Необыкновенная

Глава 1

– Совсем не то, о чем я думал, когда решил, что необходимо на время уехать из Бостона, – пробормотал Паркер Сатклифф, выбираясь из своего черного «роллса-фантома». Он остановился у большого белого каркасного здания в недорогой части Лас-Вегаса, где не было ни казино, ни других туристических объектов. На фасаде переливалась розовая неоновая вывеска: «Свадебная часовня «Отныне и навеки». На соседнем таком же строении вывески не было, но оно, по-видимому, было соединено с первым. Он отметил, что номера дома на двери не было.

«Не важно, – подумал Паркер. – Это то самое место». Эти строения принадлежали родственнице, о существовании которой он даже не подозревал, но ему отдали ключи и сказали, что он может вступить во владение пустующими строениями. Это было неожиданным, а он не любил неожиданностей. Однако все случилось как раз вовремя. После всего того, что произошло за последний год…

Паркер постарался отогнать неприятные мысли и заставил себя думать только об империи Сатклиффов. С тех пор как он себя помнил, бизнес был главным в его жизни. Сейчас его преследовали неудачи, но сдаваться он не собирался. Может, это как раз то, что ему необходимо. Приезд за наследством давал возможность отвлечься, подумать и найти выход, спасительный для Сатклиффов. К тому же это был предлог скрыться от совета директоров, которые не переставая твердили ему, что его женитьба вызовет позитивный отклик в обществе, так необходимый после ухода его отца.

Постоянные намеки на то, что Паркер не был удачной заменой отцу, но мог бы стать спасителем компании, послушавшись советов старших, вызывали раздражение. Поездка оказалась хорошим предлогом для того, чтобы избежать суеты и, что было ему абсолютно необходимо, побыть одному.

Однако когда Паркер повернул ручку двери, ведущей в пустующую часовню, она оказалась незапертой. Войдя в здание, он понял, что оно не пустует и что в нем довольно шумно.

Его сразу оглушила волна нестройных звуков. Он стоял у входа в часовню, где полным ходом шла свадьба. Впереди на крошечном возвышении человек в костюме Элвиса, которому следовало уйти на покой еще десяток лет назад, выкрикивал последние слова песни «Теперь или никогда». Жених с невестой улыбались, очевидно не обращая внимания на музыку.

На мгновение Паркеру показалось, что он попал на реалити-шоу или над ним кто-то подшутил. Если его бостонские компаньоны надеялись склонить его к женитьбе, втолкнув на свадьбу, это явно была не та свадьба.

Паркер не успел подумать больше ни о чем, потому что на последних аккордах песни из бокового прохода к нему приблизилось облако чего-то розового.

– Мне очень жаль. Вы почти все пропустили.

Паркер опустил глаза и увидел перед собой крошечную женщину с длинными медно-рыжими волосами в ужасающем ярко-розовом платье. Она взглянула на его темный костюм.

– Вы, должно быть, друг или родственник жениха или невесты. Не беспокойтесь, обычно они так волнуются, что просто не замечают, что кто-то опаздывает. Конечно, если вы не член семьи. А вы член?

– Что вы, нет. Я…

– Тогда все в порядке. Вот и они. Возьмите. – Она что-то сунула ему в руку. – На прием идите через зал в ту дверь.

Паркер нахмурился:

– Прием? Вы ошибаетесь, я не…

– Скорее, – сказала она. – Вот они, на небольших свадьбах необходима как можно большая группа поддержки.

Схватив за руку, она попыталась тащить его к двери.

Паркер не уступал.

– Послушайте, мисс… Я не знаю, кто вы, но нам нужно поговорить.

– Мистер… я тоже не знаю, кто вы, но это свадьба. Они за нее заплатили. Это самый важный день в их жизни, а поговорить можно и позже.

Она намеревалась уйти, однако вернулась с выражением ужаса в больших карих глазах.

– Вы ведь не из коллекторского агентства?

Паркер нахмурился:

– Нет, но…

– Из полиции?

– Я похож на полицейского?

Она посмотрела на его костюм.

– Вы правы, если только полицейские не начали одеваться у Армани. Ну, тогда пошли, поговорим позже, возьмите свои мыльные пузыри.

– Мыльные пузыри? – пробормотал он вполголоса, но свадебные гости уже подступали к нему, и ему ничего не оставалось, как устремиться вслед за хорошенькой рыжеволосой командиршей.

Они едва успели выйти в крошечный зеленый внутренний дворик, расположенный позади смежных зданий, когда появились жених с невестой.

– Поздравляем! – выкрикнула красотка в розовом, открывая баночку с мыльным раствором и дуя сложенными в трубочку губами с выражением, которое многие мужчины назвали бы сексуальным.

Паркеру же вообще не было до нее дела. Эта женщина вмешалась в его старательно спланированный день, не давая забыть обо всем, что связано с браком.

Она строго посмотрела на Паркера, и он поразился красоте ее глаз. Он тут же подавил эту мысль. Он не собирается связываться с женщинами, особенно с этой миниатюрной пираткой, которая взобралась на борт и намеревается…

«Надо же, свадебная часовня», – подумал Паркер, но тут же заменил слово «часовня» словом «здание».

Черт возьми, к проблемам в бизнесе и разногласиям с советом директоров ему не хватает только действующей свадебной часовни. Зачем ему нужны хорошенькие взломщицы с вишневыми губками и мыльные пузыри?

Паркер нахмурился, с нетерпением ожидая окончания ужасной свадьбы и момента, когда он сможет узнать, в чем дело. Тем временем двойник Элвиса, мужчина, проводивший свадебную службу, и женщина, которая играла на пианино, тоже вышли во двор. Розовая красотка вручила им баночки и трубочки, и облако пузырьков опустилось на жениха и невесту, лопаясь на фоне поцелуев.

Особа в розовом, которой помогала пожилая женщина с тростью, включила тихую музыку и открыла небольшой свадебный торт. Затем, вновь засуетившись, рыжеволосая схватила камеру и принялась снимать – сначала как жених и невеста угощают друг друга тортом, а потом свадебный танец. Где-то между делом были подписаны необходимые документы, и молодожены ушли, оставив Паркера рядом с розовой принцессой.

– Итак, – сказала та, глядя на него снизу вверх. Улыбка, которая не покидала ее лица последние полчаса, наконец померкла. В карих глазах отразилось беспокойство. – Если вы не знакомы ни с кем на свадьбе, не коллектор и не полицейский, то кто же вы? – Вдруг ее глаза повеселели, и она снова заулыбалась: – Поняла, вы, вероятно, будущий жених и хотите заказать у нас свадебную церемонию. Простите, что сразу не догадалась. Просто… ваш костюм… Мне нечасто приходится видеть подобное качество, но не беспокойтесь, мы знаем, как организовать все на более высоком уровне. Вы не пожалеете, что обратились в часовню «Отныне и навеки».

– Опоздали, – произнес Паркер с раздражением. – Я уже жалею. – Он перевел глаза на свой рукав, испачканный мыльным раствором.

– Ой! Ради бога, извините, – сказала она, протягивая руку, чтобы стереть пятно.

Ее тонкие пальцы коснулись его руки. Когда она приблизилась, пытаясь исправить содеянное, Паркер уловил слабый аромат лаванды… запах женщины, и весь напрягся. Нелепо. Она никто, и даже если бы была кем-то, он слишком часто ошибался в женщинах. Серьезные, меняющие всю жизнь ошибки, почти сбившие его с ног и рикошетом задевшие других людей. Поэтому… нет. Категорически нет.

Красотка, по-видимому, тоже испытала нечто подобное, потому что быстро отдернула руку. На рукаве костюма, к которому прикоснулись ее пальцы, осталось пятнышко розовой глазури с торта. Паркер почти физически ощутил, как она судорожно сглотнула.

– Я почти уверена, что оно отойдет, – пообещала она. – Оставьте его мне, я все устрою.

Паркер ощутил непривычное желание улыбнуться, но сдержался. Она, по-видимому, была специалистом «устраивать» дела, судя по тому, что пустующее здание оказалось занятым.

В ситуации, однако, не было ничего забавного или веселого, и Паркеру расхотелось улыбаться.

– Все, хватит, – произнес он.

Она заморгала своими прекрасными карими глазами:

– Извините! Вы хотите сказать, что не собираетесь устраивать бракосочетание у нас?

– Если бы я собирался жениться когда-нибудь в этой жизни, а у меня нет таких планов, – то не здесь.

– Потому что мы не соответствуем вашему уровню?

– Потому что я собираюсь продать здание и почти уверен – следующий владелец снесет его.

Паркер мог поклясться, что ей не удастся еще шире распахнуть свои огромные карие глаза и посмотреть на него с большим огорчением, но он ошибся.

– Продать здание? – прошептала она. – Но ведь это дом Тилли.

Он сжал губы:

– Полагаю, вы говорите о моей тетке Матильде, а она…

– Она умерла, – тихо произнесла женщина. – Вы ее наследник? У нее был наследник? Настоящий живой наследник?

Известие о его существовании и о том, что он жив, очевидно, расстроило женщину.

– Меня зовут Паркер Сатклифф, и я никогда не видел своей тетки, – сказал он. – А вы…

– Я… ну, я…

По выражению ее глаз Паркер понял, что она пытается найти убедительные доводы, и взглядом остановил ее, как нередко пресекал аналогичные попытки прислуги.

Она сделала выдох, откинула пряди рыжих волос, глубоко вдохнула и выпрямилась настолько, насколько мог показаться высоким человек, едва достающий ему до плеча.

– Меня зовут Дейзи Локетт, и я здесь живу. – Она вздернула подбородок. – Мы здесь живем, – повторила она с вызовом, указывая на женщину с тростью, священника и пианистку, стоящих на другом конце комнаты с обеспокоенным видом.

– Вы здесь живете, – повторил Паркер с видом человека, не верящего своим ушам.

И возможно, так оно и было. Он ожидал найти пустующее здание, и даже если бы оно не пустовало, это могли быть какие-нибудь временные постояльцы, но арендаторы? И не просто арендаторы, а слишком хорошенькая женщина с шоколадными глазами и три немощных старика вместе с ней?

Паркер прищурился. Ему совсем не нравился оборот, который принимали события. Меньше всего ему нравились непредсказуемые, грозящие стать запутанными ситуации. Принимая во внимание драматические события прошедшего года и его неудачные связи с женщинами, ему хотелось чего-то более обыденного.

Но это ему вряд ли удастся. Паркер наклонился и заглянул в полные тревоги золотисто-карие глаза. Волосы Дейзи Локетт были слегка растрепаны. Так выглядит женщина после ночи любви. Она приложила указательный палец к губам, то ли нервно покусывая ноготь, то ли просто слизывая глазурь с розового кончика.

Глупо. Какое ему дело? Его касается то, что она обосновалась под его крышей. Приходится признать, что до прошлой недели он даже не знал о существовании этой крыши, но теперь она принадлежит ему. Это значит, что все происходящее здесь имеет к нему отношение, а сейчас – в особенности сейчас – ему совсем не хотелось стать объектом какой-нибудь неприятной скандальной истории.

– Тетка умерла пару месяцев назад, – сказал Паркер. – Итак, почему вы все еще здесь? И почему ни власти, ни агент по недвижимости не знают об этом? Будьте добры объясниться, мисс Локетт. – Паркер скрестил руки на груди и окинул Дейзи Локетт грозным взглядом. Его взгляд мог внушить ужас и кому-то посолиднее, чем она.

К его удивлению, женщина приняла вызов. Более того, при своем крошечном росте она постаралась казаться выше. Она тоже скрестила руки на груди, чтобы, как он полагал, придать своему виду решимости, однако из-за пышной формы этой самой груди лишь добавила себе чувственности.

«Прекрати, Сатклифф», – оборвал он сам себя. Сейчас ему меньше всего надо было думать о степени притягательности этой женщины. В конце концов, их мимолетное знакомство вот-вот закончится. Она исчезнет, как только ему удастся ее выселить, и он возвратится в Бостон к своим делам. К своему бизнесу, на который он мог, несмотря на временные трудности, полагаться и который держал под контролем.

Очевидно, что он совсем не мог контролировать Дейзи Локетт. Ему необходимо поскорее избавиться от нее, а не присматриваться к ней.

– Итак, мисс Локетт, как вы все это объясняете? – Он обвел рукой остатки жалкого свадебного торта с покосившимися пластиковыми фигурками молодоженов, полупустые баночки с мыльным раствором, пенящуюся лужицу этого раствора на дешевой бумажной скатерти и МР3-плеер с садящимися батарейками, хриплый звук которого напоминал мычание печальной коровы.

– Вы не любите свадьбы, не так ли, мистер Сатклифф? – вдруг спросила Дейзи, не отвечая на его вопрос. – Мне и раньше попадались такие мужчины.

Очевидно, что воспоминание о них не было приятным.

Паркер поднял бровь:

– Вы правы, я небольшой поклонник института брака, но это не имеет отношения к делу. Речь о том, что вы заняли принадлежащее мне здание. Незаконно. Что, по вашему мнению, должно было случиться, когда вас здесь обнаружат?

Она вздернула подбородок:

– Я… ну… я надеялась, этого не произойдет.

Паркер опешил. Настоящий бизнесмен не станет принимать решений, полагаясь на надежды.

– Ну вот, я здесь, и это случилось, – произнес он. – Теперь, когда вопреки вашим ожиданиям наши пути пересеклись, вопрос в том, что мне с вами делать?

Оставалось еще несколько месяцев до того момента, когда Дейзи придется посещать курсы для будущих матерей, но она знала, что в основе программы лежит правильное дыхание, а сейчас ее дыхание никак нельзя было назвать правильным. Паника мешала ей дышать. Стараясь выглядеть спокойной в глазах этого человека, утверждавшего, что он племянник Тилли, она то совсем переставала дышать, то, задыхаясь, заглатывала огромные порции воздуха. К тому же он утверждал, что здание принадлежит ему.

– Тилли никогда не упоминала о вас, – произнесла она, хватаясь за соломинку. Очевидно, что Тилли, которая заменила ей мать и стала ее лучшим другом, сказала бы, что у нее есть племянник…

Который был более великолепен, чем вообще может быть мужчина. Широкоплечий с… со… всем остальным и низким голосом, который…

Дейзи зажмурилась. Что с ней происходит? Серьезно. Он даже не симпатичный.

Она нахмурилась.

– Мне просто кажется, что Тилли сообщила бы мне, что у нее есть племянник, который унаследует ее имущество, – сказала она, радуясь, что он не может прочитать ее мысли… вероятно, не может.

Тилли всегда утверждала, что она экстрасенс и что Дейзи совершенно не умеет скрывать свои чувства. Если этот человек ее родственник…

– Я никогда не видел свою тетку, – заявил высокий темноволосый незнакомец. – Но, как сказал ее адвокат, она не оставила завещания, а я ее единственный живой родственник.

Нет, нет и нет. Это не может быть правдой. Однако принимая во внимание четкие очертания его скул и изгиб бровей… Приходится признать его несомненное сходство с Тилли. И все-таки ей нужно время, необходимо подумать, найти выход из этой немыслимой западни, в которой она оказалась, когда этот человек переступил порог ее дома.

– Извините, но я не могу верить вам на слово, нужны доказательства.

Мужчины так часто лгали Дейзи, причиняя боль. Если ей суждено быть выкинутой на улицу – пожалуйста, пусть этого не будет – она не намерена сдаваться без сопротивления. Тем не менее взгляд его привыкших повелевать глаз не оставлял сомнений в его уверенности в победе. Она старалась не думать о том, что поражение будет значить для нее и ее друзей. Дейзи подавила желание рукой защитить живот. Паника мешала дышать, ладони вспотели.

Мужчина не скрывал раздражения, и Дейзи с удивлением заметила, что даже раздражение не портило его сногсшибательную внешность. Жизнь бывает такой несправедливой.

– Обычно я не ношу с собой таких документов, – заявил он надменно.

Крошечная надежда затеплилась в ней. «Дыши, дыши, дыши, – приказала она себе. – Может, мы спасены… на время. Может, случится чудо, и луч света перенесет меня в другую галактику, где резвятся розовые единороги, а шоколадки растут на деревьях», – упрекнула она себя. Или, по крайней мере, в той галактике не будет богатых, красивых и, приходится признать, законных владельцев, имеющих право вышвырнуть ее и ее близких на улицу. «Думай, Дейзи, думай. Тебе нужна тяжелая артиллерия. Соберись с мыслями».

Ладно, вот все, что у нее есть.

– Тилли была моим лучшим другом, – произнесла она со всей убедительностью, на которую была способна. – Она хотела, чтобы я жила здесь. У меня есть доказательства, соседи подтвердят. – Собрав остатки мужества, Дейзи вздернула подбородок.

Мужчина провел рукой по волосам, которые, несомненно, знавали заботу дорогих стилистов, обратил к ней взгляд своих холодных глубоких зеленых глаз и нахмурился.

– В этом вы правы. Я не был знаком со своей теткой и никого не знаю в Лас-Вегасе. Я приезжий, но уверяю вас, мисс Локетт, закон на моей стороне. Я намерен вернуться и распорядиться имуществом своей тетки. Я знаю, как поступить с этим зданием, и боюсь, вам придется покинуть его, если, конечно, вы не предъявите законных документов, более весомых, чем мои. Я вернусь завтра с доказательством своего права собственности, и если вы все еще будете здесь, надеюсь, у вас будут для этого достаточные причины и законные основания.

Дейзи взглянула в его потрясающие глаза и не увидела ничего, что могло бы дать каплю надежды. Тилли была совершенной душкой, заменила ей мать и стала подругой, но она была не слишком организованной. Она не любила адвокатов и чиновников. Как большинство людей, она полагала, что будет жить вечно, и не думала составлять завещание. Принимая во внимание ее непредсказуемость, осталось бы только удивляться, если бы она оставила какие-либо документы, которые могут помочь ее друзьям. И не только Дейзи. Паника, холодный ужас пронизали ее с головы до пят. Остальные слишком слабы и слишком стары, чтобы бороться. Она должна быть сильной, быть лидером и спасительницей.

Поэтому, закрыв глаза и закусив губу, она обратилась с мольбой о совете к Небесам. Потянувшись, Дейзи тронула мужчину за рукав:

– Пожалуйста, не выгоняйте нас на улицу. Нам некуда идти. – Она даже не коснулась его кожи, однако почувствовала, как молния пронизала ее, наполнив искрами воздух вокруг. Словно между ней и этим человеком, который смотрел на нее так, как если бы она заявила, что родит прямо у него на глазах, были протянуты провода. То, что это недалеко от истины, хотя и случится через семь месяцев, заставило ее побледнеть, но она не отступала. – Пожалуйста, – добавила она, – я как-нибудь найду доказательства о себе и о Тилли и обо всех нас.

– Обо всех вас, – сказал мужчина. – Так вы не одна?

– Нас четверо. – Она решила пока не упоминать собаку и свою беременность. – Просто нам нужно немного времени.

– Четверо. Четыре человека живут в этом здании, – произнес Паркер таким тоном, как будто не слышал ее слов.

Дейзи кивнула:

– Мне жаль, что вы не знали этого раньше. Мы ничего не скрывали. – Правда, они знали, что здание им не принадлежит и все это когда-нибудь кончится. Они получили уведомление о выселении, но остались. Но ничего этого она не произнесла вслух. Он вполне может вызвать полицию, которая наденет на нее наручники и отправит в тюрьму, и что тогда станет с остальными? Нет, ей необходимо выиграть время. Она одарила его своей самой лучезарной улыбкой. – Полагаю… полагаю, теперь вы наш домохозяин, мистер Сатклифф, мы можем начать платить арендную плату. – Хотя она и не знала, откуда взять на это деньги.

На мгновение что-то похожее на улыбку тронуло его губы.

– Вы предложили это как что-то новое. Вы платили моей тетке за аренду?

– Мы работали на Тилли. Каждый вносил свою лепту. Это было что-то вроде коммуны.

– Коммуны? Понятно, – произнес Паркер, не оставляя сомнений в том, что то, что он видит, ему не нравится.

– Мы можем по-прежнему приносить пользу, работая в часовне, – предложила Дейзи. – Мы делаем людей счастливыми, осуществляем их мечты и зарабатываем немного денег.

Недовольство Паркера стало еще заметнее. Как будто она предложила разводить крыс.

– Я не слишком доверяю мечтам и не собираюсь связываться с организацией свадеб, – сказал он. – Вместе с тем я не совсем бессердечен. Сегодня я все обдумаю, а завтра мы начнем искать вам пристанище, чтобы вы не оказались без крыши над головой.

И он повернулся, чтобы уйти. При этом она все еще держала его за рукав. Услышав негромкий треск, Дейзи отпустила рукав и в ужасе инстинктивно прижала руку ко рту.

– Я очень сожалею, я могу все исправить.

– Вы очень изобретательны, не так ли?

Эти слова не показались Дейзи комплиментом, но ей нередко приходилось слышать критику в свой адрес. Мужчины часто подводили ее, те самые мужчины, которым ей хотелось доверять и на которых хотелось полагаться. Она вздернула подбородок и посмотрела ему прямо в глаза. – Вы не поверите, мистер Сатклифф.

– Не поверю, – согласился он. – Я ничего не знаю о вас, но я знаю все, что мне нужно.

Очевидно, ему не очень нравилось то, что он знал.

Она открыла рот.

– До завтра, Дейзи, – остановил он ее.

Наверное, к лучшему, ведь что она могла сказать.

Возможно, ее слова еще больше осложнили бы ситуацию.

Глядя ему вслед, Дейзи не могла не думать, что перспектива визита такого мужчины, как мистер Сатклифф, взволновала бы большинство женщин. При других обстоятельствах она присоединилась бы к ним и, по крайней мере, с удовольствием смотрела бы на него. Но ее обстоятельства не были другими. Следующий визит мистера Сатклиффа перевернет всю ее жизнь еще больше, чем нынешний.

Ей лучше начать готовиться к нему. Неужели она действительно вручила этому человеку – несомненно, богачу – мыльный раствор и трубочку и к тому же испачкала глазурью невероятно дорогой костюм?

Дейзи застонала. Она это сделала, но, несмотря на всю неопределенность своего положения, не могла не улыбнуться, вспомнив, с каким ужасом он смотрел на баночку с раствором.

– Думаю, он никогда в жизни не пускал мыльные пузыри, – пробормотала она. – Я могла бы научить его радоваться жизни.

Она вдруг побледнела. Ей лучше подумать, как убедить его не выгонять их. Дейзи была уверена, что он не примет во внимание уверения соседей в том, что Тилли не хотела перемен в их жизни.

«Как бы поступила Тилли?» – подумала она.

Но все, что приходило ей в голову, было либо невыполнимо, либо незаконно.

Возможно, произойдет чудо, и великолепная мысль о том, как перехитрить Паркера Сатклиффа, приснится ей. Или, может, ей приснится кошмар с участием великолепного безжалостного злодея, который не любит мыльные пузыри.

– И все-таки мне нужен план, причем немедленно, – прошептала Дейзи. План, который поможет спасти семью.