Не)реальный

1. Спятила – это диагноз

– Ты спятила.

– И тебе привет, мам, – хладнокровно фыркнула Аленка, разглядывая содержимое чемодана. Так, кажется, все взяла. С одной стороны, Машка наверняка бы валялась в истерике от того, сколь мало одежды Аленка берет с собой. Аленка же предпочитала минимум, позволявший комплектовать вещи между собой, и пару платьишек на выход. Не то чтобы эти платьишки были необходимы, не то чтобы она была уверена, что будет куда выйти, но, в конце концов, – в отпуск она едет или как?

– Детка, это Москва. Она пожирает людей.

Аленка вздохнула. Да уж, про столицу необъятную в народ уже начинали ходить страшилки. Мол, уезжал человек в Москву за красивой зарплатой, на которую можно было бы прожить, а оказывался на вечных побегушках в Макдональдсе, отдавал больше половины «красивой» за съемную халупу на окраине Мытищ. И жил там, проводя кучу времени в метро, мотаясь с одного конца Москвы на другой, просто потому, что работы рядом с домом не было, был вечным «обслуживающим персоналом», а потом, мол, возвращался в родную провинцию, чтобы устроиться здесь где-нибудь сторожем и мыкаться до трагичного окончания пенсии. Вот это – как была уверена мама – и ожидало Аленку. Да-да, и никому, мол, не нужен был тот диплом программиста, кто ж возьмет на работу девушку, когда на этом рынке полно мужчин, считающихся более компетентными. И это, конечно, было, может быть, и правильно, если бы не…

– Мам, я тебе уже говорила. Я не навсегда еду. Только на отпуск.

Да уж. Отпуск мечты. Не Бали, не Турция, даже не Сочи – а именно там согласно маминому убеждению и стоило отдыхать. Хотя… Вообще-то – да. Это был отпуск мечты. По крайней мере, Аленка о нем уже восемь месяцев мечтала. Тихонько, наивно, сама посмеиваясь на собственную глупость.

– Детка, я знаю, зачем ты туда едешь, – проникновенно заявила мать, – и не надо, Аленушка, не верь, зачем ты вообще на это ведешься?

Аленке уже даже не вздохнуть хотелось, Аленке хотелось побиться головой об стену. Потому что все это она слышала уже раз этак тысячу двадцать четыре. И это только от мамы. Не говоря уже про Машку из бухгалтерии, не говоря про любимую сестру Анечку, особенно недовольно ворчал на Аленкину затею системный администратор Артем, но он хотя бы понял, что Аленка от своей затеи не откажется, и даже предложил её до Москвы довезти. У Артема тоже был отпуск, и, кажется, вот он решил его потратить на поиски хорошего места в нерезиновой. Ну и спасибо ему на том, что он Аленку согласился подбросить. Так было чуть побыстрее и чуть покомфортнее, чем в поезде.

– Аленушка, на что ты рассчитываешь? – мама мягко продолжила таранить Аленкин мозг. А Аленка, проверявшая, как упаковала косметику, вздохнула и снова промолчала.

Да на что она могла вообще рассчитывать? На две недели в Москве в компании приятного мужчины. Все лучше, чем снова кверху пятой точкой торчать на материнских грядках и слушать её недовольство по поводу Аленкиного незамужества.

Грядки Аленке смертельно надоели. Аленке хотелось отпуска. И «курортного романа». Ну а что… курортный роман же – это же кратковременный роман на один только отпуск. Ну и пусть вместо курорта у Аленки будет Москва. Зато вместо мускулистого загорелого и пустоголового мангальщика у неё будет Макс.

Макс. Максим. Камень преткновения в разговорах с мамой. Да что уж там скрывать – не только с ней. Все подруги хором орали благим матом, стоило им только рассказать хоть словечко про Макса.

«Мать, да ты совсем упоролась».

Ну да. Упоролась. Вела себя глупо. Глупо влюбляться по интернету. Глупо влюбляться в мужчину, который даже общался с Аленкой с фейка. Которого ни разу даже не видела. Про которого толком ничего не знала. Которого просто знала – как человека. С одной только стороны.

Что Аленка про Макса знала? Немного. О прошлом не спрашивала, фотографий не просила, ведь этим и был хорош интернет, что общался ты в нем с человеком, а не с кубиками его пресса, не так ли? И получалось и себя раскрыть, будучи убежденной, что собеседник не пялился на твои сиськи во время разговора.

Ну, естественно, Аленка не собиралась в Максима влюбляться. Вот совсем не собиралась. Ни в Максима, ни в кого еще. Нет уж. Спасибо. Хватило. Но ведь нет – не удержалась. Потому что Макс был потрясающим. Обаятельным, талантливым – и нескучным. Было что-то безумно провоцирующее в манере Максима держаться. Его хотелось дразнить. Ох… Сколько раз Аленка его дразнила, сколько раз получала ответные провокации… Это было не всерьез. Казалось – не всерьез. Но с некоторых пор Аленке было слегка досадно, что его шутливые пошлые намеки не могут быть претворены в жизнь. Нет. Не признавалась – ни слова, конечно. Ну вот еще. Еж же – гордая птица, ему для полета жизненно был необходим пинок… Но все равно баловалась тайком по вечерам, представляя… Вот чтобы с ней сейчас сделал Макс? Что он там ей обещал сегодня? И было горячо – правда, ужасно мечтательно, горячо, но и мало – тоже было.

Ну и вот… Решилась. Никаких билетов в один конец, разумеется. Только на отпуск. Только одним глазком поглядеть: каков Максим в жизни. Посмотреть, мечтательно повздыхать две недели, походить с ним по паркам (он сам обещал, что организует Аленке развлекательную программу) и вернуться в свою провинциальную, далекую от всяких столиц губернию, чтобы хотя бы было, что вспомнить.

– Ленок, ну если он столько времени один – тебе не кажется, что что-то с ним не так? – Артем, как и Аленкина мать, ездил по одним и тем же рельсам, будто от того, сколько раз он повторял этот вопрос, ответы у Аленки могли поменяться.

– Артем, не отвлекайся, – простонала Аленка.

Блин, вот как будто Воронцову нечем было заняться за рулем, нет бы следить повнимательней, а то чем ближе к Москве, тем обстановка на дороге напряженней становилась. Вот не боялся же Артем расквасить свою Ладу Гранту об какой-нибудь Лексус, домогался до Аленки. Как хорошо, что только с дурацкими вопросами, хотя Аленке уже и от них хотелось выть и орать, что её личная жизнь – её дело. Хочется ей тупо влюбиться, и она тупо влюбится. Вот самым бессмысленным образом. И это её святое право, да.

Ага. Что-то могло оказаться не так. И, откровенно говоря, Макс мог оказаться и толстяком, и задротом, и кем угодно – хоть даже бабой-метросексуалом. Об этом Аленке говорили все подряд. И этих всех подряд хотелось обложить матом. Потому что они там совсем шизанулись. Аленка же все понимала. Аленка была вполне готова увидеть встречающим её у гостиницы полноватого, потеющего мужика с лысиной. И это же тоже было бы Аленке на руку. Потому что вкус и самооценка у неё все-таки были, зато больше в сторону Макса она бы своими озабоченными помыслами бы не двигалась.

Хотя… Хотя в принципе, Аленка очень редкого мужчину могла найти абсолютно непривлекательным. У многих находились приятные черты. И это реально нужно было еще умудриться – показаться Аленке совершенно непривлекательным. Ну, вот, к примеру, Артем был симпатичным. Убийственно тощий – жрал, кстати, вечно на обедах как не в себя, – но все равно эстетически он был приятен. Вечно взъерошенный, вечно растрепанный, вечно невыспавшийся – ну а задротить в WOT все же надо было поменьше.

И вообще-то нельзя было сказать, что Макс был «один». У него были любовницы. По крайней мере, по оговоркам – были. Например, иногда, когда Аленка доводила Макса своей ерундой до ручки, у него прорывалось что-то вроде «пойду, вызвоню себе на ночь телогрейку». Причем оговорки и упоминания были отпущены настолько вскользь, что Аленка даже не усомнилась в их правдивости. Женщины у Макса были. Просто он не водил их на окольцевание. Плохо ли это было? Да пофиг. Аленка ехала, чтоб утолить влюбленность, – ну и, может, соблазнить Макса пару разиков, если он, конечно, соблазнится.

А вообще, ужасно хотелось собрать всех родственничков, подружек, коллег в одну комнату (небольшую, будем честны и откровенны, душой компании Аленка не была) и объявить им всем через громкоматюгальник: «Мои дорогие все. Вы трахаетесь, с кем хотите и друг с дружкой – у меня не спрашиваете. И не ваше дело, с кем, может быть, потрахаюсь я…»

Может быть!

Это ж бабка надвое сказала, что Макс в принципе на Аленку взглянет с этой стороны. Она же девочка из френдзоны, пусть и языкастая такая девочка, но… френдзона, да. И плевать же, какой там у этой френдзоны размер груди.

Аленка была не уверена, что это у неё с Максимом выйдет. В конце концов, в Москве водились красотки, которые невзрачную Аленку могли заткнуть за пояс, и вообще, как говорилось, «Мужик – либо дерьмо, либо уже занят». И про занятость Максима, кстати, Аленке тоже уже вынесли мозг тридцать три раза. Мол, женат же наверняка. И детей у него наверняка уже трое. Скучно ему, вот и развлекается с провинциальной дурындой. Вот не давала подружкам Аленки покоя её сомнительная затея поехать к малознакомому «мужику из интернета». Как бабки на лавочке, чесслово.

Артем, слава Ктулху, возникал не все время поездки. Останавливался, чтобы Аленка заселфилась с очередным потешным названием мелкой деревеньки, дважды заезжал на заправки, чтобы пожрать, – Аленка крайне печально употребляла ту парковочную калорийную еду, давая себе честное слово, что уж в отпуске-то все подряд в себя пихать не будет, а то так можно за две недели и на два размера нажрать… И если бы на два дополнительных размера груди, это было б хорошо. Но нет же, росла же и задница… Нет, утром точно надо будет пилить на пробежку. А то Макс от неё сам сбежит, только увидев космических размеров пятую точку. Хотя он-то как раз визировал, что не против «объемов». И что очень даже «за»… Хотя Аленку это все равно не соблазнило отрастить себе пятую точку пятидесятого размера. Либо соблазнится вот такой, какая Аленка есть, либо… обломается Аленушка самым жестоким образом.

– В норме? – поинтересовался Артем уже на подъезде к Химкам. – Настроение пучком?

– Ну, вроде, – Аленка через силу улыбнулась.

Вообще-то Аленку нехило так потряхивало. В конце концов – первая встреча… Носом к носу. Предаваться иллюзиям уже не получится, и если все-таки Макс окажется… не таким, каким его себе Аленка представляла? Вдруг она все-таки разочаруется – блин, это ж и в самой себе нужно будет разочаровываться, потому что получается, что внешность для неё все-таки важнее? Она ж знает, что Макс охренительный – ну вот, по крайней мере, в переписке он был именно таким, и даже лучше.

– Ой, да держи уже хвост пистолетом, – неожиданно Артем решил Аленку поддержать, – ну сейчас-то чего ты кипешуешь? Сейчас уже поздно, вы уже договорились о встрече.

Ага. Договорились. И по-прежнему переписывались в дороге, во всяком месте, где не проседал интернет. Хотя сейчас, у Москвы, интернет, кажется, вообще нигде не проседал… По крайней мере у Аленки и навигатор ответственно отчитывался о приближении к пункту назначения, и мессенджер, не утомляясь, приносил оповещения об очередном сообщении Макса. Читать эти сообщения было нереально сложно. Потому что Аленке, упоровшейся по самое нельзя, всякое слово казалось многозначительным намеком. Боже, а ведь это были весьма невинные слова, типа «Жду с нетерпением», «Планирую вечер». Иной раз Аленку с Максом срывало практически в текстуальный вирт, не докатывалось разве что до откровенных фото, и как же иногда это было не вовремя… в рабочее-то время. Нет, это было несерьезно – легко начиналось, легко заканчивалось. И очень легко хоронилось в обсуждении какой-нибудь ерунды, например, какой-нибудь новой книги или какого-нибудь чересчур выпендривающегося блогера… Но, блин… Блин же! А ведь сегодня ей придется Максу в глаза смотреть. И отвечать за все свои провокации… Многочисленные провокации…