Начало пути

Глава 21

Адриан стоял на палубе пиратского корабля, оперевшись локтями о тёмный покоцаный борт. Ветер трепал его светлые волосы и расстёгнутую рубашку. Мысли молодого человека летали далеко отсюда, он представлял себе, как они настигнут корабль с монстрами, он спасёт Лану, затем снова увидит её улыбку и убьёт всех этих тварей на «Мальтазарде». Возможно, когда вернётся в Уест-Уортленд, то его встретят как героя и наградят за избавление от монстров.

— Адриан, Адриан! — вдалеке раздался голос Габриеля. — Вернись к нам, друг.

— А? — встрепенулся Фонтренк, поворачиваясь и натыкаясь на гвардейца. — Что? В чём дело?

— Ничего, не считая того, что ты с каждым днём всё сильнее уходишь в себя, — укоризненным тоном начал Гэб, затем прищурился на товарища: — Ты себя хорошо чувствуешь?

— Сносно. Сплю только мало, всё никак не могу… — Адриан опустил голову на руки, не договорив. Последнее время становилось всё труднее думать о том, что их миссия завершится успехом. Но они не теряли надежду.

— Послушай, — вздохнул Габриель и положил руку на спину Фонтренка. Лицо его стало серьёзнее. — Я переживаю за неё так же сильно, как и ты. Ночами тоже иногда не сплю, но пытаюсь отогнать дурные мысли и больше думать о том моменте, когда мы её найдём. Команда у нас толковая, Керресия не подвёл, поэтому мы их отыщем, мы справимся.

— Где сейчас вампир? — разглядывая голубые волны, спросил Адриан. — Хочу спросить, как много мы проплыли.

— Он заперся в каюте, не думаю, что выйдет в ближайшее время. Увидеться сможем вечером, когда солнце станет не таким активным. Хотя, если ты сильно подолбишься в его дверь, то он, возможно, снизойдёт, — вздохнул Габриель. Сейчас его волновали старые узоры в дереве борта, который он старательно ковырял ногтем. — Помнишь, Лана любила сковыривать такие узоры, а мама всегда ругала её за неблагопристойное для леди поведение.

— Помню, — усмехнулся Адриан, в свою очередь, принимаясь ковырять борт корабля. Ему казалось, что так он может немного стать ближе к ней.

— Море такое красивое, спокойное, Лана всегда его так любила, — закрыв глаза и наслаждаясь тёплыми лучами солнца на лице, сказал Габриель. — Может, оно поможет нам найти её?

— Может… — задумчиво протянул Адриан, вглядываясь в горизонт. — Я готов поверить во что и в кого угодно, если это поможет её спасти. Меня сводит с ума то, что мы вынуждены стоять и прохлаждаться здесь, пока Лана в плену у этих чудовищ. Я им собственноручно глотки перережу, когда найдём их.

— Да… я тебе помогу.

Наместнический дворец, со времён короля Райленно носящий название «Рамендкаст», коротал своё величественное существование близ небольшого леса. Палящие лучи солнца отражались от позолоченных стен дворца, которые безпощадно слепили всех, желавших поднять на них неосторожный взгляд. Летняя духота и пыль делали пребывание в городе невыносимым, не спасал от этого и прохладный морской ветер. Тем не менее жизнь продолжалась, все занимались своими делами, как и молодой гонец, скачущий по каменному тракту во весь опор ко дворцу. Лошадь под ним была сильно взмылена и тяжело дышала. Сам молодой человек, плотно закутанный в красный плащ гвардейца, обливался седьмым потом и мечтал поскорее добраться до тени, которую отбрасывает громадина дворца. Ему передали, что послание очень срочное, и наместник, пребывающий сейчас у себя, должен получить его незамедлительно. Так что лучше поторопиться, потому что господин Грегори Реймас не любит, когда приказы выполняют медленно. Конь хрипел и зацеплялся копытами за мелкие кочки и выступы корней на дороге, до точки назначения оставалось совсем немного.

Как только гонец достиг ворот дворца, пятеро дюжих воинов в чёрно-сером боевом обмундировании загородили ему путь копьями.

— Стоять! Спешиться! Кто такой? — прогрохотал один из них, сверкая на солнце обритой головой и латами из чёрного металла.

Гонец подчинился и попросил пропустить его во дворец, но главный стражник презрительно скривился:

— По какому делу? Наместник не любит, когда его тревожат по пустякам.

— У меня для господина Реймаса срочное письмо, а вам господа, должно быть известно, что наместник не любит, когда задерживают важные новости.

— Хорошо. Проходи, — смирился страж, косясь на белый конверт с чёрной печатью. — Гротс! — крикнул он стражу по ту сторону ворот. — Пропустить, и лично проводить к господину, да поживей!

Тяжёлые створки на воротах недовольно загудели, и двери медленно начали раздвигаться, пропуская в утробу дворца молодого всадника.

Кабинет наместника был просторным с высокими панорамными окнами. Всё говорило о богатстве хозяина и о его таланте сочетать цвета и стили так, чтобы было красиво, но не чопорно. Не было также и привычной для королевского дворца роскоши. Мебель была дорогой, практичной и без лишних деталей.

— Надеюсь, у вас для меня действительно что-то важное, — протянул наместник, как только гонец остановился перед его столом. Чёрные глаза пристально уставились на молодого воина, тот протянул посылку и перевёл глаза на стопки папок с печатью Гайльмора.

— Д-да, срочное послание.

Широкая ладонь наместника потянулась к конверту, который он тут же распечатал, не обращая внимания на мелкую дрожь гонца и испарину на его лбу.

— Не стоит так нервничать, я ведь не собираюсь тебя убивать, — металлический голос наместника заставил гонца покрыться мурашками. Впрочем, Грегори сразу же забыл о его существовании, замерев над текстом письма.

Его лицо помрачнело, чёрные глаза сверкнули гневом, и он стиснул зубы. Мужчина поправил ворот военного камзола, как будто ему стало душно, медленно повернулся лицом к окну и замер, словно статуя.

— Господин Реймас? — тихо позвал гонец.

Наместник, успевший забыть о его присутствии, одарил гонца ледяным взглядом:

— Ты можешь быть свободен, — бросил он.

— Моё почтение, господин наместник, — раскланялся гвардеец и поспешил убраться, лишь бы не видеть человека внушающего ему безотчётный страх.

Как только дверь закрылась, Грегори Реймас вернулся за стол, вновь взяв в руки новое письмо.

— Маккенон, — позвал, кинув взгляд в сторону тёмного угла рядом с книжным шкафом, — эти гвардейцы меня с ума сведут. Трусливые дворянские ослы.

Из тёмного угла на свет шагнул мускулистый парень, одетый в чёрно-серое, как и все стражники «Рамендкаста».

— Вы правы, отец, эти олухи ни на что не годны. Видимо, есть в нашем Уест-Уортленде такая выгребная яма, откуда их выуживает, — злобно хохотнул Маккенон. Затем стал серьёзнее: — Что-то случилось?

— Неприятные новости, — поморщился наместник, протягивая ему письмо.

Пробежав строки, Маккенон наморщил лоб и взглянул на отца:

— Генерал Лангоф наведывался во дворец короля, пытался завербовать частные корабли на поиски дочери. Н-да… Он нам, конечно, не близкий друг, но эти месяцы он сам не свой. Может, стоит помочь в поисках?

— Нам не за чем этого делать, — бросил наместник, небрежно комкая письмо. — У нас есть куда более важные проблемы. Тем более девчонке вряд ли грозит опасность, кроме как быть заживо погребённой на проклятом корабле. Мы не будем вмешиваться, пусть всё идёт своим чередом. Не думаю, что их ждёт успех. Скоро все позабудут об этом происшествии.

— Вы уверены, отец? — поднял бровь Маккенон. — А вдруг у них получится избавиться от проклятия?

— Не уверен, — подумав, ответил Реймас. — Я за ними давно наблюдаю. Они давно не пытались снять проклятие. И тут внезапно решились? С чего бы? Снова накатило отчаяние? — Хмыкнул и глянул на воина: — Понимаешь, мой названый сын, они уже довольно сильно отдалились от своей настоящей сущности, все они, поэтому удача для них сейчас — это слишком призрачный шанс. К тому же, они скорее всего в Мире Теней, куда нам не пробраться никак. Так что, — наместник уверенно хлопнул ладонью по столу, — тратить на безполезные поиски наши ресурсы, которые необходимы для защиты морских границ с Шелвудом — безумие. Пусть Лангоф сам выпутывается.

— Действительно, — ухмыльнулся Маккенон. — Они их никогда не найдут.

Реймас медленно подошёл к деревянному шкафу, самому роскошному из всей мебели в кабинете, потянул дверцы и замер.

— Он прекрасен, как всегда, — прошелестел его голос, — столько лет прошло, а он всё так же прекрасен… Ейлдерг…

Рука наместника потянулась к мечу, пальцы нежно прошлись по тупой стороне. Меч был выкован из особого сплава металлов и сверкал, словно драгоценный камень на солнце. Чёрная рукоятка была мягкой, как бархат, смертоносное лезвие изогнуто, как у сабли.

— Он великолепен, отец, — восхищённо проговорил Маккенон, выглядывая из-за мощного плеча Реймаса и впиваясь глазами в меч.

— Вместе с ним я столько всего пережил, — прикрыв глаза, протянул Грегори.

Наместник вернул меч на место и прикрыл дверцы, как будто завершал одному ему известный торжественный ритуал.

— Пошли Штера и Родсона, — приказал Маккенону. — Нужно пустить новые слухи об этой истории. Чем искажённее, тем лучше. Скажем, — призадумался на мгновение, — пусть это будет не «Мальтазард», а какие-нибудь пираты или монрейдеры. Подкупите, пригрозите, как обычно. Желательно обойтись без лишней крови. Напомним народу, что про этот чёртов корабль нельзя говорить, нельзя баламутить спокойствие жителей. Очень желательно убрать непосредственных свидетелей событий.

— Всех? — деловито поинтересовался Маккенон, будто речь шла о количестве гостей, которых нужно пригласить на день рождение родной тётушки. — Моряки? Семья Лангофов?

— Про генерала и его семью и так понятно, что не трогать, — недовольно поморщился Грегори. — Моряков припугнуть, напоить, впрочем, им и так никто особо не верит.

— Даже так? Столько усилий ради одного корабля? — темная бровь Маккенона взлетела наверх. — Мне кажется, это того не стоит.

— Стоит. Я не желаю, чтобы хоть капля этой информации гуляла по городу. Лангоф не найдет поддержки, народ со временем забудет. Может быть, отвлечь всех каким-нибудь тупым праздником? — задумался наместник, рассматривая черный перстень на своей руке. — Пусть всё будет так, как всегда.

Чёрные, как две пропасти, глаза встретились с глазами Маккенона, тот поёжился.

— Будет выполнено, — произнёс и поскорее покинул кабинет.