Невеста наоборот. Синдром первого свидания

Глава 5

Глухой звук, похожий на стук дятла, раздается где-то в глубине моего сознания. И с каждой секундой все острее врезается в голову. Поворачиваюсь, сильнее укутываясь в одеяло и накрываясь с головой.

Но стук становится только настойчивее. Недовольно сажусь на кровати и осматриваюсь, попутно поправляя и убирая с лица растрепавшиеся, спутанные волосы.

– Ангелина, доброе утро, нам нужно поговорить, – доносится повелительный голос мамы из-за закрытой двери.

Нехотя тянусь за мобильным, чтобы взглянуть на время: ровно восемь утра.

О нет! Доброе утро – это когда на часах полдень, за окном Сиамский залив, а тебя не пытаются выдать замуж по расчету…

– Я соберусь, и потом поговорим, – дублируя тон мамы, чеканю я.

Она медлит, но через минуту я слышу звуки удаляющихся шагов и выдыхаю с обреченным стоном. Не спешу вставать, а наоборот, падаю спиной на подушки.

Вздрагиваю от короткой вибрации мобильного, оставшегося в моих руках. Спросонья пытаюсь сфокусировать взгляд на дисплее, чтобы разобрать текст сообщения от пользователя с ником Князь. И окончательно просыпаюсь.

«Як ся маешь? Погаварим?».

Читаю и вздрагиваю от суржика и количества ошибок. Впрочем, главное, чтобы человек был хороший, ведь так?

«Давай попробуем», – хорошо, что он не видит выражения моего лица.

«Шо делаеш?»

«Только проснулась», – честно признаюсь и тут же жалею об этом.

«В такой час уже роботу робить надо, а не спать».

Замираю, округляя глаза от непосредственности этого незнакомого мужчины. Пикапер из него явно не получится.

«Я не работаю. Я учусь, – яростно барабаню по сенсору и, подумав, добавляю, – в университете»

«Встретимси?» – прилетает неожиданно.

Какой инициативный мужчина, однако. Некоторое время размышляю над его предложением. В принципе, рубрику в ближайшем выпуске я закрою, но… Почему бы не набрать материала впрок? Мало ли, вдруг потом не найдется подобного экземпляра…

«Хорошо. Когда и где?» – соглашаюсь и молниеносно получаю ответ.

«Да хоть севодня, на вакзале».

Пару секунд изучаю текст, чтобы убедиться, правильно ли я прочитала место встречи.

«Живешь на вокзале? Это печально», – неудачно шучу, но мой собеседник не понимает.

«Шо?»

«Почему на вокзале? Может, лучше выбрать местечко поуютнее?» – отправляю прежде, чем осознаю, как двусмысленно это звучит. Но незнакомец, к моему счастью, соображает еще туже, чем я.

«Не, на вакзале кавьярня харошая. Там встретимси», – по-мужски настаивает он, а мой тяжелый вздох разносится на всю комнату.

«Ладно. У меня в руках будет журнал «Огонек», – хихикаю себе под нос, не удержавшись от шпильки.

«Шо?», – ожидаемый ответ.

Собираюсь вбить текст, но мне мешает всплывающее сообщение от Уильяма. Затаив дыхание, открываю его в параллельном окне и тут же сворачиваю, не читая. Сначала нужно поставить точку в общении с моим «подопытным».

И вновь меня прерывают, будто сама судьба против встречи с Князем. На сей раз всему виной очередной стук в дверь, торопливый и частый, словно тот, кто стоит в коридоре, крайне нервничает.

– Ангелина, пожалуйста, – обращается ко мне мама, как преподаватель к нерадивой студентке.

– Да, уже иду, дай мне пару минут, – выкрикиваю в закрытую дверь и откидываю от себя одеяло.

«Хорошо, встретимся вечером на вокзале», – быстро набираю сообщение, вставая с кровати.

Нажимаю «отправить» – и только после этого обращаю внимание на ник получателя.

– Нет, нет, нет! – хнычу в панике, буравя взглядом имя «Уильям».

Как можно было перепутать вкладки? И почему в этом дурацком приложении нет функции «удалить для всех»?

Судорожно думаю, что написать в свое оправдание и как объяснить Уильяму столь неожиданное предложение о «романтической» встрече на вокзале… Но чуть не выпускаю мобильный из рук, когда на экране загорается входящий звонок из приложения.

Понимаю, что ответить хочу больше, чем отключиться, поэтому, закусив губу, дрожащим пальцем касаюсь иконки – и подношу телефон к уху.

Сердце замирает, а я просто молчу, тяжело дыша в трубку, словно маньяк какой-то.

– Ты уезжаешь, Ангел? – приятный мужской голос действует на меня гипнотизирующе.

Уильям говорит тихо, хрипловато и чересчур медленно, будто взвешивает каждое слово. Впрочем, нужно учитывать, что динамик искажает звучание. Другое дело, если бы я услышала его вживую. От одной мысли об этом на душе становится теплее.

– Нет, – все, что могу выдавить.

Заставляю себя успокоиться и унять внезапный жар в теле. Но тщетно…

– Твое сообщение… – коротко бросает Уильям, словно фильтруя, что именно и, главное, как он скажет.

Его интонация и манера разговора, признаться, настораживают. Будто мужчина пытается скрыть от меня что-то важное…

– Ах, это, – нервно смеюсь. – Сообщение предназначалось подруге, но я перепутала контакты, – вру почти убедительно. – Она уезжает, а я хочу ее проводить.

Умолкаю, дожидаясь ответа, и лихорадочно сжимаю телефон.

– Понятно, – после паузы бросает незнакомец, но я почему-то слышу недовольство в его тоне, или мне просто кажется. – Послушай, Ангел, я… – продолжает серьезно, а я вся превращаюсь в слух…

Пауза… Секунда… Две…

Именно в этот момент в комнату, не выдержав, ворвалась мама. Я подпрыгнула от неожиданности, а телефон выскользнул из моих рук, ударился о край тумбочки, отрикошетил и улетел под кровать. Недолго думая, нырнула за ним, чтобы успеть разъединить звонок. Но, найдя, поняла, что аппарат не выдержал «приключения» и отключился сам.

Это даже к лучшему.

– Поговорим, доченька? – с преувеличенной нежностью произнесла мама, вынуждая меня напрячься.

Я посмотрела на родительницу исподлобья и медленно поднялась. Несложно догадаться, о чем будет идти речь, и именно сейчас, после короткого разговора с абсолютно чужим для меня интернет-незнакомцем, я наконец четко осознала и сформулировала в голове свою позицию.

– Мы вчера долго общались с Игорем Константиновичем, – издалека начала мама, присаживаясь на край не застеленной кровати и приглашая меня последовать ее примеру. – О вас со Львом, о Канаде…

– Да, я тоже думала об этом, – уверенно перебила. – И приняла решение…

– Не торопись, девочка моя, – запричитала мама, удивляясь моей неожиданной смелости. – Мы нашли выход из положения, – это ее «мы» заставило меня вспыхнуть от злости. – Вы со Львом распишетесь, поедете в Канаду, оформите все документы, льготы, а потом ты вернешься в Россию на учебу. Будешь на каникулах летать к мужу. Ничего, на расстоянии ваш брак только крепче станет…

Передернула плечами от одной мысли, что Лев будет моим мужем. Пусть даже на расстоянии.

Порывистый вдох и…

– Я не выйду за Льва и не поеду в Канаду, – стальные нотки поразили меня саму.

– Но… – ахнула мама, прикладывая руки к груди.

– И еще, – подняла указательный палец, пресекая ее фразу. – Я расстаюсь со Львом сегодня же! Вообще, это была плохая идея – начинать с ним отношения…

– Почему? – с трудом выдавила родительница, почти прохрипела.

– Потому что мы не любим друг друга, – пожала я плечами.

– Разве это главное? – мама взяла меня за руку. – Важнее перспективы, статус, будущее…

– Для меня главное! – заявила твердо, поднимаясь с постели и направляясь к дверям. – Я сейчас же поговорю со Львом и…

Мама всхлипнула, зажмурилась и схватилась руками за сердце. Повернувшись на ее сдавленный хрип, я с ужасом наблюдала, как она мучается от внезапного приступа и заваливается боком на кровать.

Мгновенно подбежала к ней, пытаясь помочь, но всепоглощающая паника мешала мне мыслить здраво. Подобные приступы у мамы случались время от времени, особенно когда она сильно нервничала. Мы с отцом не раз пытались направить ее на обследование, но она упрямилась, утверждая, что не доверяет врачам.

Испуганно хныкнув, я обхватила маму за плечи и помогла ей удобнее устроиться на постели. Убедившись, что ей не становится хуже, помчалась за отцом.

Пару минут спустя в моей не слишком опрятной спальне собрался целый консилиум. Папа сидел на краю постели со стаканом воды в руке и лихорадочно считал капли корвалола. Алевтина Ивановна устроилась с другой стороны и держала маму за руку, а Игорь Константинович набирал номер скорой.

Я стояла чуть поодаль, обхватив себя руками, и, глотая слезы, мысленно винила себя за то, что довела родного человека до такого состояния. Мне нужно было быть мягче и осторожнее…

Почувствовала обжигающее холодом прикосновение на моем локте и дернулась с отвращением, четко узнавая, кто подошел ко мне… Бросила предостерегающий взгляд на Льва, и от тут же убрал от меня руки. Мельком заметила искреннюю взволнованность на его лице, но сразу отвернулась. Не хочу вникать в мотивы и чувства ненавистного мне мужчины.

От размышлений меня отвлек внезапный протяжный стон мамы. Схватившись за сердце, он смотрела сейчас на нас со Львом. Словно всем своим видом вопила, что это мы виноваты в ее плохом самочувствии.

Впрочем, может, мне показалось. Потому что подсознательно я действительно укоряла себя за излишнюю резкость…