Наш новый учитель – Дракон

Глава 1

Впервые я услышала о Драконе от Тары. В тот момент ничто не дрогнуло в моем сердце. Не мелькнуло ни единого предчувствия.

– Кайрен Шторм, – прошептала Тара мне на ухо – с придыханием, как всегда, когда она волновалась.

– Что? Где шторм? – вздрогнула я. Запоздало осознала, что подруга рассказывает что-то интересное, но я ни слова не услышала.

Потому что мысленно считала оставшиеся карманные деньги.

Хватит ли подкупить кухонную служанку Лану, чтобы та сбегала в кондитерскую лавку за коробкой миндального печенья? За услугу Лана брала половину стоимости покупки. Печенье стоит два дуката. Один Лане. Итого три дуката.

Эх, не хватит. А вот на ванильные сухарики – вполне. Коробка стоит всего дукат.

Был первый день нового учебного года. Мы, уже второкурсницы, ученицы класса «Дельта», чинно прохаживались по залитой солнцем рекреационной зале, ожидая, когда классная дама, госпожа Розалия Росвиг по прозвищу «Розга», отведет нас на общее собрание. Бродили парами, взявшись за руки, как нас приучали с первого дня обучения в Академии благородных девиц.

Розга сидела в углу и вязала, время от времени прикрикивая на девушек, когда разговоры становились слишком шумными, если кто-то громко смеялся или сутулился.

– Эмма, ты меня не слушала, – расстроилась Тара.

– Нет, прости, – покаялась я. – Так что за шторм? Не облачка же на улице, солнышко…

– Зовут его так: Кайрен Шторм.

– Кого – его?

– Дракона!

Час от часу не легче.

– А, героя того любовного романа? – догадалась я наконец. – Смотри, в этот раз прячь книгу хорошенько. Если Розга найдет, то отберет и спалит в камине, а ты отправишься в карцер. А я бы тоже почитать хотела.

– Да нет же! Кайрен Шторм по прозвищу Дракон – наш новый учитель. Он гвардейский боевой маг.

– Что за предмет будет преподавать боевой маг в Академии благородных девиц? – удивилась я. – Вышивание? Кондитерское искусство? Или бальный этикет?

– Ты не поверишь – боевую магию! В этом году нас будут учить боевой магии. Честно-честно! Вот чтоб мне лопнуть…

Я недоверчиво глянула на Тару. Голубые глаза вытаращены от восторга, на щеках румянец, белокурые кудряшки в беспорядке. Вылитая наивная куколка в витрине магазина. Даже жаль ее разочаровывать.

– Опять тебя Адриана разыграла, а ты купилась. Это она наврала тебе об уроках боевой магии? Нельзя быть такой доверчивой. Нас будут учить только тем заклинаниям, которые предписаны благородным девицам. Кулинарной магии, магии нитей и иголок, магии иллюминации и декора…

– Я подслушала разговор в учительской, Эмма, – сообщила Тара с гробовой серьезностью. – Когда в туалет отпрашивалась. Это не розыгрыш. Если только директриса не решила подшутить над учителями.

– Госпожа Эмма Элидор! Госпожа Тара Торвиль! – обрушился на нас скрипучий голос Розги. – Прекратить разговаривать громко!

Ее водянистые глаза выпучились так, что чуть не выдавили заляпанные стекла очков.

Мы с подругой вздрогнули и выпрямили спины. Свели лопатки, головы скромненько опустили и зашагали в ногу – описывая залу по кругу, стараясь держаться края ковра.

Розга поджала губы и бросила на нас еще один подозрительный взгляд. Не нашла к чему придраться и вернулась к вязанию.

Но нас услышали другие.

– Девочки, вы о чем таком интересном говорите? – спросила Барбара, наша собирательница сплетен и кладезь слухов.

– Любопытной Барбаре уши оборвали, – добродушно ответила Тара. – Береги свои лопухи. Вон они у тебя какие здоровые.

Барбара не обиделась, привыкла, что ее дразнят за лопоухость. Она долговязая, нескладная, и мало того что лопоухая, так еще и щербатая. Но в целом неплохая девчонка, хоть и не умеет удержать секрета за своими кривыми зубами.

– Вы говорили про боевую магию, – заметила подруга Барбары, дотошная толстушка Хельга. – Ты думаешь, нас будут учить боевой магии? Быть такого не может.

– А вот и может, – парировала Тара.

– Нет, не может, – вмешалась в разговор Адриана, которая приблизилась к нам в толпе своих обожательниц и наверняка ее будущих фрейлин.

Адриана была не только королевой курса – ей было суждено стать самой настоящей королевой.

Адриана носила титул невесты принца Ингвара. Чем, понятное дело, ужасно гордилась. Считала, что все без исключения должны восхищаться ее красотой и умом.

Надо признать, личико у нее и правда смазливое, и учеба ей легко дается. Но у Адри с детства были лучшие наставницы, а если ей лень делать уроки, она заставляет других за нее работать. Тут даже дубина стоеросовая будет хорошо учиться.

Мы соперничали с ней за звание первой ученицы и терпеть друг друга не могли.

– Довольно сочинять, Тара Торвиль. Ты уже всем изрядно наскучила своими фантазиями. Ингвар мне сказал бы, если у нас ввели новый предмет. Ведь его мать покровительствует нашей академии, – ласково попеняла Адриана с царственным презрением.

Глава 2

По струнным шторам прокатилась волна. Громко, с нарастанием, прозвучал торжественный аккорд.

– Тихо! Спины прямо! – предупредила Розга. Ровена ойкнула – классная дама незаметно хлестнула ее стеком, заставляя выпрямиться.

Мы застыли, как солдатики. В зале воцарилась звенящая тишина.

На полукруглую сцену у дальней стены поднялась госпожа Лисандра – наша почтенная директриса.

Вот у кого спина вечно прямая! Как будто кол проглотила. Седые волосы уложены в высокую прическу, черная юбка накрахмалена до такой степени, что стоит колоколом, белоснежный воротник подпирает морщинистые щеки, нос-клюв горделиво задран.

– Дорогие воспитанницы Академии благородных девиц, я счастлива объявить начало нового учебного года!

Она величественно взмахнула тонкой рукой, в которой был зажат директорский стек – золотой, заряженный магией.

Струны заиграли новую мелодию. Она быстро набирала темп и громкость, становилась бравурной и невыносимо прекрасной.

По моей спине пробежала дрожь удовольствия. Тара тихонько вздохнула от восхищения.

Но самое восхитительное было впереди. На первом собрании госпожа директриса любила ошеломить первокурсниц демонстрацией магии декора.

Музыка звучала все громче, к струнным переливам добавилось пение горнов.
Зал вспыхнул мириадами солнечных зайчиков. Они прыгали по сводчатому потолку, по малахитовому полу, как рябь на морских волнах. Отражались от блестящих барельефов, зажигали волосы учениц золотом.

Одна из первокурсниц ахнула и ткнула пальцем вправо.

– Смотрите! – пискнула она. Видно, девушка получила домашнее воспитание. Еще не знала, что громко кричать благородным девицам не принято, как и пальцем тыкать, но и не смогла сдержать восторга. Ничего, скоро из нее выбьют плебейские манеры.

Все головы синхронно повернулись.

– Вот это да! – прошептала Тара, и даже Розга довольно хмыкнула.

Барельеф, изображающий наше королевство, усыпали тысячи мелких цветов. Они распустились из ничего – алые, розовые, голубые, синие, пурпурные. Совсем как настоящие, я даже уловила медовый аромат.
Зал в один миг превратился в чудесный сад.

А струнные шторы все наигрывали волшебную мелодию. Так и хотелось закружиться под нее в быстром танце, раскинуть руки и рассмеяться от радости.

Но долго в Академии нам веселиться не давали. Полюбовались, развлеклись – и хватит, пора переходить к делу, напомнить ученицам, зачем они здесь и что их ожидает.

Директриса хлопнула стеком по ладони, и все пропало. Солнечные зайчики потухли, цветы в один миг свернулись в бутоны и исчезли. В воздухе остался лишь тонкий аромат.

Мелодия постепенно стихла.

– Дорогие первокурсницы, я показала вам, на что способна выпускница академии, – отеческим тоном обратилась в первому ряду директриса. – Мы научим вас творить магию. Мы сделаем из вас прекрасных женщин. Которые несут в мир, нежность, уют и красоту. Но которые способны противостоять всем невзгодам. Которые станут опорой своим будущим мужьям.

Речь полилась. Была она обращена первокурсницам. Директриса подробно растолковывала им, что ждет их в стенах Академии и потом, когда выпускницы выйдут в большую жизнь.

Мы эту речь уже слышали в прошлом году, а выдержки из нее нам повторяли на уроках при каждом удобном случае.

– Академия – оранжерея, учителя – садовники, а вы – нежные, невинные, хрупкие, но стойкие цветы, – разливалась директриса.

Какой точный образ. Мы и впрямь цветы. Которые смотрят на мир за стеклянными стенами и понятия не имеют, что там происходит…

Я погрузилась в мысли. Их направление задавали слова директрисы об истории Академии и ее цели.

Это достойное учреждение было основано двести лет назад королевой Фионой Альтийской. С тех пор так и повелось: каждая новая королева была покровительницей Академии.

Принимали сюда девушек восемнадцати лет, в основном выпускниц закрытых заведений Благородных наследниц магии. И меня в такую отослали, когда мне исполнилось десять.

Что из себя представляют подобные школы?

Это царство порядка и муштры. Полная изолированность от внешнего мира. В стены школ не допускалась скверна, вольности и баловство сурово пресекались.

Потому что выпускницы должны являть собой образец чистоты и невинности. Образец доводился до совершенства в Академии благородных невест.

Где нас уже шлифовали для нашей главной роли в жизни – роли жен, матерей и носительниц чистой магии.

Магия передается по женской линии. Мы отвечаем за ее сохранение. Если мужчина-маг свяжет себя брачными узами с простой женщиной, их дети не получат магический дар.

Поэтому на нас возлагается большая ответственность. И спрос с нас велик.
Мы не должны знать о низменных сторонах жизни. Не должны ведать кипящих страстей.

Незапятнанная добродетель, благонравие, готовность подчиняться будущему мужу – вот наши главные качества.

Нежные, эфирные и наивные цветочки…

– Вы – носительницы магии и всего лучшего, что есть в девушке и женщине. Окончив академию, вы сможете занять достойное место в обществе, – эхом проник в мои уши певучий голос директрисы. – Мы позаботимся о вас. Мы дадим вам лучшее в нашем святилище наук.

Глава 3

После скандального выступления Кайрена Шторма собрание быстро закончилось.

Королева отступила на платформу, вознеслась к потолку и удалилась. Принц хлопнул хмурого Кайрена по плечу и увел с собой через боковой проход в учительскую.

Директриса скомкано произнесла напутственные слова, классные дамы повели воспитанниц на первое занятие.

Розга подгоняла нас, что есть мочи, будто спасаясь от пожара.

По дороге в класс она возмущенно бормотала под нос:

– Подумать только! Позор! Скандал! Ладно принц… он еще юноша, не имеет должного опыта и понятия… Но королева! Как могла допустить!

Девочки шагали в ногу, одни возбужденные, другие озадаченные.

– Вот это да! – сообщила сияющая Тара мне на ухо. – Шторм – это нечто!

– Нам конец. Это худший учитель из всех, – обреченно простонала Лиза. – Он нас сожрет.

– Он такой душка! – с восторженным всхлипом отозвалась Барбара.

– Молчать! – Розга показательно, с силой хлопнула себя по руке стеком. Переборщила, потому что побледнела и закусила губу.

– Мне не терпится на урок боевой магии, – прошептала Тара.

Я ее нетерпения не разделяла. Меня терзали опасения: с одной стороны, занятия боевой магии обещали стать интересными. Но с другой – Кайрен Шторм в речи сделал упор на вещах, которые мне ой как не понравились…

Мало у нас муштры в Академии! «Воспитание ненависти» звучит и вовсе жутко. А если он будет сквернословить и на уроках? Грубые, злые, чванливые мужчины отвратительны.

К счастью, мы получили передышку, потому что первым уроком поставили рукоделие.

Розга открыла дверь класса и жестом велела воспитанницам входить.

Уроки рукоделия я одновременно любила и не любила.

Любила потому, что вела их славная госпожа Фуляр.

Но швейное дело было мне не по нутру по причинам весьма постыдного и тайного свойства...

Швейный класс просторный – целая мастерская. Здесь огромные окна, поэтому внутри светло и нарядно. Подлинное царство буйных красок: повсюду свалены плотные тюки тканей, по стенам развешаны образцы полотен. Яркий бархат, золотая парча, блестящий шелк, нежные кружева, похожие на кремовые украшения на пирожных…

И пахнет чудесно – сукном, духами.

В центре класса, за зеленым раскроечным столом, стоят рядами скамейки с пюпитрами, где установлены складные деревянные пяльца.

У левой стены возвышается обожаемый девочками предмет – шкаф в виде игрушечного дворца. Его обитатели – фарфоровые куколки – одеты в прекрасные наряды: зеленые охотничьи камзолы и розовые бальные платья, кофточки и юбки пастельных тонов для утреннего чая и черные кружевные платья для театра, и даже вызывающие, но такие соблазнительные сорочки алого шелка.

Все изготовлены волшебными руками госпожи Фуляр.

Мне же куда больше чем кукольный шкаф нравился ряд швейных машинок у окна. Солнечные зайчики зажигали блики на их латунных колесах, горели золотыми пятнами на полированных столешницах, установленных на резных чугунных ножках.

Девочки стремились занять самую крайнюю машину, ту, что во время работы наигрывала, как шарманка, веселые мелодии. Репертуар у нее был обширный. Ходило поверье, что включал он и ужасно неприличную кабацкую песенку про герцогиню и хромого кучера с большим хлыстом. Но пока ни одной из нас эту песню услышать не удалось.

Конечно, чаще всего за эту машинку садилась Адриана – никто не осмеливался оспаривать ее право брать самое лучшее.

Но меня завораживал и веселый дробный стук обычных машинок, и даже не пугали заправленные в них острейшие иглы, потому что они были укрощенные, почти ручные и потому безопасные.

А вот на ящик с ножницами я старалась не смотреть.

Это и есть моя первая позорная тайна – я до тошноты, до обморока боюсь острых предметов!

Страх появился у меня в детстве, и обязана я им принцу Ингвару.

Однажды он шутки ради кольнул меня булавкой, но не рассчитал силу. Булавку вошла в мое предплечье глубоко, почти по шляпку. Ингвар и сам перепугался до одури, отдернул руку и разревелся. Я смотрела на торчащий из тела блестящий, чужеродный предмет и не могла вздохнуть – не столько от боли, сколько от ужаса. Хотя крови почти не было.

Булавку вытащила няня, и она же больно отстегала Ингвара ремнем. Через день ранка воспалилась, доктору пришлось разрезать ее, чтобы выпустить гной. Когда он достал острый скальпель, я завизжала и упала в обморок.

С тех пор при виде ножей, ножниц, бритв, игл, булавок у меня начинаются паника и головокружение. Я часто дышу, задыхаюсь, покрываюсь липким потом, мне хочется свернуться в комок и зажмуриться.

Надо ли говорить, каким мучением стали для меня уроки швейного и поварского искусства? Я шла на всевозможные хитрости, чтобы заставить себя нарезать хлеб или взяться за вышивание. В школе на уроках рукоделия меня наказывали за «нелепые капризы» и ставили плохие отметки.

В Академии стало проще. Госпожа Фуляр нашла выход. Ей единственной я рассказала о своем несчастье, и она придумала, как укротить мой страх.

Глава 4

Дорога в гимнастический класс, который отвели под занятия боевой магией, показалась бесконечной.

По лестницам, переходам, коридорам. Порой таким узким, что идти приходилось по одной. Со стен на нас сурово смотрели лица на старинных портретах. В нишах темнели статуи и поблескивали доспехи.

Замок Элфорд огромен, и даже наше, самое скромное его крыло, впечатляет размерами.

Девушки подпрыгивали от нетерпения. Спешили, сбивались с ноги, толкались. Розга выходила из себя. То и дело свистал ее стек, и то одна, то другая воспитанница шипела от боли.

Как же было мучительно идти размеренно, неспешно, соблюдая достоинство!

Гимнастический класс использовался редко. Наша покровительница-королева не жаловала физические упражнения, а директриса и вовсе считала, что нелепые прыжки и махания руками не приносят девушке ничего, кроме предосудительного возбуждения, сбившегося дыхания, плебейского румянца на щеках и желания вульгарно хохотать.

Она предпочитала занятия по выработке правильной осанки, плавного шага и безупречных реверансов. Ими нас мучили изрядно, по нескольку часов в день.

Зал находился в полуподвале. Крошечные окна мутно светили под самым потолком. В углах горели магические рожки, едва разгоняя сумрак. Крашеные в болотный цвет стены источали холод, а каменный пол отзывался гулким эхом под шагами.

Магистр Кайрен Шторм встретил нас грозной позой. Он стоял, сцепив руки за спиной, и нахмурился, когда мы вплыли в зал.

Как водится перед началом занятия, мы выстроились в два ряда, дружно присели в реверансе. Ни одна не сбилась, ни одна не оступилась.

Шторм, казалось, был впечатлен.

Он кашлянул и зычно произнес:

– Вольно, барышни!

Его голос отразился от каменного пола и понесся дальше, в темные глубины зала.

Мы не шелохнулись, услышав непривычную команду.

– Вставайте, вставайте! – сердито перевела нам Розга.

– Занимайте скамьи, – Шторм ткнул рукой к стене и властно обратился к Розге. – А вы, любезная, можете быть свободной.

Та аж поперхнулась.

– Классная дама всегда присутствует на занятиях, дабы обеспечить дисциплину, – скрипучим голосом возвестила она.

– Я и сам могу обеспечить дисциплину.

Розга молча села на стул и достала вязание, поставив точку в разговоре.

Шторм сдался и перевел внимание на нас.

Мы мигом выпрямили спины и сложили руки на коленях.

Шторм неторопливо прошелся вдоль скамей. Он изучал нас, а мы изучали его.

Когда он приблизился ко мне, печатая шаг, я невольно поерзала. Его близость вызвала во мне смутное телесное беспокойство.

Но я не отвела взгляд, когда его антрацитовые глаза задержались на моем лице.

Нет, Кайрен Шторм далеко не красавец. Черты грубоватые, нос крупный, взор недобрый. Некоторую привлекательность ему, пожалуй, придают густые брови вразлет и рот четкой формы, да и тот испорчен шрамом – уголок губ опущен в вечной брезгливой гримасе.

Гвардейцы опрятны, щеголяют кожаными мундирами и золотыми нашивками. Шторм же не мог похвастаться армейской аккуратностью. На щеках темнеет щетина, короткие волосы растрепаны, шейный платок повязан кое-как. На лице печать усталости.

Но все же его фигуры исходит аура силы и угрозы. Он как огонь и острое сабельное лезвие. Все то, чего я боюсь.

Прозвище «Дракон» прекрасно ему подходит. Как и его грозовая фамилия.

Я не выдержала и потупилась. А когда глянула на его грудь, чуть не подпрыгнула, разом забыв мои страхи.

Пуговицы! Ух, какие! Серебряные, окантовка потемнела, а выпуклый драконий череп блестит и выполнен тонко, безупречно. Черные хрустали в глазницах отражают огоньки рожков и светятся точно сами по себе.

Я залюбовалась. Даже пальцы зачесались потрогать пуговицу, ощутить ее тяжесть и резьбу.

Знакомо вам ощущение безудержной любви к небольшому, но красивому предмету? Когда безумно хочется им обладать, гладить, вертеть, рассматривать?

Мои подруги с ума сходят от колец, серег, ожерелий. Обожают золотые круглые коробочки румян, лакированные туфельки, изукрашенные резьбой гребни…

Не надо мне ничего этого. Дайте мне пуговицу с мундира боевого мага Кайрена Шторма!

***

– Так, девицы-красавицы, начнем урок, – объявил Шторм.

Девицы заулыбались от такого обращения.

– Магистр Шторм, вы должны обращаться к ним: «барышни», – наставительно проскрипела Розга.

– Учту, – огрызнулся он. – Итак, девчонки… С магией вы уже знакомы, как понимаю? С базовыми чарами? Что вам уже показывали? Что вы умеете?

Девчонки как воды в рот набрали. Боязливо переглядывались, хихикали.

К моему, удивлению, Тара смело подняла руку.

– Ну? – кивнул ей Шторм.

– Мы умеем заставлять цветы распускаться, вызывать сквозняк, наполнять комнату простым ароматом, зажигать свечи и вести магией шов «вперед иголку».

– Цветочки? – Кайрен с сомнением дернул бровью. – Шов вперед иголку? Хорошо. Такой шов пригодится, если нужно залатать рану, а полевой фельдшер скопытился под вражеским заклятием.

Девицы побледнели. Розга подняла голову от вязания и неодобрительно сжала губы.

– Вместо сквозняков мы будем вызывать «воздушный кулак», зажигать не свечи, а огненные ядра, а вместо иголок, пожалуй, дам вам острые рапиры, – заявил Кайрен Шторм.

У меня по спине побежали мурашки от слов «огненные» и «острые». Не так я представляла уроки боевой магии.

Нам же лишь нужно уметь продержаться до прибытия защитника-мужчины, разве нет? Думала, нас будут учить плести эфирные защитные коконы, замораживать врага взглядом, отбрасывать его воздушной волной. Улепетывать, используя заклинание «крылатые пятки», запутывать следы заклинанием «лиса»!

– С чего хотите начать? С «воздушного кулака» или с «огненного ядра»? – отрывисто поинтересовался Кайрен.

А он тратить слов не любит, сразу к делу переходит. Неужели не будет вводной лекции, растолкований, что к чему? Поучительных цитат из работ духовного наставника Клемента Добронравного?

Глава 5

Госпожа Розалия повела нас в столовую. Девушки притихли и шагали дружно. Мое сердце все еще часто стучало, а руки подрагивали.

– По местам, – приказала Розга, заводя нас в длинный зал с низким потолком.

Наша столовая – не самое приятное место для приема пищи. Тут сильно сквозит. Госпожа директриса велит держать окна открытыми, чтобы выветривался кухонный чад. Но все равно пахнет горелым, тушеной капустой и мокрыми тряпками.

Стены выкрашены в неаппетитный болотный цвет. Рядами тянутся грубые деревянные столы и скамьи. Однако приборы подле каждого места выставлены по всем правилам, с салфетками, пожелтевшими от частых стирок, и несколькими переменами вилок и ножей для разных блюд. Уроки этикета продолжаются и в столовой.

Вот только от здешних блюд хочется плакать. Нет, голодом нас не морят – порции большие.

Изо дня в день одно и то же на обед: суп гороховый, суп капустный, суп картофельный и суп сборный – с картошкой, капустой и горохом в одной тарелке.

Второе: пахнущий тиной жареный лещ, или битки с жилами, костлявые жареные куры. Все недосоленное, без приправ. Гарнир: отварной горох, картофель, перепрелая капуста!

Дают вдоволь пирогов. Начинка в них скучная и скудная. Зато теста много, но оно плоское, не поднявшееся.

На десерт – сладкая булка, простое печенье, иногда резиновое бламанже. Удивительно, как можно довести его до такого состояния.

Наша покровительница-королева бережлива. Из казны на Академию выделяют немного, основной фонд – пожертвования благодетелей и плата за обучение, которая почти вся уходит на жалованье лучших учителей.

Тут не до разносолов. Не то чтобы на еде у нас экономили, но учили быть непривередливыми. Магия в кухне не использовалась, потому что повара были из простых.

Свежие овощи и фрукты появлялись на столе только по праздникам. Неудивительно, что воспитанницы были сплошь синюшные и тощие.

Нет, не так: мы приобретаем аристократическую бледность и стройный стан!

Расселись за столом. Хором поблагодарили директрису, попечителей и королеву. Из кухни принесли огромную кастрюлю, слуги и дежурные девочки принялись разливать суп.

Учителей кормили получше, готовили для них и телячьи отбивные, и салаты, и пирожные. Но Розга показательно питалась вместе с нами. Это должно было заставить нас ее уважать, но почему-то вызывало лишь раздражение.

Классная дама уселась во главе стола, приняла из рук дежурной тарелку с картофельным супом и взяла ложку. Зорко посматривая, чтобы никто не смел чавкать, сутулиться или разговаривать.

А разговаривать ой как хотелось! Нас распирало обсудить Кайрена Шторма. Неужели придется ждать отбоя?

Но тут нам повезло. Розга обнаружила в своей тарелке муху. Уже не в первый раз. Всякая гадость плавала в нашем супе, но мухи никому не попадались, кроме Розги. Потому что мух ей исправно подкидывали дежурные. Эта каверза считалась особой доблестью среди воспитанниц.

– Мое терпение лопнуло! – вознегодовала Розга. – Сегодня же подам директрисе жалобу на повара. А сейчас иду сама с ним поговорить. Что за возмутительная небрежность!

Она встала и отправилась в кухню, брезгливо неся тарелку на вытянутых руках. Оглянулась и пригрозила:

– И чтобы тихо без меня!

Так мы ее и послушали.

Стоило ей скрыться за дверью в кухню, как суп был забыт. Мы заговорили все разом. Старались не повышать голос, чтобы не привлечь внимания других классных дам, но сохранять сдержанность было трудно. У каждой было что сказать о Кайрене Шторме.

– С ума сойти, девочки! Вот это учитель! А как он с Розгой-то, а? Я уже обожаю его уроки.

– Ой, девочки, погодите радоваться, хлебнем мы с ним, попомните мое слово.

– Он такой грубый! Никакого понятия о правилах хорошего тона.

– Он солдат, на поле боя не до расшаркиваний!

– А ты видела, какой у меня шарик получился? Яркий, как солнышко!

– У меня лучше вышел! Магистр меня похвалил! И улыбнулся!

– Мне тоже улыбнулся, и головой кивнул, два раза!

– А Эмму он явно в любимицы назначил, – ехидно заметила Лиза-подлиза.

Я молча слушала, бездумно водила ложкой в остывшем супе. Мне не хотелось говорить о Кайрене Шторме.

Он пришел мне на помощь, показал неожиданную чуткость – прямо как госпожа Фуляр. Но это вовсе не расположило меня к нему, потому что в его отношении мне чудились снисходительность. Он назвал меня лучшей на уроке! Вот это точно было лишним. Предпочитаю, чтобы меня хвалили за реальные заслуги, а не из жалости.

Он обращался со мной как с ребенком. Это сработало, не спорю. Но хотелось, что все было как-то… по-другому.

Кайрену Шторму явно не по душе то, что его заставили возиться с трепетными девицами. А тут еще я со своей истерикой.

Стыдно, барышни. Ой как стыдно и неловко.

– Ну вот, а ты утверждала, что уроков боевой магии у нас не будет и Тара врет! – Барбара пихнула Адриану в бок.

Глава 6

В гостиную я возвращалась подавленной и угрюмой.

Разумеется, я знала, что для Валфрика брак лишь сделка. Пожалуй, воспылай он ко мне любовью, было бы еще хуже. Потому что ответить на его чувства я не могла и чувствовала бы себя препогано.

Но раз это сделка, стороны обязаны выполнить свои обязательства.

Валфрик должен получить то, за что платит. Образцовую жену с золотым аттестатом. Которая введет его в высший свет, обеспечит связями.

С него станется расторгнуть помолвку, если мой аттестат его не удовлетворит. Желающих занять мое место – очередь. Обедневших аристократок немало в столице, а Брандт завидный жених.

Моя семья на меня рассчитывает. Я обязана им всем, и я обязана Валфрику. А значит, из кожи вон вылезу, но получу Золотой аттестат, окончу Академию первой ученицей с отличными оценками по всем предметам!

… Да и выпускное вознаграждение не помешает. Вряд ли получится оставить его себе, но пусть его передадут моей семье. Директриса согласится, если попрошу.

Эх, если бы не уроки боевой магии… Впервые рискую стать неуспевающей. Сегодня магистр меня похвалил – впустую. А что будет завтра? Шторм явно не из тех, кто заводит любимчиков и потакает им.

Я справлюсь. Должна справиться. Буду брать огонь голыми руками, если магистр Шторм велит, буду биться на рапирах до крови!

Едва я уселась рядом с Тарой и собралась рассказать ей о разговоре с женихом, как вошла дежурная – Хельга – и объявила подрагивающим от волнения голосом:

– Адриану Кальвин приглашает на беседу его высочество принц Ингвар!

О, и к Адри жених. Как бы мне ухитриться и тоже поговорить с Ингваром?

Но хитрить и не пришлось, потому что Хельга после паузы добавила:

– Он ожидает и Эмму Элидор.

В зале все затихли и посмотрели на меня.

Адриана нахмурилась:

– Зачем его высочество вызывает Эмму?

– Не знаю, – пожала плечами Хельга. – Мне так велено передать.

Адриана бросила на меня колючий взгляд и вышла из зала. Я поспешила за ней, в спину понеслись шепотки.

Я свернула к лестнице, но Адри бросила через плечо:

– Не в приемную. В гостиную директрисы. Встречи с принцем происходят там.

Ну да, следовало догадаться…

Гостиная директрисы – это вам не приемная с голыми стенами и вытертыми креслами. Ее комната достойна королевских особ.

Мебель старинная, богатая. Шкафы массивные, похожие на изукрашенные резьбой галеоны. Тяжелые бархатные шторы, пышный ковер, удобные кресла, яркие магические светильники из хрусталя и бронзы.

Нам даже подали освежающие напитки. Когда мы вошли, Игнвар наливал лимонад в высокий бокал. Он и в детстве обожал сладости.

– Адриана! – он вскочил на ноги со счастливой улыбкой.

– Ваше высочество, – Адри присела в традиционном реверансе. Я от нее не отстала.

– Долой церемонии, мы тут одни, – Ингвар целомудренно поцеловал Адри в щеку. Он как-то умудрился смотреть на Адриану снизу вверх, хотя был выше ее ростом. Взгляд у Игнвара был восторженный и глупый.

Влюбленные мужчины такие забавные!

– Привет, Эмма! – Ингвар наконец-то заметил меня.

– Добрый вечер, ваше высочество, – я еще раз церемонно присела.

– Да брось, Эмма!

Он подошел ко мне и крепко пожал руку. А потом еще и шутливо ткнул кулаком в ребра.

– Эй! – я показательно потерла бок. – Еще так сделаешь и получишь как следует. Забыл, как я тебя вздула, когда ты кинул в меня шоколадным суфле?

Принц рассмеялся, Адри вежливо сказала с тщательно отмеренной ноткой неудовольствия:

– Игнвар, я весь день мечтала о нашем свидании наедине…

Он повернулся к ней.

– Дорогая, сегодня мне важно побеседовать с вами обеими. Обсудить некоторые серьезные вещи…

Принц помрачнел, жестом пригласил нас занять кресла.

– Наши уроки боевой магии? – сказала я, расправляя юбку.

Ингвар кивнул.

– Именно так. Кстати, как прошел урок?

– Неплохо, – я пожала плечами.

– Эмма у нас отличилась, – сладким голосом сообщила Адриана. – Магистр Шторм ее похвалил. Хотя, надо сказать, у него странные критерии оценки успеха.

– Я так и думал, что Эмма справится, – просветлел лицом Ингвар. – Видела бы ты, как она в детстве рубила крапиву палкой!

Адриана словно уксуса нюхнула при этом замечании. Точеный носик дернулся, губы поджались. Она кисло улыбнулась.

– Игнвар, объясни, что тебе взбрело в голову? Зачем нам эта боевая магия, зачем нам Шторм?! – воскликнула я. – Нас и так тут замуштровали, а еще он!

– Ага, все-таки он вас загонял, – улыбнулся принц. – Да, Кайрен такой. У него не забалуешь. Но он лучший боевой маг. В его полку были самые низкие потери личного состава. Никто как он умеет обеспечить безопасность, он печется о каждом солдате. Когда он рядом с вами, я могу быть спокоен.

Глава 7

В предутренний сон ворвалось дребезжание звонка. Я съежилась и торопливо натянула на плечи тонкое одеяло.

От заунывного звука на душе делалось тошно. Я спешила воспользоваться последними, самыми сладкими минутами сна до того, как в него ворвется скрипучий голос классной дамы.

Дортуар наполнился привычными звуками. Грохнула заслонка печи: служанка подбросила угля. Заскрипели кровати, кто-то тоскливо, с подвыванием зевнул. Стукнуло, потянуло свежестью – открыли форточку.

Ух, как не хочется вставать в зябкий холод!

– Барышни, подъем! – громко объявила классная дама. – Быстро, быстро!

– Почему так рано? – запротестовала Лиза. – Еще шести нет!

– Благодарите магистра Шторма, – ядовито ответила Розга, которой, видимо, тоже пришлось встать раньше обычного. – Он решил каждое утро проводить у вас гимнастику.

Что?

Я подскочила, как ошпаренная. С соседней койки приподнялась растрепанная голова Тары.

Безжалостные руки Розги сдернули с моей подруги одеяло.

– Вы должны быть во дворе в шесть тридцать. Поторапливайтесь!

Вот так новость!

Бормоча сквозь зубы проклятия магистру, который лишил нас целого часа сна, девушки, пошатываясь, плелись в умывальню.

Только начало светать, за окном серело мглистое, неуютное утро.

Брр!

В умывальню мы выходили лишь в чепчиках и тонких рубашках, вода из медных кранов бежала чуть теплая.

Обычно тут бывает шумно, девушки шалят, брызгаются, рассказывают друг другу сны, даже уроки повторяют, но сегодня все двигались, как полумертвые мухи.

Я спросонья рассыпала коробку зубного порошка, Тара уронила мыло, оно укатилось так далеко, что найти не удалось.

– Девушки, теперь что, каждое утро так будет? – расстроилась Хельга, которая больше всего на свете любила две вещи: поесть и поспать.

– Да, каждое утро, – злорадно подтвердила Розга. – И в дождь, и в снег, и в холод.

Мы торопливо закончили умывание, еще быстрее причесались и начали одеваться, как на прогулку: платье, пелерина, тонкие осенние плащи.

Я не могла найти ботинок. Первый – вот он, стоит в углу под обувной стойкой, где я его обычно и оставляла, но где второй?

– Не видели мой ботинок? Левый? С зелеными шнурками? – приставала я к подругам, начиная сердиться.

Стойка опустела, но ботинок так и не нашелся. Это было до невозможности странно. Куда он мог деваться?

Неужели кто-то решил пошалить и спрятал его?

Я искоса глянула на Адриану, та ответила мне холодным взглядом.

Ну, в такой мелкой пакости даже ее стыдно подозревать. Наверное, это Лиза-подлиза, или хулиганка Ровена, но как докажешь?

Раздражение нарастало. За потерю ботинка попадет именно мне. Как искать виноватого? Розга уже строила нас выходить.

Тогда я быстро сообразила: достала из тумбочки домашние туфели, которые прислала мама. Она сшила их сама. Из плотного войлока, высокие, на шнуровке, с подошвой из толстой грубой кожи. В нашем родовом замке полы ледяные, только в такой обуви и можно ходить. Выглядели они ужасно. Я никогда не доставала из их тумбочки, как бы холодно не было. В классах мы ходили в обычных тонких туфлях из сукна.

– Элидор, что за кошмар у тебя на ногах? – ужаснулась Адриана – громко, чтобы все слышали. – Крестьянские чуни?

– Ха-ха-ха! – разразились угодливым смехом ее прихлебалы. – Элидор ходит по новой моде. Называется «лапы дохлого медведя»!

– Зато тепло, – огрызнулась я.

Нас вывели в мощеный квадратный дворик за задней стеной.

Магистр Шторм уже ждал там, бодрый и суровый. Сегодня он выглядел именно так, как и должен боевой маг-гвардеец. Побрился, причесался, почистил камзол и надел длинный кожаный плащ с нашивками.

Мы выстроились перед ним, сделали реверанс. Дрожа от холода и поглядывая на магистра с ненавистью.

Шторм, казалось, холода не чувствовал. Плащ был расстегнут, ворот рубашки тоже, шейный платок он и вовсе не повязал.

Магистр прошелся вдоль ряда, недовольно насупясь.

– Почему вы так одеты? Где ваши гимнастические костюмы? – рявкнул он.

Тара подняла руку.

– Ну?

– Магистр Шторм, у нас нет гимнастических костюмов, – бойко объяснила она. – Мы оделись, как обычно.

– Нет костюмов? Нет штанов? – нахмурился он.

– Конечно, нет! – изумилась Тара. – Девушкам не положено носить штаны.

– Вы делаете гимнастику… в этом? – он брезгливо кивнул на наши длинные юбки и тонкие ботинки с каблучками.

– Гимнастику у нас проводили два раза в неделю в прошлом году. Для танцев такие наряды удобны, – пролепетала обескураженная Тара.

– Ясно, – поморщился Шторм. – Вы, поди, еще и в корсетах?

Глава 8

Следующие уровни и залы мы миновали быстро. От них осталось лишь смазанное впечатление. Запомнилось много тяжелого черного чугуна, блестящей заточенной стали, обгорелых древков и изодранных, ветхих знамен.

В залах было светло от магических фонарей, однако на душе становилось все темнее с каждой ступенькой.

И не только от того, что вокруг были собраны предметы для отнятия человеческой жизни. Нас подавляла сама башня Арсенала, ее толстые стены из грубого кирпича, ее холод и древняя магия, напитавшая ее фундамент.

В этом сооружении чувствовалось нечто чуждое самой природе человека.

Наверное, так ощущали себя первые люди, которые пришли в первобытный мир. Населенный циклопами и чудовищами, для которых ты – козявка, стоящая внимания лишь как легкая добыча. Вокруг – буйная, безжалостная стихия. Царство Хаоса. Опасность за каждым камнем, за каждым деревом. И ты должен выжить, хотя порой давит тяжкое понимание – все тщетно. Так стоит ли бороться?

Стихли смех и шепотки. Мы ссутулились, едва тащили ноги. Лишь вечно бодрая Розга вышагивала прямо и упруго, но от замечаний воздерживалась.

Магистр заметил наше подавленное состояние.

– Вы чувствуете тени драконов, – пояснил он вполголоса. – Крепитесь. Скоро вы войдете в их обиталище. Запомните все, что увидите, и что я расскажу. И запомните, какая это страшная сила.

Наконец, мы сошли на пятый, подземный этаж. Нас ощутимо давила громада башни над нами.

Встали перед последней дверью – тяжелой, огромной. Магистр провел по ней ладонью, вычерчивая хитрый знак. На миг на двери вспыхнул голубым бледный символ. Щелкнул замок, створки со скрипом разошлись.

– Заходите, – велел он и вошел первым.

Порог переступать не хотелось, но сбежать было невозможно.

Мы вошли в зал Темных лет – просторное, круглое помещение. У стен горели длинные магические фонари, похожие на столбы света.

Но все же зал полнился тенями. Однако в зале не было вещей, которые могли бы их отбрасывать! Тени лежали на полу, перекрещиваясь и образуя странные фигуры. Они висели в воздухе, как едва видимая черная вуаль.

Мы невольно отшатывались, стараясь обходить их, но тени пронизывали все помещение, и когда ложились на наши плечи или касались лица, кожа вспыхивала – не то от холода, не то от жара…

По периметру стен между светильниками стояли стеклянные шкафы – всего около двух дюжин. Каждый заключал небольшой темный предмет, висящий в воздухе безо всякой опоры.

– Что это? – вырвалось у меня.

– Подойдите и посмотрите, Эмма, – предложил магистр Шторм.

Я осторожно двинулась к ближайшему шкафу. За мной последовала лишь Адриана, но держалась на полшага позади.

Спина покрылась мурашками – тени сгущались возле шкафов, хотя они были освещены лучше всего.

Я заглянула сквозь стеклянную стенку, покрытую легкой мутью, как изморозью.

Предмет внутри напоминал полупрозрачный камень темно-зеленого цвета. Он имел странную форму – походил на неправильную шестиконечную звезду с короткими лучами. Изрезанный гладкими прожилками, углублениями, испещренный мелкими круглыми отверстиями…

Его вид вызывал безотчетный ужас и брезгливость. Но его хотелось рассматривать, искать симметрию, гадать о его предназначении. Он завораживал своей странностью.

Предмет едва заметно пульсировал, но когда я вгляделась, нашла, что он неподвижен. Я списала иллюзию на игру теней, которые окутывали его особенно густо.

– Перед вами, барышня Элидор, сердце одного из королей драконов. Окаменевшее, но не мертвое, – сказал магистр, и я отшатнулась и прикрыла ладонью рот.

– Почему оно такое? – с дрожью в голосе спросила Адриана. – Что это за тени вокруг него?

– Это тени драконов, Адриана. Владельцев этих сердец. Они ушли из этого мира, но они все еще тут. Маги утверждают, что их можно вернуть. Как и их магию. Но если это произойдет, нас всех ждет погибель.

Кто-то испуганно охнул. Неженка Ирена попыталась упасть в обморок, но Розга взяла ее за плечо железной рукой и крепко тряхнула.

– Ну, не раскисать! – сказала она скрипучим голосом. – Вы в безопасности. Эка невидаль: окаменелости в шкафу. Где ваша стойкость? Благородная барышня улыбается в лицо страхам, но всегда носит с собой нюхательную соль. Возьмите мою, Ирена, и не позорьтесь

Не думала, что когда-нибудь обрадуюсь, услышав противный, но такой обыденный голос классной дамы. Замечание Розги привело нас в чувство.

Для магистров подобная магия и гадости были привычны. Шторм поглядывал на нас с легкой досадой.

– Спокойно, спокойно, барышни! – увещевал он нас своим звучным голосом. – Ваша классная дама права: вам ничего не грозит. Считайте нашу экскурсию уроком истории. По-моему, ее приятнее проводить здесь, чем в классе за партой, не находите?

Мы не находили. Нам очень хотелось вернуться в холодный класс за неуютную парту и слушать скучный бубнеж нашего старого учителя!

***

Тем временем магистр Шторм начал лекцию.

Его голос тек ровно, уверенно. Между словами магистр делал порой паузы, будто задумываясь, какие вехи истории должны быть открыты, а о каких лучше умолчать, поскольку слушатели не смогут их верно истолковать.

– Итак, барышни, расскажу вам о первых годах нашего королевства. В учебниках истории тем событиям отводят одну страницу. Но страниц там было больше, и заполнены они историями весьма примечательными.

Шторм заложил руки за спину, покачался на каблуках, задумался, подбирая слова.

– Как вы знаете, полторы тысячи лет назад наши предки переплыли Море Гроз и высадились на берег земли, которую назвали Алмерией. Земли были богатыми, плодородными, защищенными от набегов морских разбойников. В первую очередь потому, что обитали здесь драконы.

Драконы были древними, как сама Вселенная, и вели род от существ, Вселенную породивших. Они помнили времена, когда законы мира еще не устоялись, и Хаос преобладал над порядком. Хаос драконам ближе и понятнее. Они подчиняли его, но следовали своим принципам, далеким от тех, которыми живут люди. Драконам была подвластна магия. Ее принципы – текучесть, непостоянность, зыбкость реальности – базируются именно на Хаосе.

Глава 9

Экскурсия в Арсенал показалась короткой, однако поди ж ты – нас уже ведут на обед. Как незаметно пролетело время!

В столовой и после, во время короткого отдыха, мы держались тихо. Лекция магистра Шторма и увиденное в Арсенале на всех произвело впечатление.

Но скоро привычный распорядок вернул нас в чувства. Девушки оживились, языки развязались, глаза заблестели.

Никому не хотелось долго размышлять о мрачном прошлом, черной магии драконов и политике. Все спешили стряхнуть тягостное наваждение и забыть залы Арсенала, как страшный сон.

К тому же сегодня по расписанию нас ждал весьма интересный урок.

Этот предмет начинался лишь на втором курсе, назывался он «Правила супружеской жизни» и был призван подготовить нас к этой самой супружеской жизни, чтобы после вступления в брак мы были готовы к любым его неприятным сюрпризам.

Вела его госпожа Берта Бонтон, старейшая из преподавательниц.

Когда она, шаркая и опираясь на трость, зашла в класс и оглядела нас испуганными подслеповатыми глазами, Тара тихонечко сказала:

– Бонтон вообще помнит, что такое супружеская жизнь?

Госпожа Бонтон считалась вдовой. Она пробыла в браке целый год – в далекой-предалекой юности. Ее муж не вернулся из военного похода, но не от того, что пал на поле боя. Он остался в южной провинции с любовницей. Таких женщин, как госпожа Бонтон, называли «бумажными вдовами». Но какие-то знания о супружеской жизни она получить успела и уже много лет передавала их воспитанницам.

– Итак, барышни… – проскрипела она обреченно. – Нет предмета важнее, чем этот! Поскольку цель Академии… – она пожевала сморщенными губами, вспоминая, – сделать из вас хороших, послушных жен. Я расскажу вам о правилах супружеской жизни, а ее писаных и неписаных законах. О душевных, нравственных и… – она понизила голос и закончила с дрожью ужаса, – … физических обязанностях супруги.

Дерзкая Ровена подняла руку:

– У нас будет только теория, или практика тоже? – поинтересовалась она невинно.

Некоторые девушки тихонько прыснули в кулаки. Розга сердито постучала по столу костяшками пальцев.

Госпожа Бонтон недоуменно подняла брови.

– Практику вы пройдете со своими мужьями. Мы с вами будем изучать учебник. Дежурная, раздайте!

Мы получили истрепанные книги в коричневых переплетах, озаглавленные «Советник юным девицам: наставления касательно женского предназначения в браке».

Последние несколько страниц оказались накрепко прошиты черным шнуром с магической печатью.

– Там – глава о телесных обязанностях супруги, – пояснила госпожа Бонтон. – Ее мы изучим в последнюю очередь, после того, как вы усвоите прочий материал. Это деликатная и неприятная тема. Но такова наша женская участь – мириться с тем, что требует от нас природа и похоть мужа!

Циничная Мона переглянулась с хулиганкой Ровеной, усмехнулась и незаметно покрутила пальцем у виска. Другие девочки смотрели на госпожу Бонтон опасливо, вытаращив глаза.

– Я отвечу на ваши вопросы, когда они у вас появятся, – похоронным тоном закончила госпожа Бонтон. – Со всей возможной мягкостью, чтобы не ранить ваши чувства. Сначала мы поговорим о том, как размножаются пчелки и цветки, эти прелестные создания… Увы, у людей все не столь невинно. Но об этом потом, потом! Сейчас откройте первую страницу и читайте главу «Противоположность положения женщины к мужчине в телесном и душевном отношениях».

…Из класса госпожи Бонтон мы вышли весьма озадаченные. У нас выдалось полтора часа свободного времени перед ужином, и классная дама отвела нас в рекреационный зал.

– Если ее послушать, то хуже брака люди ничего не придумали, – сказала Тара, пытаясь раздвинуть прошитые страницы в учебнике, чтобы хотя бы одним глазком увидеть – какие тайны там скрыты!
Магический шнур ожил и больно хлестнул Тару по пальцам свободным кончиком – не сметь читать запретное раньше времени! Тара ойкнула и сунула палец в рот.

– Так и есть, – уныло отозвалась Лиза. – Взять моих матушку и батюшку… Вечно лаются, кричат друг на друга. Батюшка похаживает к одной вдове, а матушка плачет.

Тара глянула на Лизу с сочувствием. Своей матери Тара не помнила, отец у нее был веселый и добрый. Моя подруга обожала тайком читать любовные романы, которые контрабандой проносили в Академию служанки. Все романы оканчивались поцелуем и свадьбой, а вот как жили герои после свадьбы – авторы умалчивали.

Как и все прочие вокруг.

Мы знали, что должны стать надежной спутницей будущего мужа, безмерно его уважать, во всем его слушаться. Некоторые из нас уже были помолвлены. Но при этом большинство девиц витали в грезах и верили, что за стенами Академии их ждет толпа красивых, богатых, титулованных юношей – герцогов и маркизов, не меньше, – либо молодых, статных придворных магов. А также красавцев-генералов, знаменитых поэтов и прочих прекрасных принцев.

Никто из девушек не сомневался, что уж ее-то точно ждет головокружительная любовная история – дайте только вырваться на волю из-под надзора наставниц!

У меня подобных иллюзий не было. Хотя я все-таки робко надеялась, что каким-то чудом Брандт Валфрик пропадет из моей жизни. А сама моя жизнь окажется куда более захватывающей и непредсказуемой, чем прочили нам традиции и общество...

***

Тара отправилась на дополнительное занятие игры на клавесине, я села у окна и уткнулась в учебник, давая понять, что с пустыми разговорами ко мне сейчас лучше не подходить. Однако моему негласному предупреждению не вняли. На соседний стул опустилась Лиза-подлиза.

По ее заискивающей конопатой физиономии сразу стало ясно, что сейчас она будет что-то выпрашивать – карандаш, ленту, или списать домашнее задание.
Так и оказалось.

– Эмма, мне нужна твоя помощь, – начала она нерешительно, теребя передник. – Поможешь, душечка? Пожалуйста!

– Смотря в чем, – ответила я сухо. Я недолюбливала рыжую Лизу за ее подобострастное отношение к Адриане. И склонность ябедничать.

Глава 10

Мы бесшумно натянули платья. На цыпочках пробрались между кроватей к дверям. Никто не проснулся, не пошевелился. Измотанные за день однокурсницы спали как убитые.

Со стойки в гардеробной прихватили ботинки – у меня теперь была новая пара, очень удобная. Поминутно шикая друг на друга и пригибаясь, проскользнули мимо комнаты дежурной служанки. Из комнаты раздавался богатырский храп.

Выбрались в коридор. Далеко горел единственный светильник. Стояла волнующая тишина.

– Пойдем через Черный коридор, так незаметнее и быстрее, – я потянула Тару за рукав.

Та заколебалась, глянула на меня испуганно.

Но я теперь вовсе не боялась страшного коридора. Теперь я знала его тайну. Мне даже хотелось вновь услышать те шорохи и призрачный стук маленьких лапок.

Бедные крысы! Невесело, поди, жить тенями, в полном одиночестве.

Но призраки крыс не попались нам по пути. Мы быстро прошли мимо гобеленов. Те легонько покачивались на сквозняке. Тара несла свечу, дрожащий круг света выхватывал поблекшие образы на ткани.

Все-таки было немного жутко, и я обрадовалась, когда мы перешли на лестницу и спустились на первый этаж.

Тут следовало вести себя осторожнее: слуги еще могли бодрствовать. Работы в замке много, она не прекращается даже ночью.

Нам повезло – по пути никто не попался.

Вот и туалет. В холодной темноте звонко капала вода из крана. Окно над раковиной приоткрыто.

Мы по очереди забрались на раковину, каменная доска легко выдержала наш вес.

Немного подтянулись на руках и выбрались в сад.

– Мы это сделали! – возликовала Тара.

– Погоди радоваться, нам еще нужно за стену выйти…

Мы запрокинули головы к небу. Там перемигивались звезды, вдалеке их заслоняла громада башни Арсенала.

Я глубоко вдыхала ночной ветер. Сколько он нес запахов! Хватит заполнить много страниц в парфюмерном журнале.

Аромат фиалок, росы. Соленый бриз с залива, горьковатый дым… казалось, я даже различаю холодный, мятный запах звезд… облаков, луны, чудес, свободы!

Часы на городской башне пробили половину до полуночи.

Из рассказов девушек я помнила, что госпожа Синамона держит лавку открытой до часу ночи, но все же следовало поторопиться.

Мы прошли по узкой дорожке, отыскали в стене калитку для слуг. Она была не заперта, стражи не обнаружилось.

Пересекли осеребренную луной лужайку и вступили на Сахарную улицу, что подбиралась вплотную к стенам замка Элфорд.

Улица была пустынна. Окна двухэтажных домов темны, некоторые изнутри освещены желтым светом свечей. Двери заперты, ставни магазинов закрыты. Кругом тишина. Изредка ее нарушают шаги припозднившихся прохожих.

Мимо нас прошла поденщица в грубом плаще, но не остановилась и даже не глянула на нас.

Я жадно глазела по сторонам. Столицу я знала плохо. В Академии нас держали взаперти, лишь изредка вывозили на экскурсии, и все мне казалось интересным и необычным.

Показался дом красного кирпича с треугольной крышей и забавным флюгером в виде сахарного вензеля. Над входом висела большая вывеска, освещенная двумя магическими фонарями. Буквы складывались в витиеватую надпись: «Кондитерская лавка госпожи Синамоны».

Но к нашему разочарованию на двери висел огромный замок, похожий на калач. Из-за двери волнующе тянуло жженой карамелью.

– Уже заперто, – расстроилась Тара. И с разочарованным вздохом спросила: – Ну что, обратно?

– Да… нужно возвращаться, пока нас не хватились.

Но я мешкала. Так не хотелось идти в душную спальню! В крови все еще кипел азарт и жажда приключений.

– Эмма, а давай заглянем в «Полночный папирус»! Тут недалеко, я знаю дорогу, – вдруг предложила Тара. – Мы быстро обернемся. Я куплю себе новый роман. Там ведь и перекусить можно!

Колебалась я недолго – так, пару секунд для приличия. Предложение Тары звучало слишком соблазнительно!

«Полуночный папирус» – самый известный и самый загадочный книжный магазин в столице. Он открывается в полночь и закрывается с первыми лучами солнца. Господин Фолиус, владелец магазина, вслух объяснял, что открыл его для тех, кто страдает бессонницей и ищет хорошую книгу, чтобы скоротать время до рассвета.

Но имелось и другое, негласное объяснение. Говорили, что господин Фолиус владеет некой книжной магией, и что в закрытых залах он продает книги, которые следует читать в самый темный час суток, когда грань между реальным и волшебным мирами становится тонкой.

Фолиус создал в своем магазине удивительный, ни на что не похожий книжный мир, наполненный чудесами со всего света – и не только книгами!

Скоро его магазин стал одной из достопримечательностей столицы. Люди обнаружили, что печатное слово приобретает особую силу в ночное время, когда фантазия цветет буйным цветом, а выдуманные миры оживают.

Влюбленные назначали здесь свидания, деловые люди проводили тайные переговоры, маги искали запретных знаний, любители старины приходили покопаться в бумажном хламе и изучить антикварные диковины, расставленные на столах и полках.

Одним словом – удивительное место! И раз уж мы отправились в эту ночь на поиски приключений, следовало испытать их все.

– Веди, – кивнула я Таре и мы двинулись дальше по улице.

***

Мы чувствовали себя, как во сне. Когда тебе все можно, ты совершаешь немыслимые поступки, и тебе ничего за них не будет! Даже и не вспоминали, чем нам грозят последствия нашей вылазки, если нас поймают.

Свобода и ночной город нас опьянили…

Идти и правда пришлось недалеко. Постепенно улица стала шире, дома – выше и богаче.

Аденавинна огромна. Она стоит на берегу залива без малого полторы тысячи лет. В ней есть и бедные, и богатые кварталы; фабричные, ремесленные районы; улицы, где обитают ученые и торговцы, маги и лекари. Нет лишь следов обитания драконов, потому что Аденавинна изначально была городом людей. Драконы если и селились здесь, то лишь те, кто избрал человеческую форму. Башня Арсенала – единственное сооружение, с которой они могли привольно взлетать, а замок Элфорд – единственная построенная ими крепость.