Не откажусь от нас

Глава 18. Стас

Неделя проходит быстро. Тётя Маша выписывает Соню, взяв обещание с нас, что мы не будем нервничать, а ещё выполнять всё, что она сказала. Даже если бы надо было прыгнуть с крыши ради её блага, я бы сделал это. Ребята всей компанией заявились попроведовать Соню на второй день. Глаза тёти Маши надо было видеть, хоть она и пустила после моих заверений, что это хорошо повлияет на эмоциональный фон. Правда, уже через десять минут пришла сказать, что ещё один такой приступ хохота, и от больницы ничего не останется.

Котова пыталась узнать у меня, что я сказал маме, но я остался непреклонен. К чему её тормошить лишний раз?

Дом я украсил шарами, цветами и позвал ребят к нам, предупредив, что посидим тихо-мирно, а не как обычно. Тем более, повод у нас был. Тётя Маша написала пол малыша, и мы заказали шарик с мелкими шариками и конфетти внутри по цвету пола, чтобы отметить это событие. Ребята, конечно, покивали, но я уверен, что сотворят пиздец.

Так оно и происходит. Миха скатывается по перилам со второго этажа, после того, как Егор ему несколько раз сказал:

— Мих, ёбнешься.

— Нет, я пластичный.

И ёбнулся, собственно говоря. После чего ребята хотели повезти его в больницу, но он заверил, что всё хорошо. Логинов танцевал брейк-данс. Стоит отметить, что он делать этого не умел, а посему запутался в конечностях через три секунды. Миха после возвращения из больницы, решил танцевать стриптиз.

— Сава, тебе мало было что ли? — смеюсь я. — Ещё шишек набить решил?

— Всё под контролем, — пьяным голосом сообщает Миха, а затем падает.

— И снова ёбнулся, — тяжело вздыхает Егор, когда мы умираем от смеха от этого.

— Емельяныч, если ты опять первый уснёшь… — грозит ему Егор.

— Ага, счас! Я в прошлый раз фломастер два дня отмывал, — бубнит Саня, на что мы с Горынычем уссыкаемсся.

— Давайте уже шар лопать, — кричит Ника, которая занималась этим вопросом, фотографируя на память.

Мы с Соней переглядываемся. В её глазах страх, а в моих вообще пиздец. Она как-то спрашивала, кого я хочу, а для меня главным было, чтобы малыш родился здоровым особенно после случившегося. Соня придерживалась такого же мнения.

— Да че тут думать? — кривляется Серый. — Бах и всё. И узнаем, кто у нас будет!

— Именно у нас, — смеётся Соня.

— Ну да! А ты как думала? — возмущаются они уже вдвоём с Горынычем. — Тебе ещё учиться. Сессии, зачёты, а сидеть-то кто будет с ребёнком? Мы!

— Горыныч, он в первое время будет много спать, ты только лицо не разрисовывай, — ржу я. — Подождём до… Во сколько мы в первый раз напились?

— В пятнадцать, — включается Миха. — У меня на даче. Нажрались тогда, как свиньи!

— Да, Мих, — серьёзно говорит Егор. Сейчас спизданёт. — Только мы в полдень превратились в прекрасных принцев, а ты так и остался свиньёй.

Мы все выпадаем ржать, даже не сдерживая слёз.

— Чё сказал? — начинает бычить Миша.

— Мих, я тебе сейчас ещё раз нос разобью, если не отвалишь, — хмурится Егор.

— Да хватит уже! — громко кричит Алла. — У нас тут гендер-пати или ваши обезьяные бои?

— Тебе повезло, — щурится Миха.

Егор хочет что-то сказать, но Берд берёт его под руку, и он замолкает.

— Ребята, если вы сейчас не лопните, — угрожающе говорит Серёжа.

Они уже приготовились снимать на видео, Ника упорно фотографирует, а мы с Соней снова со страхом переглядываемся.

— Давай, Стась, — тихо говорит она. — Поменять всё равно не получится.

— Давай, — смеюсь я, — держа её за талию одной рукой, а второй иголку, чтобы лопнуть шарик. Соня теребит ниточку шара, и, чмокнув её в губы, я говорю на камеру. — Кем бы ты ни был, мальчиком или девочкой, мы тебя уже ждём и любим.

Я лопаю шар, а оттуда вылетают голубые шарики и конфетти. Я рад. Я был бы рад хоть какому цвету. Целую Соню, а у неё глаза на мокром месте.

— ДА-А-А! — орут Горыныч и Серый. — Пацан, мы так и знали.

Берд и Алла утирают слезы, приобнимая пока ещё Котову. Ника улыбается во все тридцать два, делая, я уверен, кучу шикарных кадров. Саня с Емелей летят обнимать меня, а потом и Егор с Серёгой присоединяются. Логинов приобнимает и приподнимает Соню над полом. Парни из группы это дело уже обмывают.

— У нас будет паца-а-ан, — чокаются уже все.

Соня, привыкшая к вниманию и тусовкам сегодня удивительно тихая и скромная. Я списывал всё это на её беременность и больницу. Пока все что-то обсуждают, я отвожу её в сторону, спрашивая шёпотом на ухо:

— Всё хорошо?

— Да. Просто мне всё также страшно, — смеётся она.

— И мне, но посмотри, какая у нас группа поддержки, — показываю на ребят.

— Да. У меня даже песня зародилась.

— Песня? — только что общавшийся с ребятами Логинов, встал, как суслик, прислушиваясь.

— Слушай, ну я всегда, Серёж, знала, что у тебя слух хороший и музыкальный. Но не всё везде же слышать, — бурчит Соня. — Да, есть намётки.

— Это же здо-ро-во! Эта популярность так приятна.

— Ага, особо не расслабляйся. Памперсы менять будешь прям как самый обычный человек, — сбивает спесь Соня. — Сам крёстным назвался!

— А я что? Я и не отказываюсь.

— Сонька, если родишь на мой день рождения, — приобнимает за плечи Егор. — Я ему сразу машину подарю.

Переглядываемся с Котовой и ржём с этих придурков.

— Че ржёте? Дядя Егор не обманывает!

Вечер проходит весело и расслабленно. Емеля, естественно, засыпает первый, что мы сразу же палим с Егором. Надыбав фломастер, разрисовываем, пока Ника возится на кухне. Заканчиваем как раз, когда он выходит, что-то жуя:

— Бля, — делает фейспалм. — Сашка, ты когда-нибудь выспишься?

А мы с Горынычем довольные хохочем. Часть ребят остаётся ночевать у нас, а кто-то уезжает домой. Мы с Сонькой заваливаемся в комнату, попутно обсуждая предстоящую свадьбу и имя малому.

— Ты точно не хочешь в ресторане?

— Мы точно не можем там. Ты не забывай, что мы — личности популярные. Будет как-то неловко читать потом в новостях. Да и потом, не хочу я всего этого официоза. Мне без разницы, где это будет. Хоть на машине, хоть на самокате.

— Мне тоже, лишь бы было, — смеюсь я.

— Конечно, срочно окольцевать, — падает Котова на кровать.

— Не понял, что-то против имеешь? — нависаю над ней, стоя на локтях, начиная целовать шею.

— Вот сейчас нет, — слегка выгибается, притягивая меня одной рукой, перебирая волосы.

— Вот и отлично. Всё равно моя. С кольцом или без.

— Соб-ствен-ник, — по слогам говорит нежно моя девочка.

— Ужасный, — улыбаюсь.

— А имя, я думаю, нам не дадут выбрать без их участия, — смеётся Соня.

— Думаю, да. Без этих придурков никуда.

К свадьбе мы готовимся без нервов, как многие любят. Соня с девочками выбирает себе платье, которое мне не показывают. Мы с парнями в первом магазине находим мне костюм.

— Ну Стасян, ну подлецу — всё к лицу, — ржёт Сава.

— Да, тебе сейчас пока найдём что-то путное, всю Москву объедем, — бубнит Егор.

— Сразу завалите, давайте не будем хотя бы в магазине позориться, — говорит Емельяныч, потому что до этого мы опозорились на заправке и в ресторане.

На кассе нас ждёт приятная девушка, которая явно понравилась Мише. На помощь ему приходит Егор.

— Мих, ты помнишь, что у вас с Сашей сегодня встреча с поставщиками? — громко спрашивает тот на кассе, пока мы с Емелей стоим в стороне. Свою одежду я уже оплатил. Мишаня не сразу понимает что к чему, но в какой-то момент включается.

— Конечно. У меня все встречи прописаны, а то в этой суете дел даже вздохнуть некогда. Пообедать не всегда успеваешь.

— Так у тебя есть час до встречи.

— Так вы сейчас уедете, — театрально вздыхает. — Придётся обедать в одиночестве.

— А вот, быть может, прекрасная девушка, — смотрит на бейджик Егор. — Наталья. Очень приятно. Не могли бы вы составить компанию моему другу?

— Простите, но я на работе, — мило улыбается девушка.

— Вы знаете, ужинать мне тоже не с кем, — печально вздыхает Миха.

— Какой ужас! — снова смеётся Наталья. — Что же, у нас приличный и престижный салон одежды, и я просто не могу допустить, чтобы наши посетители остались недовольны.

— Я надеюсь, такой сервис не для всех, — усмехается Миша.

— Ну что вы, так необычно со мной ещё не знакомились.

— Тогда до… — с надеждой смотрит Миша.

— До семи вечера.

— Я буду ждать вас прямо под дверями, чтобы вы не передумали, — уже сам чудесно справляется Миша.

Когда мы выходим, стараемся держаться, чтобы Наташа не увидела в окно, какие мы придурки.

— Спасибо, Егорыч, — ржёт Сава.

— Всегда пожалуйста. Дядя Егор всегда к вашим услугам.

— Слышь, дядя Егор, давай быстрее, а то у нас ещё куча дел, — ржу я.

Мы с Соней заказали еду в ресторане. Эта невозможная невеста хотела готовить сама, но я запретил.

— Я что, невкусно готовлю? — со слезами на глазах спрашивает Соня.

Она вела себя, как всегда. Не было ни странных вкусовых предпочтений, ни истерик, но иногда гормоны давали знать о себе. Обычно после этого она сама всегда не понимала, что это было и долго извинялась, а я с улыбкой реагировал на все выпады. Мне казалось это милым и смешным, хоть я и не показывал этого, чтобы не обесценивать её "горе".

— Девочка моя, ты очень вкусно готовишь. Ты же знаешь, что я на твою еду променяю любой ресторан. Я не хочу, чтобы ты перед собственной свадьбой упахивалась. Да и без этого у тебя хлопот не мало. И группа, и практика. Ты же знаешь, что я против того, чтобы ты переусердствовала, — глажу по спине и целую в висок.

— Точно?

— Точно, — заверяю, подкрепляя поцелуем.

Ника помогала мне с оформлением берлоги. Я не узнал это место. Здесь было всё так красиво и необычно, что я понял, что это лучше ресторана.

— Ника, ты волшебница, — обнимаю подругу.

— Я пока только учусь, — смеётся она, а мы уезжаем домой. Точнее, её везу домой, где у них намечается девичник, а сам еду в сауну, где мы проводим мальчишник.

— Вы имя то придумали? — спрашивает Егор, когда мы уже во всю отмечаем окончание холостяцкой жизни, о котором я не жалею.

— В процессе, — улыбаюсь я. — Вдруг мы решим назвать Денисом, а он родится вылитый Максим.

— Елисей Станиславович, — говорит Миха. — Красиво звучит.

— Ага, краше, разве что Михаил Иванович. Вот лучше они уже точно не придумают, — смешно жестикулирует Миха. — Вот родишь своего, будет Елисеем.

— Нет, — кривится Сава. — Красивое имя.

— К отчеству не пойдёт.

— Как, кстати, Наталья?

Миха лишь довольно улыбается, сообщая, что пока ничего не расскажет.

Серый поёт песни вместе с Егором, а я в очередной раз подмечаю, как же они похожи.

Мы бесимся и веселимся в сауне, топим друг друга, паримся. Решаю всё же набрать Соне, говоря пацанам, чтобы шли нахер. Они требовали не делать этого, а отдохнуть друг от друга, но я убедил, что моя невеста беременна и мало ли что.

— Да? — сквозь грохот музыки слышу голос Сони. И это явно не дома она так гремит.

— Вы где блять? — сразу напрягаюсь. Пацаны резко напрягаются.

— Стас, ты только не ругайся, — начинает лепетать она. — Мы в стриптиз-клубе.

— Что блять? — сделав пару глубоких вдохов, я выдал это максимально спокойным криком. Они явно не в женском стриптизе.

— Девочки просто выпили, — начинает смеяться. — И начали требовать.

— Мне вот сейчас что сделать? Потому что я хочу прибить.

— Не, Стась, меня нельзя, — снова смеётся. Весело ей. — Я сына твоего ношу везде с собой. Да ладно ты, расслабься. Когда мы ещё сможем вот так?

— Я думаю, что, когда я сейчас скажу об этом, то никогда, так как твои подружки будут сидеть под семью замками.

— Ника, стой. Ника, хватит деньги им совать. Вероника! — кричит Соня. — Прости, тут просто…

— Я уже понял.

— Я их предупреждала, что вы такой перфоманс не оцените, но они сказали: "Умирать, так красиво", — пьяным голосом передразнивает она.

Пацаны смотрят на меня во все шары, чтобы узнать, что же там произошло.

— Домой когда собираетесь? — пацаны вообще напрягаются.

— Ну если я эту пьянь сейчас соберу, то сейчас, в принципе. Алла, стоять, — кричит Соня в трубку. — Катя, хватит пить, ты уже вся зелёная.

— Я позвоню через десять минут. Если вы не будете ехать домой, то мы сами приедем, и вам это точно не понравится.

— Мне уже не особо нравится, — хоть и смеясь, но устало говорит Соня. Тяжело быть единственным трезвым среди пьяных.

— И где они? — обманчиво спокойно спрашивает Егор.

— Вы не хотите знать, — я и сам еле держусь. Парни выжидательно смотрят. — В стрипе. Мужском.

— Чего блять? — на месте складывается Серёга, тут же подскакивая.

— Да-да. Я дал десять минут. Потом едем.

— То есть, — начинает Емеля свои рассуждения. — Пока мы тут безгрешно сидим, они на мужиков пялятся?

Решаю промолчать о том, что они ещё и деньги суют, и бухают зелёные.

— Может поедем? — хмурится Егор.

— Да пусть развлекутся, — говорит Сава. — Сколько мы в стрипах провели? А бабла сколько спустили?

— Ну, допустим, Ника если бы узнала, убила меня.

— Допустим, нас всех бы убили.

— Давайте скажем им, что мы себе сюда девочек вызвали.

— Ты дурак? У меня так то свадьба через два дня. Да и Соне нервничать нельзя.

— А нам можно?

Спустя десять минут этих рассуждений набираю Котовой.

— Да, Стас, мы в машине, всё хорошо, — слышу на фоне, как девчонки орут песню "Царица". Включаю громкий звук, и пацаны начинают уссыкаться.

— Берд, да ты напьёшься сегодня или нет? — ругается Соня, а Егору резко становится не очень весело.

— Не вижу проблем, — отвечает та шуткой с двойным дном, а девочки смеются ещё громче.

— Идиотины, — тихо шипит Соня, а парни снова ржут. — Ладно, Стась, давай, а то тут Алла с Никой, кажется, решили из окна высунуться.

— Позвони из дома, — смеясь, прошу я.

— Мы че, такие же дебилы? — хмурится Егор.

— Мы ещё хуже, Горыч, — вздыхаю я.

Через двадцать минут мне звонит Соня, сообщая, что они дома.

Мы с пацанами выдыхаем. Завтра, конечно, все получат по полной. Прошу их не ругаться перед свадьбой.

Ночуем мы у Горыныча, потому что девочки остались в нашей с Соней квартире. Спать ложимся уже ближе к шести утра. А в два часа красивые едем ко мне. Думаю, девочкам там очень плохо.

Когда входим в квартиру, то желание ругаться пропадает. Они лежат и сидят, явно чувствуя себя плохо, но при этом ржут, слушая рассказы Сони об их похождениях.

— О, мальчики! — говорит Котова, и девочки замирают.

— Че, алкашня, — нарочито спокойно начинает Емеля. — Много бабла-то мужикам в трусы засунули?

Еле держусь, чтобы не заржать.

— А шо это мы за головы держимся? — подключается Егор. — Пить, наверное, меньше надо?

— Егорушка, а я чиста, я всё равно ничего не видела, — выдаёт Катя, после чего Егор обнимает её. Он не любил эти шутки.

Но когда Логинов начинает петь песню, которую они вчера орали в машине, никто не выдерживает, начиная хохотать.

— Ой, да ладно вам, ну повеселились немного, — бойко говорит Алла. — Серёж, ну вот честно, у тебя трусы красивее!

Логинов делает фейспалм, и мы снова все ржём.

— А ты, Емельянов, думаешь, что я не знаю, что вы ходили в стриптиз раньше? — с мокрой тряпкой на голове говорит Никуся.

— А я че? Ну сходили и сходили. Я же знаю, что ты меня любишь, — выкручивается Саня.

— А ты что скажешь в своё оправдание? — смотрю на Соню.

— А ничего, — машет рукой она. — Ты всё равно ничего не сделаешь, низя.

— Я запомнил. В декабре поговорим, — притягиваю девушку за талию.

Ещё немного поболтав и выпив чаю, мы провожаем ребят.

— Я, знаешь, что поняла? — взбудораженно говорит моя невеста.

— Что?

— Что я не смогу носить кольцо пока, — поджимает губы.

— Я подожду, — улыбаюсь. — У меня для тебя сюрприз. Собирайся.

— Дресс-код? — озадаченно спрашивает девушка.

— Хоть пижама, — смеюсь я.

Соня надевает лосины и худи с капюшоном, особо даже не красится. За двадцать минут мы доезжаем до квартиры Логинова.

— И какой сюрприз меня может ждать в квартире Логинова? — скептически интересуется Соня.

— Увидишь, — хитро улыбаюсь.

Когда входим в квартиру, я веду девушку, закрыв глаза ладошками одной руки, а второй придерживаю её.

— Бабушка, дедушка? — восторженно кричит Соня, когда я открываю ей глаза. Она быстро чмокает меня, повиснув на шее, а потом бежит обнимать своих и Серёжиных родственников.

— Жучары, — довольно улыбается девушка, глядя на нас с Логиновым, а мы отбиваем пятюню. Это была моя идея, которую Серёжа поддержал, заодно познакомив их с Аллой.

Весь остаток вечера мы болтаем, слушаем их истории из детства ребят в деревне и смеёмся с них. Забрав Сонькиных родственников, мы едем домой. Оставшийся день проходит в хлопотах, а на свадьбу мы приезжаем раздельно. Я не вижу Соню с самого утра и дико нервничаю. Сам не знал происхождения своего нервного мандража, но успокоился, лишь когда увидел её.

Длинное атласное платье в пол с длинными рукавами, но с крупным разрезом на бедре, который оголял её ногу, начиная выше середины бедра. Белые туфельки, покрытые мелкими стразами, а вокруг каблука обвивается спираль. Волосы собраны в высокий и небрежный пучок с прядями у лица. А заканчивал образ шикарный макияж. Нежный, но в то же время будоражащий. В руках у неё был маленький букет из красных роз и белых хризантем. К н и г о е д. н е т

Соня, в отличии от меня, держалась молодцом. Уверенным шагом шла в мою сторону, широко улыбаясь. Привезли её Серёжа с Аллой.

— Ты шикарна. Каждый раз убеждаюсь, как же мне повезло, — чмокнув в губы, говорю ей.

— Мне не меньше повезло, — смеётся легко и звонко девушка.

— Идём? Сделай меня уже самым счастливым человеком на планете, — прошу я.

— Подожди, ещё не все гости здесь, — тормозит за руку Соня.

Оглянувшись, вижу здесь всех. Наши друзья, родственники. Тётя с семьёй тоже были здесь.

— Все здесь, — хмурюсь я, замечая знакомую машину.

Из неё выходит отец, а затем и мать. Я звал папу, прекрасно осознавая, что он не поедет без мамы, о чём он мне сам и сказал. Конечно, я хотел, чтобы они присутствовали, но понимал, что это невозможно. Увидев их сейчас, я испытывал смесь радости и тревоги.

— Всё хорошо, — шепчет Соня, заглядывая своими серьёзными серыми глазами в мои.

Они подходят к нам, под всеобщую тишину.

— Привет, сын, поздравляю, — крепко обнимает меня отец. — И тебя, София. Я очень рад за вас.

— Спасибо, па.

Мама чувствует себя неловко, не зная, что сделать и как я отреагирую, поэтому я поступаю по-мужски, делая первый шаг.

— Сынок, прости, я была не права, — уже готовится пустить слезу.

— Проехали, но больше…

— Не полезу. Перед Соней я уже извинилась, — на что девушка утвердительно кивает.

— Ну идёмте уже, пусть случится исторический момент! — кричит Егор, на что все начинают смеяться.

Я практически не помню церемонию. Хорошо, что мы заказали оператора, хоть посмотрю. Помню лишь, как крепко держал её руку, как нежно целовал, и как без капли сомнения ответил "Да". Я понимал, что это глупо, но, когда вопрос задают Соне, я почему-то напрягаюсь:

— Согласны ли Вы, София, взять в законные мужья Станислава?