Мой ректор военной академии (СИ)

ГЛАВА 26

— Как вы? — с тревогой в голосе спросил меня милорд Верд.

— Со мной все хорошо.

— Миледи Вероника! Ваше лекарство, — наконец прорвалась ко мне Оливия.

Чтобы ни с кем не спорить, я быстро выпила успокоительное, поморщилась — и отпустила служанку.

— Убью! — проскрежетал милорд.

— Не стоит, — максимально покойно ответила ему. — Я разволновалась из-за статьи в газете. Джон послал Оливию за лекарствами — а господа явились уже позднее.

— Они вас оскорбили?

— Нет, — абсолютно искренне ответила я. Что касается «мерзавки» — я восприняла это как комплимент. И, к тому же, могут же у девушки быть свои секреты?!

— И вы не хотите, чтобы я накинулся на герцога и барона, потому что?

— При вашей «симпатии» и к одному, и к другому можно сделать вывод, что вы бы их уничтожили, если бы у вас была эта возможность. Значит — или возможности нет, или не время еще. И потом — ну, накинетесь вы на них. Покалечите или, скорее, убьете. Вы — главный подозреваемый. И алиби нет. А возможность есть, и конфликт, про который все знают, есть. Вот вам оно надо — так, без всесторонней подготовки преступление совершать. А трупы куда денем? И — потом еще — полы замывать! А мы только вчера генеральную уборку делали…

— Миледи Вероника! — послышался из-за моей спины голос лорда Милфорда. — Вы — сокровище!

— Мое сокровище, — свирепо заявил Ричард, обнимая меня за плечи.

— Твое, — с нарочитым сожалением сказал начальник контрразведки. — Миледи, а у вас сестра есть? Или подруга, похожая на вас характером?

— Нет. Я одна в семье. И подруг у меня нет. Друзья только.

Милфорд улыбнулся, а милорд Верд нахмурился.

— Это не тот ли самый Денис Юрьевич, про которого спрашивал ваш сын? — проскрежетал он.

— Милорд… — изумилась я. — Вы — подслушивали?

— Да, миледи, — надменно ответствовал сын Императора. — Так что там с этим, непонятным мне, другом?

Милорд Милфорд хихикал, уже не скрывая своих эмоций.

— Это мой бывший ученик, который спас жизнь мне и моим детям, предупредив, что на нас в родном городе началась охота. Еще он прикрывал нас, когда мы бежали. Я очень надеюсь, что он не пострадал, — абсолютно серьезно ответила я, глядя прямо в черные глаза своего жениха.

Смех начальника контрразведки резко прервался.

— Прости, — склонился над моей рукой Ричард. — Прости.

— Ничего. Давайте, я распоряжусь по поводу обеда?

— Не надо. Посиди с нами, — остановил меня жених. — К тому же, тебе полезно будет знать соотношение сил. Потому что со всеми этими персонажами тебе придется общаться.

Мы расселись. Милфорда усадили в кресло у камина, мы же с Ричардом устроились рядышком на диване.

— И что у нас? — спросил мой жених у своего друга.

— Луиза действительно исчезла из дома, — стал докладывать начальник контрразведки. — Практически одновременно с этим пропал юный барон Кромер из Академии. Самое интересное — это не мы.

— Действительно, не мы. Я — проспал. А мои люди не решились действовать без приказа.

— Это просто замечательно, что ты проспал. Чего никогда до этого не было…

— Что ты имеешь в виду?

— Вас ждали. Наш дорогой друг прокурор хорошо изучил тебя. Он прекрасно знал, что ты не позволишь отправить Луизу на эшафот — и поэтому тебя и твоих людей ждала засада.

— Конечно, я не позволю казнить ее. И даже не потому, что я когда-то был влюблен в нее. По крайней мере, я тогда так думал… Сейчас я понимаю, что был не прав.

Он внимательно посмотрел на меня.

— Ей было шестнадцать — ее представили ко двору, — с извиняющимся видом повернулся он ко мне. — Я как раз вернулся победителем с очередной войны, получил титул и должность главнокомандующего. Решил, что пора жениться.

— Вы были помолвлены? — зачем-то спросила я.

— Официального предложение я так и не сделал. Не успел. А она уже была посватана за барона Кромера — богатый, знатный род. Отличная партия. Да и таких пятен на репутации, как у меня нет. К тому же Кромеры — род столичный. А Рэ — так, представители знати Северной провинции. К тому же род обедневший. И утративший к нашему времени свое влияние.

— Я так понимаю, — посмотрела на милорда Верда. — Судя по твоим регалиям и чинам, семья Луизы оказалась не права.

— Это другой вопрос, — скривился Ричард. — Но, как бы то ни было, жизнь нас раскидала.

— Ты жалеешь? — не смогла я удержаться от провокационного вопроса.

— Я от всей души желаю счастья Луизе. Но я не знаю, чтобы я делал сейчас, встретив тебя, если бы уже был женат. Разводов в Империи нет, но жить без тебя… Я бы тоже не смог.

— Рэ, так может, мы все оставим, как есть? В конце концов, судьбу баронессы должен решать император, так что… — обратился к Ричарду его друг.

— Я не позволю казнить Луизу прежде всего потому, что она невиновна.

— А вот с этим я бы поспорил, — печально отвечал начальник контрразведки.

— Что тебе стало известно?

— Луиза Аделаида Льер, баронесса Кромер — единственный представитель этого семейства, что была в Императорском дворце в тот день, когда на тебя натравили Кентерберийскую магическую змейку. Кстати, никто из рода герцогов Борнмут и близко ко дворцу не подходил.

— Что же они — сумасшедшие — себе алиби не организовать, — злобно засверкал глазами Ричард. — Это только Кромер — молодец — сдал жену. И радуется.

— В любом случае получается…

— Да ничего не получается, — оборвал его милорд Верд. — Мало ли у меня врагов. И Кромеры с Борнмутами — даже не в первой десятке. До того, как Пауль с Рэмом сделали на дуэли их детей, мы даже врагами особо не значились. Так — враждебный нейтралитет. Но начинать вендетту из-за дуэли сопляков первого курса Академии. Это даже не смешно…

— Да. Тут ты прав. Повод действительно нелепый…

— И ведь змейку на меня могли натравить не обязательно во дворце.

— А тут ты точно не прав.

— Почему?

— Императорский маг проводил свои расчеты. По тому времени, пока тебя еще можно было спасти. Мы явились через четверть часа после того, как миледи Вероника извлекла змейку. Значит, у тебя было не больше сорока минут — чтобы остаться в живых. Что получается?

— Дворец. Перед самым отъездом.

— Именно.

— Или по дороге.

— Вспомни, какая была погода.

— Дождь лил, — огорченно проговорил милорд Верд.

— А что это значит? — обратилась я к милорду Милфорду, видя, что Ричард впал в мрачную задумчивость.

— Кентерберийская магическая змейка — это порождение черной запретной магии. Однако у нее есть одна особенность — эта тварь не любит воду. Погибнуть от дождя она не погибнет, но может взбеситься — и кинуться на любого мага, не обязательно на того, на которого ее натравили.

— А с учетом того, сколько она стоит… — включился в беседу Ричард.

— И какой огромный риск ее выводить.

— И в чем риск? — спросила я.

— Во-первых, малейшая оплошность — и эта тварь нападет на того, кто ее выращивает, — стал объяснять милорд Милфорд. — А во-вторых, если личность создателя будет установлена, то его и всех совершеннолетних членов семьи ждет казнь. А все дети будут лишены магии — и поражены в правах. Это же ждет и заказчика — если создатель и заказчик — разные лица.

— Сурово, — заметила я.

— Как есть, — совершенно равнодушно пожал плечами милорд Милфорд.

— Тогда вообще не понятно, с чего Кромеры и Борнмуты начали такую рискованную игру — да еще и с таким непонятным козырем, как эта самая змейка, — протянула я.

— Вы хотите сказать — кто-то их впутал? — оживился начальник контрразведки.

— У вас ведь все знают — что грозит за использование этой самой змейки?

— Абсолютно, — согласился милорд Милфорд.

— Значит — и следы заметали более чем старательно. Борнмуты — как более умные, сделали тоже самое — еще и с тем учетом, что у вас накануне был конфликт. А вот барон подставился. И сдал жену. Ведь если он от нее отрекся — то его роду ничего не грозит?

— Род заслуженный — и может рассчитывать на снисхождение.

— И вряд ли его величество прикажет казнить всех подряд, если это все провернула женщина. Да еще и от большой любви…

— Кто-то у нас новый появился, — сделал вывод милорд Верд. — И играет по-крупному.

— Ну что ж… — хищно улыбнулся его друг. — Надо будет найти — и познакомиться.

Затылок у меня ныл уже достаточно давно — но я старалась не обращать на него внимания. Уж больно интересная была беседа, чтобы ее прерывать. Но сейчас заломило так, что я поднялась, извинилась — и отправилась к себе — искать лекарства от головной боли.

Не успела я подняться с диванчика, как Ричард подхватил меня на руки — и понес.

— Я сейчас, — бросил он Милфорду.

— И вот что ты делаешь? — уткнулась я ему в плечо.

— Ты забываешь, что я чувствую еще и твою боль. Сейчас я тебе дам лекарство, сниму приступ — и ты отправишься отдыхать. А мы с Милфордом продолжим.

И он понес меня ко мне в комнату.

— Слушай, — сказала я ему, когда меня чуть отпустило. — Так ведь нельзя. Ричард, зачем тебе моя боль? Ты ведь можешь щиты какие-нибудь поставить. Зачем страдать еще и тебе.

— Могу, — кивнул он, целуя меня. — Я, на самом деле, все могу. Только не хочу. Я так знаю, все ли с тобой в порядке или нет. И смогу прийти на помощь. А теперь — отдыхай.

Я послушно улеглась в постель. Потом подскочила. И чего я детектив из библиотеки не взяла наверх-то? Было шесть часов вечера. Дремать было бессмысленно — потом всю ночь не заснешь. Заняться было нечем. Просто отдыхать у меня получалось плохо. Слишком много мыслей… Тут у меня снова разболелась голова. Я смирилась — и забралась под одеяло. И как только голова моя коснулась подушки — я отключилась. Но это был не сон. Это было что-то другое.

Я увидела Пашу, который неподвижно сидел на кровати в маленькой комнате. Лицо сына было искажено. Что у него там случилось? Кстати, где это там?

Тут он, должно быть, почувствовал меня — и обрадовался. Меня прямо затопило чувством его радости — в этом странном видении оно было одновременно и ярким, и горячим…

— Мама, — прошептал он где-то в моей голове. — Мам. Ну, наконец-то.

— Что случилось, Паша?

— Ну, ты и непробиваемая женщина, — сообщил он мне комплимент. По крайней мере, по восхищенной интонации я решила, что это он и есть.

— Что со мной?

— Мне необходимо было передать тебе мои мысли на расстоянии — и вот я пытался до тебя достучаться. И смог, наконец.

— У тебя что-то случилось? Или ты просто домашнюю работу делаешь?

— Ой, мам, ты даешь — домашнюю… Мне, а точнее, одному хорошему человеку нужна наша помощь.

— Я слушаю тебя.

— Ты уже знаешь, что Кромер сбежал?

— Это который молодой?

— Да. Который с нами учится. Он собрался освободить свою маму. Ее хотят казнить. Только он почему-то говорит, что на этом настаивает милорд Верд.

— Бред, — покачала я головой. — Он хочет помочь.

— Я так тоже думаю, но баронет взрослым не верит. И поэтому сбежал сам и помог сбежать маме.

— А вы с Рэмом помогали ему в этом благом деле?

— Нет, — я даже через расстояние услышала разочарование в голосе сына. — Они все провернули с его другом, маркизом Борнмутом. Только маркиза, по ходу, запалили. В Академии всех допрашивают. Перед тем, как Борнмута увели, он попросил помочь другу. Сказал, что он ненароком может их сдать — его отец лично допрашивать будет.

— Так что надо сделать?

— Надо передать Кромеру и его маме наш саквояж. И амулет перехода. И отправить их к нам, в Россию. Ты же сама говорила, что прятаться надо там, где тебя искать не будут.

— А где они?

— Борнмут сказал, что они должны были укрываться у какой-то старой няньки. Но мне кажется, что мы с Рэмом видели их неподалеку от Академии, когда возвращались утром из дома.

— Поняла. Попробую их поискать. Только я верхом не умею — представляешь, сколько я буду до Академии пешком добираться.

— Мама, я тебе сейчас монету передам — она откроет портал прямо к Кромеру.

— Откуда она у тебя?

— Борнмут отдал, перед тем, как его увели.

— Кто-то видел, как он к тебе заходил?

— Вроде бы нет. Все знают, что мы враждуем — нас и не трогают.

— Если что — уходите из Академии — и сразу в поместье.

— Ты, кстати, и сама можешь порталы открывать.

— И как я тебе его открою? Я же не маг.

— Ма-а-ам… Ну ты хоть иногда интересуйся теми вещами, что тебе в руки попадают.

— Любезнее с матерью.

— То кольцо, что у тебя на пальце. Прикажи ему — и все.

— А ты откуда знаешь?

— Рэм сказал. У его матери похожий артефакт. Твой не слабей. Только тебе научиться надо.

— Это потом, — ответила я — и в ту же секунду очнулась. Мелкая монетка Империи Тигвердов лежала рядом со мной на кровати.