Не бесите боевых грифонов, или любовь на краю света

Эпилог

— Чем кормить его величество?

Госпожа Норри заламывала руки, не обращая никакого внимания на веселье, царившее вокруг.

Кружились пары, музыканты выбивались из сил, кто как и на чём умел, главное — громче!

Я была счастлива. Биргенгем — мой дом. Никогда бы не подумала, что именно здесь, на краю света, обрету это чувство.

Город преобразился с тех пор, как вернулись те, кого «забрали горы».

— Ах, — госпожа Норри, забыв о том, что необходимо страдать, смотрела на сына.

Тот лихо отплясывал с пухленькой красоткой ростом ему по плечо, и такие у них были лица! Счастливые. Влюблённые…

Это было хорошо. Правильно. Так, как и должно было быть. А то выдумал тут один. Превращать в чудовищ ни в чём не повинных, честных людей!

Сыновья, мужья, отцы и дети — в основном, конечно, мужчины, но были и женщины, как мама Ули и Ришки. С тех пор, как они вернулись, живые, здоровые (кошмары по ночам не в счёт, хотя сонное зелье Лаура, что вместе с дочерями вернулась из Академии специально на нашу с Роланом свадьбу, просто не успевала варить). Городок Биргенгем, что в Приграничье возле самых гор, стал, пожалуй, самым прекрасным и жизнерадостным местом в королевстве.

Горожане гуляли каждый вечер. Варили пиво, пекли сладости. Пели, танцевали. Плакали. Обнимались друг с другом. Горы стали щедрыми — всего было вдоволь!

Справедливости ради скажу, что бедным северный край никогда не был. Не в этом дело. Просто мэр был слишком жадным, Ллонк — злым, наместник. Да что о них говорить? Всё в прошлом. Мэра и наместника арестовали. Последнего расколдовали вместе с остальными чудовищами, и он был так счастлив, что шёл в тюрьму, как на праздник. Всё познаётся в сравнении под неусыпным оком Милосердной.

Новым мэром стала госпожа Норри, которая отнеслась к этой роли со всем старанием. Потому и страдала, ибо уже завтра в Биргенгеме ожидали прибытия короля, королевы и свиты по случаю нашей свадьбы.

— Король всеяден. Сама не раз в этом убеждалась, — попыталась я успокоить градоначальницу.

— Глупости! Принять его величество должно по высшему разряду! Отблагодарить. Город-то наш как преобразился! Красота ж теперь…

Я рассмеялась и обняла эту добрую, удивительную женщину, которая была так трогательна в этой своей суете. Они сработались с Роланом, что остался наместником этих земель, и дело пошло! Строили аптеки, школы, его величеством лично были пожалованы привилегии при поступлении в Академию одарённым детям. Ролан переманивал специалистов, показывая такую хватку, что гордость за мужа переполняла.

Правда, не все были довольны новой властью — друзьям любителя расшитых золотом туник туго пришлось, но что делать? Всё когда-нибудь заканчивается.

Форт заполнился прибывшими из дворца слугами. Там кипела работа: шили платья знатным дамам, разворачивали королевскую кухню. Мы с Роланом были непреклонны: свадьба будет строго по местным законам от брачного обряда до платья невесты. Королю, а в особенности королеве, это решение явно было не по душе. И мы согласились на несколько официальных приёмов в столице по поводу женитьбы кузена короля.

Сначала всё шло хорошо. Даже весело.

Однако, чем ближе приближался тот самый торжественный день нашего бракосочетания, тем сильнее мы с Роланом сомневались в правильности нашего решения. Иногда казалось: лучше бы во дворце, потому как обрядов, с женитьбой связанных, у жителей Приграничья оказалось много.

У особ королевских кровей и то проще. Начать с того, что Ролан был краснее варёного рака. По ночам я мазала его зельями, помогало, конечно, но…

Дело в том, что у жениха традиционно было запланировано пять банных дней со старейшинами — мужики отхаживали будущего мужа вениками, «выбивали дурь из головы молодой». О других обрядах он даже рассказывать отказался. Мне, честно говоря, тоже досталось. Я должна была вышить в будущий дом скатерть и полотенца. С заговором и магией будущих домотканых оберегов проблем не было, но пальцы от иголок разбухли. И если вышивка не мой конёк, конечно, но в принципе я это пережила, то обычай печь пироги и разносить их по соседям оказался настоящей пыткой. Меня спасла Лаура, выгнав из дома всех желающих посмотреть, как будущая жена справляется. В доме Лауры всё происходило само собой: зелья варились, пироги пеклись. Она была настоящей волшебницей! Колдуньей. Правда, грусть в её глазах даже в эти радостные дни заставляла сжиматься сердце: отец Ули и Ришки погиб. Не все чудовища выжили.

И вот наконец долгожданный день настал! Он начался в шесть утра, когда меня вывели во двор под столь жалостливую песню, что, я перепугалась не на шутку. Оказалось, ничего страшного. Двор был заполнен женщинами. Горожанки, герцогини, фрейлины… Включая её величество королеву румяную от любопытства. Во дворце такого не увидишь! Я должна была выбрать ту, что отправится вместе со мной в горы искать камень на счастье. Сначала я растерялась, но потом в голову пришла одна мысль. Я вернулась в дом, схватила короб и выбрала герцогиню Норфолк. Грифоны подняли нас в небо, а женщины внизу пели и махали нам вслед белоснежными платочками.

Красиво.

Грифоны приземлились у реки, там, где мы обычно бродили с Улей. Не успели мы оглядеться толком, появился сам Хранитель.

Тот, кто живёт под горой…

Я поклонилась старому знакомому до земли, объяснила, зачем мы сюда явились.

— На счастье, значит, — ухмыльнулся Хранитель и посмотрел на герцогиню. — Дело хорошее, — кивнул старик. — Ты подожди нас тут, — обратился он ко мне, взяв девушку за руку. — Нам с дочкой… пошептаться надо.

Они растворились, а у меня в голове прозвучало:

«Ничего не бойся. Что бы ты ни услышала, Джо».

Странно. И чего мне бояться? Всё уже закончилось. Я присела навалун, достала из короба пирожок. Со всеми этими по минутам расписанными мероприятиями толком поесть-то не получалось. Лаура пекла пироги удивительные: пышные, ароматные, с ягодами, грибами!

Но только я вздохнула полной грудью, только улыбнулась рассвету румяному над головой, как…

Горы вздрогнули. Где-то далеко-далеко, видимо, случился камнепад. Или сошла лавина? Связано ли это с исчезнувшими Хранителем и первой статс-дамой её величества? И что мне прикажете делать? Лететь в Биргенгем? Просить Ролана о помощи?

Я вспомнила наказ старика и решила не волноваться. Попробовала искать камень — ничего. Только колокольчики то и дело вырастали под ногами. Сунула руку в карман, погладила скорлупку грифончика. Интересно, как там малыш?

Земля ещё пару раз вздрогнула, и всё стихло. Наступила такая тишина, что сердце сжалось, а ещё через мгновение все вспыхнуло золотом, и они вернулись — Хранитель и…

Я не узнала герцогиню, настолько светлым и спокойным стало её лицо. И тут я поняла ради чего выбрала именно её. Открыла короб. Достала кувшин с отваром, пирожки. В чашку герцогини незаметно капнула зелье, подаренное Деррелом.

— А мне? — шепнул из-за спины Хранитель, сверкнув голубым глазом.

Я было замялась, а старик рассмеялся.

— А ты не знала? Редкое зелье, добрым магом сваренное, для нас, духов, что для домового сладкий пирожок.

Он взмахнул рукой — флакон повис в воздухе. Открыл крышку — капелька цвета морской волны, переливаясь, затанцевала вокруг старика.

— Хммм. Неплохо! Пей дочка, пей, — кивнул он герцогине.

— Где вы были? — спросила я.

Герцогиня молчала, маленькими глотками пила отвар и нас, казалось, совсем не слышала.

— В горах. Ей, — он кивнул на бывшую жену Норфолка, — гнев выпустить надо было. Пошумели чуток. Испугалась?

— Немного, — призналась я.

— Женщины редко рождаются с боевой магией, — услышала я тихий голос. — И если мужчины магию выпускают в боях, то мне… Спасибо! — она подняла на Духа счастливые глаза.

— Не за что, дочка.

— Норфолк. Где он? — спросила герцогиня, сделав последний глоток.

— И маркиз Роунмар? — поддержала я.

— Не всё духи должны рассказывать, — проворчал старик. — Одно скажу. Всё по справедливости. Если душа заслужила покой, она его получит. Ушли они. Вам больше знать не следует. Ваше дело отпустить. Ну что, Джо? — синие глаза сверкнули. — Нашла камень? На счастье?

— Нет, — вздохнула. — Не нашла.

— Ну прости, дочка. Хотел сам тебе подарок свой вручить. Вот держи, красавица. Будь счастлива.

Он взмахнул руками, и на камне рядом со мной расцвела радуга! Я никогда не видела такого красивого ожерелья. Разноцветные драгоценные камни поблёскивали в золотых лучах.

— Спасибо, — выдохнула я.

— А это, дочка, тебе, — Хранитель протянул герцогине простой серый камень, самый что ни на есть обычный, он даже не светился.

Светилось лицо девушки. Таким искренним, таким неподдельным счастьем. Она вскочила, прижала камень к груди, а потом порывисто обняла старика, крепко, не сдерживая слёз… Да так и осталась стоять, обхватив воздух руками.

Хранитель исчез.

…

Только мы вернулись, Лаура, ворча, что меня долго не было — собрать невесту не успеют, повела нас в дом. Платье невесты: простое, тканое, вышитое вручную — украшал расшитый самоцветами и жемчугом пояс. Ожерелье, подаренное Хранителем, подошло невероятно: камни в нём в точности повторяли выложенный узор.

Но самое удивительное в поясе невесты было огромное количество привязанных к нему мешочков, куда каждая женщина, что приходила к нам в дом, что-то прятала с пожеланием и наговором. На здоровье — семечки от яблок, на страсть — маленькие фигурки мужичков с… в общем, с частью тела весьма внушительных размеров из воска с травами, домовые, слепленные из теста и раскрашенные вручную, — на тёплый, чистый дом, красные ниточки от злого глаза, зелёные — на урожай, пёрышки — на мягкую перину. Всего и не перечислишь!

Один мешочек, сплетённый из белого кружева и расшитый жемчугом, оказался мешочком невесты. Я сама должна была что-то туда положить и загадать желание. Никто не должен был знать что! Меня наконец оставили одну, но лишь для того, чтобы я с этим ритуалом справилась. Немного подумала и положила волшебную скорлупку.

Что загадала? Не скажу. Нельзя.

Мы вышли на площадь к зданию мэрии. Только взглянула на собравшуюся разношёрстную компанию — едва сдержалась от смеха! Двор короля в платьях со шлейфами, его величество в сверкающей короне и весь город в ярких костюмах Приграничья: платьях да расшитых рубахах из пыльных бабушкиных сундуков! Ришка и Уля, сияя от счастья, ждали меня, вдвоём вцепившись в охапку колокольчиков — букет невесты.

Но по-настоящему туго пришлось, когда я увидела Ролана. В красных сапогах с удочкой за плечами, украшенной разноцветными лентами, и внушительных размеров топором, оттягивающим расшитый самоцветами пояс с точно такими же мешочками, как у меня.

Давясь от смеха, мы подошли друг к другу и взялись за руки.

— Зачем тебе удочка и топор? — прошипела я.

— Рыбу тебе буду ловить, — зарычал жених. — Дров нарублю на зиму. Джо, давай сбежим, а?

— Нельзя, любимый. Надо, чтобы нас поженили.

— Спасительница Милосердная, — взвыл кузен короля. — Прав был Альфред. И чем мне дворец-то не угодил, а? Обещаю. Клянусь! Впредь всегда слушаться своего короля!

— Поздно, Ролан. От Альфреда пощады теперь не жди. Он нам за всё это такое в своём дворце устроит.

Мы стояли и «любовались» друг другом, когда по встревоженному шёпоту толпы вдруг стало понятно: что-то не так. Госпожа Норри побледнела, градоначальница явно была расстроена.

Альфред в короне и мантии торжественно поднимает руки вверх, и только мы, хорошо его знающие, понимаем, как сильно он сдерживается, чтобы не рассмеяться в голос. Эту свадьбу его величество будет нам вспоминать не один год…

— Всё приходится делать самому, — ворчит король и подходит к нам.

— Что случилось? — спрашивает Ролан.

— Мэр — женщина, — Альфред загадочно поднимает палец вверх.

— Я знаю.

— Не всё знаешь, кузен. Женщине не положено проводить обряд бракосочетания. Это посерьёзнее твоего топора будет, — подбородок короля трясётся, он делает несколько глубоких вдохов, пытаясь взять себя в руки.

Кольца вспыхнули магией, и мы поцеловались под ликующие возгласы толпы!

Небо закрыли крылья. Гвардейцы сыпали с неба лепестки роз из огромных, украшенных разноцветными лентами корзин, но не только боевые грифоны кружили над площадью.

— Невероятно! — прошептал Ролан, задрав голову.

— Что?

— Они… Они прилетели парами. Грифоны никогда не покидали своих птенцов. Никогда.

— Колокольчик! — я узнала его, друг тоже прилетел поздравить.

Это было недолго, белоснежные птицы улетели почти сразу, затем клином площадь покинули всадники. Такого удивительного зрелища я не еще видела Впредь вряд ли увижу, но помнить буду всегда.

— Джо, — прошептали мне на ухо. — Давай сбежим, а?

— Потерпи. Так нельзя. Надо потерпеть. Улучить момент.

— Ладно. Но как только я скажу.

Столы были накрыты прямо на улице — дворцовая и местная кухня смешались. Неловкость, конечно, была какое-то время, но вскоре повара местные и королевские только что не обнимались. Все пели и плясали, забыв про этикет! Придворные так разошлись, что думаю, без хитрых, подмешанных в бокалы зелий местных пронырливых жителей Приграничья точно не обошлось!

Брази не сводил с графини Норфолк влюблённых глаз, а Уля и Ришка веселились громче всех. Биргенгем гулял до самого утра!

Но как только небо порозовело, мы с мужем сбежали. Улетели к водопаду, любоваться закатом, целоваться и быть самыми счастливыми.