Несносный Шварцвальд

ГЛАВА 9

Аля

– Альбин, мы тебе лимонад принесли, – Матвей протягивает мне большой пластиковый стакан с трубочкой и сбегает играть в футбол. Просто ангел во плоти. Два ангела подхалима. Они сегодня с Димой разве что на руках меня не носят, чувствуя вину за вчерашнее.

И правильно делают. Я, кажется, прошлым вечером четко почувствовала, как ощущается предынфарктное состояние. Чуть не убила потом обоих.

После того, как весь отряд был в сборе, решила все-таки определить границы их возможностей. Надеюсь, больше подобного не повторится, иначе мне придется прибегать к крайним мерам, и добрая Теодора навеки канет в лету, приводя себе на смену противную ведьму Запада. А я ею ох как могу быть, если меня ни во что не ставить.

Пересаживаюсь в тень, пока мои красотки загорают, а пацаны гоняют в мяч, и невольно бросаю взгляд на того, кого без прикрас можно назвать самым сексуальным парнем в радиусе нескольких километров. Нескольких тысяч километров, ладно уж, все равно он мыслей моих не прочитает, так что можно признать истину.

Рич. Единственный, кого я не могу раскусить, как не стараюсь. Создается ощущение, что в нем живут два человека. Один – абсолютно нормальный, взрослый мужчина, с обдуманными поступками. Вот, как вчера, например. Я ожидала помощи от кого угодно, но только не от него. Черт, да я была уверена, что Юра сделает больше, а этот помощничек просто развел руками и сказал: «Вернутся, куда они денутся?». Кравцов тоже был уверен, что парни ушли в другой лагерь, но вместо того, чтобы идти их искать, просто предложил ждать. Как? Где ответственность, в конце концов? Тебя же не мешок картошки оставили присматривать! Это живые люди. Дети, хоть и взрослые.

А Рич… Он повел себя так уверенно и твердо. Тепло его сильной руки до сих пор приятно жжет кожу ладони. Когда он вел меня за собой, крепко держа за руку, даже страх за ребят немного ослаб. Он будто забрал всю ответственность на себя. И это обескуражило. Потому что еще пятнадцать минут назад его глаза были прилеплены к смазливой физиономии Кристины, которая не упускает возможности крутануть перед ним своим облезлым крашеным хвостом.

И вот мы подошли ко второму – его альтер эго. Тому, кого я называю Шварцвальдом. Это невыносимый, заносчивый, наглый идиот, совершающий абсолютно неподвластные объяснению поступки. Иногда мне кажется, что под грудой мышц скрывается подросток, такой же, как и воспитанники лагеря. И как такое возможно, чтобы в одном человеке уживались два совершенно разных персонажа? Раздвоение личности у него что ли?

– О чем задумалась? – Анита укладывается рядом на подстилку, обтираясь полотенцем. – Ооо, я уже вижу, можешь не отвечать, – прослеживает мой взгляд, который я даже не прячу от нее. Все равно догадается, – О том, кого грозишься каждый день четвертовать и никак не наточишь топор?

– Да жаль такое тело четвертовать ведь.

Мышцы под кожей этого чертяки перекатываются, пока он умело ловит мяч и передает пас Саше. Программы в моем виндовсе зависают, пораженные вирусом под названием «Шварцвальд». Не могу привести в порядок мысли, потому что одно из шести чувств полностью занято любованием шедевра природы. Хоть на камеру снимай. Трясу головой, как мышкой по монитору, надеясь, что это поможет процессору заработать и восстановить доступ к здравому разуму. Злюсь сама на себя и отвожу взгляд.

– Это дааа, – зачарованно вздыхает Нита. Еще одну вирус поразил, – Повезло тебе, Алька.

– В чем?

– В том, что всё внимание этого ходячего тестостерона на тебя направлено.

«Угу, и еще на одну блондинку», добавляю про себя, но вслух не озвучиваю мысли, а то не к месту проницательная Нитка подумает еще, что я ревную.

Наше внимание внезапно привлекает Темыч, несущий в ладонях огромную медузу. В паре метров на полотенце загорают Юля и Кристина, к которым он, кажется, и направляется поступью неуклюжей лани. Глазами показывает нам молчать, и Анита в предвкушении начинает ерзать на жестком покрывале. Ну вот, еще один двадцатилетний подросток. Иногда парни застревают в пубертатном возрасте, и некоторым, к сожалению, оттуда путь закрыт. Тема, похоже, из таких. Не знаю, что задумал этот двухметровый ребенок, но мне уже жаль девчонок. Все, кто замечают нелепо крадущегося хитрого лиса, невольно задерживают дыхание. На пляже становится заметно тише.

Крис недолюбливают многие. Лично мне она, в принципе, плохого ничего не сделала, просто чтобы добиться от нее хотя бы малейшей помощи нужно чуть ли не в ноги кланяться ее сиятельству. И еще я стараюсь не думать о вчерашнем их диалоге со Шварцвальдом, но почему-то, когда Тема присаживается рядом с ней на корточки и со словами: «Ну, в общем, тут такое дело», шмякает на её живот скользкое создание, я ментально закидываю его сердечками.

Барабанные перепонки вибрируют от количества децибел, издаваемых подскочившей, как попкорн в микроволновке, Кристиной, и тут уж Анита не выдерживает, буквально лопаясь от смеха, а я с улыбкой наблюдаю за тем, как бедный Артем мчится в воду и, видимо, готовится переплыть Черное море, чтобы скрыться от праведного гнева обиженной в Турции. Я ликую. Да, Крис все еще мне ничего не сделала, и я не имею совершенно никакого права чувствовать моральное удовлетворение от происходящего, но я буквально утопаю в нем, как кусочек хлеба в сырном фондю. Или как долька апельсина в теплом шоколаде.

Зачем-то перевожу взгляд на Шварца и замечаю его темные глаза на себе. По коже мгновенно распространяется невесть откуда взявшееся тепло, и кажется, я только сейчас понимаю, почему подумала об апельсинах в шоколаде.

Ближе к вечеру весь лагерь начинает напоминать пчелиный рой, а мой собственный отряд – Армагеддон. Если бы сейчас в любую из комнат ворвался ревизор, ведущего бы пришлось отпаивать корвалолом. На кроватях выворочено содержимое сумок вперемешку с косметикой. Комары бездыханными телами валяются под ногами, отравленные количеством распыленного лака на волосах девчонок. Все носятся туда-сюда, готовя свои образы к выступлению. Селена Гомес рыдает, разглядывая неудачный макияж в зеркале. Неуравновешенный Халк огромной лапищей случайно лишил Сердючку груди. У Мерлина Мэнсона заела молния на брюках, а Леди Гага едва не оттяпала каблуком мизинец Егору Криду.

Я стараюсь помочь ребятам, как могу, и физически, и морально. Рисую по новой стрелки Гомес, булавкой прихватываю ширинку Мэнсона, главное, чтобы та не открылась и не превратила его в Витаса в самый неподходящий момент, и вместе с Гагой мы дуем на пострадавший палец обладателя теперь уже цвета настроения черного. А зеленое чудовище заставляю надувать по новой грудь бедной Вере. Если вы думаете, что я пережила апокалипсис, то вы думаете верно. Хорошо, что я сегодня Харли Квинн, и образ этой безбашенной девицы настолько проникся в меня, что я решила все проблемы даже без использования биты.

Юрка появляется тогда, когда мои звезды уже реально на стиле и готовы покорять сцену. На нем темные джинсы с одинокой, уныло висящей сбоку цепью, футболка поло и тонна геля на волосах. Не знаю, на кого он делал косплей, но явно не на Багирова. О своих догадках нет времени сообщать, поэтому мы, как угорелые, мчимся в клуб.