Найду тебя по звёздам

Глава 29. Линара

Я сошла с ума. Просто обезумила. Как я допустила такое?! Божебожебоже… Хватаюсь за щёки: они у меня красные, как помидоры. Нет, я не наивная девочка, у меня были отношения, но они… как бы это сказать? В общем, я знала, что всё держу под контролем. Я не млела от одного только взгляда, не дрожала от… даже не от прикосновения, а лишь от ожидания оного, не льнула к мужчине, как заговорённая. А тут…

Это не любовь, конечно же, нет. Я даже мысли такой не допускаю. Это чистая физиология, какое-то звериное притяжение, супротив всем правилам здравого смысла и моральной устойчивости. Низменное, примитивное. На уровне взбесившихся сперматозоидов и яйцеклеток, которые почуяв друг друга, стремятся, во что бы то ни стало, соединиться. Вот нас и понесло с Заиром. Да, я поняла, что и он почувствовал то же самое, возможно даже раньше меня. Но нам нельзя. Точка. Он муж моей сестры. Восклицательный знак. Поэтому, Линара…

— Я закончила, госпожа.

Ой! Подпрыгиваю вместе с чайником от неожиданности. Господи, совсем забыла про горничную! Спохватываюсь, сую девушке щедрые чаевые и, поблагодарив, провожаю до двери.

Этот сумасшедший поцелуй совсем выбил меня из колеи, ещё больше запутал и без того сложную ситуацию. Как мне теперь вести себя с Заиром? И вообще, что дальше? А ничего, Линара. Никаких «дальше» не будет.

— И ты прекрасно знаешь, почему, — опускаю себя на землю, расставляя чашки на подносе, пока Аська с отцом о чем-то шумно беседуют, устроившись за маленьким столиком.

На улице сыро и мы пьём чай в гостиной, хотя обычно делаем это в саду, а после идём гулять по набережной до самого ужина в каком-нибудь ресторане. Но сегодня, скорее всего, нам придется весь вечер просидеть дома.

Не представляю, как теперь быть. Собирается ли Заир забрать Аську, или сам планирует остаться здесь? А мне куда деваться? Может, пора уже паковать чемодан?

Исподтишка посматриваю на Тураева, но тот полностью занят дочерью, будто бы меня и нет вовсе. Аська, по своему обыкновению, не замолкает, пересказывая события прошедшей недели: кто, с кем и как. Заир слушает, улыбаясь до ушей, рассматривает фотографии на планшете. Налицо счастливый папаша, и я, на самом деле, рада за него. Только вот места себе не нахожу, мучаясь вопросами. Я так взвинчена, что Аськина болтовня начинает действовать мне на нервы, и пульсация в висках гонит меня прочь из комнаты. Незаметно оставляю их одних.

Смахнув тонкий палантин со спинки кресла, укутываюсь в него и выхожу на задний дворик. Вздрагиваю от пронизывающей сырости. Что ни говори, но даже здесь, на средиземноморье, уже чувствуется осень. Сезон закрывается, и я скоро вернусь в ноябрьскую Москву, уже наверняка заснеженную и морозную. Не хочется думать об этом.

Вздыхаю, оглядываю промокший сад. Шторм изрядно потрепал деревья и кустарники. С рваных пальмовых листьев до сих пор капают капли, хотя дождь давно прекратился. Завороженно смотрю на облака, которые торопливо несутся прочь. Передо мной будто раздвигается гигантский занавес, и открывается невероятная картина: необъятный купол розово-сине-сиреневого неба, пронзённый последними лучами уходящего солнца. А на фоне этих небесных декораций, от которых просто дух захватывает, словно прима-балерина, выплывает первая вечерняя звезда, поражая всех нас своей недосягаемостью и совершенством. Я замираю в трепетном благоговении, потому, что это невероятно, потрясающе красиво. Так и хочется воскликнуть «Браво!», и разразиться бурными овациями. На память приходят строки:

Я скромный зритель в театре Бытия, рукоплескающий таланту Твоему, Создатель.

Не перестану восхищаться этим никогда, пока живу, пока могу дышать я…

— Что ты там шепчешь?

Прикрываю глаза, считаю про себя до пяти, и только потом оборачиваюсь. Опираясь поднятыми руками о притолоку, Заир стоит в проёме двери и сверлит меня взглядом. И давно он тут стоит?

— Ничего, так просто, — я тушуюсь. — А ты… то есть, Вы… мм…

Тураев будто не замечает моего замешательства. Отталкивается от косяка и шагает на крыльцо, а я невольно залипаю на том, как играют мышцы под тканью его футболки. Заиру бы следовало заказать одежду на размер больше, уж слишком она ему тесная…

— Зотов звонил. Он сейчас придёт. Расскажешь ему про флешку.

— Ладно, — киваю, кутаюсь в шаль, и набираюсь смелости:

— Заир…

— Иди в дом, — прерывает он меня. — И надень что-нибудь посущественнее, прохладно уже.

Его пальцы тянутся к моему палантину, но он тут же отдёргивает их, и снова отводит взгляд.

Всё ясно. Он не хочет говорить о том, что случилось. Что ж. Может, это и правильно — делать вид, что ничего не произошло. Но почему-то мне становится немыслимо горько.

Ругая себя, возвращаюсь в комнату.

К приходу Зотова переодеваюсь в джинсы и рубашку с длинным рукавом. Устраиваюсь на диване, делаю вид, что роюсь в телефоне. Заир с Аськой возятся на полу, хихикая и дурачась. Украдкой наблюдаю за ними, поражаясь их тёплым отношениям. Насколько это не похоже на поведение Нисар с дочерью — отстранённое, почти равнодушное.

Я вдруг холодею от мысли, что Нисар не солгала, и отец ребёнка может быть Мансуров. Для Заира это было бы ударом. Но, с другой стороны, если он так любит Аську, то какая разница, чья она дочь?

Наконец, приходит Зотов. Они уединяются с Тураевым на патио и о чём-то долго беседуют, пока я с Аськой смотрю мультики. Потом Аркадий подзывает меня, и я пересказываю ему историю с флешкой со всеми подробностями. Он внимательно слушает, задаёт нужные вопросы, а мне тревога покоя не даёт. И я решаюсь.

— Аркадий. Мне нужно поговорить с Вами. Наедине.

— Давайте тогда прогуляемся.

Идём вглубь сада. Уже стемнело, фонарики едва справляются, пытаясь осветить дорожку перед нами. Стало ещё более прохладно, и я жалею, что не накинула что-то потеплее. Зотов вышагивает рядом, вынужденный жаться ко мне на узкой тропинке. Подхожу к одинокой лавочке, но садиться не решаюсь — мокро. Просто прислоняюсь к высокой спинке, готовя себя к непростому признанию.

— Слушаю Вас, — подталкивает меня Зотов.

— Хочу спросить: что дальше?

— Вижу, Вам не терпится вернуться домой?

— Меня беспокоит неопределённость. Заир… Самирович ничего не объясняет.

— Понимаю. Ну, с отъездом Вам придется подождать.

— Почему?

— Мы тут предприняли кое-что, думаю, скоро появятся результаты.

— Вы хотите сказать, что Заир с Асей не вернутся пока в Москву?

— Пока нет.

— Аркадий, мне кажется, это ошибка. Асю нужно увезти в Россию как можно скорее.

Зотов присматривается ко мне, хотя, что он там пытается увидеть в тусклом свете фонаря, не понятно.

— Поясните свою мысль, Линара.

— Что ж. Я не хотела в это влезать, но, похоже, другого выхода нет. Однако скажу сразу: я не знаю, что здесь правда, а что выдумки Нисар. Вам придётся выяснять это самому.

И я выкладываю Зотову всё: про Нисар и Мансурова, про его претензии на отцовство Аси, про желание сестры сделать тест именно в Турции, и что Юсуф Челик каким-то образом присутствует в этом деле. Даже свои догадки и предположения о том, что Асе попытаются сделать турецкое гражданство, и Роксана не останется в стороне, я тоже высказываю.

— Это очень существенная информация. Спасибо, Линара, — благодарит меня Зотов, но у меня складывается впечатление, что для него мои «новости» вовсе не новости. Меня это почему-то злит, и я начинаю нападать:

— Я не для «спасибо» Вам об этом говорю, а для того, чтобы Вы поняли всю степень опасности для девочки.

— Я понимаю. И приму меры, можете быть уверены.

— Что ж. Я Вас предупредила. Мне остаётся только положиться на Ваш профессионализм. Надеюсь, я не пожалею об этом.

Зотов ухмыляется, рвёт листик с куста и трёт между пальцев, после чего с удовольствием вдыхает его запах.

— Мне лестно, что вы так доверяете моему профессионализму.

— Не передёргивайте, Аркадий, — ещё больше раздражаюсь от иронии Зотова. — Я только что сказала, что у меня нет выхода. Будь моя воля, я бы Аську в охапку — и в Москву. Дома, как говорится, и стены помогают.

— Вы так привязались к девочке?

— Это нормально. Разве нет?

Тоже срываю листочек с веточки и повторяю действия Аркадия: лист пахнет цитрусом, приятно и свежо.

— Можно задать личный вопрос? — прерывает молчание Зотов.

— Попробуйте.

— Почему Вы позволяли Нисар так поступать с Вами? Чем она Вас брала?

Я подбираюсь вся и в свою очередь всматриваюсь в лицо Аркадия. Жаль, что темнота не позволяет мне разглядеть его как следует.

— Если Вы спрашиваете об этом, — говорю осторожно, — значит, вы знаете больше, чем остальные.

— Да. Я так же знаю, что одно из обвинений против Вас было выдвинуто в то время, когда Вы лежали в стационаре с опухшими гландами и физически не могли совершить правонарушение. Вы не делали ничего, в чём Вас обвиняли. Это делала Нисар, не так ли?

Тут я горько усмехаюсь.

— Нельзя сказать, что я совсем уж ничего не делала. Но то, что не по собственной воле, тут Вы правы.

Отворачиваюсь, тру плечи. Зотов снимает с себя лёгкую ветровку и накидывает на меня. Но я так погружена в свои собственные переживания, что не сразу замечаю этого. Зато потом благодарно улыбаюсь ему.

— Нисар… Вы можете смело назвать её моим Злым Гением, и не ошибётесь. Хитрая. Изобретательная. Изворотливая, как ртуть. Умеющая незаметно бить по самому больному исподтишка. Я быстро попала под её кабалу. Чем она меня стращала? Приведу только один пример: однажды она пригрозила выкатить на всеобщее обозрение один постыдный секрет моей подруги, если я не сделаю, что она требует. Я сделала. Но компрометирующие фотографии всё равно были выложены в соцсеть, причём с моего профиля. Подруга попыталась покончить с собой, а я стала изгоем в классе. Больше у меня подруг не было.

— И Вы не пытались оправдываться?

— Как же! Пыталась, и ни раз. Но лишь больше затягивала себя в трясину. Мне не верили. А главное: дядя Шамиль всегда был на стороне Нисар. А он считался мощной силой в нашем «маленьком королевстве».

— Почему же в этот раз Вы снова пошли у неё на поводу?

— Из-за Аси, разумеется. Я поверила в то, что девочке угрожает опасность, собственно, верю до сих пор, только вот откуда она исходит, не знаю. Я подумала: если буду рядом, смогу что-то сделать, как-то защитить её. Хотя, если честно, понятия не имею, как.

— Теперь мне многое понятно. Спасибо, что поделились.

— Ну, что Вы, — я с досадой выкидываю измочаленный листик. — Вы уже столько обо мне знаете, что это сущие пустяки.

— Не надо иронизировать, Линара.

— Ну, хоть это мне оставьте, Аркадий.

Он тихо смеётся в ответ на мои выпады.

— Договорились.

А я плотнее кутаюсь в куртку Зотова, немного успокаиваясь под его уютный смех.

— Вы расскажите Заиру?

— О претензиях Мансурова? Думаю, ему не нужно этого знать. Пока, во всяком случае. И Вы молчите, ладно?

Согласно киваю.

— А как мне… нам дальше быть, ну… с Асей? Наверное, Заир захочет забрать её к себе? Или, может, мне снять другой номер?

— Зачем?

Зотов откровенно удивляется. А я удивляюсь его удивлению: Господи, до чего мужчины бывают бестолковыми! Глобальные задачи они решают на раз-два, а вот подумать о том, кто где сегодня спать будет, у них мозгов не хватает. Пытаюсь разжевать для Аркадия тему:

— Смотрите: наверняка Заир теперь не захочет разлучаться с дочерью. Как же нам дальше с ним… эмм… — я помогаю себе жестами, — сосуществовать? В бытовом плане, я имею в виду.

Кажется, дошло, потому, что этот могучий гигант мысли явно смущается. Да ладно!

— Ну, кхе… Мы это решим, — обещает Аркадий. Я же недовольна, так как вопрос для меня остаётся открытым.

Когда мы возвращаемся, хмурый Тураев встречает нас на крыльце, и с подозрением оглядывает с ног до головы, как если бы суровый папаша поджидал нерадивую дочку с позднего свидания, чтоб закатить ей скандал, а заодно пристукнуть её кавалера.

И, чёрт побери, под его взглядом мне действительно становится немного стыдно. Торопливо сбросив с плеч куртку Зотова, я стараюсь по быстренькому проскользнуть мимо и присоединиться к Аське, которой в четырёх стенах явно тесно, и она устраивает всё новые и новые забавы, из-за чего гостиная уже похожа на будуар куклы Барби.

Вижу, ребёнок переутомился, поэтому переключаю её на более спокойный режим. Мы немного прибираемся и садимся с ней складывать пазлы, пока Зотов с Тураевым шепчутся в сторонке. Похоже, спорят. Аркадий на чём-то настаивает, Заир упрямо топорщит нижнюю губу и бычится на друга. Вся его поза, со слегка склонённой вперёд головой, упёртыми в бока кулаками и широко расставленными ногами, говорит о том, что Зотову спор не выиграть.

Право же, будет очень смешно, если выяснится, что они сейчас спорят о ночлежке. Но когда Зотов засобирался восвояси, так ничего и не растолковав, мне становится не до смеха: а как же мой вопрос?

— Аркадий! Я провожу Вас, — вскакиваю из-за стола, но рука Заира, вцепившаяся в моё предплечье, останавливает меня налету.

— Аркадий обойдётся без сопровождения, — заявляет он безапелляционно. — А если тебя интересует, где я буду спать, говорю прямо: здесь. С вами. Постелю себе в гостиной. Так понятно?

— Но…

Хлопаю глазами на торопливо закрывающуюся за Зотовым дверь, успев уловить напоследок его виноватый взгляд.

— Постель мне сейчас принесут. И вещи тоже. А пока закажи ужин, я проголодался.

— Ужин? — я окончательно впадаю в ступор. — Сюда?

— Почему нет? Ася, будешь шоколадные колечки?

— Да!!

— Никакого шоколада на ночь! — тут же взрываюсь я, позабыв обо всём остальном. — Она и так слишком активна, — возмущенно шиплю на Заира, в слабой попытке оправдаться за то, что влезаю в воспитание чужого ребёнка. — Я еле переломила эту тенденцию, а Вы мне всё портите!

— О, как, — Тураев с видом оголодавшего людоеда потирает себе живот, глядя на меня из-под полуопущенных век. — Ладно, тогда сама выбирай.

Он не возражает, надо же!

— Ася, — заявляю я твёрдо, — Салат, омлет и творог.

— Ну, тёть Лин…

— А колечки завтра после сиесты.

— Ладно. Только творог с бананом и орехами!

— С бананом без орехов. Заир?

— Мне мясо. Я не обедал.

— Бифштекс с рисом, сладким перцем и помидорами пойдёт?

— Двойной.

— Что ж. Это ваш желудок.

Иду к телефону, делаю заказ, добавляя от себя ещё пару лёгких блюд, и понимаю вдруг, что меня только что очень технично обвели вокруг пальца.

А в это время у Заира звонит сотовый, но он, почему то, сбрасывает вызов.