Моя любимая – рыжая ведьма

Глава 3

Услышав через час заветное слово «привал», я готова была от радости станцевать прямо на коне. Но вместо этого покрепче вцепилась в предплечье всадника. Я практически никогда не ездила в седле. Приличные девушки по городу передвигаются исключительно в двуколках или пешком. Женщина в седле, да еще и мужском, – это верх неприличия.

Так что скакать верхом на лошади для меня в новизну. Оказалось, это не так уж и просто. Что там сплясать, у меня банально ноги затекли, и я реально боялась что, коснувшись земли, рухну на нее мешком и отобью зад. Вот картинка будет!

Мужчина остановил коня и легко спешился, затем потянулся за мной. Неожиданно горячие ладони слишком интимно легли на мои бедра и сжали их в странно собственническом жесте.

– Руки! – не удержавшись, фыркнула я.

– Что-то не так, ведьмочка? – с хрипотцой поинтересовался мужчина.

– Руки прошу не распускать! – слегка высокомерно произнесла я. – Достаточно будет, если за талию придержите, уважаемый.

– Вот колючка, – усмехнулся мужчина. – Чего ради мне руки при себе держать, если есть возможность пощупать такое рыжеволосое чудо? Я, может, всю дорогу только об этом и мечтал!

Ого, мои глаза расширились. Вот это наглец!

– Себя щупай, маг, – огрызнулась я, немного взбешенная его откровениями.

Мужчина рассмеялся. На мгновение капюшон чуть съехал назад, и показалась нижняя часть лица воина: твердый подбородок с неожиданно милой ямочкой и полные чувственные губы. Уж не знаю, как там выглядит все остальное, но и так понятно, что передо мной красавчик.

Меня все-таки сдернули с лошади и поставили на землю. Как я и боялась, слегка затекшие ноги подогнулись, и я немощной тряпочкой повисла на мужчине. Эта поза как-то не вязалась в моей голове с образом независимой ведьмы, который я старательно выстраивала. Но надо отдать должное мужчине – промолчал и даже виду не подал, что висят тут на нем всякие жизнью изнуренные девицы.

– Пройдись немного, рыжик. Больше остановок не будет. Только в лес далеко не заходи. Места тут неспокойные, – довольно примирительным голосом посоветовал он. – А ножки немного поболят и перестанут.

И тут я вдруг поняла, что передо мной воин, который, вроде как, команды отдавать привык. Ведь как просто он отбил меня у конкурента, когда нас, девушек, разбирали со сломанной повозки. Значит, он как минимум учитель, а скорее всего профессор. И вдруг этот мужчина не командует мною, простой студенткой, а просит. Это о многом говорило. Хотя он меня «рыжиком» обозвал, а я с ним даже не знакома, чтобы вот так ко мне обращаться. Высокомерно фыркнув в ответ на этого самого «рыжика», я отправилась на плохо слушающихся ногах искать Рояну.

Подруга обнаружилась практически сразу. Усевшись на поваленное толстое деревце, моя пропажа, вытянув ноги, рассматривала молодых воинов. Вид у нее при этом был ну такой философски задумчивый, словно она капусту на голубцы на базаре выбирала.

– И как оно? – задала я вопрос, обобщающий все и сразу.

– Скверно! – сплюнула в сердцах Рояна. – За всю дорогу этот хлыщ меня даже ущипнуть за мягкое место не попытался. Сидит весь такой – сама серьезность и вежливость. Упрекнуть прямо не в чем. Еще один час такого путешествия и я с ним что-нибудь сделаю.

– Что, например? – признаться что-то подобное от Рояны я ожидала услышать, но обвинять бедного парня в слишком хорошем воспитании – это уже перебор. Осторожно обойдя деревце, я подсобрала подол своего красивого изумрудного платья и присела рядом с опечаленной ведьмой.

– А не знаю, поцелую у всех на виду и попрошу на мне жениться! – серьезным тоном объявила подруга. – Нечасто, знаешь ли, на моем пути попадаются такие хорошие мальчики.

Ну да, в словах ее было много правильного, только одного не хватало – любви. Какой смысл начинать отношения, а тем более вступать в брак, если между людьми нет искры страсти, крепкой дружбы и взаимопонимания. Так что, каким бы тот парень ни казался правильным и воспитанным – для брака это совсем не основания.

– Не спеши, ведьма, – призвала я эту интриганку к порядку. – У тебя еще полгода есть в запасе. Уж если не встретишь своего героя, так найдем тебе жениха приличнее и сговорчивее. Создадите иллюзию семьи, а как мачеха твоя поймет, что наследство уплыло, так и разбежитесь. И найдешь ты своего ненаглядного. Главное, не спеши, а то дров наломаешь.

– Вот именно что, Малика, полгода всего осталась, – в голосе Рояны звучала какая-то неуместная обреченность. – Не успею обзавестись хотя бы плетением невесты, быть мне замужем за соф Фуки. А я не хочу быть Фуки, мне мужебаба, на парней заглядывающаяся, в мужьях не упала.

Отвечать на такое заявление я ничего не стала. К нам приближалась Саманта лу Фоено, а ей знать наши небольшие девичьи секреты было ни к чему.

Посидев немного на бревне и поболтав ни о чем, мы решили прогуляться вдоль ближайших кустиков и размять тело. Изрядно перепачкав ноги в грязи и намочив в луже подол нового зеленого платьица, проклиная матушку природу, я вскоре вернулась к лошади. Мужчина в капюшоне был уже там. Оглядев меня с ног до головы, он усмехнулся, но тактично промолчал.

– Не вижу ничего смешного, – пробурчала я. – Девушка я городская и не привыкла к подобному путешествию. Как по мне, это не поездка на практику, а школа выживания какая-то. Не потонешь в грязи, так загрызут жуки.

– Жуки не кусаются, милое мое создание, – просветили меня в реалии лесной жизни спокойным бархатным голосом, – а вот тот паучок, что сидит у тебя на плече, очень даже ядовит. Не смертельно, конечно, но если цапнет – будет очень больно.

Сглотнув, я глянула сначала на одно плечо – никого, потом на второе…

Уставившись на паука размером с подушечку моего большого пальца, затаила дыхание: жирный, мохнатый с ножками, а на ножках волосики.

Мамочки!

У меня душа в пятки камнем упала и притихла там, не подавая признаков жизни. Паук зашевелился и поднял две передние мохнатые ножки. Скривившись и зажмурившись, я истошно заверещала и принялась крутиться, пытаясь стряхнуть этот ужас со своего тела.

– Да тихо ты, – меня поймали в стальные объятия и аккуратно щелчком пальцев скинули страшного зверя с моего платья.

– Ненавижу… – завыла я дурным голосом.

– Кого это ты ненавидишь, лисенок? – раздалось над моей головой.

– Все ненавижу, – запричитала я, – декана нашего скрягу ненавижу, лес этот ненавижу, пауков ненавижу и магов наших с факультета боевой и стихийной магии ненавижу. Вернусь, всем отомщу! Всю их группу, трижды клятую, отравлю.

Я разве что не плакала от пережитого ужаса. Со всех сторон на меня жалостливо смотрели девчонки с нашей группы. Вот они-то сейчас понимали, какой шок я пережила.

Паук – это вам не комарик, это больше, толще и мохнатее!

Но если девушки смотрели сочувственно, то виднеющиеся из-под капюшонов мужские рты кривились в усмешке. Хлюпнув носом, я выбралась из мужских объятий и попыталась сама забраться на здоровенного белого коня с шикарной гривой. Такой лошадке только косы плести. Подтянувшись, я почти уселась, но сил не хватило. С позором я сползла обратно на землю. Реабилитироваться в глазах мужчин не вышло. Мое имя покрылось еще одним слоем позора. Вторую мою попытку гордо усесться в седло пресекли на корню. Знакомые руки подхватили за талию и подкинули вверх. Через мгновение я уже сидела боком в седле и, причем, снова в объятьях незнакомца.

– Знаешь, рыженькая, никто не отдаст вас на растерзание лесным монстрам, – негромко заговорил мой временный защитник от насекомых и прочих ужасов, таящихся под каждым кустом вокруг. – Мы всех пауков и змей от лагеря отвадим и сопровождать вас в походах будем. Все с вашей практикой будет замечательно.

Я уловила главное, будут какие-то походы и вокруг лагеря реально водятся змеи. ЗМЕИ! Что такое паук против извивающейся твари хладнокровной и, наверное, еще скользкой и с зубами. Я видела змею лишь раз за городом, когда травки с нянечкой собирали. Впечатлений хватило на всю жизнь.

Не хочу к змеям!

– Ага, как же, они ползать будут вокруг: гадкие, длинные и кусачие, – мертвым голосом пробормотала я. – А мы на земле спать, да еще и в тесных протертых до дыр палатках на прогнивших спальниках. Я не хочу туда ехать!

– Ну что ты, моя рыженькая трусишка! Мы вам свои палатки отдадим. Они у нас большие, двухместные, непромокаемые. И спальники у тебя будут самые лучшие: мягкие, теплые. Несколько штук на землю бросишь, и удобно будет. Подушки, одеяла – все самое лучшее для тебя. Не переживай, ни один паучок и змея к тебе не подберутся. Относись к этому как к приключению.

– А комары? – в капюшон я заглядывала с такой дикой надеждой в глазах. Он тут столько наобещал, что так захотелось ему безоговорочно поверить.

– А что с комарами? – не понял меня мужчина.

– Может, вы еще можете сделать так, чтобы они нас не кусали? – знаю, это уже наглость, но раз уж пошла такая пьянка, то грех не воспользоваться.

– А нет там комаров, – обрадовал меня собеседник.

Услышав такую новость, я счастливо выдохнула. Ну, хоть чего-то там нет! Это такое облегчение, что ночью никто не будет часами пищать над ухом. Вот никогда этого не понимала: вот залетел ты в комнату, молча, сядь, напейся крови и лети по своим делам комариным дальше. Нет же, нужно всю ночь пищать, всех в комнате оповестить о своем присутствии, чтобы народ поднялся единым фронтом, вооружился полотенцем и караулил тебя с включенным светом, мечтая о твоей скорой кончине. К чему комарам такие сложности в жизни?! Не понимаю!

– Ну вот, первая хорошая новость за последние два дня, – выдохнула я с облегчением.

– А что вчера хороших новостей совсем не было? – задал странный вопрос мужчина.

Я лишь покачала головой и уселась удобнее между его бедер. Какие там новости – весь день на ногах. Сначала комнату прибирали с Рояной, не оставлять же бардак уезжая, потом всю смену в таверне на ногах. Что там хорошего могло случиться?

Мы снова отправились в путь. Остался еще какой-то час и можно будет вкусно поесть на постоялом дворе и отдохнуть. Махнув рукой на жалкие остатки приличий, я облокотилась на грудь воина. Какая она внушительная и твердая, а главное, теплая. Мужчина действительно не походил на молоденького студента, совсем. Так что поймет, что это я не от плохого воспитания на нем развалилась, а от усталости. А если там под капюшоном вдруг окажется все-таки прыщавый мальчишка, так ничего страшного, его покрасневшие от смущения щечки никто не увидит.

– Так неужели вчера ничего хорошего совсем не случилось? – допытывался воин.

– А что? Должно было что-то произойти? – ответила я вопросом на вопрос и тихонько зевнула. Усталость накатывала волнами. Сказывалось то, что последние сутки я толком не спала. Сколько еще продержусь?

– Конечно, вот у меня вчера был интересный вечер – девушку красивую встретил. Практически влюбился. Может, представимся друг другу, а то неудобно разговор вести, когда имени собеседника не знаешь. Ты не находишь?

Я согласно кивнула.

– Да, это немного неудобно, – признала я его правоту. – Я Малика лу Сионе, а вы?

– Жеан соф Эсгер, – представился мужчина, – приятно познакомиться с тобой, красавица.

Я рассмеялась.

– А как же девушка, с которой вы вчера познакомились и практически влюбились? Или для вас приемлемо делать комплименты всем подряд?

Мужская рука вызывающе неприлично прошлась по моей спине и замерла на затылке. Схватив мой непослушный рыжий локон второй рукой, боевой маг медленно накрутил его на указательный палец, а мне же стало немного не по себе от того, что он отпустил поводья.

– А, может, рыжик, я вчера с тобой познакомился, – провокационно шепнул он, склонившись надо мной. – Может, это я в тебя практически влюбился?!

От такой близости меня окатила волна жара. Прокатившись по всему телу, она собралась в тугой комок внизу живота. Прикусив губу, я взяла под контроль свои эмоции. Этот мужчина меня определенно волновал, даже возбуждал. А тот факт, что я не вижу его лица, делал ситуацию еще пикантнее и интригующее.

– Ваши слова не могут быть правдой, – прошептала я внезапно охрипшим голосом, – я вчера точно ни с кем не знакомилась.

Мужская ладонь снова прогулялась по моей спине. Большим пальцем воин очертил выступающие косточки на моем позвоночнике.

– Нет, это ты ошибаешься, маленькая разносчица. Вчера мы определенно познакомились, – выдохнул Жеан мне на ушко. – Я был крайне заинтригован. Такая солнечная красота и в простом сером платье. Неужто не узнала меня, маленькая злючка.

Отодвинувшись от мужчины, я попыталась заглянуть в его капюшон и рассмотреть хоть что-то. Но виден был лишь подбородок с ямочкой. Определенно я не узнавала его. А вчера вечером в нашей таверне много народу было. В основном одни мужчины. Но, чтобы знакомиться – не было такого. Да и правило у меня, никогда не кокетничать с клиентами.

– Нет, – честно призналась я, – я вас не узнаю. Да и вообще, я никогда ни с кем не знакомлюсь в таверне. Тем более с магами. Не можем мы быть знакомы.

Мужчина тихо засмеялся. И я снова поняла, что голос-то знаком, значит, не обманывает. Но…

– Ну, хорошо, познакомиться мы не успели. Я по какой-то причине тебе весьма не приглянулся, – пошел на попятную воин. – Ты даже накормила меня чем-то явно несвежим.

В ответ на такое обвинение я возмущенно выдохнула.

– Обманываете! Да я за три года ни разу ни одного клиента ничем тухлым не накормила. Это ложь! У нас замечательный повар, максимум я могла из большой вредности подать остывшее мясо или позавчерашний борщ, но заметьте, еда при этом не пропавшая. Так что не надо на меня лишнего наговаривать.

Жеан захохотал еще громче.

– То есть признаешь, рыжик, что еда могла быть не свежеприготовленной, – подловил он меня на слове.

– Ой, неужели вы столь наивны, что думаете, что в тавернах вам все с пылу с жару подают?! – удивилась я мужской наивности. – Ну, в самом деле, взрослый вроде мужчина! Естественно, блюда у нас все из холодильного шкафа. Из свежего вчера только щи были и шашлык из баранины.

Мужчина снова придвинул меня к своему телу и заставил облокотиться спиной о его грудь.

– Значит, что-то из свежеприготовленного на наш стол все-таки попало. И часто ты работаешь в этой таверне?

Я пожала плечами, странные вопросы он задает. Обычно люди о себе рассказывать любят, а этот обо мне выведывает.

– Сутки работаю, двое высыпаюсь. А к чему такое любопытство? – поинтересовалась я.

– Да, странно просто. Не часто увидишь работающую ведьмочку. Вот и думаю, чего это вдруг молодая красивая девочка в разносчицы подалась? – прозвучавший вопрос был для меня щекотливым.

– Вы ворчите как ведун, – поддела я мужчину, – это они постоянно строят недовольные рожи по поводу ведьмы в фартучке. Я сирота, вот и приходится содержать себя самой. Ничем зазорным я не занимаюсь. Таверна у нас приличная, клиенты практически все постоянные, заезжих не много. Да и платит управляющий всегда вовремя и без обмана.

– Сирота, значит, – в голосе мужчины звучали задумчивые нотки, – а опекун кто?

Я рассмеялась. Мужчины! Им и в голову не может прийти, что женщина способна сама о себе позаботится.

– Я совершеннолетняя, – пояснила я очевидное, – вполне себе самостоятельная ведьма. А к чему интерес, неужели жениться на мне надумали?!

– Может, надумал, – Жеан склонился ближе. – Пойдешь за меня?

– Нет, не пойду, – проказливо шепнула я, – у меня другие планы на ближайшее будущее!

– Любые планы можно слегка подкорректировать, – прошептал Жеан. – Было бы желание. А я мужчина хоть куда, видный жених. Ну, протянешь мне запястье над алтарем?

Картинно хлопнув глазками, я промолчала. Что этот мужчина может знать о ведьминых мечтах? А мечты эти у меня были грандиозными! Я очень хотела открыть свою лавку и торговать разными полезными травками и зельями. Да я из кожи вон лезла, чтобы попасть в личные ученицы к одной из учителей по зельеварению. Да у меня были талант и способности, но рода за спиной не было. Каждый учитель гордится своими ученицами.

А кто же захочет связываться с ведьмой сиротой без роду и племени?!

Я ведь даже родителей своих не знала. Меня нашли среди выживших после крушения дилижанса. Все, что смогли сказать остальные немногие счастливчики, которым удалось выскочить из повозки перед самым обрывом, это то, что какой-то мужчина, видимо мой отец, выбросил меня из окна, тем самым спасая от неминуемой гибели. Отсюда я сделала вывод, что родители меня любили, но выяснить их личности я так и не решилась. Страшно было разочароваться, вдруг я ошиблась, и родители мои не такими любящими были, как я вообразила и придумала. Разбитый дилижанс так и остался лежать на дне глубокого ущелья. Раз в год, на свой день рождения, я приезжаю на то место и оставляю большой букет живых цветов в память о родных людях.

В приюте мне дали новое родовое имя, свое личное имя – Малика, я помнила и так. А днем рождения сделали дату крушения дилижанса. По понятным причинам именины я не отмечала. А вообще, на жизнь мне жаловаться грешно. Да, сирота, но мне дали хорошее образование. Директор приюта позаботился, чтобы меня приняли в академию. Он лично хлопотал, чтобы выбить, на первых порах, для меня небольшую стипендию. А когда я перешагнула черту совершеннолетия, помог найти хорошую работу. Моя воспитательница из приюта всегда радостно встречала, когда я приходила в гости. Кормила сдобными булочками. Ее я считала если не мамой, то доброй нянечкой уж точно.

– Скоро уже приедем, – глубокий бархатистый голос вывел меня из воспоминаний.

– Угу, – буркнула я и прикрыла глаза. Ночная работа в таверне настойчивее давала о себе знать.

– Поспи, рыженькая, – шепнули мне в волосы, – расслабься, я тебя не уроню.

Слабо улыбнувшись, я позволила себе задремать.

Легкое прикосновение губ к моим губам – такое неожиданное и интригующее ощущение. Какой сладкий сон. Не удержавшись, я скользнула кончиком языка по чужим устам и проказливо прикусила нижнюю губу мужчины, немного ее оттянув. С тихим приглушенным рыком моим ртом завладели. Поцелуй из легкого перешел в страстный и жгучий. И такой волнительный!

Не понимая грезы это или уже явь, я скользнула ладошкой по твердой мужской груди, затянутой в шелковую рубашку. Ухватилась за ее ворот, чтобы притянуть мужчину ближе.

Такое сладкое ощущение близости.

Внутри меня в предвкушении что-то вспыхнуло и опалило душу. Застонав, я выгнулась в руках незнакомца, прижимаясь к нему теснее. Сжав бедра, ощутила ранее незнакомое возбуждение. Мужчина глухо застонал и углубил поцелуй, не позволяя сделать даже вдоха. В ответ я, скользнув рукою выше, зарылась в мягких волосах и чуть дернула их. Приоткрыв глаза, встретилась взглядом с невообразимыми черными очами, в которых сейчас пылало неприкрытое желание.

– Ты! – выдохнула я приглушенно, мгновенно узнав блондина ведуна из таверны.

На его губах появилась шальная улыбка.

– Я же сказал, что мы знакомы, мое милое создание. Я никогда не вру.

Сглотнув, я попыталась сесть ровнее. Но ведун, недобро прищурив глаза, запрокинул меня еще больше, заставляя буквально лежать в его объятьях. Мужское лицо снова склонилось надо мной. Пристально вглядываясь в мои глаза, Жеан отвел прядки непокорных рыжих волос и погладил щеку ладонью, очертив изгиб бровей большим пальцем.

– Хотя в одном я тебе все же солгал, рыжик. Я не почти влюбился – я покорен, влюблен и поставлен на колени, – выдохнул он и снова впился жадным поцелуем в мои губы.

Не знаю, сколько продолжалось это безумие. Он буквально поглощал меня, ловя мое дыхание. Его руки запутались в моих волосах, а я не знала, как прекратить это. Я вообще, не понимала, хочу ли я, чтобы он остановился. Никогда еще я не испытывала столь острого удовольствия, граничащего с чем-то безумным, неподдающимся контролю. Это меня и отрезвило, а еще немного напугало. Слишком остро я реагировала на мужчину.

Застонав, я попыталась оттолкнуть его. Но вместо этого, лишь сжала ткань его рубашки.

– Жеан, пожалуйста, – взмолилась я севшим охрипшим от страсти голосом, – так нельзя. Мы не знакомы. Это… это плохо… нельзя.

– Можно, – выдохнул он и снова впился губами в мой рот. Его язык скользнул по моему, дразнясь. Утопая в этом сладком безумии, я все же пыталась не отдаваться соблазну полностью.

– Жеан, пожалуйста, это неприлично, – простонала я.

– Да плевал я на приличия, – рыкнул он мне в губы. – Тебя они так беспокоят? Мне казалась общественное мнение тебе неважно, раз ты работаешь в таком месте как таверна.

Эти слова подействовали на меня, как ушат ледяной воды, вылитой мне на голову.

– Ах, вот в чем дело, – со злостью я оттолкнула его, призвав на помощь воздушную стихию. Но тут же сама чуть не слетела с седла, вовремя ухватилась за луку и удержала равновесие. – Зажал разносчицу и думаешь, что все можно теперь!

– Малика, я не…

– Что скажите, это не так, господин ведун? – вымещала я обиду словами. – Вчера я не позволила себя облапать, так решили сегодня наверстать. Вот только не выйдет у вас. Я девушка нетронутая, зайдете далеко – могу ведь и брачные узоры с вас стребовать. И обернутся ваши шуточки жестокой реальностью. Так что держите свои руки при себе, а то придется вам, такому замечательному чистокровному аристократу, привести в семью ведьму с сомнительным родом.

Выпрямившись, я попыталась привести свою одежду в порядок. Сейчас мы скакали практически последними, и у меня оставалась надежда, что моего позора не видел никто. Так стыдно за себя стало. Позволила облапать себя какому-то, пусть и такому обаятельному, но аристократишке. А он…

– Ты не права, мое солнышко, и я докажу тебе это, – лицо мужчины стало серьезным и сосредоточенным. – Ты ошибаешься во всем. Но ничего, у меня есть неделя, чтобы ты поняла, что лучшего мужчину, чем я, тебе не найти.

Упрямо сжав губы, я отвернулась.

– И не мечтай, ведун. Мне любовник не требуется. Если я захочу, то найду себе попроще мужчину. А с вашим братом одни проблемы.

– Не найдешь, – прозвучало у самого моего ушка, – я своим не делюсь! А ты моя, рыжик. Просто ты еще этого не поняла. Но я постараюсь тебе это поскорее объяснить.

– Да я тебя… – мгновенно вспыхнула я.

– Что? Пропавшим рулетом опять накормишь? – хохотнул он. – Или еще какая месть в запасе имеется? Ты мне безумно нравишься, лисенок! Меня еще ни одна женщина так не интриговала, а твое сопротивление только делает добычу желанней.

Передернув плечами, я недовольно фыркнула. Нет ну надо же, какое самомнение! Наглец! Он, наверное, каждое утро себя в зеркале в засос целует.

– Перебьетесь, господин ведун. И не таких обламывали, – огрызнулась я. – У меня будет только один мужчина. Он станет первым везде: в постели и у алтаря. А вы проедете мимо! Такого, как вы, мне не надо, мы с вами не сходимся в плане любви! – заявила уверенно я.

– Это как же? – лукаво спросил этот чурбан непрошибаемый.

– А вот так: вы безумно влюблены в себя, а я столь же безумно обожаю меня родненькую. Так что взаимных чувств у нас не выйдет.

Я ожидала любой реакции. Но не того, что мужчина громко рассмеется.

– Ты неподражаема! И ты будешь снова стонать в моих руках.

– Я стану твоей, ведун, только в одном случае – если на моем запястье появится твой брачный узор. А это невозможно, сам понимаешь почему. Я никогда не пойду замуж за такого, как ты. Мы из разных миров. Так что скачи блондинчик галопом мимо и не оборачивайся.

– Это мы еще посмотрим, ведьма! – с довольным видом обронил мужчина. – Твое тело уже сказало мне «да», думаю, вся остальная часть тебя долго сопротивляться не станет.

– Тут и смотреть не на что, – я смерила мужчину презрительным взглядом, – вы не мой идеал и такого, как вы, мне и за даром не надо.

– Повторяешься, рыженькая. Я стану первым и единственным мужчиной в твоей жизни, ведьма, или я не Жеан соф Эсгер!

– Я скорее жабу в постель пущу, чем скажу тебе у алтаря «да», или я не Малика лу Сионе.

– Это вызов, солнышко? – с азартом поинтересовался ведун. – Я его принимаю. Через неделю ты будешь моей. Можешь не сомневаться.

Остаток пути мы ехали молча.