от вспышки, ее глаза расширились от шока. Я не сразу поняла, почему щит сверкает так ярко. Оказалось, в него вплелась и энергия Гидеона. Он тоже пытался отгородиться от Лауры. Мы, не сговариваясь, не разу не пробуя, создали идеальную мощную защиту.

И что теперь с этим делать? Его непреклонное и твердое «нет», даже когда Гидеон ставит щит, не желая, чтобы к нему прикасались, Лаура слышать не хочет. Может, услышит меня?

– Отпустите его, – сказала я. – Отпустите того, кто не испытывает к вам чувств. Вы еще встретите свою половинку.

– А вы бы его отпустили? – ее вопрос, полный горечи, ударил как пощечина.

Я ответила тихо и честно:

– Да. Если бы Гидеон этого захотел.

И пусть боль после подобного поступка буквально убьет меня, но иначе я не смогу. Разве можно заставить кого-то быть твоим?

– Вы это серьезно? – в голосе Лауры теперь звучало больше удивления, чем злости.

– Да.

– Почему?

– Потому что люблю его. Как никого во Вселенной.

– Говорите, что отпустите, что любите, а сами… щит поставили, – скептически заметила Лаура.

– Сейчас Гидеон со мной, и я имею на это полное право – защищать своего мужчину.

В этот раз в глазах девушки мелькнуло что-то похожее на понимание.

– Отпустите его, – твердо повторила я.

И, видимо, в моем голосе и взгляде было что-то такое, от чего Лаура неожиданно всхлипнула, осознав поражение, и коротко кивнула. Я убрала щит, и девушка, ничего не сказав, стремительно ушла. Надеюсь, она действительно меня услышала. Я хотя бы попыталась…

Гидеон сделал шаг, оказываясь за моей спиной, но не касаясь меня.

– А теперь развернись, Бель, и повтори мне свое «люблю».

Сердце рухнуло куда-то в горло, а ладони моментально вспотели. Небо! Не так, вовсе не так я хотела, чтобы он узнал о моих чувствах.

– Ты не мог слышать. Мой щит не позволяет…

– Мог и позволяет, – отрезал Гидеон.

Я на миг зажмурилась, затем медленно повернулась к нему. Глаза Гидеона в полумраке мерцали, как расплавленное золото.

– Ну что, хватит смелости?

– Хватит, – выдохнула я. – С тобой на что угодно хватит. Я люблю тебя, Гидеон. Как никого во Вселенной.

И замерла, не зная, чего ждать после моего признания. Его губы тронула легкая улыбка.

– Я солгал, Бель. Твой щит непроницаем.

– Что? – просипела я.

Гидеон сделал шаг, и теперь между нами, казалось, не осталось даже воздуха, только жар.

– Мне очень хотелось услышать от женщины, перевернувшей всю мою жизнь одним поцелуем, эти слова.

Я моргнула, не в силах вымолвить ни слова. Его пальцы скользнули по моей щеке, собственнически, но безумно нежно погладили.

– Теперь не надейся от меня убежать. Будешь отвечать за последствия.

– Гидеон, ты тогда просто… очень вовремя и удачно оказался рядом, в том баре, – выдохнула я, боясь неверно его понять. – И я…

– Совершила ошибку, Бель. Теперь я с тобой рядом надолго. Я с тобой навсегда.

Кажется, у меня сейчас остановится сердце.

– Я люблю тебя, Бель. Так сильно, что без тебя все звезды во Вселенной для меня погаснут.

И прежде чем я успела хоть что-то ответить, Гидеон притянул меня к себе и впился в мои губы властным поцелуем.

Я сидела на кровати, обхватив колени руками, и даже не пыталась хоть на чем-то сосредоточиться. Последние слова Гидеона, когда он принес меня в нашу каюту и усадил здесь перед тем, как уйти в душ, все еще звенели в ушах: «Хочу в первый раз любить тебя на постели, Бель».

Его голос низкий, хриплый, невыносимо соблазнительный что-то сотворил со мной, от чего уже не избавиться. И теперь все, о чем я могла думать – как вода сейчас стекает по его телу.

Я прикусила губу, чувствуя, как бедра непроизвольно сжимаются от одного только представления – его рук, его губ, его тела…

Полное сумасшествие. У меня и так пылали и губы от его пьянящих поцелуев, и все внутри, а теперь я, не успев стать его, уже почти не властна над собственным телом.

Когда дверь открылась, и Гидеон появился передо мной в одном полотенце, с влажными волосами, с блестящими на коже каплями воды, я сглотнула, чувствуя, как внизу живота все сжимается в тугой узел от желания.

Наши взгляды встретились, и в его глазах, враз потемневших, вспыхнуло что-то первобытное, дикое. Еще один шаг – и Гидеон небрежно, без тени смущения сбросил полотенце, лишая меня одним этим движением воздуха. Мой взгляд скользил по нему – широкие плечи, мощные руки, бедра… Он такой прекрасный, такой невероятный, такой сильный…

– Мой… – вырвалось у меня.

Гидеон усмехнулся, золотисто-карие глаза вспыхнули.

– Еще не твой, Бель, – хрипло заметил он. – Но стану.

Он подошел ко мне, опустился рядом, поймал мою ладонь и медленно, смотря в мои глаза, стал целовать поочередно мои пальцы. И так же медленно начал раздевать меня, будто боялся спугнуть. Каждое его прикосновение отзывалось внутри, словно электрический разряд, и я выгибалась навстречу его ладоням, желая большего.

Вместе с руками спускались и его губы, оставляя огненный след на коже. Я задыхалась от наслаждения, от переполнявших чувств, от осознания, что это происходит на самом деле. Каждое его прикосновение сейчас напоминало пытку, а движение – обещание.

Последний кусочек ткани наконец соскользнул с меня, и Гидеон замер, не спеша, изучая меня взглядом, как будто желая запомнить такой навсегда.

– Бель… – прошептал он. – Ты такая красивая, такая нежная, такая желанная…

– Гидеон…

Он оборвал меня жадным поцелуем, словно присваивая окончательно этим себе, и стон застрял где-то в горле. Оторвался, покрывая поцелуями мое тело, наслаждаясь каждым моим вздохом, каждой дрожью. Его пальцы скользили ниже, лаская живот, бедра… Так медленно! Так мучительно медленно!

– Я… не выдержу…

– Выдержишь. – Гидеон приподнялся, его глаза свернули. – Я позабочусь об этом.

И затем – его рука там, где я уже горела. Я вскрикнула и вцепилась в его плечи.

– Ты…

– Такая горячая… Для меня… – хриплым довольным голосом прошептал Гидеон, и я снова вспыхнула от того, что именно он сказал, от того, как именно…

Он поцеловал меня сначала там, где находились его пальцы, а после снова вернулся к моих губам, прижимая к постели собой. В тот момент, когда я почувствовала его – твердого, готового, тяжелого, то почти потеряла контроль. И в следующий миг, когда Гидеон приподнял меня, пристраиваясь, утонула в его глазах. Золотисто-карих, любящих, способных ради меня на все.

Он вошел медленно, невыносимо медленно, и я задохнулась от этой близости. Немного болезненной, первой для нас обоих, такой нереально прекрасной. Как он. Мой мужчина. Мой Гидеон.

Его движение повторилось, и я простонала в губы, целуя, обнимая, притягивая к себе так, чтобы невозможно было разъединить. Никому.

– Бель…

Хрипло, с рваным дыханием, нежно… Именно так сейчас звучало мое имя, когда его произнес Гидеон. И от одного этого я, похоже, готова шагнуть к краю.

Еще один его глубокий, невыносимо чувственный поцелуй, еще один рывок, еще один этот темный взгляд… и контроль потеряли мы оба. Жадно, взахлеб, до крика… по-другому любить мы просто не умели. Только так.

Когда стало совсем невыносимо и волна огня накатила почти беспощадно, я попросила его только об одном:

– Вместе…

Я не хотела никуда, как бы восхитительно там не было, без Гидеона.

Его губы захватили мои в последнем поцелуе, когда волна накрыла беспощадно, заставляя кричать, выгибаться, чувствовать, как он тоже теряет контроль, шагая со мной в звездопад. Мы растворились друг в друге полностью, без остатка.

– Люблю, Гидеон, – прошептала охрипшим голосом, едва отдышалась.

– Ты мое – все, Бель, – отозвался в мои губы. – Мое. Все.

Его горячие прикосновения губ были нежны, а пальцы ласкали чувственную кожу так, что кружилась голова.

Небо! Как же долго я ждала этого мужчину! Такого непростого, сильного и способного, несмотря на свой непростой дар, дать мне почувствовать себя в его руках такой хрупкой и защищенной.

И мы, снова не сговариваясь, потянулись друг к другу, целуясь. И столько всего сейчас было в этих прикосновениях. Не просто желание и страсть, а это уже осознанное нами «нашли и не отдам», «люблю и мое». Пронизывающее до костей, проникающее на самую глубину, когда друг без друга все разом теряет смысл.

– Навсегда вместе, Бель, – напомнил Гидеон, когда я осталась совсем без сил и почувствовала, что проваливаюсь в сон.

– Навсегда, – прошептала в ответ.

Я проснулся от тепла, окутывающего все тело. Дыхание Бель на моей груди, мягкие спутанные пряди волос, рассыпавшиеся по ее плечу, ее руки, обнимающие меня…

Осторожно, чтобы не разбудить, провел пальцами по спине Бель. Кожа у нее, словно шелк, и удержаться, чтобы не почувствовать это вновь, невозможно. Вчера тоже не смог.

Много чего не смог.

Остановиться, когда раз за разом ласкал ее и доводил до исступления. Не сходить с ума, слыша, как она хрипло шепчет мое имя и отзывается так искренно, так открыто на любое мое прикосновение. Разжать объятия, когда Бель, утомленная занятием любовью, доверчиво уснула на моем плече.

Я снова скользнул пальцами вдоль ее позвоночника, в полутьме каюты вглядываясь в уже такие родные черты.

Моя женщина сейчас так прекрасна, что хочется разбудить ее нежным поцелуем. И в то же время не хочется разрушать это мгновение…

Мгновение, когда я могу просто… касаться ее. Касаться и не обжигаться. Не ставить щиты, пытаясь закрыться от чужой жизни. Не натягивать перчатки, с которыми практически не расстаюсь. Не опасаться почувствовать ложь, потому что с ней ее нет. С Бель мой дар впервые за столько лет рядом с кем-то, кроме моей семьи, молчит. Она даже не догадывается, что это для меня, привыкшего считывать любую ложь, значит. Моя Бель подарила мне невозможное. Быть самим собой. Настоящим. Быть таким с ней.

Светлое мое счастье. Такое долгожданное. Такое невероятное.

Бель улыбнулась во сне, и я чуть не сорвался, чтобы поцеловать ее. Но учитывая, какой сумасшедшей выдалась для нас обоих эта ночь, удержался. Пусть спит.

Еще несколько минут просто лежал, впитывая ее тепло, а потом поднялся и начал собираться. До Ариаты оставалось немного, а меня ждала работа.

Уже у выхода оглянулся на спящую Бель. Сейчас мной владело одно-единственное желание – вернуться к ней. Прикоснуться, увидеть, как она откроет глаза, сверкнет той улыбкой, что не дарит никому, что предназначена только для меня. Пропасть в ее вмиг потемневших глазах, найти губы, припухшие от моих ласк, и слышать, как она хрипло шепчет мое имя.

И эта невозможность уйти от нее. И эта одна-единственная мысль даже о недолгой разлуке, что сводит с ума. И это затапливающее желание напополам с нежностью… У всего того, что сейчас происходит со мной, есть только одно название – любовь. Любовь на всю жизнь. Та, что случилось с того первого поцелуя, когда ее губы дрогнули под моими, а пальцы впились в плечи – не чтобы оттолкнуть, а чтобы притянуть. Притянуть навсегда и уже никогда не отпустить.

Я глубоко вдохнул, переместился к ней. Бель по-прежнему спала, уткнувшись в подушку. Я наклонился, коснулся губами ее обнаженного плеча, позволив себе эту малость. Бель заворочалась, но не проснулась.

– Вернусь, – прошептал скорее для себя.

И после этого стремительно покинул каюту, пока не передумал.

Я и Гидеон остановились у дверей квартиры, где я жила с родителями и младшей пятнадцатилетней сестрой Камиллой, гостившей сейчас у бабушки с дедушкой. Когда мы оказались на Ариате и Гидеон захотел поговорить с моими родителями о наших отношениях, а заодно предложил мне сразу собрать вещи и переехать к нему, я восприняла это как само собой разумеющееся.

Но сейчас замерла в нерешительности, вдруг растерялась и разом позабыла все слова. Что я скажу? У меня, конечно, понимающие, любящие родители, привыкшие к самого рода разным проблемам, но… Как они воспримут новость, что их старшая дочь выходит замуж за мужчину, с которым знакома всего несколько дней, даже учитывая нюансы, связанные с парами одаренных, предсказать сложно.

Гидеон, почувствовав мою панику, ласково коснулся моей щеки, улыбнулся.

– Не бойся. Все будет хорошо, Бель, – его голос звучал твердо, как обещание.

Я глубоко вдохнула, приложила ладонь к сканирующей панели и открыла доступ для Гидеона.

Гостиная встретила нас тишиной. Мама сидела на диване, а голова отца покоилась у нее на коленях. Она нежно, с невероятно теплой улыбкой перебирала его волосы, а он, задумчивый, медленно целовал ее пальцы один за другим. Они были так поглощены друг другом, что даже не заметили, как наша домашняя лиана бесцеремонно стащила со стола бутерброд, обвивая его гибким стеблем.

– Мам, пап, я дома, – сказала я, невольно смущаясь.

Они подняли глаза, увидели Гидеона рядом со мной – и в следующий миг уже стояли, собранные и настороженные, будто готовые к бою. Впрочем, чему я удивляюсь? Родители у меня – военные в отставке, ариаты с активным боевым даром, и реагировать так на что-то непредсказуемое, у них давно уже вошло в привычку.

– Добрый день, нар Крис, нара Миранда. Я – Гидеон Эрмер, – представился он, напрочь игнорируя едва ли не прожигающий взгляд моего отца.

Выдержать такой – это надо быть очень смелым мужчиной, никак иначе. К счастью, мой Гидеон – именно такой.

Мама смотрела на нас с тревогой. Еще бы! Я впервые привела в дом мужчину. И не просто мужчину, а старшего сына ректора Ариатской Звездной академии, одаренного с даром чтеца. Готова поспорить, у родителей в голове бьется одна-единственная мысль: у меня что-то случилось. И да, они были правы. У меня случилась. Безумная сильная любовь. Вот только как об этом сказать?

– Добрый день, нар Гидеон, – наконец, произнес мой отец, и я тихонько выдохнула.

– Здравствуйте, – добавила мама.

Может, все не так плохо, как я себе напридумывала за эти несколько минут, что вернулась домой?

Папа еще раз окинул Гидеона оценивающим взглядом, затем перевел его на меня:

– Дочь, что случилось?

– Пап, мне потребовалась помощь, и Гидеон меня спас. Дважды, – выдала я.

– Тебя? Одаренную? Спас? – брови отца поползли вверх. – Дочь, пожалуй, я спрошу иначе: во что ты вляпалась?

– Папа…

– Изабелла! – строго посмотрел он на меня, называя полным именем, а не домашним ласковым «Бель», что означало, сказать правду точно придется.

Папа все равно ее из меня вытянет, у него по допросной технике в военной академии в свое время был высший балл, как когда-то рассказала мама.

– Вашу дочь, нар Крис, пытался обмануть шейх Абдар, – вмешался Гидеон, находя мою ладонь и мягко сжимая пальцы.

Мама заметила этот жест и неожиданно улыбнулась, поняв, что он значит. Я смущенно прикусила губу, но тихонько ей кивнула, подтверждая догадку.

– И не просто обмануть, но и забрать такое сокровище, как Бель, в своей гарем.

Взгляд у отца стал такой убийственный, что шейха мне вновь стало на какую-то секунду жалко. Слишком хорошо я знала, что он значит. Папа подключит все ресурсы и связи и не оставит от врага даже воспоминания. Он уже бросил взгляд на лиар и сощурился, явно прикидывая план действия.

– Я уже разобрался с шейхом Абдаром, нар Крис, – добавил Гидеон. – Он надолго отправится в тюрьму, а когда выйдет, будет нищим. Адвокаты моей семьи вскрыли его финансовые махинации. Хотя мне хватило и истории с Бель, чтобы он не отделался легко.

Папа изучающе смотрел на Гидеона, а я, собравшись с духом, продолжила:

– Папа, мама, вы наверняка считаете, что я оказалась в такой ситуации из-за собственной глупости. Что мне стоило принять вашу помощь и не подвергать себя такой опасности. И что я чересчур амбициозна и готова на все ради своей мечты… И будете… правы.

– Бель, – мама покачала головой, прерывая, согревая меня мягким взглядом, – мы когда-нибудь говорили тебе такое?

– Вот именно, дочь, – поддержал папа.

– Нет.

– Тогда с чего решила, что скажем сейчас? – улыбнулась мама.

Я растерялась.

– На ошибках обычно учатся, дочь, – спокойно заметил отец. – Главное… постарайся больше не заключать сомнительных сделок.

– Я этого больше и не допущу, – твердо сказал Гидеон.

Мама замерла. Папа, осознавая обещание Гидеона, медленно перевел взгляд на наши переплетенные руки… на руки моего мужчины без перчаток, что означало абсолютное доверие.

– Так… – протянул он.

– У нас с вашей дочерью любовь. И это на всю жизнь. Мы собираемся пожениться.

Мама ахнула от последних слов, прижала руку к губам, пытаясь по привычке скрыть при посторонних эмоции. Отец, всегда более сдержанный, чем кто-либо в нашей семье, казалось, не отреагировал на это заявление никак. Но я явно ощутила его мощную силу, готовую в любой момент, если ему только почудится, что мне грозит опасность, накрыть его старшую дочь фирменным алмазным щитом. Папа всегда так поступал, когда дело касалось нашей семьи. Защищал, оберегал, любил нас, как никого на свете. И мы отвечали ему тем же.

– Да, папа, это правда, – выдохнула я, смотря в его топазовые сверкающие глаза и понимая, что он ждет от меня подтверждения.

– Вы против? – спокойно спросил Гидеон, выдерживая очередной взгляд моего папы.

– Нет. Просто не верится, что моя дочь, буквально живущая мечтой о своем ювелирном салоне, внезапно влюбилась и готова выйти замуж за мужчину, которого едва знает, забыв обо всем на свете.

– Вы же знаете, нар Крис, что в нашем случае, это не имеет значения, – заметил Гидеон. – У одаренных с третьим уровнем дара во втором поколении чувства вспыхивают мгновенно, ярко и не оставляют выбора. И это всегда – глубокая любовь, и никак иначе. Главное – встретить.

Брови отца взметнулись, мама понимающе кивнула. Когда-то она тоже влюбилась в отца с первого взгляда и пронесла эту любовь, что стала ее опорой и спасением, через несколько лет, прежде чем судьба подарила ей шанс на новую встречу, изменившую для моих родителей все.

– Я ждал свою Бель много лет. Теперь, когда она сказала «да», понимаю, насколько без нее все было лишено смысла. Бель – мое «все». Мое «навсегда». Мое «на край Вселенной». Мое «касаться и считать это чудом».

Слова Гидеона такие прямые, искренние и невозможно прекрасные что-то сделали со мной в это мгновение, опалили нежностью до комка в горле, и я повернулась к нему, обняла, ласково целуя в губы.

– Люблю тебя, – прошептала, отпуская. – Ты тоже мое все. Никому не отдам. Никогда.

Тактично кашлянула мама. Я обернулась, по-прежнему оставаясь в объятиях Гидеона. Папин взгляд смягчился, мамина ладонь легла на его плечо.

– Иди сюда, дочь, – раскрыл руки папа, и я через мгновение оказалась в его надежных объятиях. – Я очень рад, что ты встретила достойного мужчину. Пусть ваша любовь будет сильной и крепкой.

– Спасибо, папа. Обязательно, – мой голос дрогнул.

– Он смотрит на тебя так, что только слепой не заметит, насколько любит, – шепнула мама. – Бель, как же быстро ты выросла! Будь счастлива, дочка.

– Мам…

Я едва сдерживала слезы. Мама тоже.

Когда родители отпустили меня, я улыбнулась Гидеону. Он подошел, пригладил мои волосы, смотря так, что дышать стало трудно, а по коже побежали знакомые искры.

– Собирать вещи? – спросил тихо, улыбаясь своей поразительной улыбкой, от которой у меня внутри все переворачивалось.

– Да.

– Помочь?

– Справлюсь.

Но отпускать его ладонь так отчаянно не хочется, это явно сильнее меня, и я по-прежнему стою, смотрю на Гидеона и не двигаюсь. Это как наваждение. Нет, не так. Это просто любовь. Та самая, что меняет все. Та самая, когда начинаешь жить одним-единственным мужчиной. Та самая, без которой вся Вселенная окажется пуста.

– Нар Гидеон, вы же не откажетесь от чашки чая? – раздался голос мамы, попытавшейся помочь мне.

– С удовольствием, нара Миранда.

Папа вдруг рассмеялся.

– Свет мой, помоги дочери собраться. Что-то мне подсказывает, без тебя она будет только витать в облаках. А чаем я нашего будущего зятя и сам напою. Заодно свадьбу обсудим.

Он взглянул на Гидеона, тот кивнул.

– Интересно, до чего они договорятся, – усмехнулась мама, когда мужчины ушли на кухню.

Я тревожно посмотрела в ту сторону.

– Готовься к грандиозной свадьбе, Бель, – улыбнулась мама.

Я рассмеялась.

– Какая бы она ни была, главное, что моим мужем будет Гидеон Эрмер.

Свет лампы мягко ложился на стол в моей мастерской, куда я только что опустила украшение. Мужской браслет. Для него. Для моего Гидеона.

Тонкие пластины металла переплетались с драгоценными камнями в цвет глаз моего мужа. Теплая глубина натуральных линий, холодный блеск сплава. Сдержанно. Надежно. По-настоящему красиво. Все, как он любит.

Я улыбнулась, думая о муже. Этот подарок я создавала два месяца, желая добиться идеальности во всем, и сегодня его практически закончила. Остался маленький штрих – закрепить механизм в центральной вставке. Но с этим завтра поможет тетя Ева, незаменимая в таких случаях.

Я взглянула на остальные заготовки, лежащие на столе, и решительно убрала их в ящик, понимая, что теперь вернусь к ним нескоро. Эскизы могу создавать, сколько угодно, а вот использовать силу сегодня стало проблематично, она то и дело сбоит. Я даже не сразу поняла, почему. И теперь, волнуясь и старательно подбирая слова, готовилась порадовать мужа чудесной новостью.

Я еще раз погладила пальцами его браслет и почувствовала на себе взгляд Гидеона прежде, чем услышала его шаги.

– Красиво, – Гидеон обнял меня сзади, губы коснулись виска.

– Еще не готово, – я прикрыла ладонью центральную вставку, где прятался крошечный секрет. Если нажать на камень и отодвинуть его, откроется гравировка «Вместе навсегда» с датой нашей первой встречи.

Он рассмеялся, его теплое дыхание коснулось моих волос.

Ну, точно, уже успел прочитать надпись.

– Ты не даешь сделать мне тебе сюрприз! – возмутилась я.

– И не стоит. Мне и так нравится то, как ты прячешь самое важное, Бель.

– Чтобы было интереснее находить, – напомнила я и откинулась на грудь мужа, позволив себе эту слабость – просто стоять, чувствовать его тепло, пока за высоким окном медленно гаснет день.

За эти несколько лет, что мы женаты, я научилась ценить такие простые мгновения счастья с моим мужчиной. Его руки, обнимающие меня и его губы, вот как сейчас, нежно скользящие по шее и будоражащие все внутри. И неважно, где мы в этот момент находимся: на совместном задании, прикрывая щитами друг друга, на космическом корабле, летевшим в очередной рейс, куда отправили Гидеона, у пустынников на Зарише, отбирая партию драгоценных камней для моей работы, на отдыхе у кого-то из наших родных. Главное – вместе.

Я не удержалась, развернулась в его объятиях, горячо поцеловала мужчину всей своей жизни. Пока он разбирал бухгалтерию нашего ювелирного салона, как всегда помогая мне с бумажной работой, для которой я была просто не создана, я безумно по нему соскучилась.

– Значит, не мне одному три часа без поцелуев показались вечностью, – хрипло заметил Гидеон.

– Самой настоящей, – созналась я.

Он подхватил меня на руки, усадил на край стола и аккуратно сдвинул в сторону свой будущий подарок. К тому моменту мои руки уже расстегивали его рубашку, а губы жадно покрывали поцелуями кожу.

– Какая ты сегодня нетерпеливая, Бель, – соблазнительно прошептал Гидеон.

– Кто бы говорил! – простонала я, подставляя шею под его неторопливые поцелуи и выгибаясь от прикосновений пальцев, скользнувших под мою юбку. – У меня сегодня утром твоего «соскучилось» не выдержало платье.

– Просто без него ты мне нравишься больше, Бель, – невозмутимо заявил Гидеон и вновь нашел мои губы.

Я окончательно выпала из реальности, наслаждаясь его ласками, силой, той страстью и нежностью, что была между нами, той невозможной горячей всепоглощающей любовью, что жила в нас.

Когда пришла в себя, сидя у Гидеона на коленях и уткнувшись в его надежное плечо, двигаться совершенно не хотелось. Так невозможно прекрасно было в его объятиях.

Гидеон же целовал мои волосы, скользил пальцами по позвонкам и прижимал меня к себе так крепко, что казалось, будто мы совсем неделимое целое.

Какое-то время мы просто сидели, наслаждаясь этим сокровенным единением между нами, этой тишиной, в которой пряталось наше неизменное «люблю», а после Гидеон принялся приводить мою одежду в порядок. Застегнул пуговички на блузке, одернул юбку, пригладил мои волосы… и нежно поцеловал в губы. Затем потянулся за своей рубашкой на край стола, чуть не смахнул маленькую коробочку.

– А это что? – поинтересовался и щелкнул по крышке раньше, чем я успела его остановить.

Прикусила губу, тихонько выдохнула. Внутри, на бархате, лежал миниатюрный браслет, который я, пытаясь справиться с волнением, создала три часа назад.

Гидеон замер.

– Бель… – голос вдруг стал тише, глубже. – Это для…

Он вскинул на меня голову, и я поймала его темный, горящий, полный немного вопроса взгляд.

– Для нашей дочки.

Его пальцы сжали мои, и в янтарных глазах вспыхнула та самая нежность, которую он бережет только для меня.

– Когда? – только одно слово, но в нем целая буря эмоций, которые мой мужчина пытается сдержать.

– Через девять месяцев. Или чуть раньше.

Я смущенно опустила глаза, а Гидеон притянул меня к себе в объятия, с шумным вдохом уткнулся в мои волосы.

– Бель… Моя Бель… Мое бесконечное счастье. Люблю тебя. Очень сильно люблю тебя, – Гидеон шептал мне эти слова между поцелуями.

– И я тебя, мой прекрасный мужчина.

Он выдохнул, замер, а затем осторожно, будто боясь повредить его, прикоснулся к крошечному браслету.

– Ты, главное, не волнуйся теперь, Бель. Тебе нельзя, – неожиданно произнес Гидеон.

Эм… По-моему, волновался сейчас именно он, а не я.

– Мы справимся, – сказал Гидеон твердо, как когда-то на пороге квартиры моих родителей. – Вместе.

Я озадачилась еще больше, приподняла вопросительно брови.

– Обернись, – улыбнулся он.

Я послушалась и вытаращилась на усыпанный драгоценными камнями ковер.

– Это когда я успела-то?

– Когда я открыл футляр с браслетом.

И даже не почувствовала же!

Я простонала, и Гидеон тут же обнял меня.

– Ну, что я могу сказать, в ближайшие девять месяцев ты будешь очень-очень-очень…

– Счастливым? – целуя в щеку, поинтересовался Гидеон и рассмеялся так тепло, что меня буквально окутало умиротворением. – Значит, так, – он поднялся, подхватил меня, пересадил в кресло и принялся убирать со стола то, что я не успела, – Завтра я заканчиваю последние отчеты, а после…

– Мы развозим последние заказы, – закончила я, хмыкнув.

– Нет. Мне что-то совсем не нравится этот план, – вдруг нахмурился Гидеон. – Сам все сделаю.

– Гидеон! – я рассмеялась, не зная, как реагировать на такое его заявление.

Но заглянула в его темные янтарные глаза и поняла, что за этими словами прячутся и желание защитить меня от тревог, и его бесконечная забота, и настоящая любовь, которая не в словах. Она в поступках.

Я поднялась, нырнула в его объятия, и наши губы встретились в жарком долгом поцелуе. Наверное, мы оба сейчас сумасшедшие. Ведь впереди нас ждет что-то абсолютно новое, неизведанное, возможно сложное, но бесконечно ценное. Еще больше счастья. Еще больше любви. И мир, где нас будет уже трое.