( Не ) нужная истинная (СИ)

37. Разговор

Меня с головой накрыла мягкая мгла. Уши заложило. Даларт крепко удерживал меня, не давая отодвинуться или просто немного отстраниться. Почему-то страх пропал. Или его тоже засосала вездесущая тьма? Я прислушалась к себе. Осталось только слабое волнение от осознания того факта, что все раскрылось. Мне больше не нужно прятаться и хитрить. Даларт узнал правду.

Я даже какое-то облегчение испытала. Этот страх разоблачения убивал меня изнутри. Я все время была в напряжении. А сейчас… расслабилась?

Но это же невозможно! Вокруг непонятно, что происходит. Нападение, заговор, темная магия и… Даларт. Кто он? Что скрывает его тьма? Я совершенно потерялась в своих чувствах к нему. Он вызывал столько противоположных эмоций одновременно. И страх, и волнение, и любопытство, и благодарность, и восхищение, и… много еще чего. Все они перемешались внутри. Я бы и хотела выделить что-то одно, но это было невозможно. Меня распирало от вопросов, а еще больше от странного желания потрогать эту ласковую тьму снова, изучить ее, познакомиться ближе. И это пугало… Что со мной? Она и меня смогла заворожить?

Я не знаю сколько мы так простояли. Время будто растянулось и смазалось.

Наконец, он отпустил меня.

Я подняла голову, отстранилась и посмотрела вокруг. Стало еще страшнее и непонятнее.

— Где мы?

— Нам нужно поговорить, Мили, — спокойно ответил Даларт. Я с облегчением заметила, что глаза его вернули свой прежний цвет.

— Хорошо, — я тоже жаждала этого разговора. — Но что это за место?

Я захотела высвободиться из его объятий, но он не отпустил. Только и смогла, что немного повернуть голову, оглядываясь еще раз более внимательно. А место, действительно было примечательное.

Везде, куда не падал взгляд, клубилась серая мгла. Ничего не было, за что бы мог зацепиться глаз. Серость и все. Ни неба, ни земли. Все сливалось в один бесконечный бесцветный фон. Даже Даларт стал выглядеть бледнее, чем в реальном мире.

— Это убежище. Здесь можно подумать, поразмышлять или поговорить, не боясь, что тебя прервут или отвлекут чем-то. Наше исчезновение никто не заметит. Для них не пройдет и секунды.

— Как это возможно? — потрясенно прошептала я.

— Темная магия и не на такое способна — улыбнулся он. Потом прищурился и еще раз оглядел меня более пристально. — А ты изменилась, Мили. Стала смелее, увереннее в себе.

— Ты тоже, Дал… изменился… — я смотрела ему в глаза и не знала о чем говорить. Столько хотелось спросить, а теперь все слова выветрились из головы начисто. Стало абсолютно пусто. Ни одной мысли.

А его словно не тяготила эта долгая пауза. Он разглядывал меня, будто первый раз увидел. И глаза его постепенно теплели.

— Ты отпустишь меня? — набралась я, наконец, храбрости.

— А ты этого так хочешь? — резко спросил он и, не дожидаясь ответа, сам отрубил. — Нет. Не отпущу, Мили. Не теперь, когда моя тьма признала тебя. Ты поэтому сбежала? Что-то увидела или почувствовала и испугалась? Что с тобой произошло? Молчишь?

— Я… я тоже хочу знать. Очень много чего хочу узнать, наконец. Ты так много скрывал, а теперь я не знаю, во что верить. Говоришь, меня признала твоя тьма, но как это может быть? Кто ты Дал? Кто были эти люди, которые приехали арестовать тебя? Что там произошло?

Он буравил меня тяжелым взглядом какое-то время.

— Хорошо. Ты права. Давно пора было начать этот разговор. Я просто не хотел пугать тебя.

Он неожиданно шагнул назад, увлекая меня за собой, и сел в широкое кресло, сотканное их той же мглы. Как это у него получилось?

Меня он так и не отпустил, невозмутимо пристроил на своих коленях, плотно обхватив талию руками. Во мне начало закипать возмущение. Он так просто распоряжается мной, словно я его собственность. Словно ничего не произошло.

— Я могу сесть в другое место? Мне так неудобно, — попробовала встать.

— Нет, — короткий категоричный ответ. — Я больше не отпущу тебя, Мили. Я уже тебе это ясно сказал. Тебе придется смириться. Нашу связь теперь не разорвать. Ты и сама это чувствуешь.

Он так спокоен и уверен в себе. Но я слышала его той ночью. Я не нужна ему. Он боится потерять свою силу, утратить над ней контроль.

— Но я не хочу! — стукнула его в грудь. — Отпусти меня, — руки только теснее прижали меня.

— Успокойся, сейчас не время для глупых истерик, — он зло встряхнул меня. — Ты хотела все знать, тогда слушай, — Даларт устало прикрыл веки. — Наш род ведет свое начало от сильнейшего темного мага древности. Когда темная магия стала под запретом, родословную тоже подчистили. Единственными, кто оставался посвящен в этот секрет были старшие члены рода и король. Такова была договоренность. Мы остаемся верны короне, а она взамен гарантирует неприкосновенность нашей семье от фанатиков, стремящихся избавиться от всех темных магов.

— Но разве тьма это не зло?

Даларт скривился на мои слова.

— Мили, тьма и темная магия — это просто сила. Сила не выбирает сторону. Это люди решают, как ее применить. Но однажды этой силы стало слишком много. И это стало вызывать страх и зависть. Отсюда и желание подчинить или искоренить то, что пугает. Нас выбрали на роль виновных во всех людских грехах. Так удобно разделить мир на темных и светлых. Только от этого он не стал чище.

— Так значит, ты не заговорщик? — осторожно поинтересовалась я. — Этот арест…

— Эти люди все до одного были под личиной или переодеты в чужую форму.

— И канцлер?

— И он, — кивнул Даларт. — Когда вернемся, в первую очередь его допрошу. Адам подал мне знак. Мы с ним давно уже договорились о таком, если он увидит кого-то под личиной.

Он еще раз задумчиво на меня посмотрел.

— А про тебя он ничего мне не сказал. Скрывал, значит, — Даларт мрачнел все сильнее.

— Вы с ним о чем-то договорились? Я помню, что он ухаживал за тобой, и эти странные жесты в твою сторону и вопросы…Мили, ты хотела… Ты к нему хотела, чтобы я тебя отпустил?

Глаза его стремительно начали темнеть. Я не могла оторвать взгляд от этой пугающей черноты. Пальцы больно впились в мою талию и бедро.

— Нет. Но ты же сам говорил, что я тебе не нужна, про этот вечный страх… — тихо напомнила ему.

— Ты все слышала? — усмехнулся он уголком рта.

— Слышала. Я думала, ты хотел от меня избавиться. Те, кто меня похитил, так сказали. А потом я слышала, как кто-то говорит твоим голосом и отдает приказы тем наемникам. И Лирой, там еще был твой адъютант. Они смеялись и говорили обо мне… Зачем я тебе, Даларт? Я видела заметку о твоей скорой свадьбе с другой… Отпусти меня, ты мне делаешь больно, — не ожидала от себя, что смогу так спокойно высказать ему это в лицо. Вот только… почему щеки мокрые?

Его руки сразу ослабили хватку, и что-то неуловимо изменилось в лице и в глазах.

— Я не знал. И ты это столько в себе носила? А потом… ты же не знала еще ничего, когда помогала мне там после первого нападения?

— Не знала, — отвернулась, чтобы он не видел мои влажные глаза.

— И ты все еще думаешь, что я собираюсь жениться на другой? Так? — он требовательно развернул мое лицо к себе.

— А разве это не правда? Ты был очень искренен, когда говорил той ночью, про нашу первую встречу, — огрызнулась в ответ. В горле клокотала обида. Я думала, эти чувства давно во мне умерли… Как бы мне хотелось их уже похоронить.

— Это не правда, Мили. Я не планировал свадьбы с другой. Только с тобой, — твердость в его голосе и уверенность во взгляде заставляют сердце забиться быстрее.

— Но заметка…

— Я не знаю, для чего это было нужно, но подозреваю, что у заговорщиков был какой-то план. Некая провокация, полагаю. В следующем же номере было дано опровержение, на газету наложен штраф, но первая новость уже слишком широко распространилась.

— Это все равно ничего не меняет, — покачала я головой.

— Что ты еще хочешь от меня услышать, Мили? Тебя пугает, что я темный маг? Ты скоро поймешь, что это не так ужасно, как можно себе представить. Моя тьма уже признала тебя и будет защищать до последнего, наравне со мной. Я понимаю, тебе сложно все сразу осознать и забыть. Столько лжи вылилось на тебя за это время, ты столько пережила, но неужели ты не помнишь ничего хорошего из того, что было? Неужели не хочешь вернуть все назад? Я помню, как загорались твои глаза при разговоре о скорой помолвке.

— Единственное, что я хочу вернуть, это своего отца, который умер от удара, получив известие о моей смерти, — бесцветным голосом произнесла я.

Зачем спорить? Он никогда не понимал меня. Не поймет и теперь.

Даларт застыл. Губы сжались в тонкую линию.

— Мне очень жаль, что это случилось. Ты никогда не рассказывала мне о нем.

— Я даже не смогла попрощаться с ним. Не успела… — в горле запершило и новая волна слез встала плотной пеленой перед глазами.

Даларт осторожно провел по моей спине теплой ладонью. Вторую руку он положил на мой затылок и притянул голову к себе на плечо.

— Тебе нужно поплакать. Просто отпусти свое горе. Станет легче, — шепнул он мне на ухо. Сильные пальцы ласково массировали мои плечи и голову, невесомо перебирали пряди волос. А я тихо выплакивала свою боль.

Прошло уже много времени, но я отчего-то безоговорочно поверила Даларту, когда он сказал, что здесь можно о нем забыть и не волноваться, что куда-то опоздаешь. Он обнимал меня бережно и надежно, успокаивал своими неторопливыми поглаживаниями и терпеливо ждал пока я приду в себя. Это было так невыносимо нежно и не похоже на него, что у меня сердце защемило от странного чувства горечи.

Почему он так никогда раньше со мной себя не вел? Только угроза потери заставила Даларта поменяться. Надолго ли?

Но сейчас мне было хорошо и удивительно спокойно рядом с ним. Я малодушно растягивала эти мгновенья до последнего. Мне не хватало духа его оттолкнуть.

— Мили, ты простишь меня? — вдруг тихо задал он вопрос.