***надцать лет спустя

Пролог

Цементная пыль, въедливая и всепроникающая, висела плотным сероватым маревом, как облако мошкары над пересыхающим болотом. Разве что надоедливого жужжания не хватало, но его с успехом заменяли визг «болгарки» и голос Антона Степановича, прораба и уникального знатока интернациональной речи.

Вот и сейчас, пока Лариса шла по дорожке, покрытой растрескавшейся тротуарной плиткой (надо, кстати, не забыть заказать гидроизоляцию под новое покрытие), Степаныч в коротких, но ёмких выражениях объяснял подчиненным степень их неправоты. Чем провинились работники, она пока не поняла, но уже готовилась стать буфером для очередного скандала.

Все-таки, если день начался плохо, ждать от его продолжения чего-то принципиально иного тоже глупо. Но все равно надеялась. А уж стоило вспомнить, что утром пришлось заезжать к главному архитектору города, который Лару при каждой встрече раздевал глазами и мысленно насиловал, так и вовсе хотелось передернуться и принять душ. Три раза подряд.

Остов строящегося дома был похож на скелет мифической зверюги, щерящейся пустыми проемами будущих окон и дверей и настороженно встопорщившей ребра стропил. Но именно на этом этапе Ларисе больше всего нравилось подключаться к работе. В проектировке фундамента и всего прочего она тоже принимала участие, но её конек все, что касается водоотведения, тепло- и звукоизоляции. Вот только должность требовала заниматься не только любимым делом, но и всеми остальными, поэтому зачастую приходилось подключаться даже на этапе выбора будущими жильцами розеток и выключателей. И ничего тут не поделаешь, хорошая репутация для строителей вещь жизненно необходимая, конкуренция сильна и жестока.

- Я же *** сказал, чтобы *** разобрали, какого *** эта *** до сих пор тут, ***?!

Насчитав в одном предложении аж пять нецензурных слов, Лара прибавила шаг, хотя в зауженной юбке по колено не особо и разбежишься. Вот только представители городской администрации вряд ли отнеслись бы с пониманием, явись она в перепачканном цементным раствором и прочими побочными продуктами стройки комбинезоне.

Сразу за проемом под будущую входную дверь, начиналась полоса препятствий – сваленные кое-как обрезки труб и деревянного бруса, мелкий мусор, огрызки пластика, опилки и многое из того, что идентифицировать уже не получалось. А если засмотреться под ноги, то запросто можно повеситься на растянутых, как тенета обнаглевшего паука, проводах.

За нарушение техники безопасности Лариса рабочих ругала постоянно и неустанно, но, к сожалению, особого результата это не приносило.

- День добрый, - запнувшись через кусок торчащей из стены арматуры, Лара почти ввалилась в будущую гостиную, которая сейчас и выполняла функции лобного места.

Антон Степаныч, могучий мужик предпенсионного возраста с седыми, жесткими даже на вид усами, сделавшими бы честь моржу, заметив представителя руководства, сразу переключил внимание на неё:

- Лариса Николаевна, гляньте, что эти вредители сделали!

Проследив за указующим перстом, Лариса повернулась к окну.

Обычное такое окно. Точнее – проем под него. Вот только внизу оно как-то странно сделано…

Постепенно до неё начал доходить ужас произошедшего – нижний край проема оказался в полуметре от пола. И старательные рабочие даже укрепили его металлическим профилем. Что само по себе прекрасно, если бы окошко не задумалось французским, и не являлось одновременно дверью на террасу. А хозяева вряд ли обрадуются такой физкультуре, как вскидывание ног на пятьдесят сантиметров при каждой попытке войти или выйти.

На то, чтобы разрулить ситуацию, ушло ещё полчаса, которых у Лары не было, потому что начальник, он же компаньон, звонил уже трижды и тонко так намекал, что у неё в четыре встреча с потенциальным заказчиком, а Ларисы на горизонте пока не видно.

Честно говоря, так и тянуло ответить, используя наглый плагиат речи Степаныча, но пришлось сдержаться, ни к чему подрывать реноме начальства.

- Буду минут через двадцать, - бежать пришлось вприпрыжку, к тому же через газон (все равно рабочие его затопчут), так что к уже имеющимся удовольствиям присоединилось ещё и увязание каблуками в грязи. – Если он спешит, перекинь на Марину, она как раз должна освободиться.

- Марину он не хочет, ему кто-то посоветовал тебя, так что давай в темпе вальса.

Бросил трубку Костик так быстро, что ответить она не успела. Может, оно и к лучшему, потому что ничего позитивного или хотя бы информативного все равно бы не выдала. Но скорости прибавила.

О том, что рядом с их офисом повесили новую камеру, с которой ей уже пришло три «письма счастья», Лариса вспомнила, заезжая на парковку. Ай, ладно, все равно сделать этот день дерьмовее уже трудно, так что она оказалась, как никогда, близка к постижению дзен. Хотя свежеиспеченную уверенность в себе и завтрашнем дне пошатнул темный внедорожник, припаркованный на её месте.

Так, глубокий вдох и выдох.

Жизнь прекрасна, все замечательно, а завтра наступит благоденствие и вообще почти рай на земле.

Это помогло в том смысле, что Лара оставила свой «Шевроле» рядом с наглым оккупантом и даже не пнула внедорожник по колесу, чтобы сработала сигнализация.

Глава 1

«Окончен бой, зачах огонь,

И не осталось ничего,

А мы живем, а нам с тобою

Повезло назло»

гр. «Агата Кристи», песня «Я на тебе, как на войне»

Конец 90-х, весна

Готовиться к итоговой контрольной по алгебре не было никаких сил. Да и желания особо не наблюдалось.

Какая математика, когда тут такое происходит?!

Слыша, как мама возится на кухне с ужином, Лариса снова тяжело вздохнула и сжала виски ладонями. Ну, почему все получилось именно так?

Чтобы на рабочую тетрадь не попали уже набухающие на глазах слезы, девушка резко оттолкнула от себя учебники, не заботясь, что они могут упасть. И пусть падают. Пусть все вообще пропадом пропадет! И эти домашние задания, и уроки, и… И вообще все.

Тетради послушные её руке, пролетели до противоположного конца стола и, сбив стоящий там же стакан с карандашами, с грохотом свалились на пол. Да ещё и металлическая линейка добавила звона, на лету стукнувшись о батарею.

- Лар, что у тебя за шум? – мама не стала заходить в комнату, спросила из коридора. Это хорошо, потому что иначе пришлось объяснять, почему она устроила этот погром. А если заметят, что и глаза на мокром месте, вообще полный финиш – пока не расскажешь, что и почему, с живой не слезут.

- Книга упала. Я уроки делаю.

Видимо, таким ответом мама удовлетворилась, потому что из-за двери донеслось невнятное «Ааа…», и больше никто Ларису не трогал. Можно хоть дух перевести.

Вот только позвонить Сашке, чтобы никто не заметил, не получится, придется ждать, когда мама уйдет с кухни. И ужинать совсем не хотелось – у папы привычка во время еды смотреть новости. Раньше она в этом не видела ничего плохого. И тех, кто погибал, Лара жалела, но это же все далеко, и их всех совсем не коснется.

Так и было, пока Сашке не принесли повестку.

Лариса снова толкнула стол, только теперь ещё сильнее, злясь на всех и вся. И на тех, кто заберет её парня, и на его институт, в котором почему-то в этом году очень рано выдали дипломы. Настолько рано, что всех бывших студентов уже призвали, разве что увезли только нескольких. И на Сашку, который на её просьбы никуда не уходить только усмехался и говорил, что он не девчонка, чтобы прятаться за мамкиной юбкой. На родителей, не пускающих её гулять, отговариваясь тем, что ей в этом году поступать, а у неё ветер в голове. Вместо того, чтобы учить, все на свидания бегает. А ведь денег, чтобы оплатить её место в институте, нет, так что, если пролетит с бюджетом, пойдет в какой-нибудь техникум, а то и ПТУ, учиться на повариху. Лариса только огрызалась на это, злясь, что её до сих пор считают почти ребенком, а она уже взрослая женщина, и как-нибудь сама разберется, что и как ей делать!

А новости становились все страшнее.

Обстрелянные блокпосты, взорванные машины, сбитые вертолеты. Бородатые мужики, которые на странном языке, который из-за акцента и русским-то не назовешь, обещали вырезать всю Россию. Сожженные дома, и дети, смеясь, таскающие в руках неподъемные для них автоматы.

И ни одного дня не проходило, чтобы не сказали, что погибли солдаты. Обычные мальчишки, на пару-тройку лет старше самой Ларисы. Даже ей, семнадцатилетней девчонке, было страшно видеть этих ребят, с улыбкой позирующих, сидя на крыле БТР.

Шепот среди знакомых, что обещание не везти на Кавказ солдат-срочников – вранье. Потому что все контрактники уже воюют, и не всегда на нашей стороне. И десяток похоронок, пришедших родителям тех, кто больше никогда не вернется домой.

Наверное, не будь в их городе большой воинской части, и не работай в ней Ларисин отец, и не обращала бы на это внимания. А так в груди неприятно ёкало, стоило только сказать, что Сашу забирают. Потому что папа как-то резко помрачнел и поджал губы. И захотелось на отца накричать, но ведь не он виноват, не он определяет, куда направлять ребят. Хотя и обещал попробовать через своих знакомых отправить Сашку куда-нибудь на Белое море. Пусть лучше там с берданкой атомные подводные лодки сторожит.

- Ты есть будешь?

Девушка так увлеклась, что не заметила, как на улице уже начало смеркаться, а от открытого окна, наравне с одуряющим ароматом сирени, потянуло сыростью и прохладой. Опять дождь прошел… Это плохо, значит, нельзя надевать новые белые босоножки. Мама ругала за них, говоря, что это на выпускной, а Лариса украдкой таскала на свидания. Ну, и что, что на выпускной, можно подумать, она их за несколько дней полностью сносит!

- Нет, не хочу. Я лучше ещё поучу.

Не то, чтобы это была совсем наглая ложь – училась Лара неплохо, но мама поверила, только попросила все-таки поесть и предупредила, что уйдет на пару часов к подруге. Все равно муж сегодня на дежурстве, чего зря сидеть и скучать.

Глава 2

«А те из вас, кто останется в живых, позавидуют мертвым!»

Р. Л. Стивенсон, «Остров сокровищ»

Лара не стала заезжать не то что на подземную парковку, а и во двор вообще. Пусть это и создало определенные проблемы – найти белым днем в центре города место, куда приткнуть свою железную лошадку, никогда не было легким делом, но она справилась. И времени всего минут семь потеряла, так что к главному входу импровизированного куба из стали, бетона и матового тонированного стекла прибежала, почти не запыхавшись.

Александр уже ждал её на пороге, с пугающей покорностью поглядывая по сторонам, чем ещё больше убедил, что не все с этим делом так чисто. Он не мог не знать, к кому идет – после развода Лариса вернула девичью фамилию, решив, что в следующий раз (если таковой представится) менять паспортные данные не станет. Кто знает, каков срок годности супружеского блаженства, а бегать по всем организациям, переоформляя документы, дело слишком муторное и долгое.

Поэтому истоки желания Чернышова, чтобы именно она занималась его квартирой, были темны и непонятны, что немного нервировало и злило. Даже не сам факт, а то, что Сашка и не пытается делать вид, будто именно её профессиональные навыки заставили сделать такой выбор. Как себе не льсти, но она не самый лучший и известный дизайнер и проектировщик на просторах родного города.

- Куда теперь? - Лара милостиво кивнула, позволяя пропустить себя в дверях, однако возлагать ручку на подставленный локоть не стала. Перетопчется.

- Нам наверх.

- На самый-самый? – проследив за тем, какую кнопку он нажмет в лифте, Лариса и вовсе мысленно скривилась. Понасмотрятся голливудских фильмов, а строителям потом страдай…

- Самый-самый, выше только небо, - Сашка настолько обаятельно улыбнулся, что Лариса тоже не смогла удержаться и приподняла уголки губ. Правда, тут было больше насмешки над извечной мужской привычкой меряться, у кого что больше и длиннее. – У меня пентхаус.

- Саш, - она уже и не пыталась вернуться к тому стилю общения, которого так старалась придерживаться на работе. Все равно не получится. – Пентхаусом это называется в Штатах и Европе. А у нас – подчердачное помещение. Поэтому, вдобавок к тому, что я тебе уже перечисляла, есть ещё определенные моменты и особенности проживания в таком месте.

- Например?

Почему-то они оказались очень близко, поэтому мягкий мелодичный звон, с которым лифт остановился на верхнем этаже, Ларису ощутимо порадовал, давая так необходимое место и пространство для маневра.

- Например, у тебя может не быть воды, в то время, как у тех, кто ближе к земле, она будет, или её будет слишком много, когда начнет капать с потолка, потому что крыша течет.

Ладно, немного покривила душой, в подвале, на техническом этаже, стоят мощные насосы, так что проблемы, с которой частенько сталкиваются жители верхних этажей, не будет. Да и с крышей тоже, скорее всего тоже все хорошо – там даже оборудована вертолетная площадка. За каким чертом, если над городом летать все равно нельзя, Лара не понимала, зато на это очень даже клевали потенциальные покупатели, наверное, не знали, куда пристроить личные вертолеты, которых в их регионе насчитывалось аж целых два. Больший ажиотаж вызвала только частная пристань у реки. Тоже, видимо, яхты парковать будут. При том, что по их речке, которая уже через месяц начнет распространять на прибрежные улицы тонкий, но въедливый аромат стоячего болота, можно передвигаться на древней моторке, а ещё лучше – на надувной лодке.

Однако, напомнить, что они тут для работы, а не чтобы он взглядом её затылок сверлил, тоже нелишне.

- Риелтор уверял, что таких проблем не будет, - дверь смотрелась вполне обычно, никаких ручек кодовых замков и прочих свидетельств паранойи хозяев.

- Если тебе попался честный риелтор, надо было занести его в Красную книгу.

Квартира была намного менее обжитой, чем думала Лара. В том смысле, что некоторые стены радовали взор ровным слоем кирпичей, не имея даже следа штукатурки и, уж тем более, совсем явных свидетельств касания руки отделочника в виде шпаклевки. И это прекрасно, а то потом попробуй пойми, какая там звукоизоляция стоит, и есть ли она вообще? Ведь сколько раз так было - распишут, что все обшито тем же базальтином, а на самом деле в стенах поеденный мышами поролон.

- Ну, давай, какие ещё недостатки найдешь?

Лара только дернула плечом, видя такое нежелание принять её доводы. Можно подумать, что она их специально ищет. Ведь только то, что на поверхности, говорит, без углубленного ковыряния в проблеме. Но раз тот, кто заказывает музыку, готов платить за отрицательные отзывы, то почему не пойти ему навстречу? В конце концов, при желании, придраться можно и к столбу.

Через пять минут после того, как Лариса начала перечислять, с чем могут возникнуть потенциальные проблемы, Сашка перестал улыбаться. Ещё через пару – нахмурился. Поэтому пришлось ей подсластить пилюлю, пока окончательно не вогнала будущего работодателя в депрессию: