Наследник для Валида

Глава 1

Варя

– К боссу ее! – резкий окрик и я вздрагиваю, сердце заходится в страхе, когда на меня, рассекая толпу, идут несколько мужчин крупного телосложения, окружают. В черных майках, обтягивающих раскачанные торсы. Это охранники клуба.

Делаю шаг назад на непривычно высоких шпильках, чуть не падаю, массивные пальцы смыкаются на моих запястьях и меня резко разворачивают, толкают в спину.

– Я ни в чем не виновата! – пытаюсь перекричать музыку, которая бьет по барабанным перепонкам. – По какому праву вы меня куда-то тащите?!

Не слушают. Заставляют подняться по лестницам на непослушных ногах, в то время как в голове бьется мысль, что все плохо.

Под конвоем меня проводят на второй этаж, где в конце темного коридора распахивается дверь и меня вталкивают внутрь.

Останавливаюсь как вкопанная под прицелом глаз, темных, острых. Рассматриваю мужчину. Неправильные черты лица, перебитый нос и бородка. Восточный. Страшный. Смотрит на меня оценивающе, скользит взглядом по моей фигуре, и я в страхе прижимаю свою сумочку к груди, защищаюсь от наглого пронизывающего взгляда.

– Хозяин, – выдает один из бугаев, выходит вперед и кладет на стол что-то.

Восточный мужчина опускает взгляд, цокает языком и на губах у него расцветает ухмылка, опасная, злая.

– Я… э… это не мое!

– Что не твое? – задает вопрос мужчина в дорогом костюме. Хозяин клуба сидит за массивным столом и смотрит на меня с каким-то высокомерием человека, в чьих руках моя жизнь…

– Я… я не знаю… я не понимаю, что вам всем от меня нужно! Послушайте, произошла страшная ошибка… я ни в чем не виновата! Клянусь!

Шепчу свои оправдания, едва стою на ногах, в то время как мужчина кивает одному из своих амбалов, который стоит за моей спиной. Одним жестом дает понять сподручному, чтобы он действовал, и спустя мгновение охранник вырывает из моих закостеневших пальцев сумочку.

Не обращает внимания на мой всхлип и несет ее своему хозяину, кладет на стол, а главный, надменно глядя мне в глаза, открывает ее и высыпает все содержимое на стол.

Богатства у меня нет, поэтому вываливаются женские штучки, ежедневки, которые он поднимает и вертит в руках, безотрывно и пошло смотря мне в глаза, заставляет покраснеть и трепетать, сделать шаг, чтобы по инерции отнять то, что не предназначено для мужских глаз, но второй охранник никуда не делся из-за моей спины.

Ловит меня за локоть, пальцы сжимаются сильнее и заставляют встрепенуться.

Хозяин клуба, наконец, отбрасывает свой трофей в виде моих прокладок и достает из кучи всего мой паспорт, открывает и заглядывает внутрь.

– Алексина Варвара Юрьевна, девятнадцать лет, значит, – выдает с акцентом, с глухой буквой “р”.

Со страшным пронизывающим звуком листает документ, обращает внимание на прописку… не столичную, конечно.

– Далековато живешь, Варвара-Краса, длинная коса… – ухмыляется, кривит губы, а я кошусь на крупные щербатые зубы мужчины и у меня перед глазами картины возникают одна страшнее другой.

– Господин… – теряюсь, не знаю, как обратиться к мужчине, и он миролюбиво подсказывает.

– Мухоматов.

– Господин Мухоматов, я ни в чем не виновата, правда! Я вообще впервые в столичный клуб попала… – всхлипываю, голос ломается.

Кавказец приподнимает бровь и продолжает с самым алчным видом рассматривать меня. Словно сожрать хочет и кости обглодать. Скользит своими темными глазами с головы до пят, задерживаясь на изгибах юного тела.

– Молоденькая совсем ты, Варенька, чистенькая с виду, личико не упоротое пластикой, натуральная красота, волосы длинные, чистый шелк, – цокает языком, будто сожалеет и заканчивает фразу, – приличная девушка, а в такое нехорошее вляпалась… таким людям в моем клубе оскорбление нанесла…

– Я не виновата, – повторяю опять надрывно. – Я не знаю, что вам от меня нужно! Не понимаю просто! Мы компанией отдыхали, меня пригласили отпраздновать…

– Тццц, – щелкает языком, – здесь твоего “случайно” тянет на нехилые бабки, учитывая ущерб заведению, я тебе такой срок впаяю с отбыванием в колонии строгого режима, Варенька…

– Я не виновата, правда, – выдаю совсем тихо и слезы начинают катиться по щекам, – не понимаю...

– Сейчас позвоним ментам, им и будешь объяснять, как добро свое пронесла и как планировала сброс…

– Прошу вас… – повторяю, как заведенная, – это все какая-то страшная ошибка…

Мужчина внимательно смотрит на меня, но его лицо начинает размазываться из-за потока слез, которым нет конца.

Осознание настигает внезапно. Глупая дурочка, которую подставили самым гадким и жестоким образом.

В мозгу всплывает, как знакомая попросила придержать ее место у стойки бара, присмотреть... на мой вопросительный взгляд ответила, что вернется через пять минут…

Соврала…

Теперь понимаю…

– Ну что же, Варенька, что делать мы с тобой будем? – продолжает свою беседу мужчина, а у меня все перед глазами начинает кружиться, когда он переходит на более агрессивный тон. – Ты, девочка, не только глубоко сядешь за такую провинность, ты, Варенька, еще мне весь ущерб отработаешь! Да так, чтобы другим с Айратом Мухоматовым в подобные игры играть неповадно было!

Сжимаюсь вся, слезы застревают в горле, когда дрожащим голосом отвечаю:

– Я… могу работать у вас… господин Мухоматов… могу мыть полы, убирать, все, что угодно, любую работу осилю, только отпустите меня… это все как в страшном сне… я невиновна…

Неожиданно моя реплика вызывает смех у мужчины. Он скалит зубы, похабно как-то, у меня душа в пятки уходит от этой улыбки, голодной и жадной.

Спускает взгляд по моей шее вниз, в скромное декольте простого черного платья чуть выше колен, которое я сразу же прикрываю руками.

– Из далеких краев, смотрю, ты в столицу причалила, простых вещей не понимаешь, Кисуня, но дядя Айрат тебе все объяснит, как говорится, на пальцах, а скорее, нет, не на пальцах… но весьма доходчиво…

Начинает смеяться громко, пошло.

Глава 2

Ранее

– Бери красную помаду, не прогадаешь!

Командует подружка и протягивает мне ярко-алый тюбик, смотрю на него и отрицательно качаю головой.

– Нет, это слишком ярко, не могу…

– Вот деревенщина, – топает в сердцах ножкой, обутой в высоченную шпильку, – тебе природа такие данные дала, а ты… дурочка!

На этих словах поворачиваю голову в сторону массивного зеркала. Мы с Ирой стоим посередине великолепной уборной. В элитном клубе. Я в таких отродясь не бывала.

Хотя я и нигде особо не бывала дальше нашего захолустья. Столица стала для меня настоящей лотереей, в которую я выиграла, поступив в вуз.

Вся семья нарадоваться не могла, а провожали меня на учебу чуть ли не всеми соседями.

Потому что повезло, потому что всю жизнь сидела над учебниками и вкалывала, верила, что можно добиться, главное старание.

Именно эту фразу мне с детства вдалбливала моя любимая бабушка Жанна Витальевна – учительница младших классов в нашем городке, которую любили абсолютно все детки, потому что к каждому подход находила, умела язык найти, и даже самые отпетые разгильдяи на ее уроках вели себя более чем прилично.

Вот и я захотела, как бабуля моя, пойти по ее стопам, стать человеком уважаемым и нужным.

Не верили многие, что смогу, осилю, поступлю, но вот счастье случилось.

– Помаду бери! Давай! Говорю же, подкрась губки, они у тебя и так пухлые, как будто тебе гиалуронку грамотно впрыснули, незаметно, везет же…

Смотрю на тюбик в сомнениях и, наконец, решаюсь, забираю из тонких пальчиков своей сокурсницы дорогущую помаду и смотрю на себя в зеркало.

Миниатюрная блондинка с голубыми глазами, лицо чуть продолговатое, с ямочками на щеках, которые появляются, когда улыбаюсь. Всегда стеснялась этого. Не знаю почему. Может, из-за того, что эти самые ямочки придают лицу излишнюю детскость, или же от того, что соседский хулиган обзывал из-за этой самой особенности "дырчатой"…

– Ну чего ты час думаешь, у нас праздник, а я с ней в туалете зависаю, пришла как монашка… Хорошо хоть вечно с собой запасное платье-перчатку таскаю на случай форс-мажора, вот хоть сгодилось…

Смотрю в отражении на крашеную шатенку в блестящей стразами кофточке и агрессивном мини. С ярко подведенными глазами. В принципе, для меня это вызывающе смотрится, но Ирине идет, да и что я знаю о столичной моде, в то время как моя сокурсница коренная жительница столицы.

Обращаю взгляд на себя. Действительно из зеркала на меня смотрит обычная девчонка. Ничего особенного.

Правда, сейчас Ирина сотворила со мной что-то невероятное.

Хоть я и одета в приличное платье, но так как оно не мое, а Иры, оно сидит на мне излишне обтягивающее, особенно в области груди, юбка чуть выше колена, наверное, на Ире платье смотрится куда короче, но так как я на полголовы ниже ростом, то на мне это черное платье смотрится вполне прилично…

Я бы сказала, элегантно, правда, грудь…

Смотрю на ложбинку и подтягиваю лиф, за что получаю по рукам.

– Не тронь! Красота же, ну? Ты в столице, детка, товар надо показывать с лучшей стороны, особенно в этом клубе! Это же “Сапфир”! Здесь через шаг миллионеры с миллиардерами.

– Я думала, мы здесь на празднике в честь зачисления, – отвечаю робко.

– Ага. Именно. Одно другому не мешает. Только не говори, что ты в столице, чтобы образование получать и по сторонам смотреть не хочешь!

– Я здесь не для того, чтобы мужчину искать, Ир, мне учиться нужно, чтобы с льготного не слететь… Да и что плохого в том, что я нацелена на образование?!

Крашеная шатенка Ирка, в детстве рыжая, видела ее фотки, которые она хранила в телефоне, морщит нос, будто я глупость сморозила.

Чувствую себя немного неуютно и спрашиваю о насущном:

– Ирин, а где все остальные ребята? Почему еще никого нет?

Закатывает глаза. И причмокивает губами, смачно намазанными дорогим блеском.

– Потому что мы с тобой, Варюша, пришли заранее. Я как знала, что придется тебя в порядок приводить. Остальные у нас залетят чуть позже. Пока только парочка ребят подъехала. Мне вот звонил Андрей. Сказал, что они с Тимофеевым у бара зависают.

Внимательно смотрю, как Ирина заправляет длинный локон за ухо.

– Ты с ними давно знакома, да?

Смотрит на меня через зеркало немного снисходительно.

– Ну, столица – она не резиновая и не слишком большая, кого надо, знают все, а мы встречались в определенных тусовках.

Отвечает как-то обтекаемо, но суть доходит. Это я белая ворона, остальные знакомы друг с другом и очень хорошо.

Провожу все-таки помадой по губам и возвращаю тюбик Ирине, которая осматривает меня внимательно и, довольно улыбнувшись, произносит:

– Не запори мне вечер! Вливайся в коллектив! И да, – окидывает меня острым взглядом, –имей в виду: Андрея Зорина – не тронь! Он мой, папа у него при деньгах, пост имеет, сынуле светит очень хорошее кресло, так что руки прочь!

Пожимаю плечами.

– У меня и в мыслях нет…

Кивает, словно добро дает.

– Хорошо, – отвечает, улыбнувшись, опять превращаясь в милую заводилу, с которой я познакомилась не так давно, – а вот дружбана его – Тимофеева, окучивай, он тоже при деньгах, – информирует девушка и принимается подкрашивать тушью излишне выразительные, наращенные ресницы.

А у меня что-то начинает под ложечкой сосать, неприятно, напряжно, и на задворках сознания пролетает мысль – не должна была я приходить в этот клуб. Не должна…

Но содеянного уже не изменить. Тем более нельзя отрываться от коллектива. Все же это мой будущий курс и раз ребята решили веселиться в столичном ночном клубе, я не могу отказаться.

Чтобы сразу же у истоков нашего пути длинною в несколько лет стать белой вороной. Поэтому поправив длинный светлый локон, я выхожу вслед за Ириной в зал.

В прошлом году я не рискнула поступать, да и в семье были сложности, пришлось поработать в местном магазине, да еще и репетиторством занималась с соседскими детишками. Получала копейки, часть которых умудрялась еще и откладывать на свою мечту, на маленькое путешествие в центр…

Глава 3

Варя

Сейчас

– Хочешь жить – станешь моим подарком для Валида Байсарова…

Ощущение загнанности и взгляд хозяина клуба, который пригвождает меня к месту. Смотрит так, что душу просто выворачивает.

Трясусь. Перед глазами пелена слез. И липкие взгляды охранников, раздевающие, сальные, которые ползут по моему телу и жалят на уровне осязания.

– У тебя два варианта, краса моя, – продолжает Айрат, – выбор за тобой. Или сейчас мы решаем этот вопрос не самым приятным для тебя способом, или…

Делает паузу, замолкает, а у меня в мозгу кувалдой бьет имя мужчины, которому меня отправляют в дар:

Валид Байсаров…

Что-то есть в интонациях хозяина клуба, когда он говорит об этом человеке. Чувствую, что Мухоматов пребывает в каком-то пиетете перед владельцем этого имени.

– Или… ты будешь послушной девочкой и добровольно, – поднимает массивный палец вверх, подчеркивая значимость этого слова. – До-бро-воль-но! Пойдешь и развлечешь этого мужчину, задобришь… Если вдруг проговоришься о нашем уговоре…

Замолкает, но в страшных глазах словно лезвие проскальзывает. Направленное прямо на мою незащищенную плоть.

– Добровольно. Варвара. Будь податливой кошечкой и с тебя взятки гладки.

– П-почему именно я?! – наконец, выдыхаю едва слышно. – Есть много женщин, готовых на… – не могу подобрать слов, – на такое… я… я не подхожу для такой роли… не справлюсь…

Кавказец оголяет крупные щербатые зубы в улыбке.

– Как раз фишка в том, Варечка, что ты не подходишь… Валид не любит ширпотреб. У Барса вообще много пунктиков, поэтому я и говорю. Выбор, краса. Идти добровольно к уважаемому человеку, развлечь его, или решим вопрос иначе, мои ребятки на такую кисулю уже слюной исходят…

Жмурюсь от ядовитых слов и понимаю, что за доброжелательной интонацией скрывается зверь, от которого пощады просто не будет.

– Это словно кошмар какой-то, сон страшный, – поднимаю руки и прикладываю их к вискам.

– Детка, одна ночь и наутро Вахит, – короткий взгляд на того самого жуткого с лицом в шрамах, – отдаст тебе твой документ и довезёт до любого места, которое укажешь.

Опять приподнимает бровь и проводит пальцами по бородке, довольный своим предложением.

– Видишь, дядя Айрат может быть добрым…

– Как мне понять, что вы не лжете? Что отпустите меня?

Темнеет у него взгляд, подается вперед, облокачивается о стол массивными руками.

На мгновение мне кажется, что отдаст приказ своим людям.

Но Мухоматов лишь выдает глухо.

– Мое слово – закон. Наутро будешь птичкой вольной. Только у моего предложения есть срок. Либо ты соглашаешься прямо сейчас и топаешь с Вахитом в тачку и пулей до места назначения, ну про второй вариант, думаю, ты все понимаешь…

– Бред какой-то, – вырывается из сжатых зубов.

Вскидывает брови.

– Борзо говоришь, Варя, не советую. Итак, время тик-так. Что же ты решаешь, милота моя?

Резко встает из-за своего стола, и я понимаю, что сам хозяин клуба весьма и весьма крепкого телосложения.

Пока мужчина приближается, я делаю шаг назад и утыкаюсь в живую стену секьюрити, дергаюсь раненой и загнанной птичкой.

Но тяжелая рука мужчины на моем плече резко останавливает всякое трепыхание.

– Что именно вы от меня хотите?! – спрашиваю наконец, всхлипывая.

– Вот это уже деловой разговор.

Смотрю на мужчину со всей настороженностью, а самой кажется, что кино смотрю, что не может этого всего происходить со мной. Невозможно просто. Это все как из другой жизни…

Прищуривается и окидывает меня алчным взглядом, настолько липким, что прикрыться хочется!

– Послушайте, ну отпустите вы меня, вы же видите, что я ни в чем не виновата, я ничем подобным никогда не занималась, я не подхожу для этой роли! Поверьте мне, неужели вы не видите?!

– Скажем так, девочка, благодаря тому, что я в тебе вижу, ты получаешь выбор, – выговаривает жестко, ультимативно и я опускаю глаза.

– Нет, если хочешь, я могу заставить тебя отработать весь ущерб, и поверь мне, ты все сделаешь, – говорит просто, словно беседу ведет о погоде, а я опять смотрю на охранников, которые находятся в кабинете, ловлю на себе их сальные взгляды, которые говорят о том, что они ждут разве что отмашки своего босса, чтобы разодрать меня на части.

Главный опять показывает мне мой паспорт, водит им перед моим носом, словно демонстрирует, что я в шаге от свободы.

– Ну так что, красавица, чего с тобой решаем? Пойдешь подарком и скрасишь ночь одного уважаемого человека или предпочтешь сложный путь?

Слышу смешок одного из охранников, огромного, с квадратной челюстью неандертальца.

Ловит мой взгляд и ухмыляется, показательно поправляет ширинку и мне становится дурно.

Доходит, наконец, на что так открыто намекают эти звери и что планируют со мной сделать в случае моего отказа.

Странное ощущение рождается в груди. Подозрение, или же просто интуиция, но отчего-то кажется, что мужчина, которому меня хотят подарить, вызывает страх и пресмыкание даже у этого Айрата.

Словно он страшнее, ужаснее…

Опять смотрю на свой паспорт. Ощущаю себя загнанным зверьком, который жмется в углу, пока бездушные изверги подносят к нему спичку, зажженную.

– Одна ночь и вы вернете мне мои документы и отпустите навсегда? – уточняю, голос дрожит, пальцы ледяные, но взгляд одного из амбалов, этого страшного Вахита, не оставляет меня, блуждает по телу, будто этот огромный изуродованный мужик только и ждет отмашки своего хозяина.

У меня пальцы дрожат так, что чечетку можно бить, липкая паутина страха облепляет спину и струится вниз, заставляя испытывать настоящий ужас, впитывающийся в каждую пору.

– Слово я тебе даю. Услужливой будешь с Валидом, радушной, чтобы ему понравилось…

На мгновение в мозгу всплывает мысль.

А что, если я расскажу этому мужчине об этом всем, расскажу, что просто случайная жертва обстоятельств. Вдруг этот человек, которого явно боится даже Айрат, отпустит меня?!

Глава 4

Охранник кивает, массивная ладонь ложится тяжестью на мое плечо и Вахит разворачивает меня к двери, как под конвоем выводит.

Но, как только мы выходим за дверь, я пожимаю плечом, даю понять, чтобы убрал свою руку.

– Это лишнее. Куда я от вас убегу? – стараясь перекричать музыку, но мужчина лишь скользит крепкими пальцами вниз к моему локтю и прижимает меня к своему массивному боку, идет впереди и режет торпедой толпу веселящихся людей.

Софиты бьют по глазам, вызывают резь, а громыхания басов взрывает барабанные перепонки. Кажется, чем дальше, тем музыка становится громче в этом заведении, а танцы развязнее, парочки целуются у всех на виду.

Танцовщицы отплясывают заводные танцы, дополненные элементами фаер-шоу. В целом зрелищно, но тяжелый воздух этого злачного места во мне теперь начинает вызывать стойкую реакцию отвращения.

Когда оказываемся на улице, я неосознанно останавливаюсь и делаю вдох. Глубокий. Наполняю горящие лёгкие загазованным запахом улицы, но даже это вызывает облегчение.

– Не тормози, – бросает мне через плечо огромный мужик и достает из кармана брелок, короткий щелчок и я слышу ответ машины. Нахожу глазами мигнувшего хищными фарами огромного монстра. Черный внедорожник с массивными железными дугами по всему борту, скорее, напоминает таран.

Охранник идет вперед размашистым шагом, особо не обращая внимания на то, что мне приходится бежать на каблуках, чтобы догнать его.

Каблучки ударяются об асфальт, издают противный скрежет и, в конце концов, я не выдерживаю.

– Вахит, я упаду, и ты получишь нагоняй за разбитый “товар”! – кричу в широкую спину бугая, который на мгновение останавливается и бросает на меня косой взгляд из-под кустистых бровей.

Страшно. Шрам деформирует угол глаза и взгляд у мужчины с такого ракурса выглядит зловещим. Мне кажется, что я своей выходкой бешу эту махину, но он медленно скользит взглядом к мои ногам, фокусируется на дрожащих коленках и затем паутинкой неприятных мурашек скатывается вниз, концентрируясь на убойных шпильках.

Резкий выпад и мужчина меня, как пушинку, хватает за талию и просто поднимает в воздух. Прижимает к своему боку, как мешок, и, не сбавляя темпа, идет вперед.

Это все происходит настолько резко и неожиданно, что я не нахожусь со словами, просто издаю писк и поднимаю ошалелые глаза на охранника, который с каменной мордой лица быстро доходит до автомобиля, открывает дверцу и, вопреки моим ожиданиям, бросает меня вовсе не на заднее сиденье, а сажает спереди, быстро обходит внедорожник и садится на место водителя.

Бьет по кнопке, машина начинает рычать, затем слышится щелчок, и я кошусь на свою дверь. Даже не глядя на меня, охранник командует:

– Пристегнись. И не дергай мне тут ручки. Дверь заблокирована. Будешь дергаться, сам открою и на асфальт шмякну. Будет очень больно. А может, и смертельно. Это тебе не кино. После такого не выживают.

Поворачиваюсь к страшному мужчине, салон оказывается слишком тесным, когда рядом с тобой недоброжелательно настроенный бугай.

Вбиваюсь в угол, пальцы не слушаются, пытаюсь нащупать ремень безопасности, но у меня не выходит.

– Утихомирься. Хорош мне тачку ломать, – басит и затем следует фраза на непонятном чужом языке, гортанном каком-то, резком, и огромная лапа поднимается в воздух, я же жмурюсь, но ничего ужасного не происходит.

Мужчина цепляет ремень и через секунду щелчком ознаменовывает факт моего прибития к сиденью ремнем безопасности.

Распахиваю глаза и замечаю, как Вахит с силой сжимает оплетку руля обеими руками. Мне отчего-то все время кажется, что мужик в состоянии адовой бешености.

Смотрю на массивные лапы на руле и все кажется, что он его с корнем вырвет и глазом не моргнет.

Опять какое-то слово не на русском. Явно ругательное. Не знаю. Чисто по ощущениям, по вибрации хриплого голоса.

Резко поворачивает голову в мою сторону, и я опять вся вжимаюсь, потому что на дне странных глаз что-то вдруг зажигается короткой вспышкой.

Но мужчина гасит эту искру и выдает спокойно:

– Ручки не дергать. Не истерить. Не плакать. Не просить.

Дает команду, перечисляет, продавливая каждое свое слово прищуром и не отпуская моих запуганных глаз из плена.

– Ты исполняешь свою часть сделки, я свою. Можешь считать меня своим охранником.

Киваю, сжимаю дрожащие пальцы на коленях в замок. Отслеживает этот жест.

– Нервишки свои успокой. Провалишься – пощады от Айрата не будет. Справишься – считай, что ничего не было.

С этими словами теряет ко мне всякий интерес, врубает радио, по которому крутят новости, и сруливает в сторону выезда, а я отворачиваюсь от страшного мужика.

Мне казалось, что, кроме “да, босс, будет исполнено”, этот страшнючий мужик ничего сказать в принципе не может.

Машина плавно мчит по центру на предельной скорости, а я смотрю в окно, считаю деревья, машины, пытаюсь отвлечься. Отпустить свои мысли, в то время как диктор радио передает новости.

– Крупный бизнесмен, один из членов первой десятки именитого списка Валид Байсаров в ближайшее время проведет сделку по слиянию, которая, по словам аналитиков, увеличит актив холдинга Байсарова на несколько миллиардов и выведет его еще на пару пунктов…

Сквозь марево монотонного бубнежа подсознание цепляет знакомое имя, но именно в этот момент Вахит останавливается и хлопает по панели, в салоне царит тишина, а мужчина поворачивает ко мне лицо, сканирует, а затем достает мобилу и набирает.

– Здесь, – короткое слово и я замечаю, что нахожусь в самом центре столицы, где рядом с площадью расположена улочка бутиков, которые в ночи переливаются миллионом золотистых лампочек.

Понимаю, что мы ждем, но не решаюсь пошевелиться, слово сказать этому самому Вахиту равносильно для меня смерти.

Странный он. Тяжёлый. Жестокий и агрессивный. Поэтому сижу мышкой, боясь хоть как-то привлечь внимание этого упыря.

А сама же в подкорке кручу имя и фамилию, которые я слишком часто слышу за последние пару часов.

Глава 5

Кованые ворота открываются, и водитель плавно въезжает на территорию под прицелом бдительных охранников, которые с прищуром осматривают внедорожник.

Неподалеку с ужасом вижу нескольких мужчин, которые проходят по периметру с собаками.

Сглатываю едкий ком от вида зверей, прикрываю глаза на мгновение, Вахит же опускает стекло и переговаривается с подошедшим крупным мужчиной, который наклоняется и сканирует взглядом салон.

– Доставочку привез, – кривит губы в ухмылке водитель и охранник Байсарова бросает на меня беглый индифферентный взгляд, затем кивает и выпрямляется.

Прерывистый выдох вырывается из моей груди, когда водитель плавно вдавливает педаль и двигается в сторону огромного домины.

Несколько этажей, охраняемый периметр, много охранников – это все, что я вижу, картинка бегает и паника накатывает, а я почему-то поворачиваюсь и смотрю назад в сторону захлопнувшихся ворот.

Словно на свободу хочу.

– Тише, подарочек, хочешь быстрее получить документик и выпорхнуть отсюда, придется поработать и отработать по-чесноку, – обрубает мой порыв ледяной голос Вахита.

Который выключает мотор и смотрит на меня, заставляет так же внимать его словам.

– У нас с тобой отсюда два пути, крошка. Или все хорошо и все счастливы, или…

Больше он ничего не говорит, просто показывает мне на карман, в котором лежит мой паспорт, постукивает подушечкой.

Выходит и открывает дверь с моей стороны, берет за локоть и как под конвоем проводит внутрь дома. Все великолепие убранства, хрустальные люстры на высоченных потолках, это все вскользь.

Я не в том состоянии, чтобы замечать, что происходит вокруг меня. Сердце замирает от страха, пока Вахит с позволения какого-то охранника ведет меня в сторону одной из комнат.

Дверь открывается и Вахит просто толкает меня внутрь. Сам не входит. Короткий взгляд и другой охранник того самого Байсарова, который, видимо, шел за нами по пятам, с каменным лицом закрывает дверь.

Оставляя меня одну в огромной темной комнате. Я даже не дергаюсь, чтобы включить свет. Просто смотрю в высокие балконные окна-двери, через которые в комнату начинает проскальзывать свет.

Замираю в центре помещения, обнимаю себя руками, тело потряхивает, пальцы дрожат. А я напряженно смотрю на огромную кровать королевских размеров с черным непроглядным покрывалом.

Сглатываю ком.

Обрубаю порыв бежать отсюда. Где я могу спрятаться в доме, полном вооруженных людей, когда на улице еще и собаки…

Взгляд мечется по помещению и неожиданно цепляет фигуру. Вздрагиваю и лишь спустя долгое мгновение понимаю, что смотрю на свое отражение в огромном зеркале. Миловидная, даже, можно сказать, красивая девушка с длинными каштановыми волосами с золотистым отливом, которые вьются на самых кончиках.

Тонкая линия шеи и ямочки ключиц. Красивое обтягивающее платье. Броское. Не мое.

И это все – не я.

Эта девушка дорогая игрушка и подарок для какого-то опасного человека. Для человека, одно имя которого вызывает страх даже у самых ужасных людей…

Эта девушка предназначена Валиду Байсарову. В качестве комплимента. Подарка… Горько.

Эта красивая кукла не может быть мною – только зачисленной на первый курс студенткой, в прошлом отличницей и гордостью родителей…

Это не я!

И это все не со мной!

Глаза обдает жаром непролитых слез, шмыгаю носом и отхожу от зеркала, ноги подкашиваются. Рассматриваю затравленно огромную комнату, роскошную, богатую… не комнату, а спальню…

С широкой и массивной кроватью, которая, скорее, напоминает футбольное поле… Подмечаю, что в этой комнате вся мебель встроенная, так что комод не отодвинуть и дверь на забаррикадировать. Глупая мысль.

Не знаю, сколько проходит времени за думами, с каждой секундой напряжение струится по венам, пропитывает кровь и отдается барабанной дробью в сердце.

Как я могла допустить подобное?

Как этот кошмар мог произойти в моей жизни?

Растираю руки. Играю с тонкими пальчиками, которые потряхивает от напряжения.

Потихонечку заставляю себя шевелиться, двигаться, подхожу к окну и смотрю на улицу, просто чтобы не смотреть на кровать…

Не знаю, сколько я так стою, застыв в безвременье, но ноги на каблуках начинают гудеть, поэтому я оборачиваюсь в сторону кровати, и так как другого места присесть не нахожу, то цокаю в эту сторону, присаживаюсь на самый краешек.

Избавляюсь от модельной обуви, которая с грохотом падает на пол, а я поджимаю пальчики на ногах.

Время слишком медленной, тягучей патокой идет. Но никто не появляется. Я прислушиваюсь к дому. Тишина. Здесь, вероятно, хорошая звукоизоляция.

Спина устает. Сидеть становится больно из-за напряжения в позвонках, поэтому я просто заваливаюсь на широкую мягкую кровать, тело ломит, дрожь и тремор заставляют меня вздрагивать как от холода.

Никак в голове не укладывается, как я могла так вляпаться. Устаю мерзнуть, я тихонечко тяну холодное покрывало, просто укрываюсь им, накрываюсь с головой, прячусь от окружающего меня враждебного мира.

И где-то в душе крохотным лучиком надежды проскальзывает мысль, что очень может быть, что хозяин этой резиденции просто забыл про меня.

Я сплю чутко, не знаю, сон ли это, но в какой-то момент в мареве дремы я ощущаю, как что-то в пространстве меняется, словно энергетика становится иной, тяжелой, душной. Так бывает, когда просыпаешься и ощущаешь на себе взгляд, или чужое присутствие…

Когда в принципе еще ничего не случилось, но ты словно очнулся за секунду “до”…

Так и я, встрепенувшись, оттягиваю покрывало с головы в смутном непонятном предчувствии и именно в этот самый момент дверь в спальню открывается и тонкая полоска света все растет.

Замираю. Сердце оживает, начинает барабанить в груди со всей силы, а я… я просто смотрю в сторону входа, где в ореоле света замерла высокая крепкая фигура.

Валид Байсаров…

Сразу же вспоминаю имя и не могу оторвать взгляда от мощного кавказца в черной сорочке и элегантных брюках. Его массивная фигура кажется какой-то мистической. Массивной. Давящей.