Наваждение, или Мой чужой мужчина

Глава 8

Вадим

Жду, когда она с ужасом оттолкнет меня, назовет долбаным извращенцем или мудаком, желающим воспользоваться ее слабостью и своим положением. Видит бог, я жду именно этого, но никак не робкого шепота, едва долетающего до моих ушей:

– Поцелуй меня, Вадим.

«Прежде чем что-то обещать, будь готов это выполнить», – тут же всплывает в памяти. Не знаю, откуда это и кто это говорил, но я понимаю, что облажался. Конкретно так.

Женя смотрит на меня огромными голубыми глазами с такой надеждой, что я чувствую себя мудаком. Эдаким кукловодом, который заставил куклу танцевать, но она его переиграла, и у него отказало управление.

Я хочу ее поцеловать. До безумия хочу впиться в пухлые губы и попробовать на вкус ее рот. Хочу прижать к стене и зацеловать каждую клеточку тела. Остается надеяться, что это просто нормальное мужское желание и я не чертов маньяк-насильник, который просто не в силах сдерживаться.

– Жень…

– Спокойной ночи, Вадим, – тихо говорит она и обходит меня, скрываясь в комнате.

Обзываю себя идиотом и упираюсь руками в столешницу, пытаясь прийти в себя. Ее присутствие, запах, глаза… Именно ее взгляд заставляет меня чувствовать себя последним идиотом, мужиком, который даже не принимает свое имя, не говоря уже о том, чтобы всерьез думать о новых отношениях. Куда, если у меня вполне могут быть старые?

Я запускаю руку в волосы и раздраженно расправляю непослушные пряди. Мне нужен холодный душ, но даже там пахнет ею. Ее душистым мылом и яблочным шампунем. Решаю сходить проветриться. Хватаю с крючка куртку, обуваюсь и выхожу на улицу. Вдыхаю морозный воздух и немного прихожу себя. Знаю, что ходить мне нельзя, но проветрить мозги и яйца будет нелишним, особенно учитывая тот факт, что я хочу женщину, с которой живу в одной квартире.

Бесцельно брожу по городу, захожу в какой-то магазин, осматриваю прилавки. Я забываю о собственных словах. О том, что мне лучше не выходить и не показываться. Почему-то именно после того, как Женя узнала мое имя и показала фото, я еще больше уверился в том, что мне не просто так дали по голове. Хотя и пытались закосить под ограбление: ни бумажника, ни телефона, ничего. Странно, что дорогие часы оставили.

Я обещал Жене найти выход и узнать свой адрес, но не могу сообразить, как выполнить обещание без обращения в полицию. А это то, что я хотел бы делать в последнюю очередь. Да и вообще… лучше без них.

Возвращаюсь в квартиру через несколько часов. Не знаю, сколько времени было, когда я уходил, но пришел, видимо, поздно, потому что в доме погасли почти все окна. Тихонько открываю дверь квартиры и захожу. Снимаю ботинки и вешаю куртку на место, прохожу в гостиную и… натыкаюсь на праздничный стол. Женя сидит за ним. Перед ней полупустая бутылка мартини и полный бокал.

– Ты плакала? – задаю самый идиотский вопрос, потому что ее лицо как ничто другое говорит об этом: красные глаза, разводы туши и потерянный взгляд.

– Встречала Новый год, – горько говорит Женя. – Внезапно поняла, что так его и не встретила.

Она улыбается, обнажая ряд белоснежных ровных зубов, и берет со стола бокал. Делает большой глоток и закусывает виноградом.

Мне это все не по душе. Муж, измена, незнакомец, ведущий себя, как хозяин… Я хорошо понимаю ее состояние, но алкоголь – не выход.

– Жень… – Я подхожу ближе и сажусь на стул рядом.

– Давай просто встретим Новый год? – вдруг говорит она. – Ты не станешь читать сопливые нотации о том, что алкоголь – это зло. И вообще, мне лучше отдохнуть, поспать и завтра подумать обо всем на свежую голову.

Она быстро-быстро тараторит, а я улыбаюсь, не понимая, откуда она такая взялась.

– Я не хочу больше думать, – продолжает Женя. – Устала размышлять над тем, что со мной не так, раз собственный муж решил погулять на стороне. Не хочу думать, хочу просто жить.

Ей как-то удается прочитать мои мысли, потому что примерно это я и хотел ей сказать. Вроде обычная женщина. Красивая, даже слишком, с фигурой и, судя по всему, с мозгами, но такая искренняя, чистая.

– Иди умывайся и сделаем вид, что сегодня тридцать первое декабря. У тебя украшена елка, приготовлен стол… Хорошая компания, – после запинки продолжаю я. – Нельзя встречать год со слезами на глазах.

Женя лишь кивает и уходит, а я вздыхаю и провожу рукой по лицу, пытаясь прийти в себя. Мне чертовски хочется порадовать ее. Сказать, что все будет хорошо, что в Новом году у нее начнется другая жизнь. Но если и скажу, она не поверит. Снова грустно посмотрит и горько улыбнется, пробирая до самых костей.

Она заходит в комнату совершенно другой: смыла разводы туши и нанесла легкий макияж, переоделась в короткое платье, доходящее до середины бедра, надела туфельки на шпильке. Неловко улыбается, но все же проходит в комнату и садится на стул рядом со мной.

– Прости за… это, – она кивает на бутылку с алкоголем и отводит взгляд.

– Есть что покрепче? – спрашиваю я, потому что пить мартини точно не буду, а выпить нужно. И в первую очередь – ей. Я хочу, чтобы она выговорилась. Высказала все, что ее терзает, поплакала, устроила истерику и перестала вести себя так робко и неуверенно.

– Виски. Там, на полке, – она указывает на шкаф.

Я поднимаюсь, извлекаю оттуда стакан и бутылку алкоголя. Открываю ее и наливаю в бокал. Поднимаю стакан и легонько касаюсь фужера с мартини.

– За Новый год, – говорю я и отпиваю.

Женя мнется, но все же подносит бокал ко рту и тоже отпивает. Мы не говорим. Молча едим, кстати, довольно вкусные блюда. Салаты, бутерброды, закуски. Выглядит так, словно заказано в ресторане, но я уверен, что Женя готовила сама. Почему-то интуиция говорит, что такие женщины отлично готовят, особенно если хотят удивить мужчин. А она хотела. Очень хотела. Явно не меня, но так уж получилось, что я могу это оценить, а ее муж…

– Ждала гостей на Новый год? – спрашиваю я, чтобы разрядить обстановку и отвлечь ее от грустных мыслей.

– Подругу с парнем. Она несколько раз пыталась нас познакомить, но никак не получалось. И в этот раз не вышло. Он куда-то уехал.

– А подруга почему не приехала к тебе? – Я осторожничаю, чтобы не сказать ничего лишнего.

– В новогоднюю ночь я хотела побыть одна, а потом она улетела на отдых.

– С парнем?

– Угу, – кивает Женя. – Будет где-то через неделю.

Между нами снова повисает неловкая пауза, которую я не знаю, чем разрушить. Помнил бы все, наверняка сообразил бы, чем завлечь женщину, но сейчас… я молчу и пью виски. Знаю, что нельзя, но когда рядом такая женщина, как Женя, удержаться практически невозможно. Да и не дело это – пить одной и без компании.

– Это так… необычно, – говорит Женя. – Я знаю только твое имя, но совершенно не боюсь тебя, не думаю, что ты опасен. Я странная, да?

Я улыбаюсь.

– Ты не странная, – уверенно заявляю я. – Я ведь тоже тебя не знаю. И испытываю смешанные чувства.

Женя смелеет и спрашивает:

– Какие?

– Ты нравишься мне, – признаюсь, хотя и не уверен, что это ей нужно.

– Почему ты меня не поцеловал? – набирается смелости и все же спрашивает она.

А я впервые думаю о том, что вот такой – раскрепощенной и открытой – она нравится мне гораздо больше, чем зажатой, скрытной и шугающейся от малейшего моего движения.