ГЛАВА 15

Сегодня пришлось заехать к Артуру, чтобы передать некоторые документы по делу Лизы. Уже практически всё готово, и скоро мы прикроем гадюшник. Извращенцы грёбаные, девчонкам души изуродовали, ладно драть шлюх, которые сознательно на это идут. Но девочек… совсем юных, которые и жизни толком не видели… Не думаю, что после сексуального рабства многие из них смогут вернуться к нормальной жизни, такое забыть невозможно. Искалечить душу просто, а вот излечить сложно. По себе знал, что есть вещи, которые забыть невозможно, они, словно мрачные призраки, преследуют всю жизнь. Может, центр реабилитации открыть? Не можем же мы их просто вытащить из этого дерьма и бросить на произвол судьбы! Настроение хреновое, постоянно сталкиваюсь с человеческой жестокостью, но так и не привыкну.

Только я выехал из подземной парковки, как застал пикантную картину: моя красавица обнимается с каким-то хреном! Первым моим желанием было выйти и отделать его как следует, и, если бы не моя выдержка, лежать бы этому идиоту в больнице. Его понять можно, ведь моя девочка красотка, и она это хорошо знает, чем и пользуется. Закрыл бы её нахрен, но только смысла нет. Физически она не сможет изменять, а вот мысленно… По мне это одно и то же. Часто женщины кричат, что верны, а мысленно трахаются с другим хреном. Мерзко. Верность должна быть во всех ее проявлениях, а если нет, то и отношения мне такие нахрен не сдались.

Смотрел на маленькую вертихвостку и понимал, что будет не так легко достичь желаемого. Но когда меня останавливали трудности? Они заставляют чувствовать себя живым, а, учитывая, какой меня ждёт приз, игра стоит свеч.

Прервал их идиллию, красотка испуганно посмотрела на меня. И правильно. Нельзя злить дядю Глеба. Одно радовало – девочка понимала, что, если не выполнит мой приказ, её кавалеру хана, значит, состраданием обладает, что похвально. Без возражений села в мою машину, смотрела настороженно, вцепившись в ручки сумочки с такой силой, что костяшки побелели – боялась, но пыталась этого не показать. А я старался усмирить свою ярость. Совсем не понравилось наблюдать, как этот мудак прикасался к ней. Придётся ей объяснить популярно, кому она принадлежит и что я жуткий собственник. Судя по её взволнованному взгляду, она догадывалась об этом, только принять ещё была не готова. Ничего, я помогу.

Неожиданно моя красотка решила излюбленным женским способом успокоить меня. Она реально думала, что я куплюсь на ее уловки? Боже… если бы она знала, как меня такое бесит! Ненавижу эту черту у баб всеми фибрами души! Усмирил разгоравшуюся ярость, понимая, что девчонка мне попортит еще много крови, но я не привык отступать от намеченной цели.

Вначале немного заставлю её понервничать – это будет ей хорошим уроком, пусть знает, что за каждый проступок последует наказание. Я не Кирилл, который милашку из себя разыгрывает, как вспомню его блинчики и цветочки, так выворачивает наизнанку от этих розовых соплей. Женщины не прощают разбитые мечты, в противном случае придётся чертовски долго зализывать их душевные раны, которые по тупости нанёс своей игрой.

Тем более такие женщины, как наши. С ними просто не будет. Достаточно было услышать их разговор, чтобы сделать соответствующие выводы. Такие не ведутся на бабки и романтическую мишуру, хотя в душе мечтают о мужчине, который решил бы за них проблемы, купал в нежности. Они гордые, независимые. Обманывают себя и нас. Но, с другой стороны, пусть лучше так, чем баба, у которой нет принципов и которая за бабки готова перед любым мужиком раздвинуть ноги. Интересно, что связывало Люду и её босса? Тут однозначно дело мутное, и я могу легко узнать это, но не хочу копаться в её прошлом. И не буду наводить справки, как мои друзья. Что было у неё в прошлом, меня не волнует, но, сука, как же злит! Выходит, волнует… Но это ничего не меняет, я предпочитаю услышать все от неё лично.

Строила из себя валькирию, а на деле пугливая. Чего стоил её страх, когда сказал, что везу её трахать. Грубо, зато действенно. Пришлось успокоить, чтобы удар не хватил. Успокоилась, когда узнала, что ужинать привёз, заодно и обсудить наши отношения. Последнее она восприняла без энтузиазма, но я на него и не рассчитывал, а вот что язвить начнёт, знал.

Мы зашли в ресторан, и вдруг как чёрт из табакерки появилась Карина. Совсем у бабы инстинкт самосохранения отсутствует. Эта тварь чуть не подставила моего отца. Он в прошлом военный офицер, а сейчас преподаёт в Военной академии Генерального штаба Вооружённых Сил РФ. Не может он жить праздно, армия для него вся жизнь. Но так было не всегда, когда-то он любил и свободное время старался проводить с семьёй. Моя мать была редкой красавицей из провинции, приехавшей покорять Москву, вернее найти мужа. Мой отец был статным офицером, на которого женщины заглядывались, и, разумеется, мать вцепилась в перспективного парня. Только она по скудоумию не догадывалась, что быть женой военного – это постоянные переезды и лишения. Первые четыре года он служил в Германии, и она была вполне довольна своим выбором, даже меня родила, чтобы уж наверняка привязать мужа. И вдруг перевод в другую часть. Вот тогда она соприкоснулась с правдой жизни. Военный городок, постоянные командировки мужа, тут и кончилась её любовь. Стоило ему прийти со службы домой, мать корила его, проклинала за то, что должна была находиться в таких условиях, что он ей сломал жизнь, сгубил молодость… Когда она начинала истерить, я затыкал уши, сидя в своей комнате, лишь бы не слышать её воплей. Думал, не будет этому конца, но вдруг мать резко переменилась, стала невероятно мила с отцом. Он был счастлив и всячески старался баловать любимую жену. Казалось, жизнь наладилась. До момента, когда я случайно застал мать в постели с молоденьким лейтенантом. Мне показалось, что мир окрасился в тёмные краски и погрузился во мрак, я не мог пошевелиться, чтобы уйти, закрыл глаза, только бы не видеть этого. А когда вернулась способность двигаться, резко развернулся и сбежал из дома, громко хлопнув дверью, чем и выдал себя. Она думала, что я на тренировке, но в тот день тренер заболел.

Весь день домой не возвращался. Думал, как быть. Отцу сказать было страшно, боялся, что он, как сосед с нижнего этажа, в порыве ярости может убить. Я до сих пор помнил, как из подъезда выносили тела его жены и её любовника, накрытые пропитанными кровью простынями. Врезалось в память белое как мел лицо соседа, которого вели в наручниках, но больше всего меня поразил его взгляд – пустой, как у живого трупа, словно он умер вместе с неверной женой. Такой судьбы я своему отцу не желал, значит должен молчать. Но потребовать от матери, чтобы такое больше не повторялось.

Она поклялась, но позже выяснилось, что обманула и меня.

Однажды я пришёл домой поздно, отец был на учениях. Мать ждала меня, чтобы поговорить. Не знаю, как выдержал тот разговор, казалось, что каждое её слово – нож, вонзавшийся в мою плоть, кромсая на куски. Было невыносимо больно осознавать, что меня родила эгоистка, но я слушал и молчал. По её словам, во всём был виноват отец, а она, бедная и несчастная, хотела тепла и любви. Серьёзно? Любви? Значит, отец её не любил? Да она ходила разодетая, как королева, постоянно отдыхала на юге, он ее на руках носил, каждую свободную минуту старался уделять ей внимание! После её поступка и объяснений она как мать перестала для меня существовать, было противно на неё смотреть. Если муж не устраивает, уходи, но зачем же изображать любовь? Ах, ну да, положение. Она хотела меня подкупить, чтобы молчал. Даже конфеты предлагала, которые всегда мне запрещала, мотивируя тем, что сладкое вредно. Они вдруг стали полезны? Серьёзно? Решила подкупить меня сладостями и игрушками? За разбитые идеалы, за то, что придётся чувствовать себя предателем, смотря на отца, которого я боготворил? Наверное, она считала, что в восемь лет я ничего не понимал. После этого я конфеты терпеть не мог, у меня с ними плохие ассоциации – измена и предательство. Моё предательство! Я ведь действительно его предал, не сказав правды. И молчал пять долбанных лет! Это был настоящий ад. Ведь после того случая у меня как пелена спала с глаз и я стал видеть то, чего не замечал ранее: не одна моя мать вела разгульный образ жизни.

Чтобы не свихнуться от вины, которая не давала спокойно жить, я занялся спортом. Гасил таким способом гнев и боль, изучал различные виды боевых искусств и старался свести к минимуму общение с матерью. Позже стал изучать психологию, хотел понять, почему такое происходит. Я искал ответы везде. И благодаря этому теперь мне не нужно слов, я читаю человека по жестам, мимике, расширенным зрачкам, сбившемуся дыханию. Эмоции говорят правду, даже по внешним данным можно узнать наклонности человека. Как говорится, всё тайное становится явным, и мою мать сдала подруга, такая же шалава, как она. Слив подругу, она хотела обработать моего отца и занять место неверной жены. Зря надеялась. Папа оказался не настолько глуп. А, узнав об измене, просто подал на развод, и никакие мольбы моей гулящей матери не изменили его решения. Он спросил меня: «Знал?» Пришлось рассказать правду и пояснить, почему молчал. Он только усмехнулся, похлопал меня по плечу: «Запомни чувство, которое тебя съедало, впредь будешь знать, что ожидает за подобное».

И я запомнил.

Мать пыталась его вернуть, ползала на коленях, моля о прощении, обвиняя подругу во лжи, в ответ он сказал ей всего несколько слов: «Я для тебя мёртв, забудь». Потом был суд, я заявил, что хочу жить с отцом. Когда отец узнал об измене, мне было уже тринадцать и я имел право выбирать, с кем быть. Тем более, если бы я остался с ней, то сразу прямиком отправился к бабушке. Маме же нужно было устраивать личную жизнь, где мне явно не было места. Кукушка – по-другому я назвать её не мог – даже не стала уговаривать, ожидаемо. Она быстро окрутила другого и была такова. Правда, вскоре опять попыталась вернуться, но мы вычеркнули её из жизни. Зла на неё не держу, но и общаться более не желаю, по сути, я и любви её не знал, так что не велика потеря.

Я же решил пойти по стопам отца, поступил в Рязанское высшее воздушно-десантное командное училище имени генерала армии В.Ф. Маргелова. Окончив, прошёл отбор по месту службы и был направлен в спецназ ГРУ, а далее понеслось… Командировки в горячие точки, потери друзей, ранения… На последней спецоперации нас знатно потрепало, мы долго не могли выйти на связь, командование решило, что нашу группу ликвидировали, но мы чудом вышли без потерь, выполнив поставленную задачу. Раненых было человек семь, и я в их числе. Так я попал в госпиталь. Туда пришёл отец, он постарел, на его висках прибавилось седины. Ему сказали, что сын погиб. Он долго смотрел на меня, потом глухим голосом произнёс: «Сын, завязывай геройствовать, у меня никого, кроме тебя, нет».

Было сложно выполнить эту просьбу, но я решил, что сделаю это для него, считай, отдам долг за своё предательство. Написал рапорт, и мне сделали предложение, от которого трудно было отказаться, тем более я не представлял своей жизни без службы. Уволившись, я тут же подписал контракт с частной военной кампанией. Ну а там командировки заграницу, обучение, и вновь понеслось…

Но это в прошлом, сейчас я сам обучаю бойцов, несмотря на то, что у меня свой бизнес – частные расследования, охрана влиятельных людей, объектов. Это приносит пользу, ведь кто владеет информацией, тот владеет всем. Но всё это для прикрытия, настоящей род занятий у меня совсем иной.

И всё же мне это помогло спасти отца. Если бы я, как и раньше, гонялся по командировкам, не смог бы предотвратить заговор против него. Вначале я был рад, услышав новость от отца, что у него появилась женщина и скоро у меня появится брат или сестра. Пришёл к нему в гости, чтобы познакомиться с его избранницей, и сразу понял – его баба слаба на передок. Её огонь в глазах, который разгорелся, когда я только зашёл к родителю в дом, о многом сказал, а когда она узнала, что я ещё и богат, совсем стыд потеряла. Я бы понял внезапно вспыхнувшую страсть, случается, но вот алчность – это совсем другое. После той встречи она начала меня преследовать, говорила, что влюбилась с первого взгляда и если меня смущает беременность, то она готова избавиться от ребёнка. Как я не убил эту гадину в тот момент, не знаю. Помня о последствиях молчания, всё рассказал отцу. От этой новости ему было, разумеется, больно, но это лучше, чем жить во лжи. Но он тут же взял себя в руки, один только вопрос его волновал – ребёнок. От него он отказываться был не намерен, собирался обеспечивать и принимать участие в его воспитании, но о браке даже речи не могло больше быть. Я чувствовал, тут что-то ещё, поэтому и попросил своих ребят за ней проследить, а отца сделать вид, что всё как прежде. В итоге выяснилось, что дамочка собиралась подставить его, выставив взяточником: она хотела ему домой и на работу подкинуть компромат. И весь этот цирк был лишь для того, чтобы место моего отца занял её брат. И, вполне вероятно, их план бы сработал, если бы я вовремя не вмешался. Позже выяснилось, что и беременности никакой не было. Почему-то я не был удивлён.

Но это в прошлом, а сейчас у меня другая задача – приручить мою строптивицу. Друзьям я говорить не буду, что уже всё для себя решил, пусть помучаются в догадках. Тем более есть вероятность, что они после бурного секса могут проболтаться, а учитывая, что девочки решили сплотиться против нас, вопросы провокационные могут быть. А мне это ни к чему. Хотя Артур сразу просёк, что к чему. Это было понятно по его насмешливому взгляду, и попытка разбудить в нас инстинкт охотника говорила об этом же.

Я же сейчас, смотря на свою красавицу, с предвкушением представлял наше противостояние, что оно будет взрывоопасным, знал. Даже сейчас она сидела, пытаясь изобразить заинтересованность, а глазки суетливо бегали – проказница замыслила сбежать. Ну-ну.

Утверждала, что опыта много, а я был в бешенстве только оттого, что она лгала об этом. А её заявление «ко мне в постель, только через ЗАГС»… Хочешь посетить ЗАГС? Да не вопрос, милая, сейчас всё будет. Нужно только своим ребятам позвонить и предупредить, что заеду, пусть по моему сигналу ненадолго сигнализацию снимут. А заодно и ей дам возможность сбросить несколько лишних калорий, бегая по ресторану в поисках запасного выхода. Представлял её лицо, когда увидит меня. Ну что, красавица, игра началась, готовься к поражению.

Загрузка...