Небеса не для нас

Глава 1. Первое впечатление

Новая школа. Господи, за что мне все это?..

Остановившись ненадолго перед основным корпусом, я оправила форменную юбку и повыше подтянула рюкзак на плече. Я старалась вести себя естественно, пыталась казаться уверенной и спокойной, но от волнения у меня подгибались ноги, и сердце то замирало, то начинало колотиться с бешеной скоростью.

Казалось бы, чего бояться? Сколько школ я поменяла в своей жизни? Много, очень много, столько, что я уже и со счета сбилась. Но, к сожалению, я точно знала, что у меня есть все причины для этого страха.

Вздохнув, я еще раз окинула взглядом это нарядное здание и вошла в вестибюль через его двойные двери, старинные, дубовые, тяжелые. Элитная школа, прибежище золотых детишек, высокомерных мажоров и надменных красоток. Такие всегда были не прочь самоутвердиться за мой счет.

Одноклассники всегда видели во мне жертву, легкую мишень для насмешек. И виной всему моя феноменальная неловкость в общении, только усиливающаяся от волнения. Я никогда не умела произвести правильное первое впечатление. И второе. Да и третье тоже…

И конечно, в любой школе обязательно находились особенно злобные детишки, которые сначала понемногу, а затем, не встречая достойного отпора, уже и на полную катушку начинали издеваться надо мной, подавая этим пример остальным. Так я превращалась в парию, и чем больше надо мной измывались, тем более неловкой я становилась. И я ничего не могла поделать с этим!..

И только по прошествии многих месяцев, проведенных в очередной школе, когда одноклассникам просто надоедало цепляться ко мне, я могла отчасти стать самой собой. Увы, к этому времени я прочно занимала видное место среди самых непопулярных девчонок в классе, а то и во всей школе. Тем не менее, со временем у меня появлялись какие-никакие друзья, да и остальные ребята постепенно начинали относиться ко мне спокойнее и человечнее, начинали понимать, что я ничем не отличаюсь от них.

А затем мама переводила меня в очередную школу. И все начиналось заново.

Адский замкнутый круг.

Я просила ее не торопиться с очередным переездом, подождать того благословенного дня, когда я поступлю в институт и вырвусь, наконец, из этого ада.

―Я бы с радостью дала тебе доучиться в этой школе, но знаешь, твои айфоны не растут на деревьях. Да и ты сама разве не хочешь летом поехать в Турцию, а зимой на Бали? Научись преодолевать трудности. Да и не так долго тебе осталось учиться.

Научиться преодолевать трудности? Легко сказать! Как будто я могу избавиться от своей социофобии одним усилием воли. Это нереально, и любой человек, который скажет, что это не так, просто не знает, о чем говорит.

Ника, одна из моих немногочисленных подруг, как-то сказала мне:

―Ты кажешься людям странной, потому что молчишь, когда тебе задают вопрос. Тебя оскорбляют, а ты молчишь, краснеешь и тормозишь, как зависший компьютер. Будь проще, Ева.

Спасибо за ценный совет. Я молчу и торможу, потому что волнуюсь, а не потому, что мне так хочется. У меня, и правда, мозг словно виснет от страха и неуверенности. Что я могу сделать с этим? Что?..

Хотелось бы мне, чтобы остальные люди поняли, каково это… быть мной.

Мимо меня группками проходили ученики, они болтали, смеялись, что-то рассказывали друг другу. Привычный шум. Школьная пора, чудесное светлое время… Не для меня. Век бы всего этого не видела и не слышала.

Сев на лавочку рядом с парой мальчишек-пятиклассников, я сняла с себя ботинки и обулась в тонкие атласные балетки. На другом конце школьного холла я могла видеть своих ровесников, девушек и парней из одиннадцатого класса. Тщательно уложенные локоны, модные сумки и портфели, дорогие украшения и часы, самоуверенные улыбки на лицах. Богатые, высокомерные, самовлюбленные. Казалось бы, если я не хотела, чтобы такие измывались надо мной, зачем тогда пошла в элитную школу? Но все далеко не так просто.

Как-то раз мама отдала меня в обычную школу, самую простую, бюджетную, но это было плохой идеей. Красивая одежда и те самые «айфоны» только добавили моим соученикам лишний повод для гонений и издевательств. Зависть в смеси с презрением и пренебрежением рождает особенно сильную ненависть. Как я, в их представлении, полное ничтожество, смею являться в класс в дорогой одежде и с последней моделью «Apple Watch» на руке?

Встав со скамейки, я взглянула на свое отражение в большом зеркале от пола до потолка. У меня стройная фигура, карие глаза, светлые волосы, симпатичное лицо, и одеваться я стараюсь скромно, но модно. В моей внешности нет ничего отталкивающего, странного, дурного, ничего, что привлекло бы ко мне повышенное внимание с чьей-либо стороны.

Достаточно ли для популярности быть симпатичной стройной блондинкой? Может, для кого-то это так, но не для меня. Полное ничтожество просто не имеет права хорошо выглядеть, во всяком случае, так думало большинство моих бывших одноклассниц.

С тяжелым сердцем я начала подниматься по большой мраморной лестнице, обрамленной с двух сторон витыми чугунными перилами. Краем глаза я снова увидела свое отражение в одном из зеркал в золоченых рамах, развешанных по стенам там и тут. Господи, мой вид так и дышит неуверенностью в себе, страхом, напряженностью! Опущенные плечи, скованные движения, расширенные глаза, складка между бровей. Да любой из моих новых одноклассников все поймет при одном взгляде на меня!

Я расправила плечи и нацепила на лицо спокойное выражение, уверенное, но дружелюбное. Не знаю, правда, сколько я смогу разыгрывать из себя самую нормальную из всех. Кого и когда я могла обмануть своей актерской игрой?

Перед тем, как войти в раскрытые двери нужного класса, я еще какое-то время постояла перед ними, стараясь набраться моральных сил, отыскать в глубине души подобие храбрости или на крайний случай, чувство смирения с неизбежным. Ведь волнуюсь и переживаю я, потому что хочу произвести на ребят хорошее впечатление, но если я с самого начала смирюсь со своей ролью странноватой тихони, то не буду казаться такой неловкой и чудаковатой, и может, перестану быть всеобщим посмешищем в этом случае.

Глава 1.1

Подняв голову, я встретилась взглядом со своим временным соседом по парте. Это был высокий русоволосый парень, непохожий на обычных завсегдатаев элитных заведений, вроде, вполне нормальный. Он казался дружелюбным.

―Привет, ―ответила я секунды на две позже, чем стоило бы, и смущенно улыбнулась, пытаясь немного сгладить общее представление о себе.

Начался урок геометрии, и большая часть учеников перевела глаза на доску.

Достав учебник и тетради, я последовала их примеру, но быстро поняла, что эту тему уже проходила в предыдущей школе. С геометрией у меня, дочери архитектора, никогда не было проблем, как и с пространственным мышлением в целом. Наверное, поэтому я и решила пойти по стопам своей мамы ‒ так будет проще и первое время, и по окончании учебы. Самый простой путь, хоть и тернистый отчасти. Но, по правде говоря, я не знаю, чем еще я могла бы заниматься в жизни.

Оглянувшись по сторонам, я начала украдкой рассматривать своих новых одноклассников. В этой школе была обязательна единая для всех форма – зеленые клетчатые юбки, зеленые же блейзеры и белые чулки для девушек, костюмы с зелеными пиджаками и серыми брюками для парней. Спереди на пиджаке была нашивка с эмблемой школы, витиеватым гербом с раскрытой книгой в виде парящей птицы по его центру и девизом «Обширные знания – огромные возможности». На шее у каждого из нас был повязан зеленый галстук.

Одеты мы все были одинаково, но все же по каким-то мелким деталям, различиям в аксессуарах и прическах, можно было судить о том, что из себя представляли остальные ребята. Мое внимание привлекли две девушки, у одной из них была ассиметричная короткая стрижка, выкрашенная в платиновый цвет, а у второй золотистые кудри, часть которых была убрана в пучок на макушке, восхищающий своей продуманной небрежностью.

Люди, уделяющие своей внешности слишком много внимания, всегда вызывали у меня вполне понятное недоверие. Я видела связь между тщательно создаваемым образом и стремлением к популярности. Популярным девушкам всегда было стыдно мне два лишних слова сказать, не говоря уже о какой-то дружбе или простой доброжелательности.

Продолжив осматривать свой новый класс, внезапно я наткнулась взглядом на парня, сидящего через проход от меня. Вот уж кто точно подходил под описание «высокомерный надменный мажор». Парень не обращал на меня ни малейшего внимания, как, впрочем, и на то, что происходило на уроке. Он сидел, уставившись в свой смартфон последней модели.

Почему он показался мне надменным мажором? Не знаю, это как-то читалось и по его искусно уложенной прическе, и по легкой небрежности в позе и движениях, и по высокомерной складке в углу рта. Я отвела глаза от его профиля ‒ меньше всего мне хотелось, чтобы он поймал меня на подсматривании… и все же мой взгляд так и норовил снова задержаться на нем.

Он был красив. Он был невообразимо красив!

Густые темно-каштановые волосы, серые глаза со стальным отливом под идеальными бровями, тонкие черты лица: прямой изящный нос, твердый подбородок, хорошо очерченные чувственные губы…

Я знала, как на меня действует мужская красота. Она завораживает меня и лишает воли, по крайней мере, на какое-то время. Да, через определенное время, когда я понимаю, что за человек скрывается за этой гипнотизирующей внешностью, я перестаю подпадать под влияние этих чар и окончательно прихожу в себя. И все же до того момента я нахожусь во власти какой-то странной тяги, почти магической, непреодолимой.

Мог бы этот красавчик обратить на меня внимание? На секунду я представила такую, совершенно нереальную и неправдоподобную ситуацию ‒ этот парень оказывается не избалованным мажором, одним из тех, что изводили и мучили меня полжизни, а приличным человеком с сердцем и душой. Он разглядывает во мне что-то особенное, чего больше никто не видит… влюбляется в меня… позволяет почувствовать себя нормальной девушкой. Нет, даже больше, той самой девушкой, самой лучшей, единственной в своем роде…

Мечты, мечты! От таких мыслей мне стало стыдно, грустно и смешно. Да-да, вот этот небрежно развалившийся на стуле золотой мальчик окажется достойным человеком и увидит во мне не жертву и не полное ничтожество, а ту самую, особенную. Мечтать не вредно.

Парни никогда особо мной не интересовались. Впрочем, нет, многие из них обращали на меня внимание, но как только обнаруживалось, что я и двух слов нормально связать не могу, их интерес быстро угасал. Зато во время наших подростковых вечеринок, в которых я участвовала, отчаянно надеясь влиться в их компанию, они не упускали случая облапать меня и затащить в какой-нибудь темный угол. И порой я даже что-то им позволяла в том же стремлении стать среди них своей и почувствовать себя… не знаю, желанной, достойной внимания?

Но как говорила Ника, одна из моих подруг, «Если парни тебя хотят, это не значит, что они хотят с тобой встречаться», золотые слова, как раз мой случай. Облапать тихоню – почему бы и нет? А вот назвать меня своей девушкой им гордость не позволяла. И репутация их выдержать такого не могла.

***

Снова мой взгляд обратился к этому тонкому профилю, и в очередной раз я отругала себя за это. Тут сосед красавчика ткнул его локтем в бок и что-то прошептал ему на ухо ‒ наверное, сказал, что я на него пялюсь. Я поспешно перевела взгляд на доску, тем не менее, продолжая следить за этим парнем периферическим зрением.

Подняв голову, он посмотрел на меня… и его поза неуловимо переменилась. Парень словно впал в ступор на какое-то время, он будто не мог поверить глазам ‒ или может, мне так показалось, я ведь не могла толком ничего разглядеть.

Неужели я могла произвести на него такое сильное впечатление? Да быть того не может! Мне тут же вспомнились мои мечты, не имеющие к реальности никакого отношения. И я решила взглянуть на него в последний раз ‒ в конце концов, чего здесь странного? Он посмотрел на меня, я посмотрела.

Повернув голову, я встретилась с ним взглядом… и сразу поняла, что ничего общего с восхищением или влюбленностью на его лице не отражалось. В его глазах читался шок, в них была злость, но самое главное... в них был страх.

Глава 2. Разговор

―Так, ну а теперь, кто пойдет к доске? Давайте по алфавиту. Абрамова! ―прерывает Лидия Васильевна мои размышления.

О Боже! Начинается…

Я не ожидала, что меня вызовут к доске в начале самого первого урока в новой школе, но видно у меня сегодня не очень удачный день. За всеми этими мыслями я совсем забыла о геометрии – на чем же закончилось объяснение новой темы? О Господи!..

Встав со своего места после небольшой заминки, я прошла в противоположную часть класса. Мои движения были скованны от волнения, ладони покрыл холодный пот, и боюсь, моя неуверенность была видна невооруженным взглядом. Я приказала себе успокоиться, но это было все равно, что сказать «не бойся» тому, кого кинули в клетку с голодными львами.

Сначала я взяла со стола учебник, в котором Лидия Васильевна обвела кружком номер нужного упражнения, но потянувшись к коробочке с мелками, внезапно опрокинула ее на пол. Белые кусочки разлетелись по полу во все стороны, и я кинулась их подбирать, действуя столь же неловко, двигаясь то быстро, порывисто, то замирая в неуверенности. Со стороны одноклассников снова послышались приглушенные смешки, и на мои глаза навернулись слезы.

Я не просто тихоня, не просто самая неприметная девушка в классе. Я клоун, чудачка, всеобщее посмешище!

―Ничего страшного, ―снова подбодрила меня классная руководительница.

Вернувшись к упражнению и нарисовав дрожащей рукой треугольник и координатные оси x, y, z, я еще какое-то время бессмысленно пялилась на них – мои умственные способности были парализованы страхом. Вот еще не хватало, чтобы все посчитали меня не только неудачницей, но и дурой!

―Подпиши «Дано» и «Найти», ―мягко подсказала Лидия Васильевна.

Вздохнув, я выполнила ее указание, и мой мозг, наконец, заработал. Задание оказалось простым и понятным ‒ всего лишь найти координаты векторов. Ошибка здесь могла вкрасться разве что арифметическая.

Быстро справившись с упражнением, я перевела взгляд на учительницу.

―Все правильно, молодец, садись!

На редкость добрый, адекватный педагог ‒ на мой взгляд, только такие люди и должны преподавать, которые любят детей, но и не боятся их, и сами внушают к себе только любовь и уважение.

А вот со стороны своих соучеников я не заметила ни доброты, ни сочувствия. Повернувшись к классу, я увидела одни лишь насмешливые, глумливые лица. Ребята перешептывались и хихикали, от одной из девушек до меня донеслись слова «…так покраснело лицо!». Дотронувшись до щеки, я ощутила исходящий от нее жар. И правда, покраснело…

Проходя между рядами парт, я не могла не взглянуть на своего слишком красивого одноклассника. Нет, ненависти на его лице больше не было, он смотрел на меня, чуть прищурив глаза, спокойно и задумчиво. Может, немного настороженно. Не знаю уж, что во мне его так взбесило, но он явно куда адекватней, чем мне показалось изначально.

Куда адекватней…

С одной стороны это хорошо, конечно ‒ мне не придется оглядываться в темных переулках, чтобы убедиться, что за мной не крадется с топором сумасшедший маньяк-одноклассник. А с другой… увы, его красота снова что-то сделала со мной.

И мой интерес к нему разгорелся с новой силой.

***

Прозвенел звонок, ребята начали собирать со столов свои вещи ‒ видно, мы должны были перейти в другой класс.

―Я могу проводить тебя на следующее занятие, ―дружелюбно улыбнулся Витя Александров, мой сосед по парте.

―Спасибо, ―ответила я намного быстрее, чем обычно, и тоже улыбнулась.

Мы вышли в коридор и начали подниматься по лестнице на третий этаж.

―Первый раз меняешь школу?

―О нет, далеко не первый, ―я с трудом удержалась от гримасы отвращения.

―Новеньким нелегко, ―он снова улыбнулся. ―Не нервничай так, все в любом случае наладится рано или поздно.

Я хмыкнула:

―Легко сказать. Но в любом случае, надеюсь, что ты прав.

Тем не менее, мне уже стало легче ‒ в этом Вите было что-то успокаивающее, какая-то бесхитростная доброта, смешанная с уверенностью. Его уверенность словно передалась мне, и я сразу стала самой собой, быстро и просто.

Как же мне повезло, что меня, хоть и временно, но посадили именно с ним!

Парень начал рассказывать мне об учителях и уроках, о сложностях, с которыми мне, возможно, предстоит столкнуться, о столовой, о спортивных секциях и театральном кружке.

―Да, театральный кружок ‒ в самый раз для меня! ―я рассмеялась.

―Зря ты так! Наоборот, мне кажется, тебе бы пошли на пользу уроки актерского мастерства. Нас учат держаться спокойно в любой ситуации, импровизировать, принимать на себя разные роли. Для этого существует много упражнений, от самых простых до сложных, для профессионалов.

Так, болтая о том о сем, мы и дошли до следующего класса. Оглянувшись, я поискала глазами слишком красивого мажора, но большую часть учеников все еще где-то носило, и в помещении его не было. Меня так и подмывало спросить у Вити, как зовут того парня, но я боялась, что мой вопрос будет неверно истолкован. Точнее наоборот, будет истолкован верно.

Конечно, у меня не было ни шанса ему понравиться, более того, я точно знала, что и он сам разонравится мне, как только я узнаю его поближе. Так бывало всегда. В конечном счете, внешность имеет очень мало значения, личность намного важнее, и что-то мне подсказывало, что с ней у этого парня не все так гладко. И все же пока его окружает ореол таинственности, загадочности и недостижимости, эта красота будет притягивать меня, как магнит…

Прозвенел звонок, и старшеклассники расселись по своим местам. Оглянувшись еще раз, я окинула класс внимательным взглядом. Нет, мне не показалось.

Таинственный парень так и не пришел на урок.

***

Макар

―…так что мне делать? Она ведь в любой момент может… ―я замолчал, но в моем воображении так и замелькали наихудшие варианты развития событий.

Глава 2.1

***

Ева

На лице красивого мажора на секунду снова отразился шок, но он быстро взял себя в руки:

―Подслушиваешь, новенькая? ―он вгляделся мне в глаза, пытаясь понять, что именно я услышала из его разговора.

Я не подслушивала, да и не слышала почти ничего! Я просто шла в библиотеку и остановилась на секунду, просто на автомате, без какой-то особой цели.

―Нет, ―сдавленно ответила я намного, намного позже, чем следовало.

―Что же ты тут делаешь?

―Я…

«Я просто иду в библиотеку», разве это так сложно произнести? Но зачем я тогда остановилась рядом с дверью, за которой говорил по телефону мой одноклассник? Выходит, я и правда, подслушивала. Пока все эти мысли лихорадочно метались в моей голове, прошло уже добрых полминуты, и молчание слегка затянулось.

―Отлично изображаешь полную дуру, ―парень улыбнулся мне почти ласково, ―прости, но у меня нет времени ждать, когда ты сумеешь выдать какое-нибудь связное предложение.

Развернувшись, он пошел в сторону нашего класса, а я осталась стоять на том же месте перед этой злосчастной дверью.

Мои колени дрожали, в глазах кипели слезы. Конечно… конечно, этот мажор оказался бессердечным хамлом, таким же, как и большинство людей его породы. И конечно, он очень быстро понял, что я превосходная мишень для насмешек и оскорблений. То ли еще будет.

«Отлично изображаешь полную дуру»… Слезы покатились по моим щекам. Почему же я не сумела поставить его на место? Я ведь не глупее любой другой девушки, и чувство юмора у меня есть, да и гордость с достоинством тоже. Но, как обычно, остроумные фразы всплыли в моей голове слишком поздно, и толку от них уже никакого не было.

Бессердечное хамло. А чего еще я ожидала? Что он окажется таким же милым и сочувствующим, как Витя, мой новый знакомый? Я же знала, что большинство людей жестоки по своей натуре. Все любят чувствовать свое превосходство над кем-то, никто не испытывает жалости к неловким неудачникам, наоборот, все только рады втоптать кого-нибудь в грязь.

Не раз мне говорили, что задиры всего лишь выливают на кого-то негатив, скапливающийся из-за проблем в семье или учебе, например. Отчасти, я с этим согласна, но по моему опыту так происходит далеко не всегда. Да, человек добрый и счастливый, независтливый и самодостаточный, никого унижать не будет. Но такие люди ‒ редкие золотые крупицы в массе песка и пыли. У всех есть какие-то нерешенные проблемы, все так или иначе хотят самоутвердиться за чей-то счет.

Вытерев слезы с лица, я попробовала обрести некое подобие внутреннего равновесия, но у меня это не вышло. Парень, которым я втайне любовалась половину предыдущего занятия, посчитал меня полной дурой. Рано или поздно я успокоюсь, конечно, но точно не сегодня.

***

Урок проходил за уроком, мы переходили из класса в класс. На переменах я болтала с Витей, и все шло как надо. Я чувствовала себя вполне спокойно и комфортно, несмотря на новую ситуацию, но вот пришла очередь занятия физкультуры. Витя проводил меня до женской раздевалки, и я оказалась окружена толпой незнакомых девчонок.

Занятие это должно было пройти в школьном бассейне, и всем нам полагалось переодеться в купальники.

―Ева, верно? ―с усмешкой обратилась ко мне одна из одноклассниц. ―На физкультуре не носят бикини. Такие правила.

Я густо покраснела:

―Я этого не знала, мне сказали «купальник». И что мне теперь делать?

―Да ничего не делать, ―грубовато ответила другая, ―просто в следующий раз принесешь слитный.

Мелочь, конечно, но я и так чувствовала себя не в своей тарелке, а теперь мне еще и из-за несоответствующего внешнего вида придется переживать.

―Какой у тебя плоский живот, ―сделала мне комплимент одна из девочек, невысокая, русоволосая и, кажется, вполне обычная.

―Спасибо, ―улыбнулась я.

―Меня зовут Даша.

―Приятно познакомиться!

Переодевшись, мы прошли к бассейну по длинному коридору, выложенному резиновыми ковриками. В огромном помещении любой звук рождал гулкое эхо, смешиваясь с шелестом воды, топотом шагов и пронзительными трелями свистка.

Мужская часть нашего класса уже была здесь, я поискала глазами Витю, но внезапно наткнулась на знакомого красавчика, разминавшего мышцы в противоположной части зала. Мой взгляд задержался на его рельефном животе, и мне в лицо тут же бросилась кровь, я почувствовала невыносимую слабость в ногах. Да что же это?.. Разве я не должна была стать равнодушной к нему после той унизительной сцены в коридоре?

Мы с Дашей вешали полотенца на один из стульев, стоящих вдоль ближайшей к нам стены, рядом с нами больше никого не было, и я решилась спросить, как звали этого парня:

―…ну, симпатичный парень с каштановыми волосами, который сидит через проход от меня. Как его зовут?

―А, это Макар Власов. Да, он, наверное, самый красивый парень в школе, и в него у нас половина девчонок влюблена, если не больше, ―она хихикнула. ―Понятно, что он тебе понравился, но он… в общем, я бы держалась от него подальше.

―Это почему? Как-то это странно звучит. Что с ним не так?

Я снова вспомнила его взгляд, полный страха и ненависти. Может, я слишком рано сделала вывод, что у него все в порядке с головой?

―Да, нет, с ним все как надо, ―Даша снова хихикнула, ―просто он самовлюбленный и… в общем, классический пример плохого парня. И еще он сын известного криминального авторитета. Каких только слухов о нем не ходит! Если честно, сама я немного его побаиваюсь.

Видно, мой вывод о нем с самого начала был верен. Подобные люди никогда не пользовались у меня большим уважением, а значит, моя увлеченность этим Макаром Власовым скоро растает, как снег по весне.

Все мы встали в ряд по росту на бортик с одной стороны бассейна.

―Эй, новенькая девочка, как тебя? ―спрашивает физрук, плотный лысоватый дядечка лет пятидесяти.

Глава 3. Трудное положение

После урока мы пошли обратно в раздевалку, но вернувшись в нее после душа, я… не обнаружила своих вещей. Вообще никаких! Исчез мой рюкзак, форма… Господи, даже купальник, и тот исчез! Я стояла посреди комнаты, завернутая в крошечное полотенце, едва прикрывающее мою пятую точку, а вокруг меня одевались и сушили волосы остальные девушки. Они с трудом сдерживали насмешливые улыбки, так и норовившие появиться на их лицах.

―Вы не видели моих вещей? ―растерянно спросила я.

Конечно, вполне очевидно, что именно они их и спрятали, но куда? И что мне теперь делать?

―Выгляни в окно, ―сказала одна из них, высокая блондинка с гиалуроновыми губами.

Подойдя к окну, покрытому снаружи белой полупрозрачной пленкой, я открыла его и посмотрела вниз. Мои вещи, все мои вещи валялись внизу на сырой после дождя траве! Обернувшись, я хотела сказать им «Зачем вы так со мной?» или «Теперь идите и сами все поднимайте», ну, или еще что-нибудь в этом роде, но я, как обычно, просто промолчала.

―Это у нас посвящение такое, ничего личного, ―хмыкнула девушка с платиновой стрижкой «пикси».

―Ну, как сказать, ―коварно улыбнулась блондинка, ―обычно мы вещи новеньких просто засовываем в унитаз, но тут на нас снизошло вдохновение. Мой тебе совет, Абрамова ‒ оставь это полотенце в раздевалке и гордо пройдись по школе в чем мать родила! Так тебя быстро перестанут считать зажатой ботаншей.

Остальные девушки засмеялись.

Я села на одну из лавочек и начала искать какой-нибудь выход из этого положения. Может, попросить у кого-нибудь телефон и маме позвонить, она скажет, что поехала на объект, а сама поднимет мои вещи? Нет, это будет слишком долго, да мне и не хочется никому об этом говорить. Хм, а осмелилась бы я попросить о помощи Витю, будь у меня его номер? Наверное, все-таки нет. Слишком все это стыдно и унизительно.

Девушки постепенно покидали раздевалку одна за другой; приближалось время обеда, за которым следовали два часа самостоятельной работы. Возможно, все не так и плохо, в конце концов. Большинство учеников будет в столовой, и никто не увидит, как я бегаю по школе босиком и с голым задом!

―Прости, я бы не смогла их остановить, ―передо мной возникла Даша, ―они сказали, что ты такая забитая, что тебя нужно растормошить.

«Зажатая ботанша», «забитая», «полная дура», как еще меня сегодня назовут? Мне снова захотелось плакать.

―А может, ты просто принесешь мне мои вещи?

―Прости, нет, я не могу пойти против Леси и Анжелы.

―Они что-то вроде местных королев?

В некоторых школах к таким вещам относятся очень серьезно ‒ никто не смеет бросать тень на авторитет королевы, иначе этот человек станет изгоем для всей параллели.

―Нет, просто у них много друзей.

Те же яйца, только в профиль. Наверное, я не могу судить Дашу за то, что она подлизывается к самым популярным девчонкам, надеется стать одной из них, и все же, не сказала бы, что этот поступок сильно поднял ее в моих глазах.

―Знаешь, зато я могу подсказать тебе, как пройти к ближайшему выходу из школы. Он совсем недалеко, и тебе не придется идти через несколько корпусов. Выйдешь из раздевалки, пройдешь длинный коридор ‒ слева будет проход на лестницу, там внизу дверь эвакуационного выхода, она вечно не заперта.

―Ой, спасибо большое!

―Не за что, ―она вздохнула. ―Ладно, удачи тебе.

Даша вышла из раздевалки одной из последних.

Высушив волосы встроенным феном и кое-как расчесав их пальцами, я дождалась момента, когда с начала обеда пройдет хотя бы минут десять, и выглянула в коридор. Убедившись, что там никого нет, я прошла по нему до лестницы, так и не встретив никого по пути, зато, когда открыла дверь эвакуационного выхода…

Перед крыльцом с дымящимися сигаретами в руках стояли Макар Власов и его сосед по парте.

Да, чего-то такого мне и не хватало, этот день еще не превратился в полный кошмар, но вот-вот должен был им стать! Я подумала о том, как выгляжу со стороны ‒ сверху полотенце едва прикрывало грудь, снизу выставляло на обозрение мои ноги от и до. Мое лицо покраснело от стыда.

Пару секунд парни смотрели на меня с удивлением, затем второй из них засмеялся:

―Очень эффектное появление! Ты улицу с душевой перепутала?

Мне тоже стоило бы посмеяться ‒ ведь это, и правда, было смешно. Да только не в том я была положении.

―Девушки выкинули мою одежду в окно.

―И ты им это позволила? ―с тем же высокомерным видом приподнял брови Власов, как бы говоря «и ты действительно такая тряпка?»

―Я никому ничего не позволяла, ―прошептала я, опустив глаза.

Ни один из парней и не подумал предложить мне свой пиджак, что меня ничуть не удивило, конечно, но мысленно я записала это на их счет. Смеются, участвуют в этом издевательстве. Что ж, пусть смеются, к насмешкам мне не привыкать!..

Я переминалась с ноги на ногу, ледяной бетон обжигал мои голые ступни. Видно, я зря надеялась, что они уйдут или хотя бы отвернутся. Мне придется пройти мимо них, и тогда они увидят мой полуголый зад. Господи, этим унижениям нет конца!

Ладно, деваться некуда. Повернувшись, я пошла вдоль стены к задней части этого корпуса, но не дошла и до половины, как смех сзади меня стал громче, а затем кто-то из парней присвистнул. Я почувствовала, как мои щеки покраснели еще гуще.

Добравшись, наконец, до своих вещей, я зашла в небольшую нишу, быстро накинула на себя юбку с рубашкой и только после этого убрала полотенце. На моих белых чулках темнело несколько следов от травы и раскисшей после дождя земли.

Нет уж, хватит с меня на сегодня этой школы! Заберу сменку и пальто из гардеробной и сразу уйду отсюда! Я вспомнила смех и свист этих парней, и дотронулась рукой до лба. Конечно, было в моей жизни и не такое – как только одноклассники не измывались надо мной. Но я понимала, что это только самое начало.

Скоро они поймут, как весело вытирать об меня ноги, и это быстро войдет у них в привычку.

Глава 4. Поездка

И конечно, сразу по возвращении в класс следующим утром, я тут же стала мишенью для насмешек и подколок. Учительница еще где-то ходила, до звонка оставалось десять минут. Школа, казалось, еще до конца не проснулась – сегодня мы пришли к первому уроку.

―Что, Абрамова, не воспользовалась моим советом? ―хитро улыбнулась гиалуроновая блондинка, Анжела. ―Проскользнула тихо, как мышь? ―на слове «мышь» она сделала особый акцент, и с трудом сдержала при этом смех. ―Увы, так тебя еще не скоро заметят.

―Ну, не знаю, нам с Макаром было неплохо все видно, ―засмеялся вчерашний парень.

Взглянув на Власова, я увидела, что и он рассмеялся, более того, в его смехе мне послышалось что-то особенно язвительное. Может быть, мне это только показалось? Или дело в том, что он так и не смог мне простить того случая с подслушиванием?

―Может, хватит? ―снова вмешался Витя, он не повышал голоса, и все же в нем слышалось что-то такое, что заставляло прислушаться к нему.

―Ты влюбился что ли, Александров? ―хмыкнула Анжела.

―Мне не нужно влюбляться, чтобы понять, что цепляться к новеньким… унижать девушек, ―он перевел взгляд на Власова с соседом по парте, ―это последнее дело.

Может, в этом классе Витя пользовался авторитетом, или он просто сумел испортить им удовольствие от моей травли, но и девчонки, и парни очень быстро от меня отстали.

Когда остальные отошли от нас чуть дальше, я горячо поблагодарила его за заступничество.

―Был рад помочь! Этот класс, как стая гиен, готовых наброситься на слабого.

Мне не понравилось, что он назвал меня слабой, да я и не уверена была, что дело именно в этом классе, но я постаралась пропустить эту фразу мимо ушей. Все равно, он сам мне уже очень нравился, и придираться к его словам я не собиралась.

***

―Ева, ты едешь в субботу во Владимир? ―спросила меня Даша на следующей перемене.

Я покачала головой:

―Наверное, нет, я же денег никаких не сдавала.

―Это поездка от школы на два дня, она уже включена в стоимость обучения.

―О, тогда точно поеду!

Именно с Владимира и Суздаля началось возведение каменных храмов на Руси, архитектура того периода имеет романские и византийские корни, и именно она в итоге и легла в основу традиционной «русской» архитектуры. Будет здорово посмотреть на эти памятники старины, о которых я столько читала!

―А я не смогу, ―вздохнул Витя.

Я знала, почему он не сможет поехать. Его мама болела раком, папа часто дежурил по ночам, а сиделка уходила в восемь, и я всем сердцем ему сочувствовала.

―Очень жаль! С тобой было бы намного веселее, ―я улыбнулась ему.

―Может, в следующий раз, мы все время куда-нибудь ездим со школой, ―он улыбнулся мне в ответ.

Мне, правда, было жаль его, а так же мне было жаль себя. Витя был бесценным другом, особенно для такой социофобки, как я ‒ настолько легким в общении, веселым и положительным, что в его обществе мне было не только комфортно, но и по-настоящему хорошо. Да уж, два дня в окружении едва знакомых людей, в компании Даши, потворствующей популярным девочкам ‒ я почти пожалела, что согласилась поехать.

Я постаралась подавить подбирающееся к сердцу беспокойство. Хочешь научиться ходить на сломанной ноге ‒ дождись, пока заживет, и разрабатывай ее. Витя не позволил им увидеть во мне жертву и легкую добычу, но теперь я должна научиться справляться с трудностями сама.

Как бы мне не было страшно и некомфортно.

***

Благодаря Вите и только благодаря ему, из клоуна и всеобщего посмешища я превратилась в обычную тихоню, до которой никому не было особого дела. С ужасом я думала о том дне, когда нас должны были рассадить. Конечно, я могла присоединиться к Даше и ее подруге, Насте, с которыми я общалась во время физкультуры, но если честно, их компания нравилась мне значительно меньше Витиной. Да и кто в этом случае будет защищать меня от злобных одноклассников?

Так прошло два дня, за время которых не произошло ничего из ряда вон выходящего. Я записалась в секцию по волейболу и в театральный кружок (да-да, Витя сумел меня уговорить), вторую половину дня посвящала подготовке к ЕГЭ и внутренним испытаниям в вузах.

Я продолжала любоваться издалека Макаром Власовым, но если честно, симпатии он у меня не вызывал ни малейшей, наоборот, когда я вспоминала те наши непродолжительные разговоры, мне хотелось ударить его чем-нибудь потяжелее. Чем больше проходило времени, тем сильнее он бесил меня. Меня все в нем раздражало ‒ и это равнодушие в глазах со стальным отливом, и спокойное высокомерие в улыбке на красиво очерченных губах, и то, что на уроках он страдал фигней… и то, что он перестал обращать на меня какое-либо внимание.

Да, за это время он ни разу на меня не взглянул, тем сильнее было мое удивление, когда на третий день рядом со мной остановился серебряный Порше хищной формы, двухдверный, спортивный, его окно опустилось и оттуда выглянул Власов:

―Эй, Ева, тебя подвезти?

От удивления я так и замерла на тротуаре, мои глаза округлились, а в голове все перемешалось. Макар молча дождался момента, когда я возьму себя в руки, но на его лице мне почудилось какое-то насмешливое выражение.

―Нет, спасибо, не стоит, ―наконец, смогла выдавить я.

―На метро поедешь? ―он чуть прищурил глаза. ―Да ладно, садись, я не кусаюсь!

Он открыл мне дверь с пассажирской стороны, и я села в машину, хоть, если честно, скорее предпочла бы идти домой пешком. Зачем ему подвозить меня? Я продолжала искать какой-то подвох в его действиях. Может, он хочет отвезти меня в лес и оставить там в одиночестве? Или решил еще как-нибудь поиздеваться надо мной? Или ему нужна помощь в учебе, и он так ко мне подлизывается?

―Не против? ―он включил музыку чуть громче.

―Нет, все хорошо.

Какое там! Я сидела в этой машине как на иголках, еще более напряженная и дерганная, чем обычно. Тонкие, красивые черты лица этого парня, его присутствие на расстояние вытянутой руки, и эта странная ситуация диким образом выбивали меня из колеи.

Глава 4.1

***

Макар

Я все еще мог видеть Еву в зеркале заднего вида ‒ она провожала взглядом мою машину, и на ее лице читалось легкое забавное недоумение.

Мой отец и братья ‒ идиоты. Они все еще думают, что она притворяется, будто ничего о себе не знает. Притворяется, как же. Стоило бы им только заглянуть в ее глаза, и любые их сомнения тут же испарились бы.

Я вздохнул. Что-то в моей душе отчаянно сопротивлялось возложенной на меня миссии, этому заданию, которое мне поручили мои совершенно ненормальные родственники. Следить за ней, втираться к ней в доверие… Я снова вспомнил простодушный робкий взгляд этой новенькой. Нет, мне совсем не хотелось этого делать.

Ладно, особого выбора отец мне не оставил, но пусть не надеется, что я приложу к выполнению этого задания хотя бы малейшие усилия.

Нет уж, обойдется!

***

Ева

В субботу ранним утром я собрала в небольшой рюкзак все, что мне могло понадобиться во Владимире, и поехала на метро до Курского вокзала. Автобус от нашей школы стоял на парковке перед большим торговым центром, вдоль и поперек расцвеченным художественными граффити.

Изнутри он был уже почти полон. Даша сидела с Настей, и я уселась позади них одна, положив рюкзак на соседнее сидение. Одна так одна, лучше, чем в паре с кем-нибудь малознакомым.

Автобус тронулся; я надела наушники, чтобы не слышать болтовни своих одноклассников, и повернулась к окну, взглянула на проносящийся за ним с большой скоростью мегаполис.

Москва. Огромный город, красивый отчасти, но так же неказистый, с его бесконечными рядами скучных многоэтажек и этими современными домами, точно возведенными из детского конструктора, пестрыми и громоздкими, с футуристичными развязками шоссе и автострад, опутывающих его со всех сторон.

Я много где жила за мои восемнадцать лет и в России, и за ее пределами, но чаще всего судьба (а точнее, мамина работа) приносила меня в Москву. Как я отношусь к этому городу? Так же как к остальным городам мира, в которых мне успело достаться от одноклассников ‒ я ему не доверяю. Не доверяю блеску, шуму, этой неугомонности, размерам, не доверяю живущим там людям. Я хотела бы жить в деревне, и чтобы меня никто не трогал. Чудесное желание для будущего архитектора.

Пейзаж за окном сменился, и я залюбовалась невысокими холмами, покрытыми разноцветным лесом ранней осени, и облаками над ними, сине-серыми снизу и легкими белыми на освещенной солнцем стороне. О наличии далеких деревень можно было судить по единичным возвышавшимся над деревьями колокольням, придававшим этим видам ощущение завершенности, настоящей поэзии, простой и настоящей. Спокойная, мирная картина. Мое сердце принадлежит этим просторам, природе, гармонии. Не люблю города.

Благодаря аудиокнигам дорога показалась мне быстрой и нескучной. Но вот мы достигли пункта назначения, и началась долгая экскурсия, полная посещений разнообразных музеев, храмов и прочих исторических мест.

Я старалась держаться Даши с Настей, особо скучно или некомфортно мне не было, но все-таки подобные мероприятия приятными я бы не назвала. Очень скоро моя голова распухла от чрезмерного количества новой информации, глаз замылился, ноги затекли, и меня вконец затошнило от моего класса, со всеми его учениками, учителями и экскурсоводами.

В Свято-Успенском соборе ко мне неожиданно подошел Власов:

―Ева, а ты веришь в Бога?

Оторвав взгляд от богато украшенных сводов, я настороженно и недоуменно воззрилась на одноклассника. Да, именно такой вопрос ты и ожидаешь услышать от малознакомого парня, который еще пару дней назад над тобой смеялся.

―Не знаю, ―ответила я, дотронувшись до крестика, который носила просто потому, что на меня его надели.

На лице Макара расплылась широкая улыбка, будто я сказала что-то чрезвычайно забавное. Ну, замечательно, теперь он над моей верой будет потешаться.

―А ты веришь?

―Мне нет нужды ни во что верить, ―сказал Власов таким тоном, будто что-то подразумевал под этими словами, о чем не собирался говорить.

Пару мгновений я смотрела в его серо-стальные глаза, обрамленные темными ресницами, а затем снова перевела взгляд на потолок. Если во мне и могло остаться еще меньше симпатии к этому парню, то после этого разговора именно так и вышло. Так почему при одном взгляде на него у меня перехватывает дыхание, и слабеют ноги? Почему я продолжаю думать о нем, смотреть на него издалека? И почему мне так хочется, до безумия хочется ему понравиться?

Не знаю.

Продолжая осматривать нарядное убранство собора, я отошла от Макара как можно дальше. Наверное, если мы совсем перестанем общаться, даже вскользь, иногда, ненароком, это проклятие, наконец, спадет с меня, и я смогу навсегда выкинуть его из головы.

Потому что, я не знаю, сколько еще так выдержу.

***

Вечером нас заселили в гостиницу по трое в номере, девушек и парней раздельно, но все очень быстро собрались в одной из комнат побольше, и Даша с Настей позвали меня присоединиться к ним. Ребята достали настольные игры, а так же пиво и несколько бутылок крепких алкогольных напитков.

―Ева, ты пьешь? ―спросила у меня Леся.

―Пью, ―ответила я просто.

Да, по моему виду смирной тихой овечки этого не скажешь, но еще как пью. Алкоголь хоть и ненадолго, но помогает мне побороть стеснительность с неуверенностью, а так же нет-нет, да и завязать какие-то отношения с окружающими, чем-то напоминающие дружеские. Как говорила одна моя собутыльница, «Тот, с кем ты пил, если еще не друг, то точно приятель».

Если что – я никого не призываю решать свои проблемы с помощью бутылки (все равно не решите), курение и алкоголь вредят вашему здоровью и так далее. И да, все мы школьники. Увы, такие уж нынче школьники.

Начали вечер с простых карточных игр и «элиаса», потом начали играть в «мафию». Блефовать я никогда не умела, всякий раз, как мне выпадало быть мафией, меня вычисляли с первого хода. Я держалась немного в стороне, играла вместе со всеми, а сама налегала на «Куба Либре», один из моих любимых коктейлей. Вот уж точно, мне было нужно дойти до определенного состояния, чтобы перестать дергаться и каждую секунду ждать подставы.

Глава 5. Физическое влечение

Одна из старшеклассниц ахнула:

―Власов! Ты сдурел?

―Она сказала, что это ее номер, ―Макар сел на кровати, щурясь от яркого света.

Девушки уставились на меня.

―Это трехсот пятидесятый? ―пробормотала я.

Перед моими глазами все плыло, и соображала я с огромным трудом.

―Да, наш номер. Идите отсюда со своими делами!

А мой тогда какой?

Тут я заметила то, на что остальные обратили внимание давным-давно. Я была единственной, на ком не было одежды ‒ только трусики, да и те Макар почти снял с меня. Алкоголь несколько притуплял чувство стыда, но я понимала, как все это выглядело со стороны. Стыдно.

Взглянув на Макара, я увидела на его лице привычное спокойно-высокомерное выражение:

―Одевайся, Ева, и иди искать свою комнату.

Встав с кровати, он миновал наших одноклассниц и вышел в коридор.

―Меня зовут Рита. И давно у вас с Власовым? ―поинтересовалась одна из них, стройная девушка с пирсингом в носу.

―Нет.

В смысле, ничего у нас с Власовым нет.

Кое-как напялив на себя одежду, я вышла из комнаты и привалилась к стене сразу за дверью. Я не знала, где мне искать свой номер, а потому просто села в коридоре, надеясь, что увижу Настю с Дашей, когда они пойдут с вечеринки обратно.

Минут через тридцать так и вышло.

―Ева, ты что в коридоре сидишь?

―Забыла, в каком мы номере, ―я с силой потерла слипающиеся глаза.

―В трехсот пятьдесят пятом.

Нужная комната находилась всего через две двери от той, в которую забрели мы с Макаром, и выглядела точно так же ‒ немудрено было и ошибиться с пьяных глаз.

Надев ночнушку, я сразу же легла в кровать. Мысли с трудом ворочались в моей голове, да мне и не хотелось думать. Я быстро провалилась в беспокойный неровный сон, и в бреду мне виделся Власов.

Он раздевал меня, а потом уходил. И так раз за разом.

***

Проснувшись следующим утром к завтраку, я еще какое-то время лежала в кровати, не имея моральных сил сдвинуться с места. События предыдущего дня разом на меня навалились, и скрыться от них было невозможно.

Я чувствовала себя последней дешевкой.

«Первый раз, что ли, такое? Ну, выпила лишнего и поцеловалась с парнем, что в этом страшного?», попыталась я себя успокоить.

Ага, поцеловалась с Макаром Власовым, а точнее чуть не отдалась ему, а он после этого посмотрел на меня, как на последнее ничтожество, и свалил, оставив без одежды в чужой комнате. Джентльмен, мать его!

Довел до номера и тут же раздел без лишних предисловий. Заметил, как я пялилась на него все это время, или просто привык к тому, что девушки раздвигают ноги по первому его требованию? Вот и я раздвинула. Господи…

Я знала, что будет дальше. Ничего. Власов, как и остальные ему подобные, просто притворится, что ничего не было, и так до следующего раза, когда ему выпадет новый шанс поиметь меня без последствий и малейших обязательств. За это парни и любят подвыпивших девчонок ‒ с ними просто, проще некуда. И последствий никаких, мол, «чего ты хочешь от меня, пьяный был, ничего не соображал, да трезвым я бы на тебя и не взглянул»!

Меня затрясло от отвращения.

«Все, хватит нагнетать!», я снова попробовала успокоить себя. Правда, хватит раздувать из мухи слона. Я его хотела, он хотел, мы совершеннолетние люди, имеем право развлекаться так, как нам хочется. Да ничего и не было. Я точно так же могу притвориться, что ничего не было. Он не нравится мне, но красив как бог ‒ переспать я бы с ним согласилась, а встречаться точно не стала бы. Нафиг он мне сдался!

Эти рассуждения помогли мне немного успокоиться, тем не менее, вся эта ситуация продолжала мучить меня, сводить мою самооценку к нулю. Я чувствовала себя девушкой, от которой парням нужно только одно. Раньше со мной такого не было. Дело в том, что целуясь с парнями, я так далеко не заходила и заходить не собиралась, или… в том, что это был чертов Макар Власов, мысли о котором не давали мне покоя все это время?

Я сделала глубокий очищающий вдох. Он мне не нужен. Сделала еще один вдох. Это чисто физическое влечение, и больше ничего. Мы не в средневековье живем, у женщин тоже есть право на желание. Я за поруганную свою честь беспокоюсь? Да ерунда это все.

Ладно, пора отправляться завтракать, мне не помешает съесть что-нибудь сладкое, чтобы окончательно прийти в себя.

Голова еще немного кружилась, и во рту стоял привкус абсента. Хорошо хоть, похмелья у меня не бывает ‒ знаю девушек, у которых и от пива с вином на следующий день мигрень с тошнотой. Слава Богу, это не про меня.

Приняв душ и почистив зубы, я подождала, пока соберутся Даша с Настей, и мы вместе отправились в ресторан, где нас ждал шведский стол ‒ гостиница эта имела гордые три звезды, здесь даже был бассейн. Остальные постояльцы так же торопились к завтраку, и лифты были переполнены.

―Ничего, я тогда пешком, ―сказала я девчонкам.

Кто вообще спускается на лифте с третьего этажа?

Выйдя на лестницу, я почувствовала сильный запах табака – на одном из нижних этажей кто-то курил. Мое лицо скривилось от отвращения. Кто же курит в закрытых помещениях? Только свиньи невоспитанные и последние гопники.

Внезапно я услышала знакомые голоса, и тут же испуганно попятилась. Нет, я не смогу пройти мимо Макара, Господи, только не этим утром!.. Его голос раздавался совсем близко, и говорил он достаточно громко.

―…да что у меня может с ней быть? ―обронил Власов. ―Закомплексованная скромница, скучная, как мышь. Даже говорить не о чем. Ты-то сам трахнул бы ее, если бы выпала такая возможность?

―Думаю, да. Да.

―Я с этим определился еще после того ее выхода с полотенцем. Хотел и на остальное посмотреть.

―Да-да! ―засмеялся Стас, его запартник. ―Ну, и как тебе?

―Грудь ‒ упругая троечка с маленькими розовыми сосками.

Стас присвистнул.

Меня чуть не стошнило. Повернув обратно, я пошла, было, к лифтам, но передумала и вернулась в номер. Меня трясло.

Глава 6. Поцелуй

В понедельник я шла на занятия с двояким чувством. С одной стороны, все эти события нет-нет, да сделали меня частью общей компании, да и удостоиться внимания самого красивого парня в школе было только на пользу моей популярности и репутации. Эта история сделала меня интереснее в глазах одноклассников и, как ни странно, выставила в выгодном свете ‒ вот уж о чем никогда не подумала бы. Не таким уж это оказалось позором, совсем наоборот. Так что, можно сказать, дела у меня шли неплохо.

Но что касается самого Власова… моя ненависть к нему не стала меньше. Я его и видеть не хотела, боялась, что он заговорит со мной, боялась, что не заговорит. Я не могла о нем думать, но думала постоянно, вспоминала его слова… и ощущение его рук и губ на моей коже.

Приблизившись к основному корпусу, богато декорированному лепниной и мозаикой зданию в стиле модерн, я миновала небольшой двор и прошла внутрь сквозь знакомые дубовые двери. Кажется, будто я целую вечность уже хожу в эту школу, а ведь прошла всего неделя.

Войдя в вестибюль, я поискала глазами своих одноклассников, в глубине души понимая, что интересует меня только один из них. «Так, возьми себя в руки», отдала я мысленный приказ самой себе. Я решила игнорировать Власова, мне в любом случае будет лучше пореже смотреть на него, хотя бы для сохранения нервов. Обратится ко мне ‒ вежливо с ним поговорю, не обратится ‒ прекрасно, мне его внимание не сдалось и даром. И впредь буду осторожнее с алкоголем, еще одной такой сцены мне просто не пережить.

Чем скорее я забуду об этом поцелуе, тем лучше.

В класс я зашла минут за пять до звонка, и большая часть учеников уже была здесь. Краем глаза я заметила Власова, он разговаривал с Анжелой и Лесей в дальней части помещения. Представив, что он мог наговорить им обо мне, я покрылась холодным потом.

―Привет! ―поздоровался со мной Витя. ―Ну, как поездка?

―Владимиро-Суздальское белокаменное зодчество впечатляет, ―сказала я ученым голосом и сделала вид, будто поправила очки на носу.

Друг рассмеялся. Мы вечно шутим над тем, какие мы ботаны, и, по-моему, это намного лучше, чем гордиться ленью и невежеством, как какой-нибудь… так, стоп, я же хотела поменьше думать об этом человеке!

―А в остальном, как прошло? ―спросил парень, и в глубине его глаз что-то промелькнуло.

Неужели и до него уже дошли эти слухи? Черт бы побрал эти соцсети. На первых полосах всех школьных газет: «Скромницу Еву Абрамову застали в постели с Макаром Власовым, известным плейбоем!». Меня несколько раз спрашивали, влюблена ли я в Макара, а мне одинаково глупым казался любой ответ на это вопрос. Влюблена ‒ ну, так это смешно и жалко, не влюблена – значит, меня легко раздеть. Я в ответ только молчала и краснела, предоставляя всем догадываться самим, что я думаю об этом парне. Нет, ничего хорошего я о нем не думаю.

―Даже вспоминать об этом не хочу, ―я дотронулась рукой до лба.

К сожалению, то, что Витя – парень, делало наши отношения менее доверительными. С Миланой я всю эту историю уже вдоль и поперек обсудила, а с ним не могла. Я не думала, будто он влюблен в меня, но он мой друг, а не друг-гей. Так что мы сменили тему, и до самого звонка проговорили о наших планах на осенние каникулы.

Наступило время урока, и Власов сел на свое место через проход от меня. Я осмелилась взглянуть на его руку, только на руку, и ее вид напомнил мне о его прикосновениях, и меня накрыло жаркой волной, невыносимой, до потери дыхания. Нет, я этого не выдержу, после того поцелуя все стало только хуже!

Наверное, мне было бы проще, будь я действительно влюблена. Я бы простила ему все эти гадости, да и дело с концом.

***

Казалось, весь урок Власов был погружен в свои мысли, он не брал в руки телефон, не писал конспектов, и все же был… словно бы сосредоточен на чем-то. Мне было бы легче игнорировать его, если бы мы не сидели так близко друг к другу, но увы.

На следующем занятии наша группа должна была остаться в этом же классе, и мы с Витей решили сходить до доски объявлений от нашего драмкружка, но по возвращении…

Возле двери, ведущей в помещение, стояли Макар и Анжела. Словно почувствовав мое приближение, он положил руку ей на шею и поцеловал ее, глубоко, страстно, с языком. А затем перевел взгляд на меня.

Я так и застыла, не в силах сдвинуться с места. Я не понимала своих чувств, не понимала, почему… почему произошедшее меня так потрясло. Я только смотрела на него во все глаза.

―Ева, ―Витя слегка потянул меня за руку, и, наконец, мне удалось выйти из этого состояния оцепенения.

Пройдя в класс мимо мерзкой парочки, я села за парту и попыталась привести в порядок свои мысли и эмоции. Что же я почувствовала в тот момент? Не то же меня так удивило, что этот… человек решил охмурить очередную девицу. Наверное, больше всего меня поразила демонстративность этого действа. Он поцеловал ее явно с той целью, чтобы я увидела это. Но зачем?

Напрашивается один простой вывод ‒ чтобы я поняла, что между нами никогда ничего не будет. Власов тоже думает, что я влюблена в него? Это толстый намек, чтобы я от него отвалила? Мою душу обожгло яростью, и на секунду перед моими глазами все стало красным.

Не беспокойся, Макар, я не собираюсь навязываться тебе. Целуй свою гиалуроновую прелесть, раз тебе такое нравится. Только больше не подходи ко мне, не говори со мной, не смотри на меня. Хватит с меня твоих грубых выходок, хватит унизительных прикосновений! Просто держись от меня подальше, это все что мне нужно. Ненавижу тебя. Как же я тебя ненавижу…

Мне стало трудно сосредоточиться на занятиях, время от времени Витя слегка подталкивал меня локтем, чтобы я не выпадала из реальности. И как все это выглядело со стороны? Наверное, именно так, как это и было на самом деле. Власов пользуется мной, ни во что не ставит, и мне из-за этого плохо и больно. Наверное, друг тоже думает, что я влюблена в Макара, а тот только играет с моим сердцем. Да уж лучше бы так и было! Если бы в моем сердце было место для него, мне не было бы так гадко!..

Глава 6.1

Пару секунд я смотрела на него в глубоком шоке и недоумении. Не слышала в своей жизни ничего более нелепого. Он говорит так, словно между нами были какие-то дружеские отношения, будто бы поцеловав меня, он дал мне какую-то ложную надежду, а теперь, мол, сожалеет, что ему пришлось разбить мое сердце. Говорит так, будто между нами было что-то большее, чем пьяная, ничего не значащая ерунда, и будто не он смеялся надо мной, над моим сольным выходом в неглиже, не он называл меня полной дурой, скучной мышью и закомплексованной скромницей.

Говорит так… будто он не тот подонок, за которого я принимаю его.

―Причинить мне боль? Ты? ―переспросила я и рассмеялась искренне недоуменным, издевательским, почти веселым смехом.

Власов явно не ожидал такой реакции. На его лице отразилось сначала изумление, следом ярость, а затем его выражение стало замкнутым, сумрачным. Сжав мою руку повыше предплечья, он втолкнул меня в пустой класс и запер за собой дверь.

―Не делай вид, что ничего ко мне не чувствуешь! Ты не умеешь блефовать.

Я снова рассмеялась, на этот раз злобно, с удовольствием:

―Думаешь, я что-то чувствую? Ты прав, чувствую. Чувствую отвращение, такое, что меня выворачивает от одного твоего вида! ―я, наконец, говорила ему правду, и из меня шел яд, насквозь пропитавший каждую клеточку моего тела. ―Думаешь, ты можешь смеяться над девушкой, оскорблять ее, соблазнять пьяную и беззащитную, а потом бросать ее голой в чужой комнате, позорить, мешать с грязью, а она будет без ума от тебя? Прости, Власов, ты и приблизительно не настолько привлекателен! ―я жестоко улыбнулась. ―Ты мелкое, подлое, слабое ничтожество. Думаешь, я влюблена в тебя? Да ты мне нафиг не сдался.

Власов смотрел на меня, будто видел впервые, на его лице мелькали эмоции: шок, ярость, ненависть. С чувством глубокого удовлетворения я наблюдала, как мои слова задевают, уязвляют, отравляют его, точно так же, как меня ‒ его отношение. Получи и распишись! Думал, я безответная овечка, с которой ты можешь делать что угодно, а она будет боготворить тебя? Поищи другую!

Я хотела пройти мимо него к выходу из класса, но он схватил меня за плечо и силой прижал к стене:

―Злобная сучка.

Власов приблизил ко мне свое лицо, оно снова стало спокойным, мои слова сошли с его раздутого эго как с гуся вода.

―Закомплексованная неудачница. Да в тебе самой нет ничего, кроме этой штучки между ног.

Он запустил руку под мою форменную юбку, его ладонь прошлась по моему бедру до самой резинки от трусиков.

―Уже намокла? ―спросил он издевательски. ―Думала, я не вижу, как ты на меня смотришь?

―Убери руки от меня, ―выдавила я.

―Как скажешь.

Власов убрал руку, которой прижимал меня к стене, но вторую запустил еще глубже под юбку, и начал ласкать меня там, внизу. Я могла уйти в любой момент, но не делала этого, и он отлично это понимал.

Его запах, смесь элитного парфюма с каким-то еще, острым и чувственным ароматом, обволакивал меня, лишал воли, пробуждая грешные мысли и непреодолимые желания. Красота лица ослепляла, делала совершенно беспомощной перед ним. Я не могла сдвинуться с места, по моему телу проходили горячие волны, а в ногах была такая слабость, что мне пришлось привалиться к стене.

И я ненавидела себя за это.

Подонок нашел новый способ мешать меня с грязью, и у него отлично получалось. Его лицо, эти мужественные черты находились совсем близко от меня, но в глазах было только спокойствие, надменная уверенность в себе.

Я лишу его этого спокойствия!

Двинувшись вперед, я прижалась к его губам своими, надеясь, что он отдернется от меня, или что эта игра продолжится, но уже на моих условиях. Он ведь тоже меня хочет – так пусть это покажет.

Но тут я поняла, что совершила огромную ошибку…

Власов проник языком в мой рот, и меня накрыла волна неописуемой мощи, безумное желание уничтожило то, что оставалось от моей воли. Он залез рукой мне под рубашку, он трогал и ласкал меня так, что мне казалось, я этого не выдержу.

«Да в тебе самой нет ничего, кроме этой штучки между ног».

По моим щекам покатились слезы. Я чувствовала его губы и движение его языка, его ладони и пальцы в тех местах, о существовании которых знала только понаслышке, не подозревая об удовольствии, которое могут доставлять прикосновения. Но я не могла простить себе этих ощущений, они приобретали привкус чего-то больного, неправильного.

―Ты плачешь?

Оторвавшись от меня, он посмотрел на свою ладонь, которой дотронулся до моей щеки ‒ на ней блестели размазанные капли.

Я закрыла лицо руками. Мое нутро разрывалось от боли, и я не могла выдержать ее. Я должна была дать слезам выход, но сначала… должна была отсюда уйти. Застегнув пиджак, я попробовала вытереть слезы дрожащей рукой. Только выйти отсюда, дойти до уединенного места…

Открыв кое-как дверь, я вырвалась из этого класса в многолюдный коридор. Меня увидел Витя, он поднялся со скамьи и пошел навстречу мне, но я не могла и смотреть на него сейчас, не то, что разговаривать с ним. Я забежала в туалет, который находился совсем рядом, в двух шагах.

―Ты что с ней сделал?! ―раздался за дверью голос друга, Макар что-то ему ответил, но я не сумела разобрать его слов.

Я заперлась в кабинке и прислонилась к ее стене.

Я плакала, плакала и никак не могла остановиться.

***

Что со мной сделал Макар? Да ничего, по сути. Ему ничего и не надо делать, только быть тем, кто он есть, этого достаточно, чтобы я чувствовала себя слабой ничтожной тряпкой, его подстилкой. Проходила минута за минутой, прозвенел звонок, а я все не могла успокоиться, не могла заставить себя выйти наружу.

Но хватит с меня этих слез! Хватит воспринимать каждое его никчемное слово, как личное оскорбление. Нет абсолютно никаких разумных причин для того, чтобы его слова так сильно ранили меня.

«Ева… я не хотел причинить тебе боль», внезапно вспомнилось мне. Может, и правда, не хотел. Стало жалко несчастную овечку, страдающую от неразделенной любви? Надеюсь, теперь он понял, что той любви во мне, как воды в пустыне. Теперь он знает, что я чувствую к нему. Ну, и отлично.

Глава 7. Повод для ненависти

У меня возникло стойкое ощущение, что после того разговора Власов и сам возненавидел меня, будто мои слова задели его сильнее и глубже, чем я могла ожидать. Несколько раз за весь этот день я ловила на себе его тяжелый задумчивый взгляд. С одной стороны, я не могла не чувствовать мстительное удовольствие, удовлетворение оттого, что теперь он понял, каково мне было все это время, что мои слова впились в его мозг ядовитой занозой, от которой не так-то просто избавиться.

А с другой… я начала его бояться. Я боялась того, что он может сделать мне, как попробует отомстить. Для этого у него было сколько угодно возможностей. Богатый популярный мажор, он мог уничтожить меня, когда ему вздумается.

Да, я его боялась.

Но остаток дня прошел мирно и спокойно, мы переходили из класса в класс, на физкультуре бегали и играли в волейбол, все время рядом со мной был Витя, в любой момент готовый меня защитить.

Конечно, я не могла знать, что Макар говорил обо мне за глаза другим ребятам. Как-то в одной из школ со мной похожим образом произошла очень неприятная история. На вечеринке я целовалась с одним из самых популярных парней в классе ‒ именно такие, наглые и самоуверенные, обычно первыми ко мне и подкатывали. В то время я отчаянно хотела понравиться хоть кому-то, друзей в той школе у меня не было. И вот он завел меня в темную комнату…

Я сказала ему, что девственница, он ответил, что вопрос можно решить и по-другому, и повернул меня спиной к себе. Так далеко мое желание стать своей в их компашке не распространялось, и я вылетела из этой комнаты пулей. А на следующий день говнюк ославил меня на всю параллель, наплел обо мне таких небылиц, такого понарассказывал, чего и не было, и быть не могло. Парни начали делать мне непристойные предложения, девушки называли шлюхой. Это была не просто плохая репутация. Это было настоящее клеймо.

Мама перевела меня в другую школу в этом же городе, частично моя слава докатилась и до нее, но, слава Богу, только в виде ничем не подкрепленных смутных слухов.

Вы скажете, тот случай должен был отбить у меня желание ввязываться в подобные истории? Ну, в общем, должен был, но не отбил. Я понимала, что произошедшее – частный случай, большая редкость. Обычно парни молчат о своих неудачах на фронте любовных похождений, да и не всякий станет вот так позорить ни в чем не повинную девушку, только настоящий, истинный подлец.

Был ли Власов настоящим подлецом? Я не знала. Он говорил, что не хочет причинить мне боль, да, в общем-то, и не сделал пока ничего плохого. Смешки, оскорбления, разговоры между парнями с использованием грубых словечек ‒ это одно, настоящая подлость ‒ совсем другое. Какое-то понятие о чести, о правильном и неправильном у него должно было быть.

По крайней мере, я на это надеялась.

***

Наконец, школьный день подошел к концу, мы с Дашей и Настей переобулись и забрали верхнюю одежду из гардеробной. Все-таки полупансион ‒ дело выматывающее. Скоро начнет темнеть еще раньше, приходить в школу и уходить из нее мы будем в темноте. И где в этих условиях взять силы на подготовку к дополнительным испытаниям в вузах? По-моему, такой ритм могут выдержать только такие ботаны, как я, да и мне он дается с трудом.

Подойдя к входным дверям, мы услышали шум ‒ в школьном дворе что-то происходило.

―Драка, что ли? ―прищурила глаза Настя.

Судя по всему, так и было. Мы заторопились к месту событий, как и остальные ученики, окружавшие нас.

―Что там такое? ―спросила Настя мальчика из средней школы.

―Старшеклассники дерутся.

В мое сердце закралось нехорошее подозрение; я постаралась пробиться сквозь небольшую толпу ближе к ее центру. О Господи, так и есть!.. Драку устроили Витя и Макар! А я еще думала, куда запропастился друг, видно, он все же решил «поговорить» с мои обидчиком. Драки были запрещены уставом школы, а двор был школьной территорией ‒ я не знала, как их могут наказать, но боялась, что строго.

―Витя! Макар! Вы с ума сошли? ―я попыталась, было, вмешаться, но и я сама, и мой голос были слишком слабыми.

В пылу сражения один из противников оттолкнул другого от себя, и у меня появилась возможность вклиниться между ними.

―Вы с ума сошли? ―повторила я.

У Макара была разбита губа, он тяжело дышал и смотрел на нас с презрением:

―Ева, скажи своему защитничку, что я не сделал тебе ничего такого, чего бы ты сама не хотела! А лучше расскажи ему, как поцеловала меня сегодня утром!

―Ты… ―на секунду я задохнулась, ―Власов, просто отвали от меня, вот чего я хочу!

―Ты ее слышал, ―Витя тоже тяжело дышал.

Макар открыл, было, рот, чтобы как-то нам ответить, но вместо этого только зло прищурил глаза. Витя обнял меня за плечи, и мы начали проталкиваться через толпу к воротам.

Выйдя со школьной территории, мы вместе двинулись к метро.

―Ты знаешь, как я благодарна тебе за помощь, но это уже немного чересчур, ―я рассматривала его лицо, пытаясь оценить размер причиненного ущерба, но вроде, кроме синяка на подбородке, других увечий он не получил.―Как вы умудрились устроить драку?

―Да, слово за слово. Я говорил ему оставить тебя в покое, но он… ―Витя поморщился с отвращением.

Да, язык у него без костей, и в выражениях он не стесняется. Могу представить.

―Спасибо, ―я посмотрела другу в глаза.

Такая защита дорогого стоит, за мою честь есть кому вступиться. Я улыбнулась.

―Не благодари, Ева, правда. Мне в этом классе тоже досталось в свое время, от того же Власова в том числе. Когда ты перешла к нам, я пообещал себе, что не допущу, чтобы подобное повторилось.

Никогда бы не подумала, что над Витей кто-то мог издеваться, он всегда такой уверенный.

―А как тебе удалось заслужить авторитет среди ребят?

―Ну, где словами, где кулаками, давал им отпор, как мог. В итоге остальные поняли, что со мной связываться себе дороже.

Я вздохнула. Чего у меня никогда не получалось, так это давать кому-либо отпор.

Глава 7.1

―Я не договорила. Еще как втрескалась, по самые уши. Судя по всему, он тоже от этого недалек. Назвал мышью? А ты как мне его описывала? Да он просто точно так же говорил самому себе, да и запартнику своему, что ты не нужна ему, скучная скромница, а самого при этом тянет к тебе, прямо как тебя к нему! Ты ведь то же самое делала все это время, перечисляла все его недостатки! А уж теперь, когда ты дала ему отпор… о-хо-хо! Не удивлюсь, если он и вовсе на тебе помешается! Парни обожают трудности.

―По-моему, ты все сводишь к каким-то простым теориям, а все далеко не так просто. А Власов, вообще, тот еще человек-загадка. Он делает столько противоположных вещей по каким-то своим причинам. Зачем он поцеловал Анжелу на моих глазах? А потом сказал, что не хотел причинить мне боль? Очевидно, потому что я, и правда, не нужна ему, ―мой голос предательски дрогнул.

―Не знаю, зачем, но тот факт, что он это сделал, наоборот доказывает, что ты значишь для него больше, чем думаешь. Кто будет уделять столько внимания какой-то девчонке, которую разок потискал в темноте? Да никто. Кто-нибудь на твоей памяти так делал?

―Нет, ―ответила я удивленно.

―То-то и оно.

Я знаю, как умна и проницательна Милана, но она даже не знакома ни с кем из действующих лиц этой истории, да и знает обо всем только с моих слов. Но когда она приводит свои аргументы, с ними очень сложно не согласиться.

―У нас с Власовым ничего общего, с чего нам нравиться друг другу?

―Да ты и не знаешь его совсем.

Ну, вот, опять ‒ и ведь не поспоришь!

―Я знаю о нем достаточно, чтобы не иметь с ним никаких дел. Вот Витя ‒ с ним у нас очень много общего, и это сразу было ясно.

―Так тебе нравится Витя?

―Нравится. Как друг.

Милана скептически промолчала.

―Ладно, давай поговорим о чем-нибудь другом, ―пора было сменить тему ‒ и правда, кроме чертова Власова я ни о ком и ни о чем не говорю.

В общем, собираясь сегодня в школу, я волновалась сильнее обычного. Я понятия не имела, что этот день мне принесет и принесет ли что-нибудь. Да еще и вся школа наблюдала за мной и нашим «любовным треугольником» ‒ тут поневоле занервничаешь.

Напоследок посмотревшись в зеркало, я оценила свой вид как бы со стороны. Сияющие темные глаза, чистая кожа, длинные светлые волосы, аккуратный нос. Губы чуть меньше, чем это сейчас модно, но увеличивать их я бы в жизни не стала. Внешность никогда не была моей проблемой, у меня не было комплексов, связанных с моей наружностью. Да и парни всегда находили меня привлекательной, правда, ровно настолько, чтобы пытаться воспользоваться моей низкой самооценкой в своих целях.

Внешность сильно переоценивают, характер, ум, сообразительность, задор, способность добиться своего намного важнее. Спросите красоток, работающих стриптизершами и проститутками, сделала ли их счастливее красота. Не говорите мне о моделях и женах олигархов. Моделям нужен талант, способность преображаться перед камерой и на подиуме, олигархи не женятся на всех подряд красавицах ‒ тут нужна особая удача и умение себя подать.

Я бы с радостью поменяла свою внешность на харизму и умение общаться с людьми. Вот даже думать бы не стала.

Доехав до своей станции, я быстро добежала до школы и вошла в знакомый вестибюль. Звонок должен был прозвенеть минуты через две, и я торопилась.

Но возле окошка гардеробной меня окликнул до дрожи знакомый голос:

―Привет, Ева. Хорошо выглядишь.

Переведя взгляд на Власова, я увидела на его лице улыбку, но в его глазах мне почудилась какая-то хитреца. В его присутствии у меня снова чуть не отнялся язык, и живот подвело от волнения.

―Макар, по-моему, я сказала тебе держаться от меня подальше, ―едва слышно пробормотала я.

―Я бы так и сделал, если бы у тебя слова с делами не расходились. Твои губы произносят «нет», а глаза говорят «да», ―он насмешливо улыбнулся, показывая, что говорит не всерьез.

―Ты в курсе, что так себя насильники оправдывают? ―я тоже усмехнулась, злость помогла мне преодолеть застенчивость, и мои слова попали в точку.

―А ты язва, Ева, ни за что бы не подумал по твоему… прямо-таки ангельскому виду, ―Макар хмыкнул. ―Да и никто бы не подумал.

Он прошел в гардеробную прямо передо мной, хоть за нами была целая очередь (место в которой он вообще не занимал), и направился к лестнице, не дожидаясь меня. Джентльмен, как всегда.

Сегодня злость с ненавистью умудрились развязать мне язык ‒ вот это, на самом деле, отличная новость, раньше со мной такого не происходило. Трудно сказать, в чем тут дело, наверное, в моем искреннем желании послать его куда подальше. А может, после того, как вчера я вылила на него весь скопившийся негатив, мне стало легче говорить с ним прямо и без стеснения. Раньше самой собой я становилась только с друзьями, но стать собой с врагом ‒ это просто подарок судьбы!

Вошла в класс я одновременно со звонком ‒ Витя уже сидел за нашей партой.

―Привет! Хорошо выглядишь, ―друг ненароком повторил слова Макара.

―Привет, спасибо!

Я оценила выражение его лица ‒ что он под этим имел в виду? Когда я более ярко и тщательно крашусь, мне все делают комплименты, здесь нет ничего необычного. Или я ему все же нравлюсь не только как друг? Трудно судить, его лицо было просто очень приветливым, как всегда.

Урок начался, но учительница еще не пришла, и все болтали.

―Уже видел вчерашнее видео? ―я засмеялась.

―Да… Как бы его школьная администрация не увидела!

―А что вам тогда будет?

―Ну, исключить не исключат, но наказать могут. И если Власов неприкасаем с его папашей, то я, к сожалению, нет.

―Значит, твой поступок еще более рыцарственен. Болит? ―с сочувствием спросила я, указывая на синяк на его подбородке.

―Да, ерунда!

Надеюсь, Вите все-таки не будет ничего за эту драку!

Как жаль, что Власову за нее точно ничего не будет…

***

Под конец большой перемены я зашла в туалет, но выйдя из кабинки, обнаружила… Макара, привалившегося к двери, невозмутимого и насмешливого. Его руки были скрещены на груди, он с трудом сдерживал улыбку, наслаждаясь видом шока и недоумения на моем лице. Мои щеки немного покраснели ‒ он в очередной раз сумел выбить меня из колеи и даже слегка унизить простейшим действием!

Глава 8. Правильное отношение

Что я могла сделать в этой ситуации? Могла процедить презрительно «Отнеси это туда, откуда взял», или что-то вроде того. Могла залиться слезами и убежать из класса, надеясь прийти в себя вдали от этих насмешливых глаз.

Но я просто убрала трусы в карман, ни на кого не глядя и не говоря ни слова. Наверное, во мне был превышен некий предел стыда и отвращения, а потому в этот момент я словно онемела.

Ребята в классе шушукались и хихикали, поглядывая на нас, а на Витю мне и посмотреть было стыдно ‒ он дрался из-за меня, а я снова оказалась втянута в очередной скандал, снова позволила Макару смешать себя с грязью. Я вздрогнула.

Я позволяла ему делать такое, чего никому не позволяла, и готова была пойти на большее, пойти до конца. Он пробудил во мне невероятные ощущения и даже… чувства. А сам всего лишь хотел восторжествовать надо мной, оскорбить и отшвырнуть от себя. Мелочно отомстить за урон, который я нанесла его самомнению, а может, и за ту драку.

Макар продемонстрировал всему классу, что я ничего для него не значу, и он в любой момент может получить от меня все, что захочет. Я понимала, что сама виновата ‒ мы с Власовым не друзья, так что говорить о каком-то предательстве не приходится. Я отринула гордость, потому что хотела ощутить его прикосновения. И ощутила…

Онемение, охватившее меня в первые минуты после произошедшего, ушло, и мое нутро обожгла знакомая смесь мучительных эмоций. Я снова почувствовала себя никем и ничем, девушкой, от которой парням нужно только одно. В этот момент я пожалела, что так и не убежала из класса, когда у меня была такая возможность, эти чувства достигли во мне своего пика… но затем постепенно пошли на спад.

Мной овладело холодное спокойствие, невозмутимость, во мне пробудилась некая внутренняя сила. В сознании возникло кристально четкое понимание того, что этот человек умер для меня. Он не стоит и одной пролитой из-за него слезинки, не заслуживает ни одной моей мысли о нем. Он оказался наихудшим представителем своей породы. Настоящим подлецом. Как тот парень, который распространял обо мне грязные слухи.

Мне нет нужды что-то доказывать ему или самой себе. Потому что отныне его для меня не существует.

***

На следующей перемене одноклассники принялись расспрашивать меня, как у Макара оказались мои трусы, что все это значит, и простит ли мне Витя «измену».

―Мы с Витей не встречаемся, ―в очередной раз повторила я, ―Власов… придурок.

На языке у меня вертелись другие слова, но я же все-таки приличная девушка. Вроде как.

―Прости, что втянула тебя в это, ―сказала я другу во время перехода в другой кабинет, ―всякий раз, как мне кажется, что я, наконец, достигла дна, и ситуация уже не может стать позорней, происходит еще что-то…

―Ты ни во что меня не втягивала, передо мной ты вообще ни в чем не виновата ‒ я сам ввязался в ту драку и не жалею об этом. Но мне жаль, что я так и не смог отбить у него желание портить тебе жизнь. Но Ева… ―он поколебался, прежде чем задать вопрос, ―это не мое дело, конечно, но неужели тебе не хватило того, что было раньше? Зачем же ты снова с ним связалась?

К моему лицу прилила кровь.

―Он извинился передо мной за все что сделал и наговорил, застал врасплох… а потом… ― мои оправдания прозвучали очень слабо, и я опустила глаза.

―Он лжец. Ева, он не тот парень! Я неплохо его знаю. Власов всегда ставил себя выше других, издержки воспитания, наверное. К миру у него чисто потребительское отношение ‒ вещи, друзья, девушки, по его мнению, он может пользоваться ими и выкидывать, когда они ему уже не нужны. Власов эгоист, настоящий и стопроцентный. Я уверен, он даже не понял, как сильно ранил тебя всем этим. Даже не потрудился об этом подумать. Ему захотелось ‒ и он сделал гадость. Пожалуйста, держись от него подальше!

Я не ожидала от Вити такой пылкой речи, и на какое-то время после нее замолчала.

―Поверь, Власов для меня больше не существует, ―наконец, сказала я, ―то, что он сделал ‒ просто за гранью любых разумений. Раньше я его ненавидела, но сейчас, наконец, поняла, что он и ненависти моей не стоит.

―Значит, с Власовым покончено? ―улыбнулся друг.

―Можешь в этом не сомневаться, ―я покачала головой.

Мы уже дошли до очередного класса, и тут к нам с Витей подошли Леся и Анжела. Я подавила вздох.

―Абрамова, ―засмеялась блондинка, ―а ты вовсе не такая скромница, какой хочешь казаться! Не бойся, никто тебя здесь не осуждает. И как такому не позволить снять с себя трусики? Подобной выдержки ни у одной девушки не найдется. Выше нос!

Анжела задорно подмигнула мне, Леся улыбнулась, и они прошли мимо нас к дверям, ведущим в коридор. Ну, надо же, меньше всего я ждала поддержки от этих двоих! От их слов мне и в самом деле стало легче. Наверное, не такая уж я и тряпка, просто Власов чересчур привлекателен.

Как бы там ни было, на этом я ставлю точку. Какие бы чувства он не вызывал у меня, как бы меня к нему ни влекло, я никогда и ни за что не позволю ему снова так с собой поступить!

***

Витя провожал меня до метро после школы, асфальт и брусчатка были влажными после недавнего дождя, и в воздухе чувствовалась свежесть, по-осеннему промозглая, но бодрящая. Мы шли медленно, неторопливо, подбирая наиболее живописные маршруты, любуясь пожелтевшей листвой скверов и парков, богато разукрашенными домами московского центра. С Витей я чувствовала себя очень хорошо, даже лучше, чем в одиночестве, никогда бы не подумала, что встречу когда-нибудь такого человека.

Мы болтали о том о сем, рассказывали друг другу интересные факты, истории из жизни, делились планами на жизнь. Но как-то разговор у нас коснулся недавних событий, и тут нам снова пришлось подбирать слова, чтобы не задеть и не смутить друг друга ненароком.

―Так что вас всех привлекает во Власове? Почему даже такая умная девушка, как ты, не смогла не наделать из-за него глупостей? ―он улыбнулся, показывая, что шутит.

Глава 8.1

До вечера мы с Витей гуляли, пили кофе с карамельным сиропом из бумажных стаканчиков, держались за руки, улыбались друг другу. На прощание снова поцеловались, и снова мной овладело это нежное радостное чувство. Я улыбалась всю дорогу до дома, внутри меня словно парили бабочки и пробегали солнечные зайчики. Какая-то легкая пьянящая эйфория. Неужели это и есть влюбленность?

Но придя домой, я вспомнила о своем пагубном наваждении, и мое настроение тут же испортилось. Господи, вот бы никогда не встречать этого человека! Неужели мои первые в жизни отношения будут испорчены мыслями о другом? Да еще какими мыслями! Вспомнив, как он прикосновениями довел меня до оргазма в школьном туалете, я покрылась краской стыда и возбуждения. Нет, это просто отвратительно, как мне вынести груз этих воспоминаний?

―А что ты так задержалась? ―спросила у меня мама.

―Я начала встречаться с парнем, его зовут Витя.

―О… вот как, ―она удивилась. ―Но, надеюсь, ты про учебу не забудешь? Выпускной класс, это очень серьезно!

―Витя отличник и вообще ответственный парень, мы сможем заниматься вместе, не переживай.

―Здорово! Я очень рада! ―искренне воскликнула мама.

Да, такой парень, как Витя ‒ отрада любого родителя, а вот о таких, как Макар, мамы своих дочек и предупреждают, мол, поматросит и бросит, сердце разобьет, ребенка сделает. И почему девушек так тянет к плохим парням? В этом же нет никакой логики! Нас притягивает опасность, нравится этот адреналин, ощущение чего-то неправильного, недоступного, сводит с ума желание стать жертвой хищника, почувствовать себя добычей кого-то сильного, агрессивно-мужественного? Чистая биология. Гребаная нелогичная биология!

Но на то мы и люди, а не животные, мы можем делать выбор, основываясь на доводах разума, а не на низменных инстинктах и пагубных влечениях.

Я снова связалась по скайпу с Миланой ‒ она уже ждала очередной партии новостей из моей перенасыщенной событиями жизни.

―…а потом швырнул эти трусы на нашу парту при всем честном народе, гнусно усмехаясь, глядя мне прямо в глаза! И ты будешь говорить, что я ему нравлюсь?

Подруга какое-то время молчала, переваривая эту историю.

―Ева, твой Власов ‒ редкостный мерзавец. Посмотри видео, как не стать жертвой абьюза и не попасть в токсические отношения!

―Да не нужны мне эти видео, сама вижу, что мерзавец.

―Ты мне и раньше так говорила, он смеялся над тобой, доводил до слез, а ты все сносила и все ему позволяла! Это сексуальная зависимость, серьезное дело и опасное!

―И как видео помогут мне ее преодолеть?

―Не надо недооценивать силу психотерапии. Тебе и мама говорила, и я ‒ иди к психологу! Разрешишь свои проблемы, самой жить легче станет!

―Тогда уж сразу к гипнотерапевту, ―я вздохнула.

―Можно и к нему.

―Да, нет, все, я покончила с Власовым, он проявил свой истинный характер! Мне и вспоминать о нем тошно! Хотела бы я никогда не встречать его, вообще забыть о том, что он существует! Как подумаю о том, что он делал со мной, застрелиться хочется! И это сейчас, когда я, наконец, встретила приличного парня, с которым у меня может быть что-то серьезное…

―О, а вот об этом поподробнее! Кого это ты там встретила?

―Мы с Витей начали встречаться! ―я застенчиво улыбнулась.

―О-о! То-то же! Отлично, поздравляю! Говорила я, ты ему нравишься! А он тебе? Ты к нему что-то чувствуешь или просто не хочешь его обижать?

―Чувствую, еще как! Да, он мне тоже очень нравится, я и сама об этом не подозревала!

Милана снисходительно улыбнулась ‒ она все поняла намного раньше меня. Со стороны всегда виднее, да и подруга отличается особой проницательностью. Насчет Макара она, правда, ошиблась.

Ошиблась так, что дальше некуда.

***

Шла в школу я, как обычно, со смешанными чувствами. Макар и Витя, Витя и Макар… мысль об одном наполняла меня радостью, о другом я думала с содроганием.

Я встала в очередь к окошку гардеробной, и тут снова услышала голос, от звуков которого меня накрыло ураганом противоположных чувств.

―Привет, Ева, как дела?

Я скрестила руки на груди и демонстративно отвернулась в другую сторону.

―Да не дуйся ты. Неужели больше не будешь со мной говорить?

Я по-прежнему не отвечала ему.

―Ты хоть понимаешь, как глупо это выглядит? Мы во втором классе что ли?

Глупо, не глупо, говорить я с ним больше не буду и смотреть на него тоже ‒ не доставлю ему такого удовольствия, еще отвечать на его подколки. Не знаю, сколько раз я просила его отстать от меня ‒ слова на него не действуют, надеюсь, хоть это сработает.

Макар для меня не существует. Я все решила.

―Это была шутка, я надеялся, что ты поймешь. Ну, прости. Обещаю больше никогда так не делать.

Господи, он это серьезно? Серьезно называет шуткой этот низкий подлый прием? Чего же он хочет, неужели все еще надеется со мной переспать? Уму непостижимо! Этот поезд давно ушел. Неужели он думает, что во мне нет ни капли самоуважения? Да за кого он меня принимает?!

―Ева, давай, начинай уже говорить, я понимаю, тебе общение с трудом дается, но сделай над собой усилие, ―Макар хмыкнул. ―Где же твои милые язвительные фразочки? Я успел по ним соскучиться. «Ты ничтожество!», «Ты мне отвратителен!», ―передразнил он писклявым голосом.

Я вздрогнула от злости.

―Знаешь, ―Власов наклонил голову ближе ко мне, ―в моих ушах все еще стоят твои стоны. За тобой должок, как понимаешь, когда думаешь отдать его?..

Мне захотелось убежать от него куда глаза глядят, плюнув на гардеробную, но тут моих плеч коснулась рука, и я увидела рядом с собой Витю. Слава Богу! Мне сразу стало легче во сто крат.

―Власов, тебе на пальцах объяснить, чтобы ты не подходил к моей девушке, или лучше снова лицо разукрасить?

―Девушке? ―удивленно переспросил Макар.

―Да, девушке. Привет, ―обратился ко мне Витя и легко поцеловал в губы.

Глава 9. Третий лишний

Макар продолжил подходить ко мне всякий раз, как рядом не оказывалось Вити. Моя идея молчать, пока он не отстанет, не работала. Вот вообще ни на секунду.

―Ева, перестань обижаться на меня. Молчишь, потому что тебе нечего сказать? Ничего страшного, мы можем обойтись и без разговоров, ―шептал он мне на перемене перед французским (Витя изучал испанский).

Демон из ада, явившийся мучить меня! Я не знала, как избавиться от него, и не представляла, как выкинуть из головы. Всякий раз как моего парня не оказывалось поблизости, я, казалось, уже ждала очередных слов Макара, он сыпал насмешками и извинениями, льстивыми и пошлыми словами. Язык у него был без костей, это точно.

В туалет я начала заходить только одновременно с кем-то, и вообще стала чаще оглядываться. И я не знала, как это выдержу! Я даже Вите не могла на него пожаловаться! Что он сможет сделать? Только ввязаться в очередную драку, а в прошлый раз это не особо помогло.

―Знаешь, я никак не могу перестать думать о твоих сладких губах, о том, какой ты была нежной и теплой, как дрожала в моих руках… Ева, это жестоко, есть у тебя совесть или нет? Прости меня.

Каждый раз он придумывал что-то новое. То провожал до дома, несмотря на мое молчание, то присылал с курьерами цветы и подарки, от которых я отказывалась, даже не потрудившись распечатать упаковку. Однажды отправил мне пиццу с пепперони, выполненную в виде сердца. И как только узнал номер моей квартиры?

Хуже всего было то, что его внимание мне очень льстило, несмотря на всю мою ненависть и даже несмотря на то, что я встречалась с самым чудесным человеком на свете, со своим другом, ставшим мне еще ближе за это время.

Ведь именно об этом я и думала в тот далекий день, когда впервые увидела Макара. Ну, какая девушка, перейдя в новый класс, не мечтает стать объектом страсти самого красивого парня в школе? Со мной, непопулярной зубрилой, социофобкой, тихоней и чудачкой, никогда ничего подобного не происходило, и происходить не могло. Да, парни всегда хотели меня, но ни один из них не пытался добиться своего с таким упорством, с такой изобретательностью.

И все эти поступки совершал именно тот человек, который лишил меня гордости, втоптал мое самоуважение в грязь!

Видно, я превратилась для Макара в запретный плод, и мысли обо мне стали для него навязчивыми. Он видел меня обнаженной, слышал мои стоны, но саму меня так и не получил. Я знала, что ему было нужно от меня. Но как он мог подумать хоть на секунду, что я соглашусь переспать с ним после всего, что он сделал?

Да я до сих пор вздрагиваю от ярости, вспоминая его слова, поступки, выражение его глаз в тот момент, как он… предал меня. Предал, хоть это слово тут и неуместно! Это был мой первый сексуальный опыт, а он плюнул мне в душу через мгновение после того, как вознес на небеса.

Нет, я знала, что никогда не прощу его, даже если снова буду иметь глупость убедить себя в искренности его извинений.

***

На урок французского я шла, все так же, не решаясь и представить, что именно мне принесет этот день. Мое тело покрывали мелкие колючие мурашки, сердце в груди дрожало от волнения. Противостоять Макару становилось все сложнее, честное слово, я не знала, как выдержу все это.

Внезапно, словно из ниоткуда, ко мне протянулась сильная рука и втащила меня в один из незапертых кабинетов. Я даже вскрикнуть не успела.

―М-м, Ева… вот мы и остались наедине, ―послышался надо мной довольный голос.

Сердце заколотилось как сумасшедшее.

Подняв глаза, я увидела прямо перед собой чувственные, красиво очерченные губы Макара, раздвинутые в чуть насмешливой улыбке.

Нет, только не снова!..

Я попробовала вырваться, отчаянно дернулась из его рук, но по сравнению с телом Власова, мое было слишком слабым и хрупким. Его мышцы будто были сделаны из железа, всем своим весом он вжимал меня в стену.

Я чувствовала, как с каждой секундой тает мое желание сопротивляться его прикосновениям. Находиться в объятиях Макара было до стыдного приятно, ощущение его ладоней на моей коже было ни с чем не сравнить.

―Если хочешь, чтобы я поцеловал тебя, просто продолжай молчать, ―шепнул он мне на ухо, нежно касаясь моего лица, ―начнем урок французского прямо здесь.

Его дыхание запуталось в моих волосах. Мысли окончательно перемешались; я начала задыхаться, в моих легких словно закончился весь кислород. Что будет, когда его рот коснется моего? Что со мной станет, когда эта слабость победит то, что осталось от моей воли?..

Нет, я не позволю ему победить!

До поцелуя оставались доли секунды. Позвать на помощь, заговорить с ним или…

Резко дернувшись, подпрыгнув на месте, я заехала коленом ему между ног. Власов охнул, отпустил меня, мгновенно сложившись пополам от боли.

―Чокнутая стерва!.. ―прохрипел парень отнюдь не ласковым голосом.

Я смотрела на него сверху вниз, не испытывая ни малейших угрызений совести. Ни смущения, ни сожалений в моем сердце так же не было. Что этот человек сделал со мной, неуверенной, мирной тихоней, неспособной даже паука прихлопнуть? Вот уж не подумала бы, что смогу выкинуть что-то подобное! Да когда это мне удавалось давать отпор хоть кому-нибудь?

Громко рассмеявшись, я как-то сразу пришла в себя. Вот Ева Абрамова и дотронулась до его мужской гордости, разве он не этого хотел?

Все так же, не говоря ни слова, я проследовала мимо Макара к выходу из пустого кабинета, чувствуя себя сильной, смелой. Настоящим бойцом. «Будет знать, как хватать и лапать меня без разрешения!», гремела в голове торжествующая мысль.

Но если я и надеялась, что этот случай поумерит пыл моего преследователя, то, увы, меня ждало разочарование. Как тогда верно подметила Милана, парни обожают трудности. Чем отчаяннее я сражалась с ним, тем больше усилий он прикладывал, чтобы одержать надо мной победу.

Власов поставил целью сделать меня своей и сдаваться явно не собирался.

Глава 9.1

Играла музыка, таинственно сияли уютные вечерние бра. Сидя на диване в дальней части гостиной, мы болтали, целовались и, в общем-то, проводили время так, как привыкли. Остальные ребята собирались начать играть в настольные игры, и мы думали присоединиться к ним.

Начали с «мафии», и меня, как обычно, вычислили за одно мгновение.

―Так что у меня с лицом, почему меня все время так быстро ловят?

―Когда ты мафия, ты хитро улыбаешься, чуть ручки не потираешь! ―рассмеялся Витя, и все присоединились к его смеху.

Да, наверное, так и есть, в покер на деньги мне лучше не играть!

Мы весело проводили время, моя социофобия не давала о себе знать ‒ я привыкла к этому классу в рекордно короткий срок. Ну, надо же, кто бы мог подумать, как все обернется?

Чуть позже, провожая Витю до двери, я поцеловала и обняла его на прощание.

―Так жаль, что ты не можешь остаться!

―Может, вместе со мной уйдешь? ―видно, этот вопрос не давал ему покоя, я увидела, как напряглось его лицо.

―Думаю, один вечер без тебя я все-таки выдержу!

―Ладно, веселись, и если что ‒ звони, ―сказал он, вздохнув.

Витя ушел, а я вернулась на праздник и тут же смешала себе новый «Куба Либре».

―Проводила своего парня, Ева? ―улыбнулась именинница. ―Давно хотела у тебя спросить… а что у вас с Власовым?

Судя по тому, как переглянулись остальные ребята, пока меня не было, именно это они и обсуждали.

―Ничего, ―я пожала плечами.

―А что именно между вами произошло? А то слухов много ходит!

―Мы несколько раз целовались, еще до того, как я начала встречаться с Витей, а потом он украл мои трусы и выставил их на всеобщее обозрение, вероятно, чтобы отомстить нам обоим за ту драку. Между нами с Власовым ничего нет. Он последний человек, которого мне хотелось бы тут видеть!

―Ну, не повезло тебе, потому что он скоро будет здесь!

―Когда? ―я испуганно вскинула голову.

―Да уже должен был быть. Он же знает, что твой парень уходит в восемь! ―сказала девушка, и все засмеялись.

Я снова отставила коктейль ‒ нет, пить сегодня точно больше не буду. Может, уйти сразу, не дожидаясь, когда этот человек явится сюда? Но тут послышался звук захлопнувшейся входной двери, и я поняла, что опоздала.

Леся вышла встречать Макара, и через несколько секунд он вошел в гостиную с подарком в руках и широкой улыбкой на лице.

―Всем привет, ―Власов оглянул гостиную. ―О, Ева, и ты тут, а я думал, Александров не разрешит тебе остаться. А то как ты будешь разговаривать с людьми без его надзора? Думаешь, справишься без него?

Послышались смешки, и я покраснела. Что-то мне подсказывало, что действительно не справлюсь, без моего парня, без алкоголя в крови и с насмешливым Власовым под боком, как никогда опасным и абсолютно непредсказуемым. Нет, расслабиться сегодня у меня уже не выйдет, нужно было уходить вместе с Витей.

Встав со своего места, я обратилась к Лесе:

―Я, наверное, тоже пойду. Еще раз с днем рождения, было весело!

―Может, все-таки останешься? ―она улыбнулась.

Видно им всем не терпелось поглядеть на шоу, и теперь они расстроены, что это им не удастся. Все в классе знали, что Власов поставил своей целью включить меня в список побед, и я не раз видела, как одноклассники шушукались об этом за нашими с Витей спинами.

―Да нет, ―я улыбнулась ей в ответ не совсем искренне.

Выйдя в коридор, я не успела подойти к входной двери, как меня догнал Макар.

―Ева, правда, останься, я пошутил.

Не глядя на него, я прошла к лифту и с силой нажала на кнопку «вниз».

―У тебя несмешные шутки, Власов.

―Хорошо хоть заговорила, и на том спасибо, конечно, но неужели ты будешь вечно от меня убегать? ―он улыбнулся. ―Боишься меня? Не доверяешь себе рядом со мной? Если я не прав, докажи это, проведи со мной один нормальный вечер, без обзывок, игр в молчанку, пощечин и прочего в таком духе.

―Я не убегаю, а ухожу. И я не останусь, потому что ты так просишь, ―да где же этот лифт?

―Скажи Ева, что ты чувствуешь, когда тебя целует этот зануда? Дай-ка угадаю, ничего. Да он такой правильный, что и тронуть тебя не смеет. Вы уже договорились подождать с сексом до свадьбы? Ничего, еще договоритесь, ―рассмеялся Макар.

―А о чем-нибудь, кроме секса ты думаешь? ―я усмехнулась, но внутри меня уже давно кипела злость, мне было трудно говорить спокойно. ―Я думаю, и Витя тоже. Такой он человек, думающий, глубокий, сильный и очень добрый.

Мои слова его задели, я увидела это и мстительно улыбнулась. В этот момент пришел лифт, я зашла в него, но, увы, Макар последовал за мной.

―Если тебе так нравится твой думающий Витя, то почему при одном взгляде на меня у тебя пропадает дыхание?

Он приблизился ко мне настолько, что я ощутила исходящий от него аромат дорогого одеколона и какой-то еще, пряный, обольстительный запах. Мою кожу словно закололо тысячей крошечных иголок, щеки опалило жаром, привычная слабость превратила мое тело в расплавленный воск…

Пытается воспользоваться моей слабостью в очередной раз? Не дождется!

―Думаешь, я мечтаю переспать с таким подлым лживым ничтожеством, как ты? Богатый, красивый парень, привык королем мира себя чувствовать? ―я издевательски улыбнулась.

Макар медленно выдохнул воздух из легких.

―Ева, ты сейчас договоришься…

―А что ты мне сделаешь? Что ты можешь мне сделать, чего еще не сделал?

Выскочив из лифта, не дожидаясь, когда двери раскроются до конца, я быстрым шагом двинулась к выходу из здания. Но выйдя на улицу, снова услышала шаги за спиной.

―Я подвезу тебя до дома.

Подвезет с вечеринки, с которой я из-за него и ухожу?

―Я вызову такси.

―Прекрати вести себя как сука! ―Макар развернул меня лицом к себе. ―Я ничего тебе не сделал!

―Ничего не сделал? ―я оттолкнула его. ―Да после каждой твоей пошлой фразы мне нужно душ принимать! После каждого унизительного поцелуя мне руки хочется на себя наложить! Ты смеялся надо мной, доводил до слез, оскорблял за глаза, описывал друзьям, как я выгляжу голой, пользовался мной и моей слабостью. И, да, принес мне фальшивые извинения, а потом поцеловал, только чтобы снова публично унизить. Назвал это шуткой! А теперь ты взялся разрушить мои отношения! Витя уважает меня, заботится обо мне, радом с ним я счастлива, я сама могу себя уважать! А рядом с тобой я чувствую себя никем и ничем, твоей игрушкой или половой тряпкой, и за это я ненавижу тебя!!! Думаешь, после всего, что ты сделал, я поверю хоть одному твоему лживому слову? Когда я говорю, что ты подлое ничтожество, я действительно имею это в виду! Это не язвительная фразочка, а мое мнение о тебе! Когда я говорю тебе отвалить от меня, я хочу этого всем сердцем, а не усложняю тебе задачу и не пытаюсь подогреть твой интерес! Отвали от меня, Власов! Ищи себе другую игрушку!

Глава 9.2

―У меня нет наличных, ―сказала я чистую правду, хотя было очевидно, что мелочь им не нужна.

―А что есть? ―продолжал лыбиться парень.

Боже, теперь меня еще и обворуют под конец этого гребаного дня! Никогда не думала, что что-то подобное произойдет со мной. Вздохнув, вытащила из сумочки телефон. Попробовать позвать на помощь?.. Но район этот может быть и жилой, и элитный, но пока малозаселенный, а парни стоят слишком близко ко мне.

Я протянула им свой гаджет, и они переглянулись между собой. Господи, пусть берут все, что захотят, только не трогают меня!

Один из парней протянул ладонь, но когда я собиралась положить на нее телефон, внезапно схватил меня за руку и резко потянул на себя. Я вскрикнула, но второй зажал мне рот и заломил другую руку за спину.

Я вырывалась, брыкалась, пробовала кричать и кусать ладонь, зажавшую мне рот, но парней было слишком много, я была окружена ими. Они потащили меня обратно на ту стройку ‒ кто знает, сколько девушек вот так пропало тут без вести? Мое сердце сковал страх, но я будто все еще не могла поверить до конца в то, что со мной происходило. Я боролась изо всех сил, но ничего не могла изменить! Перед моими глазами мелькало небо, я чувствовала на себе чужие омерзительные руки. Я знала, что они сделают со мной, и меня тошнило от одной этой мысли. Нет!..

Внезапно раздался свист шин и звук захлопнувшейся автомобильной двери.

―Отпустите ее! ―послышался голос Макара.

Один из парней присвистнул.

―Крутая тачка. Отпустим, если дашь покататься.

―Отпустите ее, и я не заявлю на вас в полицию.

Двое парней остались держать меня, остальные начали подбираться к Макару. Я стала вырываться и пинаться с удвоенной силой. Власов оказался один против четверых. Неужели никто этого не видит, никто не сообщит в полицию или просто не вмешается? Мы находились возле строительного забора немного на отшибе ‒ я понимала, что сам Макар заметил меня по чистой случайности.

Я увидела, как один из парней зашел ему за спину и вытащил нож. Все мое существо пронзил ужас, я вырвала руку из захвата и даже не успела ни о чем подумать, как произошло нечто очень странное. Внутри меня поднялась удушливая горячая волна, в глазах потемнело, ослепительно вспыхнул свет, и тут словно молния прошлась по каждому из наших противников. Я упала на землю, но даже не почувствовала этого.

Мне было тяжело дышать, я покрылась испариной. Но уже через несколько секунд полностью пришла в себя. Меня никто не держал, надо мной было все то же темное облачное небо. Внезапно в поле моего зрения возник Власов.

―Ева, ты цела?

―Да, ―ответила я немного сипло.

Он подал мне руку, и я поднялась на ноги. Нападавшие на нас парни лежали в тех местах, где стояли до этого, на их коже горели ожоги, красные и темные.

―Что это было? ―я оглянулась.

―Не знаю.

Обняв за плечи, Макар потянул меня в сторону машины.

―Молния?

Я посмотрела на свою руку. Мне почудилось, будто этот свет вырвался именно из нее. Но разве такое возможно?

―Мне стало плохо, а потом эта вспышка… Ты видел, что произошло? Шаровая молния? А мы почему не пострадали? ―я продолжала недоуменно оглядываться и задавать вопросы. ―Они… мертвы?

―Не знаю, Ева, может быть. Пойдем отсюда.

Мы подошли, было, к машине, но тут к Лесиному дому подъехало мое такси.

―Телефон… он выпал из моей руки, когда они схватили меня, ―вспомнила я.

―Думаешь, они его не подобрали?

―Не знаю, но его нужно найти.

Подойдя к подъезду, мы увидели телефон, он валялся на асфальте немного в стороне от того места, где я выронила его. Неужели никому из них он не понадобился? Или они были так заняты моим похищением, что просто не вспомнили о нем? Подобрав гаджет, я убрала его обратно в свою сумочку.

―Странно все так. Сначала эти парни, а потом молния. Раньше со мной ничего такого не происходило.

―Случайности случаются. Сначала не повезло, потом повезло, ―парень пожал плечами.

―Да, наверное.

Он проводил меня до такси и открыл дверцу машины.

―Макар, ―я встретилась с ним взглядом, ―спасибо, что помог мне.

―Я ведь ничего не сделал, но, конечно, не мог не вмешаться. И я действительно очень рад, что ты цела, ―он все еще обнимал меня одной рукой, и его лицо находилось так близко от моего…

Сегодня мы с ним чудом выжили. Что со мной было бы, если бы не он? Внезапно многочисленные причины, по которым мы не могли быть вместе, казавшиеся совершенно непреодолимыми, показались мне мелкими и незначительными.

Я поняла, что он собирается меня поцеловать, но не стала сопротивляться ему.

Макар провел губами по моей щеке, и я прикрыла глаза, сделала вдох. Мной овладевало какое-то невероятное, ни на что не похожее чувство. Наши губы встретились, и мое сердце сделало сальто, замерло и совершенно растаяло.

Никто и никогда меня еще так не целовал…

Власов сел вместе со мной в такси. Обнимая меня, он водил губами по моей шее, целовал, лаская мой язык своим, и мне хотелось, чтобы эти мгновения длились вечно. Я проводила пальцами по его лицу, по скулам, по густым волосам, по плечам. Привычный жар лишал меня дыхания, плавил мои мысли и тело, он снова был здесь, но чувствовался по-другому, еще сильнее, еще лучше, потому что я не сопротивлялась ему.

Потому что это было не только желание.

―Ева, ―прошептал Макар, и мое имя на его губах что-то со мной сделало.

Машина остановилась по какому-то незнакомому адресу, через богатый вестибюль элитного дома Власов проводил меня к одному из застекленных открытых лифтов, и мы поднялись в нем до пентхауса. Сквозь его панорамные окна открывался прекрасный вид на горящий всеми огнями мегаполис, на набережную Москвы-реки, извивающейся лентой уходящей вдаль, таинственно поблескивающей в неярком свете поздних сумерек.

В спальне он снял с меня верхнюю одежду, платье, и я осталась в одном нижнем белье. В этот момент что-то шевельнулось в моем сознании ‒ я поняла, что не должна позволять ему этого. Так далеко зашла, зайду ли еще дальше?

Глава 10. Огромная ошибка

Утром меня разбудил свет еще только начинавшего восходить солнца; он бил мне в глаза сквозь незнакомое панорамное окно с двух сторон обрамленное темно-синими шелковистыми шторами. Откуда-то доносилось печальное посвистывание первых птиц, обычно начинающих петь еще в предрассветной тишине ‒ довольно неожиданный звук для московского центра.

Повернув голову, я увидела Макара, мирно спящего рядом лицом ко мне. В моем мозгу крутились обрывки воспоминаний о его ласках, поцелуях и объятиях, и на осознание произошедшего у меня ушло совсем немного времени.

Переспала с Макаром Власовым…

Мой живот пронзило ощущение горячего стыда и ледяного ужаса. Я переспала с парнем, которому не доверяла, которого так и не простила, с ненавистным, презираемым мной парнем. Дала ему то, чего он хотел, проиграла спор с самой собой, позволила ему сделать еще одну зарубку на кровати. Но что самое невыносимое…

Я изменила. Изменила тому, кто все это время помогал мне, уважал меня, поддерживал, с тем, кто относился ко мне с пренебрежением, ни во что не ставил, смеялся надо мной. Я пала так низко, ниже некуда. Изменила. Предала дорогого мне человека.

Почему я не вспомнила о Вите этим вечером? Когда перебирала в голове причины, почему то, что я делаю ‒ ошибка, почему я не подумала о той, самой важной причине, почему не должна была позволять Макару делать это с собой?

«Мне с тобой так повезло, что даже не верится иногда! Ты такая красивая и милая, и яркая, и умная…»

Мое сердце пронзило болью, чувством вины настолько чудовищным, что какое-то время я и вздоха не могла сделать. Мне захотелось умереть. И я чувствовала, как умираю изнутри.

Знала я девушек, которые изменяли своим парням и без стыда мне об этом рассказывали. Такой была моя вторая подруга, Ника. Не то чтобы я сильно осуждала ее за это, хоть и понимала, что сама не могу доверять ей до конца после таких признаний. Изменяет, значит, может предать. Предает, значит, на нее нельзя положиться.

Не осуждала, но знала точно ‒ я не такая, я не предаю, не бросаю друзей в беде, не совершаю низких поступков. Знала, что жить не смогу с таким грузом на совести.

Что же я наделала?..

Взглянув еще раз на Макара, я осторожно и неслышно выбралась из постели. Мне захотелось как можно скорее оказаться дома, как будто от перемены места все произошедшее могло стать неправдой. Похватав свои вещи, раскиданные по комнате тут и там, я вышла в вестибюль пентхауса и беззвучно прикрыла за собой дверь.

Очень красивый дом, как и следовало ожидать ‒ вид на набережную Москвы-реки из панорамных окон, открытая терраса за большими раздвижными дверьми, современный дизайн помещений, дорогая мебель, эффектная подсветка, множество произведений искусства, развешанных по стенам и убранных во встроенные витрины за стеклом. Наверное, дом известного криминального авторитета я представила бы себе немного иначе, но все равно было понятно, что здесь живут по-настоящему богатые люди.

Одевшись и накинув на себя пальто, я прошла, было, к входной двери, но на секунду задержалась перед висящим в коридоре зеркалом. Вид, как ни странно, был приличный, только макияж выглядел несвежим. Зато на щеках горел здоровый румянец, и в целом я смотрелась полной сил красивой девушкой.

Секс полезен для здоровья, а Власов отличный любовник…

Господи. К моим щекам прилила кровь, и румянец зажегся еще ярче. Все это было так… безумно хорошо, просто потрясающе, и все же, вспоминая эту ночь, я сгорала от стыда и мечтала провалиться под землю.

Я словно стала еще уязвимей перед Макаром, я отдалась ему и полностью раскрылась, эмоционально, физически, а теперь не знала, что с этим делать. Наверное, если бы он был моим парнем, и между нами были доверительные отношения, мне не было бы так неловко вспоминать все эти стоны, крики и движения.

Лишиться девственности с врагом ‒ не самая лучшая идея.

Внезапно раздался звук ключа, провернувшегося в замочной скважине, и тут в квартиру вошел какой-то мужчина. У него были похожие тонкие черты лица, как у Макара, и каштановые волосы. Замерев на месте, я сжала в руках свою сумочку. А я так надеялась, что уйду отсюда никем не замеченной, но увы…

―Здравствуйте, ―поздоровалась я чуть слышно.

Мужчина окинул меня мрачным холодным взглядом:

―Что вы здесь делаете?

Я покраснела:

―Меня Макар пригласил.

―А сам он где?

―В комнате. Спит, ―я покраснела еще гуще.

―Ясно.

Мужчина прошел внутрь, а я быстро выбралась за дверь, спеша поскорее уйти из этого дома, подальше от его обитателей. Проехавшись в сверкающим стеклянном лифте до первого этажа, я вышла из здания на набережную Москвы-реки.

Холодный утренний воздух, наполненный влагой и запахом опавшей листвы, мгновенно выветрил из меня остатки сна. Так, где я сейчас вообще? Открыв карту в моем многострадальном телефоне, я нашла свою геопозицию: Котельническая набережная, метро Таганская. Совсем недалеко от нашей школы, пешком дойти можно минут за двадцать легким шагом. И зачем Макар все время ездит на машине? Ради понтов?

Я вздохнула. Прежде чем отправляться в школу, мне нужно зайти домой, принять душ и съесть что-нибудь сладкое. А лучше такое количество сладкого, чтобы у меня начался диабет. Мне нужно хотя бы постараться прийти в себя… перед разговором с Витей.

Спустившись в метро, я очень быстро доехала до Автозаводской. Дома я встретила маму, она как раз собиралась на работу:

―Ева, привет! Ну, что, хорошо повеселилась на дне рождения?

Я вздохнула:

―О да, веселье получилось незабываемое.

―Вы там поспали хоть, или всю ночь куролесили? ―улыбнулась мама.

Мое лицо снова залилось краской:

―Поспали.

―Хорошо! Но все-таки вечеринки с ночевками нужно проводить на выходных. Ты много занимаешься и можешь себе позволить небольшой отдых, но смотри, чтобы это не вошло в привычку. Но все равно, я так рада, что ты поладила с одноклассниками! Нужно будет испечь Вите пирог или даже торт.

Глава 10.1

―Ева, ―парень нагнал меня на полпути к гардеробной, ―ты куда так бежишь?

―На урок, ―ответила я, не глядя на него.

―Ты от меня ночью, что ли, ушла?

Господи, зачем он вспоминает об этом, почему не сделает вид, будто ничего не было?!

―Утром.

―А до дома как добралась?

―На метро, ―продолжила я давать односложные ответы на его вопросы.

―И что у меня там за метро? ―Макар усмехнулся.

―Таганская.

Я переоделась в сменку, сняла с себя пальто и встала к окошку гардеробной.

―Это такой новый способ игнорировать меня? Может, начнешь нормально говорить?

―А о чем говорить?

―Не о чем, значит? Может о том, как ты вчера стала женщиной не без моей помощи? ―произнес он насмешливо.

О Господи…

―Ты получил то, чего давно хотел, а я сделала ужасную… чудовищную ошибку, ― я содрогнулась всем телом. ―Не знаю, о чем тут говорить.

―Вот, значит, как, ―в его голосе прозвучало напряжение, возможно, даже злость.

В волнении я перевела на него взгляд, и мое сердце остановилось на секунду. Мне казалось, что одержав победу, он потеряет ко мне всякий интерес, но его слова, его реакция говорили о чем-то совсем ином. Неужели эта ночь что-то значила для него? Неужели я что-то значу для него? Неужели он преследовал меня все это время, потому что я… нравлюсь ему? Это предположение привело меня в такой шок, что у меня все мысли в голове перемешались.

Если все так, то как мне относиться к этому? Ведь он тоже что-то значит для меня, но между нами пролегло столько всего, что я… просто не знаю! Мое сердце подхватил водоворот противоположных эмоций, он окончательно лишил меня рассудка. Макар причинил мне столько боли. А сколько боли я могу испытать, если снова ему поверю? Разве я могу поверить ему? Довериться ему?

Разум и сердце начали внутри меня свою кровавую борьбу.

―То есть ты просто вернешься к своему рогоносцу, будто ничего не было? И думаешь, я тебе это позволю? ―он с силой сжал мое предплечье.

Я вырвала у него свою руку:

―А что ты сделаешь? Снова трусы мои украдешь и всем покажешь?

Нет, если я что-то для него значу, он станет для меня в тысячу раз опаснее, он сможет проникнуть в мое сердце и разбить его так, что я вовек его не склею!..

―Да нет, ―прищурил глаза парень, ―я просто все ему расскажу. Расскажу, где ты была этой ночью… и кто побывал в тебе этой ночью!

Я вздрогнула.

―Не трудись! Я сама ему обо всем расскажу первым делом!

―И ты думаешь, что будешь нужна ему после этого?

―Это Вите решать, я поступлю с ним честно и предоставлю ему выбор!

―Честно? ―голос Макара дрогнул от ярости. ―Почему-то вчера ты забыла о честности! Дала себя трахнуть, а сама собиралась вернуться к своему Вите? Закомплексованная неудачница, да еще и шлюха! По-моему, даже для твоего святого это будет чересчур!

Меня словно парализовало, его слова влились в мою душу серной кислотой, впились в сердце тысячей ядовитых иголок. Я не могла вздохнуть и только смотрела на него, приоткрыв рот.

Внезапно на мою талию опустилась рука:

―Власов, больше предупреждать не буду, ты в последний раз докучал Еве своим обществом!

Мы стояли немного в стороне от очереди в гардеробную и говорили приглушенными голосами, но, должно быть, Витя понял, что разговор у нас шел с переходом на личности.

―Подожди защищать ее, Александров. Что ж, Ева, расскажи ему, где ты побывала этой ночью!

Взгляд Макара снова стал спокойно-высокомерным, он обошел нас и двинулся в сторону класса, даже не обернувшись.

Витя посмотрел мне в глаза ‒ до него дошел смысл намека, но он ему явно не поверил. Он словно просил меня опровергнуть слова Макара, и на его лице было видно доверие с небольшой долей недоумения. Я опустила глаза, мое нутро обожгло невыносимым стыдом, меня снова будто прижало к земле гранитной плитой.

―Ева? ―Витя попробовал поймать мой взгляд. ―О чем он говорит?

Я закусила губу, мое лицо напряглось.

―Ева?.. ―его голос стал настойчивее, в нем промелькнул страх.

Собрав все свои силы, я взглянула ему в глаза, и с моих губ сошли ужасные слова с чудовищным смыслом:

―Я провела ночь с Макаром Власовым.

Лицо Вити и помертвело, и расслабилось, и наполнилось холодом одновременно. Он ничего мне не ответил, и я снова опустила голову. Мы встали к окошку гардеробной, затем, все так же, молча, отправились на первый урок. Ужасные слова были произнесены, и я почувствовала что-то вроде облегчения. И все же я знала, что оно будет временным.

В моей жизни все запуталось так, что я вовек не приведу ее в порядок.

***

Витя молчал всю первую и вторую перемены, и я начала бояться того момента, когда он заговорит. Но после третьего урока парень отвел меня в один из пустых классов и обратился ко мне вполне спокойным голосом:

―Ты вчера выпила? Когда я ушел?

―Нет, ―я снова закусила губу.

Витя потер виски и провел ладонью по лбу:

―Что же тогда? Ева, это так не похоже на тебя! После всего, что он сделал… это просто в голове не укладывается.

Я закрыла лицо руками:

―Я знаю, Витя, Господи, мне так стыдно, что хочется умереть! ―какое-то время я сидела так, а потом все же подняла голову и начала говорить. ―Вчера я ушла сразу, как он объявился на вечеринке. Он последовал за мной, и я высказала ему все, что о нем думала. Кричала, чтобы он отвалил, что он лживое подлое ничтожество. Но потом на меня напали грабители, банда каких-то парней, и Макар вмешался, защитил меня. И у меня словно голова отключилась, я вообще обо всем забыла.

Забыла о Вите. Как я могла о нем не вспомнить?

Какое-то время парень молчал, но затем, вздохнув, произнес:

―Власов защитил тебя, чтобы потом воспользоваться твоей благодарностью? В это нетрудно поверить.

Тогда я этого не заметила, но, по сути, все было именно так. Я поблагодарила его за помощь, а он не растерялся, поцеловал меня, и с этих поцелуев меня унесло куда-то за облака.

Глава 11. Противостояние

Так, в конце концов, выплакавшись, я немного успокоилась и смогла вернуться в класс. Достав зеркальце и бумажный платочек, я оценила масштаб ущерба для макияжа и внешности в целом. Все-таки я поступила мудро, перейдя на водостойкую тушь. Нос немного покраснел ‒ это не трагедия.

Я вздохнула. Чего бы еще ни выкинул Макар, что бы эта ситуация ни принесла мне, надеюсь, я смогу все выдержать без слез. Холодный рассудок, ясная голова, стальные нервы и сильное сердце сейчас нужны мне как никогда.

Но вот, на следующей перемене перед физкультурой ко мне подошла половина из наших девчонок.

―Так это правда? ―спросила меня Леся. ―Макар лишил тебя невинности?

―Господи… ―я снова спрятала лицо в ладонях.

―Мы почему интересуемся, ―начала объяснять Анжела, ―большинство из нас поставило на это деньги, и прежде чем кто-то что-то заплатит, было бы неплохо получить от тебя разъяснения. Так Власов, и правда, добрался до заветной цели?

―Вы ставили на это деньги? ―у меня глаза на лоб полезли.

―Да, это, вроде как, и не было секретом.

А я все никак не могла прийти в себя:

―И Макар ставил?

―Да он первый все это и начал. Говорил, что не успокоится, пока ты не окажешься на спине. Знаешь, мы все под впечатлением от того, сколько ты продержалась ‒ после той истории с трусиками, нам казалось, он в два счета справится с задачей.

На мгновение перед моими глазами все стало красным. Мне казалось, сильнее презирать и ненавидеть этого человека я уже не смогу. Видно, снова ошиблась. А я еще пыталась его как-то оправдать, мол, ревнует, что-то чувствует ко мне, вот и говорит гадости.

―Ну, так что? Сделали вы это или как?

―Я ничего разъяснять не буду. Поинтересуйтесь у Власова, если верите этой лживой, подлой сволочи! ―мой голос дрогнул.

Анжела издала издевательский смешок. Девочки начали расходиться по раздевалке, пора было готовиться к занятию в бассейне.

―Да точно сделали, ―сказала одна из них другой, ―иначе она бы отрицала.

―Видела, как она плакала сегодня утром?

Спасибо, огромное спасибо Макару за эту новую порцию позора и унижения! Стоит мне на секунду поверить в его человечность, и я получаю очередной удар, еще больнее и ужаснее предыдущего. Моя самооценка снова скатилась к своей прежней отметке, ниже уровня моря, ниже некуда. Чего бы я только не отдала ради того, чтобы отмотать время вспять, и не позволить себе совершить эту ошибку!

―Ева, а мне-то хоть скажешь, правда это или нет? ―спросила подошедшая ко мне Даша.

―Скажу, если ты никому не передашь моих слов.

―Никому ничего не расскажу, ―пообещала девушка.

―Правда, ―прошептала я, дотронувшись ладонью до лба.

―О-о-о. И это был твой первый раз?

―Да, не трави мне душу!

Даша какое-то время молчала, переодеваясь в свой красный купальник.

―А что Витя? Ты ему скажешь?

―Уже сказала, и он простил меня. Давай больше не будем об этом.

Девушки начали группками выходить из раздевалки; переодевшись в слитный купальник, я последовала, было, за ними, но пройдя в коридор, ведущий к бассейну, наткнулась взглядом на Макара. Он стоял, привалившись к одной из стен, и миновать его у меня возможности не было.

―Ева, мы можем нормально поговорить? ―когда я поравнялась с ним, он загородил мне путь.

Мне уже надоело кричать «Отвали от меня!» всякий раз как он заговаривает со мной. Снова начинать обмениваться гневными истеричными воплями мне не хотелось, как бы он на это ни напрашивался. Я безумно устала от этого. Если для того, чтобы покончить с этими бесконечными разборками, нужно начать конструктивный диалог, мне придется это сделать.

―Ну, давай поговорим…

Я старалась на него не смотреть, вид его лица, его тела вызывал во мне ураган противоположных эмоций.

―Зайдем в женскую раздевалку? ―нахально улыбнулся парень.

Я с трудом сдержала дрожь.

―Встретимся после физкультуры в главном холле.

Все так же, стараясь держаться от Макара подальше, я прошла мимо него, но он нагнал меня, и получилось так, что из этого узкого коридора мы вышли вместе. Поймав напряженный взгляд своего парня, я ощутила чувство вины, хоть и не была виновата в этом конкретном случае.

―Ты знаешь, что мы с твоим Витей договорились снова устроить драку? Он угрожает выбить мне все зубы, но, боюсь, это тебе придется отскребать его от асфальта после нашей встречи.

Я перевела на Власова шокированный взгляд.

―Хотел бы я пообещать тебе не трогать его, если ты его бросишь, но даже в этом случае не смог бы выполнить это обещание.

―Макар, зачем ты все это делаешь?

―А я тут ни при чем, это Александров ‒ задета его честь, сама понимаешь. Ты не должна была к нему возвращаться. Думаешь, вы сможете просто забыть о том, что ты переспала со мной? ―прищурил глаза парень.

Власов проследовал к своему месту в шеренге на бортике бассейна, а я подошла к своему. Господи, они будут драться! И это все моя, только моя вина!..

Началось занятие, и после акваайробики ко мне подошел Витя:

―Ева, не хочу показаться ревнивым подозрительным типом, но о чем вы говорили с Власовым в начале урока?

―Он сказал, что вы будете драться! Витя, я не знаю, как мне вас остановить! Вы друг друга поубиваете!

―Прости, но ты не сможешь нас остановить, не после того, что он сделал и сказал. Ему придется ответить за все.

Я вспомнила, как смеялась над тем видео и над нашим якобы «любовным треугольником». Теперь, когда его смысл доподлинно воплотился в жизнь, и мне стало совсем не до веселья.

―Все, что вы сделаете друг с другом, будет на моей совести!

«Об этом нужно было думать раньше», шепнул внутренний голос.

―На совести Власова. Он давно преследовал тебя, и мне нужно было вмешаться, до того как… Ева, это наше дело. Я сам с ним разберусь, ―сказал парень непреклонно, словно бы ставя на этом точку.

«Ладно, что они могут сделать друг другу? Пару синяков поставят, и все», попробовала я успокоить себя, но перед моими глазами все продолжали мелькать наиболее трагичные варианты развития событий, в которых фигурировал отец Макара, помогающий тому замести следы преступления или посадить Витю за увечья, причиненные его сыну.