Недотрога для ректора. Академия Даркайна

Глава 1

Едва я прошла сквозь распахнутые ворота, как в спину ударил шквал возмущённых голосов.

– Смотрите, это и правда она!

– Дочь предателя в Академии Даркайна?

Кровь схлынула с лица, оставив на коже холодную испарину. А взгляды, пропитанные гневом, впивались в спину острыми ножами.

Так, спокойно. Я знала, что моё появление в стенах Академии Даркайна не останется незамеченным.

Сейчас доберусь до главного корпуса, поставлю подпись на приказе о зачислении и буду молиться богам, чтобы мне попалась адекватная соседка. В конце концов, я, как и все, месяцами штудировала учебники.

– Вот бесстыжая! Да как у неё наглости хватило.

Скорее дерзости. И решимости доказать, что я им не враг, и моя цель - учёба на отлично. Я должна стать лучшей и вернуть честное имя моей семье.

Грубо отнятое и растоптанное самым безжалостным воином королевства.

Лёгкий, тёплый ветерок – редкий гость в каменном гиганте, что раскинулся у подножья гор, скользнул по моему лицу, будто бы хотел приободрить, и игриво прошёлся по волосам.

– Куда смотрит охрана? Вышвырните её прочь, иначе мои родители придут в ярость!

Это было уже чересчур. Сердце болезненно сжалось, словно невидимая рука выжимала всю кровь до последней капли. Глаза защипало, но я упрямо моргнула, загоняя непрошенные слёзы обратно.

Глубокий вдох и медленный счёт, как учила мама.

Раз… Два… Три… Четыре… Пять…

Я не буду кидаться в драку на потеху недоброжелателям. Рано или поздно злые языки сами замолчат.

Вместо этого, я уверенно расправила плечи и неторопливо обернулась, глядя прямо в глаза болтунам. Эффект был моментальным: большинство тут же отвели взгляды, делая вид, что их внезапно заинтересовали собственные ботинки или рваные облака, плывущие по голубому небу.

Но не она.

Высокая блондинка с идеальными локонами, спадающими на плечи, и тонкой талией, которую подчёркивал кожаный корсет, расшитый золотыми нитями, уверенно выдержала мой взгляд.

Синие глаза, холодные как лёд, смотрели на меня с нескрываемым презрением.

– Дочь Залара, должно быть, мой кошмарный сон стал явью, – с вызовом бросила она, делая шаг вперёд и скрещивая руки на груди. – Изгоям место за городской чертой, а не на территории главной академии Даркайна!

Лёгкие обожгло пламенем, но я усилием воли заставила себя дышать. Пришлось мигом убрать руки за спину, чтобы спрятать подрагивающие пальцы.

"А она хороша, - с горечью подумала я, стараясь проглотить ком в горле, размером с кулак. - Видит меня впервые, зато сходу попала по всем моим слабым местам."

Главное - не поддаваться на провокацию. Мне нужна учёба, а не студенческая война.

Я сжала челюсти так сильно, что заныли зубы, но всё же сохранила внешнее спокойствие.

– Моё заявление было принято министерством образования и подписано лично правителем Даркайна, – ответила ровным голосом, прилагая громадные усилия, чтобы он не дрожал. – Как и у всех, кто был зачислен на первый в истории королевства женский боевой факультет.

Блондинка запрокинула голову и заливисто рассмеялась. Молодые парни и девушки, стоявшие рядом с ней, угодливо захихикали.

Неискренне и фальшиво.

Лишь для того, чтобы выслужиться перед надменной красавицей, и украдкой проверяли её реакцию.

– Хорошая попытка, – отсмеявшись, протянула блондинка и смахнула невидимую слезинку подушечкой безымянного пальца, – но мой отец не мог принять заявление от семейки предателей.

Так вот откуда такая дерзость! Это дочь министра образования?

Выросла на шёлковых пелёнках, а ведёт себя как невоспитанная хамка.

– Мне незачем лгать, – процедила я.

Кажется, всё хуже, чем я себе представляла. И ближайшие пять лет грозят стать одним сплошным кошмаром.

– Мэйв, да забудь ты уже про отца, здесь все равны! Там у ворот, такое! Точнее, такой!

Я стремительно обернулась и увидела симпатичного парня, пробирающегося к нам через кучкующихся студентов. Высокий брюнет, по виду старшекурсник, остановился рядом с нами и мазнул по мне беззлобным, но чертовски любопытным взглядом.

– Сначала думал, показалось! Но там, на площади, ректор Одер, – продолжил он, обращаясь к блондинке, и собственническим жестом положил руку на её плечо. – А с ним он! Сам глава Воинской Школы Даркайна, мастер Даррайн. И оба направляются сюда.

Я замерла, чувствуя, как земля уходит из-под ног, а перед глазами стремительно темнеет. Воздух застрял в горле, отказываясь проходить в лёгкие.

Мастер Даррайн?

Даррайн Орхард...

Самый опасный воин Даркайна. Тот, в чьём сердце нет места для любви, сочувствию и жалости. Чёртов лицемер и мерзавец.

Тот, кто объявил мою семью предателями!

Глава 2

В висках застучало, и я невольно сделала шаг назад, испытывая малодушное желание убежать.

Нестись со всех ног и не оглядываться!

Туда, где нет этого мерзавца, из-за которого наша семья лишилась всего: положения в обществе, дома, банального человеческого отношения...

Да, папа поступил неправильно и должен был предстать перед судом. Понести заслуженное наказание.

Но Даррайн Орхард собственноручно отправил его на смерть. Но сперва унизил и растоптал. А после лично пришёл в наш дом и с холодной ухмылкой объявил моей маме о гибели отца.

Не удивлюсь, если правда о том, что отец бежал из-под конвоя и окончил жизнь в лапах дикого зверя - на самом деле ложь. Придуманная, чтобы скрыть кровь на руках подонка и показать его героем.

И я не прощу, что из-за него моя ни в чём не повинная мама до сих пор терпит плевки и оскорбления от окружающих.

“Эвер, стоять! – усилием воли я буквально заставила себя остаться на месте. Ноги буквально приросли к каменным плитам широкой дороги, ведущей к главному входу в величественное здание. – Может, он всего лишь мимо проходил и встретил старого знакомого? Как придёт, так и уйдёт! Обратно в свою воинскую школу, полную надменных и правильных до тошноты мужланов!”

Мэйв тем временем окинула меня ещё одним презрительным взглядом и процедила:

– Беги-беги, отребье. Иначе Орхард отправит тебя следом за папашей в преисподнюю.

– Мэйв, хватит! – одёрнул её брюнет.

Но красотка уже повернулась к нам спиной и быстрым шагом направилась в сторону главного входа, увлекая за собой многочисленную свиту.

А я всё ещё стояла, пытаясь заново начать дышать и боялась даже повернуться в сторону ворот!

– Не обращай внимания, – примирительно улыбнулся брюнет, к моему удивлению не последовавший за Мэйв. – В искусстве ругани и угроз ей нет равных. Но она никогда не переходит от слов к делу, слишком дорожит своей репутацией.

Я нерешительно улыбнулась ему в ответ, и парень протянул мне руку:

– Матиас Ринвуд. Третий курс, боевое отделение.

– Эверли Дельвиг, – ответила я, осторожно пожимая его ладонь. Тёплую и сухую, весьма приятную на ощупь. – Первый курс женского боевого факультета.

– Я знаю, – кивнул он. – Весь Даркайн только об этом и говорит. Впервые за всю историю академии, хоть и недолгую, набрали девушек на боевое направление. Это...

Он не договорил. Бросил торопливый взгляд через плечо и тихо сказал:

– Ладно, потом поговорим. Беги, иначе опоздаешь к приветственной речи Одера. Запасись терпением, она долгая и занудная, каждый год одна и та же. Да, кстати, хочешь моего совета, держись первое время подальше от центра внимания. Особенно от Мэйв и её компании. Я не смогу всегда быть поблизости, сама понимаешь.

– Конечно.

Торопливо попрощавшись с Матиасом и поблагодарив его за поддержку, я поспешила вперёд, к массивному крыльцу из светло-серого камня и белоснежных мраморных плит с золотистыми прожилками.

Может, я преувеличиваю, и всё не так уж плохо?

Орхард редкий гость в Даркайне, по крайней мере при свете дня. Всё свободное время проводит в стенах своей школы либо во дворце. Да и вряд ли все до одного студенты желают превратить меня в мишень для бесконечных издевательств.

Стисну зубы, закрою уши и приложу все силы, чтобы стать лучшей на факультете. Буду служить верой и правдой королевству и докажу искренность своих благих намерений!

Дети не должны всю жизнь расплачиваться за грехи своих отцов. Да, отцовская фамилия покрыта кровью и позором, но я прославлю мамину!

Слегка повеселев, я на ходу любовалась аккуратно подстриженными кустами, мощёными дорожками, фонтанами с тихо журчащей водой. Трудно было поверить, что ещё десять лет назад здесь были одни руины.

“Его Величество совершил настоящее чудо”, – подумала я с неподдельным восхищением.

После набега жестокого и беспощадного тирана со своей армией город был практически стёрт с лица земли. Однако новый король, заручившись поддержкой правителя дружественного Кэррей не просто вернул ему прежнее величие. Он сделал каменную столицу в тысячу раз красивее, чем прежде!

Я торопливо поднялась по нагретым от солнца ступенькам. То, что меня, дочь заговорщика, приняли в Академию Даркайна – уже большой шаг к серьёзным переменам.

Прохладный холл академии поражал своим простором. Высокие потолки с лепниной, мраморный пол, массивные колонны по периметру зала – всё буквально кричало о величии. Сквозь высокие окна лился свет, отражаясь от начищенных до блеска полов и создавая причудливые узоры на стенах.

Здесь было полно народа: студенты всех курсов собрались на приветственную речь. Я решила встать с краю, подальше от Мэйв, и в этот момент зал взорвался радостным гулом, приветствуя ректора.

Рольден Одер – невысокий пожилой мужчина с белоснежной окладистой бородой и строгим взглядом, в тёмно-синем камзоле, расшитом серебром. Он неспешно прошёл через распахнутые двери и помахал рукой, приветствуя студентов.

А за ним...

За ним следовал Даррайн Орхард.

У меня невольно перехватило дыхание при взгляде на высокого, мощного и широкоплечего мужчину с русыми волосами, собранными в хвост. Пронзительные голубые глаза, холодные как лёд, идеально прямая спина, уверенные движения, спокойное лицо — всё в нём говорило о великой силе, которая не нуждалась в доказательствах.

Лучший воин Даркайна, привыкший командовать и не терпящий возражений. Властная харизма и гипнотическая сила мгновенно заполнили огромный холл.

И я застыла, не в силах пошевелиться. Презирая и невольно восхищаясь.

Вот он – человек, разрушивший жизнь моей семьи. Тот, кто виновен в гибели отца и сделавший мою мать изгоем.

Я ненавидела его всей душой и при этом... не могла увести взгляд в сторону.

– Приветствую вас, студенты, – акустика холла была такой, что голос ректора Одера был слышен в каждом из уголков. – Расслабьтесь, сегодня не будет долгой речи.

Глава 3

По залу пронёсся взволнованный гул. Кто-то смотрел на нового ректора с восхищением, кто-то с опаской и недоверием.

А я...

Я чувствовала, как сердце бьётся о рёбра, словно пытается вырваться наружу.

Даррайн Орхард – новый ректор Академии Даркайна.

Эта мысль звенела в голове, подобно колоколу, разбивая в прах мои надежды!

От этого человека будет зависеть моё будущее.

Он ведь быстро вычислит, кто я такая, несмотря на то, что я взяла фамилию мамы. И не станет церемониться с дочерью врага!

Я сделала глубокий вдох, но воздух застрял в горле, и я едва не подавилась кашлем. Пришлось зажать рот ладонью, чтобы не привлекать к себе ненужное внимание.

Вот же влипла, а?

И какие есть варианты?

Сбежать и потерять как минимум год в надежде, что место ректора займёт кто-либо другой? Или же научиться смотреть в глаза человеку, которого я ненавидела всю свою сознательную жизнь?

Новый ректор неторопливо вышел вперёд, и я невольно вжалась в ледяную стену, хотя понимала, что среди пары сотен лиц он вряд ли заметит моё.

– Приветствую вас, будущие защитники и учёные мужи Даркайна, – голос Орхарда, громкий, но приятный и удивительно спокойный, мгновенно заполнил пространство. – Для меня большая честь возглавить данное учебное заведение, пускай и временно. Обещаю приложить все усилия, чтобы Академия Даркайна оставалась лучшей в королевстве.

Он сделал паузу, обводя взглядом притихший зал, и я почувствовала, как по спине растекается мороз. В один миг мне показалось, что его ледяные глаза видят каждого насквозь!

– Также хочу поздравить первокурсниц с боевого факультета, – с полуулыбкой продолжил он, и воздух огласился парой восторженных женских вздохов. – Сегодня вы войдёте в историю Даркайна, и я верю, что вы способны создать достойную конкуренцию нашей Воинской Школе.

Вот же лицемер!

Так безбожно льстил будущим студенткам. На протяжении долгих сотен лет все воины Даркайна были исключительно мужчинами! И лишь благодаря стараниям Её Высочества Сарайи, в королевстве появился первый женский факультет. Причём, не в его хвалёной школе, нет. Там осталось сугубо мужское царство.

Однако вопреки моему скепсису, по залу прокатилась волна аплодисментов. Студентки звонко хлопали и восторженно перешёптывались, глядя на Даррайна с восхищением и азартом.

Мои руки же оставались неподвижными, сцепленными в замок.

“Это даже к лучшему, – подумала я, наблюдая за реакцией окружающих. – Всем известно, что Орхард не женат. Пускай приложит все силы на то, чтобы обороняться от флиртующих девиц, а я стану для него незаметной тенью. Да, это хороший план.”

В голове тотчас возникла забавная картинка, изображавшая нового ректора, отбивающегося от настойчивых студенток. Они же в свою очередь наседали на него толпой и клялись в любви и верности.

Однако следующие слова Даррайна разрушили мою хрупкую надежду.

– Всех деканов жду через час в своём кабинете, а пока займитесь своими факультетами. Первокурсницы с боевого, кому необходимо подписать приказ о зачислении, следуйте за мной. Заходите в кабинет на подпись в порядке живой очереди.

Я едва не застонала. Похоже, запасы моей удачи закончились на поступлении в Академию Даркайна.

– Разве этой бюрократией занимается не секретарь? – с надеждой спросила у стоящей рядом невысокой девушки с толстой русой косой. – Почему именно ректор?

Она проводила Орхарда мечтательным взглядом, даже не повернувшись в мою сторону:

– Какая разница? Наверное, хочет пообщаться с нами лично. Я вот совсем не против.

Расправив кокетливые кружева на блузке, она тут же последовала за стайкой щебечущих студенток.

Что ж.

Вот и первое испытание на прочность.

Я намеренно встала в очередь последней, оттягивая неизбежную встречу. Два десятка моих однокурсниц возбуждённо переговаривались, делясь впечатлениями о новом ректоре:

– Я слышала, мастер Даррайн на прошлой неделе в одиночку расправился с бандой фальшивомонетчиков! Там было человек тридцать, не меньше!

"Ага, конечно, - не удержавшись, фыркнула про себя, стараясь сбавить градус напряжения. - Это ни разу не заслуга отрядов городской стражи. У нас же Орхард лично патрулирует улицы после заката?"

– Он любит играть со смертью, ведь рядом с ним всё ещё нет той единственной.

"Скорее ни одна нормальная девушка не выдержит его характер. Скажет слово против - и её семью тут же выгонят из Даркайна."

– Ему не нужна единственная. Он женщин меняет как перчатки, сегодня одна, завтра другая, послезавтра уже третья.

"Вам что, обсудить больше нечего?"

Я едва сдерживалась, чтобы не завыть вслух и не закрыть ладонями уши. Слишком много информации! И вся – ненужная.

Уже через двадцать минут я оказалась у самой двери и услышала разочарованный голос выходящей из кабинета девушки:

– Следующая.

Как бы я ни храбрилась, во рту мгновенно пересохло, а ладони покрылись липким потом. Я украдкой вытерла их о штаны и сделала глубокий вдох.

“Спокойно, Эверли, это всего лишь подпись. Он видел меня лишь раз, и то восьмилетней малышкой. Зуб даю, не узнает!”

Сделав глубокий вдох, я потянула на себя тяжёлую дубовую дверь и вошла в кабинет, оставаясь у порога. Кабинет утопал в полумраке: единственным источником света было большое окно справа от массивного стола.

Тёмный и мрачный как моё возможное будущее, если не справлюсь.

От напускной бравады не осталось и следа. Губы предательски задрожали, и я лишь чудом произнесла:

– Маст… Ректор Орхард, я пришла подписать приказ.

Глава 4

Даррайн Орхард не спеша поднял взгляд от бумаг, что лежали перед ним на столе аккуратной стопкой.

От воина в ректорском кресле волнами исходила подавляющая сила. На миг мне показалось, что кто-то невидимый ударил мне по коленям, и я едва устояла на ногах!

“Может, идея уйти и вернуться на следующий год не была такой уж плохой? – запоздало подумала я, прикусив губу почти до крови. – Начало явно не задалось”.

– Удивлён, что вы скрыли от Его Величества столь редкий дар телекинеза, – невозмутимо произнёс Орхард, и в голубых глазах на секунду вспыхнуло любопытство.

– А? – выдавила я растерянно, не ожидая такого странного вопроса.

Даррайн не шелохнулся, продолжая смотреть на меня тем же горящим взглядом. Только уголок губ едва заметно дрогнул.

– Будете подписывать приказ, стоя у порога? – лёгким кивком указал на документ, лежащий на краю стола.

Вот же…

С остальными он так же обращался? Не удивлена, что предыдущая девушка выглядела обиженной.

Однако я понимала, что надо быстро подписать и уйти, чтобы не случилось непоправимого. Чем меньше времени проведу в его обществе, тем будет лучше для всех.

Я торопливо подошла к столу, стараясь не смотреть на человека, разрушившего жизнь целой семьи. Стиснула в пальцах перьевую ручку на тонкой цепочке и занесла над горизонтальной линией в самом низу документа.

Рука едва заметно дрожала.

“Всё, сейчас моя жизнь изменится бесповоротно”, – стрелой пронеслось в голове.

Медлительность сыграла со мной злую шутку. В этот самый момент с кончика пера сорвалась капля алых чернил, которые использовались в Даркайне лишь для подписания важных документов.

Я в ужасе застыла, осознавая, что вот-вот испорчу ценный документ, но, к счастью, Орхард с поразительной скоростью реакции успел отодвинуть лист в сторону.

Крупная капля, похожая на кровь, растеклась по полированной поверхности стола.

Щёки моментально вспыхнули. Папа – бывший глава Воинской Школы, сейчас сгорел бы от стыда! Его взрослая дочь не способна поставить подпись!

– Прошу прощения, я вытру, – сбивчиво пробормотала, нервно оглядываясь по сторонам в поисках чего-нибудь подходящего. Как назло, вокруг были только канцелярские принадлежности, да стопка таких же приказов рядом с личными делами в строгих кожаных папках.

Не использовать же мне собственный рукав?

Даррайн Орхард откинулся на спинку кресла и плавным движением опустил ладони на края массивных подлокотников, демонстрируя хищную расслабленность.

Снежный тигр, играющий с робкой мышкой.

– Слева, за лампой, – услужливо подсказал, с интересом наблюдая за моей паникой.

Я поспешно схватила некогда белую тряпку, уже покрытую такими же алыми пятнами, и с усердием принялась вытирать след от чернил. В груди разлилось нешуточное облегчение. Не одна я такая неловкая, он всего лишь принял меня за флиртующую девицу.

“Кажется, не узнал, – мелькнуло в голове. - Конечно, десять лет – это долгий срок, да и я тогда была наивной восьмилеткой с двумя косичками.”

Вторая попытка вышла безупречной. Линии получились чёткими, красивыми и без клякс. Если бы не напряжённость ситуации, я бы точно сплясала от радости! С этого момента я - студентка!

С чувством выполненного долга отодвинула приказ на середину стола, но Орхард не торопился забирать бумагу. Вместо этого чуть склонил голову и начал постукивать пальцами по дереву. Будто отсчитывал секунды.

А после неожиданно спросил:

– Эверли, почему именно боевой факультет?

Вопрос был задан будничным тоном, как если бы он спрашивал о погоде. Но я чувствовала – вот она, пошла проверка.

– Я ребёнком застала времена, когда Даркайн лежал в руинах, – искренне ответила ему. – Видела, как каждый дом отстраивали по кирпичику, работали все вместе, плечом к плечу! Неважно, был ли это особняк аристократов или дом простого кузнеца. Я росла с мечтой приносить пользу Даркайну и чтобы на меня смотрели с заслуженным уважением.

Даррайн кивал в такт моим словам, и теперь уже не скрывал своей насмешки. Взгляд, пронизывающий насквозь, считывал каждую эмоцию на моём лице.

– Есть полно мирных профессий и умений для таких хрупких девушек, как вы, – снисходительно произнёс теперь уже мой новый ректор. – Я могу сию секунду перевести вас на любой другой факультет. Подумайте хорошенько, это единственная причина, или же вы чего-то не договариваете?

Я не ожидала, что сказанные им слова ударят хлёстко, больно и наотмашь! Едва сдержалась, чтобы не поморщиться!

– Если бы на службе Даркайна состояли не только выпускники и учителя Воинской Школы, у нас было бы гораздо больше умелых и опытных защитников, – выпалила, не осознавая последствий. – Тысяча элитных воинов не остановили армию врага. Мы потеряли бесчисленное количество мирных граждан, потому что ставка делалась исключительно на таких, как вы, мастер Даррайн. А ведь среди обычных людей, особенно женщин, множество талантливых, сильных духом и выносливых, но им не дают шанса!

Я наблюдала, как его глаза темнеют, становясь почти чёрными, и запоздало испугалась. Что, если он потеряет терпение и лично вышвырнет меня за ворота? Но в этот мне повезло.

Орхард сохранял железное самообладание. Ни один мускул на лице не дрогнул, только пальцы перестали отстукивать ритм и замерли.

– Похвально, что вы не побоялись высказать своё честное мнение, Эверли Дельвиг, – произнёс он с опасным спокойствием. Запоздалый страх морозной змеёй скользнул вниз по позвоночнику.

Что я наделала?

Сейчас он размажет меня по стенке, и никто ему не скажет слова против.

Даррайн медленно поднялся из-за стола. Даже сквозь плотную ткань рубашки под плащом проступали очертания мускулов – напряжённых, как у зверя перед прыжком.

Одним плавным движением он обошёл стол и остановился рядом со мной. Не нависая, но всё равно заставляя чувствовать себя крошечной и уязвимой:

Глава 5

Даррайн Орхард

Видят боги, как я злился на себя за то, что дал волю эмоциям. Но девчонка попала в цель своей пламенной речью, и это раздражало меня ещё больше!

Глаза Эверли пылали раскалённым железом, и я невольно отметил, что дочь в гневе совсем не похожа на отца. Чем больше я всматривался в её лицо, выискивая в девичьих чертах облик Залара, тем больше замечал ненужных для меня подробностей.

Маленькая родинка у виска, синеватые венки под светлой, почти белой кожей. Огромные глаза цвета сочной листвы и пухлые губы, слегка приоткрытые в немом вопросе.

Залар был хитрым, пронырливым и безжалостным. Прятал истинные эмоции и умело изображал то справедливость, то покорность.

А она была передо мной вся как на ладони. Раскрытая книга, душа нараспашку! Полная ярких и совершенно неуместных эмоций.

Ни грамма выдержки, тотальное отсутствие дисциплины!

Женщины…

Только что я лишний раз убедился, что им не место на поле боя.

Нечего лезть в мужские дела. Их доля - семейный очаг и супружеская постель.

Эверли сжала кулаки, напряглась как сжатая пружина и закусила нижнюю губу так, что я, сам того не желая, прикипел взглядом к выступившей капельке крови.

Что-то странное и давно забытое дрогнуло в груди.

– Если ко мне есть претензии лишь потому, что я дочь Залара, – произнесла она тихим, сиплым голосом, – то почему я стою здесь, перед вами, в стенах главной академии королевства? Сдав экзамены наравне со всеми? Разве стали бы министр и Его Величество возиться с дочерью предателя? Мастер Даррайн, может быть, дело в вас?

На последних словах голос нахалки сорвался в хрип, и она умолкла.

Как же она громко сопит и борется с собой, чтобы не показать свои слабые стороны! Отчасти это даже смешно.

– Слова – одно, а поступки – другое, – я холодно улыбнулся уголком рта и сделал несколько размеренных шагов к своему столу. На сегодня хватит, разговор и так зашёл не туда. – Свободна. Но знай, Эверли Дельвиг: ты круглосуточно под моим присмотром. Глаз с тебя не спущу.

– Круглосуточно? Значит, вместо общежития я буду жить с вами? – выпалила она и тут же потрясённо умолкла, покраснев как варёный рак.

Моя рука замерла на полпути. В кабинете повисла звонкая, давящая на уши тишина.

Это могло быть даже смешно, если бы что-то в этой девчонке не разжигало во мне огонь.

Чёртово бушующее пламя.

В висках загрохотал тяжёлый молот. Вдох-выдох, Даррайн.

Успокойся.

– Ой, я не это имела в виду, – прошелестела недоросль, пятясь спиной к порогу и едва не запинаясь о ковровый ворс.

Я сделал шаг вперёд, и она испуганно дёрнулась, с тихим стуком врезавшись спиной в дверное полотно.

– Пошла вон, - процедил сквозь зубы, борясь с инстинктивным желанием взять её за шкирку, как нашкодившего котёнка, и собственноручно отвезти куда подальше.

В Кэррей, в Нейтральные Земли, да хоть в Красные Пустыни к дикарям!

Пусть вечерами у костра демонстрирует свою дерзость и дерётся за еду с такими же щенками, как она.

Мунхо и Сарайя ошиблись, пожалев соплячку. Нечего ей делать в Даркайне.

Не справится. Не выдержит давления.

Сама уйдёт, а я вернусь в родные стены Школы и забуду её как страшный сон.

Хлопнула дверь, и я невольно дёрнулся, как от удара хлыстом. Устало провёл рукой по лицу, будто надеялся, что это поможет стереть из памяти наш с Дельвиг разговор. Тяжёлым шагом подошёл к окну, наблюдая за мельтешащими студентами и преподавателями в бордовых мантиях. Устало прикрыл глаза и немного подался вперёд, чувствуя прохладу стекла на разгорячённой коже лба.

Совершенно некстати вспомнился наш вчерашний разговор с Мунхо – моим лучшим другом и королём Даркайна.

“– Как ты можешь давать шанс этой девчонке, зная, что Залар хладнокровно избавился от отца твоей жены, а затем пытался убить нас, взяв обманом под контроль Воинскую Школу?

– Дети не в ответе за грехи отцов, – парировал Мунхо, понизив голос так, чтобы его не услышала Сарайя, присматривающая неподалёку за их младшенькой. – Присматривай за ней и защищай. Есть вероятность, что старые друзья Залара, залёгшие на дно после его смерти, захотят использовать Эверли для мести.”

Челюсти сжались так, что едва не хрустнули. Резкая боль прострелила от затылка до висков.

Дураку понятно, от девчонки будут одни проблемы. Начиная с её не в меру длинного языка.

И я уверен, что они начнутся уже сегодня.

Глава 6

Эверли Дельвиг

Я что, сошла с ума?

Сердце колотилось так, словно превратилось в ритуальный барабан! Меня трясло как в лихорадке, а во рту пересохло от страха.

Да как у меня язык повернулся ляпнуть подобное в лицо Даррайна Орхарда?

Повезло, что он меня по стенке не размазал за такое хамство!

Я стрелой вылетела из кабинета, громко хлопнув дверью напоследок. Со всех ног бросилась по коридору, едва не поскользнувшись на начищенном до блеска мраморе! Добежала до лестницы и лишь тогда позволила себе перевести дыхание, прижавшись затылком к прохладной стене из отполированного камня.

Вместо общежития буду жить с вами?

Слова крутились в голове раз за разом, и при каждом повторении я сгорала от стыда!

Жить с вами?

Щёки пылали огнём!

С вами?

Хочется провалиться под землю и больше никогда не показываться на глаза Даррайну!

Жить?

Желудок свело болезненной судорогой, и я согнулась пополам, пытаясь научиться заново дышать.

Коварный вопрос проник в мои мысли, впитался под кожу, снова и снова бросая мой разум в бездонную пучину невыносимого позора.

Именно сейчас я была в шаге от того, чтобы действительно сбежать и не оглядываться. Обходить территорию академии за несколько кварталов!

Вот только для этого мне требовался приказ об отчислении, а значит, надо было вернуться в кабинет Даррайна.

– Какой кошмар! – застонала вслух, растирая лицо ладонями, словно эти нехитрые манипуляции могли стереть все постыдные воспоминания. – Надо было прикусить язык и молчать! Видела же, что он нарочно провоцировал меня!

Академия гудела как потревоженный улей. По лестнице взад-вперёд спешили взволнованные студенты, а через несколько минут один за другим начали подниматься суровые мужчины и женщины в бордовых мантиях – деканы факультетов академии.

– Девушка, с вами всё хорошо? – поинтересовалась высокая пожилая дама с короткими чёрными волосами, уложенными в элегантную причёску.

– Со мной? Да-да, – я поспешно закивала и попыталась улыбнуться, но вышло, мягко говоря, неважно. Лицевые мышцы онемели от напряжения. – Простите, я просто переволновалась, это мой первый день в академии.

Её спутники равнодушно прошли мимо, а вот незнакомка остановилась, рассматривая меня с неподдельным беспокойством:

– Так вы первокурсница? – в карих глазах мелькнуло понимание. – Чего же медлите? Бегите скорее в общежитие, пока лучшие комнаты не разобрали. По правде говоря они все хорошие, но одни побольше размером, а у других чудесный вид на академический парк. Там, наверное, сейчас идёт битва за места.

Я понимающе кивнула и, поблагодарив добрую женщину, торопливо спустилась вниз по ступенькам. На одной из стен холла, рядом с расписанием и доской для объявлений, раскинулся громадный и подробный план Академии Даркайна.

Скользнув пальцем по шероховатой бумаге, я быстро отыскала женский корпус и вышла на улицу. Никому не было дела до белой вороны, дочери предателя, и я смогла немного расслабиться.

“Ладно, с кем не бывает, – успокаивала себя, направляясь по дороге к трёхэтажному корпусу с выбеленным крыльцом и приветливо распахнутыми дверями. – Мастер Даррайн хочет следить за мной? Прекрасно! Так даже лучше. Зато увидит, что мне нечего скрывать. Убедится, что я безобидная, и сам отстанет.”

С лёгким сердцем я зашла в прохладный холл, вдыхая запахи сдобных булочек и типографской краски от свежей газеты на столике с крупным заголовком “Утренний Даркайн”. Желудок предательски заурчал: я так волновалась с утра, что не смогла заставить себя позавтракать.

За угловым столом у двери в каморку сидела суровая на вид комендантша в неожиданно кокетливом светло-лиловом платье. Взгляд женщины скользил по строчкам раскрытой тетради в твёрдой обложке с металлическими уголками, и время от времени она делала пометки простым карандашом.

Контраст нахмуренных бровей, сжатого в тонкую полоску рта и воздушных кружев на воротнике поистине впечатлял!

Слегка оробев, я всё же подошла ближе и обратилась к ней, не забывая про вежливость:

– Здравствуйте! Извините, пожалуйста, за беспокойство, но я с первого курса, и мне необходимо заселиться в комнату.

Женщина резко подняла голову и уставилась на меня как на врага. Несколько секунд пристально изучала моё лицо и затем как по волшебству преобразилась! Глаза заблестели, морщинки у рта разгладились, а голос оказался певучим и мягким:

– Имя, деточка?

– Эверли Дельвиг. Женский боевой факультет.

– Конечно-конечно, сейчас посмотрим, – засуетилась она, открывая верхний ящик стола и перебирая многочисленные связки с ключами. – А точно с боевого? А то худенькая, будто тростиночка. Таких на руках носить надо, а не по земле валять. Вот до тебя одна фифа требовала отдельные апартаменты, представляешь? Так там сразу понятно, куда и зачем она пришла.

Достав одну из связок, комендантша принялась перебирать ключи, сверяясь со списком и, поставив галочку в пухлой тетради, отцепила один:

– Извини, моя хорошая, но почти всё разобрали, здесь лишь копии остались. Зато комната хорошая – угловая, с двумя окнами. Будет светло, и вид прекрасный.

– Спасибо большое! – я с благодарностью приняла ключ и сжала его в ладони так, что зубцы чувствительно впились в кожу. – Мне всё равно, лишь бы было чисто.

Поднявшись на третий этаж, я легко нашла нужную дверь и вставила ключ в замочную скважину. Провернула дважды, услышала тихий щелчок и уверенно потянула на себя.

Но стоило мне переступить порог, как я выругалась вслух.

Долго и витиевато.

Глава 7

Нет, комната была прекрасная! Чистая, светлая и просторная, рассчитанная на двоих.

Но вот соседка…

Мэйв, лежащая на одной из кроватей с ярким каталогом в руках, буквально перекосило от гнева. Острые ноготки аристократки впились в картонную обложку с такой силой, что без труда прорвали её насквозь!

Швырнув ни в чём не повинную вещь в стену, она подскочила на ноги и огласила возмущённым воплем не только нашу комнату, но и добрую часть коридора:

– Зачем явилась? Вон отсюда!

А вот до меня только сейчас дошло, что я серьёзно влипла. Потому что видеть Мэйв во время занятий, где мы погружены в учёбу – это одно. Выдержать сложно, но можно.

Но делить с ней комнату – совсем другое. Врагу не пожелаешь.

Пока я пыталась собраться с мыслями, взбешённая блондинка увидела ключ от комнаты в моих руках и мигом сократила расстояние, толкая меня в грудь с криком, больше похожим на вой:

– Оглохла? Пошла прочь! Мне не нужны соседи, особенно предательские отродья!

В самый последний момент я пригнулась под её растопыренными пальцами и ужом проскользнула в комнату. Первая маленькая победа осталась за мной.

– Я тоже не в восторге, – сухо ответила ей, не желая вступать в драку. Это было глупо и бессмысленно, а главное – сулило вероятность снова встретиться лицом к лицу с Орхардом в первый день учёбы. – Но похоже, что нам обеим придётся смириться. Остальные комнаты укомплектованы.

И надо же было именно сейчас встрепенуться моему внутреннему голосу? Наглец охотно выудил из недр памяти позорный вопрос Даррайну: "Вместо общежития я буду жить с вами?"

Да ни за что.

Меня буквально жаром окатило, разливая жидкий огонь по артериям вместе с кровью. Я торопливо отвернулась от Мэйв, чтобы не выдать своего смущения, и сделала вид, будто рассматриваю большое окошко за белой кружевной занавеской.

– Ты что, издеваешься надо мной? – Мэйв категорически не желала успокаиваться и продолжала действовать мне на нервы. – Я дочь министра образования! Мне не пристало делить комнату с какой-то... С тобой! Я привыкла к комфорту и уединению и не желаю в первую же ночь быть заколотой той, чей отец убил отца Её Высочества!

Я с силой зажмурилась, представив вокруг себя крепкую броню, от которой отскакивают хлёсткие оскорбления местной королевы. Отошла к соседней кровати, на которой стопкой лежало чистое постельное бельё и несколько комплектов академической формы. Взгляд скользнул по спортивному костюму, двум пиджакам изумрудного цвета, насчитал аж четыре белых рубашки и двое брюк свободного кроя. Парадную форму, если не ошибаюсь, выдадут после экзаменов.

– Ты своим крохотным умом понимаешь, кому перешла дорогу?

Так, несколько комплектов исподнего, под кроватью стоят три пары обуви.

– Не выдержишь и сама уйдёшь! Недели не продержишься!

Учебники и писчие принадлежности доставят в комнаты или надо взять самим? Дождусь, пока Мэйв угомонится, и спрошу у коммендантши.

– Мой отец может одним словом...

– Твой отец не ректор, – не выдержала я, аккуратно перекладывая одежду на полки шкафа. К счастью, их было два, и можно было не переживать, что нахалка оккупирует его целиком своими нарядами. – И снова напомню, на официальном письме с приглашением в академию стоит его подпись. Вряд ли Его Величество так сильно жаждет видеть меня студенткой Академии Даркайна, что силой заставил твоего отца поставить автограф на бланке.

Стыдно говорить, но я получила удовольствие, глядя, как лицо Мэйв сначала бледнеет до цвета первого снега, а затем идёт красными пятнами злости:

– Как ты смеешь! Я...

Но я продолжала переносить вещи, не обращая внимания на её пламенную речь. Сама я с собой ничего не брала. Наша семья и так жила довольно бедно.

Когда-то мама была аристократкой. Дочерью первого советника Его Величества Конхарра - предыдущего короля Даркайна. Я не раз слышала истории о том, что она была одной из самых завидных невест столицы, но отказывала почти всем, а потом внезапно вышла замуж за моего отца, тогда ещё преподавателя Воинской Школы.

Став изгоем, мама вовсе не чуралась простой работы. Гнула спину день и ночь, лишь бы прокормить меня и младшего братишку. Как только мне исполнилось двенадцать, я стала ей активно помогать, но мало кто был готов дать работу семье предателя.

– Я этого так не оставлю! – голос Мэйв бесцеремонно вторгся в мои воспоминания, и разъярённая девушка вылетела за дверь, хлопнув ею так, что с потолка посыпалась штукатурка.

Проводив её взглядом, я выдохнула от облегчения, уверенная, что соседка перебесится, и притихшая вернётся обратно. А может, найдёт себе другую комнату.

Но как же я ошибалась!

Глава 8

В комнате воцарилась безмятежная тишина, нарушаемая лишь звуками с академического двора: смехом студентов, шумом ветра в листве и отдалённым гулом голосов.

Я взглянула на каталог, раскрытый посередине, и увидела нарисованных от руки красавиц в роскошных платьях, украшениях и мехах.

И что она забыла на боевом факультете? Дураку понятно, что мечты Мэйв лежали совсем в другой плоскости, нежели на площадке для отработки приёмов и испытания артефактов.

Ладно, это её проблемы. Я же подняла каталог с пола и аккуратно положила его на кровать своей соседки. Ссоры ссорами, но жить надо в чистоте и не устраивать бардак.

Настроение неуклонно поднималось. Наконец-то я могла спокойно осмотреть комнату, которая станет моим домом на ближайшие годы.

Угловая, с двумя окнами за чистыми, белыми занавесками, одно из которых выходило на солнечную сторону. Светло-бежевые стены навевали трепетное ощущение мира и покоя.

У каждого окна располагалось по небольшому письменному столу, а рядом с кроватями стояли шкафы. В комнате не было отдельной ванной, но я не унывала.

Это женский корпус, чего мне стесняться? У всех всё одинаково.

Я не смогла удержаться и закружилась по комнате, с наслаждением представляя, как буду сидеть за столом у окна и готовиться к занятиям. Корпеть над докладами в огромной библиотеке, которая, по слухам, ничуть не уступала той, что находилась в королевском дворце Даркайна.

А пока осень не вступит в свои права, после занятий буду валяться с учениками на травке или присмотрю себе укромный уголок, чтобы отрабатывать падения и удары.

Мои мечты прервал громкий стук в дверь, словно кто-то упорно бил ногой по створке.

Я мигом напряглась.

Неужели Мэйв привела подмогу? Я не собираюсь поддаваться на её провокации, а значит, придётся держать оборону.

Но когда открыла дверь, едва не рассмеялась от облегчения. За порогом стоял Матиас со стопкой учебников в руках и небольшим деревянным ящичком с письменными принадлежностями.

– Могу войти? – Ринвуд сдавленно процедил сквозь зубы, и я поняла, что он стучал ногой лишь потому, что руки были заняты.

Быстро кивнула и сделала шаг в сторону:

– Конечно, заходи! Только Мэйв нет. Ушла куда-то.

Матиас, ловко удерживая высокую стопку, которая то и дело кренилась то влево, то вправо, замер, удивлённо вскинув брови:

– Чего ей на месте не сидится?

– Соседка не понравилась, – честно ответила ему с горькой усмешкой на губах.

– Ладно, – Ринвуд звонко цокнул языком и попытался осмотреться, но ему пришлось для этого поворачиваться всем корпусом. – Какой из столов выбрала Мэйв?

Я показала на тот, что стоял рядом с её кроватью и уже готовилась спросить, где взять свой комплект учебников. Помощи не надо, сама бы донесла.

Однако парень неожиданно поставил стопку на мой стол и с наслаждением повёл плечами:

– Новый ректор знает толк в развлечениях.

– Эй, ты чего? – я испуганно заозиралась, представив возможные последствия. Что, если Мэйв вернётся и решит, что я самовольно забрала учебники, которые принёс ей Матиас? Новой истерики не миновать. – Не беспокойся, я сама могу сходить и взять, только скажи куда.

Матиас в голос расхохотался, а затем неожиданно протянул ко мне ладонь и легонько взъерошил волосы на макушке.

– Дельвиг, серьёзно? В большой семье клювом не щёлкают. Ладно-ладно, не кипятись, Орхард выходил после собрания с деканами и подловил меня на лестнице с друзьями. Приказал разнести первокурсницам учебные материалы, так что кто успел, тот и молодец. Мэйв получит своё во второй заход, минут через двадцать. Приду либо я, либо кто-то из наших.

– Другое дело, – оживилась я, радуясь, что проблема решилась сама собой. – Спасибо тебе огромное!

– Было бы за что, – подмигнул Ринвуд на прощание и выскользнул в коридор.

Закрыв за ним дверь, я подумала, что было бы здорово освежиться и переодеться в форму, чтобы в полной мере почувствовать себя студенткой. Если Матиас не ошибся, у меня было целых двадцать минут в запасе. Я перекинула полотенце через плечо, взяла с полки брюки, чистую рубашку и вышла в коридор, не забыв закрыть дверь ключом.

Надеюсь, Мэйв взяла свой, а если оставила в комнате – что ж, я не виновата. Пускай ждёт.

В противоположном конце коридора я нашла просторное помещение с уборными и двумя рядами душевых кабин друг напротив друга. Оставив вещи на длинной скамейке в раздевалке, я прошлёпала босыми ногами до ближайшей кабинки и повернула единственный рычаг.

К счастью, обошлось без сюрпризов. Вода была тёплой, и стоя под сильными струями, разбивающимися о плечи и голову, я чувствовала, как смывается вся усталость долгой дороги.

Вода заботливо уносила с собой пыль и напряжение сегодняшнего дня. Даже стычка с Мэйв отошла на второй план.

Я закрыла глаза и позволила себе насладиться этим нехитрым удовольствием. Душ был совсем простым, но даже такой был не чета привычному деревянному тазу.

Однако когда я вышла из кабины и вернулась в раздевалку, то обнаружила, что моей формы на скамейке нет.

– Мэйв, – прошипела я, краснея от злости.

Что за детский сад? Вернулась в комнату и увидела, что меня нет?

И не поленилась пройтись по коридору и услышать звуки льющейся воды из душевой?

Ей бы вложить энтузиазм в учёбу, а не в козни!

Я завернулась в полотенце и стремительно помчалась обратно в свою комнату, оставляя на ковровой дорожке в коридоре влажные следы босых ступней.

Сердце колотилось от возмущения и стыда. Надеюсь, ей хватило мозгов просто забрать вещи и принести обратно в комнату? А если она их выкинула или порвала? Как мне объяснять пропажу комплекта формы в первый же день? Кому есть дело до банальной ссоры двух соседок по комнате?

Добежав до двери, я увидела, что она не заперта, и со всей силы рванула ручку на себя:

– То, что ты родилась в богатой семье, не даёт тебе права…

Глава 9

А он что здесь забыл?

От испуга я резко подалась назад, отчего край полотенца выскользнул из верхней кромки, и махровая ткань едва не упала на пол.

В этот момент я ощутила такой ужас, что была бы не против проснуться в своей постели и осознать, что мне приснился кошмарный сон. Я ведь чудом не оказалась полностью обнажённой перед тем, кто принёс столько бед моей семье!

Пальцы цеплялись за полотенце как за спасительную соломинку, а пунцовая от стыда кожа горела пламенем. Виски и кончики ушей пульсировали от страха и прилива адреналина!

Мэйв, не упуская случая, ткнула в меня пальцем и едва не сорвалась на визг:

– Дядя Даррайн, я же говорила вам, что она сумасшедшая! И дня не прошло, как она...

Орхард резко вскинул руку, вынуждая её замолчать. Глаза ректора стали почти чёрными: зрачок затопил радужку кромешной тьмой, что не сулила ничего хорошего.

Решительным движением он сорвал свой плащ и в два шага оказался рядом со мной, набрасывая его на плечи и буквально спеленывая меня по рукам и ногам.

– Зашла, живо!

Сердце моё заходилось таким громким стуком, что слова Даррайна доносились до меня как через толстую стену. Путаясь в складках плотной ткани, я кое-как преодолела порог и закрыла дверь, прижавшись спиной к твёрдому, лакированному полотну.

Тяжесть плаща окутывала меня непроницаемым коконом, и я опасливо вдохнула терпкий, горьковато-травяной аромат, пропитавший его насквозь.

Весь вид лучшего воина Даркайна пылал первородным гневом и метал молнии. Сейчас он был как никогда похож на бога, сошедшего с небес и сулящего ужасную кару нам, двум провинившимся грешницам. Мэйв притихла и съёжилась за его спиной, изредка поглядывая на меня со жгучей ненавистью в глазах.

Даррайн же принялся сурово отчитывать нас обеих.

Начал, как ни странно, с Мэйв:

– То, что мы с твоим отцом приятели, не даёт тебе права забывать о субординации, нахалка. Ещё раз услышу иное обращение ко мне, нежели ректор Орхард, пойдёшь мыть лестницы в учебном корпусе. Ясно?

Это, собственно, Мэйв

Перепуганная блондинка вяло попыталась возразить, но Даррайн буквально испепелил её взглядом и прорычал:

– Ясно?!

Мэйв, не выдержав, отвела взгляд и тихо пробурчала:

– Предельно, ректор Орхард.

Мне бы порадоваться, глядя, как напыщенную аристократку спустили с небес на землю. Вот только Даррайн перевёл тяжёлый взгляд на меня, и тут же захотелось провалиться сквозь эту самую землю. Под кожей будто муравейник ожил, сбивая с толку и мешая сосредоточиться.

Ректор сделал шаг в мою сторону, и я ещё сильнее вжалась в дверное полотно.

– Эверли Дельвиг, ничто не даёт тебе права носиться по общежитию в подобном виде. Если там, где ты выросла, царят свободные нравы, то здесь всё иначе. Это, чёрт подери, самое престижное учебное заведение на севере! А ты своим поведением позоришь в первую очередь саму себя!

Меня аж затрясло от его тона. Одним Высшим Силам известно, каких усилий мне стоило сдержать порыв и не наброситься на него, чтобы поколотить за жестокие и несправедливые слова!

Но вместо этого я прикусила щёку изнутри и сухо отчиталась:

– Ректор Орхард, кто-то украл мою одежду из душевой. В чём мне было возвращаться?

Надменный мужлан почти заскрежетал зубами и сделал глубокий вдох, прикрыв глаза. Повисла звенящая тишина, точно весь мир остановился в ожидании его слов.

И, наконец, он заговорил:

– Мэйвен Андор, ещё раз оторвёшь меня от дел, чтобы решить личные проблемы – я отправлю докладную на имя твоего отца. Не как Даррайн Орхард, а как ректор Академии Даркайна. Научись искать компромисс и прими тот факт, что мир не вертится вокруг твоей персоны. Поняла?

Соседка вполголоса произнесла:

– Я поняла вас, ректор Орхард.

Он сделал шаг к двери, но я не была в состоянии пошевелиться. Воин опасно прищурился:

– Хочешь мне что-то сказать?

Хотела.

Даже очень.

Но я стиснула зубы и молчала, уговаривая себя не нарываться.

– То-то же, – самодовольно хмыкнул Даррайн, и это стало последней каплей.

Он уже шёл по коридору, когда с моих губ сорвалось отчаянное:

– Да, мне есть что вам сказать. Но не как ректору Академии Даркайна. А как главе Воинской Школы, забравшему эту должность у моего отца. Позволите?

Глава 10

Даррайн Орхард

– Это худшая идея из всех, что приходили тебе в голову, – холодно отчеканил я, захлопывая дверь кабинета.

Должность главы Воинской Школы и давняя дружба с Мунхо, ставшим королём северного мегаполиса у подножия гор, давала мне право посещать дворец в любое время суток и без утомительных церемоний.

Король Даркайна – мощный, широкоплечий воин с русыми волосами и короткой бородой, сперва нахмурился, сидя в бархатном кресле, а затем начал громко хохотать. Через секунду к нему присоединился звонкий смех миниатюрной рыжеволосой девушки со смуглой кожей, читавшей книгу, на широком подоконнике.

Всегда считал, что Мунхо и Сарайя были созданы друг для друга. Однако прошло немало времени, прежде чем они нашли в себе смелость открыть свои сердца. И это несмотря на то, что король почти вдвое старше своей супруги.

Примерно как Дельвиг и я.

Тряхнув головой, я мысленно вернулся к теме срочного визита и стиснул зубы так, что они едва не заскрипели.

Рыжеволосая, отсмеявшись, протянула ладонь к мужу:

– Пятьдесят золотых сюда даём. Даём-даём, ты проспорил.

Высшие Силы, они что, поспорили на меня? Разум захлестнула странная смесь эмоций: гнев за то, что надо мной смеются, и в то же время я сам едва сдерживал хохот от абсурдности ситуации.

И пока Мунхо покорно отсчитывал золотые, я разместился в свободном кресле:

– Вы, я смотрю, вообще совесть растеряли?

Сарайя ухмыльнулась и, прикрепив кожаный мешочек с выигрышем к широкому поясу платья, неслышной походкой охотницы приблизилась вплотную к королю. С нежностью обняла его за плечи и беззаботно ответила:

– Мы спорим только на тех, кого очень-очень любим.

Мунхо хмыкнул и накрыл её узкие ладони своей большой и широкой рукой. Наблюдая за проявлением их любви, у меня болезненно сжалось под рёбрами.

Буквально на миг. На сотую долю секунды.

За последние десять лет все мои друзья нашли семейное счастье, а я был так поглощён делами Школы, что напрочь забыл про личную жизнь. Хотя, признаюсь, навещал специальные дома, чтобы скинуть напряжение и разгрузить голову.

Мунхо, отбросив веселье, за мгновение стал серьёзным:

– Ты прав, не время веселиться. Как первый день на новой должности?

– Хочу разобраться с этим делом как можно быстрее и вернуться в мужскую школу, – сухо ответил ему. – Где полугол... – торопливо кашлянул и продолжил, – где девушки не готовы разорвать друг друга лишь потому, что им приходится жить в одной комнате.

Сарайя подавила смешок и невозмутимо пожала плечами. Мол, ну да, и такое бывает.

– Как дочь Залара? – Мунхо перешёл к самой сути.

– Язык точно отцовский, но думаю, это единственное, что она унаследовала от Залара. Слишком вспыльчивая. Безрассудная. Выдержки ноль. Такая не способна выносить и воплотить в жизнь хитрый план. Скорее у всех на глазах от души поколотит обидчика.

Повисла долгая пауза. Друг тщательно обдумывал мои слова. Сарайя, вмиг помрачнев при упоминании мерзавца, убившего её отца и едва не лишившего жизни её саму, извинилась и покинула кабинет, оставив нас в гнетущем и давящем молчании.

Я невольно вспомнил, как Эверли крикнула мне в спину, позволю ли ей спросить что-то у меня как у главы Воинской школы.

Нахальная соплячка.

В Школе за подобную дерзость парни неделю стоят в карауле.

И вместо того, чтобы поставить языкастую выскочку на место, я второй раз за день дал слабину. Не оборачиваясь, бросил: “Вот попадёшь в стены Воинской школы и спросишь. Здесь я ректор”.

Даже сейчас ругаю себя за то, что не смог сдержать довольную усмешку, когда она громко фыркнула и хлопнула дверью.

Хвалёная выдержка и ледяной характер впервые за долгие годы дали трещину.

И это плохо. Так не должно быть.

Никто за десять лет на должности главы не смел смотреть на меня без уважения и почтения, не то, что спорить и огрызаться.

Чёртова Эверли стала первой.

– Я верю в тебя, – Мунхо прервал молчание и протянул мне сложенный вчетверо лист бумаги. – Здесь имена тех отпрысков, кто учится в академии и чьи отцы могли быть связаны с Заларом. Следи за каждым.

Я кивнул, пробегая глазами столбик с пятью именами. Вернул листок другу, и тот сжёг их в пламени настольной лампы.

– Переночуешь здесь? Твой дом на другом конце Даркайна. Мы с Сарайей ещё не ужинали.

– Нет. Буду пока ночевать в академии, – я поднялся с кресла и бросил взгляд на вечернее небо за окном. – Сам понимаешь, надо присмотреть за ними.

Кому я лгу?

За ней.

Глава 11

Эверли Дельвиг

Хлопок дверью вышел таким громким, что я вздрогнула, переваривая самодовольную реплику ректора-мужлана.

Похоже, в Воинской Школе обучают не только искусству стратегии и ведению боя, но ещё и умению быть занозой в чьей-то…

Ладно, Эверли.

Успокойся.

Надеюсь, наше с Орхардом общение повторится ещё не скоро. Помимо него, у меня есть проблема куда серьёзнее.

Впившись гневным взглядом в не менее сердитую Мэйв, я потребовала:

– Верни мою одежду!

– Ой, да посмотри, кто я, и кто ты? – цокнула языком блондинка и картинно закатила глаза. – Стала бы я воровать обноски предательской дочурки?

Ну вот зачем ей боевой?

Театральный факультет рыдал бы от счастья, заполучив такую диву в свои ряды.

Сжав кулаки, я двинулась на неё, горя желанием проучить наглую выскочку. Однако Мэйв, почуяв, что дело пахнет жареным, поспешно отступила, вытянув руки и растопырив веером пальцы на ладонях.

Наивная.

Как будто это могло её спасти?

– Я не брала твои вещи, – снизошла до пояснений Мэйв, вздёрнув аккуратный носик. – Меня вообще не было – искала дяд… ректора Орхарда. Спроси любого из тех бездельников, что слоняются в главном здании, они видели меня и подтвердят мои слова. А вот тебе советую хорошенько подумать, стоит ли находиться там, где у тебя с каждой минутой плодятся враги?

Я поджала губы, оставив её реплику без ответа.

Как бы ни хотелось это признавать, но моя соседка была права. Если не она – значит, вещи украл кто-то другой. Тот, точнее та, с кем я ещё не знакома.

– Не удивлюсь, если украденные вещи – только начало, – голубые глаза аристократки горели пламенем злорадства. – Поэтому сделай хоть что-то умное и уйди сама. Я даже пожелаю тебе счастливой дороги, но провожать не стану.

Высшие Силы, знали бы вы, каких усилий мне стоило сдержаться и не показать ей неприличный жест. Повернувшись к нахалке спиной, я сбросила с себя тёплый, но чертовски тяжёлый плащ ректора, и, чувствуя на коже лёгкое дуновение свежего ветерка, достала из шкафа запасной комплект формы.

Переодевшись, аккуратно сложила плащ, чувствуя, что на теле и ещё влажных волосах до сих пор остался его лёгкий запах. От этого внезапного осознания сердце рухнуло в пятки, а потом забилось чаще, разогревая кровь, бегущую по венам.

“Выбрось его из головы, – мысленно проворчала, демонстративно не обращая внимания на недовольную соседку. – В академии полно других дел. Орхард уже завтра забудет о моём существовании.”

Вечер прошёл в напряжённом молчании, а вот первая ночь выдалась бессонной.

Не от предвкушения первых занятий и неуёмной тяги к знаниям.

Я не могла сомкнуть глаз, ожидая новую подлянку от Мэйв. Она тоже не спала, в открытую заявив, что опасается задремать. Мол, хочет встретить новый день целой и невредимой.

Так мы и сидели, прислонившись спинами к изголовьям наших кроватей, изредка прожигая друг друга неприязненными взглядами.

Я сдалась первой, задремав перед рассветом, и проснулась до отвращения разбитой. До начала занятий бродила в полусне. Не помогли контрастный душ и сытный завтрак.

К моей радости, никто не воспринимал меня откровенно враждебно: максимум встретила парочку настороженных взглядов.

“Но кто-то же украл форму? – размышляла я, украдкой рассматривая девушек, склонившихся над раковинами. – Если бы это сделали случайно, то уже сообщили бы о находке. Или повесили объявление на двери общей душевой.”

Учебники решила не брать. Первым занятием стояла физическая подготовка, после которой надо было снова принять душ и уже потом бежать на теоретические занятия. На боевом факультете обучали истории материка, истории самого Даркайна, астрономии, географии, физике и другим наукам. Нашлось место и для уроков рисования. Видимо, для того, чтобы не просто хорошо ориентироваться на местности, но и понятно зарисовать все нужные объекты.

Мэйв так медленно надевала форму, что мне казалось, будто она нарочно оттягивает поход на площадку, где состоится наше первое утреннее построение. Но времени гадать, зачем ей понадобился именно боевой, у меня не оставалось. Я поправила спортивную кофту перед узким зеркалом в полный рост и невольно бросила взгляд на висящий на дверце шкафа плащ.

Придётся снова встретиться с Даррайном, чтобы его отдать. Эта мысль мне так не понравилась, что я невольно скрипнула зубами, чем заработала ещё один сердитый взгляд от соседки-аристократки.

На утреннем построении собрался весь наш женский боевой факультет, и я насчитала два десятка девушек, что разбились на группки по три-четыре человека и взволнованно обсуждали свой первый учебный день. Мэйв смотрелась королевой среди верной свиты, а я стояла отдельно, радуясь, что никто не обращает на меня внимания и лишний раз не задевает.

Рано я расслабилась.

Неприятности начались, как только к нам вышел короткостриженый мускулистый блондин с суровым взглядом карих глаз и тонкими, почти белёсыми губами.

Одетый в просторные коричневые штаны и безрукавку, он прошёлся вдоль нашего нестройного ряда, рассматривая нас так брезгливо, словно мы были не людьми, а тараканами.

– Меня зовут Конрад Гримстон, и на ближайшие пять лет я ваш бог и царь. Предупреждаю сразу: не надейтесь получить привилегии за выдающиеся формы или красивые глаза.

В нашей шеренге воцарилась напряжённая тишина, а незнакомая шатенка справа от меня едва сдержала рвущийся с губ смешок.

– Посмотрите друг на друга, – Гримстон прищурился и, заложив руки за спину, сделал шаг назад. – Такими чистыми, опрятными, без синячка и царапины, вы видите друг друга в последний раз. Неженкам здесь не место, и я вообще не понимаю, какой смысл отправлять вас в бой. Но раз Его Величество издал соответствующий указ, посмотрим, на что способны. Сегодняшнее занятие вы посвятите тому, что будете меня удивлять.

Конрад сделал паузу, растягивая губы в жутко неприятной ухмылке, больше похожей на волчий оскал. Скользил взглядом по каждой, задерживаясь буквально на секунду-две будто делал мысленные пометки.

Глава 12

Сдерживая растущую неприязнь к вредному Гримсону, я делала шаг вперёд и вытянулась по струнке. Ладони прижаты к бокам, спина прямая, подбородок слегка приподнят.

Замерла без движения, а Конрад противно хмыкнул:

– Не помню, чтобы одним из критериев зачисления на боевой была “глухота”. Кто-нибудь из вас слышал команду “смирно”?

Зубы заскрипели сами собой, выдавая раздражение, а за спиной послышались сдавленные смешки.

– Я просил удивить меня, а не насмешить своих товарок, которые спят и видят, лишь бы найти себе выгодную партию!

Смешки мгновенно стихли. А я в это время мысленно прикидывала: он точно хочет, чтобы его удивили, или ищет повод прицепиться?

Какой же неприятный тип. С парнями он также себя ведёт? Или его принудительно поставили обучать женщин, вот он и срывает на нас злость.

Тем временем Конрад сухим, колючим голосом спросил:

– Чем ты лучше своих однокурсниц?

Дураку понятно, что вопрос был с подвохом. Насколько мне было известно, при поступлении все сдавали одинаковые нормативы. Или он уже в курсе про моих родителей и ждёт честного признания, что я дочь Залара?

– Сегодня первый день занятий, – ответила ему после секундной паузы. – Я ещё не знаю, на что способны девушки, стоящие здесь, поэтому не могу ответить.

А вот про себя не удержалась и добавила: “Единственное, на что способна одна из них – это кража моих вещей. В этом я не сомневаюсь.”

Конрад криво ухмыльнулся, неприязненно дёрнув уголком рта, и, почесав квадратный подбородок, благостно кивнул:

– Умница, не стала выпендриваться. Удивила честностью. Все слышали?

– Так точно, – вразнобой ответил многоголосый хор, в интонации которого не было ни капли оптимизма. Вряд ли кто-то из них ждал, что меня – белую ворону, похвалит жуткий преподаватель.

А тот продолжал щедро плескать масло в огонь всеобщей неприязни:

– Не каждый из вас способен сходу признать, что они – блёклая серая масса. Которая только и ждёт момента, чтобы попасться на глаза смазливому боевику.

Пользуясь тем, что всё внимание девушек было приковано к Гримсону, что расхаживал перед нами как бойцовый петух, я маленькими и аккуратными шажками вернулась в строй.

Напряжение среди нас звенело в воздухе натянутой стрелой.

– Лучше сразу признайтесь, что вам, таким красивым, ухоженным и вкусно пахнущим, не место там, где обрываются жизни! Где проливается пот и кровь! Своими визгами вы будете отвлекать союзников и привлекать врага! Так что примите действительно здравое решение и помогите декану факультета бытовых артефактов. У него впервые за декаду недобор на курсе.

Слова Конрада лились грязной, дурнопахнущей рекой, а когда поток жестокого красноречия иссяк, он снова мазнул по нам взглядом:

– Ты, шаг вперёд.

Бледная, как простыня, Мэйв вышла из строя, и я заметила, как дрожат её пальцы, собранные в кулаки. Каково же было моё удивление, когда блондинка уверенно произнесла:

– Я с детства умею точечно направлять воздействие артефактов. Сам король был впечатлён демонстрацией моих умений. Считаю, что среди тех, кто находится здесь, мне нет равных.

Гримсон поморщился, словно залпом выпил стакан уксуса:

– Его Величество известен своим благородством. Кормит бесплатно бездомных, жертвует большие суммы приютам и хвалит бесталанных отпрысков.

Мэйв дёрнулась и буквально залилась краской, но в этот раз уже никто не посмел рассмеяться.

– Вернулась в строй! – рявкнул мужлан, глядя на нас как на муравьёв. – А теперь дружной кучкой марш пять кругов вокруг площадки! Чтоб ни одного слова друг с другом – каждая смотрит вперёд и рвётся к победе. Слышали? Чтобы у всех вас на лицах было написано страстное желание стать лучшей, и доказать, что я неправ! Буду вглядываться в физиономию каждой! Счастливица, которая придёт первой, получит высшую награду – мой бесценный совет. Неудачница, ставшая последней – пересчитает все листья на ёлке в парке.

Какая-то из девушек робко уточнила:

– Подождите… На ёлке же иголки...

Лицо Гримсона красноречиво вытянулось, а злые глаза, казалось, спалят несчастную на месте:

– Меня это не волнует. Сказал пересчитать – ищи среди иголок листья и пересчитывай. Марш! Шевелите конечностями, убогие!

Ни слова не говоря, мы пустились в бег.

Я без труда вырвалась вперёд, радуясь, что никогда не пренебрегала физическими нагрузками. К тому же зачастую приходилось стрелой лететь с одной подработки на другую, а времени было впритык.

На пятом круге, поравнявшись с отстающей, запыхавшейся Мэйв и её верными подругами, ещё больше прибавила скорость.

И именно в этот момент моя нога врезалась в подставленную ногу одной из “свиты”.

– Ай! – вскрикнула я под ехидные смешки нахалок во главе с их белобрысой королевой.

Взмахнув руками, попыталась сохранить равновесие, но не успела.

С размаху упала на вытоптанную до камня землю и почувствовала острую боль в колене.

Глава 13

Вот чёрт! Я сдавленно зашипела и попыталась подняться, помогая себе ладонями. Однако при каждом движении колено простреливало аж до звёздочек перед глазами! Ощущения были мерзкими, точно раскалённый нож вонзили в сустав и медленно проворачивали по кругу.

Нога предательски подогнулась, и я с ужасом поняла, что не в состоянии сделать ни шага. Максимум - кое-как прыгать на здоровой.

Мимо пробегали остальные, не забывая награждать меня язвительными репликами:

– Ой, какая жалость! Предательская кровь дала о себе знать!

– Не видела, кто это сделал, но сработали на опережение. От такой, как ты, можно всего ожидать!

– Да не тратьте на неё силы, бежим!

Первый прыжок получился весьма опасным: я едва не потеряла равновесие и кое-как смогла удержаться, не рухнув обратно на твёрдую землю. Колено пульсировало огнём, стреляя болью при каждом толчке.

Отлично!

Первый есть, осталось ещё штук тридцать до финишной черты.

Однокурсницы резво наматывали оставшиеся круги, а я потратила много сил, чтобы уйти в сторону с их маршрута. Плевать на издёвки, если кто-то меня заденет, я могу упасть и травмировать вторую ногу.

Из принципа не поползу на четвереньках, хотя умом понимаю, они бы с удовольствием на это посмотрели.

Краем глаза заметила, как Гримстон нарочито неспешно идёт в мою сторону, сопровождая шаги ехидными репликами:

– Что, Дельвиг, царапина вывела тебя из строя? Беги скорее в лекарскую, там тебя поцелуют в лобик и дадут леденец от боли.

“Вот же белобрысая гиена”, – скрипнув зубами, подумала я и сдержала рвущийся наружу стон. Челюсти едва не свело от напряжения.

Уж ему из принципа не покажу свою слабость! С криком я кое-как запрыгала к финишу, а те, кто уже закончили и переводили дух, прогуливаясь взад-вперёд по мягкой травке, смотрели с откровенной насмешкой.

Мэйв пожала плечами, не скрывая ухмылки победителя, хотя пришла далеко не первой:

– Ёлки ждут, Дельвиг. Выбирай ту, что погуще.

Внутри всё клокотало от вопиющей несправедливости. Я же была первой! Все это видели!

А из-за подставы девицы из свиты Мэйв стала последней.

Кулаки сжались сами собой, а жилка на виске забилась быстрее. Сердце работало как насос, разгоняя кровь по телу. Злость смешалась с болью, к горлу подкатила тошнота, но я упрямо прыгала к своей цели, глотая всхлипы всякий раз, когда нога расцветала новой вспышкой агонии.

Конрад, лениво потягиваясь, рыкнул на отдыхающих:

– Хватит с меня сегодня. Брысь! Чтобы через секунду не видел ни одной из вас!

Повторять не пришлось. Девушки заторопились, покидая площадку, но худенькая победительница с тонкими светлыми волосами, забранными в высокий хвост, боязливо полюбопытствовала:

– Извините, а как же ценный совет?

Нахальный мужлан закатил глаза и сплюнул на землю:

– Вот тебе совет, моя хорошая: не испытывай моё терпение. Никогда. А теперь ушла с глаз моих, живо! Иначе ёлки ждут и тебя.

Какой же он… Гусеница ядовитая!

Я повернулась спиной к хаму-преподавателю и попыталась ковылять к общежитию, стирая слёзы, выступившие от боли. Нога опухала и пульсировала, на колене разодрались штаны, и края раны пропитались алой кровью.

– Дельвиг! – недовольный окрик Конрада камнем влетел в мою спину, вынуждая снова скрипнуть зубами. Хочет поиздеваться и ткнуть меня лицом в случившееся? – Уши повредила? Неужто нигде не свербит пожаловаться на несправедливость? Только здесь и только сейчас дарю тебе такую уникальную возможность.

Я сделала глубокий вдох, насколько это было реально в нынешней ситуации, с трудом повернулась к нему и криво усмехнулась:

– Вы же сами всё видели.

– И что? – он выразительно поднял бровь, не скрывая издевательской ухмылки.

– На поле боя мне тоже бежать к командиру жаловаться, если кто-то подставит подножку?

Повисла пауза. Гримстон наградил меня долгим взглядом, в котором мерцали искорки любопытства, а затем вальяжно скрестил руки на груди:

– После занятий найдёшь меня. Назначу наказание.

– Лично выберете для меня ёлку?

Мужлан громко захохотал, отвернулся и ушёл, оставив мой вопрос без ответа.

– Прекрасно, – выдохнула я и, поморщившись, поковыляла к общежитию. Мышцы на здоровой ноге забились так, что казалось, ещё одно движение и она подломится, как стебель травы во время сенокоса.

В воздухе стоял многоголосый гомон, но до меня никому не было дела. Студенты сновали туда-сюда, словно я была невидимой.

Для всех, кроме одного.

На крыльце я задержалась, с облегчением облокотившись на прохладные железные перила, и в этот момент навстречу мне вышел сердитый и мрачный Орхард.

Что он здесь забыл в такую рань? Да ещё и в женском общежитии?

Ректор смерил меня странным, вмиг потемневшим взглядом и стал ещё мрачнее, хотя куда уж…

Быстро оценил обстановку и холодно спросил:

– Дельвиг, что произошло?

Глава 14

Я отвела взгляд в сторону, делая вид, что меня жутко интересует клумба с бархатцами у крыльца. Несколько мучительно долгих секунд подбирала убедительный ответ и выдала, наконец:

– Упала на пробежке.

Надежда на то, что ректора удовлетворит моё объяснение, рассыпалась в прах. Даррайн медленно подошёл ближе, и меня едва не сбила с ног (точнее с ноги) мощная энергетика, что исходила от сильнейшего воина нашего королевства. Невольно захотелось податься назад, но стоило чуть пошевелиться, как нога дала о себе знать острым всплеском боли. В ушах пронзительно зазвенело, а перед глазами расцвели жёлтые и красные салюты-вспышки.

К горлу подкатила тошнота, и я прижала ладонь ко рту, борясь с подступающими рвотными спазмами. Лёгкие стиснуло широким обручем, и я пропустила момент, когда Орхард оказался неприлично близко.

Ноздри уловили тонкий аромат кедра и чего-то цитрусового. Прохладного и свежего, как ветер в горах. И что удивительно, стоило аромату проникнуть в лёгкие, как тошнота немного отступила, и рёбра смогли раскрыться на глубокий вдох.

Ректор протянул ладонь к моему плечу, но в последний момент не коснулся. Задержался на мгновение, сжал пальцы в кулак и дёрганным движением спрятал её за спину.

Зато раздражения в голосе было хоть отбавляй:

– Ты факультеты не перепутала, Дельвиг? Какой тебе боевой, если ты не в состоянии пробежать по прямой и не запнуться о собственные ноги?

Мне следовало бы обидеться, но я, сама того не ожидая, ехидно фыркнула:

– Вы с наставником Гримстоном случайно не приятели? Говорите одинаково.

Лицо Орхарда, как истинного вояки, осталось невозмутимым, зато радужку в глазах затопило чернильной темнотой, выдавая гнев, поднявшийся внутри.

– Где субординация, Дельвиг? – угрожающе произнёс глава Воинской Школы, но при этом не повышая голоса. Наверное, не хотел привлекать внимание студентов, хотя завидя нас, парни и девушки приостанавливали шаг в попытке подслушать выговор ректора дочери его врага. – Хочешь не вылезать из отработок?

Я уже едва не плакала от боли, которая с каждой минутой становилась всё сильнее. Сохранять лицо было практически невозможно, вдобавок колено пульсировало так, словно в него вколачивали раскалённые гвозди.

Чудо, что я нашла в себе силы немного улыбнуться. Жалко и криво, но всё же.

– Извините, ректор, за дерзость, но сегодня не смогу – надо пересчитывать листики на ёлке.

Даррайн Орхард изменился в лице, забыв про то, что воин должен быть невозмутим.

Глаза мужчины расширились от изумления, брови взлетели вверх, а рот приоткрылся, словно он не поверил собственным ушам. На лице промелькнуло что-то похожее на растерянность.

– Разрешите переодеться и пойти к лекарям? – прошептала я, стараясь не показывать, насколько мне больно и плохо.

Даррайн мотнул головой, будто очнувшись, и впился цепким взглядом в моё травмированное колено. Я прикрыла глаза в попытке восстановить сбившееся дыхание и не опираться так явно на перила.

– К лекарям пойдёшь сейчас, и я помог...

Остаток фразы потонул во взволнованном голосе запыхавшегося Матиаса.

– Ректор Орхард, разрешите сопроводить студентку Дельвиг в лекарскую? – выпалил старшекурсник, ловко притормаживая рядом с крыльцом и на ходу отвесив низкий поклон воину. – Только что услышал, что она пострадала на пробежке из-за выходки одной из студенток.

– Из-за выходки одной из студенток, – недобрым голосом повторил за ним Даррайн, а я стиснула зубы, стараясь не завыть от стыда и досады.

Ну вот кто просил Ринвуда вмешиваться?

Я очень не хотела, чтобы Даррайн узнал об этом инциденте. Нет, не потому, что я предполагала, что мой несчастный вид вызовет у него жалость, а меньше всего мне надо, чтобы меня жалели. Но теперь он будет думать, что я слабая, раз другие девушки могут вывести меня из строя.

Так, стоп! А какая мне должна быть разница, что он обо мне думает?

Главное, чтобы держался от меня подальше и не цеплялся, припоминая мне каждый из грехов отца.

Тем временем Орхард опасно прищурился и процедил ледяным тоном:

– Вот оно что... Ладно, Ринвуд, помоги ей, только идите не быстро, без резких движений.

– Не переживайте, ректор Орхард, – Матиас ослепительно улыбнулся и ловко подхватил меня на руки.

Я даже пикнуть не успела, как оказалась прижатой к довольно крепкой груди парня. Но той всё равно было слишком далеко до силы и мощи Даррайна.

А Ринвуд, как назло, добавил:

– Сделаю всё по высшему разряду.

Глава 15

Матиас со всех ног рванул к боковому входу учебного корпуса, где красовалась вывеска "Лекарское крыло". Каждый шаг парня отдавался нестерпимой болью, и я невольно стиснула зубы, стараясь не застонать.

Не хочу показаться слабачкой. Особенно в глазах единственного, кто отнёсся ко мне по-нормальному.

От Ринвуда не ускользнуло моё напряжённое лицо и сжатые добела губы. Парень мигом сбавил скорость, переходя на быстрый шаг, и извиняющимся тоном произнёс:

– Извини, забылся. Не люблю, когда девушки страдают.

Мне бы растеряться и смутиться, но грудь жгла досада, что Даррайн узнал правду. Какая ему должна быть разница, что я пострадала из-за выходки нахалки из свиты Мэйв?

Но умом я понимала, что не имею права отчитывать заботливого парня. Он же действовал из лучших побуждений и искренне пытался мне помочь!

– А как ты вообще узнал? – полюбопытствовала я, когда мы уже приблизились ко входу.

Матиас поморщился, будто не хотел об этом говорить, однако быстро сдался.

– Встретил Мэйв, когда она возвращалась с пробежки. Глупышка похвасталась своей выходкой и рассчитывала на мою похвалу, – признался он с досадой и тяжело вздохнул. – Эверли, мне, правда жаль. Я знаю её с детства и каждый раз твержу, что надо держать язык за зубами, иначе он принесёт ей множество проблем. Но она уверена, что ей всё сойдёт с рук, раз её отец в прекрасных отношениях с Орхардом.

Я закрыла глаза и кивнула, понимая, что если это правда, то Мэйв не даст мне жить. Ректор хоть и накричал при мне на неё, однако вряд ли захочет идти на конфликт с другом и наказывать его кровиночку.

Да и зачем ему выгораживать дочь врага?

Тем временем Матиас занёс меня в прохладное помещение, где сильно пахло йодом и острым запахом работающих артефактов, похожим на перчёную смесь. Я мигом зажала крылья носа большим и указательными пальцами. Если чихну – дёрну повреждённой ногой, а боль только-только начала затихать.

Матиас аккуратно положил меня на кушетку и обратился к симпатичной девушке, что выглянула на шум из кабинета с табличкой “Служебное помещение”.

– Шейла, отлично выглядишь! А я вот пришёл по делу. Срочному и неотложному, – он кивком головы указал на меня, и я вновь удивилась его бесконечному дружелюбию. Складывалось ощущение, что Ринвуд приятельствовал с каждым в академии.

– Льстец, – беспечно улыбнулась миловидная шатенка с гладким пучком, убранным под сеточку. – Что тут у нас?

– Что-то с коленом, – извиняющимся тоном произнесла я и указала на разодранную, окровавленную штанину.

– Вот дела-а-а, – цокнула языком Шейла, острым взглядом рассматривая рану. – Ничего, до завтра заживёт.

– Ты хотела сказать, до свадьбы? – обольстительно улыбнулся Ринвуд, но та лишь звонко рассмеялась.

– Не выйдет, Матти, я помолвлена.

– Удар в самое сердце, – кажется, парень совсем не расстроился. – Ладно, я свою задачу выполнил, теперь твой лекарский долг. Сделай для Эверли всё по высшему разряду, я отблагодарю.

Шейла закатила глаза и резво скрылась за дверью, а Матиас с тревогой посмотрел в окно:

– Моя очередь терпеть Гримстона, если я опоздаю, он задохнётся от собственного яда. Увидимся позже!

Я осталась одна в тишине лекарского крыла, слушая только тиканье больших настенных часов. Через минуту вернулась Шейла и, попросив меня не шевелиться, аккуратно надрезала штанину. Быстрыми, но ловкими движениями промыла рану и выложила в ряд на оголённый участок кожи три тонкие пластинки-артефакта.

– Последняя разработка, – пояснила она с азартным блеском в глазах, аккуратно располагая их так, чтобы лежали ровно и не скатывались. – Такие сейчас есть только у Его Величества и у нас, получили неделю назад. Стягивают ткани, обеззараживают и ускоряют заживление. В их создании участвовала сама госпожа Расана, королевский лекарь из Кэррей. Полежи так примерно часик, постарайся не двигаться, а я вернусь и проверю. Если всё пройдёт как надо – к завтрашнему утру и не вспомнишь о ране.

Шейла ушла, и я закрыла глаза. Пластинки излучали приятное пульсирующее тепло, постепенно снимая боль. Где-то через несколько минут края раны начали зудеть и чесаться, но я побоялась шевелиться, чтобы артефакты не упали.

Чтобы отвлечься, принялась считать овечек, прыгающих через забор и почти провалилась в дрёму, когда внезапно проснулась от раздражённых голосов, доносившихся из коридора.

Погодите... Это же Гримстон и Орхард!

Но что они здесь забыли? Конрад должен вести занятие!

Глава 16

Даррайн Орхард

Ещё десять лет назад я мог без труда спать на холодной земле вперемешку с острыми камнями. Организм, ценивший крохи отдыха, действовал в полном согласии с мозгом, и я моментально проваливался в сон, восстанавливая силы.

Первая же ночь в ректорских покоях Академии Даркайна подарила мне долгую, мучительную бессонницу. Я ворочался с боку на бок на удобной, широкой кровати и чувствовал себя отвратно.

Мысли о проклятой Дельвиг кружили водоворотом и не давали мне покоя. Зачем я вообще послушал Мунхо и подписался на эту авантюру? Настоял бы на своём и отправил Фьюррана, а сам бы остался в Воинской Школе. Моя правая рука – воин грамотный, толковый, а главное – я ему полностью доверяю.

Каждый раз, когда я пытался сосредоточиться на чём-то другом, перед глазами всплывало её лицо: то дерзкое и вызывающее, то растерянное и уязвимое.

Впору сдаться и начать считать овец, прыгающих через забор.

На рассвете в приоткрытое окно влетел почтовый голубь с письмом от Фьюррана, который остался за главного, пока я вынужден торчать в академии.

Развернув свиток, я прочитал короткое, но ёмкое сообщение и, не удержавшись, сначала выругался, а затем расхохотался.

Несколько подростков со второго года обучения попытались ночью сбежать из стен Школы в город и попались охране. Один из них, самый отчаянный, решил смыться от трёх опытных воинов, но поскользнулся на дорожке к пруду и сломал себе руку.

Моим первым порывом было немедленно вернуться в Школу, чтобы лично принять участие в разборе полётов, но, стоя у раскрытого окна и глядя на туманный рассвет, я плюнул и написал Фьюррану ответ.

“Всех виновников месяц не выпускать из нарядов, а тот, что со сломанной рукой, пускай переписывает шестнадцать томов подробнейшей истории Даркайна.”

Слово в слово, без пропусков.

Никакой пощады.

А если сломана рабочая рука — значит, пусть учится писать другой. Развивает полезный навык.

В дурном расположении духа я уже собрался покинуть покои, но когда рука потянулась к вешалке за плащом, вспомнил, что оставил его у Дельвиг. Память услужливо подбросила молочно-белую кожу, гладкую на вид и, я уверен, шёлковую на ощупь, которую та испуганно пыталась скрыть за полотенцем.

По телу стремительно разлился жар, с готовностью распаляя мужскую сущность. Этого ещё мне не хватало!

Она – потенциальный враг.

Но плащ надо забрать и больше его по пустякам не разбазаривать.

Поморщившись и скрипнув зубами от раздражения, я сперва направился в женское общежитие, попутно вспоминая, как зовут их комендантшу.

Норайна Хэтфилд, кажется?

Женщина в жёлтом платье, расшитом алыми пятнами, отдалённо похожими на цветы, взволнованно подскочила при виде меня, будто её застали за чем-то предосудительным.

Цепкий взгляд скользнул по столу и увидел край “Столичной штучки”, торчащий из-под журнала учёта проживающих. Сарайя обожает читать эту жёлтую газетёнку за завтраком, удивляясь глупостям, которые там пишут. А я подозреваю, что милые ушки королевы торчат из истоков данного печатного издания.

– Вы в курсе, что вчера у одной из студенток украли вещи? – спросил без предисловий.

– Нет-нет, ректор Орхард, – растерянно залепетала Норайна, стряхивая с подола крошки свежей сдобы. – Что вы такое говорите? Никто не жаловался...

Я нахмурился, прожигая глазами бестолковую работницу, и усилием воли сдерживал всё, что хотелось сказать по поводу её компетенции. И в то же время злился сам на себя, что лезу в чужие дела.

Дельвиг не маленькая, если не нажаловалась – значит, нашла выход из ситуации. Мне надо присматривать за ней и выявить потенциальные связи с врагами короля, а не сопли подтирать бедняжке.

Однако пока разум выдумывал тысячи причин проигнорировать эту ситуацию, с губ сорвалось строгое:

– Опросите студентку Дельвиг и помогите найти вещи. Если не найдёте – выделите ей такой же комплект и не взимайте с неё оплату.

Всё.

Это был первый и последний раз.

Как назло, на выходе из общежития я тут же встретил эту ходячую проблему, и меня буквально окатило ледяной водой, продрав холодом до сердца. Бледное лицо покрывали капельки пота на лбу и кончике носа, штанина у колена была разодрана и насквозь пропитана кровью, а на здоровую, но подрагивающую ногу она опиралась с большим трудом.

И вместо того, чтобы коротко доложить о случившемся, упрямое недоразумение принялось бездарно юлить и ходить вокруг да около.

Прошли лишь сутки, а она уже является причиной моей непроходящей головной боли.

Ещё и Ринвуд нарисовался. Подхватил Дельвиг на руки, словно они давние приятели, и бесцеремонно прижал к себе, хотя я буквально вчера видел, как этот смазливый бабник отчаянно флиртовал сразу с двумя красавицами.

"У Эверли хреновый вкус, раз она ведётся на подобные дешёвые уловки", – мелькнула злая мысль.

И без того поганое настроение испортилось окончательно.

Но что ещё хуже, услышав, что она получила травму на пробежке, я вместо учебного корпуса стремительно направился к тренировочной площадке, прожигая взглядом самодовольного придурка Гримстона.

Дело вовсе не в Дельвиг. На её месте могла быть любая.

Но он явно был причастен к происшедшему. И обязательно поплатится за халатность.

Глава 17

Конрад ходил взад-вперёд по площадке с видом хозяина жизни. Грудь выпячена, поигрывает бицепсами, а на морде такое самолюбование, что кулаки привычно зазудели. Важный, как будто командовал личной армией, а не студентами.

Около десятка крепких парней старательно разминались неподалёку под его едкие комментарии.

– Давайте, шевелитесь! – порыкивал время от времени. Видимо, чтобы те прониклись и не расслаблялись. – Вы защитники или скромные девицы с выпускного? Может, вам ещё веера раздать?

– Никак нет, – миролюбиво прогудели парни, не поднимая глаз. Видимо, уже привыкли к его закидонам.

– А ты, Томсон, что встал как истукан? Движения у тебя как у беременной коровы! Враги умрут от скуки, глядя на твою технику!

Я громко скрипел зубами, ощущая как челюсти сводит от напряжения. Ещё со времён учёбы в Воинской Школе терпеть не мог выскочку Гримстона.

Мы нередко выбирали друг друга в соперники на учебных поединках, чтобы выпустить злость. Прошли годы, но ничего не изменилось: тот же наглый тон, та же самоуверенная походка, те же издевательские реплики.

Конрад, завидев меня, расплылся в довольной ухмылке:

– Мастер Даррайн… Прошу прощения, ректор Орхард! Мне всё ещё непривычно видеть тебя в штатском, а не в скучной воинской форме. Не терпится приступить к обязанностям? Ты только глянь, каких орлов упустила твоя Школа!

Парни в это время хором и с искренним уважением поприветствовали меня:

– Доброе утро, ректор Орхард!

Я спокойно кивнул им, а затем, поравнявшись с Гримстоном, мгновенно изменился в лице. Мышцы напряглись, а взгляд заледенел.

– Ты совсем охренел? – процедил тихо, но тщательно выговаривая каждое слово. Конрад, осознав, что я настроен серьёзно, шумно сглотнул и инстинктивно отступил. Не стоит молодым парням знать, как сильно меня раздражает этот белобрысый индюк. – Прекратил ёрничать и выкладывай, какого чёрта твой первый день начинается с травм у студентов?

В воздухе повисло напряжение. Студенты замерли, почувствовав перемену в атмосфере, а Конрад перестал ухмыляться, разглядев в моих глазах знакомую стальную решимость. Нахмурился, словно пытался понять о чём я, и изображал усиленный мысленный процесс.

Клоун чёртов.

А потом охнул, подняв указательный палец вверх:

– Погоди-ка, ты про смазливую мордашку Дельвиг? Вот ведь удивительное дело – подонок Залар сумел дать жизнь такому храброму созданию.

Я сделал глубокий вдох, стараясь не показывать, как меня выводит из себя его саркастичный тон. Челюсти сжались до скрежета, кулаки непроизвольно стиснулись. В висках пульсировала кровь от сдерживаемого гнева. Но я умело контролировал эмоции.

Конрад же, не представляя, что творится в моих мыслях, продолжал:

– Терпеть не могу такое говорить, но у неё есть крохи потенциала, – небрежно махнул рукой. – Одна из клуш, не помню её имени, да и если честно, не старался его запомнить, сделала ей подножку. И вместо того чтобы нажаловаться, птенчик огрызнулся как волчица. Была бы она постарше и не студенткой, я бы…

– Если ты не захлопнешь свой рот в адрес женского факультета, – прорычал я сквозь зубы, испытывая острое желание схватить гада за горло и собственными руками выкинуть за ворота, – то я лично вымою его тебе с мылом, а затем притащу во дворец, где процедуру повторит лично сама королева. Она считает себя их феей-крёстной.

– Да брось! – поморщился Гримстон, став, наконец, серьёзным. – Это же женщины! Их долг – вышивать у окошка цветочки да ходить с пузом, пока мы, мужчины, защищаем родной город.

Демоново отродье.

Гримстон был тот ещё подлец, и я бы с удовольствием подписал приказ об увольнении. Но когда дело касается Даркайна, он верный до мозга костей.

Я помнил, как он, рискуя жизнью, спасал женщин и детей из-под обломков разрушенных зданий, когда вражье войско почти сравняло с землёй наш каменный мегаполис.

Гнилой язык, но сердце воина. Он с лёгкостью может ляпнуть сомнительный комплимент красотке-подавальщице в трактире и получить заслуженную пощёчину, а через минуту броситься защищать её от пьяного урода.

– Академия, как и Воинская Школа – это место люди учатся, – помедлив, я холодно произнёс в ответ и прищурился, словно хотел проникнуть в его голову. – И они имеют право совершать ошибки. Для этого их сюда и зачислили.

– Так может, мне лично извиниться перед Дельвиг, что не взял её на ручки и лично не доставил в лекарскую?! – нервы у Конрада не выдержали, и он мгновенно покраснел от гнева.

На руки? Перед глазами возникла смазливая рожа Ринвуда, а злость и раздражение тут же смешались с кровью, бежавшей по венам. В груди разлилось жгучее недовольство.

Неистово захотелось послать всё к чёрту и вернуться в Школу, где есть около тысячи парней, но нет никаких женщин!

Нет женщин, особенно брюнеток с молочной кожей – нет проблем.

А для разрядки есть дома удовольствий, где расслабляют тело и не лезут в голову.

Однако своей истерикой Гримстон подал мне отличную идею.

– Извиниться? – настал мой черёд ухмыльнуться. – Какая правильная мысль.

Глава 18

Эверли Дельвиг

Я затаила дыхание, радуясь, что в лекарской царит полная тишина, и мне не составит труда услышать, о чём же они там спорят.

Знаю-знаю, что подслушивать нехорошо. Но удержаться я не смогла.

– Кончай страдать ерундой, а? У тебя нет своих дел? Я же пошутил! – отчего-то упирался Гримстон, чей тон был насквозь пропитан едким недовольством.

– Ты – выходец Школы, – холодно парировал Орхард, и количеством льда в его голосе можно было насквозь проморозить весь Даркайн до основания. – Где твоё воинское благородство? Или оно испарилось по пути к лекарской? Значит, всё, на что ты способен – это шпынять парней с девчонками? Где твои я…

Ректор неожиданно замолк, и окончание фразы утонуло в его сдавленном кашле.

Я же искренне недоумевала, а в голове со скоростью света множились вопросы.

Ну что ещё случилось?

Опять я в чём-то виновата? И когда только успела?

Я же не выходила никуда из лекарской!

А-а-а-а, похоже, Гримстон нажаловался Даррайну за мою дерзость? Ну простите, сил не было сдерживаться – мне было очень больно!

– Если я хотя бы раз дам слабину и извинюсь перед студенткой, – после долгой паузы заговорил Конрад, – она проникнется собственной значимостью и от счастья нахвастается подружкам. Мне что, потом начинать каждый день с извинений? Я ведь не стану менять свои методы обучения! Да, я жёсткий, и тебя это бесит, но представь, я ещё и справедливый. Его Величеству об этом прекрасно известно.

Погодите…

У меня аж рот приоткрылся! Челюсть отвисла от шока!

Я захлопала глазами, глядя в одну точку, уверенная, что у меня начались слуховые галлюцинации.

Какие ещё извинения?

Не надо мне никаких извинений! Меня ж потом сам же Гримстон сожрёт за это! Будет припоминать до самого выпускного.

Хотя такими темпами, я дотяну лишь до отчисления.

Ректор с преподавателем перестали, наконец, спорить, и за дверью послышались приближающиеся шаги. Не желая разговаривать ни с одним из них, я сделала первое, что пришло в голову – закрыла глаза и притворилась спящей.

Так, дыхание медленное, ровное, чтобы сердце перестало так колотиться и успокоилось.

Дверь тихонько скрипнула, и я почувствовала на себе чей-то долгий, пронзительный взгляд. Гримстон, а это, кажется, был он, с облегчением прошептал:

– Девчонка спит, и ей уже оказана помощь. Угомонись, Орхард.

Тот не ответил. Помедлил несколько секунд, а затем развернулся и ушёл. За ним и отчалил Гримстон, который повеселел настолько, что начал тихонько насвистывать песенку.

Я снова осталась одна, но теперь мои мысли метались как ласточки перед грозой.

Орхард выступил на моей стороне?

Это похоже на бредовый сон.

Тут и слепому видно, что он меня терпеть не может. Вечно смотрит так, словно у меня на лбу татуировка “всажу любому в спину нож ”.

К счастью, вскоре вернулась Шейла и положила конец моим мучениям. Девушка аккуратно сняла с меня артефакты и лучезарно улыбнулась:

– О, вот это другое дело! Не скажу, что ты теперь как новенькая, но можешь встать с койки. Осторожно поднимайся и опиши свои ощущения.

Затаив дыхание, я коснулась ступнями пола и со всеми предосторожностями перенесла вес на пораненную ногу.

– Вроде бы всё хорошо, – доложила Шейле, прикрыв глаза, чтобы лучше прочувствовать пораненную конечность. – Есть лёгкая, немного тянущая боль, как будто стукнулась обо что-то коленкой.

– Госпожа Расана знает своё дело, – с неподдельным восхищением в голосе прощебетала Шейла. – На коленке будет шрам, но со временем, и он исчезнет. Когда вам разрешат выходить в город, зайди в центральную целительскую лавку, справа от главной площади, там работает мой отец. Скажешь, что от меня, и он подберёт тебе хорошую травяную мазь.

Я слушала и не могла поверить, что Шейла настолько искренняя и добрая. Ей было совершенно плевать, кем были мои родители. Для неё я была в первую очередь той, кто нуждалась в её помощи.

– Ногу береги, не нагружай, – предупредила она напоследок и достала из кармана бумагу со своей подписью. – Это тебе справка для преподавателей, ежели спросят. Неделю избегай физических упражнений. А теперь спеши – у тебя ещё две последние пары. Ой, нет, не спеши! И так успеешь.

Я поблагодарила заботливую лекаршу от всего сердца и, слегка прихрамывая, направилась к себе в комнату. Общежитие было пустым – почти все студентки были в учебном корпусе, а на столе комендантши красовалась табличка “Обед”.

Однако стоило подняться на этаж и пройти по коридору, как у двери нашей с Мэйв комнаты я увидела аккуратно сложенную форму!

Ту самую, которую у меня украли!

И записку, лежащую поверх кофты:

“Ты не одна. Подумай хорошенько и прими верную сторону.”

Глава 19

Я задумчиво потёрла подбородок, вновь и вновь перечитывая строчки из записки. В груди стало тесно, будто кто-то очень сильный давил ладонями на рёбра. Аж в горле пересохло.

Вглядывалась так пристально, что глаза немного заслезились, и буквы перед глазами слегка поплыли. Но я с упорством осла продолжала выискивать в них скрытый смысл.

– Бред какой-то, – наконец, выдохнула я, стараясь привести в порядок скачущие мысли и потирая виски, где начинала зарождаться головная боль. – Ну хоть форма нашлась.

Зато теперь я была более чем уверена, что меня обокрала если не сама Мэйв, то это её свита отличилась. А принять верную сторону – это вспомнить мамино высокое происхождение и стать одной из них?

Заглядывать в рот самопровозглашённой королеве факультета и внимательно слушать её бредни? Поддакивать и заискивать?

Нет уж, спасибо. Обойдусь своими силами.

Рано или поздно им надоест меня дёргать, особенно если я не буду реагировать.

Я открыла дверь и зашла в комнату, сжав записку в кулаке и сунув форму под мышку. Улучив момент, замерла на мгновение, наслаждаясь редкими мгновениями тишины.

Дома у нас были узкие окна и даже солнечным днём было темно и прохладно. А здесь через форточку задувал ветерок, приятно холодя разгорячённое лицо.

Солнце изрядно нагрело поверхность письменного стола, а на ветках у окошка птички звонко выводили трели.

Спокойно, светло и безумно уютно.

Впервые за сегодня я почувствовала, как напряжение понемногу отступает, сменяясь уверенностью, что всё у меня получится. Ещё бы плащ отдать ректору, и можно будет выдохнуть от облегчения.

– Не отступать и не сдаваться, – подбодрила себя вслух, выпрямляя спину. – Вот твой, Эверли, девиз.

Тряхнув головой и вернувшись в реальность, я разложила форму на кровати и внимательно её осмотрела, касаясь ладонями мягкой ткани. Чистая, как новая – ни дырки, ни пятнышка, ни помятостей. Словно её только что принесли из прачечной.

“Ага, ещё спасибо скажи похитителям”, – я фыркнула про себя и, аккуратно сложив, убрала её в шкаф, сунув записку между штанами и кофтой.

В раздевалке общей душевой я быстро, но осторожно сняла испорченную одежду, стараясь не задевать свеженький шрам на колене. Помылась под горячей водой, которая смывала с меня не только грязь, но и часть накопившегося напряжения. Капли стекали по плечам, очищая разум и приятно расслабляя мышцы.

К счастью, в этот раз воришка не объявился. Я торопливо переоделась и поспешила в учебный корпус.

В аудитории перед новой парой по истории Даркайна на меня косились с любопытством. Я физически ощущала, как чужие взгляды пытаются залезть под кожу, но ни одна из девушек не пожелала высказаться.

Лишь свита моей соседки недовольно переглянулась, и они демонстративно повернулись ко мне спинами.

Отлично, я не против.

Я молча прошла за свободный стол в самом дальнем уголке, рассматривая на стенах портреты северных королей. Монархи взирали строго и даже немного злобно, будто их души незримо присутствовали в помещении и ждали от студентов трепетного благоговения.

К счастью, остаток дня прошёл без каких-либо происшествий. После последней пары все дружно поспешили в столовую. Сперва я направилась следом, но вспомнила слова Гримстона.

“После занятий… назначу наказание.”

“Да уж, – вздохнула я про себя, останавливаясь на полпути, когда нос уже почуял соблазнительные запахи из столовой. – Лучше я быстрее отмучаюсь, зато потом поем как следует. Совмещу обед и ужин.”

Площадка была пуста, и я решила подняться на административный этаж, где располагался ректорат и кабинеты штатных преподавателей. К сожалению, декана у нашего факультета пока не было.

На полпути я столкнулась с самим Гримстоном. Вредный преподаватель скривился при виде меня, но я поспешно объяснила:

– Вы говорили найти вас после занятий.

Конрад хмуро сдвинул брови так, что они едва не образовали одну широкую галку на переносице. Челюсти сжались, глаза сузились. Пришлось дополнить:

– Наказание за то, что пришла последней. Ёлки с листьями, помните? Кстати, нога почти в порядке.

– Не до тебя, Дельвиг, – он раздражённо махнул рукой и спустился на пару ступенек, – считай наказанием моё полное наплевательство к твоей судьбе.

– Я согласна! Вы очень добр… Ой, то есть справедливы, господин Гримстон! – искренне обрадовалась я и, предвкушая горячий обед, побежала вниз по лестнице.

– А знаешь, нет! – донеслось мне в спину, и я затормозила, едва не воя от обиды.

Какой же он невыносимый!

Они случайно с Орхардом не родственники?

– Я придумал отличное наказание, Дельвиг, – ехидно продолжил Конрад, будто издевательства надо мной приносили ему особое удовольствие. – И не в стенах академии, нет. А в городской черте нашей с тобой обожаемой столицы. Поэтому, сейчас ты молча идёшь за мной и не задаёшь дурацких вопросов.

Глава 20

В этот момент я делала шаг вниз и от неожиданности едва не промахнулась ногой мимо ступеньки.

Куда идти? В город?

Но первую неделю учащимся строго запрещено выходить за ворота академии, так прописано в уставе!

А я его внимательно читала.

Исключение – официальная бумага с двумя подписями. Декана факультета и ректора!

Гримстон, заметив моё замешательство, догнал меня в два счёта и проворчал, не сбавляя скорости:

– Дельвиг, ходить от счастья разучилась? Так не расстраивайся, сейчас тебя научу. Правая нога, левая, снова правая и угадай какая? Верно, левая.

Да он хуже зубной боли! Кошмарный тип!

Стиснув челюсти, я поспешила за ним, но на последнем пролёте всё же не выдержала и уточнила:

– Господин Гримстон, мне же нельзя в город! В пункте три подпункт четыре устава Академии Даркайна написано…

Конрад уже стоял внизу, терпеливо ожидая, пока я спущусь и договорю. Когда я, наконец, добралась до него и выдохнула, закончив декламировать по памяти, он положил свои мозолистые ладони мне на плечи. Немного сжав их, чуть встряхнул и проникновенно выдохнул, при этом не без фирменной издевки:

– Дельвиг, прочувствуй этот момент и услышь мои слова. Можешь закрыть глаза для лучшего понимания. Готова?

Поджав губы, я кивнула, мысленно уговаривая его закончить побыстрее. Шут гороховой, даром что симпатичный.

А этот наглец склонился надо мной и, опаляя мятным дыханием мою макушку, торжественно прошептал:

– Со мной тебе можно всё.

Высказавшись, он тут же потерял ко мне интерес и отвернулся, решительно шагая вперёд. Я оказалась вынуждена снова его догонять и, морщаясь, сердито прорычала, ощущая, как покалывает травмированное колено:

– Какой подвиг совершил Гримстон, раз его поставили на должность преподавателя? Наверное, короля спас.

Конрад в этот момент гаркнул на весь холл, не оборачиваясь:

– Дельвиг, не слышу твоего сбивчивого сопения мне в спину! Не вздумай отставать!

– Трижды, – мрачно добавила про себя.

Под удивлённые и сочувственные взгляды одних и ехидные смешки других студентов, кто имели счастье наблюдать за выходками Гримстона, я прибавила шаг, следуя за ним к приветливо распахнутым воротам.

За ними на брусчатке нас ожидала простая, неприметная карета, запряжённая двойкой гнедых кобылок. Тёмные бока, потёртые от времени, окошко плотно занавешено, ручка на дверце тронута ржавчиной.

Преподаватель первым забрался внутрь и нервно поторопил:

– Шевели конечностями, Дельвиг, у тебя их всё ещё две.

Стиснув зубы, пропустила мимо ушей и эту шпильку. С таким, как он надо действовать так же, как и с Мэйв. Попросту игнорировать. Перестану вестись на его бесконечные издёвки, и он найдёт себе другую жертву.

Когда карета набрала ход, я демонстративно отвернулась к окну, пытаясь поглядывать в узкую щель между тёмными занавесками. Мы ехали по торговым улочкам мимо бесконечных лотков с ароматной, дымящейся едой. От голода жалобно заурчал желудок, и Конрад неожиданно заботливо спросил:

– Ты что, уже проголодалась? Время обеда ещё не прошло.

– Я и не ела, – ответила честно, – думала, сначала пойду к вам. Теперь понимаю, что допустила грубую ошибку.

– Не переживай, – ехидно утешил он, – остановимся на обочине, и я куплю тебе леденчик.

Сознание охотно подбросило мне картинку, где Конрад вручает большой янтарный леденец, размером с мою голову, и я, не удержавшись, фыркнула:

– Спасибо за заботу, господин Гримстон. Не переживайте, на поле боя никто не будет раздавать леденцы голодным воинам.

Наглец громко расхохотался, запрокинув голову, и на этом наш разговор сошёл на нет.

Вскоре я с удивлением заметила, что мы выезжаем за городскую черту. Меня начало терзать нехорошее предчувствие, и я первым нарушила воцарившуюся тишину:

– Господин Гримстон, вы же сказали, что наказание будет в пределах столицы. Так почему мы покинули городскую черту Даркайна?

– По документам это место тоже является частью мегаполиса, так что…

Нет-нет-нет!

Внутри всё оборвалось.

К сожалению, я слишком хорошо знала, что именно Конрад имеет в виду. Я как ужаленная подскочила с места и протянула руку к дверце:

– Нет уж! Отчисляйте хоть сейчас, вы этого добились! Но туда я не поеду!

Глава 21

Я упрямо пыталась открыть дверцу кареты, дёргая за ручку изо всех сил, но она не поддавалась. Паника нарастала снежным комом, и Гримстон, перестав паясничать, неожиданно повысил голос:

– Веди себя нормально, Дельвиг!

Я вздрогнула всем телом и обернулась к нему, а ручка выскользнула из мигом вспотевшей ладони. Конрада будто подменили! Челюсти сжаты, глаза холодные как лёд. Ни следа привычного издевательского блеска.

– Мне действительно пригодится твоя помощь – у меня аллергия на бумажную работу, это раз. В Воинской Школе учатся не изнеженные аристократки, чьим родителям внезапно стукнула в голову идея отдать их цветочек на боевой. Здесь учатся будущие защитники, которые способны контролировать эмоции. Это два. Ясно?

От его непривычно резкого тона, в котором не было и намёка на сарказм, внутри всё болезненно сжалось. Ощущая полное бессилие, я упала обратно на сидение, закрыв лицо руками. Сердце колотилось о рёбра так, что стук отдавался в висках, и я невольно начала раскачиваться взад-вперёд, чтобы хоть немного совладать с эмоциями.

Гримстон тем временем откинулся на спинку сидения и уже значительно тише, почти лениво произнёс:

– Хватит ныть и посыпать голову пеплом. Лучше скажи – ты хочешь убить меня, Дельвиг?

Чего?

Серьёзно?

Любопытство перевесило, и я подглядела за его реакцией, слегка раздвинув указательный и средний пальцы. Увидела, что он серьёзен: без привычной насмешливой ухмылки и бесовского огонька в глазах.

– Есть немного, – честно ответила ему, уронив вспотевшие ладони на колени и сдавленно сглотнув. – Сейчас уж точно.

Мой спутник неожиданно рассмеялся – негромко, но тепло и искренне. Мощные плечи заметно расслабились, а в уголках глаз проявились тонкие лучики морщинок.

– Слушай меня внимательно, – он чуть подался ко мне, сцепив длинные пальцы в замок. – Я терпеть не могу раздавать полезные советы. Считаю, что они должны быть заслужены потом, кровью и слезами, но ради тебя – сделаю одно-единственное исключение.

Я чуть наклонила голову, борясь с желанием придвинуться поближе. А он терпеливо выжидал, рассматривая что-то в моих глазах:

– Ты не бросилась на ту цыпочку из высшего сословия, не выбила из неё дух и не вырвала ей волосы. Не побежала требовать её исключения и не закатила бабскую истерику.

– Но нога… – нахмурилась я, машинально потирая травмированное колено.

Не понимаю, к чему он клонит?

– У тебя было полно времени на это после лекарской, – резко ответил Конрад, подняв вверх указательный палец. – Не перебивай, Дельвиг. Так о чём я? А, да. Ты – не твой отец. Перевари в своей прелестной головке эту мысль и начни жить без раздражающего чувства гиперответственности за поступки твоих родных.

Мне послышалось?

Я захлопала глазами, глядя на него с откровенным недоумением. В словах было что-то такое, что заставило моё сердце колотиться ещё быстрее!

“Говорит так, словно сам пережил нечто подобное,” – молнией мелькнула мысль.

– Всё, благотворительность окончена, – он устало махнул рукой и резким, немного дёрганным жестом отодвинул занавески. Словно был зол на самого себя за излишнюю откровенность. – К тому же мы приехали.

Дождавшись, пока лошади встанут на месте, Гримстон выскочил из кареты первым и, не оглядываясь на меня, решительно зашагал вперёд к трём охранникам у распахнутых ворот. Уверенная походка, прямая спина, расправленные плечи – он явно чувствовал себя как дома.

А меня окутал липкий, необъяснимый страх. Железной хваткой сдавил горло и заставил сердце биться где-то в области подбородка. Последний раз, когда я была здесь совсем малышкой, папа ещё не был всеобщим врагом. Да, кто-то его уважал, а кто-то не очень – обычное дело для строгих учителей.

Тогда меня встречали улыбками и добрыми словами. Взрослые, суровые воины дарили мне цветы и конфеты, катали на плечах, а теперь...

Ноги стали ватными и совершенно меня не слушались. Я застыла на месте, цепляясь дрожащими пальцами за дверцу, как утопающий за тонкую соломинку.

– Дельвиг! – нетерпеливо рявкнул Гримстон, обернувшись через плечо. – Отлипни от кареты, или я пронесу тебя на руках через ворота! Поверь, мне не трудно, да и парни будут довольны, здесь туго с развлечениями.

Я скрипнула зубами от досады, почувствовав, как щёки вспыхнули румянцем. Кое-как заставила себя сдвинуться с места, стараясь догнать этого несносного, невыносимого…

Так, терпи и не ругайся, даже про себя. Вдруг он умеет читать мысли?

Проходя мимо стражей, я инстинктивно втянула голову в плечи, ожидая, что они скажут что-нибудь в мой адрес. Может быть, злое слово. Или насмешку, а вдогонку припечатают проклятием. Но охранники потеряли к нам интерес, едва мы миновали ворота.

И к счастью даже не взглянули в мою сторону!

Я шла вперёд, отставая от Гримстона на два шага, и с удивлением обнаружила, что здесь почти ничего не изменилось с тех пор, когда мне было пять лет. Те же аккуратные белоснежные здания с яркими красными крышами. Идеально подстриженный изумрудный газон, ровные каменные тропинки, по которым то и дело сновали воины или ученики в тренировочной форме.

Меня рассматривали с вежливым любопытством, но никто не проронил ни слова. Только кивали в ответ на приветствия Гримстона, будто совершенно не знали, кто я такая.

А может, им было плевать на мою личность.

“Может, и правда не узнали? Прошло тринадцать лет, и я уже не любознательная малышка,” – мелькнула робкая надежда.

Мы, наконец, подошли к одноэтажному зданию с широкими окнами и массивной дубовой дверью. Конрад уверенно постучал – пару раз, буквально для вида, и тут же вошёл с театрально-торжественным:

– Возрадуйся, мучения окончены! Я привёл тебе рабыню. Делай с ней, что хочешь.

Глава 22

Я боязливо поднялась на цыпочки и выглянула из-за широкого плеча Гримстона, стараясь рассмотреть того, кому меня так бесцеремонно преподносили в качестве “рабыни”.

За массивным письменным столом сидел красивый мужчина лет тридцати, с каштановыми волосами, аккуратно собранными в высокий хвост. Несколько непослушных прядей выбились и обрамляли его лицо, придавая облику слегка небрежный, но от этого не менее привлекательный вид.

“Наверное, у него от девушек нет отбоя,” – восхищённо подумала я и тут же спряталась обратно за спину Конрада.

А то ещё надумает невесть чего. Но глядеть не перестала, высунувшись уже сбоку. Буквально одним глазком.

Воин устало поднял взгляд от груды бумаг и посмотрел на визитёра с явным недовольством:

– Только не говори, что мастер Даррайн прислал тебя на помощь? Именно тогда, когда я почти закончил?

Преподаватель беззастенчиво сделал шаг вбок и, положив ладони мне на плечи, вытолкнул меня вперёд, буквально выставив напоказ:

– Говорю же – привёл рабыню. Ла-а-адно, помощницу. Ты же знаешь, что у меня от бумажной работы жуткое раздражение. А когда я раздражён, страдают все вокруг.

Он махнул рукой в мою сторону, словно представляя товар на ярмарке:

– Ладно, Фьюрран, это Эверли Дельвиг, первокурсница экспериментального женского боевого... чёрт, у меня даже от названия их факультета сильная изжога. Эверли, это Фьюрран, заместитель и правая рука Орхарда. И не сверли его глазами, иначе проделаешь в нём дырку и настроишь против себя бесчисленную армию его поклонниц.

Заместитель Даррайна невозмутимо мне кивнул и едва заметным жестом потёр виски, словно и вправду страдал от головной боли.

– А теперь, когда познакомились, Фьюр, введи её в курс дела, а я пойду промочу горло – пить хочется. Обеденная всё там же? – Не дожидаясь ответа, Конрад уже направился к двери, но на пороге обернулся: – Эверли, захватить тебе пирожок? Отвечай быстрее, пока я добрый.

Фьюрран приложил ладонь ко рту, сдерживая рвущийся смешок, а я стыдливо поджала губы и демонстративно повернулась спиной к Гримстону.

Однако именно сейчас я вспомнила, что Фьюрран - это тот, кто с лёгкостью втёрся в доверие к моему отцу и помог Даррайну с отрядом проникнуть в стены Школы, когда та была в подчинении Залара и его подручных.

Что, если он узнает, кто я такая?

Зам мастера жестом подозвал меня к столу:

– Не переживай, информация не секретная. Такую не доверили бы постороннему. Здесь списки всех новоприбывших, общие данные. А с краю информация об остальных учащихся. Необходимо рассортировать их сначала по годам зачисления, затем каждый год в алфавитном порядке, а я пока разыщу их личные дела… Кажется, третий шкаф… Здесь бардак, но думаю, тебя он не смутит.

Я торопливо заверила его, что всё в порядке, и старательно принялась за работу, боясь поднять глаза. Документы были аккуратно написаны, но беспорядочно разбросаны по столу, смешанные с другими записями.

Фьюрран покривил душой, здесь было полно важной и ценной информации, но записи были сделаны на старом наречии, которое изучали строго учителя и члены королевской семьи. Всё, что я знала – отдельные буквы и символы, но даже при всём желании не смогла бы сложить их в слова.

Через некоторое время я с удивлением поняла, что мне комфортно в обществе заместителя Даррайна, несмотря на то, что оба мы молчали.

Он не бросал в мою сторону любопытных взглядов, не задавал вопросов, просто занимался своими делами, время от времени забирая со стола готовые стопки или подкладывая мне новые бумаги.

Гримстон куда-то запропастился, но я была этому даже рада. Хоть немного побуду тишине без его нескончаемых издёвок и сарказма.

Однако примерно через полчаса за окном послышался шум: чьи-то громкие голоса, топот ног и возмущённый вскрик. Фьюрран тут же выглянул в окно и тяжело вздохнул:

– Эверли, подожди здесь. Опять второй курс что-то не поделил.

Он вышел, оставив меня одну. Не желая терять времени, я ускорилась, желая побыстрее разделаться с несложной, но жутко монотонной работой. Строчки в глазах двоились, желудок урчал, а натёртые подушечки пальцев слегка распухли от контакта с бумагой.

Закончив сортировку, я с наслаждением выпрямилась и размяла по очереди шею, плечи и запястья. Голова гудела и требовала выйти на свежий воздух, но я не решалась покидать кабинет мастера без разрешения.

Чтобы скоротать время, принялась прогуливаться по комнате, рассматривая портреты прежних мастеров в тяжёлых резных рамах. Все они, с неуловимо схожими чертами, смотрели с холста суровыми, непроницаемыми взглядами.

“И конечно же, здесь нет отца,” – вздохнула я, хотя понимала, что мало кому захочется ежедневно смотреть в лицо врага.

На улице давно стемнело, и когда я услышала тяжёлые, решительные шаги, приближающиеся к двери, я едва не подскочила с места.

“Надеюсь, это Гримстон, и мы, наконец, вернёмся в академию!” – воодушевилась я, бросив взгляд на массивные напольные часы.

Но я не ожидала, что в кабинет войдёт сам Даррайн.

Увидев меня в своём святилище, он резко остановился, а затем быстрыми шагами приблизился ко мне. Лицо, и без того мрачное, буквально перекосила гримаса ярости! Глаза залила тьма, челюсти сжались, а скулы, покрытые однодневной щетиной, напряглись и заострились:

– Какого чёрта ты здесь делаешь, Дельвиг?!

Слова комом застряли в горле. Если бы Орхард мог – он бы вмиг испепелил меня взглядом и не поморщился! Жуткий и опасный, как хищник, готовый вцепиться в горло зверьку и разорвать его на части.

Не дожидаясь ответа, он схватил меня за плечи и что есть силы встряхнул с грозным рыком:

– Дочь Залара. Отвечай немедленно!

Глава 23

От резкого движения моя голова мотнулась назад, до лёгкого хруста в шее. Пальцы ректора больно впивались в кожу, и я не сомневалась, что утром найду в тех местах некрасивые синяки.

А вот обида, сжигающая меня изнутри, давила с такой силой, что вот-вот грозилась разорвать тело на части. К ней примешивалось острое чувство несправедливости, которое жгло хуже любого пламени.

Весь воздух в лёгких выгорел, и я, не осознавая, что делаю, с силой дёрнулась, сбрасывая с плечи его ладони. Орхард, видимо, не ожидал от меня сопротивления и замешкался, давая мне возможность отступить.

Ненадолго.

Дёрнув уголком губы, он сделал шаг вперёд, я снова попятилась, пока моя поясница не уперлась в край массивного стола.

– Дельвиг, – удивлённо выдохнул Орхард. – Ты охренела?

Фу, как грубо!

Резко выкинув руки перед собой, я, наконец, обрела голос. Задыхаясь от возмущения, натужно прохрипела:

– А вы, мастер-ректор, всегда бросаетесь на других, не разобравшись? Где же ваша хвалёная воинская честь и справедливость?

Даррайн остановился и недоверчиво мотнул головой, уверенный, что ему послышалось.

Я же, ободрённая маленьким успехом, продолжила уже более уверенно:

– Сами подумайте, как бы я одна прошла через охрану? Вы же вечно хвалитесь, что у вас тут лучшие из лучших!

До Орхарда начал доходить абсурд его обвинений. Каменные плечи заметно расслабились, и он уже более спокойно спросил:

– Кто?

Я непонимающе склонила голову набок, и он медленно, едва не по слогам переспросил:

– Кто притащил тебя сюда, Дельвиг?

Ответ вертелся на языке, но едва я открыла рот, как за спиной Даррайна послышался недовольный голос Гримстона, который с вызовом ответил за меня:

– Это был я.

Мастер резко обернулся, и хотя я не видела его лица, каждой клеточкой кожи ощутила, как воздух в кабинете наэлектризовался. Ещё чуть-чуть, и молнии засверкают.

Нет сомнений, если сейчас высечь искру, здесь всё взлетит на воздух.

Даррайн, не разрывая зрительного контакта с Конрадом, тихо процедил сквозь зубы:

– Дельвиг, вон отсюда. Ждёшь на крыльце и ни шагу.

Как всё достало!

Сжав кулаки, я быстро вышла и устало опустилась на верхнюю ступеньку. Прилив адреналина, давший спасительную возможность ответить Орхарду, иссяк, высосав из меня оставшиеся силы.

Дверь за мной с грохотом захлопнулась, и сразу же раздались повышенные голоса – преподаватель с ректором выясняли отношения, не стесняясь в выражениях.

Я закрыла глаза, прислонившись щекой к шершавым и ещё не остывшим от солнца перилам. Школа заканчивала очередной день обучения. Издалека слышались громкие, хоровые возгласы учащихся, отрабатывающих приёмы. Со стороны леса доносился шум ветра в могучих ветвях и голоса вечерних птиц. А позади, в кабинете, два злых мужчины и не думали утихнуть!

“Может, оставить их здесь и вернуться в академию своими силами?” – подумала я, и мысль показалась мне до ужаса соблазнительной. Но в следующий момент я вздрогнула всем телом, когда услышала полный ярости голос Орхарда:

– Думай, что творишь, когда приводишь её туда, где её ноги быть не должно! Это всё равно что змеёныша сунуть в курятник!

Змеёныша?

В груди вспыхнул жгучий гнев, и я вскочила на ноги, готовая немедленно убежать куда глаза глядят!

Плевать на академию!

Завтра же подам заявление на отчисление!

Есть и другие учебные заведения, пускай и не в Даркайне, но в Кэррей! Поработаю годик, накоплю денег, и уеду к ним.

Правда, король и королева Кэррей лучшие друзья нашего правителя, и Орхард там желанный гость, но зато надо мной не будет вечно висеть клеймо вражьей дочери.

– Эверли! – из потока мыслей меня окликнул вернувшийся Фьюрран.

Молодой воин, нахмурившись, посмотрел на окно, затем перевёл взгляд на меня и сочувственно покачал головой:

– Не бери в голову, это не твоя вина. Конрад и Даррайн недолюбливают друг друга ещё с тех пор, как были тощими юнцами.

Я невольно попыталась представить мощного воина юным и тощим, хотя это было очень сложно. Не удержавшись, рвано хмыкнула и Фьюрран тут же прижал палец к губам:

– Ты этого не слышала, ясно? Мастер мудрый и справедливый. Хороший человек, правда. Но должность ректора вашей академии свалилась на него как снег на голову, вот он и... В любом случае, ты здесь не при чём. Лучше скажи, есть хочешь?

– Очень, – честно призналась я. – Но мне запретили уходить с крыльца.

Заместитель мастера покачал головой и поджал губы:

– Значит так, лично я приказов не получал, а ты не в стенах академии, так что он не имеет над тобой власти. Иди за мной.

Недолго колеблясь, я кивнула и направилась следом за Фьюрраном. Тот увёл меня в обеденную – просторное помещение с несколькими длинными дубовыми столами и скамьями, где обычно питались ученики. Сейчас оно пустовало, и я села в самый дальний угол, стараясь не отсвечивать.

– Подожди здесь.

Через минуту воин вернулся с подносом, на котором стояли тарелка с кашей, несколько кусков жареного мяса, два круглых пирожка и кружка с травяным отваром. При виде этого богатства рот затопила слюна.

Выглядит безумно вкусно, а пахнет… м-м-м…

– Ешь и не переживай. Сытая девушка обладает особой привлекательностью, – придвинув мне поднос, Фьюрран подмигнул, и я с облегчением рассмеялась. Хоть кто-то здесь нормальный.

Но едва положила в рот ложку каши, как в обеденную решительно вошёл Даррайн. Один, без Гримстона.

– Дельвиг!

– Мастер, девушка с утра ничего не ела, – Фьюрран ловко встал между нами, закрывая меня от взвинченного Орхарда. – Так не пойдёт.

Ректор ответил не сразу. Застыл на месте, словно размышлял, что с нами делать. Помиловать или наказать?

– Распорядись, чтобы мне тоже принесли ужин. Поем вместе с Дельвиг, а после отвезу её в академию.

Глава 24

Даррайн Орхард

От моего взгляда не ускользнуло, как вытянулось и посмурнело лицо Дельвиг. А ведь когда я только вошёл, её глаза горели при виде ужина.

Злится?

Пускай.

Нарушено основное правило академии. И я принял соответствующие меры.

Фьюрран сноровисто принёс второй поднос и виновато склонил голову:

– Я прослежу, чтобы Гримстон покинул территорию без происшествий.

Правильно. Наглец совсем уже зарвался. Демонстративно показывает, что я ему не власть. Ещё один косяк с его стороны – и разговаривать будем в присутствии Мунхо. Во дворце.

А что касается Дельвиг…

Мне-то какое должно быть дело?

Отмахнув мысленное раздражение в сторону, я резче, чем следовало, отодвинул стул и уселся напротив неё.

– Невкусно? – холодно уточнил, наблюдая, как она упрямо смотрит куда угодно, но не в тарелку.

Эверли медленно подняла на меня взгляд, буквально пронзая своими зелёными глазищами. Колдовские, чёрт возьми, которых у меня внутри моментально разгорелось пламя.

Не удивлюсь, если у неё в предках затесались ведьмы.

Иначе как один её взгляд способен выбить меня, сильного, опытного воина, из колеи?

Магия и колдовство, никак иначе.

– Аппетит пропал, – буркнула она и демонстративно отодвинула тарелку. Скрестила руки на груди и принялась делать вид, что её до ужаса интересует деревянная мозаика на стене.

Притворяется, будто меня здесь нет.

А пламя внутри всё ещё горит.

– Ешь, Эверли, – медленно произнёс, сдерживая раздражение. И на себя, и на её девичьи выкрутасы. – Не ломай комедию.

Зеленоглазая бестия ядовито усмехнулась:

– Надо же, и за какие заслуги вы меня так быстро повысили до имени? Ещё десять минут назад я была змеёнышем. Правда, вы и Школу назвали курятником, слышал бы это Его Величество…

Так вот на что она обиделась.

Справедливо. Я перегнул палку и теперь огребаю заслуженный выговор от соплячки.

Сердце ёкнуло и чувствительно кольнуло. Эта двусмысленная реакция стала последней каплей.

Пальцы сжались вокруг вилки. Приложив силы, я выплеснул весь гнев в несчастный столовый прибор – тот согнулся практически пополам от моей силы.

Медленно положил вилку на стол и строго отчеканил:

– Посторонним вход в кабинет воспрещён. Без моего разрешения запрещено заходить даже королеве.

Чистая правда, между прочим.

Эверли недоверчиво хмыкнула, но всё же сдалась и наколола на свою вилку кусочек мяса. Тщательно прожевала его, не скрывая наслаждения сочным, пряным вкусом, и вопросительно подняла бровь:

– Как же так меня пустили?

– При всех достоинствах моего зама он порой бывает излишне доверчив. Я проведу с ним воспитательную беседу.

– Вам лишь бы отчитывать и ругать, – закатила глаза нахалка. – Боюсь представить, каким невыносимым вы будете в старости. Вся ваша Школа разбежится.

– Много болтаешь, – цыкнул на неё, пряча усмешку. Забавная. Жаль, что ей не повезло с родителем. – Нарываешься, Дельвиг.

– А мы и не в академии. Вот вернусь и зашью себе рот нитками, вам на радость.

Язва.

Спрятав своё жало, Эверли молча доедала ужин, а я мысленно ворчал на себя за то, что испортил казённый прибор. Разгибать её при Эверли не хотелось, это было бы совсем уж по-ребячески.

Дельвиг, наблюдая за мной, покачала головой и протянула свою вилку:

– Возьмите, если не побрезгуете. Я наелась.

Мне несложно попросить новую на кухне, но рука сама потянулась к её, и я цепко ухватил прибор за основание. Отправил в рот кусок мяса и осознал, что касаюсь губами тёплого металла, где только что были её губы.

Тело недвусмысленно отреагировало на эту дурацкую, по моему мнению, мысль.

– Ты думала, я приду в восторг, увидев тебя там, где не должно быть посторонних? – вырвалось у меня само собой.

Кажется, у меня начинаются проблемы с самоконтролем.

Я не должен ничего объяснять. Не обязан, но почему-то это делаю.

– У Залара остались последователи, которые в последнее время активизировались. И да, я не знаю, заодно ты с ними или нет. И у меня нет ответа на вопрос, учил ли тебя Залар древнему наречию. Тебе ничто не мешало скопировать документы и передать их врагу!

Выговорившись, я резко отодвинул от себя недоеденную порцию. Увидел, как Эверли отвернулась от меня и снова изучает стену.

– Я обязан быть подозрительным, нравится тебе это или нет, – сказал я уже спокойнее. – И ты не одна получила выговор, так что собирайся, мы возвращаемся в академию.

Зеленоглазая заноза демонстративно молчала почти половину пути, и я думал, что зря, наверное, на неё накричал. Она не могла послать такого как Гримстон на все четыре стороны и остаться в академии.

И в то же время спорил сам с собой: нет, нельзя давать слабину.

Дорога пролегала через лес, и неожиданно карета замедлила ход.

Что-то сломалось? Упало дерево?

Терпеть не могу эти медленные, громоздкие коробки. Гораздо удобнее передвигаться верхом на лошади.

Но не успела оформиться в голове мысль, как снаружи раздался звон металла и долгий, протяжный стон.

Глава 25

Эверли Дельвиг

От неожиданности я вздрогнула и зажала рот ладонью. Подалась вперёд и протянула другую руку к занавеске, пытаясь сдвинуть её чуть в сторону и рассмотреть, что там происходит.

Даррайн стремительно вскочил с места и навис надо мной, упираясь руками в бархатную спинку по обе стороны от моей головы. И без того строгое лицо ректора вмиг стало жёстким, будто высеченным из гранита.

– Вы что… – пискнула я, но из-за мешающей ладони выдала лишь невнятное бормотание.

– Тихо, – прошептал мне на ухо строгим голосом, от которого прокатилась ледяная дрожь по позвоночнику. – Здесь сиди и чтоб ни звука, ясно?

Да что происходит?

Кто там?

Я встревоженно посмотрела в его глаза, кажущиеся чёрными, как бесконечная зимняя ночь, и кожей ощутила, как подавляет его аура.

Понятно, почему он мастер. Тут попробуй не подчинись. Энергетикой раздавит как букашку и не поморщится.

Не в силах выдавить ни звука, я кивнула, облизывая вмиг пересохшие губы. Даррайн одним стремительным движением выскочил из кареты, на ходу доставая из ножен на поясе два зазубренных кинжала.

В салон влетел бодрящий прохладный ветер, но я его едва почувствовала. Потянулась следом, чтобы закрыть дверцу, но застыла без движения, глядя, как Орхард яростно сражается с пятью неизвестными в чёрной форме. Те были не такими мощными, как мастер-ректор, но их гибкие тела и ловкие движения говорили без слов о том, что они знают своё дело.

“Предусмотрительные, – закружились в голове беспокойные мысли. – Лица закрыты масками – видны только глаза. Кто вообще додумается нападать на одного из лучших воинов королевства? Это либо безумцы, либо…”

Даррайн Орхард двигался как смертоносный смерч, безжалостный и опасный. Первого противника он прикончил двумя точными ударами кинжала, затем выхватил меч из ослабевшей ладони поверженного и продолжил уничтожать врагов. Ни секунды не колебался и не знал пощады. Каждое движение, даже мимолётное, было отточенным до идеала.

Он без тени сомнения сеял смерть.

“Посмотри, кому ты так вызывающе дерзила, Эверли, – укоризненно заметил внутренний голос. – Может, самое время извиниться перед ним и начать вести себя тихо, как мышь под веником?”

Меня аж передёрнуло. Забыв о том, что надо закрыть дверь, я примостилась на краешке сидения, обхватив руками плечи. Было по-настоящему страшно, но я не могла отвести взгляд от его фигуры, буквально впитывая каждое движение.

Орхард перемещался с места на место быстро и уверенно, будто танцевал ритуальный танец. Враги заметно отставали в ловкости, но их всё же было больше..

Забыв про всё, мой взгляд был прикован к воину, и я не заметила ещё двоих, которые даром не теряли время. Обогнули сбоку карету и у и рывком вытащили опешившую меня наружу, зажав рот какой-то тряпкой.

В ноздри ударил запах чего-то горелого, а от тряпки разило неприятной горечью, жгущей язык и нёбо.

Омерзительно!

Справившись с признаками тошноты, я принялась брыкаться что есть силы. Подонки действовали слаженно, но молча, и мне всё же удалось пнуть в живот одного, а затем стремительно перебросить через себя другого.

Спасибо отцу, что ещё в детстве научил меня базовым приёмам самообороны.

– Тьфу! – попятившись, я с отвращением вытащила тряпку и сплюнула вязкую горькую слюну. Пока не наткнулась на очередное твёрдое препятствие.

Гадство!

Неужто снова угодила в ловушку?

Говорил же Даррайн сидеть тихо! А я, дурочка, его не послушалась.

Я резко обернулась, вскидывая кулак и целясь в лицо того, кто стоял позади, но Орхард играючи перехватил мою руку и быстро шагнул вперёд, пряча меня за спину.

– П-простите, – прокряхтела я, но он уже меня не слушал.

В два счёта расправился с остальными и быстро снял с них маски. Несколько секунд осматривал их шеи и запястья, а затем вернулся ко мне, и его глаза превратились в два ледяных осколка.

– Ничего не хочешь рассказать мне, Дельвиг?

Глава 26

У меня аж челюсть полетела вниз от изумления.

– Сказать что? – устало выдохнула я, морально не готовая к очередному витку обвинений после увиденной мной кровавой сцены. – Что коварная Дельвиг, десять лет считавшая каждую монетку, наняла этих семерых и попросила меня похитить? А вас отправить на тот свет? Вы меня, конечно, раздражаете, ректор Орхард, как и я вас, но не до такой степени, чтобы желать вам смерти.

Выговорилась и тут же прикусила язык. Как бы не оказаться на волоске от того, чтобы стать восьмой убитой. Воин сейчас на кураже и кто знает, на что он способен.

Но, к счастью, Орхард лишь тяжело вздохнул, качая головой.

– Ты невыносимая, Дельвиг. Я спрашиваю – какого чёрта ты ослушалась приказа? Я что сказал? Сидеть в карете и не высовываться! А ты?

Туше.

Я подняла обе ладони, признавая его правоту, и виновато опустила голову, приготовившись к долгой и нудной выволочке.

– Надо же, у тебя хотя бы есть мозги не отрицать свою вину, – распалял сам себя Даррайн, медленно надвигаясь на меня беспощадная снежная лавина. – Дверь не выломана, значит, ты её и не закрывала. А что будет на поле боя, если придётся защищать Даркайн и своих родных? Тоже будешь выделываться, игнорируя приказы командира?

– Простите, это моя вина, я... – тихо начала я, но замолчала. Воздух закончился, а новый не торопился заполнять лёгкие. Во рту пересохло, язык противно лип к нёбу, и чувство вины, как паутина, разрасталось, опутывая рёбра изнутри холодными, влажными нитями.

Ректор тоже молчал, ожидая, пока я закончу фразу. Упёртый, как баран! С таким не отделаешься простым “я больше так не буду”. Поэтому пришлось сознаться:

– Я засмотрелась на вас. И уже десять раз пожалела, что ввязалась в этот спор. Такой как вы может...

Снова умолкла, уверенная, что он продолжит выносить мне мозг. Но вместо этого Орхард положил ладони мне на плечи, уже знакомо вдавил кончики пальцев в кожу и строго велел:

– Посмотри на меня, Дельвиг.

Что-то вообще не хочется.

Я едва не помотала головой, усиленно рассматривая мыски ботинок, но ректор ждал, и выбора у меня не было. Медленно и нерешительно подняла взгляд, и в слабом свете взошедшей луны, едва проникающем сквозь кроны деревьев, увидела нахмуренные брови, желваки на скулах и сжатые добела челюсти.

Орхард склонился так, чтобы наши лица были на одном уровне, и показал на левую сторону лица:

– Присмотрись внимательнее. Что ты видишь?

Не понимая, чего он добивается, я всё же вгляделась и заметила полоску длинного шрама, тянущегося через всё лицо.

Широкий для обычного пореза и неровный. Похоже, он причинил Даррайну немало боли и неудобств, а потом его долго и упорно сводили самыми мощными артефактами.

– Ой, – испуганно пискнула я, представив как раньше могло выглядеть его лицо. – Но подождите. Днём его вообще не видно!

Помедлив, он мрачно усмехнулся, решив быть хоть чуточку откровенным:

– Чуть больше десяти лет назад, когда враг разгромил Даркайн, мы с Мунхо и Сарайей отправились в Кэррей за подкреплением. Мунхо тогда был правой рукой мастера Феррайна и ещё не знал, что в его жилах течёт королевская кровь. Сарайя выросла в деревне и отчаянно мечтала учиться в Воинской Школе. На подходе к границе мы попали в засаду противника. Сарайя была в твоём возрасте, Эверли, и ей тоже было сказано сидеть и не высовываться.

– Кажется я знаю конец этой истории, – пробомортала я, но Даррайн сделал вид, что пропустил мимо ушей мои слова.

– Она, как и ты, ослушалась приказа и чуть не погибла! А я едва не лишился глаза, когда вытаскивал её из самого пекла.

Замолчав, он сжал челюсти, словно костерил себя на все лады за излишнюю откровенность, и указал подбородком в сторону кареты:

– Пошли.

Орхард шёл первым и каким-то чудом успокоил одну из лошадей, почти вырвавшуюся из упряжи. Мягко поглаживал её по шее и что-то тихо нашёптывая на ухо. Животное постепенно успокоилось: перестало дрожать и послушно позволило снова себя запрячь.

Запрыгнув вместо кучера, он повернул ко мне голову:

– Садись в салон кареты. Я подброшу тебя до академии, а сам вернусь и разберусь с телами. Верхом быстрее, но не получится – нет седла, а без него для лошади это будет вредная нагрузка.

Сидеть там одной, не зная что происходит снаружи, мне не хотелось. Поэтому я, чуть поколебавшись, быстро пошла и села рядом с ним на козлах.

– Расскажите, когда и зачем вы избавились от шрама? – спросила я, внутренне опасаясь, что он снова заругается и прогонит, но Даррайн неожиданно усмехнулся:

– Нет, Эверли. Не планировал. Мне даже льстило, что меня боялись. Отводили взгляды, не решаясь смотреть в моё лицо, а семью я не планировал в отличие от моих друзей. Только два года назад Сарайе надоело, и она, продавив Мунхо, приказом заставила меня свести шрам при помощи артефактов.

Вот оно как…

Должно быть, здорово иметь таких друзей. Которые пойдут на всё, даже на шантаж, лишь бы помочь близким. Интересно, ректор Орхард с ними тоже такой или становится другим?

Интересно было бы на это посмотреть…

Откинув ненужные мысли в сторону, я поправила одежду и собрала выбившиеся пряди в низкий хвост. Молча кивнула и удивилась тому, что кажется, впервые мы с ним не ссоримся. Может, он успокоится и отстанет? Тогда мне не придётся искать другое учебное заведение.

Однако когда мы приехали в академию, и я вернулась в комнату, то едва не позабыла все приличные слова!

Мэйв снова отличилась!

Вытащила все вещи из моего шкафа, скинув их в кучу на пол, а венчала эту кучу украденная форма!

Сердце едва не выпрыгнуло из груди от осознания, что наглая соседка видела записку…

– Мэйвен Андор, – прошипела я, назвав её полным именем и едва сдерживаясь, чтоб не ввязаться в банальную драку. – Где твой инстинкт самосохранения? Забыла в салоне модных тряпок?

– Мне не нужны неприятности, – тихо произнесла она, пятясь назад и выставив перед собой обе руки в защитном жесте.

Глава 27

Лучше бы Мэйв подкараулила меня у дверей, встретила точным ударом кинжала в сердце и закопала бездыханное тело в укромном месте.

Быстро и безболезненно.

Тогда я бы имела возможность избежать очередной разборки с ректором. Хотя немного узнав Даррайна, я бы не удивилась, если бы тот при помощи некромантов поднял моё тело и высказал всё, что накипело, несчастной Эверли-умертвию.

Нахалка вновь уткнулась в один из каталогов, разбросанных по её кровати, и энергично зашелестела страницами. А я, скрипнув зубами, начала поднимать и складывать свои вещи.

Одну за другой брала с пола и аккуратно расправляла на кровати, приглаживая ткань ладонями. Удивительно, что они остались целыми. Соседка запросто могла порезать их на лоскуты, исключительно из вредности.

Мэйв, уверенная в своей победе, победно посматривала на меня поверх страниц, и с каждым брошенным взглядом злость в моей груди клокотала всё сильнее.

“Ну, держись,” – мысленно усмехнулась я, сохраняя невозмутимое выражение лица. Бьюсь об заклад, Андор думала, что я не сдержу эмоций и кинусь на неё в отчаянной попытке проредить её светлые локоны.

Но я решила действовать хитрее.

Закончив с вещами, я лёгкими хлопками отряхнула ладони и, подойдя к Мэйв, стиснула пальцы на её запястье.

– Что ты... – возмутилась самопровозглашённая королева факультета, но я без труда пересилила хрупкую аристократку и потащила с кровати за руку к входной двери. – Пусти! Я всё отцу расскажу! Будешь нарезать круги по тюремному двору до самой старости, Дельвиг!

Мэйв активно верещала, но вяло брыкалась. Её сопротивление было абсолютно бесполезным и состояло в основном из крика и угроз. Я без труда выставила нахалку за дверь и с чувством выполненного долга щёлкнула засовом.

Да, завтра мне влетит ещё сильнее. Но я об этом точно не пожалею.

– Эверли Дельвиг! – Мэйв продолжила скандал за дверью. – Ты сильно пожалеешь об этом! Мой отец узнает о твоём хамстве! Я напишу жалобу на имя Его Величества! Мало того, что ты по уши погрязла в тёмных делишках, так ещё и будешь исключена за насилие над благородной особой!

– Флаг тебе в руки, – буркнула я. Сил на то, чтобы раздеться уже не было, и я, приглушив свет, просто рухнула на кровать, закрыв глаза. Ну а что мне ещё делать? Забыть про сон и предпринять тщетную попытку пробраться в кабинет ректора? Там защитных артефактов навешано больше чем блох на бродячем псе.

Зато мне приснилось, как Даррайн Орхард, десятикратно увеличившись в размерах, ругался на меня, глядя с высоты своего исполинского роста, называя мелкой, паршивой мошкой. А когда ему надоело, он поднял ногу и со всей дури опустил на меня, желая раздавить как червяка.

Вскрикнув, я проснулась и несколько секунд сидела неподвижно, пытаясь успокоить колотящееся сердце.

Тьфу!

Приснится же такое!

На всякий случай огляделась: поблизости нет и намёка на ректора, соседняя кровать пуста, за исключением каталожной прессы, а за окном наступает рассвет. Быстрый взгляд на часы дал знать, что до подъёма оставалось минут тридцать.

Можно было бы ещё капельку поспать, но я решила не ложиться и постараться до занятий избежать встречи с разгневанной соседкой.

“Она первая начала,” – упрямо подумала я. Подкралась на цыпочках к двери и приложила ухо к створке.

Тишина.

Скорее всего, Мэйв ночует у одной из своих верных подружек, и до рассвета они строили коварные планы мести. Рискнув, я сунула под мышку чистые вещи, аккуратно сдвинула засов и крадучись прошла по коридору в общую душевую.

Ни одной живой души.

Вот и хорошо.

Умывшись и ополоснувшись, я натянула на себя свеженький комплект академической формы и поспешила на завтрак в столовую.

В просторном, светлом помещении, была только одна ранняя пташка – незнакомый мне паренёк с нашивкой факультета артефакторики, сонно чахнувший над яичницей. Я быстренько заставила поднос едой и примостилась в дальнем углу, наблюдая, как столовая постепенно заполняется студентами. К счастью, Мэйв не было видно, как и её подружек. Казалось, что испортить мне аппетит было некому.

И как назло, в самый час пик, когда все столики были заняты, а между ними слонялись опоздавшие с подносами, столовую ворвался один из старшекурсников, подрабатывающих на посылках.

– Эверли Дельвиг здесь? – заорал он во всё горло. – Срочно к ректору!

Все взгляды, как по команде, устремились в мою сторону. Какая ирония, все знают меня, но я-то не знаю никого. Ну, почти…

Я почувствовала, как кровь отливает от лица, а в животе всё сжимается от предчувствия беды.

– А чего это он так рано пришёл в академию? – полюбопытствовал кто-то из парней, кивнув в сторону коридора, где располагалась лестница, ведущая на этаж для учителей.

Посыльный пожал плечами:

– Он мне не отчитывался. Давай, шевелись, Дельвиг. Орхард вроде бы не в гневе. Наоборот, он выглядит убийственно спокойным.

Глава 28

Быстро же он!

Чего ему дома не спалось?

Или в своей мужицкой Школе?

Я со свистом выдохнула через зубы и так резко отодвинула поднос, что тот проехался по столу и едва не упал с другого края. В столовой воцарилась тишина, которую прервал скрежет отодвигаемого мною стула.

Удивительное дело, всего за несколько секунд я умудрилась собрать на себе десятки, если не сотни любопытных взглядов! Кто-то таращился с интересом, кто-то с жалостью, а в глазах некоторых плескалось ехидство и откровенное злорадство.

“Смотрите сколько влезет, – фыркнула про себя, – возможно, это последний раз, когда вы видите Эверли Дельвиг”.

Я пошла вперёд, намеренно не ускоряя шаг, чтобы не показать свою слабость. Спина горела от ощущения множества глаз, и вслед доносились едва слышные шепотки.

– Думаешь, отчислит?

– Это ещё мягко сказано.

– И пары дней не проучилась.

Лишь на лестнице, убедившись, что меня не видят, я сорвалась с места и побежала вверх, перепрыгивая через ступеньки. Делала два коротких вдоха на левую ногу и один долгий выдох, чтобы дыхание не сбилось.

Лоб и шея предательски взмокли, волосы выбились из хвоста и облепили лицо, но я решительно шагала по коридору. Не давая себе времени передумать, трижды ударила костяшками по двери и услышала холодное:

– Входи, Дельвиг.

“Сейчас терпеливо выслушаю всё, что скажет, и не буду спорить. Всё, что ни делается – всё к лучшему. Есть и другие академии: в Кэррей, Зелёных Холмах и даже крупных городах в Нейтральных Землях.”

Однако реальность преподнесла мне очередной сюрприз.

Когда я приоткрыла дверь, сердце мигом ухнуло в пятки. Стул напротив ректорского стола занимала довольная и торжествующая Мэйв.

На лице соседки читалось предвкушение сладкой мести, глаза сверкали чистым злорадством, а улыбка предвещала большие неприятности.

Как королева, наблюдающая за казнью.

Посыльный не ошибся.

Даррайн был убийственно спокоен. И это меня пугало ещё сильнее.

Лицо Орхарда походило на каменную маску, а глаза блестели, как два осколка льда.

– Садись, Дельвиг, – сдержанным кивком указал на второй, пустующий стул.

Я старалась идти ровно и не показывать, что у меня вот-вот задрожат коленки. Опустилась на стул и сделала глубокий вдох, пытаясь унять нарастающую тревогу.

– Откуда она у тебя? – спросил невозмутимым тоном, небрежно придвигая мне записку от неизвестного.

– Допрыгалась, Дельвиг, – прошипела Мэйв, но тут же притихла под грозным взглядом ректора.

Я снова перечитала те самые строчки и медленно подняла глаза на Орхарда:

– Нашла у двери вместе с украденной формой.

– И ты не знаешь адресата?

– Нет, – уверенно помотала головой

Мэйв, ожидавшая допрос с пристрастием и сопутствующими эмоциями, тут же вспыхнула, не в силах сдерживаться. Соскочила со стула и нависла надо мной, едва не брызгая слюной!

– Врёшь, дура! Я же говорила, что от неё нельзя ждать ничего хорошего! Меня поселили с дочерью убийцы, а яблоко от яблоньки...

– Сядь на место, Андор! – жёстко перебил её Даррайн. – И ответь, как эта записка оказалась на моём столе?

Мэйв послушно вернулась на стул и сбавила тон, но в её голосе всё ещё звучало торжество:

– Я нашла и принесла.

– Где нашла?

– В её вещах, – после небольшой паузы ответила блондинка, и её лицо вмиг покраснело. – Она спрятала её. Говорю же, ректор Орхард, эта дрянь…

Даррайн поморщился и остановил её жестом руки:

– Когда? Меня не было на месте. Кабинет был закрыт.

– Я упросила дежурного преподавателя открыть ваш кабинет, – затараторила Андор, размахивая руками и недобро косясь в мою сторону. – Он пошёл мне навстречу и дал ключ, а я положила записку вам на стол. Вот сюда.

Подавшись вперёд, она ткнула наманикюренным пальчиком в точку на лакированной столешнице.

– Сказала, что это ваша просьба, иначе Эверли отобрала бы её и уничтожила.

– Значит, солгала дежурному? – вскинул бровь ректор, постукивая указательным пальцем по столу.

Тук-тук-тук.

И его ритм удивительным образом совпадал с биением моего сердца. Неужели…

Неужели он мне поверил?

На Мэйв было тяжело смотреть. Осознав, что всё идёт не так, как она себе вообразила, соседка судорожно сглотнула, и её торжествующий вид начал таять на глазах:

– Да... с-солгала. Н-но ректор Орхард, эта тварь выгнала меня из комнаты! На ночь глядя! И я...

Хлоп!

Даррайн саданул ладонью по столу с такой силой, что в окнах жалобно звякнули стёкла. Я мигом вжала голову в плечи, а Мэйв из красной стала мертвенно-бледной.

– Андор, выбирай выражения! Ты не в кругу подружек! – рявкнул он, поднимаясь с места и нависая мускулистой горой над нами обеими.

Рубашка натянулась на мощных бицепсах, на предплечьях вздулись вены, а огнём в глазах он запросто мог спалить весь Даркайн с его окрестностями.

– Неделю моешь полы в общежитии, и мне плевать на твоё происхождение! – голос Орхарда жалил не хуже ядовитых стрел. – А теперь вон отсюда! Жить будешь с Дельвиг, и если узнаю, что вы снова повздорили – обе пойдёте сортировать столовские помои для свиней.

На Мэйв было страшно смотреть. Блондинка побледнела как полотно, губы задрожали, а глаза округлились от шока. Вся её торжествующая поза рассыпалась как хрупкий карточный домик.

– Свободна!

Девушка пулей вылетела из кабинета, едва не споткнувшись о порог. Тяжело сглотнув, я поднялась с места, готовая последовать за ней, но Даррайн меня остановил:

– Сидеть, Дельвиг! С тобой я ещё не договорил.

Глава 29

Да чтоб тебя!

Я, конечно, догадывалась, что Орхард не станет меня песочить в присутствии соседки, но желания выслушивать очередную порцию обвинений уже иссякло.

Поэтому решила сыграть на опережение. Выпрямилась в кресле и сжала руки в замок на коленях:

– Ректор Орхард, я понимаю, что моя репутация в Даркайне испорчена навсегда. Причём не моими же руками, – слова сыпались торопливо, будто я боялась, что он меня не дослушает. – И да, я не слепая. Я же вижу, что вы мне не верите, что бы я ни сказала. Да по вашему лицу видно – если бы я призналась, что являюсь главарём тех заговорщиков, о которых вы так беспокоитесь, вы бы и в этом случае мне не поверили!

К моему удивлению, Даррайн не пытался меня перебить. Напротив, широкие плечи опустились, мощное тело расслабилось. Ректор откинулся на спинку кресла и скрестил руки на груди, демонстрируя мне внушительные предплечья. Каменная маска соскользнула с лица, уступив место насмешливому любопытству. В голубых глазах заплясали огоньки.

Смотрит на меня, как будто я забавная игрушка. Котёнок или щенок с голубеньким бантом на шее.

– Естественно, не поверю, – усмехнулся он. – От тебя слишком много проблем. Тебя бы сами заговорщики сместили с лидерского места в первый же вечер.

Вот же язва в ректорском кресле!

Я обиженно поджала губы и пробурчала, уставившись в пол:

– Давайте не будем тянуть кота за усы. Подготовьте, пожалуйста, приказ об отчислении, я подпишу и...

– И что? – резко перебил он, подавшись вперёд и упираясь ладонями в столешницу. – Что ты будешь делать?

– Найду другое учебное заведение, – я пожала плечами, делая вид, что мне всё равно, и я не жила десять лет с мечтами учиться в этой академии. – Если не в Даркайне, то в Кэррей или Нейтральных Землях. Вряд ли меня пустят в Зелёные Холмы.

– Нет! – резко возразил Орхард.

Я аж вздрогнула от неожиданности и недоумённо захлопала глазами.

Даррайн, явно недовольный собственной реакцией, прочистил горло и уже спокойнее пояснил:

– Останешься здесь. И жить будешь с Мэйвен – это обсуждению не подлежит. Вам обеим пойдёт на пользу. А что касается отчисления... – он устало провёл ладонью по лицу и легонько помассировал переносицу . – В любой другой ситуации я бы поступился принципами и солгал, дав тебе прекраснейшие рекомендации, лишь бы ты перестала быть моим... – пауза затянулась, и он процедил сквозь сжатые зубы, – моей проблемой. С глаз долой, как говорится.

– Из сердца вон? – бездумно ляпнула я и мысленно застонала, ругая себя за длинный язык.

– Не нарывайся, Дельвиг! – рассердился ректор и бахнул кулаком по столу. – Мне двух дней хватило, чтобы понять – такая как ты не способна причинить зло. Ты скорее навредишь по глупости, чем по собственному желанию. Но раз он или она, – Даррайн отрывистым кивком указал на записку, – сами вышли на тебя, значит, ты их цель. И этот некто находится в академии.

Я подскочила на месте. Но не от того, что потенциальный враг был на расстоянии взгляда и мастерски мимикрировал среди студентов. В груди пламенем разгоралось возмущение!

– Я поняла! Вы решили устроить ловушку на живца, а меня сделать приманкой! Ни за что!

Даррайн поднял руку и жестом указал мне сесть.

– Так и есть.

Прекрасно! Он даже не отпирается!

– И вы даже не попытаетесь меня переубедить? – возмутилась я, сжимая кулаки и испытывая отчаянное желание развернуться и убежать. Как минимум топнуть ногой. – А мне оно надо? Я учиться пришла, а не играть в эти ваши подковёрные интриги! Это храм знаний, а не поле битвы! Ну сами подумайте! Вы сильный, опытный воин, мудрый, рассудительный... – я намеренно пыталась его умаслить и видела, как уголки его губ дрожат, изо всех сил сдерживая улыбку. – А я молодая девушка, которая, как вы сами признались, всё портит. Давайте вы как-нибудь сами, а? Без меня?

Даррайн удивлённо приподнял бровь:

– Эверли Дельвиг, ты торгуешься со мной?

Какой понятливый. Я зажмурилась и выпалила:

– Да!

Воцарилась звенящая тишина. Я рухнула на стул, втянула голову в плечи и замерла, не смея дышать.

Сейчас начнётся!

Рявкнет на меня, как на Мэйв, вымоет мне рот с мылом и отправит на месяц чистить уборные в учебном корпусе.

Однако вышло по-другому. Даррайн поднялся с места, опираясь широкими ладонями на стол, и тихо проговорил:

– Тогда у меня для тебя есть отличное предложение.