Невеста по ошибке

Глава 14

Пробуждение было неожиданным и очень приятным. Я лежала на спине, закинув руки за голову. Тепло, уютно. Красота!

— Открой глаза, красавица, — жарко прошептал над ухом Фил, — знаю, ты давно проснулась.

Его широкие, загрубелые ладони по-свойски легли на мои бедра.

— Эй! — возмутилась я. — Перекатилась на другой бок и спрыгнула с кровати. Оправила платье, точнее — его жалкие остатки.

— Ты создана для любви, — восхитился Фил. Кажется, мои возражения принял за игривость. — Моя первая жена тоже была красива, но не настолько. Гета…

— Достаточно! — предупредила я. — Думаешь, мне приятно слышать о твоей бывшей?..

Действие дурмана закончилось, и ко мне возвратился рассудок. Как же стыдно. Чуть не отдалась малознакомому варвару. И тот факт, что он теперь мой муж, значения не имеет. Я не соглашалась жить по местным законам.

— Ты вчера обещала любить и почитать меня, — напомнил Фил.

— Ничего подобного, это за меня обещали жрецы! — возразила я. — У нас даже свиданий не было. Мы совершенно чужие люди. Я не готова прыгнуть в койку к первому встречному. Никогда такой не была. Вот познакомимся получше, пообщается, тогда и видно будет.

Фил слушал мою гневную отповедь и хмурился. Под его взглядом мне стало не по себе. Понятно, что я сейчас полностью в его власти. Но если он хочет жену, так пусть хотя бы поухаживает.

— Ты не девственница? — Фил ошарашил вопросом.

То есть из всего того, что я только что сказала, он понял лишь это? Что до него кто-то умел добиться моего расположения? Ну, так я в двадцать первом веке живу. В моем мире девственницы после двадцати пяти встречаются редко.

— Нет, — откровенно призналась я. — И что с того?

Фил сверкнул глазами и сжал кулаки. Я инстинктивно отошла назад, не зная, чего ожидать дальше. Может, надо было соврать? Но чтобы я стала делать, если он все же решил выяснить правду опытным путем?..

— Ма сказала, что ты впервые ищешь мужа! — рявкнул Фил. — Она обманула?.. Тебя уже брал мужчина?

— Да, мужа искала впервые, — согласилась я. — Но откуда Ма знать, занималась я раньше сексом или нет?! Она же не гинеколог. И даже не мать мне. Да и какая, к Калки, разница? Неужели наличие девственной плевы для тебя так важно?

— Кто осквернил тебя? — домогался Фил. — Скажи, я найду его и убью. Сам, не обращаясь с прошением и дарами к жрецам. Филу не нужны посредники, чтобы отомстить за свою женщину.

— Да не надо никого убивать, — я попыталась утихомирить муженька. — Пусть все мужчины останутся в прошлом. Ведь гораздо важнее, кто станет единственным. Разве нет?

— Мужчины?! — лицо Фила покрылось бордовыми пятнами.

Упс, кажется, я разбудила в муже огнедышащего демона. Еще немного, и из его ноздрей повалит пар. А все моя честность, точнее, неумение на ходу придумывать другие варианты ответов. Но неосторожное слово — не воробей, прилететь после него может неслабо.

Не ждала, что Фил окажется таким собственником. Варвар, а все туда же. Девственницу ему подавай. Но, несмотря на внутреннее возмущение, нужно было немедленно разруливать ситуацию. Мне откровенно не хотелось быть сожженной на костре варварами. Или какое там наказание у них полагается за распутство?

— Один раз — не калебас, — я все же пошла на попятный. — Там и не секс был, так, поигрались немного. Не считается.

Фил не собирался отступать. Подошел, опустил руки мне на плечи и заглянул в глаза.

— Ты любишь его, признавайся?..

Я вперила в него непонимающий взгляд: он что, серьезно? Дикий варвар ревнует меня к моему прошлому? Немыслимо.

— Нет, я давно забыла того парня, — попробовала оправдаться. — И вообще, он живет не здесь, в другом мире.

Фил продолжал хмуриться. Тряхнул меня, заставляя пожалеть о сочувствии.

— Ты обманываешь меня, не хочешь выдавать любовника. Других миров нет. Погибли.

И этот туда же. Вот как объяснить варварам, что другой мир существует? Откуда-то же я пришла. Или нет?.. Со всеми этими передрягами появились сомнения в собственной вменяемости.

— Послушай, — начала я, вкладывая в слова как можно больше мягкости. Хотя все внутри меня клокотало от злости и негодования. — Мой дом действительно в другом мире. Не знаю, как и почему я здесь оказалась, но повернуть время вспять не в моих силах. Ты можешь меня убить, но от этого моя девственность не восстановится.

Фил не согласился с моими выводами. Из его глаз продолжали сыпаться искры. Чувственный рот исказила кривая усмешка.

— Ты обманываешь, — голос его был полон презрения. — Гета никогда мне не дерзила и хранила верность. Ты не сможешь стать ей достойной заменой.

— Ну и отлично! — взвилась я. — Храни супружескую верность бывшей. Разумеется, проще стать первым, чем лучшим.

— Мне не нужна женщина, которая обманет при первой возможности, — парировал Фил.

Натянул шкуру, взял в руки копье. Могучий воин, который страшится предательства женщины. Не доверяет и сомневается.

Стало обидно до самых глубин естества. Неужели по его меркам я настолько испорчена, что не заслуживаю любви? И все только потому, что не сохранила девственность до свадьбы. Прошлый век! Варварство…

— Так отдай жрецам! — мое уязвленное самолюбие требовало реванша. — У них много жен, и они не страдают от неуверенности в себе.

Фил промолчал. Избегал смотреть на меня и ходил по жилищу с таким видом, будто я не существую вовсе.

— Молчишь!.. — мой гнев пробрался наружу. — Тогда знай: у меня были сотни любовников, и все они остались в восторге после ночи со мной. Мне тысячу раз предлагали руку и сердце, но я всем отказывала. Потому что еще не нашла лучшего. Только настоящий мужчина может стать моим мужем, так и знай!

Фил буквально выбежал на улицу, спасаясь от летевших в него словесных снарядов. Я схватила первое, что попалось мне под руку, и бросила ему вдогонку. Глиняный кувшин ударился о стену и разлетелся на черепки. Молоко растеклось по полу причудливым пятном. Присмотревшись, я поняла, что оно похоже на череп с костями.

«Недобрый знак, — подумалось мне. — Наверное, не стоило выдавать желаемое за действительное. По крайней мере, в таком количестве».

Какие сотни? Какие тысячи?.. За неполные три десятка лет в моей жизни было не так много мужчин. Да и о тех остались не лучшие впечатления. Порой мне вообще казалось, что я фригидна.

Последний серьезный роман длился чуть больше месяца и разбился о непреодолимую стену взаимного непонимания. Вернее — о настойчивое стремление партнера гулять налево и направо, пить пиво и валяться на диване.

И вот новая напасть. Вышла замуж и в первый же день испортила о себе впечатление. Вот кто меня за язык дернул?..

Дурацкий мир, дурацкие правила!

Интересно, куда ушел Фил?

Осмотрелась и застонала. Мой муж хотел накормить меня завтраком: на полу стояла миска с остатками вчерашнего мяса, лепешками и съедобными корешками.

Давясь сухомяткой и вспоминая о разбитом кувшине молока, затолкала в себя добрую порцию еды. Затем убрала посуду, застелила кровать, собрала и выбросила осколки кувшина.

Обследовала новое жилье и нашла много интересного. Например, ночной горшок, рукомойник и твердый брусок вещества, удивительно похожего на хозяйственное мыло. Неслыханная по здешним меркам роскошь. Кроме очага, «кладовки» с продуктами и посудой, в доме отыскался целый склад шкур, костей животных и черепов. А также набор инструментов: всяческих напильников, молоточков, крючков.

— Ого, — присвистнула я, — да мой Фил еще и ювелир. Теперь понятно, почему считает себя зажиточным варваром.

Огонь в очаге почти погас. Но Фил позаботился и об этом: натаскал столько дров, что мне не пришлось идти и добывать их самостоятельно. Все говорило о том, что муженек собирался провести множество страстных часов в постели с молодой супругой. Единственное, чего он не предусмотрел — моей опытности. И оказался не готов к такому «сюрпризу».

— И пусть его, — буркнула я. — Не хочет, не надо. Обойдусь и без его внимания.

М-да, врать самой себе не проще, чем вернуть утраченную девственность. Как бы я не злилась на Фила за его поведение, мне не хотелось, чтобы он думал обо мне плохо. С каждой секундой все сильнее ненавидела его бывшую супругу. Как ловко она окрутила этого варвара. Прошел не один год, а он все еще помнит ее и восхищается ей. Удивительная преданность даже по меркам моего мира.

Продолжая осматривать жилище, я все же отыскала кое-то интересное. В деревянной коробке, сильно смахивающей на сундук моей бабушки, обнаружились личные вещи Геты. Украшения, одежда, сшитая из шкур обувь.

— Нехилый гардероб для варварки, — подивилась я.

Первым желанием было захлопнуть крышку «сундука» и лишний раз не напоминать Филу о бывшей. Но хозяйственность и рассудительность все же взяли верх над амбициями. Я прикинула вещи Геты — Фил оказался прав, мы носили почти один размер.

— Теперь сравнение будет полнее, — ворчливо заметила я.

Зато в кожаном платье и меховых уггах мне стало очень уютно. Жаль, зеркала не нашлось.

Облазив дом, отправилась во двор. Сильный пронизывающий ветер клонил к земле деревья и поднимал в воздух клубы пыли. Так холодно и неуютно. Пребывание на улице после теплого и уютного жилья казалось настоящей пыткой.

Невдалеке от нашего, виднелись дома других охотников. Удивительно, что вчера я их не заметила. Наверное, тому виной темнота и мое стремление поскорее устроить брачные танцы. Грусть навалилась на меня с новой силой: первый день замужем, а уже умудрилась вывести мужа из себя. И выгнать из дому своими едкими замечаниями.

— Дура, что поделать, — обругала себя.

Ежась и подрагивая, добежала до «конуры» Унитазика. Та пустовала. Подтвердились мои догадки: Фил ускакал, и неизвестно, когда вернется обратно.

Со стороны дороги послышался шум приближающихся всадников. Я приложила ладонь к глазам и увидела рыжего таракана с двумя седоками на спине. Одним из них оказалась Мна. «Старшая сестренка» сидела впереди мужа и спала, уронив голову ему на грудь. Меньше всего на свете мне хотелось видеть, как счастлива варварка. Эта крокодилиха наверняка оказалась девственницей и сумела угодить своему варвару.

— Калки вас побери!.. — негромко крикнула я вслед молодоженам.

Нет, мне не понять мужчин. Никогда. Лично я не хотела бы оказаться в постели с невинным партнером. И вообще, разве девственность — единственный показатель нравственности? Порой жизнь насилует так, что лишает не только чести, но и достоинства.

Я металась по пустому дому, как пойманная в силки птица. Ничто меня не радовало: ни достаток пищи, ни новая одежда, ни тепло очага. Лучше бы Фил отправил меня работать. Тяжелый физический труд напрочь отбивает желание мыслить о вселенской несправедливости. И учит довольствоваться малым.

Мне хотелось жить и радоваться. Или уснуть и забыться. И, так как первое в настоящий момент было недоступно, я выбрала второе. Завалилась на кровать прямо в одежде и свернулась калачиком. И пусть весь мир катится к Калки под хвост.

Фил вернулся ближе к ночи. К этому времени я успела выспаться на год вперед, подобреть и если не поймать птицу счастья, то выдрать у нее из хвоста пару перьев. Муж удостоился моей шикарной улыбки и приветливого возгласа.

Но в ответ я получила лишь вялый кивок и быстрый взгляд.

— Хорошо, что нашла вещи Геты, — сообщил Фил. Вроде бы, он немного успокоился, хотя и не стремился к супружескому воссоединению. — Это платье лучше всего подходит для свежевания. Не испачкается.

— Д-д-для чего?.. — я начала заикаться.

Он что, уходил в лес, чтобы придумать способ казни? Неприятный холодок пробежал вдоль спины. Глаза принялись искать что-то тяжелое и большое. Нет, моя кожа мне дорога, Филу не удастся меня ее лишить. Буду защищаться до последнего.

Глапва 15

— Я убил куля, — буркнул Фил. — Нужно разделать тушку, засолить мясо, отделить крупные кости и череп.

М-да, в сравнении с таким заданием смертная казнь не так страшна. Вот как меня угораздило выйти замуж за охотника? Как признаться ему, что весь мой опыт обращения с мясом сводится к нарезанию колбасы колечками и варке готовых пельменей? Да я в жизни не видела тушку, тем более куля. Не представляю, с какой стороны к ней подойти.

Пока осмысливала новое открытие, Фил по-хозяйски обошел дом. Оценил бардак, который я навела в гневе. Подбросил дров в догоревший почти дотла очаг.

— Ты не испекла лепешки? — раздосадовано спросил муженек. — Не приготовила никакой еды? За весь день?!

Я совершенно приуныла. Села на краешек постели и начала обличительную речь:

— Видишь ли, Фил… Мне никогда раньше не приходилось делать ничего подобного. Я родилась и выросла в другом мире. То, что ты считаешь обыденным — для меня немыслимые вещи.

Муженек по-своему расценил мои слова.

— Забыл, что ты больна, — спохватился он. — Так и быть, научу готовить заново, разделывать тушки и солить мясо. Но поддерживать в очаге огонь, а в доме порядок — прямая обязанность жены. Разве Ма не говорила тебе об этом?

Старуха вообще мало говорила. Возможно, она о чем-то и рассказывала своим родным дочерям, но я на этих уроках не присутствовала. А в моем мире подобные знания мне были просто ни к чему.

— Наверное, тебе стоило отдать меня жрецам, — вздохнула я.

— Они не так хороши, как тебе кажется, — рявкнул Фил. — Если бы обнаружили, что ты лишилась девственности не с мужем, — казнили. Тебя и твоего любовника.

Опять он за свое. Ну, сколько можно…

— Ты никогда не забудешь, да?

По лицу Фила пробежала тень недовольства. Вот упрямый варвар!

— Я стараюсь не думать. Не получается, — выдал муженек. Достал из «кладовки» набор каменных тесаков и направился к выходу. — Идем, куля лучше разделывать, пока теплый.

Задыхаясь от бессильного гнева, я последовала за ним. Какой он все же собственник!

Куль оказался не кем иным, как гигантской птицей мира из моего прошлого. Но имел мало сходства с безобидными и любопытными городскими голубями. Красные глазищи, острые кривые когти и клюв, как у тукана. Мне вспомнились тени, что кружили надо мной в золотой роще подсолнухов: как хорошо, что тогда эти милые птички меня не обнаружили.

— Ты как хочешь, но я не прикоснусь к этому, — сообщила я. — Лучше умру с голоду.

Фил вздохнул и приказал следить за костром. Сам же взялся за дело. Разделал тушу и поделил наше «добро» на три части. Охотники тоже отдавали жрецам продукты.

Моя «жаба» раздулась до невероятных размеров и громко квакнула.

— Натирай куски солью и специями и складывай сюда, — Фил пододвинул ко мне горшок из тыквы и крупный гладкий булыжник. — Камень положишь сверху.

Я кивнула и зачерпнула из кадки пригоршню соли и с ненавистью вдавила в кусок кульей вырезки. Перед моим мысленным взором всплыли холеные, в меру упитанные тела жрецов и их наложниц. Получается, это для них мы с мужем ночь напролет готовим солонину?

— Попадись они мне сейчас под руку, таких бы кулей им надавала, фыркнула я. — Накормила досыта.

— Осторожней! — громыхнул над моим ухом Фил. — Соль — очень дорогой продукт, используй ее экономно.

Я посмотрела на разнесчастное филе и ужаснулась: его покрывал толстенный слой соли. Настолько большой, что мясо почти полностью скрылось под ним.

— Не смей! — гаркнул Фил, когда я попыталась ссыпать излишки соли обратно в кадку. — Испортишь.

Я шмыгнула носом и кивнула. Взяла другой кусок мяса и отсыпала на него излишки соли.

— Так можно? — спросила гнусаво.

— Да, — буркнул Фил. — Будь внимательнее.

Нет, я определенно не гожусь ему в жены. Не приспособлена к домашнему хозяйству: посуду бью, убираться не люблю, продукты порчу, отношения порчу. Дар у меня такой — все всегда портить.

Успокоить совесть, вместе с моими тараканами и жабой смогло только одно проверенное средство — еда. Поздний ужин, вернее, ранний завтрак. Поняв, что от меня на кухне многого не добиться, Фил приготовил рагу из сладких кореньев, кукурузной муки и потрошков куля.

Отменное блюдо!

Оказывается, не только путь к сердцу мужчины лежит через желудок, женщины тоже с удовольствием гуляют по этой тропинке. Как по мне, так вкусный ужин гораздо приятнее пустого комплимента. Любить ушами, конечно, можно, но только на сытый желудок.

Я благодарно покосилась на мужа и заметила, что он дремлет, уронив голову на грудь. Мне стало его жалко. Злость из-за утреннего инцидента испарилась, как капля воды на раскаленной сковороде.

— Если бы не глупые эгоистичные идеи, был бы отличным мужиком, — вздохнула я.

Сменила гнев на милость и уложила мужа (благо, он заснул, сидя на кровати). Укрыла его «одеялом». Не сдержала порыва и чмокнула в щеку — целомудренно, без излишнего энтузиазма.

Взялась за уборку. Сполоснула в рукомойнике посуду, собрала раскиданные мной же вещи, подкинула дров в очаг. Но взгляд мой то и дело возвращался к Филу. Он так сладко спал, подложив руки под голову. Вот бы забраться к нему под бочок.

И я почти поддалась. В последний момент отодвинулась на самый край постели и зажмурилась. Лежала долго, но сон, словно тень, все время ускользал и не давал поймать себя за хвост.

На рассвете заявились посланники жрецов — сразу пятеро. Увидев их стоящими на пороге дома, я вскрикнула и сильнее прильнула к мужу. Совершенно не хотелось, чтобы посторонние видели меня в постели. Бессильная ярость охватила все мое существо. Как посмели эти варвары так бесцеремонно вломиться в чужой дом? Скормить Калки их за это мало!

— Проваливайте! — выкрикнула я, выглядывая через плечо Фила. — Вам здесь не рады.

Толстяки в белых шубейках многозначительно переглянулись. Их припухлые лица исказили саркастические улыбки. Эти трое и не подумали выйти или хотя бы отвернуться. Похоже, они считали себя вправе заходить в любой дом в любое удобное для них время, нисколько не считаясь с мнением хозяев. И находили забавными неловкие ситуации.

— Не прогоняй их! — укор Фила стал для меня неожиданностью. — И молчи. Жена не должна высказываться без разрешения мужа.

Как ни в чем не бывало, муженек поднялся с постели и поприветствовал нежданных визитеров.

Я мысленно застонала и натянула шкуру до груди. Как же раздражали насмешливые взгляды посланцев, они будто прожигали меня насквозь. Какой Калки эти толстопузы вообще явились? Сбор «дани» закончился еще до сезонных танцев, новый начнется нескоро.

Но я опять не угадала. Посланники явились не отбирать продукты, а раздавать. Оказалось, жрецы забирали себе не все собранные продукты. Часть они выделяли в общий котел и перед началом сезона дождей раздавали подданным. Не много, только чтобы те не загнулись от голода.

Фил принял свою долю, хоть и не особенно нуждался в ней. Также отдал посланникам часть вчерашнего куля.

— Добавьте мясо к порциям отшельников, сезон обещает быть долгим. Они погибнут без сытной пищи.

Мне вспомнилась Ка, как она болела в сезон дождей и каждый раз боялась умереть. Как хорошо, что прежняя жизнь осталась для нее в прошлом. Вот бы передать ей привет. Я покосилась на Фила и поняла, что лучше не лезть. Слишком хмурым и недовольным он выглядел. На посланников смотрел подозрительно, с плохо скрываемым отвращением.

— Пусть лучше работают, — усмехнулся один толстопуз.

— Тогда и голод их не проймет, — поддакнул второй.

Кулаки моего мужа непроизвольно сжались, глаза полыхнули бешенством.

— О чем вы говорите? — голос его походил на львиный рык. — С каждым годом добывать пищу становится все труднее. Почва скудеет, животные почти не приносят потомство и становятся все опаснее. Даже магия бессильна. Кули перестали бояться огня и в поисках добычи подлетают совсем близко к жилищам. Наши дети… — Фил на секунду осекся, — они рождаются больными и слабыми.

— Жрецы молятся за всех нас, — нараспев произнес посланник — самый крупный и важный. — Они примут твой дар и вознесут хвалу богам справедливости. Сезон дождей кончится быстро и унесет не всех наших братьев.

Тяжелые ладони Фила опустились на горло говорившего и приготовились к расправе.

— Табу!.. — это единственное, что смог выдавить посланник. Глаза его расширились от ужаса. — Тебя казнят.

Я села в постели и приготовилась к прыжку. Нужно же поддержать супруга в его праведном гневе. Так на моем месте поступила бы любая уважающая себя варварка. Надеюсь…

Фил не рискнул свернуть шею толстопузу. Убрал руки, попытался убедить в своей правоте словесно.

— Берите все, но не забудьте: одна треть принадлежит всей Капуле и ее жителям. Будьте справедливыми.

Поохав и попричитав для приличия, посланники вцепились в горшки с соленым мясом и потащили их к себе в повозку. Просить Фила побыть ради них грузчиком не стали, к охранявшим их воинам тоже не обратились за помощью. Слишком ценной считалась такая «добыча» для Капулы. Не исключено, что эти любители поесть на халяву не довезут такой груз в целости и сохранности. Эх, знала бы раньше, положила в их порции побольше соли и специй. Чтоб им дно прожгло и горлянки ошпарило.

И только хотела вернуться к прерванному приходом посланников занятию — сну, как один из них вернулся. Бросил на меня смущенный взгляд и попросил Фила выйти из жилища.

Муженек недоуменно вскинул брови, но исполнил просьбу. И он, и толстопуз вышли и плотно прикрыли за собой полог из шкур.

Есть в моем мире такая поговорка: «Меньше знаешь — лучше спишь». Так вот, она не про меня. Я не смогу спокойно спать, пока не выясню кто, с кем, когда и сколько раз. Любопытство — мой самый излюбленный недостаток, превзойти его способны только упрямство и вспыльчивость.

Сползла с кровати и на цыпочках подкралась к входу, чуть отодвинула полог. Даже холодный пол не смог остановить. Мне проще замерзнуть и простудиться, чем понять, что все интересное случилось без моего участия.

Фил стоял ко мне спиной, скрестив на груди руки. Кажется, он о чем-то поспорил со старшим посланником и снова сумел настоять на своем.

— Как знаешь, — толстопуз выглядел взбешенным. — Но помни, отказав жрецам, ты навлечешь гнев духов. И боги могут не услышать обращенных к ним молитв.

Мой муженек усмехнулся и возразил:

— Вы так щедро раздаете обвинения, забывая о главном. Усмирять богов — прямая обязанность жрецов. Если они с ней не справляются, то к чему народу Капулы подчиняться им?

«Ого, да мой муженек — революционер местного разлива, — мысленно восхитилась я. — Лишь бы его не лишили головы за такие речи, или другой части тела».

Посланник побагровел от злости, но не нашел, чего возразить. И вообще, у меня создалось впечатление, что мой муж на особом счету у жрецов и их прислужников. Не знаю, почему, но к его речам прислушивались, а мнение уважали. Или попросту побаивались?..

— Ты получишь щедрую награду, — толстопуз справился с эмоциями и продолжил разговор. — И возможность не платить «дань» ближайший год.

— Какая неслыханная щедрость! — Фил не спешил соглашаться. — Но если охотники перестанут поставлять мясо, то пострадают, прежде всего, отшельники, а не жрецы.

Ответ не понравился посланцу.

— Не забывайся, не повторяй ошибок отца, — в его голосе прозвучала угроза. — Жрецы всегда получают то, что хотят.

— Не в этот раз, — мой муженек не собирался уступать в упрямстве.

А еще он заметил, что разговор подслушивают.

Одним ловким движением поймал меня за руку и выволок на улицу. Напрасно я сопротивлялась и упиралась пятками в пол жилища. Противиться железному захвату Фила, все равно, что барахтаться в паутине — только сильнее завязнешь.

Спустя мгновение я уже болталась на плече мужа и ощущала след от его ладони на своей пятой точке. Хорошо, что лицо было прикрыто распущенными волосами и спиной Фила: от стыда и унижения оно стало пунцовым. Последнее, чего мне хотелось, так это быть битой мужем на глазах у толстопузов.

Нет, простить Филу такой поступок я не смогла. Извернулась и таки цапнула его пониже спины. И тут же почувствовала еще один шлепок в отместку. Теперь обе мои «половинки» горели одинаково. Синхронная порка, Калки ее подери.

— Видите, жрецам не придется по вкусу этот «подарочек», — наябедничал Фил толстопузу. — Слишком своенравный и дикий.

Посланник усмехнулся и проявил чисто мужскую солидарность:

— Не забудь ее наказать как следует. Женщина должна быть мягкой, как одуванчик, и покорной, как детеныш таракана. Голод — лучшее лекарство от спеси.

Я рыпнулась и попыталась выскользнуть из рук мужа. Если эти толстяки хотят мне что-то сказать, пусть скажут глядя мне в глаза, а не в… туда, откуда ноги растут.

— Учту, — буркнул Фил и сжал меня так, что я пискнула.

Взмахнул на прощание рукой и вернулся в дом. Бросил меня на кровать и впился глазами в мое обезображенное гневом лицо.

— Ты опозорила меня перед посланниками! — укорил и отвернулся. Принялся что-то выискивать в «сундуке» бывшей жены.

— Так почему же ты не продал меня жрецам? — рявкнула я в ответ. — Ведь посланник предлагал тебе это?

— Обойдутся, — буркнул Фил и бросил в меня меховой узел. — Одевайся! Нам нужно многое успеть до начала дождя.

— Что, и пороть больше не станешь? — ехидно уточнила я, разворачивая шкурки.

В руках у меня оказались утепленные угги и накидка с капюшоном и проймами для рук. Нет, я, конечно, мечтала о меховой жилетке, но о норковой, на крайний случай — из кролика. Но уж никак не из крыльев неведомого насекомого.

Впрочем, вещица была довольно красивой: полупрозрачной, с радужными разводами. Своеобразный плащ-дождевик, произведение искусства варварского модельера. Не Карден, разумеется, но на безрыбье и стрекоза — куница.

Чтобы посильнее раззадорить муженька, я старалась одеваться медленно, плавно. Не забывая показывать в выгодном свете лучшие свои части. Эдакий стриптиз наоборот. И пусть все ливни на свете подождут.