Наваждение, или Мой чужой мужчина

Глава 1

– Оль, ну вы где? – настойчиво спрашиваю у подруги по телефону, а сама аккуратно расставляю уже заправленные салаты на столе.

– Прости, прости, прости, – тут же тараторит подруга, – я никак не могу дозвониться Вадиму. В обед с ним разговаривала. Решили, что он в пять приедет, но уже шесть, а он даже трубку не берет.

Я слышу в ее голосе беспокойство и приседаю на стул.

– Не переживай, – поддерживаю Олю, а сама представляю, что чувствовала бы, если бы мой Димка не брал трубку целый час. Наверное, с ума бы сошла и уже обзванивала больницы, морги, трубила бы в полицию.

– Я не переживаю, – отвечает подруга. – Нервничаю, потому что он не предупредил, а мы же договаривались.

– Начинаю думать, что никакого Вадима у тебя нет и он плод твоего воображения, – шучу я и слышу, как Оля заливается смехом.

Наверняка вспоминает предыдущие попытки познакомить меня со своим новым мужчиной. Почему-то у нас все время не получалось: то меня задержали на работе, то у Оли нарисовался внеплановый клиент, то у самого Вадима появилась неожиданная встреча с инвестором.

– Я сама начинаю так думать, – сквозь смех говорит Оля и вздыхает: – Ты прости, что так получилось. Я тоже не приеду, буду его ждать. Если явится в ближайший час, мы приедем, а если нет, то останемся дома. Отпразднуете с Димой Новый год вместе.

– Все нормально, – спешу утешить подругу. – Позвони.

Бросаю взгляд на часы – начало седьмого. Димка вот-вот вернется с корпоратива. Вспоминаю, что еще не нарезала бутерброды, и иду на кухню. Попутно выкладываю на тарелку мандарины и возвращаюсь в зал. Не замечаю, как проходит время, а потому, когда бросаю взгляд на часы и вижу там ровно семь вечера, недовольно поджимаю губы и набираю мужа.

Дима отвечает далеко не сразу, а когда, наконец, берет трубку, на заднем фоне все еще слышатся звуки веселья: задорный женский смех, мужские голоса, хохот и музыка.

– Ты еще на корпоративе? – растерянно спрашиваю я, хотя и так прекрасно слышу.

– Прости, Жень, мужики задержались, и я тут тоже решил немного повеселиться. Развлекайтесь с Олей.

Я хочу сказать, что Оля не приедет, но муж отключается, заставив меня удивленно распахнуть глаза. Мне не нравится то, что происходит. Ладно подруга с ее ухажером, но муж…

До восьми я устало жду Диму, набираю его еще несколько раз, но он не отвечает, а потом в трубке и вовсе слышится оператор, утверждающий, что мой муж вне зоны действия сети. Я удивленно смотрю на экран смартфона, затем встаю и иду в коридор. Хватаю ключи от автомобиля, набрасываю на плечи пальто и выхожу на улицу. Забираюсь в салон Димкиной машины, которую он оставил дома, чтобы немного выпить, завожу мотор и еду за мужем в компанию.

Я не собираюсь праздновать Новый год одна, поэтому когда захожу в холл здания, в котором работает мой муж, расправляю плечи и решительно иду к лифту. Поднимаюсь на третий этаж и попадаю в коридор. В нос тут же ударяет запах алкоголя и мандаринов, а вдалеке слышится популярная диджейская музыка. Я без проблем нахожу работников компании. Останавливаюсь у двери, окидываю взглядом помещение, но мужа не нахожу.

Решаю пойти к нему в кабинет, разворачиваюсь, и взгляд цепляется за целующуюся парочку в другой стороне коридора. Она тут же скрывается в одном из кабинетов, а я медленно иду к той самой двери. Не знаю, что заставляет меня повернуть ручку и открыть дверь: то ли я почувствовала мужа, то ли издали уловила что-то знакомое, но когда мой взгляд впивается в мужчину, я безошибочно узнаю Диму. Та же голубая рубашка, которую я заботливо выгладила для корпоратива, те же темно-коричневые джинсы, часы на руке.

Я не сразу понимаю, что смотрю на то, как мой муж целуется с другой. Как запускает руки под ее блузку и касается груди. Я, наверное, мазохистка, потому что несмотря на боль, все еще продолжаю смотреть. И только когда руки Димы ложатся на ее бедра, я достаю телефон и делаю снимок. А потом тихо прикрываю дверь и прислоняюсь спиной к стене.

Не помню, как добралась до машины и села за руль.

Пытаюсь завести автомобиль. Пытаюсь, потому что не получается. Руки дрожат, тело не слушается, а в голове полная неразбериха. Безжизненно опускаю руки на руль, склоняю на них голову и на мгновение прикрываю глаза.

Больно. Черт, как же больно.

Трясусь, будто от холода или слез. Но я не плачу, а в салоне машины тепло. Внезапно отталкиваюсь от руля и сажусь. Осматриваюсь и понимаю, что здесь все принадлежит ему. Даже запах Димин. Его любимой туалетной воды и сигарет. Перед глазами его любимый клоун с кивающей головой, который, по идее, должен успокаивать, но ни хрена он не успокаивает.

Завести машину удается с третьей попытки. Я наконец расслабленно выдыхаю и выезжаю из парковки. По пути заглядываю в супермаркет, хватаю с прилавка бутылку мартини и быстро расплачиваюсь на кассе. Мы собирались пить шампанское, а наши мужчины – виски. Я не люблю ни то, ни другое, просто хотелось, чтобы было красиво. Теперь в этом нет необходимости.

Возвращаюсь в машину и добираюсь домой. Уже в квартире бросаю взгляд на стол и становится так тошно, что я с трудом сдерживаюсь, чтобы не схватить все это вместе со скатертью и не вышвырнуть в окно. Останавливает только то, что я, дура такая, готовила это целых два дня. Даже выходной на работе взяла, чтобы порадовать Диму домашней едой, а не блюдами из ресторана.

Кажется, меня одолевает истерика, потому что я громко смеюсь и сажусь на небольшой пуфик у двери в гостиную. Открываю бутылку мартини и пью прямо из горла. Наверное, так и выглядят дуры, чьи мужья, пока жены готовят дома, трахают других.

Спустя полбутылки мартини я достаю телефон и отправляю теперь уже будущему бывшему мужу фотографию с припиской: «Вещи оставлю на лестничной площадке». Не жду, когда он откроет смс, и тупо блокирую его контакт.

Телефон неожиданно оживает. Я вздрагиваю, но все же беру трубку.

– Ну вы как там?! – кричит в трубку подруга. – Празднуете?

– Ага, празднуем, – бодро говорю я. – Мы с мартини весело проводим время.

– Стой, почему с мартини?

– Потому что…

Я не договариваю, так как именно в этот момент начинаю плакать.

– Женя, что? – кричит в трубку подруга, но я просто не в силах ответить.

Мне внезапно становится так себя жаль, что я просто не могу справиться с чувствами. Соплю в трубку и, тщательно вытирая слезы, отвечаю:

– Дима мне изменяет.

– Ох, б… Я сейчас приеду!

– Нет, нет, ну нужно. – Я беру себя в руки. – Мы обязательно увидимся завтра, Оль. Отдыхай. Вадим приехал?

– До сих пор не берет трубку, – разочарованно говорит подруга, а я сдерживаюсь, чтобы не сказать: «Вдруг и он тоже… изменяет».

– Не нужно приезжать, – настойчиво говорю я. – Завтра увидимся.

Мы разговариваем еще несколько минут. Оля называет Диму козлом и уродом, недостойным меня, а я продолжаю плакать и думать, что делать дальше. Около двенадцати я вдруг понимаю, что хочу избавиться от вещей Димы, но в последний момент принимаю решение выйти и посмотреть на салюты.

Накидываю пальто, хватаю со стола пару мандаринов и беру недопитую бутылку мартини. Спускаюсь на первый этаж и замечаю сидящего на ступеньках мужчину.

– С Новым годом! – поздравляю его и выхожу на улицу.

Несколько человек из нашего дома запускают салюты, а я одиноко стою в стороне с дольками мандаринов и алкоголем. Едва ли мне есть дело до того, что обо мне подумают. К счастью, никто ничего не спрашивает. Мы обмениваемся поздравлениями, улыбаемся друг другу, и я остаюсь одна. Замерзнув, решаю вернуться внутрь и снова натыкаюсь на того же мужчину.

Бомж, что ли? Это первое, что приходит в голову. И только потом я обращаю внимание на дорогие, со вкусом подобранные часы, кожаные ботинки, идеально сочетающиеся с черными джинсами, и пуховик. Последний, правда, выбивается из общего стиля, но в том, что передо мной точно не бомж, я уверяюсь. И удивляюсь тому, что делает явно не бедный человек в нашем подъезде. У нас, конечно, не притон, но и «Ролексы» никто не носит.

– Плохой день? – Я сажусь рядом с ним и протягиваю пару долек мандарина.

Мужчина растерянно смотрит сначала на мою руку с фруктом, а потом и на меня. Я рассматриваю его настолько, насколько позволяет освещение подъезда. Он привлекательный: с красивыми карими глазами, изогнутыми бровями, высоким лбом, небольшим носом, пухлыми губами, растянутыми сейчас в едва заметной улыбке, и широким квадратным подбородком.

Красивый, ухоженный, стильный.

Запоздало замечаю на виске с противоположной стороны кровоподтек, и когда наконец обращаю на него внимание, охаю:

– У вас кровь!

Мужчина касается виска и растерянно кивает, а я осознаю, что безумно хочу услышать его голос. Почему-то я уверена, что мужчины с такой внешностью и говорят волшебно, завораживающе.

– Простите, я… Сегодня новогодняя ночь? – хриплым и до безумия сексуальным голосом спрашивает незнакомец, хотя я уверена, что секс – последнее, о чем он думает в этот момент.

Я настолько торможу, вслушиваясь в вибрации его голоса, что даже не сразу понимаю странность вопроса, а когда до меня доходит, интересуюсь:

– Вы не празднуете Новый год?

Иных объяснений тому, почему взрослый мужчина не знает, что сегодня новогодняя ночь, у меня нет. Я глупо улыбаюсь и жду ответа, но его, кажется, не последует, потому что мужчина отворачивается и склоняет голову на руки.

Я все еще сижу с зажатыми в руке дольками мандарина. А потом принимаю единственно верное в этот момент решение: тихо поднимаюсь и стараюсь так же бесшумно уйти.

Успеваю пройти несколько ступенек, когда меня задерживает сильная мужская рука. Я поворачиваюсь и хочу закричать, но мне не дают. Мужчина накрывает мой рот шероховатой ладонью и прижимает меня к стене. Страх липким слоем прокатывается по внутренностям. Все, о чем я могу думать, – мне никто не поможет.