Мой замдиректора – ледышка. Новелла к роману Этот безнравственный шеф

1

Запретный плод сладок.

– Чем вы тут занимаетесь, бездельники! – разнёсся орущий властный мужской голос на весь офис. – Вы вообще работать умеете?

Все сотрудники виновато втянули головы в плечи, стараясь не смотреть на разъярённого замдиректора Miller Global, господина Вольфа. Ходило поверье, что если встретиться с ним взглядом, когда он в бешенстве, можно замёрзнуть насмерть прямо на месте.

Я осторожно сгребла бумаги в сторону, чтобы закрыть ими модный журнал, лежащий на моём рабочем столе.

Вот надо было ему притащиться с ревизией именно сегодня! Самый что ни на есть неподходящий день, так как наш начальник маркетингового отдела, господин Шульц, отправился в трёхдневную командировку. Ну и, естественно, команда немножко расслабилась. Совсем немножко… только замдиректора, кажется, считал иначе и продолжал тиранить работников, словно провинившихся школьников.

– Вот ты! Ты! Да ты! – он подошёл к Тому – пареньку, проработавшему в нашем отделе примерно полгода. – Что за окно ты только что свернул на компьютере? Оно для дела? Покажи.

Том затрясся, как лист на ветру, и начал неразборчиво мямлить:

– Это…это…это просто…

Господин Вольф не мешкая нажал кнопкой мышки на спрятанную страницу и открыл порносайт. Я уронила лицо в руки. Идиот! Вот сколько бы раз ни предупреждала не смотреть на рабочем месте «такие» видео – всё бесполезно. Никто меня не слушал. Том так сто процентов, и вот результат. Но всё могло сложиться менее печально, если бы он попался кому-то другому, а при таком раскладе ситуация по-настоящему безнадёжная. Ему конец.

Замдиректора безжалостно треснул кулаком по столу. Все вздрогнули.

–Ты уволен, бездарь! Как можно заниматься подобным на работе? У тебя мозги есть? Я не потерплю здесь разврат!

– Ну а ты? – он пошёл дальше к месту Барбары. Та сжалась в комок. Все уже знали, что этой несчастной душе теперь достанется вдвойне. Том испортил господину Вольфу и без того плохое настроение. – Почему компьютер вообще не включен? Пришла на работу кофе пить?

Замдиректора указал пальцем на несколько чашек, стоящих на столе девушки.

– Н-нет! – начала оправдываться та поспешно, запинаясь на каждой букве. – Нет! Я просто не успела его включить, и одну чашку со вчерашнего дня забыла убрать.

Господин Вольф демонстративно взглянул на часы.

– Уже девять часов. Хочешь сказать, за час на рабочем месте у тебя не было времени включить компьютер? И что за неряшество! Лень унести грязную посуду на кухню? Уволена! – приговорил он беднягу.

Я покосилась на очкастого волка1. Ну почему он такой свирепый? Безжалостный к чужим слабостям, бескомпромиссный и беспощадный. Но даже так, он чертовски сексуально злится! Эти грозно сведённые брови, скрещенные на груди руки и мечущий молнии взгляд – меня пробирает до дрожи, когда я смотрю на него. И мне не страшно. Скорее любопытно, что будет, если довести его до грани. Со мной явно что-то не так. Нельзя любоваться человеком в гневе.

– А не слишком ли это? – вырвалось у меня само собой, прежде чем я смогла себя вразумить. – Если вы и дальше будете запугивать и увольнять всех подряд, то работать вообще будет некому.

Замдиректора выпрямился во весь рост и холодно посмотрел в мою сторону. Вот оно! Ну, давай же, атакуй! Внутри всё затрепетало от предвкушения бури. Может, я немного мазохистка? Или даже много?

– Компании не нужны работники, которые не умеют добросовестно выполнять свои обязанности, госпожа Браун. Вы не знали? Мы избавляемся от балласта, а потом нанимаем по-настоящему компетентных сотрудников, которые обеспечат дальнейшее процветание компании, – ответил он спокойным тоном, наклоняясь прямо рядом с моим плечом. Господин Вольф аккуратно взял в руку мышку, бесцеремонно пролистывая файл над которым я работала. Мышцы внизу живота сразу сладко сжались. Запах терпкого мужского парфюма и мыла проник мне в нос. Я робко покосилась на его крепкий бицепс под дорогой тканью безупречно отглаженного костюма.

На первый взгляд из-за его роста он кажется худощавым, но если приглядеться повнимательней, то можно заметить, что он ходит в спортзал. У него широкие плечи и крепкие жилистые руки, а ещё потрясающий зад. Когда я смотрю ему вслед, то взгляд сам сползает вниз. Брюки всегда шикарно подчёркивают его мускулистую попу. Он неотразим, и это замечаю только я. Но так было не с самого начала.

Случилось это несчастье месяц назад. Как-то так вышло, что господин Вольф взял меня с собой в командировку с ночёвкой. Почему он выбрал именно меня, до сих пор остаётся загадкой. Для наших клиентов мы должны были провести инспекцию на нескольких объектах. Помню, как мне не хотелось с ним ехать. Общаться с господином Вольфом, мягко скажем, неловко, а если точнее – невозможно. Он всё время молчит, а если что-то говорит, то строго по делу. Находиться с ним рядом – всё равно что быть запертой в трансформаторной будке и размышлять, когда тебя на смерть шарахнет током и какое движение окажется для тебя последним. Его реакции всё время непредсказуемы.

В тот день небо как прорвало. По дороге мы попали в жуткий ливень и промокли до нитки. Парковать машину пришлось на улице. На подземной парковке не осталось места. Мы бежали до гостиницы вместе. И тут нельзя не отметить ещё одно неудачное стечение обстоятельств – по ошибке нам забронировали один номер на двоих. Повезло хоть, что с раздельными кроватями. Пришлось смириться с положением вещей. Свободных комнат больше не было, и мы насквозь промокли. Ехать и искать другую гостиницу не хотелось ни ему, ни мне. Тут-то и началось непредвиденное. Когда за нами закрылась дверь, он стал снимать с себя мокрые вещи – сначала пиджак, потом жилет. Дальше стянул галстук и под конец расстегнул рубашку. Всё это выглядело так, как будто супермодель обнажается во время эротической фотосессии. У меня отвисла челюсть. Думаю, на моём месте у любой бы отвисла. Я увидела его гладкую загорелую кожу, идеальные кубики и накаченную грудь, по которой стекали капли дождя. Это было так захватывающе, что я не могла сдвинуться с места и просто таращилась на его бесподобное тело.

– Госпожа Браун, а вы не собираетесь переодеваться? Заболеете же, – выдал он, смерив меня дежурным взглядом, совсем не понимая, что от его стриптиза подкашиваются коленки. В этот момент он склонил голову в сторону, снял очки, а потом провёл рукой через влажные, густые тёмные волосы, чем сразил меня окончательно. Дальше я залипла на его лице. Слов не хватит, чтобы описать это перевоплощение. Передо мной возник совершенно иной человек. В комплекте с богоподобным телом шли большие голубые глаза, обрамлённые длинными, чёрными ресницами, густые, красиво очерченные брови, полные губы, высокие скулы и мужественный подбородок. Очки скрывали все прелести его лица, как ширма сияющую сцену. Господин Вольф оказался непередаваемо хорош собой, когда избавился от нелепых стекляшек в оправе. В тот вечер я сделала для себя ещё одно открытие – он совсем молод. На работе в чопорном обмундировании он тянет на все сорок, но на самом деле ему не дашь и тридцати. До сих пор задаюсь вопросом, как с такими волшебными глазищами и телом бога Адониса он умудряется вести пуританский образ жизни? Непростительное расточительство! Куда вообще раньше смотрели мои глаза! Столько лет у меня под носом находился мой идеал мужчины. Как я могла не разглядеть такой необработанный бриллиант? Но я быстро спустилась с небес на землю. Замдиректора был во мне никак не заинтересован. Он вообще ни в ком не был заинтересован, кроме работы. Потом я постоянно нервничала в его присутствии. Картина полуголого тела замдиректора никак не хотела исчезать из моей головы. Ну а господин Вольф, когда мы приняли душ и обсохли, разглагольствовал про какую-то фигню насчёт статистики и график продаж. Даже за ужином не умолкал – всё о работе и о работе. Когда мы легли спать, он тут же отключился. Мне же вообще не удалось сомкнуть глаз. Никак не могла успокоиться, ведь рядом со мной лежал такой сногсшибательный мужчина. На этом наше совместное путешествие закончилось, а я по сей день роняю слюни на его святой образ. Это унизительно.

Почему, стоит ему ко мне приблизиться, я сразу вспоминаю то, что нужно забыть? У меня пересохло во рту, и я шумно сглотнула. Надеюсь, он этого не слышал. Как безответно влюблённая малолетка, правда!

Тем временем господин Вольф продолжал листать документ. Он его наверняка читал. Но ему не к чему будет придраться. Я это точно знала, поэтому просто наслаждалась моментом. Пусть он и дотошный… но такой горячий!

– Неплохо, госпожа Браун. Вот только… – он медленно потянулся к другому краю стола прямо у меня перед носом. О, господи, а вот теперь слишком горячо! У меня, как у чайника, почти пар из ушей повалил от восторга и перевозбуждения. Я уставилась на замдиректора, не в силах оторвать взгляд. Он достал спрятанный под бумагами журнал и треснул мне им по голове. Несильно, но этого хватило, чтобы я очнулась от оцепенения.

– Это я конфискую. Ещё раз увижу, вы тоже будете уволены.

Я захлопала ресницами, пытаясь осознать, что он только что сказал. Нужно было бы выдать что-то умное в ответ, дабы реабилитироваться перед коллегами, он не осмелится меня уволить из-за такой мелочи, но язык не ворочался. А ведь обычно я с ним наглее всех. Но в последнее время мой деловой профессионализм выпрыгнул в окно вместе с моим здравым смыслом.

Господин Вольф ещё раз посмотрел на меня, на этот раз с лёгким недоумением, так как я всё ещё сидела, затаив дыхание и не шелохнувшись, как загипнотизированная. Потом он смущенно откашлялся, отвернулся и обвёл взглядом всех присутствующих.

– Пусть это послужит для вас уроком. У нас серьёзная компания и здесь работают серьёзные люди. Если вы продолжите в том же духе, вам здесь не место. Всё поняли?

Народ утвердительно, но уныло замычал в ответ.

– Отлично. Завтра нанесу повторный визит. И если замечу, что ещё кто-то отлынивает, тут же отправлю на выход!

Как только замдиректора покинул помещение, офис ожил. Со всех сторон слышалось гудение. Шло обсуждение недавней проверки. В одном конце плакала несчастная Барбара, которую только что выкинули из-за немытых чашек. Я бы её пожалела, если бы увольнение было незаслуженным, но Барбара страшно ленивая, несмотря на скрытый в ней потенциал. Если бы использовала его по назначению, то могла бы многого добиться. А так от неё никакой пользы. Просто целыми днями торчит в соц. сетях, вечно опаздывает и летает в облаках, получая при этом неплохую зарплату.

В другом конце громко причитал и возмущался Том, а ему поддакивали ненавистники замдиректора. Таких на фирме пруд пруди. Господи Вольф очень дотошный. Его стандарты и ожидания крайне высоки. Многим это мешает, но мне – не особо. Меня трудно упрекнуть в недостатке рвения к работе. Однако моя проблема в другом, и это похуже, чем быть пойманной на безалаберности. Изо дня в день я ощущаю сплошное отчаяние и никак не могу привести себя в чувства. Я перестала понимать саму себя и свою реакцию на близость замдиректора. Это странное напряжение, учащённый пульс, смущение, когда он подходит вплотную. Неужели всему виной то несуразное происшествие? Мне настолько нравится его внешность? Как будто я в своей жизни сексуальных мужиков не встречала. В чём проблема?

Хотелось плакать. В одиночку справиться с этим горем у меня точно не получится. Тут нужен совет человека, который знает нас обоих – совет профи по нестандартным отношениям и запретным чувствам. На ум приходило только одно имя.

Во время перерыва я набрала номер Эммы. Она должна меня понять. Ей знакома любовь к начальнику. Каково это – как мучительно сложно и больно. Правда у неё иной случай и всё закончилось хэппи-эндом, что со мной, скорее всего, никогда не произойдёт. Но даже так, я не хотела сдаваться, ничего не предприняв. Так уж вышло, что я привыкла получать то, что хочу, поэтому отступление без борьбы – не мой случай.

– Алло, – послышался в трубке недовольный голос после гудков.

– Алло, Эмма? Как поживаешь? Не хочешь встретиться?

– Нет, не хочу, – заявила она прямо. – Кажется, я тебе уже говорила, чтобы без дела больше не звонила. Мы не подруги.

Я вздохнула обречённо в трубку.

– Так и будешь на меня дуться из-за пустяка? – Интересно, когда же её наконец отпустит?

– Ты хоть себя слышишь? Это совсем не пустяк! Ты бывшая любовница Эндрю! Как я должна с тобой общаться?

Да. Это тёмное пятно в моей жизни действительно присутствует, и его уже ничем не отмыть. Но кто же думал, что всё так обернётся? Мне действительно очень нравится Эмма, и я хочу продолжить дружить с ней. Не только из-за моей проблемы с господином Вольфом, но и вообще, в целом. Я жалею, что рассказала ей правду. Но мне было страшно, что Эндрю заставит её страдать. Поэтому решила – она должна знать, что он за человек. Всё-таки не стоило мне тогда лезть в чужие отношения.

– Как и раньше. Зачем ты всё усложняешь? Нам же было весело вместе. И я не считала себя любовницей Эндрю. Пару разков развлеклись. Попала под его чары. Совершила ошибку. С кем не бывает? К тому же, тебя у него в то время ещё в помине не было. Так чем я перед тобой провинилась? И, между прочим, я по делу.

– Платье хочешь? – поинтересовалась она сухо, игнорируя мои оправдания.

– Нет. Совет мне твой нужен. Помоги, пожалуйста! Не будь такой бессердечной! Кроме тебя, мне обратиться больше не к кому!

– Сабрина, что за напускной трагизм? Какой тебе может быть нужен от меня совет? Мы не виделись уже несколько месяцев.

– Давай встретимся.

– Не могу, – продолжала она отпираться. – Я беременна. Меня мутит и работы много.

– Поздравляю! – сказала я искренне, не особо удивившись такому развитию сценария… – Поэтому свадьба так скоро?

Я подколола её, чтобы немножко растрясти, так сказать, вернуть в былые деньки, когда мы были подругами. Я знала, что она не обидится.

– Эй, я тебя прибью, слышишь?

Не выдержав больше, я засмеялась, представляя себе взъерошенную Эмму. Она всегда забавно злилась и терялась, поэтому раньше все в отделе безобидно подшучивали над ней и дразнили. Эмма замечательный человек. Очень редко встретишь такую добрую и откровенную личность. Я наслаждалась временем, когда мы работали вместе. Потом её перевели к Миллеру, и он заполучил всё её внимание. Пара из них колоритная. Как говорится, два сапога – пара. Оба упрямые и гордые, но всё равно чувствительные и ранимые. Когда пришло взаимопонимание, то процесс уже был необратим. Эти двое не могли не влюбиться друг в друга. Балбес Эндрю сумел обуздать свой надменный характер и признаться самому себе, что по-настоящему полюбил. Когда-то я и представить себе такого не могла. У Эммы получилось растопить его сердце. Люди меняются, если появляются настоящие чувства. Хотелось бы и мне так. Я уже давно перестала надеяться, что смогу испытывать к кому-то искреннюю любовь.

– Вперёд. Сейчас я не против умереть. Не знаю больше, что мне делать, – заныла я протяжно. Эмма на другом конце резко замолчала. Она всегда воспринимала всё буквально. Собственно, на это я и рассчитывала.

– Ты сейчас серьёзно? Что такого страшного могло произойти?

– Ага, всё-таки интересно! – подловила я её, переходя на обычный тон. Может и трудно представить, но даже у такого человека, как я, у которого с виду всегда всё лучше всех, случаются кризисы. И настроение плохое бывает. Даже рыдаю в подушку от безысходности, усталости или потому, что достал этот мир и люди в нём. Но как только появляюсь на людях, начинаю улыбаться и излучать позитив. Будто бы меня на это запрограммировали. Поэтому никому не приходит в голову, что у меня есть проблемы и переживания. Я не идеальная и не бесчувственная – умею грустить и страдать, а вот утешить меня некому.

– Всё. С меня хватит. Я кладу трубку, – прорычала Эмма раздражённо.

– Погоди! – выкрикнула я, и следом без витиеватых вступлений выдала причину своего звонка. – Кажется, я влюбилась в господина Вольфа.

Снова наступило молчание. Ну такое признание любого бы ошарашило. Наверное, стоило её как-то подготовить, а не рассказывать всё с бухты-барахты.

– Что? – переспросила она совсем тихо. – Сабрина, ты там случайно ничего странного не выпила? Или, может, головой ударилась?

– Да нет же, – проворчала я печально. – Поэтому и звоню. С кем мне ещё этим поделиться, если не с тобой.

– Хорошо, – сдалась она. – Буду ждать в шесть в кафе напротив моего ателье.

– Спасибо! Знала, что ты не оставишь меня в беде!

– Не обольщайся. Просто не каждый день услышишь, что на замдиректора кто-то положил глаз. Хочу знать, как до такого дошло.

Я усмехнулась краем губ.

– Согласись, у меня получается удивлять, как ни у кого другого, правда?

– В этом с тобой точно никто не сравнится, – отмахнулась она язвительно, но заметно смягчилась. Мне хотелось думать, что это не простая жалость или любопытство. Вряд ли она сразу станет питать ко мне тёплые чувства только потому что я ей открылась, и всё же робко надеялась, что это шаг на пути восстановления нашей дружбы.

2

Как и договорились, Эмма ждала меня в назначенное время в кафе. Она сидела за столиком с горячей чашкой шоколада, а я подсела к ней, кладя сумку на соседний стул. Не поднимая взгляд и даже не здороваясь, она просто спросила:

– Ну, и как тебя угораздило?

Я бы предпочла для начала немножко собраться с мыслями, прежде чем начинать рассказ, но по виду Эммы определила, что не стоит испытывать её терпение. Она внимательно слушала, пока я в подробностях излагала детали нашей с господином Вольфом совместной командировки. Когда закончила, Эмма разразилась диким хохотом.