Не та невеста

Пролог

В день, когда состоялась свадьба, небо не упало на землю. Кэрри этим фактом была искренне удивлена. Ей казалось, что природа хоть как-то должна отражать бурю в ее душе. Но нет. Был погожий майский денек, и, когда она под руку со своим новоиспеченным мужем выходила из старинного собора под перезвон колоколов, вуаль ее развевал только легкий ветерок.

Такой день создан для счастья, а не для того, чтобы сдерживать слезы, изображая вежливую улыбку. Керри опиралась на руку своего супруга, а две ее сестра и братья кидали в них рис и серебряные монетки. Нарядные гости потянулись следом за молодыми, и вот уже Керри восседает на возвышении за украшенным цветами столом, а гости внизу, за другими столами, поднимают кубки за их счастливую семейную жизнь. И Керри тоже поднимает кубок, выкидывая из головы все мысли и пытаясь сосредоточиться только на своих непостредственных действиях. На глаза ей попадается перстень с огромным бриллиантом в откружении мелких изумрудов, фамильная драгоценность графов Фицжеральд. Керри тут же вспоминает, как рассматривала этот перстень на руке Эмили, и как счастлива была сестра, прижимая его к губам.

Теперь перстень ее по праву, а Эмили лежит в фамильном склепе рядом с отцом.

Керри отвела глаза от перстня, пытаясь хоть на несколько минут забыть о сестре. Эмили сгорела буквально за неделю, подхватив инфлуенцию во время предсвадебной поездки в Лондон. До самой смерти она не переставала мечтать о свадьбе. Лорд Эдвин, возлюбленный Эдвин, граф Фицжеральд, ждал ее у алтаря. Эмили привезла из Лондона отрез ткани на свадебное платье - прекрасный невесомый серебристый шелк, по которому, как изморозь по стеклу, бежит тонкая белая вышивка, искрясь серебряными нитями.

Мечты Эмили сбылись. Только невестой оказалась не она, а ее сестра, а лицо жениха вместо счастливой улыбки хранит вежливое выражение, плохо скрывающее раздражение.

Свадебный прием казался бесконечным. Гости не спешили покидать замок Остхилл, и многие из них оставались еще на несколько дней. Керри не верила, что сможет пережить все эти дни. Она должна улыбаться, все время улыбаться, до судорог в челюсти, и делать вид, что счастлива. Гости же сделают вид, что верят ей. И тоже будут улыбаться.

...Эмили мечтала об этом дне. Какая насмешка судьбы заставила Керри занять ее место? Керри, которая никогда не была так красива, так умна или так начитана, как Эмили, похожая на светлого ангела, сошедшего на грешную землю, чтобы радовать всех своим присутствием. Эмили все делала хорошо. Она прекрасно танцевала, вышивала и рисовала. Она играла на фортепиано, пела и сочиняла премилые стишки. Ее огромные серебристые глаза сияли радостью всякий раз, когда ее хвалили, а хвалили ее все и всегда. Стоило Эмили впорхнуть в комнату, как на лицах всех присутствующих появлялись счастливые улыбки. Райская птичка, приносящая счастье. Керри сдержала слезы и крепче сжала пальцами ножку бокала. Вот и лорд Фицжеральд тоже смотрит в тарелку, явно теряя нить разговора. Эмили все любили. И он тоже ее любил.

Эмили с самого рождения была предназначена в жены Эдвину Фицжеральду. Династический брак титула и богатства, казалось, принесет счастье и наполнит старый замок Остхилл детским смехом. Керри снова взглянула на своего мужа в надежде, что про наследников им придется забыть. Он все также сидел, опустив голову, и брови его сошлись на переносице. Тут кто-то обратился к нему, лорд Эдвин вздрогнул, будто очнулся, и на лице его, как маска, появилась учтивая улыбка. Да, на наследников они могут не рассчитывать ближайшие лет десять, подумала Керри.

Она никогда не могла сравниться с Эмили, да и не пыталась. У Эмили черты лица были тоньше, улыбка заразительнее, движения плавнее. Но Керри не завидовала сестре. Она, как и все, обожала ее, и смерть Эмили стала для нее ударом.

Казалось, весь мир погрузился в траур. Ангел, посланный на землю, чтобы радовать всех своим присутствием, отправился обратно на небеса, ввергнув всех вокруг в тоску и печаль. Больше не играло по утрам старое пианино в розовой гостиной. Не был слышен смех, и лорд Эдвин, всегда являвшийся при первой же возможности к обеду, появился только два раза. Первый раз для того, чтобы проводить ту, что должна была составить его счастье, в последний путь, и второй - чтобы надеть старинное кольцо на палец ее сестре.

Керри никогда не любила лорда Эдвина. Он был намного старше, ему уже исполнилось тридцать лет, а Керри всегда терялась в обществе взрослых мужчин. Ей было бы проще найти язык с любым другим человеком, но не с лордом Эдвином, хоть она и знала его с рождения. Эмили хорошо подходила ему, заставляя его улыбаться и выходить из той меланхолии, в которой он обычно прибывал. С Эмили он преображался, смеялся, пел с ней романсы, играл в четыре руки вальс. Теперь же он навсегда погрузился в меланхолию, будто кто-то задул свечу, что зажигала Эмили в его глазах.

-Лорд Эдвин..., - Керри смотрела на него, боясь разрыдаться.

Он повернул красивое лицо, словно выточенное из камня, посмотрел прямо на нее, и синие глаза его были, как темные омуты.

-Да, леди Керолайн.

Голос его, всегда мягкий, когда была жива Эмили, звучал стальными нотками, и Керри вся сжалась под его взглядом.

-Вы же не сердитесь на меня? - почти прошептала она.

Он некоторое время просто смотрел на нее, будто впервые увидел.

-Ну что вы, леди Керолайн, - сказал он наконец, - вы ни в чем не виноваты.

Часть первая. Глава 1. Луна и два бокала вина

После шумного и долгого праздника оставшись одна, Кэрри, донельзя уставшая и взволнованная тем, что ей предстоит, выставила служанок за дверь и самостоятельно переоделась в кружевную ночную рубашку, которую Эмили купила для первой брачной ночи. Мать решила, что не стоит тратиться на новые вещи, и все, что было куплено для Эмили, упаковали в сундуки и отправили в Остхилл для молодой леди Фицжеральд. Кэрри посмотрела в зеркало, загасила все свечи и села на табурет у окна. Сердце ее гулко отсчитывало удары, а луна поднималась все выше, и Керри смотрела на нее, пока усталость не взяла свое.

Лорд Эдвин явился в полночь. Кэрри, которая уснула, положив голову на подоконник, резко очнулась от звука открывающейся двери. В голове у нее завертелись безумные мысли о том, что неплохо бы открыть окно и выпрыгнуть в сад, а, может быть, упасть на колени перед ним и просить его уйти... Все, что вчера говорила ей мать, перепуталось и казалось теперь невозможным. Он не может коснуться ее. Он не может, потому что человек, чьи глаза так смотрят на женщину, не может целовать ее в губы.

Лорд Эдвин подошел к кровати и скинул халат. Кивнул Кэрри и она, как загипнотизированная, пошла к нему. Ночная рубашка, сшитая для Эмили, была ей немного длина, Кэрри наступила на подол, чуть не упала, и порвала кружево. От такого можно было и разрыдаться. Показать себя неуклюжей курицей в сорочке с чужого плеча, что может быть позорнее для невесты? В окно бил свет полной луны, и Кэрри боялась, что ее муж увидит ее слезы.

-Что я должна делать, лорд Эдвин? - спросила она вместо того, чтобы закрыть лицо руками и убежать как можно дальше. Голос ее дрогнул, но Кэрри смело посмотрела ему в лицо.

Луна сделала его четкие черты еще четче, заострила линию носа, а глаза казались глубокими омутами, черными, будто не живыми. Кэрри вздрогнула, но не отступила.

-Вам нечего бояться меня, леди Кэролайн, - сказал он, и голос его прозвучал неожиданно мягко, - мы обязаны консумировать брак, и после этого можем быть свободны друг от друга.

Она кивнула. Лорд Эдвин никогда не нравился ей, хотя она признавала, что он - эталон мужской красоты. Строгий профиль, четкие черты лица, большие глаза и тонкие сжатые губы делали его мечтой любой девушки на выданье. Любой. Но не Кэролайн. Ей нравились открытые веселые лица, а не те, что будто выточены из камня. Эмили думала иначе. Она была без ума от лорда Эдвина. Но Кэрри не Эмили.

-Я... я вас не боюсь, - пролепетала Кэрри и, доказывая свое мужество, села на кровать.

Он помолчал, разглядывая ее. Кэрри вся сжалась под его взглядом, и ей захотелось спрятаться. Поэтому она быстро юркнула под одеяло, что, возможно, должно было еще раз доказать, что она не из робких юных созданий, хотя все было совершенно наоборот. Все ее знания о супружеской постели были почерпнуты из вчерашнего разговора с матерью, из которого она запомнила только, что будет кровь. Крови Кэрри боялась, и сжалась под одеялом.

-Перестаньте, леди Кэролайн, - сказал лорд Эдвин, тоже садясь на постель, - вы так дрожите, что я чувствую себя негодяем.

-Я совсем не боюсь, - отозвалась она, натягивая одеяло до самого подбородка.

Он нахмурился. Кэрри испугалась, что не угодила ему, и готова была разрыдаться.

-Что я должна делать, милорд? Скажите мне, и я выполню все, о чем вы попросите.

Лорд Эдвин молчал. Молчание длилось, казалось, невыносимо долго, и лицо его было будто лицо статуи, на котором не дрогнул ни один мускул.

-Поверьте, леди Кэролайн, - наконец заговорил он, - мне это все так же малоприятно, как и вам. Но если вы будете изображать испуганного ребенка, то совсем ничего не получится. Я не насильник, и, тем более, предпочитаю взрослых женщин. Прошу вас, выпейте вина, попробуйте хоть немного перестать бояться.

Он встал, подошел с столику, на котором слуги оставили угощенье для молодых, открыл бутылку с вином и налил полный бокал для Кэролайн. Девушка села в постели, взяла бокал за тонкую ножку. Рука ее дрожала, вино пролилось на одеяло, оставляя на его белизне алые похожие на кровь пятна.

-Простите...

-Пейте до дна, леди Кэролайн, - он налил второй бокал, и сел рядом с ней.

Кэрри сделала несколько глотков, а потом, под его взглядом, зажмурилась и одним махом проглотила все вино, терпкое и холодное. Закашлялась, от чего из глаз брызнули слезы.

-Из вас получится отличный пьяница, - усмехнулся лорд Эдвин.

-Я...

-Леди Кэролайн, это была шутка. Я не людоед, и не насильник, повторяю вам, я не буду бить вас за каждое неверное слово или действие. Мы знакомы с вами всю вашу жизнь, и я не ожидал, что вы будете относиться ко мне подобным образом.

Голос его прозвучал холодно и тихо. Кэрри сжала плечи руками, сдерживая дрожь. Ведь и правда, она знает его много лет. Так много, что невозможно понять, почему вдруг стала его бояться. Он всегда был вежлив с ней, а с Эмили нежен и ласков. Что заставляет ее двигаться от него как можно дальше, будто он действительно готов причинить ей вред?

Вино делало свое дело. Кэрри никогда не пила много, а тут лорд Эдвин всучил ей второй бокал, и голова закружилась, а по всему телу разлилось тепло. Кэрри откинулась на подушки, стараясь унять закружившийся мир, но мир продолжал кружиться, будто она лежала на плоту, оказавшемся в водовороте.

Интересно, как он будет ее целовать? Кэрри смотрела на своего мужа, который лег рядом. Рука его, легшая ей на грудь, была теплая и тяжелая. Она хотела скинуть руку, но он был настойчив, и Кэрри расслабилась, позволив ему ласкать ее. От всего пережитого за этот день, от двух бокалов вина, страха неизвестного и вида обнаженного мужчины, лежавшего рядом, она вдруг стала проваливаться в сон, и вот она уже кружится в каком-то безумном танце вместе с ним, ноги их сплетаются, руки ее ложатся ему на плечи в ожидании поцелуя. Но он так и не целует ее, хотя она ждет, жаждет узнать, каковы на вкус его губы. Мягкие ли они, или твердые, как камень? Но поцелуя все нет, а тело его вдавливает ее в кровать, Кэрри пытается выбраться, но что-то идет не так. Он делает именно то, о чем говорила мать, но Кэрри никак не может поверить, что такое возможно. Он и правда входит в нее, и движение его причиняет ей боль. Кэрри пытается скинуть с себя тяжелое тело, но он гладит ее волосы, и что-то шепчет ей на ухо, хотя Кэрри не понимает ни слова. Тут ее пронзает боль, и ей кажется, что мир превращается во что-то черное, в черный провал, и она летит туда, увлекая за собой лорда Эдвина, цепляясь за него руками, и шепча его имя.

Освобождение приходит внезапно. Ей становится холодно. Это лорд Эдвин покинул ее. Он уходит, она видит его силуэт на фоне двери.

-Не уходите, - просит она, вся дрожа от пережитого.

Он оборачивается. Лицо его в темноте кажется лицом с фамильного портрета.

-Доброй ночи, леди Кэролайн, - говорит он спокойно, будто ничего не произошло, - и спасибо вам.

Глава 2. Вторая брачная ночь

Утром Кэрри ожидал праздничный завтрак, на которой приехала мать, а так же присутствовали все гости, оставшиеся ночевать в замке. Служанки причесали ее по моде, выпустив из прически тонки завитые локоны на шею, а сами волосы украсили жемчужными бусами.

Кэрри смотрела в зеркало. Ей никогда не сравниться с сестрой. Эмили была золотоволоса и сероглаза, с длинными ресницами, с пухлыми губками, готовыми все время улыбаться. Кэрри же была шатенкой, волосы ее немного вились и не сияли, как волосы сестры. Глаза же, синие, имели чуть раскосый разрез, и темные ресницы делали их еще более глубокими. Губы у нее тонкие, прочерченные ровно, словно по линейке. Кэрри вздохнула, вспоминая вчерашнюю ночь. Наверное, поэтому он ее так и не поцеловал. Она видела, как он целовал Эмили, и выражение его лица было таким, будто он касается хрупкого цветка. Ее же губ ему не захотелось коснуться. Эмили... как же тяжело быть ее тенью...

Завтрак прошел весело. Кэрри смеялась шуткам, музыканты наигрывали на лютнях, а ее муж вел застольную беседу, иногда скашивая глаза на молодую жену, будто удивляясь, что ей удалось выжить после брачной ночи. И каждое его слово, каждый его жест были выверены, будто он актер и играет на сцене. Керри смотрела на него, склонив голову на бок. Да он и есть актер, поняла она, он просто разыгрывает рачительного хозяина и идеального жениха. Каков же он на самом деле?
Завтрак. Обед. Танцы. Кэрри к вечеру так устала, что с трудом волочила ноги. Лорд Эдвин прекрасно танцевал, он вел ее в вальсе, не забывая хранить на губах вежливую улыбку. Он подавал ей руку так, будто всю жизнь прожил для того, чтобы пригласить ее к столу.

Мать оставалась до самого вечера, но словом перекинуться с ней Кэрри не смогла. Она только наблюдала за ней издалека, и, когда та уезжала, единственным ее желанием было броситься к ногам матери и закричать, мамочка, забери меня домой! Но Кэролайн стояла рядом с мужем и вежливо улыбалась. А потом оказалась одна в темной спальне в ужасе гадая, появится сегодня ее супруг или нет.

Он не появился. Кэрри не спала до самой полуночи, но лорд Эдвин не пожелал нанести ей визит.

Сначала она ходила по комнате, кутаясь в халат, в надежде, что он не придет. Потом лежала в постели, пытаясь заснуть и гадая, почему его еще нет. Потом ждала его, снова ходя по комнате. Почему он не идет? Неужели она не понравилась ему? Или... или он решил, что она не достойна его визита потому, что она не Эмили?

Часы пробили полночь. Кэролайн прислушалась. Но в доме все было тихо. Так тихо, что ее пробрала дрожь. Она вдруг ощутила себя совсем ребенком. Покинутым ребенком, одиноко стоящим в огромном пустом доме. Комната ее казалась ей огромной. Высокие окна пропускали свет луны, неясно очерчивающий темные образы предметов. Кэролайн стояла посреди нее, слушая, как бьется ее сердце. Кровать, как серый монстр, возвышалась на постаменте, и могла бы вместить целую большую семью. Такую, которая совсем недавно была у нее, Кэрри.

Кэролайн Линг выросла в большой семье, где кроме нее было еще два брата и две сестры. Эмили, старшая, росла красавицей, и должна была укрепить положение отца, выйдя замуж за наследника уважаемого в свете графа Фицжеральда. Граф Фицжеральд не был богат, и нуждался в пополнении ресурсов семейства, поэтому с удовольствием согласился женить сына на дочери богатого промышленника, своего соседа по имению. Контракт был заключен еще когда Эмили лежала в колыбели, а ее жениху исполнилось десять лет.

Эмили росла в ожидании момента, когда ей исполнится 18 лет и она выйдет замуж за своего нареченного. Он любила его еще тогда, когда бегала за ним пятилетней девочкой, уговаривая взять ее на руки или покачать на качелях. Она обожала Эдвина, она была его хвостиком и тенью, и Эдвин отвечал ей той же любовью. Она вызывала улыбку на лице слишком серьезного юноши, и только с ней он преображался, как будто часть ее света передавалась и ему.

Господь рассудил иначе.

Кэролайн вздохнула, смахивая слезу.

Господь сначала забрал отца. Потом старого графа Фицжеральда. А потом и Эмили.

Мать была в ужасе. Она рыдала целыми днями у себя в комнате, боясь, что все, что было нажито отцом, исчезнет вместе с ним. Сыновья ее были еще слишком малы, чтобы взять на себя ответственность, брат ее исчез много лет назад, подавшись в Америку. Дела без хозяина пошли в разброд, секретарь то и дело приходил к ней с вопросами, в которых она не понимала совсем ничего, и стало очевидно, что без мужской руки через несколько лет от благосостояния семейства Линг не останется и следа. Что делать ей, несчастной вдове, с двумя дочерьми на выданье, если граф Фицжеральд теперь не обязан представлять их в свете? Будь Эмили его женой, она бы не беспокоилась о Кэролайн и Сьюзн, но Эмили больше не было. Миссис Линг был необходим мужчина, который навел бы порядок в делах до того момента, как подрастет старший ее сын, который вывел бы дочерей в свет, который...

-Ты выйдешь за лорда Эдвина! - миссис Линг смотрела на Кэрри жестко и непреклонно.

-Что? - Кэролайн сидела за книгой. Она подняла голову и с удивлением уставилась на мать.

-Я все сказала, - миссис Линг устало опустилась на стул рядом с дочерью, - я ездила в Остхилл.

-Зачем?

Уставшее осунувшееся лицо матери казалось слишком бледным. Она в последние дни почти не спала, все ходила по парку, кутаясь в шаль, и за ней трусила ее левретка.

-Ты заменишь Эмили, - мать, худая, хрупкая, поставила локти на кружевную скатерть и оперлась подбородком на ладони.

-Как я заменю Эмили?

Миссис Линг усмехнулась:

-Неужели надо все разжевывать, Кэролайн? Ты заменишь Эмили, выйдешь замуж за лорда Эдвина. Я ездила к нему, мы обо всем договорились. Лорд Эдвин нуждается в приданом Эмили, на которое он рассчитывал, а я нуждаюсь в мужчине, который сумеет вести мои дела.

-Но причем тут я? - Кэролайн встала, уронив на пол книгу, которую читала. Глаза ее распахнулись, и она не верила своим ушам.

-Потому что Сьюзн еще слишком мала.

-Но я не люблю лорда Эдвина, - почти закричала Кэролайн, - я не хочу выходить за него замуж!

-Не кричи, - мать закрыла лицо руками, - у меня и так болит голова. Тебя никто и не просит его любить. Тебе надо просто стать его женой. В конце концов, нет ничего плохого в том, чтобы стать хозяйкой Остхилла.

Ничего плохого. Кэрри села на кровать, и смотрела в темное окно. Возможно, многие мечтали бы стать хозяйкой этого огромного старого дома. Груды серых камней, сложенных в правильном порядке, с башенками, в которых должны водиться привидения, с готическими окнами и фигурами над ними. Эмили мечтала жить в Остхилле... Эмили, но не Кэролайн!

Она снова прислушалась. Было совсем-совсем тихо. Она слышала, как за окном воет ветер, как тикают часы. Хоть бы собака залаяла... Тогда стало бы ясно, что она не одинока в этом мире. Не одна, не единственный человек на свете.
Сьюзн осталась теперь дома за старшую. Ей скоро будет шестнадцать и ее можно будет выводить в свет. Тогда она пригласит Сьюзн жить с ней, делить с ней эту огромную комнату и эту огромную кровать. А потом они поедут в Лондон. Туда, куда Кэрри так и не попала ни разу в жизни, проведя ее всю в загородном поместье в Линкольншире. Сьюзн повезло. Она сможет выбрать себе жениха по вкусу и хотя бы некоторой склонности.

Ветер усиливался. По полу ползли странные тени, которые отбрасывали колышащуеся в свете луны листья деревьев. Кэролайн стало страшно, и она юркнула в кровать, под одеяло. Неужели лорд Эдвин не придет? Если вчера она молилась о том, чтобы она забыл о ней, то после той ночи, где их ноги сплелись в странном танце, и они вместе летели в черную пропасть, казалось, что они связаны чем-то невидимым. Чем-то, что делает незнакомого мужчину мужем. Чем-то, что заставляет женщину стать женой.

Она не любила его. Он не любил ее. Но они были связаны до тех пор, пока смерть не разлучит их.

Ветка старого дуба ударила в окно, Кэрри закричала и залезла под одеяло с головой. Ветер выл уже громче, а потом грянул гром, блеснула молния. Кэролайн закрыла голову подушкой. Черт побери этих мужчин! Где лорд Эдвин? Она бы спряталась в его объятьях, и ей не было бы так страшно! Эмили любила его, значит ему можно доверять! Кэролайн разрыдалась от страха, а гром продолжал греметь так, будто решил уничтожить все в радиусе нескольких миль.

Эмили он бы не позволил плакать от страха! Кэрри села, а потом зажала руками уши, зажмурилась и втянула голову в плечи. Гром ударил, она вскочила с кровати, и бросилась в коридор.

Эмили он бы не дал плакать в одиночестве! Но Эмили нет! Она - его жена! Она, а не Эмили! Кэролайн неслась по коридору так, будто за ней гнались все призраки замка. Он вчера перед венцом обещал защищать, оберегать, что там еще? До гроба...
Она свернула за угол, и уперлась в дверь его комнаты. Остановилась, задыхаясь. Хотела постучать, но потом толкнула дверь рукой, и та неожиданно легко поддалась, распахнувшись и приглашая Кэрри войти.

В комнате горел камин. Кэролайн вошла крадучись, уже не будучи уверена, что лорд Эдвин ей что-то должен. Она вторглась на его территорию, и теперь жалела об этом. Если уйти незаметно, не разбудив его, то, возможно, она сможет заснуть, как только гроза окончится, а пока пойти куда-нибудь, где гром не так слышно. В этот момент гром шарахнул так, что Кэролайн вскрикнула, села на корточки и закрыла голову руками.

Глава 3. Новый знакомый

Если еще недавно Кэрри считала, что нет ничего хуже, чем целыми днями развлекать гостей и делать вид, что рада видеть своего новоявленного супруга, танцевать с ним, сидеть рядом во время трапез, отвечать на его вопросы, и непрерывно улыбаться, до боли в зубах, то с отъездом последнего гостя она убедилась в том, как глубоко заблуждалась.

Проводив гостей, Кэролайн вернулась в гостиную. Она с облегчением вздохнула, села на софу и стала смотреть в окно. Усталость от бесконечных разговоров и постоянного лицемерия, казалось, давила ей на плечи. Она завернулась в плед, и подтянула ноги, не желая абсолютно ничего, счастливая, что наконец-то осталась одна.

Впрочем, одиночеством Кэрри наслаждалась только первые несколько часов. Привыкшая к большой семье и дружеской обстановке, вскоре она снова ощутила себя маленькой девочкой в огромной зале. Она приказала принести себе чаю и пирожных и с аппетитом съела одно. Жаль, что Сьюзан еще мала и не может составить ей компанию. Кэрри осмотрелась. Огромный дом подавлял ее, огромная зала, с затянутыми золотистым шелком стенами, картинами в массивных рамах, казалась ей золотой клеткой. Вышколенные слуги скользили, словно призраки по дорогим коврам, и ничем не походили на добрых служанок миссис Линг, которые были девочкам скорее нянями, чем прислугой. Лакеи молча открывали двери, убирали посуду, вносили подсвечники и казались ей скорее предметами мебели, чем людьми. Она даже не была уверена, что они умеют говорить что-то более, чем “да, мэм” и “слушаюсь, мэм”. Горничные так же тихо скользили по дому, стараясь не попадаться миледи на глаза, и Кэрри не знала, сколько их и не могла различить в лицо. Экономка, вызванная ею наутро, пришла с большой амбарной книгой и стала зачитывать Кэрри смету расходов и меню на две недели вперед, спрашивая обо всем ее мнение, чем привела бедную хозяйку в полный ужас. После двух часов подобных разговоров, Кэрри поняла, что никогда больше добровольно не пригласит эту строгую даму в белоснежном чепце на свою половину. Что ей все равно, как ведется хозяйство и что подадут на ужин.

Лорд Эдвин появился только к обеду. Они сидели друг напротив друга за огромным столом и ели в полном молчании. Разговаривать было бы невозможно, даже если бы Кэрри имела такое желание. Чтобы вести беседу за этим столом, им пришлось бы говорить очень громко, что было совершенно неприемлемо. Смотря на красивое и совершенно бесстрастное лицо мужа, Кэрри чувствовала, что ненавидит его и его огромный пустой дом всеми фибрами души. После трех таких обедов лорд Эдвин, видимо, посчитал, что уделил жене достаточно внимания, и стал есть в своих покоях. Кэрри, дважды просидев в полном одиночестве за огромным столом в окружении не менее десятка слуг, тоже отказалась есть в столовой. Гораздо приятнее было обедать в маленькой гостиной на своей половине возле раскрытого окна, слушая пение птиц, доносящееся из сада в присутствии всего одного лакея и всего двух служанок.

В огромном пустом доме Кэрри оказалась предоставлена самой себе. Лорда Эдвина она видела только мельком, и он неизменно был вежлив с нею. Он подходил к ней, кланялся чуть ли не до земли, и интересовался, как ее дела. Кэрри отвечала тоже вежливо, хотя больше всего ей хотелось врезать ему в нос правым хуком. Ежели же к лорду Эдвину приезжали друзья или партнеры, то леди Кэролайн должна была присутствовать на обеде, и сидела, как украшение стола, не менее вежливо отвечая на ничего не значащие слова гостей.

Спасением ее от скуки были книги. Она брала книги в огромной библиотеке лорда Эдвина, стараясь не сталкиваться с ним, и читала, уходя в глубины парка. Первое время она надеялась, что мать, Сьюзан и братья будут наносить ей визиты, но они уехали в Лондон, а позже, как следовало из письма матери, собирались совершить путешествие по Шотландии, чтобы немного развеяться.

Кэрри отчаянно хотела в Шотландию. Она хотела бродить по горным тропам со Сьюзан, читать вечерами шотландские сказки братьям, и, засыпая, целовать на ночь мать. От разочарования и обиды она прорыдала два дня, но облегчения слезы не принесли. Зато о ее состоянии доложили лорду Эдвину, и он явился в гостиную, чтобы узнать, что произошло и чего не хватает в этом огромном богатом доме его молодой жене.

Он стоял перед ней, красивый и холодный, как каменная статуя. Рука заложена за отворот фрака, темные волосы уложены по последней моде, и темный завиток небрежно падает на лоб. Не знай, что он за человек, Кэрри позавидовала бы сама себе. Иметь такого мужа - это мечта любой девушки. Любой. Но не Кэрри.

-Мне доложили, миледи, что вы расстроены, - сказал он без всякого выражения.

А ведь это их первый разговор с того момента, как уехали гости, подумала Кэрри. Она с ненавистью смотрела на него, с трудом сдерживая абсолютно неприличное для леди желание плюнуть ему в лицо.

-Ничуть, - соврала она, - но у меня вызывает неприязнь желание ваших слуг совать нос в мои дела, следить и шпионить.

-Мне доложили, что вы рыдали два дня подряд. О вас недостаточно заботятся? - спросил он, пропустив ее слова мимо ушей.

-Вполне достаточно, милорд, - ответила Кэрри.

Лорд Эдвин молча смотрел ей в лицо, и глаза его были совершенно холодны, настолько, что Кэролайн повела плечами, будто на дворе стоял январь, а не август.

-Тогда сообщите мне, если вам чего-то не хватает. Возможно, вы хотели бы заказать новые платья? Если так, то вы можете вызвать модистку из города.

Глаза Кэрри вспыхнули.

-Я бы хотела..., - почти прошептала она, охваченная безумной надеждой, - я бы хотела поехать в город, милорд, чтобы выбрать... чтобы выбрать себе новые ленты...

Казалось, ей удалось его удивить. Лорд Эдвин поднял красивые брови.

-Вы не обязаны спрашивать у меня, миледи, если хотите отправиться в небольшую поездку. Сообщите о своих желаниях кучеру.

Он поклонился и ушел, видимо, посчитав инцидент исчерпанным, а Кэрри - дурочкой, мечтающей о лентах. Кэрри же смотрела ему в след, сама не понимая, почему за все это время не догадалась, что она теперь замужняя дама и может позволить себе выезжать из дома без сопровождения? Эта мысль так захватила ее, что уже утром она сидела в коляске, несущейся по полям, и наслаждалась неожиданно свалившейся на нее свободой.



...

Городок Энфорд, располагавшийся в нескольких милях от Остхилла, Кэролйн знала достаточно хорошо, так как несколько раз была здесь с матерью и Эмили.

Ходить по магазинам одной было не так интересно, как с сестрой, но за последнее время Кэрри привыкла к одиночеству. Она накупила шляпок, лент и новых перчаток, купила красивую изумрудную газовую ткань для нового бального платья (хотя, когда она еще попадет на бал?) и новые розетки для бальных туфелек в тон газу. Довольная, она вышла на мостовую, и ее лакей согнулся под пакетами и картонками, которые ему вручили продавщицы.

-Отнесите покупки в коляску, я же пойду в кафе к Ратуше, - сказала Кэрри, и, услышав неизменное, “да, мэм”, медленно побрела по улице, глазея на витрины.

Впервые за долгое время она оказалась без всякого присмотра, без вездесущих глаз и ушей, шпионящих за ней. День был солнечный, ясный, и настроение ее тоже было такое же солнечное. Она шла, опираясь на парасоль, и улыбалась прохожим, когда зонтик вдруг выскользнул из ее руки и со стуком упал на камни. Кэрри хотела поднять его, но ее опередил молодой человек, ловко подхвативший красивую вещицу и вручивший ее с поклоном Кэрри.

-Ваша парасоль, миледи, - улыбнулся он, и Кэрри тоже улыбнулась ему.

-Благодарю.

-Роджер Лейсон к вашим услугам, - он снял шляпу и снова поклонился.

Кэрри замерла, разглядывая неожиданного собеседника.

Это был совсем молодой человек, наверное, годами тремя-четырьмя старше нее самой, светловолосый и сероглазый. На нем был фрак жемчужного цвета и зеленый галстук, завязанный оригинальным узлом, от чего Кэрри решила, что мистер Лейсон прибыл из самого Лондона.

-Благодарю вас, мистер Лейсон, - сказала она, беря зонтик в руку.

Говорить на улице с незнакомцами ей не позволяло воспитание, но мистер Лейсон вдруг пошел рядом.

-Я не могу позволить вам ходить одной по городу, миледи, - сказал он, - разрешите проводить вас до вашей коляски.

-Мы не представлены, мистер Лейсон, - тихо проговорила она, - да и идти мне недалеко.

-Официально - не представлены, - отозвался он, - но никто не мешает вам назвать свое имя, а официального представления подождать несколько дней.

Кэрри рассмеялась.

-Меня зовут леди Кэролайн Фицжеральд.

Мистер Лейсон снова поклонился. Лицо его на секунду выразило разочарование, но он тут же снова заулыбался.

-Рад знакомству, миссис Фицжеральд.

Она улыбнулась. Наверное, за последние дни это были ее первые искренние улыбки. Вне стен дома ей дышалось намного легче, а молодой человек, что шел рядом, казался ей прямой противоположностью лорду Эдвину. Бывают такие люди, с которыми легко даже молчать. Роджер Лейсон был одним из таких людей. Они молчали, но у Кэрри вдруг стало легко и спокойно на душе.

Когда площадь Ратуши показалась в конце переулка, мистер Лейсон откланялся.

-Если вы позволите, миледи, я бы желал представить вас своей сестре, - сказал он.

Кэролайн ухватилась за эту возможность вновь увидеть его. Она уже позабыла, что они так и остались не представлены, что она впервые видит этого человека, но тепло его улыбки растопило ее сердце, столько долгих дней скованное холодом Остхилла.

-Конечно, мистер Лейсон, - проговорила она, - я буду рада познакомиться с вашей сестрой. Завтра я приеду на примерку и обязательно посещу кондитерскую на площади Ратуши. В это же время.

Он снова улыбнулся.

-Моя сестра будет рада видеть вас завтра, - сказал он.

Всю обратную дорогу Кэролайн ехала, как в тумане. Перед ее внутреннем взором стояли серые глаза мистера Роджера Лейсона и его теплая улыбка.

Завтра! Завтра она снова увидит его!

Глава 4. Приглашение мисс Ромель

Мисс Анна Лейсон была ровесницей Кэрри или чуть старше, имела прекрасные манеры и пронзительный взгляд необычных фиалковых глаз. Золотистые волосы ее были красиво взбиты под соломенным капором, украшенным полевыми цветами. Вся ее тонкая фигурка напоминала леской колокольчик, хрупкий, изящный и скромный.

-Очень рада познакомиться, леди Кэролайн, - проговорила она, подавая ей руку с блеснувшим на пальце сапфиром, - мой брат вчера вечером только и говорил, что о ваших достоинствах.

Кэрри смутилась и опустила глаза, но в этот момент мистер Лейсон предложил дамам войти в кондитерскую, распахнув перед ними дверь, и она надеялась, что никто не заметил ее вспыхнувших щек.

Кэролайн остановилась у прилавка, разглядывая пирожные. Эмили любила вот эти, с малиновым кремом. Настроение ее резко испортилось, но мистер Лейсон отвлек ее вопросом, Кэрри встрепенулась, подняла на него глаза и в этот момент поняла, что пропала.

Вот она какая, любовь. Она пришла к ней слишком поздно в виде молодого человека с чарующим взглядом серых глаз. Возможно, Роджер не был так красив, как ее муж, и, видимо, не был так знатен, но его теплый взгляд растопил ее сердце, и оно забилось часто-часто, так, что ей стало трудно дышать. Роджер Лейсон совсем не такой, как лорд Эдвин. Роджер никогда не знал Эмили, и он не будет сравнивать ее с умершей сестрой. Она может быть с ним собой, она может улыбаться ему, говорить ему все, что пожелает, и он не оттолкнет ее, не вышвырнет из своей комнаты и своей жизни. Почему, почему она встретила его так поздно?

-Что вы пожелаете, миледи? - спросил мистер Лейсон, ничего не зная о ее переживаниях.

Кэрри выдавила из себя улыбку.

-Малиновое... малиновое пирожное.

Зачем она взяла малиновое, она не знала. Она не любила малиновый крем. Она не Эмили...

-Нет! - вдруг воскликнула она, когда кондитер уже положил пирожное на тарелочку, - нет, я передумала, извините! Я хочу шоколадное!

А потом они гуляли. Мистер Лейсон предложил пройтись по городку до самого парка, и Кэрри приказала кучеру ждать ее там, а лакея отправила с кучером. Ей не хотелось, чтобы за ней следили, ведь все ее приключения будут доложены лорду Эдвину. Она соврет, что мисс Анна - ее давняя приятельница, с которой она знакома еще с тех пор, как ездила в гости... к кому же? К Лоресонам... да, к Лоренсонам, и что она случайно встретила ее и ее брата около кондитерской.

Но лорд Эдвин ничего не спросил. Он вообще не выходил со своей половины, оставив на вечер Кэрри в покое, впрочем, как всегда. Сейчас, когда ей было о чем подумать и что скрывать, ее радовало его равнодушие. Что он делал, сидя перед камином, о чем думал, что читал? Вот пусть и занимается этим дальше. Теперь ей, Кэрри, тоже на него наплевать.

Кэрри встала к окну. Как хорошо, что она встретила такого человека, как мистер Лейсон. Как они смеялись сегодня, как спорили по пустякам, пока мисс Анна собирала цветы около речки. Как легко и хорошо ей было рядом с ним! А перед тем, как она села в коляску, Роджер склонился к ее руке и коснулся губами ее трепещущих пальцев.

-Я давно так не наслаждался прогулкой, - сказал он тихо, чтобы кучер и лакей не слышали его слов, - леди Кэролайн, вы внесли радость в мое существование.

Радость! Кэрри закружилась по темной комнате. Какое хорошее слово, радость! Он тоже внес радость в ее жизнь, которая до этого казалась серой и бесцветной.

-Через неделю наша тетушка, мисс Ромель, собирает на пикник самых близких друзей. Я попрошу ее прислать приглашение вам и лорду Фицжеральду, - проговорила Анна, смотря на нее своими необычными глазами.

-Благодарю вас, мисс Лейсон, - Кэрри была сама не своя от счастья.

Значит скоро она увидит их снова. Скоро она сможет побродить по берегу реки в компании мистера Лейсона и его сестры, любоваться с ними красивыми видами и обсуждать лучи солнца, играющие в зеленой листве... или... или любую подобную чушь. Неделя... так скоро! Неделя, так долго!

Оставалось только получить приглашение. Но как, если его принесут в кабинет лорда Эдвина, и он, конечно же, ответит отказом, как отвечал на все приглашения, которые приходили в Остхилл? Она должна получить его вместо мужа, а потом просить, умолять лорда Эдвина позволить ей поехать на пикник. Кэрри вся сжалась от мысли, что ей придется разговаривать с лордом Эдвином, но ради встречи с мистером Лейсоном она была готова и не на такие подвиги.


...
За три прошедших дня Кэролайн не удалось завладеть письмом. Лакей получал почту и сразу же нес письма наверх, и Кэролайн не могла добраться до них. Она проклинала расторопного лакея, но сделать ничего не могла. Тогда Кэрри решила улучить момент, когда лорда Эдвина не будет дома, и подняться в его кабинет.

Случай представился достаточно быстро. Лорд Эдвин приказал заложить коляску, и Кэролайн если только не подпрыгивала на месте, ожидая, когда он уедет. Вот он спустились вниз, как всегда красивый и одетый по последней моде, а Кэрри, как только захлопнулась за ним дверь, взлетела наверх и ворвалась в кабинет. Она нашла коробку с почтой и стала быстро перебирать приглашения, письма и какую-то другую корреспонденцию. Кэрри так увлеклась, что не услышала, что за дверью послышались шаги, что дверь распахнулась, и на пороге замер лорд Эдвин. В этот момент Кэрри наконец-то нашла приглашение, схватила его с победным криком, и замерла, обернувшись к двери.

Взгляды их встретились. Лорд Эдвин поднял бровь и смотрел на нее с любопытством. Казалось, он изучает какую-то неведомую зверюшку, и ему очень интересно, что она сделает в следующий момент.

Сердце Кэрри пропустило удар и сжалось от совершенно животного ужаса. Она хотела закричать, но крик замер у нее на губах, а из горла вырвался только хрип. Она отступила, прижимая к себе заветный конверт, запуталась в платье, и упала бы, если бы лорд Эдвин не бросился к ней и не поддержал бы ее под руку. Она быстро высвободилась, будто руки его были ядовиты, наконец-то закричала и отбежала в угол, вжавшись между шкафом и занавесом. Ее трясло от ужаса, от его саркастической ухмылки, от холодного взгляда синих глаз и абсолютного спокойного выражения его лица.

-Леди Кэролайн, ваше поведение не достойно титула графини Фицжеральд, - наконец сказал лорд Эдвин, отступая подальше от нее, и Кэрри вздохнула свободнее.

Она хотела ответить, но все слова вылетели у нее из головы. Интересно, он снова возьмет кочергу или убьет ее голыми руками? Вся его фигура излучала полное равнодушие, а слова подтвердили, что ее участь предрешена. Не достойна, значит... значит...

-Вы смотрите на меня так, будто я ем маленьких девочек, - вдруг усмехнулся он, - сейчас же выйдете из угла и скажите, что вы делаете на моей половине, что вы искали на моем столе, и какого черта ведется себя, как ребенок?

Голос его стал грозным, и Кэрри совсем стушевалась. Она вышла из угла, и стояла, спрятав за спину руку с приглашением, как нашкодивший ребенок, ожидавший розог.

-Что там у вас? - спросил он уже спокойнее.

-Нет, - прошептала она, - я не отдам...

Он сдвинул брови.

-Леди Кэролайн, я хочу видеть, что вас так заинтересовало в моем кабинете. Отдайте мне это, - повторил он. Глаза его вдруг блеснули смехом. Кэрри могла бы поручиться, что это были живые искры, как у настоящего живого человека, которому весело.

Опешив от открытия, что он все же человек, а не ледяная фигура, она дрожащей рукой протянула ему приглашение и опустила голову, чтобы скрыть побежавшие по щекам слезы.

Он снова поднял брови, вынимая приглашение из конверта. Казалось, он очень удивлен, хотя может ли испытывать он хоть какие-то чувства?

-Вы пришли сюда, чтобы выкрасть никому не нужное приглашение на пикник у склочной старой девы? - спросил он, подходя к Кэрри и беря ее за подбородок.

Она вздрогнула всем телом от его прикосновения, и попятилась, утирая слезы.

-Вы не в своем уме, миледи? Объясните мне сейчас же, что тут происходит? Зачем вам эта писулька? Или вы перепутали ее с чем-то?

Бросив приглашение на стол, он сел на его угол, и смотрел на Кэролайн со смесью удивления и сарказма. Да он же смеется над ней! Кэрри молчала, глядя в пол.

-Вы хотите пойти на этот пикник? - продолжал допытываться лорд Эдвин.

Кэролайн кивнула, вся сжавшись. Сейчас он рассмеется ей в лицо и разорвет приглашение. И, конечно же, никуда больше не пустит ее одну. Даже в городок. Даже в сад. И это будет еще не самое худшее, что он может с ней сделать!

-Я ничего не понимаю, - продолжал лорд Эдвин, - если вы хотите пойти на пикник, то почему не приказали принести приглашение от мисс Ромель вам? Зачем проникать в мои комнаты, рыться на столе, изображать пойманную с поличным воровку? Леди Кэролайн, - он устало провел рукой по лицу, - простите, но я ничего не понимаю.

Надо отдать должное, Кэрри теперь тоже ничего не понимала. Почему, действительно, она не поступила так, как подсказывал ей лорд Эдвин? Почему три дня она металась по комнатам, выслеживая письма и лакея, почему побежала воровать ненужное лорду Эдвину приглашение, вместо того, чтобы просто попросить его передать приглашение ей? И то, что лорд Эдвин, говорил с ней, как с ребенком, заставило ее почувствовать себя именно ребенком. Глупым и пугливым.

-Простите, - прошептала она, - я... я не думала...

-Так вы хотите принять приглашение? - спросил он, все еще смотря на нее с интересом ученого.

-Да...

Лорд Эдвин взял приглашение в руки, раскрыл открытку и пробежал глазами ее содержимое.

-Через три дня я свободен и смогу отвезти вас на пикник мисс Ромель, если вы того так желаете, - сказал он, потом посмотрел на нее, чтобы понять ее реакцию.

Кэрри сглотнула. Если он поедет, то... А что будет, если он поедет? Вряд ли он пойдет гулять с нею, Анной и мистером Лейсоном. Он будет сидеть с другими мужчинами, спорить о политике и лошадях. Что общего может быть между ней и ним?

-Спасибо, лорд Эдвин, - снова прошептала она, - я буду очень обязана.

Она хотела выйти, но он остановил ее движением руки. Синие глаза его смотрели на нее без всякого выражения.

-Леди Кэролайн, я хочу, чтобы вы уяснили одну вещь, - сказал он, - вы - не пленница в этом доме, а хозяйка.

Она кивнула.

-Да, милорд.

-Если вам что-то нужно, вы должны обращаться ко мне.

-Да, милорд.

Он помолчал. Кэрри ждала. И, поскольку выражение лица его не изменилось, Кэрри никак не ожидала того, что последовало далее.

-Леди Кэролайн, - проговорил лорд Эдвин спустя некоторое время, - если я попрошу прощения за ночной инцидент, вы перестанете считаться меня кем-то вроде людоеда? Я прошу вас простить меня и обещаю, что ничего подобного более не повториться.

Глаза ее распахнулись, и Кэрри смотрела на него, будто видела впервые.

-Я... - она шагнула к нему, а сердце ее радостно забилось, - лорд Эдвин, я тоже прошу прощения. Я не должна была говорить такие вещи. Простите меня!

Он улыбнулся. На этот раз совсем по-человечески. Потом встал и подошел к шкафу, из которого вынул какую-то большую папку.

-Прошу извинить меня, миледи, но дела не терпят отлагательств.

И он ушел, поклонившись ей и оставив ее одну.

Кэрри смотрела в окно, как отъезжает его коляска. Лорд Эдвин увидел ее, приподнял шляпу, и Кэрри помахала ему рукой.

Она не пленница его дома, а хозяйка... Коляска отъехала, а Кэрри все еще стояла у окна, пытаясь понять, что же произошло. Лорд Эдвин был добр к ней, он не убил ее за то, что она нарушила его приказ никогда не появляться на его половине. Он согласился сопровождать ее к мисс Ромель, даже не спросив, зачем ей это надо. Кэрри отвернулась от окна и прошлась по комнате. Руки ее еще дрожали от пережитого, но то, что лорд Эдвин оказался не так уж и страшен, вселяло в нее надежду. Ведь Эмили его за что-то любила? И он тоже умел любить. Кэрри помнила, как он смеялся в обществе Эмили, как загорались его глаза, когда он смотрел на сестру, как нежно касался ее губ, будто Эмили могла растаять от его поцелуя...

Эмили. Эмили могла бы сделать его счастливым. Ведь он человек, просто притворяющийся ледяной глыбой. С Эмили он был совсем другим... С Эмили, но не с ней, не с Кэрри. Кэрри он даже не поцеловал. Не пожелал. И разговаривал с ней, как с ребенком. Хотя чего она хотела после своего дурацкого ребяческого поступка?

И, тем не менее, он назвал ее хозяйкой Остхилла.

Было странно ощущать себя хозяйкой этого дома. Кэролайн оглядела кабинет, обтянутый зеленой тканью, деревянные панели, шкафы для документации. Потом села за стол и написала ответ на приглашение мисс Ромель. Неужели она и правда напридумывала себе всяких ужасов? Это гроза и ссора с лордом Эдвином так подействовали на нее, решила она. Казалось, после разговора с мужем ей стало легче дышать, а темные тучи, окружавшие ее все это время, развеялись. Кэролайн свернула письмо в конверт, вышла из кабинета, спустилась вниз и отдала письмо лакею. Потом оглядела дом. Вышла в сад, оглядела дом еще раз, теперь снаружи.

Остхилл, хозяйкой которого так мечтала стать Эмили, теперь принадлежал ей, Кэролайн. В этой мысли было что-то нереальное. Огромный дом в готическом стиле, с лепниной, с остроконечными шпилями, с розетками на окнах, впервые показался Кэрри прекрасным. И, если она и правда его хозяйка, то, возможно, она имеет право пригласить к себе своих новых друзей? Кэрри стало радостно от этой мысли. Мисс Анна и мистер Лейсон будут вместе с ней осматривать дом, гулять по аллеям, и восхищаться архитектурой и кормить вместе с ней черных лебедей на пруду.

Кэрри глубоко вдохнула. Лорд Эдвин оказался не так страшен, как она себе вообразила. Она подхватила платье и побежала по аллее к пруду. Возможно, все не так плохо? Возможно, они еще сумеют ужиться под одной крышей?

Глава 5. Лес

Пикник у мисс Ромель оказался достаточно нудным мероприятием, где по большей части собрались одни старики. Мистер Лейсон и его сестра радостно приветствовали Кэролайн и ее мужа, почтившего их своим присуствием. Лорд Эдвин всю дорогу хранил молчание, теперь же направился к мужчинам, как и предполагала Кэрри, предоставив ей веселиться в обществе подруги. По пути она успела озвучить ему свою версию знакомства с мисс Анной, и, не встретив никаких вопросов и возражений, отправилась бродить по берегу реки в обществе мисс Анны и ее брата.

День был действительно хорош, а природа вокруг располагала к романтике. За рекой, сколько хватало глаз, раскинулась холмистая долина, пересекаемая небольшими рощами, с россыпью домов тут и там. Этот же берег порос лесом, а старые ивы склонились над водой. Кэрри нравилось отдыхать в их тени от дневного зноя. Анна быстро куда-то исчезла, и теперь они сидели под ивой вдвоем - Кэрри и мистер Лейсон.

Его серые глаза смотрели на нее совершенно серьезно. Кэрри же любовалась им, его золотистыми волосами, падавшими на лоб искусно завитым локоном, его губами, чуть пухлыми и от того еще более притягательными, его правильными чертами лица. Ей было так легко и спокойно в его обществе, что, казалось, они созданы друг для друга.

-Леди Кэролайн, - проговорил мистер Лейсон, - я хочу сделать вам признание...

Она опустила глаза, не зная, как реагировать на его слова.

-Я хочу признаться вам, что безумно счастлив нашему знакомству.

-Я тоже очень рада, что познакомилась с вами, - проговорила Кэрри тихо. Сердце ее билось часто-часто, и она боялась, что мистер Лейсон заметит, как дрожат ее руки, поэтому сжала их на коленях и постаралась спрятать в складках голубого платья.

-Мне не дает покоя только одна мысль, леди Кэролайн, - он понизил голос и Кэрри вздрогнула, - то, что я не встретил вас на пол года раньше. Я бы никому вас не отдал.

Кэрри вскрикнула и закрыла лицо руками. Почему жизнь так несправедлива? Почему она познакомилась с Роджером Лейсоном сейчас, когда принадлежит другому - холодному и неприятному человеку, чей голос вводит ее в ступор, и чей холодный взгляд замораживает все вокруг? Почему Роджер не появился в ее жизни тогда, когда она была свободна?

-Я не хочу думать об этом, мистер Лейсон, - сказала она, - ничего уже не изменишь.

-Но ведь сердцу не прикажешь, - все так же тихо сказал он.

Кэрри пожала плечами.

-Я не знаю.

-А я знаю, - он накрыл своей рукой ее руку, но Кэрри быстро отпрянула от него.

-Мы должны идти, мистер Лейсон, - сказала она, поднимаясь, - мы и так нарушили все приличия, оставшись наедине. Вдруг нас кто-то увидит?

Он тоже поднялся.

-Неужели вас волнуют такие мелочи, леди Кэролайн, когда я могу думать только о вас? - проговорил он страстно, - я схожу с ума от мысли, что вы принадлежите другому! А я... а я не могу даже коснуться ваших губ!

Лорд Эдвин тоже не касался ее губ, подумала Кэролайн, даже в ту ночь, когда они сплелись в единое целое. Даже тогда он ни разу ее не поцеловал.

-Я же вижу, что вы не равнодушны ко мне, - продолжал мистер Лейсон, - леди Кэролайн, умоляю вас, дайте мне шанс... Дайте мне надежду, что когда-нибудь я смогу поцеловать вас...

Кэрри смотрела на него, и щеки ее пылали. А потом губы ее сами собой раскрылись ему на встречу. Мистер Лейсон... нет, Роджер, положил руки ей на плечи, наклонился и легко коснулся ее губ своими мягкими губами. Кэрри обдало жаром, она отпрянула и бросилась бежать.

-Леди Кэролайн! - услышала она голос мистера Лейсона, но не обернулась. Она бежала куда глаза глядят, только бы подальше от него, от греха, от страсти, что разбудил в ней один только робкий поцелуй ее Роджера.

Лес принял ее в свои объятья, укрыв кронами деревьев. Кэрри бежала, не разбирая дороги, потом, утомившись, шла, все ускоряя шаг, потом снова бежала и снова шла. Сколько прошло времени она не знала, слезы лились по ее лицу сплошным потоком, а в груди стоял ком, который мешал дышать.

За что Господь послал ей такое испытание? Кэрри остановилась, прижалась спиной к дереву и закрыла лицо руками. За что? Почему мать продала ее лорду Эдвину, который ее совсем не ждал? Почему не позволила выбрать себе мужа по душе, почему не подождала всего пол года? Теперь она привязана к холодному и бесчувственному человеку, лорду Эдвину, в горе и в радости. Кэрри всхлипнула и снова кинулась бежать, и бежала до тех пор, пока не споткнулась о какую-то корягу и не упала, больно ударившись коленом. С трудом поднявшись, она поняла, что не может не только бежать, но и нормально идти. Она потерла ногу, но это не помогло.

Кэрри чертыхнулась. Вот оно, наказание на грех. Господь покарал ее так быстро, как только смог. Она огляделась. Боль привела ее в чувство, и Кэрри смотрела по сторонам, понимая, что сотворила очередную глупость. Вокруг нее столпились деревья, закрывая небо. Она стояла на какой-то опушке, не только не зная, как далеко она успела убежать, но и куда теперь идти.

-Роджер, Анна! - закричала она, но ответом ей было только эхо.

Кэрри шагнула, и слезы боли полились у нее из глаз. Подняв с земли палку, она оперлась на нее, и попыталась идти, как старуха, но оказалось, что это очень неудобно. Она все равно постоянно наступала на больную ногу, от чего колено распухло и совсем перестало сгибаться.

Кэрри села на ствол упавшего дерева. Ее будут искать. Ее уже ищут. Роджер, конечно же, ищет. И Анна. И все, кто был на пикнике. Наверняка. Даже лорд Эдвин, тот тоже ищет. Если она не будет метаться по лесу, то ее обязательно найдут. Да и метаться возможности она не имела. Нога болела так, что Кэрри чуть ли не выла от боли при каждом движении.

-Эдвин, где вы, - прошептала она сквозь слезы, - Эдвин!

Но лес оставался молчалив. Только шелестели листвой старые тисы и клены. Кэрри сползла на траву, устраиваясь удобнее. Идти никуда она все равно не может. Тут она задела ногу, искры посыпались из глаз, и Кэрри потеряла сознание от боли и страха.

Очнулась Кэролайн, когда уже смеркалось. С трудом продрав глаза, она обнаружила, что лежит на земле, нога ее распухла и безумно болит, а сама она замерзла и ужасно проголодалась. Лес все так же шумел листвой, и за все это время никто нее не искал. Или искали, но не нашли. Кэрри сжала губы. Лорд Эдвин, видимо, поехал домой, решив, что легко от нее отделался. Но где же Роджер? Ведь он говорил, что жить не может без нее... Где он, почему он до сих пор ее не спас? Тело ее трясло от холода, а к горлу подступала паника. Вдали послышался волчий вой, и кровь застыла у нее в жилах. Вот только волков еще и не хватало. Кэрри встала на ноги, опираясь на палку. Она должна идти, иначе ее растерзают эти чертовы твари. Но первый же шаг заставил ее закричать, Кэрри упала на землю и осталась лежать, захлебываясь рыданьями. И тут она услышала спасительный звук.

-Кэролайн!

Кто-то кричал вдали.

-Я здесь! - изо всех сил закричала она в ответ, - спасите!

Люди были где-то рядом. Наверняка это Роджер Лейсон, она, кажется, узнала его голос. Бог смилостивился над ней! Кэрри снова попыталась встать и снова неудачно. Вой волков приблизился, и она решила, что неплохо бы залезть на дерево. В сумраке это было сделать сложно, но возможно. Если бы нога не болела так ужасно. Кэрри кое-как доковыляла до ближайшего клена. Но ветви его были слишком высоки и Кэрри не могла достать до них.

-Кэролайн! - закричали где-то совсем рядом.

-Я здесь! Здесь! - отозвалась она.

Но волки опередили людей. Их глаза светились в сумраке. Раз, два, три, пять. Пять волков стояли на другой стороне поляны и разглядывали добычу. Кэрри прижалась спиной к стволу клена и взяла палку на перевес.

-Спасите! Спасите! - кричала она, и ей казалось, что кто-то был уже тут, рядом.

Волки тенями крались прямо к ней.

-Помогите!

Тут, как по волшебству, из леса вышел человек. В руке он держал факел. Кэрри видела только его тень в темном плаще. Он огляделся, обернулся к Кэрри, и она с удивлением узнала лорда Эдвина.

-Я здесь, - сказала она совсем тихо, - Эдвин, я здесь...

Он быстро оценил обстановку. Кэрри, прижавшуюся к стволу дерева, и пятерых хищников, которые остановились, увидев второго человека. Кэрри зажмурилась. Ей было так страшно, что все тело вдруг онемело и перестало слушаться, и она могла только подглядывать сквозь ресницы за действиями лорда Эдвина.

Тот же встал между ней и волками и, выставив вперед факел, стал размахивать им и наступать на хищников. Те попятились. Рука лорда Эдвина исчезла в складках плаща, потом появилась вновь, и раздался выстрел. Кэрри закричала и зажала руками уши, а волки кинулись в рассыпную, оставив одного из своих товарищей валяться на поляне.

Лорд Эдвин обернулся к Кэрри. Свет факела освещал его лицо, как всегда спокойное и бесстрастное.

-Вы в порядке, леди Кэролайн? - спросил он, будто интересовался ее самочувствием в бальной зале после мазурки.

-Нет, сэр, - покачала головой она, - я повредила ногу.

Тут на поляну стали выходить люди, которые прибежали на выстрел, и от света их факелов стало светло, как днем. Лорд Эдвин крикнул им, что леди Кэролайн в безопасности, отдал свой факел кому-то из слуг, легко подхватил ее на руки и понес куда-то в чащу. Кэрри прижалась к нему всем телом, ища спасения в его объятьях, а потом глаза ее стали слипаться, и она заснула под мерное покачивание его шагов.

Как жаль, успела подумать Кэролайн, засыпая, что спас ее не мистер Лейсон. Было бы так приятно лежать в его объятьях, вдыхать аромат его благовоний, и чувствовать биенье его сердца.

Глава 6. Грехопадение

Кэрри провела в постели несколько дней. Лорд Эдвин пригласил доктора, который осмотрел ее ногу и поставил диагноз “вывих”, после чего так дернул Кэрри за ногу, что что-то хрустнуло внутри, Кэрри завизжала, но вскоре отек стал спадать, а к вечеру она уже могла опираться на больную ногу. Служанки суетились, бегали с бинтами и булочками с кремом, предлагая Кэрри вынести кресло на балкон, покушать, накинуть плед или почитать книгу. Лорд Эдвин тоже появился, чтобы узнать, не нужно ли чего-нибудь леди Кэролайн, и, когда Кэрри покачала головой, быстро ушел, словно находиться с ней в одной комнате было для него неприятно.

Впрочем, он не поинтересовался тем, как Кэрри оказалась так далеко в лесу, и Кэрри радовалась тому, что ей не нужно ничего сочинять.

На третий день появились мистер Лейсон и мисс Анна.
Кэролайн, которая уже вполне могла ходить, сидела в саду в беседке, куда служанки вынесли большое удобное кресло, а под ногу ее подложили мягкий пуфик, хотя нога уже практически не болела. Она читала французский роман, потягивая холодный клубничный коктейль, и была вполне довольна жизнью.

-Мистер и мисс Лейсон желают видеть вас, миледи...

Кэрри подскочила на месте, а сердце ее радостно забилось. Роджер пришел проведать ее! Роджер Лейсон не забыл ее поцелуев, хоть и грешных, он все это время думал о ней, как думала и она о нем!

Все время, прошедшее со дня пикника, Кэрри размышляла о грехе, который совершила, и решила, что больше не станет целоваться с мистером Лейсоном. Она замужем, и, хоть муж ее совсем ей не муж, она обязана быть ему верна. Ведь он ей верен, Кэрри в этом не сомневалась. Но известие, что Роджер здесь, в Остхилле, разрушило всю систему защиты, которую выстроила она за эти дни. Она безумно хотела видеть его. Щеки ее запылали, она приняла самую изящную позу, на которую была способна в этом огромном кресле, и с замиранием сердца ждала, когда же он войдет.

Первой появилась мисс Анна. Она принесла цветы и положила их на столик перед Кэрри. Как всегда очень изящная, она улыбалась и говорила правильные красивые слова, сев на скамью рядом с подругой. Кэролайн же в ожидании мистера Лейсона едва сдерживала нетерпение.

Роджер не заставил себя долго ждать. Он вошел в беседку с корзиной фруктов, и поклонился, сняв шляпу. Господь, как же можно быть таким красивым? Солнце играло в его золотых волосах, галстук был завязан хитрым узлом, а голубой цвет оттенял металлический блеск его глаз. Кэрри задохнулась, когда он поднес к губам ее руку, и не могла вымолвить ни слова, только и делая, что пожирая его глазами. Это было нескромно и неприлично, но она ничего не могла с собой поделать. Конечно, лорд Эдвин куда красивее мистера Лейсона, но его холодные глаза и всегда невозмутимое лицо казались вырезанными из камня. В Роджере же все было живое, теплое и радостное.

-Я рад видеть вас в здравии, - сказал мистер Лейсон, а Кэрри замерла при звуке его голоса, наслаждаясь им, как прекрасной музыкой, - признаться, когда вы убежали в лес, мы с Анной сильно напугались.

-Вы искали меня? - спросила Кэрри, и глаза ее сияли от счастья.

-Сначала искали, - сказал он, - думали, что вы где-то рядом. Но потом пошли рассказать лорду Фицжеральду о вашей пропаже, потому что близился вечер.

-Лорд Эдвин организовал поиски. Я даже удивилась, как быстро он собрал отряд, - добавила Анна, - и нам осталось только отправиться к тетушке и ожидать вестей.

То есть и не искали... Сердце Кэрри сжалось от обиды. Неужели Роджер после того, что между ними было, просто отправился к ее мужу и сообщил, что миледи ушла в лес и не вернулась, а потом поехал домой... Неужели о не волновался за нее?

-Мы очень переживали за вас, леди Кэролайн, - сказал мистер Лейсон.

Тут Анна поднялась:

-Если вы не возражаете, я бы хотела немного осмотреть сад, - сказала она, - он прекрасен.

Кэрри растерянно кивнула, но когда Анна вышла, Роджер склонился к ней близко-близко:

-Ваш муж не пожелал, чтобы я путался у него под ногами, - тихо сказал он, - и попросил уехать. Поверьте, миледи, мы с Анной очень переживали за вас, но ослушаться вашего мужа не могли, иначе он мог бы догадаться, что я люблю вас...

Кэрри отпрянула от него, но Роджер взял ее руку и стал целовать ладонь, поднимаясь все выше.

-Неужели вы не ответите не мое чувство? - прошептал он, смотря ей в глаза.

-Я..., - Кэролайн отстранилась, пытаясь выровнять дыхание, - я подумала... я... решила... я решила, что это грех!

-Грехом было выдать вас замуж за старый ледяной столб, - сказал он и глаза его сверкнули.

-Но лорд Эдвин теперь мой муж! - воскликнула она.

-Вы - юная, страстная и прекрасная женщина! - продолжал Роджер Лейсон, - а ваш муж смотрит сквозь вас, будто не замечая. Я же наблюдал за вами на пикнике! Вы достойны большего, чем жизнь в этой вечной мерзлоте! Леди Кэролайн, вы не можете отказать мне, потому что я знаю, что вы тоже любите меня!

Он схватил ее в объятья, но Кэрри попыталась вырваться. Из глаз ее катились слезы, она еще сопротивлялась, хоть и не долго. Вот губы его накрыли ее рот, Кэролайн задохнулась, но ее руки сами собой обвились вокруг его шеи. Поцелуй вышел страстными и горьким, Кэрри плакала, и целовала его, будто в приступе безумия.

-Кэролайн, я люблю вас, и я не позволю вам стать такой же холодной, как ваш муж, - шептал Роджер, проводя руками по ее груди, - вы достойны любви, страсти, вы не можете остаться с ним... вы не можете принадлежать ему!

-Я не принадлежу ему, - прошептала она, - он не приходит ко мне.
Роджер смотрел на нее горящими глазами.

-Это прекрасно, Кэролайн, - прошептал он, - я приду к вам вместо него...

Она хотела сказать “нет”, но он снова накрыл ее губы своими, и теперь поцелуй был нежным, ласковым.

-Ждите меня сегодня, Кэролайн, - сказал он, резко отстраняясь, - сегодня ночью...

И, прежде чем Кэрри успела что-то ответить, Роджер вышел из беседки. Не вышел, а выбежал. Она осталась одна в полном смятении. Губы ее горели, а сердце билось так, что, казалось, готово было выскочить из груди. Роджер только что был рядом, целовал ее, шептал слова любви, и вот она снова одна. Кэрри сжала щеки руками. Неужели он действительно придет к ней ночью? Это грех, страшный грех! Она не может его впустить!

…
Придет? Не придет? Кэрри сжалась в комочек в огромной кровати. Придет, так она не откроет дверь. Ее всю трясло, хоть в комнате не было холодно. Придет или нет?

Весь вечер она провела, пытаясь читать. Лорд Эдвин, слава Богу, не пытался навязать ей свое общество. К нему приезжали какие-то деловые партнеры, но они обсуждали дела в кабинете, и Кэрри, считающаяся больной, не должна была сидеть как статуя во время обеда с ними за столом. Слава Богу, лорд Эдвин не интересуется ее делами, мыслями и образом жизни. Иначе он обязательно заметил бы волнение на ее лице.

Все же хорошо, если Роджер не придет... но... Но тогда сердце ее разорвется от разочарования!

Кэрри встала, подошла к распахнутому окну, стала смотреть в сад.

Как он придет? Неужели проберется в дом, где полно соглядатаев? Руки ее дрожали, когда она закрывала занавески. Потом передумала и раскрыла вновь.

Комната ее располагалась на втором этаже, и она стояла у окна, смотря на темные силуэты деревьев. Луны не было, и в полной темноте Кэрри пыталась различить хоть малейшее движение.

Неподвижный воздух не проводил ни звука. Кэрри разочарованно опустила руки. Не придет. Это ведь хорошо. Только ей было очень грустно.

Когда в дверь раздался тихий стук, Кэрри подпрыгнула на месте. Забыв, что решила не открывать, она бросилась к двери, отодвинула щеколду и втянула в комнату человека в черном плаще, боясь, что кто-то из слуг не спит и может заметить его.

-Вы сошли с ума, - прошептала она, - я же просила вас не приходить!

Мистер Лейсон откинул с головы черный капюшон и волосы его в свете свечи вспыхнули рыжим.

-Как же я мог не прийти, - прошептал он, обнимая ее за плечи, и припадая губами к губам Кэрри.

Она сделала робкую попытку сопротивляться, но все ее тело охватило блаженство и ощущение, что она все делает правильно, что так все должно и быть. Если двое любят друг друга, то они должны соединиться, любить друг друга не только духовно, но и физически. Лорду Эдвину она не нужна. Какое ему дело до того, что происходит в ее спальне, какое ему дело до того, кого она любит и кто целует ее губы и шею...

Роджер увлек ее к кровати, и вот они уже лежат под одеялом совершенно обнаженные, одежда их раскидана по всей комнате, и тела сплетаются в одно. Только на этот раз Кэрри совершенно трезва, а мужчина, обнимающий ее, страстно целует ее, заставляя стонать от желания и блаженства.

-Кэролайн, любовь моя, - шепчет он, а она отдает ему всю себя, кидаясь в омут греха с головой, осознавая, что совершает грех, и от этого еще сильнее обнимая его. Это ее месть лорду Эдвину, даже если он об этом никогда не узнает.

Наутро проснувшись и обнаружив, что все, что происходило ночью, было скорее всего сном, Кэрри долго искала признаки присутствия у нее в спальне постороннего человека. Приходил он или нет? Она закрыла лицо руками. Если приходил, то она - падшая женщина. Если нет, то он не любит ее.

Вдруг на пальце ее что-то сверкнуло. Кэрри посмотрела на руки и обнаружила тонкое золотое колечко с бриллиантом рядом с обручальным. Раньше его не было. А во сне Роджер надел ей на палец это кольцо в знак своей любви. Кэрри поцеловала кольцо, сжала руку и заулыбалась сквозь слезы

Глава 7. Темная беседка

С тех пор, как Кэролайн Фицжеральд пала под напором любви, жизнь ее кардинально изменилась. Каждое утро она просыпалась с улыбкой на губах, ожидая, какие же сюрпризы преподнесут ей новый день и ее Роджер.

Поводов для радости было у нее много.

Иногда приезжала мисс Анна и приглашала Кэролайн на прогулку верхом. Когда Остхилл терялся вдали, мисс Анна удалялась вместе с грумом, и рядом с Кэролайн по лесным дорогам ехал ее брат Роджер. Они забирались в самую чащу, расстилали плед, ставили корзину для пикника и любили друг друга под пение птиц и шум листьев. Они бродили вдоль реки, кидая в нее камни и цветы, смеялись, и делились друг с другом самым сокровенным.

Иногда Кэрри ехала к мисс и мистеру Лейсон сама. Молодые люди садились в ландо, но вскоре мисс Анна решала, что желает зайти в церковь или навестить бедных, а брат и подруга могут подождать ее в коляске или гуляя вокруг храма. Любимый храм Анны, где она проводила очень много времени, стоял на берегу реки, куда мистер Лейсон часто сопровождал леди Кэролайн, и где они, казалось, все время были на виду. Но плакучие ивы скрывали их от глаз благочестивых прихожан, и тогда они целовались, шепча слова любви.

Иногда Роджер пробирался ночью в дом лорда Фицжеральд, и Кэролайн впускала его в свою спальню. Эти ночи Кэрри особенно любила. Ей нравилось думать, что Роджер - ее муж, и что все, что они вытворяли под балдахином огромной кровати, было честно и законно. А наутро она придумывала, что они могли бы просыпаться рядом, завтракать в ее розовой гостиной, смеяться и болтать на ничего не значащие темы. Она бы наливала ему чай со сливками, а он бы смотрел на нее своими серебряными глазами и целовал бы ее пальцы.

Лорд Эдвин ничего не подозревал. Кэролайн смотрела на него с усмешкой. Его нежелание общаться с ней, и ее полная свобода делать все, что пожелает, были ей теперь на руку, и муж казался ей старым дураком. Она отворачивалась, скрывая улыбку, если он показывался ей на глаза, что случалось достаточно редко. Он кланялся ей и интересовался ее здоровьем, она отвечала не менее вежливо, окидывая его презрительным взглядом. Лорд Эдвин безропотно сопровождал ее на пикники и приемы, которые устраивали соседи, где Кэролайн могла танцевать с Роджером и гулять с ним по саду, и танцевал с ней два положенных танца, а потом вел к столу. Кэролайн переглядывалась с Роджером, и ей было приятно, что лорд Эдвин сидит рядом, как истукан, и ничего не подозревает о ее проказах. А как приятно было Кэрри, когда Роджер Лейсон на правах брата подруги приглашал ее на танец, спрашивая разрешения лорда Эдвина, и тот вежливо кивал и вкладывал ее руку в руку любовника. Кэролайн широко улыбалась, сверкая глазами, и казалась невероятно хорошенькой. Любовь была ей к лицу. Кэрри расцвела, щеки ее алели, а глаза сияли.

Как же счастлива юная леди Фицжеральд в браке, - говорили кумушки. Кэрри слушала их и соглашалась. Да. Она очень счастлива в браке. Только не с лордом Эдвином.

Как же повезло леди Фицжеральд, - слышала она,- как повезло ей с таким заботливым и любящим мужем. Кэрри улыбалась им в ответ. Не с мужем, поправляла она их мысленно, с любовником...

...
В имение леди Элизабет Морленд леди и лорд Фицжеральд прибыли на праздник конца лета. Этот прием нельзя было пропустить, и лорд Эдвин совсем не возражал против поездки. Огромный дом леди Элизабет славился гостеприимством, и из года в год леди устраивала большой бал для высшего света. Раньше Кэрлайн не могла похвастаться возможностью оказаться на подобном мероприятии, так как представителей буржуазии леди Элизабет не жаловала, зато теперь, став графиней Фицжеральд, наконец то оказалась на приеме, о котором всегда мечтала.

Все и в этом волшебном месте восхищало Кэрри, и, идя по парку с лабиринтами, невероятной красоты клумбами, по посыпанным белыми камешками дорожкам, она постоянно вертела головой. Дворец леди Элизабет возвышался на над парком, и к нему вело несколько белокаменных лестниц, на площадках которых били маленькие фонтанчики.

-Леди Кэролайн, если вы не перестанете крутить головой, она у вас отвалится, - сказал лорд Эдвин, на руку которого она опиралась, но который перестал для нее существовать с тех пор, как они вышли в сад.

-Извините, - Кэрри постаралась вести себя более достойно, но потом обернулась на лорда Эдвина и заметила, что губы его изогнулись в улыбке.

Надо же. Это он пошутил? Кэрри отвела глаза и закусила губу, чтобы не рассмеяться. Вот это сюрприз, ее ледяной столб умеет шутить...

Впрочем, ей было не до лорда Эдвина. Роджер и Анна Лейсон тоже были приглашены на бал. И это означало, что вскоре Кэролайн увидит своего возлюбленного.


Бал начался на закате. Кэролайн надела свое лучшее платье - из розового шелка, отделанное золотистой вышивкой по подолу и рукавам. Волосы ее украшали розовые же перья и нити жемчуга, искусно вплетенные в волосы. Кэрри казалась себе невероятно красивой. Щеки ее пылали, глаза сияли в предвкушении праздника и встречи с Роджером Лейсоном.

Лорд Эдвин, зашедшей за ней, когда она была готова, смотрел с интересом.

-Вы прекрасно выглядите, миледи, - сказал он без всякого выражения и немного поклонился, подавая ей руку.

Наверное, это высшая похвала, усмехнулась Кэрри, кладя руку на его локоть. Он то выглядел великолепно. Как всегда.

Танцы были устроены прямо перед домом. На деревья повесили разноцветные фонарики, вынесли столы с закусками, диванчики и кресла для дам, а для музыкантов устроили сцену.
Было невероятно красиво и романтично, и, кажется, даже лорд Эдвин на какой-то момент поддался этому очарованию.

Кэролайн танцевала с ним первый танец и видела, как лицо его вдруг перестало быть лицом каменного истукана. Он как будто снял маску и стал похож на того лорда Эдвина, что когда-то приходил к ним в дом, чтобы прогуляться по парку с Эмили. На знакомого с детства человека, который дарил ей кукол на Рождество, а на Эмили смотрел, как на статую Девы Марии.

-Леди Кэролайн, составьте мне компанию, давайте посмотрим, как украсили сад, - сказал он, когда танец закончился, и Кэрри обмахивалась веером, высматривая в толпе приглашенных единственного желанного человека.

-Лорд Эдвин, соблаговолите уступить мне вашу супругу на танец, - услышала она любимый голос позади себя.

Она вздрогнула и выпустила руку лорда Эдвина. Тот вопросительно смотрел на нее. На секунду Кэрри замешкалась, понимая, что должна идти с мужем, но желание танцевать с Роджером перевесило доводы разума, и она захлопала ресницами. Лорд Эдвин мгновенно закрылся, глаза его снова стали холодными, а губы дрогнули в усмешке.

-Конечно же, мистер Лейсон, как можно вам отказать.

Кэрри радостно упорхнула, даже не обернувшись. Но вдруг обнаружила, что ее муж пригласил на танец какую-то девицу, и занял позицию рядом с их парой. Кэрри с удивлением смотрела на него, ведь раньше он не танцевал ни с кем, кроме нее самой, и то ради соблюдения приличий. Глаза их на секунду встретились, и она тут же отвернулась к своему партнеру, будто его взгляд обжег ее. Заиграла музыка, Кэрри поклонилась и вступила в танец, стараясь забыть про лорда Эдвина и наслаждаться прикосновениями к ее руке лорда Лейсона.

А потом Кэролайн гуляла по парку с мисс Анной и мистером Лейсоном, и была в полном восторге от романтики и красоты ночного парка. Лорда Эдвина она больше не видела и забыла о нем. Всю прошлую ночь она вынуждена была провести с ним в одной комнате, что было практически невыносимо. Леди Элизабет отвела им большую спальню в правом крыле, и лорд Эдвин благородно оставил Кэрри широкую кровать, а сам лег на диване в дальнем углу. Кэрри бесилась, видя его тень в свете луны. Если бы леди Элизабет выделила им две комнаты, эту ночь она могла бы провести не одна в огромной кровати, а в жарких объятьях любимого мужчины! Она так долго ждала встречи, и теперь наслаждалась обществом Роджера, который тайком сжимал ее руку, обещая страсть, что сияла в его серых глазах.

Они зашли достаточно далеко в сад, где фонариков уже не было, когда мисс Анна оставила их одних, и исчезла под руку с неким кавалером. Роджер тут же потянул Кэролайн в беседку, где приник к ее губам.

-Я не могу больше ждать, - шептал он, - я восемь дней тебя не видел, а тут ты ночевала с этим куском льда в одной постели... Я чуть с ума не сошел ночью от ревности, я спать не мог, я...

-Он спал отдельно на диване, - проговорила Кэрри, запуская руки ему в волосы, - не переживай, я ему не нужна.

-Зато нужна мне, прямо сейчас!

Его горячий шепот, его руки, страстные губы вскружили Кэрри голову. Юбки ее взлетели вверх, а сама Кэрри оказалась на плетеном диванчике в объятьях своего возлюбленного. Она задыхалась от страсти, заставляя Роджера поспешить, и застонала, когда он вошел в нее.

-Роджер, я люблю тебя! - шептала она, и он тоже клялся ей в любви, доводя себя и ее до экстаза.

Когда же страсть их была утолена, Кэролайн вдруг почувствовала на себе чей-то взгляд. Она повернула голову, и волосы у нее на голове встали дыбом. Она подскочила, отряхивая юбки и отталкивая от себя Роджера, но было поздно.

У входа в беседку стоял лорд Эдвин, бледный и как всегда спокойный, и холодный взгляд его светлых глаз был полон презрения

Глава 8. Лед и пламя

-Леди Кэролайн, вы обещали мне следующий танец.

Несоответствие спокойного тона презрительному взгляду синих глаз испугало Кэрри больше, чем самое его появление в беседке. Кэролайн хватала ртом воздух. Она мечтала, чтобы под ее ногами разверзлась земля и она бы провалилась в самый ад. Сердце ее зашлось, а кровь бросилась в лицо.

Лорд Эдвин протянул ей руку. Кэрри шагнула к нему, как кролик к удаву, и вложила свою дрожащую руку в его горячую ладонь. Если сейчас его пальцы сожмут ее шею, то она не станет сопротивляться. Но лорд Эдвин не смотрел на нее. Он смотрел на мистера Лейсона, и глаза его были холодны, как лед. От этого взгляда льдом стало сковывать и сердце Кэрри, она задрожала и хотела кричать, что только она во всем виновата, но не могла выдавить из себя ни слова.

Впрочем, Роджеру он ничего не сказал. Кэрри перевела взгляд на Роджера, понимая, что, возможно, видит его в последний раз. Ей хотелось оттолкнуть лорда Эдвина, броситься к возлюбленному, но воля ее была сломлена одним взглядом, и она безропотно пошла за мужем, как овца на убой. Лорд Эдвин шагал ровно, и, казалось, ему не было дела до того, что вытворяла его жена в беседке с одним из гостей.

Они действительно танцевали. Лорд Эдвин вел себя так, будто ничего не произошло, и от этого Кэрри охватывала настоящая паника. Что он сделает с ней? Запрет в подвале? Будет бить кнутом? Просто задушит? Когда танец кончился, она прибывала на грани истерики, хотя лорд Эдвин не сказал ей ни одного слова, кроме необходимых, и те произносил спокойно и вежливо.

На следующий танец ее пригласил пожилой джентльмен, и лорд Эдвин спокойно согласился уступить свою даму. Он стоял у дерева под зеленым фонариком, и Кэрри все время оборачивалась на него. Зеленый свет отражался на лице лорда Эдвина, делая его зловещим, и нервы Кэрри были напряжены до предела. Она путала па, мысли ее убегали далеко, и она не была уверена, что не упадет в обморок прямо на руки партнеру.

-Не переживайте, леди Кэролайн, - проговорил тот с улыбкой, ведя ее по кругу, - скоро я верну вас вашему мужу, раз уж вам так не терпится...

Кэрри что-то пробормотала. Ей хотелось вцепиться в джентльмена, умолять защитить ее, но слова застревали у нее в горле.

Он же меня убьет! - хотела кричать она, - он убьет меня! Здесь ли, как только я войду с ним в комнату, а может быть дома! Я боюсь его! Я боюсь, помогите!

Но танец закончился, и Кэрри вернулась к лорду Эдвину, который повел ее к столам с закусками, и предложил выбрать то, что она пожелает.

Может быть у него плохо с головой? - вдруг подумала она, смотря, как он спокойно кладет ей на тарелку пирожные, - может быть, он просто дурак? Или это изощренная пытка? Пирожные не лезли ей в горло, зато шампанское пошло на ура, и она выпила два бокала подряд. От шампанского ее ноги превратились в вату, каждый шаг давался ей с огромным трудом, и лорд Эдвин предложил удалиться в свою комнату.

-Я провожу вас, леди Кэролайн, - сказал он без всякого выражения.

Кэрри подпрыгнула.

-Нет, пожалуйста, не надо! Я... я хочу танцевать, лорд Эдвин!

-Вы с трудом держитесь на ногах, миледи, - проговорил он.

-Я... я буду! Я хочу танцевать кадриль...

Кадриль была следующим танцем, и лорд Эдвин галантно подал ей руку. Кэрри вцепилась в нее, боясь упасть, но вот они вступили в танец, ноги ее нещадно путались, она путала партнеров, любой прыжок казался ей невероятным достижением. Вся покрытая испариной, с красными щеками, Кэролайн боялась упасть и опозориться на весь свет. Лорд Эдвин смотрел на нее нахмурившись, и, когда эта пытка закончилась и музыка смолкла, молча повел ее во дворец. Кэрри послушно шла за ним. В голове было совершенно пусто, и, пожелай он сейчас убить ее, она бы не сопротивлялась.

Во дворце мужество окончательно покинуло ее. Кэрри остановилась перед лестницей. Ноги ее отказывались идти дальше, в висках стучало, а в глазах стояли слезы. Видя, что жена его не в состоянии сделать и шага, лорд Эдвин легко подхватил ее на руки и понес на второй этаж. Она слушала его сердце, которое билось очень часто, и ей пришло в голову, что, возможно, он и не железный совсем, и ее поступок ранил не только его гордость, но и задел его самого. Но вот и их комната. Он распахнул дверь, внес Кэрри и положил ее на широкую кровать.

-Я пришлю к вам служанок, - сказал он, и поклонился.

Кэрри сидела на кровати, ничего не понимая.

-А вы куда? - спросила она хрипло.

-Сыграю пару партий в вист, - ответил он, - ложитесь спать, леди Кэролайн, вы очень устали.

Дверь за ним закрылась, а Кэрри так и сидела на кровати, свесив ноги. Потом вдруг вскочила, бросилась за ним, отворила дверь и замерла. Лорд Эдвин стоял в небольшой проходной. Кэрри хорошо видела его. Рукой он облокотился о косяк, и уткнулся лбом в руку. Вторая рука уперлась в стену, и он до белых костяшек сжимал кулак.

Кэрри попятилась. Ее затошнило от страха и от того, что, возможно, она сильно обидела его. Она будто на секунду заглянула в замочную скважину его души. Под слоем льда жило совсем не ледяное сердце. Это открытие так поразило ее, что внутри что-то оборвалось, она снова попятилась и тихо затворила дверь, надеясь, что он не услышал ее шагов. Потом медленно подошла к кровати, опустилась на колени и наконец-то разрыдалась.

Что она натворила? Она навсегда потеряла возможность заслужить уважение и дружбу лорда Эдвина, уж не говоря про любовь... Она больше никогда не увидит Роджера. И не потому, что лорд Эдвин ей запретит. Она сама больше не хочет видеть его.



Тихий стук в дверь заставил Кэрри подняться и взять себя в руки. Вошли служанки, которые помогли ей снять платье и украшения, обтерли ее тело розовой водой и расчесали ее длинные волосы. Она юркнула в кровать, забившись под одеяло, и попыталась забыться сном. Но сон не шел. Она ждала лорда Эдвина. Ждала и боялась, что гнев его настигнет ее этой ночью. Она перебирала в голове слова, которые скажет в свое оправдание. Да и было ли ей оправдание? Она любила Роджера, но любовь ее была грешной. Она... Кэрри плакала в подушку. Ей нет оправданий. И прощения тоже нет.

Лорд Эдвин явился далеко за полночь. Он зажег свечи в дальнем углу, и принялся раздеваться сам, без камергера. Кэрри подглядывала за ним одним глазом. Неужели он вот так просто ляжет спать? Ничего не скажет ей? Ничего не сделает? Невысказанные оправдания душили ее. Запоздалое раскаяние заставляло литься из глаз беззвучные слезы. Вот лорд Эдвин наконец-то обернулся к ней. Кэрри зажмурилась. Если он зарежет ее кинжалом, то будет абсолютно прав. Она сжалась от страха и лежала очень тихо, боясь даже дышать. Она считала его шаги. Один шаг, другой, третий... Шаги приближались. Вот он замер, стоя совсем рядом. Она слышала его дыханье, немного прерывистое, но тихое. В отчаянии она резко раскрыла глаза и взгляды их встретились. Лицо лорда Эдвина было белым в неверном свете свечей и луны за окном. Губы плотно сжаты.

-Лорд Эдвин... - прошептала Кэрри и голос ее сорвался от слез.

-Доброй ночи, леди Кэролайн, - тихо проговорил он, резко развернулся и ушел в свой угол на диван. Взял гасильник, туша свечи и погружая комнату в полный мрак.

Кэрри закрыла лицо руками. Ей хотелось вскочить и упасть перед ним на колени, но она лежала не шевелясь, и только беззвучные слезы текли по ее щеке.

Уж лучше бы он ее избил, чем вот так. Она сжала дрожащие губы, боясь выдать себя. Лучше бы он ее убил. Она не вынесет его презрения.



Наутро мужчины уехали на охоту. Лорд Эдвин встал еще до рассвета. Кэрри, которая так и не смогла уснуть, смотрела, как он переодевается, берет шляпу, и уходит. Проходя мимо ее кровати, он на секунду задержался, но ничего не сказал. Просто посмотрел на нее, изображавшую спящую. Шпоры звякали при каждом его шаге, и Кэрри слушала этот звон. Вот дверь закрылась. Кэролайн села в постели. Она осталась совершенно одна. За окном брезжил рассвет, заливая ее комнату неярким белесым светом. Кэрри заплакала в голос, не боясь, что ее кто-то услышит. Лорд Эдвин не посчитал ее достойной даже разговора. Почему он не ударил ее? Ему неприятно ее касаться? Проплакав все время, пока солнце поднималось из-за горизонта, Кэрри решила вставать, раз уж заснуть у нее не получалось.

Она спрыгнула с кровати, прошлась по комнате. Вдруг в дверь постучали.

-Кто там? - испуганно спросила Кэрри.

На пороге появилась мисс Анна Лейсон. Лицо ее было белее мела, а волосы растрепаны под криво одетым кружевным чепцом.

-Мисс Анна? - Кэрри бросилась к ней, но что-то в выражении лица подруги заставило ее остановиться.

-Ты - убийца, Кэролайн Фицжеральд, - проговорила мисс Анна, сжимая руки на груди, - ты заставила его идти под пулю! Ты...

Кэрри смотрела на нее, как обезумевшая:

-Что происходит? Что вы говорите? - закричала она.

Мисс Анна швырнула ей в лицо какую-то бумажку. Бумажка упала на пол, но Кэрри нагнулась, подняла ее и побледнела, как полотно.

“5.00. Излучина реки. Выбор оружия, доктора и секундантов за вами”.

Кэрри взглянула на часы. Стрелки показывали половину шестого. Она бросилась к двери в комнатку прислуги, забарабанила в дверь, потом приказала заспанной девушке одеть себя. Ужас, который испытывала Кэрри был не сравним ни с чем, что ей доводилось пережить до этого. Внутри все дрожало, и вместо сердца зияла дыра.

-Мы не успеем, - смотря на ее сборы сказала мисс Анна.

Кэрри молча надела шляпу.

-Кэролайн, вы должны ждать дома.

-Но я не буду, - сказала она, выскочила в дверь и бросилась на конюшню.

Почему ей сразу не пришло в голову, что лорд Эдвин не из тех, кто прощает такие оскорбления? Почему она решила, что он накажет именно ее? Почему она забыла, что Роджер Лейсон тоже подвергается опасности? Такой человек, как лорд Эдвин не боится ничего, но и жалости ни к кому не имеет. Он хочет убить ее Роджера! А ведь вчера она жалела его, вчера ее мучили угрызения совести! Кэрри бегом сбежала в конюшню, разбудила конюха и приказала посадить себя на лошадь.

-Со мной ехать не нужно, - бросила она, ударила кобылу кнутом и галопом вылетела из сада.

Она неслась к излучине реки, как на крыльях. Скорее, скорее!

Пока они договорятся, пока разойдутся от барьера... у нее еще есть время! Она била кнутом несчастное животное, заставляя его гнать со всей мочи.

Вдруг вдалеке на дороге показался всадник. Кэрри тут же узнала его. Она резко осадила коня, и тот встал на дыбы, чуть не выбросив всадницу из седла. Кэрри схватилась за гриву, конь закружился на месте, потом встал, и молодая женщина соскочила на дорогу, бегом бросившись ко всаднику.

-Лорд Эдвин! - закричала она.

Лорд Эдвин смотрел на нее сверху вниз и глаза его были совершенно спокойны. Кэрри даже усомнилась, что он не возвращается с обычной утренней прогулки, которые, как она знала, он часто предпринимал. Он приподнял шляпу и поклонился. Ветер взметнул полы его плаща, и Кэрри вдруг осознала, что ей стало легче дышать. Если до этого ей казалось, что она боится за Роджера, то вид живого и здорового лорда Эдвина заставил выступить на ее глазах слезы облегчения.

-Леди Кэролайн, вы меня напугали. Конь мог сбросить вас. Впредь прошу вас не гонять галопом.

-Я... - она попыталась унять дрожь, - я очень испугалась... Лорд Эдвин, вы...

-Любая бы испугалась на вашем месте, миледи, - он легко соскочил с коня и подошел к Кэрри, - если вы желаете, я помогу вам сесть в седло.

-Да... пожалуйста.

От его холодного взгляда Кэрри сжалась, и все, что она хотела спросить, тут же вылетело у нее из головы.

Лорд Эдвин взял ее за талию, и Кэрри почувствовала, как дрожат его руки. Она вскинула на него глаза, но лицо его было совершенно невозмутимо.

Неужели Роджер мертв? Кэрри засунула ногу в стремя и смотрела на мужа сверху вниз. Как ей жить дальше после такого? Как ей теперь вообще жить?

Конь повел ушами, и Кэролйн вцепилась в поводья. Лорд Эдвин сделал несколько шагов к своему коню, когда вдруг резко остановился и посмотрел на Кэрри. Презрительно. Как смотрят на мерзкого гада у себя под ногами.

-Леди Кэролайн, - проговорил он и голос его снова звучал ровно и спокойно, - сегодня на охоте произошел несчастный случай.

Она замерла, и побледнела так, что даже губы ее посинели.

-Кто-то случайно ранил мистера Лейсона в ногу. Знаете, такое случается иногда. Я думаю, что вам будет это интересно, так как вы дружны с его сестрой.

Он немного поклонился Кэрри, потом легко вскочил в седло и вдруг предложил, подъезжая к ней ближе:

-Если пожелаете, миледи, я могу составить вам компанию в утренней прогулке.

Кэрри молчала, боясь, что скажет лишнего. Роджер жив. Она закрыла глаза, собираясь с мыслями. И лорд Эдвин тоже жив. И даже не ранен. Он защищал свою честь и хотел убить ее Роджера. О, он легко бы убил его, и бровь бы не дрогнула на его красивом лице. Наверное, он жалеет, что промахнулся.

-Я... я ненавижу вас! - вдруг закричала она, размахнулась и сама того не ожидая влепила ему звонкую пощечину.

Лорд Эдвин отпрянул, и от неожиданности чуть не упал с коня. Кэролайн смотрела, как след от ее руки отпечатывается красным пятном на его лице. Господь Всемогущий, что же ей теперь делать? Теперь он точно ударит ее!

Лорд Эдвин справился с испугавшимся конем, поднял голову и посмотрел на Кэролайн. Брови его взлетели вверх, и он усмехнулся, но так, что кровь застыла у нее в жилах.

-Леди Кэролайн, зачем же такие сильные чувства? Вы могли просто сказать “нет”, - проговорил он, поклонился и дал шпоры коню.

Кэрри осталась стоять на дорожке, ошарашенно глядя ему в след. Потом спешилась, села на траву под деревом, и заплакала.