(Не) случайный папа

Глава 15

– Ой, меня ведь Саша внизу ждет! Пойду я, – всплескивает руками Аврора и убегает с тонущего корабля, как…

Ладно, не будем сравнивать, все–таки, она моя лучшая подруга.

– Ага, детям привет, – мрачно прощаюсь с ней и перевожу взгляд на Бориса. – Ариша, кажется, снова успокоилась, отнесу ее обратно.

– Жанна! Не уходи от ответа! Что я имею право знать?!

– Тшш, – предупредительно подношу палец к своим губам, – давай не будем нервировать ребенка, беспокойная она сегодня.

Возвращаюсь на кухню, предварительно плотно закрыв за собой дверь в комнату. Скрещиваю руки на груди и, игнорируя Бориса, смотрю в окно. На улице обычная жизнь, люди спешат по своим делам, хочу к ним.

– Жанна! – его голос звучит как никогда твердо. – Прошу, ответь мне честно, это мой ребенок?!

Ударяю себя мысленно по лбу. Он действительно совсем не случайно упомянул про девять месяцев, он же не дурак.

Стою, молчу, не в силах выдавить из себя ни слова, ведь солгать я не смогу, и правду тоже не скажу. Потому что тогда он узнает, что я от него скрыла…

И возненавидит меня, возможно, или вообще права на ребенка потребует, и попытается забрать ее у меня. Да мало ли что придет в голову обиженному мужчине?!

– Жанна! Я все еще жду! Почему так сложно ответить на простой вопрос?! – повышает он голос. – Неужели я не заслуживаю правды?!

Я вздрагиваю. Правды все заслуживают.

– Да, твой, – все–таки выдавливаю из себя, слишком далеко зашла, совесть заставляет отвечать за собственные проступки, – Арина твоя дочь. Доволен?!

Он секунд тридцать стоит и не двигается, переваривает мою ошеломительную новость.

– Жанна! Как ты могла ничего не сказать мне?! Почему приняла единоличное решение и сбежала? –наконец, справедливо возмущается он.

Горько усмехаюсь, Борис всегда такой Борис.

– Вот именно поэтому! – всхлипываю, но нахожу в себе силы ответить ему. – Я не нужна была тебе на тот момент, и, приди я позже с сообщением о беременности, ты бы отправил меня на аборт! И не нужно отпираться, я прекрасно помню твои тогдашние излишне честолюбивые мотивы во всем. Ты думаешь, почему я ушла с работы так резко, а? Почему не заговорила с тобой о произошедшем?! Думал, что тебе повезло со мной, да? Пообщались и разбежались?! Так нет же, я не такая рассудительная, извини, я всего лишь подслушала твои откровения.

– Но, как же? Нельзя не сообщить человеку, что он будет отцом, даже если он тебя сильно обидел, – отвечает он растерянно под моим напором.

– Можно! Ведь для тебя ребенок даже сейчас является всего лишь "решением"! – уже сама перехожу на крик, срываюсь. –Тебя только волнует, почему я сама со всем разобралась или, вернее будет сказать, не разобралась. Ведь для тебя было очевидным совершенно другое мое «решение», верно?!

Он медлит с ответом всего секунду, но этого мне хватает, чтобы понять, что моя версия абсолютно правдива.

– Все с тобой ясно! – бросаю ему в лицо все свое разочарование и злость.

– Подожди! – останавливает он меня, подняв вверх руку. – На тот момент была другая ситуация! Мы с тобой только узнавали друг друга, один раз сбросили напряжение и все! У меня просто были другие цели в то время.

– Мы что сделали? – подхожу вплотную к нему. – Сбросили напряжение? Так это называется, да?

– Ну, не совсем корректно я выразился, извини, чего ты к словам придираешься! – идет Борис на попятный. – Но, согласись, мы ведь не встречались, отношения не заводили!

– Я сообщу Арине, когда ей исполнится восемнадцать лет, что она произошла на свет в результате сброса напряжения, – произношу металлическим голосом.

– Привязалась к формулировке! Сама как будто питала ко мне чувства на тот момент!

– Представь себе! Питала! Ты мне очень нравился! – снова срываюсь на крик.

– Оу, – неловко мнется с ноги на ногу Боря. – Ну, я потом пожалел, думал о тебе постоянно, хотел помириться, правда. Чувствовал, что мне словно чего–то не хватает. Так обрадовался, когда встретил тебя в кафе.

– Порадовался? В отца поиграл? А теперь свободен, – и со злостью толкаю Бориса к выходу, случайно задевая его нагрудный карман, из которого выпадает именно то, что я заметила, когда заходила в комнату. – Эт–то что?

Я стою в глубоком шоке.